— Если ты хочешь, они пришлют священника, — сказала я, сидя у постели Дейдры.

— Я не нуждаюсь в наставничестве, — моя сестра выглядела расцветшей, здоровой и энергичной, несмотря на то, что по пояс была в простынях. Оказывается, ничего так не способствует выздоровлению, как капельницы витаминов группы В.

— Они не могут выписать тебя без этого. И мне очень жаль, но я согласна с их политикой. Ты могла умереть.

— Я взрослая женщина, — она отбросила простыни, обнажая синий больничный халат, который сочетался с моей одеждой для персонала.

Я положила руку на ее плечо.

— Ди, пожалуйста. Вся моя одежда была в твоей рвоте. Мы можем позвать доктора Вайнштейна, если ты хочешь.

Она заправляла рыжий локон за ухо, где он продержится следующие три секунды, прежде чем опять упасть на лицо. Ее взгляд переметнулся снова на меня.

— Я хочу пойти на работу.

— Тебе нужно отдохнуть от этой работы. Это превращает тебя в брюзгу.

— Я не могу заниматься ничем другим, — сказала она. — Я не знаю, как.

Одним из недостатков быть невероятно богатым, была легкость, с которой можно идти по жизни, не обладая котирующимися профессиональными знаниями. Была бы возможность, она бы развила и сострадание к людям, которые не имели то, что имела она, и презрение к тем, кто имел все. Ненависть к себе становилась глубокой — это характерная черта товарного знака Дрезен.

— Там Профессиональное училище за углом, — сказала я. — Ты могла бы научиться ремонтировать автомобили.

— Ты думаешь, папа купил бы мне магазин в Беверли-Хиллз?

— Все, что угодно, чтобы вытянуть тебя с социальной работы. Черт побери, я куплю тебе магазин.

Она зарылась лицом в ладони.

— Я хочу заниматься Божьим делом.

Я удерживала ее за запястья.

— Бог не заставлял тебя видеть то, что ты видишь каждый день. Ты слишком чувствительная.

Она убрала руки от лица.

— Ты можешь сходить с Джоном сегодня вечером? В музей? Я не думаю, что в состоянии сделать это.

Чтобы вернуть свою бывшую жену, Джонатан показывался на публике исключительно со своими сестрами.

— Если ты согласишься на беседу со священником, то я схожу.

Она откинулась обратно на спинку кровати.

— Хорошо.

— Спасибо.

— Ты пахнешь, как рвотная фабрика.

Я поцеловала ее макушку и обняла мою сумасшедшую чрезвычайно чувствительную сестренку.