Я родилась в семье золотоискателей на Диком Западе. Мама моя умерла рано, и меня воспитывал отец. Папа был резок на руку, груб на слово, замечал меня от случая к случаю, и после смерти мамы вел весьма разгульную жизнь. Если бы было кому отдать меня, он бы с радостью это сделал, но, к сожалению, ни у него, ни у матери родственников не было. Так что я жила с ним. И, естественно, боготворила его и была готова на все, лишь бы получить от него любовь и ласку. В хорошие дни, когда он замечал меня и был в добром расположении духа, он учил меня объезжать лошадей, стрелять из пистолета, ругаться матом и пить виски. Часто он приговаривал, что сделает из меня настоящего ковбоя, хоть мне и не повезло появиться на свет девчонкой. К 17 годам, когда мой отец умер, подхватив от очередной своей женщины какую-то заразу, я уже выросла в статную, поджарую девицу, которая и на коне, и в баре могла заткнуть за пояс любого мужчину. Я великолепно ездила верхом, попадала в цель чаще, чем кто-либо из знакомых мне ковбоев, и могла осадить любого, кто посмел бы отнестись ко мне не уважительно. Однако, под всем этим фасадом скрывалось нежное и ранимое сердце. Стоило мне выпить, как я влюблялась. Я не владела женскими штучками и не знала, как кокетством завлекать мужчин, как это делали девушки в барах. Поэтому я просто доставала пистолет, приставляла его к виску понравившегося мужчины и приказывала ему идти со мной. Мало кто осмелился или хотел мне отказать, так что я редко ночевала одна. Отношения эти долго не длились, мы расходились, удовлетворенные телесно, но опустошенные внутри. Никто не мог заполнить той пустоты, которую я чувствовала после смерти папы. Мне так хотелось, что бы меня кто-нибудь любил, а любви все не было. Перебрав почти всех мужчин в городе, я уже думала отправиться искать свое счастье где-нибудь в другом месте, как неожиданно в баре встретила его.

Он был молодым ковбоем, новым в этой местности, с наивным взглядом ребенка, который еще не сталкивался с жизнью. Но, кроме наивности, в его глазах было что-то еще. Нежность? Ласка? Мое сердце скакнуло, и я подумала, что возможно, именно он поможет мне в поисках любви. К тому времени я уже достаточно много выпила, и не твердо стояла на ногах, которые, были красивыми и длинными, как и у моей мамы. Многие мужчины сходили от них с ума. Я любила выставлять их на показ, надевая сапоги с высокими каблуками. Так что, немного покачиваясь, я подошла к нему и, как всегда, достала пистолет. Я приставила ствол к его виску. Но ничего сказать не успела. Мне под ноги бросилась кошка и я, от неожиданности, нажала на курок. Его лицо разлетелось в разные стороны. Я закричала от ужаса и потеряла сознание.

Очнулась я в местной тюрьме. Шериф, который не раз оказывался в моей постели, хладнокровно сообщил, что меня повесят. Я в отчаянии кинулась ему в ноги, умоляя пощадить меня, ведь я не хотела убивать этого юношу. Но шериф оттолкнул меня, и сказал, что закон есть закон, и жить мне осталось не долго. Я унижалась, просила, требовала суда, но он был неумолим. Оставив меня лежать на полу, он отправился проверить, как идет сооружение виселицы. Я билась в истерике, не веря, что все это происходит со мной. За то время, что его не было, я сорвала голос, разбила в кровь кулаки и выплакала все глаза. Вернувшись, он с презрением посмотрел на меня, разорвал на груди платье, отвесил мне оплеуху и велел успокоиться. Дав мне глотнуть коньяка, он вывел меня во двор и посадил задом на коня. Так я не могла видеть виселицу, к которой меня везли. Посмотреть на мою казнь собрался весь город. И все мужчины, в том числе и те, кто были моими любовниками, подходили ко мне по очереди и плевали мне в лицо или на грудь. Я молча плакала, не зная, как это остановить, и ждала, холодея внутри, смерти. Я так испугалась, что не могла даже просить Бога о помощи. Но Он, видимо, сам решил вмешаться. Потому что меня не повесили.

Мне развязали руки и велели немедленно убираться из города. И даже дали коня, что бы я могла уехать. Так начались мои скитания по свету. Без гроша в кармане, я прибыла в соседний город, и нанялась официанткой в бар. Там я долго не задержалась, меня выгнали за то, что я выпивала. Мне пришлось перебраться в другой город, и там история повторилась сначала. Мне и в голову не приходило то, что я могу снова заняться охотой или объездом лошадей. Все, что мне нужно было – это бутылка виски, которая помогала мне забыть ту ночь, которая навсегда изменила мою жизнь. Я перестала верить людям. Мне казалось, что каждый может плюнуть в мою Душу, отвергнуть меня, или отправить на смерть. Больше всего я ненавидела того мальчишку, которого убила, за то, что из-за него сломалась моя жизнь. Эта злость была обратной стороной той вины, что съедала меня изнутри. Когда я напивалась, мне мерещилось, что он стоит передо мной, и я рассказываю ему о своей несчастной жизни. Только с ним я делилась своими страданиями. Но, когда опьянение проходило, он растворялся, как сон. А мне так хотелось поговорить с ним, хотя бы раз наяву!

Вскоре я так опустилась и обрюзгла, что меня уже не брали даже в официантки. Я убирала в баре, где меня часто угощали выпивкой. Бывало, что сутками мне нечего было есть, зато я всегда находила, что выпить. Я вызывала у людей отвращение и брезгливость, но это было ничем, по сравнению с той жалостью, которую я к себе испытывала. «Я их любила, а они так со мной поступили!», – крутилось в моей голове постоянно, пока, в один прекрасный день, я не ударилась ей о камень, поскользнувшись. Я умерла так и не протрезвев, и сразу же оказалась в новом воплощении.