Глава 11
— От тебя и впрямь одни беды.
Фокс хмуро покосился на Тони Кая.
— Вот-вот. Скоулз то же самое говорил.
Время действия — утро следующего дня. Место действия — всё тот же Керколди. Решительно отказавшись от мысли о подсобке, они приняли решение реквизировать допросную.
— Она понадобится нам на весь день, — проинформировал Фокс дежурного сержанта. Тот, к немалому удивлению всех троих, и не думал протестовать — просто кивнул и вернулся к своим бумажкам.
Фокса это удивило: что, даже не позлорадствуешь по поводу Терезы Коллинз?
— Не может быть, — громко произнёс он, усаживаясь в допросной. Этот человек в трауре…
— Не может быть — что? — эхом отозвался Нейсмит, входя в комнату с запасным стулом из подсобки.
— Ничего, проехали, — ответил Фокс.
Кай ненадолго отлучился в кафетерий и принёс им кофе в картонных стаканчиках. Накануне вечером Фокс позвонил ему и сообщил об Алане Картере.
— Совпадение? — спросил Кай, сразу ухватив суть дела.
— Конечно, совпадение, — заявил Нейсмит. Сорвав крышку со своего стаканчика, он выплеснул в кофе два крошечных пакетика порционных сливок.
— Не знаю, не знаю, — возразил Фокс. — Вчера вечером Скоулз что-то говорил о чувстве вины. Может, до Картера дошла новость о том, что племянник на свободе и того и гляди подаст апелляцию…
— И он взял и приставил пистолет к виску? — скептически заметил Кай.
— Револьвер, — поправил его Фокс.
— Держу пари, за этим кроется нечто большее, Малькольм.
— Или меньшее, — добавил Нейсмит.
— Но ты ведь не стал записывать допрос? — спросил Кай у Фокса.
— Строго говоря, это было не очень похоже на допрос… Но как бы там ни было, ответ — нет.
— Как думаешь, может, вся эта история немного разрядит обстановку? Даст им, так сказать, новую пищу для сплетен, и Тереза Коллинз перестанет быть притчей во языцех?
— Возможно.
— С тобой никто ещё не говорил?
Фокс покачал головой.
— Насколько мне известно, мы по-прежнему ведём это дело.
— Похоже на то.
Фокс лишь плечами пожал.
— Итак, чем займёмся сегодня? — поинтересовался Нейсмит, потирая руки.
— Хороший вопрос. — Кай почесал голову. — Фокси?
— У нас есть ещё две потерпевшие. Мы могли бы поговорить с ними, — протянул Фокс, тщетно попытавшись сымитировать энтузиазм.
— Две гулящие девицы? — Кай явно оживился. — Это дело.
— А как насчёт прослушки? — спросил Нейсмит.
— Надо полагать, уже на полном ходу, — отозвался Фокс.
— Или же мы просто проторчим здесь весь день, страдая хернёй, — предложил Кай. — Кажется, у меня где-то в машине завалялась колода карт…
— У нас ещё куча вопросов, которые нужно задать инспектору Скоулзу, — напомнил Нейсмит. — Мы толком и не начали, когда он ушёл.
— Это правда. — Фокс пополоскал во рту остатки кофе, пытаясь напоследок определить, был ли у этого напитка хотя бы намёк на аромат.
— И не мешало бы ещё раз попытать счастья с инспектором Лейрдом, — добавил Кай. — Даже если он опять вздумает заговаривать нам зубы.
— Мне, конечно, очень неудобно напоминать вам об этом, — вмешался Нейсмит, — но с Терезой Коллинз мы тоже ещё не закончили…
— Оставим её в покое до лучших времён, — оборвал его Фокс.
— Тогда Скоулз? — Кай начал подниматься. — Хочешь, пойду, приведу его?
— Я сам, Тони. Допивай кофе.
Однако, не успев дойти до лестницы, Фокс заметил чью-то фигуру и сразу узнал Рэя Скоулза. Тот направлялся в противоположную сторону, сопровождая какого-то сгорбленного старика, которого он слегка обнимал за плечи. Они шли к посту дежурного. Скоулз, однако, не стал провожать мужчину до самого поста и только указал ему направление, прежде чем повернуться и устремиться обратно к офису. Заметив Фокса, он замедлил шаг и вызывающе выпятил подбородок.
— Я всерьёз начинаю думать, что вы и впрямь приносите одни несчастья, — сказал он.
— Может, так оно и есть. Мы ждём вас в допросной.
Скоулз замотал головой.
— Не сейчас. В деле Алана Картера наметились кое-какие подвижки…
— Какие подвижки? — не смог удержаться Фокс.
— Не ваше дело. — И с этими словами Скоулз решительно устремился к лестнице. Фокс глядел ему вслед, а потом повернулся и направился к посту дежурного. Визитёр ещё не успел уйти, он разговаривал с дежурным сержантом. На прощание они пожали друг другу руки, и когда старик распахнул входную дверь, Фокс проследовал за ним.
— Куда? — рявкнул дежурный, но Фокс даже головы не повернул. Старик стоял на нижней ступеньке лестницы, и вид у него был слегка ошарашенный.
— Хотите, подброшу вас до Кингхорна? — спросил его Фокс. — Мне нетрудно, если пожелаете.
Старик пристально посмотрел на Фокса. Он был близорук, но очков не носил. Те реденькие волосы, что остались у него на голове, были черны как смоль. Фокс догадался, что он подкрашивал их. Маленькие, глубоко посаженные глазки. Сухие, запавшие внутрь губы, будто он с утра забыл надеть зубные протезы.
— Ничего, я и пешком прогуляюсь, — ответил он, изучив Фокса с головы до ног. — Я тебя знаю?
— Меня зовут Фокс. Извините, я не знаю вашего имени…
— Тедди Фрейзер.
— Это вы нашли Картера?
Фрейзер важно кивнул. Фокс заметил, что поверх поношенной рубашки старик надел тоненький чёрный галстук. Ещё один в трауре…
— Жуткое дело, жуткое дело, — пробормотал он, обращаясь скорее к себе, нежели к Фоксу.
— Вы только что встречались с инспектором Скоулзом?
— Ну.
— Я видел Картера всего один раз, но он мне сразу понравился.
— Он не мог не понравиться.
— И сегодня утром вы тоже пешком сюда пришли, мистер Фрейзер?
— Я люблю гулять. И потом здесь совсем недалеко.
— Но на шоссе по утрам очень интенсивное движение.
— А я знаю, как тут можно срезать.
— Представляю, как вы были шокированы, когда нашли его…
— Шокирован? — Фрейзер издал короткий скупой смешок. — Ну ты и сказанул.
— Я имел в виду, что… Я почти не знал его, но на меня он произвёл впечатление человека, вполне довольного жизнью.
Фрейзер снова кивнул.
— Так оно и было. Инспектор сказал мне, что они на всякий случай проверяют его медицинскую карту — вдруг врачи накануне поставили ему неутешительный диагноз. Но если бы у него и вправду что-то обнаружили, он бы непременно сказал мне об этом. Между нами не было никаких секретов. Абсолютно никаких.
— Вы давно друг друга знали?
— Со школы. Вместе учились. Два года разницы, но мы оба играли в школьной команде.
Фоксу не хотелось говорить об этом, но Фрейзер выглядел намного старше. Если он старше Картера на два года, тогда ему должно быть никак не больше шестидесяти четырёх.
— Футбольной? — спросил он вместо этого.
— Чемпионы графства Файф два года подряд. — Фрейзер произнёс это с такой гордостью, что Фокс мысленно полюбопытствовал, было ли что-то ещё в его жизни, что принесло ему столько же радости.
— А кем был в команде мистер Картер?
— Нападающий, форвард. Дьявол, а не игрок. Двадцать девять голов за сезон. Это был школьный рекорд. Если на похоронах священник забудет упомянуть об этом, я сам это сделаю.
Фокс не смог удержаться от улыбки.
— А что от вас было нужно Скоулзу?
— А, ерунда. Расспрашивал о револьвере и тому подобном. В каком положении находился Алан, когда я его нашёл. Не передвигал ли чего-нибудь…
— А вы не…?
— Я тотчас схватился за телефон и набрал три девятки.
— Но мистер Картер был ещё жив, не так ли?
— Почитай что уже покойник.
— Вы не пытались приподнять его?
— Он ещё дышал. Хотя был без сознания. Но оружие? У Алана никогда не было оружия. Да ещё и дверь незапертая? — Фрейзер яростно помотал головой. — Он всегда держал дверь на замке, даже если ждал меня в гости. Если он слышал, как я подхожу, то дожидался меня у порога. Во всех остальных случаях мне приходилось стучать, и Джимми Никол поднимал лай.
— Значит, дверь была не заперта?
— И собака не залаяла, когда я постучал. Я решил, что они вышли прогуляться, хотя пёс едва-едва мог осилить несколько ярдов, его задние ноги почитай уже совсем отказали. Так что я был уверен, что дверь заперта. — Он задумался, припоминая что-то. — На самом деле она даже прикрыта толком не была. Ну да, верно… когда я постучал, она чуток приоткрылась.
— Полагаю, — сказал Фокс, притворившись адвокатом дьявола, — если он заранее спланировал самоубийство, то мог нарочно оставить дверь открытой, чтобы его смогли найти…
Фрейзер с минуту обдумывал эти слова, но потом отверг их, решительно мотнув головой:
— Знаешь, а ведь я забрал себе Джимми Никола. Это всё, что я могу теперь для него сделать. Алан души не чаял в этой псине, а ты говоришь мне, что прежде чем пустить себе пулю в лоб, он не отвёз бы беднягу в ветлечебницу? — Он яростно поскрёб щёку пальцем.
— Можно я ещё кое о чём вас спрошу, мистер Фрейзер?
— Меня зовут Тедди, сынок. Все зовут меня Тедди.
— Мне просто интересно, над чем он в последнее время работал? Все эти бумаги на столе…
— Это глубокая старина.
— Восемьдесят пятый год. Не такая уж и глубокая.
— Для некоторых — ещё какая. И я докажу тебе это, не сходя с этого места. — Фрейзер сделал паузу, готовясь посмотреть на реакцию Фокса. А потом крепко сжал ладони и произнёс имя.
— Ваша взяла, сдаюсь, — уступил Фокс, немного поразмыслив. — Кто такой Фрэнсис Вернал?
— Будет лучше, если ты выяснишь это сам.
— Но почему он так интересовал мистера Картера?
— Сомневаюсь, что он так уж сильно интересовал его — по крайней мере поначалу.
— Не понимаю…
— Алан в ту пору был полицейским — потому-то его и попросили разобраться в этом деле.
— Кто-то платил ему за то, чтобы он покопался в прошлом? Какое-то старое дело, над которым он когда-то работал?
Фрейзер воткнул в грудь Фоксу костлявый палец и отчеканил, сопровождая каждое слово крепким тычком:
— Лучше — выясни — это — сам!
С этими словами он слегка поклонился, повернулся и зашагал прочь таким бодрым шагом, которого Фокс никак не мог от него ожидать. Место, куда его ткнул пальцем этот хлипкий старичок, ощутимо побаливало. Фокс растёр грудь ладонью и вернулся в отделение. А там его уже подстерегал дежурный сержант.
— А ну-ка, вы, подойдите сюда, — окликнул он Фокса через стойку. — Надеюсь, вы ничем не обидели Тедди?
— Его обидишь, как же. Он сам кого хочешь обидит. Если я правильно понимаю, вы друг друга знаете?
— Тысячу лет.
— И Алана Картера вы тоже знали?
— Мы с ним вместе служили. — Дежурный гордо выпятил грудь. — Перед вами последний из могикан, представитель, так сказать, старой гвардии…
— Я так и понял, когда только увидел вас. Простите. Лицо дежурного дрогнуло.
— А я ведь даже не знаю, как вас зовут, — продолжал извиняться Фокс.
— Робинсон. Алек Робинсон.
Фокс протянул ему руку, и после совсем недолгих колебаний Робинсон крепко пожал её.
— Искренне рад знакомству, — сказал Фокс, и Робинсон тут же расплылся в улыбке.
— Если я чем тебя обидел, ты уж прости старика, — не остался в долгу сержант. — Тебе ли не знать, какая у нас работа…
— Бывало и хуже, уж поверьте мне. — Фокс немного помолчал. — Разрешите мне задать вам один вопрос… Последние годы вы часто виделись с Аланом Картером?
— Не очень. Разве что на футболе или на встрече однополчан…
— Как я понимаю, он всегда был при деле?
— Алан создал своё агентство буквально из ничего. — Робинсон произнёс эти слова с таким нескрываемым пиететом, что Фоксу ничего не оставалось, кроме как кивнуть в знак согласия.
— В тот день, когда мы с ним познакомились, он тоже был чем-то очень занят, — сказал он сержанту.
— Да?
— Он работал над делом Фрэнсиса Вернала.
Лицо Робинсона вмиг окаменело.
— Не расскажете мне что-нибудь об этом?
— Я тут не помощник, — признался наконец Робинсон.
— Тогда с кем я могу об этом поговорить?
— В наше-то время? — Робинсон задумался, явно затрудняясь с ответом. — Пожалуй, что ни с кем…
Вернувшись в допросную, Фокс с порога обратился к Нейсмиту:
— У тебя ноутбук с собой?
— Нет.
— Где-то здесь наверняка должен быть лишний компьютер.
— А что ты хочешь?
— Немного полазить по Интернету.
— Это можно сделать через мой телефон.
— А печатать твой телефон тоже умеет? — Когда Нейсмит отрицательно покачал головой, Фокс повторил, что подойдёт только компьютер.
— А что мне надо искать?
— Информацию о Фрэнсисе Вернале.
— Ты имеешь в виду адвоката? — вмешался Тони Кай. Фокс быстро повернулся к нему. — Погиб в автокатастрофе где-то в середине восьмидесятых.
— Продолжай.
Кай пожал плечами.
— Я тогда был ещё пацан… — Он сделал паузу. — Разве он не застрелился?
— До или после того, как разбился в аварии?
Кай снова пожал плечами, и Фокс перевёл взгляд обратно на Нейсмита. Тот понял намёк, быстро собрался и ушёл.
— А в чём, собственно говоря, дело? — спросил Кай, когда за Нейсмитом захлопнулась дверь.
— В том, над каким делом в последнее время работал Алан Картер.
— А какое отношение это имеет к нам?
— Может, и никакого…
— «Может, и никакого»! Я был уверен, что ты притащишь нам на аркане Рэя Скоулза. Джо видеокамеру подготовил, всю аппаратуру наладил…
Фокс только что заметил треножник. На столе стоял диктофон, по бокам — два микрофона.
— Он сказал, что очень занят.
— Тоже мне, он был занят! Давайте все укатим на недельку в отпуск, пока он не соизволит почтить нас своим присутствием…
— У нас есть ещё две потерпевшие, — напомнил Фокс. — Как насчёт того, чтобы встретиться с дамочками и побеседовать с ними?
— Хочешь поскорей меня спровадить?
— Мне показалось, что это ты горишь желанием поскорей приступить к работе…
— Всё лучше, чем сидеть и слушать, как скрипят мозги у тебя в черепушке.
— Так, значит…
— Хорошо. Только сначала ты должен объяснить мне, что происходит.
— Ничего не происходит. Умер один старик, он был мне симпатичен. Его гостиная была похожа на музей некоего Фрэнсиса Вернала.
— И ты захотел докопаться до истины?
— Да. И я захотел докопаться до истины. — Фокс помолчал, а потом заглянул в глаза своему коллеге и другу. — Достаточно для тебя?
— Всё отдам за спокойную жизнь. — Кай поднялся со стула и набросил пальто. — Юнца прихватить с собой?
— Если он тебе пригодится.
— Разве ты уже не подбросил ему работёнку?
— Это подождёт.
— Что ж, тогда ладно. Ну а пока мы будем колесить по опасным улицам, чем конкретно ты будешь заниматься?
— Проверю, как там обстоят дела с прослушкой. Доложу Макьюэну о самоубийстве. Попытаюсь заарканить Скоулза. Не беспокойся, я найду себе занятие.
— Ну ладно… — Кай важно кивнул. — Но учти, нам будет тебя не хватать. Чёрт, может, мы даже пошлём тебе открытку.
Глава 12
Фокс был не виноват в том, что Эвелин Миллз не брала трубку. Та же история повторилась и с Макьюэном, а Скоулз упорно продолжал играть с ним в прятки. В результате Фокс очутился у поста дежурного, разглядывая одно из объявлений на стене. Это была рекламная листовка местной службы такси. Через пять минут Фокс уже сидел на пассажирском сиденье помятого белого «хендая». Таксист рвался узнать подробности о самоубийстве, Фокс упорно воздерживался от комментариев. Полицейский кордон был снят, и у самого домика тоже было тихо.
— Вас подождать? — спросил водитель.
— Это было бы очень кстати.
Таксист заглушил двигатель. Фоксу показалось, что он собирается выйти из машины, и полицейский остановил его.
— Там не на что смотреть, — отрезал он.
Таксист повиновался и включил радио на полную мощь. Фокс зашагал к входной двери под сопровождение бодрых эстрадных ритмов.
Однако дверь оказалась заперта.
Фокс обошёл вокруг дома, но задней двери не обнаружил. Он заглянул через окно в гостиную. На внутренней стороне некоторых стёкол виднелись капли крови. Фокс нечаянно задел цветочный горшок снаружи на подоконнике. Затем поднял его: там лежал ключ. Или это был запасной, или его там оставили полицейские. Фокс отпер дверь и вошёл в дом.
В гостиной больше не было корзинки Джимми Никола. Фокс подумал, что ему, наверное, следовало спросить Тедди Фрейзера, как поживает пёс. Правда, что собаки почти всегда уходят вслед за своими хозяевами? В комнате пахло древесным дымом. Остатки полена дотлевали за каминной решёткой, на каминной доске лежал тонкий слой пепла. Фокс подошёл к столу и начал листать разбросанные бумаги. И действительно, все газетные вырезки относились к жизни и смерти Фрэнсиса Вернала. Одна весьма пространная история носила название «Душевные терзания патриота-активиста». Создавалось впечатление, будто газеты в какой-то момент переключились с дифирамбов и славословий в адрес Вернала к кое-чему более пикантному: личной жизни погибшего. Его внимание привлёк размытый снимок эффектной супруги, а также многочисленные упоминания о «разгульном образе жизни Вернала, пьяных дебошах и череде любовных интрижек». Одна и та же фотография была напечатана в нескольких изданиях. Юрист обращался к собравшимся на митинге Национальной партии Шотландии. Манифестанты сошлись у ворот фабрики, подлежавшей закрытию. Вернал самозабвенно ораторствовал: правая рука сжата в кулак, рот широко открыт, зубы оскалены. Фокс выглянул в окно, чтобы убедиться, что таксист сидит в машине. Тот, беспечно насвистывая себе под нос, разворачивал газету.
Фрэнсис Вернал погиб в воскресенье вечером, 28 апреля 1985 года, в тот самый день, когда Деннис Тейлор обыграл Стива Дэвиса в финальном матче чемпионата мира по снукеру. Автомобиль Вернала обнаружил водитель фургона. Машина съехала с дороги немного не доезжая Анструтера. 244-я модель «вольво». Должно быть, он мчался на огромной скорости. Мёртвый Вернал сидел на водительском сиденье. Тело отвезли в больницу Виктории, где и обнаружили входное отверстие от пули в виске. Запойный пьяница и заядлый курильщик Вернал был также подвержен периодическим приступам депрессии. Его любимые националисты перестали приобретать новых поклонников, так что мечте Вернала о Шотландской социалистической республике не было суждено сбыться — по крайней мере при его жизни. Фокс водил взглядом по газетным колонкам. Некоторые абзацы были подчёркнуты. Пометки, сделанные Аланом Картером, было практически невозможно разобрать, а их там было очень много. Ни компьютера, ни ноутбука у Картера и в помине не было, а это означало, что всё было написано от руки. Фокс мысленно задавался вопросом, кто поручил ему это дело и почему. Внезапно его внимание привлекла другая фотография: ещё один митинг, но состоявшийся намного раньше. Верналу, судя по виду, двадцать с гаком. На голове чуть больше волос, торс не такой расплывшийся, но рот всё так же широко открыт, а рука сжата в кулак. Рядом с ним стоял ещё один молодой человек, и Фокс глазам своим не поверил, когда понял, что узнал его — это был Крис, кузен отца, — точно такой же, как на той фотографии, где он держал на плечах его сестру Джуд. Фокс поднял снимок со стола и поднёс его к глазам. Он был вырезан из газеты «Файф Фри Пресс». Даты под ним не значилось, только несколько строк в качестве объяснения: пикник, организованный активистами ШНП на дюнах Бернтайленда. «Знаменитый адвокат из Эдинбурга Фрэнсис Верная произносит приветственную речь». А плечом к плечу с Верналом стоит Крис Фокс, заразительно хохочет и аплодирует, подавая пример другим…
Фокс несколько раз прошёлся по комнате, не выпуская фотографию из рук. Потом он сложил её и сунул в карман, быстро оглядевшись по сторонам, будто опасаясь, что его кто-нибудь увидит. На комоде у дверей стоял стационарный телефон, а рядом с ним лежала телефонная записная книжка. Она была раскрыта и перевёрнута обложкой вверх. Фокс поднял книжку и увидел, что она была раскрыта на букве «К». Там было имя Пола Картера — его мобильный и домашний телефоны. Фокс перелистал книжку, лишь смутно представляя, что он рассчитывает там найти. На пол посыпались визитки, заложенные между страницами. Фокс нагнулся и поднял их. Одна — индийского ресторана, другая — автомобильной стоянки, а вот третья принадлежала человеку по имени Чарльз Мангольд. Он был старшим партнёром в адвокатской конторе под названием «Мангольд и Бэйн». На оборотной стороне был указан адрес — Нью-Таун, центр Эдинбурга. Фокс быстро переписал эти сведения в свою записную книжку, задумчиво постучал шариковой ручкой по трубке и снова уставился на страницу с буквой «К». Три имени, одно перечёркнуто жирной чертой; возможно, это означало, что этот человек перестал быть частью жизни Алана Картера или просто умер. Осталось два имени.
И одно из них — Пол Картер…
Фокс поднял трубку и набрал 1-4-7-1. Механический голос сообщил ему, что последний номер, с которого звонили на этот телефон, был мобильный Пола Картера. Звонок состоялся вчера вечером, буквально за час до того, как Алана Картера обнаружил Тедди Фрейзер. Фокс положил трубку и начал открывать ящики комода. Там царил идеальный порядок. Копии выписок с банковских счетов и квитанции оплаченных коммунальных услуг были разложены по папкам, телефонные счета — рассортированы по датам. Ничто не указывало на то, что за последние несколько месяцев Алан Картер хотя бы раз позвонил племяннику. Оно и правильно, ведь они никогда не были близки — разве не сам Алан Картер ему об этом говорил? Но вот Пол, вскоре после того как его выпустили под залог, вдруг испытал настойчивую потребность позвонить дядюшке. Интересно почему, мысленно полюбопытствовал Фокс. Он снова окинул взглядом комнату. Откуда этот хаос? Могло ли что-то разозлить Алана Картера так, что он скинул бумаги со стола на пол? Или это сделал кто-то другой?
Фокс вздрогнул от неожиданности, когда-то кто-то постучал в окно. Это был водитель такси. Фокс кивнул ему, давая понять, что уже идёт. Тот ещё немного повертелся у окна, пожирая глазами комнату. Фокс положил на место записную книжку, убедился, что оставляет всё в том же виде, как было до его прихода — не считая, разумеется, позаимствованной фотографии, — и вышел.
Водитель рассыпался в извинениях.
— Моё дело маленькое, но вы меня тоже поймите: по счётчику уже тридцать фунтов натикало…
— Всё в порядке, — успокоил его Фокс. Он запер дверь и сунул ключ обратно под цветочный горшок.
— На исходный пункт? — спросил водитель.
— На исходный пункт, — подтвердил Фокс, забираясь на пассажирское сиденье.
Звонки, поступающие на домашний телефон Рэя Скоулза и сделанные с него, успешно определяются и записываются. Об этом Фокса проинформировала Эвелин Миллз, отправив эсэмэс. Они также связались с сотовым провайдером Скоулза, и вскоре у них появится доступ к информации о входящих и исходящих звонках — но не к самим звонкам, во всяком случае, не ранее чем они предпримут дальнейшие действия: вложат дополнительные средства и подключат дополнительных людей.
Фокс связался с Бобом Макьюэном и сообщил ему, что Алан Картер мёртв. Макьюэн слушал его вполуха — он как раз был на одном из своих совещаний по финансированию — и поблагодарил Фокса за «своевременный сигнал» — выражение, по всей вероятности, подхваченное на предыдущем совещании.
Фокс сказал Тони Каю, что ещё раз попытается напасть на след Рэя Скоулза, но сейчас у него другая цель — кабинет суперинтенданта Изабел Питкетли.
— Что там у вас? — спросила она, снимая очки и потирая пальцами глаза.
— Это может показаться вам полнейшим абсурдом… — начал Фокс. Она сразу встрепенулась, надела очки и вопросительно уставилась на него. Когда она жестом пригласила его садиться, Фокс немедленно повиновался и, садясь, провёл ладонями по коленям.
— Ну? — нетерпеливо вопросила она, водрузив локти на стол и крепко прижав ладони одну к другой.
— Предполагается, что дядя Пола Картера покончил с собой…
— Я это знаю.
— Это произошло вскоре после того, как ему позвонил его племянник…
Она с минуту обдумывала эти слова.
— И что дальше?
— Их отношения никак нельзя было назвать дружескими, — продолжал Фокс, — было бы неплохо выяснить, что побудило Пола Картера сделать этот звонок.
Она снова откинулась на спинку стула.
— Зачем? И какое теперь это имеет значение?
— Возможно, никакого, — допустил Фокс.
— Начать с того, как вообще вы узнали, что он ему звонил?
— Я набрал 1-4-7-1.
— Из дома усопшего? А какого дьявола вы там забыли, а, инспектор?
У Фокса не было готового ответа на этот вопрос, и потому он промолчал.
— Это не в вашей компетенции, — тихо, но отчётливо произнесла Питкетли.
В дверь громко постучали, и сержант Гари Майклсон просунул голову в щель. Он явно собирался что-то сказать, но, увидев, что Питкетли не одна, спохватился и закрыл рот.
— Я попозже зайду, — сказал он.
— В чём дело, Гари?
Фоксу показалось, что Майклсон немного замешкался, мысленно взвешивая «за» и «против», но был настолько переполнен эмоциями, что не смог удержаться.
— Дело в том, что Алан Картер никак не может быть мёртв, мэм.
Питкетли раскрыла глаза от удивления.
— Что?
— Он не может быть мёртв.
— Почему? — на этот раз спросил Фокс.
— Потому что револьвера, из которого был произведён выстрел, не существует в природе. Он уже двадцать с лишним лет как уничтожен.
— Но это какой-то абсурд.
Майклсон достал из папки листок — факс или распечатку электронного письма, Фокс не смог разобрать. Детектив пересёк кабинет Питкетли и положил листок перед ней на стол. Она не спеша ознакомилась с его содержанием. А потом подняла глаза на Фокса.
— Мы закончим нашу милую беседу позже. — Она встала из-за стола. Майклсон проводил её до дверей кабинета. Фокс пошёл было за ними, но она остановила его. — Это не в вашей компетенции, — отрезала она и продолжила путь в уголовный отдел. Майклсон посмотрел через плечо, одарив Фокса холодной торжествующей улыбкой от уха до уха.
Фокс глядел им вслед, закусив нижнюю губу. А потом его осенило.
Алек Робинсон не сразу отозвался на звонок у себя на посту. И Фокс догадывался почему.
— Вы уже слышали? — спросил он.
— Кое-что, — уклончиво ответил Фокс. — Просто диву даёшься, как быстро всё это произошло.
Робинсон кивнул в знак согласия.
— В Файфе не так уж много оружия, — пояснил он. — А компьютерная база данных была введена только в прошлом году. Не могу понять, почему они датировали его уничтожение задним числом, но так или иначе они это сделали.
Фокс всё ещё не был уверен, что всё правильно понял.
— Двадцать с лишним лет… — намекнул он.
— Как я уже сказал, на наших улицах не так уж много пушек — изъятия случаются очень редко.
— Но когда это происходит… — продолжал зондировать почву Фокс.
— Разбираем и переплавляем, это обычная процедура. Раз или два в год, когда накопится достаточное количество. Чтобы овчинка стоила выделки.
Теперь настала очередь Фокса кивнуть.
— И этот самый револьвер проходит по вашей базе как уничтоженный?
Робинсон уставился на него, вытаращив глаза.
— Я думал, ты уже в курсе.
— В общих чертах. — Фокс скрестил руки на груди. — Но как тогда получилось, что этот самый револьвер, проходивший по базе как уничтоженный, всплыл в доме Алана Картера? Мог ли Картер его потихоньку присвоить, как вы думаете?
— Не думаю, что он вообще об этом догадывался. И мы оружие здесь не держим — всё оно, как я полагаю, хранится в Гленротсе.
Фокс шумно выдохнул.
— Чудеса в решете, — сказал он.
— Чудеса, — согласился Робинсон. И добавил, пристально глядя на Фокса: — Только не говори мне, что у нас наклёвывается новое расследование. Нам сейчас только этого не хватало…
Глава 13
— Очень милые девушки, — заявил Тони Кай.
— Очень, — поддакнул Нейсмит.
Они снова собрались в допросной, рассевшись вокруг стола, уставленного картонными стаканчиками с чаем.
— Парикмахерши.
— Билли уже старший стилист, а Бекка ещё только учится.
— На наше счастье в салоне было мало народу. Нам удалось урвать минут двадцать наедине в турбосолярии. Не переживай, он не был включён.
— Хотя Бекки выглядит так, будто не вылезает из него, — вставил Нейсмит.
— Да и фигурка у неё тоже ничего — не сочти меня сексистом.
Фокс видел, что его напарники хорошо провели время.
— А ещё она подумывает попробовать свои силы в модельном бизнесе, — проинформировал Фокса Нейсмит.
— Ближе к делу, — пробормотал Фокс.
— Ну… — начал Нейсмит, но Кай перехватил инициативу.
— Девчонки решили пуститься в загул. Начали всей компанией в салоне. По ходу дела те, кто послабее, отпали. Поужинали в китайском ресторанчике, потом прогулялись по пабам, под конец зажгли в ночном клубе. Когда перевалило за полночь, решили, что пора домой. На боковой улочке Бекка поднимает руку, чтобы поймать тачку. Рядом с ними притормаживает автомобиль. За рулём сидит Пол Картер. Предъявляет им своё удостоверение и заявляет, что забирает их в отделение. Непристойное поведение в общественном месте или что-то в этом роде. Билли спрашивает, не мог бы он вместо этого подбросить их домой. Он отвечает, что да, это можно, если сперва они немного покувыркаются на заднем сиденье. И пытается схватить её за промежность. Она отталкивает его, и он спрашивает у Бекки, как ей понравится провести ночь в камере. Иными словами, предлагает им сделку. Они посылают его куда подальше, он — бегом к своей машине и вызывает подкрепление. Откуда ни возьмись, появляется патрульный автомобиль, девчонок доставляют в отделение и сажают в камеру, чтобы они протрезвели. Вот тогда-то Картер появляется во второй раз и повторяет своё предложение — он снимает с них все обвинения, если они «почешут ему спинку». И снова облом.
— Билли ответила ему, что её парень работает вышибалой. — Нейсмит наконец получил возможность вмешаться в разговор.
— Будто Картера это испугало бы.
Фокс задумчиво потёр подбородок.
— Его дяде принадлежало охранное агентство, — заметил он.
— И?
Фокс пожал плечами.
— Просто любопытно…
— Мы всегда можем нанести им повторный визит и уточнить. — Кай взглянул на Нейсмита. Тот, судя по его виду, не имел ничего против. — Ладно. Собственно, это всё. Наутро их выпустили, не предъявив ни единого обвинения, а Картера к тому времени и след простыл.
— И они не рискнули обжаловать неправомерные действия сотрудников полиции?
— Нет; только когда прочитали о Терезе Коллинз. — Кай помолчал. — Кстати, как она? Есть новости?
— Я ещё не проверял. Тут вскрылись новые обстоятельства… — Фокс вкратце ввёл их в курс дела. Ему показалось, что Нейсмит проявил больший интерес, нежели его коллега — засыпал его вопросами и даже просил повторить некоторые моменты, чтобы лучше вникнуть в суть дела. Кай всё это время сидел с лицом мрачнее тучи.
— Что с тобой? — не выдержал Фокс.
— Мне, как ты понимаешь, претит становиться на сторону Питкетли, но, по-моему, здесь она права — какое отношение вся эта заваруха имеет к нам?
— А ты не догадываешься? Пол Картер возвращается в город на белом коне, а назавтра его дядя сводит счёты с жизнью. Тебе не кажется, что это неспроста?
— Спроста или неспроста, но мы приехали сюда для того, чтобы разобраться с тремя офицерами, ни один из которых, заметь, не является Полом Картером. От нас только и требуется, что изложить в отчёте всё, что нам удастся на них накопать, и по-тихому вернуться домой.
— Значит, этот револьвер, — пробормотал Джо Нейсмит, — должен был быть уничтожен. Но, по всей видимости, этого не случилось. У них наверняка сохранились соответствующие записи…
Кай вскинул руки, сложив ладони в мнимой мольбе.
— Это не в нашей компетенции, — с расстановкой произнёс он, ставя ударение на каждом слове. — Не в нашей компетенции, и точка.
— Но это дело может быть как-то связано с нашим, — возразил Фокс. — Стоит немного покопаться, и кто его знает…
— А что, Алан Картер работал в бригаде по уничтожению оружия? — спросил Нейсмит.
— Я уверен, что в уголовном отделе этим уже вплотную занимаются, — сказал Кай. — Потому что это их непосредственная работа. А мы кто? Мы — Контролёры.
Дверь открылась. Фокс хотел было возмутиться, но увидел, что на пороге стоит суперинтендант Питкетли.
— Вы мне срочно нужны на пару слов, — сказала она, кивая головой в сторону Фокса. А потом добавила, обернувшись лицом к Каю и Нейсмиту: — Кто-нибудь из вас видел Алана Картера или разговаривал с ним накануне его смерти?
— Ни накануне, ни после его смерти, — покачал головой Кай. Питкетли смерила его ледяным взглядом.
— Тогда только вы, — бросила она Фоксу. — У меня в кабинете… Или вы предпочитаете разговаривать здесь?
Фокс ответил, что предпочёл бы кабинет. Она быстро повернулась и зашагала прочь. Фокс поднялся из-за стола и проследовал за ней.
Когда он вошёл, Питкетли уже сидела у себя за столом. Она велела ему закрыть дверь, а когда он хотел сесть, приказала ему оставаться на ногах. У неё в руках была шариковая ручка, и во время разговора она непрерывно крутила её между пальцами.
— Вы, по всей вероятности, последний, кто видел Алана Картера живым, инспектор. А это значит, что мои детективы из уголовного отдела захотят задать вам несколько вопросов.
— Что едва ли возможно, учитывая, что я провожу расследование в отношении этих самых детективов.
— Вот почему вместо них это сделаю я. — Она немного помолчала. — Я надеюсь, вы будете мне говорить только правду?
Он оставил этот вопрос без внимания, и Питкетли подняла взгляд и пристально посмотрела на него. А потом её глаза сузились, и она снова сосредоточилась на ручке в своих руках.
— Зачем вы к нему поехали?
— Он был первым, кто выступил с иском против Пола Картера.
— Что едва ли связывает его со Скоулзом, Хелдейном или Майклсоном. Да, кстати, Хелдейну стало намного хуже после того, как вы его навестили. Так что огромное вам спасибо. — И снова Фокс предпочёл промолчать. — Итак, о чём вы разговаривали с Аланом Картером? Какое впечатление он на вас произвёл?
— Мне он понравился. Достаточно прямолинеен; кроме того, гостеприимный хозяин.
— Не показалось ли вам, что он был чем-то встревожен?
— Я бы так не сказал. — Фокс сделал паузу. — Вы чего-то недоговариваете, верно?
— Похоже, одна из наших экспертов насмотрелась детективных сериалов. Именно она отследила этот револьвер…
— И?
— И у неё возникли определённые подозрения по поводу отпечатков.
— Отпечатков на стволе?
— Не надо так возбуждаться — всего лишь несколько мелких неувязок.
Фокс мысленно вернулся к сцене трагедии. Рэй Скоулз посреди гостиной, бумаги, рассыпанные по полу, револьвер, спрятанный под журналом… А ещё ему вспомнился Алан Картер, как он снуёт по комнате, разливает чай, протягивает ему кружку…
— Картер был правшой, — сообщил Фокс.
— Что?
— Почему тогда револьвер лежал слева от его головы? Он сидел, уронив голову на стол, и револьвер лежал слева от его головы, а не справа.
Питкетли вопросительно взглянула на него.
— Что, это не одна из ваших нескольких неувязок? — спросил Фокс.
— Нет, — нехотя признала Питкетли, делая пометку у себя в блокноте.
— Что тогда?
— На револьвере обнаружены отпечатки пальцев Алана Картера — других отпечатков на оружии нет. Точно по центру рукоятки мы нашли чёткий след большого пальца.
Фокс сжал в руке воображаемый револьвер. Его большой палец лёг на верхнюю часть рукоятки. Он попытался опустить его, но это было неудобно.
— И частично сохранившийся отпечаток посредине ствола, — добавила Питкетли. Она бросила ручку на стол и скрестила руки на груди.
— Больше никаких отпечатков?
— Вы уверены, что Картер не был ничем встревожен, взволнован, обеспокоен?
Фокс решительно покачал головой.
— Хотя, с другой стороны, на тот момент он вполне мог ничего не знать о том, что его племянника выпустили из-под стражи.
— Давайте не уходить в сторону, Малькольм.
То, что она назвала его по имени, стало для него полной неожиданностью. Это означало одно: она нуждалась в нём. Нуждалась в его поддержке.
— Вам придётся вызвать Пола Картера для дачи показаний, — тихо произнёс он.
— Это невозможно.
Только не сюда, не в отделение, где он ещё недавно работал, чтобы его допрашивали его бывшие коллеги.
— Вопросы Картеру могу задать я, — предложил он.
Питкетли покачала головой.
— Вы — Контролёр. А это… Это совсем другое. — Он заглянул ей в лицо и встретился с ней взглядом. — И потом у нас нет прямых улик, свидетельствующих о том, что Алан Картер не сам нажал на курок, — едва слышно проговорила она.
— И тем не менее…
— Неувязки, — повторила она. — Картер возглавлял охранное агентство. У него наверняка была куча врагов.
— В довершение ко всему, он проводил частное расследование по одному старому делу…
— Да?
— Его стол был завален бумагами — Скоулз что-нибудь вам об этом говорил?
— Сказал только, что гостиная была похожа на свалку.
— Когда там был я, никакой свалки и в помине не было. Но потом всё выглядело так, будто кто-то нарочно устроил там разгром. Скоулз и Майклсон первыми прибыли на место преступления. Майклсон повёз Тедди Фрейзера домой, оставив Скоулза одного в доме…
Питкетли устало прикрыла глаза и потёрла брови большим и указательным пальцами. Фокс присел на краешек стула напротив.
— Спокойная жизнь закончилась, — тихо сказал он. — Хотите вы этого или нет, но вам предстоит принять важные решения. Прежде всего позвонить в главное управление. Если вы кого-нибудь там знаете, переговорите сначала с этим человеком.
Она кивнула и снова открыла глаза. Потом несколько раз глубоко вздохнула и подняла трубку.
— Это всё, инспектор, — сказала она своим прежним решительным тоном. Но когда он поднимался, чтобы уйти, на её лице вдруг блеснула благодарная улыбка.
Глава 14
По дороге обратно в Эдинбург Нейсмит спросил Фокса, по-прежнему ли его интересует информация о Фрэнсисе Вернале.
— Я могу подготовить отчёт сегодня вечером, когда буду дома, — добавил он.
— Спасибо, — отозвался Фокс.
— А чтобы ты не думал, что здесь, в Керколди, скука смертная, — он вытащил из кармана сложенную вчетверо распечатку и сунул её под нос Фоксу, — посмотри, что я уже накопал про это захолустье…
Это была газетная заметка об агенте югославской секретной службы, засланном в Керколди в 1988 году с целью убийства одного хорватского диссидента. Эта история снова вернулась на первые полосы газет. Убийство не состоялось, незадачливого террориста посадили в тюрьму — и теперь он утверждает, что якобы владеет информацией о том, кто убил шведского премьер-министра Улофа Пальме.
Фокс зачитал заметку вслух, чтобы Тони Кай тоже был в курсе.
— Ну и дела, — равнодушно бросил тот и включил магнитолу.
— Снова Алекс Харви, — возмутился Нейсмит.
— Сенсационный Алекс Харви, — поправил его Кай, постукивая пальцами по рулю в такт музыке, — азы твоего музыкального образования, малютка Джо.
— Террористы и дегенераты? — закинул удочку Нейсмит, не сводя глаз с Фокса. — Похоже, нам никогда от них не избавиться, да?
— Никогда, — согласился Фокс, перечитывая заметку.
Они решили выпить по кружке в «Минтерс». Время было послеобеденное, и бар пустовал. Фокс вышел на улицу и позвонил в приёмную «Мангольд и Бэйн».
— Боюсь, на сегодня у мистера Мангольда всё расписано, — сообщили Фоксу.
— Меня зовут Фокс. Я инспектор полиции округа Лотиан-энд-Бордерз. Если это обстоятельство не позволит ему уделить мне сегодня буквально каплю времени, передайте, что дело касается Алана Картера.
Его попросили оставаться на линии. На минуту мелодичный женский голос сменился «Временами года» Вивальди.
— Шесть часов вечера вас устроит? — предложила наконец телефонная барышня. — Мистер Мангольд попросил узнать, подойдёт ли вам «Нью-Клаб». — У него там на шесть тридцать назначена ещё одна встреча.
— Похоже, выбора у меня нет, — ликуя в душе, ответил Фокс. «Нью-Клаб» принадлежал к числу тех фешенебельных столичных заведений, которые он никогда не имел возможности посещать, но о которых был наслышан. Он знал, что клуб расположен где-то на Принсес-стрит и что собираются там по большей части банкиры и адвокаты, скрывающиеся от своих благоверных.
Когда он вернулся в бар, Кай и Нейсмит сидели как на иголках; обоим не терпелось поскорей узнать, надо ли им возвращаться в офис или можно расслабиться. Фокс взглянул на часы — ещё не было четырёх. Он кивнул, давая понять, что на сегодня все свободны.
— Чем не повод выпить ещё по одной? — обрадовался Кай, залпом осушая свою кружку. — Твоя очередь проставляться, Джозеф.
Нейсмит вскочил из-за стола и спросил Фокса, заказать ли ему ещё одну бутылку томатного сока со специями.
Фокс покачал головой.
— У меня сегодня ещё одна встреча, — пояснил он, поднимая взгляд на экран телевизора, закреплённого над стойкой бара. Диктор местных новостей сообщал зрителям, что по поводу прогремевшего на окраине Локерби взрыва новой информации пока не поступало.
— Держу пари, это чья-то дебильная шутка, — процедил сквозь зубы Кай. — Или югославские террористы вернулись в Шотландию. Как думаешь, малютка Джо?
Полчаса спустя Фокс уже подъезжал к пансиону «Лодер Лодж». Открыв дверь в палату отца, он увидел, что у него посетитель. На каминной доске стояла початая бутылка виски «Беллс».
— Привет, пап, — поздоровался Фокс. Отец держался молодцом. По случаю прихода гостя он принарядился, его глаза задорно сверкали.
— Малькольм, — сказал Митч, кивая головой в сторону гостя, — ты помнишь Сэнди?
Малькольм пожал руку Сэнди Камерону. Много-много лет назад, когда Фокс был мальчишкой, они втроём ходили на матчи «Хартс». Отец никогда не упускал случая напомнить ему, что когда-то Сэнди чуть не стал профессиональным игроком. Годы спустя эти двое частенько игрывали в боулинг за команду местной лиги.
— Хорошо сидим, — заметил Фокс, наблюдая за тем, как Камерон, чтобы пожать ему руку, перекладывает стакан из правой руки в левую.
— Виски-шенди, — отмахнулся Камерон, кивая головой в сторону бутылки с лимонадом, стоявшей на полу у ножки стула.
— Ума не приложу, как у тебя только хватает духу его разбавлять? — удивился Митч Фокс, осушив свой стакан.
— Может, тебе тоже следует этому поучиться, пап, — шутливо упрекнул его Малькольм. Он взял свободный стул и присоединился к компании. — Как поживаете, мистер Камерон?
— На жизнь не жалуюсь, сынок.
— Сэнди как раз вспоминал про каток, — сказал Митч. Фокс уже догадывался, что за этим неизбежно последуют истории, которые он слышал не один десяток раз. — Сэнди, старина, ты был высококлассным конькобежцем, мог бы стать настоящим профи.
— Я и впрямь любил коньки, это верно. — Камерон улыбнулся собственным мыслям. — А что касается футбола…
Но Фокс знал, что в конечном итоге Сэнди Камерон стал чертёжником. Женился на девушке по имени Майра. Двое детей. Спокойная размеренная жизнь.
— Каким ветром тебя сюда занесло? — спросил Митч, обращаясь к сыну. — По-моему, у тебя было какое-то дело в Файфе?
Фокс сунул руку в карман и вытащил оттуда фотографию.
— Вот, случайно нашёл, — пояснил он, протягивая её отцу. Тот демонстративно сощурился и, вытянув руку, отставил снимок как можно дальше от себя. А потом полез за очками в карман вязаного кардигана.
— Это Фрэнсис Вернал, — заявил наконец он.
— А рядом с ним?
— Неужели Крис? — удивлённо воскликнул отец. — Ведь это он, да?
— Похоже, что так, — согласился Фокс.
Митч передал снимок своему старому другу.
— Фрэнсис Вернал собственной персоной, — подтвердил Камерон. — А кто, говоришь, другой паренёк?
— Мой двоюродный брат, — пояснил Митч. — Крис. Он погиб молодым, разбился насмерть на мотоцикле.
— А как он вообще познакомился с Верналом? — спросил Фокс.
— Крис возглавлял профсоюзную ячейку на судоремонтном заводе.
— И был активистом ШНП?
— И это тоже.
— Как-то раз мне довелось слушать выступление Вернала, — добавил Камерон. — Было это где-то в Лассуэйде, на стачке шахтёров. «Возмутитель спокойствия» — это первое, что приходит в голову при упоминании об этом парне.
— А я почти не помню его, — признался Фокс. — Когда он погиб, я был ещё подростком.
— В то время ходили разные слухи, — продолжал Камерон. — Например, его жена…
— Пустая болтовня, — решительно заявил Митч. — Жареные факты на потребу «жёлтой» прессе. — Он с любопытством посмотрел на сына. — Где ты это нашёл?
— В доме одного бывшего полицейского в Файфе. Он почему-то очень интересовался этим Верналом.
— Почему?
— Пока не понимаю. — Фокс углубился в размышления. — А в каком году погиб Крис?
Митч погрузился в раздумья.
— Семьдесят пятый, семьдесят шестой… Сдаётся мне, это произошло в конце семьдесят пятого. Крематорий в Керколди, потом поминальный ужин в отеле около вокзала… — Митч снова взял в руки фотографию и внимательно в неё вгляделся. — Славный был паренёк.
— Он никогда не был женат?
Митч Фокс покачал головой.
— Он всегда говорил мне, что ему по душе жизнь перекати-поля. Ну да, надо думать. Чтобы в любую минуту вскочить на свой мотоцикл и рвануть куда глаза глядят.
— А где случилась авария?
— А с чего это вдруг ты так этим заинтересовался? Фокс пожал плечами.
— Неужели решил для разнообразия заняться нормальной детективной работой? — Митч обернулся к Камерону. — Нашему Малькольму остался один год, ну от силы два, и он снова вернётся в уголовный отдел.
— Да? Значит, этот его контроль и надзор не на всю жизнь?
— Сдаётся мне, Малькольм был бы не прочь оставить уголовный отдел навсегда.
— Что ты хочешь этим сказать? — Фокса это задело, и как он ни старался, он не смог скрыть раздражения.
— Ты никогда не был счастлив там, — напомнил ему отец.
— Кто это сказал?
— Ты здесь скоро заплесневеешь, помяни моё слово, — вмешался Кэмерон, — и тогда вернёшься к нормальной детективной работе.
— То, чем я сейчас занимаюсь, тоже нормальная детективная работа.
— Только немножко другая, верно? — продолжал отец.
— В точности та же самая.
Но отец упорно качал головой. На некоторое время в палате повисло гнетущее молчание.
— Возмутитель спокойствия, — в конце концов повторил Камерон. Похоже, он снова погрузился в воспоминания о том незабываемом выступлении Фрэнсиса Вернала. — Он говорил так, что у нас волосы дыбом вставали. Если бы он приказал нам единым фронтом наступать на врага, мы подчинились бы ему, не раздумывая, с оружием или просто с голыми руками, не важно.
— А я когда-то видел его на марше памяти Джеймса Конноли, — добавил Митч. — Не то чтобы я часто хаживал на подобные мероприятия, но один мой приятель буквально затащил меня на это сборище. «Лейт Линкс», если память мне не изменяет. И когда Фрэнсис Вернал взошёл на трибуну, чтобы толкнуть речь, ты прав, Сэнди, прав, чёрт возьми, — у него был дар непревзойдённого оратора. Не то чтобы я во всём с ним соглашался, но всё равно слушал его как заворожённый.
— Люди частенько сравнивали его с Джимми Ридом, — размышлял вслух Камерон. — А по мне он был не в пример лучше. Ни единого намёка на всяких там «товарищей» и всю эту дребедень.
— Но похоже, вся их идея в конечном счёте пошла прахом, не так ли? — добавил Фокс, испытывая облегчение оттого, что он перестал быть центром внимания. — Я имею в виду национализм.
— Странные были времена, — задумчиво произнёс Митч, — столько злобы в людях скопилось. Всё переворачивалось с ног на голову. — Он плеснул себе ещё виски из почти опустевшей бутылки. — Я-то всегда был за лейбористов, но помнится, твоя мама их на дух не переносила. Они и правда не брезговали проводить агитацию прямо где-нибудь у выхода с фолк-концертов.
— И у кинотеатра, когда там показывали «Храброе сердце», — добавил Камерон.
— Наш Малькольм никогда особенно не интересовался политикой, — заметил Митч Фокс. — Может, просто не хотел высовывать нос почём зря… По крайней мере дальше своих учебников…
Фокс не сводил глаз со стакана виски в руке отца.
— Может, всё-таки плеснуть чуток водички? — спросил он.
— К чёртовой бабушке твой чуток.
Найти «Нью-Клаб» оказалось не так-то просто. То здание, которое Фокс всегда принимал за клуб, принадлежало отелю «Ройал Оверсис Лиг». Девушка за конторкой посоветовала ему выйти на улицу и пройти немного дальше по Принсес-стрит. С наступлением сумерек поднялся резкий пронизывающий ветер. Недавно на улице проложили трамвайные пути, но подрядчики и местные власти никак не могли договориться по поводу оплаты, и трамваи до сих пор не ходили. Рабочий день недавно закончился, и на автобусных остановках выстраивались огромные очереди; люди штурмовали двери автобусов в нетерпении поскорее добраться домой. К несчастью для Фокса, лишь у немногих магазинчиков на Принсес-стрит были номера. Он искал номер восемьдесят шесть, но снова его проглядел, и ему пришлось начать поиск заново. В конце концов, он заметил рядом с банкоматом лакированную деревянную дверь без каких-либо опознавательных знаков. Над дверью было крохотное окошечко, и он не без труда разобрал выгравированную на нём надпись. Фокс позвонил в звонок и спустя некоторое время был допущен внутрь.
Фокс ожидал увидеть тесные, душные комнатки в георгианском стиле, но внутреннее убранство поразило его просторностью и современностью. Швейцар в ливрее доложил ему, что его уже ждут, и они поднялись на один лестничный пролёт. Вокруг расхаживали несколько престарелых джентльменов, а иные, сидя в креслах, прятались за развёрнутыми газетами. Фокс думал, что встреча состоится в какой-нибудь комнате для отдыха или баре, но попал в хорошо оборудованный зал для переговоров. Чарльз Мангольд восседал за огромным круглым столом, перед ним стоял графин с водой.
— Спасибо, Эдди, — кивнул он швейцару. Тот поклонился и оставил их наедине. Мангольд поднялся из-за стола и пожал руку Фоксу.
— Чарльз Мангольд, — представился он. — Инспектор Фокс, если я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь.
— Не возражаете, если я взгляну на ваши документы?
Фокс вытащил из кармана бумажник с удостоверением.
— В наше время никому нельзя верить на слово, как это ни печально. — Мангольд вернул ему бумажник и жестом пригласил его сесть. — Мне следовало попросить Эдди принести нам выпить…
— Не стоит беспокоиться, сэр. Меня вполне устроит стакан воды.
Пока Мангольд разливал воду по стаканам, Фокс воспользовался моментом, чтобы рассмотреть его. Высокий, статный мужчина, немного полноватый, на вид лет шестидесяти с небольшим, лысоватый и в очках. Тёмно-серый костюм-тройка, бледно-жёлтая рубашка с галстуком в диагональные синие и тёмно-бордовые полоски, золотые запонки. Его самоуверенность граничила с напыщенностью. Или, точнее сказать, с врождённым ощущением превосходства.
— Вы здесь раньше бывали?
— Нет, никогда.
— Почти все подобные заведения уже давным-давно закрыты, но этому каким-то чудом удаётся удерживаться на плаву. — Он сделал глоток воды из стакана. — Заранее приношу извинения, что не смогу уделить вам достаточно времени, инспектор. Моя секретарша наверняка уже предупредила вас…
— … Что в шесть тридцать у вас уже назначена следующая встреча.
— Да, — подтвердил Мангольд и посмотрел на часы.
— Вам известно о том, что Алан Картер мёртв, мистер Мангольд?
На какой-то момент адвокат застыл.
— Мёртв?
— Вчера вечером он приставил себе револьвер к виску и застрелился.
— Боже правый. — Мангольд уставился на стену, обшитую дубовыми панелями.
— Как вы с ним познакомились?
— Он выполнял для меня одно задание.
— По делу Фрэнсиса Вернала?
— Да.
— Вы давно знали Алана Картера?
— Сказать по правде, мы были едва знакомы. — Мангольд замолчал, обдумывая свои следующие слова. Фокс терпеливо выжидал, потягивая воду. — Не так давно в «Скотсмен» вышел краткий биографический очерк — основной акцент был сделан на его нынешних успехах в предпринимательской деятельности. Но там также говорилось о том, что он бывший полицейский и что он сыграл определённую роль в том расследовании.
— Вы имеете в виду расследование по делу Фрэнсиса Вернала?
Мангольд кивнул.
— Правда, назвать это расследованием было сложно. Все почему-то придерживались версии о самоубийстве. Никто даже не стал вникать в причины аварии со смертельным исходом.
Что означало, что причины аварии так и остались невыясненными.
— Немного странно, — заметил Фокс.
— Да, странно, — согласился Мангольд.
— Вы полагаете, кому-то было на руку замять это дело?
— Дело в том, что именно до этого я и пытался докопаться, инспектор.
— Спустя четверть века? Почему вы так долго ждали?
Мангольд немного склонил голову, будто соглашаясь со справедливостью замечания.
— Имоджен очень больна, — сказал он.
— Вдова Вернала?
— Полгода, от силы год — это всё, что ей осталось. И я почти не сомневаюсь, что с её уходом газетчики снова примутся ворошить старые сплетни.
— Например, о том, что это якобы она довела мужа до самоубийства?
— Да.
— А вы с этим не согласны?
— Категорически нет.
— Вы работали вместе с Верналом?
— Целую вечность.
— Вы были его другом или другом его жены? Мангольд смерил Фокса тяжёлым взглядом.
— Я не уверен, что могу пропустить подобные намёки мимо ушей.
— Тогда не пропускайте.
— Послушайте, мне действительно очень жаль, что Алана Картера больше нет, но какое отношение это имеет ко мне?
— Вы наверняка захотите, чтобы вам были переданы все его наработки по делу Вернала. Имейте в виду, вам придётся привыкнуть к тому, что часть бумаг залита кровью… — Фокс начал было подниматься из-за стола, чтобы уйти.
— Фрэнсис Вернал был убит, — вдруг выпалил Мангольд. — И никто по этому поводу пальцем о палец не ударил. Я не первый год живу на этом свете и поэтому имею все основания утверждать, что тогдашние офицеры полиции повинны не только в сознательном бездействии.
— То есть…
— То есть, что они были в этом замешаны. К тому времени, как выяснилось, что его застрелили, машину убрали с места трагедии, а само место затоптали, намеренно уничтожив улики. Представить только, им понадобился целый день, чтобы разыскать оружие — вы об этом знали? Пистолет лежал на земле, в двадцати ярдах от того места, где стояла машина. — Мангольд говорил быстро, почти тараторил, будто боялся что-то упустить. — У Фрэнсиса, кстати говоря, никогда не было оружия. Повсюду были разбросаны бумаги из его портфеля. Заднее стекло машины было разбито, при этом лобовое осталось целым. И из машины кое-что пропало…
— Что?
— Сигареты, например, он выкуривал не меньше сорока штук в день. А ещё пятидесятифунтовая купюра, гонорар за первое выигранное дело — он никогда с ней не расставался. Это был своего рода талисман. — Мангольд провёл ладонью по лысине. — А вы совсем не такой, каким я вас представлял… Совсем не такой.
— В каком смысле?
— Я был уверен, что вы пришли предостеречь меня, чтобы я не вздумал соваться в это дело. Но вы… Вы слишком молоды, чтобы иметь ко всему этому отношение. Судя по вашим корочкам, вы из «Профессиональных стандартов». Коррупция среди сотрудников полиции, верно?
— Жалобы на неправомерные действия сотрудников полиции.
Мангольд медленно кивнул.
— Дело Фрэнсиса Вернала нужно довести до конца, инспектор. В расследовании было столько белых пятен…
— Мистеру Картеру удалось что-нибудь выведать?
— Кое-что. — Мангольд немного помолчал. — Почти ничего, — нехотя сознался он. — Многие из тогдашних фигурантов уже давным-давно на том свете. Сомневаюсь, что Алан вообще согласился бы на эту работу, будь жив Гэвин Уиллис.
— Гэвин Уиллис?..
— Он был наставником Алана. Когда Фрэнсис погиб, он вёл расследование по этому делу. Между ними было всего-то десять лет разницы, но для Алана он был царь и бог. — Мангольд немного подался вперёд и понизил голос, будто собираясь поведать Фоксу какую-то тайну. — Алан рассказывал вам про дом?
— Нет.
— Дом принадлежал Гэвину Уиллису. Когда его не стало, Алан купил его — эти двое были не разлей вода.
— В таком случае, — резюмировал Фокс, — маловероятно, что Картер собирался опорочить имя своего бывшего наставника.
— Лично я не очень в этом уверен. Иных хлебом не корми, дай только докопаться до сути вещей. Верно, инспектор?
— Что вы намерены предпринять, теперь, когда вы лишились вашего доверенного исследователя?
— Найду другого, — заявил Мангольд, не сводя с Фокса проницательного взгляда. В дверь постучали, и знакомый швейцар по имени Эдди объявил, что следующий гость Мангольда уже прибыл и ждёт внизу. Мангольд встал и, обойдя вокруг стола, пожал Фоксу руку и поблагодарил его за визит. — Поверьте, мне искренне жаль, что наша встреча не состоялась при иных обстоятельствах…
Фокс ответил ему молчаливым кивком и позволил Эдди проводить его.
Новый гость едва успел перешагнуть порог, он одновременно сбрасывал пальто на руки швейцару и обсуждал с ним капризы погоды. Гость окинул Фокса беглым взглядом, будто оценивая, стоит ли с ним здороваться. В конце концов он удостоил Фокса лишь едва заметным кивком головы.
— Вы будете на своём обычном месте, судья Кардональд? — с пиететом осведомился швейцар. — Я принесу вам выпить.
— На обычном, — подтвердил Кардональд.
Фокс немного помедлил, наблюдая за тем, как тот не спеша направляется к лестнице. Судья Колин Кардональд, человек, по решению которого Картер был выпущен из-под стражи…
Сегодня вечером Фоксу не хотелось ни готовой еды на вынос, ни быстрозамороженной курицы, и поэтому он решил побаловать себя ужином в итальянском ресторанчике на Морнингсайде, где меню изобиловало блюдами из свежей рыбы. Вечерняя газета удерживала его внимание минут десять, после чего он постарался сделать вид, что не смотрит по сторонам, чтобы не смущать остальных посетителей. На самом деле он с головой ушёл в собственные мысли. Это получилось помимо его воли; мысли овладели им сами собой.
Мысли о Рэе Скоулзе и Поле Картере.
О Поле Картере и его дяде.
Об Алане Картере и Чарльзе Мангольде.
О Чарльзе Мангольде и Фрэнсисе Вернале.
О Фрэнсисе Вернале и Крисе Фоксе.
О Крисе и Митче, его родном отце.
О Митче и о нём самом.
Что снова привело его к Скоулзу и Картеру. Ничего удивительного, что голова гудит. На танцплощадке весело отплясывали шотландскую кадриль, а крошечный пятачок был явно не предназначен для такого количества танцующих пар. Когда к Фоксу подошёл официант и с обеспокоенным видом поинтересовался, всё ли в порядке, он понял, что едва притронулся к еде.
— Всё очень вкусно, — успокоил он официанта, подцепляя вилкой и отправляя в рот очередной кусок филе морского чёрта.
Ты никогда не был счастлив на той работе…
Ты здесь скоро заплесневеешь…
Может, ему следовало отстаивать свою точку зрения более решительно? Защищать себя от нападок? Но нападок со стороны кого? Двух старичков, пропустивших по стаканчику виски? Стоила ли игра свеч? Ему снова вспомнились те времена, когда он служил в полиции. Он был исполнителен и пунктуален, никогда не увиливал от работы. Он часами просиживал на рабочем месте, его неизменно хвалили за безупречное ведение деловой документации, за умение руководить коллективом. И за одинаковое отношение ко всем без исключения: никаких любимчиков или протеже. И он не был несчастлив на той работе. Он многому там научился и никогда не ввязывался в сомнительные авантюры. Если возникала проблема, он либо пытался решить её, либо прилагал все усилия к тому, чтобы обойти её стороной.
Идеальная кандидатура для работы в департаменте профессиональных стандартов — с какого-то момента это стало общим местом его характеристики. Но было ли это в действительности так уж хорошо, или таким образом ему дали понять, что он не подходит для уголовного отдела?
Слишком дотошен.
Слишком склонен обходить острые углы.
Поймав на себе осуждающий взгляд официанта, он попросил принести счёт.
— Оказалось, я совсем не голоден, — пояснил он в качестве извинения.
По возвращении домой Фокс включил телевизор, но почти по всем каналам показывали откровенную пошлятину. Все новостные выпуски были посвящены исключительно королевской помолвке, и почти ничему больше. Фокса хватило минут на десять, а потом он перешёл за компьютер и приступил к поискам. Он знал, что это вполне может подождать до утра: Джо Нейсмит в лепёшку расшибётся, но своё обещание сдержит. И всё-таки он набрал в поисковой строке имя Фрэнсиса Вернала и нажал на первую из семнадцати тысяч двухсот пятидесяти ссылок.
Полчаса спустя ему на телефон пришло сообщение от Тони Кая.
«Ещё один взрыв со сходным почерком — на этот раз Пиблс. Чёртовы подростки!»
Фокс не нашёлся, что ответить, и поэтому снова переключил своё внимание на экран компьютера.
Взрыв со сходным почерком… Чёртовы подростки…
Тони Кай, как всегда, видел то, что он хотел видеть. А Фокс, как всегда, сомневался.