ВКК, Кийов, день 23 червеня [23 июня]

Как только ворота города распахнулись, Соловей и Андроник пришпорили коней. Анастас последовал их примеру, но животное отказывалось двигаться, меланхолично двигая ушами. На бессмысленные удары ног, лошадь презрительно пофыркивала. После бесплотных попыток сдвинуть средство передвижения, Стас пригрозил:

— На колбасу пущу! — Никакого эффекта. Тогда бета-тестер гаденько ухмыльнулся, наклонился к уху и прошипел:

— Мерином сделаю! — Неизвестно испугал коня смысл слов или шипящий шепот резанул по ушам, но угроза подействовала. Громко заржав, жеребец резко рванул, явно намереваясь сбросить седока, но Стас намертво вцепился в гриву. Очень скоро он поравнялся со спутниками. Конь предпринял еще несколько попыток встать на дыбы, но получив кулаком между ушами, присмирел. Смирившись с первой неудачей конь спокойно поскакал, не отставая от собратьев.

Очень скоро Соловей и Андроник ускорили темп. Бешенная, по крайней мере, для бета-тестера, скачка продолжалась несколько часов. Периодически Соловей спешивался, перебирал землю, вглядывался в неясные следы на дороге и кошмар Стаса продолжался. Часто приходилось менять направление. Судя по всему, Василий довольно умело заметал следы.

После каждой остановки разбойник раздражался все больше. До Андроника долетали обрывки бормотаний: «выучил на свою голову», «зря задницу жалел» и «хитрый засранец», но при этом глаза начинали предательски поблескивать. После одной из таких остановок Соловей помрачнел и ехал, постоянно оглядываясь, не переставая бормотать сквозь зубы. На этот раз услышанное заставило Андроника забеспокоиться:

— Что-то не так? — не выдержал он.

— Да все не так! — сорвался Соловей, — этот малолетний недоумок едет прямо в руки Ярослава Рыжего! — заметив недоумевающий взгляд разбойник пояснил:

— Он, как и я сеет мудрое, вечное и доброе, — прежде чем Цезарь возразил, добавил:

— А деньги — зло! Так вот он промышляет к западу от Зачарованного Леса. У нас раньше были недоразумения и теперь, если Василий попадет к нему… — в бессильной ярости он стукнул кулаком по холке коня. Тот заржал и повернул обиженную морду к хозяину. Соловей виновато посмотрел на любимца и ласково потрепал по ушам, выудил морковку и принялся поглаживать животное, нашептывая успокаивающие слова.

— Значит нужно добраться до беглецов первыми. Есть идеи куда они направляются?

— Есть одна мыслишка, но я не уверен.

— Придется рискнуть! — командирским тоном припечатал Цезарь. Соловей мрачно согласился:

— Придется, — они вновь пришпорили коней, вновь сменив направление. Лишь когда животные ощутимо выдохлись, разбойник объявил привал. Бета-тестер возликовал начал осторожно сползать на землю. Именно в этот момент конь взбрыкнул и Анастас, хватая руками воздух, повалился с крупа лошади. В последний момент его подхватили две пары рук. Оказавшись на земле Стас, не переставая материться, перевернулся живот. Найдя наименее болезненную позу, Стас безапелляционно заявил, что участвовать в обустройстве лагеря не может из-за повреждения наиболее важного органа организма. Андроник и Соловей ехидно переглянулись, но спорить не стали.

Разбойник отправился на охоту, а Цезарь занялся костром. Очень скоро бета-тестер почувствовал себя неуютно и по мере сил собрал хворост возле себя. Соловей скоро вернулся с парой подстреленных птиц и сразу принялся их ощипывать. Минут через двадцать в котелке варилась шурпа. Когда от запаха почти готового обеда стало сводить живот, Стас осторожно поднялся и присел к остальным. Непривыкшей к жирной еде, он ел медленно, то и дело, борясь с рвотными позывами. Когда он едва доел половину порции, его спутники с максимально возможным в полевых условиях комфортом расположились рядом.

— Соловей, не могу не высказать восхищения профессиональными навыками, — сыто щурясь, Андроник под летним полуденным солнцем напоминал холеного кота.

— Да это так. Мелочи.

— Ну, я бы говорил так уничижительно. Мы ведь смогли беспрепятственно вырваться из города.

— Не в первой! — Соловей говорил как-то отстраненно. Его что-то беспокоило.

— Разрыв сохраняется?

— Уже нет. Одна из лошадей повредила ногу. Почти уверен, что скоро они свернут в близлежащую деревню. Поблизости их немного. Сегодня, максимум завтра утром мы их нагоним, даже быстрее, чем я ожидал, — приятный запах костра и потрескивание веток навевали ощущение умиротворенности и безопасности, но в отличие от спутников разбойник не переставал хмуриться.

— Меня почему-то не оставляет чувство опасности, — медленно проговорил разбойник. Повисла тишина. Первым ее нарушил Анастас:

— Князь все-таки послал погоню?

— Не думаю. Эти тропы я знаю очень хорошо, в любом случае лучше княжих дружинников, да и выслеживать они не обучены. Слежка идет слишком профессионально. Это мне не нравится.

— Наверное, это Луций. Он одержим моей безопасностью, — недовольно предположил Андроник.

— Еще бы! — не удержался Анастас, который наконец покончил с едой, — сколько раз тебя уже пытались убить? — Цезарь лишь пожал плечами. Стас демонстративно хмыкнул, но развивать тему не стал.

— Навряд ли, — все также медленно проговорил Соловей, — скорее похоже на зверя, вышедшего на охоту, — Анастас и Андроник почти одновременно нервно сглотнули, — и мне не нравится ощущение жертвы. Очень не нравится, — сталь, прозвучавшая в голосе, заставила спутников вора невольно поежиться.

— Когда нас нагонят? — не до конца уняв дрожь спросил Анастас.

— Через час-полтора. И боюсь, что это не одинокий всадник. Трое, а может и полдюжины, — разбойник немного помолчал и добавил:

— Нужно уходить. На открытой местности у нас нет шансов. Поедем к пещерам. Там нас никто не отыщет.

— Нет. Только не пещеры! — с нарастающей истерией завопил Андроник.

— Почему? Проходы широкие, даже лошадей оставлять не придется, — не понял разбойник.

— Нет! Ни за что! — в голосе Цезаря слышался неподдельный ужас, — В пещеру не полезу. У меня уже клаустрофобия развилась! — Соловей отпрыгнул от Цезаря и осторожно поинтересовался:

— Это лечится? — Стас расхохотался. Глядя на недоуменную и веселящиеся физиономии спутников Андроник задохнулся от возмущения. Насилу отсмеявшись бета-тестер пояснил:

— Ничего страшного. Для общества он не опасен. Это не заразно, — Соловей облегченно выдохнул. Андроник наградил ухмыляющегося приятеля мрачным взглядом. Но тот не обратил внимания, пытаясь отдышаться, придерживая рукой бок, пытаясь справиться с коликами.

— Ну, раз все так категорично, — задумчиво протянул разбойник, — попробуем укрыться в лесу. Это не очень далеко.

— Разве там нас не найдут? Что деревьями прикинемся? — скептически хмыкнул Стас.

— Это не совсем обычный лес, — ничего не объясняя, успокоил его разбойник. Если бы Цезарь представлял тогда, насколько лес не вкладывается в понятие нормальности, то наверняка первым, несмотря на появившуюся неприязнь к замкнутым и сырым пространствам, наставал бы на пещерах. В блаженном неведении ему предстояло находиться чуть более полутора часов.

С трудом переставляя ноги, Стас направился коню. На мгновение глаза животного заблестели алой ненавистью. Андроник с мстительной радостью наблюдал за неумелыми попытками взобраться в седло. После пятой попытки и третьего падения бета-тестер позволил спутникам под непрекращающееся ржание усадить себя в седло.

Путь действительно оказался недолгим, но Анастасу показалось, что прошла вечность, прежде чем на горизонте появились деревья. Бета-тестер держался из последних сил, ощущая филейной частью каждый камень и выбоину. Конь то набирал скорость, то резко тормозил, не реагируя ни на угрозы, ни на удары. Спутники Анастаса к концу пути уже откровенно подсмеивались над неудачливым всадником, но бета-тестер крепко сжав зубы, не обращал на насмешки внимания.

Подъехав к опушке, Соловей и Андроник спешились. Медлил только Стас, чей жеребец постоянно взбрыкивал. Чтобы избежать очередного за этот день падения, бета-тестер осторожно выполз из седла и скатился по спине лошади и резко прыгнул в сторону, избежав предательского удара копытом. Конь с сожалением посмотрел на целого седока и на морде животного отразились досада, разочарование и уверенность, что в следующий раз точно повезет.

Пока бета-тестер потирал ушибы и обтряхивал одежду, Соловей и Андроник поднялись на небольшой холм и замерли. Стас подумал, что все ждут только его и поспешил за остальными, чтобы тоже замереть. Посреди летнего разнотравья, радующего взгляд всеми возможными цветами, как шрам на теле, проходила полоса черной земли, скорее напоминающая некую границу, потому что конец ее уходил за горизонт.

Ее более удивительным были отходящие от самого края черты три тропки, посыпанные мелким цветным камнем. С холма было видно, что через каких-то полверсты они упираются в огромный пень, за которым почти сразу начинается густой лес.

— И что это? — от волнения перешел на шепот Стас.

— Граница, — буднично ответил разбойник, копаясь в седельной сумке. Когда он подошел к все еще пребывающим под впечатлением спутникам, в руках Соловей держал остатки их скромной провизии. Вместе они начали спускаться с возвышенности, оставив коней в спасительной тени возле сочной молодой травы.

Когда они спустились в долину, то не увидели ничего зловещего: и до и после черты как ни в чем ни бывало греет солнце, зеленеет трава, но за границей за все время не пролетела ни одна птица и даже пчелы стараются огибать черту. Причем поведение насекомых почему-то оказало наиболее сильный эффект. Впрочем когда они ступили на мелкие камешки ничего не произошло, хотя разноцветные минералы среди благоухающей зелени смотрелись необычно.

Вблизи пень не представлял собой ничего особенно кроме немыслимых размеров. Стас подумал, что четверо или пятеро людей взявшись за руки, с трудом смогли бы обхватить ствол некогда могучего дерева. Когда то пня оставалось около двадцати шагов, Соловей рукой дал понять, чтобы спутники остановились. Тропинка по мере приближения к цели все уменьшалась. Разбойник шел медленно, осторожно ступая по камешкам, чтобы не задеть бурно разросшуюся зелень. Когда он достиг цели, то поклонился на три стороны. Стас с интересом наблюдал за манипуляциями Соловья. Тот, окончив поклоны, осторожно развернул ткань, неодобрительно пробормотав:

— По-хорошему стоило парочку блинов оставить, но чего нет, того нет, — и аккуратно положил краюху хлеба на пень и обратившись в сторону леса вежливо сказал:

— Прими хозяин леса, от чистого сердца, позволь мирным путникам пройти через твои владения. Дичь обещаем не бить, порядка не нарушать. Костер разведем в положенном месте, — закончил он и замер в почтительном молчании. Андроник и Анастас последовали его примеру, хотя последний всем видом выражал осуждение заскорузлым суевериям.

Не говоря о том, что бета-тестер запоздало сообразил, что за счет пересекающих тропинок пень оказывается на перекрестке и от этого было не по себе. Несмотря на плодотворную борьбу советского руководства с разнообразными суевериями, греки за время воспитания смогли привить, не обделенного фантазией, ученику немало предрассудков.

Уставшее тело бета-тестера ныло, а ноги подкашивались. Не раздумывая, Стас опустился на землю. Треск сухих веток в гнетущей тишине произвел особенно гнетущий эффект. Цезарь и Соловей одновременно обернулись с обнаженными кинжалами. Бета-тестер непроизвольно поднял руки, но не успел хоть кто-то из них сказать и слова, как из лесу поднялась стая ворон. Покружив над людьми, противно каркая и опустошая желудок, они вернулись в лес. Последняя ворона пролетела так низко, что вытянутой рукой можно было дотронуться до хвоста. Прежде, чем последовать за стаей трижды прокаркала.

— Плохой знак, — сокрушенно покачал головой разбойник, — но, в конце концов, на дверь нам не указали, — закончил он бодрее. Хмыканье и раздраженное сопение подсказало ему, что спутники не разделяют его оптимизма. От метких птиц не удалось увернуться ни Стас ни Андронику и теперь они яростно пытались почистить одежду. Сам разбойник, находясь возле жертвенника, избежав позорной участи, просто смахивал пылинки с одежды, нервно посматривая вдаль. Когда едва уловимое облако стало отчетливым, он позвал:

— Быстрее, а то нам не сдобровать! — никого не дожидаясь, он обогнул живой алтарь и бодро зашагал к лесу. Стас и Андроник нерешительно переминались с ноги на ногу.

— Скорее! — не оборачиваясь, бросил раздраженный тать.

— А как же… — Стас указал на лошадей, но разбойник и не вздумал терять время:

— Позже! — перебил он, уже намного раздражительнее и с примесью угрозы. Спутники разбойника предпочли не испытывать судьбы и скоро поспешили за Соловьем. Когда все оказались у леса он пронзительно свистнул. Стас и Андроник одновременно вскрикнули и зажали уши. С полминуты ни одни не двинуться, но когда они отошли от шока, их взгляду предстала фантастичная картина. Кони один за другим, шаг в шаг, спокойно, шли по тропке только что не держались за хвосты.

Первым от изумления очнулся бета-тестер, когда Буржуй, так он окрестил невыносимое животное, наступил на ногу. В глазах непарнокопытного плескалась искренняя радость.

Въехав в лес, спутники очень скоро оказались в окружении соченных деревьев. Тропинка быстро сужалась, пока не исчезла совсем. Пришлось спешиться. Ветки кустарников нещадно хлестали по путникам, а кроны деревьев почти не пропускали солнечный свет. Стасу уже начало казалось, что они бредут наобум, но оказалось, что Соловей прекрасно знал дорогу.

Яркий свет появился так внезапно, что Стас зажмурился, споткнулся и ветка соседнего дерева больно хлестнула по лицу, еще больше дезориентировав бета-тестера. Верный конь не мог не воспользоваться удачным моментом. Он уже собирался встать на дыбы, чтобы раз и навсегда избавиться от надоедливого наездница, но твердая рука Цезаря, крепко схватившего повод, спасла юношу от преждевременной кончины.

Придя в себя, он подошел к Буржую. С минуту они стояли, сверля друг на друга яростными взглядами. Глядя на бурю злости в глазах животного, Стас понял, что действовать нужно радикально. Сделав обманный выпад вправо, он подскочил к лошади. С одной рукой он схватил за ухо, а правой взвел курок и приставил между глаз норовистого жеребца. Тот встрепенулся, но юноша крепко удерживал животное. Впервые в глазах коня заблестел страх. Вдоволь насладившись хотя бы временной, но все же победой Стас процедил:

— Еще раз, сволочь, контра недобитая попробуешь меня убить, всажу в твою дурную голову все пули. Понял?! — коня явно осознал положение и жалобно заржал. Убедившись, что он не собирается кидаться, Стас отпустил животное. Выяснив отношения, Стас взяв уздечку направился к остальным. Поникший конь спокойно брел рядом.

Поляна была небольшая, но уютная. Легкий ветерок, пение птиц и зеленая трава навевали исключительно позитивные мысли. Например, о еде. Желудок громко согласился. Стас осмотрелся. Неподалеку из крупных камней был выложен неровный круг со следами бывшего пепелища. Рядом на карачках ползал Соловей, пытаясь выбить из кремня искру. С каждым разом он ударял все ожесточеннее, а в последний раз вообще ударил по пальцу. Послушал гневный поток слов на неизвестном Стасу языке, хотя общий смысл был понятен и без перевода. Ругательства разбойника звучали так поэтично, что бета-тестер заслушался. Его пример последовал и Цезарь собирающий сухие веточки неподалеку.

Когда поток слов заметно снизился и даже Стас, не понимающий о чем речь, стал замечать повторы, он решил помочь Соловью. Тот сначала скептически отнесся к зажигалке, но увидев как с первого раза заполыхал костер, уже не мог оторвать взгляда от понравившейся вещицы. Через двадцать минут непрекращающихся уговоров бета-тестер согласился обменять ее на шесть метательных кинжалов. Разбойника не остановил даже наполовину израсходованный запас газа. Лицо Соловья светилось искренней радостью, как ребенок восхищался огоньком пламени, появляющимся по мановению руки.

Стас покрутил сложенные кинжалы, вытащил один, попробовал лезвие. В результате порезался. Для пробы решил кинуть один. Едва не попал в Андроника. После этого спрятал в сумку к нагану. Поднявший на шум голову Соловей, неодобрительно покачал головой:

— Так, добры молодцы, шли вы в лес. За хворостом. Если хотите чего-то поесть. Я пока подожду дара леса.

— Что простите?

— Если коротко, то скоро леший, если он доволен подношением, выделит животное, которое мы сможет съесть. Никого другого трогать нельзя. В благодарность нужно провести еще один ритуал. Будет лучше, если в это время никого из вас рядом не будет, — Соловей мрачно уставился на Стаса.

— А если не доволен? — раздраженно спросил бета-тестер, посчитавший упрек необоснованным.

— Тогда нам очень повезет, если доживем до утра. А если никто не насобирает хвороста, то и раньше. Несмотря на лето тут очень холодные ночи. Да еще, — Стас и Андроник обернулись:

— Ради всех богов берите исключительно сухие ветки. Ни в коем случае не обрывайте деревья и кусты, даже если ветки засохли! — приятели кивнули и заверили, что будут очень осторожны. Разбойник остался любоваться приобретенным сокровищем.

Надежды разжиться хворостом неподалеку очень быстро рассеялись. Помня строгий наказ Соловья, они и не думали приближаться к деревьям, а на земле тоненькие веточки попадались не чаще, чем раз в пять шагов. Пришлось все дальше и дальше углубляться в лес.

Когда, наконец, они под тяжестью собранных веток решили возвращаться, то не увидели ни тропинки, ни деревьев. Везде куда устремлялся взгляд, пропиралось мрачное болото. Повисшую зловещую тишину нарушало только заунывное кваканье лягушек.