Когда последний из жителей деревни ступил на лестницу, Йен прикрыл отверстие плитой и стремительно направился в комнату лэрда.

Он подошел к ткацкому стану и снял с него готовое полотнище. Спрятав его под жилетом, он вышел из комнаты и прошел под аркой в зал клана.

Йен насторожился, услышав, как кто-то чихнул совсем близко.

– Я повсюду его искал, сэр, – послышался простуженный голос Дональда, – но его нигде нет. И здесь тоже.

– Но должен же он где-нибудь быть, – сказал Харрисон. – Мы должны найти его потайную лестницу.

Йен выступил из тени и оказался лицом к лицу со своими адъютантом и денщиком.

– Я пытался найти способ передать весточку вам обоим, – сказал он. – Вам здесь оставаться опасно. Скоро меня заклеймят как дезертира в дополнение к тому, что уже сочли предателем.

– Но вы ведь не думали, что мы вас оставим, сэр? – спросил Харрисон.

– Вы оба всегда были мне верны. Вы сделали для меня больше, чем мог бы пожелать любой человек и командир. Но теперь вы должны подумать о собственной безопасности.

– Прошу прощения, сэр, но куда вы отправляетесь? – произнес простуженный Дональд.

– Куда глаза глядят – в любую страну, кроме Шотландии и Англии, – сказал он. – Окончательный пункт нашего путешествия еще не определен.

– Вы не желаете, чтобы мы вас сопровождали, сэр?

– Я был бы счастлив, если бы вы оба, друзья, были со мной. Но такое решение не принимают с кондачка. Армия не очень-то ласкова к дезертирам.

– Но они не смогут нас повесить, если не поймают, сэр, – сказал Дональд, ухмыляясь.

Харрисон вытянулся по стойке «смирно».

– Сэр, я считаю своим долгом кое в чем вам признаться.

– Победоносное выражение твоего лица могло бы объясняться одним, – сухо заметил Йен. – Ты хочешь сказать, что намерен передать меня в руки Камберленда? Ничто иное не могло бы заставить тебя принять такой торжествующий вид, не так ли?

– Она на борту корабля, сэр. Я говорю об Элисон.

Йен посмотрел на своего адъютанта с улыбкой.

– Так мисс Фултон решила пренебречь запретом своего отца?

Харрисон ответил ему лукавой ухмылкой.

– Она сказала, сэр, что не позволит мне отчалить без нее. Мы поженились в Инвернессе, сэр.

– Теперь ты хочешь подать в отставку? В таком случае тебя не будут считать дезертиром.

– Я предпочитаю лучше рискнуть, чем вести переговоры об отставке с Седжуиком, – ответил Харрисон.

– Он больше тебе не угрожает, – сухо возразил Йен и поведал Харрисону о том, что произошло.

– И все же, сэр, – сказал Харрисон, – не думаю, что было бы разумно нам оставаться в Шотландии после того, как отец Элисон узнает о нашем браке.

– А я никогда и нигде не был, Сэр, кроме Фландрии и Шотландии, – подал голос Дональд, – но хочу увидеть часть света, более пригодную для житья. Я хочу туда, где нет войны.

Йена тепло оглядел друзей.

– В таком случае, если вы оба решились, добро пожаловать на борт корабля. Но с этой минуты я больше не ваш командир и не полковник, так что не обращайтесь ко мне как к старшему по званию, – сказал Йен.

Он решил позже им объяснить, почему сменил имя.

Втроем они вошли в часовню, отвалили камень и сдвинули плиту, скрывавшую вход в подземелье. Сначала спустился Дональд, затем Харрисон.

Йен снова замыкал шествие. Он посидел немного, свесив ноги в отверстие, и в последний раз оглядел часовню. Тени окутывали древние стены, как тяжелые шелковые драпировки. В тайниках его памяти оживали воспоминания о церемониях и празднествах, которые бывали здесь, он слышал голоса и смех, давно отзвучавшие в этом зале, мольбы, обращенные к Богу о том, чтобы битва была удачной. Возможно, ему следовало бы сейчас обратиться к Всевышнему с такой мольбой, но он был уверен, что удача будет им сопутствовать.

В его воображении вдруг возник образ деда, сидящего у стены и одобрительно кивающего ему. Его родители тоже были здесь. Рука отца обвивала талию матери, и оба улыбались ему. Джеймс и Фергус стояли поодаль и выглядели уже как взрослые мужчины. Они были в килтах и с вызовом улыбались ему.

Йен кивнул всем на прощание и скользнул в отверстие в полу.

Задвинув над головой плиту, Йен мог теперь только гадать, будет ли когда-нибудь это место снова открыто людьми. Хемиш вернулся на берег. Пассажиры, доставленные им на корабль, уже карабкались вверх по трапу на борт «Отважного».

Он подошел к Лейтис, ступая по гравию и ракушкам, скрипевшим под его сапогами.

– А ты когда поднимешься на борт, Лейтис? – спросил он хмуро.

– Когда придет Йен, – твердо ответила она.

– Ты, как всегда, упряма, любовь моя, – услышала она голос Йена, подошедшего сзади.

Лейтис стремительно обернулась и увидела его, целого и невредимого, с нежной и лукавой улыбкой на устах. Она бросилась в его объятия, не в силах сдержать радости. Не обращая внимания на остальных, она обняла его за шею и притянула его голову к себе, чтобы поцеловать.

– Тебя так долго не было, – сказала она, оторвавшись от него.

Она не была слезлива, но сейчас ей очень хотелось заплакать. Ей была ненавистна мысль о разлуке с Гилмуром, но в то же время она чувствовала себя счастливее, чем когда-либо в жизни.

– Мне пришлось захватить дополнительный груз, – сказал он ей тихо.

Лейтис отстранилась и с любопытством посмотрела на него. Заглянув ему за спину, она увидела Харрисона и Дональда, скромно стоящих в стороне. Оба улыбались.

– Вы едете с нами? – удивленно спросила Лейтис.

Харрисон кивнул, а Дональд чихнул, подтверждая ее слова. Он улыбнулся ей, посмотрел на Йена и снова чихнул. Лейтис нахмурилась, внезапно поняв, когда и при каких обстоятельствах он простудился. Она бросила на Йена взгляд через плечо. Его улыбка подтвердила ее подозрения. Дональд отвел взгляд и снова чихнул.

– А как вы? – спросила она Харрисона. – Так вы тоже были одним из нас?

– Нет, – ответил он. – Я в этом не участвовал, мисс. Я был в Инвернессе.

– Значит, это вы зафрахтовали корабль?

Он посмотрел на Йена и кивнул.

– Придется лечить вашу простуду, – сказала Лейтис, снова поворачиваясь к Дональду. Она пощупала его лоб. – Вы ведете себя так же глупо, как мой брат Фергус, – сказала она, слегка встревоженная тем, что лоб его показался ей очень горячим.

– Что ты так кудахчешь и квохчешь над этими англичанами, Лейтис! – рявкнул Хемиш.

Йен подошел к старику и схватил его за руки. Без видимых усилий он поднял его высоко над землей, так что их глаза оказались на одном уровне.

– Не смей говорить с Лейтис в подобном тоне, Хемиш! – сказал Йен твердо. – Ни сейчас, ни на борту корабля, ни когда мы высадимся на берег. Никогда!

Хемиш кивнул, и внезапно его мрачное лицо осветила улыбка.

– Ты говоришь точно как твой дед, Йен, – сказал он, довольный. – Ты будешь лэрдом. Клан нуждается в предводителе.

Йен еще некоторое время молча смотрел на старика, прежде чем опустить его на землю. Потом круто повернулся и шагнул к Лейтис.

– Скажи, что я был прав, когда взял его с собой, – обратился к ней Йен. – Скажи, что я не свалял дурака.

– Конечно, ты прав, – ответила она улыбаясь. – Но и Хемиш тоже прав. – Она отстранилась и посмотрела на него, будто оценивала. – Из тебя и вправду получится прекрасный лэрд.

В ответ он покачал головой.

Лейтенант Армстронг постучался в дверь покоев генерала не без трепета. Генерал занял комнаты полковника, и за последний час вереница адъютантов, денщиков и просто солдат на побегушках сновала туда и сюда с бутылками вина и хрустальными бокалами. Генерал явно не чурался радостей жизни.

Уэсткотт сам открыл дверь. В руке он держал бокал вина, точно такой же был в руке графини Шербурн. Рядом с ней сидел ее сын, а на дальнем конце стола возлежала кошка, свернувшись клубочком у своей пустой корзинки. Это была весьма впечатляющая сцена, походившая скорее не на ужин, а на любовное свидание. Лицо графини разрумянилось, а генерал Уэсткотт просто сиял.

– В чем дело, лейтенант? – спросил генерал, и приветливое выражение его лица мгновенно сменилось раздражением. – Ведь я просил меня не беспокоить.

– Прошу прошения, сэр, но мы нигде не можем найти майора Седжуика.

– Я уверен, что Седжуик достаточно взрослый малый, чтобы не потеряться, лейтенант, – сухо возразил Уэсткотт.

– Но в последний раз его видели, когда он направлялся к замку, сэр. И с тех пор о нем ни слуху ни духу.

– Я видела его совсем недавно, – неожиданно вмешалась графиня. Она приветливо улыбнулась лейтенанту. – Этот милый человек сказал, что у него полно дел, и что он должен выполнять свои обязанности. Но, конечно, я не осмелилась его расспрашивать в подробностях, о чем идет речь.

Армстронг пристально посмотрел на графиню. Она поставила свой бокал на стол и улыбнулась генералу.

– Мне уйти, Найджел? – спросила она тихо.

Уэсткотт посмотрел на нее, потом повернулся к Армстронгу и обжег его взглядом.

– Нет, Патриция, не думаю, что это необходимо. Если Седжуик не вернется к утру, лейтенант, тогда я и сам встревожусь. А до тех пор прошу меня не беспокоить.

У Армстронга возникло неприятное ощущение, что графиня Шербурн обвела его вокруг пальца. Он кивнул и мгновенно ретировался, не дожидаясь, пока генерал Уэсткотт захлопнет дверь у него перед носом.

«Отважный» сидел в воде очень низко и издали походил на утку с темно-рыжим оперением. Погружение людей на борт проходило гораздо медленнее, чем рассчитывал Йен. Он нетерпеливо ждал, пока Харрисон и Дональд вскарабкаются по веревочному трапу.

Наконец наступила и очередь Лейтис.

– Я не смогу подняться по этой лестнице, если буду знать, что ты глазеешь на мои ноги, – сказала она ему раздраженно. – Мне ведь придется приподнять юбки.

– Я не буду смотреть, – пообещал он и, когда она ответила ему недоверчивым взглядом, улыбнулся. – Ну ладно, краешком глаза.

Она все еще колебалась, и он подвел ее к самому борту корабля и поднял так высоко, что у нее не осталось иного выбора, кроме как вцепиться в лестницу. Через несколько минут Лейтис оказалась на борту «Отважного».

Йен последовал за ней. На палубе его приветствовал капитан Брэддок.

– Очень рад вас видеть, – сказал он с видимым облегчением. – Если поспешим, то сможем пройти через скалы до ночи. – Он с опаской оглядел бухту. – Должен признаться, что не чаю, как бы поскорее выбраться из этого места.

Йен подошел к поручням и посмотрел вниз. Оставалась всего одна лодка, да и то в ней были не пассажиры, а только пожитки беглецов.

– Мы отчалим через минуту, – успокоил он капитана.

После того как погрузили все узлы и коробки, Йен перешел на нос. Тот самый матрос-итальянец, которого он уже встречал раньше, снова принялся измерять глубину бухты.

Судно медленно миновало цепь скал, и капитан отдал приказ поднять паруса. Они покидали бухту. Йен все оглядывался назад, радуясь тому, что все жители Гилмура, включая и Лейтис, столпились в другом конце палубы. Поэтому они не могли увидеть искалеченное тело Седжуика, лежавшее на вершине выступавшей из воды скалы, самой высокой из всех.

Опасность теперь им уже не угрожала. Даже если бы солдаты форта Уильям их заметили, маловероятно, что их сумели бы перехватить. Менее чем через час они должны были выйти в открытое море.

К Йену подошел капитан:

– Сэр, если вы уделите мне минуту внимания, думаю, вы согласитесь с тем, что я нашел решение вашего вопроса. Я знаю, куда вам лучше всего направиться.

Заинтересованный Йен последовал за капитаном в его каюту и с любопытством наблюдал, как тот разворачивает свернутую рулоном карту. Он расправил ее на небольшом квадратном столике.

– Вот здесь, сэр, – сказал Брэддок, указывая на побережье Американского континента, где располагались английские колонии. – Это место называется Мэриленд. Я и прежде доставлял туда беженцев.

Но внимание Йена привлекло другое место на карте, севернее Мэриленда. Он провел пальцем по карте, обводя его контуры. Извилистая береговая линия, бесчисленные заливы, бухты и устья рек напомнили ему Шотландию.

– Нет, – возразил Йен улыбаясь. – Мы направимся вот сюда. Это место и станет нашим домом.

– Вы уверены? – хмурясь, спросил капитан Брэддок.

– Уверен, – твердо ответил Йен.

Покинув каюту капитана, он увидел Хемиша.

– Тебя избрали лэрдом, – сказал Хемиш решительно, и широкая улыбка расползлась по его лицу от уха до уха, при этом его морщины показались Йену еще более резкими и глубокими.

– Что? – спросил пораженный Йен.

– Теперь ты лэрд, Йен, – ответил Хемиш ухмыляясь и последовал за ним на бак.

Из толпы выступила Лейтис и подошла к Йену. Они взялись, за руки, счастливые, что снова оказались вместе.

– Он шутит? – Йен недоверчиво посмотрел на Хемиша.

– Нет, он вполне серьезен, – возразила Лейтис. – Народ Гилмура считает, что внуку Нийла Макрея пристало быть их предводителем.

В эту минуту он не знал, что и сказать, а ему очень хотелось ответить достойно. Но слова были невыразительными и вялыми, не способными передать переполнявшие его чувства и мысли.

– Я не знаю ничего из того, что должен знать лэрд, – сказал Йен, и это признание прозвучало смущенно и неловко.

– Нет, знаешь, – мягко укорила его Лейтис. – Все, что ты делал, все твои военные навыки пошли тебе впрок, и вот к чему это привело.

– А если я обману их ожидания? – спросил Йен, глядя на взволнованную толпу людей.

– Разве ты когда-нибудь подводил своих солдат? Или тех скоттов, что спасал в Инвернессе? Или меня? – спросила она улыбаясь.

– Так ты тоже высказалась за меня, Лейтис?

– Да, – ответила она, продолжая улыбаться. – Да, тебя выбрали почти что единогласно.

– Дай-ка подумать, – сказал Йен. – Бьюсь об заклад, что Хемиш был против.

Лейтис покачала головой.

– Он-то как раз и предложил тебя избрать, – сказала она. – Питер был единственным, кто пошел наперекор большинству. Должно быть, потому, что ты так яростно отчитал его.

– А я даже и не помню этого.

– Тем хуже, – ответила она смеясь.

Йен оглянулся на руины Гилмура, теперь уже почти полностью скрытые надвигающейся темнотой.

– Ты полагаешь, дед одобрил бы мое избрание лэрдом? – спросил он, думая о привидевшихся ему духах.

– Да, – сказала Лейтис взволнованно. – И он первый решил бы уехать, – добавила она, удивив Йена. – Он верил в людей, в их способность обживать новые места.

Йен знал, что на всю жизнь запомнит ее такой. Лейтис улыбалась. Ее лицо было спокойным и прекрасным. Легкий морской бриз играл ее волосами. Йену казалось, что он всю свою жизнь шел к этой минуте.

Запомнившаяся ему девочка стала взрослой женщиной. Вот Лейтис смеется, нежно улыбается ему. Вот ее прекрасные глаза сверкают негодованием, волосы развеваются на ветру. А вот она приподнимает юбки, когда они перебегают долину.

Он повернулся, чтобы сказать что-нибудь людям, стоящим на палубе, и ему пришлось возвысить голос, чтобы его услышали.

– По другую сторону океана есть место, которое называют Новой Шотландией. Там уже живут скотты.

– Мне нравится это название, – сказал Малькольм, и несколько голосов его поддержали.

– Там есть остров, – добавил Йен, – очень похожий на Гилмур. Я думаю, нам надо направиться туда, но я не могу принимать решения один. Кто за Новую Шотландию?

– Мы готовы ехать куда скажете, сэр, – раздался голос Дональда откуда-то сзади. Рядом с ним стоял Харрисон с молодой женой, держась за руки. В знак одобрения они улыбались.

Все подняли руки, включая и продолжающего брюзжать Питера.

Йен посмотрел на Лейтис.

– А ты, любовь моя? Что скажешь ты? Лейтис смотрела куда-то далеко, за горизонт.

– Я думаю, – сказала она, наконец, лучезарно улыбнувшись, – что мой дом там, где ты.