Где же она?

Фрэнки сидела на полу своей спальни и невидящим взором смотрела на кучу кружев и шелка, которую впопыхах засунула в шкаф. Маска должна быть здесь! Так где же она? Фрэнки устало провела рукой по глазам, пытаясь восстановить в памяти события минувшей ночи и вспомнить, куда же она могла эту чертову маску засунуть. Но память явно издевалась над ней и все время возвращала к воспоминаниям о дивной ночи любви.

Фрэнки тяжело вздохнула. Позади длинный-предлинный день, а ведь он еще не кончился. Столько времени ушло на то, чтобы противостоять Коннору Макбрайду и ответить на его бесчисленные вопросы. Он просто преследовал ее: сначала явился на стройку в Уитгенбург-Хаус, потом — в ее офис, заявился даже в магазин, где она покупала проволоку и еще кое-какие мелочи. Ему хотелось выяснить, кто же все-таки был в гостях у Марка прошлым вечером. Фрэнки так и подмывало спросить его, какого черта он не обратится со всеми этими вопросами к самому Марку, но это было рискованно. Ведь если Коннор спросит у своего лучшего друга, кто была незнакомка в маске и кожаном пальто, все пропало.

Фрэнки вновь взялась за поиски маски. Надо как можно быстрее найти ее. За ленчем Лайза весьма сурово напомнила ей, что маска необходима Саре чуть ли не как воздух. Фрэнки пробормотала в ответ что-то нечленораздельное насчет того, что была слишком занята весь день, а потому не успела заехать домой за маской, однако Лайза не собиралась так легко снять ее с крючка. Она потребовала, чтобы Фрэнки дала обещание принести маску на вечернюю примерку у портнихи. Более удобного случая не представится, заявила Лайза.

Да, только маски дома у Фрэнки не оказалось, она терпеливо перебирала вещь за вещью, надеясь, что случайно не заметила ее, когда торопливо рылась в нижнем белье. Грация… Пояс с подвязками… Чулок… Перчатка… Еще чул…

Дзинь! — зазвонил сотовый телефон.

— Фрэнки Бранниган слушает, — ответила она.

— Не прислать ли за тобой Марка? — раздался в трубке голос Лайзы. — Пусть приведет вооруженный эскорт, который доставит тебя сюда.

— У него нет пистолета, — промямлила Фрэнки.

— Да, дорогая, пистолета у него нет, но я уверена, что он умеет им пользоваться.

— Ты совсем стыд потеряла! — возмутилась Фрэнки.

— А ты опаздываешь, — напомнила Лайза.

— Знаю, Лайза, мне очень жаль. Сначала на стройку в Уитгенбург-Хаус привезли не те инструменты, и я почти час дозванивалась поставщику, который должен был заменить их. Потом они послали мне факс, но машина зажевала его, и мне пришлось долго вытаскивать бумагу, а когда я уже было направилась к двери, мне снова позвонили и… — Фрэнки осеклась. — В общем, — договорила она, — мне нужен помощник.

— Но все-таки немедленно приезжай сюда!

— Еду. — Фрэнки повесила трубку и еще несколько секунд рылась в белье. Ошибки быть не могло. Маска пропала! Она закрыла глаза и попыталась вспомнить, как выходила из квартиры Коннора. Ку Джо. Копченые сосиски. Опять Ку Джо. Еще сосиски. Вот оно! Она выронила свое белье, когда Ку Джо снова залаял и напугал ее до полусмерти. Значит, в этот момент она и выронила маску, и та все еще находится… Нет!

В квартире Коннора!

Не успела она справиться с охватившим ее ужасом, как в дверь позвонили.

Фрэнки сунула белье под кровать, вскочила на ноги, поправила сползшую бретельку комбинезона и направилась к двери.

— Я сказала Лайзе, что уже выхо… — Она не договорила: за дверью стоял Коннор Макбрайд и, улыбаясь, смотрел на нее.

Белая футболка обтягивала его мощную грудь, четко обрисовывая выпуклые контуры мышц, а линялые джинсы ловко сидели на его стройных бедрах. От Коннора исходил потрясающий аромат хорошего мыла и разгоряченного мужского тела. Фрэнки с наслаждением втянула в себя этот запах. А потом запаниковала. Он здесь. Сейчас. Нет, это невозможно!

— Что ты тут делаешь? — вырвалось у нее. Не мог он ничего не знать. Или мог? Может быть, и мог. Ведь не зря же он весь день донимал ее вопросами. Может, кто-то все-таки ответил ему на них и теперь Коннор явился к ней за объяснениями?

— Привет. — Макбрайд лениво улыбнулся, и Фрэнки смогла перевести дыхание.

— Я… Прости, пожалуйста, просто я удивилась твоему приходу, — пробормотала она, — я как раз собиралась уходить.

— На примерку?

— Откуда ты знаешь?

— Лучший мужчина знает все, дорогая, — ответил он. — Я подумал, что стоит заехать за тобой и подвезти к портнихе. — Фрэнки взглянула через плечо Коннора и увидела его черный «мустанг», стоящий на дороге.

Он ее подвезет! Они будут сидеть рядом и дышать одним воздухом!

— У меня есть пикап.

— Мне тоже надо на примерку смокинга, а раз уж нам по пути, то не стоит ехать на двух машинах. — Макбрайд улыбнулся еще шире. — К тому же я не кусаюсь, Фрэнки. Если только ты не попросишь меня об этом.

Зная Коннора как облупленного, Фрэнки ни за что бы не решила, что он с ней флиртует. Всем известно, что Коннор Макбрайд флиртует с кем угодно, кроме нее.

Фрэнки, справившись с невероятным волнением, произнесла:

— Что ж, думаю, поездка с тобой мне не повредит.

Это была самая долгая поездка в ее жизни. Фрэнки, затаив дыхание, сидела рядом с Коннором и едва не подскакивала всякий раз, когда он что-то говорил. Хуже того, она не могла отвести взгляд от его руки, лежавшей на рычаге переключения скоростей. К тому времени когда они подъехали к ателье, Фрэнки была возбуждена до предела: она была готова сесть ему на колени, схватить эту руку и приложить к тем местам на своем теле, которые так жаждали ее прикосновений. Поэтому, едва «мустанг» остановился на стоянке, Фрэнки выскочила из него как ошпаренная. Она слышала звук его ровных шагов сзади, но не рискнула оглянуться, потому что была слишком разгорячена, слишком возбуждена.

Что же с ней происходит? «Все это физиология», — сказала себе Фрэнки. Она стала женщиной, у нее появились всякие желания, и Коннор мог их исполнить. И стоит ли удивляться, что она так стремится к нему? Обычная физиологическая реакция. И ей не помогут ни стакан ледяной воды, ни болтовня с портнихой о платьях. И даже три стакана ледяной воды и десяток платьев, которые она примеряла, не отвлекли ее от этих мыслей.

Фрэнки удивленно посмотрела на свое отражение в зеркале.

— Неужели ты хочешь, чтобы я это надела? — спросила она у Лайзы, которая, сидя на диванчике, выбирала себе туфли.

— А в чем, собственно, дело? Ты подружка невесты и должна выглядеть соответственно, разве не так?

— Ты не понимаешь. Это платье…

— Какое? — перебила ее Лайза.

— Ну я не знаю… — Фрэнки еще раз взглянула на голубое платье без бретелек, которое почти открывало грудь, обтягивало бедра и едва прикрывало ягодицы. — А тебе не кажется, что оно коротковато?

— Так сейчас модно, — ответила Лайза. — Кстати, если уж говорить о моде, то интересно, как она отнесется к цвету слоновой кости. — С этими словами Лайза оттолкнула одну из обувных коробок, встала с диванчика и пошла прочь из примерочной в поисках клерка. — Хватит киснуть, дорогуша. Ты выглядишь очень сексуально, — добавила она перед тем, как выйти из комнаты.

Сексуально! Замечательно! Фрэнки посмотрела на свое отражение в зеркале.

— Ну хорошо, может быть, действительно немного сексуально, — пробормотала она.

— Очень сексуально. — Фрэнки вздрогнула, услышав голос Коннора и встретившись с его взглядом в зеркале.

Макбрайд стоял в дверях, одетый всего лишь в парадные брюки. Темные волосы курчавились на его широкой груди, сужались книзу и совсем узкой дорожкой уходили под пояс брюк. Фрэнки опустила глаза ниже и увидела, что под «молнией» ткань подозрительно натянулась, словно брюки были ему тесны.

Она снова посмотрела на его отражение в зеркале. На этот раз на губах Коннора играла довольная, дразнящая усмешка. Фрэнки залилась краской.

— М-м-м… — промычала она, — ты, в общем, тоже. Коннор прислонился к дверному косяку, сложил на груди руки и, прищурившись, посмотрел на нее.

— Так ты считаешь меня сексуальным?

Фрэнки принялась разглаживать несуществующие складочки на подоле, не подумав о том, что, когда она наклоняется, Коннор имеет возможность детально рассмотреть ее грудь.

— Думаю, некоторые женщины могли бы счесть тебя сексуальным, — сказала она.

— Некоторые женщины? — переспросил он. — Как…

— Да, некоторые женщины, у которых глаза на месте, — уточнила Фрэнки.

— Включая тебя?

— У меня же есть глаза, не так ли?

— Кроме прочих частей тела, — многозначительно добавил Коннор.

Фрэнки сделала вид, что не поняла намека.

— А ты всегда вваливаешься в женскую примерочную полуодетым? — спросила она.

— Нет, только в твою.

— Повезло мне.

— Это тебе мешает?

— Ты что, смеешься надо мной?! — возмутилась Фрэнки. — У тебя нет ничего такого, чего бы я не видела у мужчин раньше.

— Тогда почему же ты краснеешь?

— Я не краснею, — отозвалась Фрэнки. — Просто здесь ужасно жарко.

Наступило томительное молчание, Фрэнки силилась не смотреть на Коннора и не замечать его сексуальность, но это ей не удавалось, а он лукаво улыбался ей в зеркале.

— Да уж, — заметил он довольным тоном, — ты покраснела.

— Кто покраснел? — спросила вошедшая в эту минуту в примерочную Лайза. За ней шла служащая ателье, следом за которой семенил китаец с подушечкой для булавок в руках.

— Ну вот, наконец-то я вас нашел, — проговорил китаец, обращаясь к Коннору. — Мы вас обыскались, ведь нам еще надо ушить ваши брюки.

Подмигнув Фрэнки, Коннор последовал за китайцем в другую половину ателье. Фрэнки воспользовалась возможностью поскорее снять с себя платье и надеть свой любимый комбинезон и футболку. Лайза тем временем рассматривала две пары обуви, не зная, что ей выбрать: закрытые туфельки или босоножки, державшиеся на ногах всего на трех тонюсеньких ремешках. Наконец, когда невеста решила все-таки остановиться на босоножках, в примерочную вошла Сара, которая тоже готовилась стать ее подружкой на свадебной церемонии.

— Извините, что опоздала, — вымолвила она, — но мне надо было закрывать магазин, а я недосчиталась пяти центов, поэтому мне пришлось пересчитать все чеки.

— Пяти центов? — усмехнулась Лайза.

— Это моя работа.

— Ты относишься к ней слишком серьезно.

— Я отношусь серьезно ко всем мелочам.

— Ты зануда.

— И это тоже. — Сара взяла из рук Лайзы платье и озабоченно посмотрела на Фрэнки:

— Ты принесла?

— Вообще-то нет, — ответила Фрэнки. В глазах Сары вспыхнул такой неподдельный испуг, что Фрэнки быстро добавила:

— Но я обязательно верну тебе маску.

— Только верни до субботы, а то Дирк в субботу приезжает.

— Отлично, в субботу так в субботу. — Фрэнки была рада, что для поисков маски у нее остается еще некоторое время. «Господи, она же у Коннора», — вспомнила Фрэнки.

— Сара, послушай, — заговорила она, откашлявшись, — а давай предположим, что я по какой-то причине не нашла маску. Нет-нет, ты не беспокойся, — добавила она, заметив, как изменилась в лице Сара, — мне просто интересно твое мнение. Интересно, сколько может стоить такая вещь?

— Она может стоить мне работы, — ответила Сара. — Для меня именно столько.

— Избави Бог, — покачав головой, вставила Лайза.

— И еще Дирка, — добавила Сара. — Потому что я могу лишиться Дирка.

— Аллилуйя!

— Так пусть Господь спасет женщину, ее работу и ее мужчину, — произнесла Сара задумчиво. — Мне нужна работа, мне нужен Дирк.

— Да ты просто вбила себе в голову, что он тебе нужен, потому что никого получше не нашла, — заметила Лайза. — Но ты еще обязательно встретишь нормального парня, Сара. Ты должна дать себе возможность выбора. Ради Бога, поищи себе другую работу.

— Но я никогда не работала нигде, кроме «Нота найтиз».

— И никогда не спала с другим мужчиной, только с Дирком. Ты просто приклеилась к ним и не видишь ничего вокруг — ни мужчин, ни работы. Перестань прятаться за стенами магазина и собственного дома. Ищи подходящий шанс.

— Вот увидишь, все будет в порядке, — вмешалась в разговор Фрэнки. Она была рада сменить тему разговора. — Давай-ка посмотрим, как сидит на тебе это платье.

Через пятнадцать минут Фрэнки уже собиралась уйти из ателье с Сарой, которая обещала подвезти ее. Фрэнки торопилась уйти до того, как Коннор выйдет из мужской примерочной. Но едва она оказалась у входной двери, как за спиной раздался его голос:

— Я сам отвезу тебя.

— Ты и так сделал доброе дело, привезя меня сюда, так что я не хочу доставлять тебе лишних хлопот, — сказала Фрэнки. — К тому же мой офис тебе никак не по пути. Спасибо, что подвез, это было очень мило с твоей стороны.

— Не так мило, как могло бы быть, — прошептал он, проходя мимо нее. По крайней мере Фрэнки послышались именно эти слова, но когда она подняла на него глаза, то увидела, что на его лице играет обычная лукавая улыбка.

Фрэнки отступила в тень, испытывая чувство вины за то, что обманула его. Впрочем, он никогда не узнает этого — прошлая ночь позади, и теперь она постарается держаться от Коннора Макбрайда подальше, несмотря на то что он чертовски хорош в брюках, к которым вскоре наденет и смокинг.

Стоя на следующий день у дверей квартиры Коннора, Фрэнки раздумывала о том, правильно ли поступает. Но другого выхода у нее не было — Сара может нарваться на неприятности из-за того, что одолжила Фрэнки маску. Стало быть, она обязана вернуть ее в магазин, а для этого ей необходимо зайти к Коннору.

— Вот так сюрприз! — воскликнул он, отворяя дверь. На нем опять не было ничего, кроме полинявших джинсов.

— Надеюсь, я не оторвала тебя от дел? — робко спросила Фрэнки.

— Да нет, — улыбнулся Макбрайд.

— Отлично! — Фрэнки протянула ему коробку с пиццей и упаковку с шестью бутылочками пива. — Сегодня интересная игра, а у тебя большой телевизор. — Слава Богу, ей удалось найти хорошее оправдание своему визиту. Они часто смотрели спортивные состязания по телевизору вместе.

— Я думал, «Рокетс» играют в бейсбол только завтра вечером, — проговорил Коннор.

— Да нет, я уверена, что сегодня. — Фрэнки прошла мимо Макбрайда, стараясь не замечать щекотавшего ей ноздри мужского аромата. Ей совершенно не до этого, когда надо заниматься делом.

Но почему он так понимающе ухмыляется? Нет, он ничего не может знать. Иначе — катастрофа. Вот только для кого? Фрэнки твердо решила не думать больше о нем, а мысли ее то и дело возвращались к этому мужчине. Ей хотелось броситься в его объятия, хотелось растаять на его мощной груди. Ничего такого не будет, в его доме она по важному делу.

— «Рокетс» играют завтра вечером, — сказал Коннор, пристраивая коробку с пиццей на кофейный столик. Для верности он просмотрел телевизионную программу. — Ну точно, завтра.

— Да что ты? — Фрэнки вырвала у него газету и сделала вид, что просматривает сетку вещания. — М-да, похоже, ты прав. — Она посмотрела в голубые глаза Коннора, но тут же отвела взгляд — слишком это было опасно. Она никогда не умела плавать, так что утонуть в глубине его глаз ей ничего не стоило. — Знаешь, не выбрасывать же нам хорошую пиццу, тем более что телевизор-то — вот он. Уверена, что мы найдем что-нибудь интересное. У тебя нет планов на вечер?

— Ну-у…

— Вот и замечательно, — кивнула Фрэнки, опуская глаза. — Сегодня в прямом эфире из Канады будут показывать финал соревнований по спуску на плотах. Обожаю этот вид спорта.

— С каких это пор? — прищурившись, спросил Коннор.

— Да я давным-давно полюбила его, — не моргнув глазом соврала Фрэнки. — И вот уже много месяцев я не видела хороших соревнований. — Надо ковать железо, пока горячо, решила она. — Вот что, ты принеси-ка салфеток и тарелки, а я пока открою пару бутылочек пива. — Фрэнки была готова поклясться, что увидела изумление в его глазах, но это выражение быстро сменилось на непроницаемое.

— Ладно, — кивнул Коннор. — Я мигом.

— Не торопись.

Макбрайд исчез в кухне, а Фрэнки решила не терять времени. Опустившись на пол, она заглянула под диван, под кофейный столик, под телевизор, вспоминая, как выходила из его спальни прошлым утром и где роняла вещи. Должно быть, она…

— Господи, что это ты делаешь? — раздался над ее головой голос Коннора.

Фрэнки высунула голову из-под дивана и посмотрела на него.

— Я… м-м-м… кое-что потеряла.

— Что именно? — поинтересовался хозяин квартиры.

— Мою, то есть мои… — она лихорадочно придумывала объяснение, — точнее, мою линзу. — Фрэнки встала и отряхнула руки.

— Давай помогу, — предложил Коннор.

— Да нет, не надо. Они все равно временные, у меня дома целая коробка таких. Ерунда… Кстати, у тебя есть острый соус, а? Обожаю пиццу с острым соусом.

Макбрайд снова оглядел ее с головы до ног.

— С тобой все в порядке? — спросил он. — Ты какая-то смешная.

— Я просто разнервничалась. — Она продолжала тщательно отряхивать руки. — Знаешь, я уже так давно не ела соуса, острого соуса, вот в чем дело. Видишь ли, мы с Лайзой решили до свадьбы сесть на новую диету, чтобы похудеть. И эта диета не разрешает есть соусы и приправы. Чем меньше приправляешь еду, тем она менее вкусная и тем меньше хочется ее есть. Как бы там ни было, я собираюсь нарушить диету, и если немедленно не съем чего-нибудь остренького, то за себя не ручаюсь.

— Пойду посмотрю, что у меня в холодильнике.

— Ты не спеши, — сказала Фрэнки. Коннор ушел, а она бросилась в столовую.

— У меня нет острого соуса, есть только обычный томатный, — крикнул Коннор из кухни.

— Отлично! — Фрэнки заглянула под большой стол, под буфет… Ничего. — Где же она? — обратилась она к Ку Джо, сидевшему под стулом и с интересом поглядывающему на нее.

— Что ты сказала? — спросил Коннор из соседней комнаты.

— Ничего. — Фрэнки успела рухнуть на диванчик, прежде чем Макбрайд вернулся из кухни с солью и перцем в руках. — Вот что я тебе нашел. — Он поставил на стол целую тарелку острых чипсов, а потом плюхнулся на диван рядом с ней.

«Я найду маску, и все закончится», — напомнила себе Фрэнки.

— Ты очень хочешь есть?

— Умираю с голоду, — ответила она. Впрочем, так оно и было. Она изнывала по его поцелуям, прикосновениям — они были необходимы ей как воздух.

— На, возьми. — Коннор протянул ей два куска пиццы.

Фрэнки попыталась скрыть разочарование. Что с ней такое? Она должна одолеть свое… желание. Она не хочет его. Надо поскорее найти маску и проваливать отсюда подобру-поздорову — туда, где она сможет забыть о нем и о лучшей ночи в своей жизни.

— А ты знаешь, что на самом деле вкуснее всего? — спросила Фрэнки.

Коннор покосился на блюдо с чипсами, гора которых таяла на глазах, причем Фрэнки умудрялась подкладывать кусочки чипсов прямо на пиццу.

— Сардины с горячим вареньем? — предположил он. — Знаешь, не будь я уверен в обратном, я бы подумал, что ты беременна.

Коннор был абсолютно уверен в обратном, потому что не забывал об осторожности прошлой ночью. Фрэнки покачала головой: он явно не знал, что с ней происходит. И не знает правды. Даже если смотрит на нее с таким видом, словно хочет… поцеловать?

Она заморгала. Вот оно что. Это терзает и ее, и его. Желание. Сексуальный голод. Страсть.

Господи, какие у него замечательные, чувственные губы! Уж это-то Фрэнки было известно совершенно точно.

— Погоди-ка минутку… — Макбрайд стер пальцем каплю томатного соуса с уголка ее рта. — Соус, — объяснил он, снова прикасаясь рукой к тому же месту. По коже Фрэнки побежали мурашки. — Ты в порядке? — словно откуда-то издалека донесся до нее голос Коннора, и только сейчас она поняла, что смотрит прямо ему в глаза, причем сапфировый взгляд Макбрайда проникал в самую глубину ее души. У Фрэнки было такое чувство, словно ее застали раздетой.

— Я… Со мной все хорошо, — неуверенно пролепетала она. — Просто… мне нужен стакан воды.

— Сейчас принесу.

— Нет! — Она резко вскочила с дивана. — Нет, я сама принесу. А ты отдыхай, только оставь мне кусочек пиццы. — Спустя несколько секунд она уже ползала по полу кухни, заглядывая под стулья, стол и шкафы.

— Ты ищешь что-то? — раздался прямо над ней низкий голос Коннора. От неожиданности Фрэнки вздрогнула и ударилась головой о столешницу.

— Нет! — крикнула она, едва не застонав от боли. — Нет!

Фрэнки Бранниган выбралась из-под стола, налила себе стакан воды и сделала несколько глубоких вдохов. Она прекрасно понимала, что ведет себе нелепо, но чего не сделает женщина, впавшая в отчаяние? Она должна как можно скорее найти маску и убраться отсюда, пока не натворила еще больше глупостей. Например, не бросилась ему в объятия и не поцеловала его.

Следующие несколько часов были самыми трудными в жизни Фрэнки. Коннор был большим любителем спорта. Он советовал что-то спортсменам, размахивал руками, обругал какого-то канадца, упавшего с плота, а потом веселился как дитя, когда тот же канадец получил приз. Наконец Фрэнки решила, что больше ей не выдержать.

Его рука то и дело прикасалась к ее руке, его бедро задевало ее ноги, напоминая о незабываемой встрече. Каждый его жест, каждое слово, произнесенное проникновенным низким голосом, воспламеняли ее, рождали в ее воображении самые смелые образы. Ее соски отвердели, ее бедра изнывали по его ласкам, в животе разливалось томление. Но самое ужасное, Фрэнки не могла убежать. Только она собралась сходить в кухню за вторым стаканом воды, как Макбрайд сейчас же встал с дивана и через минуту вернулся с полным кувшином.

Впрочем, кое-какой выход из положения все же был. К тому времени когда команда на плотах приближалась к финишу, Фрэнки допила всю воду и покончила с двумя бутылочками пива, так что ее мочевой пузырь был переполнен.

Извинившись, она бросилась в ванную, где, к собственному облегчению, смогла сбрызнуть пылающие щеки ледяной водой. Ей стало чуть лучше. Фрэнки посмотрелась в зеркало: ее глаза горели. Что же она увидела в них? Страх, Панику. Желание. Вину.

Господи, да она с ума сходит! И, к собственному стыду, все еще не теряет надежду. Потому что, положа руку на сердце, она вынуждена была признаться себе, что одной ночи с Коннором ей было мало.

Фрэнки на цыпочках вышла из ванной и направилась в спальню — чтобы поискать маску там. Дверь была открыта, на ночном столике горел ночник. Прошлым утром у нее не было возможности осмотреться здесь, так что теперь надо было наверстывать упущенное. По-настоящему мужская, комната была отделана в темно-синих тонах. Большую часть пространства занимала огромная кровать; из другой мебели здесь был лишь большой комод и книжный шкаф, набитый книгами по искусству и спорту. Фрэнки едва сдержала желание броситься на его кровать и уткнуться лицом в подушку.

«Маска», — напомнила она себе.

Фрэнки опустилась на пол, заглянула под кровать, под шкаф, в каждый уголок. Поиски привели ее к чулану-шкафу — просторному помещению с полками вдоль стен. Его запах был повсюду, от него у нее задрожали руки, бешено забилось сердце. Господи, только бы найти эту маску и уйти отсюда поскорее!

— Так вот почему ты так долго. — От звука низкого голоса Коннора Макбрайда она чуть не подпрыгнула. Подняв голову, увидела в большом зеркале его отражение.

Коннор стоял в дверях чулана, упершись руками в верхнюю часть дверного косяка, загораживая свет и, к несчастью, путь к отступлению.

— Я… м-м-м… — Фрэнки не знала, что и сказать, тем более что в голове у нее вертелась единственная мысль о том, до чего он хорош без рубашки. Налитые мышцы так и переливались под загорелой кожей. — Я ищу тут кое-что. — Фрэнки встала и отвернулась.

На лице Макбрайда расползлась медленная улыбка.

— Наверное, контактную линзу? — предположил он.

— Да, — поспешно согласилась Фрэнки. — Только не ту, которую я искала в гостиной. Другую. Видишь ли, я выходила из ванной и услышала тут какой-то шум.

— Шум? — переспросил Коннор.

— Это был Ку Джо, — кивнула Фрэнки. — Мне показалось, что он жалобно скулит, вот я и зашла сюда, чтобы выяснить, не случилось ли с ним чего. Я заморгала, и — представляешь? — вторая линза выпала у меня из глаза. — Объяснения нелепее было не придумать, но что она могла сказать, когда он так выразительно смотрел на нее?

Фрэнки ждала новых вопросов. Ждала, что он станет над ней смеяться, подтрунивать. Вместо этого он вошел в чулан, и сердце подскочило в ее груди.

— Помнишь, когда мы в последний раз были здесь вместе? — спросил он.

— Ну-у… В общем… Пожалуй, нет.

— А я помню. — Он прикоснулся к ее щеке — еле-еле, но и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы по ее коже побежали мурашки. — Мы с твоим братом устроили прощальный вечер, и все играли в «бутылочку». Ты в это время уже должна была спать наверху.

— Это было несправедливо, — вымолвила Фрэнки. — Мне было уже пятнадцать, а меня отправляли в постель. Ты только представь, до чего мне было обидно!

— Стало быть, ты все-таки помнишь? Фрэнки отвернулась и уставилась на его отражение в зеркале.

— Я помню, что кто-то тайком принес на вечеринку шесть упаковок пива и очень вкусный торт. К тому же в доме так пахло духами «Чарли», что у меня глаза слезились, — сказала она.

— Марк всегда любил, чтобы от девушек хорошо пахло,

— Ты тоже, — заметила Фрэнки.

— Вообще-то да, — проговорил Коннор, вставая у нее за спиной. Его рука скользнула ей на грудь, потом лениво опустилась на живот. — Но у меня было еще кое-что для упрямой девчонки, которая спустилась вниз после того, как папа велел ей ложиться спать.

Его слова пробудили бурю противоречивых чувств, которые Фрэнки постаралась скрыть. Должно быть, она чего-то недослышала. У него было что-то для нее?

— Я… я не могла спать, когда веселье было в полном разгаре, — призналась она.

— Это хорошо, — продолжал он и дотронулся до плеча Фрэнки, а затем наклонился и поцеловал нежный изгиб ее шеи. — Я так и вижу, как ты сидишь напротив меня. На тебе джинсовые шорты и футболка со смеющейся мордочкой. И еще ты без лифчика.

— Откуда ты… — Она не договорила, потому что Коннор указал пальцем ей на грудь — там, под тканью, отчетливо выделялись ее соски.

— Вот откуда я узнал, — ответил он на недоговоренный вопрос.

— Вот уж не думала, что кто-то мог это заметить.

— А я замечал. Всегда замечал. Мне хотелось сорвать с тебя футболку, чтобы увидеть эти прелестные грудки и твердые сосочки. И поцеловать их. И твои губы. Мне безумно хотелось поцеловать тебя в губы.

Это признание поразило Фрэнки. Так, выходит, он думал о ней? Грезил ею? Замечал ее?

— Ты же выгнал меня через несколько секунд.

— Я вынужден был это сделать. Я боялся, что не смогу остановиться. И, черт возьми, не смог бы!

— Да, но после этого ты ушел с Люси Джексон.

— Я попросил ее подвезти меня домой.

На лице Фрэнки появилась скептическая усмешка.

— Подвезти домой или подвезти на себе? — спросила она.

— Только после твоего поцелуя, дорогая, мне нужно было и то и другое. Правда, дальше машины Люси мы не добрались.

— Зачем ты рассказываешь мне все это?

— Может, это ностальгия… — Их глаза встретились в зеркальном отражении. — А может, мне просто было необходимо отвлечься от мыслей о тебе. — Он наклонился, и его губы оставили на ее шее пылающую дорожку. — Я хотел тебя. Только тебя, — шептал Коннор ей на ухо. — Я хотел целовать и ласкать тебя одну, но ты же была сестрой моего лучшего друга. Черт! Ты и мне была как сестра, и я старался гнать от себя далеко не братские мысли.

— А сейчас? — шепотом спросила Фрэнки, следя за его глазами.

— А сейчас я хочу войти в тебя — хочу до боли, а потому я не отпущу тебя до тех пор, пока не сделаю все, к чему так стремится моя плоть. — Его ладони легли на ее грудь. — Я хочу попробовать тебя на вкус — все твое тело. — Он поводил носом по ее шее, а затем лизнул это место. — А ты что скажешь? Ты хочешь поцеловать меня, Фрэнки? — Его руки продолжали ласкать ее тело, губы бабочками порхали по ее нежной шее, подбородку. — Ты хочешь меня, Фрэнки? Хочешь? — спросил он, поворачивая ее лицом к себе.

— Может быть. — Нет, она не произнесет этого вслух. Потому что просто не может этого сделать. — Я… я не знаю.

— Так давай посмотрим, не смогу ли я убедить тебя. — Его горячие влажные губы принялись за дело. Колени у Фрэнки подогнулись, и она упала бы на ковер, если бы Коннор не придерживал ее.

Макбрайд снова и снова целовал ее. Жарко и страстно. А Фрэнки… Фрэнки до потери сознания хотела его, жаждала отдаться во власть его сильных, умелых рук. Теперь на ней не было маски, она не должна была притворяться другой женщиной, а он, несмотря на это, хотел ее, и от этого огонь желания в ее теле разгорался все сильнее.

— Я хочу снова увидеть тебя, — прошептал он, стягивая с нее футболку.

«Снова»? Фрэнки замерла, недоуменно взглянув на него, но тут Коннор расстегнул застежку на ее бюстгальтере, спустил вниз бретельки и впился губами в ее сосок. Все мысли разом улетучились у нее из головы.

— Хочешь, чтобы я еще поцеловал тебя? — Он слегка прикусил ее сосок, Фрэнки застонала и выгнулась. Видимо, сочтя ее стон за положительный ответ, он продолжил ласкать и целовать ее. — Господи, какая же ты сладкая, детка! — Коннор быстро снял с нее джинсы, тонкие трусики и уложил на пол. — Я думаю только о том, чтобы любить тебя. Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя там? Хочешь этого так же сильно, как и я? — Коннор приподнял бедра Фрэнки и приник губами к ее самому сокровенному месту.

Она стонала и извивалась, приподнималась и снова падала, утомленная его ласками. Несколько мгновений этой сладкой пытки — и мощные волны оргазма сотрясли ее тело. Но Фрэнки этого было мало. Когда Коннор отпустил ее, она помогла ему избавиться от остатков одежды, и они слились в божественном экстазе, празднуя победу любви…

Когда все было кончено, Коннор отнес ее на кровать в спальне. Утомленная, она лежала рядом с ним, наслаждаясь неведомым ей до сих пор ощущением невероятной свободы, дивного удовлетворения.

— Спи, — прошептал Макбрайд, привлекая ее к себе.

Глаза Фрэнки закрылись. Он был таким сильным и теплым, его руки так властно прижимали ее к себе, ласково и нежно поглаживали ее тело. Фрэнки уснула…