Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 1

Авдотья Репина

 

1.Первая глава: Начало начала

Мирослава шла после очередного неудачного собеседования. Хотя собеседованием это было сложно назвать - начальник жека №5, куда девушка хотела устроиться дворником или хотя бы разнорабочей, осмотрела ее с ног до головы, узнала, может ли девушка мести пол или чистить снег, после чего ответила, что такой неумехе у них делать нечего, да и соответствующих навыков у нее нет. Начальница жэка себя ясновидящей возомнила? По лицу с ходу с лету способности определяем? Да и какие дворнику особые навыки нужны? Снег складывать в исключительно художественного вида сугробы? Как тот уникум из столичного Ижевска, который на заснеженных площадях лопатой шедевры рисует. Волшебник, не иначе.

Почему все в ее жизни наперекосяк? Работа, друзья – это у Миры было, но в какой-то извращенной, неправильной форме. Друзья и знакомые забывали ее или просто пропадали, устроиться на работу она не могла уже давно.

Девушка пнула от досады мусорный бак и перешла на другую сторону улицы. Конечно! Ей все время так и отвечали – то работа слишком сложная для нее, то очень простая, то с таким образованием мы даже в уборщицы не нанимаем. Или еще одна отговорка на все времена – у вас нет стажа работы и особых навыков, будь они неладны. Будто в этом городе они, особые навыки, есть у каждого второго.

Почему она выбрала для себя такую жизнь? Люди и машины раздражали, хотелось что-нибудь основательно сломать, точнее разрушить что-нибудь до основания, как рушатся сейчас ее надежды на лучшую жизнь.

Люди на пути девушки, как специально, двигались медленнее, толстые тетки в безразмерных дутых пуховиках с огромными пакетами, переваливаясь, выкатывались из магазинов, успевая наорать на своих скучающих отпрысков. Мамочки с колясками, шеренгами по трое в ряд на всю ширину дороги, обсуждали цвет отрыжки своих детей, а их дети в тот же момент орали как резанные. Школьники, в весенние каникулы предоставленные сами себе, стаей бегали на пути Миры, норовя врезаться. Ноги вязли в снежной каше: несмотря на то, что на дворе середина марта, снега на тротуарах было много, а коммунальщики не спешили очистить город. Казалось, им могло помочь только волшебство.

Наконец, Мирослава дошла до своей цели, до площади Свободы.

Свобода! Да, только здесь она и чувствовала себя свободной. Можно было представить, как взлетаешь над центром города и видишь парк Заречный, реку Чепцу, которая сейчас скрылась подо льдом, а летом змеится, поблёскивая на солнце, леса, поля, гору Иднакар. А если развернуться в другую сторону, то особенно хорошо видно, как от центра города радиально расходятся центральные его улицы, что делало весь этот пейзаж очень похожим на глаз с ресницами. Потому и город назывался Глазов. Город, конечно, походил на многие другие маленькие города России, но вместе с тем влюблял в себя ощущением домашнего уюта.

Девушка чувствовала, что гнев и раздражение постепенно сходят на нет. Наваливалась усталость, день подходил к концу, а значит, стоит пойти домой в надежде, что утро вечера мудренее. И желательно сделать это сейчас, потому что через час закончится рабочий день, и люди ломанутся в магазины, а Мира хотела избежать всех этих встреч со случайными людьми.

Тут ей под ноги кинулся белый кот, отскочил, вместе с другими пешеходами деловито перешел улицу на перекрестке и шмыгнул в дом на углу. Это был старинный двухэтажный особняк купца второй гильдии Колота, входная дверь и балкон, расположенные на срезанном углу дома, выходили на площадь Свободы.

Из истории города девушка помнила, что раньше, на нижнем этаже дома размещались магазины и мастерские, а на верхнем этаже были жилые комнаты, в подвале имелся винный погреб. Сейчас в здании разместились магазин, мастерская по починке телефонов и какой-то банк.

Мирослава видела этот дом каждый день, никаких чувств он уже не вызывал, поэтому неожиданным для нее стало внезапно возникшее желание постоять рядом. Она остановилась и стала рассматривать особняк, словно видела впервые – отреставрированное здание бежево-горчичного цвета, белые закруглённые кверху элементы на окнах.

Странно. Прямо на здании было приклеено объявление. У Миры зарябило в глазах: на ядовито-розовом фоне написано ядовито-зелеными буквами: «Примем работника работать. Примем ученика учиться. Примем учителя учить. Вход со стороны пл. Свободы».

Девушка нашла глазами главный вход, куда забежал кот, и где рядом с дверью висела табличка «Академия магии Министерства магии (Глазовский филиал)». Очень смешно! Даже дети знают, что в Глазове нет Академии магии, они только в больших городах.

Странное, конечно, название, но Миру оно не очень поразило: если человек имел возможность снять дорогое здание в центре города, то уж название, точно, какое угодно мог себе позволить. Она воображала, что откроет сейчас дверь, а там семена продают и саженцы – посадил, к примеру, семечку тыквы, а она выросла. Чем не магия? Самая древняя к тому же.

Девушка решилась обратиться по объявлению. Почему бы не попытать удачу с работой еще раз? Когда-то же ей должно повезти!...

Массивная дверь поддалась на удивление легко, девушка вошла в Глазовскую Академию магии. В помещении было темно и пусто.

Мира стояла в небольшом зале, вправо и влево уходили коридоры с множеством дверей, большинство из которых было закрыто. За одной из них, открытой, горел свет. Девушка подошла к открытой двери. Надпись на ней была уже не ядовитых, а вполне человеческих цветов, она гласила: «Рихтер А.В. ректор Глазовской Академии магии. Говорите мало, четко и по существу».

Из кабинета доносилось шуршание, секретарский стол перед кабинетом был пуст. Видимо секретаря тут не было давно – на столе стояла табличка с надписью «Вернусь через 5 минут». Прождав десять минут, не дождавшись работника приемной, Мира повесила пальто на вешалку, собралась с духом, и постучала в приоткрытую дверь. Ей ответили «Войдите», что она и сделала.

В кабинете за столом сидел мужчина, из-за бумаг было видно только его макушку. Ректор Рихтер, если это был действительно он, не посчитал нужным поднять голову, чтобы взглянуть на посетителя.

- Говорите,- по голосу мужчины сразу стало понятно, что требования надписи на двери его кабинета нужно выполнять неукоснительно.

- Я к вам по объявлению, - выдала Мира четко и по существу.

Шуршание под бумагами стихло, ректор встал и устремил взгляд на девушку. Глаза у него были черные, бездонные, от них сейчас хотелось поежиться, черные волосы слегка всклокочены и торчат непослушными прядями. Это в купе с белой рубахой делало его похожим на безумного ученого.

Мужчина осмотрел ее с ног до головы, еще раз осмотрел, казалось, он пытался что-то найти, потом показал на кресло напротив: «Присаживайтесь. Прошу».

Сиденье показалось Мире крайне неудобным, наверняка, ректор не жаловал долгих посетителей.

- Как зовут вас? – мужчина все еще изучающе смотрел на нее.

- Мирослава Юрьевна Иванова,- снова четко и по существу сказала девушка, но глаза опустила на лежащие на коленях руки, не могла смотреть на него - неуютно.

- Сколько лет?

- 23.

- Живете где?

- В квартире, через три дома отсюда, на Чепецкой.

- Какое образование?

- Высшее.

- Что умеете? Какие таланты?

- Могу с бумагами работать, с архивом, а могу… могу и быть разнорабочей…- она не понимала пока, какие именно таланты его интересуют. Отчаяние в голосе было сложно скрыть.

Мира подняла глаза. Ректор откинулся на спинку кресла и еще более пристально смотрел на нее, словно он ее только что увидел и пытался понять, кто она такая и что тут делает.

- В объявлении не написано, какие именно работники вам требуются, - пояснила Мира, но взгляду ректора это понимания не прибавило. Он отвернулся и стал смотреть уже в окно.

Пока хозяин кабинета отвлекся, посетительница блуждала взглядом по комнате. Большой стол из настоящего дерева отделял ее от ректора, за его спиной стояли книжные полки с какими-то чудными изданиями, рядом с полкой висела старая карта, но очертания материков и водоемов Мира не узнавала, а названия прочесть не могла. Тут на полку запрыгнул пушистый белый кот, тот самый, что бросился ей под ноги и прошмыгнул в здание, потянулся и лег в позе сфинкса, хвост его остался висеть. Кот посмотрел на Миру немигающим взглядом, один его глаз был синий, другой - желтый.

- Хотите чаю? – ректор встал и подошел к столику в дальнем конце кабинета.  На столике стоял чайник, который зашумел, начав греть. У столика стояли диванчики, мужчина удобно устроился, закинул ногу на ногу и жестом показал Мире на место напротив..

Когда вода закипела, ректор достал откуда-то две чашки, засыпал в заварочный чайник траву и залил кипятком.

Снова посмотрел на Миру, явно что-то обдумывая.

- Расскажите о себе, - как-то по-доброму предложил он.

- Я могу отдать вам свое резюме, - девушка порылась в сумке, достала папку и передала ее Рихтеру. Мужчина небрежно пролистал ее, захлопнул и бросил на столик. Ничего себе порядки!

- Расскажите о себе то, - повторил Рихтер, - что посчитаете нужным.

Девушка отпила чай, очень ароматный, с какими-то луговыми травами. Или это чай так подействовал, или что-то в тоне ректора показалось Мире дружелюбным, поэтому она рассказала то, что никогда бы не рассказала другому работодателю.

Нет, страшных тайн у нее не было, скорее наоборот, все было печально и обыденно. Папу своего она плохо помнила, мама рассказывала, что он исчез, когда Мире было семь лет, вероятнее всего, о существовании дочери забыл. Мама этот разрыв перенесла тяжело, могла целыми днями сидеть на одном месте и смотреть в окно, словно ждала своего любимого. Мира с ранних лет научилась делать все по дому, хорошо училась и ухаживала за мамой. Та умерла пять лет назад, окончательно утратив связь с реальностью. Дожив до двадцати трех лет, Мира так и не смогла найти постоянную работу. Почему, говорить не стала. Еще она не сказала о том, что не помнила свое детство до 7 лет.

Ректор уже давно допил чай и смотрел куда-то в потолок.

- Вынужден вам отказать, - с этими словами Рихтер перевел взгляд на Миру.

Гнев, до этого молчавший внутри девушки, стал вырываться наружу. Она вскочила, сгребла папку с резюме, смяв, пихнула ее в сумку.

Снова отказ! Она ему тут всю душу вывернула, а он! Хотелось кричать, но она постараюсь вложить в голос оставшееся спокойствие.

- Спасибо, что выслушали. Почему нет?

- Вы нам не подходите, - холодно ответил мужчина.

- До свидания, - девушка вспомнила о хороших манерах.

- Прощайте, - ответил ректор и встал.

Мира развернулась и зашагала к двери, однако выйти ей не удалось. Во-первых, дверь сама собой захлопнулась. Видимо, у них тут сквозняки. А во-вторых, у двери сидел белый кот и всем видом показывал, что уходить не собирается. Больше всего в жизни девушку бесило, когда что-то преграждало ей дорогу. И кот стал последней каплей. Мира резко развернулась и нашла глазами ректора, который к тому времени уже успел подойти к своему столу.

- Не подхожу я вам, значит. Почему не подхожу? Не имею соответствующей корочки уборщицы? Или я слишком юная для мытья полов? Или слишком стара? Или выражение лица имею какое-то не такое, чтобы пыль с полок вытирать? Или что-то еще?

- Нет, нет, нет, нет и да, - ответил сразу на вопросы ректор Рихтер, - вы слишком не такая, какая нам нужна.

- А какая вам нужна?

- Другая.

- Какая другая?

- Другая, не как вы.

- Какая другая, не как я?

- Другая, не как вы, непохожая на вас.

Он откровенно издевался! Мира застонала, развернулась, зашагала к выходу, но кот все еще сидел там и уходить не собирался.

- Брысь отсюда! Кыш! – на крики девушки кот не реагировал, а ректор – да.

- Вы ведете себя странно. Вы знаете об этом? – Рихтер подошел к ней.

- Уберите кота, - девушка старалась говорить спокойно и даже добавила, - пожалуйста.

- Какого кота?

- Этого кота, - Мира снова перешла на крик и указала на животное. Он ее за идиотку держит? – Белого такого, пушистого, с разными глазами.

Тут кот посмотрел на нее, потом на хозяина кабинета, как будто довольно хмыкнул и прошмыгнул в коридор.

Мира взялась за ручку двери, потянула, но дверь едва открывшись, снова захлопнулась и больше не поддавалась. Точно сквозняки. И двери, видимо, тут настолько старые, что замки уже не работают.

- Я вас принимаю, - девушка сначала повернулась на звук голоса, и только потом до нее дошел смысл фразы.- Приступаете с завтрашнего дня, завтра же вам все объяснят. Приятного остатка дня, - медовым голосом сказал ректор и улыбнулся.

- Чем я буду…

- Все завтра, - перебил ее Рихтер.

Мира не стала пререкаться, сил на этот разговор она потратила много, поэтому развернулась, взялась за ручку, дверь в этот раз открылась легко, но выйти девушка не успела.

- Мирослава, это был не кот, а Хранитель, - сказал ей в спину глава Академии.

Девушка кивнула в ответ, мол, уяснила, быстро оделась и вышла на улицу. Выдохнула. Вдохнула. Снова выдохнула. На душе стало значительно лучше. Хранитель, так Хранитель, будут знакомы. Кто-то кота Васей называет, а кто-то Мефистофелем. Это дело вкуса и фантазии хозяина. Об этом думала Мира, пока шла до дома. Точнее не шла, а летела.

Девушка Андрея Рихтера очень заинтересовала. Переливы ее энергии в самом начале беседы были грязно-зеленого цвета, когда рассказывала о себе, порозовели. Ничего в этом не было необычного, у людей так и бывает. Но потом, когда она кричать стала в гневе, в переливах появились золотые ниточки, как у одаренных людей или магов низших уровней. При таком раскладе она Хранителя все равно не смогла бы увидеть, это уже уровень высокий, до него они своих студентов только к выпуску дотягивают, а нагрузки у них будь здоров и индивидуальный подход. Но почему она тогда ни глобуса не увидела, ни картины. Что не видела, Рихтер не сомневался, иначе бы взгляд на чем-то таком остановила. Одним словом, странная она. Да и в жизни ей не повезло.

Завтра он со всем разберется, профессорско-преподавательскому составу ее представит, они как раз к обеду соберутся. Маги существа ночные, рано вставать не любят. Или объявить экстренный сбор? Ситуация с этой девчонкой выходит очень нестандартная.

 

2. Магическая глава: Чаепитие в библиотеке

Поскольку девушке не сказали, когда начинается ее рабочий день, она решила прийти к 8.00, большинство жителей Глазова, да и России в целом, работали именно так.

И это у нее получилось бы, если бы не пожилая соседка, тетя Маша. Женщина жила в соседней квартире и помогала Мире и ее маме, чем могла. То овощами с огорода поделится, то книги старые подарит, то одежду дочери Марины отдаст. Одежда не новая, но носить можно. Мира не придиралась и тете Маше от души была благодарна. Только сегодня соседка вела себя чуднО.

Мира запирала дверь квартиры, когда тетя Маша тоже выходила, видимо в хор ветеранов собралась на репетицию.

- Доброе утро, тетя Маша, - привычно сказала Мира.

- Вы меня откуда знаете? От Марины?

- Я соседка ваша, Мира, Мирослава, живу тут рядом, - сказала девушка громко, показав на свою дверь.

Стареет тетя Маша, забывать стала. Вон Маринка жаловалась, что мама то очки потеряет, то плащ не по погоде наденет, поэтому просила девушку присматривать за мамой, хотя и особого повода для волнения не видела.

- Не живет тут никто. Давно уже. Пустая это квартира. А ты иди-ка отсюда, нечего по чужим подъездам шастать, - тетя Маша угрожающе смотрела и даже замахнулась старой лыжной палкой, которую использовала вместе трости.

Мира не стала спорить, попрощалась, ушла. Надо будет Маринке сказать, чтобы мать в больницу положила, может, еще можно ей помочь.

Девушка быстро дошла до места работы. Место работы! У нее теперь есть работа! Она со вчерашнего дня рабочий человек, будет получать заплату и наконец-то перестанет считать каждую копейку. Кстати, сколько она будет получать? Вчера же ей ничего не сказали.

Пришла чуть позже восьми, не сильно опоздала, поругала себя за это, не любила опаздывать и опозданий других тоже не любила. Подошла к двери Глазовской Академии магии, затаила дыхание, потянула ручку, вошла. Внутри было пусто и тихо, как и вчера. Все двери закрыты, внутри никого. Почему тогда входная дверь открыта, если никого нет? Кто-то же должен был ее открыть? Коммунизм у них тут? Или просто безалаберность? Или кто-то все же есть?

Мира решила осмотреться. Несмотря на то, что интерьер был темных благородных цветов, внутри было светло и уютно, словно дома. Перекрытия из темного дерева, стены фиолетового цвета, а на них золотой краской нарисованы звезды. Когда входишь с улицы, сразу попадаешь в холл, где стоят бежевые диванчики и стол тоже из темного дерева, на полу в кадках цветы, на стенах светильники. Не доходя до холла, справа и слева комнаты. Одна из них была кабинетом ректора Рихтера, на другой висела надпись «Магазин». Значит, Мира не ошиблась, ее новым место работы был магазин. Только для магазина обстановка была слишком странная. Да и ректор тут при чем?

Да! Откуда вдруг взялся этот ректор Рихтер? И что это за заведение? Почему первый рабочий день приходился на субботу, а не на понедельник?

Так, нужно разобраться. Ректор – это лицо во главе университета или института, то есть, это глава учебного заведения. Ну да. На входе же написано, что это Академия магии. Какая еще Академия магии? Если это из той же серии, что и руководитель подразделения нежности и опеки о клиентах компании «Папочка», то тогда все можно списать на фантазию, творческий подход и неординарность руководителя. Но ректор Рихтер показался человеком практичным, требовательным и не очень-то оригинальным. Но больше всего Миру поражало не это, а то, что вчера, ни во время собеседования, ни после, уже дома, эти вопросы в ее голове не всплывали.

Во что она опять ввязалась?

Мира со стоном закрыла лицо руками и села на пол. Лицо уткнула в колени, обняла их руками и стала раскачиваться взад и вперед.

- Вы там молитесь? – поинтересовался голос за ее спиной. Несомненно, это был ректор Рихтер. – Для этих целей у нас есть специальное помещение. Если, конечно, ваша религия не запрещает молиться в отдельной комнате, а не предписывает сидеть в проходе и мешать ходить.

После этого мужчина прошел в свой кабинет, но дверь не закрыл. Девушка, пройдя мимо стола секретаря все с той же надписью «Вернусь через 5 минут» и повесив верхнюю одежду на вешалку, поплелась вслед за ним.

- Что за место? – спросила она после того, как присела в неудобное кресло, Андрей Вильгельмович устроился за столом, который сегодня был чист от бумаг.

- Академия магии, - невозмутимо ответил ректор. – На входе же написано. Или вы читать не умеете? Но вчера же надпись на стене прочитали. Или вам кто-то подсказал?

- Вы со всеми так раз разговариваете? – возмутилась девушка.

- Нет, только с вами, у нас индивидуальный подход во всем.

Мира чувствовала, что гнев снова поднимался откуда-то из живота и грозил вырвался наружу. Она вскочила.

- Сядьте, - скомандовал он. – Силу надо контролировать.

Какую силу? Магическую? Мира села, но контролировать себя было сложно, сердце бешено гоняло кровь по телу, дыхание стало частым, губы пересохли, а ладони, наоборот, вспотели.

- Кем я буду у вас работать? – девушка решила перейти к сути разговора, когда немного успокоилась.

- Нет, у нас вы будете учиться, Мирослава Юрьевна, - спокойно ответил Рихтер. – Будете учиться работать со своим даром. У вас явно есть магические способности, хотя вы их еще не в полной мере осознаете, что странно для вашего возраста.

- Почему странно?

- Потому что способности к магии, если они есть, проявляются уже после трех лет. Вам что-то мешает их проявлять. С вами что-то случилось до трех лет?

- Я не помню, - Мира помедлила, - я не помню себя до семи лет.

- Занятно, очень занятно, - промурлыкал Рихтер. – Очень вы занятная особа, Мирослава Юрьевна. Мы с этим разберемся. Что-то сегодня странное заметили?

Мира ничего такого не могла припомнить, только про тетю Машу, об этом и рассказала.

- Что-то еще? – тон ректора стал более настойчивым и холодным.

Да, было сегодня что-то еще. Мира не нашла кое-какие свои вещи, по мелочи. Решила, что куда-то затерялись.

- Мирослава Юрьевна, прошу выслушать меня очень внимательно. В ближайшее время ваша жизнь существенно изменится. Со вчерашнего дня вы стали студенткой Академии магии. Несмотря на то, что сейчас середина семестра, группы уже укомплектованы, и студенты закреплены за преподавателями, по некоторым причинам я не могу не принять вас. Все, что я вам сейчас говорю, может показаться бредом, однако сила уже выбрала вас, а значит жить, как раньше, вы уже не сможете.

- Почему? – девушка сталась говорить спокойным голосом, но он все же предательски дрожал от волнения.

- Потому что сила сотрет вашу прежнюю жизнь, но воспоминания о ней оставит.

- Почему? Как сотрет? – перешла на крик Мира.

- Начисто или частично. Завтра никто будет помнить Иванову Мирославу Юрьевну. Не останется ни документов, ни фото в соцсетях, ни квартиры № 476 по Чепецкой, 9а. Дом останется, клумбы перед домом останутся, соседи ваши будут жить, как и раньше, только помнить о вас никто не будет. Даже тетя Маша. И в квартире вашей завтра будут пребывать другие. Какая-нибудь семья Касимовых из трех человек поселится в ваших двух комнатах, и даже документы предъявит, что купили они квартиру № 476 по ипотеке аж пять лет назад у старичка Семена Федоровича Фролова, ветерана войны, который решил перебраться к дочери в Москву.

Про тетю Машу он верно сказал, все в порядке, значит, у соседки с головой. Мирослава заставила себя успокоиться и запоминать все, что говорил Рихтер. Почему-то она верила ему безоговорочно.

- Сила – это дар. Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. В вашем случае – это прошлая и, по всей видимости, не очень интересная жизнь. Да, не смотрите на меня так. Это закон мира магии, и чем быстрее с такой мыслью вы свыкнитесь, тем вам проще будет дальше. Тетя Маша вас уже забыла, если бы у вас были друзья, то странностей оказалось бы больше, -мягче продолжал Рихтер. – Но в одиночку новорожденный маг выжить почти никогда не может, потому что не умеет силу контролировать. У вас, Мирослава Юрьевна, это появляется во вспышках гнева. В такие моменты в потоках вашей ауры начинает появляться золотое свечение, как бывает у только у магов. Значит, вы тоже маг. К тому же вы можете видеть то, что не видят обычные люди.

- Что, например?

- Духов, вещи или людей, на которых наложены какие-то специальные чары. Что вы видите в этом кабинете?

Мира осмотрелась и стала перечислять: «Камин, чайный столик, кресла вокруг него, на окнах красные цветы в синих горшках, оба окна выходят на площадь Свободы, потолок белый, люстра, деревянные перекрытия, стены синие, картины и портреты. Глобус, книжные полки во всю стену, шкаф, ваши стол и кресло, кресла для посетителей, вешалка, на ней ваши пальто и шарф». Девушка замолчала, посчитав, что наговорила достаточно.

- Неплохо. Что вы хотите рассмотреть поближе? Подойдите к этому предмету.

- Глобус, - выбрала Мирослава и приблизилась к нему.

Глобус, как ему и полагалось везде, стоял на подставке, чтобы показать наклон земной оси. Но этот был не совсем обычный: на уровне линии экватора его пронизывала золотая линия, которая показывала движение планеты по орбите. Пренебрегая пропорциями небесных тел и расстояниями между ними (как и бывает в демонстрационных моделях) в плоскости экватора рядом с Землей расположили Луну, а чуть дальше - планеты со спутниками и, конечно, Солнце. Все они, кроме Земли, были похожи на голограмму, сквозь них просвечивали детали помещения. Планеты не все, только четыре, остальные были бы видны, если бы не было стены. Это было понятно по Юпитеру, он убегал по своей орбите и уже наполовину впечатался в стену. Земля оставалась неподвижной, а все остальные небесные тела вращались, и казалось, что именно Земля их движет. Геоцентристы бы ликовали!

На подставке для глобуса был тумблер, который стоял в режиме «Карта рельефа», еще были режимы «Карта погоды», «Карта магических порталов и Источников магии», «Студенты и преподаватели Академии магии (Глазовский филиал)». Подставка для глобуса представляла собой произведение искусства – на ней были искусно вырезаны растения и животные, которые лепились друг к другу.

Вне всяких сомнений, мастер был талантлив.

Но Землю сделал так себе. Конечно, на глобусе были видны очертания воды и суши, и Мира их узнавала, но все какое-то нечеткое, словно бездарный художник неудачно наложил цвета друг на друга, из-за чего сама картинка сильно смазалась.

Мира повернулась к ректору, чтобы выразить недовольство учебной наглядностью, но он резко сказал: «Это же магия… Чтобы что-то произошло, нужно захотеть, чтобы оно произошло. Это вам не экран гаджета, где все скачет само собой!»

Что он от нее хочет? Дурацкий ректор! Дурацкий глобус! Дурацкая Академия! Дурацкая жизнь! Девушка всегда давала себе возможность выпустить пар. Когда гнев немного уходил, включался мозг. Печально, но это было именно так.

Итак. Если гнев – это ее сила, а силу надо контролировать, то, во-первых, Мирослава решила понять, где сейчас находится ее гнев. Живот – откликнулось тело. Тогда она попыталась ощутить гнев как энергию, и сила стала словно течь по телу - от живота к рукам, ногам и голове. Мира постаралась ощутить каждый поток и направить их к глазам. Сила подчинилась - хоть и не все потоки удалось задействовать, она стала вытекать из тела девушки через глаза. Тогда изображение на глобусе стало приобретать четкость, линии накладывались друг на друга. Мирослава подобное уже видела в детстве, когда кто-то принес в школу альбом со стереокартинками, где изображение рисовалось отдельно для правого и левого глаз. Нужно было расфокусировать взгляд и смотреть как бы сквозь картинку, тогда рисунки накладывались и появлялось объемное изображение какой-нибудь звезды или рыбки. С этим глобусом было что-то похожее.

Через несколько минут стараний Мира увидела Землю в миниатюре, не круглую, как глобус, а эллипсоидную, каким и должен быть геоид. Сначала новоявленная ученица нашла Евразию, потом Россию, ее границы были обозначены серебристыми линиями. На севере страны - снежные шапки и моря разных оттенков, Сибирь, как и положено, вся зеленая, коричневые цепи гор на Кавказе, Урале, Алтае, Забайкалье и Камчатке – все это напоминало карту со спутника, только экран компьютера все-таки не может передать объем так хорошо.

По привычке Мира искать стала на карте Каспийское море, по Волге поднялась на север до устья с Камой (да, Мира не ошиблась, именно Волга впадала в Каму, а не наоборот), нашла знакомый треугольник леса, над его верхней вершиной увидела Глазов и Чепцу. Только сейчас Мира поняла, что карта сильно увеличилась и стала крупномасштабная, а Глазов был не просто точкой, а растянувшимся по левому берегу реки городом с улицами, мостами, дорогами.

Мира быстро нашла центр города и левее от площади Свободы особняк купца Колота, еще раз приблизила изображение и заглянула в ректорские окна на первом этаже. Было видно, что в помещении девушка склонилось под глобусом, а мужчина в кресле поставил руку на стол, голову положил на ладонь, глаза закрыты и дышит ровно.

- Вы там спите? – вскрикнула Мира, повернулась и, недовольно топая, прошла обратно к креслу, села.

Ректор никак на нее не отреагировал и вообще не шевелился. Пока он сидел так, то казался даже добрым. Черные волосы снова всклокочены немного, скулы высокие, внешний угол слегка раскосых глаз направлен вверх, полные малиновые губы. Дышал мужчина ровно. Долгий вдох, задержка, долгий выдох.

Вдруг Андрей Вильгельмович открыл глаза и всем телом откинулся на спинку кресла, снова, как вчера, стал рассматривать ее, только сейчас из-под прикрытых глаз.

- Что-то еще хотите рассказать о себе, Мирослава Юрьевна? – голос его звучал с хрипотцой, как бывает после сна. Значит, точно дрых, пока она с глобусом возилась.

Мире больше нечего было добавить, о чем она и сообщила. Точнее, она не посчитала нужным открываться перед Рихтером больше, чем вчера.

- Понятно, - протянул он. Что ему там, у него в голове, было понятно, оставалось загадкой. – Знаете, Мирослава, когда люди становятся магами, то зачастую стирается не только их история жизни, как я вам уже сказал, но и имя. Поэтому предлагаю вам выбрать другое. Нет, в документах магического мира вы, если хотите, и дальше будете значиться как Иванова Мирослава Юрьевна, рожденная 3 декабря 1995 года.

Откуда он знал дату ее рождения? Ах, да! Вчера же сама ему портфолио под нос сунула.

- Меняя имя, маг как бы дает согласие оставить прежнюю жизнь, умереть для немагического мира. С потомственными магами все куда проще, имя, данное при рождении, остается с ними на всю жизнь, да и плату за дар сила берет не такую большую. Как вас теперь величать? Это может быть прозвище от имени, фамилии или другая форма вашего имени. Как вас называют друзья?

- Мирой, - она снова была готова психануть, в этот раз на свою жизнь.

Никак ее друзья не называли, потому что их не было. Но мама ее звала Мирой или Мирославой, тетя Маша тоже.

- Как же скучно вы живете. У вас редкое для этих мест и красивое имя. Мирослава, Мира, Мирка, Слава, Мирося, Мирця, Славка, Славочка – и это только от имени. А от фамилии - Иванна, Ива, Иванка, Ваня, Ванька Иваночка, Иваннушка, Ивочка, Ивонька, Ванечка, Ванюшка.

- Вы там гуглите втихаря? – съязвила девушка.

 Вот ведь гоблин! Имя она должна выбрать новое. Ага. Чтобы жить в мире магии и в Академии этой странной учиться у чеканутого ректора. А ее спросили, хочет ли она тут вообще находиться?

- Конечно, здесь у меня магический компьютер, я по клавишам невидимыми руками вожу, а провода тоже невидимые вот по полу тянутся, один у вас прямо под ногами, - на этих его словах Мира стала напрягать зрение, как научилась совсем недавно, но ни компьютера, ни проводов, ни рук не увидела. Зато увидела довольную ухмылку Рихтера. Вот ведь шутник выискался!

- Либо вы имя выберете, либо оно вас… - мужчина не договорил, потому что послышались голоса в коридоре, в дверь постучали.

- Милорд Рихтер, мы готовы, - сказал мужской голос.

- Мирослава Юрьевна, приглашаю вас пройти в библиотеку,- Андрей Вильгельмович встал и жестом пригласил ее следовать за собой.

Библиотека располагалась в следующей после кабинета ректора комнате, это было большое помещение в два этажа. Все оно было уставлено стеллажами и полками с книгами, вдоль которых располагались передвижные лестницы, на стенах висели карты. Девушка пошла вслед за ректором к большому столу для занятий, где сидела довольно пестрая компания.

- Господин ректор, - говорил мужчина в полосатом костюме. - Почему вы собрали нас в столь ранний час?

- Месье Лакомб, вы не успели выпить чашечку кофе и съесть круассан? –мелодичный женский голос прозвучал с издевкой, его обладательница в шерстяным костюме в клетку была похожа на англичанку.

Месье Лакомбу не дали ответить, потому что обладатель густого баритона раскатисто произнес: «Андрей Вильгельмович, вы, я надеюсь, помните, что согласно Уставу нашей Академии магии, вы можете собрать профессорско-преподавательский состав утром, только в случае крайней необходимости. Как то, нападение демонов, прорыв магической защиты, затухание Источника магии, конец света…»

- Да, крайняя необходимость есть, - прервал Рихтер говорившего, послышались встревоженные вздохи.– Я принял вчера новую ученицу. Тринадцатую.

Воцарилось гробовое молчание, нарушил его Глава Академии.

- Это Иванова Мирослава Юрьевна, наша новая ученица. Мирослава Юрьевна, прошу вас, присаживайтесь, - ректор отодвинул стул рядом с собой.

Девушка подошла к столу, шесть пар глаз пристально ее изучали.

- Вчера во второй половине дня, когда, как вы помните, я уже отпустил всех, ко мне в кабинет постучала Мирослава Юрьевна, чтобы наняться на работу… по объявлению, - он сделал паузу, - объявление она прочла на стене здания.

Тут снова поднялся гул голосов, перекричать всех смог обладатель баритона.

- Андрей Вильгельмович, это может быть просто проявлением одаренности.

- Я тоже так подумал, Александр Всеволодович, поэтому… м-м-м… предложил Мирославе Юрьевне попытать счастья в другом месте, а ее память готов был … чуть-чуть подправить. Но ей явился Хранитель…

Опять воцарилась тишина, все взгляды снова были обращены к Мирославе. Это раздражало.

- Госпожа Иванова, в какой ипостаси вы видели Хранителя? Это был дух? – спросила японка, очень красивая женщина, изящная, как цветок на весеннем ветру. Гладкие черный волосы лежали один к одному в высокой прическе, сколотой длинной деревянной шпилькой, фарфоровое лицо, слегка розовые щеки, маленькие ушки, губы, тоже маленькие и розовые. Руки –отдельное произведение искусства. Одета японка была в зеленое кимоно.

- Кот, - ответил за Миру Рихтер, - белый кот с разными глазами.

Какой еще кот? О чем это они? Кот был вчера в кабинете ректора. И мужчина назвал его Хранителем. Значит, японка про кота спрашивает? А при чем здесь тогда ипостаси кота? Кот и в Африке кот…

- Я не понимаю, о чем идет речь, - честно сказала Мира.

- Позвольте пояснить, - спохватился ректор. – В магическом мире у каждого Источника силы есть свой Хранитель. Хранитель - это энергия в чистом виде, которая в зависимости от ситуации принимает разные формы. Появление Хранителя – это всегда своего рода знак. Согласно легенде, первые люди построили на этом месте дома, потому что им явился белый кот с глазами разных цветов. Хранителя видели и раньше, но это либо бесформенное белое облако, либо сова, тоже с разноцветными глазами. Но кота не видел никто, кроме первых людей. И вас, Мирослава Юрьевна.

А раньше Рихтер не мог ей это объяснить?

- Что делал Хранитель? – спросил Лакомб.

- Лежал на книжной полке, - сказала Мира.

- Он что-то сказал вам? Или вы что-то почувствовали?– это спросила англичанка.

- Нет, - ответила девушка и рассказала все, что помнила о вчерашней встрече с Хранителем: и как он кинулся к ней на улице, как заскочил в Академию магии, как лежал сначала спокойно, и как не пускал потом.

Все снова затихли, каждый думал о чем-то своем. Молчание прервала полная седая женщина в пестром пончо.

- Да что вы на бедную девочку навалились! Она вот не дышит почти! Давайте позавтракаем. Медведь, поможешь мне?

- Да, Мамушка, с радостью, - отозвался мощный широкоплечий мужчина за тридцать, в футболке с черепами, рокерских штанах. Когда он шел, то немного переваливался. Проходя мимо Миры, он улыбнулся и подмигнул.

А, значит, женщину в пончо звали Мамушкой. Несмотря на свою полноту, она двигалась быстро и проворно.

- Александр Всеволодович, прошу вас подготовить все бумаги в Министерство магии по поводу приема новой ученицы. Все-таки не каждый день мы по указанию Хранителя принимаем тринадцатую ученицу, - ректор обратился к обладателю красивого баритона. Тот был одет в бархатный домашний халат синего цвета, имел густые ухоженные усы и бороду темно-коричневого цвета, томные голубые глаза, и сидел исключительно прямо. Александр Всеволодович очень походил на русского аристократа.

- Конечно, Андрей Вильгельмович, сегодня же займусь этим, - ответил баритон.

Вдруг, к частью, всем стало не до Миры, преподаватели о чем-то начали переговариваться друг другом, по всей видимости, обсуждая предстоящие перемены. Аристократ искал что-то на книжных полках. Женщина в костюме в клетку разговаривала с мужчиной в костюме в полоску. Японка обсуждала что-то с ректором.

Все эти люди Мире понравились, все они были красивые, каждый по-своему, подтянутые, излучали здоровье и энергию. Девушку осенило. Энергия! Сила! Вот в чем дело. Они же маги, каждый день имеют дело с силой, да еще и Источник рядом. Интересно, они меняются от этого? Или только отдают что-то силе. Например, прошлое. Мира поняла, что не боится расставаться с прошлым, потому что прощаться было особо не с чем. А новым мир, интересный, таинственный, вместе с силой дарит ей новое будущее. Нужно хватать удачу за хвост, быка за рога, счастье за руку!

От рассуждений новую ученицу отвлёк ректор.

- Мирослава Юрьевна, мы поговорили с госпожой Такаяма и решили, что завтра вы встретитесь с ней, чтобы еще раз поговорить о Хранителе. Она хороший специалист по духам и прочим сущностям.

- Госпожа Такаяма… - Мира дала понять, что неплохо было бы, если бы ей рассказали о преподавателях.

Рихтер на секунду замешкался.

- Госпожа Акира Такаяма, - он посмотрел на японку, - преподаёт дисциплины, связанные с демонами, духами, магическими существами и работой с ними, она ведет спецкурс о влиянии магии на искусство и об искусстве в целом.

Далее Андрей Вильгельмович перевел взгляд на женщину в клетчатом костюме.

- Мисс Шарлотта Андерсон ведет спецкурс об истории моды, но основная ее специализация - ментальная магия и предсказания, телекинез и перемещения. Кроме того,профессор Андерсон спец по вопросам души, сердца и сердечных переживаний. Месье Лоран Лакомб, - этого мужчину девушка уже запомнила, - ведет дисциплины и спецкурсы, связанные с магией артефактов и физикой их работы, а также он прекрасно разбирается в зельях и неплохой врач.

Ректор уже перевел взгляд на аристократа.

- Граф Александр Всеволодович Орлов-Вышеславцев, –специалист по законам магического мира, начертаниям и символам. Кроме того, он наш библиотекарь (по совместительству), историк и экономист, также отвечает за составление нормативных документов и их исполнение. Медведь ведет боевую магию и защиту от воздействий, отвечает за безопасность Академии и ее обитателей. Мамушка учит применять бытовую магию, отвечает за оранжерею и сад, порядок в Академии и готовку, она в прямом смысле хранительница домашнего очага, нам с ней очень повезло. Еще у нас работает Монах, он непосредственно отвечает за состояние Источника магии и занимается …

Ректор не успел договорить, его прервал шум у двери. Мамушка вместе с Медведем принесли завтрак. Точнее, завтрак, - чашки, чайники, кофейники, сахарницы, джемы, варенья, мед, вафли, тосты и много чего еще - летел сам, по воздуху. Но было понятно, что управляют этим процессом организаторы завтрака.

- Мамушка, здесь же книги, - пытался возмущаться Александр Всеволодович, но его голос потерялся в шуме возни за столом.

Перед Мирославой приземлилась салфетка, на нее тарелка, нож и вилка, ложка, чашка с блюдцем, стакан с водой и стакан с соком. Ректор снова сел рядом с девушкой и налил ей чая (может же быль милым, когда хочет). Мира попробовала вафли с вишневым джемом и почувствовала себя сытой, хотя дома не позавтракала. Видимо сказывалось волнение и необычная обстановка. Это не скрылось от взгляда Мамушки.

- Мирочка, тебе нужно привыкать много есть, - женщина пододвинула ей булку с маком, намазанную маслом.

- Мамушка, дорогая, девочке нужно освоиться, привыкнуть к нам, к Академии, к новой обстановке и новой жизни, - мисс Андерсон тепло посмотрела на Миру.

- А где Мирослава Юрьевна будет жить? Все места в общежитии заняты, гостевые комнаты предназначены для относительно кратковременного приема гостей и уже по этой причине не могут быть заселены студентами, которые проживают у нас постоянно. А Устав Академии предписывает обеспечить нашим студентам полноценные условия для учебы и жизни, - произнес граф Орлов-Вышеславцев.

- Об этом не беспокойтесь, - прервал его ректор, - я отдам Мирославе Юрьевне одну из своих комнат. Это будет удобно для всех: новая ученица… которая попала к нам весьма… необычным способом должна быть под присмотром. Хотя бы первый год. По этой же причине я назначаю себя ее куратором. У каждого из вас и так хватает работы, и лишняя нагрузка вам ни к чему. Кроме того, Хранитель явился Мирославе именно в моем присутствии… - последнюю фразу Рихтер сказал совсем тихо.

Потом все просто пили чай, кофе, а через какое-то время стали расходиться, а посуда полетела в коридор вслед за Мамушкой. Перед этим ректор сообщил, что Мира пока может сходить домой за своими вещами. Правда, много просил не брать, потому что в общежитии все есть для удобного быта, а одежду ей пошьют. Граф Орлов-Вышеславцев заверил, что лично проследит, чтобы у новой ученицы было все необходимое. А Медведь вызвался сопроводить Миру до квартиры, чтобы помочь с вещами.

Дошли они быстро. В новую жизнь Мирослава не хотела брать старые вещи. Завтра это будет чужая квартира. Девушка взяла что-то из одежды на первое время, предметы личной гигиены, мамины украшения, ноутбук (это была прежде всего память о ее первом крупном заработке) и, конечно, фото. Все фото, какие только нашла.

Потом присела на кровать, Медведь чем-то гремел на кухне.

Посмотрела еще раз на свою комнату, где они жили с мамой, где мама часто лежала без сил, где они радовались первым оценкам девочки, и где мама тихо умерла, дождавшись, когда дочь уйдет в институт. В груди защемило, но девушка взяла себя в руки. Нечего раскисать.

Мира не умела жить прошлым и иногда поражалась, что не хочет ничего изменить, не сожалеет о том, что люди уходили навсегда из ее жизни. Даже мама. Больно было смотреть, как она мучается, и смерть была для нее лучшим выходом.

Вот и сейчас девушка не сожалела о том, что оставляет прошлое. У нее была внутренняя убеждённость, что вся ее жизнь должна быть другой, полной, счастливой.

Мира подхватила сумки и вышла в коридор.

Медведь обнаружился на кухне, судя по запаху, он варил пельмени. Мужчина уже расставил на столе тарелки и орудовал шумовкой в кастрюле.

- Обожаю пельмени, - признался он с улыбкой. – Садись, чайку попей. Пельмешки будешь?

- Нет, спасибо, а от чая не откажусь, - Мира села за стол и появилось неприятное ощущение, что она находится в чужой кухне чужого дома. И дело было не в том, что Медведь, в общем-то, посторонний человек, готовил на ее кухне. Исчезли сувениры и магниты на холодильнике, которые привезли знакомые с юга, оранжевые шторы стали выцветать, плотная льняная скатерть на столе истончилась до состояния марли. Это выглядело очень странно и жутко.

- Мирослава, ты не переживай, - Медведь уже заварил ей чай, налил уксус в блюдце и, макая в него пельмени, с наслаждением ел, - то, что тебя прежний мир стирает, не так страшно, как кажется. Любимый твой тебя не забудет, точнее, у него будет возникать радость при виде тебя, и будет казаться, что он тебя где-то уже видел. Но это и хорошо, ты его уже знаешь, а он тебя еще нет – можно все по-другому сделать.

Рассуждения свои Медведь, по всей видимости, начал потому, что Мира выглядела напуганной (еще бы, тут вещи исчезают), а он хотел приободрить. Получилось, мужчина был добрым, с таким человеком можно поговорить по душам и не переживать, что о разговоре узнает третий человек.

- Не оборачивайся, - посоветовал ей Медведь, когда они выходили из подъезда,так она и сделала, назад ничего не тянуло.

Они вернулись в Академию магии после обеда, мужчина поставил ее сумку у диванчиков в холле, предложил посидеть тут, в общежитие ее должен был отвести ректор. Из-за неприкрытой двери кабинета было слышно, как Андрей Вильгельмович проводил еще одно совещание. Значит, освободится не скоро.

- Если меня сюда приняли, и я ученица, значит, можно начинать учиться, - рассудила Мира и направилась в библиотеку.

 

3. Историческая глава: Совы и коты

Новая студентка любила книги, а в этой библиотеке их было неимоверное количество всех форм и размеров. Хотелось взять жадными до чтения руками и почувствовать под пальцами бархатную теплоту страниц.

Начать Мирослава решила ни много ни мало с истории Глазовской Академии магии. Нужная секция отыскалась быстро, новая студентка нашла две подходящие книги. Одна из них – большого формата, потрёпанная – называлась «История мировых Академий магии», другая небольшая – «Глазовская Академия магии: прошлое и настоящее», ее автором значился А.В. Орлов-Вышеславцев.

В большой книге Мира нашла главу о Глазовской Академии магии, написанную нечеловечески сложным языком. Видимо, тут требуется особый дар для прочтения, решила девушка и отложила книгу. А вот сочинение А.В. Орлова-Вышеславцева было более понятно и интересно. Вот что она прочла.

Глазовская Академия магии возникла около ста лет назад. Тогда, проезжая по маленькому провинциальному городу (правда, тогда уже милому и компактному) чародей из Министерства магии почувствовал пробуждающийся Источник силы в самом центре города. Вскоре Глазов посетила специальная комиссия магов, обследовала место и заключила, что месторождение силы не очень большое, магический завод – хоть и маленький - тут ставить проблематично (все-таки центр города), поэтому было решено открыть Академию магии, но тоже небольшую, на 12 учеников. А преподаватели-маги будут разрабатывать Источник силы и заряжать артефакты. Тогда же маги из специальной комиссии увидели белую сову с глазами разного цвета - синим и желтым, это было первое документально зафиксированное появление Хранителя Источника. Сова села на здание бывшего особняка купца Колота. Маги сочли, что Академия должна появиться именно тут, а в память о столь знаменательном происшествии установили сову под козырьком крыши над входом в особняк и утвердили это животное официальным символом заведения.

Из мировой истории Мира помнила, что появление магии на Земле относят к десятому веку до нашей эры. Теорий появления магии на планете было больше, чем теорий появления самой планеты. Согласно основной концепции, магия всегда существовала на Земле, но она «спала», потом произошли изменения в недрах планеты, отчего стали появляться Источники магии, затем люди научились проводить эту энергию через себя, так появились маги. Однако, почему эти изменения стали происходить на Земле, ученые объяснить не могли.

Сторонники другой теории говорили, что магия была внесена извне, откуда-то из глубин вселенной. В доказательство приводили рисунки древних народов, на которых светящиеся шары спускались на Землю. Этот мотив повторялся в фольклоре у многих народов примерно в одно и то же время. Кроме того, сторонники этой теории считали, что с точки зрения физики магия, как вид материи, не очень свойственна для Земли в силу именно физико-химических особенностей последней. И на другой планете течение магии может быть другим, отличным от земного. Хрестоматийный пример этого явления – планеты Сириуса.

За две тысячи лет люди научились жить с магией, пропал суеверный ужас, человек стал использовать магию на благо. После того, как начали рождаться люди, умеющие проводить силу (их всегда было не более десяти процентов населения), она стала неотъемлемой частью бытия человека.

Мира вернулась к чтению. Далее Орлов-Вышеславцев дал краткое описание деятельности каждого из ректоров Глазовской Академии магии, перечислял успехи выпускников. А написать, по всей видимости, было и не о чем. Прежние главы Академии работали тут ни шатко ни валко, еле выбивали деньги на работу Академии магии, преподаватели бежали отсюда, ученики часто переводились в другие заведения. Еще бы, кому может быть интересная провинциальная малюсенькая Академия? Печаль и тоска, одним словом.

Но все изменилось благодаря – барабанная дробь! - Андрею Вильгельмовичу Рихтеру. Ему был посвящен целый раздел.

Итак, Рихтер был назначен на должность ректора в Глазовскую Академию магии 10 лет назад.

«За что и на сколько его сослали сюда?» – Мира мысленно задавала вопрос автору. Что сослали не вызывало сомнений, потому что такого «талантливого мага и умного преподавателя», каким его описывал восторженный А.В. Орлов-Вышеславцев, могли только насильно отправить в этакое захолустье.

Академия магии в 2008 году представляла собой зрелище совершенно печальное, если не сказать удручающее: осыпающееся здание, убогие учебники и классы, оборудование осталось с эпохи открытия заведения, учебная и преподавательская дисциплина практически отсутствовала.

Новоявленный руководитель с большим энтузиазмом взялся за работу – отдавая дать уважения преподавателям-стажистам, отправил их на заслуженный отдых, каким-то известным только самому ректору способом завлек новых преподавателей, выдающихся (все без исключения профессора), талантливых, неординарных и вывел Глазовскую Академию магии на совершенно новый уровень. А главное - нашел мецената, который вложился в развитие бесперспективного на тот момент учреждения.

В результате всех этих новообразований выпускников Академии расхватывали с руками, потому что им давали действительно качественное образование. А заведение стало неплохо зарабатывать на продаже артефактов, зелий, чая, учебников, методических пособий. В Академии сделали ремонт, построили обсерваторию и перестроили общежитие для студентов, купили теплицу для магических растений, разбили сад и небольшой огород, закупили лучшее оборудование и материалы для обучения, щедро доплачивали учителям, выдавали хорошую стипендию – зажили богато, одним словом. После чего ректор немного успокоился и занялся научной работой.

Но горожане (особенно руководители), увидев все эти изменения, стали осаждать Рихтера, чтобы пристроить в Академию магии своих драгоценных чад (магических способностей не имеющих вообще), или норовили прокрасться в Академию, чтобы поглазеть на настоящих магов, или, что гораздо хуже, украсть какую-нибудь магическую вещь. Тогда с разрешения Министерства магии Глазовскую Академию и общежитие было решено скрыть специальными чарами, а для поиска одаренных вывесили специальное заколдованное объявление, которое и увидела Мира. Люди без магических способностей его не замечают. Хотя объявление было мерой скорее исключительной: абитуриенты Глазовской Академии магии, как и положено было везде, подавали документы на зачисление в приемную комиссию, сдавали экзамены, и по их итогам зачислялись или не зачислялись.

Глазовская Академия магии много помогала городу Глазову: то фейерверки на День города зачарует, то реку почистит, то город озеленит, то раздачу волшебных школьных предметов устроит. Вообще же, главным было то, что маги Академии следили за Источником.

В библиотеке Миру отыскал месье Лакомб, сначала девушка не поняла, что профессор обращается к ней, потому что назвал ее Мирабель. Вообще каждый из преподавателей называл ее на свой лад. Мисс Шарлотта звала Мирандой, госпожа Такаяма – Миросурабу, Лакомб – Мирабель, остальные обращались более привычно - Мирой или Мирославой. Никаких Мирусь-Мирушечек, и за то девушка была благодарна.

- Мадмуазель Мирабель, милорд ректор попросил меня провести ваш медико-магический осмотр, - Лакомб повел девушку на второй этаж, медицинский кабинет располагался в северном крыле, над кабинетом ректора. - Несколько раз в год я провожу осмотр студентов и преподавателей, чтобы оценить состояние здоровья и выписать допуск для обучения и магической практики.

- Месье Лакомб, есть ограничения для занятия магией по состоянию здоровья? – поинтересовалась Мира, когда они пришли.

В медицинском кабинете было мало места, сплошь ящички со стеклянными дверцами, уставленные баночками, колбами и мензурками, кушетка, письменный стол, умывальник, какие-то приборы и лабораторное оборудование, от белизны кабинета хотелось сощуриться. Одна дверь из помещения вела в кабинет профессора, а другая в учебную лабораторию.

- Конечно! Если, например, у вас слабое сердце, я не позволю вам заниматься эмпатийной магией, а если у вас есть большой ожог, то магия огня может быть для вас губительна. Если вы плохо спите, то сновИдение, наоборот, очень вам показано. Но маги редко болеют, - Лакомб натянул белый халат, завел на Миру медицинскую карту и расспросил про все перенесенные заболевания, переломы, ушибы, попросил вспомнить все вплоть до порезов и ожогов. Потом взял кровь на анализы, срезал клочок волос, на приборе, похожем на шкаф, запечатлел ее свечение, другим прибором «сфотографировал» глаза. После всего этого профессор Лакомб отпустил ее, сказав, что результаты анализов будут готовы к ее первому учебному дню.

Мира вышла из медкабинета, напротив него располагался кабинет профессора Андерсон и аудитория для занятий, об этом гласила надпись на кабинете, ближе к холлу второго этажа - швейная мастерская, а в конце коридора - обсерватория, ее дверь была заперта.

- Мисс Миранда, вы пытаетесь открыть не ту дверь, вам сюда, - мисс Шарлотта скрылась за дверью швейной мастерской. – Почти всю одежду для студентов мы шьем сами,- гордо, с нажимом на слово «сами» сказала англичанка. -Нужно снять с вас мерки.

Профессор Андерсон поставила Миру в центр мастерской, повязала на талии девушки шнурок, как делают швеи, когда готовятся снимать мерки. Но мисс Андерсон скрылась за широким столом для раскройки и достала моток фиолетовой ткани, из одного из шкафов вынула металлическую коробочку, легонько стукнула ею об стол, отчего та сбросила крышку. Измерительные ленты, как змеи из корзины индуса, выскочили из коробочки и кинулись к Мире, стали ее обмерять.

- Ваша форма будет готова к понедельнику. Думаю, что на первое время мы сможем подобрать вам что-то из уже имеющейся одежды, позже пошьем все остальное.

Мисс Андерсон достала кожаный саквояж и стала складывать в него одежду. Когда ленты обмерили каждый сантиметр тела Миры, они свернулись и легли обратно в коробочку, англичанка закрыла крышку, обвела ею в воздухе круг и убрала под стол, достала несколько альбомов.

- Дорогая Миранда, форму какого фасона вы предпочитаете? Цвет не обсуждается, он будет фиолетовым, это официальный цвет нашей Академии. Если желаете, можно сочетать с белым цветом. А вот фасон вы вольны выбирать сами.

Мира решила ни в чем себе не отказывать. Присмотрела красивый брючный костюм и белую блузку, выбрала модель пальто (пуховик не очень сочетался с формой Академии). Мисс Андерсон предупредила, что форма для занятий боевой магией одна для всех, включает уличный зимний вариант и вариант для занятий в зале, она будет готова тоже к понедельнику, то есть через два дня.

Когда девушка уходила, ножницы разрезали ткань, а волшебница доставала рулон белой ткани.

Потом Мирослава была предоставлена сама себе, по совету мисс Шарлотты обошла Академию магии. На втором этаже она нашла оранжерею и вход в библиотеку. На первом этаже располагалось еще несколько лабораторий, столовая и зал для занятий боевой магией. В зале как раз кто-то был, дверь открыта, Мира подошла и заглянула. И увидела нечто фантастическое.

Юношу с клинками. Сначала она решила, что это танец, настолько движения бойца выглядели плавными и гармоничными. Замах, выпад, поворот, выпад, замах, назад, выпад. Через какое-то время Мира разглядела соперника, это была тень самого юноши. Да, не каждый день увидишь, как человек борется с самим собой. Было понятно, что юноша старается обыграть свою тень, но та быстро училась, поэтому бой шел с переменным успехом.

Все в этом поединке было идеально. Точные движения, блеск оружия, свет из окна по-особому высвечивал тело бойца.

Вдруг юноша остановился, посмотрел на Миру и пошел в ее направлении. Застукал… Убегать она не видела смысла, поэтому ждала, что будет дальше.

Боец подошел к ней вплотную, широкие плечи, тренированное тело, темноволосый, синие глаза, густые черные ресницы, прямой нос, губы плотно сжаты. Он смотрел ей в глаза.

- Ты хорошо сражаешься, - зачем-то сказала она.

Юноша вкинул бровь от удивления, потом его взгляд похолодел, не глаза, а чистый лед. Он ничего не сказал, с силой захлопнул дверь перед ее носом.

Девушка так и осталась стоять удвери, не зная, как реагировать. Тут ее нашел Рихтер.

- Не вздумайте ломиться в зал, там сейчас занимается Принц, он не любит, когда ему мешают. А он наш лучший студент-боевик и сильный эмпат. Эмоции людей он чувствует как свои, поэтому часто бывает зол и предпочитает одиночество, - раньше ректор ее предупредить не мог?- Мирослава Юрьевна, я закончил свои дела и готов проводить вас в общежитие, - любезность ректора испарилась, когда он подхватил ее сумку, - вы сломали стену в своей квартире и решили взять с собой как можно больше кирпичей на память?

Сумок прибавилось - саквояж с вещами от мисс Андерсон, тут был еще чей-то чужой чемодан, на вид довольно большой и тяжелый.

– Я могу понести и сама, - буркнула Мира.

- Чтобы за моей спиной вы называли меня слабаком? – ректор взвалил на себя всю поклажу.

Они вышли из Академии магии, перешли улицу на светофоре и свернули к цветочному магазинчику, который располагался через дорогу. Ректор уверенно вошел в калитку - во дворе магазина летом было множество цветов, сейчас же из-под снега были видны только голые ветви деревьев и кустарников - прошел мимо магазина и вышел в калитку за ним. Рихтер отпустил сумки, они остались висеть в воздухе и дальше полетели за ним, как летела посуда за Мамушкой сегодня. Они шли по широкой дорожке, которая тянулась по берегу реки, вдоль нее стояли светильники в виде шаров на черных ножках. Такие светильни были очень ценными, потому что содержали в себе артефакты, собирающие солнечный свет днем и испускающие его ночью. Через метров двадцать дорожка уперлась в кованые ворота.

Общежитие представляло собой особняк в 2 этажа с мансардой, он состоял как бы из отдельных секций с балконами, - до чего же милые балкончики! - башенками и шпилями на крышах, секции лепились к центральной части дома. Само здание было бежевого цвета, цоколь выложен темным камнем, окна отделаны белыми элементами, крыша застелена темной, в цвет цоколя, черепицей, на стенах дома висели элементы декора в виде цветов. Наверняка летом вокруг дома разбиты цветники, а деревья дают прохладу. На прилегающей территории была видна беседка и несколько скамеек. На крыше Мира рассмотрела флюгер в виде совы.

Забор вокруг дома был отдельным произведением кузнечного искусства – металлические завитки переплетались друг с другом и оплетали пики, на калитке во двор была выкована сова из серебристого металла, отчего она казалась белой на фоне черного забора, глаза птицы разных цветов: один синий, другой желтый. И тут Хранитель.

Но самым прекрасным во всем этом был вид на Чепцу, тут был спуск к реке, тоже со светильниками на черных ножках и небольшой пирс. Пейзаж просто завораживал, несмотря на двухцветную зимнюю гамму. Как же здесь, наверное, сказочно летом в предзакатное время!

Поскольку берег для строительства дома был выбран покатый, то архитектор и садовник выдумали немало неожиданных ходов, чтобы обыграть неровности ландшафта. На территории дома ветер с реки был не таким сильным, а значит, забор выполнял защитную функцию, к тому же он  скрывал дом от горожан.

Рихтер уже подошел ко входу в общежитие, пять ступеней крыльца, богато украшенная дверь, козырек над входом на кованых элементах. Мира догнала ректора и вошла следом в дом. Андрей Вильгельмович поднялся на второй этаж и завернул в холл, отделенный небольшим коридорчиком и дверью. В холле  две двери, ведущие в жилые комнаты и большие стеклянные двери, ведущие на террасу с видом на реку. Все выдержано в благородных темных сине-белых тонах, из-за большого окна тут было светло.

- Это крыло для ректора Академии магии, в эти комнаты есть отдельный вход. Можете входить как с улицы, так и через студенческий блок, - объяснил он, прошел мимо столика с диванами в холле, вошел в дальнюю комнату и рухнул в одежде и обуви на кровать. На этом странности поведения Рихтера не закончились, он внезапно перешел на «ты». - Это твоя комната, Мира, моя соседняя. Эту комнату я держал для своих гостей, но… потребность в ней пока не наступила.

Новая ученица осмотрелась – шкаф для одежды, книжные полки, письменный стол у окна, стул, на другом окне вместо подоконника мягкое сиденье, кровать с балдахином, на которой развалился ректор, тумбочки, напольное зеркало во весь рост, дверь в уборную. Комната светлая, розово-фиолетово-коричневых цветов, явно девчачья. И главное теплая, Мира была мерзлячкой. Прекрасно! Если бы не мужчина в ее кровати.

- Предлагаю нам с тобой установить следующие правила, - Рихтер вытянулся, положил руки под голову и смотрел на Миру, - в Академии я для тебя Андрей Вильгельмович, милорд, твой наставник и куратор, альфа и омега, твой светоч знаний среди темноты невежества, в коем ты пребываешь. Обращаться ко мне нужно только очень-очень почтительно и на исключительно «вы». А в общежитии я - твой хороший сосед и очень хотелось, чтобы и друг, к которому ты можешь обратиться за помощью и поддержкой, к которому вечером можно заглянуть на огонек, чтобы выпить чашку чая или попросить книгу. Обращайся на «ты», зови меня просто - Андрей или… мой господин. Второе предпочтительнее.

А как же субординация между учителем и учеником? Хотя, может быть, они смогут стать друзьями? Очень смешно! Как с этим напыщенным индюком можно дружить? Но попробовать стоило, все-таки мир магии пока абсолютно новый для нее.

- А ты будешь валяться на моей кровати? – Мира дала понять, что правила приняла.

- Твоя кровать удобнее моей. Смирись. Хочу дать тебе дружеский совет куратора – изучи книги, которые начинаются со слов «основы» или «начала», - Рихтер выставил руку, сжатую в кулак и повернутую тыльной стороной вверх, выбросил указательный палец, от этого жеста раскрылся чемодан с книгами и письменными принадлежностями. – Александр Всеволодович собрал тебе кое-что для изучения на выходных. Сейчас середина учебного года, не могу подключить тебя к одной из групп, поэтому мне нужно будет написать для тебя индивидуальный учебный план в зависимости от твоих способностей. А какие у тебя есть способности, мы выясним в ближайшее время. Пока изучай базовые курсы по всем дисциплинам и пройдись по общежитию. Большинство студентов пока на каникулах, но завтра многие начнут приезжать, - на этих словах мужчина поднялся, дошел до двери, встал в проеме со сложенными на груди руками. - И еще, дорогая соседка, все маги – это ночные существа, их утро начинается, как правило, во второй половине дня. Сегодня – исключение, я забыл предупредить, чтобы ты пришла после обеда. Наши преподаватели и почти все студенты – совы, поэтому настоятельно прошу не будить меня по мелочам раньше, чем в этом часовом поясе наступит час дня. Если я не высыпаюсь, то становлюсь просто страшным…

- Я тоже сова,- перебила соседа Мира, - меня такой распорядок устраивает. Не хочешь по-добрососедски показать, где здесь столовая?

- Не сегодня, дорогая, - он зевнул, глаза были покрасневшими, - я устал и не выспался и больше чем о еде, мечтаю сейчас о сне. Кухню в общежитии найдешь сама, тренируй дар провидения, - последняя фраза донеслась из коридора.

Вот так неожиданно для Миры у нее появился друг. Странным способом, ничего не скажешь. Поживем – увидим, что за дружба у них выйдет.

Столовую Мира нашла на втором этаже, рядом с кухней, окна который были с той же стороны, что и вход в дом. Девушка налила чай, вернулась в свою комнату, разложила книги на полках, выбрав из них «основы» и «начала» и отложив на стол. Потом разобрала свои вещи и одежду, которую собрала мисс Андерсон, тут были домашнее платье и костюм, пижама, носки, чулки – все очень красивое, простое и функциональное.

Ночь распахнула над городом свои объятья, усталость от этого бесконечного дня навалилась на девушку, она решила принять душ и лечь спать.

В ванной висело большое, во всю стену, зеркало с декоративными элементами, другое, в полный рост, стояло в комнате. Комната-то явно девчачья. Мира не любила зеркала, не любила видеть в них свое отражение, хотя и старалась находить в нем что-то хорошее. Вот и сейчас на нее смотрела девушка с совершенно непримечательной, но не без скрытой (очень скрытой) привлекательности, внешностью: волосы оттенка пыльной проселочной дороги, но длинные, покрасневшие глаза непримечательного серого цвета, зато ресницы густые, губы слишком большие, но нос аккуратный, фигура тоже непримечательная, зато рост выше среднего. Увидишь такую и забудешь, но это хорошо, когда нужно, чтобы тебя, как сотрудника ФСБ, не запомнили.

После душа Мира легла в свою новую кровать, она была действительно очень удобной, и тут же провалилась в сон.

А вот Рихтер все перематывал события сегодняшнего дня. Когда новенькая разглядывала глобус, то он из астральной проекции пытался рассмотреть ее ауру. Мирослава испускала слабое свечение, которое было скрыто блоками. Природу блоков он определить не мог, этим Лоран с Шарлоттой пусть занимаются. Вечные противники, но когда нужно, они составляют прекрасный тандем. А из девчонки может выйти толк, нужно помочь ей освоиться, росла среди обычных людей, да и магический фон города невысокий. Поэтому Андрей предложил ей дружбу. Не совсем профессионально позволять ей неформально общаться с ним, зато действенно. Когда он перешел на дружеский тон, ее свечение стало более стабильным, да и ему самому было спокойнее, что рядом есть кто-то живой…

 

4. Исследующая глава: Первые опыты

Следующий день Мира решила посвятить исследованию, сначала осмотрит общежитие, а потом и за книги возьмется.

В доме на втором этаже располагались комнаты студентов, небольшая библиотека, она же комната для занятий, кухня со столовой и общая гостиная. В мансардном этаже была комната отдыха, на первом этаже прачечная, комнаты для гостей, еще одна гостиная и небольшая кухня, видимо, для гостей, – очень компактно, мило и богато. Да, в этой Академии магии не привыкли экономить на удобстве студентов и преподавателей.

И еще тут во всем чувствовалась магия, она улавливалась в воздухе, пропитывала вещи, некоторые из которых фонили сильнее других. Видимо, артефакты, как ленты и ножницы в швейной мастерской.

Изучение книг по основам магии Мира решила отложить до того момента, как вернется с прогулки. Ей предстояло изучить еще территорию общежития и берег реки.

С кружкой чая в руках она спустилась к реке по ступеням. Город отсюда выглядел иначе – величественный гигант, что дышит белым паром заводских труб. Деревья вдоль берега стояли в легких шапках, снег искрился на солнце, мороз пощипывал щеки, ветра не было. Стоишь на берегу реки, попиваешь чай с травами и медом и думаешь о том, как твоя жизнь за один день перекрасилась из черного в белый, точнее из серого в цветной.

И стоишь ты счастливой ровно до тех пор, пока не видишь, как к тебе со скоростью ветра по замёрзшей реке несется одетый в легкую форму, высокий красивый молодой человек, которого зовут Принц. А тебя уже предупреждали, чтобы ты ему не попадалась.

- Ты! Снова следишь, - холодно сказал он, когда остановился.

- Конечно, как можно пройти мимо такого красавчика. Я Мира, Мирослава - тактику жертвы она оставит на потом, сейчас лучше нападать. Маневр оказался верным, юноша удивился.

- Что ты тут делаешь?

- На тебя любуюсь, территорию изучаю. Я новенькая, - сказала она, невозмутимо отпила чай и поставила кружку на столбик пирса.

- Ага, из-за тебя вчера вся Академия на ушах стояла. Держись от меня подальше, - звучало так, словно на мгновение он вышел из роли, а потом снова в нее вернулся. - Пить хочется, - он взял кружку и, сделав приличный глоток, стал подниматься к общежитию.

- Я туда плюнула, - этой фразой Мира решила добить красавчика, но он даже не приостановился.

Когда Принц поднялся на самый верх, эта пигалица- хотя на его фоне все кажутся ниже, - все еще стояла на берегу реки и допивала чай. Чай, кстати, ему очень понравился. А девчонка? Девчонка не врала, уже это не раздражало, да и эмоции в этот момент хорошие испытывала, но он привык разговорить со всеми сурово. Блоки на ней странные стоят, что у нее там внутри, сложно почувствовать. Как она сказала, ее зовут? Мирослава, кажется. Звучит как журчание горного родника или как название хрустального озера в заснеженных горах. После этой мысли взгляд Принца похолодел, и он  зашел в дом.

Завершив прогулку, Мира посвятила время изучению книг. Занятие было крайне интересным, она кратко записывала основные положения в тетрадь, структурируя информацию в виде схем и таблиц.

Итак, выходило, что маги имели специализацию в зависимости от способностей: боевики, телекинетики, артефакторы, зельевики, эмпаты, начертатели (или символисты), демонологи и предсказатели. Выделяли еще бытовую магию, но она не требовала специального обучения, и, как правило, сводилась к умению пользоваться магическими предметами бытого назначения или применению заклинаний типа быстрой сушки одежды.

Человека, у которого обнаруживались магические способности, называли магом. Как правило, это происходило до трех лет, как Рихтер объяснил. Таких детей отдавали в специальный детский сад. В Глазове был всего один такой (на две группы), его местонахождение тоже держалось в секрете. Маги, как правило, овладевали от одного до, самое большее, трех специализаций, не считая бытовой магии. В очень редких случаях маг мог овладеть всеми специализациями, тогда его называли универсалом или магериком. Часто магерики скрывали свои способности, потому что каждый из них должен находиться под наблюдением Министерства магии. Кому понравится постоянный контроль?

Никто из ученых не мог с уверенностью сказать, какие условия нужны, чтобы у мага проснулись способности ко всем специализациям. Одни ученые считали, что у волшебника уже при рождении закладываются определенные способности и развить можно только их, другие говорили, что маг может освоить все специализации, если находится в особых условиях, например, испытывает сильное магическое воздействие.

Но Мира не подходила ни под одну из этих теорий, потому что была человеком, но магических способностей в себе не чувствовала. А то, что она видела Хранителя, казалось случайностью. Даже бытовой магией не овладела, а это даже дети-дошкольники умеют.

И почитать об этом было негде, потому что букварь по магическому миру (а такой в природе существовал) Рихтер ей не принес. Зато принес волшебный чемодан, и вряд ли это был сильный артефакт – за ними всегда строгий учет.

Мира поставила пустой чемодан в центр комнаты, села на кровать. Попыталась почувствовать его энергию. Почувствовала. Это было как слабое голубоватое свечение вокруг предмета. Тогда девушка выставила руку, как сделал это ректор, и выкинула палец. Ничего не произошло. Еще раз. Снова ничего. Еще раз. Чемодан стоял как замороженный. Мира раздражалась.

Гнев! Конечно! Девушка в этот раз почувствовала, что гнев, который является предвестником силы, находится в руках. Собрала силу и направила через ведущую правую руку, выкинула палец. Чемодан с треском подскочил, завис в воздухе, крышка настолько широко открылась, что оторвала одну из петель.

- Дорогая моя соседка, что я говорит по поводу контроля силы? – ректор стоял в дверях в футболке и джинсах, со сложенными на груди руками. - А этот чемодан, к слову сказать, подарок моего научного руководителя по случаю успешного окончания учебы.

Андрей вошел в комнату, выставил руку, обвел ею над чемоданом, резко потянул вверх – чемодан из двух половинок соединился в одно целое. Ректор захлопнул его и поставил в центр комнаты.

- Попробуй еще раз. Магии в нем не много, поэтому силу прикладывай маленькую, - Рихтер оперся на комод рядом с кроватью.

Мира попробовала еще раз, втрое уменьшив напор силы. Получилось. Чемодан открылся, разложился, снова закрылся со щелчком и треснул пополам.

- Что не так с твоей магией, соседка? Завтра разберемся, когда Лакомб результаты твоих анализов покажет, – ректор смотрел на нее, как тогда, когда она пришла устраиваться на работу. Казалось, что это было очень давно и в другой жизни, - я зашел, чтобы познакомить тебя с другими студентами.

- А что делать с чемоданом?

– Выброси. Он никогда мне не нравился, но я же не могу выбросить подарок научного руководителя, - ректор снова говорил с ней из коридора.

 Мира не успела опомниться, как была в носках, толстовке и домашних штанах побежала за ректором.

Тот пришел в общую гостиную, где студенты галдели, играя в какую-то настольную игру.

 - Доброй ночи, бандерлоги! – в ответ на приветствие главы Академии послышались свист, улюлюканье, визг. А ректор здесь просто звезда!

- Милорд Рихтер, сыграете с нами в шАхмачи? – обратился к нему веселый рыжий парень, конопатый и кудрявый. В общежитии студенты обращались к ректору официально, а Мире он позволил перейти на более неформальный стиль. Почему?

- Конечно, Васюта, но в другой раз. Принц, - обратился ректор к проходящему мимо веселья юноше, - постой, пожалуйста, недолго, хочу представить новую ученицу.

- Мы уже познакомились, - ответил юноша и развернулся, чтобы уйти.

 - Принц Ледышка внезапно успел раньше всех пообщаться с новенькой, а с нами даже словом некогда перекинуться, - с вызовом произнесла невероятно красивая девушка и капризно надула губки. Но гримаса ее нисколько не портила, а наоборот добавила привлекательности. Везет же некоторым!

- Ирэна, ты наш любимый диван сейчас ядом закапаешь, - это вставила пухленькая невысокая брюнетка по имени Вероника. Слова девушки поддержал общий возглас. Нигде не любили язв.

- Ирэна, если вы забыли, то я напомню, что Принц – самый сильный из вас эмпат, а значит, ему сложно находиться среди людей, испытывающих сильные эмоции, как вы сейчас при виде любимого ректора, - его тут же поддержал общий возглас. - А вам, Ирэна, я даю задание: подготовить реферат на 20 страниц о природе эмпатии как магического дара. Да, не ваша специализация, но эти знания вам необходимы для продолжения обучения и нахождения среди студентов, - девушка нахмурилась, ответа от нее не последовало.

Принц все-таки задержался, лицо холодное, глаза ледяные, но до чего красивые.

- Итак, прошу любить, холить и лелеять Иванова Мирослава, - ректор по отчески приобнял девушку, пауза, - наша тринадцатая ученица.

Повисло напряженное молчание, как когда Рихтер представлял ее преподавателям.

- А я уж подумал, что отчислили кого-то, - Васюта раньше всех вышел из оцепенения. - Она к нам перевелась?

- Нет, Мирослава, всего пару дней назад обнаружила в себе магические способности, - рука ректора покинула спину девушки, оставив теплый след.

- А какие у нее способности? – Васюта не унимался, он сотворил небольшой огненный шар и запустил в Миру.

Девушка словно окаменела от неожиданности, но ректор успел среагировать, выпустил щит, но шар все рано задел ее руку в районе плеча. Мира вскрикнула и схватилась за больное место, футболка продырявилась, кожа горела от ожога.

- Васюта! – от тона ректора у Миры все похолодело внутри, такая же реакция была и у других студентов, - наша новая ученица пока только учится работать с магией, - глава Академии принялся осматривать место ранения.

- Я бросил обычный феербол, он не должен обжечь, он освещает темноту… Извини, Мира, - Васюта кинулся к пострадавшей.

- Для чего вы ее взяли, милорд, если она ничего не умеет? Это же элитная Академия! – вставила недовольная Ирэна, похоже, она  нашла новый объект для насмешки.

- Потому что ее выбрал Хранитель, - спокойно ответил Рихтер, студенты стали перешептываться, а ректор решил сменить тему. – Кто окажет нашей пострадавшей первую медико-магическую помощь?

Отозвалась Вероника, она быстро сняла боль, но залечить ожог полностью не смогла, извинялась, что еще не достаточно хороша в лечении, поэтому болевое ощущение вернется.

Рихтер предложил за ужином рассказать о том, как студенты провели каникулы. Принц ушел в свою комнату, а остальные сели за большой стол, через несколько минут, к всеобщему ликованию, ректор принес несколько видов пиццы.

Пока девушки сервировали стол, Рихтер дал лед, чтобы Мира приложила его на место ожога. Болевое ощущение проходило, но стоило убрать лед, как снова начинало жечь, терпеть можно. Ректор хмурился.

- Завтра все выясним в медблоке, - проговорил куратор Миры, усаживая ее рядом с собой.

Студенты со скоростью урагана уминали пиццу, Мамушка была права, маги ели много, потому что тратили много энергии.

- Мы с Вероникой ездили в Питер на каникулах, - сказал Белый, молодой человек брюнетки. – Проверили, коты действительно его охраняют и днем и ночью. Причем, это не только домашние коты, но и каменные львы. Духи и тех и других собираются ночью в центре города и разгоняют всякую нечисть с болот.

- А еще коты там переносят на себе заряд силы из центра к окраинам города, поэтому их без вопросов пускают на любой катер, который ходит по Неве, - подхватила Вероника.

Васюта с Мироном были в деревне у родных, а Олианна отдыхала во Франции, Ирэна не делилась ничем, только слушала.

Олианна (ох, и странным это имя показалось Мире) долго и много рассказывала, как она была в музее Нострадамуса.

А потом ректор отправил всех спать, потому что шел четвёртый час утра, а завтра всем на учебу.

Мира, несмотря на небольшое покалывание в руке, уснула настолько быстро, что забыла погасить настольный светильник.

Сон долго не шел к Принцу. Перед глазами все стояла новенькая, она смотрела на него своим открытым взглядом, потоки силы в ее свечении располагались странно, словно их перепутали. И это розовое с золотым переливом в ее ауре просто завораживало.

Ирэна планировала завтрашний день. Нужно было выделить время на реферат. На самом деле, для артефактора она знала довольно много о природе эмпатии, поэтому с заданием должна была справиться быстро. А новенькая ей не понравилась, при мысли о ней грифель карандаша, что был в руках Ирэны, сломался.

Белый и Вероника еще долго переписывались, обсуждая предстоящий летний отдых.

Васюта с Мироном тоже переписывались, решали, какие тактики самые оптимальные в Ледовом побоище.

Олианна использовала новую технику погружения в себя, которую привезла из Италии. У нее было ощущение, что скоро ей придет первое в ее жизни настоящее предсказание.

Андрею Рихтеру снова снился тот самый волшебный сон.

Мужчина приготовился запоминать, хотя все в этом сне было давно знакомо и выучено.

Сначала Андрей видел только оранжево-золотое небо. Это был просто восхитительный закат! Словно на небо опрокинулась бочка меда, он растекся, а заходящее солнце вызолотило его. Медовые облака рваными лучами тянулись от горизонта до середины неба, где оно становилось сначала оранжево-красным и затем уходило в черноту ночи на восточную сторону.

Прилетел голубь, его догнал другой голубь, они играли в воздухе, пролетая над наблюдателем, и улетали в закат.

После этого Андрей действительно приготовился. Наслаждаться. Надеяться. Искать.

А сейчас появлялась та, ради которой приходит этот сон, ради кого Рихтер не бросал поиски, с кем говорил иногда в своем соображении.

Сначала во сне слышен ее голос: «Смотри, как я могу!», потом появлялась его обладательница. Девушка. Хрупкая, нежная, в белом коротеньком платьице. Длинные ноги, изящные ступни. С позиции наблюдателя, в которой находился Андрей, сначала кажется, что она идет по воздуху. Но на самом деле она шагает по забору, босыми ногами ступая по перекладине кованого ограждения, умело переступая пики металлического декора. Шаг девушки настолько невесом и гармоничен, что кажется, будто она танцует под слышимую только ею музыку. И смеется.

Когда она доходит до калитки с изображением белой совы с синим и желтым глазами, кричит: «Лови меня!» и прыгает.

Изображение замирает, смазывается.

Сон заканчивается.

Андрей проснулся, повернулся на спину, часто задышал.

Ночь. По телу, как реакция от увиденного, растекалась сладкая истома, на лице появилась довольная улыбка. Он был безумно счастлив в этот момент и еще раз прокрутил сон, попытался вспомнить новые детали.

Лица девушки Рихтер никогда не мог рассмотреть, видение было нечетким, еще казалось, что с глазами мужчины что-то случилось, они утратили резкость. Андрей прошелся по комнате, остановился у окна. Звёздное небо.

Этот сон он видел раз месяц примерно с двадцати лет. Сие было подарком.

- Я обязательно найду тебя, моя фея, мой ангел, - Андрей присовокупил еще несколько нежных слов, - только дождись, милая.

Рихтер снова лег в кровать. Конечно, надежда, что сон приснится еще раз, была, но в то же время мужчина понимал, что исчерпал лимит романтики в этом месяце.

Андрей еще раз поклялся девушке, что найдёт ее. Забор уже нашел – вот он, общежитие огибает по периметру, от любопытных глаз защищает, он сам заклинания ставил. И забор, в отличие от других символов, в этом сне был именно забором, потому что ограждал общежитие Академии магии.

Маг давно понял, что сон изобилует подсказками. Голуби как символ любви и преданности, закат – время суток, переходящее в ночь, а ночь – его время, а именно закат, а не ночь, значит, он девушку еще не встретил, но все уже скоро случится. Золотой цвет – символ высших магических способностей и благословение союза магией, белое платье – символ невинности девушки. То, как она идет, говорит о том, что она маг. Девушка, пусть даже самая умелая гимнастка, упала бы или потеряла равновесие без противовеса или балансира в руках – перекладина слишком узкая. И забор указывал на географию поиска. В Академии магии никто не подходил под описание, значит, нужно искать в Глазове.

Как только Андрей случайно (случайно ли?) увидел этот забор в одном из второсортных журналов по магии, где говорилось, что Глазовской Академии магии исполняется сто лет, так сразу он, богатый наследник (маг поморщился при этой мысли), неслабый маг приехал в провинциальный, тихий Глазов, чтобы стать ближе к гостье своих снов. На первых порах выступил меценатом, в потом смог вывести Академию на самоокупаемость.

Осталось только найти свою огненную девочку. Да, у нее была особая примета – рыжие с огненными всполохами волосы.

 

5. Любящая глава: Магическая аномалия Иванова

На следующий день Мира проснулась в прекрасном настроении и предвкушении первого дня обучения. Если бы она знала, что он принесет.

Когда девушка вышла из комнаты, чтобы заварить чай, на столике в холле покоился сверток с ее именем. Там лежала форма для учебы в Академии.

Да, одежда, сшитая на заказ, это не вещь из магазина. Нужно будет поблагодарить мисс Шарлотту за прекрасную работу, думала новая студентка, рассматривая себя в зеркале.

В форме Мира выглядела почему-то более юной. Или цвет таким образом играл с ее внешностью?

- Одобряю, - ректор смотрел на нее из дверей комнаты. - Идем в Академию.

Глава Академии был одет просто с иголочки, женщины на улице засматривались на него. По дороге Рихтер объяснил, что впредь Мира будет ходить одна или с другими студентами. На вопрос, почему бы не поставить в общежитии портал прямо в Академию, ректор фыркнул и сообщил, что отвечает, в том числе, за здоровье студентов, а небольшая прогулка на свежем воздухе еще никому не вредит.

В Академии в первую очередь они пришли в столовую. Ох, и много ели маги. Конечно, любой студент ест за троих и впрок, но тут столы ломились от всевозможных яств, а те съедались в один присест.

Потом студенты разбрелись на занятия, Рихтер попросил Миру подписать кое-какие бумаги для отправки их в Министерство магии. Затем торжественно вручил студенческий билет(хотя при входе их никто тут не предъявлял, на двери стояли чары от посторонних) и значок в виде совы с разноцветными глазами. Его полагалось носить на форме, им же скалывали мантию студента, которую Мира получит после первой сессии, если ее сдаст.

Только после всего этого Рихтер повел девушку к Лакомбу. В лаборатории артетефактора их ждали профессор Андерсон, Принц и Вероника. Ректор отошел к окну, чтобы не мешаться – в небольшом помещении и так было мало места. Что за консилиум магов?

- Мирабель, - месье Лакомб, сегодня снова в костюме в полоску, усадил Миру на кушетку, - я обнаружил у вас блоки, которые мешают нормальному принятию и передаче магии вашим телом и энергетической оболочкой. Это может проявляться в том, что заклинания действуют на вас иначе: отскакивают, не действуют, или действуют иначе.

 - Откуда у меня блоки? – неприятный холодок паники прошел по спине девушки.

– Иногда получается, что родители не очень верят в своих детей или не занимаются ими, тогда ребенок зажимает обиду в себе, а она формирует блоки. Сейчас почти у всех людей наблюдается такая картина. Бывает, что ограничения ставят другие волшебники, чтобы лишить сил. Сейчас мы попытаемся снять ваши блоки, процедура простая, не болезненная, но лучше всего ее выполнять в состоянии легкого транса. Как вы уже поняли, без этого вам нельзя будет приступить к обучению. Снятие блоков проведут наши студенты-выпускники под присмотром мисс Шарлотты, милорда ректора и моим. Для начала вас погрузят в транс, ложитесь на кушетку. Принц, прошу.

Юноша подошел к Мире, сел на стул рядом с кушеткой, их взгляды оказались на одном уровне. И снова эти холодные глаза, бросило в дрожь. Потом взгляд Принца потеплел.

- Не пугай ее, - Вероника стояла рядом.

- Мирослава меня не боится. Верно? – девушка кивнула и позволила себе утонуть в синих глазах Принца.

Синих, как небо перед дождем.

Синих, как васильки за бабушкиным домом.

Синих, как ее бант в детстве. Этот бант ей подарила мама, когда Мира пошла в первый класс. Она была самая красивая, это мама так сказала. У всех девочек были торжественные белые банты, а у Миры синий, красивый. С огромными гладиолусами наперевес, в новых блузке и юбке, черных лакированных туфельках, которые цокали (несколько раз с мамой протирали платочком, пока шли в школу, чтобы сохранить зеркальный блеск обуви) и белых капроновых колготочках (как у большой) Мира стояла за руку с мамой на пороге школы №6. Мама говорила, что Мира будет учиться только на одни пятерки, потому что все дети в школе №6 всегда учатся на одни пятерки.

Потом детей привели в класс, усадили за парты, а мама куда-то вышла. Вдруг появившийся приступ тревоги, словно должно произойти что-то плохое, он заставил Миру пойти искать маму. Та стояла рядом с мужчиной в куртке с капюшоном на голове. Они громко разговаривали.

- Ты сделаешь ей только хуже. Ей здесь хорошо, - мама была очень взволнована.

- Меня ищут и ее найдут. Что тогда? Это ее судьба, - мужчина схватил маму за руку, - они найдут ее, тогда вы обе пострадаете.

- Сделай что-нибудь, я не хочу, чтобы она стала как ты, чтобы за ней пришли ночью, - они заметили девочку и повернулись к ней.

- Мира, это твой папа, - сказала мама. – Ты его не узнаешь?

Девочка молчала, что-то не давало ей подойти к отцу. И хотелось увести маму от этого человека.

- Сделай что-нибудь, - повторила мама. – Она не должна стать, как ты.

- Хорошо, - лжепапа отпустил маму и повернулся в Мире, в его руке появился огонек, - доченька моя, ничего не бойся.

Но Мира ему не верила, потому что это был не ее папа, хотя у него были голос и лицо папы. Папа называл Миру «моя птичка». Почему мама этого не слышит?

Паника внутри возрастала… что-то плохое сейчас должно случиться!

Мужчина направил в девочку огонек, но Мира закрыла лицо руками, огонек прошел сквозь нее, отрикошетил и попал в маму. Боль. Мама кричит, схватилась за голову, голова Миры тоже болела, обеих затрясло. Лжепапа исчез.

Потом пришла спасительная темнота.

Потом крики. Ее трясет. Или ее трясут. Нет, просто держат. И слезы текут, и унять их не получается.

- Поплачьте, Миранда, поплачьте, - успокаивала ее мисс Шарлотта, девушка пыталась сосредоточиться на синих и зеленых клеточках ее платья, ректор сунул ей в руку платок. Мира все еще сидела на кушетке, не хотелось встречаться с кем-нибудь из присутствующих взглядом. Но консилиум магов во главе с ректором изучал что-то на столе профессора Лакомб.

Когда Мира успокоилась, то смогла рассказать, что с ней случилось. Объяснение вышло недолгим, потому что новая ученица с удивлением стала рассматривать окружающий мир. Он преобразился. Все стало ярче, четче, всюду чувствовалась магия, она пронизывала все вокруг, а каждый из присутствующих был таким красивым. Особенно милорд Рихтер. Но первой под раздачу любви попала англичанка.

- Мисс Шарлотта, вы похожи на ундину...ему нравятся оба направления… А, давайте обнимемся, - профессор не возражала. - О, Вероника, у тебя такие шелковистые волосы, спасибо, что вылечила меня, - Мира кинулась обнимать девушку.

-Принц, у тебя глаза похожи на васильки, такие синие-синие… а первая не твоя, вторая твоя и единственная….

-Профессор Лакомб, а вам так идет полоска…, и ей полоска тоже нравится, но традиции и все такое...

-Милорд, вы такой красивый, а ваши глаза как небо в безлунную ночь, в них столько силы… вы ее поймаете, свою фе…, - договорить Мира не успела, потому Рихтер хорошенько тряхнул ее за плечи.

Наваждение исчезло, но безграничное чувство любви осталось.

- Профессор Лакомб, вы препараты не перепутали? Она же сейчас залюбит нас до смерти, - ректор крепко держал Миру.

- Это эйфория от магии, милорд, - профессор смотрел на пациентку с пониманием, - девочка столько лет полноценно не получала магической энергии. Конечно, она любит весь мир, ведь он такой удивительный и прекрасный. Да, Мирабель?

Мира кивнула. Хотелось расцеловать всех присутствующих и даже Принца Ледышку, и даже противного ректора, который ее не отпускал. Да что там, присутствующих!… Хотелось обнять весь мир!

- Я люблю всех! – крикнула Мира, вырвалась из рук Рихтера, раскрыла объятья, от ее движения мощными волнами разлетелась чистая энергия любви. Стены Академии задрожали, стекла зазвенели, включилось все, что могло работать, приборы запищали, лампы готовы были взорваться.

Только ректор ответил ей взаимностью, обнял, прижал к себе… и обездвижил. Опустил ее руки вдоль тела и оставил так стоять.

Вдруг дверь лаборатории со стуком открылась, влетел граф Орлов-Вышеславцев.

- Милорд Рихтер, у нас возмущения на Источнике!? Вводим режим магической опасности? Или только магическое предупреждение? Студентов и преподавателей эвакуировать?

- Все в порядке, - ректор был сама невозмутимость, - Мирослава Юрьевна явилась источником магической вспышки.

- Но в Академии от этой вспышки перезарядились все артефакты! – не унимался граф.

- Значит, мы выплатим госпоже Ивановой премию и объявим благодарность за неординарный подход к делу развития Глазовской Академии магии, - не поднимая глаз на графа, говорил ректор, потому что в этот момент он осматривал Миру. - Александр Всеволодович, прошу вас подготовить необходимые документы. А сейчас все мы можем вернуться к учебному процессу.

- Да, конечно, Андрей Вильгельмович,- сказал Орлов-Вышеславцев, выходя из медкабинета, - сию же минуту будет исполнено в лучшем виде.

- Господа маги, практикующие и выпускающиеся, -не без улыбки обратился ректор к консилиуму магов, стоя за спиной Миры и держа руки на ее плечах, словно придерживая. Будто она после его заклинания может двигаться,- пока наша новая ученица не понеслась в прямом смысле обнимать весь мир, предлагаю вам поразмыслить, как поступить дальше. Хочу выслушать сначала студентов.

- Эйфория скоро пройдет, будет откат, стоит минимизировать последствия, - сказала Вероника.

- Нужно дать Мирославе ограничитель магии на первое время и наблюдать. Сейчас ей необходимо легкое успокоительное для магии, - с вердиктом Принца согласились профессора.

Микстуру для Миры готовили тут же, тщательно проверяя дозировку компонентов. Милорд ректор снял заклинание, когда успокоительное подействовало.

- Дорогая Миранда, если вам нужно поговорить о том, что вы увидели, то можете обращаться ко мне, - сказала мисс Шарлотта, когда маги убедились в адекватности поведения Миры и стали расходиться. Девушка решила воспользоваться предложением профессора в другой раз, пока же ректор привел подопечную в свой кабинет.

- Перескажите мне еще раз, что вам удалось увидеть во время погружения в свои воспоминания, постарайтесь захватить как можно больше деталей, - Рихтер приготовился слушать.

Первый класс, школа №6, 1 сентября, новая одежда – все это ректора мало интересовало.

Лица мужчины Мира не помнила, хотя понимала, что это лицо отца, но голос запомнила, плетение, которое в нее кинул лжеотец, не запомнила вовсе. Что еще? В самом начале видения были васильки за бабушкиным домом.

- У меня есть или была бабушка в деревне, - озарило студентку, - мама говорила, что ее родители умерли, они жили в городе. Значит…

- Значит, это бабушка со стороны вашего отца, и вы бывали у нее в деревне, - закончил мысль девушки Рихтер. – И человек, который притворился вашим отцом, имел по отношению к вам совсем не дружеские намерения. Ваше состояние стало более стабильным, а значит, без угрозы для Академии вы можете приступить к обучению.

Начальная школа для магов - первый пункт индивидуального учебного плана Миры, потому что фактически она жила в немагическом мире и соответствующих навыков не имела. Если у ребенка находили магические способности, его сразу направляли сначала в детский сад для магов, потом в школу, затем в Академию магии. Вместе с общеобразовательными предметами такие дети изучали магические дисциплины.

Поскольку в Академии не было отделения для начального курса магии, а в детский сад отправлять ее было смешно, ректор привел Миру к Мамушке и велел ей к вечеру научиться уметь делать все то же, что Мамушка. Сказано – сделано. Мамушка сначала заахала от энергичности девушки, а потом заохала, потому что эта же энергичность грозила разнести хозяйство Академии, а к оранжерее даже близко ее не подпустила. Но все навыки Мира усвоила, оставалось только больше практиковаться, поэтому Мамушка привлекала ее к разным хозяйственным работам.

Потом Рихтер отправил подопечную в госпоже Такаяма. Пока Мира ждала окончания лекции, которую вела японка, пыталась вспомнить что-нибудь еще из детства, связанное с отцом или бабушкой, но там, как и прежде, была чернота.

Когда студенты разошлись, новая ученица вошла в кабинет профессора Такаяма. Если мисс Шарлотта предпочитала одежду сдержанных цветов и фасонов, то госпожа Акира Такаяма не отказывала себе ни в чем. Сегодня на ней было бирюзовое атласное платье до середины щиколотки с коротким рукавом, косым запахом на полочке. На талии женщины крепился кусок ткани, сложенный гармошкой, он ассиметрично опоясывал ее тело и свисал петлей справой стороны, рисунок на платье изображал змееподобного дракона с длинными усами. Образ дополняли высокая прическа, серебристые колготки и синие туфли.

Кабинет профессора Такаяма наоборот был очень держанным, если не сказать аскетичным. Взгляду тут не за что было зацепиться, разве что за его хозяйку.

- Мирасурабу, прошу еще раз во всех подробностях рассказать мне о вашей встрече с Хранителем, - японка села за стол и принялась слушать.

Из всей этой истории следовало, что новая студентка должна учиться в Глазовской Академии магии, а Рихтер - курировать процесс ее обучения. Японка была немногословна и посоветовала почитать мифы и легенды, собранные студентами Глазовской Академии магии о городе. Что Мира и сделала.

В библиотеке в этот момент не было никого – все студенты и преподаватели на занятиях. Нужную секцию с книгами девушка отыскала довольно быстро, хотя и пришлось поплутать. Как рассказал Александр Всеволодович еще в первый день, в библиотеке был особый порядок расположения изданий: во всех секциях книги, которыми пользовались чаще, «съезжали» ниже, а те, к которым обращались реже, «забирались» выше. На самих же полках алфавитный порядок расположения книг сохранялся. Удобно, хотя и непривычно.

Нужная книга находилась почти на самом верху, это Мира обнаружила, пока взбиралась по скользящей лестнице, что была прикреплена  к секции «Все о городе Глазове». Девушка достала учебник, который находился в самом конце полки, и развернулась, чтобы начать спускаться, но тут внезапно закружилась голова, замутило, силы в руках и ногах пропали, пальцы отказывались держать. Она обняла лестницу, прижавшись к ней всем телом, пережидая внезапный приступ. Но энергия стала стремительно ее покидать. Только днем она открыла в себе такую огромную силу, а сейчас ее не хватало даже на то, чтобы стоять.

Это откат, догадалась девушка.

Тут в библиотеке послышались шаги, нужно было взять себя руки, не выглядеть глупо и спуститься уже. Мира все еще крепко прижимала себя к лестнице и буквально скользила вниз по ней. Какая же она длинная! Как же много перекладин!

Шаги за ее спиной замолкли, человек стоял и, по всей видимости, или наблюдал за ней, или вообще не заметил и занимался своими делами.

Девушке стало еще хуже, она снова вцепилась в злосчастную лестницу и остановилась. Тут силы покинули ее вовсе, пальцы расцепились, и она стала падать. Самым страшным во всем этом было кратковременное чувство невесомости, которое предваряет приземление, и чувство беспомощности. Но голова думала очень даже хорошо. Даже если она сейчас упадет, то человек, который стоит внизу, позовет профессора Лакомба, а тот Миру быстро на ноги поставит. Ведь не для того же Хранитель явился девушке, чтобы она тут на пол упала с летальным исходом с книгой мифов о Глазове в руках.

Мира уже падала, когда ее подхватили прямо в воздухе, спустили с лестницы и оставили лежать на полу. Принц выбегающий из библиотеки, это было последнее, что видела девушка, перед тем, как ее сознание отключилось.

Очнулась она на диване в кабинете главы Академии под чей-то разговор.

- Откуда я мог знать, что она решит карабкаться по лестницам? Да еще и на самую верхотуру влезет? – Рихтер явно оправдывался.

- Течение силы в ней все-таки не такое, как у других магов. Я выясняю, почему так происходит, - сказал профессор Лакомб задумчиво. – За Мирабель необходимо присматривать, пока все не уладится.

- Да, конечно, - ректор выдохнул. – Ограничитель магии готов?

- Да, милорд, - Мира услышала, как негромко звякнул металл. – С вашего разрешения я хотел бы вернуться к студентам.

- Да, да, - немного рассеяно пробормотал Рихтер, - вы свободны, профессор.

Ректор прошел мимо дивана, где лежала Мира, сел напротив.

- Как долго вы подслушивали наш разговор? – глаза внимательные, губы сложились в прямую линию.

- С того момента, где вы не догадывались, что я полезу на лестницу, - Мира говорила лежа, даже не пыталась сесть, тело было свинцовым, голова гудела.

- Я так и почувствовал, - Рихтер закинул ногу на ногу и считывал состояние подопечной. – Как вы уже слышали, я не могу оставить вас одну, откат может повториться. Поэтому заниматься вы будете тут, в моем кабинете.

- Но я… - попыталась протестовать Мира. Кабинет куратора – последнее место, где бы она хотела оказаться сейчас.

- Это не обсуждается, - перебил он ее.– Сейчас все заняты, с вами некому нянчиться.

- Кроме вас, - докончила Мира мысль.

- Кроме меня, - кивнул он.

- А вам на меня указал Хранитель.

- Указал. И инструкции не оставил. Попытайтесь сесть.

Мира с трудом смогла подняться, голова отозвалась гудением, к этому прибавилось ощущение, что по вискам ударяют молотком с частотой ее пульса. Девушка простонала и поморщилась, развернулась и спустила ноги с дивана – как бы плохо ей ни было, разлеживаться на диване в кабинете главы школы было недостойным для юной особы занятием, сказала она себе голосом мисс Шарлотты.

Когда девушка села, Рихтер застегнул на ее шее кулон с серым необработанным камнем. Мира ничего не почувствовала от вещи.

- А фиолетового нет? Мне не нравится серый цвет, –на вопрос Рихтер отрицательно покачал головой.

- Капризничать можете, значит, не так уж и плохо вы себя чувствуете. Ограничитель будет сдерживать вашу силу, пока вы не научитесь ею пользоваться. – Пояснил куратор, сев обратно, - Да, предупреждаю: держитесь пока подальше от всего странного, например, от порталов, которые имеются в Академии для перемещения преподавателей домой.

- А откат можно как-то минимизировать?

- Можно, но мы не знаем, как подействует на вас его минимизация. Мы рассчитывали, что откат появится только завтра, но с вами, Мирослава Юрьевна, все не как у других. Вы какая-то магическая аномалия. Как вы уже слышали, Лакомб со всем разберется.

Рихтер встал и протянул ей сборник мифов и легенд о Глазове, который она с таким трудом добыла.

- Для вашего состояния чтение сейчас - прекрасное занятие. Мне нужно работать и присматривать за вами. Прошу вас сидеть тут тихо, как мышка. Я не хочу ставить экран между вами и остальной частью кабинета, не знаю, как он может подействовать на вас.

Все было предельно понятно, Мира взяла книгу. Рихтер поставил стакан с водой рядом с ней и ушел за свой стол, погрузился в работу.

Девушка нашла в себе силы, протянула руку и выпила воду, стало немного легче. Посмотрела за окно, на город опустились сумерки, люди бежали с работы, чтобы провести вечер в кругу семьи. Некоторые из них, наверняка, были потомками тех первых, кто поселился на берегу Чепцы в далекие времена.

Согласно легендам, первые люди пришли сюда в поисках богатых лесов и полей, облюбовали место ниже по течению реки. Но однажды им явился белый кот с разноцветными глазами. Люди приняли необычное животное за божество и пошли за ним, он вел их три дня вверх по руслу реки. Потом кот остановился у излучины Чепцы, подпрыгнул в воздух и скрылся под землей. Люди ждали, что создание появится еще раз, но этого не произошло. Тогда они расценили произошедшее как указание переселиться сюда, что и сделали. В знак того, что божество всегда за ними присматривает, от того места, где кот лег в спячку, стали строить улицы. Это верование сохранилось и по сей день – улицы города все еще расходятся от центра в виде глаза, как свидетельство древних о том, что божество присматривает за Глазовом.

Другой вариант легенды рассказывал о том, что первые люди заключили соглашение с Хранителем, готовы были отдать ему своих детей, как он требовал, но тот отказался и скрылся под землей.

Еще один вариант легенды говорил о том, что белый кот превратился в двух сов: голубую с желтыми глазами и золотую с синими глазами. Эти совы разлетелись на запад и восток, заменили Солнце и Луну, чтобы днем и ночью присматривать за людьми.

Когда Мира устала читать, это занятие все-таки давалось ей с трудом, она просто сидела и смотрела в окно. Рихтер шуршал бумагами, негромко отвечал на телефонные звонки. В общежитие они вернулись вместе, было еще не поздно. Девушка сразу же отправилась в свою комнату и быстро погрузилась в тяжелый сон.

Принц долго не мог уснуть, все прокручивал случай в библиотеке, когда новенькая едва не упала. Больше всего его поразило ее самообладание, другая бы стала звать на помощь, а Мирослава решила справиться сама. Юноша мог бы подскочить раньше, но засмотрелся на ее свечение, оно стало чище, мощнее. Это завораживало. Но все-таки что-то мешало увидеть ее всю.

Госпожа Такаяма тоже думала о новой ученице. Она бы дала ей имя Хоши, что означает «звезда». Хотя звезда эта еще не взошла высоко над горизонтом, а только начала свой путь и потому бледнела на фоне заходящего солнца. Может быть, подсказать ей, чтобы сменила имя?

В свое время это очень помогло самой Такаяма. Родители дали ей имя Этсуко, «радостный ребенок». Когда, из-за родителей, все отвернулись от нее, она стала Акирой Такаяма, что означало «рассвет над горами», тогда ей действительно было нужно больше света. Да и смена имени для мага дело обычное, хотя ей, потомственной волшебнице, этого и не требовалось.

И долгожданный свет появился- милорд Рихтер нашел ее и, несмотря на репутацию семьи Такаяма, пригласил преподавать в Академию магии. Ректора интересовали только ее способности и желание работать. Решение она обдумывала три дня (все-таки другая страна, хотя с Россией ее много связывало), потом ответила согласием.

Сначала все в Академии японке казалось странным и чуждым, заведение больше походило на дом для большой семьи, о студентах тут заботились, преподаватели не плели интриг за спинами друг друга, ректор давал четкие указания и горой стоял за каждого, но и требовал предельной честности взамен.

Постепенно госпоже Такаяма стало тут нравиться, студенты учились прилежно, город был очень спокойным, прошлые неудачи забывались.

Преподаватели приняли ее с большим почтением, никто и слова не сказал о ее родителях, хотя история в магических кругах была очень известная.

Единственный, к кому она не могла до сих пор привыкнуть, был Александр Всеволодович Орлов-Вышеславцев. Во-первых, пугало его очень длинное имя, во-вторых, отталкивали его водянистые глаза, в-третьих, он очень много говорил. Иногда у японки, привыкшей говорить мало и негромко, кружилась голова от его длинных разговоров, которые он вел громким голосом.

Рихтер в своем кабинете в общежитии поработал над трактатом о перемещениях в пространстве. Из-за новой ученицы приходилось перестраивать свой график работы, это раздражало. И было непонятно, чего от нее ждать еще: выросла в окружении без магии, по велению Хранителя очутилась в Академии магии, где открылись ее силы. Андрей улыбнулся, когда вспомнил, как она кинулась всех обнимать. Глаза ее в тот момент просто светились жизнью. Не то, что в их первую встречу.

 

6. Притягивающая глава: Два спасения одной волшебницы

На следующий день Мира чувствовала себя лучше, но ощущение разбитости не покидало ее еще три дня. Рихтер проверял ее состояние каждые два часа, причины ее магической аномалии определить так и не могли. Профессор Лакомб взял анализы, чтобы сделать дополнительные тесты, советовался с коллегами из других академий.

В конце четвертого учебного дня в Академии магии (это была уже глубокая ночь в городе Глазове) Мира сидела в библиотеке и заканчивала изучение букваря магического мира – ректор откуда-то приволок разваливающийся учебник и велел отремонтировать после использования. Букварь учил простейшим заклинаниям: основные символы и начертания плетений, правила использования заклинаний, как скрепить и сочетать одно заклинание с другим, как привязать заклинание к предмету и еще много всего интересного.

В библиотеке были еще студенты: Белый, Вероника и Ирэна. Кто и на каком курсе учился, было не понятно. Точнее, понятия «курс» не существовало: студент по индивидуальному учебному плану изучал энное количество предметов в соответствии с магическими способностями. Когда студент «дозревал» до выпуска из Академии, его сначала тестировала внутриакадемическая комиссия, а потом экзаменационный консилиум магов в Министерстве магии.

Ирэна работала с книгами о перемещениях в пространстве и о природе эмпатии, задание ректора, значит, выполняет. Все-таки красивая она, хоть капризная, мужчины бегают за такими толпами, очертя голову несутся через полсвета, чтобы сказать «доброе утро», получить в ответ снисходительное «может быть», а потом писать длинные послания и страдать от неразделенной любви.

А вот Белый выбрал другую девушку и поступил в три раза проще: влюбился в Веронику, добился ее и был счастлив, девушка отвечала ему взаимностью. Красивая пара. Она лекарь, он зельевик, хорошо дополняют друг друга.

Вероника присматривала за Мирой, после фейерверка силы в медблоке и падения в библиотеке новая студентка была рада этому.

Новая студентка изучала последнюю главу букваря – плетения и символы в работе с животными и растениями.

Вдруг дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, и в обитель знаний влетела огненно-рыжая девИца, с ярким макияжем, в довольно коротком платье и на высоченных каблуках. Красотка, одним словом. Для Академии ее вид был по меньшей мере странным.

- Кто из вас тут Иванова Ме Ю? – рыжая обвела взглядом всех присутствующих, однако насторожилась только Мира. Ирэна даже не подняла головы от книги, Белый и Вероника втихаря хихикали.

- Это я, - отозвалась Иванова М.Ю.

- Слушай сюда, Иванова, - девица склонилась над жертвой так низко, что вся красота норовила вывалиться из декольте. Вероника пихала под бок остолбеневшего парня, Ирэна по-прежнему была безучастна к происходящему, - ректор Рихтер мой. Уяснила?

- Ваш кто? – попыталась уточнить Мира.

- Мой… мой…, - вопрос поставил рыжую в тупик, - мой! Ректор Рихтер МОЙ! Хотя ты вон какая серенькая, да и волосы не те, - девица погладила свои роскошные волосы, успокоилась, по всей видимости, но уйти она решила тоже эффектно, припугнув для верности, - мой дядя работает в Министерстве магии. Если я что-то такое узнаю, быстро выпру тебя отсюда. Я за тобой слежу, - рыжая крутанулась на каблуках, дойдя до двери, уже знаком показала, что следит за Мирой, и ушла, хлопнув дверью для верности.

Снова все стихло, только шлейф до омерзения сладких духов напоминал о явлении рыжей.

Новенькая перевела взгляд на студентов. Ирэна, отложив книгу, писала в тетради, Белый и Вероника смеялись уже в голос.

- Славка, не переживай. Это Роза, секретарь ректора, - Вероника пыталась говорить сквозь смех, - она просто помешана на нем…

- Бегает за Рихтером по пятам, - пришел на помощь подруге Белый, - перекрасилась в рыжий, когда узнала, что наш ректор на таких западает. И каблуки носит, потому что Рихтеру высокие нравятся. Только ректор Розу терпеть не может, старается отсылать с разными заданиями далеко и надолго.

В библиотеку вошел Принц, ни с кем не поздоровался, прошел к книжным полкам, Ирэна проводила юношу взглядом.

Мира вернулась к изучению букваря, завершив чтение, как и было велено, починила книгу. Проще простого! Радовалась своему успеху, как ребенок мороженному. Да, сейчас бы мороженного с вишневым сиропом и шоколадом. Или домашних вафель. Как же она проголодалась!

 Вдруг Роза вернулась.

- Иванова! Быстро! К милорду Рихтеру, - последнее слово рыжая сказала с обожанием.

Мира взяла с собой букварь и пошла.

Роза, сидела на месте секретаря и просто сверлила девушку взглядом, когда та подходила к кабинету ректора.

- Стоять, - Роза отпихнула Миру и первой зашла в кабинет главы Академии, заговорила медовым голоском, - Андрей Вильгельмович, Иванова подошла. Вам что-нибудь еще нужно? Нет? А может быть, у вас корреспонденция накопилась? Или дела нужно подшить?

- Роза, большое спасибо за заботу, но мне ничего не нужно, - доносился голос Рихтера из неприкрытой двери. – А хотя… не могли бы вы узнать у Мамушки, не созрели ли зимние подсолнухи. Если вас не затруднит.

Конечно, не затруднит, Роза, сияющая от похвалы, как новый рубль, вышла из кабинета начальника, но увидев Миру, нацепила надменное выражение лица, мол, смотри, ничего он без меня не может, а ты мешаешься тут. И довольная ушла исполнять поручение.

- Как вы себя чувствуете? – Рихтер знаком показал, чтобы Мирослава села у чайного столика, заваленного книгами. Куратор заваривал чай.

- Плохо, - к вечеру Миру обычно немного мутило, голова кружилась, тело ломило, но это было не в пример лучше, чем в первый день.

- Прекрасно, - ну, что он за злыдень, - это откат. За все надо платить, за чрезмерное использование силы, тем более. Пейте чай, станет лучше, симптомы вскоре пройдут. Ваш первый зачет будет по магиям стихий. Советую потратить оставшийся учебный день на изучение материала по теме, соответствующую литературу я подготовил. Вы у нас источник магической опасности, поэтому заниматься снова будете под присмотром, в моем кабинете.

А сам сел за рабочий стол и погрузился в изучение бумаг, щелкал клавишами компьютера.

Мира, допивая чай – редкостная гадость – взяла первую книгу.

Итак, начинать советовалось с магии воздуха. Отлично. Плетения простые, тут даже мудрить не надо – вспоминаешь ветер, и руки сами выводят нужный рисунок. Нужно только достаточно хорошо погрузиться в себя, найти энергию воздуха и подружиться с ней.

От опытов Миры заколыхались занавески на окнах.

- Уже хорошо. Вы хотя бы ураган в моем кабинете не устроили, - прозвучало со стороны ректора. Мира пропустила замечание мимо ушей.

Далее шла магия воды. Тут сложнее. Нужно вспомнить дождь или как опускаешь руку в воду, а она обволакивает. Тоже позволяешь рукам сделать нужное плетение – и, вуаля, цветы на окне ректорского кабинета поливает дождь, над каждым горшком свое облачко, потому что магию воздуха мы только что изучили и эффект закрепили. Ректор лишь хмыкнул.

Магия земли требует особенного подхода, плетения правильной формы, к тому же симметричные. Тут нужно попрактиковаться, но если войдешь в раж, то и земля под твоим воздействием из бесформенной становится податливой, да и рассказать может, откуда она, чем была раньше, что взрастила. Земля вон в дальнем горшке приехала вместе с цветком из другой страны, ректору этот папоротник из Китая привезли, а на новое место жизни цветка уже Мамушка определила. А второй такой же папоротник в оранжерее растет. Но земля – это прежде всего связь с гравитацией, так можно и землетрясение устроить. Мира пока опыты в этом направлении отложила.

Магия металла поначалу никак не давалась, каждый метал со своим характером, на него надо настроиться. В кабинете ректора из чистых металлов были медь, железо, свинец, золото, платина, серебро, алюминий, олово, цинки их сплавы.

Если железо, например, капризное, то свинец прост и понятен, золото глухое, а серебро чистое, звонкое. Если можешь почувствовать металл, то можно заставить любой из них подчиниться. Например, суметь согнуть ложку силой взгляда, как Нео.

- Не вздумайте портить мне столовые приборы, - голос ректора из другого конца кабинета звучал сурово. Он ее мысли читает? - Вы очень громко думаете, а часть блоков мы с вас сняли, - ответил Рихтер. Студентка мысленно показала ему язык.

Последним оставался огонь. И тут начались загвоздки. Огонь не разгорался. Не разгорался и все. Мира перепроверяла плетения, все было верно, но искры упорно не выбивались из пальцев. Что за напасть?

- Вам мешает блок. Еще один блок - ректор стоял рядом, хмурился, - завтра продолжите, а сейчас домой. Почти утро.

Да, на часах было четыре утра.

Рихтер и его подопечная покидали Академию маги последними, небольшая ночная прогулка, и они в своих апартаментах. Мира стала выкладывать книги, которые хотела изучить перед сном и завтра с утра, а Рихтер развалился на ее кровати. Снова. Странная у них дружба получилась: когда она расспрашивала его о семье или детстве, то он уходил от ответа, говорили они в основном про Миру или о ее учебе. Вот и сейчас.

- Ты быстро учишься, сдашь магию огня, и поставлю тебе зачет по магиям стихий. Я надеялся, что ты хотя бы шторы в моем кабинете подожжешь. Девочка, ты перестаешь меня удивлять, - говорил Андрей.

- Какие еще блоки на мне стоят? - Мира решила сменить тему.

- Не могу пока сказать, Лакомб все еще исследует. Завтра с тобой начнет заниматься Медведь, завтра же вечером можешь ходить без ограничителя – студенты и преподаватели уезжают на несколько дней в экспедицию по местам-источникам силы. Только Принц остается.

- А Принцу нельзя помочь? – внезапно для самой себя спросила Мира.

- Можно, но мы не знаем, как. У него очень редкая способность чувствовать людей, но дар мешает ему жить. Если поставить блок, то его эмпатия станет на порядок меньше, а Принц этого не хочет, - девушка понимала, о чем говорит ректор. После того, как ее освободили от заточения блоков, она не хотела бы вернуться в мир магической глухоты.

Мира еще немного почитала, потом заварила себе чай, только пока отвлеклась на книгу, кружка пропала. Нормальные студенты! Любят подшутить друг над другом, и только самый скучный студент не попытается украсть соседскую сковороду с жареной картошечкой. Или чай. Мира радовалась, что вливается в этот мир. Правильно, значит, движется.

Когда девушка решила пойти умываться, то вспомнила, что Андрей все еще занимает ее постель. Маг безмятежно спал. Пришлось растолкать главу Академии. Помятый и сильно недовольный, он ушел в свою комнату, пробурчав, что она самый жестокий в мире человек.

Почти весь следующий день Мира читала и конспектировала.

На консилиуме магов в лаборатории профессора Лакомба, было решено, что блоки на магию огня ей снимут уже после возвращения из экспедиции. Хотя профессор Андерсон была уверена, что Мира в состоянии сама себе помочь.

- Как правило, блоки магов родом из детства,- сказала англичанка, - как только вы найдете нужное воспоминание, блок спадет сам. Восстановление психической энергии проходит у вас быстро, уровень контроля высокий, ограничитель магии при вас, а значит, вы без посторонней помощи сможете вернуться в нормальное состояние. Сложность для вас может представить только вход в отрешённое состояние, - мисс Андерсон сказала, что поможет с этим, пока же предлагала Мире изучить литературу по теме.

Но перед тем, как отпустить новую ученицу, преподаватель спецкурса по истории моды вручила еще одну сумку с вещами. Тут была форма для занятий по боевой магии (зимний вариант и вариант для зала), зимнее пальто, и зачем-то много шарфов на шею, шапок, перчаток и варежек.

- В наших широтах, дорогая Миранда, у женщины должны быть шапки, шарфы, перчатки и прочие аксессуары на все случаи и под любую одежду. Это привилегия жительниц северных районов, как и количество верхней одежды, мы вам ее еще пошьем. Аксессуары подчеркнут нашу индивидуальность, - пояснила мисс Андерсон. Интересно, как скоро придется ставить в комнату Миры новый шкаф, если ей такими темпами будут шить одежду?

– Костюмы для боевой магии прошиты специальными нитками для дополнительной защиты. А вот обувь для занятий с Медведем вам привезут чуть позже, ее я уже заказала.

Мира поблагодарила и хотела уйти, но у англичанки были другие планы. Она стала учить Миру повязывать шарфы и платки на разный манер. Конечно, утончённой мисс Андерсон все это было к лицу, а новая студентка, выросшая без уроков стиля и привыкшая носить одну шапку всю зиму, чувствовала себя не в своей тарелке. Хотя пару узлов выучила и была рада окончанию модного практикума.

Когда Миранда ушла, профессор Андерсон поправила клетчатое платье и стала собирать вещи, чтобы пойти домой. Занятия были окончены, завтра предстоял сложный, но интересный день.

Шарлотта уже не могла представить, как бы она преподавала в другом учебном заведении. Сначала, когда милорд Рихтер предложил ей работать в Глазовской Академии магии, она, потомственный маг, ответила решительным отказом. Россия казалась ей дремучей страной, где всегда холодно и революции. Но Рихтер, а у него был нюх на хороших специалистов, настойчиво, но в то же время не слишком навязчиво, переманивал ее к себе. Сначала пригласил на студенческую конференцию в качестве эксперта, потом предложил небольшой факультативный курс. Мисс Шарлотта считала, что она должна, нет, просто обязана, передать свои знания как можно большему количеству студентов, потому что никто, кроме нее, не мог научить так и такому. Поэтому вела лекции, спецкурсы, брала занятия в других Академиях, участвовала в конференциях, симпозиумах и прочее. Этот комплекс бога, к счастью, прошел. Однажды она по делам семьи вынуждена была взять продолжительный отпуск, очень переживала, что студенты останутся с другим преподавателем. Через полгода, когда смогла вернуться к преподаванию, выяснилось, что студенты учатся, наука развивается, а ее отсутствия никто и не заметил.

В тот же день она написала заявление о переводе в Глазовскую Академию магии, его тут же одобрили. Так началась ее совсем другая преподавательская жизнь. Здесь она знала каждого студента, получалось много работать индивидуально, в результате чего каждый выпускник был на вес золота. И дело не в том, что у них были незаурядные способности, (некоторые только одну-две специальности могли освоить), за каждого из них она могла ручаться.

А потом появился профессор Лакомб, и жизнь заиграла новыми гранями.

Занятия боевой магией проходили с другими студентами. Сама Мира, конечно, не занималась, потому что у нее пока не было специальной обуви для зала, кеды тренер забраковал. Она только присутствует на занятии и считает очки.

Медведь позволил ей снять ограничитель магии, потому что в зале стояла дополнительная защита, а Мира за эти дни стала лучше чувствовать свою силу. Да и Вероника с Принцем были рядом.

За выполнение заданий каждый студент получал очки, которые фиксировались в общей таблице.

Сначала разогрев, не менее 20 кругов по залу. Поверхность для пробежки студенты выбирали сами. Ирэна, Вероника, Васюта, Лев и Олианна бежали по полу, Принц бежал по стене, Белый и Мирон - по потолку.

- Как они так могут? – Мира пораженно смотрела во все глаза.

- У каждого свои способности. Принц самый быстрый, поэтому он может бежать по стене, это сложнее всего, - теперь понятно, как он успел так быстро ее в библиотеке поймать. А она его даже не поблагодарила, потому что он мало показывался. - У Белого и Мирона специальная обувь, которая позволяет ходить по любой поверхности.

Мира уже знала всех студентов, кроме тех четверых, что были на стажировке. Мирон – это тот голубоглазый блондин, ему бы с гитарой в лес у костра, говорили, что он сочиняет музыку. Темно-русый юноша, что обогнал Васюту, это Лев. Олианна, кудрявая блондинка, похожая на куколку, бежала в самом конце.

Как объяснил Медведь, физические нагрузки помогают хорошему току магии через тело, что в свою очередь способствует  изучению других предметов. Да и смена вида учебной деятельности доказана даже педагогами - немагами.

После разминки следовали парные упражнения: нападение и защита от заряда. В пару к Принцу встал Медведь. И понятно было почему – юноша был силен, он только немного уступал учителю в мастерстве. Действительно, Принц – лучший из них боевик.

Олианна тоже выделялась, она имела способности к предвидению, поэтому выпады Ирэны отражала точно. К тому же Ирэна постоянно отвлекалась.

Далее преподаватель-боевик, как оказалось, недюжинной силы человек, подкидывал студентов в воздух метра на два, а те должны были или приземлиться на ноги, или создать воздушную подушку под собой.

Потом Медведь отпустил Принца, юноша выглядел подавленным.

 - Пусть отдохнет от людей, - пояснил Медведь, - мы с ним еще продолжим.

Для следующего упражнения тренер поставил пары на противоположных концах зала, теперь студентам предстояло направлять и отражать большое количество зарядов.

Потом студентам было необходимо пройти по канату, который завис в воздухе на высоте примерно двух метров, удерживая равновесие при помощи силы.

Все это позволяло чувствовать силу и направлять ее в нужное русло.

Пока студенты были заняты, Медведь сначала научил Миру падать, а потом показал основы нападения и защиты. Тут не требовалось специальной обуви, падать она училась на батуте, а стойки нападения и защиты нужно было просто выучить.

После того, как занятие было закончено, Медведь оставил Ирэну для отработки в паре с ним атаки зарядами, а Мира в это время проставляла баллы за занятия в таблице на стене зала. За этой работой ее нашел Принц.

- Для девчонки у тебя слишком некрасивый почерк, - юноша стоял у входа в зал. Его очередь за Мирой приглядывать, пока Медведь занят?

- И я рада тебя видеть, - отгрызнулась студентка. – А стены после твоей беготни часто красят?

- Кто-то недавно неплохо перезарядил артефакты Академии, так что стены на годы вперед защищены, - он издевается или шутит?

Выяснить это не удалось, потому что Принц схватил Миру и вместе с ней упал в сторону, прикрыв собой.

- Ирэна! – крикнул Медведя взволнованно. – Принц, Мирослава, как вы?

- Я не знаю, как это получилась, - подбежала Ирэна, - я метила в другую сторону. Как же так вышло? С вами все в порядке?

- Все хорошо, - ответил за обоих Принц, - на всякий случай, я отведу Мирославу к ее куратору.

На месте, где стояла Мира, на стене было большое выжженное пятно. Значит, огненный заряд Ирэны изменил направление. Магическая аномалия, вспомнила девушка.

- Ирэна, Медведь, не переживайте, - успокаивала Мира, - заклинания на меня иногда странно действуют. Мне действительно лучше пойти к куратору, Принц прав.

Ректор оказался в своем кабинете, он был хмур, и девушка понимала, почему. Ему и так проблем хватало: вечером студенты уезжали в экспедицию, так еще и с Мирой новая напасть приключилась. Поэтому студентка сказала, что посидит тихо, пока куратор не освободится, тот не возражал. Да, и ограничитель магии было бы неплохо надеть. Но он остался в зале…

- Андрей Вильгельмович, Иванова такая растяпа, просто ужас, - владычица приемной Роза стояла перед столом Рихтера и держала ограничитель магии.

- Большое спасибо,- буркнула Мира, забирая кулон, стараясь не смотреть в сторону ректора и не дышать, потому что секретарь снова переборщила с дозировкой своих духов.

- Большое спасибо, Роза. Что бы мы без вас делали? - Рассыпался в благодарностях Рихтер, - я переживаю, что без вас наши преподаватели все-таки не справятся, там такое количество бумаг нужно будет подписать и проконтролировать, чтобы все было оформлено соответствующим образом. Может быть, вы сопроводите экспедицию?

- Конечно, - радостно завопила рыжая и убежала, по всей видимости, собирать вещи.

Рихтер устало выдохнул и вернулся к документам.

Мира заварила чай для себя и для куратора, хотя тот и не просил. Это было меньшее, чем она могла ему помочь, не навлекая на себя гнев.

Когда она поставила кружку ему на стол, ректор поднял на нее взгляд черных глаз.

- Иванова, что мне с вами делать?

- Выпить чая и работать, - Мира села за книги, решив больше ему на глаза не показываться.

Часа через два по шуму в холле стало понятно, что студенты и преподаватели собрались. Девушка вышла на крыльцо, чтобы попрощаться. Большая делегация погрузилась в автобус. Уехали.

Стало тихо. Мира вернулась в кабинет ректора, села к чайному столику.

- Магическая аномалия Иванова, объясните, что с вами приключилось?- Ректор вернулся в кабинет, сел напротив волшебницы, устало откинулся на спинку дивана.

- Красивый юноша спас меня от беды.

- А его самого потом спасать не нужно будет? С вашим-то магнетизмом на неприятности?

- Это мой изюм, - Рихтер улыбнулся. – Выкладывайте, как прошло занятие по боевой магии.

Девушка рассказала про случай на тренировке, куратор ничего не прокомментировал, проверил наличие ограничителя и сообщил Мире, что учебный день окончен.

Почему у них получалось говорить без взаимных колкостей только в общежитии? Вот и сейчас, развалившись в кровати Мирославы, Андрей поражался, что он рассказывает соседке о том, как, будучи студентом, на спор едва не навел на Академию цунами во время занятия в бассейне. Ему друзей не хватает? Нужно срочно к Следу в гости напроситься. И коньяк захватить.

Девушка смеялась, но постоянно теребила ограничитель магии, проверяя на месте ли он. Завтра разрешит ей его снять.

Мирослава погрузилась в книги, а Андрей изучал ее профиль. Девушка была ни красивой, ни милой, она была никакой, серой, словно ее портрет нарисовали карандашом, а потом попытались стереть плохим ластиком, поэтому линии остались, но размылись. Было ощущение, что это не ее внешность, а чужая личина. Стоит проверить.

- Мира, ты всегда была такой? – вопрос обескуражил девушку, но она поняла, о чем ее спрашивают.

- Нет, раньше я была прекрасным лебедем, а сейчас стала гадким утенком, - обиделась или иронизирует? Обиделась и иронизирует.

- Есть средство, которое возвращает гадким утятам облик лебедя. Могу с нужными магами познакомить, - все-таки предложил Андрей.

- А можешь пойти. К себе в комнату.

Точно обиделась, решил Рихтер, уходя к себе, но она отходчивая.

Вылазки в город, одна из которых ждала завтра, Андрей называл про себя охотой на лис. Его знали как заядлого тусовщика. Дискотек и прочих мест для встреч молодежи в городе было не так уж и много, да и люди раз от разу встречались одни и те же, но маг не терял надежды найти свою огненную фею.

Андрей вызвал образ девушки из своего сна. Вот она аккуратно ставит ногу, вот вскидывает руку, поворот головы, рыжие волосы.

«Лови меня…» голос он воспроизвести в памяти не мог, звук ускользал из воспоминания.

- Моя фея, я обязательно тебя поймаю, - сказал Андрей и уснул с улыбкой.

На следующий день Мира заварила чай для себя и для соседа, слышно было, как он хлопает дверью. На этот раз все кружки были на месте.

Как ни странно, мужчину девушка нашла у зеркала в своей комнате.

- Твое зеркало больше моего, - невозмутимо сказал он, протягивая руку за чаем. – Дорогая, у меня сегодня выходной и завтра тоже. Я пошел на охоту на юных прелестниц. До завтрашнего утра ты остаешься одна, без меня, своего несравненного, незаменимого, гениального наставника, поэтому я запрещаю тебе любую магию, кроме магии стихий, - девушка кивнула, на большее она пока неспособна. - Общежитие, как и Академия, защищено несколькими заклинаниями от случайного уничтожения студентами в результате неосторожности или, упаси Боже, глупости. Специально для тебя я усилил защиту в несколько раз, ни в чем себе не отказывай, дорогая, жги.

- Я хочу попробовать сама снять блок на огонь, - Мира сделала вид, что пропустила шутку мимо ушей (ей стали надоедать все эти милочки-дорогие-красавицы, рассчитанные на школьниц), сидела за столом и листала книгу по магии стихий.

- Попробуй, но без посторонней помощи это проблематично, лучше дождись Лакомба. Хотя Принц мог бы помочь, в этом он лучший из студентов, но он у нас создание нежное, да и не понятно, куда вас может занести. Лучше дождись мозгоправов по блокам. И не забывай: ты у нас источник повышенной магической опасности, - ректор попытался изобразить баритон графа Орлова-Вышеславцева и еще раз посмотрел на себя в зеркало. – Как я тебе?

- Красавчик! – а что она еще могла сказать? Действительно красавчик. Высокий, красивый, темноволосый, костюм и пальто хоть и надеты слегка небрежно, были явно шиты на заказ (мисс Шарлотта постаралась на славу), приятный парфюм: сандал и цитрус.

- Кулон ограничения можешь снять. И не шали без меня, - Андрей уже стоял в дверном проеме.

- Ты мне оставишь какой-то артефакт на случай экстренной связи? Если я все-таки смогу поджечь общежитие? – Мира немного паниковала.

- Конечно. Называется телефон. Лежит у тебя на тумбочке. Мы не дикари, пользуемся достижениями цивилизации. Не скучай, детка, - ректор ушел. Вне всякого сомнения, ему предстоял приятный вечер.

Но Ректор задержался в дверях.

- Мира, прости, если обидел тебя вчера, - голос тише обычного.

- Ты меня не обидел, - искренне ответила Мира, - и я не против, если ты меня с нужными магами познакомишь. Удачной охоты.

 

7. Ответная глава: Услуга за услугу

После ухода Рихтера Мира несколько часов пыталась снять блок. Казалось бы, все просто: расслабься, отключись от реальности, вернись в свое детство, почувствуй нужное воспоминание и переживи его заново. Но ничего не получалось, девушка все еще ничего не помнила до 7 лет. Даже в себя не смогла уйти: то нос зачешется, то ветер за окном отвлекает. И гнев, верный спутник ее разочарований, в этот раз ничем помочь не мог. Нужно было абсолютное спокойствие и отрешенность. Но гнев все-таки помог - заставил мозг думать, а через несколько мгновений у Миры созрел план.

И был претворен в жизнь незамедлительно. Принц в общежитии, и он может помочь снять блок на огненную магию. Только как с ним поговорить? Если просто в его комнату постучать, то может и по стене размазать. Думая об этом, Мира пила чай. Вот оно! Каждый раз, когда пропадал чай, Принц был рядом. А скорость он может развить нечеловеческую, как тогда на реке или в спортивном зале, чтобы незаметно умыкнуть кружку. Значит, Мирин чай ему по вкусу.

Девушка прикрепила послание к кружке (несложное заклинание из букваря мага), оставила ее на столе, сама устроилась в общей гостиной с книгой о магии стихий.

Охота на мага закончилась быстро.

- Чай, - раздался со стороны кухни знакомый холодный голос.

- Да, чай я завариваю просто превосходный, - отозвалась Мира.

- Чай – это цена сделки, - Принц сел напротив студентки, - ты будешь делать мне чай, когда я захочу, за это я помогу тебе убрать блок на магию огня. Точнее, блок ты уберешь сама, но отключиться от реальности без моей помощи ты не сможешь.

- Отлично! Как и где мы это сделаем? И когда?

- У меня. Сейчас, - Принц встал и пошел в направлении комнат студентов.

Почему его комната? Места в общежитии мало? Хотя, что она трусит? Ему никто не нужен.

В комнате Принца было уютно, доминировал аквамариновый цвет, и царил идеальный порядок.

Юноша знаком показал, чтобы Мира ложилась на кровать. Под пристальным взглядом холодных синих глаз она подчинилась и забралась на постель с ногами. Хорошо, что надела теплые штаны и толстовку, в комнате Принца было прохладно.

Как в медблоке, юноша приставил стул к кровати, их глаза оказались на одном уровне.

- Я смогу тебя вытащить, - сказал Принц без всяких предисловий, и Мира снова погрузилась в синеву его глаз.

Его холодных синих глаз. Холод – это когда идет снег. Снег – это много снежинок. Снежинки красивые. Хочется поймать голой ладошкой одну из них так, чтобы та не растаяла. Но снежинка не ловится.

Потому что папа бежит.

Бежит с маленькой Мирой на руках.

А мама плетется следом.

Ноги папы и мамы утопают в снегу, но папа запретил топить снег, велел, чтобы девочка, одетая в легкое платьице, грела себя.

Но Мира не хочет тратить силу на себя, она хочет спасти маму и папу, что бегут по лесу, утопая в снегу.

Девочка мерзнет, но бережет магию.

Мира уже позвала ветер, чтобы тот замел их следы. Ветер помог и подарил девочке на прощанье снежинку, которая не растает. Ветер так пообещал.

Но Мира не успела поймать снежинку, папа быстро нес ее все дальше. В лес.

Плохие люди шли за ними. Подожгли дом. Никого они не напугали.

Папа устал, поставил Миру на упавшее дерево, снег холодит босые ноги девочки.

Папа смотрит на Миру. У папы самое доброе на свете лицо.

И лицо это сейчас исказила гримаса страха. Серо-зеленые глаза лихорадочно ищут выход из ситуации: как спасти жену и дочь, когда тебя окружают как загнанного зверя.

Губы папы, которые всегда улыбаются Мире, сейчас плотно сжаты, лицо белое, тени легли под глазами.

- Птичка моя, - да, именно так папа ее всегда называет, или «птенчик мой», - любимая, - это уже маме, - я спрячу вас в надежном месте, - папа целует их обеих, долго сжимает в объятьях.

Мама плачет.

- Птичка моя, - сейчас папа обращается только к девочке, потому что мама не может слышать мысли, а Мира может, потому что мама простая, а Мира волшебная. – Вас с мамой будут искать. Я наложу заклятье, которое скроет тебя от магов и изменит твою внешность. Не снимай его, пока не будешь чувствовать свою силу...

Мама кричит, лес вокруг горит.

Папа не успевает передать всю мысль, голоса преследователей приближаются. Папа целует маму.

- Я спасу вас, любимая. Я найду вас. И прости меня, - он еще раз целует маму. Оба плачут.

Мира тоже плачет, предчувствие разлуки не дает дышать. Она хочет сказать, что любит папу и что обязательно его найдет.

Папа все понимает, потому что он тоже волшебный.

Потом папа открывает портал, но мама не хочет его отпускать. Мира тоже. Папа отцепляет от себя мамины руки и вкладывает в них Миру.

Огонь уже повсюду, он шипит, кромсает и валит деревья.

- Папичка, - Мира протягивает руки к отцу, - огонь.

- Да, птичка моя, огонь нам не страшен, он не сделает нам больно, он наш друг, как огонь из нашей сказки, - и папа толкает маму с Мирой в портал. Мира видит, как на папу обваливается горящее дерево. Портал закрывается.

Потом была пустота.

Миру выкидывает на крыльцо школы, где 1 сентября она стала магической калекой. В этот раз она видит все как бы со стороны.

Вот папа-самозванец бросает в нее заклятие лишения силы, следом заклятие забвения. Дуплет задевает Миру, она выстраивает простую защиту, но поздно, заклятия царапают ее розовое с золотым свечение, отскакивают и попадают в маму. Свечение Миры становится грязным.

Девушка отмотала видение на начало, приблизилась к самозванцу, лица не разглядеть, но можно рассмотреть его руки – мизинец, левый мизинец черный, как от ожога. А вот заклинания самозванца видны хорошо, плетение блокировки, а потом и плетение лишения силы. Мира запомнила их.

Сейчас он бросит их в девочку, а пострадают и дочь и мать.

Мама.

Хотелось кинуться и защитить их обеих, но она понимала, что это только воспоминание, после которого должно стать легче.

Должно.

А сейчас, до этого броска глаза мамы другие, живые, взгляд осмысленный.

Мама, которая читает Мире сказки про другие миры. Мама, которая учит ее не бояться быть другой. Мама, в объятьях которой любая болячка проходит. Мама, которая никого не узнает и пустым взглядом смотрит в окно.

Мама…

Вдох, и Миру вытолкали в реальность.

Холод. Она лежит на кровати. Дышит. Вдох. Выдох. Ноги и руки не двигаются.

Принц без сил сидит рядом, глаза закрыты, дышит часто, руки плетями повисли вдоль тела.

Устал?

Конечно… Сколько детской боли и сожаления, чувства вины и злости на свое бессилие было в этих воспоминаниях. Он все пропустил через себя. Если бы она могла помочь ему…

Могла! И поможет.

Картинка сложилась в голове сама собой, Мира тут же, в воздухе над собой, стала рисовать ее огненными линиями. Основу взяла у заклинания лишения силы, поправила, добавила ограничитель воздействия извне, только очень мягкий, как душа Принца. Ограничитель уменьшал прохождение и воздействие эмоций, этот элемент Мира сложила сама, для него. Заклинание закончено, приклеила его к потолку.

Принц смотрел на девушку устало, а она вскочила с кровати и побежала к себе в комнату. За серебром. Да, ей нужен был чистый металл. Нашла подвеску на серебряной цепочке. Почти не носила ее: цепочка длинновата, да и сам кулон разонравился.

Вернулась.

Принц, лежа на кровати, изучал ее плетение. А Мира сняла кулон с цепочки, растопила металл в воздухе (да, папа, огонь наш друг), серебро тяжелой каплей повисло в воздухе над ладошкой (вот тебе и практика по магии стихий), другой рукой приблизила плетение для Принца и соединила их. Капля приняла форму плетения, Мира остудила металл, новый кулон опустился на ее ладонь. Осталось надеть его на цепочку.

- Это для тебя, я тоже тебе помогу, - и протянула Принцу спасение от его недуга.

Принц протянул дрожащую руку, потом отдернул.

- Уйди, - Принц говорил шепотом, но по спине Миры побежали мурашки. В его красивых глазах гнев и что-то еще. Она положила цепочку на прикроватную тумбочку и вышла.

Юноша, оставшись в комнате один, долго лежал, пытался ни о чем не думать. Сначала это некстати взявшееся желание помочь девчонке, когда ее трясло в медкабинете, потом этот чай.

Чай помогал ему уснуть. Это было сложно делать, потому что чужие эмоции все время терзали и мешали.

И тут эта ненормальная. Сначала Принц хотел помочь ей, потому что уловил ее терзания от невозможности снять блок. Полдня она провозилась. Помощь ей – это, прежде всего, спасение для него самого.

А тут еще и чай бонусом. Ароматный, с медом.

Когда девчонка ушла в себя, то стала транслировать такой поток боли, что Принц едва мог дышать. Что у нее за детство было?

Нужно было ее срочно выводить, иначе они оба бы пострадали.

Но девчонку затянула печаль. И сожаление. Однако Принц был сильнее. Вытащил ее. А сам был без сил.

И тут эта ненормальная засветилась розовым цветом, как гирлянда, и  стала рисовать заклинение. Решение его проблемы. Он не помнил, как она сбегала куда-то и притащила серебро. И выплавила заклинание из металла.

И все это с детской непосредственностью и искренностью.

Больше всего бесило, что она действительно хотела ему помочь. Он привык делать все сам, не принимал чужой помощи. Его хотели не замечать, его ненавидели, его ревновали, его избегали, его жалели, над ним смеялись. Но помогать не хотели. Сам виноват, выстроил эти ледяные стены.

А эта дурочка захотела и помогла. Сейчас сидит у себя и переживает, что ему больно сделала.

Принц улыбнулся.

 И надел кулон.

Дурочка. Она ему жизнь спасла.

Заклинание действовало мягко. Принц чувствовал эмоции Мирославы, но тело на эти переживание не отзывалось болью. Эмоции людей в городе, обычно фоном отдававшиеся в нем, он вообще не чувствовал, словно отфильтровали помехи на радио.

Юноша выдохнул. Вдохнул. Хотелось кричать. От подступающей радости.

Снова вдохнул. Подушка пахла ее волосами. Принц устал, сон навалился тяжелым облаком.

Когда он проснулся спустя несколько часов, стояла глубокая ночь. Подушка все еще пахла волосами Мирославы.

А в воздухе витали запахи чего-то съестного.

Когда Мира ушла из комнаты Принца, то долгое время не могла найти себе места. Он и так похож на оголенный нерв, так еще она ему соли на рану насыпала. Щедро так насыпала. От души.

Помощь ее он не принял, а значит, надо успокоиться, дождаться прихода Рихтера и чистосердечно во всем признаться. Что сломала вашего лучшего ученика-эмпата по глупости своей, что готова понести наказание, что вещи соберет на раз-два.

Звонить ректору сию же минуту не стала. Сама не знала, почему. Не чувствовала, что надо. Или верила, что все не так уж плохо.

Когда эту мысль отпустила, пришла другая. Об отце.

Посмотрела на себя в зеркало. Она не похожа на отца. Значит, заклятие его все еще стоит. Надо будет Рихтеру обо всем рассказать. Чайком только сначала напоить, чтобы добрее был, когда ее убивать будет за Принца. Но это потом.

А сейчас что у нее есть? Полный комплект магии стихий. Огонь наш друг.

Щелчок пальцев, и комнату освещает небольшой огонек. А если захочешь, то будет и большой. А если еще постараться, то огонь превратится в коня, что оббежит всю комнату. Или превратится в маленькую птичку…

Мира устала от сожалений. Устала печалиться. Она устала. И тоже уснула.

Девушку разбудил голод, снятие блоков из нее все силы выкачало. В кухне оставалось что-то по мелочи из еды. А хотелось домашних вафель.

Магия стихий помогала и тесто вымесить, и вафельницу разогреть, но на это тратилось много сил, поэтому волшебница воспользовалась электроприборами, которых в кухне было предостаточно. «Мы не дикари, пользуется достижениями цивилизации». Интересно, где он сейчас? Скорее бы пришел, столько всего ему рассказать надо. Например, повиниться про сломанного эмпата…

Но эмпат не выглядел сломанным. Чудо. Стоял в общей гостиной.

- Доброй ночи, - выдала Мира первое, что пришло в голову.

- Доброй, - отозвался Принц и сел за барную стойку. – Наше соглашение еще в силе, - констатировал юноша, - сделай мне чай. Пожалуйста.

Пока Мира готовила напиток, юноша стал уплетать вафли, полив их черничным вареньем.

Ели молча.

- Как ты? – не выдержала Мира.

- Прекрасно, - ответил Принц и не смог сдержать улыбку.

- Что это с тобой? – подскочила она на месте. – Ты улыбнулся? Люди, - обратилась к несуществующей публике, - Чудо! Принц Ледышка улыбнулся! О! Еще раз!

Принц действительно улыбался. Это приятно. И сидеть в пустом доме вместе с этой сумасшедшей, и пить чай с вафлями было тоже приятно.

- Спасибо тебе, Мирослава, - Принц смотрел на нее, его глаза на этот раз были тёплыми.

- Тебе тоже спасибо, - отозвалась Мира. – За блок и за спасение тогда, в зале, а потом в библиотеке.

Вафли были съедены, чай выпит. Повисла неловкая пауза. Принц ушел в свою комнату, а девушка в своей продолжила практиковать магию стихий.

 

8. Снежная глава: Цирковой этюд с одним падением

Мира стояла на крыльце общежития и пила утренний чай, даже не чай, а горячую воду. И холод улицы был весьма к месту, она только закончила практиковаться с огненными заклинаниями. Успешно, кстати попрактиковалась. Поэтому все тело горело, как ни странно, остудить его помогал горячий чай.

Она задумалась, прокручивая вчерашний день, поэтому не заметила, как рядом промелькнул снежок, потом еще один – этот уже пролетел над плечом. Из чего закономерно следовало, что третий должен врезаться в нее. Она громко в пустоту двора озвучила свою мысль. Из-за угла вышел ректор, красивый, но помятый, довольный, в распахнутом пальто, от него так и несло ночными любовными приключениями со счастливым концом.

Рихтер приготовился бросить в нее новый снежок, Мира не ошиблась. Решил над ней поиздеваться. Снежки? Как мальчишка!

Девушка, не отводя взгляда, поставила остывающий чай на пол, ступая босыми ногами по снегу, приблизилась к обидчику. В футболке, длинных шортах она не мерзла, все еще грели чары огненной стихии.

Приняла боевую стойку, приглашая Андрея Вильгельмовича к сдаче зачета. Иначе с какой целью он со своими снежками тут цирк устроил? Ведь знал же, когда уходил, что она с магией огня практикуется.

Ректор выждал немного, давая время сосредоточиться, и кинул в нее третий снежок. Она среагировала быстро и контрзаклинанием растопила снаряд. В следующий раз замешкалась, и снег попал ей в плечо.

- На спать! – скомандовал глава школы, снова кинул снежный снаряд. Мира его отбила, изменив траекторию полета, помогла стихия воздуха.

Ректор приблизился и кинул в нее уже кусок льда, она тоже справилась, возвел стену изо льда, но Мира превратила ее в пар. Тут пришлось повозиться.

Потом он сделал совсем неожиданное – подошел и опрокинул ее на спину в сугроб и сам упал рядом.

- Зачет не поставлю, пока ты не сделаешь мне снежного ангела, - сам лежит на снегу, в небо смотрит, улыбается и ждет. Потом повернулся на бок и долго принизывал ее своим странным взглядом, - это не шутка,- тон стал по-обычному деловым, учительским.

Мира шире раскинула руки и ноги, растопила под собой снег и сделала то, что он просил, закрепив результат заклинанием холода. Ректор довольно хмыкнул, встал и подал ей руку, резковато потянул, отчего девушка налетела ему на грудь, спешно отстранилась.

- Восхитительно, - сказал он, по всей видимости, оценивая результат ее работы, хотя кто его поймет. Вернулся вон какой довольный, как кот. Наверняка, рыжую свою нашел, - ставлю вам зачет по магии стихий, госпожа Иванова. Идем завтракать.

Мира высушила одежду и снова сделала вафли, заварила чай. На троих.

За завтраком Мира рассказала, о том, как ей помог Принц. Внезапно ректор прервал рассказ девушки.

- А это что у нас такое? - Рихтер смотрел за плечо девушки.

Мира обернулась. А у нас там вылеченный эмпат с кружкой чая в руках шел к столу.

Принц невозмутимо взял вафлю и стал намазывать на нее карамель.

- Что у вас тут произошло? – Рихтер переводил взгляд с одного студента на другого.

- Ничего не знаю, нашла его уже таким, - соврала Мира.

- Приснилось заклинание, повторил его. Вот, - Принц показал кулон и улыбнулся.

Ректор все еще переводил взгляд с Миры на Принца и обратно.

- Захотите - расскажите, - принял решение Рихтер, они продолжили разговор о воспоминаниях Миры. Ректор пообещал, что завтра еще раз обследуют свечение подопечной в медблоке. - А сейчас, два бандерлога, предлагаю всем заняться, кто чем хочет. А после пяти часов вечера мы с Принцем займёмся вашим, Мирослава Юрьевна, обучением боевым навыкам.

Уходящий в свою комнату ректор шепнул Мире: «Бросаешь заклинания, как девчонка».

Волшебницу, уснувшую над учебниками, разбудил стук в дверь.

- Ставай, соседка, нас ждут великие дела, - ректор был в своем репертуаре.

Мира надела форму для занятия боевой магией, которую ей пошила мисс Андерсон. Черная вельветовая ткань хорошо садилась по фигуре, но не сковывала движения, не пропускала холод, но и жарко в ней не было. Волшебство.

Специальной уличной обуви для занятия у Миры не было, ее должны привезти только в понедельник. В спортивном зале кеды прокатили, хотя Медведь и пожурил, что в следующий раз даже на порог не пустит без специальной магической обуви.

За неимением других вариантов, студентка надела зимние кроссовки, волосы убрала в хвост, прихватила зимнюю шапочку и перчатки, самые простые из собранного мисс Шарлоттой.

Рихтер и Принц завтракали. Или ужинали. Тут не поймешь из-за ночного образа жизни магов.

Мужчины уставились на девушку.

- Мирослава Юрьевна, когда нашим студентам нужны одежда или обувь, они идут к мисс Андерсон или Мамушке, - это Рихтер о ее кроссовках.

- Андрей Вильгельмович, - оправдывалась она, - мою обувь привезут только к понедельнику.

- Милорд, я помогу Мирославе с экипировкой, - Принц ушел к себе в комнату, тут же вернулся, - у меня всегда есть комплект одежды про запас. Надевай.

Мира надела предложенную обувь. И как, по мнению этих умников, она пойдёт в ботинках, которые ей велики на размеров шесть? И даже заниматься будет. Но Принц сплел заклинание, и ботинки стали уменьшаться, а потом и вовсе стали девушке впору.

- Эффект заклинания продержится часов десять, - пояснил ректор, проверяя наложенное плетение. Да, да, она же источник повышенной магической опасности, тут все надо перепроверять.

Они спустились к реке, вышли на лед.

- На нашем месте? - спросил Принц, ректор кивнул, и юноша умчался, как метеор.

- Принц владеет техникой бега по воде, - учительским тоном объяснил Рихтер, - это когда маг бежит так быстро, что может отталкиваться от жидкости, как от твердой поверхности. Вода при таком взаимодействии выступает почти как твердое тело. А мы доберемся по-другому.

Ректор взял Миру за руку и перенес порталом ниже по течению на пологий берег. Тут была вытоптанная площадка, размером примерно двадцать на двадцать метров. По периметру участка в воздухе висели желтые огни, они служили ориентиром, защитой от выхода магии во вне и освещением.

Принц прибежал минуты через две.

Сначала ректор провел разминку, затем поставил студентов друг против друга. Очень «разумно»: выпускник-боевик и новенькая. Но все оказалось действительно разумно. Принц, чувствуя неуверенность Миры, выбирал напор и частоту нападений. Сначала юноша кидал в нее небольшие шары воды, потом воздуха и льда, потом вперемешку. Ректор наблюдал и давал советы по поводу стойки и техники боя.

Казалось, все было просто. Главное - не бояться и чувствовать мир вокруг.

Огонь и так был словно частью Миры, поэтому пропускать через себя солнечный свет, чтобы «подружиться» с огнем, не было необходимости.

Ректор подсказал ей несколько приемов. Река давала силы, когда требовалось отразить заклинание огня. Если нужно отразить магию воды, то либо позаимствуй силу у воды, пропустив ее через себя, либо используй огонь. Конечно, лед проще всего отразить именно огнем. Бросок - и от ледяного заряда лужа осталась. А можно взять силу у воды, принять в себя ледяной заряд, увеличить и направить его против нападающего.

Если в тебя запустили воздушный заряд, то займи силы у земли, тогда она удержит тебя, притянув к себе.

Траекторию любого заряда, который движется относительно медленно, можно изменить, использовав магию воздуха. Воздух же может помочь при падении, если наколдовать воздушную подушку. Тут важна скорость реакции.

- Именно этим приемом воспользовался Принц, когда спас тебя от огненного заряда в боевом зале, - пояснил ректор.

Далее вся тренировка девушки сводилась к тому, чтобы отражать заклинания стихий, которые направлял на нее Принц, а потом и ректор. Скорость работы постепенно нарастала, Мира выбилась из сил, легла на снег.

- Иванова, что вы такая хилая? – ректор навис над девушкой, - Принц, давайте покажем, какая скорость реакции должна быть у мага.

Не мог Рихтер другой пример показать? Конечно, лучший студент-боевик, будет в разы лучше новенькой справляться!

- Почувствуй мир вокруг,- сказал Принц. Еще один советчик выискался!

- Принц, бросьте ее. Госпожа Иванова может только цветы тучками поливать и занавески колыхать,- язвил Рихтер.

Мира чувствовала, как гнев начинает подниматься по позвоночнику. Да, ее сила была с ней.

- Нападайте, господин ректор, - сказала Мира снисходительно.

Сейчас девушка почувствовала себя намного увереннее, она отдалась магии стихий, направляя тело на их зов. Это как почувствовать ритм танца и войти в резонанс с другими танцорами. Настроение задавала земля, она отозвалась едва уловимыми толчками. Вода выводила мелодию скрипом снега под ногами, ветер брал верхние ноты, а металл добавлял акценты. И огонь - паяющий  всю композицию.

Ректор все усложнял комбинации, к тому же увеличивал скорость, но Мира была неуловима. Почти. В конце поединка не успела отразить воздушную бомбочку, ее отбросило в сугроб. Спасла воздушная подушка, которую она сотворила.

- Как же много нам предстоит с вами работать, госпожа Иванова. Или вас на танцы записать? Сколько изящества было в том, как виртуозно вы бухнулись в сугроб вместо того, чтобы отразить простейшее заклинание, - слышался голос Рихтера откуда-то сзади.

Через три часа, когда сумерки стали сгущаться, а огненные шары по периметру площадки разгорелись сильнее, занятие с Мирой было закончено, ректор упражнялся с Принцем.

Да, эти двое стоили друг друга. У каждого из них были преимущества и недостатки в бою. Принц более гибкий и быстрый, но ректор был сильнее, и чувствовалось, что опыта у него больше. И опыт этот был почерпнут за пределами учебных залов.

Мира смотрела на знакомый город с незнакомого ракурса. Закат окрашивал здания в розовый цвет. Вот видны макушки многоэтажек нового района, а тут - за деревьями не разглядеть – стоят уютные разноцветные сталинки. А вот завод видно издалека, и городище Иднакар тоже. Они однажды шли от маминых друзей, которые жили за городом, на Солдыре, рядом с Иднакаром. Тогда мама рассказывала истории про Идна батыра, богатыря Идну.

Индна батыр был охотником и часто уходил в лес с ночевкой. Уснул он однажды на берегу реки и увидел русалку с золотыми волосами. Полюбили они друг друга, но речной царь запретил им жениться и спрятал дочь. Русалка очень плакала по Индна батыру, и когда проливала слезы, из них вырастали золотые купальницы. По этим цветам Индна батыр нашел свою возлюбленную и унес к себе на гору Иднакар. А купальница до сих пар растет на берегах Чепцы прямо за мостом. Когда мама рассказывала эту историю, то всегда прибавляла, что папа их тоже найдет, только нужно верить и ждать. И они обе верили и ждали. Не дождались…

Из воспоминаний Миру выдернул голос ректора: «Иванова, вы ночевать здесь остаетесь?»

Принц и ректор закончили занятие. Юноша решил сделать несколько кругов вверх и вниз по Чепце, ректор повел Миру до общежития пешком. Идея была неплохая, волшебные ботинки в сугробах не вязли. Такие бы маме с папой тогда, в лесу...

Рихтер почувствовал ее мысли.

- Я сожалею, что все так получилось. Если хочешь, я помогу найти твоего отца, в городе есть детектив, посоветуюсь с ним, - Андрей говорил искренне, глаза Миры защипало. Рихтер приобнял ее, а она внезапно для самой себя остановилась и заплакала. Мужчина прижал ее к себе, погладил по спине, - да, поплачь. Иногда проплакаться девушкам помогает лучше лекарств.

Слезы исчезли так же быстро, как и появились. Мира гордилась своей сдержанностью и самоконтролем. Нечего тут море воды разводить, потом в комнате она, может быть, даст себе волю.

Шли молча, пока за поворотом реки не высветился знакомый дом с кованым забором.

- Кто последний, тот старый башмак, - как-то по-мальчишески крикнул ректор и побежал вперед. Мира кинулась следом.

Внезапно девушка осознала, что может бежать очень быстро, и скорость дается ей без особого труда. Даже ректора обогнала на полшага. Но у самой лестницы, что поднималась с пирса к дому, ноги подвели ее, ботинки стали снова большими, правая нога подвернулась, заплелась за левую, и Мира полетела в сугроб.

- Мира, - прокричал Принц и подлетел к ней. В ноге девушки разгоралась острая боль.

- Иванова, вы учитесь на цирковом? И это ваш коронный номер «Падение на ровном месте»? – ректор был в своем репертуаре, - заклинание уменьшения должно было действовать по меньшей мере еще часа полтора.

Да, да, она же магическая аномалия. Ректор был хмур, Принц помог Мире подняться, но стоять она могла только на одной ноге. Рихтер, оценив масштаб происшествия, взвалил себе на плечо пострадавшую и стал подниматься по лестнице. У него даже дыхание не сбилось, когда он сгружал студентку на диван в общей гостиной. Мужчина сел рядом, положил ее травмированную многострадальную конечность на свое колено, снял ботинок, носок, задрал штанину. Долго осматривал ногу, чуть дольше приличного задержал ее ступню в своих руках, потом взял руки студентки в свои, повертел, отпустил. Мира стянула с себя второй ботинок, курточку и шапку закинула на диван.

- Ваш диагноз, коллега, - ректор обратился к подошедшему Принцу.

- Ушиб голеностопного сустава и растяжение связок, - деловито сказал Принц, ректор кивнул в знак согласия. - Обезболивающее заклинание, тугая повязка, артефакты для ускорения процесса заживления и покой.

- Приступайте, - дал добро ректор, а Принц уже плел лечебное заклинание, от его рук шло мягкое тепло, которое сняло боль. Затем он наложил тугую повязку, скрепив ее артефактом.

- Иванова, вашего заряда артефакты вас же и лечат. Вы только посмотрите, с ней разговаривает глава Академии, а она спит, - Мира действительно боролась с внезапно нахлынувшей сонливостью. Ее уложили на диван, положили под голову подушку и укрыли пледом.

- Милорд, почему заклинания все-таки действуют на нее иначе? – когда новая ученица уснула, Принц и ректор все еще сидели в гостиной.

Глава Академии видел, как свечение девушки выровнялось, красные пятна от перенесенной боли сменились розовым свечением с золотыми всполохами. Блоки, а они, скорее всего, еще были, он не чувствовал, их могла уловить только очень чувствительная техника. Как она сказала? Отец наложил на нее скрывающее заклятье. Вот почему Андрей видел ее внешность словно стёртой.

- Не могу понять природу ее блоков. Блок на огонь походил на родительское проклятье, она его сняла. Завтра выясним, - ректор боролся с внезапно нахлынувшем желанием натянуть на девушку плед до подбородка, чтобы не видеть изящных рук и ног Мирославы. Почему он раньше не замечал, что у нее красивое тело? Хотелось залезть под холодный душ и дать себе протрезветь. – Принц, вы посидите с Мирославой?

Юноша кивнул.

Конечно, Принц с ней посидит.

Его дурочка снова натворила дел. Сначала она спасла его, а сейчас он помог ей. Он ей всю жизнь должен быть благодарен. Принц любил людей, а их эмоции его убивали. Сейчас он словно возрождался.

Дурочка быстро училась. Всему. Мир магов для нее все-таки в большей степени новый, чем привычный. А она уже и в магии стихий преуспела, и в боевой магии быстро осваивалась. За три часа прошла месячный курс. А четвертый час грустила.

И дело не только в том, что куратор у нее маг высокого уровня, но еще и в ее упорстве. Она не успокоилась, пока не научилась хорошо заклинания отбивать.

Принц встал, чтобы заварить чай, сделал так же, как делала она, но получилось скверно. Ведьмочка.

Мирослава.

Называешь ее по имени, и в горле немного щекочет. И хочется улыбаться.

Заживление ноги шло быстро, полноценно. Она сама себя неплохо исцеляла. Это хорошее качество для мага. Завтра о боли и не вспомнит.

Когда Принц стал разглядывать лежащие на столе шахмачи, вернулся ректор. Выглядел он более адекватно. Читать Рихтера эмпат не мог, на нем стоял экран, - способность и одновременно привилегия сильных магов, которые обычно прятали от других не только свои эмоции и мысли, но и магические таланты.

Рихтер налил себе кофе, сел рядом.

- Милорд, не желаете ли партию в шахмачи? – на свое предложение Принц получил кивок согласия.

На другом конце страны, под бескрайним небом, расчерченным всполохами северного сияния, профессор Лакомб готовился к серьезному разговору. Он поправил шарфик в полоску, сильнее натянул меховую шапку – на улице было минус тридцать два – и направился к профессору Андерсон. Шарли, так про себя он называл коллегу, общалась с шаманами, разговор был для нее очень интересным – глаза горят, активно жестикулирует. Прелесть.

- Мисс Шарлотта, можно вас на минутку, - произнес он.

- Конечно, - профессор отошла, смотрит внимательно. Хотя от нее, от человека крайне интуитивного, что можно утаить?

- Мисс Шарлотта, мы с вами знакомы уже долгое время, - начал он.

Та кивнула. С этого ракурса она выглядела загадочной, таких женщин можно разгадывать всю жизнь, получая удовольствие от процесса познания.

- Мне бы хотелось предложить вам… - он не закончил. Среди студентов началось какое-то неконтролируемое движение, а Шарли молниеносно вычислила источник волнения и кинулась к Олианне.

Сон, навалившись на глаза, не желал отпускать Миру. Зато слух проснулся сразу, ректор и Принц разговаривали рядом.

- Милорд, это недопустимый ход, - говорил юноша.

- Почему? – Невозмутимо отвечал ректор, - фигуры сдвинулись.

Мира открыла глаза. Ректор и студент играли. Тело девушка налилось тяжестью от жара, она с трудом смогла поднять руку, чтобы сбросить с себя плед. Полежала еще немного. Села. Свесила ноги с дивана. Тело плохо слушалось, волосы соломой свисали на плечи. Девушка, не говоря ни слова, пошла в свою комнату.

- Куда? – голос ректора заставил остановиться.

- К себе, милорд, - пролепетала Мира, но так и не повернулась к ним. Не хватало еще, чтобы они видели ее в образе потерпевшей, перенесшей атомный взрыв.

Мужчины продолжительное время молчали, глядя вслед девушке, что двигалась прямой, без всякой хромоты, походкой. Потом перевели взгляд друг на друга.

- Не смотрите на меня так, я уже ничего с ней не понимаю, - первым пришел в себя ректор, - завтра исследуем ее вдоль и поперек, если из-за нее наши проборы не рехнутся. Так, где вы увидели недопустимый ход?

Принц продолжил играть с ректором. Все-таки маг высшего уровня – это не студент. Рихтера было сложно переиграть. Кто он? Лекарь? Ходящий сквозь пространства? Телекинетик? Боевик? Свечение Мирославы ректор видел так же хорошо, как и Принц, значит еще и эмпат. Или универсал? Нет, магерик не стал бы главой Академии, пусть и одной из самых лучших. Специально для них придумывают должности и организации, их очень ценят.

На диване лежал плед, которым Принц укрыл бедовую девушку. Мирослава снова удивила. Вылечилась за полтора часа. С ее травмой норма восстановления семь часов, а с хорошими артефактами - четыре.

Девчонка была милой после сна, волосы растрепаны, щеки порозовели, губы припухли. И ректора она совсем не боится, когда тот на нее собак спускает.

И Принца тоже не боится.

Принц ей нравится, ей в его присутствии спокойно…

 

9. Игровая глава: Шахмачи на троих

В своей комнате Мира стянула остатки экипировки, носок был только один – надо будет остальную одежду из общей гостиной забрать, - встала под душ и позволила воде забрать излишки жара, усталость от изнурительной тренировки, переживаний и тяжелого сна. Выйдя из душа заново рожденной, девушка заклинанием высушила волосы, переоделась в домашний костюм, пошитый мисс Шарлоттой, и только сейчас поняла, что боли в ноге больше не испытывает. Хороший из Принца лекарь!

Желудок выводил трели, и Мира решила перекусить.

В общей гостиной Рихтер и Принц все еще играли.

- Вот и наша Венера вернулась! Да, Мирослава Юрьевна, уходили отсюда с головой согбенной, да помятой, а возвращаетесь, словно вас только что пена родила и вынесла на брег Чепцы, - с наслаждением ерничал ректор.

Игра, которая была разложена перед мужчинами, отдаленно напоминала шахматы. То же клеточное квадратное поле, только шести цветов, основным был черный, еще присутствовали желтый, синий, белый и красный.

Игровое поле делилось на четыре сектора, каждый своего цвета, в центре - зеленый квадрат. Противники распоряжались фигурами разной формы. Цвета, в свою очередь, соответствовали стихиям, почувствовала Мира, белый – воздух, желтый - земля, синий – вода, красный – огонь, внутри фигурок и игровых полей были элементы природы, только самый центр не фонил.

-Это магические шахматы или шахмачи,- пояснил ректор, перехвативший внимательный взгляд девушки, - любимая игра студентов-магов. Развивает фантазию, тренирует силу. Играть может до четырех человек. Задача каждого игрока – перенести как можно больше фигур своего цвета на зеленое поле, но при этом сделать так, чтобы у соперников на том же поле оказалось как можно меньше фигур. Принц, если вы не против, я бы хотел обнулить результаты нашей предыдущей игры, чтобы подключить Мирославу к преинтереснейшему занятию?

- Не против, милорд, если только истинная причина не кроется в вашем скором проигрыше, - Принц говорил с улыбкой. Как же она ему шла, просто другой человек, теплый, как печурка, к которой хочется прижаться, придя с мороза.

Рихтер трижды хлопнул в ладоши над игровым полем, и фигуры встали на квадратики в соответствии со своим цветом. Мира выбрала красные фигуры, Принц - синие, ректор - оставшиеся цвета. Глава Академии еще раз трижды хлопнул в ладоши, и фигуры забегали по игровым полям, перемешиваясь. Остановились. Сейчас каждому игроку предстояло переместить свои элементы в центр доски, побив чужие.

- А каким именно способом можно побить чужие фигуры? – спросила Мира.

- Любым, - коротко ответил Принц.

- Конечно, вы сейчас можете вызвать демона или другого духа, чтобы тот перетащил ваши фигуры в зеленую долину, - это ректор говорил о зеленом квадрате. Каждое поле имело свое название: долина ветров, страна огней, земная юдоль и безбрежный океан. И фигура, попадая на одно из этих полей, либо усиливалась, либо ослабевала. Глава Академии продолжил, - но я советую на первых порах выбрать варианты попроще.

Игра началась. Первым ходил Принц, он сплел заклинание тумана, усилил тягу вверх, и его белая фигура вытянулась над синим полем, перешагнула через фигуру, став ближе к зеленой долине.

Следующей была очередь Миры.

- Мирослава Юрьевна, забыл сказать, за один тур можно использовать не более двух заклинаний. И послушайте старого вояку-ветерана шахмачей, начинайте с наиболее близкой вам стихии, - посоветовал Рихтер.

Это Мира и сама поняла. Ее фигуры стояли на всех полях, но самая близкая к центру находилась в долине ветров, ее прикрывала синяя фигура. Девушка создала сухой поток воздуха и выпарила водную соперницу, после чего ее фигура перепрыгнула в зеленую долину. А синяя фигура в виде пара вылетела за пределы игрового поля и выкристаллизовалась в саму себя, встала на столе.

- Браво! Ученик превзошел учителя, – не выдержал ректор. - Не вздумайте поступать также с моими фигурами.

Как оказалось в процессе игры, глава Академии играл хорошо, но проигрывал, особенно Мире. Как мальчишка переживал за свои фигуры, хотя мог в любой момент применить заклинание более сложное, чем знали Принц и Мира (особенно последняя), чтобы одержать верх. Но он безбожно поддавался, поэтому скоро был близок к проигрышу.

От позорного поражения его спасли студенты, раньше срока прибывшие из экспедиции. Ректор отправился выяснить причины отклонения от графика, перед этим громко поприветствовав своих бандерлогов.

Мира и Принц продолжали играть, пока их не обступили прибывшие.

- Во дела! Принц! Здесь! Какая волшебная сила тебя расколдовала? – закричал Васюта.

- Волшебная сила на букву «М», - ответил юноша с улыбкой и посмотрел на Миру.

- М-м-м, - протянули присутствующие, а новой ученице захотелось стать невидимой, поэтому она куталась в плед, недавно укрывавший ее во время сна.

- Магия, мой друг, - после недолгой паузы сказал Принц, - магия излечила меня.

- Можно сыграть с вами? – спросила Вероника.

- Я не возражаю, но я плохо играю, - призналась Мира. – Милорд играл белыми и желтыми фигурами.

- Милорд Рихтер снова называл себя гуру шахмачей, а потом поддавался вам? – со смехом спросил Белый, осмотрев игровое поле и присаживаясь играть тоже. Васюта и Ирэна сели рядом, наблюдая за происходящим.

- Почему вы вернулись раньше? – поинтересовался Принц.

- Олианна увидела что-то из будущего Академии, рассказала об этом только мисс Шарлотте. Мы экстренно собрались и вернулись обратно порталами, - пояснила Вероника.

- Мы должны были встретиться с эвенкийским шаманом для сбора данных об обрядовой магии, - продолжил Васюта, - но место силы подействовало на Олианну странно, ее затрясло. Когда она пришла в себя, то стала говорить только с преподавателями.

- Я слышал, как она говорила что-то про Источник, - поделился Белый.

Вероника применила заклинание замораживания большей силы, чем требовалось, поэтому остаточная магия прилетела в Миру, которая не успела увернуться. Стало холодно, плед не спасал, она поежилась. Принц укрыл новую студентку курточкой, которую она закинула пару часов назад на спинку дивана.

- Магия, говорите,- протянул Белый, за что получил толчок в бок от своей подруги.

Дальше они играли в шахмачи, завершив начатую партию (победил Принц) и приступив к следующей.

Новая ученица заметила, что все как-то тянулись к Принцу. Еще бы, жили-жили, а тут выясняется, что рядом обитает хороший человек, интересный собеседник, добрый товарищ, красивый юноша.

Во время игры студенты рассказали, как ездили наперегонки на оленьих упряжках и ездовых собаках, как видели северное сияние (и даже смогли «собрать» его), как сидели у ритуального огня вместе с эвенкийскими шаманами. Кто-то договорился о летней практике.

Потом все переместились за обеденный стол, чтобы поужинать, и говорили о разной ерунде. Уставшие после экспедиции, студенты стали расходиться уже после часа ночи.

Мира попрощалась со всеми и тоже ушла к себе в комнату, собрав свои вещи в студенческой гостиной и прихватив чайник, печенье и пару кружек.

Девушка пила чай и читала книги о магии стихий.

Через некоторое время пришел Рихтер и прямой наводкой приземлился в ее кровать, растянулся.

- Соседушка, что у нас есть пожевать? Не дай умереть невинному другу, чая да отдыха алчущему, - проговорил Андрей жалобно.

Мира сжалилась, налила чай, да еще и печенья ему положила.

- Что случилась с Олианной? – девушка посчитала, что момент, чтобы разузнать подробности, выбран верно.

- Она обладает способностями к прорицанию, но настоящее видение у нее было в первый раз, - ответил мужчина усталым голосом. Еще бы. То Мира чудит, то Принц вылечивается, то Олианна вот. – Все бы ничего, если бы ее видения не касались Академии и Источника. Много я тебе рассказать не могу, потому что такие вещи держатся в секрете до вычисления вероятности их исполнения, чтобы не сеять панику. Это сложная процедура при всей простоте получения информации.

Дальше каждый думал о своем: Мира о завтрашнем осмотре в медблоке (что там у нее еще найдут?), а ректор, не понятно о чем, об Академии, наверное.

- Дорогая соседка, - прервал Андрей молчание.

- Мира, - поправила она его. Как же ей надоели эти сопли с сахаром – милая соседка, дорогая подружка и тому подобное.

- Что? – недоумевал Рихтер.

– Меня зовут Мира, Мирослава, - проговорила девушка. – Зови меня по имени.

Рихтер ничего не ответил, помолчал немного.

- Мира, - выделил он слово, - в нашу Академию скоро приедут представители из Министерства магии, подозреваю, что это будет завтра. Я, как мог, задержал их приезд, но это неизбежно. Академия стоит рядом с Источником магии, а ты видела Хранителя. Тебе это не грозит ничем, кроме разговора или сдачи дополнительных анализов. Говорить с министерскими буду я.

Волшебница понимала, о чем он говорит. Как только случается что-нибудь неординарное, так почти всегда собирается чрезвычайная комиссия, чтобы решить, что делать и кто виноват.

- Когда все успокоится, с этим пророчеством тоже, мы сходим к моему знакомому детективу. Ему ты расскажешь все, что помнишь об отце, опишешь, как выглядел тот, с черным пальцем, что напал на вас с мамой.

Да, это можно отложить, подумала Мира, если отец до сих пор ее не нашел, значит, или она ему уже не нужна, или его нет в живых... Ком встал в горле. Когда же этот навязчивый сосед уйдет?

- Спасибо за чай, Мирослава. - Андрей стоял уже в дверях, словно прочитал ее мысли (конечно, прочитал, с нее же сняли блоки), а девушка «с интересом» изучала книги. - Мира…

- Что? - оторвалась она.

- Вы с Принцем хорошо смотритесь вместе, - сказал Рихтер и вышел, поэтому не увидел, как лицо девушки залилось краской.

А как иначе? Принц весь сплошная загадка, которая не без участия девушки решила внезапно открыться. Мира еще раз улыбнулась и вернулась к чтению.

У себя в комнате Рихтер совершил несколько звонков в Министерство, чтобы, во-первых, выяснить, когда прибудет чрезвычайная комиссия, во-вторых, узнать, как отреагировали на пророчество, поговорил со Следом по поводу дела Мирославы.

Потом налил себе вина, сел в кресло у камина и стал обдумывать, как лучше выстроить работу по поводу пророчества. Слишком резко изменилась жизнь Академии в последнее время. После появления Мирославы.

Андрей снова вернулся мыслями к своей подопечной, в голове всплыл момент, когда он осматривал ее ногу, держал за руки. Что за привязчивость? Нужно было очистить голову. Был у него проверенный способ. Он взял блокнот для эскизов, карандаш и стал зарисовывать то, что мешало ему трезво думать.

Вот, появилась изящная рука, она покоилась на пледе, который укрывает девушку, вот вырисовывается ее шея, волосы, овал лица. Само лицо нарисовать не получается, точнее оно получается как-то смазано. Только глаза хотят, чтобы их зарисовали. Андрей открывает чистый лист, рисует одни только глаза, сильные, потом рисует губы, которые приоткрываются в улыбке. Он проводит пальцем по нарисованным губам, останавливает руку, хмурится, вырывает оба листа, комкает их и сбросает в огонь. Долгожданное облегчение не приходит.

- Найди уже свою фею, иначе свихнешься, - говорит Андрей самому себе. Но ответить ему нечего. Скорее бы завтра и забыться за работой.

Олианна в своей комнате репетировала перед зеркалом разные выражения лица. Когда она будет рассказывать о своем видении, нужно будет поиграть с мимикой. А если ее будут слушать работники из Министерства магии, то можно и экзальтацию показать после того, как все шесть строчек произнесет. Или уже на третьей в легкий припадок впасть?

Еще раз повторила про себя предсказание, ничего не забыла. Тем предсказание и отличается от заученного стиха или мысли, оно всегда запоминается от начала и до конца, каким бы большим ни было.

Что оно означало, однако, было ей не до конца понятно. Да это зачастую предсказателю не требовалось. Главное его назначение – слышать голос будущего и передавать другим. Над значением пусть профессора  бьются.

- Ну, что, Оленька? Ты со всем справишься!- К себе она обращалась только так, как ее называла любимая бабушка, тоже предсказательница. Она же для своей внучки это имя и выбрала. Это уже тут, в Академии, Оля решила стать более загадочной особой, поэтому представлялась как Олианна, для волшебного мира имя изменить считалось практикой совершенной обычной. И вот незаметная Оля стала яркой Олианной.

Завтра будет ее дебют в качестве предсказательницы. Предстоящая слава пьянила. И пусть ее величие затмит эту серую мышь Мирославу, ходячее недоразумение.

Принц лежал в своей комнате и вертел в руках кулон ограничения. Какой интересный рисунок давало плетение, такое изящное сочетание ограничения и проникновения. Да Мирослава просто гений, если вот так просто может выдавать сложнейшие плетения, над которыми ученые маги могут годами биться. У нее определенно есть талант к начертанию.

Юноша закрывал глаза и воспроизводил перед внутренним взором ее лицо. Получалось плохо. Но глаза, красивые серые глаза, смотрели на него очень по-доброму. Что же с ней такое все-таки?

 

10. Открывающая глава: Самодостаточный гном

Ректор был прав - чрезвычайная магическая комиссия в составе одного человека посетила Глазовскую Академию магии на следующий день.

Утром Миру обследовали в медицинском кабинете, но следов блоков не нашли. Рихтер хмурился, но решил пока отложить выяснение причин аномального влияния магии на подопечную. Опасности она не представляла, а преподаватели были заняты пророчеством Олианны, поэтому новую студентку быстро выпроводили, о чем последняя не сожалела.

Мирослава сидела в библиотеке, обложившись книгами по магии стихий, когда громкий голос владычицы приемной Розы возвестил, что ректор желает видеть Иванову Ме Ю. Девушка прихватила пару книг, чтобы расспросить о непонятных местах у куратора, но в кабинете главы Академии стоял незнакомый мужчина.

Сергей Иванович, позвольте вам представить, Мирослава Юрьевна Иванова, наша новая студентка. А это Сергей Иванович Новокшенов, куратор Глазовской Академии магии от Министерства магии,- официальным голосом выдал ректор.

Про себя девушка окрестила Сергея Ивановича самодостаточным гномом, он доставал Мире до плеча, ректору только до груди. Нет, он не был карликом, просто природа равно укоротила его во всех местах. Но человек этот держал себя с невероятным достоинством и даже посматривал – при его-то росте! - на окружающих чуть свысока.

Новокшенов был одет в белый костюм-тройку, на белом же галстуке красовалась булавка с рубином (наверняка артефакт). Про себя Мира отметила еще одну особенность: когда Сергей Иванович поздоровался с ней за руку, то девушке не захотелось присесть, наклониться или еще каким-то способом стать одного роста с гостем, чтобы ему было удобнее среди «высоких» людей (к такому ухищрению прибегают, когда разговаривают с детьми или растущими к земле стариками). Нет, Новокшенов держал себя так, что о его росте забывалось в процессе общения (наверняка, это действие артефакта). Человек маленького роста с большими полномочиями. Лет ему было чуть за пятьдесят.

- Почему же вы, Андрей Вильгельмович, данные о зачислении новой студентки направили в Министерство магии почтой обычной, а не магической? - начальственным тоном спросил Новокшенов, сидевший в кресле, явно для него великоватом.

- Как так получилось? Я секретарю поручил отправить именно магической, - Мира неплохо уже узнала своего куратора и поняла, что тот изворачивается. Вот, значит, как он тормозил приезд начальства.

Но собеседник к театру не подключился, а перевел внимание на девушку.

- Мирослава Юрьевна, от вашего куратора наслышан о ваших успехах, похвально. Но не могли бы вы рассказать о встрече с Хранителем, - Мира рассказала очень кратко. Она уже столько раз сообщала одно и то же, что слова буквально отскакивали от зубов.

- Вся информация отражена в отчете, который мы направили вместе с прочими бумагами, - напомнил гостю Рихтер.

- Да, да, занятный отчет, - пробормотал Сергей Иванович, - и студентка ваша тоже занятная. Как вы себя чувствуете?

Мира насторожилась, ректор тоже сидел слишком прямо.

- Хорошо, - пролепетала девушка. Ограничитель при ней, магическая аномалия под контролем.

– Затруднения в дыхании не испытываете, словно грудь сдавливает?

– Нет.

– А кожа? Особенно на лице. Не чешется?

-Нет.

- Глаза не слезятся? Смотреть не больно?

- Тоже нет?

- К чему эти вопросы? – не выдержал ректор.

- К тому, уважаемый Андрей Вильгельмович, что на вашей подопечной стоит «личина безличия». Не видите?

- Нет, - удивленно ответил ректор и посмотрел на Миру, смежив глаза, - не вижу.

- Потому что нужно в профиль смотреть, и чтобы дневной свет с левой стороны от человека падал, вот как сейчас, - назидательно пояснил Новокшенов.

- Приборы Лакомба ничего не нашли, - проговорил ректор скорее себе, чем присутствующим.

 - Его приборы ищут в ауре сгустки, а «личина безличия» - заклинание хитрое, оно ложится на всего человека, как бы поверх тела. Без специальных знаний и опыта этого не увидеть, да и свет должен падать с нужного угла. Уж поверьте старой ищейке.

Ректор встал со стороны Сергея Ивановича и принялся разглядывать профиль Миры, отчего та не знала куда деваться и старалась не шевелиться. Ректор, почувствовав это, подошел и положил руку на плечо девушки.

- Как снять «личину безличия»? – Ректор вперил взгляд в гостя.

- Для чего?- безразлично ответил Новокшенов, - девушка чувствует себя прекрасно, вы же слышали.

- Я бы попросил… - начал ректор.

- Я бы попросил рассказать мне больше о Мирославе Юрьевне, - в голосе гостя зазвучали начальственные нотки, - и попрошу сделать это саму девушку.

Еще в начале разговора Мира решила, что будет лгать этому человеку, ее отец не просто так спрятал от преследователей их с мамой. Да и поведение Рихтера настораживало, сидел то как на иголках, то, как будто полку проглотил, от прежней невозмутимости скоро и следа не останется. Если старая ищейка сумел рассмотреть ее «личину безличия», то ложь и подавно раскусит. Поэтому нужно взять себя в руки и лгать убедительно, и – самое главное – верить, в верить в то, что говоришь, а для уверенности в голосе и поведении можно и сказать часть правды.

- Я почти не помню себя до семи лет, родственников своих не знаю, даже отца. Жила с мамой, - лепетала Мира, - когда мне было семь, на нас с мамой напал какой-то маг, что-то со мной сделал. Помогите мне, Сергей Иванович, пожалуйста, - и слезу для верности пустила. А что такого? Только Рихтеру можно Большой театр устраивать?

Сработало.

- Девочка моя, - Новокшенов встал (а точнее сполз с кресла, его ноги в сидячем положении до пола не доставали), по-отечески взял Миру за руку, -конечно, я помогу. В моем арсенале есть одно мягкое контрзаклинание, которое все модуляции со внешностью на нет сводит.

И тут же Сергей Иванович стал плести заклинание, а Мира посмотрела на ректора, тот кивнул, мол, все в порядке.

Контрзаклинание сначала выстроилось в правильную кристаллическую решетку, как у снежинки. Новокшенов переложил плетение в руку Миры, где оно растаяло и тут же впиталось в кожу, окутало все тело, оставив ощущение покалывания, и исчезло. Гость всем видом показывал, что доволен собой: и ректору указал, кто тут главный, и сиротке помог.

-Как я уже сказал, контрзаклинание действует мягко, поэтому эффект будет виден не сразу, - мягко, как бы извиняясь за не сиюминутное чудо, сказал Новокшенов.

- Мирослава, как вы себя чествуете? – а ректор-то взволнован, даже про Юрьевну позабыл.

Студентка ответила, что все хорошо, поблагодарила Новокшенова за помощь и не знала, что делать дальше.

- Сергей Иванович, если вы не возражаете, то я отпущу Мирославу Юрьевну учиться, - снова пришел на выручку куратор, гость не возражал.

- Андрей Вильгельмович, хотелось бы обсудить с вами еще одно дело. Пророчество вашей студентки… - это было последнее, что услышала Мира перед тем, как закрыть дверь в кабинет ректора.

- Эй, Иванова, там дядя мой скоро? – Мирослава не сразу поняла, что Роза хочет от нее.- Дядя мой скоро выйдет? Сергей Иванович -мой дядя, - как для умалишенной объяснила владычица приемной. Вот, значит, какой у нас родственник в министерстве работает, вот, значит, почему не последовало нравоучения по поводу отправки бумаг простой почтой.

- А загляните и спросите, - посоветовала Мира и ушла, чтобы не дышать вонючими духами Розы.

Сначала вернулась в библиотеку, но там было слишком шумно. Олианна рассказывала, как ей привиделось предсказание, хотя о его сути не сказала ни слова, потому что это «крайне конфиденциальная информация». Мира сначала пыталась вникнуть в суть рассказа, но мысли путались от волнения, да и люди мешали. Новенькая встала на самой середине речи Олианны, это не укрылось от взгляда окружающих.

- Что, Мирослава, не нравится, что уже не из-за тебя Академия на ушах стоит? – спросила Ирэна. Вот ведь язва.

- Конечно, Ирэна, как иначе? Пойду страдать в одиночестве, - и вышла.

Одиночества после всего пережитого сегодня действительно очень хотелось. Но где?

В оранжерею Мамушка запретила ходить, учебные кабинеты заняты, в столовой всегда кто-то есть, мысленно перебирала девушка, шагая по коридорам Академии.

Дверь в боевой зал была открыта, а там никого. Решение родилось само – физические нагрузки еще никому не мешали, особенно они помогали привести мысли в порядок. Мира переоделась в костюм для тренировок, зашла в зал, закрыла дверь, вышла в центр.

И села на пол.

Тут было тихо. Девушка пыталась услышать себя, почувствовать, что в ней изменилось, но сердце по-прежнему отстукивало рваный ритм, а из зеркала на стене на нее смотрела все та же серая мышка без изюма во внешности. На что она надеялась? Пас рукой, и она стала прекрасным лебедем? Да, он же сказал, что не сразу.

Наивная.

Глупая.

Мечтательница.

Дверь открылась, послышались чьи-то шаги.

- Я ухожу, закончила, не буду мешать, - соврала Мира.

Зачем препятствовать заниматься тому, кто хочет и может?

- Ты мне не мешаешь, - ответил знакомый голос, а девушка передумала уходить.

Принц подошел и сел рядом, оба молчали.

Мира смотрела в окно на проезжающие машины, проходящих людей, так ненавистных ей в той, другой жизни. Но ненавидела она всегда себя, пора бы в этом признаться.

- Что ты видишь, когда смотришь на меня? –Мира продолжала разглядывать город за окном.

- Тебя, - спокойно ответил Принц. – Добрую веселую девушку, которая умеет удивлять.

На душе потеплело. Но не то, не то.

- Я красивая? –перевела взгляд на юношу и пыталась не потеряться в синеве его глаз.

Он молчал, смотрел на нее странно.

- Иванова, если нужен разговор по душам, то тебе к мисс Шарлотте, - выпалил он и поспешно отвел взгляд.

Мира встала и пошла, куда ей и посоветовали. Но из-за двери кабинета англичанки доносились голоса. Конечно, она же спец по предсказаниям, а профессора сейчас работают с пророчеством Олианны.

Пойти было некуда, поговорить не с кем. Мира поругала себя за то, что начала расклеиваться.

С чего это Принц должен к ней хорошо относиться? Ну, помогла она ему. Что дальше? Не будет же он каждый день ей за это «спасибо» говорить. И тут еще надо посмотреть, кто кому больше хорошего сделал. Она, которая ему подсказала, как жизнь упростить? Или он, благодаря которому Мира может ощущать радость от бескорыстной помощи ближнему и гордость от осознания ценности своих способностей?

Ну и что, что она серая мышка. Сейчас найдет норку и забьется. И сама себя пожалеет, полюбит и приголубит. Так было всегда, сколько она себя помнила.

Норка нашлась быстро – дверь в дальнем кабинете была приоткрыта, и Мира юркнула в нее. В помещении было тихо, а главное безлюдно.

Когда Мирослава ушла, Принц вызвал и отделил тень, приступил к тренировке с поющими клинками. Выполнил несколько подходов. Но, как он ни старался очистить голову, мыслями возвращался к девушке.

Какой надеждой наполнились глаза, когда она про красоту спросила.

А что он мог ответить?

Что учится жить в новом мире? И что людей по старинке он воспринимает не по внешности? Что при всякой возможности любуется ее свечением? Что не может назвать ее по имени, потому что оно щекочет горло? Что вчера специально предложил ректору сыграть в шахмачи, чтобы найти повод остаться в гостиной, пока она спала?

Красивая ли она? Принц ответить не мог. Она скорее не яркая, не напитанная силой, как другие маги, словно пелена лежит на ней, и ее настоящую рассмотреть нельзя.

Да и при чем тут внешность? Главное, чтобы рядом с человеком было хорошо, чтобы уютно было поговорить, а главное, чтобы было о чем помолчать.

Она этого не поймет. Пока не поймет. Поэтому и к мисс Шарлотте Мирославу отправил, та специализируется по душевным терзаниям.

Принц и сам был еще не до конца здоров, только вчера освободился от одиночества, учился не сторониться других, поддерживать беседу. Если с парнями общаться было просто, то девушки были для него загадкой, а Мирослава, так просто - аномалия. Волшебная аномалия.

 

11. Звездная глава: Пленники неба

Мира осмотрелась, помещение, куда она забрела, являлось обсерваторией. Сначала тут было темно, но при появлении волшебницы зажглись планеты, они висели в воздухе. Помещение преобразилось. По стенам были развешаны светящиеся динамические картины с изображениями галактик и стадий жизни звезд. Под потолком в виде полусферы размещалась карта звездного неба. Волшебница легла на спину прямо в центр большого компаса, выложенного мозаикой на полу.

Мысли вернулись к событиям дня. Некрасивая, забытая, без друзей – норма ее прежней жизни. Рихтер, друг названный, сейчас будет очень занят из-за пророчества. Просто нужно принять все таким, какое оно есть…«И хватит, раскисать, Мирослава Юрьевна, - мысленно сказала себе девушка тоном ректора, - учитесь радости, вон, у звезд».

Да, звезды под потолком смеялись, перемигивались друг с другом, особенно та, красная. Казалось, что можно протянуть руку и достать ее.

- Ну, здравствуй, красавица, - обратилась Мира к звезде.

- Добрый день, студент, - отозвалась обсерватория детским голосом, - я – Проводник звезд. А как тебя зовут?

- А я Мира, - ответила девушка в тон собеседнику бодрым голосом.

- О чем ты хочешь узнать, любознательная Мира?

- Я хочу узнать, как ты выглядишь, Проводник звезд, - ответом из-под купола обсерватории вылетела проекция мальчика лет 12, с черными взлохмаченными волосами, в белой рубашке с коротким рукавом, синих шортах и черной бабочке. Щеки мальчика еще не утратили детский припухлости и румянца, что делало его очень милым.

- А ты как выглядишь? – с детской непосредственностью спросил мальчик.

- Я тут на полу лежу, на компасе, - отозвалась Мира.

Мальчик подлетел и навис над ней лицом к лицу, а потом с придыханием проговорил: «Красивая…»

Мира улыбнулась. Ура, нашла всего рыцаря.

- О чем ты хочешь узнать, любознательная Мира? – еще раз повторил вопрос Проводник звезд и улетел обратно под купол, к звездам.

- Что это за звездочка так сияет мне? – и указала на ту, улыбчивую, красную.

- Это Бетельгейзе, самая яркая звезда созвездия Орион, или альфа Ориона, она в плече охотника, - созвездие высветилось и сложилось в фигуру неправильной геометрической формы, - а ниже, в его стопе, бета Ориона, белый Ригель. - После этого линии, которыми были соединены звезды, превратились в могучего мужчину, который повязал пояс (высветились звезды Минтака, Альнилам и Альнитак) и подмигнул Мире. После чего Орион повернулся боком, заложил стрелу, натянул лук, но так и замер.

Обсерватория нравилась Мире все больше. И не потому, что созвездия ей подмигивали, а потому что юный собеседник общался непосредственно и ничего от нее не ждал. Пусть он «работал» от какого-нибудь заклинания или артефакта, а значит, не был настоящим, но с ним девушка чувствовала себя хорошо и спокойно.

- А что это за полоса все небо пересекает? – спросила Мира.

- Это пояс Зодиака. Хочешь, расскажу о нем? – девушка кивнула в ответ.

Проводник звёзд улегся на пол рядом с Мирой, руки положил под голову, закинул ногу на ногу и принялся рассказывать о Зодиакальных созвездиях.

Каждый из знаков был занят делом, но старался ткнуть или пихнуть другого. Капли из кувшина Водолея попадали на Рыб, отчего те подскакивали и били хвостами, Овен и Телец периодически начинали бодаться, Дева, расчесывающая волосы, задевала локтем Льва, Рак пытался ухватиться клешней за ногу одного из Близнецов.

Мира посчитала, их было больше нужного количества.

- Почему 13 знаков? – девушка вычислила лишний и указывала на мужчину, который мешал прицелиться Стрельцу и чья змея норовила ужалить Козерога.

- Потому что маги-астрономы считают Змееносца зодиакальным созвездием, - уверенно ответил мальчик.

Оказалось, что древние вавилоняне, которые изобрели зодиакальный гороскоп, считали, что на самом деле зодиакальных созвездий тринадцать, однако в соответствии с Луной их календарь включал 12 месяцев, а 13-е созвездие нарушало всю гармонию. Тогда решили просто убрать Змееносца из гороскопа. Больше 3 трех тысяч лет прошло с тех пор, пока маги-астрономы восстановили историческую справедливость, но места всем знакам Зодиака уже не хватает.

- Змееносец единственный из знаков Зодиака является человеком, а не мифическим героем, - продолжал Проводник звезд. – У Змееносца нет четко определенного места в Зодиаке, на созвездие приходится участок с 23° Скорпиона по 7° Стрельца.

Змееносец состоит из двух половин: золотая и серебряная змея. Одна из них, с черной головой - связана с последними 7-ю градусами Скорпиона, другая - это 7 первых градусов Стрельца. Отсюда, ключевой смысл той самой части зодиака, которая называется Via combusta, то есть сожженный путь…

От информации голова шла кругом, а мальчик был готов говорить и говорить, поэтому решилась перебить его.

- Проводник звезд, часто в обсерватории бывают студенты или преподаватели? – задала Мира вопрос не по теме.

- Редко. Очень, - со вздохом ответил мальчик.

- Можно я буду приходить к тебе?

- Конечно, любознательная Мира, - мальчик взметнулся в воздух. - Хочешь еще что-нибудь интересное расскажу?

Мира была не против услышать и про Гидру, и про Лебедя, и про Андромеду. Час пролетел незаметно.

- До свидания, Проводник звезд, - сказала студентка, вставая.

- До скорой встречи, любознательная Мира, - мальчик растаял под куполом.

Разговаривать с Проводником звезд было интересно, но волшебница решила пойти в общежитие, посчитав, что норму знаний она сегодня получила сполна.

Когда девушка шла по коридору мимо стола Розы, та подскочила и влетела в кабинет Рихтера.

- Милорд ректор, Андрей Вильгельмович, Иванова нашлась. Вон, по коридорам шатается, - владычица приемной была чрезвычайно горда собой, она гордо махнула рыжими кудрями, когда выходила из кабинета.

А вот ректор был зол, что-то делал с глобусом. Роза пропустила девушку в кабинет, всем видом показывая, что кому-то сейчас не поздоровится (как же от нее воняло духами!). Рихтер искал что-то в шкафах, периодически из них выглядывали кубки или вываливались грамоты, нашел-таки какую-то папку, вынул из нее лист бумаги.

- Мирослава Юрьевна, потрудитесь объяснить, где вы были? - говорил он холодно, сдержано, ответа не ждал, потому что тут же продолжил. – Я много версий набросал. А вдруг вы провалились в портал, и я уже подумывал, с какой страны начать вас искать: Англия, Франция или Япония, - Мира бы выбрала Японию, там сейчас как раз сакура зацвела, красота. - Или вы потерялись в подвалах Академии, так Монах вас не нашел. – А Монах, оказывается, у нас в подвалах обитает. – Или вы наложили на себя заклинание невидимости, поэтому глобус не может вас найти, а вы в это время в кино ушли. – Идея с кино была неплохая, а глобус, значит, может показывать учеников. Точно, Мира вспомнила про тумблер на нем, когда в первый день рассматривала.

Ректор замолчал и выжидательно смотрел на подопечную. В упор. Не мигая.

- Я занималась. С другом… - договорить девушке не дали.

- Почему с вами все время что-то случается? Почему вас все время надо от чего-то спасать? - Действительно. Живешь себе, живешь, делаешь из захолустной Академии элитную, грамоты вон с кубками в шкафы не вмещаются, а тут не пойми кто тебе весь учебный процесс портит.

Отвечать Мира не собиралась, потому что ответа вопросы ректора не требовали. Они требовали послушания и отсутствия проблем.

- Я составил для вас новый учебный план. Дела Академии будут отнимать у меня много времени в ближайшие дни, поэтому увеличится доля вашего самостоятельного обучения.

Мира не возражала, взяла протянутый листок и побрела, куда глаза глядят.

- Мирослава, - голос ректора остановил у дверей, - как вы себя чувствуете?

- Хорошо, - ответила девушка, не оборачиваясь, - нет поводов для беспокойства.

Показалось, что он хочет сказать что-то еще, но сначала зазвонил телефон на столе, глава Академии вынужден был ответить, а потом дверь кабинета открылась, и Роза сообщила, что Рихтера ждут в библиотеке на чрезвычайное совещание.

   Когда Мира пришла в общежитие, то быстро поужинала и оправилась к себе с комнату. Стоя под душем, чувствовала, как вода смывает усталость и лишние мысли. Это ей сейчас было необходимо.

Сидя за книгами по основам начертания заклинаний, Мира все-таки вернулась к своей внешности. Обследование лица показало, что изменений нет. Минус.

Но это временно. Плюс.

Но внешность – ерунда, у Миры нет собственного стиля. А все студентки в Академии выглядели словно куколки.  Минус.

В Академии работает замечательная мисс Шарлотта, которая может подсказать, как подчеркнуть достоинства и сгладить недостатки. Плюс.

И та же мисс Шарлотта замечательно шьет и ведет спецкурс по истории моды, а значит, есть, у кого научиться швейным премудростям. Только нужно дождаться, когда суматоха с предсказанием немного утихнет. Плюс.

Учебный план куратор Миры составил довольно насыщенный, а значит, придется выкраивать время для спецкурса. Минус.

Нужно работать над собой. Под лежачий камень вода не течет. Нужно только видеть цель и прилагать упорство. А упорства у Миры много. Это плюс.

И никто не будет отвлекать на саморазвитие, потому что друзей она себе пока не завела. Плюс…

Итого. Три минуса и пять плюсов.

А жизнь-то не так уж и плоха, когда знаешь, чего хочешь.

Из холла доносились шаги, они свернули в комнату Рихтера и стихли. Значит, сегодня не будет бесед за чашкой чая. Минус. И валяний на кровати. Плюс.

 

12. Знакомящая глава: Еще четверо

На следующее утро Мира встала раньше, чтобы успеть, как можно больше тем освоить из своего учебного плана. Девушке предстояло изучить курс по начертаниям и символам, он предполагал большую теоретическую подготовку (можно было не переживать, что ее магия сотрет Академию с лица земли), потому что знание элементов плетений и символов – это основная составляющая успеха.

Символы девушка запоминала при помощи ассоциаций (в уме дорисовывала их, чтобы отложилось в голове), да и на память никогда не жаловалась. Зачет у Александра Всеволодовича был назначен на следующей неделе, но Мира уже понимала, что успеет изучить курс раньше. В общежитии и библиотеке обстановка для нее была не самая рабочая, поэтому волшебница уходила в обсерваторию. Проводник звезд не мешал заниматься, обычно при ее появлении он предлагал что-нибудь рассказать о космосе, а после вежливого отказа валялся вместе с Мирой на полу, делая вид, что тоже изучает книги.

Ежедневно были занятия в боевом зале, Медведь работал с девушкой индивидуально, поэтому с другими студентами она пересекалась обычно в столовой или библиотеке. Мира просила тренера увеличивать нагрузку, чтобы мышцы стали сильнее, это было одним из условия создания качественных плетений. Тело должно четко проводить через себя силу, вбирать и выпускать ее в нужный момент, дрогнет рука или затрясется от напряжения, в лучшем случае заклинание не получится, в худшем - пострадает сам маг или тот, на кого заклинание случайно попадет. Тогда Медведь научил девушку отделять свою тень и заниматься с ней, как с противником. Преимуществ тут была масса: скорость боя нарастала постепенно, по мере роста мастерства мага, тень училась быстро, поэтому Мире приходилось учиться еще быстрее. Занимайся, сколько хочешь, и никого не нужно отвлекать.

Безнадзорность Мире нравилась. Вот тебе курс, вот дата зачета, сам себе организуешь учебный процесс, а все условия для обучения созданы. Красота.

План преображения удалось начать воплощать уже на второй день. Когда Мира выходила из обсерватории, в коридоре стояли Принц и мисс Шарлотта, девушка услышала обрывок из разговора.

- Больше доверяй другим, Принц. И не трать время на прошлое, настоящее куда интереснее, - тепло сказала ему профессор, сегодня, как и всегда, одетая в клетчатый костюм.

- Спасибо, мисс Шарлотта, - юноша ушел, а англичанка зашла в швейную мастерскую.

Мира выждала пару минут, потом вошла вслед за профессором.

- Добрый день, мисс Шарлотта, у вас есть несколько минут? – начала Мира.

- Да, дорогая Миранда. Наконец-то мы закончили, отправили все данные о пророчестве в Министерство магии, - профессор раскладывала малиновую ткань на столе.

- Что будет дальше?

- В Министерстве должны принять решение, может быть, направят наблюдателя. Но ведь не за этим вы ко мне пришли… - да, профессор предсказаний была проницательна.

- Мисс Шарлотта, я хочу записаться на ваш спецкурс. Хочу быть красивой, научите меня! - Выпалила Мира.

- Конечно, дорогая Миранда, все женщины хотят быть красивыми, а мне нравится воплощать их мечты, - англичанка прижала руки к груди в порыве.

Мира села на первый попавшийся стул и принялась слушать, а мисс Шарлотта стукнула ножницами о стол, и те стали разрезать разложенную ткань.

- Красота есть у каждого, и она идет из глубины души. Дайте ей возможность проявиться в манере себя держать и вести беседу, в отношении к окружающим, в походке, прическе, одежде, наконец. Но самое главное – это отношение к себе. Любите себя. Окружающие это всегда чувствуют.

Ножницы все резали ткань, а Мира понимала, что мисс Шарлотта тысячу раз права.

- Дорогая Миранда, начните с простого, с одежды. Пересмотрите свой гардероб и оставьте только то, что вам действительно нравится, - тепло продолжала мисс Шарлотта.

- Да, обязательно, - пообещала Мира в первую очередь самой себе. – Я хотела бы еще научиться шить.

Англичанка просияла и не видела причин откладывать занятия по спецкурсу.

К положенному сроку Мира сдала зачет по начертаниям и символам графу Орлову-Вышеславцеву, не допустила ни одной ошибки. Александр Всеволодович хвалил новую студентку и предложил записаться к нему на углубленный курс, но Мира отказалась. Это можно и из книг узнать, а учебное время потратить на что-то более серьезное. Например, на боевую магию – волшебнице нравилось, как стало изменяться тело. Не внешность, а именно тело, сильное, подтянутое, это прибавляло уверенности. А внешность, то есть лицо, оставалась без изменений…

В тот же день Рихтер пригласил ее в свой кабинет («Иванова, к милорду ректору»). Сегодня от Розы как-то особенно сильно пахло духами, аж со второго этажа был слышен ядовито-сладкий аромат ее парфюма.

Ректор вручил Мире новый учебный план и сообщил, что через час они отправятся к детективу по делу ее отца. Попросил поискать вещи, которые могли бы принадлежать отцу, посмотреть фото.

Мира уже практически вышла, когда ректор задержал ее.

- Мирослава Юрьевна, я зайду за вами в общежитие, - проговорил Рихтер.

Когда девушка проходила мимо Розы, та проводила ее взглядом до самой двери Академии, отчего хотелось поежиться.

Собралась Мирослава быстро и почти все время потратила на пересмотр унесенных из квартиры фотографий. На них в основном были Мира с мамой, волшебница тут молодая, веселая, красивая. Вот Мира маленькая: стоит в лопухах, вот рассматривает ромашку, стоит с удочкой, наряжает елку – все фото до 7 лет, потом только общие фото с классом. Это и понятно, не до того стало маме.

Какая же она была миленькая в детстве, волосы были темнее, а глаза, наоборот, светлее и счастливее. Сейчас Мира мало находила общего с той, прежней собой. Разве что сам взгляд, такой человек всегда добивается своих целей.

На одном из фото - мама в белом платье с венком на голове - свадьба? Фотография была разрезана, разрыв прошелся по плечу стоящего рядом мужчины. Отец? Эту фотографию взяла и пару со своими детскими фото, там, где виднеется незнакомый дом. Сложила все в сумку, надела джинсы с рубашкой, к пальто подобрала шапку и шарф. Да, курс на новый стиль.

Ректор, как и обещал, зашел через час, ничего не сказал по поводу внешнего вида Миры. Эффект от личины безличия не прошел полностью, лицо не изменилось. Только кожа стала шелушиться, весна же все-таки, витаминов не хватает.

Погода в последнюю неделю марта решила подарить горожанам последний зимний снегопад. Снег летел огромными хлопьями, ветра не было.

Ректор повел Миру в старый район города, мужчина молчал по дороге, погруженный в свои мысли.

Когда снегопад стал сплошной стеной, ректор достал большой зонт и расправил его над ними обоими, но вместе идти не очень-то получалось, потому что Мира не могла подстроиться под шаг мужчины, то отставала, то забегала вперед.

- Ты можешь взять меня под руку, я не кусаюсь, - о, да нашего соседа Андрея выпустил из заточения злобный ректор. Рихтер взял ее руку, задержал в своей и положил себе на предплечье. - Мирослава, я хочу попросить прощения за свое поведение несколько дней назад. Я не имел права с тобой так разговаривать.

- Прощаю, - она действительно давно простила.

Какое-то время они шли молча.

- Мира, дарю тебе последнюю в этом сезоне зимнюю прогулку.

- Спасибо, милорд. В Академии все очень плохо? - Мира не хотела упустить шанс узнать новости. Андрей некоторое время обдумывал ответ.

- Нет, если принять предупредительные меры. Все зависящее от нас - обеспечение безопасности и оформление пророчества должным образом – уже сделано. Ждем ответа из Министерства магии, - ответил в точности, как и мисс Шарлотта. Значит, пророчество не сулит что-то хорошее, от плохого меры безопасности не принимают.

- Какое решение может принять Министерство?

Он снова помолчал.

- Закрыть нашу Академию, распределить учеников по другим учебным заведениям, отправить наблюдателя. Последнее было бы самым предпочтительным, - последние слова Рихтер сказал со вздохом. А потом сменил тему и рассказал о детективе.

Во-первых, Мире предстояло подписать с ним контракт, а после чего можно было рассказывать все без утайки, документ обеспечивал неразглашение информации третьим лицам. Во-вторых, детектива звали Ильяслед (фамилии его никто не знал), но он просил называть себя Илья След. В-третьих, дом детектива можно было найти только с его согласия, ничего секретного, просто хозяин не любил, когда его отвлекают от работы.

Мира и ректор дошли до частного дома, который каким-то чудом, - волшебство, не иначе, - потерялся среди цветных невысоких сталинок. Дом, куда они шли, был бревенчатый, серого цвета, крыша синяя, наличники на окнах белые.

На заборе красовалась кривая надпись «Детектив. Маг. Илья След. Без приглашения только в экстренных случаях», Рихтер подошел к крыльцу,  позвонил в настоящую рынду, которая висела под крышей. На звук колокола раздвинулись шторы в ближайшем окне, после чего вышел хозяин дома.

Это был молодой мужчина, примерно одного возраста с Рихтером, приятный, живой, одетый в футболку и джинсы.

- Андрюха, рад видеть, - хозяин кинулся обнимать ректора, потом перевел взгляд на Миру. - А это и есть наша специальная клиентка?

- Да, это Мирослава, моя студентка, - ответил ректор, и все они прошли в дом.

Тут было уютно, но царил полный хаос. В каждом углу, на каждой полке или просто свободной поверхности были сложены несовместимые вещи. Коробки и коробочки, утюг, правый ботинок, настольная лампа, крышка, платок, лопата, сундук, ковер, ваза, антенна, плитка, таз, канделябр, зеркало в дорогой раме, бинт, мяч, кирпич, цветок в цветочном горшке, самовар, бусы, еще одна ваза, очки, тарелка, дверь от автомобиля, газеты, часы, табурет – и все это только в одном углу. И чем больше Мира присматривалась, тем больше новых вещей находила. И на любой поверхности, незанятой вещевым хламом, висели или стояли часы, и все показывали разное время.

След усадил гостей на кухне, где был не занят только обеденный стол и три стула вокруг него. Как и сказал ректор, контракт, который они подписали, гарантировал неразглашение Следом информации третьим лицам, а Миру обязывал появляться у детектива строго по предупреждению.

- Илья, - обратился ректор к детективу после того, как с документами было покончено, - Мирослава хочет найти своего отца или других родственников, если они живы.

- Пусть девушка сама расскажет, не в Министерстве сидишь, - прервал его След.

И Мира рассказала. И про беспамятство, и про побег родителей, и про нападение на них с мамой, и про отца, которого вспомнила только недавно.

След слушал внимательно, а Рихтер выходил несколько раз на крыльцо, чтобы поговорить по телефону, а потом и вовсе вынужден был уйти.

- Все хорошо, Андрей Вильгельмович, я смогу вернуться сама, - успокоила его Мира, - я этот город хорошо знаю.

- Мирослава, зайдите ко мне в кабинет, когда вернетесь в Академию. И звоните, если появится малейшая необходимость, - с этими словами ректор ушел.

- Совсем ему с этим пророчеством свободы не дают, - констатировал След, провожая взглядом Рихтера, - печется он о тебе. Ты особенная? И давно с тебя «личину безличия» сняли?

Мира решила ответить сначала на второй вопрос.

- Пару дней назад Новокшенов приезжал к ректору, тогда и снял.

- Новокшенов хорош в этом, но эффект его контрзаклятия медленно проявляется. Можно ускорить его, если пропустить через тебя заряд силы, - проговорил След, глядя на нее вприщур.

- Не нужно, я недавно обрела свою силу, она не всегда во мне стабильна, - Мира показала ограничитель магии, - да, я особенная.

След посмотрел на кулон.

- Мудреные на нем чары. Ректор сам заклинание накладывал? – пробормотал мужчина, осматривая кулон.

- Нет, профессор Лакомб, - Мира решила сменить тему разговора, - Как вы можете помочь найти мне отца? Или других родственников? – про бабушку она тоже помнила.

- У меня есть свои способы, тебе о них знать не обязательно. Знай, только то, что я чертовски хорош в этом деле, - гордо сказал детектив.

- Сколько стоят ваши услуги? – Мира прихватила с собой все сбережения. Не будет же детектив работать бесплатно.

- Оплата после первых результатов, Мирослава. Но Рихтер сообщил, что все оплатит. С ним и договаривайся. Так, что ты мне принесла?

Мира достала фотографии, детектив внимательно осмотрел все, но оставил только фото на фоне дома и ту, обрезанную, с мамой.

- В моем распоряжении есть замечательный прибор, восстанавливающий часть целого, которая была удалена. Секретные магические правительственные разработки. Так что понять, кто стоит на фото рядом с твоей мамой, мы сможем, но это займет не меньше полутора месяцев. Да процесс не быстрый, - След взял фото, где маленькая Мира стоит на фоне дома. – А это я могу обработать быстрее, тут нужно поискать соответствие, с этим справится мой компьютер, но опять же процесс займет время.

Цель визита достигнута, Мира засобиралась.

- Кулон свой покажи Рихтеру, пусть еще раз посмотрит чары. Если что-то узнаю, напишу тебе, - за сим они распрощались.

Обратно Мира шла не спеша, забрела в парикмахерскую, заглянула в магазинчик с магическими украшениями, купила зефир и с наслаждением ела его по дороге.

В Академии было оживленно. К чему-то готовятся, а Мира все пропустила? Или к нам приехал ревизор, то есть наблюдатель? Только Роза восседала на своем месте и сосредоточенно пилила ногти.

- Роза, можно к ректору? – Мира оставила пальто на вешалке.

- Нельзя, - отрезала Роза, не поднимая глаз.

- А если я подожду?

- Нельзя, Иванова. К нам наблюдатель приехал, - злее и противнее обычного сказала секретарь. Значит, все-таки, наблюдатель. Потом владычица приемной покосилась на дверь ректорского кабинета и прибавила со вздохом, - ему сейчас вообще ни до кого.

Вдруг дверь в кабинет главы Академии открылась, и оттуда вышел ректор вместе с рыжеволосой женщиной, по всей видимости, это и была наблюдатель. Она была стройной, волосы в геометрически правильном каре уложены идеально, красивая внешность, деловой костюм, сидящий на ней идеально. Они с ректором красиво смотрелись вместе. Вот почему Роза злится.

- Мирослава Юрьевна, вы уже вернулись, – заметил ректор свою подопечную, а его гостья внимательно посмотрела на Миру.

- Лариса Сергеевна, - обратился к гостье Рихтер.

- Андрей, мы же договорились. Можно просто Лариса, и можно на «ты», - перебила его наблюдатель.

- Лариса, - ректор запнулся и чуть покраснел, - позволь представить, Мирослава Юрьевна, наша новая студентка.

- Да, прочитала отчеты, которые Сережа привез, - это она о Новокшенове говорила, догадалась Мира. У них, у министерских начальников, видимо, принято друг к другу, как к соседу по садовому обществу обращаться. Лариса Сергеевна Новокшенову в дочери годилась, а тут - Сережа.

- Задание ваше я выполнила, Андрей Вильгельмович. Пойду учиться, - отчиталась Мирослава ректору.

- Что за задание? – цепкий взгляд Ларисы Сергеевны все еще был на Мире. – Секретное?

 - Да, ну, что ты, Лариса, - ректор рассмеялся. И был сам на себя не похож. - Давай я тебе Академию покажу.

Гостья не возражала.

- Андрей, веди меня по своим владениям, - наблюдатель похлопала ректора по плечу и взяла под руку, они пошли на второй этаж.

«Вот и поговорили» – подумала Мира, хотя самое главное она успела сказать. А Роза в этот момент смотрела вслед счастливой парочке и ломала карандаши. Да уж, любовь зла. Мира на цыпочках прошла в столовую, чтобы не навести гнев Розы на себя. Пусть и дальше отрывается на карандашах, это куда безопаснее, чем на людях.

Уже в столовой Мира поняла, почему в размеренную жизнь Академии ворвалась суматоха – вернулись те четверо, кто проходил стажировку. Студенты Академии сидели за большим столом, уплетали пироги.

- О, Мира, пошли к нам! Ребята рассказывают, как стажировку проходили! – Васюта показал на место за столом рядом с Принцем и представил ее как новую, тринадцатую студентку. Те особого интереса не проявили. Значит, они уже были наслышаны об изменениях в Академии.

Платон больше всех выделялся среди новых для Миры студентов, у него были белые волосы, но черные брови и ресницы, глаза были непонятного голубого цвета. Анна, но ее все звали Белкой, это прозвище ей очень подходило, была очень подвижна, прямо егоза, милая, с розовыми волосами. Виола – это кудрявая, смуглая молчунья с большими шоколадными глазами. А вот Кирилл – все звали его Кир – вел себя очень даже нескромно, больше остальных хвалился своими успехами. Точнее хвалился только он, остальные просто рассказывали, как прошли стажировку. Кир был очень красивым загорелым юношей с зелеными глазами и светло-русыми волосами. Рубаха сильно обтягивала его тело, как будто он специально выбрал именно такую, на размер меньше, чтобы его мышцы были видны лучше. Из таких слащавых юношей делают суперзвезд за один день, а школьницы вешают постеры с их изображением в полный рост в своих комнатах. Мире Кирилл не понравился, а вот он с нее глаз не сводил, особенно, когда Принц пихал Миру на смешных моментах.

А смешных моментов было много. Студенты стажировались в одном из заказников на юге России, ухаживали там за волшебными существами, работали на ферме, где выращивают магические растения. Виола и Платон были зельевиками, поэтому еще и готовили снадобья, Белка и Кир тренировались в начертании сложных заклинаний, которые требуется при выращивании магической флоры и фауны из разных климатических поясов.

- Мы ухаживали за золотыми пятнистыми носорогами, бабочками-болтушками, каспийским кракозмеем, арктическими пчелами, карликовыми мамонтами, грозовыми птицами и улитками Мерлина, - тараторила Белка.

Многих из этих зверей Мира знала, о них в начальной школе рассказывают. По поверью, арктические пчелы переносят пыльцу для северного сияния, на самом же деле они опыляли арктические лилии, из которых получали лекарства. И пчелы, и лилии были редкими, потому что их тесный симбиоз и прихотливость обоих видов делала сложным их разведение в неволе. Золотых пятнистых носорогов несколько лет назад едва не истребили браконьеры в погоне за шкурой и рогом, из них делали аксессуары, украшения и прочие дорогие вещи, на которые крепко ложилось любое заклинание. Карликовые мамонты имели целебное мясо, а грозовые птицы предсказывали погоду и даже могли вызвать грозу, отсюда и их название. А вот о бабочках-болтушках, каспийских кракозмеях (и кракозмеях вообще) и улитках Мерлина Мира слышала впервые.

- Я лично успел прокатиться на карликовом мамонте, - сказал Кирилл.

- Ага, - подтвердила Белка, - а потом мы не могли загнать стадо мамонтов в загон. Они как свободу почувствовали, так чуть инсектарий не снесли. Инсектарий – это ферма, где разводят бабочек.

- А для чего разводят бабочек-болтушек? – поинтересовалась Мира

- Так у них пыльца волшебная, если ей посыпать на любой предмет, то он запомнит все, о чем говорили в его присутствии. Раньше, до запрета, их использовали, чтобы подслушивать чужие разговоры, - тараторила Белка.

- Мы с Вилкой впервые смогли приготовить зелье невидимости из тамошних стеклянных лопухов, - сообщил Платон, Виола кивнула. – Только эффект не очень долго держится, потому что для стеклянных лопухов пока не сезон.

Слушать их рассказы были действительно интересно, но Мире пора было бежать на занятие с Медведем, он по-прежнему тренировал ее отдельно, но хвалил и говорил, что скоро она сможет заниматься вместе с другими студентами.

 

13. Обновляющая глава: Ледовое побоище

Вернувшись в общежитие после занятия с Медведем, Мира быстро перекусила в столовой, где кто-то из студентов выполнял самостоятельные задания, а кто-то играл в шахмачи. Девушку тоже звали играть, но она отказалась, сказав, что нужно много учиться.

В коридоре она лицом к лицу встретилась с Принцем. Тот схватил Миру за руку и не собирался отпускать.

- Да, - сказал он.

- Что? - не поняла девушка.

- Ответ на твой вопрос «да», - отпустил ее и пошел к студентам, которые играли в шахмачи, те с одобрительными возгласами встретили нового игрока.

«Какой еще вопрос?» - думала Мира, раскладывая книги по основам артефакторики и физике магических явлений на столе. И тут в голове всплыло воспоминание: она сидит на полу в боевом зале, рядом Принц.

- Я красивая?

- Да…

После пары часов занятий Мира проголодалась (учиться ей нравилось все больше и больше, поэтому время за интереснейшими книгами пролетало незаметно), в общей гостиной был один только Принц, он сидел за столом и читал.

- Наш уговор еще в силе, Мирослава? Завари мне тоже чай, пожалуйста, - юноша отложил книгу.

Она так и сделала, поставила кружку на стол, за которым он сидел.

- Хочешь сыграть? – спросил юноша, указывая на шахмачи.

- Нет, - коротко ответила Мира, она почему-то смущалась, - учеба.

- Боишься, что я тебя обыграю?

- Конечно, боюсь, - ответила девушка и повернулась, чтобы идти к себе в комнату. Бегство казалось ей сейчас лучшим исходом разговора.

Тут Принц снова взял ее за запястье.

- Извини, я учусь снова жить среди людей. Не всегда могу быть хорошим собеседником. Поиграй со мной, - он потянул Миру за руку, она почему-то поддалась и села рядом.

«Не этого ли ты хотела? - спрашивала она себя. – Самый красивый парень из Академии магии, с которым тебя связывает общая история, предлагает общение. Действуй!»

Девушка выбрала играть за воздух и огонь, Принц – за воду и землю. Мира осознала, что сейчас видит фигуры по-другому, каждая из них не просто походила на элемент, она была им. Огонь горел, вода висела каплей, воздух был завернут в небольшой смерч, земля лежала комком, но вращала вокруг себя маленькие комочки.

- Фигуры всегда были такими? – Мира потрогала огонь, он грел, но не обжигал.

- Да, - ответил Принц и продолжил выставлять элементы на свои поля.

- В первый раз я видела их по-другому, тогда они походили на шахматные пешки, - призналась девушка.

- Думаю, что так происходит потому, что ты стала лучше чувствовать свою силу. А блоков или заклинаний, которые могли бы мешать течению силы в тебе, больше нет. Последние же не так давно с тебя сняли, - сказал Принц, и при этом внимательно смотрел на Миру вприщур, - твоя внешность стала видеться мне четче.

Принц трижды хлопнул в ладоши над полем и элементы перемешались, игра началась. Зная больше элементов плетений, Мира стала умело подбирать заклинания для игры, продвигая свои фигуры. Принц тоже был хорош и, как ректор, не поддавался.

«Интересно, можно ли вызвать свою тень и с ней играть в шахмачи?», - рассуждала Мира, когда подошли Ирэна и Олианна.

Девушки сели за стол, Олианна принялась рассказывать, как она устала от расспросов Ларисы Сергеевны по поводу предсказания, потом они перевели внимание на играющих.

- Можно с вами? - Ирэна подсаживалась поближе к Принцу.

- Извините, девушки, сегодня это игра только для двоих, - сказал юноша и лучезарно улыбнулся.

Ирэна округлила глаза, Олианна фыркнула, последняя выглядела очень уставшей и, казалось, была рада, что для них нет места за игрой. Девушки ушли в свои комнаты.

Мира была рада, что они остались вдвоем, с Принцем было спокойно и комфортно, с ним могла получиться настоящая дружба.

- Еще немного, и ты сможешь принять участие в Ледовом побоище, - похвалил девушку противник.

- Что такое Ледовое побоище? – Мира в этот момент сплетала заклинание для усиления воздуха, чтобы белый смерч выдул впереди стоящую фигуру земли.

- Это традиция нашей Академии, игра. Весной, до ледохода на Чепце, мы уходим выше по течению, делимся на две команды и играем во что-то очень похожее на захват крепости. Команда-победитель награждается тем, что может сломать лед на реке. Звучит, конечно, не очень интересно, но на самом деле весело. Я в этом году впервые буду играть, - Принц замолчал, последнюю фразу он произнес тише.

- Как ты себя чувствуешь? – спросила девушка, в этот момент она чувствовала себя эгоисткой, не только ее жизнь изменилась, а она только о себе думает.

- Хорошо. Прекрасно. Как я уже сказал, учусь общаться и шутить. Не всегда пока получается. С тобой тогда в боевом зале не получилось, - звучало как извинение, Мира ничего не ответила. Хотя за что ему извиняться? За правду? Но ей самой было стыдно, потому что обиделась на ерунду, только о себе в тот момент думала. Принц продолжил. – С детства у меня были способности только к боевой магии, а в Академии, когда с меня блоки сняли, открылся дар к врачеванию и эмпатии. Я этого не желал, это выбор силы.

Чувствовалось, что Принцу тяжело говорить, но Мира не хотела испортить момент, поэтому молчала и слушала.

- Вот тогда я возненавидел людей, потому что их эмоции переживал как свои, это отнимало много сил и делало меня злым. Тогда мне было проще нагрубить, чем пытаться объяснить, почему я такой, или чувствовать, как меня жалеют. Прости за тот случай в боевом зале, и на реке тоже, - Принц замолчал и выдохнул так, словно отпустил наболевшее. Так и было.

Какой-то день покаяния сегодня случился.

- Прощаю, - искренне ответила Мира и призналась в ответ. - Я новичок в этом мире, поэтому по незнанию могу натворить всяких дел. Друг для меня сейчас был бы очень кстати.

- Для меня тоже, мне нравится проводить с тобой время, Мирослава, - ответил принц и накрыл ее ладошку своей.

Они вернулись к игре. Снова победил Принц, но наслаждение от игры, а главное, от общения получили оба.

Принц после игры лежал на кровати и вспоминал прошедший вечер, особенно теплоту кожи Мирославы, когда он держал ее за руку, и ее розовое с золотыми сполохами свечение.

В своей комнате Ирэна штудировала продвинутый курс артефакторики, особенно ее внимание привлекло одно редкое заклинание, которое при использовании имело нужный для нее эффект.

Мира, придя в комнату, ждала, что ректор к ней заглянет, про ограничитель она ему еще не успела сказать. Но Рихтер сразу ушел в свою комнату. Ничего, завтра в Академии к нему подойдет.

Все-таки рыжий наблюдатель для Рихтера – это сочетание приятного с полезным, а ректор тоже человек, имеет право увлечься красивой женщиной и забыть на один вечер о своей соседке по общежитию.

После душа Мирослава заглянула в зеркало, но лицо не изменилось, все та же серость, волосы после стрижки не стали привлекательнее. Только кожа сильнее шелушится, теперь не только на лице, но и по всему телу, глаза покраснели и слезились от яркого света. У нее явно какая-то болезнь.

На следующий день девушка отправилась к месье Лакомбу, дождалась, когда он закончит занятия со студентами.

Профессор, одетый сегодня в рубашку в полоску, осмотрел ее, «сфотографировал» глаза.

- Это следствие снятия «личины безличия». Ваши волосы темнеют, глаза меняют цвет, - Лакомб показал изображение ее глаз, сделанное в первый раз, и последнее изображение, глаза действительно стали более насыщенного цвета, добавилась зелень, - кожа восстанавливает рисунок родинок. Это не болезненно, хотя и не очень приятно. Ваш организм хорошо стравляется, быстро.

- Когда все пройдет? – спросила Мира, все еще изучая фото своих глаз.

- Не могу сказать, все зависит от времени ношения «личины безличия», чем дольше стояло заклятие, тем длительнее процесс восстановления, - пояснил Лакомб. – Но в этом явлении есть и свои плюсы – изменения происходят постепенно, после их завершения, вам можно будет заниматься любой магией. Точнее, вам можно заниматься ею уже сейчас, но я бы посоветовал все-таки дождаться завершения процесса. И носите солнечные очки даже в помещении, если чувствуете в этом необходимость.

Окрыленная, Мира вышла из медкабинета и свернула в обсерваторию, для ее глаз там было самое подходящее освещение, да и Проводник звезд становился неотъемлемой частью ее обучения.

После ухода новой студентки Лоран Лакомб еще раз пересмотрел изображение ее глаз, динамика была явная. С такими случаями ему еще не приходилось сталкиваться, он подробно все записал в специальный дневник и ее личную карточку. Нужно будет потом подготовить статью в научный журнал, обязательно дать Шарли прочитать ее первой.

На мысли о профессоре Андерсон он позволил себе расслабиться и даже помечтать, как они за чашкой чая забредут в научные дебри и просидят за разговором несколько часов. Тогда, может быть, сотрутся их клеточно-полосковые разногласия.

Ледовое побоище состоялось через два дня, игра проходила выше по течению реки Чепцы. Медведь и Лакомб потратили целый день, чтобы приготовить место, даже занятия вынуждены были перенести. Потом Рихтер все перепроверил, хотя игра не предполагала чего-то очень опасного.

Среди студентов ходили разные мнения на этот счет. Одни считали, что это усиление безопасности связано с пророчеством, хотя о его сути ученики по-прежнему не знали, а Олианна гордо продолжала хранить загадочное молчание. Другие уверяли, что Рихтер хочет произвести на Ларису Сергеевну впечатление, поэтому готовит что-то грандиозное. Поговаривали, что он уже готов сделать ей предложение  руки и сердца.

Это и не удивительно, за то время, что наблюдатель безвылазно находилась в Академии, они проводили вместе все время. Мира несколько раз пыталась поговорить с куратором по поводу ограничителя, но он все время был занят с Ларисой Сергеевной (то оранжерею показывал, то наработки презентовал, то они просто сидели в кабинете с бумагами), поэтому кулон она сняла вообще. Лакомб заверил ее, что сила ее стала стабильной, в последний раз она «чудила» в боевом зале, когда заряд Ирэны направление изменил. Только на Ледовое побоище ограничитель все-таки Мира решила надеть – не хотелось ненароком все испортить.

В назначенное время преподаватели и студенты (в облачении для занятий боевой магией) собрались в холле Академии. Мира была в обычной одежде, как и профессора, так как играть не будет. Ректор вышел из своего кабинета с Ларисой Сергеевной, создал портал и перенес всех на отведенное место.

- Какой же Рихтер сильный маг, - переговаривались студенты, - так долго держал портал, так много людей проводит.

«Перед гостьей красуется» - решила Мира.

Все распределились по большому заснеженному полю. Студенты тянули жребий, чтобы разбиться на команды, Медведь давал последние наставления.

Лакомб и мисс Шарлотта проверяли защиту периметра от вылета случайных снарядов, граф Орлов-Вышеславцев развлекал разговорами госпожу Такаяма, но та стояла с безучастным видом. Рихтер прогуливался под руку с Ларисой Сергеевной. Роза бегала с какими-то папками, по всей видимости, она смирилась с новым увлечением Рихтера и не бросала на парочку косых взглядов, как это делала в первые дни нахождения наблюдателя в Академии. А Мира помогла Мамушке разложить кексы и чай на импровизированный стол из снега.

Студенты стали разминаться, а Принц подбежал к Мире, секунду назад был со студентами, и уже рядом с ней.

- Пожелай мне удачи, - сказал юноша, подходя очень близко.

- Она тебе не понадобится, ты же самый лучший боевик, к тому же владеешь техникой бега по воде, - сказала Мира.

- Я не буду использовать технику бега по воде, чтобы уравнять шансы, - Принц ждал ее ответа.

Тогда Мира взяла Принца за куртку, потянулась, встала на цыпочки и поцеловала в теплые губы.

- Удачи, - сказала девушка, отступая.

Принц в ответ счастливо улыбнулся и вернулся к другим студентам.

Через какое-то время Медведь выстроил команды на поле для игры, оно было обнесено по периметру оранжевыми флажками. Зрители стали забираться на специально сооружённую снежную насыпь, чтобы оттуда было лучше наблюдать за игрой. Мира стала чуть вдали от преподавателей, так как не хотела подслушивать их разговоры. Поправила сползающие солнцезащитные очки, поглубже натянула капюшон курточки – весеннее солнце было очень яркое.

 Когда Рихтер с Ларисой Сергеевной проходили мимо, Мира окликнула куратора.

- Андрей Вильгельмович, могу я поговорить с вами наедине? Пару минут, – девушка решила, что сейчас подходящий момент, чтобы показать ограничитель.

- Лариса, позволь мне оставить тебя на несколько мгновений, - не без сожаления проговорил Рихтер своей спутнице.

- Конечно, Андрей, студенты, прежде всего, - наблюдатель ушла к преподавателям.

- Иванова, - обратился ректор к своей подопечной, - говорите быстро и по существу.

Мира не возражала, не хотелось быть причиной его плохого настроения от расставания с объектом обожания.

- След посоветовал показать вам ограничитель, но вы были… м-м-м заняты эти дни, - Мира расстегнула куртку и показала кулон.

Рихтер наклонился - при его-то росте иначе и не разглядеть, - взял кулон в руку. Сначала всмотрелся в лицо девушки, - конечно, кожа шелушится, очки на пол-лица, - потом перевел взгляд на серый камень.

А Мира впервые смогла так близко рассмотреть лицо ректора: бездонные черные глаза красивой вытянутой формы, полные губы, высокие скулы, морщинки вокруг глаз и на лбу, от него пахло мужчиной, а еще сандалом и цитрусом. Хотелось заправить прядь непослушных волос под берет, который был надвинут на одно ухо, второе оставляя открытым. Просто идеальный мужчина. Но Мира от этой близости чувствовала себя неуютно.

- Заклинание, которое сплел Лакомб, стоит крепко. Но добавилось что-то еще, не могу понять. Хотя опасности, полагаю, это не представляет, скорее похоже на остаточную магию, - ректор замолчал и закрыл глаза, чтобы сосредоточиться.

Со стороны преподавателей доносился смех Ларисы Сергеевны, по всей видимости, Александр Всеволодович, стоящий рядом с ней, рассказал что-то очень веселое.

Ректор посмотрел на этих двоих, потом снова на Миру.

 - Пока не снимайте ограничитель, в Академии после игры разберёмся, - Рихтер отпустил кулон, распрямился, поправил и без того идеально сидящее пальто. Развернулся, чтобы уйти, но почему-то остановился, положил руку ей на плечо. – Как вы себя чувствуете?

Конечно, он имел в виду ее ощущения после восстановления организма от снятия «личины безличия».

- Хорошо, милорд, - проговорила Мира, - профессор Лакомб говорит, что мой организм быстро восстанавливается.

Александр Всеволодович снова рассмешил свою собеседницу, на этот раз смеялись оба и очень громко. Шутники.

- У меня в кабинете после игры, - напомнил ректор и быстрым шагом направился к преподавателям, оказался рядом с Ларисой Сергеевной. Вероятно, сейчас будет рассказывать какую-нибудь шутку, мол, не только графы у нас в Академии рыжеволосую красавицу развлечь могут.

И почему они оба, Мира и Рихтер, не догадались, что можно было просто снять кулон и отдать его в руки ректору?

От рассуждений девушку отвлекла суета на поле. Студенты уже встали в две шеренги друг напротив друга, а Медведь объяснял правила игры.

- Одна команда должна захватить знамя другой, которое находится в снежной крепости, и при этом сохранить свое знамя. Выигрывает та команда, игроки которой первыми удержат больше трех минут оба знамени. Для команды справа знамя синего цвета, для команды слева – красное. Даю вам пять минут, чтобы спрятать знамена и выработать стратегию.

Пока команды разбежались к своим крепостям, Мира стала разглядывать, кто из студентов куда попал. Синие – Принц, Олианна, Лев, Ирэна, Кир, Платон, красные – Вероника, Васюта, Вилка, Белка, Мирон и Белый.

По команде Медведя, игра началась.

Мира, знавшая пока мало заклинаний, многого не понимала, поэтому просто наблюдала. Синие выбрали тактику молниеносного захвата, красные сначала оборонялись, потом нанесли ответный удар. Победила стратегическая хитрость – Принц, скрытый заклинанием невидимости, проскользнул в красную крепость и выкрал знамя. Три минуты сложнейшей обороны, и синие победители.

Потом все спустились к реке, Принц на правах победителя, вышел на лед и, воткнув оба знамени в сугроб, вернулся на берег. От знамен, которые были зачарованы, прошло несколько волн по реке вверх и вниз, сначала слабые, но сила их все нарастала, лед ломался.

Мира, и так стоявшая самой последней, на всякий случай отошла подальше от всех, как вдруг внезапно почувствовала, как ее подбрасывает ударной волной и тащит в сторону реки. Девушка пыталась зацепиться за прибрежные кустарники, но только царапала руки и ударялась о деревья.

Она не могла кричать, что-то душило ее. Внезапно студентка оказалась в воде, река понесла ее вниз, Мира сплела заклинание связи с воздухом, чтобы вода не тянула ее на дно, отчаянно пыталась не поддаваться панике и зацепиться за что-нибудь. Получилось, она ухватилась за какую-то корягу. Но ожерелье снова душило. Девушка потеряла сознание.

 

14. Мокрая глава: Предсказание к исполнению

Рихтер первый почувствовал, что что-то не так. Осмотрел присутствующих, глаз в один взгляд сосчитал студентов - двенадцать.

Мира! Ее нигде не было. Ректор отошел от ликующей толпы, пустил волну поиска, сканировал пространство, пытался нащупать отклик от девушки. Ограничитель глушил ее вибрации, но маг был силен, а сейчас ситуация обязывала проявить свои скрытые способности.

Ответ пришел ниже по течению, Андрей несколько раз переместился в пространстве, пока не уловил ее свечение. Аура студентки была слабой, но Рихтер сумел выделить свечение среди других волн магии и уже спускался к реке, ловя след, как ищейка.

Потом и увидел ее - лицо Мирославы скрывал капюшон, над поверхностью воды только бледная рука сжимает ветку наклонившегося к реке дерева, ее удерживает воздушная подушка. Умница, сообразила. Из последних сил она силилась удержаться, но начался ледоход, устроенный ими же самими, крупные куски льда грозили смести и утащить с собой Миру.

Рихтер сплел магическую петлю и, накинув на руку девушки, стал быстро тянуть к себе, заходя в воду. Пальцы тонущей отцепились дерево, но Мирослава ушла под воду. Андрей потянул изо всей силы, глубже зашел в воду, магическая петля натянулась как струна. Рука Миры показалась под поверхностью воды, Рихтер подхватил девушку и вынес на берег.

Никакой романтики в спасении утопающей нежной особы нет, а вот, страх не спасти ее есть. Мира была белая, губы синие. Андрей расстегнул на ней курточку, приложил руку к груди, сердце едва билось, она не дышала – нахлебалась воды. Он перевернул ее, положил животом на свое колено, стал давить на спину, часть воды вышла. Потом маг сделал искусственное дыхание, Мира закашлялась, Рихтер повернул ее на бок, давая выплюнуть всю воду.

Девушка перевернулась на спину, рвано дышала, а Андрей положил ее голову на свои колени, наклонился так, чтобы защитить ее глаза от солнца.

Да чего же она сейчас красивая! С порозовевшими губами, открытыми глазами, с каплями воды на ресницах, дышит часто. Смотрит и не до конца осознает, что произошло. А Рихтер обнял девушку, успокаивающе гладил ее по голове, по лицу, провел подушечками больших пальцев по губам.

Капли воды на ресницах в купе с побледневшей кожей и порозовевшими щеками придавали ей какую-то особую нежность, трепетность, хотелось оберегать ее от всего мира. Он понял, что делает, только когда уже целовал Мирославу. Она ему ответила. И поцелуй был таким настоящим, живым, что захотелось, чтобы время остановилось и зациклилось на этом моменте.

Вдруг щеки Рихтера коснулась холодная ладонь девушки и мгновенно отрезвила. Мужчина выпрямился.

Она же только что в ледяной воде побывала! Трясется вся!

Нет, тут что-то другое.

Ограничитель! Ограничитель душил ее. Рихтер попытался сорвать его, но цепочка стала короче и вдавилась в шею Миры. Девушка захрипела, вцепилась в его пальто, жадно ловила в воздух.

- Борись! – прокричал Андрей.

Ректор пытался использовать сначала заклинание падения пут, потом заклинание открытия всех замков, потом заклинание защиты от воздействий. Нечего не помогало, цепочка продолжала душить ее.

Лицо девушки становилось багровым, на белках глаз появились опасные красные прожилки, но она не сдавалась. Умница.

Тут Рихтера откинуло от нее, из воздуха появился белый кот и прыгнул девушке на грудь, чудом на ней удержался, потому что Мира хваталась за горло и сучила ногами. Кот повернулся к Рихтеру, сверкнул, сначала синим, а потом желтым глазом, затем Хранитель вцепился в злосчастный кулон и, оборвав цепочку, спрыгнул на снег и исчез.

Чертов кулон! Если бы он не поспешил к Орлову и Ларисе Сергеевне, боясь, что словоохотливый граф может взболтнуть лишнего перед наблюдателем.

Рихтер подбежал к девушке, та лежала неподвижно и смотрела в небо. Он осторожно взял ее лицо в свои руки, в глазах Миры стояли слезы. Как же она прекрасна в этот момент! Жива и прекрасна!

- Ты знаешь, что в твоих глазах можно увидеть звезды, если смотреть достаточно долго? А Бетельгейзе с Ригелем шушукаются, когда никто не видит. А Луна очень одинокая… - бормотала Мирослава.

- Ты бредишь, - констатировал ректор.

Сначала едва не погибла в воде, потом выжила после удушающего заклятия. Кстати злосчастный ограничитель лежал тут же и был абсолютным магическим нулем, ректор положил его в карман, чтобы после изучить.

Руки Миры были холодными, а она все лепетала про звезды. Откуда она только всего этого понабралась?

Рихтер стал похлопывать девушку по щекам, чтобы вернуть в реальность.

- Ай! Сначала целуешь, потом бьешь? – возмутилась Мира.

Значит, еще соображает. Потом она стала говорить с трудом, потому что ее бил сильный озноб.

Рихтер положил руки ей на шею, собрал в себе силу, направил в руки (от этого действия одежда на нем моментально высохла) и направил поток огненной энергии в тело Миры. От этого ее кожа стала сначала теплой, а потом горячей. Ректор убрал руки, но чувствовал, что девушка становится все горячее. Тут произошло и вовсе нечто странное: поток горячего воздуха поднял Миру над землей, огонь тонкими линиями сплел вокруг нее кокон. Рихтер видел такое впервые, хотя заклинание знал. Оно называется «Дыхание огня».

Девушка покоилась внутри огненного кокона, замершего над землей, как младенец во чреве матери.

Рихтер услышал голоса – их нашли преподаватели и студенты.

Мира стала менять положение внутри тела кокона, ее развернуло, руки и ноги раскинулись в стороны, голова поднята, а кокон стал уменьшаться и принимать форму тела девушки.

Преподаватели и студенты замолчали и встали за спиной Рихтера, а огненный кокон в этот момент слился с телом Миры, и оно засветилось. Свечение становилось все ярче, пока не заставило всех присутствующих закрыть глаза. Произошел хлопок, от тела девушки стали исходить волны энергии. Когда они иссякли, Миру опустило на снег.

- Это Феникс! Феникс! Пророчество! Оно исполнилось! - Кричала Олианна, у нее начиналась истерика.

Ректор знаком показал всем стоять на месте, сам же подошел к Мирославе, та лежала на боку и ровно дышала. Спит. Рихтер открыл портал в Академию магии, взял Миру на руки, ее голова покоилась на плече мужчины. Такая беззащитная, не хотелось ее отпускать.

Ректор повернулся к присутствующим.

- Немедленно возвращаемся в Академию магии. Медведь, Мамушка, проследите, чтобы все студенты благополучно оказались в общежитии. Месье Лоран, мисс Шарлотта направляйтесь в медблок и приготовьтесь осмотреть Мирославу. Александр Всеволодович, госпожа Такаяма, прошу вас прибрать на поляне. Лариса Сергеевна, вы хорошо все сейчас разглядели? Соглашусь с Олианной, считаю, что пророчество исполнено, - с этими словами Рихтер с Мирой на руках шагнул в портал и направился прямиком в медблок.

Мира открыла глаза. В комнате, где она лежала, было темно, только ночник на прикроватной тумбочке, и полоса света льется от неприкрытой двери. Еще оттуда доносятся шаги и обрывки негромкого разговора. По виду из окна и обстановке в комнате девушка поняла, что находится в медблоке Академии, а голоса, что доносятся из другой комнаты, принадлежат профессору Лакомбу и мисс Шарлотте.

Пока она одна, есть время обдумать все произошедшее.

Во-первых, ей пытались навредить при помощи ограничителя магии. И кто этот человек, пока неизвестно, а значит, она не может пока доверять всем, как раньше.

Во-вторых, ее спас Рихтер, который вытащил из воды.

В-третьих, ее спас Хранитель, который снял ограничитель.

В-четвертых, ее спас огонь, который дремал в ней все это время и создал вокруг нее защитное поле. По телу в тот момент носились мощные потоки энергии огня, которые заполнили ее всю. Потом Мира сбросила излишки силы. Потом очнулась здесь.

В-пятых, Мира лежит в медблоке Академии. Судя по отсутствию приборов, капельниц, сиделки у кровати, с ней все хорошо, и одну ее оставили потому, что опасений за жизнь нет.

В-шестых, Рихтер поцеловал ее, потом она его. И что с этим делать, девушка решит позже.

Мира прислушалась к себе – прекрасное самочувствие, словно заново родилась. Сейчас она могла бы пробежать не меньше сотни километров и не устать. Ничто в теле не давало знать о произошедших событиях, хотя она же помнила, как стукнулась несколько раз головой, как на руках были порезы от веток деревьев, за которые она пыталась зацепиться.

Девушка встала с кровати, накинула халат, что висел на спинке кровати, надела тапочки (свою одежду Мира в комнате не нашла), и направилась в ванную комнату – дверь справа ничем иным быть не может. Свет включился сам собой, студентка умылась прохладной водой. Стало хорошо. Посмотрела на себя в зеркало.

И не узнала.

Конечно, это была она, но она изменилась.

Глаза стали ярко серо-зелеными, волосы потемнели до каштанового цвета, густыми прядями обрамляли лицо и спускались по плечам и спине. Брови стали немного темнее, они лежали двумя красивыми, изогнутыми на конце дугами. Губы тоже стали ярче, на щеках лежал легкий румянец, и кожа как будто светилась.

Девушка потрогала свое лицо, отражение в зеркале сделало то же самое. Значит, эта красавица все-таки Мира.

Ну, конечно, «Личина безличия»! След предупреждал, что заряд силы может ускорить процесс. Еще бы! Сначала Рихтер дал свою энергию, потом она нашла в себе дремлющие резервы. Тогда, у реки, она внезапно вспомнила, как отец учил исцелять себя огнем, как плести кокон.

Мира улыбнулась себе, преображение ей нравилось. Да и кому бы не понравилось, если бы тебя раскрасили и наполнили до отказа силой?

Сейчас, глядя на себя, девушка находила все больше общих черт с родителями. Цвет волос от мамы, улыбка - тоже ее, но вот глаза – папины.

Тут Мира заметила на шее следы удушения. Кровоподтеки почему-то не прошли, хотя следы других царапин, ссадин и ушибов она не нашла.

Решив, что готова к встрече с миром, девушка посильнее запахнула халат и вышла из комнаты.

- Миранда! Мирабель! – вскрикнули Лаком и мисс Шарлотта при ее появлении.

- Как вы себя чувствуете? – женщина обняла Миру и усадила ее на стул.

- Хорошо, - ответила та, - только пить хочется. И есть.

- Конечно, девочка так натерпелась, - проговорил профессор Лакомб, - сейчас что-нибудь принесу, - и вышел.

Мисс Шарлотта подала девушке стакан воды.

- Я сама могу сходить в столовую, - сказал Мира, отпивая воду, - мне бы только переодеться в свою одежду.

- Можете, конечно, но это вызовет… - она явно не знала, как выразиться, - в Академии много гостей, а нам хотелось бы…

Договорить профессор не успела, потому что в медблок ворвался Рихтер, чуть не снеся двери с петель.

- Андрей Вильгельмович, не стоило так нестись. Наша студентка под хорошим присмотром, - сказала мисс Шарлотта строгим голосом.

- Не сомневаюсь, Шарлотта, - пробормотал ректор, нашел табурет, поставил его напротив девушки и сел. - Мирослава, как вы себя чувствуете? – он смотрел ей глаза в глаза.

Его лицо было бледнее обычного, он выглядел так, словно очень давно не отдыхал. Скорее всего, это так и было.

- Хорошо, как будто родилась заново.

- Вы и родились. Из огня. Откуда вы знаете заклинание «Дыхание огня»? – ректор все еще изучал ее.

- Не знаю, - Мира не стала рассказывать ему всего, потому что не понимала, кому может доверять. И дело было не в Рихтере, а в мисс Шарлотте.

- Милорд, Миранде следует поесть, - попыталась урезонить напористость главы Академии профессор Андерсон.

- А выглядит наш феникс так, словно еще раза три все артефакты Академии может зарядить. В этом месяце у нас опять экономия. Мне вам снова премию выписывать? А, Иванова? – Рихтер нависал над ней, от взгляда его цепких черных глаз ставилось неуютно, Мира поежилась. Тот интерпретировал ее действия по-своему.

- Мисс Шарлотта, не могли бы вы подобрать что-нибудь для Мирославы из одежды, - проговорил ректор, оборачиваясь к англичанке. Та вышла.

- Итак. Так откуда вы знаете заклинание «Дыхание огня»? – повторил свой вопрос Рихтер.

- Папа научил. Давно, в детстве, - наедине с ним Мира чувствовала себя в полной безопасности. Не будет же он проклинать кулон, чтобы потом спасать ее, тратя при этом неимоверное количество силы.

Ректор кивнул, опустил глаза.

- Что вы помните из произошедшего? – спросил он, как-то опасливо на нее глядя.

- Все, - ответила Мира.

- Все? – повторил он.

- Все, - еще раз ответила девушка, и только сейчас до нее дошла суть вопроса. Это он ее о спасении из воды спрашивает, точнее о том, что было после него. О поцелуе. Но Мира не была глупой.

- Я помню все, - уверенно заявила Мира. – После того, как меня оттащило на лед и несколько раз ударило, река унесла меня, потом мне удалось зацепиться за какую-то корягу. Потом помню, как вы вернули меня к жизни. Потом меня стал душить кулон, который снял Хранитель. Потом вы дали мне заряд силы, чтобы согреться, но этот заряд пробудил во мне дремлющие силы, которые позволили сплести «Дыхание огня». Что в свою очередь согрело меня и исцелило от травм, полученных при падении на лед. Потом я очнулась здесь. Думаю, что это все, о чем стоит знать другим.

Рихтер кивнул и отодвинул ворот ее халата, чтобы рассмотреть кровоподтеки от ожерелья. Когда его пальцы случайно коснулись кожи, Миру словно током дернуло. Хорошо, что ректор этого не заметил, он сосредоточенно изучал багровую полосу на коже.

- Почему следы от кулона не исчезли? – девушка решила развеять неловкий момент.

- Потому что воздействие на вас было оказано магическое, - с этими словами ректор встал и заходил по комнате.

Тут в кабинет вернулся Лакомб, он принес жаркое в горшочке, чай и сладости к нему. Мира набросилась на съестное и прикончила ужин в один присест.

- Милорд, как вы смогли оставить комиссию из министерства в одиночестве? - поинтересовался Лакомб.

- Моя проекция неплохо справляется с тем, что выслушивает упреки и замечания в свой адрес. У меня есть дела поважнее, - ответил ректор.

Вернулась мисс Шалотта с одеждой для Миры. Та переоделась в соседней комнате в новый костюм для занятия боевой магией. Обувь ей тоже принесли – новые сапоги с оторочкой из меха. Во время переодевания Мире показалось, что фигура ее тоже изменилась, стала походить на мамину, а та была фигуристой. Волосы девушка расчесала, как смогла, пальцами и заплела косу, завязав ее шнурком от шторы, который нашла в комнате.

Когда Мира вернулась к лабораторию, то обратила внимание, что к собравшимся присоединились профессор Такаяма, профессор Орлов-Вышеславцев и Медведь. Экстренное совещание, значит, у нас тут, пока проекция ректора с гостями из Министерства магии общается.

- Итак, госпожа Такаяма, ваши соображения по поводу явления Хранителя, - ректор специально дождался появления Миры, чтобы она знала, о чем говорить с комиссией из Министерства.

 - Милорд, полагаю, что Хранитель спас Мирославу, так как она важна для Источника магии или Академии. Это косвенно подтверждает тот факт, что предсказание Олианны было о Мирославе.

Это они о том предсказании, о котором все говорили? Точнее молчали.

- Мисс Шарлотта, - передал слово ректор.

- Как вы уже знаете, вероятность реализации предсказания равнялась 93,45%, то есть очень большая. Количество совпадений предсказания и прошедших событий 14 к 15, тоже очень высокая. Последний пункт касается времени года, вероятность его реализации низкая, всего 28%, однако вероятность исполнения предсказания об исцелении Феникса еще ниже, только 23%, но оно, к счастью, исполнилось. Не понимаю, почему такие данные получились, я все перепроверила, только 23%, - проговорила профессор Андерсон.

- Могу я узнать, что было в пророчестве? – поинтересовалась Мира.

- Конечно, - ответил ректор и протянул Мире сложенный листок, который достал из внутреннего кармана куртки. В этой же одежде он был на играх, Мира только сейчас поняла, что ректор не переодевался с того дня, а значит, еще не был в общежитии и, скорее всего, не спал. - Месье Лоран, ваше мнение о состоянии Мирославы и о чарах на кулоне.

- Милорд, здоровье Мирабель не вызывает опасений, разве что откат, но это явление временное. В прошлый раз она перенесла откат хорошо, хотя и болезненно. Что касается кулона, то на нем нулевой магический фон, то есть невозможно понять, какие заклинания на него наложены, и кто их автор. Я сам накладывал на него заклинание ограничения магии и должен бы почувствовать свою работу, но кулон «молчит».

Мира сникла. Из всего выходило, что автора заклятия будет найти невозможно.

- Тогда, на играх, я чувствовал на кулоне что-то похожее на остаточную магию, но не придал этому значения. Мой промах чуть не стоил Мирославе жизни. Я виноват, - в тот момент выглядел Рихтер жалко.

- Милорд, вы в полной мере искупили свою вину, спасая меня из ледяной реки. И потом, когда дали силу огня, - Мирослава смотрела на своего спасителя с искренней благодарностью, он приободрился. Ну, действительно, сейчас чувство вины будет только мешать ему. Да и Мире надо было быть более настойчивой. Если бы знать тогда…

Повисло неловкое молчание.

- Милорд, студенты в общежитии, с ними Мамушка. Если для Мирославы нужны дополнительные меры безопасности, то я обеспечу. Если в нее попал случайный заряд, то это моя вина, я не подготовил все должным образом, - проговорил Медведь. Так, у нас тут двое с повинной.

 - Медведь, с защитой игрового поля все было в порядке, мы с мисс Шарлоттой проверяли перед игрой. Мирославу отнесло ударной волной, она стояла близко к реке, от этого, к сожалению, никто не застрахован, - подбодрил его профессор Лакомб.

- Итак, я подозреваю, что наши гости поняли, что моя проекция слишком внимательно их слушает и слишком часто со всем соглашается. Нам нужно показать живую и абсолютно здоровую Мирославу комиссии из Министерства и закончить, наконец, с этим делом. Итак, наша студентка из-за случайного заклинания упала в реку, я нашел ее и спас. Этого достаточно для наших гостей. Ситуация опасная, но не смертельная, случается и в других магических учебных заведениях, а значит, основания для того, чтобы забирать у нас студентку нет. Верно, Александр Всеволодович? – граф кивнул, а ректор остановился у двери. Так вот почему он, таким образом, сократил события, не хочет, чтобы ее увезли в Министерство. – Познакомьте Мирославу с пророчеством, через несколько минут я позвоню, чтобы узнать как ее дела, потом вернусь за ней.

Ректор вышел, следом за ним другие преподаватели, остались только мисс Шарлота и месье Лоран, как всегда в клетчатой блузке и рубахе в полоску, соответственно, которые выглядывали из-под белых халатов. А Мира развернула листок, сверху на нем располагался текст,  ниже графики и схемы.

- Это просчитана вероятность исполнения каждой логоремы пророчества и итоговый результат, - прокомментировала профессор Андерсон. – Всего логорем, или смысловых единиц пророчества, 15.

В день, когда солнце пройдет второй путь, тьма поглотит свет Академии.

Вода схлестнётся с огнем, и сначала огонь погибнет.

Хранитель укажет ребенка огня.

Имя ребенку Феникс.

Огонь исцелит себя, и родится Феникс.

И Феникс отдаст себя Хранителю.

«Что за бред? И этому обучают предсказателей? И с этим они носились две недели? Да я такие пророчества томами могу каждый день писать!» - подумала Мира.

- Это точно про меня? И что значит «Феникс отдаст себя Хранителю»? – девушка с недоверием смотрела на мисс Шарлотту.

- Да, это предсказание о тебе, дорогая Миранда. Ты возродилась. Посмотри на себя, ты скинула «личину безличия», ты родилась заново благодаря огню. Ты и есть Феникс. «Отдаст себя Хранителю» - это значит, что ты будешь учиться Академии Хранителя, и твоя первая встреча тоже была не случайной. «Вода схлестнётся с огнем» - это о том, что ты тонула, но выжила, была без сознания («сначала огонь погибнет»). Но благодаря огненному заклинанию ты исцелилась. «Хранитель укажет путь ребенку огня» - это значит, что спас он тебя и указал на жизнь.

Вроде бы все подходило, но Мире верилось во все это с трудом. Потом внимательно все изучит.

- О предсказании студенты уже знают? – не хотелось Мирославе, то есть теперь Фениксу, всей этой славы.

 - Думаю, что да, - ответил Лакомб. – Все видели твое исцеление огнем. Да и Олианна подтвердила.

Мире все равно не верилось. Или это она славу свою принимать не хочет? Да, какая там слава! Поговорят пару дней и забудут.

- Миранда, теперь ты Феникс. Это имя уже закрепилось за тобой в Академии. Именно по нему ты можешь быть известна среди других магов, - пояснила мисс Шарлотта.

Это лучше, чем всякие там Мируси, Ивочки, Мироси Мироськи и прочая мишура, которую озвучил Рихтер во время их беседы во второй день.

На столе Лакомба зазвонил телефон, тот ответил.

 - Да, наш Мирабель недавно проснулась, одевается, - нарочито громко сказал профессор. – Да, да, можете забрать ее через минуту, - артефактор положил трубку. – Итак, Мирабель, специальная комиссия ждет Феникса.

Мира повыше застегнула курточку, чтобы скрыть следы от кулона, листок с предсказанием сунула в карман штанов.

 Пришел Рихтер, Мира вышла вместе с ним. В коридоре он остановил девушку, развернул к себе, положил руки ей на плечи.

- Я сделаю все возможное, чтобы вас не забрали в Министерство для допросов и разбирательств, - сказал Рихтер, но девушка подумала, что Хранитель и так уже все сделал.

В молчании они дошли до кабинета Главы Академии.

– Говорить буду я, - сказал ректор и открыл дверь своего кабинета.

 

15. Скрывающая глава: Допрос с пристрастием

- О, Андрей Вильгельмович, ваша студентка действительно жива и здорова, - застрекотал Сергей Иванович Новокшенов, сидящий в кресле у чайного столика, и попытался быстро встать. Не получилось, потому что с кресла он сползал.

А вот Лариса Сергеевна поднялась быстро, уже успела подойти к девушке и изучала ее.

- Какое дивное преображение из серой плесени в прекрасный цветок, - сказала наблюдатель.

Ее волосы сегодня как-то особенно правильно лежали в каре, костюм слишком подчеркивал выпуклости ее фигуры. Тут подоспел и Новокшенов.

- Да, преображение вам к лицу, Мирослава Юрьевна. Феникс. Чистый Феникс. И ваше изменение запустил я, - Новокшенов от гордости как будто стал выше. - Что ускорило действие контрзаклинания?

- Чтобы согреть Мирославу и просушить одежду, я передал ей энергию огня. В тот момент она сама не могла сплести заклинание, - ответил за девушку ректор, горой возвышавшийся за ее спиной.

Маги в кабинете ректора стали рассаживаться у чайного столика, Рихтер кивнул Мире на место рядом с собой.

- Итак, Андрей, ты считаешь, что пророчество исполнено? – деловито спросила Лариса Сергеевна.

- Да, в документах все описано, - ректор указал на папки, лежащие на чайном столике. – И явление Хранителя говорит о том, что Мирослава Юрьевна нужна тут, в Глазовской Академии магии.

- Что вы нам ее не отдадите, мы поняли, - сказал Новокшенов. – Но будет ли она в безопасности тут?

- Конечно, будет, - холодно ответил ректор.

- А как же тогда прОклятое ожерелье? Оно едва не стоило вашей студентке жизни. Заклинателя отследить практически невозможно. Кто-то в Академии желает Мирославе зла. Не стоит ли ждать новых нападений на ваших студентов? – обвинительным тоном проговорила Лариса Сергеевна.

Рихтер с силой сжал челюсть, отчего зашевелились желваки.

- Я найму лучшего следователя, чтобы это выяснить. Да, я не отдам вам Мирославу, потому что не допущу повторения истории Монаха, - ледяным голосом ответил Рихтер.

Значит, работающий в Академии Монах, которого Мира никогда не видела,  это бывший студент, пострадавший в Министерстве.

- Но вы не можете ручаться, что Мирославе тут ничего не угрожает, - давил Новокшенов.

- И можете ли вы обеспечить безопасность других студентов? Вы не почувствовали, что на кулоне появились посторонние чары, - назидательно добавляла Лариса Сергеевна.

Мире все это надоело. Ложь придумалась быстро, имеющихся у нее знаний по артефакторике должно хватить. Итак, включаем Большой театр.

- Вообще-то на мне в тот день был еще один кулон, я не успела об этом рассказать, - сказала Мира тоном провинившейся школьницы. Министерские слушали ее очень внимательно, а Рихтер так просто впился взглядом, морщинка пролегла у него между бровей. Мира легонько пнула его по ноге, мол, расслабься, и продолжила. – Дня два назад я ходила в парикмахерскую, купила зефира, набрела на палатку с магическими украшениями, чтобы купить артефакт с чарами привлекательности, - девушка опустила глаза, изображая стыд за бабскую свою слабость и желание быть красивой, - эффект вашего, Сергей Иванович, контрзаклинания только набирал силу. У меня очень сильно шелушилась кожа, страх просто! А глаза такие красные стали! Жуть!

- Да, да, - отреагировал Новокшенов. – Что дальше было?

- Продавец мне посоветовал кулон, с похожим камнем, как у ограничителя, очень красивый. Тогда, на льду, сначала он меня стал душить, а потом оба, они как-то сплелись, а ограничитель – не знаю, как сказать, - как будто подчинился другому кулону. Я так виновата, - Мира закрыла лицо руками и готовилась сделать вид, что плачет. Она услышала, как Рихтер выдохнул.

На Новокшенова актерство Миры подействовало, как и в тот раз, он принялся ее успокаивать, мол, с каждым может случиться. А вот Лариса Сергеевна превратилась в Горгону, черты ее лица стали острее, взгляд злой, волосы лежат до тошноты симметрично, ни один не выбился.

- Где ты купила кулон? – чеканя каждое слово, спросила она.

- В какой-то палатке в Старом районе, - лепетала Мира.

- Какая улица? – продолжала наблюдатель.

- Не помню.

- Продавца тоже не помнишь? – съязвила Лариса Сергеевна.

- Помню. Такой седой мужчина в коричневой куртке с синим шарфом, - сочиняла студентка.

- Лариса, направь везде ориентировку, - скомандовал Новокшенов. – Но это, скорее всего, гастролер. Мирослава, а тот кулон, что вы у него купили, где он сейчас?

- Не знаю, в реке, наверное, - ответила извиняющимся тоном.

«И пусть они его там ищут», подумала девушка. А злопыхателя Миры они и так найдут, ректор все для этого сделает, в этом она не сомневалась.

- Сергей Иванович, Лариса Сергеевна, не смею вас больше задерживать, - сказал ректор вставая. Гости тоже поднялись со своих мест, - отчет по этому случаю я завтра же направлю в Министерство магии.

- Магической почтой, - напомнил Новокшенов, стоя у двери.

- Конечно, магической, - подтвердил Рихтер. Судя по звукам из коридора, он проводил их до дверей Академии.

В это время Мира заварила чай для себя и ректора. Она предполагала долгий разговор начистоту.

Ректор вернулся, сел рядом с девушкой, отпил чай и откинулся на спинку кресла. Конечно, он устал, но Мире были нужны ответы.

- Мирослава, вас ждут профессора Андерсон и Лакомб, чтобы еще раз провести осмотр, и госпожа Такаяма для разговора о Хранителе, - проговорил Рихтер устало.

- Нет, - ответила она и спокойно продолжила пить чай.

- Что? Я не расслышал, - проговорил ректор, открывая глаза.

- Нет. Вы и так знаете, что со мной все хорошо, а профессорам нужен отдых. Мой осмотр можно отложить на завтра. Куда больше меня интересует поиск того, кто пытался мне навредить. И я не сдвинусь с этого места, пока не поговорю с вами об этом, - Мира замолчала, внутренне приготовилась, чтобы озвучить следующую фразу. – Я могу доверять только вам.

- Ваша взяла, - ответил он, позвонил по очереди всем профессорам, чтобы они отправлялись по домам. – Ваш враг, а то, что он у вас есть, сомневаться не приходится, это, скорее всего, кто-то из студентов. Преподавателей, с их согласия, и себя я уже проверил при помощи «воды правды». Это заклятие, которое накладывается на чистую воду и позволяет выявить лжеца. Если человек говорит неправду, опустив, например, руку в воду, то рука загорится. Но студентов я такой процедуре подвергнуть не могу, это запрещено. Я уже связался со Следом, передал ему ограничитель, вдруг сможет что-нибудь накопать. Но он хочет поговорить с вами в ближайшее время. Что касается вашей безопасности, то я с вас сейчас глаз не спущу, - ректор выглядел уставшим, и Мира чувствовала себя паршиво, потому что не давала ему возможность пойти в общежитие и отдохнуть. Но остался еще один вопрос.

- Я не верю, что пророчество про меня, - заявила девушка.

- О вас, о вас, дражайший Феникс, - подтвердил Рихтер. – Все логоремы сходятся. Считайте, что вы уже вошли в мировую историю, как Чепецкий Феникс. Смиритесь. Все. Я устал. Вы можете оставаться здесь, а я пошел в общежитие.

 Мира тоже хотела пойти в общежитие и закопаться в книги по артефакторике. Проинформирован, значит, вооружён.

До общежития шли, а не добирались порталом. Батарейка «Рихтер» была практически на нуле.

Когда они входили в дом с отдельного входа с улицы, то их руки случайно соприкоснулись, по телу Миры снова словно прошел разряд тока. Они пришли в свой блок, а Рихтер прямиком отправился в комнату девушки.

- Андрей Вильгельмович, вы комнатой ошиблись, - остановила его Мира.

- У тебя кровать удобнее. Не будь жадиной, - он по-детски надул губки. – Ты проспала весь день, а я от усталости валюсь.

Пора это прекращать, и лучше сделать прямо сейчас. Она и так слишком часто вздрагивает от его случайных прикосновений, да и спасение ее, поцелуй этот…

- Андрей Вильгельмович, благодарю за свое спасение, но прошу вас и в общежитии тоже соблюдать субординацию. Мы с вами соседи, то есть лица, проживающие за стенкой друг от друга, а не закадычные друзья.

- Хорошо, Мирослава Юрьевна. Как скажете, Мирослава Юрьевна, - карикатурно раскланялся он и ушел к себе.

Это он на нее сейчас обиделся? Сам же скоро поймет, что она сделала лучше для них двоих.

Когда Мира проводила взглядом ректора, который ушел в свою комнату, она подошла к столику в холле ректорских покоев. Он был весь заставлен цветами, конфетами и прочими сладостями, студенты Академии желали ей скорейшего выздоровления.

Больше всего внимание Миры привлекли подснежники, они были посажены в пузатый глиняный горшок. Над ним летала голубая бумажная бабочка.

Со стажировки студенты Академии привезли заклинание, при помощи которого можно было обмениваться сообщениями. Пишешь послание на бумаге, вяжешь заклинание, бумага складывается в какое-то животное или предмет, например, в кошку или самолетик, и доставляет послание получателю. Хотя у всех студентов были мобильные телефоны, многие предпочитали именно такой необычный вид связи.

Девушка задела бабочку, та перевернулась в воздухе и развернулась листом бумаги.

Надеюсь, что ты не нанесла ущерба окружающей среде, когда полыхала, как факел. Говорят, что теперь ты Феникс. Дашь за крыло потрогать? А для меня ты все еще смелая малявка с кружкой чая на реке. Выздоравливай.

Свою победу в Ледовом побоище, я посвятил тебе.

Принц.

P.S. Подснежники я выкопал в саду общежития. Мы должны с тобой вернуть их обратно, когда сойдет снег.

Мира улыбнулась. Перенесла все гостинцы в свою комнату, расставила цветы на окна, подснежники - на письменный стол. Студенты написали ей записки с пожеланиями выздоровления, но ни одна так не тронула Миру, как послание Принца.

Затем она достала книги по артефакторике и с тройным рвением погрузилась в их изучение.

 

16. Сонная глава: Как фея

Андрей Рихтер не ожидал такого поворота – она отрезала ему возможность общаться по-дружески. Ударил кулаком в стену. Немного отлегло. Подошел к роялю, хотел что-нибудь сыграть, но решил, что не с таким отвратительным настроением нужно подходить к инструменту.

Как был, в пальто, лег на пол. На потолке его комнаты сияли звезды – картинка звездного неба, копия той, что сейчас над городом. Вселенская гармония мигала ему бриллиантовыми россыпями с черного бархата ночи. Звезды всегда манили Андрея, они верные, постоянные и красивые.

Мужчина вернулся мыслями к Фениксу. Она стала просто красавицей, карандашная размытость стерлась, остался только сочный акварельный рисунок, яркий, легкий, весенний, нежный. Глаза Мирославы тянули его к себе, как магнитами. Он, конечно, все еще надеялся, что волосы ее изменят цвет на какой-нибудь более осенний оттенок. Хотя он уже давно признал, что с рыжими ему не везет, и Лариса Сергеевна последнее доказательство тому. Андрей устал ждать фею из своего сна, устал разочаровываться, устал от мимолетных отношений.

Андрея тянуло к Мирославе. Когда она спала в медблоке, он как мальчишка, приходил тайком, чтобы посмотреть на нее спящую, слышать ее ровное дыхание, убрать прядь волос с лица, пощупать пульс и задержать в своих руках ее ладошку.

И возненавидеть того, кто пытался ей навредить. Следы на ее шее хотелось вылечить, но она должна сама справиться, как тогда, на реке, справилась.

Андрей еще раз прокрутил воспоминание, когда целовал ее. Какая она была беззащитная в тот момент и нуждалась в нем. Тогда он хотел забрать всю ее боль. И каким настоящим получился этот поцелуй. И как ему хотелось держать ее на руках и дальше.

Тогда в медблоке, он решил, что Мирослава станет его. Нет больше смысла отрицать, что она нравится ему больше, чем просто талантливая студентка, добрая соседка (теперь просто соседка, а точнее, лицо, проживающее за стеной), интересный собеседник, привлекательная женщина.

Когда он задевал ее - якобы случайно – она вздрагивала. Значит, тоже к нему неравнодушна. Или, наоборот, он ей настолько противен... Но об этом думать не хотелось.

И то, что он ее ректор и куратор, ничего не значило. В Уставе Академии нет запрета на такие отношения. Но, чтобы избежать ненужных разговоров и косых взглядов, они могли бы скрываться, пока Мира не доучится. Тем более, что они - лица, проживающие в соседних комнатах, можно часто видеться.

Андрей улыбнулся: ректор влюбился в студентку, чем не сюжет для романтической повести. Там всегда все заканчивается поцелуем. Но это жизнь, и как закончится все у них, большой вопрос.

Хотелось сейчас поступить по-русски, напиться и забыться хотя бы на один день. Но немецкая кровь подсказала, что нужно дать Мирославе и себе время, чтобы все утряслось. Пока не вернется привычный ритм жизни. А потом он станет ее завоевывать, осаждать, брать штурмом. На этой позитивной ноте он решил пойти спать.

Если бы он знал тогда, что через пару недель будет сожалеть, что не ворвался сейчас в ее комнату, не признался в своих чувствах, не сгрёб в охапку, чтобы не отпускать.

На следующий день Миру еще раз осмотрели в медблоке, но ничего негативного не нашли. Она была абсолютно здорова, и, что самое важное, ее сила адекватно откликалась на заклинания – никаких искажений, случайных попаданий и прочих нестыковок. Можно было влиться в полноценное магическое обучение.

Сидя с другими студентами на занятии с профессором Лакомбом, Мира подумала, что ее прежняя жизнь была как бы подготовкой к этой, счастливой, интересной. Девушка делала большие успехи по артефакторике, сказывались часы изучения соответствующей литературы. У волшебницы на то были свои резоны, но о них она помалкивала.

Душевный подъем Феникса – этим именем ее стали называть все чаще, она уже привыкала, - совпал с весной. Погода стояла теплая, солнечная, капели звенели, первые цветы уже появились на территории общежития. Мамушка, с которой они высаживали рассаду в теплице, объяснила, что здесь, в Академии магии они могут позволить себе продлить теплое время года за счет ранней весны и поздней осени.

К тому времени Мира с Принцем уже пересадили подснежники обратно в сад. Они проводили много времени вместе, девушке иногда казалось, что он оберегает ее. Мира была не против. Ему, как и Рихтеру, она доверяла целиком и полностью.

Ректор же был с ней предельно вежлив, просто субординация высочайшего уровня. При этом он был в курсе ее занятий и передвижений по Академии, она чаще обычного стала встречать его в коридорах заведения. Ректор пытался шутить, спрашивал об успехах, иногда проверял изученный материал (индивидуальный учебный план она осваивала быстро).

А потом он внезапно взял отпуск на месяц и уехал, поручив ее охрану Медведю. Говорили, что ректор очень устал, захотел развеяться, но Миру не покидало ощущение, что это из-за нее. Хотя объективных причин для этого не было. Ведь не мог же ректор уехать из-за того случая во дворе.

Это произошло после того, как Принц учил ее ходить по воздуху. Погода стояла теплая (на территории общежития было практически лето, трава уже зеленела, отцветали первоцветы, а в городе еще сугробы лежали), студенты оголились и высыпали на улицу. Мира тоже надела шорты и тунику, распустила волосы, пусть тоже погуляют на свободе.

Время было вечернее, предзакатное. Сначала она просто прыгала на батуте, на скоро поняла, что может увеличивать полет прыжка, связывая его со стихией воздуха. Тут ее нашел Принц.

- Хочешь освоить заклинание хождения по воздуху? Это, когда ты настолько уплотняешь воздух вокруг себя, что он начинает держать тебя в равновесии, даже когда ты идешь по тонкой веревке, - объяснил он.

Мира вспомнила, как Медведь в зале учил студентов ходить по натянутому горизонтально канату, она тогда еще поражалась их умению держать равновесие.

– Почувствуй воздух, дай ему себя удержать и иди. Я тебя подстрахую телекинезом, - скомандовал Принц, а Мира отметила про себя, что он еще и телекинетик. Сколько направлений магии он освоил в итоге?

Девушка, как была, босиком забралась сначала на основание забора, оно было ступенчатым, и встала на столбик. Уплотнила воздух вокруг себя, как показал Принц, и пошла по ребру забора, стараясь держать равновесие. Ее отвлекли пролетающие мимо голуби (откуда они только взялись тут?), дошла до калитки.

- Смотри, как я могу! – вскрикнула она, качнулась, чуть не упала, - Лови меня! - Но Принц вовремя поддержал ее, и потом она спрыгнула с забора.

По всей видимости, от ее визга проснулся Рихтер, который, не замеченный ими, спал в кресле на террасе второго этажа, на нее выходили стеклянные двери из холла ректорских покоев.

- Нет, это … Нет! Нет! Нет! Я же… Так не может быть! Нет! М-м-м… – бессвязно говорил ректор, он выглядел разочарованным, потерянным.

Мира всерьез стала думать о том, как позвать сюда сейчас профессора Лакомба. Можно было позвонить ему во Францию, номера телефонов для экстренной связи с преподавателями лежали на кухне.

- Андрей Вильгельмович, что-то случилось? – спросил Принц.

Рихтер смотрел на Миру таким печальным взглядом, что она боролась с желанием запрыгнуть сейчас к нему на террасу и обнять. И успокоить. Сказать, что это только дурной сон.

- А! Нет, все нормально… Сон очень плохой приснился, - проговорил ректор сдавленным голосом и ушел.

- Андрей Вильгельмович… - негромко вслед Ректору сказала Мира. Конечно, он ее не услышал, не повернулся.

- Что с ним? – спросил Принц девушку.

- Не знаю, - ответила та, - я его таким впервые вижу. Отдохнуть бы ему.

Он как будто услышал ее и уехал в тот же день.

Андрей, как и его студенты, решил получить порцию лета. Вышел на террасу, сел в кресло и задремал под звуки скачущего на батуте человека.

И увидел тот, свой любимый сон, который с появлением Мирославы утратил свою актуальность. Если бы он знал, как ошибался.

Мужчина увидел знакомое оранжевое небо, золотые облака. Только в этот раз картинка была намного четче.

Пролетели голуби.

И пришла его фея. С лицом Мирославы. Какая же она красивая. Пусть будет с лицом Мирославы, так даже намного лучше. Во сне все может быть.

В ее волосах путается оранжево-золотой закатный солнечный свет, отчего они кажутся огненными. Солнце, что садится за горизонт, находится за ее спиной.

- Смотри, как я могу! – кричит она и ловко шагает босыми ногами по забору, доходит до калитки. - Лови меня! - прыгает.

В объятья Принца.

И тут Андрей понял, что не спит, что сейчас стал свидетелем зарождения любви. А его жизнь и надежды на взаимность рушились, как карточный домик.

- Нет, это … Нет! Так не может быть! Нет! М-м-м… - он не мог контролировать свои эмоции.

- Андрей Вильгельмович, что-то случилось? – спросил юноша.

Все случилось! Сейчас все, чего он так долго ждал, случилось. Произошло не с ним, а с этим счастливчиком Принцем.

- Нет, все нормально… Сон очень плохой приснился, - только и мог ответить Рихтер.

Как же близко и далеко была Мира, смотрела на него непонимающим взглядом.

«Я тебя так долго искал», - хотелось сказать ему, обнять свою фею и спрятать ее ото всех.

Но он ушел, не было больше сил смотреть на этих двоих.

Он Принц, она его принцесса.

Жили долго и счастливо.

Занавес.

У себя в комнате Рихтер закурил. Он так делал в самые сложные моменты в жизни. После смерти родителей, после покушения на него, после внезапного обретения наследства. И вот сейчас.

Зажег камин. Огонь напоминал о Мире, о его Фениксе.

 Итак, что он имел?

Сон не был посланием из символов, как решил Андрей сначала, он был фрагментом реального будущего. В этом сне Принц и Мира. Значит, он должен сделать что-то связанное с ними. И судя по увиденному, он должен помочь им быть вместе.

Андрей не хотел думать об этом.

Он хотел сбежать от всего. И позволил себе это.

Позвонил Орлову-Вышеславцеву, соврал, что ему нужно проведать очень больную бабушку, единственного родственника, сказал, что в свое отсутствие возлагает на него руководство Академией. Потом позвонил Медведю и дал строгие указания по поводу безопасности и охраны Миры, разрешил отслеживать ее передвижения по магическому глобусу в своем кабинете. Учебный план своей студентке он отдал еще до выходных, она быстро осваивала предметы, поэтому он увеличил перечень предметов, должно хватить надолго. После своего возвращения, если он вообще вернется, даст ей новый учебный план.

Собрал вещи. Начал писать Мире письмо, но передумал, скомкал бумагу, выбросил, взял сумку и ушел, не оглядываясь.

После прогулки Мирослава все-таки решила навестить Рихтера, постучалась, дверь оказалась не запертой. Девушка вошла, она была тут впервые.

Просторная комната в темных тонах, кровать тоже с балдахином, но больше, чем у нее, гардеробная, ванная, балкон, библиотека, она же кабинет, в камине догорал огонь, черный глянцевый рояль. Он играет на рояле? А в ее комнате ничего не слышно, даже его шагов, значит, он поставил заклинание глушения звуков. В комнате пахло им самим (сандал и цитрус) и сигаретным дымом. Ректор курит? Чего еще она о нем не знает? Ничего не знает…

По комнате было видно, что ее хозяин собирался в спешке. Уехал?

На полу девушка нашла скомканный лист бумаги, развернула.

Мирослава, я вынужден уехать по срочному делу. Новый учебный план возьмите у Орлова-Вышелавцева, по всем вопросам обращайтесь к нему же. Не волнуйтесь, Вашей безопасностью будет заниматься Медведь.

Я хотел бы

Если он не закончил начатое дело, значит, не посчитал нужным поставить ее в известность по поводу своего отъезда. Это и закономерно. Кто она ему? Никто. Точнее студентка, а соседские отношения она сама ему отрезала.

Поскольку он сюда сегодня точно не вернется, то Мира села на пол у камина и задумалась. Нет, она поступила правильно. Какие могут быть отношения между ректором и его студенткой? Бред. Даже думать об этом не хотелось. Почему она снова вспомнила про поцелуй? Ну, поцеловались, ну, спас он ее. Она ему благодарна за это. И все. Бла-го-дар-на.

Мира встала, вышла из комнаты, почему-то прихватив с собой незаконченное послание Рихтера.

 

17. Осыпающаяся глава: Возвращение блудного ректора

В Академии Мира с большим рвением впитывала в себя знания о магии. Всё это было настолько интересно!

Она уже прошла вводный курс телекинеза, перемещений в пространстве, правда пока только в теории, практические занятия должен был проводить ее куратор, но тот не спешил возвращаться.

В артефакторике она добилась бОльших успехов. Предмет давался ей очень легко, с профессором Лакомбом в качестве практического задания она накладывала простые заклинания на вещи. Например, на скатерть, чтобы та не утрачивала белизну, на расческу, чтобы она делала волосы блестящими, брелок, чтобы не терялась связка ключей, кружку, чтобы та сохраняла тепло или остужала налитый в нее напиток в зависимости от пожелания хозяина.

В лабораториях, примыкающих к кабинету Лакомба, все столы были заставлены вещами и утварью. Студентка и профессор работали вдвоем (остальные студенты ушли на занятия с другими преподавателями, часть помогала Мамушке в оранжерее), артефактор при этом еще и вел лекцию.

- Эти вещи мы продадим на волшебной ярмарке в День города, он пройдет в начале июня. Еще мы подарим жителям Глазова зачарованные фейерверки, которые подготовим позже.

Мирослава знала, что в День города, который будет через две недели, в Глазове продавали артефакты многие волшебники и даже целые фирмы, но для них с мамой такие покупки были слишком дорогими.

- Наш Источник имеет уникальную энергию, - продолжал лекцию профессор Лакомб. – Она очень чистая и сильная. Поэтому зачарованные нами вещи ценятся очень высоко и раскупаются быстро. Мы, маги, только транслируем через себя энергию Источника и связываем часть этой энергии с вещью при помощи заклинания. Мирабель, а эти вещи, - он указал на чайные пары синего цвета, - поставьте вместе. Они по закону магического подобия переймут энергию друг у друга, пока их магические заряды не уравняются. И тогда у всех чайных пар этого сервиза будет одинаковый заряд. Только не забудьте сплести купол, чтобы они собой другие вещи не заразили.

Мира исполнила поручение профессора. Об этом эффекте она узнала из начального курса артефакторики. Благодаря именно этому закону так правдоподобно выглядела ее ложь перед чрезвычайной комиссией из Министерства по поводу второго кулона.

Магический заряд, если поставить рядом похожие вещи (а лучше вещи-близнецы, как, например, чашки), с одного предмета переходит на другой. С металлами и камнями это происходит быстрее всего из-за плотности вещества, с другими предметами, где есть воздушные пустоты, получается дольше.

На ярмарку они уже приготовили и сложили в коробки книги, закладки, ручки, краски, альбомы, фейерверки, домашний текстиль. Саженцы отбирали сейчас. Все это потом сносили в комнату на первом этаже, там, где надпись «Магазин».

Близился июнь, а ректора все не было, хотя говорили, что он уехал только на пару дней. Мира старалась о нем не думать.

Принц проводил с ней много времени. Дружба у них складывалась хорошая, они ходили в кино, гуляли по городу или катались на велосипедах, но девушка ждала большего. Однако юноша никогда не пытался взять ее руку в свою, поцеловать, хотя моментов для этого было предостаточно. Мира тоже не торопила события. Они же договорились о дружбе, вот она самая и есть.

В один из дней След явился в Академию. Медведь, который как Рихтер, всегда знал, где находится Мира, быстро отыскал ее в оранжерее, за большой кадкой с папоротником, она там рассаживала поросль волшебной мяты для продажи.

След ждал ее в кабинете ректора.

- А без «Личины безличия» тебе гораздо лучше, - проговорил он при встрече. – Рихтер оберегает тебя чрезмерно, пришлось мне самому прийти в Академию.

«А сам сбежал и оставил меня нянькам» - со злостью подумала Мира.

- У вас есть что-то о моем отце? – вместо этого спросила девушка.

- И да, и нет, - сыщик сел у чайного столика.

Волшебница к нему присоединилась, заварила обоим чай, принялась слушать.

– М-м-м, вкусно, - сказал След, отпив напиток. – Итак, дом на фото с тобой находится в городке под названием Предгорье. Слышала о таком?

Мира кивнула, конечно, она слышала. Это город где-то на Урале, где жили только волшебники, которые скрывают поселение от назойливых немагов. Те часто осаждают магов с просьбами о помощи или, что более страшно, тайком пытаются залезть в дома волшебников, чтобы украсть что-нибудь, не страшат их даже защитные заклинания.

След протянул цветное фото дома. Девушка постепенно узнавала его, в памяти всплыло сразу несколько картинок: как они с мамой и папой гуляют в саду рядом с домом, качели на яблоне, как она упросила родителей перекрасить дом в розовый и белый цвет, чтобы он походил на зефир, ее любимое лакомство. Дом был двухэтажный, но небольшой. На первом этаже стояло пианино, и папа с Мирой часто играли маленькие пьески в четыре руки.

При доме была небольшая конюшня, там жил Геркулес, ее пони. Мира хотела назвать его Зефиром, но папа настоял, чтобы конь носил кличку в честь героя мифов. В саду, кроме яблонь, росли еще груши, сливы, вишня, клубника, и мама делала из всего этого фруктово-ягодного великолепия вкуснейшее варенье.

А рядом с домом лес, именно туда они сбежали от преследователей и пожара.

- Последние примерно 16 лет дом выглядит так, - След протянул еще одно фото, на нем не дом, а его черные ребра. Все верно, так он сейчас и должен выглядеть.

- Кому принадлежит дом? – спросила Мира, не выпуская из рук оба фото.

- Ивану Юрьевичу Хрусталеву. Среди магов он больше известен как Иван Хруст, - сообщил След.

- Это мой отец? – почему-то спросила студентка.

- По моим данным у него не было семьи, - ответил детектив.

- Но он ведь может быть моим отцом, - уже уверенно сказал Мира.

- Почему ты так уверена?

- Я помню, как мы с мамой и папой гуляли по саду, как мы с отцом играли на пианино в этом доме. Мой отец мог жить под чужой фамилией.

- Нет, я бы не был так уверен. Вы могли снимать у Хрусталева этот дом. Нет никаких данных, что он твой отец. Говорю же, у него не было семьи, – сыщик не сдавался.

- У вас есть его фото?

- Нет, нигде и ничего. Возможно, что сейчас у него другая фамилия.

- Почему? – все это казалось девушке очень странным.

- Хрусталева обвинили в крушении здания вокзала в Предгорье в день его открытия. История давняя, запутанная, но известная. Вот подобрал газетные статьи, почитай, - детектив протянул Мире папку.

Девушка решила, что так и сделает вечером. И тут ее осенило.

- Хрусталева могли преследовать из-за того обрушения вокзала? – спросила она.

- Вполне возможно. Сейчас собираю информацию о его окружении и жизни после того случая. Если это все-таки твой отец, то он, скорее всего, решил спрятать вас от тех, кто хотел ему отомстить. Во время обрушения вокзала погибло много людей, их родственники требовали наказать виновного. Хрусталев был архитектором вокзала, поэтому его и признали виновным. Следствие по этому делу было закрыто из-за недостаточности улик, да и главный подозреваемый внезапно пропал. Все материалы дела засекречены. Если кто-то нашел его и решил отомстить, а вы в тот момент жили в его доме, то стали мишенью для расправы. Я думаю, что твой отец, спасая вас с мамой, наложил на тебя «личину безличия», чтобы скрыть от разного рода слежки и магических поисков.

- А тот, кто напал на нас с мамой, может быть Хрусталевым?

- Не знаю. Единственная примета, которая нас интересует в том происшествии на крыльце школы – черные пальцы. Это магический ожог, он плохо скрывается при помощи магии же. В своих базах я не смог найти мага с такими приметами. Но у меня есть еще один вариант, где поискать, - уклончиво ответил След.

- Как вы думаете, покушение на меня на реке может тоже связано с тем делом и Хрусталевым, которого могли принять за моего отца? – спросила Мира.

- Я не исключаю эту версию, однако больше склоняюсь к другой. Сейчас не буду ничего озвучивать. Рихтер дал мне строгие указания на этот счет: говорить с тобой об этом  только в его присутствии. Он скоро вернется?

Если ректор вообще соизволит вернуться. Что все-таки с ним произошло? И даже След не в курсе. И спросить не у кого.

- Я не знаю, - честно ответила Мира.

- Если сказать в общем, по поводу покушения на тебя, то ничего конкретного пока у меня нет, но есть пара зацепок. Не волнуйся, тебя тут хорошо охраняют, - заверил След.

- А фото с мамой удалось восстановить? Понятно, кто рядом с ней? - вспомнила девушка.

 - Еще нет, процесс занимает больше времени, чем я рассчитывал. Единственное, что могу сказать уверенно – это мужчина. На этом пока все. Мирослава, еще раз тебе говорю: Хрусталев не твой отец, но ваша семья как-то была с ним связана. Прежде чем говорить об этом с Рихтером, ознакомься с информацией, которую я подготовил, - детектив засобирался, - если что-то еще появится, дам знать.

Они попрощались, а Мира задержалась в кабинете Главы Академии, чтобы убрать грязную посуду. Сначала она сплела над чашками очищающее заклинание, потом поставила их на место.

После внезапного отъезда Рихтера владычица приемной, Роза, тоже взяла отпуск. В кабинет, скорее всего, никто не заходил. Граф Орлов-Вышеславцев, который в отсутствие ректора исполнял его обязанности, занимался документами в своем кабинете, поэтому плану Миры ничего не должно было помешать.

Девушка решила воспользоваться моментом и посмотреть на дом, где они жили в Предгорье, через магический глобус. Это был сложный артефакт, пользоваться которым можно было только с разрешения его хозяина. В противном случае, увидишь только земной рельеф. Еще тогда, в ее первый день в Академии, Рихтер такое разрешение Мире дал и обратно не забирал, а значит, артефакт должен подчиниться.

Так и получилось. Девушка увидела, что глобус стоит в режиме «Ученики и преподаватели Академии магии (Глазовский филиал)» - вот как сначала Рихтер, а потом и Медведь ее быстро находят - и переключила его в режим «Карта магии», потому что искать она собиралась скрытый от людей городок волшебников.

- Россия, Урал, Предгорье, дом Хрусталева, - четко произнесла девушка.

Глобус послушался, повернулся одним из боков, а Мира стала всматриваться. Сначала изображение было немного размытым, но волшебница сосредоточилась, тогда появилась резкость.

Артефакт показал дом, точнее то, что от него осталось. Почерневшие остатки зефирного домика. Снег в Предгорье сошел уже давно, но сад вокруг дома был белым от цветущих деревьев. Он зарос, но Мира все равно узнала яблоню, на которой висели качели. Дерево стояло ближе других к дому, но не сгорело во время пожара. Или яблоня так быстро восстановилась? Нет, она должна была сгореть, потому что папа специально сделал углубление в стене, чтобы дереву было просторно расти, то есть оно росло очень близко к дому. Как так может получиться? Или на доме стояли какие-нибудь чары нераспространения огня. Мира о таких не знала, но она еще очень многого не знала.

Еще девушка рассмотрела конюшню Геркулеса, та без должного ухода покосилась от старости и походила на параллелепипед. Но она тоже не сгорела. Почему так? Вопросов много, а ответов пока нет.

Девушка вынырнула из глобуса и вернула его в режим «Ученики и преподаватели Академии магии (Глазовский филиал)». Постояла немного, а потом четко произнесла: «Андрей Вильгельмович Рихтер».

 Глобус едва заметно прокрутился и остановился. Девушка немного замешкалась, но все-таки наклонилась к артефакту. Если верить глобусу, то ректор был - вот это совпадение! - в Предгорье, он находился в саду рядом с небольшим домиком, почти затерявшимся в лесу.

Ректор лежал под цветущим деревом и что-то мурлыкал себе под нос. В джинсах и рубашке, босиком, он выглядел моложе, чем в строгих костюмах, какие обычно носил в Академии. Розовые лепестки падали с дерева, а он ловил их и складывал себе на грудь, там уже набрался небольшой сугроб из них.

Внезапно ректор повернул голову и, как ей показалось, посмотрел прямо на Миру.

Не показалось.

 - Иванова, что вы делаете в моем кабинете? – спросил он строго.

- Вас ищу, - отгрызнулась она, пойманная с поличным.

Как можно быть такой глупой? Как она не догадалась, что он обязательно поставит какое-нибудь заклинание, чтобы знать, кто пользуется глобусом? Это же уникальное устройство слежки!

- Нашла, - ответил он уже спокойно и поймал еще один лепесток.

- Вы тут отдыхаете, а все в Академии без вас с ума сходят… из-за… ярмарки, - приукрасила Мира краски.

- А ты?

- Что я?

- Тоже с ума без меня сходишь? – спокойно спросил он.

Да как он может вообще? Она тут узнает, что, ее отец, может быть, виновен в гибели людей, и что ее по этой причине могут преследовать, а Рихтер там лепестки ловит. А преследователь, может быть, уже за углом Академии ее караулит. Мира всхлипнула. Как же она не любила себя вот в такие моменты, когда надо было собраться, а она накручивала себя и раскисала.

- Что случилось? – ректор встревожился, поднялся с земли, отчего лепестки нежным водопадом попадали на землю.

- Все хорошо, - ответила она бодрым голосом, насколько это было возможно для нее, - я учусь, меня хорошо охраняют.

- Я скоро приеду, - сказал он и направился к дому.

- Не нужно. Не нужно, если из-за меня, - запротестовала волшебница, но мужчина, казалось, ее больше не слышал.

Мира вынырнула из глобуса, достала мобильный телефон, чтобы позвонить Рихтеру и отговорить его срываться из отпуска и мчаться в Академию. Но телефон ректора был вне зоны действия сети. Она написала ему сообщение, чтобы не приезжал из-за нее. Хотя в глубине души она понимала, что он не изменит своего решения.

Дальше Мира подхватила папку с информацией о крушении вокзала, завершила работу в оранжерее, позанималась в боевом зале, быстро перекусила и вернулась в общежитие. В комнате она забралась на кровать и стала изучать материалы.

Рихтер и так собирался вернуться, разговор с Фениксом лишь ускорил события. Он нанял самолет, так добираться быстрее, чем на автомобиле даже по портальной дороге, да и поезда он с юности возненавидел. Андрей был в Глазове уже вечером, забежал в Академию, сообщил, что готов приступить к работе, выяснил у Медведя, где Мира, вошел в общежитие со стороны улицы прямо в свои покои.

В комнате девушки было пусто. Рихтер решил, что она в студенческой гостиной. Когда подумал, что волшебница может быть у Принца, то захотелось снова закурить. Все это время, пока он был в Предгорье, старался не думать о Мире и Принце, хотя сон его был о них. Нет, он предпочитал возрождать в своем воображении только образ Феникса.

Андрей вошел в комнату подопечной, оставил подарок на столе.

Под ночником он увидел свою неоконченную записку, которую выбросил на пол перед отъездом. Интересно, как часто Мирослава заходила в его комнату в его отсутствие? На записке ниже она приписала ответ.

Хорошо, милорд. Надеюсь, что вы быстро решите свои дела и проверите все, чему я научилась в ваше отсутствие. С вами я чувствую себя в безопасности.

М.Ф.

«М.Ф» - это, значит Мирослава Феникс, догадался Рихтер, его огненная девочка. Чувствовал себя скверно. Она - его студентка, уж ей-то можно было объяснить по-человечески. Она ждала, и после той дурацкой сцены на террасе...

«С вами я чувствую себя в безопасности», перечитал. На душе потеплело. Ему тоже спокойнее, когда он знает, что Мира в безопасности. Ежедневно Медведь отчитывался ему о местонахождении девушки, они использовали глобус как переговорное устройство. А она тогда что у глобуса делала? Потом спросит и отчитает. И какое-нибудь наказание для нее придумает, чтобы сидела в его кабинете, а он на нее любовался тайком.

«Я хотел бы» - это он пытался написать, что хотел бы поговорить с ней после возвращения.

На столе было много книг. Орлов-Вышеславцев писал, что она быстро осваивает учебный материал. Все время, наверное, за книгами сидит, потому что она старательная и способная. Андрей вышел из комнаты студентки.

Когда открыл дверь в свою комнату, то увидел чУдную картину: Мирослава играла на рояле. В свете свечей она выглядела просто сказочно.

 

18. Черно-белая глава: Пьеса в четыре руки

Итак, обрушение вокзала на станции «Предгорье» произошло в 19 июня 2000 года, тогда погибло десять человек и пострадало больше сорока. Тем, кто вышел встречать поезд, повезло больше, чем тем, кто остался в знании вокзала.

 Погибшие были родственниками состоятельных людей, поэтому похороны проходили с большим размахом, а следствие длилось больше года, но так ни к чему не пришло. Но, как уже рассказал След, виновным объявили Хрусталева, он к кому времени уже давно пропал. Многие считали, что он сбежал именно потому, что боялся расплаты родственников с одной стороны и решения суда с другой. И дом свой поджег, чтобы скрыть следы преступления (имелись в виду чертежи).

По официальной версии, вокзал обрушился из-за просчётов в конструкции крыши и стен. Когда поезд стал приближаться к вокзалу, то его вибрация диссонировала с конструкцией здания, отчего оно не выдержало и обвалилось.

Мира оторвалась от страшных данных. Откинулась на кровать.

Обрушилась крыша вокзала, погибли люди - реальная ситуация, может произойти и с магами и людьми. Никто не застрахован. Но маги же могли сотворить защитный купол, эти навыки у многих на уровне рефлексов. Волшебница и сама, когда недавно поскользнулась на льду, рефлекторно сплела простенькое заклинание и уплотнила вокруг воздух, не дав себе упасть. Почему на вокзале никто не отреагировал? Почему никто не почувствовал приближающуюся беду? Пусть, не у всех есть способности предвидения, но многие маги носят предупреждающие об опасности артефакты. И почему никто не укрепил крышу и стены заклинаниями прочности? Ну, допустил Хрусталев просчет. Почему его чертежи не проверили? Почему комиссия по приему сооружения не удостоверилась в устойчивости здания?

Есть специальные заклинания, которые находят слабые места и сигнализируют. Мира, когда зачаровывала посуду, сначала при помощи этого плетения проверяла, нет ли сколов на тарелках. Если для посуды есть такое заклинания, то для таких важных элементов, как крыши, стены, фундамент, они и подавно должны быть. Или тут замешаны деньги? Кто-то проворовался, а потом решил сэкономить на проверке прочности и ввести вокзал в эксплуатацию. И как получилось так, что поезд спровоцировал обрушение крыши? Вопросов много. Кому их можно задать?

Девушка поискала в памяти что-нибудь из своего детства в Предгорье. Тогда ей пришла на ум мелодия Манфреда Шмитца «Принцесса танцует вальс». Они с отцом часто ее играли, а мама подтанцовывала. Девушка стала напевать ее, пальцы вспомнили клавиши, играя в воздухе.

Никто не давал гарантию, что Рихтер вернется именного сегодня, этот вывод Мира сделала сама. Даже если и вернется, то пусть Мира получит нагоняй сразу за два проступка: за глобус и за рояль.

Поэтому она смело вошла в комнату ректора, закрыла за собой дверь, не стала включать свет (чтобы с улицы не было видно, что в комнате кто-то есть), только разожгла камин и зажгла несколько свечей, стоящих на рояле. В комнате едва уловимо пахло сандалом и цитрусом.

Мира села за рояль. Она почувствовала, что инструмент был артефактом и артефактом сложным. Рояль выглядел как артист во фраке. Хотелось обраться к нему со всем почтением.

- Многоуважаемый рояль, могу ли сыграть насколько умею одну детскую пьеску, которую выучила много лет назад? – девушка даже слегка поклонилась инструменту.

В ответ рояль поднял крышку и оголил белые и черные клавиши.

Принялась играть. Сначала у Мирославы получалось скверно, руки не слушались, выходила какофония. Она просила прощения у рояля и продолжала вспоминать. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в Через какое-то время начало получаться, мелодия стала походить на саму себя. Но один кусок она все не могла вспомнить.

Помощь пришла, откуда не ждали. Рихтер собственной персоной сел на банкетку справа от нее и сыграл нужный фрагмент. Рояль на его прикосновения отозвался чуть более громким звучанием – инструмент признал своего хозяина.

Дальше они играли в четыре руки. Мира задавала мелодию, а Рихтер ее поддерживал, часто импровизировал. Да, он просто прекрасно играл.

- Где вы были? – прервала она молчание.

- Ты же знаешь. В Предгорье.

- У вас там родственники?

- Нет, там дом моих родителей. К чему все эти разговоры? – спросил он и посмотрел на нее, не прекращая игры.

- Друзья рассказывают друг другу о таком, - нашлась девушка. Внутренне она готовилась нападать, потому что была поймана с поличным.

- А мы с тобой друзья?

- Да.

- А как же лица, проживающие в соседних комнатах? - усмехнулся он.

Подловил. Значит, все-таки обиделся.

- Я погорячилась тогда. Из лиц, проживающих в соседних комнатах, мы может стать снова друзьями, - сказала Мира с улыбкой. Ответа не последовало.

Рихтер продолжал сосредоточено играть что-то уже вечернее, очень подходящее моменту. Но мелодию девушка не знала, поэтому убрала руки с клавиш. Тогда мужчина, не переставая играть, взял ее ладошку, положил обратно на рояль.

Ее пальцы сами знали, что играть! Ах, да! Роль – это артефакт. Если его хозяин пожелает, чтобы инструмент научил кого-то играть, то артефакт так и сделает. Нужно только, чтобы играющий имел хотя бы минимальный навык игры. Мира имела.

- Что с вами случилась? – снова прервала она молчание.

- Влюбился, - ответил он, сосредоточено гладя перед собой.

- Это же хорошо, - проговорила девушка.

Это он о Ларисе Сергеевне говорит, догадалась она. После исполнения пророчества Мира ее не видела. Или нашел очередную рыжеволосую нимфу, вскружил ей голову. Хотя счастливым он не выглядел. Больше походил на побитую собаку, в глазах печаль, лицо осунулось, и весь какой-то серый, мрачный.

Только сейчас Мира поняла, что скучала по Рихтеру. Но эту мысль она отогнана прочь.

- Я ее люблю, а ей интересен другой, - сказал ректор.

Теперь все понятно. С кем не бывает?

- Но это же не повод для того, чтобы впадать в печаль. Найдете другую, - подбадривала Мира. – Вы же умный, красивый мужчина, если захотите, то любая будет вашей.

- Да? – спросил он, повернулся к ней, перестал играть. – Мне не нужна любая, мне нужна она.

Стало неловко, как-то странно он смотрел на нее.

Мужчина вернулся к игре.

- Знаешь, таких как она, больше нет, - сказал Рихтер, он играл уже что-то другое, лирическое, пронзительное. Что именно звучало, Мира не знала. Да и что она могла знать? Детские пьески. А ректор выводил действительно сложную мелодию, она не вмешивалась.

- Она чистая как весеннее утро. Когда-нибудь я нарисую ее акварелью. Ее глаза излучают свет, когда смотрит на то, что ей нравится. Когда она смеется, все печали пропадают. Она очень сильная и в то же время хрупкая. А еще она такая непредсказуемая. Мне хочется наслаждаться каждым мгновением с ней. Но сейчас больше всего мне хочется обнять ее, - рассказывал мужчина, аккомпанируя самому себе.

- Где сейчас ваша возлюбленная?

Он не ответил, как будто не слышал вопроса. Посмотрел на нее.

 - Ты знаешь, что сейчас твои глаза светятся, как далекие звезды? Ты влюблена? – он прекратил играть, заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо, провел пальцами по щеке.

- У меня есть Принц, - возмущенно сказала она.

За кого он ее принимает?

- И где он сейчас? Почему ты сидишь в моей комнате? Почему касаюсь тебя я, а не он? Почему ты все еще сидишь тут, а не залепила мне пощечину?

Действительно! Мира вскинула руку, чтобы ударить, но вместо этого встала, чтобы уйти. Непонятно, чем ей обернётся это рукоприкладство. Хотя он сам ее провоцировал, но все-таки бить Главу Академии!

Но Рихтер схватил ее за руку и усадил обратно. Продолжил играть, снова положил ее руки на инструмент, а пальцы Миры снова знали, что играть. Она не понимала, как вести себя с ним здесь и сейчас. Хотелось одновременно быть тут и убежать. И как появились в ней такие противоречивые желания, она не знала.

Ректор прервал неловкое молчанье.

- Мы же теперь друзья, а друзья рассказывают о себе. Моя семья жила в Предгорье, - начал Рихтер. – Мы, как потомки великих магов получили там земли в подарок от императора. Несколько лет земля просто передавалась по наследству, но мой отец построил там дом для мамы, когда они поженились.

Мира слушала Андрея, и предчувствие чего-то плохого стало растекаться неприятным холодком по позвоночнику.

- Я очень люблю этот дом, он стоит в таком живописном месте, почти в лесу. Летом, когда открываешь окно, можно засыпать по пенье птиц. А еще там рядом река, мы в ней купались с соседскими мальчишками и ловили рыбу. Еще мы прикармливали белок. Однажды, когда мне было 16, я убежал в лес, чтобы рисовать птиц, а мои родители пошли на открытие нового вокзала. – Андрей замолчал, а Мира перестала дышать от волнения. – Когда приехал поезд, крыша вокзала обрушилась, и мои родители погибли. С тех пор я приезжал в Предгорье, чтобы навестить их могилы и погулять по саду. Сегодня ты меня в нем видела.

Казалось, что вместе с рассказом он отпустил боль, которая терзала его. Но не ее.

- Я сожалею, что так произошло, - выдавила Мира.

Почему она не решилась рассказать ему о том, что в Предгорье ее семья жила в доме Хрусталева? У судьбы жестокие шутки. Почему из всех людей на планете, именно его родители погибли по вине Хрусталева? И как Хрусталев связан с самой Мирой? Зато становилось понятно, почему След так настаивал, что у Хрусталева не было детей. Она обязательно обо всем расскажет Рихтеру. Но потом. Сегодня с них обоих и так хватит воспоминаний из прошлого.

Дальше они просто играли. Мире не хватало опыта, чтобы музицировать столь же виртуозно, как это делал Рихтер. Именно он задавал настрой и темп музыки, девушка лишь поддерживала. Если бы не магический артефакт, то ее игра выглядела бы очень жалко.

Мелодия была завершена.

Рихтер взял ее ладони и повертел их, внимательно рассматривая.

- В нашей Академии нет спецкурса, где обучают игре на музыкальных инструментах. А твои руки для этого очень подходят, да и слух у тебя есть. Но тебе нужно много работать, чтобы не хотелось вырвать себе уши, когда ты будешь играть сама, без помощи зачарованного инструмента. С моим роялем ты поладила, хоть сеньор он капризный. Поэтому я как твой куратор одобрю твои  внеучебные занятия по игре на пианино. Решать тебе.

- Я согласна, - кивнула Мира, подумав немного.

Возможно, так, через музыку, она сможет вспомнить что-нибудь еще об отце или жизни в Предгорье.

- Поскольку инструмент мой, то я буду брать у тебя плату за обучение и пользование. Учиться ты, конечно же, будешь в моем присутствии. Это не обсуждается.

Мира еще раз кивнула. Но больше её интересовала плата. Она спросила об этом.

- Ты будешь мне рассказывать истории из своей жизни. Начинаем с завтрашнего дня. Расскажи, например, как ты тут жила без меня, - Рихтер улыбнулся ей. – Считай, что вводное занятие окончено.

Мира попрощалась и вышла из комнаты, сказав, что у нее много домашней работы, а он, должно быть, устал.

У себя в комнате она закрыла дверь, прижалась к ней спиной и сползла на пол.

Оставшись один, Андрей просидел несколько минут за инструментом, потом поклонился роялю, тот закрыл крышку, и погасил свечи.

Темнота окутала комнату.

В своей комнате Мира хотела больше узнать о случае на вокзале, но на душе скребли кошки, мысли путались. Нет, она разберется со всем завтра, впереди два выходных, а пока ляжет спать и даст себе отдохнуть. Андрей был рядом, а значит, ничего плохого с ней не случится. Девушка легла спать, не раздеваясь, а свет погасила силой мысли. Этому трюку она научилась сама, по книгам, очень удобный, кстати, навык.

В полдень следующего дня Мира встала очень тяжело. Голова гудела, тело было тяжелым, ватным, потому что она спала в одежде, глаза открыла с трудом.

Девушка отправилась в ванную, обходя разбросанные по полу листы с информацией, которую подготовил След.

Вода смыла с нее усталость от сна. Когда девушка, используя магию воздуха и огня, сушила волосы перед зеркалом в комнате, то увидела на столе то, чего вчера тут не было.

В небольшой хрустальной вазе стояла цветущая ветка яблони с розовыми цветами. Запах цветов пробудил воспоминания из детства. Она бежит по саду рано утром, чтобы первой, раньше родителей, увидеть, как зацвели деревья. Забирается на качели и летит под белыми яблонями, помогая себе магией, чтобы полет был дольше.

Волшебница, поверх заклинания Рихтера, для сохранения свежести цветов придумала и наложила заклинание роста. Для бузины, если бы ее сейчас так же срезать и поставить в воду, такое заклинание не требовалось бы, она сама корни пустит из ветки, но яблоня не такая. Мира не позволит умереть ветке, как не позволила умереть тем цветам, что подарили студенты  к ее выздоровлению. Она уже рассадила их по саду и теплице общежития. Вот Мамушка удивилась, когда выросло то, чего там быть не должно. А Мира только разводила руками, мол, магия же всюду, чему удивляться.

Под вазой лежала записка, которую она нашла в комнате Рихтера и где она приписала ответ.

 Я всегда буду рядом

А.Р.

Что-то, как-то их отношения снова выходят за рамки  отношений студент-преподаватель. Да и вчера вон какая история вышла. Когда она отрезала ему общение как соседей, то сама же потом и пожалела. Рихтер был ее другом, а не просто куратором. В этом стоило признаться себе самой.

От рассуждений девушку отвлекла бумажная бабочка с посланием. Принц звал ее погулять на реку. Мира быстро написала ответ, отправила бабочку обратно и стала собираться на улицу.

 

19. Правдивая Глава: Когда Принц – это принц

Мира нашла Принца в столовой общежития, она позавтракала вместе с ним и другими студентами. Пока они ели, появился Андрей Вильгельмович, свежий как огурчик.

- Добрый день, бандерлоги! – в ответ раздались возгласы студентов, кто-то выл, кто-то хлопал в ладоши, кто-то визжал, кто-то вышел из комнат на шум.

- Андрей Вильгельмович, вы давно вернулись? - спросила Белка, отпивая сок.

Рихтер налил себе чай, взял кекс.

- Сегодня рано утром, все вы уже спали, - сказал Рихтер и с наслаждением откусил кекс. Ел он как настоящий аристократ.

- Где вы были? – поинтересовался Васюта.

- Меня срочно вызвали в Министерство, - невозмутимо ответил ректор.

Рихтер лгал, в этом Мира не сомневалась. По крайней мере, по поводу приезда. Вчера, когда он был в общежитии, в гостиной и столовой было еще много студентов, время-то детское. Если бы Мира не вломилась к нему в комнату, то, как и все остальные, увидела бы его только сегодня. А в Министерство его вполне могли вызвать, - ректор же не обязан докладывать своей студентке обо всем, что делает, - а потом решил заехать в Предгорье.

– Бандерлоги, скоро экзамены. Знаю, что вы уже готовитесь, а за окном лето. Как ваш любимый и заботливый глава Академии предлагаю всем сейчас переодеться и сыграть в волейбол, - объявил ректор, когда все были в сборе.

Кто-то - парни и Белка - на его предложение радостно завопил, девушки большей частью зафыркали.

- Принц, идем в мою команду, - обратился Лев, - мы всех победим, как тогда на льду, - и подмигнул.

Да, Ледовое побоище пробуждает у них хорошие воспоминания, у Миры же закружилась голова, стало мутить от воспоминаний о воде, она закрыла глаза и часто задышала. Ее реакция не осталась без внимания Принца, он накрыл ее руку своей и погладил. Приступ прошел так же внезапно, как и появился.

- Не сегодня, - ответил, наконец, Принц, на них с Мирой смотрели уже все, кто находился в гостиной. – На этот у нас с моей подругой другие планы.

- Оставим наших голубков, - сказал ректор.

Мире показалось, что на моменте про голубков его слегка передернуло.

Студенты ушли собираться, а Рихтер, который уже был в спортивных штанах и футболке, сел рядом с ними.

- Мирослава, Принц, я бы очень посоветовал вам не покидать территорию общежития, - предупредил ректор негромко.

Оба кивнули, это было и так понятно. У Миры давно стало появляться чувство, что не обрати она тогда внимание на объявление и не зайди в Академию, всем ее обитателям жилось бы гораздо проще. Конечно, все исполняют волю Хранителя, но что конкретно он от нее хотел, было не понятно никому. Даже госпоже Такаяма.

Студенты вместе с Рихтером стали натягивать сетку для волейбола. Сама площадка могла стать местом для проведения почти любого вида спорта, стоило наложить правильные заклинания. В городе была всего одна такая, стояла на территории городского стадиона, ее подарили спонсоры, муниципалитет не мог позволить себе такую роскошь. На универсальной площадке проходили все городские и гостевые игры, Академия же в качестве спонсорской помощи заряжала артефакты, которые снабжали площадку магической энергией.

Принц и Мира уселись на берегу реки так, чтобы быть на виду у ректора, который вызвался судить игру и забрался на специальный стул на высоченных ножках. Студенты вышли в шортах и футболках, только Олианна надела лыжные штаны, она говорила, что родом с юга, и ей в этих широтах слишком холодно, а Кирилл, наоборот, оголил торс, чтобы продемонстрировать всем прекрасное тело. Обоих Рихтер тут же отправил переодеваться.

Принц выглядел очень сосредоточенным, он молчал, глядя вдаль. Мирослава любовалась природой – земля уже оголилась, на деревьях и кустарниках только-только появляются зеленые листочки. А за спиной, на территории общежития уже лето, цветы пестрят на клумбах, деревья уже отцвели и выпустили листву, с них опадают последние лепестки. Ночью Мира обычно спала с открытыми окнами, запуская ароматы лета.

Андрей следил за игрой, иногда поглядывал на Феникса. Она наслаждалась моментом, ловила очарование пробуждающейся природы, в ее распущенных волосах путались солнце и ветер. И Принц был ей приятен. Если Рихтер должен стать сводней для этих двоих, то он станет. Но чем он мог помочь влюблённым, которые уже сами, без посторонней помощи шагают в объятья друг друга?

Вчера, когда они играли на рояле, то от девушки шли противоречивые чувства, Андрей не мог их разобрать, потому что она закрывалась щитом. И когда научилась этому? Или инстинктивно это делает? А говорит, что доверяет ему.

А с Принцем она, наоборот, раскрывалась. Вон за столом сегодня, быстро успокоилась, когда он ее за руку взял. Это и понятно - они же влюбленные. Вот и сейчас Принц взял ее руку и поцеловал ладошку.

- Милорд, почему вы не засчитали аут? – кричала Белка.

- Потому что условие было не применять магию, а Васюта, пока никто не видел, призвал щекотунчика, чтобы он отвлекал другую команду, - строго ответил Рихтер.

Васюта стал отпираться от этого, но Мира не услышала конца разговора, потому что Принц взял обе руки девушки, развернул ее к себе и заглянул в глаза.

 - Ты сегодня очень красивая, как весна, - сказал он.

Мира зарделась, и стала рассматривать свои ноги, обутые в мокасины.

Принц взял ее за подбородок и осторожно поднял лицо, чтобы еще раз заглянуть в ее глаза.

- Я принц, - сказа он.

- Знаю, - ответила Мира. – А я Феникс.

- Да, ты Феникс. Но я на самом деле принц, - повторил он, - наследник империи. Меня зовут Ларион, наследник королевства Ласерин. Моя тетя с Земли, она дала мне это имя. Именно она настояла, чтобы я учился на этой планете.

Он задрал рукав футболки и показал татуировку на плече. Это был герб, на нем два меча, какая-то дикая кошка взбирается по камням, хищная птица с тремя головами сидит на башне замка и подснежники. И над всем этим императорская корона и звезда.

Мира была не сильна в геральдике, знала только, что звезда означала, что в семье были потомственные маги. Корона, скорее всего, и обозначает, что Принц на самом деле принц. Почему она так легко ему поверила?

- Потому что я тебя никогда не обманывал, - ответил за нее Принц. Да, с эмпатом можно сэкономить на словах.

Мира провела пальцем по татуировке, словно та могла рассказать ей о значении своих составляющих. Пока она это делала, Принц сидел смирно, смотрел на нее так, как не смотрел никогда раньше.

- Что означает герб твоей семьи? – спросила волшебница, хорошенько изучив изображение.

- Оружие – это поющие клинки, они реликвия нашей семьи, которая передается от отца к сыну. Ты видела их в первый день нашего знакомства, - Принц замялся. – Извини еще раз за мое поведение, - в знак извинения он поцеловал ее руку.

Мире подумалось, что много сегодня нежности она получила от прежде сдержанного Принца.

- Мы хорошие мечники, - продолжил он, - а поющие клинки – это подарок одного сильного мага моему далекому пращуру за помощь в спасении его дочери, мой предок женился на этой девушке.

Юноша указал на животное.

- Это Снежный кот. Да, для кота он великоват, но мы его зовем именно так. Это символ нашей семьи и наш защитник, мы специально разводим и тренируем их для защиты замка. А еще мы очень быстрые и сильные, как Снежные коты.

Мира вспомнила, что Снежные коты – это магическая разновидность Ирбисов, только они больше и сильнее. Снежные коты могут за час преодолеть до пятисот километров, перепрыгивая с горы на гору, обитают только там, где есть снег, чтобы не перегреться из-за интенсивного движения. И они живут на одной из планет Сириуса.

- Твой дом на Сириусе? – удивилась Мира.

- Да, третья планета от Сириуса. Мой дом находится в горах, где почти все время лежит снег. Мой замок стоит на горе Звездной. По поверью, с нее лучше всего смотреть на звезды. Трехглавый орел на башне означает, что моя семья следит за миром в своем государстве и двух соседних. Мы потомственные воины и держим постоянную армию. Много поколений назад две соседних империи постоянно враждовали, а страдали от этого простые люди. Тогда лучшие воины обеих армий, которые были выходцами из народа, признали, что война окончательно уничтожит обе империи, и приняли решение – доверить сохранение мира семье самого лучшего воина. Это был мой предок, который имел поющие клинки. С этим решением были вынуждены согласиться императоры обеих стран, иначе они рисковали быть свергнутыми. Тогда они решили, что согласятся наречь моего деда императором, но дадут ему во владение только гору Звездную, которая находится посередине двух империй. С тех пор мы, несмотря на то сами являемся монархами, служим обеим империям.

Да уж, подумала Мира, общаешься с человеком, дружишь, а он оказывается наследником империи.

- Когда меня отправляли сюда учиться, то хотели, чтобы я, прежде всего, стал сильным воином. Это часть семейного ремесла. Но способности к лечению, немного телекинезу и эмпатии, которые открылись у меня, тоже очень необходимы для моей семьи. Особенно эмпатия, которая позволит выводить людей на чистую воду. А благодаря тебе, Мирослава, я могу контролировать свой дар.

Он еще раз поцеловал ее руку, которую не выпускал, а Мира начала беспокоиться по поводу поведения собеседника.

- Когда императоры даровали моей семье гору, то поставили еще одно условие. Каждый правитель из нашей семьи должен жениться на наследнице одной из двух империй.

- Для чего ты мне это все рассказываешь?

- Потому что ты мне нравишься, - сказал он просто. Помолчал и добавил, - и потому что скоро я уезжаю. Мне нужно было с тобой объясниться.

От этих слов стало очень грустно и пусто. Принц обнял девушку и уложил ее голову себе на колени.

- Не грусти. Ты – самое лучшее, что произошло со мной в этой Академии, - он гладил ее по голове, а Мира тихо плакала.

- Когда ты уезжаешь?

- Завтра, рано утром. Моя невеста уже ждет меня.

Девушку как током ударило!

- Почему ты говоришь об этом только сейчас? – Мира резко выпрямилась, смахивая слезы.

Он не отвечал. Только смотрел на нее своими синими добрыми глазами.

А с чего он должен ее предупреждать? Кто она ему?

- Друг, - ответил Принц и потянулся к ее лицу, чтобы утереть слезы.

Мира не могла больше терпеть. Друг? Просто друг? Она бросила его одного и побежала к себе в комнату. Друг? А для чего тогда руки целовал? В глаза заглядывал? Историю жизни выложил?

Завтра утром он уезжает! Друг! А невеста! У него есть невеста!

Когда Мира остыла у себя в комнате, то здравый смысл напомнил, что Принц никогда не давал ей повода надеяться на что-то большее, кроме дружбы. Это она себе всякие любови напридумывала. А тот поцелуй перед Ледовым побоищем. Это она его поцеловала, а не он ее. Принц никогда ей никакой надежды на большее, чем дружба, не давал. Это было честно с его стороны.

Не хотелось выходить из комнаты, даже когда из гостиной доносился шум – студенты провожали Принца. Ему предстояли только выпускные экзамены, которые он сдаст уже в Министерстве, а значит, в Академии точно больше не появится. Не из-за Миры же ему сюда возвращаться. С другой планеты.

Поэтому она гордо просидела весь вечер в своей комнате. Одна. Как на иголках.

Девушка не спала всю ночь, не могла, старательно пыталась выбросить из головы Принца, но получалось плохо. Сидела за учебниками по артефакторике и физике магии.

Под утро в ее комнату тихо постучали, на пороге стоял Принц, одетый в дорожное. Мира на секунду задумалась, а потом кинулась в его объятья, словно не было вчерашнего разговора, а было только здесь и сейчас. Он прижал ее голову к своей груди и поцеловал в макушку.

- Сначала ты будешь очень печалиться, что меня нет рядом, но потом твоя грусть пройдет, и останутся только светлые воспоминания. Я буду вспоминать о тебе каждый день. И, Мира, - он отстранил ее от себя, чтобы посмотреть в глаза, - он позаботится о тебе. С тобой ничего не случится.

Она снова прижалась к нему, крепко-крепко обняла.

- Подснежники… - начала говорить она.

- Что, мелкая? – переспросил он, вытирая ее слезы.

- Что означают подснежники на твоей татуировке?

Он долго смотрел на нее печальными синими глазами, потом крепче прижал к себе.

- Мужчины нашей семьи дарят подснежники своим любимым женщинам, - сказал Принц ей на ухо, поцеловал в висок, отстранил и ушел не оглядываясь.

Мира боролась с желанием броситься за ним, но тут на нее навалилось чувство тяжелое утраты. Она сидела под дверью и плакала, не сдерживала себя. Пусть со слезами выйдут все печали. После этого она добралась до кровати, где ее нашел спасительный сон.

Чтобы не думать о расставании с Принцем, Мира решила погрузиться в учебу. Весь следующий день просидела у себя в комнате за книгами. В конце мая она, как и другие студенты, сдавала несколько экзаменов и зачетов по тем курсам, которые уже изучила. В своих силах она была уверена, а учебники, несмотря на сухость изложения, давали знания о магии. Вот, что было для нее действительно интересно! С недавних пор к числу любимых занятий стала относиться игра на рояле.

Когда девушка отвлекалась от книг, то любовалась веткой яблони, и даже проводила пальцами по нежным лепесткам. Зачем все-таки Рихтер сбежал в Предгорье? Потосковать о неразделённой любви? Потосковать о родителях? А если Хрусталев – это все-таки ее отец, который виновен в смерти его родителей? Сколько она еще будет тянуть? Он ждет историю? Будет ему история.

Мирослава постучала в комнату Рихтера, дверь открылась сама собой, впуская посетительницу.

Хозяин комнаты уже сидел за инструментом. Ждал ее?

Девушка вошла, дверь за ее спиной закрылась. Мира подошла и села за инструмент.

- Добрый вечер, Мирослава, - предельно вежливо сказал он.

Ее куратор, как и в прошлый раз, взял ее руку, задержал в своей и положил на клавиши рояля. Инструмент отозвался звоном в брюхе – рояль вспомнил ее. Но, несмотря на это, волшебства не произошло, руки Миры не заиграли. Она вопросительно посмотрела на Рихтера.

- Любой навык требует усилий, чтобы его выработать, - сказал он учительским тоном. – В прошлый раз я поделился с тобой своим умением, рояль мне в этом помог. Играешь ты плохо, но инструмент тебя признал, а значит, у тебя есть талант к музыке.

- В последний раз я играла очень давно, - призналась она.

- Это понятно. Сейчас я буду задавать тебе простую мелодию, ты будешь повторять ее. Рояль поможет тебе. Вступай, когда будешь готова, - закончил объяснение Рихтер и принялся играть.

Его пальцы легко находили нужные клавиши и выводили легкую мелодию, которая, как знаменитая Бетховенская «К Элизе», повторялась через промежутки. Сначала Мира только слушала и смотрела за его руками, потом приготовилась и вступила, взяв на октаву ниже. Рояль отозвался звоном, Рихтер кивнул. Мелодия у нее выходила рваная. Одно дело, смотреть, как ректор, человек с явно огромным опытом игры на фортепьяно, легко выводит простую мелодию, и совсем другое, когда играешь с перерывом в почти восемнадцать лет, и пальцы так и норовят нажать не на те клавиши, а предельно простая композиция становится вдруг сложной, да и темп слишком быстрым.

Но Рихтер был терпелив, а рояль услужлив. Первый продолжал играть свою мелодию, а второй подсказывал, какие клавиши нужно задействовать. Спустя время старания девушки были вознаграждены, она успевала за Рихтером и не сбивалась. Мелодия действительно оказалась простой.

- Хорошо, - проговорил учитель музыки и скомандовал, - держи основную мелодию.

Мира так и сделала, а Рихтер импровизировал, наращивая музыкальное повествование переходами и ответвлениями. Получалось красиво. Одни руки выводили основу музыкальной картины, а другие набрасывали на ней штрихи.

- Молодец, а сейчас попробуй импровизировать сама. Рояль тебе поможет, - сказал Рихтер, и ушел на низкие ноты. Инструмент стал играть основную линию, а Мире достались высокие тона.

Сначала девушка вставляла лишь отдельные аккорды, потом в голове появилась незамысловатая мелодия, которая могла бы лечь в общее повествование. Рояль уловил мысль и позвал ее к определённым клавишам, она откликнулась и заиграла. Да, это было просто счастье, выразить то, о чем думаешь музыкой! Чувствовать, как можешь рисовать ощущения, переживания при помощи звуков!

Ей вспомнился луг у дома в Предгорье, где росло много трав. Маленькой, она могла подолгу бродить среди растений и вдыхать их пряные ароматы. Или можно было поискать землянику. Трава скрывала девочку полностью, чтобы родители не волновались, отец пускал вслед за ней красного воздушного змея в виде дракона с золотым хвостом. Змей держался над девочкой на магической петле, он же показывал, где дом. В детстве Мира никогда не боялась заблудиться, потому что магия, которой было пропитано Предгорье, всегда направляла по верному пути.

Мира вдруг поняла, что играет одна, оставила мелодию на полуслове, отдернула пальцы от клавиш.

- Думаю, что сейчас самое время для оплаты урока, - сказал Андрей, разглядывая притихшую Мирославу. Он дал ей сначала вести, а потом и вовсе вышел из музыкального диалога. Она не заметила ни того, ни другого, была погружена в свои мысли.

Наверняка, она думает о своем возлюбленном. Принц заходил утром попрощался, попросил позаботиться о Мире, будто Рихтер и сам не знает. Потом, конечно, он постучался к девушке, Андрей не мог разобрать, о чем они говорят. Да, подслушивать чужие разговоры плохо, но когда дело касалось Миры, он мог пойти на сделку со своей совестью. Разрешил же неумехе играть на своем любимом рояле. Другим даже подходить к нему не позволял, а ей и слова не сказал, когда застукал за ним в день приезда. Хотя инструмент принимал ее хорошо. Понятно, почему - у нее был талант, но он требовал шлифовки. А пока у нее есть интерес к занятиям музыкой, Андрей будет выуживать у нее истории.

- Вам не понравится моя история, - сказала Мира, явно собираясь с мыслями.

- Это уж позволь мне решать самому, - Андрей приготовился слушать.

Девушка выдохнула, посмотрела на него. Какие же у нее красивые глаза. Сначала он не слушал, о чем она говорит, потому что залюбовался ею.

- … где я на фото, так След сказал. Я немного помню сам дом, но он сгорел. И помню сад с яблонями, - говорила Мира, а Андрей понял, что она рассказывает о доме с фото, что отдавала Илье. - Помню, что у меня был пони по имени Геркулес, он жил в пристройке рядом с домом. Еще помню, что на яблонях папа повесил качели, и я просила, чтобы меня раскачивали высоко, а потом старалась замедлить их в самых высоких точках, раскидывала руки и представляла, что я фея.

Андрей не мог не улыбнуться. Фея и есть.

- Там еще рядом был луг у леса, я часто бегала туда, побродить среди трав. А реки всегда боялась, не могла видеть такое количество воды, в детстве она казалось мне морем.

Девушка замолчала.

- А где находится этот дом? – спросил Андрей, решив поддержать беседу. Что-то погрустнела его собеседница. Стала пальцы теребить.

- В Предгорье, - сказала она тихо.

- Это же прекрасно, Мирослава! – Не мог сдержаться он. – Мы, может быть, были соседями! Где именно жили твои родители? – а сам начал вспоминать, какие дома горели, пока он жил там? Ответ пока ему очень не понравился. - А Иванова – это твоя настоящая фамилия? – спросил он.

- Эта фамилия, которую была у меня при жизни в Глазове. След говорит, что мы могли снимать у него дом, а нас приняли за его родственников, поэтому преследовали тогда в лесу, чтобы поквитаться за тех погибших. Но это не так, я знаю. В Предгорье папа называл наш дом, - Мирослава замолчала, казалось, вот-вот из ее глаз закапают слезы, она глубоко вздыхала. Рихтер не хотел слышать продолжение это истории, хотел обнять своего Феникса и остаться сидеть так до скончания веков. Но девушка продолжила, - папа называл наш дом гнездышком Хрусталевых.

И тут слезы брызнули из глаз Миры, она больше не могла держать все это в себе. Рихтер сидел рядом как громом пораженный. Лучше пусть узнает правду от нее, чем от кого-то еще.

- Ты в этом уверена? – спросил мрачно Рихтер.

- Это то, что я помню, - ответила Мира, стирая слезы, - но След говорит, что у Хрусталева не было семьи. Я думаю, что пряча нас, папа мог изменить наши имена, чтобы нас не нашли.

Рихтер кивнул и замолчал.

- Андрей, мне так жаль, - сказала Мира и потянулась к его руке, но передумала. Ее история закончена. Она встала и ушла.

Оставшись один, Андрей просидел несколько минут, потом поклонился роялю, тот закрыл крышку.

Определенно им обоим нужен небольшой перерыв, чтобы свыкнуться с открывшейся информацией. Если Мирослава думает, что Хрусталев может быть ее отцом, вовсе не значит, что это так и есть. Ясность тут внести мог только След. Андрей открыл портал и перешёл во двор дома Следа. Позвонил в рынду.

Илья вышел и запустил его в дом. Рихтер прошел сразу в кухню.

- У тебя есть покурить? – спросил гость.

- Я вижу, вы с Фениксом уже поговорили, - След протянул пачку сигарет.

- Почему ты мне ничего не рассказал? - Андрей затянулся.

- Для чего? Чтобы ты прятал от нее правду? До золотой свадьбы бы прятал? – усмехнулся Илья, тоже закуривая.

- Хрусталев ее отец?

- Я не уверен. Фото Хрусталева я не смог найти, а дело об обрушении вокзала, как ты уже знаешь, засекречено. Я не знаю, как к нему подступиться, - сказал След.

- Она вспомнила, что свой дом в Предгорье они называли гнёздышком Хрусталевых, - проговорил Андрей.

- Сочувствую, брат, - Рихтер чувствовал, что Илья говорит искренне.

- А что с обрезанным фото? – Андрей потянулся за второй сигаретой.

- Процесс идет, но медленно. Пока по нему результатов ноль, - Илья указал на соседнюю комнату, где, по всей видимости, фото восстанавливалось.

 Они помолчали.

- Ты считаешь, что тот, что пытался ее задушить, хотел отомстить ее отцу за гибель родных? – озвучил Рихтер догадку.

- Она тоже так решила, - конечно, его девочка очень сообразительная, - это одна из версий. Завтра все расскажу вам обоим. Но у меня вообще-то очень много вопросов по поводу расследования дела о крушении вокзала. А если ее отца подставили? Например, сам Хрусталев?

Андрей всей душой хотел бы, чтобы это было именно так.

- Завтра у меня в пять вечера. Я не хочу ею рисковать, водить по городу или перемещать порталами, чтобы ее могли отследить, - сказал Андрей, вставая. Илья тоже встал, чтобы проводить гостя. – Когда ты уже проведешь портал к себе в дом?

- Чтобы ты являлся ко мне, когда хочешь и выкуривал по пачке сигарет? Я рад за тебя, Андрей, - сказал уже на крыльце своего дома След. – Она прекрасная девушка, чтобы в нее влюбиться. А с ее отцом мы еще разберемся.

Рихтер кивнул и шагнул в портал. Хотел пойти сразу к себе, но зашел к Мире. Она спала, обняв подушку. Лицо припухло от слез. Глядя на нее, ему вспомнился день обрушения вокзала. Скверно! Как же скверно все складывалось. Но Андрей от нее не отступится. Пусть ее родители будут хоть гоблинами. Когда она будет готова, расскажет о своих чувствах, а потом будь, что будет.

 

20. Дорожная глава: Задача №1 – провалить экзамен

На следующий день, когда Мира сидела в кабинете ректора, его поведение ничем не выдавало вчерашний разговор. Он просматривал документы об ее успеваемости, хвалил за успехи, только демонология не давалась. Оказывается, зачеты ей уже проставили, экзамены она сдаст в ближайшие дни.

- На следующей неделе вам предстоит экзамен в Министерстве магии. Его сдают все студенты по завершению первого года обучения, - говорил Рихтер, сидя за своим столом и глядя на расположившуюся напротив собеседницу.

- Почему только я? – спросила Мира.

- Мы год не брали новых учеников, потому что не выпустили тех, кто уже обучается. В этом году выпускаем двоих, значит, летом примем еще двух студентов, - объяснял Рихтер.

- Что представляет собой экзамен? Что-то особенное?

- Конечно. Иначе стало бы Министерство его вообще проводить? – сказал, как выплюнул, ректор. - Экзамен якобы выявляет магические способности. На самом же деле он должен выяснить, не являетесь ли вы магериком.

Мира помнила, что магерики, или маги-универсалы, очень ценились как специалисты, так как могли заменить собой множество работников.

- У вас, Мирослава Юрьевна, прекрасные оценки, эти сведения останутся в Академии, но результаты предстоящего экзамена будут храниться в Министерстве. Если они посчитают нужным, то переведут вас в другое заведение, несмотря на указание Хранителя. А мне бы этого не хотелось, - сказал ректор после паузы.

- Мне бы тоже. Что там будет и как можно схитрить? - спросила Мира и принялась слушать.

Как и обещал Рихтер, они поехали в Министерство на следующей неделе. Рано утром ректор зашел за Мирой. Она надела  форму Академии – белая блузка, фиолетовые брюки и пиджак с эмблемой заведения в виде совы на лацкане, на ногах туфли на каблучках. Волосы заплела в косу. Рихтер же, одетый в строгий деловой костюм, который, как и все другие, сидел на нем идеально, держал мантию темно-фиолетового цвета на алой атласной подкладке и бархатную черную шапочку с брошью в виде совы – это были его официальные символы как Главы Академии. Еще бы, в Министерство едут.

- Почему у меня нет такой мантии? – спросила Мира, выходя с Главой Академии из общежития.

- Потому что вы не сдали экзамены после первого года обучения, - ответил ректор.

Да, Мира не смогла сдать демонологию с первого раза. Пересдачу ей назначили на конец этой недели. Но, поскольку, все остальные экзамены у нее уже приняли, в Министерстве допустили ее до сдачи своего экзамена. Но шапочку с мантией ей не дали (хотя мисс Шарлотта их уже пошила), поэтому Мира куталась в пиджак, который был слишком легким для утренней майской погоды.

Рихтер попросил ее подождать во дворе, сам пошел за машиной. По протоколу, студентов полагалось доставлять немагическими способами, как то: самолеты, поезда, автобусы. Они поедут на большом внедорожном автомобиле. Перед тем, как сесть, ректор любовно провел по кузову рукой. Портфель с бумагами закинул на заднее сиденье. Там, скорее всего, информация о работе Академии за год или еще какие-нибудь отчеты. И почему граф Орлов-Вышеславцев так любит их писать?

Рихтер открыл пассажирскую дверь рядом с водителем.

- Госпожа Иванова, вас долго ждать? – это он новую форму обращения к ней придумал. За прошедшую неделю они разговаривали только по поводу ее учебы, на рояле не играли, Мира сдавала экзамены и больше всего времени тратила на демонологию, будь она неладна. Но наука упорно не давалась, а профессор Такаяма была терпелива и непреклонна.

Ехали они в Хрустальный город, имеющий статус ЗВГ (закрытый волшебный город), где работали ученые-маги. Немаги сюда могли попасть только на экскурсию, для магов же въезд был свободным, но их пребывание было строго регламентировано.

Когда машина выехала за границы Глазова, то однообразный пейзаж пробуждающейся природы быстро наскучил Мире. Она надеялась поспать в автомобиле, однако сон, на который рассчитывала после ночного сидения за демонологией, не шел. А пока они вдвоем, хотелось поговорить о Предгорье. Но Рихтер опередил ее.

- У тебя есть вопросы по поводу экзамена в Министерстве? – спросил он.

- Нет, Александр Всеволодович, мне все подробно объяснил, - три часа нудно рассказывал, прошелся по всем видам и типам заданий, пояснил, что и как каждое из них измеряет и, главное, какие есть лазейки, чтобы показать средние результаты. Как очень хорошие, так и очень плохие результаты экзаменов могли бы насторожить работников Министерства. – Мне нужно будет выполнить практические и теоретические задания из разных разделов магии и показать средний или чуть ниже среднего результат.

- Этот экзамен в первую очередь выявит твои магические задатки. Если ты окажешься в числе лучших… - назидательно говорил он.

- То меня заберут из Академии в Министерство, - скопировала она его тон. И уже своим обычным голосом добавила. - Я понимаю, всю важность этого экзамена, Андрей Вильгельмович. Самое время рассказать мне историю Монаха. Вы так не считаете?

Машина, дальняя дорога – он не отвертится.

Рихтер вцепился в руль, аж костяшки пальцев побелели. Мира тут же пожалела о своих словах, но она имеет право знать, что ее ждет, если выберет учебу в Министерстве. Может, для всех будет лучше, если она будет учиться в другом месте. Особенно для них с Рихтером.

- Монах был лучшим студентом Академии, - прервал мысли девушки ректор. - Я в тот год только приехал сюда работать. Тогда Старцев, наш куратор из Министерства, решил, что способности Монаха будет лучше развить в специальном заведении при Министерстве. Монах лучше других чувствовал энергию природных источников, он прекрасный боевик, демонолог, лекарь и зельевик, неплохой астроном. Я по неопытности и незнанию отправил его туда. Через месяц Монах перестал выходить на связь и пропал. Тогда я стал искать лучшего детектива, мы познакомились со Следом, который и нашел Монаха, грязного, больного, безумного, в каком-то подвале в старом районе Глазова.

Рихтер замолчал, во всей видимости, погрузившись в свои печальные воспоминания.

- Что было потом?

- Мы забрали его, вылечили. Оказалось, что из него хотели сделать идеального солдата, улучшив его способности вмешательством извне. На нем проводили опыты. Монах больше не мог выходить на солнце, не хотел общаться, был сломлен, но свои способности сохранил. Мне пришлось подкупить немало чиновников, чтобы от него отстали. Сейчас Монах следит за нашим Источником.

Вот так Министерство! Понятно, почему Рихтер, так о ней печется, не хочет повторения судьбы Монаха. Живи потом с этим камнем на душе. Мира переваривала услышанное, понимала, что Андрею Вильгельмовичу  сейчас нужно общение. Да и она почему-то хотела слышать его голос. Решила задать вопрос, давно не дававший ей покоя.

- А почему у нас в Академии нет преподавателя по астрономии? Обсерватория же есть.

- Да, но сейчас нет студентов, которые могли бы ее изучать. Вопреки расхожему мнению, астрономия – это довольно сложный предмет. И, как правило, способности к астрономии – это показатель того, что маг может стать магериком. Но не обязательно, чтобы преподаватель астрономии являлся магериком.

- Кто ее преподает?

- Я.

- Вы астроном?! – Воскликнула она. – Всегда хотела знать, что вы ведете.

- Почему ты удивляешься? – спросил он с улыбкой.

- Потому что вам больше подходит демонология, боевая магия, медицина. Какова ваша специализация? Или их несколько?

- Их несколько. Это все, что тебе нужно обо мне знать, - ответил он уклончиво.

- Ты-то все обо мне знаешь, - возмутилась девушка, и сама не заметила, как перешла на «ты».

Да уж, слово не воробей. Но Рихтер никак не отреагировал. Не заметил? Или в этой ситуации позволительно? Они же друзья. Пусть и сейчас будет «ты», решила она.

- Спрашивай, - разрешил он.

- Почему ты приехал сюда, в Глазов? Ты же талантливый маг.

- Искал любимую, - ответил он и посмотрел на Миру. – И нашел, но она, как тебе уже известно, любит другого.

- Да, а тебе не нужна другая, - закончила она. – А почему ты решил искать ее именно здесь? Звезды подсказали?

- Нет, увидел ее во сне и влюбился, - сказал он.

Все с ним понятно. Мира решила сменить тему разговора.

- А как ты понимаешь, что в студенте есть способности к астрономии? – спросила она.

- Когда придет время, то двери обсерватории будут для него открыты, а ее звездный дух признает его, - объяснял ректор, сосредоточенно глядя на дорогу.

- Звездный дух – это мальчик, который зовет себя Проводником Звезд? – Мира не успела договорить, Рихтер резко дал по тормозам, она успела выставить вперед руки, создав воздушную подушку, чтобы не стукнуться о панель. Рихтер схватил ее за плечи, развернул к себе, с напряжением смотрел в глаза.

- Мирослава, здесь и сейчас пообещай мне, что ты провалишь этот чертов экзамен, - чеканя каждое слово, сказал он.

- Обещаю, я провалю этот чертов экзамен, - так же отчеканила Мира, подражая его тону. После произошедшего, она решила пристегнуться ремнём, но в незнакомой машине это с первого раза не получилось. Девушка обратилась к ректору, - помоги. Хочется доехать до Хрустального города с целой головой и конечностями, чтобы все-таки не сдать этот чертов экзамен. А водитель мне попался какой-то нервный.

Когда он наклонился, чтобы застегнуть ремень, то Мира уловила запах цитруса и сандала, а еще теплый аромат его кожи. Она стала отгонять непрошеные мысли, навеянные моментом. Казалось, Рихтер что-то почувствовал. Хотя показалось. У него же неразделенная любовь. Весь в своих чувствах.

Они снова тронулись в путь.

- Почему машины не сигналили нам, мы же посреди дороги стояли? – девушка попыталась разрядить обстановку.

- Я стер автомобиль из их внимания, - ответил он буднично. И внезапный переход, - никому не говори, что ты можешь быть универсалом.

- Да мне и некому больше об этом сказать. Вы уже знаете, а Принц больше не вернется, - не получилось ответить без печального вздоха.

Девушка отвернулась к окну. Какими, оказывается, могут быть интересными пятна на стекле автомобиля!

- Ты его любишь? – не смог сдержать себя Андрей.

Мира смотрела в окно. Что там может быть интересного, лес да дорога – средняя полоса России. Скоро съезд на портальную дорогу.

- Да, он же друг, - ответила она на вопрос после затянувшейся паузы. – Вы тоже друг.

- Меня тоже любишь? – съязвил он.

- Тебя я терплю, потому что ты лицо, проживающее в соседней комнате, - нашлась она.

- Комната Принца сейчас свободна, можешь переехать туда, - предложил он.

- У меня кровать удобнее, - выдала Мира.

Больше его спутница вопросов не задавала, Рихтер включил музыку, и машина наполнилась звуками фортепьяно. Когда девушка слушала мелодию, ее пальчики пытались повторить мелодию, словно она сейчас играла на инструменте. Способная ученица.

По портальной дороге они быстро, часа за полтора, доехали до Хрустального города, проблем с въездом в него не было, Андрей доставил студентку на место экзамена, в последний раз пожелав ей провалить его.

Когда они вышли из машины, Мира надела пиджак и взяла сумочку. Выглядела она просто восхитительно, такая нежная, но сосредоточенная.

- Как я тебе в полном ректорском обмундировании? – ему, как другим главам магических академий, предписывалось являться в Министерство в мантии и шапочке.

- Мне нравится, - ответила она, подошла к нему и поправила прядь вечно непослушных волос, заправив под шапочку. Сначала сделала, а потом сама удивилась своей дерзости, отдернула руку, покраснела. Хорошенькая. Терпит, значит, она его. Ага. А ему как терпеть желание эту самую руку взять и не отпускать? Ни на экзамен, ни от себя. Никуда не отпускать. И что ей там нравится? Снова блоки поставила. Это и хорошо, пусть никто на экзамене ничего в ней не увидит.

- Иди в то здание, - Андрей показал на учебный корпус при Министерстве магии. – Когда экзамен закончится, позвони мне, я заберу тебя.

Мира кивнула и ушла, а Рихтер дождался, когда она войдет в корпус, и только потом пошел в Министерство.

Заваливать экзамен – это не сдавать его на «отлично», думала Мирослава, делая ошибки в теоретическом тестовом задании. Ректор указал ей на красивое здание голубого цвета. Оно очень напоминало Царскосельский лицей. Хрустальный город девушку разочаровал, никого хрусталя, конечно, тут не было. Все, в основном, серое, лаконичное, только само Министерство располагалось в красивом бирюзовом здании, да учебные корпуса при нем были голубого цвета.

И для чего в Хрустальный город на экскурсии ездить? Хотя, вполне возможно, что Мира многого не видит, потому, что портальная дорога немного исказила ее восприятие и передачу магии. Об этом Мира догадалась, когда пыталась себя охладить после прощания с Рихтером у машины. Волосы она решила ему поправить, а потом не знала, куда глаза девать и как румянец с щек стереть.

Тест написала одной из первых, его уже проверяли. Судя по реакции экзаменаторов, она все сделала успешно, да и щит ее не распознали. Поэтому сухонькая невысокая женщина очень тактично сообщила, что для Мирославы Юрьевны экзамен, к сожалению, закончен. Студентка сделала печальную мордашку и удалилась из аудитории. Всего-то полтора часа потратила.

Девушка прошлась по учебному корпусу. Красиво тут, что ни говори. Портреты выдающихся деятелей Министерства висят, Мира никого из них не знала. А вот библиотека ее впечатлила – два этажа книг, на потолке росписи на античные сюжеты, каменный пол с гранитной мозаикой, витражи на окнах тоже с античными сюжетами, а в библиотеке никого. Долго там побыть не удалось, смотрительница, сухонькая старушонка, с култышкой, в шерстяном костюме и очках в узкой оправе - просто каноничный библиотекарь! - быстро выпроводила Миру из обители знаний, потому, что у девушки не было специального разрешения по форме 035. А если она хочет его получить, то нужно обратиться в кабинет № 456 корпуса № 15.

Побродив еще по учебному корпусу, вышла и обнаружила ректора у машины в сопровождении Ларисы Сергеевны, которая как всегда, выглядела безупречно. Рихтеру повезло, может быть, сейчас он вернет свою любовь. Мира решила не торопиться, пусть у них там все наладится, но ректор уже увидел свою студентку и помахал, мол, чего стоишь? Мы торопимся!

- Большое спасибо, Лариса, что лично доставили мне результаты экзамена Мирославы Юрьевны, - ректор аккуратно сложил, по всей видимости, те самые результаты ее экзамена в портфель, закинул его на заднее сиденье, там же лежали мантия, шапочка и пиджак. Обратился к своей подопечной. - К сожалению, Мирослава Юрьевна, у вас заурядные способности только к артефакторике и начертанию, а с остальным хуже некуда.

- Мируся, ты не переживай. Что поделать, если такой уродилась? Правда? – Подбодрила Лариса Сергеевна.

- Конечно, Лариса Сергеева, не всем же быть магериками, - сказала Мира и забралась в машину.

- Нам уже пора, нужно сегодня же вернуться в Академию, - с сожалением проговорил Рихтер и сел на водительское сидение, студентка в этот момент снова воевала с застежкой ремня безопасности и старалась быть невидимой во время сцены прощания.

- Очень жаль, что вы так скоро покидаете Хрустальный город, - говорила Лариса Сергеевна, держась за водительскую дверь. – Я могла бы провести вас по нашим лабораториям, показать знаменитые голубые фонтаны, провести по соловьиной роще или городскому парку. Андрей, я уверена, что тебе очень понравится наш парк, там есть замечательный ресторанчик на озере.

- К сожалению, вынужден отказаться, Лариса. Очень жаль, мы торопимся, - ректор завел мотор, отчего, к счастью для Миры, стало не слышно, чем там еще хочет соблазнить торопящегося Рихтера очаровательно приставучая работница Министерства.

Они выехали из города.

-Итак, Мирослава, ты с честью выполнила возложенную на тебя задачу и провалила экзамен. Поздравлю, ты не магерик. Предлагаю это отметить, - пока Рихтер произносил речь, он успел развязать узел галстука и закинуть его на заднее сиденье к остальным вещам, расстегнул две верхние пуговицы рубашки, провел по волосам, отчего они легли в привычную непослушную прическу.

 - Как вы предлагаете это сделать?

- В хорошем ресторане было бы неплохо. Как ты смотришь на это?

- Боюсь, милорд, что я не одета подобающим образом, - девушка изобразила сожаление.

- Да, очень жаль. Тогда я могу предложить хорошее придорожное кафе. А, Мирослава? – Спросил он, подмигивая.

Мирослава, которая была очень даже не против, кивнула.

- Вопреки инструкции, я не дал тебе позавтракать и вез портальной дорогой, не используй магию, пока не почувствуешь, что ты в норме.

 

21. Щекочущая глава: Вечер, ночь и утро

Ректор остановился у кафе «Три кабана». Она сели за столик на улице, обед вкусный, компания отличная, погода летняя. Рихтер выглядел как простой человек, смеющийся, рассказывающий истории из университетской жизни.

Пока они ждали заказ, Мира решила расспросить о Проводнике звезд.

- Когда ты впервые попала в обсерваторию? – поинтересовался Рихтер.

- До того, как все стали считать меня Фениксом, - ответила Мира. – Тогда мне хотелось найти уединенное место, и я нашла  обсерваторию. В ней освещение было хорошее, глаза не болели. Я там занималась.

- Да, освещение там хорошее. Это космический свет. Многие считают, что он способен лечить от болезней, - рассказывал ректор.

- А кто такой Проводник звезд? Дух? Заклинание? Я не смогла определить.

- Ни то и ни другое. Проводник звезд – это душа умершей звезды. После смерти звезды ее душа может долго скитаться по вселенной, пока не найдет приют. Это может быть другой мир или обсерватория, вроде нашей. Все магические учебные заведения должны быть оснащены обсерваториями на случай обучения магериков. Это официальная версия. На самом же деле их строят для душ звезд. У них очень сильная магия, они могут открывать межпространственные проходы не только в другие галактики, но и в другие миры. Еще они могут общаться с духами и приходить во снах. Нашего Проводника звезд я нашел именно во сне.

- Почему Проводник звезд выглядит как маленький мальчик? – спросила Мира. Им уже принесли обед. Оба заказали печеные овощи с мясом.

Рихтер улыбнулся.

- Потому что в тот момент во сне я видел себя в детстве.

- Вот кого он мне напоминал! – Воскликнула Мира.

Они рассмеялись.

- Что он тебе уже успел рассказать?

- Про созвездия Зодиака, про Змееносца, показал мне Сириус и другие звезды.

Мира замолчала. Тоски о том, что Принц ушел, не было, только светлая печаль. Все, как он и сказал.

- Кстати про Сириус. В этом году на одной из планет Сириуса будет проходить бал выпускников. По земному времени это произойдет в конце июня. От нашей Академии на нем будут присутствовать Вероника и Принц. Новокшенов настоял, чтобы ты там тоже была. Но ответ за тобой.

Девушка задумалась. С Министерством она меньше всего хотела бы иметь дело, но на балу она сможет увидеться с Принцем и попрощаться, как следует.

- Я согласна, - кивнула Мирослава.

Они пообедали, поехали.

Сытую и не спавшую ночью, студентку быстро разморило в дороге.

- Отдохни, ехать еще долго, - посоветовал ректор и опустил спинку ее сиденья.

Она проснулась оттого, что машина остановилась.

- Куда ты меня привез? – спросила Мира, она ожидала увидеть знакомое крыльцо общежития, но перед ней стоял совершено незнакомый дом.

- К себе домой. Куда же еще? – Беззаботно проговорил Рихтер и вошел в дом.

Мира следом за ним.

- Почему мы не в Академии? – девушка нашла куратора на кухне, тот выкладывал еду, купленную в «Трех кабанах».

- Потому что мы не успели приехать. Я устал и хочу спать. Переночуем тут, а на следующий день приедем в Академию. Нас все равно ждут только завтра, - говорил он действительно устало.

Это все было понятно. Но ночевать в одном доме с мужчиной!

- Андрей Вильгельмович, я считаю, что мне стоит переночевать в гостинице, - решительно сообщила Мира.

Ректор, который уже ставил чайник на плиту и доставал кружки, повернулся к ней.

- Мира, в Предгорье нет гостиниц.

- Что? Это Предгорье?! – воскликнула девушка и выбежала на крыльцо.

Глубокая, безлунная ночь окутала землю, видны только очертания леса, больше не разглядеть ничего. Рихтер вышел вслед за ней.

- Но Предгорье – это же совершенно в другую сторону от Хрустального города, - пробормотала девушка.

- Верно, но раз уж мы решили попутешествовать, то почему бы не заехать на мою историческую родину. Пойдем, покажу твою комнату, - Рихтер завел ее в дом и закрыл дверь на засов. – Замок активизирует охранное заклинание. Если ты решишь сбежать, то я об этом узнаю. Идем.

Дом был большой, кухня, рядом столовая, гостиная. В интерьере много дерева, теплые тона. Мире тут нравилось. Андрей привел девушку на второй этаж. Комната, где ей предстояло переночевать, была явно для гостей.

- Ванная там, в ней есть халат, подберу тебе что-нибудь из одежды, чтобы переодеться, - с этими словами ректор вышел.

Девушка прямиком отправилась освежиться. Набрала полную ванну, чтобы отмокнуть после дороги, но долго смотрела на воду. Снова тошнота стала подступать, воздух в легких закончился, она открыла окно в ванной – прохладный ночной ветер помог прийти в себя.

- Мира, у тебя все в порядке? – послышался голос Рихтера из комнаты.

- Да, милорд, - ответила она. К тому времени приступ уже прошел.

- Одежду я положил на кровать, - его шаги, и звук закрывающейся двери.

Девушка спустила воду и быстро приняла душ. Такая вода не пугала. А вот стоячая вода, которая может скрывать в своих глубинах нечто... Халат оказался большим махровым, очень приятным к телу. Форму Академии Мира повесила на стул в комнате.

Андрей принес ей свои, по всей видимости, подростковые вещи – футболку, шорты и толстовку. Мира надела толстовку, которая стала платьем, рукава загнула. Волосы она распустила и высушила.

Девушка спустилась в кухню, хотелось чая. Рихтер уже успел привести себя в порядок, выглядел свежее. На столе стоял разогретый ужин из «Трех кабанов», а мужчина потягивал вино. Когда появилась Мира, он осмотрел ее с ног до головы. Под этим взглядом стало неуютно, девушка быстро села за стол.

- Приятного аппетита, - сказал Рихтер, а сам смотрел на нее, не отрываясь.

- Тебе тоже. А можно мне тоже вина?

Андрей кивнул, налил вино и протянул его Мире.

- Сначала ощути аромат напитка, потом отпей немного и попробуй на вкус, покатай во рту и насладись послевкусием, - учил Рихтер. И показал: сначала он понюхал вино, потом отпил глоток, подержал во рту и проглотил.

Мира повторила его действия. Вино был очень хорошим, это она сразу поняла.

- Ешь, ужин остывает, - скомандовал он.

Ели молча, оба устали.

- Завтра днем, как проснемся, сходим в твой старый дом. Точнее в то, что от него осталось, - проговорил Рихтер.

Мира покончила с ужином и наслаждалась вином. Находиться с ним тут вдвоём было не то, чтобы неуютно. Как-то странно все это было. Она допила вино, не рассчитала силы, капля вылилась через край и побежала по щеке. Рихтер поймал ее пальцем и облизал его. Щеки девушки мгновенно разделись, она позабыла, как дышать. Вскочила.

- Я спать, - уже с лестницы на второй этаж крикнула она, - посуду уберу завтра.

Уже в своей новой комнате она отдышалась.

Нет, Рихтер страдает по своей возлюбленной, по дражайшей Ларисе Сергеевне. Мог бы с ней по паркам-скверам погулять, в ресторане на озере поужинать, а вынужден со своей непутевой студенткой вечер коротать.

А вино? А вино Мира просто-напросто пить не умеет. Что он должен быть сделать? Позволить ей толстовку залить? И потом не вытирать же ему свой палец о скатерть, вот и слизал каплю. Успокоившись, Мира переоделась в футболку, почистила зубы, стараясь не смотреть на себя в зеркало в ванной (не хотела видеть глупое выражение своего раскрасневшегося лица) и пошла спать.

Андрей налил себе еще немного вина. Сначала он сомневался, хорошая ли это идея привезти Миру в Предгорье. Идея была не просто хорошая, а отличная. Это он понял, когда она с лестницы спускалась, такая домашняя, такая теплая. А когда пила вино, щеки порозовели. Да и капля эта на щеке, после которой она сбежала. Что девушка устала, сомнений не было, но истинная причина была именно в этом моменте. Слишком бурно она отреагировала на его прикосновение.

Верным курсом идете, товарищ Рихтер!

О Принце она не вспоминала (новость про бал восприняла спокойно), или не хотела говорить об этом. Но и Андрея не отталкивала. Он приготовил для нее историю, а дальше пусть она сама решает.

Утром Мира проснулась оттого, что кто-то стаскивал с нее одеяло. Девушка осмотрелась, но никого не было. Решив, что ей показалось, снова укрылась, но через какое-то время одеяло с нее сдернули полностью.

- Что вам нужно? – громко спросила Мира. В ответ кто-то засмеялся под кроватью.

Щекотунчик – догадалась волшебница. Появляется днем, смеется, на глаза не показывается, мелко пакостит, живет в доме. Можно прогнать его грубым словом или напугать. Мира выбрала второе, свесилась, заглянула под кровать и громко хлопнула в ладоши, резко крикнув: «Бу!». Дух испугался, пролетел рядом с ней и залетел ей под футболку. Девушка вскочила на кровать, стала выгонять его, но дух стал щекотать ее, это обезоруживало.

- Что за шум в такую рань? – в дверях комнаты стоял Рихтер.

- Помоги, - сквозь смех попросила Мира, она плохо контролировала тело, поэтому в один из моментов стала падать с кровати. Рихтер подхватил ее, дух мгновенно исчез.

- Поймал, - сказал он. Мужчина опустил ее на пол, и только сейчас Мира поняла, что он стоит голый по пояс, а она прижимается щекой к его груди. Рихтер напрягся. Стало неловко, она поспешно отстранилась.

- Спасибо, - буркнула она и пулей понеслась в ванную комнату, одергивая футболку.

Рихтер улыбнулся, потер то место, где сохранилась теплота ее щеки. Достал из кармана металлический футляр и загнал в него щекотунчика. Из Васюты выйдет хороший демонолог, подумал Глава Академии и, счастливый, пошел одеваться.

После утреннего душа Мира спустилась в кухню, поставила чайник и нашла что-то съестное в шкафах. Очень милый дом у Рихтера. Точнее у его семьи. В гостиной висел их общий портрет. Андрей походил на отца – тот же разрез глаз и форма скул, а вот волосы достались от мамы. И юный Рихтер счастливо улыбается с полотна. Этот портрет, скорее всего, сделан до трагедии. Так он был единственным ребенком. Мира тоже. У них было много общего.

- Понравился портрет? - Прокомментировал Андрей, бесшумно возникший за ее спиной.

- Ты тут такой счастливый, - не удержалась девушка.

- Молодец, что удобно оделась, - Рихтер ушел на кухню.

Мира была в его толстовке, шортах, он нашел для нее какие-то свои старые кроссовки. А сам в джинсах и футболке выглядел великолепно.

Пряча глаза, она села завтракать.

 

22. Волнительная глава: Кладик из прошлого

- Мы приехали в Предгорье, чтобы ты могла что-нибудь вспомнить из своего прошлого. Уверен, что на месте своего дома ты что-то почувствуешь, - сказал после завтрака Рихтер, когда они шли пешком к дому ее детства.

Девушка волновалась, хотелось взять его за руку, чтобы было спокойнее. Она тут же поругала себя и велела собраться.

В Предгорье не было улиц в привычном понимании. Дома, окруженные садами, стояли то тут, то там, без какой-либо системы. Мира этих мест не узнавала. Дома разные: и богатые, вычурные, похожие больше на замки, и совсем простенькие, четыре стены да крыша. Магия так и пронизывала эти места.

Они свернули на проселочную дорогу, потом на тропинку, прошли перелесок. Когда проходили мостик, то Рихтер подал ей руку, но так ее потом и не отпустил, оба сделали вид, что ничего не произошло. Потом шли по высокой траве, поднялись на горку. Когда замаячил лес, Мира остановилась и сильнее сжала руку Андрея. Она узнавала эти места.

Лес стал больше, приблизился к дому, где она когда-то жила. В поле, куда Мира бегала собирать травы, появились елочки и березки. Вот там, чуть глубже в лес, бьет ключ, папа говорил, что источник льет живую воду, а там, за большим дубом, была тропинка на реку.

Мира ускорила шаг, почти бежала, трава мешала идти, и девушка продиралась сквозь ее заросли.

Да, здесь был их дом. Вот сад, яблони и груши почти отцвели, а вишня только набирает цвет. Девушка нашла яблоню, где висели ее качели, приложила руку к стволу. Кора была шероховатой, теплой от солнца. Насекомые сновали по саду, цветы, росшие сами по себе, терялись в луговой высокой траве. Большой куст розовых пионов сплёлся с желтым лилейником, а синие волшебные колокольчики позвякивали на ветру. Розы уже пустили стебли с тугими красными бутонами. И вся эта красота обрамляла черные устрашающие остатки дома.

- Почему горел только дом, а сад не пострадал? – спросила Мира Андрея, который стоял за ее спиной.

- Я тоже думаю об этом. Возможно, охранное заклинание не позволило огню нанести вред саду.

Нет, девушка чувствовала, что дело в чем-то другом. Воспоминания навалились на нее тяжелым грузом, Мира села в траву.

- Отец сам поджег дом, - проговорила она почти шепотом. – Все мы так любили это сад. Понимаешь? Мы жили в этом доме, потому что полюбили этот сад. Когда мы бежали, то отец сам поджег дом, чтобы сгорел только дом, а не сад. В саду было много деревьев и цветов. Мама их просто обожала. И я тоже.

Мира замолчала, провела пальцем по колокольчикам, те весело зазвенели. Такие магические цветы сажают, чтобы они предупреждали об опасности.

- Когда мы убегали, была зима. А вокзал обрушился летом. Почему нам не стали мстить сразу же? – говорила Мира сама с собой.

Рихтер сел рядом и внимательно слушал.

- Следствие закончилось быстро, - сказал он, - уже к осени было известно, что виноват Хрусталев.

- Зачем тогда ждать до зимы? Почему не отомстить сразу? – спрашивала она.

- Его посадили уже осенью, он сбежал из тюрьмы.

Они говорили вразнобой, но понимали друг друга.

- Сбежал, потом жил тут? Вместе с нами? Андрей, а если он мой отец? – после паузы спросила Мира.

Что тогда будет с ними?

- Значит, ты не Иванова и не Юрьевна, - спокойно ответил он. – На доме стоят странные чары. Но опасности нет. Давай подойдем ближе.

Дом действительно выглядел странно, трава не росла там, где виднелась голая земля.

Они отыскали дверь и вошли. Сначала Рихтер и только потом Мира. Он снова держал ее за руку.

Когда девушка переступила порог дома, то он стал меняться. Сначала появился деревянный пол с мебелью, потом стены и потолок. Это была волшебная проекция дома.

- Тот, кто здесь жил, был архитектором, - мрачно сказал Рихтер.

Мира прошлась по дому, она его узнавала. Детские игрушки раскиданы по полу, в комнате родителей тоже валяются вещи. Все осталось таким, как было в тот день, когда они убегали.

Девушка часто задышала, не хотелось расплакаться тут. Получилось.

Она стала изучать стену с фотографиями. Больше всего тут было фотографий самой Миры и фотографий со свадьбы родителей. Да, то половинчатое фото, что девушка отдала Следу, тоже свадебное.

Она вспомнила, что там, на стене с фото, за шторой был небольшой узкий лаз, он уходил под пол. Туда они с папой поставили охранное заклинание и заклинание сбережения. Там был Мирин клад.

Девушка отыскала это место и присела. Сквозь проекцию было видно черную стену, заклинанием она раскрошила пару кирпичей и нашла свое детское сокровище – шкатулку, на которую сама накладывала чары от воздействия времени, воды, огня, света. Хорошие чары, шкатулка до сих пор как новая, ни копоти, ни эрозии на ней нет. В руках Миры она отозвалась, сверкнула камнями.

- Сильный артефакт, - прокомментировал Рихтер, осматривая ее находку. Она и сама почувствовала, что вещица сильно фонит, излучая близкую девушке магию.

Шкатулка была небольшая, помещалась в ладони, металлическая, зеленого цвета. По всей находке несколько веточек с цветами из красных камней. И застежка в виде маленькой птички, которая лапками запирала две половины шкатулки.

Шлиман так не волновался, когда отыскал Трою, как Мирослава, когда открывала шкатулку. Внутри оказались ее детские сокровища: заколка для волос в виде синей бабочки, которая взмахивала переливистыми крылышками, когда качаешь головой, брошка в виде детского велосипеда с камушками, браслетик из искусственного жемчуга с цветочками из розового камня, золотая ленточка.

Там же лежала маленькая балерина, которую нужно было вставить в специальное отверстие на постаменте внутри шкатулки и повернуть, чтобы зазвучала мелодия, которую папа придумал для Миры. Девушка повернула балерину, из шкатулки вместо музыки послышался только треск.

- Мы сможем починить ее в Академии, - проговорил стоящий рядом Рихтер.

- А, - Мира как будто не ожидала увидеть кого-либо рядом. Она вся была в своем детстве.

- Шкатулку мы сможем починить в Академии, - повторил он. – Можно?

Мира протянула ему свое великое сокровище, он повертел ее, перебирал вещи, внимательно осматривая каждую. Девушка поняла, что он делает. Нет, артефактом является только сама шкатулка, остальное – это одновременно хлам и самое большое ее сокровище.

- Это место, - она указала туда, откуда достала шкатулку, - мы с родителями называли кладиком. Только я могла просунуть туда руку, чтобы что-то спрятать. Я всегда представляла, как стану взрослой и найду через много лет эту шкатулку. Как к тому времени мы с мужем прилетим на голубом вертолете, как в той детской песенке, и привезем родителям много зефира. С детства его обожаю, даже упросила дом перекрасить в белый и розовый цвета, чтобы он на зефир походил. А сейчас…

Она не договорила, ком встал в горле, глаза защипало, Рихтер прижал ее к себе и погладил по спине. Прошло. С ним всегда быстро проходит. Но Мира еще немного постояла, прижавшись к нему, потому что так было очень хорошо и спокойно. Если забыть про дом, то видятся одни только цветы и зеленые поля, и по всему этому великолепию разгуливает ветер и теребит Миру за волосы. Или это Рихтер?

- В шкатулке еще что-то, - сказал он и передал девушке ее сокровище.

Действительно, на самом дне лежала какая-то бумага. Сразу и не заметишь. Мира достала находку, это оказалась сложенная в два раза фотография. На ней они были запечатлены всей семьей и еще какой-то мужчина.

Вот тот, кого След ищет, но даже фото не может найти.

- Я Иванова и Юрьевна, - уверенно сказала Мира. – Вот Хрусталев, - она показала на того, кто стоял с ее отцом.

Рихтер тоже внимательно присмотрелся. Папа и Хрусталев очень походили друг на друга, как братья.

- Почему тогда «гнездышко Хрусталевых»? – спросил Андрей.

Ответ на этот вопрос Мира не знала. Но это сейчас было для нее не так важно. Ее семья не причастна к смерти тех людей и родителей Рихтера тоже.

На обратной стороне ее детской рукой было написано: «Я, мама, папа, дядя Ваня Хруст».

Обратно они ехали молча, по портальной дороге быстро добрались до Глазова. Общежитие уже спало. Они перекусили в общей столовой. Когда Мира хотела пойти к себе в комнату, Рихтер перехватил ее и завел к себе.

- К роялю, - скомандовал он, девушка подчинилась, немало удивленная его поведением.

Андрей был сосредоточен, положил руки подопечной на инструмент и, как и в прошлый раз, стал наигрывать мелодию. Мира вторила ему.

- Ты очень переживаешь, что не можешь быть с Ларисой Сергеевной? – Внезапно спросила она.

- Почему я должен переживать? – Он усмехнулся.

- Ну, ты же ее любишь, а она любит другого, - пояснила Мира.

- Я ее люблю? – Переспросил он, девушка кивнула в ответ. – Почему ты так решила?

- Ну, она красивая, умная. И она рыжая, - отметила Мира. – Все же знают, что тебе нравятся рыжие.

- Это так заметно? – смеялся Андрей. Мира снова кивнула.

- Роза так старается, а ты ее не замечаешь, - подтвердила девушка.

- Да-а-а… те, кто нас любит, нам не нужен. А тем, кто нужен нам, мы не нужны, - со вздохом произнес Рихтер.

Они играли и говорили ни о чем. Когда Мира собралась уходить, Андрей задержал ее.

- Сегодня моя очередь рассказывать истории. Ты не против? – просил он, сосредоточенно глядя впереди себя.

- Нет, - Мира пожала плечами, но почувствовала, что эта история очень важна для него.

- Много лет подряд мне снится сон о моей любимой женщине. Из-за этого я приехал в Глазовскую Академию магии, узнал одну деталь из видения. Мне снился закат, потом я видел голубей, а потом появлялась она. – Начало истории Мире понравилось, но сейчас ей захотелось убежать. Тело словно окаменело, а ноги приклеились к полу. – Она балансировала на ребре забора, как фея, шла практически по воздуху. Тогда, в лучах заката, ее волосы казались огненными. Я хочу быть с ней. Как ты думаешь, Мирослава, у меня есть шанс? – спросил он и перевел на нее взгляд. Черные глаза смотрят с надеждой, этот взгляд одновременно пугал, потому что в нем было столько надежды, и согревал, потому что еще никто и никогда не смотрел на нее так.

Но она струсила, вскочила и убежала к себе в комнату.

Ответ она ему дала, почти неделю спустя. Все это время бегала от него. Когда Рихтер приглашал ее к себе в кабинет, то глаза не поднимала. Он же был предельно вежлив, словно ничего не произошло. Словно не было поездки, щекотунчика, откровенной истории у рояля. Мира уже стала сомневаться, не придумала ли себе все это.

Когда в начале июня в День города все студенты собирались на мансарде общежития, чтобы посмотреть на салют, который зачаровали сами и подарили городу, Рихтер зашел за Мирой в ее комнату.

- Я жду, Мирослава, я жду, - эта фраза прозвучала двузначно. Ответ у нее был давно, но она не придумала, как сообщить его. В таких вопросах она была полный ноль. Не прийти же со словами: Андрей Вильгельмович, вот, я ваша, забирайте.

Выход нашелся сам. Когда все студенты уже стояли у большого окна на мансарде, Мира не придумала ничего лучше:  просто подошла к Андрею, он стоял дальше всех от салюта (многие студенты залезли на перила) и за спинами остальных, поэтому никто не должен был увидеть, и переплела свои пальцы свои пальцы с его. Рихтер отреагировал мгновенно, сжал ее руку, с облегчением выдохнул и прикрыл глаза, едва заметно улыбнувшись. Потом быстро, пока никто не обернулся, поцеловал ее руку и отпустил, подталкивая Миру встать перед собой.

Когда все расходились по комнатам после фейерверка, Мира тоже направилась к себе, потому что не знала, что делать дальше, пусть он берет инициативу. Рихтер так и сделал, перехватил ее, завел в свою комнату, захлопнул дверь и притянул девушку к себе. Она в ответ прижалась к нему.

- Ты хотела довести меня до безумства за эту неделю? – шепотом спросил он.

- Не получилось? – прошептала в ответ она.

Он отстранил ее от себя, заглянул в глаза, наклонился к ней явно для поцелуя, но она не к месту решила сказать правду.

- Я не умею целоваться.

- Да? Значит, на реке мне показалось, что мы с тобой целовались. Я же говорил, что моя возлюбленная умеет удивлять. - Андрей провел большим пальцем по ее губам, от чего те раскрылись. Потом он смел вещи, стоявшие на комоде у двери, и усадил на него Миру.

– Как ты думаешь, у меня с моей возлюбленной есть шанс? – спросил он и стал наматывать прядь ее волос себе на палец. Его лицо находилось так близко, что Мира могла в любой момент потянуться и поцеловать его сама. Как могла. Но она стеснялась.

- Я не знаю. В ее биографии столько белых пятен.

- Я знаю о ней достаточно. Она живет в соседней комнате. Правда, с недавних пор я для нее не сосед, а лицо, проживающее в соседней комнате. Когда она об этом сказала, я хотел разнести все вокруг, - Рихтер разглядывал ее губы.

- Если бы она знала, что тебя это так огорчит, то позволила бы и дальше валяться на своей кровати.

- Сейчас мне этого не нужно, - ответил он уверенно.

- Не нужно? – повторила Мира удивленно.

- Да, не нужно. Чем реже я ее вижу, тем сильнее буду по ней скучать, и она по мне тоже. Тем более жаркими буду наши встречи. У рояля при свечах. Однажды мы не виделись две недели, и я уже готов был умереть от тоски на ней, а она пришла…

- Ты меня уже поцелуешь или нет? – перебила Мира собеседника.

Его губы так манили. Мира помнила, какими они могут быть требовательными и сладкими.

- Ты же не умеешь целоваться. Забыла? – удивился Андрей.

Девушке стало казаться, что он над ней смеется, она попыталась спрыгнуть с комода, чтобы уйти, но Рихтер удержал ее, обхватил лицо руками и поцеловал. А потом обнял ее и тихонько шептал нежности.

- Мирослава, ты хочешь со мной встречаться?

- Да, хочу. Очень, - ответила она, - только тайком, чтобы избежать ненужных разговоров. Это мое условие.

- Думаю, что я как Глава Академии и твой куратор смогу его выполнить. В Академии мы будем вести себя, как раньше. А тут, на нашей половине общежития, мы вольны делать все, что захотим. - Мира зевнула, подготовка к демонологии, чтоб ее! Рихтер тоже выглядел уставшим, - тебе пора спать, а я не хочу тебя отпускать.

- Я могу остаться у тебя, - предложила она беззаботно.

- Не сегодня, мой Феникс, - проговорил он и снова поцеловал ее.

В эту ночь ей приснился первый сон, который привел к концу.

Сначала она почувствовала только воду. Не видела ничего. Только противная сырость тянула ее куда-то. Мира сопротивлялась. Проснулась. На следующую ночь к ощущению сырости добавилась картинка. Девушка сидела в воде. Вода была холодной, мерзкой, забирала силы и не отпускала. Как Мира ни старалась, она не могла встать. Вода приклеила ее к себе и постепенно наполняла собой все пространство, она не давала достать руки и сплести заклинание, уже подбиралась к груди, мешала дышать. Хотелось закричать, но она не могла. Ее обуяла паника.

Ее спас Рихтер, вовремя разбудил.

- Это только сон, девочка моя, - говорил он, обнимая ее. Андрей сидел на ее кровати, а Мира прижималась щекой к мужскому плечу, вдыхала его запах. Он гладил ее по спине и по волосам.– Что тебе приснилось?

- Вода, - ответила она уклончиво. Не будет же она ему жаловаться. Куда интереснее было то, почему он сидел на ее кровати в парадной одежде.

- Ты куда-то собрался? Еще только утро, - через окна пробивались неяркие лучи солнца, для Глазовской академии магии это глубокая ночь.

Рихтер поцеловал ее в висок.

- Вызывают в Министерство. Я быстро вернусь, - он отстранил ее от себя. – Почему ты спишь в моей футболке?

Да, на ней была та самая футболка, которую он дал ей в своем доме в Предгорье. Мира ее не вернула и с тех пор спала в ней.

- Потому что она пахнет тобой, - ответила девушка с вызовом.

- А ты пахнешь сном. Такая милая, - сказал он и погладил ее лицо. – Ты испугалась и звала меня во сне. Я почувствовал. Делай так и дальше. Я всегда буду приходить и спасать тебя.

- И целовать после того, как спас, - промурлыкала она.

- Обязательно целовать, после того, как спас, - Андрей нежно обнял ее и, конечно, поцеловал.

Когда Мира залезла ему под пиджак и стала гладить по спине, Андрей отстранил ее. Волосы взъерошенные, это Мира постаралась, взгляд растерянный, смотрит на нее странно.

- Ты слишком горячая для меня сейчас, - сказал он, вставая и поправляя одежду и волосы. – Я полагал, что такое может случиться, если я тебя разбужу, поэтому хотел попрощаться при помощи записки.

Мира рассмотрела письмо на столе, оно лежало на какой-то коробке.

- Не могу сказать, что я чем-то недоволен, - продолжал говорить он и никак не мог застегнуть пиджак правильно, хотя было всего две пуговицы, поэтому расстёгивал его и снова застегивал неправильно – верхнюю пуговицу на нижнюю петлю. А ему еще и галстук завязывать, - но ты такая жаркая. Или нет, ты такая теплая. Знаешь, не хочется выпускать тебя из рук. А еще ты восхитительно пахнешь по утрам, а губы у тебя почему-то прохладные. Такой контраст с твоей горячей кожей!

Он замолчал. Наконец-то сумел застегнуть пиджак, но поняв, что еще нужно завязывать галстук, стал снова расстёгивать его.

- Давай я тебе помогу, - сказала Мира с кровати.

Он недоверчиво посмотрел на нее, но покорно подошел и сел рядом. Девушка завязала галстук, поправила ворот рубахи, пригладила волосы.

- Красавчик, - удовлетворённо сказал она, потянулась и оставила легкий поцелуй на его щеке.

- Спасибо, - выдохнул он и поцеловал ее руку. – Я вернусь завтра вечером.

Хотел сказать что-то еще, но вышел.

Спать после такого сумбурного утра не хотелось. Мира подошла к столу и развернула письмо.

Мой Феникс, я вынужден уехать по делам в Министерство магии.

Я буду скучать. Целую.

А.Р.

Уверен, что это может скрасить твое временное одиночество.

Под письмом лежала коробка с зефиром. Запомнил, значит.

Девушка вернулась мыслями к событиям утра. Они только два дня вместе, а она уже готова его раздеть. Нет. Он прав. Это современная молодежь все куда-то торопится. А Андрей дает им двоим возможность сначала узнать друг друга. Так будет лучше.

Об этом думала Мира, поедая зефир.

- Я тоже буду скучать, - сказала она, представила, как прижалась губами к его щеке, и мысленно отправила Андрею это послание. Через несколько секунд пришел ответ. Это было ощущение, словно он целует ее в ответ. Связь работала.

Переэкзаменовка по демонологии была назначена на следующий день. Мира сидела за учебниками. Вышла в общую гостиную, чтобы пообедать. Студенты, в основном, сдали экзамены и готовились к предстоящей практике. В середине недели пройдет прощальная вечеринка, после чего все разъедутся сначала на практику, потом на каникулы.

- Иванова, красота моя, - подошел к Мире Кирилл, - помоги сдать начертание. Ты же умная.

И пустил в ход улыбку и взгляд мачо. На Миру это не подействовало.

- Мы бы самой демонологию сдать, - ответила она, наливая чай.

- Ну, Иванова, - Кирилл бухнулся на колени, - ну, помоги. Я родителям пообещал, что год хорошо закончу. Ну, Иванова!

В глазах парня столько мольбы, что не смогла отказать.

- Помогу, - ответила Мира, - если перестанешь кривляться.

Подошли Вилка и Белка.

- Кир, ты Славке в любви признаешься? – спросила Белка.

Кирилл покраснел, встал с колен, буркнул: «В библиотеке через час» и ушел. Что это сейчас с ним было?

- Как ты делаешь, что все парни перед тобой на коленях стоят? – спросила Белка.

- Где стоят? – отшутилась Мира, стала смотреть вокруг себя, мол, где парни на коленях, не вижу никого.

- Сначала Принц, теперь Кирилл, - стала перечислять Белка. – Или с Принцем у вас все еще в силе?

- А с Принцем у нас любовь до гроба, - пошутила она. – И скоро свадьба.

С этими словами Мира встала из-за стола и пошла в свою комнату, прихватив еды. И чуть не опрокинула все на пол, налетев на Ирэну.

Через час, как и было оговорено, Мира сидела в библиотеке общежития, обложившись книгами. Кирилл пришел без опозданий и принес с собой коробку конфет.

- Вот, - сказал он, протягивая сладости, - это тебе за помощь.

- Спасибо, - ответила Мира. – А не хочешь их своей любимой подарить?

Кирилл смотрел в пол, словно ребенок, застуканный за кражей этих самых конфет.

- Так заметно? – спросил он и бухнулся рядом.

Мира кивнула в ответ.

- Белка или Вилка? – уточнила она.

- Анюта, - мечтательно протянул Кирилл. Значит, Белка. По имени ее только преподаватели называли. И Кир, значит, еще.

- У нее же нет никого. Чего ждешь? – удивилась Мира.

- Так она такая умная. А со мной родители, как ни бились – и на скрипку отдали, и на танцы, и на боевую магию, - я только в танцах и преуспел. Думали, что я на балу выпускников танцевать буду лучше всех, а я пока что могу вылететь из Академии, - Кирилл понурился.

- А туфли с артефактами использовать на балу нельзя? – Проявила интерес Мира. – Не все же умеют танцевать.

- Можно, конечно, но это всегда заметно. Тогда человек как робот двигается.

План в голове Мирославы созрел мгновенно.

- С начертанием я тебе помогу, а конфеты лучше Белке подари. Со мной по-другому расплатишься. Танцевать научишь, - Кирилл вопросов не задавал, только кивнул. – И если хочешь, то дам тебе дружеский совет, - он снова кивнул, - подойди к Белке и признайся во всем. Если она захочет с тобой встречаться, то обоих сделаешь счастливыми. А если она тебе откажет, сожалеть не будешь, что мог бы попытаться, но не стал. И будешь двигаться дальше. Итак, что тебе непонятно в начертании?

Через два часа Мира вернулась к себе в комнату.

На балл она идет, а о том, что на балу обычно танцуют, она и не подумала. И еще платье нужно, туфли, прическа, макияж.

Что у нее уже есть?

- Учитель танцев.

Рихтер говорил однажды, что хорошо танцует, и, наверняка, на балу захочет пригласить ее. Если уж Мира решила быть с ним, то нужно дорасти до него.

Платье она пошьет сама, но под присмотром мисс Шарлотты, а прическа и макияж – не проблема, тоже сама правится.

С этими мыслями она села за демонологию. Когда голова уже не могла вбирать в себя знания, Мира откинулась на кровать и уснула.

И ей снова приснился тот странный сон. Девушка снова сидела в воде. Воде не отпускала ее.

Где-то что-то капало. Потом вода стала наполнять помещение. Мира кричала, но своего голоса не слышала, а потом оказалось, что она в воде и это вода не дает ей кричать.

- Помоги! Помоги! – но слышно только, как капает вода.

И сон не прекращался. Она не могла проснуться.

- Помоги! – Мира мысленно звала на помощь.

Ее разбудил мобильный телефон. Девушка была благодарно тому, кто решил разбудить ее в этот ранний час.

- Мира, Мирослава, - звучал знакомый взволнованный голос из телефона, - что произошло?

- Андрей, - она благодарно выдохнула, - все хорошо, просто сон плохой приснился, - слабым голосом ответила Мира.

- Оказывается, мне нравится, когда ты называешь меня по имени, - сказал он уже спокойно.

- А что тебе не нравится?

- Ну, например, когда хлопают дверью, - его голос звучал с хрипотцой, значит, он тоже проснулся недавно.

- А я не люблю спать лицом на своих волосах.

- У тебя чудесные волосы, - сказал он.

- У тебя тоже. Мне нравится запускать в них пальцы.

Повисла небольшая пауза.

- Я скоро приеду. Ты съела зефир?

- Да, было очень вкусно. Можешь дарить мне еще, - она улыбнулась.

- Когда сдашь демонологию, выполню любое твое желание, - пообещал он. – Поспи еще, мой Феникс.

- Хорошо, - сказала Мира и отключилась.

Вроде бы тепло поговорили, а как будто главного не сказали. Ничего, у них еще много времени впереди. Успеется.

Но Хранитель решил иначе.

 

23. Проявляющая глава: Виновата любовь?

Рихтер приехал раньше, чем говорил. Это было и хорошо и плохо. А потом все так перепуталось.

Утром после разговора с Андреем Мира больше не смогла уснуть. Точнее боялась снова увидеть тот сон про воду.

Занялась демонологией, влезла в какие-то дебри, выходящие за границы начального курса, оказалось, это было лишним.

- У вас прекрасные теоретические знания, Мирослава, - сказала госпожа Такаяма во время переэкзаменовки. На самом деле она сказала «Мирасураба», она вообще имена всех предпочитала говорить в полной форме, как бы сложно это для нее ни было. – Начальный курс демонологии предполагает призыв самых простых духов и умение с ними справиться.

Мира понимала, к чему ведет японка. Духов земли, но особенно воздуха и огня ученица могла призвать и прогнать на два счета. Хуже было с духами воды. Точнее, было просто никак. Они не приходили на зов Миры и все. А значит, и прогонять было некого.

- Я зачту вам экзамен, Мирасураба, если вы будете ходить на дополнительные занятия ко мне осенью. Но только после того, как побываете у мисс Шарлотты, - сказала Такаяма.

- Какой предмет мне стоит подтянуть с профессором Андерсон? – уточнила Мира.

- Я прошу вас обратиться к ней как к специалисту по душевным вопросам. Вы боитесь воды, и духи это чувствуют. В такие моменты вы неосознанно выставляете защиту, а силы у вас много, поэтому вы не можете пробиться сквозь собственный экран. Я подозреваю, что такая реакция появилась после того случая на реке. Ваши способности по демонологии просто превосходны, сегодня вы в очередной раз это продемонстрировали, вы можете добиться больших успехов в этом предмете, и ваше страхи не должны мешать.

На этом госпожа Такаяма поставила «отл.» в экзаменационном листе, отправила его ректору, наколдовав, чтобы бумага сложилась в виде журавлика, тот упорхнул.

С двояким чувством Мира шла к профессору Андерсон. И экзамен сдала, и успехи ее отметили, а удовлетворения нет, потому что недоработала. В кабинете мисс Шарлотты было пусто, но Мира не хотела откладывать вопрос в долгий ящик и решила подождать ее в обсерватории.

- Проводник звезд, - позвала девушка.

- Рад снова видеть тебя, любознательная Мира, - мальчик возник рядом. – Что будем делать? Учиться?

- Не мог бы ты рассказать мне что-нибудь еще о Сириусе, - попросила она, устраиваясь на полу, под голову положила сумку.

- Конечно, - Проводник звезд перекувыркнулся в воздухе, указал на созвездие Малого пса, - Сириус одна из самых ярких звезд ночного неба. Он в двадцать раз ярче нашего Солнца. Он нам виден хорошо не потому, что он такой яркий, а потому что он относительно близко находится к Земле.

- А где-то там, в окрестностях Сириуса живут люди?

- Да. Сириус – двойная звезда. Сириус А – это большая видимая белая звезда, вокруг нее вращается Сириус В (это белый карлик), они вращаются вокруг центра масс в периодом близким к 50 земным годам, - Проводник звезд показал большую белую звезду и рядом с ней белого карлика, приблизил его и показал одну из его планет, тоже белую. – На планете Сириуса В живут люди. Они верят, что они живут, пока жив Сириус А, а Сириус В считают сердцем и душой мира.

- Ты можешь показать мне государство, которое находится в горах?

- Конечно, вот смотри!

Через час Мира вышла из обсерватории, сердце щемило. Она видела мир Принца. Казалось, что он ушел уже очень давно. Сейчас ее жизнь наполнил Рихтер, она скучала по обоим.

Голос профессора Андерсон доносился из швейной мастерской.

- Добрый день, мисс Шарлотта, - поздоровалась Мира, заглядывая в кабинет.

В мастерской были еще Белый и Ирэна, они держали коробки, куда складывали вещи, которые давали англичанка.

- Миранда, подождите минуточку, я отдам артефакты для профилактики, - профессор Андерсон была сегодня в неизменной клетке, очень элегантное платье из сине-зеленой ткани.

Два раза в год, после экзаменов, в Академии собирали учебные артефакты, чтобы погрузить их под очищающий купол, снимающий посторонние заклинания, которые могли прилипнуть во время использования и мешать нормальной их работе. То же самое делали с помещениями Академии. Перед летними и зимними каникулами студентов и отпусками преподавателей Академию оставляли в полном порядке. Если этого не сделать, то в кабинетах, где могли остаться сгустки магии, заводились духи, которые ею питались и любили шкодить.

Когда студенты ушли с артефактами в лабораторию Лакомба, мисс Шарлотта обратилась к Мире.

- Тебя, что-то волнует, моя дорогая?- она внимательно посмотрела на Миру. – Ты хорошо себя чувствуешь? Есть проблемы со сном? У тебя болезненный вид.

- Болезненный вид из-за подготовки к экзаменам, которые я сдала, в общем-то, успешно, - сказала Мира.

- Но особой радости от этого я у тебя не вижу, - закончила мысль англичанка.

- Да, - согласилась Мира. – Госпожа Такаяма считает, что после случая на реке я стала бояться воды, поэтому не могу вызвать водных духов.

- Это действительно так? Ты боишься воды? Как это проявляется?

- Да. Когда я смотрю на реку, то у меня появляется головокружение и тошнота. И я вижу воду во сне, - рассказала девушка.

- Судя по всему это посттравматический синдром, ты пережила стресс, когда тонула. Но признаки у тебя не типичные.

- Почему?

- Такие больные ведут себя как больные, у них бегают глаза, они впадают в особые состояния, бредят, пытаются навредить себе, чтобы прекратить тревожное состояние.

Да, на Миру это не походило.

- Нет, у меня только головокружение и сны, - озвучила девушка.

- Думаю, что у тебя остался страх от той ситуации, которую пережила. У вас, у русских говорят: клин клином вышибают. Миранда, тебе нужно пережить ту же ситуацию, чтобы излечиться. Сейчас ты блокируешь свои страхи, это защитная реакция. Блокируются и твои способности к магии воды. Снова подружись с водой. И, Миранда, тебе нужно больше хороших событий и приятных хлопот, чтобы плохим воспоминаниям не было места в твоей очаровательной головке, - мисс Шарлотта обняла Миру.

Как же ей будет не хватать этой милой женщины на каникулах.

- Да, - согласилась девушка, - повод для приятных хлопот есть. Я хотела бы попросить у вас помощи еще кое в чем. Меня пригласили на балл выпускников, но у меня нет подходящего наряда.

- Ах, Миранда, это так почетно и волнительно! – всплеснула руками мисс Шарлотта. - Ты будешь просто блистать на нем.

Профессор Андерсон стала доставать рулоны воздушной, атласной, шелковой ткани белого цвета.

- Миранда, на балу девушкам вашего возраста и положения полагается быть в светлом, - пояснила выбор ткани англичанка. – Платье должно быть длинным, а фасон выбирайте сами.

Мира на бумаге нарисовала платье. Все хотелось сделать самой. У мисс Шарлотты и так много забот в конце года. Девушка выбрала платье на корсете с открытой спиной и плечами, асимметричным подолом, спереди ноги были открыты до колен, а сзади юбка волочилась по полу.

- Интересный фасон, да и событие очень неординарное, - сказала мисс Шарлотта

Их разговор прервала Ирэна.

- На этих вещах нет посторонних чар, - сказала она, поставила коробку на стол и ушла.

- Прекрасно, - подмигнула англичанка Мире, проводив Ирэну взглядом, - можем начать уже сейчас, а завтра первая примерка.

Профессор Андерсон разложила ткань.

- Можно я попробую сама, - попросила Мира. Она уже хорошо могла справляться с артефактами.

Когда профессор кивнула, девушка ударила ножницами о столешницу, они выпрыгнули из рук и стали резать ткань.

- Миранда, позвольте дать дружеский совет, - девушка приготовилась слушать. – Если у вас были или есть какие-то разногласия с Ирэной, то помиритесь до начала каникул. Что-то ее гложет в вашем присутствии.

Мира ничего на это не ответила, только кивнула. Ирэна никому тут не нравилась, потому что всех подначивала. Почему она невзлюбила новенькую, было тоже непонятно.

Потом мисс Шарлотта ушла к себе в кабинет, а Мира наблюдала, как ножницы сначала нарезали ткань, а затем иглы сшивали ее. Когда работа подходила к концу, Роза прошлась по Академии и сообщила, что милорд Рихтер собирает всех в актовом зале через полчаса.

Хотелось увидеть Андрея, но Мира решила, что у него сейчас много работы, и они пообщаются вечером в общежитии. Еще пара стежков, и платье было готово к первой примерке, но это уже завтра. Волшебница убрала инструменты и пошла на поиски актового зала. О том, что он вообще-то есть в Академии, она узнала примерно полчаса назад.

 На первом этаже она встретила Кирилла, который при ее появлении заулыбался.

- Сударыня, позвольте сопроводить вас в наши катакомбы, - он предложил руку, Мира за нее ухватилась. Когда они спустились в подвальные помещения, то Кирилл заговорщически шепнул, - после собрания встречаемся в актовом зале. Будем танцевать.

- Добрый день, Мирослава Юрьевна, Кирилл Дмитриевич, - раздался за их спинами голос ректора.

- Добрый, - не оборачиваясь, ответил Кир. – А хорошо ты придумала все эти плетения запоминать. И зря ты мои конфеты не взяла, вкусные были.

Мира его не слушала, она через плечо пыталась увидеть Рихтера. До чего же он был красив. Хотелось обнять его и слушать, как он рассказывает, что делал эти два дня.

- Иванова, ты меня слышишь? – Кирилл остановился, ректор обошел их, обдав холодным взглядом. – Ты что покраснела? Сражена моим обаянием? – Юноша перехватил ее взгляд, устремлённый вслед ректору. – Или ты ректора испугалась?

Мира кивнула, не объяснять же, что она хочет кинуться на шею Главе школы, вспомнить, какие у него сильные и заботливые руки, отчего и краснеет.

- Пошли тогда на задние ряды, подальше от начальства, - потянул ее Кир.

Актовый зал был небольшой, примерно на пятьдесят мест, поэтому особенно далеко уйти у них не получилось. Помещение было выдержано в бордово-розово-белых тонах, небольшая сцена.

Когда преподаватели и студенты оказались в сборе, ректор сообщил, что все студенты успешно сдали экзамены, с чем он всех и поздравил. А Мире он торжественно вручил мантию студента. И даже не попытался прикоснуться к девушке, пока надевал мантию на нее. Но это и понятно, конспирируется.

Потом Рихтер сообщил, что летом студентов во время каникул ждет обязательная практика, соответствующие письма уже направлены на места ее прохождения. Если кто-то из студентов желает, то на лето может остаться в Академии. Это было про Миру.

Когда ректор сел в зрительный зал, а Александр Всеволодович принялся пояснять каждому студенту сроки и место прохождения практики, Мире захотелось отправить Андрею ментальное послание о том, как она скучала, но она побоялась, что кто-то сможет перехватить его. Девушка снова осадила себя – все вечером, потерпи.

После окончания собрания, волшебница вместе со всеми поужинала в столовой Академии, а потом они с Кириллом вернулись в актовый зал. Парень научил ее основным движениям, это было очень просто. Пока что они танцевали под счет, а на завтра договорились, что Кир принесет музыку. В перерывах между указаниями, как стоять и как двигаться, он все время говорил о Белке.

В общежитие они вернулись вместе. Кирилл ушел к себе, а Мира решила выпить чая. Она хотела и Рихтеру приготовить, но не знала, когда он вернется.

- Мира, а у тебя с Киром серьезно? – прервала ее мысли Белка.

- Нет, - в тон девушке ответила новенькая. – Мне нравится другой.

Скоро он придет с работы, Мира повиснет на нем и будет вдыхать запах сандала с цитрусом.

- Мира, а как сделать, чтобы такая, как я, понравилась такому, как Кир? – спросила Белка.

- А какая это, как ты? – спросила Феникс, она не сразу поняла сути вопроса.

- Ну, - Аня замялась, - я некрасивая.

Белка была права, она не была красавицей, как, например, Ирэн или Виола. От тех взгляд нельзя оторвать. Но Белка просто была другой.

- Красота – это не самое важное, - сказала Мира, она до недавнего времени была серой мышью, понимала, о чем говорит. – Гораздо важнее, что у тебя внутри, и всегда найдется тот, кто полюбит тебя именно такой. Я думаю, что для того, чтобы понравится Кириллу, ты должна быть собой, Белочка.

Когда Аня ушла, Мира с чаем устроилась в холле ректорских апартаментов, открыла окна на террасу, впустила запахи лета: цвела сирень. Девушка, сидя на диване, листала атлас звездного неба, потом взялась за книги, где описывался этикет поведения на торжественных приемах магов, мисс Шарлотта посоветовала. Ничего необычного, на людских приемах вели себя так же. Но у магов допускалось выставлять скрывающий экран, чтобы другие не могли прочитать мысли и чувства, можно было носить артефакты без ограничений и брать с собой магических животных.

Рихтер пришел поздно, Мира уже отчаялась ждать. Как только он закрыл дверь в холл, девушка кинулась к нему, запрыгнула, обвив его руками и ногами. Андрей обнял ее и внес в свою комнату, усадил на стол в библиотеке, отцепил от себя.

- Мира, - сказал он строго, отчего эйфория девушки мгновенно улетучилась, - я не буду делить тебя ни с кем. Либо ты со мной, либо нет.

Она озадачилась. Это он ее к Киру приревновал? Отчего девушкам нравится, когда их ревнуют? Мире сейчас было гадко и противно.

- Я помогла Кириллу с начертанием. Я в другой раз зайду, когда ты отдохнешь и станешь добрее, - сказала она, спрыгивая со стола и направляясь к двери. Сладкий момент долгожданной встречи был упущен.

- Мира, - зашептал Андрей, прижимая ее к себе, - с тобой у меня все по-другому. Я хочу, чтобы все было идеально.

- Тебе не о чем волноваться, я не знаю, как идеально, потому что у меня все впервые, - она смягчилась и потянулась, чтобы поцеловать Рихтера. - Только с тобой мне спокойно.

В поцелуй она вложила всю тоску, которая скопилась в разлуке. Андрей отвечал тем же. Но все как-то быстро вышло из-под контроля, осталось расстегнуть только две пуговицы, чтобы стянуть с него рубаху. Пиджак уже лежал на полу.

- Мой жаркий Феникс, я так скучал по тебе, но давай не будем торопиться, - Андрей где-то у себя за спиной поймал ее руки, поцеловал каждый пальчик. – Предлагаю тебе размять руки на рояле, пока я привожу себя в порядок.

Мира хотела пошутить, что может помочь ему раздеться, но не стала. Она поклонилась роялю, тот в ответ поднял крышку и отозвался звоном в брюхе. Девушка стала играть ту простую мелодию для разминки, которой научил Андрей.

Она не могла прогнать нахлынувшее желание залезть к нему под душ или улечься в его кровать. Потом поймала себя на мысли, что все это очень по-детски. Мира совершенно ничего не знала о настоящих отношениях, которые появляются у мужчины и женщины, а не у парня с девушкой.

Андрей вышел через несколько минут, одетый в джинсы, выходную рубашку, с сырыми волосами. В руках держал куртку.

- Ты решил прогуляться ночью? - спросила девушка, когда он сел рядом.

- След нашел что-то, позвонит, когда будет дома. Поэтому меня действительно ждет ночная прогулка с одной очень красивой девушкой, - сказал он и поцеловал ее в кончик носа.

- Думаю, что девушка не против, - сказала Мира уверенно. – Давай я тебе волосы посушу.

Она залезла к нему на колени и запустила пальцы в его волосы. Какое восхитительное занятие! Конечно, одной сушкой волос все не ограничилось. Их прервал телефонный звонок. Мира не сразу поняла, откуда доносится звук, и почему он не умолкает.

Андрей сделал пас рукой, звонящий телефон прилетел в его руку.

- Да, скоро будем, Илья, - сказал Андрей, после чего стал приводить себя в порядок. На этот раз Мира не успела расстегнуть только одну пуговицу, - ты такая жаркая. Не могу контролировать нас обоих… я себя-то не могу остановить! А тут ты еще… я не могу оторваться. Мирослава, - Рихтер внезапно прекратил монолог и уставился на девушку, – я зайду за тобой через десять минут.

 Ей хватило пяти. Джинсы и блузка, волосы заплела в косу. Очень скромно.

До дома Следа они добрались по порталу, Рихтер открыл его прямо в холле ректорских покоев. Андрей привычно позвонил и колокол, След впустил их, отвел на кухню.

Детектив протянул Мире уже восставленное фото, которое получил от нее порезанным. Как она и ожидала, на нем был отец с белой розой в петлице пиджака. С папой у них много общего, но главное - взгляд. Какие же они с мамой оба красивые на этом фото - счастливы, оба улыбаются. Свадьба же. Мира обязательно поставит фотографию в рамку.

- Это Хрусталев? – спросила она, хотя ответ уже знала. Но хотела убедиться окончательно. Да и Андрей тут.

- Нет, Феникс, это Иванов Юрий Иванович, твой отец, - произнёс След. - Благодаря вашей находке в Предгорье и твоей крови я смог опознать твоего отца. Он учился с Хрусталевым в Московской Академии магии. Сейчас собираю информацию об их студенческих годах. Так вот, они были друзьями, твой отец спас Хрусталева во время одного происшествия в МАМ. Студенты решили вызвать духа земли, дух к ним вышел, но больше и сильнее, чем они рассчитывали, и стал крушить все, что видел. Начал он со стен, закончил крышей. Твой отец смог вытащить Хрусталева из-под обломков, после чего они стали друзьями. Хрусталев даже перешел с демонологии на начертание, чтобы учиться вместе.

Значит, отец Миры был начертателем, способности к предмету - это семейное.

- Это пока все, что я узнал о твоем отце. Как я уже сказал, сейчас собираю информацию о его обучении в МАМ. Но по-прежнему я не знаю, где он находится и жив ли.

Мире пока было достаточно и этого. Ее отец не имел отношения к гибели тех людей на вокзале. И то, что они жили в доме Хрусталева, тоже было понятно, у друга же жили. Внешне они с отцом похожи, не мудрено, что кто-то мог их преследовать, потому что принял одного за другого. И ей кто-то мог по этой же причине навредить.

- Случай на реке связан с моим отцом или Хрусталевым? – спросила она.

- Ни с тем, ни с другим, - След посмотрел сначала на Рихтера, тот кивнул.– Это сделал кто-то из студентов или Роза.

 Да, Рихтер говорил, что проверил всех преподавателей не совсем законным способом, своему секретарю он не доверял.

- Но кто мог желать мне зла? – спросила она.

- Не знаю. Но это кто-то из артефакторов.

- Значит, это Вероника, Ирэна или Белый, - проговорила Мира после паузы.

- Или Роза, - добавил Рихтер, - она тоже неплохой артефактор.

У Миры голова шла кругом. Как она сама не догадалась! Тот, кто смог наложить заклинание на кулон, которое не заметили такие сильные маги, как Рихтер или Лакомб, должен быть отличным артефактором. Кулон она редко выпускала из рук (не хотелось своей аномальной магией навредить кому-либо), хотя однажды забыла его в боевом зале. В тот день заклинание Ирэны отскочило в Миру, потому что тогда в боевом зале новая студентка позволила себе расслабиться. Тогда она кулон и забыла, ее Принц к ректору потащил, не до него было. А потом Роза кулон принесла и Главе Академии жаловалась, какая Мира безголовая. Неужели Роза? И для чего ей это нужно?

Мира посмотрела на Андрея. Неужели из-за него? Бред!

- А какой мотив? - просила девушка, хотя червячок осознания уже сверлил мозг.

- Точно не знаю, - ответил След. – Заклинание было сделано таким образом, чтобы нельзя было вычислить его автора. Такое может поставить только искусный артефактор, среди студентов такой только один. Точнее одна – Ирэна. Она потомственный артефактор, способности у нее в крови, да и у родителей ее много литературы по теме. Роза тоже отличный артефактор, это ее специализация. Если бы не работа в Академии, ее бы уже давно с руками взяли в хорошую фирму. Какой мотив? Сама догадайся.

- Ревность, - ответила Мира тихо.

- Где женщины, там почти всегда ревность, - философски проговорил След. - С Розой все понятно, она решила, что новая студентка займет мысли и сердце обожаемого ею ректора Глазовской Академии магии.

Еще бы, если встать на место Розы, то, что мы видим: ректор уделяет новой студентке много времени, водит куда-то, вызывает к себе в кабинет, где они шушукаются за закрытыми дверями.

- Что-то было в поведении Розы такого, что может подтвердить мою догадку? – спросил След, а Андрей с хмурым видом сидел молча.

Мира кивнула.

- В первый же день, когда она узнала, что я новая студентка, то предупредила, - девушка подбирала слова, - что следит за мной и что при помощи дяди может выгнать меня из Академии.

- Почему ты не сказала мне? – мрачно спросил Рихтер.

- Потому что она всем угрожает, никто из студентов не воспринимает ее всерьез, над ней смеются. Особенно, когда вы ее с бестолковыми заданиями отправляете подальше, чтобы она выполняла их подольше.

След рассмеялся.

- И не стыжусь этого, - реабилитировал себя Андрей, - она может докладывать своему дяде о том, чего ей знать не полагается.

- Все понятно, с вами, милорд ректор. Мира, это все?

- Ну, Роза говорила, что…м-м-м «Рихтер ее», и жалела меня, что я никакая, серая.

- Да, ты сейчас очень даже на серую мышь похожа, - иронизировал След. – Но нападение было до твоего восхитительного преображения. А Ирэна как к тебе относится?

- А Ирэну никто не любит, и она никого не любит, - заявила Мира.

- И все-таки. Если предположить, что она приревновала тебя к кому-то, кто симпатизировал тебе. А? С кем из юношей ты много общалась до случая на реке, больше, чем с другими? – След внимательно смотрел на девушку, а Рихтер что-то внимательно изучал у себя под ногами.

- С Принцем, - уверенно ответила студентка, а Андрей стал собирать катышки с идеального вида рубахи. Ревнует, догадалась девушка, даже не смотрит на нее.

- А! Это тот красивый синеглазый юноша? – спросил След, оборачиваясь к ректору, тот кивнул.

Мира больше не могла сидеть, она заходила по крошечной кухне, лавируя между разбросанными вещами.

Роза или Ирэна. Нашли же  кому отомстить! Серой мыши, которая пыталась найти друзей. И нашла. И от этого пострадала? Чуть не умерла. Спасибо, ректор спас. И зачем она тогда увязалась за белым котом? Жила бы себе в двух комнатах, пельмени варила, улицу подметала. И никогда бы с магией дела не имела. Купила бы себе на день рождения расчёску с заклинанием незапутывания волос и была бы счастлива.

Наткнулась на напряженный взгляд Андрея. И не знала бы она ни его, ни его объятий. Ни Принца, ни его хрустальной души. Нет уж. Она докопается до истины, найдет ту, что хотела отнять у нее право на счастье.

Мира подошла и села рядом с Андреем, тот обнял ее и поцеловал в висок. След не удивился, значит, знал об их отношениях, Рихтер сыщику доверяет.

- Как вывести их на чистую воду? – спросила девушка, сжимая руку Андрея.

- Можно попробовать ловлю на живца, но твой… м-м-м… ректор, скорее всего, на это не согласится, - начал След.

- Не согласится, - подтвердил ректор.

- Так что живи, как и жила, но будь осторожна. Может быть, одна из них себя еще проявит, - закончил сыщик.

Мира вспомнила последние дни, и Роза и Ирэна вели себя обычно, неприязненно, интереса к ней не проявляли.

В общежитие Андрей вернул их тоже порталом, завел Миру в свою комнату, усадил за рояль.

- Только послушаю, как ты играешь. Не хочу сегодня касаться нашего друга, - сказала девушка, настроение у нее было отвратительное.

Андрей играл одной рукой, а другой целомудренно обнимал ее за плечи. Мире же хотелось залезть ему под рубашку и раствориться в нем без остатка.

Мелодию выбрал из своих любимых, услышал когда-то во время прогулки по Цюриху и запомнил. Ладошка Миры была теплой, не удержался, поцеловал ее. Какая же она восхитительная, он не мог надышаться ею. И дело не в любовном напряжении, которое для мужчины его возраста было явлением нормальным, а в том, что Феникс была чем-то исключительным. Сначала ему казалось, что у него с ней все будет идеально, потому что само провидение указало на нее. Но сегодня, когда он увидел ее, идущей под ручку со студентом, захотелось студенту эту самую руку сломать, а ее целовать, пока она не поклянется, что будет всегда только с ним. Она юная, значит, ему, как более опытному, нужно задавать направление их отношениям. И она ему полностью доверяла, это чувствовалось. И обмануть ее доверие, перейдя в постельное общение, не хотелось. Пусть почувствует каждый этап отношений.

Мира стала тянуться к нему, уже прижалась прохладными губами к его шее. Да, и эта восхитительная странность – от поцелуев она распалялась мгновенно, но губы ее оставались немного прохладными. Этот контраст просто сводил с ума. Она уже расстёгивала его рубаху, а значит, он был близок к потере контроля.

- Возьми подушки с кровати, - сказал он, мягко отстраняя ее от себя.

Девушка смотрела на него слегка затуманенными глазами, не сразу понимая, о чем ее просят.

- Возьми подушки и накидай их у камина, - повторил он.

Мира так и сделала в рекордные сроки. Если бы она телекинез освоила, то пришлось бы придумать задание сложнее, чтобы отвлечь ее и себя.

Андрей сел на подушки, потянул Миру за собой и попросил ее разжечь камин.

- Легко, - отозвалась она. Что-что, а магия огня дается ей проще всего. Огненная девочка. Свет от огня прятался в ее волосах, а коже придавал золотистый оттенок.

Маг достал то, ради чего и позвал ее к себе в комнату. Из заднего кармана джинсов он извлек длинную бархатную коробочку и протянул ее девушке, ее глаза округлились от удивления. Какие же у нее красивые глаза, от них сейчас исходил свет, в котором хотелось греться.

- Это тебе, - сказал он, когда Мирослава открыла коробку, - будешь носить и думать обо мне, когда я буду не рядом.

- Я думаю о тебе, даже когда ты рядом, - ответила она и прижалась к нему.

Мужчина вынул браслет из коробки и надел его на руку Миры. Та покрутила ею,  розовые и фиолетовые камни засверкали в свете огня. Это был не артефакт. Простой изящный браслет из белого золота с аметистами и гранатами. Как только увидел его, сразу решил, что подарит своему Фениксу. Не прогадал. Она все еще крутила запястьем, любуясь подарком.

- Спасибо, мне очень нравится, - почему-то прошептала она и поцеловала его. Андрею показалось, что она опечалена. Проверил. Нет, она растрогана.

Он обнял ее, а эта чертовка воспользовалась моментом и уже расстегнула последние пуговицы на его рубахе, прижалась к его груди щечкой и вдыхала. Да, это она любит.

- Мне нравится, как ты пахнешь, - проговорила она и потянулась за новой порцией поцелуев.

Как можно перед ней устоять? Но Феникс быстро насытилась, улеглась на его плечо и что-то мурлыкала себе под нос. Через какое-то время она и вовсе уснула. Андрей гладил ее волосы и спину. Его девочка устала.

Да, браслет – это просто кусок металла, но на него можно наложить плетение, чтобы отгонял дурные сны.

Тем утром, когда он сквозь сон услышал ее зов, то не на шутку заволновался. Ей было очень страшно. Во время подготовки к экзаменам все студенты испытывали стресс и волнение, тем более что купить экзамен в Глазовской Академии магии было невозможно. Вот и Мира скоро восстановится, выспится. Андрей и сам стал засыпать, Мира грела не хуже камина. Огненная девочка.

Маг взял сонную девушку на руки, убрал стену между их комнатами (заклинание временного перемещения могло растворить предмет в окружающем пространстве на срок до трех дней), и уложил Миру на ее кровать. Она проснулась, потянулась к нему. Такая милая.

- Останься со мной, - она крепче обняла его, прижимаясь к груди.

- Я рядом. Смотри, - он показал в сторону своей комнаты, видно, как горит камин в библиотеке, потому что стены нет.

Мира даже не удивилась, кивнула и полезла под подушку за его футболкой, в которой спала.

- Ты, конечно, можешь помочь мне переодеться, - она смотрела все тем же чуть затуманенным взглядом. Он, конечно, был не против ей помочь, но не был уверен, что сможет остановить себя, а она еще такая неопытная. – Но мы вроде как не торопимся. Да?

Андрей улыбнулся, поцеловал ее и ушел на свою половину. Он слышал, как полетела на пол ее одежда, и все стихло.

Конечно, Мира пришла к нему рано утром, сославшись на то, что ей холодно, и она снова видела кошмары. Врушка. Андрей не смог устоять, откинул одеяло, она тут же забралась к нему, утроилась на плече, уткнувшись в шею. Она действительно была холодной и напуганной, магу это не понравилось, обнял ее крепче.

- После случая на реке у меня появился страх, - заговорила она, - поэтому я не могу работать с энергиями воды. И сны вижу, как меня затягивает вода.

- И как тебя вылечить? – спросил он, целуя ее в макушку.

- Мне нужно переживать этот же страх, чтобы не бояться. Я готова начать с поцелуя после спасения.

Андрей так и сделал, а потом обнял свое сокровище. С ней было уютно, как дома, и покойно, словно он нашел ту половину себя, без которой не может быть счастья.

 

24. Смелая глава: Удачная охота

Когда Мира проснулась утром, то не сразу поняла, где находится. А потом воспоминания вчерашнего дня и сегодняшнего утра волшебным водоворотом закружили девушку.

В кровати она лежала одна, значит, Андрей уже ушел в Академию. Это она уже свободна после экзаменов, а у главы заведения работы море.

Сегодня, рано утром она нашла спальню быстро, как будто уже заранее знала, куда идти. А сейчас могла хорошенько рассмотреть комнаты ректора. Да, он занимал несколько комнат. К спальне примыкали гардеробная и ванная комнаты. В гардеробной она взяла еще одну его футболку, а из ванной утащила мыло с запахом цитруса и сандала. Он и не заметит. Кровать заправила, хотела положить на подушку надпись типа «спасибо за чудесную ночь», но не стала, потому что по-детски. Через кабинет-библиотеку, где стоял рояль, Мира прошла в свою комнату. Стена тут же встала на место.

На прикроватной тумбочке ее ждала записка и коробка конфет.

Я не против проводить так каждую ночь.

А.Р.

- А как же, давай не торопиться? - Подумала она и улыбнулась. И спросила, чего хочет сама? Она хотела просто быть с ним рядом.

Конечно, ей нравилось счастье, внезапно свалившееся на нее. И началось все именно тогда, на реке. Так что ее злопыхателю, кем бы он ни был, прежде всего, нужно сказать «спасибо».

Мира приняла душ и оделась, чтобы идти в Академию. В столовой и гостиной общежития уже развешивали украшения для вечеринки. Завтра и послезавтра все разъезжались на каникулы и летнюю практику, а преподаватели уходили в отпуск. Значит, Роза и Ирэна тоже покинут Академию…

- Иванова, сегодня в два там же, - вполголоса сказал Кир, проходя мимо нее. Вот ведь шпион. – Доброе утро, сударыни, - это уже Белке и Вилке, и скрылся у себя в комнате.

- Мира, ты не знаешь, что за сюрприз готовит Кир? Он обещал, что будет что-то грандиозное, - сказала Белка.

- Нет, - ответила волшебница, отпивая чай, - но, если обещал, значит, будет.

- Мирослава, - обратилась Виолетта, - ты остаешься на лето тут, в Глазове?

- Да, - подтвердила та, не рассказывать же все планы, которые построил для них на лето Рихтер, - буду в общежитии, скорее всего.

Вилка замялась немного.

- Она хочет попросить тебя об одном одолжении. Но только, тсс, никому об этом не говори, - пришла на выручку Белка.

- Мне некого больше попросить. Но если ты откажешься, то мы поймем, - начала Вилка, она перешла на шепот. – Мы со Львом подкармливаем животных. А послезавтра некому будет это делать.

И стоило из этого делать такую тайну.

- Конечно, девочки, - улыбнулась Мира, - только скажите, кому, что и какую еду носить.

В ответ Виола просияла. Оказалось, что под мостом через Чепцу жила семья летающих псов. Это мирные кочующие животные, которые могли развивать огромную скорость за счет своих перепончатых крыльев. Раньше, до появления телефонов, их использовали в качестве почтальонов для особо конфиденциальных писем, так как летающие псы могли уходить от любой магической слежки и хорошо прятались от людей. И то, что они жили под мостом в центре города, как раз говорило о том, что их не засекли коммунальные службы.

Обо всем этом Вилка рассказала Мире, пока вела на место. Они прошли по берегу метров пятьдесят, нырнули под мост, преодолели скрывающие чары. При их появлении из темноты угрожающе зарычали.

- Сумрак, Ночка, это я, - сказала Виола. На ее голос из темноты вышел, виляя хвостом, гладкошёрстный серый пес, на его спине были сложены черные перепончатые крылья, глаза желтые.

- Это Сумрак, - Вилка достала хлеб, отдала псу, тот взял еду и потащил с дальний угол. - Там Ночка, она ощенилась не так давно. В городе им показываться нельзя, поймают и в зоопарк отдадут. Это редкий вид. Когда мы со Львом их тут нашли, то сразу скрыли место от людских глаз, да они и сами не высовываются, Сумрак только ночью выходит.

Пес, по всей видимости, отдал еду Ночке, пришел еще за одной порцией. Вилка полезла за добавкой.

- Можно мне? – спросила Мира.

Вилка отдала хлеб, и Мирослава протянула его Сумраку, тот сначала понюхал ее, а потом осторожно взял хлеб.

За спиной послышались шаги, девушки обернулись. Это был Лев, он нес еще пакет.

- Мирослава будет их подкармливать, когда мы уедем, - объяснила присутствие Миры Виола.

- Спасибо, - ответил Лев. Он высыпал на землю куриные кости и головы.

- Их только этим кормить? И где покупать еду? – спросила Мира.

Лев и Виола все объяснили: где достать провизию и как часто обновлять скрывающее заклинание.

- По нашим расчетам щенки, окрепнут недели через полторы, - пояснил Лев, - потом они уйдут. Тут для них слишком людно.

Как раз пройдет бал выпускников, и они с Рихтером смогут воплотить все свои планы на это лето.

Лев и Вилка остались. Красивая из них пара получается.

Как только Мирослава перешла порог Академии, владычица приемной Роза громогласно возвестила о том, что ее уже полчаса ищет милорд Рихтер. Да, телефон она оставила в общежитии, а скрывающие чары не дали какой-нибудь записке найти ее.

Когда Мира направилась в кабинет главы Академии, то Роза знаками показала, что следит за ней, после этого она стала распылять свои вонючие духи.

Ректор был не один. Сладкая парочка, Сергей Иванович и Лариса Сергеевна, скрашивали досуг Рихтера. Тот выглядел злым.

- Ах, вот и наш Феникс, - Новокшенов на этот раз весьма проворно сполз с кресла, чтобы поприветствовать. – До чего же обворожительной стала Мирослава. Брильянт. И все благодаря мне. Теперь можно и поговорить.

Рихтер указал ей на стул за длинным приставным столом, сел рядом с ней. Нет, он был не злой, но нервничал, поняла Мира. Скорее всего, министерские появились неожиданно, иначе бы Андрей предупредил ее. А пока все они ждали ее, то, скорее всего, молчали о цели своего визита, чем заставляли волноваться ректора.

- Итак, Мирослава Юрьевна нашлась. Как видите, с ней все в порядке. Чем обязаны вашему визиту? – холодно спросил Рихтер.

- Андрей, не горячись, - сказала Лариса Сергеевна, - все хорошо. У нас к твоей студентке только один вопрос: как она себя чувствует.

- Серьёзно? Два работника Министерства приехали в нашу Академию без предупреждения, чтобы спросить, как чувствует себя моя студентка? - проговорил Рихтер.

- Андрюша, ну что ты горячишься, в самом деле? - по-отечески сказал ему Новокшенов. – Если мы приехали, значит, есть необходимость. Итак, Мирослава, как ты себя чувствуешь?

- Отлично, - ответила Мира, ни на секунду не задумываясь.

- Отлично, что отлично, - сказал Новокшенов, его коллега кивнула, от этого движения ни один волос в ее идеальном каре не выпал из общей картины. – Мы можем отпустить Мирославу на занятия.

Конечно, так быстро они от нее не избавятся.

- Занятия закончились, и экзамены я сдала, - ответила Мира. – Для чего вы интересовались мои здоровьем? Не из простого же любопытства вы преодолели все эти километры пути.

- Андрей, не плохо бы тебе было научить ее хорошим манерам. Способностей нет, так пусть хоть манеры будут. Глядишь, в какую-нибудь фирмочку возьмут секретарем, - сказала Лариса Сергеевна. А студентка краем глаза видела, как ректор сжал кулак, отчего побелели костяшки пальцев, на лице же непроницаемое выражение. Эта рыжая их специально провоцирует, догадалась Мира. Вот ведь гадина!

- Рассмотрим ваше предложение, Лариса Сергеевна. Однако я тоже ждут ответ на вопрос Мирославы Юрьевны, - выразился Рихтер предельно вежливо.

- Да проверяем одну теорийку, - пренебрежительно сказал Новокшенов. – Ваш Источник магии питается от магической жилы, которая в некоторых местах меняет свое качество. А Мирославе Хранитель являлся уже два раза. Мы хотели понять, не изменилось ли ее состояние. Видим, что с вашей студенткой все хорошо.

Повисла пауза.

- Предлагаю отправить Мирославу, готовиться к балу выпускников, - сказал Новокшенов. – Уверен, что Сириус тебе понравится, дорогая, тем более, что за несколько последних лет они впервые решили провести его у себя. Видимо, из-за вашего выпускника. Принц, кажется. – Рихтер кивнул, - он прекрасно сдал экзамены в министерстве. Такой способный.

Разговор о Принце навеял грусть. Мира попрощалась и ушла, направилась в актовый зал на урок танца, погруженная в мысли о Принце. Как он там? Хорошо, что экзамены сдал, из него выйдет отличный правитель. Думает ли о ней? Думает, но все реже. Так же как и она. Счастлив ли он? Мира этого не знала, но знала, что обязательно расскажет ему о том, кто делает ее счастливой сейчас.

Она забрела в подвальные помещения, актовый зал остался позади. А ее почему-то тянуло дальше, девушка поддалась предчувствию и спустилась ниже. Тоннель уходил в темноту, а оттуда тянулись магические потоки. Источник – догадалась Мира. Он как будто звал. Вот и дверь открыта. Она хотела пройти дальше, но внезапно появился Монах, больше было некому – черный плащ с капюшоном, надвинутый на лицо.

- Уходи, - глухо сказал он и закрыл дверь прямо перед ее носом.

Мира побрела обратно, вернулась в актовый зал, где нашелся Кирилл.

- Иванова, заставляешь себя ждать. А у меня для вечеринки еще не все готово, - сокрушенно говорил юноша.

- Я могу помочь, если нужно, - предложила Мира.

- Поможешь, если быстрее закончим. А закончим, когда ты научишься не наступать мне на ноги, - сказал юноша и включил вальс. – Позвольте пригласить вас на танец, сударыня.

На самом деле учитель танцев из Кирилла был хороший – терпеливый, внимательный, он много шутил, чтобы разрядить обстановку.

- Иванова, расслабься. Давай, давай. Ты же не в боевом зале, где тебе нужно все держать под контролем. Слушай музыку и доверься своему партнёру, то есть мне, - Кир вел ее, а Мира закрыла глаза, чтобы не смотреть на свои ноги и лучше слышать мелодию.

Девушка поняла, что все дело в доверии. Она привыкла всю жизнь рассчитывать только на себя. Вот и результат. Движения она знает, но не может позволить вести себя. С Андреем бы такого не было, или с Принцем. Почему бы не попробовать довериться Кириллу? Убивать он ее не пытался, за все то время, что они проводили наедине, приставить и не собирался, тем более, что все его мысли сейчас заняты Белкой.

- Молодец, Иванова, - похвалил Кир, - потом твой партнер притягивает тебя к себе, вот так, - юноша закрутил руки, проворачивая ее, привлек к себе. – Потом партнеры обычно целуются. Мы будем целоваться?

Мира не успела ответить, потому что пространство актового зала располосовал голос Рихтера.

- Разве в нашей Академии нет более подходящих мест для поцелуев? – от холода в его голосе Мира поежилась.

Кир же повел себя как настоящий рыцарь.

- Андрей Вильгельмович, вы мешаете молодежи постигать любовь друг к другу. Что вам здесь понадобилось?- смело спросил он, пряча за спиной Миру.

- А вам? – все так же холодно говорил ректор, а глазами так и впился в девушку.

- А у нас любовь, - с вызовом сказал Кир.

- Пошли отсюда, - шепнула ему на ухо Мира. С Андреем она позже поговорит.

- Да, идем, - Кир взял ее за руку и вывел из актового зала. Когда Мира проходила мимо Рихтера, то боялась поднять глаза.

В коридоре подвала стояли Новокшенов и Лариса Сергеевна, они шли со стороны Источника.

- Ай, да, наша серая мышка! - Воскликнула Лариса Сергеевна при виде их с Киром. – Решила закрутить любовь с наследником большой магической корпорации?

Девушке хотелось бросить ей в ответ какую-нибудь ядовитую фразу, но Кир ее опередил.

- Как дела, Лариса? – спросил он беззаботно. – Мама тебя все еще на чай ждет.

- Конечно, я приду, - она как-то смягчилась от его слов. – А как Дима?

- А Дима и Настя осенью мальчика ждут.

- Настя? – растерянно повторила Лариса Сергеевна.

- Ага, та, что училась вместе с ним. Папа шутит, что мужчины нашей семьи жен находят там, где учатся. У вас здесь какое-то совещание? - Кирилл кивнул на Рихтера и Новокшенова, которые ждали Ларису Сергеевну, - мы с моей подругой не будем вас отвлекать, у нас сегодня еще много дел, – Кир потянул Миру за собой, они поднялись на первый этаж.

Когда они оказались в столовой Академии, Кир не мог сдерживать смех.

- Ты видела ее лицо? Видела? – гоготал он.

- Чье лицо? Ларисы Сергеевны? – уточнила Мира.

- Ага! Димке с Настей расскажу, пусть тоже повеселятся, - проговорил Кир и наложил себе тушеных овощей с мясом. Мира взяла себе только салат, не до еды было.

- Ты ее знаешь? – спросила Мира, когда они уселись за стол.

- Конечно, знаю. Она за моим братом бегала три года, а он Настю выбрал. Мама настаивала, чтобы он женился на Ларисе, мол, у нее связи в Министерстве, манеры, способности. Но Димка послушал папу и женился на Насте, она клевая.

- А какие способности у Ларисы Сергеевны?

- Она чует ложь, - подтвердил догадку Миры Кир, - обмануть ее сложно. А еще она гоняется за богатыми наследниками. Говорят, что сейчас на Рихтера глаз положила.

- На нашего ректора? – вырвалось у Миры.

- А чему ты удивляешься? Он очень богат, ему дед огромное наследство оставил, - странно было слышать эту информацию от Кира, а не от самого Андрея. Почему он не посчитать нужным рассказать об этом Мире сам? Да и что она знала о нем? Что его родители погибли. Что он жил в Предгорье, она считай, что сама узнала. Что он рос один в семье, она узнала тоже сама, увидев семейный портрет. Что он приехал в Глазов, чтобы найти девушку из своего сна. Нет, он и не скрывал от Миры информацию о себе, но и не стремился поделиться ею. Об этом они тоже вечером поговорят.  Долгий разговор выйдет.

- Иванова, ты меня слушаешь? – Кир махал перед ее лицом руками, чтобы привлечь внимание. – О! Ты все-таки тут. Ты сегодня на вечеринке поможешь мне салют запустить? Я его для Белки приготовил.

Похоже, что Кир решил продолжить семейные традиции и нашел свою избранницу там, где и учился.

- Конечно, помогу, - кивнула Мира.

В этот момент в столовую вошли Белка и Вилка. Кир покраснел при их появлении.

- Действуй, - шепнула ему Мира, а сама попросила Вилку выйти, чтобы спросить кое о чем.

Вилка решила, что речь идет о летающих псах. Но Мира рассказала правду, что Киру нравится Белка, что намерения он имеет самые серьезные, что им надо дать время пообщаться. Сначала Вилка глаза округлила от удивления, а потом заулыбалась.

- И поскольку я тебя уже вытащила, не могла бы ты мне помочь с примеркой платья.

Вилка не возражала. Когда они пришли в швейную мастерскую, то Вероника была уже там. Она стояла в красивом голубом платье в пол, оно очень шло к ее голубым глазам. Корсет был отделан вышивкой из бисера, а на поясе большой цветок.

- Какая ты красивая, - восхитилась Мира.

Вероника действительно походила на какую-то нимфу. Вот Белому повезло!

Мира тоже примерила свое платье, почему-то фасон сейчас ей не нравился. Ноги и спина казались слишком открытыми, ей было неуютно, хотелось одернуть подол, а корсет натянуть до шеи. Это можно переделать. Но еще больший сюрприз ее ждал, когда она надела платье и вышла к зеркалу. Весь подол был в дырках.

- Ох, неужели какие-то духи завелись, нужно срочно провести обработку, - запричитала мисс Шарлотта, которая подошла несколькими минутами ранее и поправляла платье Вероники.

Да, профессору Андерсон и в голову не могло прийти, что это может сделать человек. А вот Мирослава быстро вычислила «духа». Это Ирэна. Хотелось вывести ее на чистую воду.

За остальными событиями Мира наблюдала как бы со стороны.

Позвали профессора Такаяма, та проверила помещение, осмотрела платье и пришла к выводу, что духи тут ни при чем. На что мисс Шарлотта возражала, что это могут быть только духи. Не люди же!

Тут в маленькую швейную мастерскую набились преподаватели, заохали, разглядывали платье Миры, которое все еще было на ней. Когда из-за суеты всем стало не до новой студентки, она вышла из мастерской и направилась на поиски Ирэны. И нашла ее в боевом зале на занятии с Медведем.

- Довольна? - спросила Мира, показывая прорехи на платье.

- Мирослава, у нас занятие, - строго сказал Медведь.

- Я только на минуточку, - сказала Мира, подходя вплотную к Ирэне.

- Ивановой снова не хватает внимания, - прокомментировала Олианна.

– Довольна? - еще раз спросила Мира, только Ирэна изображала полнейшее удивление. – Только ничего у тебя не выйдет. Он любит меня. И женится на мне на балу выпускников, - солгала девушка, чтобы вывести из себя Ирэну. – Мы тебе обязательно фото со свадьбы вышлем магической почтой, чтобы быстрее было.

Получилось! На лице Ирэны читалась ненависть. А сейчас можно было и уходить.

- Простите, Медведь, что прерывала ваши занятия, - Мирослава направилась к двери, чтобы уйти.

Не ушла. В спину летел заряд. Тренировки в боевом зале не прошли для Миры даром, тело моментально отреагировало, как учил ее Рихтер тогда во дворе. Девушка приняла заряд и отразила его. Ирэна увернулась, но пустила еще один, мощнее, крученый. Мира с такими дела еще не имела, но увернуться смогла, а платье стало гореть. Совершенно не страшная ситуация для Феникса, она погасила огонь, но подол сильно укоротился, да и дыры местами стали больше.

Все это произошло за долю секунды, Медведь уже подскочил и встал между девушками. Отлично. Пусть теперь разбираются. Но было бы лучше заиметь полноценное признание.

- Мы вместе с Принцем посмеемся над этим случаем тоже, - ехидно сказала Мира.

И это стало последней капелей.

- Я все равно тебя уничтожу! Утоплю, задушу, отравлю, покалечу! Вы не будете вместе! - взорвалась Ирэна и приготовила еще один заряд.

- Достаточно! – послышался за спиной Миры голос Рихтера, от него все вздрогнули. – Все ко мне в кабинет. Быстро!

И тут все завертелось. Хорошо, что Новокшенова и Ларисы Сергеевны уже не было в Академии.

Рихтер допросил сначала всех, кто был в швейной мастерской, потом всех, кто был боевом зале. Через несколько минут в его кабинете остались только Мира, Ирэна, мисс Шарлотта, госпожа Такаяма, профессор Лакомб, граф Орлов-Вышеславцев и Медведь. В кабинете ректора стразу стало мало места.

- Итак, девушки, прошу объяснить мне, что произошло? И почему одна из вас бегает по Академии в полуголом виде? – спросил Рихтер, взгляд колючий.

А то он сам не догадался! После всех превращений, платье Миры стало как решето, Медведь дал ей свою курточку, чтобы прикрыться.

-  С кем не бывает, мальчика не поделили, - беспечно сказала Мирослава. – Да, Ирэна? Увела я твоего любимого и себе забрала. И отдавать не собираюсь. Буду жить с ним долго и счастливо далеко отсюда.

Ирэна, оказывается, и так была на взводе.

- Как же я тебя ненавижу! - Зашипела она, как змея. – Появилась из ниоткуда мышь серая, оборванка! - Да что такое! Второй раз за сегодня ее мышью называют! - Проводишь с ним все время. А я его второй год люблю, а он только морщится, когда на меня смотрит.

- А о ком это они? - спросил Медведь.

- О Принце, - со вздохом ответил Рихтер. – Так кулон – это ваших рук дело, Ирэна?

- Да, - ответила она еле слышно, зло посмотрев на Миру. – Если бы я знала, что она Феникс, то придумала бы что-нибудь посложнее.

- Ирэна, неужели вы нисколько не сожалеете? – голосом, полным удивления, просила мисс Шарлотта.

- Нисколько. Если бы ее не было в Академии, всем было бы лучше! -Кричала Ирэна.

Мира и сама иногда об этом частенько задумывалась.

- Это не вам решать, - спокойно сказал Рихтер. – Как вы смогли наложить заклинание на кулон?

- Когда эта растяпа забыла его в боевом зале, я воспользовалась случаем и наложила заклинание из старой дедушкиной книги. Никто бы из вас его не почуял, - ошиблась злодейка, его След и Рихтер почувствовали, еще бы чуть-чуть и раскрылось все. А Ирэна как-то очень словоохотлива стала. – Там нужно только начальное плетение на предмет поставить, а потом можно дистанционно предметом управлять, поэтому и автора плетения вычислить нельзя. А эту новенькую Хранитель решил спасти. Нашел, кого спасать! Ни таланта в ней, ни толку! Только парней чужих ворует!

Ирэна внезапно замолчала, удивленная тем, как много уже наговорила, не исключено, что кто-то из преподавателей «помог» ей облегчить душу.

- Думаю, что мы услышали достаточно. Присутствие Мирославы Юрьевны больше не требуется. Мы может отпустить ее одеться во что-то более закрытое. Пока же нам предстоит решить, что мы будем со всем этим делать, - сказал Рихтер.

- Для начала можно рассказать Ирэне правду, - вмешалась Мира на правах пострадавшей. – Мы с Принцем только друзья, мы не женимся и никогда не собирались. А люблю я другого, - девушка запнулась, - мужчину.

- Мирослава Юрьевна, на сегодня достаточно признаний. Прошу вас удалиться, - холодно сказал ректор.

- Хорошо, Андрей Вильгельмович, - ответила Мира, вставая, - как скажете, милорд.

Ох, они и поговорят вечером! Так поговорят!

Мира отдала куртку Медведю, который стоял рядом с выходом из кабинета, хотела пойти сразу в общежитие, но по взгляду Розы поняла, что лучше все-таки переодеться.

Платье Мира выкинула.

Уже в общежитии она не находила себе места. Помогла украсить общую гостиную к вечеринке, из-за случая с Ирэной ее никто не собирался отменять, некоторые даже находили дополнительный повод для радости.

- Сама виновата, - сказала Вероника, Мира была с ней согласна.

Андрей пришел через несколько часов, вечеринка уже началась. Ректор поприветствовал своих бандерлогов, сообщил, что не может остаться, потому что необходимо срочно отвезти одну из студенток в больницу.

После того, как Рихтер ушел, Мира выждала несколько минут и направилась в комнату Андрея, тот переодевался. На нее глянул лишь мельком.

- Что ты хотела?

- Поговорить, - ответила Мира, стоя у дверей, почему-то не решаясь подойти к нему ближе. Слишком напряженный он был.

- Ты сегодня еще не наговорилась?

- Ты о чем?

- Друзей, я вижу, у тебя много, все тебя любят. Я тебе для чего? – Андрей снова не мог застегнуть пуговицы рубашки. Что с ним творится?

- Ты о чем?

- Я не хочу делить тебя ни с кем, - ответил он уже спокойнее. Так это он про сцену с Кириллом.

- В актовом зале мы… - начала объяснить Мира.

- Да, вы в актовом зале, – отрезал Андрей. Пуговицы не подчинялись, он с силой распахнул рубаху, полетели пуговицы, которые уже были застёгнуты, бросил рубаху на пол и стал натягивать кофту.

- Я все объясню, - снова пыталась девушка, но ее снова перебили.

- Не нужно, я уже все видел и слышал, - он повернулся спиной, всем видом показывая, что разговор окончен.

 Тут гнев стал нарастать в и девушке, давно она это чувство не испытывала.

- Мне не в чем виниться! А иди ты к черту! - она развернулась и с грохотом хлопнула дверью его комнаты, а потом еще дверью в покои ректора.

И позволила себе забыться на вечеринке, спиртное не пила, не любила этого, зато много танцевала. Не обернулась, когда студенты веселыми возгласами провожали ректора. Только видела в окно, что в его машине сидит Лариса Сергеевна. Когда она тут снова успела появиться?

Потом, как и договорились, Мира помогла Киру с сюрпризом для Белки. Этот романтик выложил на дорожке перед общежитием сердечко с буквами А и К. Кир предпочитал называть Белку только Аней. Мира подожгла сердечко, оно вспыхнуло, сначала оставив рисунок на дорожке, а потом отделилось от земли и улетело в небо.

Когда в конце вечеринки все танцевали, Мира почувствовала себя лишней. В свою комнату идти не хотелось, в комнату Рихтера тем более, в общежитии все гремело, поэтому девушка пошла к еще одному своему другу – к Проводнику звезд.

 

25. Летняя глава: Тихая война под трек № 6

Как только Андрей привез Ирэну в лечебницу, чтобы проверили ее психическое состояние (в ее адекватности сомневались все преподаватели, а госпожа Такаяма так вообще предложила изгнать из нее постороннюю сущность), то сразу засобирался обратно. Лариса, которая вызвалась сопровождать его, всю дорогу донимала разговорами и не давала обдумать все случившееся. А потом она уговаривала остаться на ночь в Хрустальном городе в гостинице Министерства магии. Насилу от нее отделался.

В Академию вернулся ранним утром. Во дворе общежития нашел романтику с буквами К и А, задумался, кому они могли принадлежать, отгадка спала в обнимку на диване в студенческой гостиной, Кирилла и Белку будить не стал. Скоро расставаться, пусть побудут вместе.

Если Кирилл с Белкой, то, что тогда они делали с Мирой в актовом зале? Про поцелуи говорили? Обнимались? Рихтер знал отца Кира, тот воспитывал детей в строгости, и оба сына выросли людьми порядочными. Не мог Кир сразу с двумя девушками встречаться. Нужно было выслушать ее вчера. А все его, Рихтера, ревность. Настолько заждался свою фею, что голову терял мгновенно, когда видел ее другими мужчинами.

Остыл для разговора с Мирой, но той не было ни в ее комнате, ни в его. Он вообще не чувствовал, что девушка в общежитии. Где она может быть?

Вернулся в столовую, чтобы заварить себе кофе, встал с кружкой у окна. Вот она, птица Феникс прилетела в гнездо. Капюшон толстовки на голову натянут, из-под него волосы нечесаные торчат, руками себя обхватила, чтобы согреться. Следом за ней идет Медведь, удостоверился, что она зашла в общежитие, ушел. Что происходит?

- Госпожа Иванова, где были? С кем? – спросил Андрей, когда послышались шаги Миры. Она остановилась, но головы не повернула.

- С интересным мужчиной провела всю ночь, - бросила она и прошмыгнула к себе в комнату.

Андрей продолжил пить кофе, позвонил Медведю по поводу обстановки. Тот ответил, что все хорошо, студенты веселились не больше обычного, только Иванову нашел утром в Академии не совсем во вменяемом состоянии, проводил ее до общежития. Ведет себя как пьяная, а запаха нет.

Неужели наркотики? Мысль об этом тут же отмел. Мира не такая. А какая она тогда? И почему ходит где-то по ночам?

Нет, еще вчера им надо было бурно поговорить, потом бурно примириться, но он был на взводе. Сейчас корил себя.

Когда Андрей вошел в комнату Миры, то нашел ее лежащей на полу. Черт! Кинулся к ней, похлопал по лицу, очнулась, глаза испуганные, скривилась, вскочила и побежала в ванную, ее рвало.

- Что ты принимала? – спросил он сурово.

- Уходи, - послышался ее сдавленный голос.

- Иванова, что ты принимала?

- Тебя не касается. Уходи.

Как же вся эта ситуация раздражала! Хотелось отшлепать ее по мягкому месту и вправить мозги. Мирослава притихла, рвотные позывы закончились. По звукам было понятно, что она умывается.

Вскоре птица Феникс вышла из ванной комнаты, капюшон все еще натянут на лицо, неуверенно прошла к кровати и легла под одеяло прямо в одежде и кедах. Просканировал ее: сильная усталость, озноб, тело ломит, сил нет, но ни признака отравления.

- Что с тобой происходит? – но вопросы повисали в воздухе. - Ты все еще учишься в Глазовской Академии. Я твой куратор! – стал выходить из себя.

Со стеной и то более продуктивная беседа получилась бы, чем с подопечной.

- Ты мне не нянька. Оставь меня, - повторила она и укрылась с головой.

Ничего, она большая девочка, хоть и ведет себя как подросток, пусть помучается, решил он, хлопнул дверью и ушел к себе.

Они не разговаривали почти неделю, Мирослава ректора избегала. После вечеринки не выходила из комнаты целый день, на второй день стала уходить по утрам куда-то в город. Как уже было сказано, Рихтер ей не нянька, чтобы следить.

Потом она стала наведываться в библиотеку и боевой зал, много занималась. К тому времени студенты уже разъехались, после того, как в учебных помещениях провели обработку от остатков магии, преподаватели тоже отравились в отпуск. Ежегодно для Розы Рихтер покупал какую-нибудь путевку, чтобы летом не мешалась под ногами, и презентовал ее как поощрение от магического профсоюза для самого эффективного работника. Та визжала от радости.

Ректор всегда давал преподавателям отпуск почти на все лето, сам же оставался в Глазове, чтобы искать фею из сна. За растениями в оранжерее и помещениях Академии не требовался особый уход, нужно было только вовремя заряжать артефакты, растения из теплицы были уже давно распроданы. В это время Рихтер обычно разбирался с бумагами, которые скапливались за год.

В этот раз все было по-другому. Из-за Ирэны ему несколько раз за неделю пришлось ездить в Министерство. Родители постарались, чтобы ее признали душевно больной, перевели в другую Академию. Рихтер не возражал, быстро подписал все бумаги. И ложь Миры по поводу якобы второго кулона тут пришлась кстати, родители Ирэны хотели свалить все на него. Только девушка упорно твердила, что чары наложила именно на ограничитель магии. Родители добились-таки своего, Ирэну зачислили в Московскую Академию магии, к учебе она вернется после продолжительного лечения в специализированной клинике. Пусть хоть на край света ее переводят, но подальше от Глазовской Академии магии. И Миры.

Неделя показалась ему слишком длинной, до бала выпускников оставалась пара дней, а Мира все ходила как в воду опущенная. Говорить в Андреем не желала, отговаривалась, что очень занята, или устала, или притворялась спящей. Когда она на самом деле спала, Рихтер частенько сидел у ее кровати и слушал, как она дышит, или бормочет что-то во сне. Часто звала его, и он в эти моменты боролся с двумя желаниями: разбудить ее и обнять, прекратив их ссору, или дать ей время, чтобы сама осознала, как он ей нужен. А он ей нужен.

Их тихая война продлилась почти до бала выпускников, а потом пришло абсолютное счастье и конец всему.

В ночь, когда проходила прощальная вечеринка, Мира решила сходить к Проводнику звезд, тот был неимоверно рад ее видеть, потому что Хранитель просил передать для нее сообщение.

- Не сопротивляйся, - сказал заговорщицким тоном мальчик и больше ничего не пояснил. Чему не сопротивляться, было не понятно.

Они еще болтали о разных звездах, о его первых словах она забыла. К тому же Мира думала о событиях насыщенного дня, а потом на нее накатилась такая усталость, что она уснула прямо в кресле обсерватории.

Во сне она снова видела воду, много воды, которая не отпускала ее. Проснулась она от своего крика. Такого еще не было. Она замерзла. Очень сильно мерзла.

Мира вскочила с кресла и побежала из обсерватории. В Академии ее нашел Медведь и проводил в общежитие. В холле студенческой гостиной столкнулась с Рихтером, с ним общаться не хотелось, поэтому ответила что-то язвительное на его вопрос и ушла к себе.

Внезапно девушку стало клонить в сон, пол стремительно приближался к ее лицу.

Мира снова сидела в воде. Вода не отпускала ее. Хотелось бежать. Но девушка не стала делать ничего. Она очень устала. Просто сидела и ждала, когда вода наполнит ее легкие. Так и случилось. Она стала задыхаться, инстинкт сработал: попыталась встать, но холодная черная вода не опускала ее.

Из видения ее спас Рихтер, он хлопал по лицу. Хотелось кинуться к нему, найти спасительное тепло и укрыться от всего, что она сейчас видела. Но голову сдавило, стало тошнить, Мира умчалась в уборную.

- Что ты принимала? – доносился из ее комнаты голос Андрея.

Так он ее наркоманкой считает? Или алкоголичкой? Плевать. Пусть только не видит ее такой жалкой. Пусть только не жалеет ее. Она сейчас не лучше двухнедельного котенка с помойки выглядит.

- Уходи! - как можно громче сказала она.

Когда рвота прошла, Мира долго умывала лицо ледяной водой, чтобы взбодриться. Но получилась еще хуже, она замерзла. Рихтер что-то говорил из ее комнаты, она что-то отвечала.

Когда вышла из ванной, он все пытался выяснить, что с ней происходит. На самом деле Мира сама плохо понимала, что происходит, хотелось согреться и, как ни странно, выспаться, она залезла под одеяло.

Рихтер сканировал ее состояние, по телу прошлись волны магии. Нужно будет научиться держать экран в любой ситуации, чтобы никто не мог вот так вторгаться в ее жизнь. Девушка стала разогревать себя, очень хотелось спать. Рихтер что-то там говорил, ее восприятие уловило только несколько фраз: «Ты все еще учишься в Глазовской Академии. Я твой куратор». Куратор? А как же зефиры-рояли, поцелуи-спасения, сны-феи? Стало тоскливо.

- Ты мне не нянька, - вырвалось у нее. - Отставь меня, - спряталась под одеялом, чтобы хоть как-то отгородиться от Рихтера.

Андрей ушел, громко хлопнув дверью.

Началась их тихая война.

После этого случая жизнь Миры за один день окрасилась в мрачные цвета, состояние после посещения обсерватории и разговора с Андреем было припаршивейшее. Спасли летающие псы. Вилка позвонила днем и напомнила, где покупать кости для животных.

Мирослава привела себя в порядок, сбегала в магазин, пошла к мосту. Сумрак встретил ее рычанием, а потом благодарно принял еду для себя и дня Ночки.

После этого волшебница вышла на площадь Свободы и села на скамейку. Город жил своей жизнью. Три месяца назад она проклинала этот город и всех его жителей за то, что ее существование была пусто и безрадостно, сейчас же каждый день приносит ей множество поводов для счастья.

Омрачала только ссора с Андреем. Она не могла смотреть ему в глаза. Пусть лучше он найдет себе кого-то по возрасту. Хотя понимала, что никогда не испытывала ничего похожего к кому-либо. Даже к Принцу. А он считает ее легкомысленной, даже слушать не стал. И пусть. Найдет себе другую и опекает ее с утра до вечера. Чтобы он не читал ее состояние (ни физическое, ни душевное), научилась ставить экран.

А пока что ее ждал бал выпускников и книги о магических источниках, занятия в боевом зале для тренировки тела, духа и придания уверенности себе. Последнее подкреплялось еще и тем, что молодые люди на улице стали обращать на нее внимание, чего никогда не случалось раньше, до снятия «личины безличия». Было, по меньшей мере, непривычно, что ее замечали, ей улыбались.

В конце концов, не сошелся же свет клином на одном только Андрее!

И вообще их отношения развиваются слишком быстро, слишком идеально все выглядело. Так не бывает. Не с ней. Если не судьба им быть вместе, то и расставание им только на пользу. А если нет, то будь, что будет.

А еще ее ждала летняя практика, которую Мира будет проходить в Глазовской Академии магии. Остальные студенты по договоренности разъехались по колдунам и магам, а последние предпочитали жить уединенно в деревне или просто в лесу. Город никто из них не жаловал – люди начинали говорить о странностях соседей, что грозило психиатричкой. К тому же в городе было больше проводов, прямых линий, машин – это или мешало сосредоточиться или приводило к стагнации энергии.

Сообщать о ее практике Рихтер предпочел весьма «деликатным» способом. Их тихая война продолжалась, никто не уступал. Вечером, когда волшебница сидела в библиотеке и с интересом изучала курс «Источники магии: проспекция и ретроспекция», ей на стол прыгнула бумажная лягушка, крутанулась в воздухе и развернулась в письмо. В сообщении говорилось, что ректор ждет ее в своем кабинете через 10 минут. Девушка как раз успела дочитать главу, положила книгу в раздел «Физика магии» и направилась к ректору.

Постояла с минуту в коридоре, чтобы приготовиться к беседе, точнее чтобы молчать. Постучала в дверь, ей отвели, что открыто.

Ректор сидел над кипой бумаг.

- Подписываю последние документы для летней практики студентов, - прокомментировал он. - А вы где будете ее проходить? У кого?

Мира пожала плечами и уставилась в пол.

- Все ясно с вами, - съязвил ректор. - Значит, назначаю себя вашим руководителем практики. Вы не против?

Она мотнула головой.

- Так-с. Осталось определить сроки проведения. Вас устроит с 5 июня по 5 июля?

Она кивнула.

- Время выездов высчитаю чуть позже. А пока ознакомьтесь с перечнем заданий. Все понятно?

Она еще кивнула и взяла протянутый листок.

- Можете идти, - он наклонился к своим бумагам.

Мира уже развернулась к двери и взялась за ручку, но тут ей в спину прилетел бумажный ком, отскочил и покатился по полу.

- Что происходит!? - взорвалась она.

- Все хорошо, - ответил ректор с плохо скрываемой улыбкой. – Показалось, что вы наложили на себя заклинание немоты, хотел обрадоваться.

- Радуйтесь! - огрызнулась она и с силой хлопнула дверью, довольная собой.

Уже в коридоре ознакомилась с содержанием практики, та будет состоять из сбора трав и работой со старыми записями в библиотеке.

Первый раз они вышли на сбор трав на следующий день. Утром Рихтер нашел Миру в студенческой столовой, сообщил, что по его вычислениям сегодня подходящий день для работы с растениями.

После завтрака он привел подопечную на противоположный, пологий берег реки (отсюда открывался прекрасный вид на город и общежитие), выдал небольшой золотой серп, мешок, бечеву и велел собирать все цветущие растения, до тех, пор, пока что-нибудь не случится. Сам сел неподалеку, принялся что-то писать в большом блокноте, иногда отвечал на телефонные звонки.

Девушке занятие очень нравилось, травы ароматные, да и работа сама не тяжелая – собирай себе и вяжи тугие пучки. Утро еще не утратило свежести и прозрачности, птицы заливались пёстрыми песнями, насекомые стрекотали, а от воды не было страшно.

Видимо, слишком поглощенная работой, Мира не заметила, как порезалась серпом, и вскрикнула от неожиданности. Ректор подлетел к ней за доли секунд, она еще толком понять ничего не успела, а он уже взял ее за руку и осматривал место пореза.

- Вот вам и знак, Мирослава Юрьевна, что пора остановиться, - маг дул на место пореза. Щипать стало меньше, - на сегодня хватит.

Мира, держа серп, потянулась за мешком с травами, но Рихтер уже подхватил его одной рукой, другой держал ее ладонь и тянул в общежитие. Там он велел сесть в кухне, подкинул травы, они нанизались на шпагат и повисли под потолком. Ректор тоже сел рядом, еще раз подул на рану, кровь уже остановилась, потом обработал края йодом и забинтовал.

- Забыли лечебные заклинания? – она постаралась сделать голос как можно более ехидным.

- В твоем присутствии забываю обо всем, - в тон ей ответил он. - Как только рана заживет, можно будет еще раз собирать травы. И не вздумай лечить ее заклинаниями, тогда волшебная сила трав пропадет. Об этом пишут в учебниках. Не читали, госпожа Иванова?

- Не читали, - язвительно ответила она и сбежала к себе в комнату.

Молчаливая война обострилась во время приезда Ларисы Сергеевны. Она приехала поздно вечером, говорила о каких-то недостающих документах, Мира подслушала это, когда сидела в холле Академии за чтением.

- Андрей, я прилетела к тебе, как можно скорее, - говорила Лариса Сергеевна.

- К чему такая спешка? – ректор увидел Миру, сидящую в холле, задержал на ней взгляд. Ах, да, она же слышит разговор, который может не предназначаться для ушей обычной студентки. – Проходи, - он впустил гостью в свой кабинет, а студентка отправилась в общежитие.

Когда юная волшебница стояла у окна кухни, пила чай и любовалась садами и цветниками общежития, то увидела, как Рихтер шел вместе с Ларисой Сергеевной к входу в дом. Когда по звуку шагов Мира поняла, что они поднимаются на второй этаж, то встала в коридоре и стала подслушивать разговор. Некрасиво, и что?

- Как у вас тут уютно, - ворковала Лариса Сергеевна, - мне так жаль, что доставляю неудобства. Но эти документы очень важны для экзаменов выпускников.

Ах, вот в чем дело, не весь пакет документов отправили. И это при том, что Орлов-Вышеславцев возиться с бумагами обожает, поэтому у него они всегда бывают идеально оформлены. И для этого нужно было ехать лично Ларисе Сергеевне. Магическая почта перестала работать? Курьеры перевелись?

- Ничего, - Рихтер гремел посудой, они явно собирались ужинать.

- Все студенты покинули общежитие на лето?

- Почти, - ответил Андрей.

- Мне так жаль, что приходится тебя тревожить, комнату готовить, - не унималась гостья, - да и завтра так рано нужно будет выехать. Я могу приготовить завтрак.

Так, а гостья-то у нас на ночь остается. Завтраки рвется готовить. Такая заботливая!

- Комнаты у нас всегда готовы для приезжих, а в Министерство мне и самому нужно было ехать завтра, - сдержанно проговорил Андрей.

- В качестве платы за гостеприимство могу предложить тебе отличный фильм. Можем посмотреть у меня, - медовым голосом сказала Лариса Сергеевна.

Мира ушла в свою комнату, чем дальше чужой разговор заходил, тем меньше он нравился. Покрутила в руках шкатулку, которую нашла в Предгорье. Артефакт так и не открыл свой секрет ни ей, ни профессору Лакомбу. Кроме скрежета, она не издавала ничего.

Вернулась мыслями к Андрею. Ревность мерзкими когтистыми лапами продиралась к сердцу. Волшебница решила уйти куда-нибудь, потому что ей стало казаться, что до ее комнаты доносятся голоса и смех из столовой. Она оделась потеплее, прихватила плед, запас еды для летающих псов, небольшую книгу сунула за пояс и выбралась через окно, чтобы не попадаться этим двум коллегам на глаза. Тренировки в боевом зале проходили для нее не зря, легко приземлилась на траву, перемахнула через забор, прошла по берегу реки до моста.

Сумрак встретил ее привычным рычанием, но быстро сменил гнев на милость. Мира отдала еду, расстелила плед и погрузилась в чтение. Охранное заклинание защищало от шума проезжающих машин, поэтому читать было можно, к тому же она сплела заклинание освещения, его хватало, чтобы читать.

Сначала приполз один из щенков, потом другой, потом третий. Они лезли к Мире и играли друг с другом, устроившись на пледе. Потом рядом с щенками примостилась сама Ночка. Странно, что псы не пахли как собаки, от них шел сухой запах потухшего костра.

Только Сумрак стоял на страже.

Щенки облепили девушку с одного бока, с другого легла Ночка. Согретая животными, Мира не заметила, как уснула.

Во сне она летала над городом, зависла в космосе над планетой. Оттуда было хорошо видно, как Землю гигантскими петлями пронизывают и опутывают нити магии.

Проснулась она утром, с реки тянуло холодом. Девушка постаралась выбраться так, чтобы не тревожить животных.

Она шла по утреннему спящему городу берегом реки, было тихо, но уже светло. Из-за кустов у общежития Мира не заметила, что во дворе стоит машина.

- Надо же, какая интересная картина, - сказала Лариса Сергеевна с места рядом с водителем. – Студентки под утро в общежитие возвращаются. Во время моего обучения все было по-другому.

Мира прошла мимо, словно рыжей не было.

- Андрей, ну, надо же помочь бедняжке, - Мира не хотела смотреть на того, к кому она обращается.

- Мирослава Юрьевна, можно вас на минуточку, - Рихтер стоял у гаража, девушка подошла к нему. – Где ты была? – спросил он тихо и гневно.

- Гуляла, - ответила она, глядя себе под ноги.

- Поговорим, когда я приеду, - сказал он.

- Наговорились уже, - бросила Мира и пошла в общежитие. А из кухни потом тайком наблюдала, как они уезжают.

Андрей приехал днем, но Мира притворилась, что спит, когда он заглянул в ее комнату. Не показывать же ему опухшие от слез обиды глаза. Потом долго лежала на кровати, смотрела в окно на розовый закат и слушала вечерний концерт для рояля. Дверь он, по всей видимости, закрыть забыл. Играл просто превосходно, но музыка немного печальная выходила.

После концерта в соседней комнате, Мира пошла в ванную, решила лечить боязнь воды водой же. Если ей снится, как мерзкая холодная вода затягивает ее, то можно попробовать сделать все наоборот. Девушка набрала ванную очень теплой воды, добавила ароматическую соль.

Страха не ощущала.

Смело забралась в ванную и расслабилась.

Вода согревала и успокаивала, как это было раньше. Не было ни головокружения, ни тошноты.

Мира закрыла глаза. Дышала спокойно.

Весь мир был таким далеким.

Вода ее убаюкивала и успокаивала. Руки безвольно упали вдоль тела, вода держала их на поверхности, Мира не шевелилась.

Вода была всюду, она окутывала, сначала ее тепло поднялось до груди. Вдохи и выдохи становились короткими. Тепло заполнило ее всю. Мира хотела вдохнуть полной грудью, но не могла.

Вода навалилась на нее. Паника. Вода не отпускала, не давала зацепиться, движения заторможённые.

Кричать! Но вода не дает, она наполняет легкие.

Помоги! Но звука нет. Только шум воды. Ее трясет.

Помоги!

Холод. Вода не пускает. Нельзя дышать.

Помоги!

Мира!

Вода не отпускает. Она забирает дыхание.

- Очнись! Мира! – это кричит Андрей.

Открыла глаза. Она на полу, ее держит Андрей, кутает в полотенце.

- Мира! Это я! Мира… - говорит он взволнованно. Обнимает.

Ей вдруг становится стыдно, что она голая, на полу. Она пытается прикрыться, но полотенце слишком маленькое. Все это выглядит глупо. Она ставит щит, чтобы не выглядеть перед ним еще глупее.

Его одежда тоже мокрая, они сидят в луже воды. Мерзкая вода. Хочется вытереться досуха, но полотенце тоже мокрое. Ей становится холодно. Она дрожит. Пытается встать, но не может.

- Мира, - шепчет он. – Что с тобой, милая?

Она все еще пытается кутаться. Нет, он не должен видеть ее такой жалкой.

- Мира! - говорит он и хочет притянуть ее к себе.

- Уйди, - говорит она не своим голосом.

- Мира, иди ко мне! Мира, девочка моя! - он снова тянет ее к себе.

Но кругом эта сырость. Мерзость. Холодно. Она такая жалкая!

- Нет, уйди, - снова говорит она. – Уйди, - и отталкивает его от себя.

- Мира, я рядом, я помогу тебе, - он пытается ухватить ее взгляд.

- Со мной все хорошо. Уйди. Прошу уйди, - она все еще пытается кутаться в холодное мокрое полотенце. Смотрит на свои жалкие ноги.

Андрей, выдыхает, тянется, чтобы поцеловать ее, но останавливается, встает и уходит.

Когда хлопает дверь ее комнаты, Мира бежит в свою кровать, сворачивается калачиком и греет себя. Тревога быстро уходит, и девушка проваливается в сон.

Рана от серпа зажила через пять дней. Все это время они не разговаривали. Мира почти не выходила из комнаты. Рихтер в поте лица работал в Академии, заглядывал каждый день, чтобы проверить, как заживает рана. Вот такой повод нашел. Мира старалась не смотреть на него. Было стыдно за тот случай. Да и еще много, за что было стыдно. За грубость, за трусость, за ревность, за нежелание сблизиться, когда на самом деле этого хочется.

Когда ректор заключил, что рана зажила достаточно, то предупредил, чтобы на следующий день студентка оделась теплее. Выехали они во второй половине дня.

Рихтер привез ее куда-то далеко загород в очень живописное место: розовый закат, далеко-далеко виднелась речка, и стоял невероятный аромат летнего хвойного леса, согретый щедрым солнцем.

- Папоротник будем искать? – решила пошутить Мира.

Однако Рихтер отреагировал как злобный ректор.

- Как еще много мне нужно работать над вашим образованием, Мирослава Юрьевна. Цветок папоротника может увидеть только невинная девушка. А для тех, кто возвращается в общежитие под утро или не ночует в своей постели, цветок папоротника так и останется красивой легендой.

Хотелось кинуть в него ботинком, но Мира сохранила непроницаемое выражение лица, мол не задевают ее его шуточки. Обидные шуточки.

- Какое на сегодня задание, милорд Рихтер? – противно-вежливо спросила она.

- Собираете сегодня душицу, кипрей, зверобой и тысячелетник, - и выдал тот же набор: серп, мешочек, бечеву.

Сам, как и тогда, сел неподалеку с блокнотом. Мира увлеклась работой, не заметила, как наступили сумерки.

- Госпожа Иванова, вы там сенокос решили устроить? – говорил где-то за ее спиной Рихтер.

Когда Мира развернулась, чтобы уйти с луга, то он оказался совсем рядом, заглянул ей в глаза.

- Хватит, - шёпотом произнёс он, - я устал, мы устали. Хватит, Мира, - и потянулся, чтобы убрать листик из ее волос, а потом как бы невзначай провел большим пальцем по ее щеке.

- Тогда поехали обратно, - с придыханием произнесла она. - У меня сегодня еще свидание, - прошла мимо него, толкнув плечом его плечо (в отместку за шутку про папоротник) и невозмутимо села в машину.

Пока они ехали по лугам (в машине, кстати, совсем не трясло), Мира уснула. И ей приснился просто чудесный сон.

Во сне она проснулась на пассажирском сидении машины, укрытая курточкой. Мерзла. Ее колотило от холода, потому что машина стояла где-то рядом с водой, откуда тянулся туман, который волшебно светился. Ректор сидел на капоте машины и смотрел на небо.

- Мне холодно, поехали домой, - только и могла промямлить Мира, зубы стучали, дрожь сковывала движения. И голова плохо соображала, сон не давал четко мыслить и видеть.

Маг повернул голову и протянул ей руку, она, не задумываясь, взялась за нее, и позволила обнять себя.

В объятьях Андрей было тепло и уютно, она положила голову ему на плечо, лбом уткнулась в щеку, слушала биение его сердца и наслаждалась близостью. Тело мага напряглось, когда она поцеловала его в шею, а потом нашла губы, он стал гладить спину девушки, от чего по телу прокатилась волна жара, снял ее ленточку и распустил волосы, запустил в них руку.

- Что ты делаешь? – попыталась возмутиться она.

– Снюсь тебе. Ты сейчас спишь в машине, а я тебе снюсь, - Мира поверила безоговорочно.

Да, во сне все может быть. Такой сон ей нравился. А не эти перебранки-колкости. Весело было первые дни. А сейчас хотелось обнимать Андрея и говорить, что без него ей очень плохо.

- Я скучала по тебе, - призналась она сну.

- Я тоже. Я всегда буду рядом, мой Феникс, - и поцеловал ее.

Девушка сильнее прижилась к нему, а он гладил ее спину.

 - Поехали домой, - передразнил он. – Смотри, какая тут красота…

Он развернул ее, прижал спиной к груди, обнял руками за живот, прижался щекой к ее виску, поцеловал в скулу и вложил ей в ухо наушник.

И только сейчас девушка увидела фантастическую красоту ночи.

Небо, абсолютно безлунное, пульсировало мириадами звезд. Казалось, что они перемигиваются, когда отворачиваешься от них. Птицы выводили трели в лесу, насекомые стрекотали и в траве и на деревьях. Ветра не было, казалось, что все вокруг, кроме звуков и звезд, зависло, остановилось. Их машина стояла на какой-то возвышенности, поэтому, если отключить и звук, казалось, что они сейчас в космосе, и ничего другого не существует. И во всем мире существуют только они двое, стоящие под властью фантазии ночи.

Тело Миры вдруг обмякло, ноги подкосились, но Андрей плотнее прижал ее себе.

- Я поймал тебя, моя фея, и всегда буду ловить, - он поцеловал ее в затылок. Хотелось стоять так до скончания веков.

Но этому не суждено было сбыться, потому что ее разбудили. Ректор толкнул в плечо со словами: «Нечего мне тут спать. Иди в кровать. Или вас отнести на руках, госпожа Иванова?»

Госпожа Иванова, находясь под чарами сна и пряча глупую улыбку, ответила, что нет, спасибо, она может дойти сама. На полпути ее остановила мелодия, которая играла в машине. Вот и аккомпаниатор сна.

- Что это за музыка? – спросила Мира, показывая на машину.

- Не знаю, - ответил куратор, - у меня записан как «трек №6».

- Красивая мелодия, что-то очень знакомое, - проговорила девушка и пошла к себе, все так же счастливо улыбаясь.

Рихтер ничего на это не ответил, проводил ее пристальным задумчивым взглядом и пошел следом.

Андрей еще ощущал поцелуй девушки на губах. Мира тоже скучала, он это понял по тому, как быстро она поверила в сон. Затянулась их война. Война это хорошо, когда это война с Мирославой. Какая же она становилась темпераментной, горячей в его объятьях. Сердце до сих пор гудит как паровоз. Завтра. Они помирятся завтра. На балу. Он найдет время, во всем признается, и все устроится. И его девочка снова стает его.

Но его планы осуществились по-другому.

Ночью, когда Андрей уже готовился ко сну и читал в кровати, Мира пришла в его комнату. Злая и красивая. Додумалась, что сон был не сном.

- Ты все подстроил! – фурией  подлетела к нему.

- Я, - он спокойно кивнул. – Подстроил. Тебе понравилось. Не отпирайся.

- Ненавижу тебя! – все еще злилась она.

- А, по-моему, ты не можешь без меня, дорогая. Поэтому и ввалилась ко мне ночью. Иди сюда, - и улыбнулся. Тепло так.

Мира блуждала по нему взглядом, ее настояние менялось от злости до тоски. Но нужно дать ей время осознать, что именно она чувствует и хочет сейчас.

Не выдержал. Встал и поцеловал ее, сначала остолбеневшую от его стремительности, а потом трепыхающуюся от происходящего, прилагающую слабые попытки вырваться из его захвата.  К слову, хотела, сразу бы вырвалась, Медведь обучает студентов элементарным навыкам самозащиты.

- Ненавижу тебя! – бросила она, когда буквально выбегала из его комнаты, хлопая дверью.

- Не можешь без меня! – радостно крикнул он вслед хорошенькой фурии.

Рихтер раскинулся на кровати с широкой улыбкой. Еще немного, и его девочка поймет, с кем ей действительно хорошо.

Так и случилось. Понадобилось двенадцать минут.

- Я не могу без тебя, - прошептала она, несмело стоя в дверях его комнаты.  Потерянная и беззащитная, ранимая и нежная.

- Иди ко мне, - проговорил он и откинул угол одеяла.

Мира кинулась к нему, забралась на кровать и сильно обняла.

- Задушишь, - пошутил он.

Когда маг нашел ее губы, то понял, что они не привычно прохладные, а горячие. И глаза болезненно блестели.

- Ты заболела? – спросил он встревоженно, просканировал ее, но натолкнулся на экран.

- Устала, - сказала она и уткнулась ему в шею.

Андрей гладил ее волосы, боясь выпустить Миру из рук.

- Спи, - сказал он.

- Хочу как можно больше быть с тобой, - сказал она, пряча глаза.

- Будь со мной, как можно больше, - повторил он. Как же с ней хорошо. С ней везде как будто дома, где спокойно.

- Расскажи мне о себе, - попросила она и зевнула.

- Завтра. Ты уже засыпаешь, милая моя девочка, - Андрей гладил ее волосы, по мере того, как она засыпала, ее экран спадал. Когда Мира глубоко спала, маг еще раз просканировал ее – усталость, сожаление, радость, печаль. Какая-то странная гамма эмоций. Может быть, она видит сон?

Рихтер провел пальцем по ее щеке, наслаждаясь теплотой и мягкость кожи, запустил руку в ее волосы, зарылся в них носом. Какая она восхитительная! Счастье наполнило каждую частицу его тела. Хвала Хранителю, что он привел Миру в Академию!

Андрей покрепче обнял Миру и уснул с блаженной улыбкой на лице.

А через два дня исполнилось пророчество, и наступил конец.

В эту ночь Шарлотта Андерсон не могла уснуть, мешало ощущение, что должно произойти что-то плохое. Она обзвонила родных и друзей, поговорила с Рихтером, но со всеми было хорошо. Шарлотта села у камина, языки пламени лизали сухие дрова. Своим предчувствиям она доверяла с детства, потому что они всегда сбывались. Ее из-за этого недолюбливала бабушка, уже позднее Лотта поняла, что она попросту боялась своей внучки.

Было у мисс Андерсон еще одно предчувствие, которое хотелось проигнорировать, но она не имела права. Поэтому наскоро собрала небольшой чемодан и отправилась портальной дорогой во Францию.

 

26. Готовящаяся глава: На другой планете

Ночью Мира просыпалась несколько раз: единожды ей приснилась вода, трижды - чтобы обнять покрепче Андрея. Тот не возражал, и каждый раз она получила сладкий поцелуй.

Окончательно вырвалась из сна поздно утром. Маг сидел в кровати, обнимал ее одной рукой, а другой перелистывал бумаги, которые зависли над ним в воздухе. Ах, да он еще и телекинетик!

- Сколько у тебя специализаций? – промурлыкала Мира, нежась в теплоте утра.

- Все, - он отвлекся от бумаг, чтобы поцеловать ее. Красивый, умный и способный.

Значит, ректор Глазовской Академии магии магерик.

Рихтер закончил читать бумаги, отправил их на свой рабочий стол в кабинете.

- Поговорим? – предложил он.

- О чем? – спросила она, привычно пряча глаза.

- О твоем состоянии, - сказал он мягко, принялся расчесывать ее волосы гребнем, который по зову прилетел ему в руку из ванной комнаты.

 - Я устала от экзаменов и боюсь воды, - уверенно заявила она.

- Мира, мне ты можешь довериться, - проговорил он и прижал ее к себе.

- Знаю, - притихла. – Я думала, что слишком юная для тебя. Что с кем-то вроде Ларисы Сергеевны тебе лучше.

- Думала?

- Да, я переменила мнение. Иногда ты ведешь себя как мальчишка, - намекала она на его ревность.

– Прости меня, - он сокрушенно выдохнул, - не могу видеть тебя с кем-то другим мужского пола. Ты моя.

- Прощаю. Ты меня тоже, - Мира отыскала его губы.

Разговор вышел долгим. Сначала девушка рассказывала, как догадалась, что Ирэна ее платье испортила, а значит, могла и на жизнь ее покуситься. Потом о том, как Кирилл учил ее танцам, и как она помогала ему с сюрпризом для Белки. О том, как плохо спит по ночам из-за кошмаров. И как неприятно было видеть их вместе с Ларисой Дмитриевной.

- Ох, дорогая, - зашептал Андрей. – Давай не будем делать так больше. Я доверяю тебе, но пойми, я так долго тебя ждал, что теряю всякое самообладание, когда ты не со мной.

Они долго нежились в объятьях друг друга, пока Мира не вспомнила о еще одной парочке.

- У меня есть одна тайна и мне нужно срочно ею заняться, - сказала Мира, вставая с кровати. - Встречаемся через десять минут, приглашаю тебя на утреннюю прогулку.

Мира отвела его к летающим псам. Обновила скрывающее заклинание и завела Андрея под мост.

Сумрак настолько привык к Мире, что не рычал, посмотрел на них с Андреем и завилял хвостом. Следом вышла Ночка, на ней - трое еще непутевых щенков. Ночка была вся черная, на боку большое белое пятно и много белых пятен по всему туловищу, одно из ее крыльев было перебито.

- Так вот к кому моя фея бегает по утрам, - Андрей улыбнулся и протянул псам хлеба, который они взяли из столовой. Следом высыпали кости, которые Мира купила еще вчера утром.

- Это из продуктового магазина, который выше по улице, - пояснила она. Почему-то сейчас ей казалось важным сообщить эту информацию Рихтеру.

Псы наелись, малыши стали играть друг с другом на пледе из Академии. А Мира подошла к Ночке и погладила ее. Собака закрыла глаза и наслаждалась лаской. Девушка построгала ее крылья, они были кожаными, горячими, но в одном месте правое крыло перебито. Тут Сумрак гавкнул, не угрожающе, а дружелюбно.

- Мы хотим помочь, - сказал ему Андрей.

- Мы можем ей помочь? Как? – Мира смотрела с надеждой. – Я знаю заклинания, которые лечат людей. Они на животных тоже срабатывают?

- Заклинание псы сплетут сами, а ты можешь помочь по-другому, дай Ночке свою энергию. Летающие псы хорошо воспринимают и проводят энергию огня, а ты у нас Феникс. Они тебе и щенков своих показали, потому что доверят, ты проводишь родную для них энергию.

Мира взяла поломанное крыло Ночки в руки и стала передавать ей энергию, Сумрак в это время подошел и стал зализывать рану подруги. Когда Мира почувствовала, что Ночка больше не принимает ее энергию, отпустила крыло собаки.

- Почему они сразу же не попросили помощи? Я ведь уже неделю к ним хожу.

- Потому что ты все еще боишься воды, мой Феникс. Их это настораживало, - Андрей прижал ее к себе, давая ласку и спасительное тепло. При упоминании о воде Мира все время мерзла, а Рихтер твердил, что она горячая. Вот и сейчас.

- У тебя прохладные губы и горячая кожа, это сводит с ума, - говорил он между поцелуями, - не могу оторваться от тебя.

- Что будет с Ирэной? – спросила Мира, когда они возвращались от летающих псов.

- Родители утроили все так, чтобы ее подержали в больнице, а потом она окончит какую-нибудь Московскую Академию магии и будет трудиться на благо общества на пригретом родителями месте.

Да, Хранители дали магию этому миру, но человек со своими пороками остается неизменным веками.

Когда они дошли до магазина, через который шла дорожка до общежития, Рихтер свернул за Мирой.

- Вы сегодня не работаете, Андрей Вильгельмович? – улыбнулась Мира, когда они вышли к воротам общежития.

- Не работаю, Мирослава Юрьевна. Сегодня я провожу время со своей милой соседкой.

Рихтер набрал всяких вкусностей и принес их в комнату Миры. Да, можно получать удовольствие, просто поедая печенье и шоколад вместе и разговаривая. Потом Андрей ушел готовиться к балу.

Мира тоже надела новое платье, которое не спеша шила почти неделю. После всех событий, она захотела простое, в пол, платье на корсете, плечи, спину и руки закрывало черное с серебром кружево. Юбки были из черного фатина. Волосы убрала в высокую прическу, сколов ее серебряной шпилькой. Подкрасила глаза, наложила немного румян и подчеркнула губы.

- Как мне вести себя на балу, если моя женщина будет сиять на нем, как сверхновая звезда? – спросил Андрей, стоя в дверях.

- Знать, что эта звезда ярче всего сияет для тебя, - улыбнулась Мира и обернулась.

Он был одет в черный костюм с серой жилеткой, волосы убрал назад, на сером галстуке небольшая брошь в виде головы совы с разными глазами. До чего же красивый мужчина.

- А что мне делать, если к моему мужчине начнут приставить рыжеволосые работницы Министерства магии? – спросила она в тон ему.

- Знать, что рыжий больше не актуален. Меня покорили серо-зеленые глаза. Еще тогда, на реке, захотелось успокоить их обладательницу и забрать страх и боль, - Рихтер в этот момент с деловитым видом застегивал пуговицы на ее платье, которые шли по спине вдоль позвоночника от шеи до поясницы. Потом он усадил девушку на стул.

Андрей присел, приподнял подол ее платья, поставил ее ногу на свое колено и снял туфлю. Мира купила лодочки в торговом центре, черные, лакированные, на удобном каблуке. Вместо этих он надел ей серебряные шпильки посыпанные блестками. Он попросил девушку пройтись по комнате.

- Удобно, - подтвердила Мира, она чувствовала, что туфли заколдованы. - Какие на них чары?

- Следящие, я буду знать, где ты находишься.

- Боишься, что я уйду с другим?

- Боюсь, что ты потеряешься в другом мире на другой планете в другой звездной системе, и я стану духом, пока найду и верну тебя.

Мира взяла сумочку, накинула мантию с застежкой в виде совы. Рихтер открыл портал и привел их в Академию.

- Веронику доставят и заберут родители, а мы идем в обсерваторию, - сказал он.

- Добрый вечер, любознательная Мира, - Проводник звезд завис сначала рядом с девушкой, потом сиганул к Рихтеру, - добрый вечер, друг Андрей.

- Проводник, Мира - моя подруга, - сказал Рихтер, - значит, и твоя тоже.

- М-м-м, Мира – моя новая подруга! - Проводник звезд сделал круг в воздухе под куполом обсерватории. – Мира, сегодня ты красивая, как Вега, она находится вот тут, - мальчик указал на созвездие Лиры.

- Проводник звезд, ты можешь провести нас на вторую планету Сириуса, в замок королевства Ласерин?

- Конечно, смогу, - Проводник звезд поставил палец в центр компаса и соединил его с Сириусом, который сиял под куполом обсерватории. По этой линии, нарисованной в воздухе, возникал серебряный мост.

Рихтер надел мантию и шапочку, проверил мантию девушки, очертил большим пальцем ее скулу.

- Ты сегодня очень красив, - прошептала Мира. В свете разгорающегося моста глаза Рихтера казались не черного, а очень тёмного фиолетового цвета. – Я тебя… твои глаза!

- Что с ними?

- Всем приготовиться! - скомандовал Проводник звезд. Он встал между Мирой и Рихтером, взял их за руки и повел по мосту.

- Что может быть проще, чем добраться на другую звезду? – вполголоса проговорила Мира.

- В Министерстве мы эту прогулку за полгода согласовали, а потом в срочном порядке вносили изменения, чтобы тебя, не выпускницу, провести, - ответил Рихтер. – Но оно того стоило, - и подмигнул.

Рука Проводника звезд была плотная и прохладная, Мира рассматривала ее, пока они шли.

- Это моя стихия, - он кивнул на черноту космоса со смазанными в полосы звездами и туманностями, - тут я могу быть более материальным, чем обычно.

На другом конце моста появился синий замок, словно сделанный из сапфира. Звездная дорога привела на большой балкон, такие же звёздные дороги опускались к соседним балконам.

- Как ты заберешь нас обратно, Проводник звезд? – поинтересовалась Мира, мальчик все еще держал ее руку.

- Ты можешь назвать меня по имени, и я найду тебя везде, - он пожал плечами.

- Проводник звезд – это не твое имя? – удивилась девушка.

- Нет, - он улыбнулся.

«Меня зовут Кксанук» - услышала Мира его голос в своей голове. «Хранитель просил тебе сказать, что осталось два дня».

«До чего осталось?» - спросила она, но Проводник звезд уже растаял в воздухе вместе со звездным мостом.

- Никому не говори его имя, - предупредил Рихтер, когда Мира положила руку на предложенное запястье главы Академии, и они шли по коридорам синего дворца. Она и сама понимала, что Проводник звезд им доверяет, а информация о таких друзьях в плохих руках может навредить этим же друзьям.

- Мира, вон там стоит Вероника, пообщайся пока с ней. А мне нужно поприветствовать коллег, - Рихтер отошел к группе одетых в такие же мантии на алой подкладке магов, среди которых были и такие же молодые, как Андрей, и уже седые мужчины.

Родители Вероники оказались чудесными людьми, они радовались, что в их семье немагов родилась такая талантливая волшебница. Она уже получила приглашения на работу от нескольких крупных организаций.

Мира решила пройтись по дворцу, в большом зале, где находились выпускники и приглашенные, было несколько картин. Волшебница рассматривала ту из них, на которой был изображен весенний пейзаж. Вдалеке серо-синие горы на фоне розового заката, а на переднем плане подснежники.

- Как вам нравятся работы наших мастеров? – спросил знакомый голос за ее спиной.

- Красиво, - спокойно ответила Мира, а сердце так и подпрыгнуло от радости.

Принц прошмыгнул за ближайшую штору, придержал ее, приглашая Миру. Она пошла за ним и очутилась в объятьях юноши, ее оторвали от пола и закружили в воздухе. Когда Принц Ларион опустил ее на пол, и придерживал, пока голова успокоится от кружений, девушка осмотрелась. Они находились на балконе, скрытом от других плотной шторой. Очень удобно, если кому-то хочется уединиться. В зале думают, что штора висит просто на стене, а тут, на балконе открывался восхитительный вид на горы и закат двух солнц.

Принц был в сером костюме, напоминающем военную форму.

- Я рада тебя видеть, - Мира первой прервала молчание.

- Я тоже. Ты просто восхитительно выглядишь, Мирослава, - Принц еще раз обнял ее. – Я очень скучал.

- Я тоже скучала.

Принц нехотя отстранил ее от себя.

- У меня к тебе просьба, - Ларион достал кусок голубоватого металла. – Это селерин, металл, который добывают только в системе Сириуса, он такой же чистый, как серебро. Но селерин больше подходит для меня.

Мира поняла, о чем ее просят, взяла металл, растопила его в воздухе и повторила заклинание, которое поможет Принцу с его тончайшим восприятием эмоций людей, чувствовать все не так болезненно. Когда новый кулон был готов, Принц надел его на ту же цепочку, где уже висел первый кулон.

- Спасибо, - проговорил он. – Мне не хватает наших разговоров, и, ты не поверишь, мне не хватает наших тренировок.

- Мне тоже, - только и могла сказать Мира.

- Ты стала для меня лучшим подарком в жизни.

- Почему ты такой… такой хороший? Твоя душа остается красивой, даже когда ты несчастлив.

- Красота в глазах смотрящего, - ответил он. – И, Мирослава, я очень счастлив. Здесь и сейчас.

Мира хотела, чтобы он замолчал, но Принц улыбнулся, подошел к ней и поцеловал. Этот поцелуй был нежным, почти невесомым.

- Что с тобой произошло, что ты стала еще красивее? – спросил он.

«Любовь» - подумала Мира и пожала плечами.

Зачем он спрашивает? Зачем мучает себя?

Эмпату не обязательно говорить словами, достаточно подумать или почувствовать. Принц взял  ее руку и стоял так какое-то время.

- Красивое чувство, такое чистое и сильное, - сказал Ларион. – Меня ты любишь по-другому. Кто он? – спросил юноша и внезапно посмотрел поверх ее головы. – Милорд Рихтер, рад вас видеть на своей Родине. Моя семья еще поприветствует вас официально. А сейчас мне пора. До встречи на другой стороне дворца, мы еще увидимся сегодня, Мира, - Принц ушел обратно в зал.

Когда он вышел, ком встал в горле девушки.

- Я его больше не увижу? – спросила она у Рихтера, который стоял неподалеку.

- Этого никто не может сказать.

 С Андреем как обычно стало спокойно.

- Я сейчас приду, - Мира попыталась улыбнуться, но получилось криво. – Не беспокойся, твои туфли все еще на мне.

- Я почувствовал твой отклик, ты была опечалена. – Андрей стоял за ее спиной, защищал ее от всего остального мира. – Здесь, на Сириусе магический фон выше, поэтому твоя сила стала больше и свечение сильнее. Поставь экран.

И вышел. Конечно, она перед Принцем сейчас душу открыла, не мудрено, что защита, которую она привыкла держать, спала.

Мира собралась с мыслями, сплела заклинание, затемняющее ее свечение, и растянула его вокруг себя. Когда вернулась, то Рихтер стоял неподалеку, рассматривая картины на стенах. Да, зимние горы, которые почти сливаются с бледно-голубым небом, очень интересный пейзаж.

- Милорд, а на каких еще звездах, кроме Сириуса, живут люди? - она решила, что небольшая лекция поможет им обоим настроиться на официальный лад, который должен быть присущ таким балам.

- Только с Сириуса. Это одна из самых близких в Земле звезд, поэтому до нее проложены безопасные маршруты, по которым можно быстро добраться. – Рихтер уже перешел на учительский тон. – Считается, что в наших окрестностях летает блуждающая звезда, которая имеет две планеты, и на одной из них есть какое-то нарушение гравитации, и, по всей видимости, там есть жизнь. Почти все присутствующие здесь гости из разных земных институтов, университетов и академий магии – преподаватели, выпускники, родители. Ну, и, конечно, работники министерств магии разных стран, - Рихтер нахмурился.

Навстречу им шли Новокшенов и Лариса Сергеевна. Сергей Иванович был в малиновом костюме-тройке, на груди несколько орденов, его спутница была в очень облегающем атласном платье зеленого цвета. Платье делало ее и без того бледную кожу фарфоровой, а волосы казались еще более рыжими, они были уложены в неизменно четкое каре.

Колоритно они выглядели – низенький Новокшенов быстро семенил ногами, чтобы успеть за спутницей на высоких каблуках. Оба работника Министерства магии были без мантий, поэтому мужчины провожали взглядом Ларису Сергеевну, сзади на платье у нее был глубокий вырез, открывающий спину почти полностью, еще один головокружительный вырез был сбоку, доходил почти до пояса и оголял ногу. Нет, такое тело грех прятать, и взгляды сильной половины были тому подтверждением.

- Какая же красавица! – это Новокшенов адресовал Мире. – Не устаю любоваться своим шедевром.

Мира чувствовала, как от Рихтера, который стоял за ее спиной, стали исходить волны угрозы.

- Да, приличная одежда может творить чудеса с простыми девушками, - проговорила Лариса Сергеевна.

- Это из личного опыта? – не удержалась Мира.

- Андрей, можно тебя на пару слов? Это очень срочно, – Лариса Сергеевна потянулась к Рихтеру, словно и не заметила слов девушки. Вполне возможно, что и не заметила, потому что выглядела взволнованно.

Когда они отошли на несколько шагов, то Андрей встал так, чтобы Мира была в поле его зрения.

- Как вам во дворце, Мирослава Юрьевна? – решил завести светскую беседу Новокшенов.

Можно было и поговорить, он ее повел дальше по залу.

- Мне очень нравится, - искренне ответила Мира. – Да и когда еще появится возможность побывать на другой планете?

- Когда сириусяне предложили нам провести бал выпускников у них, мы сразу же согласились. Все-таки юноша с Сириуса учился на Земле, в России. А мы узнали об этом только, когда он закончил Академию магии. У сириусян другая магия, это было бы интересно поизучать ее в Министерстве.

Ага, Принца бы так там поизучали, что родители родные его бы потом не узнали.

Тут к Новокшенову подошел очень неприятный мужчина: и одет как все в деловой костюм, но глаза колкие. Мира поежилась под его мимолетным взглядом, но была рада, что может побыть одна.

 

27. Прошлая глава: Прощание до прощания

Рихтер все еще разговаривал с Ларисой Сергеевной, она как бы невзначай выставляла ногу, от чего разрез на платье щедро демонстрировал прелести женщины. Лицо ректора было непроницаемым.

Тут что-то упало рядом с Мирой, она оглянулась – старушка, что сидела на голубом диване у стены, задремала и выронила ридикюль. Девушка подняла его и отдала проснувшейся соне.

- Ой, спасибо, дорогая, - запричитала старушка в черном с блёстками платье. У нее были зеленые выцветающие глаза, абсолютно седая голова, - я немного притомилась ждать, когда все делегации прибудут. Как всегда московские опаздывают, видимо, до них бумаги как обычно медленнее всех доходят.

Она рассмеялась. Мира поняла, что не может определить ее возраст. Если бы волосы не были белыми, то можно было бы дать ей лет пятьдесят. Но с такой же уверенностью можно было сказать, что ей сильно за восемьдесят, просто она очень следит за собой. На лице было не так уж и много морщин, да и руки ухоженные, с красивым маникюром.

- А ты откуда? – спросила старушка.

- Из Глазовской Академии магии, - Мира присела на диванчик рядом с собеседницей.

- Рихтер, значит, у тебя ректор. Хороший маг, - старушка достала портсигар, из него вынула мундштук и сигарету, закурила. Мира уловила приятный ментоловый запах. – Не смотри на меня так. У ворчливых старушек могут быть свои маленькие радости, чтобы оставаться добрыми. Да и мозги с таким увлечением, - она указала на сигарету, - гораздо медленнее высыхают.

 Старушка продолжала сосредоточенно курить, а Мира наблюдала за тем, как люди прогуливались по залу, переговаривались и заводили знакомства. Поражала пестрота этой массы, хотя мантии были выдержаны в темных, предельно сдержанных тонах.

Хорошо, что первое платье Миры было испорчено, слишком много оно открывало из того, что должно быть скрыто от взглядов посторонних людей. Так и сейчас, некоторые девушки были в предельно откровенных нарядах, сверкали предельно совершенными формами идеальных тел – маги все-таки. Вот и Лариса Сергеевна надеялась, что Рихтер бросится к ее ногам при виде ее в головокружительном платье. Но ректор иногда поглядывал на Миру и на соблазнительность собеседницы реагировал так, славно они были на совещании в Министерстве.

- А чего это Лариска ценник на себя не навесила? – старушка тоже смотрела на этих двоих, а Мира была взбудоражена этим вопросом. – Так бы быстрее нашла для себя мецената. А Андрюша мальчик умный, он скорее себе найдет хорошенькую талантливую студентку и влюбится в нее без памяти. Ты как думаешь? – старушка смотрела на девушку, не мигая.

- Не знаю, - ответила Мира, проверила экран – на месте. Откуда тогда старушка знает? Догадалась? Как? Они себя выдали? Как?

- А вы учили Андрей Вильгельмовича? – вместо этого спросила студентка.

- Ага, я его куратором была. Интересно было времечко, - старушка сделала затяжку и выпустила большой клубок сладкого дыма. Сидела так какое-то время, молчала. – А силы у тебя будь здоров, способности хорошие, пусть тебя Андрюша и дальше прячет. И глаза у тебя знакомые. Был у меня студент, так у него такие же глаза были. Как же его звали? Тоже способный был, мог бы и магериком стать со временем. Так как же его звали? Ураниил, кажется, но мы его звали по-нашему Юрой. Юра Измайлов, а потом фамилию жены Люды взял и стал Юра Иванов.

Мира перестала слышать и видеть, что происходило в зале, сейчас во всем мире была только эта незнакомая старушка.

- Был у него еще друг Иван Хрусталев. Не разлей вода, была парочка, но чуть не рассорились из-за любви. Людочка тогда у нас в Замоскворечном институте магии участвовала в исследовании как прямой потомок первых людей, которых «позвал» Источник магии. Они тогда в нее и влюбились, но договорились, что, пусть она сама выберет, а другой мешать счастью друзей не будет. Как они красиво ухаживали! А Людочка выбрала Юру, между ними сразу искра вспыхнула, а потом и разгорелось пламя, - старушка с ног до головы осмотрела Миру. - Иван их счастью завидовал, но виду не подавал, а я все чувствовала. Однажды Иван даже пытался их рассорить, но не получилась, они поженились, когда Юра институт закончил.

- А вы их после института не видели?

- От чего же? Видела. В Предгорье. Я там домик снимала на лето, пошла прогуляться к реке, а там Юра и Иван стоят. Оба изменились, Юра сильнее стал, а Иван как будто устал от жизни. Через несколько дней та трагедия произошла на вокзале. Говорили, что через полгода после этого Юра умер в пожаре со всей семьей, но его одного, без семьи, лет десять назад я видела в Калининграде. А Людочки уже нет с нами? Как печально.

- Да, мама умерла несколько лет назад, - проговорила Мира. Какой смысл пытаться лгать этой старушке, если она всех и все видит насквозь. – А что папа делал в Калининграде?

- Откуда же я знаю? Твой отец маг умный и скрытный, даже мне с трудом удавалось его читать. Не то, что тебя, хотя экран ты хорошо держишь, - вдруг старушка села прямее, приосанилась. – А, Андрюша! Добрый вечер! А я вот с твоей студенткой общаюсь о разном, интересном.

- Добрый вечер, Эльза Дмитриевна! Как поживаете? – Рихтер поцеловал ее руку, старушка отреагировала на это с королевской невозмутимостью, как на само собой разумеющееся.

Между тем Мира чувствовала, как сплетается заклинание-кокон, которое отделает их троих от всего остального зала и не позволяет другим услышать их разговор.

- Андрюша, если бы ты был постарше, то я позволила бы тебе поухаживать за мной, но сейчас, увы, у тебя не шансов. Студентка у тебя хорошая, сидит и выслушивает старушечьи бредни. Так что, мои хорошие, вы все время обучения будете скрываться?

Рихтер кинул. Девушка находилась в возбужденном состоянии, поэтому мысли не хотели слушаться, думалось о том, как и где искать следы отца на в Калининграде. Как много на это уйдет времени? Начать можно уже этим летом, попросить Андрея о помощи. Или Следа.

- Тоже неплохо, - продолжали старушка, - а ты еще и ее куратор. Ну, братцы-кролики. А кандидатов в магерики у тебя в Академии больше нет?

- Нет, - ответил Андрей с улыбкой.

- Тогда, да, так лучше. И мага сильного вырастишь и жену себе воспитаешь.

Какая еще жена? Мира слушала и поражалась, откуда старушка все обо всем знает.

- Эльза Дмитриевна, а вы так и не желаете поработать в Глазовской академии магии? У нас все еще вакантна ставка библиотекаря.

- Андрюша мне каждый год мне ее предлагает, - улыбнулась старушка, пихнув Миру в бок. Потом обратилась к Рихтеру, - из-за студентки своей переживаешь?

- Из-за Мирославы, - ректор кивнул.

- Очень тебе это имя идет, - снова пихнула старушка девушку. – Андрюша, я ведь уже старая. Но девочка-то сильная. Предлагаешь мне еще одного магерика выпестовать?

- Да, прошу вас о помощи в обучении талантливой студентки.

- Подумаю над своим предложением, - Эльза Дмитриевна обратилась к Мире. – Не могу ему отказать, в моей коллекции он настоящий бриллиант.

- Коллекции магериков? – уточнила Мира.

- Ага, - старушка снова затянула сигарету, - приходит ко мне однажды красивый молодой студент и просит стать его куратором. А я тогда уже не преподавала, так, в лаборатории бумажки перекладывала. Пришел и ведь не уходит. И щит такой хороший сплел, даже с первого раза не поняла. Мирослава уже тест в Министерстве проходила?

- Да, - подтвердил Рихтер, - и благополучно его завалила.

- Ну, это ваше дело. Кто знает, каково ей было бы учиться в магическом институте при Министерстве.

- Плохо было бы, - с нажимом сказал он, его желваки сильно проступили.

- Мне нравится в Глазове, я тут почти всю жизнь живу, - попыталась разрядить обстановку Мира.

- Да, да, да, но вы все равно проведите тест на способности. Может быть, что Мирослава не магерик, а просто сильный маг, - посоветовала Эльза Дмитриевна.

- Двери обсерватории были открыты перед Мирой, к тому же Проводник звезд сам вышел с ней познакомиться, - Рихтер был хмур.

- Андрюша, это может быть проявлением способности к астрономии, ко взаимодействию со сложными сущностями, - тон общения Эльзы Дмитриевны стал назидательным.

- Для нас это было бы предпочтительнее.

- Это для тебя так было бы лучше, ты ее готов от всего мира спрятать. А девочка? Маги с ее силой могут принести очень много пользы людям, - разговор внезапно затих. Старушка курила очередную сигарету, Рихтер стоял сам не свой, что-то внимательно рассматривал на полу, Мира и хотела бы прервать молчание, но не знала, чего бы такое просить. Всех спасла Эльза Дмитриевна – Мирослава, что ты знаешь о своих родителях?

 - О моих маме и папе, похоже, вы знаете больше, чем я сама. До семи лет я себя не помнила, помогли в Академии. Потом Сергей Иванович Новокшенов снял с меня «личину безличия», в своих глазах я узнала глаза папы.

- Да, такие глаза – это наследственная черта. А бабушки-дедушки? Что о них помнишь?

- Тоже ничего не знаю, только вспомнила, что у одной из бабушек был домик в деревне.

- Мирослава, за тобой тянется магический шлейф, значит, твои предки с обеих сторон имели магические способности. Мама твоя умерла, а отец жив. Больше пока ничего не вижу.

- Почему я не знал, что вы видящая, Эльза Дмитриевна? – Андрей улыбался.

- Потому что не надо забывать, кто учил тебя ставить экран, дорогой Андрюша.

Старушка убрала свой курительный набор. Сколько она сигарет выкурила во время этой беседы? Три? Пять?

- Сейчас начнут. Видите, девочки стали поправлять прически-платья, - проговорила Эльза Дмитриевна и кивнула на толпу. А Мира почувствовала, как заклинание-кокон рассыпается.

- А вы здесь с какой целью? – поинтересовалась Мира и получила неодобрительный взгляд старушки.

- А как я могу пропустить бал выпускников да еще и на Сириусе? Тем более, что тут у меня столько знакомых, - старушка приняла руку Рихтера, чтобы встать. Мира тоже получила поддержку от куратора. Когда тот взял ее руку, чтобы тоже помочь стать, то незаметно сжал ее ладошку.

- Андрюша, я подумаю над твоим предложением, все-таки меня всегда привлекали библиотеки. Я свяжусь с тобой. До встречи, Мирослава, - старушка довольно бодро зашагала в другой конец зала.

Толпа заметно оживилась, а Рихтер с Мирой подошли к висящей в воздухе табличке «Глазовская Академия магии». Там уже стояла Вероника. Поскольку все школы выстроили в алфавитном порядке, то можно было уже понять, какие делегации самые многочисленные. Конечно, это были московские, питерские, лондонские, нью-йоркские, тибетские, китайские, индийские, африканские, индейские магические академии. Но были и такие небольшие делегации, как от Глазовской академии.

Толпа поражала пестротой одежды, и это были не только платья и костюмы, а и мантии.

Когда заиграла музыка, возвещающая о начале основной части мероприятия – выход делегаций – подошел Принц. Он был тоже в мантии и шапочке, как ректор.

- Я же Принц, выпускник Глазовской магической академии, - объяснил он свое присутствие, - а уж потом наследный принц Ларион королевства Ласерин.

Рихтер предложил свою руку Веронике, чтобы сопроводить ее по длинному коридору в большой зал, где представляли делегации. Мире выпало идти с Принцем. Юноша положил ее руку на свое предплечье, другой рукой сжимал ее ладошку.

- Мы еще увидимся?

- Возможно, - ответил Принц и сильнее сжал ее ладошку. – Ты должна подарить мне первый танец, - Мира кивнула. – Я сейчас чувствую себя рыбой, которую тянут сетями на поверхность воды.

- Почему?

- Потому что там, в большой зале меня ждет первая встреча с моей будущей женой, а я хочу, чтобы этот коридор никогда не заканчивался, тогда бы я никогда не отпустил твою руку, - он поднес ее ладонь к своим губам и поцеловал.

- Я тоже буду скучать по тебе, - сказала Мира, - но я уверенна, что ты найдешь свою единственную и будешь очень счастлив.

- Первая не твоя, вторая твоя и единственная. Так? Да? – Принц проговорил с улыбкой.

- О чем ты?

- Помнишь, когда мы снимали с тебя блоки, то ты стала нести милый бред о том, какое все красивое, - Мира помнила, она тогда еще просто терялась в синеве глаз Принца. – Мне ты тогда сказала: «первая не твоя, вторая твоя и единственная». А если это было проявлением дара пророчества? Ты не моя, Мирослава, и это действительно так, меня ты никогда не полюбишь, как его. А что значит «первая»?

Мира знала ответ на вопрос, и Принц тоже знал.

- Да, ты моя первая любовь, Мирослава. И первая, кто подарила мне поцелуй. Как же я счастлив! - Ларион еще раз поцеловал ее руку. – Я буду очень скучать, когда ты покинешь меня. Но я всегда буду счастлив от того, что полюбил тебя.

Сейчас в отличии от разговора на балконе, Мире не хотелось расплакаться от тоски. Она тоже счастлива, что любила его и что у нее такой замечательный друг.

Рихтер обернулся, снова уловив перемену в ее настоянии, Мира улыбнулась ему. «Все хорошо, я счастлива быть здесь» - послала она ему мысленное послание. Андрей в ответ слегка кивнул и пошел дальше.

- К сожалению, после нашего танца я, скорее всего, не смогу подойти к тебе еще. Поэтому предлагаю проститься здесь и сейчас, - они остановились практически перед входом в зал, перед ними были три делегации, одну из которых уже представляли. Ларион достал из кармана пиджака круглый непрозрачный камень розового цвета, перетянутый тонкими нитями селерина, который был подвешен к цепочке из того же металла. – Носи его с собой везде, и он убережет тебя от бед. Он любит солнечный свет и огонь, вы поладите.

Принц надел кулон и шею Миры и попросил его спрятать. Девушка так и сделала, казалось, что от кулона исходит тепло, о чем она сказала Принцу.

- Это моя любовь тебя греет, она везде будет с тобой, - Принц поцеловал ее в лоб и обнял. – Я надеюсь, что мы еще увидимся.

- Я тоже на это надеюсь, - ответила Мира, она посмотрела на Рихтера, который хмурился, однако замечаний по поводу поведения своих студентов он не высказал.

Когда глашатай громко произнес «Глазовская Академия магии», они вчетвером вошли в огромный зал. Тут было множество голубого и розового света, по центру зала стоял огромный столб воздуха, где танцевали пары.

На отдельном возвышении сидела королевская семья.

Рихтер и Принц поклонились королевской семье, девушки присели в  реверансе.

- Добрый вечер, Андрей Вильгельмович, мы очень благодарны вам за то, что в Глазовской Академии магии наш сын открыл свои таланты, которые позволят ему стать достойным правителем королевства Ласерин, - с подобающей царственностью проговорил император.

- Благодарю, Ваше Величество, обучать принца Лариона было честью для нас и всех всех землян, - в тон ему ответил Рихтер.

Императрица пристально смотрела на Миру, точнее на их с Принцем сцепленные руки, отчего девушка поежилась.

- Ларион, твоя невеста прибудет с минуты на минуту, - весьма строго проговорила императрица.

- Да, матушка, у меня есть еще пара минут, чтобы выполнить одно обещание, - с этими словами Принц оторвался от пола, увлек с собой Миру и потащил ее в столб, где уже кружились пары.

- Мы с отцом договорились, что сегодня, на балу я делаю все, что хочу, а завтра, и всегда, буду делать то, что подобает наследнику королевства Ласерин, - объяснил Принц, кружа Миру в вальсе.

 Танец больше был похож на полет, девушка много смеялась. Когда Принц вернул их в тронный зал, Рихтер находился неподалеку от императорской четы.

Принц поцеловал Мире руку, оставил ее рядом с ректором, сам же сел на свободное кресло, стоящее справа от императора.

Мира отошла к Рихтеру.

- Эсмела, принцесса королевства Адамин, - провозгласил глашатай.

 В окружении свиты в зал вошла невысокая стройная девушка с белыми волосами и голубыми глазами. Очень красивая, у нее была идеальная осанка, она двигалась, как настоящая королева.

 Принц встал при ее появлении, подошел, поклонился и поцеловал руку. Они очень подходили друг другу, подумалось Мире, оба преисполненные достоинства. Принц и принцесса становятся парой, которая живет рука об руку всю жизнь, чтобы их союз в первую очередь стал гарантом безопасности подданных. Принцы женятся на простушках только в сказках. Ларион понимал это, поэтому не подпускал Миру близко к себе - чтобы не давать ложной надежды, чтобы не оставить ее несчастной и одинокой. Правление королевством – это его судьба, выбранная еще до его рождения. И он, как настоящий принц, воспитанный в этой культуре, не может поступить иначе.

Танец Лариона и Эсмелы вызвал волну умиления у всех присутствующих. Мира тоже любовалась этим волшебством.

- Мирослава Юрьевна, прошу подарить мне этот танец, - раздался рядом с ней голос Рихтера.

- Конечно, милорд, - Мира обернулась и взялась за протянутую руку.

 Глаза Рихтера снова стали темно-фиолетового цвета. Девушка испытала уже знакомое чувство полета. Не существовало ничего вокруг, кроме мужчины, который смотрел на нее, и музыки, которая несла их навстречу счастью.

Когда королевская чета со всеми прощалась, Принц подошел к каждому и простился. Мире, как и Веронике, он поцеловал по прощанье руку и бонусом подмигнул первой.

Потом Рихтера нашел Новокшенов и пригласил на «небольшое совещание».

А на Миру вдруг накатилась усталость. Она нашла укромный уголок на верхнем этаже, с ногами залезла на синий диван и откинулась на его спинку. Сколько эмоций за один вечер. Принц сделал правильно, что попрощался с ней заранее.

Девушка закрыла глаза, и позволила себе расслабиться, полностью это сделать мешал холод, который гулял по ногам. Сейчас Андрей придет со своего совещания, и они окажутся дома, а она найдет тысячу и одну причину, чтобы переночевать в его кровати. Потому что с ним тепло и спокойно. Гул голосов убаюкивал.

- Мира, любознательная Мира, - она услышала голос Проводника звезд.

- Кксанук? Где ты? – девушка видела только черноту.

- Открой глаза, и увидишь, - мальчик взял ее за руку.

Мира так и сделала. Они вдвоем зависли в бескрайнем космосе, везде была только чернота. Если бы Проводник звезд не держал ее за руку, то Мире было бы просто смертельно жутко.

- Как здесь темно, - проговорила она, источником слабого света был только Кксанук, девушка же видела сквозь свое прозрачное тело звезды. Значит, это она тут не сама, а ее проекция.

Он переместил их на большой странный астероид в виде конуса. Внутрь его стекала вода, которая бралась из облаков на его широкой части. Внутри астероида росли деревья, летали птица, и висели радуги.

- Где мы? – чем больше Мира всматривалась, тем больше новых деталей находила.

- На другом конце вселенной. Тут я родился, - услышала Мира у себя в голове.

Проводник звезд превращался в высокое создание с крыльями на голове и четырьмя руками вдоль туловища, из его плеч росли рога, лицо было с большими круглыми черными глазами, длинными ресницами, губы почти исчезли, нос тоже стал маленьким, на лице выросли чешуйки, они, как волосы, обрамляли лицо и переливались синими цветами. Все тело Кксанука было покрыто шерстью сине-серого цвета. – Когда я жил тут, то выглядел так, как сейчас. Потом я стал душой звезды.

- Тут очень красиво, - с восхищением сказала Мира, а Кксанук очень подходил этому месту. – Что мы здесь делаем?

- Мне нужно передать тебе послание Хранителя. На Земле высокая гравитация. Чтобы я смог сделать это так, как просит Хранитель, мне нужно было оказаться тут, где моя сила возрастает. Хранитель – создание из другого времени и другой вселенной. Поэтому его образы не всегда понятны даже мне, а мы их очень дальние потомки. Но я давно живу среди людей, поэтому могу передать тебе его послание.

- Почему мне?

- Он выбрал тебя из-за твоего свечения. Это послание ты вспомнишь, когда будет нужно. Я надеюсь, что ты все поймешь и примешь свою судьбу.

Кксанук коснулся головы девушки всеми четырьмя руками, и мир погрузился в черноту.

Мира проснулась от несильного толчка. Глаза не хотелось открывать, но пришлось, потому что она не услышала гула голосов, под который засыпала. Слышалось только пение птиц, гудение ночного города и запах сирени. Значит, она дома, в Глазове, в Академии. В мозгу летало последнее видение, что принес ей сон, но его не удалось зацепить. Сон она тоже не помнила.

Девушка открыла глаза и поняла, что все еще находится на голубом диване, спиной упирается в его спинку и еще укрыта своей мантией. Ноги, которые мерзли недавно, теперь в тепле. Они укрыты теплой рукой и покоятся на бедре Андрея, сидящего рядом вполоборота. Одна его нога согнута и лежит на диване, другая – спущена на пол. Свободной рукой, которой облокотился на спинку дивана, он придерживает свою голову за подбородок и смотрит на Миру с полуулыбкой. Его глаза снова стали темно-фиолетовыми, девушка это не видит, а скорее чувствует - за окном начинает набирать силу рассвет, в комнате полумрак, но где-то горит камин. Мужчина все еще в шапочке и мантии. А диван из замка королевства Ласерин стоит в комнате Рихтера в общежитии. Красивая картина – теплая и спокойная, с поволокой тайны. Не хотелось двигаться, чтобы не разрушить атмосферу.

- Что сказали на совещании? – об этом Мира решила спросить в первую очередь. Вопросов было много.

- Источники, которые питаются от той же магической жилы, что и наш, стали изменять свои свойства. Было какое-то возмущение, которое влияет на качество их энергии. Некоторые ослабли.

- А наш? – неуместность своего вопроса Мира поняла уже после того, как спросила. Он бы не сидел тут с ней так спокойно, если бы что-то произошло с Источником.

- Наш без изменений, Монах за всем следит и докладывает ежечасно, - Андрей решил снял шапочку и мантию, закинул их на спинку дивана.

- Когда у меня каникулы?

- Тогда же, когда у меня отпуск. Летом мы будем искать твоего отца вместе. Но сначала ты закончишь летнюю практику, - он улыбнулся, Мира тоже вспомнила, как весело она проходила. Он все еще держал руку на ее ступнях.

- Почему диван из дворца королевства Ласерин находится в твоей комнате?

- Не хотел тебя будить, поэтому попросил Проводника звезд забрать нас вместе с диваном, а из Академии сам перенес сюда, - Мира буквально тонула в его глазах, теплых и родных.

Пришла очередь узнать о них.

 - Почему твои глаза меняют цвет? Они сейчас снова фиолетовые, как перед тем, когда мы пошли по звездному мосту и когда танцевали, - Мира сняла мантию, тоже повесила ее на спинку дивана.

Андрей не ответил, а просил.

- Что ты хотела сказать мне в обсерватории, до того, как тебя прервал Проводник звезд?

Оба молчали какое-то время.

Интересно, сейчас тот момент?

- Я люблю тебя, - ответила Мира на его вопрос.

Андрей улыбнулся в ответ, развернул ее к себе спиной и обнял за плечи. Он достал шпильку, отчего ее прическа распалась и волосы рассыпались по спине, а Мира удобно устроила голову на его плече.

- В нашей семье существует легенда, что мы происходим из духов пещеры, где добывают самые дорогие в мире аметисты, оттенка глубокий сибирский. Я богат.

- Тебя можно поздравить, - Мира гладила его руку, на указательном пальце был золотой перстень с аметистом и незнакомые символы вокруг него.

- Не с чем, если честно. Большого счастья это наследство мне не принесло, - скороговоркой проговорил он, а Мира решила, что обязательно расспросит, почему он так считает, в другой, более подходящий момент. – По легенде, много поколений назад дух аметистовой пещеры полюбил обычную женщину. Чтобы быть с ней вместе, он принял облик человека. Когда родились их дети, они были магами, и ничто не указывало на принадлежность к духам. Только глаза. – Андрей помолчал. – Когда мужчины нашей семьи смотрят на любимых женщин, с которыми они готовы связать свою жизнь, то их глаза становятся темно-фиолетового цвета. И такими нас видят только любимые женщины.

Вот ведь романтик. Конечно, он не мог объяснить ей это раньше. Мира сильнее прижалась к Рихтеру.

- Я люблю тебя, Мирослава, - он развернул ее к себе и поцеловал долгим сладким поцелуем.

Они долго сидели молча в обнимку. С ним тут было хорошо, но накатывала усталость, диван был все-таки маловат для них двоих, хотелось переодеться из платья во что-то более удобное.

Мира села прямо, перекинула волосы вперед.

- Расстегни мне пуговицы, - попросила она и подставила спину.

Он подчинился, начал от шеи и спустился к пояснице. Весь процесс сопровождался появлением обилия мурашек на ее коже.

- Ты мерзнешь, - констатировал он.

- Я не мерзну, - ответила девушка. – Идем спать?

- Мира, - Андрей выдохнул, явно готовясь произнести что-то вразумляющее.

- Спать – значит ложиться в кровать и видеть сны. Каждый уснет и проснется в своей кровати, - Мира встала, забрала сумку, мантию и шапочку.

- Ты куда? – спросил он, сидя все в той же позе.

- К себе, спать, - ответила Мира и стала подбирать обувь. Как бы это все за один раз унести?

- Нет, - сказал он. – С этого дня видеть сны ты будешь в моей кровати под моим присмотром.

Он сплел заклинание, которое растворило часть стены, что разделяла их комнаты.

- Я предпочитаю спать справа, - с этими словами он расправил кровать и ушел в душ.

Через двадцать минут девушка уже лежала в его кровати, уютно устроившись на плече родного мужчины и получив легкий поцелуй перед тем, как уснуть.

 

28. Последняя глава: Три миниатюры

Мира проснулась от того, что ей жарко. Она была укутана теплым одеялом, да еще и Андрей, уже одетый для работы в рубашку и летние брюки, обнимал ее одной рукой (другой держал планшет на коленях). Девушка выпуталась из одеяла и уютно улеглась на его плече.

- С добрым утром, любимая, - Рихтер поцеловал ее и растрепал ее и без того взъерошенные волосы.

- С добрым утром, любимый. Чем займемся сегодня? – часы показывали час дня.

- У меня рабочий день уже начался, - он кивнул на планшет, - а у тебя практика в самом разгаре. Травы мы собрали достаточно, будешь работать в библиотеке. Сейчас из-за Источника мне нужно быть в Академии, а я не могу отпустить свою студентку на поиск чего-либо в лес одну, где ее могут утащить медведи.

Мира забралась повыше и уткнулась ему в шею, чтобы наполнить себя ощущением близости на весь день.

Тут Андрей заметил кулон, который Принц подарил девушке, взял его в руку.

- Ты в курсе, что прихватила с собой с Сириуса селерин, один из самых ценных металлов во вселенной? – Мира кивнула. – Да и сам камень имеет необычные для Земли свойства, он как будто живой.

Девушка тоже ощущала его как что-то живое, что передавало ей тепло.

- Но опасности или негатива от него я не чувствую, - заключил маг после того, как просканировал кулон. Конечно, Рихтер догадался, кто подарил ей украшение.

- Разрешаешь его носить?

- Да, разрешаю, - он нашел ее руку, на которой был надет подаренный им браслет, поднес запястье к губам.

- Вещи дорогих мне людей я предпочитаю носить не снимая. А самых дорогих мне людей  не хочу даже из рук выпускать, - Мира сильнее прижалась к Андрею, практически залезла на него. Он ответил долгим поцелуем, перевернулся вместе с ней и подмял ее под себя.

- Ты сводишь с ума, мой Феникс, - давненько ее так не называли.

Волшебство утра прервал телефонный звонок.

- Встретимся в студенческой столовой, - бросил Андрей, перед тем, как ответить на звонок и уйти вместе с планшетом в соседнюю комнату, где стоял рабочий стол.

Через проем в стене Мира вернулась в свою комнату, быстро привела себя в порядок и уже через десять минут заваривала чай в столовой. Поскольку Мамушка тоже была в отпуске, они питались тем, что готовили сами. Девушка быстро приготовила омлет, достала сладости к чаю.

Рихтер все еще разговаривал по телефону, когда пришел завтракать.

- Нет, у нашего состояние стабильное, - сел и отпил чай, - мы со смотрителем. Да, есть одна студентка, проходит летнюю практику в Академии. Нет, изменений нет, говорю же: наш источник стабилен. Смотритель живет на Источнике. Нет, из-за… м-м-м… особенностей организма. Да, с Министерством магии согласовано. Да, да. Хорошо.

Андрей отключился и принялся завтракать.

- Иванова, что еще вы умеете готовить так же хорошо, как чай и омлеты?

- Особенно хорошо у меня получаются завтраки. А что умеете готовить вы, милорд?

- Особенно хорошо у меня получаются ужины. Но давно не было повода кому-нибудь продемонстрировать свои умения. И знаешь, уже сегодня я могу накормить тебя чем-нибудь этаким.

Вот уедут они в Калининград, пусть хоть каждый день ужинами ее кормит, прямо с утра.

- Спасибо за завтрак, - Рихтер поцеловал ее, вставая, снова звонил телефон, - зайди ко мне за планом практики, - и унесся в Академию.

После завтрака Мира убрала посуду и отправилась кормить летающих псов. Волшебница снова поделилась силой с Ночкой, ее крыло почти зажило. Щенки пробовали летать, они уже могли делать большие прыжки. Скоро всем семейством двинутся дальше. Ночка задержала морду в руках девушки, наслаждаясь поглаживаниями, щенки таскали волшебницу за джинсы, только Сумрак держал дистанцию. Наверняка, натерпелся от людей.

Мира по дороге в Академию прошла через площадь Свободы. Тут жизнь просто бурлила. Дети катались на велосипедах, роллеры рассекали наперегонки, коммунальщики пололи и поливали цветники. Старушки и мамочки, каждые в своих компаниях, обсуждали в сущности одни и те же проблемы: как сохранить семью, если не хватает понимания, и что приготовить на ужин. Молодые парочки шли на мост за красивыми видами на город и романтикой. Тут же молодожены вешали на перила моста через Чепцу замки в виде сердечка с надписью «Дима+Оля» и выбрасывали ключи в реку в надежде, что та запрет их любовь навек. Машины носились по дорогам, люди носились по магазинам, завод гудел – город жил.

Когда Мира зашла в кабинет ректора, тот сидел за бумагами.

- Минуту, заполняю последние отчеты, - прокомментировал он свое занятие, отдал листок, - вот ваше задание на ближайшие дни, - и этот невозмутимый мужчина обнимал ее несколько минут назад с такой страстью, что все тело плавилось? Да уж, любовь любовью, а у нас учебный процесс.

Задание предполагало работу с книгами, необходимо было проверить, все ли они находятся на своих местах и имеют ли маркеры соответствия секции, обновить плетения защиты от пыли и света. Кроме того, требовалось наложить печати принадлежности к Глазовской Академии магии на новые книги.

Когда Мира вечером уходила в общежитие, Рихтер все еще сидел за бумагами, его телефоны – и стационарный, и мобильный, - просто разрывались весь день.

- Все еще не снят режим первой готовности по поводу состояния жилы магии, на которой стоит наш Источник, - объяснил он. – Но наш Источник в полном порядке. Это и тревожит работников Министерства. У нас все слишком хорошо. Я скоро приду и накормлю тебя отменным ужином, - Андрей прижал Миру к себе и зарылся носом в волосы, его дыхание становилось ровнее, плечи расслаблялись.  Хотелось стоять так вечность.

Снова зазвонил телефон, Рихтер простонал и взял рубку. Пусть работает. Быстрее закончит – быстрее придет.

Девушка вышла из Академии, прошла знакомой дорожкой - через цветочный магазин – в общежитие. Она была одна в здании, и это почему-то пугало. Казалось, что шаги отдают сильнейшим эхо по всему дому.

Стало жутко. Мира пошла прямиком в комнату Андрея, разожгла камин, взяла с кровати одеяло и села перед огнем. Девушка вдыхала запах любимого мужчины, который впитала ткань. Без Андрея было очень тоскливо. Даже немного подташнивало от внезапно появившегося ощущения, что они больше никогда не увидятся, что ее жизнь прервется сейчас, внезапно, не дав ей возможности испытать все радости и горести. Кулон Принца вывел из недобрых мыслей, он разогрелся и щедро дарил свое тепло.

Но совсем хорошо стало, когда Мира услышала в коридоре знакомые шаги. Она кинулась к Андрею и запрыгнула на него, стала целовать и почему-то заплакала.

- Мира, девочка моя, что с тобой? – Андрей гладил ее по голове, усадил на комод у входной двери, не смог отцепить ее от себя, чтобы посмотреть в глаза. – Почему ты плачешь? Мира, дорогая…

А она не могла сказать ничего, слезы душили ее, в горле встал комок.

- Мира, тихо, тихо… - он все успокаивал и шептал слова утешения.

Когда слезы прошли, то девушка не могла объяснить прежде всего себе самой, что с ней произошло.

- Я скучала по тебе, - решила так объяснить она.

- Но мы расстались час назад, - с улыбкой произнес он.

- Знаю, - Мира прятала глаза, - не могу без тебя ни минуты.

- Ты меня пугаешь, - все так же с улыбкой сказал он.

Раздался звонок мобильного, перед тем, как выйти, чтобы ответить Андрей бросил: «Я быстро».

Мира направилась в ванную, умылась холодной водой. Что она сейчас устроила? Что на нее нашло? Она почти никогда не плакала. Даже в детстве. Размякла она от нежности своего мужчины. С ним можно было быть слабой.

- Мирослава, - он позвал из кабинета.

Там был накрыт стол с пиццей и вином. Андрей нарезал сыр, сложил его к винограду.

- Чем богаты, - показал на ужин.

Когда Мира подошла, мужчина обнял ее и поцеловал.

- Это же пицца из магазина, - она рассмеялась.

- Но я же сам ее заказал, сам нарезал сыр, сам выбрал виноград и вино.

- Ты хочешь избаловать меня вкусной едой?

- Моя жена будет получать все только самое лучшее, - он усадил ее за стол.

- Твоя жена?

- Ага, когда ты закончишь Академию, мы поженимся,- уверенно сказал Андрей, положил ей в тарелку кусок пиццы, налил вина. – А что делать после этого решим потом.

- Ты уверен, что хочешь жениться на мне?

- Да. А что тебя смущает?

- Ну, мы мало знаем друг о друге.

- Не беда, у нас есть уйма времени, чтобы исправить это. Но одно я знаю наверняка, - он замолчал и посмотрел ей в глаза, - я не хочу тебя ни с кем делить, и я уже не могу без тебя обходиться. Ешь.

- А ты не хочешь спросить у меня, хочу ли я за тебя замуж?

- Хочу и спрошу, но позже. К тому времени определишься с ответом. Уверен, что ты не устоишь перед моим натиском.

Итальянский ужин удался на славу, потом они сидели на голубом диване из Ласерина и наслаждались моментом близости.

- Я сегодня буду спать в твоей комнате, - Мира чувствовала, что накатывает усталость.

- Кончено, я приду ближе к утру, - он крепче обнял.

- Будешь субботним вечером искать рыжеволосую прелестницу? – девушка решила пошутить.

Получилось, Андрей рассмеялся.

 - Судьба уже сделала мне великолепный подарок в виде несуразной феи с самыми красивыми в мире глазами. Я ее никуда не отпущу, - и поцеловал, от чего по телу побежали сладкие волны. – Мне нужно будет сменить Монаха на Источнике, смотритель мало отдыхает.

- Наш Источник может потухнуть?

- Не знаю. Никто не может дать точных прогнозов. Я считаю, что Источники были занесены на Землю извне, а значит, их природа не понятна нам до конца. Другие Источники как бы сворачиваются и впадают в спячку. Наш – функционирует, как и раньше, никаких изменений. Если бы можно было напрямую спросить у Хранителя.

- А Проводник звезд? Он же умеет общаться с Хранителем, - но воспоминания о Проводнике в свою очередь зацепили что-то иное. -  Кажется, Проводник звезд просил передать мне слова Хранителя… что о том, чтобы я не сопротивлялась.

Андрей вскочил.

- И ты говоришь мне об этом только сейчас?! Что еще он просил передать?

- Только это, кажется… Я почему-то плохо помню, - она нахмурилась.

- Мирослава, вспоминай! – Рихтер сел у ее ног, выжидательно смотрел в глаза. – Вспоминай…

Ничего не выходило. Словно в ее памяти была слепая зона, куда попали все воспоминания, связанные с Хранителем.

 - Больше ничего не могу вспомнить. И в чем я могла сопротивляться Хранителю? А если еще раз спросить у Проводника звезд?

- Он исчез, - Андрей сдавленно выдохнул.

- Как исчез? Навсегда?

- Звездный мост требует от него много энергии. Он, скорее всего, сейчас восстанавливается там, где жил когда-то.

На этих словах в голове Миры появилась какая-то картинка, что-то связанное с радугами и водопадами в черноте космоса. И было что-то еще, но девушка не успела зацепить мысль.

- Завтра разберемся, - мужчина сел и уткнулся лицом ей в колени, а Мира запустила пальцы в черные непослушные волосы.

Завтра… Что-то будет завтра?

Новый день.

Что-то будет завтра…

- Я не переживу, если с тобой что-то случится, - сказал Андрей не поднимая головы, тихим, потухшим голосом.

- Все будет хорошо, - Мира наклонилась, чтобы поцеловать его в затылок, обняла всего, куда дотягивались руки.

- Почему ты плакала? – голос все еще сдавленный.

- Я соскучилась.

- Мира! - его интонация стала требовательной.

Она распрямилась, смотрела на огонь в камине.

- Я не знаю. Просто какая-то печаль накатила. Словно должно что-то произойти, от чего мне станет очень грустно.

- Мира… - Андрей стащил ее с дивана, развернул к себе, чтобы видеть ее глаза.

- У тебя раньше были проявления дара пророчества? - он заправил прядь волос ей за ухо, нежно провел пальцем по подбородку.

- Я не знаю. Может быть, когда с меня сняли блок в медкабинете. Я тогда еще всякую чушь несла.

Глаза Рихтера округлились от догадки.

- Да, ты мне сказала, что я поймаю свою фею и что я красивый мужчина и сильный маг, - он улыбнулся, прижал ее к себе - Что ты почувствовала, перед тем как сегодня захотелось заплакать? Расскажи мне все.

Мира молчала, не знала, как объяснить весь этот бред, который ей привиделся и оказался даром пророчества.

- Я почувствовала, как будто не увижу тебя больше, и что ты останешься один, - слезы снова подступали, - без меня, - последние слова она сказала шёпотом.

- Мира, - он горько рассмеялся, нежно поцеловал и вытер ее слезы, - я не для того искал тебя все эти годы, чтобы остаться одному. Пусть весь этот мир летит к чертям, но ты будешь со мной. Запомни это.

Мира улыбнулась и кивнула, а Андрей до боли в губах поцеловал ее. Девушка забралась к нему на колени. Когда она легонько прикуса его нижнюю губу, он отстранил ее от себя, крепко обнял. Оба тяжело дышали.

 - Твои полчаса еще не прошли?

- Сначала я должен убедиться, что ты улеглась спать, - он зарылся носом в ее волосы. – Не могу взять тебя с собой в Академию, потому что в любой момент могут нагрянуть министерские.

Тут раздался звонок, Андрей достал телефон из заднего кармана брюк, посмотрел, кто звонит, нахмурился.

- Все в порядке, иди, - Мира поцеловала его в нос.

- Я позвоню тебе позже, - он смотрел на нее долгим взглядом, телефон разрывался, - все будет хорошо. Здесь тебе ничего не угрожает.

На прощение он поцеловал ее, улыбнулся, создал портал и ушел в свой кабинет в Академии.

Мира отправилась в ванную Андрея, страха воды словно и не было. Она набрала полную ванну, щедро сдобрив ее любимым запахом цитруса и сандала. А если Хранитель имел в виду, чтобы она не сопротивлялась страху воды? Вот сейчас она не сопротивляется, но и страха нет. Вот так она почти полчаса уютно нежится в воде.

После купания зашла в гардеробную Андрея и надел одну из его рубашек, рукава закатала. Милое платьишко получилась!

Только она расправила кровать Рихтера, зазвонил телефон, который остался в ее комнате.

- Как ты, Мира? – на той стороне трубки спросил Андрей.

- Я приняла ванну и надела твою рубаху, - она хихикнула.

- М-м-м утром обязательно оценю, как ты в ней выглядишь, - послышался глубокий выдох.

- Со мной все будет хорошо. С нами все будет хорошо.

- Мира, я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, мой строгий ректор, - оба рассмеялись. – Если со мной что-то случится, желаю тебе найти такую же хорошенькую студентку, как я, и влюбиться в нее без памяти.

Шутка не удалась. За спиной девушки чувствовалась магия: Андрей открыл портал из своего кабинета в Академии.

- Мне не нравятся такие шутки, - он шел к ней, в глазах буря, но лицо непроницаемое. Становилось страшно, она выронила телефон, шагала назад, пока он медленно наступал. Мира уперлась спиной в стену и прижалась к ней.

Андрей все еще держал портал, подошел к ней, поставил руки по обе стороны от ее головы, в правой ладони все еще зажат телефон.

- Мне не нравятся такие шутки. Что ты еще видела? – глаза темно-фиолетовые, но холодные.

- Ничего, - только и могла выдавить она.

Андрей поднял ее лицо за подбородок, внимательно смотрел в глаза – считывает ее настроение. Она не опечалена, она поражена его реакцией.

- Ты меня поняла? – Андрей уже вел пальцем по ее скуле, спустился к шее, - тебе идет, - он кивнул на ее одежду, - и пахнешь ты восхитительно.

Мира видела только его губы, полные, теплые, они манили. Потянулась и поцеловала его, обвила шею, запустила пальцы в волосы. Он ответил на поцелуй, но ее руки убрал и сцепил за спиной, потом Рихтер стал целовать ее шею, спускался ниже, от этих ласк ноги девушки стали подкашиваться.

- Я тебя поймаю, моя фея, - Андрей прижал ее к стене и накрыл ее губы своими. Она в ответ укусила его за губу, потом за подбородок. – Девочка, ты сводишь меня с ума. Твои губы снова прохладные, а кожа такая горячая.

Андрей отошел, оставив Миру медленно сползать по стене. Он стоял вполоборота, глаза горят, рубашка расстегнута, волосы растрепаны – просто красота. Он подошел к ней, подхватил на руки, унес в свою комнату, уложил в кровать и укрыл.

- Спи, - он сел на кровать, поцеловал ее в лоб.

В лоб, ну, конечно.

- Почему не сейчас? – он понимал, что она имеет в виду, их тянуло друг к другу сильнее, чем разноименные заряды.

- Потому что с тобой у меня все по-другому, - он сжимал ее руку. – Доверься мне. Для тебя это должно быть чем-то особенным.

- Каждый день с тобой – особенный, - Мира обняла его, вдохнула аромат любимого мужчины.

На столе в его кабинете Академии зазвонил телефон. Андрей простонал, он выглядел уставшим. Скорее бы все с Источником закончилось! Мира почувствовала укол совести. Он него зависит состояние Источника магии, а она тут со своей любовью некстати лезет. Времени еще полным-полно впереди.

- Да, у нас еще много времени впереди, - он снова читал ее мысли.

- Я люблю тебя, - крикнула она, когда он подошел к порталу.

- Я знаю, любимая, я чувствую, - портал закрылся, ее мобильный телефон тренькнул, когда на том конце отключились.

Таким она его еще не знала. Всегда учтивый, сдержанный, заботливый, сейчас он предстал другим, страстным. Это нравилось. И его тянуло к ней так же сильно, как ее к нему. Да, это наслаждение – постепенно узнавать друг друга. Какие еще черты его характера она не знает?

Счастливая, она уснула, никаких снов не видела.

Под утро ее разбудил Хранитель - прыгнул на грудь, смотрел ей прямо в глаза, соскочил на пол и пошел выходу из комнаты, обернулся.

«Что-то случилась с Андреем» – эта мысль перекрыла все остальные доводы, заставила Миру вскочить с кровати и кинуться за Хранителем. Он уже бежал по первому этажу общежития, проскользнул в дверь. Она босиком, в рубахе, бежала за ним. Мысленно звала Андрея, но натыкалась на глухую стену. Что с ним?

Город спал, птицы молчали, ветра не было, с реки тянуло холодом. На улице уже светло, но рассвет какой-то бледный.

На пешеходном переходе не было машин, поэтому девушка пробежала на красный свет светофора, забежала в Академию. Тут было темно и безлюдно, но белого Хранителя было видно хорошо, он шел в подвал – девушка за ним, наверняка, Андрей там, он же следит за Источником.

Двери, которые перед Мирой захлопнул Монах, сейчас были открыты. Хранитель бежал по тоннелю, который уходил вниз в направлении площади Свободы. При ее появлении загорались светильники, которые висели на стенах тоннеля, на Хранителя они никак не реагировали. Мира осматривалась в поисках Андрея.

Хранитель вывел ее к огромному каменному колодцу, на дне которого чистая сила испускала волны энергии и освещала все вокруг. Помещение было выложено камнем, пол под ногами теплый – Источник грел.

Андрея нигде не было. Мира подошла к перилам, что ограждали верхушку колодца. По внутренней части тоннеля вниз ведет лестница.

Мира решила хорошенько осмотреться, но неведомая сила оторвала ее от пола, подняла в воздух, потащила в колодец, удерживала на уровне перил. Девушка не могла пошевелиться, только двигала глазами.

Хранитель спрыгнул в колодец, подлетел к ней, остановился на уровне глаз, перевернулся несколько раз в воздухе.

«Это не кот» - подумала Мира. У Хранителя по бокам мордочки было только четыре уса, длинные, толстые, с утолщениями на концах, он двигал ими как щупальцами. Еще пара таких наростов, только короче, под подбородком и над глазами, по три нароста на сгибах лап. Нос – это два вертикальных отверстия на кончике мордочки. На щеках, под «усами» роговые блестящие наросты, глаза разных цветов с вертикальными ромбовидными зрачками. Хвост длинный, раза в полтора длиннее тела Хранителя, заканчивался пушистой кисточкой, когти на лапах длиннее и шире, чем у кошек, они были тоже серебристые. Вместо ушей пушистые выросты, по всему позвоночнику серебристые шиповидные выросты, как у дракона. Хранитель оказался неизвестным Мире существом.

Волшебница услышала шум за спиной – шаги человека, они приближались, потом удалились.

Хранитель смотрел глаза в глаза, но дотронулся до лица Мирославы своими четырьмя усами-щупальцами. В голове девушки стали появляться образы, непонятные для ее мозга, голова заболела от потока информации.

«Не сопротивляйся» - вспомнились слова Проводника звезд.

Девушка расслабилась, убрала всякое противодействие. Пока Хранитель не добьется своего, он не отпустит.

В голове девушки стало появляться что-то яркое, что-то знакомое.

- Мира, Мира, - кричал Андрей. Жив и здоров! Это было главное и последнее, что она услышала перед тем, как утратить связь с реальностью.

Картинки сменялись быстро. Мира уже видела их, Кксанук показывал. Она забыла.

Незнакомая местность, незнакомая планета – два солнца, три луны, кольца планеты рассекают розовый небосвод. Ее поверхность тоже розовая, по ней летают такие же белые «коты», они как-то взаимодействуют, «общаются» с источниками энергии, которые разбросаны на планете.

В небе появляется черная комета, она рождает черные вихри, которые буровят небо. Хранители бросаются к источникам магии, вбирают в себя их силу и исчезают. Планету покрывает черная вода, которая поглощает все, что есть на ее пути. Планета умирает, потом тухнут оба солнца, вся планетарная система становится безжизненным космическим мусором.

Хранители появляются на нескольких планетах, в том числе на родине Проводника звезд, когда он был Кксануком. Появляются и на Земле.

Хранитель с желтым и синим глазами опускается на берег реки, Мира видит знакомую излучину. Там, где он приземлился, через несколько сотен лет появится площадь Свободы. Пока же здесь разбросаны деревья, поваленные при появлении иноземного гостя. Хранитель в центре воронки вырывает глубокую нору, сворачивается в клубок и засыпает.

Время проходит. Лес на месте приземления Хранителя уже вырос. Хранитель показывается людям, они идут за ним и строят дома на берегу реки. Мира чувствует, что среди них есть ее предки по маминой линии. Они заключают соглашение с Хранителем. Рыдающая мать несет своего ребенка, протягивает Хранителю, но тот снова сворачивается в клубок, уходит под землю и впадает в спячку.

На месте поселения уже город. Хранитель просыпается за несколько лет до того, как маги находят Источник. Потом появляется Академия, за Источником следят люди, вот Рихтер приводит к Источнику Монаха.

Мира идет по городу, видит белого кота, заходит за ним в Академию.

Черная вода течет по глубинам Земли, Источники тускнеют.

Соглашение.

Хранитель спасает Миру от душащего ожерелья.

Соглашение.

Мира проводит энергию огня.

Соглашение.

Хранитель сам не может спасти Источник, потому что он чужой в мире людей.

Соглашение.

Черная вода уже рядом.

Соглашение.

При появлении черной воды – отдать ребенка огня, на которого укажет Хранитель. Из всех потомков первых людей только Мира проводит энергию огня.

Девушка просыпается от тяжелого сна. Слышна возня.

- Мира! - кричит Андрей, его голос слегка охрип, он вцепился в перила. – Мира, девочка моя.

«Все будет хорошо», - хочет сказать она, но не может. Может только смотреть, как бьется ее любимый, но не может ей помочь.

Она снова проваливается в видение.

Хранитель показывает: картинка темная, не такая четкая, как раньше, размытая. Это будущее, догадалась Мира. Нет, это его вариант.

Черная вода поглощает Источник, он тухнет, Хранитель погибает. Чернота заражает людей, город, свечение людей тоже тухнет, чернота идет дальше. Тухнут другие Источники. Земля, привычно сине-зеленая, черной глыбой висит в космосе.

Другой вариант, картинка в светлых тонах. Источники, что находятся на одной магической жиле, замыкаются на себе, впадают в «спячку». Они питаются от главных Источников, которые принесли на Землю Хранители.

Соглашения.

Потомки первых людей, кто видел Хранителей, согласились отдать своих детей, на которых укажут Хранители, чтобы спасти Источники. Хранители защищают, а с черной водой могут сразиться только люди. Хранители дают людям магию, а люди будут спасать Источники. Таково Соглашение.

Мира просыпается от видения. Хранитель укажет на ребенка огня. Это же из пророчества! Слова вспыхнули в ее голове.

В день, когда солнце пройдет второй путь, тьма поглотит свет Академии.

Хранитель укажет на ребенка огня.

Имя ребенку Феникс.

И Феникс отдаст себя Хранителю.

Вода схлестнётся с огнем, и огонь погибнет.

Огонь исцелит себя, и родится Феникс.

Вот так должно было звучать пророчество. И события на реке – это не исполнение пророчества, а недоразумение.

Отдать себя ради спасения многих – не такая уж и плохая участь. Но главное спасти Андрея.

Голова думала хорошо и быстро.

Что знала Мира о пророчестве? Общая вероятность исполнения 93,45%. А Олианна все верно предсказала – «в день, когда солнце пройдет второй путь, тьма поглотит свет Академии» - это про сегодняшний день, 21 июня. Проводник звезд говорил, что у Солнца четыре пути – дважды в год день равноденствия, летнее и зимнее солнцестояние – эклиптика делится на равные отрезки.

А вот по поводу последней строчки «Огонь исцелит себя, и родится Феникс». Мисс Шарлотта говорила, что вероятность исполнения этой логоремы самая низкая во всем пророчестве, всего 23 %. То есть у Миры есть шанс один к четырем выжить после встречи с черной водой.

Вода. Что она знает о воде? Вода хорошо «запоминает» информацию, поэтому на нее ставят разного рода лечащие плетения. Чтобы «стереть» из воды всю информацию, нужно ее выкристаллизовать, растопить, выпарить, то есть изменить хотя бы два раза ее агрегатное состояние.

Мира посмотрела на Андрея, тот кричал и пытался пробить завесу Источника, Монах сдерживал его. Они так много всего еще не успели. Но она счастлива, что смогла испытать взаимную любовь.

Хранитель сел на ее плечо, они спускались вниз, к Источнику.

Мира стояла на каменном полу, вода просачивалась из щелей внизу. Черная, мерзкая, холодная вода из ее видений. Да, девушка предчувствовала, что так будет, но сопротивлялась. Всего 23% хорошего исхода. Мира сплела защитное заклинание и растянула его на весь Источник магии, энергия стала копиться внутри кокона. Это еще пригодится, когда воду нужно будет выпарить.

Как заморозить сразу большое количество воды? Задачка со звездочкой из сборника юного мага. Мира предложила бы оригинальное решение, если бы ее спросили. Холод – это отсутствие тепла. Значит, чтобы заморозить, нужно забрать все тепло.

Миниатюра номер один «Снежная королева».

Девушка стала вбирать в себя тепло от черной воды. Сложновато, если учесть, что вода уже ледяная. Но для ребенка огня это только дело времени и упорства. А Мира была очень упорной.

23 %.

От воды тянуло тоской, хотелось плакать. Вот, что она чувствовала. Вода забирает радость и тепло. А Мира забирает тепло у того, кто сам это делает. Ну, не смешно ли? Вода была ей уже по колено. Еще рано. Когда вода скрыла по пояс, Мира стала в полную силу тянуть на себя тепло из воды. Сделалось холодно. И печально. Слезы текли по ее щекам. Ничего, это все из-за воды, а не из-за жалких 23 %.

Еще немного, и вода стала кристаллизоваться, забурлила, сопротивлялась, пыталась опрокинуть девушку и утопить. Но Хранитель, который забрался на голову волшебницы, словно связал ее с центром Земли, Мира стояла неподвижно.

Миниатюра номер два «Рождение Феникса».

Постепенно вода стала замерзать, стоять было жутко холодно. Когда шум воды полностью стих, Мира подождала с минуту и стала делать обратное – греть все вокруг.

Волшебница ощутила свою силу и гнала ее через руки и ноги, сначала растаял лед вокруг ее тела, потом - весь остальной. Силы уходили, а работы было еще много. Мира закусила губу, но отдавала тепло еще и еще.

23%, говорите? Один шанс из четырех. Была ли она везунчиком по жизни? Нет. Не была до тех пор, пока не оказалась в Академии, пока не узнала радости дружбы, пока не полюбила строгого ректора. Ее любимый там, наверху. Любимый. Андрей. Темно-фиолетовые глаза, когда смотрит на нее. Запах цитруса и сандала. И ждет подходящего случая, потому что с ней у него все по-другому. Глупый, не понравилась ему шутка. А это и не шутка была, а предчувствие. 23% всего вероятность хорошего исхода. А он пусть найдет себе хорошую женщину и будет с ней счастлив. Если громадные 77% вдруг решат исполниться.

Вода растаяла вся, Мира была без сил. Если бы Хранитель не удерживал ее на месте, то она упала бы в эту черноту. Вода все еще была живая, но силы ее ослабли.

Миниатюра номер три «Гибель\рождение Феникса».

Девушка сплела заклинание «Дыхание огня», растянула его на себя, захватила Хранителя и Источник, прорвала кокон, который был на Источнике, и стала вбирать в себя его энергию и нагревать все, что было под заклинанием.

«Птичка моя, огонь нам не страшен, он не сделает нам больно, он наш друг», прозвучали в голове слова отца.

Да, папа, огонь нам не страшен. Вода выпаривалась, заклинание разрывало Миру, но она держалась. Очень хотелось попасть в 23%. А еще до зуда в ладонях хотелось обнять Андрея после всего этого, и будь, что будет.

Силы были на исходе, вода сопротивлялась, Источник готов был разорвать своей мощью.

Мира почувствовала, как энергия Источника заполняет каждую клеточку ее тела, как девушка становится как бы больше, растет. Нет, это они с Хранителем поднимались выше. Мира зависла над самим Источником, энергия шла прямо через нее, не нужно было тянуть ее, девушка только держала плетение. Вода испарялась. Водяные пары зависали в воздухе, конденсировалась на стенах колодца и текла вверх, игнорируя гравитацию. Это ей помогают Андрей и Монах. Хорошо.

Воды становилось все меньше, но силы покидали Миру. Они с Хранителем поднимались еще выше по колодцу, девушка увеличивала радиус действия заклинания. Все виделось ей в огне, волшебница была измождена, губы пересохли, но она не могла облизать их. Хотелось пить, казалось, что вода испаряется из ее тела.

Волшебница больше не прикладывала сил, потому что их уже не было, Хранитель просто прогонял через нее энергию Источника, Мира кое-как держала заклинание. Вдруг она получила хвостом по плечу, это Хранитель разбудил ее, когда она отключилась.

Оставалось совсем немного, последние капли воды, но сил не было. Мира понимала, что отдает уже свои жизненные силы.

23% на хороший исход?

Исход ее жизни хороший – она спасла любимого мужчину и других людей. Андрей жив и здоров. Прекрасный исход.

Вода испарилась вся. Мира была без сил, она не могла даже вдохнуть. Хранитель исчез, она, как Алиса в кроличью нору, падала в колодец.

Потом наступила темнота.

- Она не дышит, - кричит Андрей Монаху, он прижимает к себе тело девушки, которая только что спасла от гибели всех в радиусе нескольких тысяч километров.

Когда она падала в колодец, Андрей со скоростью хищника прыгнул за ней, подхватил и смягчил приземление, вытащил наверх.

- Я поймал тебя, моя фея. Мира, очнись. Мира! – он хлопал ее по лицу, прикладывал ухо к груди. К нему было страшно подойти в тот момент. Раненый зверь рыдает на своей возлюбленной.

- Она не дышит! - кричит он снова. Склоняется над телом девушки. Она бледная, не шевелится, как большая кукла в его руках. Ее скулы сильно выдаются на лице, кости на руках и ногах пугающе сильно просматриваются сквозь синеватую кожу.

Монах никогда не видел Рихтера таким потерянным, жалким.

- Мира, девочка моя, не бросай меня! - Андрей плачет, но Монах чувствует, что девушка не дышит.

 

Эпилог

Андрей видит чудесный сон.

Он гуляет по летнему саду, что вокруг дома в Предгорье.

И гуляет не просто так, а ищет, где она. В руке Андрей держит бархатную коробочку синего цвета и жалеет, что не надел что-то более подходящее моменту, сейчас на нем джинсы и рубашка.

Рихтер обходит деревья.

Сначала он видит, как из-за них показываются качели. На них - девушка. Подол ее платья, как хвост воздушного змея, следует за движением качели: вверх-пауза-вниз-вверх-пауза-вниз. Волосы девушки чудесным шлейфом вторят полету. Она замечает его и машет рукой. Рихтер останавливается, чтобы полюбоваться картиной и услышать, как она смеется. Ее смех – божественные звуки.

- Я здесь, - кричит она сквозь смех, - иди сюда, тут так красиво. Хотя нет, стой там.

Она спрыгивает с качелей и бежит к нему. Он раскидывает руки, чтобы поймать, заключить в объятьях и поцеловать свою фею.

Встречаемся с героями, которые полюбились, и тайнами, которые не раскрылись, во второй книге серии «Глазовская Академия магии».