«Любовь сквозь объектив»

Автор: Ребекка Конноли

Серия: без серии

Жанр: современные любовные романы

Дата выпуска: 2018

Глав: 19 глав

Язык издания: английский

Специально для группы: БЕСТСЕЛЛЕРЫ Книжные романы!

Перевод: Наташа Паранина

Корректура: Ева Даллас

Редактура: Светлана Любимова

Вычитка: Елена Курак

Специально для группы БЕСТСЕЛЛЕРЫ [Книжные романы!] 

ВНИМАНИЕ! Копирование данного материала ЗАПРЕЩЕНО!!!

Книга предназначена только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала - строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Пожалуйста, уважайте чужой труд! 

Внимание: перевод любительский! Команда группы БЕСТСЕЛЛЕРЫ не несет ответственность за использование и распространение данных материалов иными лицами.

Аннотация:

Мэллори Хадсон любит свою спокойную жизнь фотографа, даже если она не такая захватывающая, как ожидалось. Когда кузина Дженна предлагает Мэл поработать на своей эксклюзивной свадьбе на курорте, Мэл неохотно соглашается. В этот момент ее мир переворачивается с ног на голову.

Хантер Макинтайр не уверен, что именно в Мэл очаровало его. Но отрицать, что девушка привлекла его внимание - он не может. Чем больше времени он проводит с ней, тем больше ему нужно еще... И вскоре приближающаяся свадьба становится не единственной его заботой.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Эпилог

Глава 1

– Гадство!

Мэллори уронила молоток и резко поднесла большой палец ко рту, чтобы слегка пососать его для уменьшения пульсирующей боли. И треснула другой рукой по недоделанной книжной полке, над которой работала до ранения, пожалев пятьдесят второй раз, что не наняла мастера, чтобы закончить ремонт в новой студии. Такими темпами она лишится всех пальцев до проведения запланированных фотосессий, не говоря уже о тех, которые она надеялась сделать в будущем.

– Знаешь, – раздался неподалеку голос с западным акцентом, – твоя неспособность материться – восхитительна.

Мэл повернула голову, чтобы взглянуть на темнокожего молодого человека с хвостиком, откинувшегося на спинку стула и ухмылявшегося ей.

– Заткнись, Дэн, – пробормотала она сквозь большой палец.

Его улыбка растянулась еще шире, темные глаза лукаво блестели.

– Мой дедушка назвал бы тебя Мучительницей Молотков.

Мэл закатила глаза и принялась трясти поврежденной рукой.

– Очень остроумно. Как он называл тебя, Павлиний Мозг?

Дэн усмехнулся и сложил руки за головой.

– Павлины – самые прекрасные птицы на планете. Я могу с этим согласиться.

Дэн был нагловат для практиканта, особенно если учесть, что его выпуск и будущее зависели от ее отчетов. Но она была не особо требовательным наставником, и, вероятно, это ее вина.

Она ворчала себе под нос и вернулась к проклятой книжной полке. Профессор Дуранго поклялся, что два ученика, которых он отправил к ней на практику, были лучшими в своем классе и в будущем сами будут многообещающими фотографами, и она поверила ему. Но работа с ними или с кем-либо еще не была в характере Мэл. На данный момент, Тарин работала со второй камерой и администратором на ресепшене, в то время как Дэн занимался редактированием и освещением. Для них и для Мэл это не было идеальным вариантом, поскольку она предпочитала делать все сама, но это было лучшее, что она смогла придумать.

Стажировки и практику для будущих фотографов было трудно найти. Но она никогда не думала, что ее бывший учитель посчитает ее пригодной для наставничества, не говоря уже о чтении цикла лекций, но она всё-таки делала это.

Тем более прибавка к зарплате была приятной.

– Разве тебе нечем заняться? – пробормотала она, зная, что Дэн все еще откидывался на спинку стула и таращился на нее. – Или ты хочешь поговорить о корнях?

Дэн насмешливо покачал головой, его длинные волосы торчали из конского хвостика.

– Тебе действительно нужно выяснить свою этническую принадлежность. Я уже говорил тебе раньше. Не Мулан, а Покахонтас.

Она нахмурила лоб.

– Ты сравниваешь себя с диснеевской принцессой?

Он открыл рот, чтобы сказать что-то, вероятно, блестящее, но они оба были отвлечены появлением Тарин, похожей на стильную модницу, если бы не ее небольшая неряшливость. Она уставилась на Мэл широко распахнутыми глазами, а жвачка угрожала выпасть изо рта.

– Что? – спросила Мэл, когда стало ясно, что ее практикантка не собирается говорить.

Синие глаза Тарин сосредоточились на ней.

– Ты никогда не говорила мне, что Дженна Хадсон твоя кузина.

Дэн выпрямился на стуле, Мэл медленно и размеренно выдохнула. Она большую часть своей жизни не поддерживала с ней связь. И наслаждалась каждой минутой.

– Так и есть, – наконец ответила Мэл. – И что?

– И что? – Дэн отозвался эхом в неверии, приподнявшись и обнаружив валяющуюся бейсболку, после чего накинул ее на голову. – Это же Дженна Хадсон!

– Она у ресепшена, – сказала Тарин, складывая руки. – И хочет поговорить с тобой.

– Шаста, – пробормотала Мэл, заставляя Тарин и Дэна усмехнуться друг другу. Она бросила молоток на пол и встала на ноги, стряхивая опилки, осевшие на ее черных джинсах. Она взглянула на изумрудно-зеленую майку с V-образным вырезом и заметила пятно от горчицы с обеда. Теперь мало что можно с этим поделать. Потом заметила строгие рубашки, которые держала в студии для съемок маленьких детей. Родители любили смотреть на по-деловому одетых малышей, так что она держала несколько под рукой для фемили-луков. Но никогда не думала, что будет носить их сама. Тем не менее, не было никакого способа выглядеть прилично при встрече с кузиной, одевавшейся на Пятой авеню.

Она схватила не совсем белую рубашку и накинула ее на себя, закатав рукава до локтей. Затем скрутила волосы в пучок, в надежде, что выглядит творчески, и закрепила его резинкой, которую держала на запястье. Это должно было сработать, но впервые в жизни она мечтала, чтобы здесь было зеркало.

Ее помощники все еще выжидательно таращились на нее, Тарин со сложенными руками на груди и Дэн с руками на бедрах.

– Что? – спросила она, вытирая глаза, вдруг у нее потекла тушь.

Тарин заправила прядь своих волос, в настоящее время красную, как у Ариэль, за уши.

– Твоя знаменитая родственница, светская львица, приезжает к вам в Денвер с юга, а ты ждешь, что мы притворимся, что это нормально?

Дэн дернулся и посмотрел на нее.

– Это круто, – отметил он. Тарин кивнула. – Точно. Но нам нужна история.

Мэл проигнорировала их.

– Что вам от меня нужно?

Тарин издала недовольный звук.

– Да ладно, босс! Расскажи!

– Ты хочешь, чтобы я заставила ее ждать? – уточнила Мэл.

Кажется, это встряхнуло Тарин.

– Почему ты все еще стоишь здесь, женщина? Вперед! Давай, давай, давай!

Мэл покачала головой и прошла мимо них обоих к ресепшену, зная, что они будут подслушивать у двери. На данный момент было только одно, ради чего ее двоюродная сестра могла заставить себя совершить поездку из Теннесси в Денвер без какого-либо крупного общественного мероприятия. Несмотря на то, что ее помощники и почти все остальные думали, Мэл в действительности следила за некоторыми сплетнями знаменитостей. И то, что было названо «королевской американской свадьбой» должно стать самым ожидаемым событием со времен настоящей королевской свадьбы.

Богатство и власть могут завести людей довольно далеко, но когда в игру вступают южные традиции и семейные ценности, все переходит на совершенно другой уровень. Никто не получал приглашений на такие мероприятия. Никто. Когда любимица Теннесси выходит замуж за гордость и радость Северной Каролины, только избранное количество людей будут обладать приглашениями и станут свидетелями одного из самых редких и элитных зрелищ в новейшей истории. Все окутано прекрасным южным шармом.

Мэл задалась вопросом, получит ли она приглашение. Возможно, она больше не была близка с семьей своего отца, но они одного поля ягоды. Кроме того, семья что-то значила для Хадсонов. Всегда была, всегда будет.

Остается вопрос, примет ли Мэл это гипотетическое приглашение.

Она заглянула в зону ожидания и увидела Дженну, сидящую на стуле с прямой спинкой и выглядящую, как двойник Кэрри Андервуд. Ее нереально идеальные, но натуральные светлые волосы были стянуты в хвост, а длинные худые ноги были скрещены, тревожно подпрыгивая. Она так делала еще в детстве.

Мэл улыбнулась. Несмотря на то, что люди говорили о Дженне Хадсон, в основном обвиняя в том, что она была фальшивкой, Мэл знала, что совершенство Дженны было подлинным. Она была редкостью. По крайней мере, раньше. Теперь она может быть кем угодно.

– Дженна? – сказала Мэл, когда вошла в комнату.

Дженна повернулась к ней лицом, ее улыбка продемонстрировала ослепительно белые зубы.

– Мэл! – она завизжала, вставая на ноги. – Боже мой, ты прекрасно выглядишь! – ее акцент непривычно прозвучал для ушей Мэл, напоминая еще раз, сколько времени прошло с тех пор, как она была в Теннесси в последний раз.

Стало ясно, что Дженна собирается обняться, но Мэл еще не была готова к этому.

– И ты тоже, – ответила Мэл с улыбкой, намеренно не приближаясь. – Приятно знать, что тебя не фотошопят.

Улыбка Дженны исчезла, и Мэл захотела надрать себе задницу. Дженна не виновата, что она стала знаменитостью. Все, что она сделала – это повстречалась с парнем в старшей школе, который стал звездой кантри. Она просто держала его за руку на различных мероприятиях, и ему не понравилось, что она стала популярнее, чем он. Даже после их разрыва, СМИ жаждали Дженну, а не его. Вероятно, это было одной из причин, почему он оказался в реабилитационном центре.

Мэл жестом указала на стулья, и они с Дженной сели.

– Приятно видеть тебя, – сказала Дженна, неуверенно улыбаясь. – Неужели прошло десять лет?

– Грубо говоря, – ответила Мэл. Она посетила их после окончания средней школы, поскольку дядя Дрейк, отец Дженны, был намерен оплачивать ее дальнейшее обучение. Пребывание у крестного отца казалось нормальным в то время, даже если она не знала его особо хорошо.

Дженна долго смотрела на нее. Она сдвинулась, скрестила ноги, раздвинула их и вздохнула.

– Ладно, уверена, что ты хочешь знать, почему я здесь.

Мэл ухмыльнулась. Несмотря на светлые волосы, Дженна не была идиоткой.

– Это точно.

– Думаю, что ты слышала о моей свадьбе в мае, – начала Дженна, убирая прядь волос, ее превосходное бриллиантовое кольцо блеснуло.

– Конечно, – ответила Мэл, смещаясь на свое место. – Но подробности пока в тайне.

Скромная улыбка появилась на лице Дженны.

– Это сделано специально. Нас будет меньше, чем думают люди. У нас с Томом много друзей, но большинство из них те еще «друзья», – заявила она, закатывая глаза и изображая кавычки пальцами. – И мы устали притворяться. Полностью избежать этого не удастся, но мы можем сократить шумиху. Поэтому место проведения совершенно секретно, а приглашены строго семья, близкие друзья и дорогие нам люди.

– И пресса согласилась? – поинтересовалась Мэл. Слишком большое количество журналов и таблоидов размещает фотографии Дженны на обложках, что Мэл было трудно поверить, что они пойдут на это. Дженна неплохо увеличивала тираж, когда они заполучали ее фото или интервью. Ни один здравомыслящий человек в мире журналистики не упустит шанса мельком увидеть ее свадьбу.

Дженна пожала плечами.

– Им же лучше. Никто из них не приглашен.

– Никакой прессы? – у Мэл отвисла челюсть.

– Ни одного репортера, – Дженна покачала головой. – Никаких журналистов, телевизионщиков и знаменитостей, – она закатила глаза. – Кроме нас.

Впечатленная Мэл откинулась на спинку стула. Если только план сработает.

– Как тебе это удастся?

– Теперь я знаю нужных людей, – сказала Дженна с усмешкой. – Но мы пообещали прессе кое-что, о чем они смогут попозже раструбить.

Что-то в голосе ее кузины послало предупреждающий сигнал в мозг Мэл.

– Что? – спросила она с подозрением.

Дженна слегка постучала по столу между ними.

– Посещение недельной феерии после свадьбы со свидетелями и ближайшими родственниками. Эксклюзивные официальные фотографии, которые будут одобрены мной. Если они согласятся с отсутствием папарацци, то получат фотографии и интервью с гостями после свадьбы. Если они этого не сделают, то получат лишь пересказы и размытые селфи, которые тетя Джони опубликует в своем блоге.

Мэл громко рассмеялась и прикрыла рот, закрыв глаза. Она представила эту картину, и та пришлась ей по душе. Тетя Джони больше всего на свете обожала славу племянницы и своих кошек, и считала, что каждое семейное событие было на самом деле данью ей. Ее можно было терпеть на больших семейных собраниях, но она была подобна смерти, если загнала вас в угол. Каждый, кого она удостоит взглядом в своем блоге, будет неплохо выглядеть, но не будет особо полезно для СМИ.

Дженна пожала плечами.

– Посмотрим, согласятся ли они на это. У нас есть контрактные соглашения с крупными сетями, так что пока все идет неплохо. Мы хотим, чтобы наша свадьба была как у всех, понимаешь?

Мэл бросила на нее взгляд, который ясно дал понять кузине ход ее мыслей. Томас Грегори Ярдли III и Дженна Шарлотта Хадсон были не простые люди, и у них не было ни единого шанса провести свадьбу «как у всех».

– Знаю-знаю, – сказала Дженна, отвечая на взгляд. – Но попробовать стоит.

Мэл понимала. Если кто-то и сможет провернуть подобное, то только эти двое. У Тома были богатство и власть, а Дженна могла очаровать кого угодно. Да и дядя Дрейк не испытывает нужды в деньгах.

– Кто делает эксклюзивные фотографии? – спросила Мэл, прокручивая в голове десяток людей, которые могли получить в свои руки этот проект. – Ты ведь уже все решила, верно?

– О, я решила, – протянула Дженна, – и Том думает, что это отличная идея. Но согласие пока не получено.

Мэл кивнула, не понимая, зачем это делает, но это казалось естественным.

– Лучше позаботься об этом. Сколько у тебя времени, два месяца? С этим немного туго. Обычно высококлассные фотографы бронируют даты на год вперед, – она пожала плечами. – Но это вы, поэтому, думаю, у тебя не возникнет проблем с фотографом, которого ты выбрала.

Дженна улыбнулась.

– Замечательно. Потому что я хочу, чтобы им была ты.

Мэл моргнула раз, потом еще один.

– Была кем?

– Я хочу, чтобы ты делала фотографии. В течение недели подготовки к свадьбе, на церемонии и приеме, – объяснила Дженна, наклоняясь вперед. – Но более того, я хочу, чтобы ты была там, Мэл. Я хочу, чтобы ты был частью торжества.

– Я не работаю со знаменитостями, – отрезала Мэл, игнорируя семейные обязательства. – Я не из таких фотографов.

– Я знаю, какой ты фотограф, – Дженна снова села, скрестив ноги. – Самый лучший на свете. И я говорю это не только потому, что ты моя кузина. Я была в галерее в Колорадо-Спрингс и Де-Мойне. Я видела твой дипломный проект. Деревенская Америка. Это было самое удивительное, что мне попадалось на глаза.

Мэл была сбита с толку. Даже через миллион лет она бы не подумала, что Дженна интересовалась ее работами. А уж ходить по галереям? Просто невероятно.

– Это было так трогательно, что ты устроила выставку в Айове, чтобы твои тетя и дядя могли на нее посмотреть, – сказала Дженна с улыбкой. – Держу пари, им понравилось. И их соседям тоже. Кто этот старик с щетиной и травинкой во рту? Твой дедушка?

Мэл неуверенно кивнула.

Дженна положила руку на сердце.

– Мне очень понравилось, Мэл. Я в восторге. Так трогательно и волнующе. Ты ведь жила на его ферме, да?

Опять же, Мэл могла только кивнуть. Дженна видела фотографии. Там был любимый дедушка Мэл – Нэд. Он не хотел фотографироваться, считал это глупостью, но она настояла. Месяц спустя его не стало, и фото стало для нее чем-то большим.

– А твоя тетя Нэнси с коровой, – продолжала Дженна, качая головой. – Она так похожа на твою маму, Благослови Господь ее душу. Это заставило меня заскучать по тете Тесс, как никогда.

– Ты их видела, – удивленно пробормотала Мэл.

Дженна кивнула, все еще улыбаясь.

– Я же говорила. И я хочу, чтобы ты провела съемку, Мэл. Я знаю, что это не твое, но мне не нужны обычные фотографии. Это моя свадьба, мы будем в прекрасном месте. Рае на земле. Я хочу, чтобы фотографии были такими, как их видишь ты.

Ну, это заманчивое предложение. Для заказчика, который действительно видел ее работы и хотел тот стиль, даже если это была не ее обычная постановка и тема... Это похоже на вызов, и он ей нравился. Конечно, на данный момент ее постоянными клиентами были мамы-домохозяйки, которые фанатели от ее идей на «Pinterest», но иногда она получала хорошие проекты, которые действительно могла поместить в свое портфолио.

– И если этого недостаточно, – заявила Дженна, ее голос становился более взволнованным, как будто она знала, что выигрывает, – я подыскала для тебя кое-что еще. Курорт, который мы выбрали. Им нужны новые фотографии, чтобы привлечь больше внимания, а они желают только высший класс. Самое лучшее. И им повезло, что я знаю самое лучшее. Горы, виды, каюты, доки на берегу озера, старые дома и хреновая связь... Мэл, это идеально для тебя. У тебя будут плодотворные дни!

Мэл снова впечатлено посмотрела на сестру. Она действительно была великолепна.

– Ты все продумала, да?

Дженна усмехнулась.

– Я не могла рисковать получить отказ.

– Я еще не согласилась, – напомнила она. – Я не буду делать это бесплатно, Дженна, даже для тебя.

Дженна фыркнула.

– Я бы никогда не попросила об этом тебя, особенно учитывая наши возможности. И, кстати, контракт на курорте – это твоя заслуга, не было никаких одолжений и никаких поблажек, – она полезла в сумочку, вытащила листок бумаги, сложила его и скользнула им через стол. – Это то, что мы платим за свадьбу. Понятия не имею, какая сумма будет от курорта, это зависит от вашей договоренности. Но все будет хорошо, Мэл. Обещаю.

Мэл почувствовала себя дешевкой, взяв эту бумажку и требуя денег от своей семьи, когда они уже позаботились о ней больше, чем она признавалась кому-либо. Но открыв ее и увидев астрономическую сумму, написанную там, она взглянула на нее еще двенадцать раз, чтобы убедиться, что не ошиблась в количестве нулей, и перестала ощущать себя такой уж недорогой.

– Договорились, – сказала она, засунув лист в карман рубашки.

Дженна усмехнулась.

– Спасибо, Мэл! Обещаю, тебе понравится. Будут дизайнеры, которые пробудут там всю неделю. У меня есть для тебя копия. Таким образом, ты сможешь понять, что тебе необходимо взять. Ты когда-нибудь была на озере Лур в Северной Каролине? Конечно, нет, ты никогда о нем не слышала. Ты была только в Айове и Денвере, и путешествовала по Европе после колледжа? Кто-то говорил, что у тебя есть удивительные снимки Эйфелевой башни в метель. В любом случае, можешь взять всех, кто тебе нужен, все будет оплачено. Просто дай мне знать, мы все сделаем.

Голова Мэл начала кружиться по мере увеличивающейся болтовни Дженны, и ей стало интересно, во что она втянулась. Родственники по отцовской линии были чокнутыми, целиком и полностью, но о них можно говорить лишь с улыбкой.

По крайней мере, она так думала.

Это было очень давно.

Она без проблем может взять с собой Тарин и Дэна, предполагая, что они будут держать рты закрытыми о любых семейных секретах. Но если приглушенные визг и хлопки «дай пять» за дверью студии являются неким знаком, то ей следует приготовить очень конкретные контракты для них.

Никто не знает, какое безумие устроит ее семья, особенно на уединенном курорте, где не будет ни одного свидетеля.

Глава 2

Два месяца спустя

– Итак, значит завтра детский день. Что еще будет? Это даже еще не свадьба, только вечеринка перед свадьбой! – Тарин засмеялась и покачала головой. – Но, честно говоря, завтра еще и день дизайнера. Что это вообще значит? Как думаете, Гуччи придет? На следующий день пробный макияж и прическа. Это должно быть весело. А в среду на курорте будет живая музыка и караоке. Может быть, я смогу спеть композицию Селин Дион...

– Черт, Тарин, – Дэн усмехнулся с заднего места в лимузине, – ты запомнила все расписание?

– Я провела исследование, – возразила она. – Дженна Хадсон, возможно, прославилась благодаря бывшему звездному бойфренду, но она и ее сестра являются основательницами некоммерческой организации, которая финансирует исследования детского рака и являются официальными представителями по борьбе с ним. Они занимаются сбором средств и пропагандой, а также собирают пожертвования со всего мира. Это безумно впечатляет. По-видимому, это связано с тем, что их двоюродный брат умер от рака в детстве. Меня не удивит, если через несколько десятилетий какое-нибудь место назовут Святой Дженной.

– Сестра? – Дэн повторил и сел немного прямее. – Их две? Вот черт!

После этого он получил гневный взгляд.

– Кэролайн Хадсон настолько далеко от твоей лиги, что ты даже не видишь ее на горизонте. Плюс, по слухам, она встречается с горячим любителем экстрима из Австралии. Регбистом. Фланкером, что бы это ни значило. Его зовут Райан, и он вроде как привлекательный.

Дэн недоверчиво покачал головой.

– Не могу поверить, что ты знаешь это.

Тарин посмотрела на него и поправила жилет поверх бордового топа крестьянского стиля.

– Заткнись, Дэн. Такая возможность выпадает раз в жизни.

– Поснимать своих кумиров? – уточнил он, положив одну ногу на колено другой. – Ты же всегда хотела быть папарацци?

Тарин фактически зарычала, ухмыльнувшись.

– Не переживай, Дэн. Если ты будешь милым, я попрошу подружек невесты принести тебе крекеров и поговорить с тобой немного. То есть, это будет самое горячее, что было у тебя с пятого класса.

– Это был хороший год, пятый класс.

Мэл улыбалась, наблюдая за своими помощниками, стараясь не размышлять о предстоящей неделе. Она обдумывала правильность принятого решения несколько раз в день с тех пор, как Дженна попросила ее сделать нелепую вещь – фотографировать высококлассных людей и снобов, большинство из которых захотят, чтобы она уменьшила размер их носов и сделала их стройнее при редактировании. В этой затее не было ничего творческого.

Но ей платили, и платили хорошо, так что отказать Дженне было просто невозможно. И если быть абсолютно честной, Мэл хотела увидеть остальных членов семьи. Прошло слишком много времени с тех пор, как она видела кого-либо из них в последний раз: провела много времени в Айове, много Европе, много в Колорадо. Она их избегала. Она хотела сделать себе имя без их помощи.

Что было иронично, потому что сделает его благодаря им. Популярность Дженны и строгие медиа-контракты гарантировали, что работа Мэл будет пользоваться высоким спросом. Да, обществом и людьми, которые не отнесутся к ее работе с благодарностью, которую хотела бы Мэл, но зато о ней узнают. Сделает для Дженны свою лучшую съемку, несмотря на чувства по этому поводу. Она никогда не могла взять проект и сделать его вполсилы, даже если это не то, на что она хотела потратить свое время и усилия.

Фотосъемка на курорте «Rambling Ridge Resort» на озере Лур может тоже дать ей некоторую известность в областях, в которых она хотела бы процветать. Курорт может быть отличным местом для грандиозных фотографий, а люди, которые будут видеть эти снимки, могут иметь связи с более крупными мировыми программами. Ее мысли перенеслись на возможность сафари в Африке, восхождения на самые высокие вершины для захватывающих дух снимков или проекты, больше похожие на ее дипломную работу – деревенскую Америку, но, возможно, с лучшим финансированием.

Возможности безграничны.

Она проанализировала расписание, которое продекларировала Тарин, и нашла несколько свободных часов, чтобы потратить их на изучение местности. Контракт с курортом был прост: она должна сделать снимки, которые они смогут использовать в брошюрах, на веб-сайтах, для художественных работ. У нее абсолютная свобода, полный доступ в любые места и любая дополнительная помощь, которая может понадобиться. Ей пришлось иметь дело с адвокатами, которые не смогли ответить на ее вопросы о художественных деталях, но они знали информацию о ее контракте и требованиях владельца, против которых она ничего не имела.

Она хотела побыстрее приступить к работе.

– Тарин, – обратилась она к все еще спорящей практикантке, – ты понимаешь, что мы в действительности не гости?

Это заставило их замолчать. Тарин зевнула, а глаза Дэна были широко распахнуты.

– Мы... – Тарин начала, явно не в силах постичь эту мысль.

– Мы фотографы, Тарин, – напомнила ей Мэл, напомнила им обоим.

– А ты кузина, – пробормотал Дэн, из-за чего ей захотелось смеяться. Он был так ослеплен всем этим, что казалось, будто его ничто не волновало, но сейчас он выглядел таким же опустошенным, как Тарин, и это было забавно.

Мэл пожала плечами.

– Я сестра, но еще и фотограф. Единственный, помнишь? И на этой неделе я в первую очередь сотрудник, а не кузина. Мы с ней не родственники до субботы, до семейного завтрака перед свадьбой. Возможно, мы с вами будем получать небольшие бонусы, как и остальные, но если вы двое думаете, что мы нарядимся в дизайнерскую одежду и поделаем селфи, то, думаю, будет лучше, если я спущу на землю вас сейчас.

Тарин и Дэн посмотрели друг на друга и нахмурились.

– Хотите отказаться? – Мэл фыркнула. – Мы еще не на месте, так что если быть только фотографами недостаточно привлекательно для вас...

Затем лимузин остановился, и веселый водитель Джерри, который шутил с ними всю дорогу из аэропорта, повернулся к ним с усмешкой.

– Слишком поздно, ребята. Мы приехали.

Секунду все трое смотрели друг на друга в недоумении и ужасе.

Мэл сглотнула.

– Помните, ребята, мы – профессионалы.

– Точно, – поддакнули они хором, вылезая из лимузина. Тарин сказала это решительно, а Дэн слегка саркастично.

Мэл могла довериться им обоим.

После первых шагов стало понятно все об этом месте. Деревья были высокие и величественные, тротуар под ногами Мэл потертый и пыльный, а воздух - настолько свеж, что казалось, будто она находилась на вершине горы в Колорадо, за исключением того, что в этом месте было что-то земное, цветочный сосновый аромат, который нес намек на пресную воду. И все же это было самое нереальное место, где она когда-либо была. Она несколько раз вдохнула, потом улыбнулась.

– Мэл! – раздался знакомый голос.

Она посмотрела на дорогу и заметила Дженну, идущую к ней с шестью другими девушками. Дженна улыбалась, махала и прыгала. На ней были кипельно-белые капри и желтая майка без рукавов, распущенные волосы развевались на ветру. Она была сама по себе картинкой.

Справа от нее была еще одна прекрасная блондинка, немного пониже, но столь же великолепная, со сверкающей улыбкой. Ее волосы были собраны в высокий хвостик и она была одета в джинсовые обрезанные шорты, обнажающие стройные ноги, и большую рубашку. Она тоже махала рукой.

Большинство людей знали, что у Дженны есть сестра. Немногие знали, что они близнецы.

– Привет, Дженна, – сказала Мэл, поправляя свои черные узкие джинсы и ее безумно дорогой белый блейзер. Было важно произвести впечатление, и она была здесь как профессионал. – Привет, Кэролайн.

Сестры крепко обняли ее и спросили, хорошо ли прошла поездка, не устала ли она, и наделали кучу комплементов. Обычно она ненавидела это, но от своих двоюродных сестер это было терпимо, и она не могла не улыбнуться. Они получили склонность к светским разговорам от своей мамы, это было их отличительной чертой.

Мэл представила Тарин и Дэна, которые вышли из задней части лимузина, где помогали Джерри с сумками. Тарин находилась под впечатлением от встречи со знаменитостями, но не выглядела идиоткой. Дэн же не мог перестать улыбаться, как дурак.

Мужчины.

Дженна повернулась и помахала другим девушкам.

– Я хочу познакомить тебя с моими девочками. Дамы! Познакомьтесь с нашим фотографом!

Остальные пять девушек подошли, и Мэл наконец-то хорошо разглядела их.

– Мне кажется, будто я попал на съемки «Настоящих домохозяек»1 в Нэшвилле, – пробормотал Дэн позади нее.

Мэл чуть не прыснула. Это идеальное описание для них. Две блондинки использовали так много лака для волос, что их огромные локоны даже не дергались на ветру, на девушках были солнцезащитные очки, такие большие, что напоминали ей о восходящих звездах 40-х годов. Их высокие каблуки и сумки кричали о деньгах, не то, чтобы дополнительная реклама была необходима. Носы девушек были так высоко задраны, что могли бы составить конкуренцию деревьям.

Две брюнетки, одна с явно неестественным оттенком волос, но одинаково суровые, их одежда слишком причудлива для такой естественной обстановки. На одной были браслеты, которые громко звенели во время ходьбы, и настолько высоченные каблуки, что ей не хватало только шеста для стриптиза. Другая была с удивительно естественным цветом лица и легким макияжем, ее солнцезащитные очки нормального размера были на голове, что делало ее волосы более совершенными.

У последней была колючая смелая эльфийская прическа, которая подчеркивала, должно быть, самую совершенную костную структуру на планете. Если у нее не было модельных контрактов, кто-то многое упускает. Платиновые волосы казались почти белыми на солнце, хотя смелая помада на ее тонких губах компенсировала это. Она была во всем белом, как невеста, и Мэл могла поклясться, что на ней был пиджак, накинутый на плечи, который может раздуваться вдвое, как плащ.

Только две из них улыбались при приближении, остальные три изучали ее. Справедливо. Она только что сделала то же самое и выдвинула о них поспешные выводы. И была так рада, что являлась сотрудником на этой неделе, а не одной из подружек невесты. Она бы этого не вынесла.

– Девочки, это Мэл. Она самый лучший фотограф на свете, и мы счастливы, что она у нас есть, – Дженна одарила ее сверкающей улыбкой, а Мэл вернула ей скромную. – Мэл, это мои лучшие подруги.

Она жестом показала на двух ярких блондинок.

– Бриттани и Бетани.

Мэл понятия не имела, кто есть кто, но это не имело значения, они даже не смотрели на нее.

Дженна показала на брюнеток.

– Алексис и Грейс.

Нормально выглядевшая Грейс улыбнулась и помахала рукой. Другая изучала свой ноготь, демонстрируя свое неуважение.

Дженна указала на девушку со стрижкой боб.

– И Софи.

Софи фыркнула.

– Очаровательно, – пробормотала Тарин за спиной Мэл, кашляя.

Мэл ухмыльнулась в ответ.

– Это мои помощники, Тарин Чейз и Даниэль Брогада.

Никого, кроме ее кузин, это не волновало, но вежливость превыше всего. Дженна с улыбкой повернулась к Мэл.

– Отлично, давайте заберем ваши вещи и дадим вам устроиться. Ужин в шесть тридцать, и у нас будет барбекю. Всё непринужденно и расслабленно, мы сможем познакомиться и все такое.

Мэл кивнула и повернулась, чтобы забрать свое оборудование, как в воздухе раздался пронзительный свист колес. Все повернулись к трем гольф-карам, мчавшимся к их группе, каждый из которых вез мужчин, и, судя по внешности, все они были молоды. И привлекательны.

Заинтригованная Мэл мигрировала с остальной частью группы к ним, слыша и чувствуя, что Тарин и Дэн идут позади нее. Поймав себя на этом, она внезапно остановилась, и оба помощника врезались ей в спину. Они захихикали, стараясь не потерять равновесие, и Мэл наконец почувствовала себя более комфортно. Не имело значения, были ли все вокруг нее модными, потому что она всегда была неуклюжей, и теперь это работало на нее.

Один из парней вышел из гольф-кара и подошел к Дженне, поцеловав ее в щеку. Основываясь на таблоидах и запросах в «Google», Мэл предположила, что это жених Дженны Том, и она могла с уверенностью сказать, что ни одна фотография не отдавала ему должное. Этот человек был высоким, темноволосым и был идеальным произведением Создателя, от чего начало покалывать пальцы ног и рот наполнялся слюной.

Когда остальные мужчины вышли из машин и подошли, волна покалывания усилилась до муссона. «Привлекательные» – это преуменьшение.

Их было шестеро, и все они выглядели словно сошли с разворота «GQ», хотя носили дорогие, идеально сидящие джинсы. Во всех смыслах это были королевские особы с юга старой финансовой аристократии. Среди них был и ее двоюродный брат Лукас, и хоть его сестры были белокурыми, у него волосы были темные, но у них был одинаковый загар, такие же блестящие глаза и ямочки, что в сочетании с его кривой ухмылкой делало его опасным. Он увидел Мэл и усмехнулся, подмигнув и засунув руки в карманы.

Один из мужчин стоял, опершись о гольф-кар, осматривая группу с намеком на развлечение в кривой его идеальных губ. Он был одет в вареные джинсы, рубашку с бледно-зелеными пуговицами, одна из которых была расстегнута у горла, и закатанными рукавами, у него были темные взъерошенные волосы, идеальная щетина и пристальный взгляд, а цвет глаз невозможно определить с такого расстояния... Мэл понимала, что она откровенно пялилась на него, но ей было все равно. Каждый вздох был затруднительным, она боялась даже моргнуть.

Остальные трое мужчин подошли к компании и, возможно, были моделями с совершенными лицами, безупречной одеждой, идеальными телами. Один был слишком похож на Тома, конечно, его брат, а вокруг двух других витали некие дразнящие флюиды, которые заставляли любую разумную, полную сил женщину улыбаться и вздыхать одновременно. Что-то располагало в этой группе мужчин. А сочетание всех их вместе заставляло чувствовать себя одновременно ничтожно и воодушевленно.

– О, – прошептала Тарин гортанным тоном. – Вот это красавчики!

Мэл выразила согласие вздохом, а затем пробормотала:

– Знаешь... Знаешь, бывают воображаемые несуществующие мужчины? Это... Эти парни «высший класс».

Дэн откашлялся.

– Сейчас я чувствую себя немного неуверенным в своей мужественности.

– И я тоже, – повторила Тарин, начиная обмахиваться руками.

Они долго таращились друг на друга, а Мэл чувствовала себя ребенком, посетившим Диснейленд впервые, и понятия не имела, что делать дальше.

Поэтому она сделала то, что было для нее естественным.

Она засмеялась.

И, конечно, не деликатно. Она фыркнула и крякнула, прикрыв рот и сжав глаза. Тарин наклонила голову к Мэл и тихо хихикнула. Дэн усмехнулся и положил руку на плечо Мэл.

– Полегче, босс. Дышите, – дразнился он.

– Это нереально, – прошептала Мэл, хохоча. – Это просто нереально.

Она снова открыла глаза и попыталась успокоиться, но это было невозможно. Как она могла быть серьезной, когда перед ней было такое привлекательное зрелище, которому может позавидовать любое существо на земле? Обычно она не вела себя так, но что-то во всей этой ситуации было совершенно веселым.

– Мэл, Мэл, – пробормотала Тарин, все еще хихикая. – Кто они такие?

– Это Том, он жених, – пояснила Мэл, показывая головой. – А это мой двоюродный брат Лукас, младший брат Дженны и Кэролайн.

Дэн усмехнулся.

– Младшенький? Парень большой, с идеальными пропорциями...

– Я бы не отказалась от порции, – перебила его Тарин.

Мэл хихикнула и снова закрыла рот.

– Это мой кузен, – напомнила она ей.

Тарин бросила на нее острый взгляд.

– Мэл, ты обязана пригласить меня на воссоединение семьи. Я заплачу тебе. Много.

– Мы уже здесь, Тарин, – заметил Дэн. – Дать салфетку?

– Помимо всего прочего, – ответила Тарин, оглядываясь на мужчин. – Чем занимается твой кузен-жеребчик, Мэл?

– Банковскими инвестициями.

– Я готова инвестировать в это, – Тарин фанатично вздохнула.

– Реальные люди так не выглядят, – заявила Мэл, осматривая компанию в целом. Было действительно жутко от такого количества красивых людей. Должна ударить молния, земля разверзнуться и проглотить их целиком или что-то такое. Ничего подобного не произошло.

– Это реальные люди, – голос Дэна дрогнул, когда одна из девушек отбросила волосы, улыбнувшись одному из парней.

Мэл вздохнула, когда Мистер Вареные Джинсы посмотрел на нее, и ей пришлось сжать губы, чтобы не застонать.

– Реально, реально настоящие, – охнула Тарин.

Мэл и Тарин рассмеялись, но попытались успокоиться так быстро, как только могли, так как некоторые из группы, наконец, посмотрели на них в замешательстве, но это только заставило их развеселиться сильнее. Дышать вдруг стало слишком тяжело. Мэл схватила своих помощников для равновесия, хотя это было трудно сделать с Тарин, потому что та задыхалась и хрипела. Дэн был единственным, кто был более-менее собран, но даже ему пришлось держать губы закрытыми.

– Это, без сомнения, самая странная ситуация за всю мою карьеру, – выдала Мэл.

– И лучшая стажировка на свете, – сказала Тарин, встав прямо и вытирая слезы веселья. – Ой, простите, босс. Я опозорила всех нас.

– Не беспокойся, – Мэл покачала головой, широко улыбаясь. – По крайней мере, я могу поржать с вами, ребята. Кто знает, каким будет остаток недели?

– Одетый с иголочки, – сухо пробубнил Дэн, отчего ее улыбка стала еще шире.

– Мэл! – позвала Дженна, переплетя свою руку с рукой Тома. – Ребята только что закончили экскурсию, но мы тоже хотим все здесь посмотреть. Пойдешь? Ты сможешь прикинуть идеи для съемки.

Этой затеей Мэл определенно могла насладиться. Она кивнула и повернулась к остальным.

– Давайте поделаем первичные снимки одной камерой. Вы можете использовать телефоны, чтобы делать заметки. Все что приглянется, чтобы потом вернуться и поработать.

Вернув серьезность, помощники кивнули и пошли к багажнику лимузина, чтобы закончить разгрузку. Мэл сняла блейзер, засунула его под руку, затем схватила резинку для волос с запястья и сделала хвостик. Было слишком жарко, и если она собиралась поснимать, то нужно было освободить руки. Прозрачная кофточка, в которую она была одета, не была привычной для работы, но деваться некуда. Молодец, что надела под него черный топ. Здесь и без того разгуливало слишком много полуодетых самок.

– Консьерж курорта развезет ваши вещи по домам, – сказала Дженна, когда она и Том направились к гольф-кару с Кэролайн. – Просто вытащите все из машины и отложите в сторону. Нет, подожди, Мэл!

Мэл обернулась, когда она начала тащить свои вещи туда, где Тарин и Дэн разложили их.

– Что? – крикнула она.

– Глупышка, ты не останешься с ними, – Дженна засмеялась, когда села в мобиль. – Они разместятся в другом месте. Ты останешься с девочками. Будет весело, правда?

– Что? – Мэл в шоке заблеяла, уронив блейзер на землю. Она оглянулась на Тарин и Дэна, которые отразили ее ужас.

Дженна была слишком занята, веселясь со своим женихом и сестрой, отъезжая, чтобы заметить это.

– Мэл, Мэл! – закричал Лукас, усевшись на водительское сиденье. – Давай! Я прокачу тебя. Поехали отсюда, цыпочка!

Мэл проглотила волну тошноты, накатившую по нее, и подняла пиджак, бросив его к остальной части ее оборудования. Затем взяла камеру, которую протянула Тарин, и, моргнув, чтобы стереть внезапную размытость, подошла к своему кузену.

***

Хантер никогда не видел женщину, которая приобретала бледно-зеленый оттенок от мысли, что останется с кучей девиц перед свадьбой. Она была фотографом. Почему бы ей не остановиться с гостями со стороны невесты? Тем более для такой девушки, как Дженна, это было само собой разумеющимся. Но она выглядела так, будто предпочла бы есть грязь под своими балетками.

Она вздрогнула, когда наконец вернулась в реальность благодаря раздражающему сигналу Лукаса. Намного приятнее видеть ее менее зомбиподобную и более умеренную.

Он ни на кого не обращал внимания, когда они вернулись с прогулки. Том, Лукас и остальные ребята пошли пообщаться и поговорить, и, без сомнения, пофлиртовать, но Хантеру было все равно. Он не был особо общительным человеком, если это не было необходимо. Он находился здесь ради Тома, их дружбы и Дженны, потому что ее невозможно не любить. Но что касается всего остального, то его мало что интересовало.

Он приметил достаточно, чтобы задаться вопросом, почему маленькая брюнетка и ее двое друзей держались на расстоянии, но только после того, как он услышал очевидный хохот, то пригляделся повнимательнее.

Он был честен, чтобы признать, что она была милой, но не мог сказать точно, был ли на ее лице макияж, что является достаточно занимательным фактом. Хотя ее помощница компенсировала это за них обеих, и она, казалось, была тем персонажем, который собирал сведения, как люди коллекционируют марки или брелоки. Они были прижаты друг к другу и тихо разговаривали, поэтому он не мог ничего уловить.

Потом фотограф засмеялась.

В ее смехе не было ничего необычного или волшебного. В нем не было ничего музыкального. Не было заразительного или очаровательного. Не было ничего необычного. Разве что он был совершенно невероятным.

Это полностью превратило ее из просто милашки в нечто непонятное. Смех зажег ее глаза, осветлил щеки и заставил волосы танцевать. Она излучала свет, когда смеялась, и ее улыбка выглядела так же – мерцала. И с того момента он не мог оторвать от нее глаз. Словно она держала магнит, и что-то, где-то между ямкой в его животе и бьющимся сердцем, загорелось и потянулось к нему. Как он оставался на месте у гольф-кара, было загадкой, но он был благодарен за это.

Обычно он был человеком спокойным и сдержанным, и этот крошечный, странный, сбивающий с толку фотограф не сделает из него человека импульсов и инстинктов. Не говоря уже о том, что сейчас была неделя свадебного безумия, и он не собирался становиться одним из тех парней, которые воспринимали это как возможность для интрижки.

Он не такой.

Она начала садиться в кар, когда ее ассистентка прочистила горло, положила руки на бедра и наклонила голову так, что палочки для еды, которые она таскала в двухтонных шоколадно-бордовых волосах, были готовы проткнуть ей плечи.

– Эм, босс? Ничего не забыла? – крикнула помощница.

Мэл, по крайней мере, он решил, что это ее имя, застыла в замешательстве.

– А?

Ее ассистентка, таща вещи в кучу, ткнула на одинокий чемодан.

Брови Мэл нахмурились.

– Шаста, – прошипела она, шагая к нему.

Хантер посмотрел на другого помощника, который был примерно в полутора метрах от него и садился в транспорт Лукаса.

– Что она такого сказала? – поинтересовался он.

Тот ухмыльнулся, развязывая галстук.

– Мэл придумывает ругательства. Скоро привыкнете.

Хантер открыл рот, чтобы ответить, но передумал. Он сел в свой мобиль и стал ждать, пока другие девушки решат, кто будет кататься, а кто останется. Тем временем, он наблюдал за Мэл. У нее был только один чемодан, который был абсурдно маленьким по сравнению со всеми остальными. Он видел, с чем приехали другие девушки, и видел, что собирала его сестра для поездок на такой срок. В чемодане Мэл не могло быть ничего, кроме самого необходимого, и она не парилась по этому поводу.

Это фотограф, которого его убедили нанять для курорта? Он надеялся, что она была гораздо более организована в работе, чем с собственными вещами.

Лукас улыбнулся Мэл, когда она вернулась, и обнял ее за плечи, когда она уселась рядом с ним. Притянув ее к плечу, он сказал что-то, от чего она закатила глаза, но улыбнулась и не оттолкнула его.

Что-то заставило Хантера нахмуриться. Он не очень хорошо знал брата Дженны, но тот казался хорошим парнем. Но это не объясняет, почему он был так знаком с Мэл, или почему он назвал ее «цыпочкой», и это заставило Хантера стиснуть зубы.

– Готов? – спросила Бетани слишком бодрым голосом, усаживаясь рядом с ним. – Ой... Ты специально так крепко держишь руль?

Хантер посмотрел вниз и увидел, что костяшки его пальцев побелели.

– Меры предосторожности, – заявил он, заставляя себя расслабиться. – Тормоза не всегда срабатывают.

Бетани кивнула с широко раскрытыми глазами, недостаточно умными, чтобы понять, что он лжет.

Он выдохнул и встряхнулся, затем повернул гольф-кар и отправился следом за Томом, расстроенный внезапным напряжением в груди. Не очень хороший знак.

Они быстро догнали Тома, Лукас ехал рядом с ними, громко смеясь с пассажирами в его машине и заставляя их смеяться так же громко. Прежде всего, он слышал ее смех, и это потрясло его чувства.

Том, Дженна и Кэролайн вылезли из своего транспорта, пока Том трындел о доме перед ними. Это был любимый дом Хантера, поэтому он отдал его Тому и его семье для регулярных визитов. Никто не останавливался там, кроме Ярдли, но на данный момент он был пустым. Родители и братья Тома должны приехать через несколько часов, так что это короткое окно было единственным временем, когда все могли пройти внутрь и взглянуть на него.

Стоит признать, что, хотя он видел этот дом достаточно часто на протяжении многих лет, он все еще впечатлял его. На его взгляд, дом имел лучшую панораму на курорте, а расположение было одним из самых удобных и наиболее приближенных к природе. Архитектор, который проектировал его, ушел в отставку, но он все еще консультировал Хантера и его семью по поводу новых проектов и реконструкций в качестве одолжения. Сейчас у него был собственный лакомый кусочек на другой стороне озера, о котором он всегда мечтал.

Том что-то говорил, и все собрались вокруг, чтобы послушать. Именно так Том действовал на людей. Это объясняет, почему он был таким хорошим генеральным директором – деловой мир падал на колени перед ним.

Гости двигалось по дому, как неуклюжая музейная экскурсионная группа, в сторону открывающейся перспективы. Хантер шел позади, засунув руки в карманы и позволяя всем остальным увидеть то, что он прекрасно помнил.

– Я думала, они сказали, что мы едем на курорт, – услышал он шепоток Алексис в сторону Бетани.

– Знаю, знаю, – Бетани прошептала акцентом со смесью девушки из пригорода и южной красавицы. – Все, что здесь есть... Природа.

– Ага. Здесь всегда так много деревьев?

Слабое фыркание позади него вторило мыслям в его голове. Он оглянулся назад, чтобы увидеть, как Мэл качает головой, перемещаясь с поднятой камерой. Если она двинется еще левее, то...

Она потеряла равновесие, и он услышал слабый вздох.

Он бросился к ней и крепко схватил за руку, оттягивая назад в безопасное место. Следовало сказать ей, что земля у края оврага была не такой твердой, как казалась. Следовало сказать ей, что прошлой ночью шел дождь, так что сейчас более скользко, чем обычно. Следовало сказать ей... хоть что-нибудь.

Она тяжело выдохнула и улыбнулась ему.

– Большое спасибо. Полагаю, мне стоит смотреть под ноги, да?

Он сглотнул и отпустил ее руку, как будто обжегся.

– Да, – брякнул он и отошел, чтобы собрать остатки мыслей.

Откуда он знал, что она собирается сделать? Почему он поспешил к ней до того, как она поскользнулась? Почему... Почему было так важно подойти к ней, хотя он ничего о ней не знал?

Он услышал, как камера щелкает позади него, но, возможно, это было ударами его сердца.

Это не очень хорошо.

Глава 3

– Мне казалось, она говорила о повседневных платьях.

Мэл вздохнула, откинула нетугую косу за спину и пожала плечами, опустив камеру и взглянув на Тарин и Дэна, которые только что прибыли.

– И мне. Я думала, что буду выглядеть мило в рубашке из фланели и джинсах, поэтому быстренько переоделась и сказала Дженне, что пойду к летнему домику пофотографировать, пока все остальные готовятся. Потом, когда они появились... – она замолчала, объясняя свой шок жестами.

Действительно, никаких объяснений не требовалось. Все девушки, включая Дженну и Кэролайн, были одеты по последнему писку моды. Их выбор одежды подошел бы для красной ковровой дорожки, вот только таковой здесь не было.

– У меня есть время переодеться? – спросила Тарин, неуверенно поправляя свой экономичный ансамбль из «T. J. Maxx»2.

– Не похоже, – пробормотал Дэн, застегивая и заправляя рубашку, бросив кепку в угол комнаты.

Мэл оглянулась и увидела, как ее тетя и дядя вошли в зал перед Томом и его родителями. Они все улыбались, и их тоже можно было посчитать небрежно одетыми, если бы это был пятизвездочный отель в Нью-Йорке.

Она вздохнула и покачала головой. Независимо от того, как много в ней семейной крови, она никогда не будет такой, как они.

– Вот ты где! – сказала Дженна, притворяясь раздраженной. Она пошла к своему жениху и поцеловала его, что заработало несколько выкриков и свистков. Затем улыбающаяся парочка повернулась ко всем лицом.

– Мы хотим поблагодарить всех вас за то, что пришли на эту свадебную феерию, – начал Том. – И на наш вступительный ужин. Понимаю, что это глупо, но мы собираемся убедиться, что все мы знакомы друг с другом. Впереди насыщенная неделя, и всем должно быть комфортно.

Это принесло ему несколько добродушных смешков.

Один за другим они обошли гостей, Дженна или Том позаботились о том, чтобы представить свою семью или друзей. Тетя Кэди и дядя Дрейк похвалу в комплекте с аплодисментами и свистками от всех присутствующих. Родители Тома, которые выглядели, словно сошли с чопорных портретов маслом, получили такое же теплое приветствие и сказали приятные вещи без намека на акцент Северной Каролины. У Томаса-младшего и Коринн Ярдли было больше денег, чем у какого-нибудь небольшого государства, и они выглядели соответствующе. Тетя Кэди и дядя Дрейк хотя бы выглядели по-южному. Ярдли же будто приехали из другой страны.

Затем пришла очередь подружек невесты, все они выглядели искусственными, за исключением Кэролайн, чье бледно-персиковое платье в стиле сороковых годов сделало ее похожей на восходящую звезду. После пары красочных слов близнецы чмокнулись. Знакомство с остальными обошлось без излишеств. Алексис и Грейс были подругами Дженны со средней школы, с Бриттани и Бетани она познакомилась в колледже, а с Софи свела судьба во время съемок клипа для Кенни Чесни3. Мэл была смущена этим, потому что Софи выглядела так, как будто любая близость к пикапам и ковбойским сапогам вызывает у нее аллергию. Без сомнения, она узнает больше о девочках, так как будет торчать с ними взаперти всю неделю.

Лукас взял на себя труд очень чувственно представиться, от чего ей пришлось закатить глаза, а затем пришло время для команды жениха.

Она делала беспристрастные снимки, а Тарин работала со второй камерой, когда заметила утреннего парня. Его глаза внезапно остановились на ней, и она вздрогнула от его мощного взгляда. Мужчина притягивал чувственностью и привлекательностью, и разглядывать его казалось естественной реакцией, хотя это заставляло ее терять контроль над своим дыханием. Но он так влиял на всех и вся. Молодой человек был просто великолепен в отутюженных черных брюках и серебристо-серой рубашке, не застегнутый воротник которой обнажал загорелое и мускулистую шею.

Кто ж знал, что шея может быть мускулистой?

Она вздохнула с облегчением, поняв, что его рубашка не была безвкусной блестящей тряпкой оттенка серый металлик. Он был так привлекателен, что надетый на него мусорный пакет мог заставить людей хотеть его, но хороший вкус был огромным преимуществом, а это не было выпускным балом в средней школе или шоу знакомств конца девяностых.

Тарин, стоящая рядом с ней, издала гортанный жужжащий звук, Мэл оглянулась на нее, и увидела, как ассистентка на него таращится.

– Он выглядит на «Пятьдесят оттенков», – прошептала Тарин.

Мэл удивленно фыркнула и прикрыла рот, но не могла сказать, что не согласна.

– Ты вульгарная цыпочка, ты знаешь это? – пробормотал Дэн с отвращением. – Это не рынок жеребцов.

– Говори за себя, – ответила Тарин, снова поднимая камеру.

Мэл снова обратила внимание на приветственные слова о гостях, понимая, что ей нужно запомнить имена и лица на потом. Брата Тома, которого она видела раньше, звали Дейв, а второго, почти идентичного ему брата, Трент, который теперь сидел рядом. Один «утренний» парень, Пол, был из студенческого братства Тома, что многое объяснило. К большому сожалению, Пол решил надеть на мероприятие бледно-розовую рубашку поло.

Тарин хмыкнула рядом с Мэл, качая головой.

– Как думаешь, он играет в гольф после этого?

На этот раз Дэн возразил.

– Нет, определенно не в гольф. Он носит мокасины. Гомосексуалист.

Мэл боролась изо всех сил, чтобы не рассмеяться вслух. Следующий друг...

– Боже мой... – вздохнула Тарин, накручивая шоколадно-бордовую прядь волос вокруг пальца.

– Что? – спросила Мэл, все еще глядя на друга жениха с темными волосами и голубыми глазами.

– Это... Там Рид Саммерфилд.

Дэн чем-то подавился, Мэл смутилась.

– Саммерфилд? В смысле...

– Голливудский Самерфилд! – скрипнула Тарин.

– Ты уверена?– уточнил Дэн, наклонившись ближе.

Тарин тяжело вздохнула.

– Абсолютно. Сердцеед Голливуда прямо здесь. Со мной. Кто-нибудь, дайте мне веер.

– Как насчет ведра? – Дэн хихикнул.

– Без разницы. Мне нужно что-нибудь.

Мэл бросила попытки понять своих помощников и нахмурилась, удивляясь, как Том со своим деловым миром связан с богатеньким продюсером из голливудской династии. Объявили, что знакомство произошло благодаря гуманитарной поездке от колледжа, которая, казалось, была не в стиле Рида. Он был слишком похож на плейбоя.

Но не ей судить.

Он был... Действительно симпатичным.

Она сглотнула и сделала несколько снимков, которые, вероятно, были дерьмом, но ей было все равно. Красивые люди были повсюду, и от этого становилось страшно.

Затем Том подошел к Вареным Джинсам и остановился.

– А это мой лучший друг, и, следовательно, свидетель, Хантер, которого я знаю со школы, мы были гребцами и регбистами в колледже, нас связывает бизнес и не только. Это лучший парень, которого я знаю, самая щедрая и единственная причина, по которой моя бизнес-программа не провалилась. Я тот, кто я есть, благодаря ему.

Хантер приподнял темную бровь, его рот изогнулся.

– Это твоя свадьба, Том. Я должен льстить тебе.

По комнате прошлись смешки, Том тепло улыбнулся своему другу.

– Его зовут Хантером4? – пробормотала Тарин. – Я добровольно вызываюсь быть его жертвой.

– Прекрати! – прошипел Дэн, хотя и улыбнулся.

Две сестры Тома и их семьи были представлены вместе с удивительным количеством детей. Мэл никогда бы не управилась с ними, а завтра будет детский день, и она должна будет провести съемку с ними на детской площадке. Они очаровательны, так что это может быть очень весело. И, по крайней мере, непринужденно.

Ей вдруг пришло в голову, что в комнате тихо и все смотрят на нее. Она, Тарин и Дэн находились в углу, намеренно сторонясь, пытаясь слиться с толпой и быть невидимыми. Теперь это не сработает.

Дженна тепло улыбнулась ей, как и ее кузены, тетя и дядя.

– А это наш фантастически талантливый фотограф на все дни праздника и моя самая любимая кузина, Мэллори Хадсон.

Мэл почувствовала, как ее щеки стали гореть, но все равно улыбнулась.

– Да ладно тебе, Дженна, – сказала она. – Я твоя единственная двоюродная сестра.

Дженна хихикнула и подмигнула.

– Это делает тебя еще более особенной, Мэл. Она делает нам всем огромное одолжение, находясь здесь. Настоящее счастье, что она согласилась. Поэтому, если вы видите ее около себя, то красиво улыбайтесь и будьте милыми.

Все засмеялись, раздались легкие аплодисменты, в то время как Лукас свистел и кричал: «Дааа, Мэл-Мэл!»

Мэл прочистила горло.

– На самом деле, притворяться, что меня здесь нет, было бы лучше. Если мне нужно, чтобы Вы посмотрели на меня или сделали что-то конкретное, я дам Вам знать. Так что просто ведите себя естественно, ну кроме Лукаса.

Все снова засмеялись, Лукас отдал ей честь и ослабил галстук. Она бросила не него предупредительный взгляд, что заставило зал загоготать, он сдался и поднял руки в капитуляции. Девушка улыбнулась и оглядела комнату, крутя фотоаппаратом. Ей не нравилось быть в центре внимания, поэтому, чем раньше перейдут к другим гостям, тем лучше она себя почувствует.

Хантер снова смотрел на нее, по выражению его лица было трудно прочесть его мысли, но он казался впечатленным. Или заинтригованным. Или выбитым из колеи.

Или, может быть, это она была впечатлена, заинтригована и выбита им. И очень, очень неловко себя чувствовала. Та самая внутренняя дрожь дискомфорта, которая заставляет людей ерзать на месте, поправлять волосы или переживать, не застряла ли в зубах еда. И заставляет внезапно чувствовать, как будто шея горит, пальцы покалывает, а одежда становится слишком тесной.

Да, ей было, мягко говоря, некомфортно.

Она спряталась за свою камеру, ее единственный щит от его интенсивности, и попыталась вспомнить правильный способ дышать.

– И в качестве бонуса мы получили ее помощников, Тарин и Дэна, – продолжила Дженна. – Так что, опять же, будьте милыми и улыбайтесь красиво, или они что-нибудь подрисуют на ваши фотографии.

Это, казалось, напугало девушек, которые переглянулись друг с дружкой.

Предупреждение. Хорошо. Есть шанс, что еще одно им не понадобится.

– Это все? – спросил Том, быстро озираясь вокруг. – Ага. Отлично, ужин подан!

При этих словах обслуживающий персонал курорта вышел из кухни с невероятным множеством барбекю и классических южных блюд, которые Мэл когда-либо видела или нюхала, расположенных на дымящихся подносах. А потом она присмотрелась и поняла, что одно лицо среди работников кейтеринга было знакомым, из Теннесси. Что означало, что еда была...

– Моя малышка Мэллори Джо! – тетя Кэди прервала мысли девушки, оказавшись вдруг перед ней и затянув ее в крепкие объятия. Она пахла смесью духов «Виктория сикрет», «Тайдом» и капелькой меда. У нее были такие же натуральные светлые волосы, уложенные по-южному, и они не колыхались, но она была такой же теплой и очаровательной, как помнила Мэл.

Женщины крепко обнялись.

– Привет, тетя Кэди, – пробубнила девушка ей в плечо. Тетя засмеялась. – Ты сегодня очень высокая. Что это за обувь?

Тетя Кэди весело рассмеялась и отступила назад, демонстрируя Мэл свои коралловые каблуки.

– Дженна посоветовала мне дорогого дизайнера. Ты когда-нибудь слышала о пареньке по имени Джимми Чу? Причудливые вещички, но мне нравится.

Тарин поперхнулась, услышав, что Джимми Чу обозвали парнем, но Мэл усмехнулась. В этом вся тетя Кэди.

– Они выглядят великолепно, – сказала ей Мэл.

– Детка, я не видела тебя целую вечность, – поругалась тетя, оглядывая ее. – Ты такая тощая. Тебе следует хорошенько поесть.

Мэл улыбнулась.

– Как раз хотела спросить тебя об этом. Как ты уговорила Хэла Барни приехать сюда?

– Думаешь, Хэл когда-нибудь откажет твоей тете? – возник дядя Дрейк, обняв жену за талию. – Думаю, он раскрыл бы ей рецепты, если бы она как следует улыбнулась. Такая очаровательная женщина, как она, просто опасна для мужчины.

– О, перестань, – засмущалась Кэди с улыбкой, толкая его в грудь.

Дядя Дрейк улыбнулся в ответ, обнял Мэл и чмокнул ее в щеку.

– Здравствуй, детка.

– Привет, дядя Дрейк, – поздоровалась Мэл, уловив знакомый запах «Олд Спайса» и мяты. – Ты поседел.

– Это эффектно. Так утверждает твоя тетя.

Дядя держал ее дольше, чем она ожидала, и когда отпустил, она посмотрела на него с улыбкой. Он ответил тем же, моргая глазами.

– Скучал по тебе, малышка, – прошептал он.

У нее внезапно начались проблемы с глотанием.

– Я тоже скучала по тебе, – еле слышно ответила она. Это было, на удивление, искренне.

Он нежно коснулся ее щеки.

– Улыбнись, милая. У нас тут пиво Хэла Барни, а Лукас прикупил бочонок портера5. Если уж это не счастье, то тогда не знаю, что им может быть.

Мэл засмеялась и снова обняла своего дядю, а затем направилась к фуршетному столу.

– Твой дядя – самый привлекательный мужчина за пятьдесят, которого я когда-либо видела, – прошептала Тарин, беря тарелку. – Что с этими родословными и как мне стать часть такого генофонда?

– Твои гормоны всегда так бушуют? – раздраженно поинтересовался Дэн, после чего Мэл рассмеялась.

– Да, – просто ответила Тарин. – Это утомляет, – она снова перевела взгляд на Мэл. – Мэллори Джо? Я думала, что твое второе имя на «С».

– Так и есть, – сказала Мэл, взяв теплую булочку с маслом. – Но тетя Кэди зовет меня Мэллори Джо с четырех лет, так что это ко мне прилипло.

– Мило! – улыбнулась Тарин. – Маленькая Мэллори Джо бегает и жует... Что это вообще?

Мэл усмехнулась.

– Это барбекю Хэла Барни. Лучшая еда во всем мире, и она из местечка между Ноксвиллем и Нэшвиллом, мы раньше постоянно ею баловались, да, Такер? – спросила она, повернувшись с улыбкой к знакомому повару, стоящему у мангала.

Крупный мужчина улыбнулся, его золотой зуб блеснул на свету.

– Конечно, мисс Мэллори. Лучшая часть года – видеть, как вы все вместе и объедаетесь от пуза.

– Мы не такие! – засмеялась девушка, прижимая тарелку.

– О, правда? – Такер поднял бровь.

Она закатила глаза.

– Ой, ну ладно, это все про нас. Но только потому, что мясо действительно вкусное.

Он тепло усмехнулся.

– Конечно, мисс Мэллори. Конечно. Что я могу вам предложить?

Мэл открыла рот, чтобы ответить, но услышала, что девушки шепчутся поблизости.

– Они хотя бы в курсе, насколько вредная эта еда? – Бетани пожаловалась Бриттани и Софи. – Одни только калории шокируют.

– Господи, а чего ты ждала? – выдала Софи с насмешкой. – Это просто глухая деревенская группка, несмотря на деньги и известность. Удивлена, что здесь нет клетчатых скатертей и пластиковой посуды.

– Даже нет салата, – хныкнула Бетани. – И чем мне питаться?

– Просто скажи, что ты не голодна. Съешь салат, когда мы вернемся в дом.

– Печально, что они не предусмотрели это. Мы должны есть правильную пищу, чтобы влезть в платье, а не откармливаться до состояния беременной.

– Так будет продолжаться всю неделю?

Челюсть Мэл напряглась, она крепче сжала свою тарелку. Встретившись взглядом с Кэролайн, поняла, что ее кузина тоже все слышала и пребывала в ярости. Девочки говорили тихо, но недостаточно. Она не знала, кто еще слышал, но осознавала, как будет унижена тетя Кэди, если узнает. Кивнула подбородком, чтобы заверить Кэролайн, что она что-нибудь придумает, а затем повернулась к Такеру.

– Грудинку, пожалуйста, Такер, – попросила она спокойным, но твердым голосом. – Порцию побольше, если можно. Я умираю с голоду. И много соуса.

Она взяла ложку для запеченных бобов, которые только что положила на тарелку, посмотрела на девочек, стоявших рядом и пялившихся на нее, и многозначительно плюхнула еще одну порцию сверху. И добавила картофельный салат.

– И половину каре, пожалуйста, – добавила она Такеру. – Ты знаешь, как я люблю ребрышки.

Такер засветился.

– Разумеется, мисс Мэллори. Они с медовой глазурью, Вашей любимой.

Мэл улыбнулась и наклонила голову.

– Тогда давай полную порцию, – решила она. – Не могу остановится при виде меда.

Такер подмигнул ей и сделал, как она просила.

Это была тонна еды, но она готова есть до тошноты, если придется. И получит от этого удовольствие.

Девушки смотрели на нее с отвращением, но она встретила их взгляды и подошла к свободному столику. Кэролайн сжала ее руку, проходя мимо, Мэл искренне улыбнулась, затем положила поднос на стол и села.

Тарин и Дэн присоединились к ней, их тарелки были такими же загруженными. Она удивленно посмотрела на них.

Тарин пожала плечами, хотя щеки у нее были розовые.

– Обожаю барбекю и ненавижу дрянных девчонок. Так что сегодня у нас обжираловка.

Дэн выглядел беззастенчивым.

– Всегда столько ем. Не терпится начать!

Мэл ухмыльнулась своим ассистентам.

– Вы, ребятки, заработали бонусные баллы.

Они дали друг другу пять.

Лукас появился с запотевшими кружками пива для каждого из них.

– Для моего любимого столика, и открою вам секрет, у меня припрятан персиковый пирог на десерт. Когда закончите здесь, подай мне сигнал, и мы свалим.

Мэл застонала наполовину от восторга, наполовину от муки.

– Время пищевой комы, – прошептала она, глядя на своего кузена.

Он улыбнулся на редкость искренней улыбкой.

– Ты этого заслуживаешь, – пробормотал он, прижимаясь быстрым поцелуем к ее макушке. Его наглый дух вернулся, он поправил воротничок в клетку. – Теперь, прошу меня извинить, я должен накормить свое славное тело.

Он ушел до того, как Мэл успела ответить.

– Надеюсь, он соврал, – вздохнула Тарин, взяв кусок жареной курицы.

– Заткнись, – буркнул Дэн с набитым картофельным салатом ртом.

***

Хантер пялился, понимая, что делает это слишком явно, но ничего не мог с собой поделать. Что-то в этой девушке привлекло его внимание. Она выглядела, как деревенская девчонка, которую пожалела богатая семья и разрешила погреться у своего очага, но она была безумно естественной и непринужденной. Никто из них ее не пугал. Ее действия только что доказали это.

Она, правда, может все это съесть?

Он всегда ценил девушек с хорошим аппетитом. Но она весила сто фунтов6, и если это было так, то всему этому безобразию просто негде уместиться.

Сейчас она трепалась со своими помощниками, снова хихикая. Ему нравился ее смех. Она откинула голову назад и рассмеялась всем телом, наслаждаясь моментом. Девушка не пыталась быть деликатной и сдержанной, не была фальшивой или слишком шумной, она была такой, какая есть. Теплой и естественной. И очаровательной. В Хантере что-то шевельнулось, и он не был уверен, что ему это нравится.

Не считая того, что ему нравилось.

Очень.

Он неуверенно переместился к подоконнику, не зная, хмурится он или улыбается.

Мэллори Хадсон. Он должен был установить связь сразу, увидев ее имя в контракте, но каким-то образом пропустил это. Фотограф была двоюродной сестрой Дженны. Она будет всюду на свадьбе и на курорте. И она не просто фотограф, она часть семьи.

Это все улучшает или ухудшает?

– Перестань таращиться, – сказал друг Тома Рид, когда подошел.

Хантер бросил на него взгляд. Он никогда особенно не любил Рида, но он был лучше Пола, который застрял в славных днях братской жизни, и Рид не был плохим парнем. Он просто никогда не повзрослеет.

– Таращиться? – Хантер повторил. – На что?

– Я не глупый, Макинтайр, – Рид поднял бровь. – Ты пялишься на ту цыпочку. Красотку.

Хантер стоял с каменным лицом, молча поблагодарив отца за то, что научил его казаться бесстрастным.

– Я?

Рид фыркнул и прислонился к стене, глядя на стол.

– Да, ты. Как думаешь, ее юбка – действительно шотландская?

Каменное лицо не сработало. Он нахмурился и снова взглянул на стол, на 99,7% уверенный, что Мэллори была не в юбке. И оказался прав. Ее помощница, Тарин, если он правильно помнит, была, вполне возможно, в шотландке, но он не понял, чем это могло его заинтересовать.

Рид думал, что Тарин симпатичная? Придурок.

Она не была непривлекательной, признал Хантер, но если выбрать самую прелестную девушку за столом, то ей была не Тарин.

Рид снова заговорил, но это больше походило на жужжание особенно громкой посудомоечной машины, и Хантер перестал слушать. Он был так благодарен, что Том не заставил его остаться в доме с остальными ребятами. Он любил Тома и его братьев, и был бы не против провести время с ними, но дом переполнен вечными мальчишками плюс Лукасом Хадсоном, а это уже слишком. Поэтому Хантер остался в своем доме, где мог думать и находиться без вмешательства кого-либо еще.

Мэллори грызла ребрышко, измазав щеку в соусе, ее волосы растрепались и были заправлены за ухо. Она хихикала над чем-то, что сказал ее ассистент, а сердце и живот Хантера содрогались.

– Пойду за едой, – пробормотал он все еще разговаривающему Риду и оттолкнулся от стены.

Ему внезапно захотелось ребрышек.

Глава 4

Хантер проснулся на следующее утро до восхода солнца, что не было для него необычным, даже иногда подбешивало. Но не важно. Как правило, он просто отравлялся на озеро погрести веслами по освежающей утренней воде. Разминка никогда не помешает.

Он надел треники и толстовку, нацепил трикотажную шапочку и позвонил секретарю, чтобы заказать завтрак на более поздний час. После всего этого он мог бы проверить, нужно ли ему успокоить суетливых гостей или местных жителей, поскольку они не полностью закрыли курорт под свадьбу. Или он мог бы взглянуть, как продвигается ремонт или помочь с ним... Или провести длительную экскурсию по курорту определенному фотографу.

Он хмыкнул и схватил ботинки, лихорадочно завязывая их. Ему очень срочно необходима эта тренировка – что угодно, чтобы очистить голову.

Воздух был холоднее, чем ожидалось, и он вздрогнул, когда сел в свой пикап. Стоит как следует погрести, чтобы согреться, потому что солнце еще не видно над горами, хотя утро становилось светлее. Но как только это произойдет, станет тепло, как и в последние дни. Он любил такие утра и провел немало предрассветных часов на озере с отцом и дедом. В последнее время он ходил сам.

Но это было немного другое.

Тротуар был мокрым от росы, а при влажной погоде сцепление было хуже, чем обычно. Управление не было особо простым, но по утрам... Он уже предвидит, что у него будет минимум два звонка о туристах, сообщающих о проблемах с крутыми поворотами или спусками. Как только дорога высохнет, все устаканится. Но пока что...

Что-то яркое и белое появилось на повороте, он ахнул и вдавил педаль в пол, колеса взвизгнули на мокром асфальте. Он уставился сквозь лобовое стекло, волна адреналина захлестнула.

Мэллори стояла на краю дороги в белом пальто и черных леггинсах, изношенных теннисных туфлях и пуховых наушниках, с двумя камерами на шее, сумкой через плечо и термосом в руке. Она таращилась на него глазами по пять копеек. Расстояние между ними было метров двадцать, если не больше. Но когда огни пикапа осветили ее...

Он мог просто ее убить.

Мужчина провел руками по лицу и вылез из машины, его страх превратился в ярость в тот момент, когда его ноги ударились о тротуар.

– Неплохие тормоза, – заявила она с улыбкой, когда он подошел, не обращая внимания на его ярость. – Новые шины?

– О чем ты только думала? – заорал он, сбрасывая капюшон назад и приблизившись, чтобы встать прямо перед ней. – Что именно заставило тебя бродить в темноте по лесу? Я мог тебя задавить!

Она нахмурилась.

– Это точно, твой танк превратил бы меня в лепешку, – саркастически протянула она. – Ограничения скорости что-нибудь значат для тебя?

– Я ехал на предельной скорости, – возразил он. – Дороги ужасны в сырую погоду, независимо от скорости движения, и я знаю об этом. А это Додж Рам, а не танк, и быть сбитым не смешно.

– Кто это смеется? – уточнила она, наклонив голову.

Он тяжело выдохнул, изо рта пошёл пар, раздражение исчезло под ее влиянием.

– Послушай, – медленно сказал Хантер, немного успокоившись, – тебе небезопасно бродить в темноте, особенно когда тут полно водителей, которые не знают этих дорог. К счастью, я их знаю, но это все равно не очень хорошая идея.

Мэллори вздохнула и поправила свою ношу.

– На мне белая куртка со светоотражателями, и я придерживаюсь основных тропинок. В чем проблема?

Хантер застонал и приложил руку к своей внезапно ноющей голове. Она не видит опасности, а у него не было сил ее воспитывать. Плюс, Мэл выглядела сейчас довольно мило. Ему стоило побриться. Он покачал головой, вздохнув.

– Что ты вообще здесь делаешь в такую рань?

Она пожала плечами, подняв камеру.

– Снимаю. Хотела поймать восход солнца, а из курятника не особо хороший вид.

Он рассмеялся от неожиданности, хотя термин подходил идеально. Услышав этот звук, она улыбнулась.

Этого оказалось достаточно.

– Ты недостаточно тепло одета, – заметил он тоном, который должен быть ругательным.

– Спасибо, – съязвила она. – Я поняла это около тридцати минут назад. Учту на завтра.

– Ты собираешься это повторить? – спросил он, разрываясь между ужасом и восторгом.

Она кивнула и откинула хвостик назад.

– Скорее всего, каждое утро. Каждый восход разный, и я могу найти десятки мест, где можно сделать прекрасные кадры.

– Если тебе удастся не умереть, это будет чудом, – пробормотал он, медленно качая головой.

Мэл лишь пожала плечами.

– Ну, тогда я буду мученицей ради своего ремесла, мои фотографии будут опубликованы посмертно для широкого признания, так что это тоже неплохо.

Он смотрел на нее секунду, уперев руки в бедра. Она была самой необычной женщиной, которую он когда-либо встречал. И было очевидно, что она не собиралась его слушать, а значит, оставалось только одно. Хантер громко выдохнул и направился обратно к пикапу.

– Пойдем, – крикнул через плечо. – Отвезу тебя.

Она хохотнула.

– Ты же не знаешь, куда я направляюсь.

Он повернулся и посмотрел на нее.

– Ты тоже.

Это вызвало полуулыбку на ее лице.

– Намек понят. Но ты не знаешь, что я ищу.

– Скажи мне, чего хочешь, и я доставлю тебя туда, – он пожал плечами и открыл пассажирскую дверь. – Я бываю здесь с самого детства. Все лучшие места мне знакомы.

Она хмуро взглянула на него и его пикап, ее взгляд был сердитым и неуверенным.

– Будет теплее и безопаснее, не говоря уже о том, что быстрее, если поедешь со мной, – сказал он терпеливо.

Она отвернулась.

– Мне очень нравится ходить в походы по своим местам.

Он вздохнул, сопротивляясь желанию закатить глаза.

– Ну, так присоединяйся к «National Geographic», когда встретишься с ними. Для моего душевного спокойствия и ради спасения твоих пальцев, садись в пикап.

Она все еще колебалась, кусая губы, что сводило его с ума.

– У тебя заканчивается время, и с каждой минутой становится светлее. Решайся.

Она тяжело вздохнула и подошла к пикапу, передав Хантеру термос и сумку. Мэл избегала его взгляда, схватилась за ручку, наступила на подножку и забралась внутрь, а затем быстро вернула свои вещи.

Он старался не улыбаться, закрывая за ней дверь. Он понятия не имел, почему был так счастлив, но был готов смириться с этим. Мужчина сел на водительское место, пристегнулся и выжидательно посмотрел на нее.

Девушка изучала свои пальцы и не могла видеть выражение его лица. Она выглядела как надутый ребенок, которого отругали, и это сбивало его с толку. Ему не хотелось выглядеть ее начальником или надсмотрщиком. Он хотел выяснить, что у нее на уме и почему она шарахается от него. И не позволить ей сломать шею.

– Куда? – вежливо поинтересовался он.

Она пожала плечами.

– Ты тут эксперт. Отвези меня туда, где я смогу сделать хорошие снимки. Великолепный вид, утренний свет. Просто поехали.

Все еще стараясь не улыбаться, он кивнул и начал движение. Он посматривал на нее, его глаза блуждали между ее лицом и дорогой. Ничего не мог с собой поделать. Она все время пялилась в окно, зрачки хаотично перемещались, пытаясь поймать все, хотя было еще темно. Ее руки сжимали термос, но она так и не сделала ни глотка. Это грелка для рук или напиток?

Он прочистил горло.

– Ты не надеваешь теплую одежду, но не забываешь про кофе?

– Какао.

– Прошу прощения?

– Я не пью кофе, – объяснила она громче, все еще глядя в окно, – и чай не бодрит по утрам. Какао хорош в любое время.

Он улыбнулся, но попытался скрыть это.

– Принято к сведению. Ты безумно очарована природой или злишься на меня?

Она оглянулась.

– Я не знаю тебя настолько хорошо, чтобы злиться, а это место великолепно.

Он пожал плечами, игнорируя облегчение.

– Это правда. Это мое любимое место на Земле.

Она снова выглянула в окно, откинув голову назад, чтобы попытаться увидеть небо между деревьями.

– Понимаю, почему. Тут потрясающе.

Хантер усмехнулся ее энтузиазму.

– Городская девчонка?

– Типа того. Я провела подростковые годы на ферме, но теперь живу в Денвере – городской части, а не деревенской. Во всяком случае, сейчас. Ребенком я ездила в отпуск с родителями на озеро Игл-Лейк в Мичигане, но это было давно.

Он напрягся, крепче схватившись за руль.

– Игл-Лейк?– повторил он тихо.

Она кивнула.

– Это недалеко от...

– ПоПо, я знаю.

Она удивленно посмотрела на него, и он встретился с ней таким же потрясенным взглядом. У его семьи был дом на озере неподалеку, ближе к Декейтеру, но он неплохо ознакомился со всеми окрестностями, озерами и городками. Они ездили туда годами, почти так же часто, как и сюда. Его кузен жил неподалеку, чтобы присматривать за тем местом, пока он жил здесь. Они с Мэл когда-нибудь были на том озере одновременно? Оно было не таким презентабельным, как этот курорт, где вращалась куча народа и проводились различные мероприятия. Там была гораздо более тихая, ненавязчивая обстановка, но тот дом хранил одно из его самых любимых детских воспоминаний.

Он нарушил зрительный контакт и сосредоточился на дороге, тихо выдохнув. Они были почти в том месте, которое он хотел показать, и ему нужно было как можно быстрее выбраться из машины. Они не разговаривали, пока не достигли вершины, Хантер указал девушке, где находится место с отличным видом. Она кивнула, резко сосредоточилась, вышла из пикапа и направилась в ту сторону.

– Смотри под ноги, – выпалил он, покидая Додж. Его глаза следили за ее шагами и скользкими местами на земле.

Она посмотрела на него через плечо с кривой улыбкой, которая заставила его пульс участиться.

– Я помню. Спасибо, – Мэл сознательно обошла лужу на цыпочках, затем вышла на каменный выступ, подняв камеру.

Хантер некоторое время наблюдал за ней, сбитый с толку количеством щелчков. Он подошел поближе, пытаясь увидеть то, что так впечатлило Мэллори. Вид был великолепным, но солнце еще не взошло над горами, так что свет был не очень хорошим. Но, похоже, Мэл не придавала этому значения. Она продолжала бормотать себе что-то под нос, указания и поправки, а также приглушенные похвалы вида и гор.

Он снова начал улыбаться.

Она наклонилась вперед, возбуждаясь по мере увеличения света.

– Эй-эй, – буркнул он, двинувшись вперед и хватая ее куртку сзади. – Дайвинг запрещен. Не подходи к озеру близко.

– Тогда держи крепче, – спокойно ответила она, наклоняясь еще сильнее.

Он усмехнулся и схватил ее обеими руками.

– Это невероятно, – ахнула она, на этот раз, обращаясь к нему. – Я давно не видела такой красивой природы... Может, никогда раньше!

– Неподражаемо, да? – ответил он, осматриваясь и наконец почувствовав, такие же восторг и трепет, что и она. – Нет такого места, как это. А я много где побывал.

Она отошла назад и опустила фотоаппарат, но он все еще держал ее за куртку. Она повернулась, чтобы взглянуть на него.

– Что ты делаешь в этой толпе, Хантер?

Он отпрянул от нее, улыбаясь от сладкого чувства, когда она произнесла его имя.

– О чем ты?

Она с любопытством улыбнулась ему.

– Ты болтаешься с такими, как Дженна, Том и Софи...

– Ее не включай в список, – перебил он, махнув рукой в воздухе.

Она подавила смешок, а затем продолжила:

– Но ты такой... Нормальный. Как удается?

Его никогда в жизни не называли нормальным. Он всегда считал нормальность скучной вещью. Ему и в голову не приходило, что это слово станет комплиментом. Он пожал плечами.

– Что я могу сказать? Я разбираюсь в людях.

– Я тоже, – усмехнулась Мэллори. – Но я не слышала такой речи, как о тебе прошлым вечером.

Он потер лоб, который внезапно зачесался под шапкой.

– Том хороший парень. Не видит ничего плохого ни в ком.

– Ты плохой?

Он оглянулся на нее и увидел, что она удивлена своими словами. Он держал ее взгляд так уверенно, как только мог, что-то в груди внезапно сжалось и внутри стало разливаться тепло.

– Может быть, – наконец сказал он. – Зависит от того, кто ищет и насколько глубоко.

Она сглотнула и снова посмотрела на свою камеру, теребя ее.

– И философ тоже, Хантер? Впечатляющий наборчик.

– У меня много навыков, Мэллори, – медленно протянул он, преувеличенно игривым тоном, и ухмыльнулся, что было на него не похоже. Обычно он не флиртовал, но с ней это было естественно. Может быть, ему тоже нужно было смотреть под ноги.

Она удивленно посмотрела на него.

– Нынче это не модно. Никогда больше так не делай. И просто Мэл, – добавила она с улыбкой.

К черту все.

Он смягчил свою улыбку.

– Отлично, Мэл, – он кивнул на ее фотоаппарат. – Сделала необходимые снимки?

Она быстро кивнула.

– Кучу. Это потрясающе. Не могу дождаться, когда взойдет солнце.

Он оглянулся на секунду, оценивая, где оно. Когда взойдет солнце, здесь больше нечего будет делать. У него не было бы той магии, которую она искала, но можно придумать что-то еще.

– Думаю, ты разочаруешься, когда это произойдет, – заметил он, быстро соображая. – Но у меня есть идея.

– Уверен, что хочу это знать? – она опустила камеру.

Он ухмыльнулся.

– Как на счет взглянуть на рассвет с берега? Сможешь сделать снимки, где гребцы причаливают и отплывают, сегодня утром там спокойно.

Она взглянула туда, куда он показал, затем крутанулась назад, с волнением схватив его за куртку.

– Конечно!

Он усмехнулся и махнул назад в сторону пикапа.

– Давай! Стоит поспешить.

Несколько мгновений спустя они снова мчались по извилистым дорогам, на этот раз с гораздо меньшей осторожностью. Мэл схватилась за ручку, чтобы сохранить жизнь, а другая рука крепко цеплялась за приборную панель.

– Ничего не выйдет, – пробормотала она, широко раскрыв глаза. – Ничего не выйдет.

– Мы успеем, – настаивал он, ухмыляясь, когда шины взвизгнули. – Я доставлю тебя на место, пока солнце не выйдет из-за гор.

– Я не это имела в виду, – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Я умру в твоем долбанном Додж Раме, прежде чем мы доберемся. В каком-нибудь овраге.

Он засмеялся.

– Неа. Привезу тебя туда целой и невредимой, и не в овраг. Доверься мне.

– Довериться? Я знаю тебя всего три секунды. Как это должно сработать? – ее голос становился все выше, и он хотел взглянуть на нее, чтобы увидеть игру эмоций на ее лице.

Он рискнул посмотреть.

– Хочешь, я подержу тебя за руку?

– Нет! – вскрикнула она, смеясь. – Обе руки на руль, придурок! Заткнись и веди машину!

Он громко рассмеялся и сделал еще несколько поворотов в тишине. Девушка все равно была беспокойной, поэтому он решил ее отвлечь.

– Так ты любишь барбекю?

Она дернулась и с ужасом посмотрела на него.

– Что?

– Прошлый вечер. Это было интересно. Вы, ребята, часто так делаете? – перевел на нее взгляд, а затем вернулся к дороге.

– Ты слышал, – прошептала она, наконец, откинувшись на спинку сиденья.

– Не совсем, – он пожал плечами. – По крайней мере, решил, что мне показалось. Потом увидел твою тарелку и сложил дважды два.

– Не думала, что кто-то заметил, – прошептала она, отводя взгляд. – Я только хотела заткнуть девочек, а не устраивать демонстрацию для всей вечеринки.

– Ну-у, думаю, что все обратили внимание, – заверил ее Хантер со смехом. – Это было не очень скромно.

Мэл закатила глаза и поерзала на месте.

– О, супер. Обожаю быть в центре внимания.

– Это было лучшее, что я когда-либо видел.

Она с сомнением посмотрела на него.

– Я серьезно, Мэл, – он кивнул головой. – Это было прекрасно, – затем хитро улыбнулся. – Факт, что ты вычистила свою тарелку, сделал мой день.

Мэл улыбнулась в ответ, к его превеликому удовольствию.

– У меня не было вариантов, когда речь зашла о Хэле Барни. Как ты узнал, что я все съела? Подглядывал?

Он возвратился к дороге.

– Я поставил на тебя.

Она разразилась смехом.

– Сколько?

– Сотню баксов.

Она что-то промямлила и уселась поудобнее.

– Надо было ставить больше. После этого я стащила два куска шарлотки с кухни.

Он не знал что ответить, кроме как снова засмеяться, а затем они оказались на берегу, и она опять погрузилась в работу. Выбежала из пикапа, осмотрела небо, горы и поднимающееся солнце и стала фотографировать. Она подпрыгнула.

– Иди сюда! – позвала его, махнув рукой. Девушка сняла туфли и носки, стащила наушники и залезла в воду, даже не потрудившись закатать леггинсы.

– Что? – засмеялся Хантер, направляясь к ней.

Мэл хихикнула и пискнула от холодной воды, а затем сняла вторую камеру с шеи.

– Делай снимки! – велела она, бросая в него фотоаппаратом.

Он с легкостью его поймал.

– Что именно?

– Что угодно! – ответила она еще одним смешком, возвращаясь к задаче.

– В воду не зайду, – буркнул он, начиная снимать. – Слишком холодно.

Он услышал ее смех, а потом солнце выглянуло из-за гор. Казалось, что лучи освещали именно ее. Мэл улыбалась и фотографировала воду, небо, горы, все и вся. Весь мир, казалось, восхищал ее. Она наклонилась так близко к воде, что он подумал, будто она собирается погрузиться в нее, но затем девушка повернулась и наклонила камеру к причалу, на одно конкретное дерево, которое поймало солнечный свет...

Замерев, Хантер щелкнул ее пару раз, потому что не мог остаться незамеченным. Затем он фотографировал случайные кадры, не заботясь о том, что он потратил всю карту памяти на размытое ничего. Он даже не был против внезапно мокрых ног, или что он занятия спортом этим утром ему не светит, или, возможно, любое другое утро на этой неделе.

По его мнению, чудесней утра и быть не могло.

***

Мэл подустала к тому времени, как закончила съемку. Она знала, что вела себя, как ребенок, и немного безумно из-за восхода солнца, и Хантер, вероятно, думал, что она сумасшедшая, но вел себя мило.

Она могла признать, что ее первоначальное впечатление о нем было неверным. Да, он все тот же невероятно великолепный мужчина. Но вот так, в толстовке и в поту, он казался своим парнем. Не был тихоней, как она думала, что было приятным сюрпризом, а еще остроумным, чего она никак не ожидала от привлекательных людей. Мэл знала, что это неправильно, но она не часто делала поспешные выводы.

Теперь она была рада, что села в его пикап и поехала с ним, несмотря на сомнения. Утро стало более продуктивным, чем она ожидала. Он не умничал и не комментировал то, что она сейчас идет босиком по песку с обувью в руке и двумя фотиками на шее. Рассказывал ей о гребных командах, которые приезжали на курорт во время тренировочных поездок, и о том, как это сделала его команда на чемпионате, в котором Том тоже участвовал. Она не очень-то внимательно слушала, но у него был такой голос, который было приятно слышать, что бы он ни говорил.

– Итак, что происходит в коттедже? – спросил он, резко меняя тему.

Она посмотрела на него.

– Где, в курятнике?

Он усмехнулся, а она снова возгордилась собой за это отличное название, которое придумала.

– Там... Интересно, – сказала она.

– Очень корректный ответ, – заметил он с кивком. – Не хочешь пояснить?

Она задумалась, как бы ему объяснить.

– Я не такая, как эти девушки, – призналась Мэллори. – Я не парюсь о калориях в обеде, насколько совершен мой макияж или презентабельно ли выглядит моя одежда, даже если это не нужно. Мне плевать, что сегодня День дизайнера. Вообще-то, я надеюсь избежать этого. Дженна и Кэролайн хорошие, они ближе ко мне, но не намного. У меня нет ничего общего с этими людьми.

– Этими людьми? – поддразнил он. – Твоей семьей и их друзьями?

Мэл тихонько фыркнул.

– Друзьями. Покажи мне настоящих друзей в той компании, и я покажу тебе мастерскую Санты.

– Звучит горько.

– Когда тебя называют «посредственным», «слишком пухлым с твоим мелким ростом» и «пригодным только для универмага» человеком люди, которые никогда раньше с тобой не заговаривали, то, как правило, почувствуешь немного горечи, – она нахмурилась от воспоминаний прошлой ночи, качая головой.

Хантер практически остановился.

– Что они сказали?

Мэл улыбнулась так мягко, как только могла.

– Не волнуйся. Скажем так, я привыкла к такому обращению со стороны высшего общества.

Похоже, ему это не понравилось, но это все, что он получит от нее. Она никак не могла рассказать ему о том, что в последний раз при встрече с кузинами ей сказали подружки Дженны. Те слова почти отправили ее на терапию, потребовалось много вдохновляющих бесед и пинт мороженого, чтобы спокойно находиться здесь.

Хантер сложил руки за спиной, пока шел рядом с ней, что было не очень подходящей позой для человека в трениках.

– Так вот почему ты хотела остаться со своими помощниками.

– Вот почему я надеялась на это, – поправила она. – Как бы Дженна ни говорила, что я ее любимица, она меня совсем не знает. Уже нет. Я думала, что буду здесь больше как фотограф и меньше как родственник. Но думаю, я и то, и другое

– Разве это плохо? – уточнил он.

Она остановилась на мгновение, обдумывая.

– Честно говоря, не уверена.

Услышав визг, она подняла глаза и увидела, что они добрались до курятника. Часть девушек отдыхали на террасе второго этажа. Софи выглядела слишком нарядно для этого времени суток, опираясь на перила в шелковом халате, смотря прямо на них двоих. Выражение ее лица было неодобрительным.

Мэл вздохнула, и повернулся к Хантеру.

– Ну, это моя остановка.

Он улыбнулся.

– Так и есть.

– Спасибо за помощь. Это действительно принесло отличные результаты.

Он пожал плечами.

– В любое время. Как я уже сказал, мне нравится это место.

Она ответила на его улыбку.

– Вижу. И теперь понимаю, почему.

Он смотрел на нее мгновение, прочитать что-то по его глазам было невозможно. Затем он сказал:

– Дай мне знать, когда тебе снова понадобится доза нормальности. Я помогу.

Чувство дискомфорта от предыдущего вечера вернулось, но она смогла сохранить улыбку.

– Спасибо, – поблагодарила она, хотя и шепотом.

Она заправила прядь волос за ухо и направилась к дому. Через секунду девушка услышала его шаги по гравию и облегченно вздохнула. Не продержится тут и недели, если не обретет контроль.

– Что это было? – потребовала ответа Софи, привлекая внимание остальных.

Тысяча злобных вещей пришло на ум в качестве ответа, но она нацепила вежливое выражение на лицо.

– Сегодня утром я делала фото курорта для Дженны, а Хантер наткнулся на меня. Он вызвался помочь мне найти хорошие места для съемок. Он много знает об этом месте.

Софи закатила глаза.

– Что ж, неудивительно. Оно принадлежит ему.

Глава 5

Детский день оказался намного веселее, чем ожидала Мэл. Жаль, что она была настолько расстроена, что это не имело значения. Тем не менее, Тарин отожгла со вторым фотоаппаратом, и даже Дэн наслаждался, развлекая детей и предлагая углы и варианты для съемки Тарин.

Мэл была довольна собой, выполняя свою часть работы, погрузившись в мысли.

Курорт принадлежат Хантеру. Как она могла не знать? Это была деталь, в которую она должна была быть посвящена, учитывая, что делала фотографии для курорта. И он утверждал, что обычный? Человек купался в деньгах!

Мало того, что она была совершенно не его уровня, но он так же был ее работодателем! Она мечтала о парне, перед которым, вероятно, даже не могла бы чихнуть, пока он не проверит ее прошлое. Все это сумасшествие продлится неделю. Недельный роман с обычным парнем не был бы безумием.

Но связь с Хантером была бы не просто безумием. Это было бы совершенно безрассудно. Ее смущение было безграничным.

Утро она пережила, не жалуясь, день у дизайнера, мучаясь с двумя примерками, на которых настаивала Кэролайн. Другие девушки не понимали, почему фотограф пожинала плоды щедрости Дженны, общаясь с ведущими дизайнерами, но, как они все сказали, они бы под страхом смерти не надели платья, которые мерила Мэл, так что это не было серьезной проблемой.

Кэролайн заверила ее, что они так себя ведут, потому что не могут в них влезть. Честно говоря, Мэл не могла сказать, нравились ли ей наряды. Окажись они в ее шкафу, она бы на них даже не посмотрела.

Девушка сделала необходимые фотографии, заверяя Алексис, что ее нос выглядит хорошо, и согласившись снимать Бетани только слева. Видимо, она скрывала недостаток, который не хотела демонстрировать.

Дженна, Кэролайн и Грейс теперь играли с детьми вместе с сестрами Тома, которые, вероятно, были самыми красивыми женщинами на планете, а другие девушки прятались в доме, делая маски для лица, маникюр или что-то в этом роде, что не имело никакого смысла, потому что они переделают ногти за день до свадьбы. Но Мэл была рада находиться вдали от них. Ей на самом деле нравились ее кузины, у Грейс был потенциал, чтобы попасть в список хороших. Из всей компании подружек невесты она была наименьшим снобом и, конечно, лучше всех относилась к Дженне.

Мэллори, честно говоря, не могла различить, какая из девушек была Бетани, а какая Бриттани, они были жутко похожи, но поскольку ей не приходилось общаться с ними напрямую, это было не важно. Софи, напротив, безумно ненавидела Мэл, хотя Мэл не совсем понимала почему. После того, как Софи объявила, что Хантер владелец курорта, она сообщила Мэл, что мужчина под запретом, потому что его бывшая пытается вернуться к нему, и что если Мэл не отступит, Софи устроит ей серьезные проблемы.

Какие именно будут проблемы, не уточнилось.

Мэл не верила, что Софи так сильно переживала за отношения Хантера с бывшей, скорее, она хотела сама занять вакансию, но не собиралась об этом объявлять.

Мужчины сегодня играли в гольф, и она была благодарна за это. Ей нужно было время поразмыслить, и любое время, проведенное рядом с Хантером, затуманило бы ее голову. Или может закончиться тем, что она набросится на него. Ее за это просто напросто уволят и, возможно, занесут в черный список вечеринок высшего класса, но это, по крайней мере, принесло бы ей удовольствие.

– Привет.

Она замерла, застонала и поправила камеру, начав делать огромное количество снимков. Мэл подумывала игнорировать его, но здравый смысл подсказал, что это неправильно.

– Привет, – сухо ответила она.

Хантер подошел и встал рядом с ней, но она сосредоточилась на трех детях, сражающихся на детской площадке. Они помахали ей, широко улыбаясь, и продолжили борьбу на мечах. Может, они подойдут, и будут сражаться на мечах у колен Хантера.

– Девочка лучшая в этой группе, – бросил он небрежно.

Так и было, но факт, что он это понял, раздражал Мэл.

– Эдди, – сообщила она ему.

– Прошу прощения?

– Ее зовут Эдди, – объяснила она. – Она дочь сестры Тома Карен, а ее близняшка – Эйми, ей в настоящее время принадлежит рекорд по прыжкам в высоту.

Хантер усмехнулся, что очень злило. И очаровывало.

– А кто на шведской стенке?

Мэл схватилась за камеру так сильно, что боялась сломать объектив, но лишь поправила его и сосредоточилась на брусьях.

– Тревор и Харрисон. Дети Кортни. А малышка – Оливия. Она - ребёнок гостей с курорта.

– Ее мама оставила малышку с няней?

– Естественно, – огрызнулась она. – Как и другие пять мам, сидящих за столом для пикника, – она медленно выдохнула, пытаясь вернуть самообладание. – Разве ты не должен играть в гольф?

– Ненавижу гольф. Скучная игра для богатеньких. На самом деле, я просто отвратительно играю и слишком нетерпелив. Я бы предпочел побыть здесь.

Скрытое значение его слов раздражало больше, чем оценка гольфа как игры для толстосумов, словно он не был одним из них. Она сделала еще один снимок Оливии, и опустила камеру, чтобы наконец взглянуть на него. Хантер выглядел невероятно привлекательным, нереально дорого в джинсах и белой рубашке без воротника. На его запястье красовался «Ролекс», кольцо выпускника на пальце, а «Рэй Бан» цеплялись за воротник. Богатей, который пытается казаться нормальным.

– Значит, это место принадлежит тебе, – протянула она без лишнего шума.

Он напрягся и нахмурился.

– Кто тебе сказал?

– Софи. Это большой секрет?

Он вздохнул и засунул руки в карманы.

– Да, это место принадлежит мне, пустяки. Мой отец унаследовал его, и мы разделили собственность. Я недавно выкупил его акции, чтобы он мог уйти на пенсию. Что из этого? – его тон был оборонительным.

– Ничего, – сказала она, небрежно пожав плечами. – Похоже на слухи, которые распускают люди.

– Не я, – ответил он, качая головой. – Я ничего не говорил и не имею к этому никакого отношения. Я просто хочу, чтобы все оставалось так – спокойно, красиво и естественно. Курорт должен оставаться пристанищем, убежищем, местом, куда можно убежать от всего. Думаешь, я должен трепаться об этом?

Она закатила глаза и снова подняла камеру.

– Я думаю, тебе стоило быть честным со мной.

– Я никогда не был нечестным.

Игра слов? Он собирался играть таким образом? Она сделала две фотографии и немного отошла, щелкнув еще несколько раз. Конечно, он последовал за ней.

– Ты мог бы мне сказать, – пробормотала Мэл.

– А это важно? – с искренним интересом спросил он.

Да, и имело огромное значение. Она сглотнула и пожала плечами.

– Возможно.

– Так зачем рассказывать? – она слышала, что он улыбался, и это только больше раздражало ее.

Она вздохнула, сделала три снимка, опустила камеру и повернулась к нему.

– Я заслуживаю знать, с кем имею дело.

Ветер ворвался в его волосы и растрепал их настолько, что он стал казаться более человечным.

– С тем же парнем, что и раньше, – настаивал он с кривой улыбкой.

– Я даже не знаю, кто он, – огрызнулась Мэл. – Там я решила, что ты обычный. Ты даже предложил мне дозу нормальности! Да у тебя больше денег, чем на Шри-Ланке, и ты думаешь, что можешь притворяться обычным парнем? Ты чертовски богат, Хантер. Ты один из них.

Он нахмурился и поднял палец.

– Ты говоришь, как сноб среднего класса, Мэл. У меня есть деньги, и я не должен извиняться за это. И не буду. Был ли я рожден богатым? Да, но еще я усердно работал. Я проложил свой путь туда, где нахожусь. Это место единственное, что я унаследовал. Все остальное я заработал сам, и люди уважают меня за это. Я не какой-то мажорный мальчик, который бежит к папочке, когда хочет что-то прикупить. Никто не платил мне стипендии за мою голубую кровь, я приобрел свою первую машину на заработанные своим трудом деньги, а не на подачки. Хочешь чего-то в жизни – трудись ради этого не покладая рук, или довольствуйся тем, что есть. Знаешь, кто меня этому научил? Мои чертовски богатые родители.

Она долго смотрела на него. В считанные мгновения он взорвал ее мнение о себе в пух и прах. Ее лицо горело, она почувствовала себя маленькой.

Ладно, ее смущение не знало границ.

Она прочистила горло и позвала Дэна. Он подбежал к ней на удивление профессионально, несмотря на его кепку, как обычно козырьком назад, и черную футболку с глубоким вырезом. Она передала ему камеру и сумку и велела занять ее место. Дэн отреагировал незамедлительно, а Мэл тем временем пошла в противоположном направлении.

– Куда ты? – удивленно спросил Хантер.

– Мне нужно найти лестницу, – просто бросила она.

– Зачем?

Она скомкала подол на полосатой футболке и фыркнула.

– Я, кажется, попала в огромную глубокую яму, и хочу попробовать из нее выбраться.

Хантер рассмеялся и схватил ее за руку.

– Эй, эй, прости.

Мэл повернулась к нему, пораженная его извинениями.

– Ты просишь прощения? Я обозвала тебя лжецом и затаила обиду, что у тебя больше денег, чем у целой страны, а ты извиняешься? Прекрати углублять яму. Я здесь идиотка, а не ты.

Он улыбнулся, сверкая глазами.

– Я вроде не говорил, что идиот, но спасибо.

Мэл сложила руки и вздохнула.

– Послушай, почему бы тебе просто не вернуться к друзьям, а я буду семейным фотографом, и мы просто притворимся, что ничего никогда не происходило.

– А если я рад, что это произошло? – возмутился он, его улыбка исчезла, но его глаза все еще хранили тепло.

Мэл запнулась и затеребила ухо.

– Извини?

Это казалось невозможным, но его глаза стали синее и доброжелательнее.

– Что, если бы мне понравилось? – спросил он тихим голосом. – Что, если я уже начал планировать завтрашнюю съемку рассвета и предпочел бы наслаждаться часами твоей болтовней, чем тратить хотя бы минуту, слушая, как одна из подружек невесты пытается завести светскую беседу. Ты мне нравишься, Мэллори. И за это я тоже не собираюсь извиняться.

Мэл подсчитала четыре удара сердца, прежде чем ее легкие снова заработали.

– Блин, ты настойчивый, – в конце концов, выдала она. – Дай девушке несколько секунд на передышку.

Одна сторона его рта изогнулась в улыбке.

– Один Миссисипи, два Миссисипи...

– Заткнись.

Он ухмыльнулся, и на это стоило посмотреть.

– Итак, куда?

Мэл покачала головой.

– Понятия не имею. Я только что отдала фотоаппарат, и, зная Дэна, могу сказать, что пройдет несколько часов, прежде чем он его вернет.

– Вернешься в курятник? – поддразнил он.

Она фыркнула и мотнула головой.

– Я тебя умоляю. Я думала, что умру сегодня.

– Все так плохо? – поморщился он.

Мэл бросила на него взгляд.

– Тебе приходилось обсуждать дизайнерскую одежду со светскими снобами?

Он засмеялся и сделал гримасу.

– Звучит ужасно.

– Это хуже, чем ты думаешь, – заверила его Мэл. – И абсолютно нечего было есть. Пришлось жевать салат на обед – без мяса и без заправки. Это было похоже на поедание листьев прямо с дерева.

Хантер взял ее за руку и повел к главному зданию.

– Могу тебе с этим помочь.

– Сейчас три часа! – возмутилась она, шагая в ногу с ним. – Ужин уже скоро.

– Думаю, – мурлыкнул, забавляясь, он, – к тому времени ты умрешь от голода.

– Да ладно тебе, Хантер. Все не так уж и плохо. Я пошутила, – Мэл засмеялась. – После вчерашнего у меня все равно пищевая кома, я едва смогла проглотить что-нибудь на завтрак. Чувствую себя китом.

Он остановился и очень тщательно осмотрел ее, сжав губы в тугую линию.

– Неа, не вижу ничего общего с китом. Хватит спорить. Пошли.

Она усмехнулась, желая расхохотаться.

– Это самое прекрасное оправдание, какое я когда-либо слышала, чтобы попялиться на меня. Браво.

Он пожал плечами.

– Мне не нужны оправдания, но зачем упускать прекрасную возможность? Ладно, расскажи, что за еда в вашем домике? Мы заполнили его до того, как заселились гости, основываясь на запросах, но если ты голодаешь, я могу сделать дозаказ.

– Тарин уже обещала подарить мне шоколадную пасту и пшеничные колечки, – заверила его Мэл, когда они вошли в домик. – Все в порядке, честное слово.

Хантер пристально на нее посмотрел.

– Человек не может прожить на «Нутелле» и «Фрут Лупсе».

– Ты недооцениваешь мои способности, – подшутила девушка, усаживаясь на кресло, которое он придвинул.

Хантер сел напротив нее и наклонился над столом, обеими руками прижав кулаки к белой скатерти.

– Нет. Насколько ты голодна?

Она проглотила желание выпалить «как волк» и просто сказала:

– Могу перекусить.

Его идеальные губы превратились в идеальную улыбку.

– Ага, понял. Почему у меня такое чувство, что ты всегда можешь есть? – он оттолкнулся от стола. – Хорошо, Мэллори Хадсон, сейчас соображу что-нибудь для тебя.

– Ой, да ладно, – возразила она, начиная вставать. – Я могу справиться самостоятельно.

– Сядь! – приказал Хантер, указывая пальцем на стул. – Я не позволю гостям устраивать беспорядок на кухне. Кроме того, я просто схожу за мороженым.

Она оживилась и захихикала.

– Мороженое? И я смогу им наесться?

– Имеешь что-то против?

Она откинулась на спинку стула и улыбнулась.

– Ни капельки. Тащи сюда.

Он улыбнулся в ответ, кивнул, а затем исчез за дверьми кухни.

Мэл сидела за столом, ухмыляясь, и задавалась вопросом, почему Вселенная столкнула ее с этим мужчиной. Богатый, впечатляющий, великолепный парень собирался сидеть здесь с ней и есть мороженое просто потому, что... она ему понравилась? Она не собиралась жаловаться, но какова цель?

– О, Мэл, успокойся, – пробормотала она себе, все еще улыбаясь. – Это мороженое, а не предложение. Заткнись и поешь с этим красавчиком.

Что она и она сделала.

***

После перекуса она направилась в небольшой дом, в котором остановились Тарин и Дэн, а также водители. Она хотела просмотреть сегодняшние фото, прежде чем ребята начнут их редактировать, и Мэл действительно хотела избегать возвращения в курятник как можно дольше. Позже она должна пойти в дом к тете и дяде, чтобы наверстать упущенное, и ожидать назначенного часа с помощниками было лучше, чем торчать с подружками невесты. Кроме того, ей нужно отобрать несколько снимков, чтобы показать Хантеру и получить представление, какие именно фотографии он от нее ожидает.

Она непроизвольно улыбнулась. Поедать мороженое с Хантером было весело и на удивление комфортно. Они поболтали о ее работе, подростковых годах в Айове и, как ни странно, о его «Харлее». Он очень гордился им и был совершенно потрясен, что она никогда не каталась на мотоцикле. Он считал, что скутер в Париже не считается, раскладывая ей по полочкам, почему.

Общение Мэл с парнями было смехотворным, учитывая ее возраст и сносную внешность. Она была слишком придирчивой, часто занята работой – не настолько, как она утверждала – и кроме того, около ее двери не выстраивалась очередь. В лучшем случае, она вела себя дружелюбно. В худшем – просто неловко.

Но что-то в Хантере позволяло легко общаться с ним и нравиться ему. Она отказалась рассматривать что-либо серьезное. Он был хорошим парнем, который говорил приятные вещи, и если он скрасит ее пребывание здесь, то это здорово.

Мысль, что мужчина распаляет ее изнутри, была совершенно неуместна.

У Тарин и Дэна ушла минута, чтобы показать ей их номер в деревенском стиле, что было ближе сердцу Мэл, чем причудливый курятник. Потом они прошли в кабинет, место для их деятельности, и она увидела, что помощники уже приступили к работе. Фотографии с барбекю были на одном экране, фотографии с детского дня – на другом, и до сих пор все выглядело неплохо.

Девушка вытащила свой ноутбук и начала загружать фотографии с утренней съемки, когда она услышала, как кто-то прочистил горло. Она повернулась в кресле и посмотрела на Тарин, повернутую к ней лицом с карандашом за ухом.

– Мэллори, – начала Тарин нехарактерно серьезным голосом. – Не могла бы ты кое-что объяснить? – она указывала на фотографию с детского дня на экране, но это были не дети. А взрослые.

Мэл нахмурилась.

– Это не я снимала.

Дэн рассмеялся, а Тарин покачала головой, как будто Мэл пропустила важный момент.

– Да, я в курсе, – сказала Тарин. – Я их сделала. Не хочешь ли ты объяснить, что здесь происходит?

Мэл присмотрелась и увидела, что на снимке она с Хантером на пляже. Следующие как минимум семь кадров, которые просматривала Мэл, были более тесные и личные.

– Что ты делаешь? – спросила она с нарастающей паникой. – Ты преследуешь меня, Тарин?

Тарин фыркнула.

– Я пыталась сфотографировать Хантера, потому что, ну, посмотрите на этого мужчину. Он как торт, на котором написано «Съешь меня», как в «Алисе в Стране Чудес», – она прервалась, чтобы посмотреть на Дэна, который истерически заржал, и оглянулась на Мэл. – Поэтому я подумала, что сделаю его снимок для своей стенки для пускания слюней, разве что мне не удалось сделать фото его одного, потому что он был слишком близко к тебе и таращился на тебя, словно ты Рождество. Что между вами происходит?

Мэл боролась с желанием закричать. Одно дело, что Хантер обратил на нее внимание, другое – что люди это заметят. Тогда все выйдет из-под контроля.

– Он помог мне на рассвете сегодня утром, – объяснила она. – И забыл уточнить, что владелец курорта. На фото мы ругались из-за этого, а потом он все объяснил. Все просто.

– Курорт принадлежит ему? – переспросил Дэн. – О боже, не думал, что могу так сильно ненавидеть кого-то.

– Благослови всех, кто создал этого человека, – вздохнула Тарин, сжимая в молитве руки. – Они, должно быть, святые.

– Он не смотрит на меня, как на какой-то особый праздник, – поправила Мэл, ее голос дрожал от гнева. – Он меня выслушивает. Там он серьезный.

– Мне нравится серьезность, – охнула Тарин, оглядываясь на картинку.

Мэл села на стул.

– Вперед и с песней.

– Нет, он в твоем ведре, детка, – заявила Тарин. – Я поймаю другую рыбу.

– Он не... – попыталась вставить Мэл.

– Расслабься, ладно? – Дэн осторожно прервал ее, взглянув на нее. – Тарин доставляет тебе неприятности. Просто уволь ее и покончи с этим.

Тарин усиленно запротестовала, и их стычки были более безопасной темой. Они начали шутить о фото, точках зрения, обмениваясь колкостями в обе стороны.

Мэл медленно выдохнула и повернулась к компьютеру, с облегчением услышав знакомый звук их перебранки в качестве фона. Что угодно, лишь бы закрыть тему. Она не хотела быть источником сплетен в этой поездке, и никакое милое личико с серьезными глазами не изменит этого.

Когда она прощелкала фотографии, которые Хантер сделал тем утром, она обнаружила себя на нескольких из них, смеющуюся на солнце и фотографирующую. На самом деле они были довольно хороши, но как она не заметила, что он их делал? И почему он ее снимал?

Часть ее трепетала от лести, другая часть наполнялась страхом. У нее будут проблемы, она это чувствует.

Он и был проблемой.

Глава 6

Хантер ждал у дома подружек невесты, то есть у курятника, перед рассветом на следующее утро. На этот раз он решил отказаться от шапки, но все остальное было тем же. Он приготовил кое-что особенное для фотосессии на рассвете для Мэл, но, вероятно, зашел слишком далеко. Он чересчур активничал и слишком сильно зависел от ее реакции. Скорее всего, он ее безумно пугал, и в процессе изматывал всего себя. Он никогда не чувствовал ничего подобного так скоро. Он вообще редко себя так чувствовал.

То есть Хантер никогда не чувствовал себя так раньше.

Он знал лишь то, что ему нужно быть рядом с ней, и он должен быть обычным парнем, которого она так хочет. И он может быть таким. Он был нормальным по сравнению с остальными гостями, но что это на самом деле значит? Ему нужно время, но, к сожалению, его совсем немного. Каждая секунда на счету.

Входная дверь дома открылась, и появилась Мэл в том же пальто, но уже в джинсах и теплой шляпе, в перчатках и сапогах. На шее висели две камеры и ранец, но термос отсутствовал. Не похоже, что она хорошо спала.

Она тут же заметила его, но особо не отреагировала. Просто смотрела на него в течение долгого времени, как будто ждала его действий.

– Никакого какао сегодня? – спросил он, удивляясь, почему она не подходит. Возможно, он ее пугал. Вчера она назвала его впечатляющим, и да, возможно, он был достаточно сильным, но его обуревали дикие чувства, и он понятия не имел, как с ними справиться.

Она вздрогнула.

– Я вчера выпила совсем немного какао, так что было бы глупо снова его тащить, – Мэл подняла сапог, чтобы потереть им о другую ногу. – Значит, ты запланировал сегодняшнюю съемку? Я подумала, ты сказал об этом просто так.

Он пожал плечами.

– Я не бросаю слов на ветер.

– Буду знать, – она кивнула. – Прежде я хочу спросить, есть ли причина, по которой мне стоит бояться? Мне нужно это знать, Хантер. Я совершенно серьезно. Мне ничего о тебе неизвестно, кроме того, что ты озвучил вчера. Я не расспрашивала о тебе, потому что я не любопытная, но ты поведешь меня в место, где больше не будет людей... – она беспомощно посмотрела на него. – Я откровенна с тобой. Открыта. Карты на столе. Мне стоит переживать?

Он был застигнут врасплох. Вчера она была беззаботна и постоянно шутила, но сегодня утром притихла и нервничала.

– Мэл, тебе со мной некомфортно?

– Да, – просто ответила она.

– В хорошем или плохом смысле? – уточнил он, пытаясь немного разрядить обстановку.

Все еще настороженная, она ответила:

– И то, и другое.

Он хмыкнул. Ему понравилось, что рядом с ним ее нервы шалили, но только если это означает, что у нее могут быть чувства к нему, если он не облажается. Он не хотел, чтобы она боялась, переживала или испытывала рядом с ним другие эмоции, кроме возбуждения.

– У меня нет судимостей, – начал он, понизив голос. – Никаких тяжких преступлений или проступков, ничего, за что наказывают или сажают. Я не обманываю, играю и дерусь только честно, и я очень опекающий брат младшей сестры, которая научила меня, как обращаться с женщинами. Я провожу с тобой время, потому что хочу этого. И я хочу, чтобы ты тоже этого хотела. Не буду делать ничего, что доставит тебе неудобства, если что-то будет не так, то просто скажи, хорошо?

Мэл на мгновение задумалась, а Хантер затаил дыхание. Потом она кивнула.

– Окей.

Он улыбнулся с облегчением.

– Отличный ответ, – сказал он ей более легким тоном. – Если бы ты испугалась, то это испортило бы мои утренние планы.

Наконец девушка немного улыбнулась.

– Что у тебя на уме?

Он засунул руки в карманы своей толстовки с капюшоном.

– Как тебе идея поснимать на озере?

Она выглядела удивленной.

– В смысле в лодке?

Он кивнул.

– Я мог бы довезти тебя до отличных мест, показать все озеро, может быть, у тебя бы появилась концепция на будущие фотосессии?

Ее улыбка растянулась, от чего его грудь сжалась.

– Звучит потрясающе. Показывай дорогу.

Он хотел снова улыбнуться, но одернул себя. Просто кивнул в сторону дороги.

– Пошли. Я пришвартовал лодку недалеко отсюда.

Она шагала рядом с ним, оглядываясь на деревья и небо, как будто они были незнакомыми и захватывающими. Она видела нечто такое, что было недоступно ему?

– Как прошла ночь? – спросил он, вдруг желая услышать ее голос. – Лучше?

Она застонала.

– Нет! Хуже. Бриттани и Бетани решили вспомнить молодость, когда состояли в танцевальной команде колледжа с Дженной, а Алексис присоединилась, потому что она «занималась танцами в средней школе», – она изобразила кавычки в воздухе и точно охарактеризовала Алексис, подтверждая то, что он уже знал.

Он хихикнул и посмотрел на нее.

– Что же они сделали?

Девушка невозмутимо на него посмотрела.

– Они поставили танец под «Call Me Maybe». И пели. А еще заставили Грейс записать это. Видео разлетится по всему интернету, когда свадьба закончится.

Хантер подавил смех, борясь с желанием громко заржать.

– Было неплохо? – он спросил.

Она пожала плечами, но лицо ничего не выражало.

– Конечно. Они все очень спортивные и талантливые. Бетани – черлидер «Титанов Теннесси», так что она действительно хороша. Бриттани преподает в каком-то классе танцевального фитнеса, что бы это ни значило, и занятия держат ее в форме. Но слушать это песню двадцать семь раз, не считая отрывков, когда они пытались подстроить Алексис под них... Мы с Кэролайн сходили с ума.

– А Софи? – поинтересовался он, подходя к причалу.

– Лицо Софи никогда не выражает эмоций, – рассказала Мэл с ухмылкой, напоминающий манерность Софи. – Мы понятия не имеем, что у нее в голове.

Он хихикнул.

– Ну, по крайней мере, у тебя есть Кэролайн, верно?

Она склонила голову в знак согласия.

– Да. Она играла в футбол в Теннеси, пока Дженна была в танцевальной команде. Честно говоря, мои кузины совсем не плохие, еще Грейс нормальная. Но остальные... – она вздрогнула, а потом увидела шлюпку. – Это лодка?

Он прикусил губу в ответ. Технически новенький скоростной катер был собственностью курорта, но Хантер мог использовать его по своему желанию. Он брал его несколько дней назад на тест-драйв, и ему понравилось, так почему бы не испытать судно еще раз?

– Ага, – гордо сказал он, выходя на причал.

Мэл не пошла за ним.

– Я представляла себе скорее лодочку с веслами.

Он переводил взгляд между ней и катером, затем поднял бровь.

– Ты предпочитаешь гребную лодку? Если хочешь, то это можно устроить.

Через полсекунды Мэл оказалась на причале.

– Нет, все в порядке. Где ты ее достал?

Мужчина пожал плечами.

– Позаимствовал.

Мэл посмотрела на него, но ничего не сказала.

Хантер покачал головой, улыбаясь про себя, и залез в катер.

– Перестань осуждать меня, Мэл.

Она улыбнулась в ответ и подняла руки вверх.

– Не осуждаю. Бедный, бедный очень богатый человек.

Он закатил глаза и протянул ей руки.

– Давай, умница.

Девушка передала ему свои камеры и рюкзак, которые он быстро поставил на сиденье водителя, а затем поднял руки, чтобы помочь ей.

Она удивила его, взяв его не за ладони, а схватив за предплечья. Прежде чем она успела запрыгнуть сама, он потянулся к ее талии и поднял ее. Она засмеялась и странно посмотрела на него. Хантер не отрывал от нее глаз, держа руки по-прежнему на ее талии.

– Ты такая маленькая, – пробормотал он, качая головой.

Она пожала плечами, все еще держась за него.

– Ну, несмотря на рост моего дяди, мой отец был невысоким, так что мне есть в кого.

– Мне нравится, что ты маленькая, – прошептал он, желая убрать прядь ее волос за ухо, но не в состоянии пошевелить руками. – Теперь это добавлено к постоянно растущему списку вещей, которые мне нравятся в тебе.

Она открыла рот, как будто собиралась задать вопрос, но остановилась, выдохнула и посмотрела на него. Вопрос все еще был в ее глазах, но он боялся узнать, что это было.

Мужчина заставил себя отступить. Он откашлялся и улыбнулся.

– Хорошо, мисс Фотограф. Приготовьтесь к зрелищу.

Она засмеялась, напряжение исчезло, и Мэл заняла местечко в лодке.

– Не поднимай шум, если не сможешь выполнить, мистер... Кстати, а какая у тебя фамилия?

Он повернулся, чтобы посмотреть на нее.

– Макинтайр. К. Хантер Макинтайр, к вашим услугам, – добавил он, слегка поклонившись.

– Что значит «К»?

Он состроил гримасу.

– Карлоу.

Мэл сжала губы вместе.

– Давай, – подбодрил он. – Смейся. Это в честь моего дедушки, а он был отличным человеком.

Она улыбнулась, все еще прикусывая губу.

– Уверена, что это так. Не зря имя передалось по наследству.

Хантер скривился и подошел к другому сиденью, чтобы вытащить принесенные одеяла.

– Хорошо, мисс Хадсон, назови твое второе имя? – спросил он, посмеиваясь над тем, как она заворачивалась в плед.

Она с интересом наблюдала за ним.

– Угадай. Начинается на «С».

Он сделал вид, что думает, понимая, что, скорее всего, никогда не попадет в точку.

– Серафина.

Она закатила глаза и толкнула его. Он засмеялся и пошел за своим последним сюрпризом.

– Скажи мне, – сказал он, подходя к передней части лодки. – Не думаю, что смогу угадать.

– Шеннон7, – наконец прошептала Мэл. – Она была любимой кузиной моей мамы. Погибла под трактором в шестнадцать лет.

Он долго смотрел на нее.

– Красивое имя. Идет тебе.

Она склонила голову на минуту, улыбаясь, затем снова посмотрела вверх на него с полуулыбкой.

– Спасибо, Карлоу.

Хантер тихо рассмеялся, качая головой.

– Посмотрите на нее, а я так добр к тебе! – игриво поворчал он, неся ей бумажный стаканчик с крышкой.

Она приняла его с удивленным взглядом.

– Что это?

– Какао.

Ее рот широко раскрылся, а затем одна сторона медленно изогнулась.

– Серьезно?

Он пожал плечами, как надеялся, беззаботно.

– Холодно, а ты любишь какао. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы перестать пугать тебя.

Она улыбнулась ему, обеими руками держа чашку и приближая ее к лицу.

– Считай, что полностью вычеркнут их списка жутких типов.

Буйно взмахнув кулаком, он прошептал «да», что заставило ее рассмеяться. Если бы она только знала, что его энтузиазм не был наигранным... Он подмигнул ей, затем сел за штурвал и завел двигатель.

– Ладно, нам надо выдвигаться, иначе мы пропустим солнце.

Хантер отчалил на середину озера, держась достаточно далеко от домов, чтобы никого не побеспокоить. Несколько гостей и местных жителей рыбачили, и он помахал им. Хантер обнаружил, что, не переставая, болтал с Мэл, пока она фотографировала. Он рассказывал о своих летних каникулах на озере в детстве, рыбалке с дедушкой и времени, когда впервые принял участие в работе на курорте... водителем гольф-кара. Ему было тяжело вспоминать все это, но, похоже, ей нравилось слушать его истории. Он показал ей дом, который принадлежал его дедушке, дом, в котором остались самые лучшие воспоминания. Формально он не был частью курорта, он был передан семье местных жителей по воле его деда, а они были ему, как родные.

Они сделали круг по озеру, осматривая парк и отель, старые коттеджи, которые были построены вечность назад, и некоторые из новых, более современных зданий. Девушка особенно заинтересовалась руинами и уточнила, хранят ли они историю, которую Хантер мог бы ей рассказать.

– Если и есть, то я не в курсе, – сказал он со смехом, ловя ее разочарованный взгляд. – Но это не помешало нам ее выдумывать. Мои двоюродные братья, сестра и я часами играли на этом месте. Взрослые ничего не знали. Мы можем вернуться туда позже, если хочешь. На машине.

– Было бы круто, – обрадовалась она, мягко улыбаясь, и он пожелал, чтобы кто-то другой вел лодку. Потом ее внимание что-то привлекло, и она просияла. – О, солнце уже взошло! Разверни лодку.

Он сделал, как она попросила, и замедлил двигатель, чтобы вода вокруг них не замерла. Сегодня практически не было ветра, поэтому поверхность озера была неподвижна, с легким намеком на туман. Небо было совершенно ясным, и если все так и останется, у нее получатся потрясающие снимки.

Хантер снова просмотрел ее резюме накануне вечером, так как не особо обратил на него внимание, когда его рекламный менеджер показывал ее работы при составлении контракта. Теперь, когда они познакомились, он хотел снова увидеть ее снимки, и он впечатлился. Том, Дженна и его команда заверяли его, что Мэллори -блестящий художник, который мог бы им помочь, и теперь до него наконец дошло, из-за чего вся суета. Каким-то образом она делала простые вещи необыкновенными.

Что тогда она может сделать с изысканными?

Она отбросила одеяло в сторону и начала щелкать, поворачиваясь так, что она была чаще всего на коленях на скамейке. Мэл не произносила ни звука, время от времени меняя камеры, мужчина понимал, что у них разные объективы, но чем они отличались, ему было неизвестно. Когда она наклонилась над краем лодки, он дернулся с желанием подойти и поддержать ее за лодыжки.

Стояла абсолютная тишина, нарушаемая лишь щелчками фотоаппарата и всплесками воды, мягко ударяющейся о борт лодки. Иногда был слышен щебет птиц или бульканье рыб, пробравшихся к поверхности воды, но в остальном было совершенно бесшумно. И ему очень нравилось. Хантер мог сидеть так целую вечность, наблюдая за ее работой, отмечая концентрацию на ее лице, изучая выражение ее лица, пока она обдумывает композицию. Он хотел читать ее, знать, что она задумала прежде, чем она это сделает.

Именно в тот момент солнце выглянуло из-за гор, и она быстро стала делать снимки, снова прислонившись к поверхности воды. На этот раз он подошел, чтобы удержать ее от падения за борт.

– Спасибо, – тихо сказала она, не останавливаясь.

В ответ он только сжал крепче ее лодыжки.

Через мгновение она повернулась.

– Мы можем проплыть мимо бухты, которую ты мне показывал?

– Конечно, – ответил он, готовый привести лодку хоть во Францию, если она захочет. На самом деле ему очень понравилась идея – не отправиться на лодке во Францию, а отвезти туда Мэл. Эта тема, безусловно, заслуживает внимания. Он стряхнул мысль и прибавил скорость, чтобы отвезти их куда нужно. После этого они прокатились еще в одно место, и она сказала, что готова вернуться.

– Сделала все, что планировала? – поинтересовался Хантер.

Она уселась рядом с ним, устроилась поудобнее и накрылась пледом.

– Нет.

Он поднял бровь и повернулся, чтобы получше ее рассмотреть.

– Нет? Почему?

Она легла на скамейку и пожала плечами.

– Я никогда не получаю все, чего хочу. Это невозможно, потому что я хочу запечатлеть все. Я уже говорила вчера: каждый восход солнца разный. Когда-нибудь, я поймаю тот волшебный момент, который ищу, и, возможно, это уже случилось сегодня. Но это неизвестно, пока мы не вернемся и я не взгляну на снимки.

Он долго смотрел на нее, а она не отводила взгляд. Затем он наклонился вперед и спросил:

– Но ты получила достаточно?

– Да, – она снова улыбнулась. – Более чем. Спасибо, Хантер.

Мягкость ее голоса что-то сделала с его ногами и грудью, он резко вдохнул, заставив улыбку заискриться.

– Не благодари меня, Мэл. Мне просто хотелось прокатиться на катере.

Она ухмыльнулась.

– Угу. Мальчики и их игрушки.

Он усмехнулся и снова оглянулся.

– Почему ты добрее по утрам? – спросил он с искренним любопытством.

– Я? – спросила она, облокачиваясь на локоть.

Он только кивнул головой.

– Вчера утром ты была сладкой, как пирог, а днем чуть не откусила мне голову.

– Вчера ты солгал, – заметила она. Он открыл рот, чтобы еще раз возразить, но она снова повернулась к нему. – Хорошо, хорошо, просто скрыл определенную информацию.

– Я хочу сказать, – начал он с удовлетворенной улыбкой, – что сегодня утром ты снова милая. Мне интересно, будешь ли ты груба со мной позже.

Она поджала губы, глаза ее сузились.

– Ты что-то скрываешь?

Вообще-то, да. Но ему кажется, что она не хочет знать о его чувствах. Он пожал плечами.

– Что ты хочешь знать?

Это заставило ее улыбнуться.

– Когда мы сможем прогуляться по всему курорту и провести фотосессию?

– Сегодня.

– Правда? – спросила она, садясь и складывая руки перед собой.

– Да, – он кивнул головой. – Займемся делом. У тебя примерка днем?

Она закатила глаза.

– Фу, да. Думаю, у тебя тоже.

Он поморщился.

– Туше. Но не смокинги, просто костюмы. И это замечательно.

– Не любишь смокинги?

Он демонстративно вздрогнул.

– Ненавижу. Вот почему я терпеть не могу мероприятия со строгим дресс-кодом и посещаю их только в случае необходимости.

Она усмехнулась и размяла шею.

– Ну, тогда порадуемся отсутствию смокингов. Не люблю фотографировать раздраженных людей.

– Я не буду таким в день свадьбы Тома.

Она дерзко подняла бровь.

– Даже если бы был в смокинге и в паре с Софи?

Это заставило его снова вздрогнуть, с еще большим драматизмом, и она хихикнула.

– К счастью, мы никогда этого не узнаем, – заметил он, качая головой. – Я в костюме и в паре с Кэролайн. Думаю, больше повезло только Тому.

Мэл кивнула, ухмыляясь.

– Так и есть, – она сморщила нос и посмотрела на приближающийся берег. – Обязательно ли возвращаться в курятник? Там не только примерка платьев, но и пробный макияж. Зачем им нужны такие фотографии?

Хантер засмеялся и замедлил катер, приблизившись к причалу.

– Зачем? Ну, ты всегда можешь притвориться, что фотографируешь...

– А это идея, – размышляла Мэл.

Он покачал головой и осторожно пришвартовал катер.

– Хорошо, напиши мне, если тебя нужно будет спасти. Я что-нибудь придумаю, – он выпрыгнул и привязал лодку.

Мэл встала, посмотрела на него.

– У меня нет твоего номера, – вспомнила она.

Он не торопился поднять на нее глаза, улыбка играла в уголках его рта.

– Не переживай. У меня есть твой.

Она улыбалась и выглядела так, как будто хотела рассмеяться.

– Откуда?

– Твой контракт, помнишь? – он пожал плечами. – У меня есть связи.

– Это рабочий, – напомнила она, ухмыляясь.

–Да, – просто сказал он, удерживая ее взгляд.

Ее улыбка исчезла.

– Что ты делаешь, Хантер? – спросила она тихим голосом.

Он взял ее за руки и помог выбраться из лодки, но и потом не опускал ее рук, пока они стояли на причале, не сводя с нее глаз.

– Не знаю, – так же тихо ответил он, – но я не могу оставить тебя в покое.

– О, – пробормотала она, сглотнув. – Мне жаль.

– Не стоит, – улыбнулся он. – Я наслаждаюсь этим.

Мэл попыталась улыбнуться, когда взглянула на него.

– Нянчась со мной?

Хантер не собирался позволять ей играть в эту игру. Он покачал головой и потянулся заправить прядь ее волос за ухо.

– Быть с тобой –приключение. Это забавно. И мне больше ничего не хочется делать.

Ее зеленые глаза расширились, а губы приоткрылись.

– О... – наконец прошептала она.

Он позволил большому пальцу коснуться ее челюсти, а затем опустил руку.

– Пойдем, – сказал он, отступая. – Провожу тебя.

Она прочистила горло и пошла.

– Я могу дойти сама, – резко бросила она.

– Знаю, – ответил, подходя к ней так близко, чтобы иногда касаться ее рук. – Но мне действительно хочется увидеть, наносит ли кто-то из девушек эти зеленые маски. А значит, я смогу представлять их такими все время.

Мэл фыркнула и толкнула его.

– Придурок. Думаю, ты просто хочешь часть моей тайной заначки «Нутеллы».

Он подумал об этом и посмотрел на небо, словно взвешивая варианты.

– Зеленая маска... «Нутелла»... Думаю, они равноценны. Выбираю оба варианта.

Мэл снова засмеялась, и этот звук слабо отразился в утреннем воздухе и в его сердце.

Глава 7

Мэл собиралась пристрелить кого-нибудь, нужно только найти пистолет. Это было, без сомнения, самое длинное утро в ее жизни. Несмотря на приятное начало, последующие часы сделали все возможное, чтобы уничтожить любое хорошее настроение. Грустно признавать, что до сих пор наряды были лучшей частью приключений подружек невесты. Вероятно, потому что все девушки знали, как выглядят их платья, поэтому жаловались только на то, как они сидят, но их быстро адаптировали по вкусу каждой. Платья цвета ежевики с одним плечом подчеркивали любой силуэт, блестящие аксессуары успокоили девчушек, не оскорбляя остальных.

Но пробные макияж и прически...

– Спрячь коготки, котенок, – мягкий южный акцент спокойно прорвался сквозь ее мысли. Мэл взглянула на Кэролайн, которая давно закончила укладку, макияж и примерку, и сидела на соседнем диване, выглядя так, будто позирует для съемки в журнале. Но ей было скучно, как и Мэл. Если бы не факт, что она смотрела на Мэл сквозь ярко подведенные накладные ресницы, изгибая на одну строну губы, то она, возможно, выглядела бы так же жалко.

– Только не говори, что тебе это нравится, – пробормотала Мэл, делая вид, что снимает Бетани и Софи, которые все еще окружены суетящимися парикмахерами. Тарин торчала в комнате с Бриттани и Алексис, нацепив вежливую улыбку, притворяясь, что фотографирует их.

Кэролайн тихо усмехнулась и переложила ногу на ногу.

– Нет. Не представляю, как девушка с эльфийской стрижкой может три часа укладывать волосы, но что я понимаю? – она пожала плечами и посмотрела в окно, где сидела Дженна, с тревогой наблюдая за своими подругами. – Назови меня сумасшедшей, но я думала, что все это должно вращаться вокруг невесты, а не ее подружек.

Мэл проследила за ее взглядом и вздохнула.

– Да уж... Они всегда так грубы к ней?

Кэролайн не нужно было спрашивать, что она имеет в виду. Тонкие и не очень, оскорбления летали туда и обратно с самого начала от всех девушек, кроме Грейс. Мэл хотела огрызнуться в ответ, но держала язык за зубами, чувствуя, что это не ее дело. Но Дженна улыбалась и смеялась, как будто все это было шуткой, ее подружки тоже хохотали.

Но было не смешно, а обидно.

– Да, – ответила Кэролайн. – Их выходки меня убивают, и я говорила Дженне, что они не настоящие друзья, но она меня не слушает. Она понимает, что они злые, что она не дотягивает до них. Не знаю, делает это ее милой или глупой, но, Боже, я ничего не могу с этим поделать.

Мэл недовольно буркнула, снова посмотрев на кузину.

– Ты отлично выглядишь, – заметила она, меняя тему.

Кэролайн удивленно взглянула на нее.

– Спасибо. Не совсем соответствует моему вкусу, но чего не сделаешь ради Дженны... Прическа мне нравятся, – она повернула голову, и действительно, высоко уложенные назад волосы отлично смотрелись. Мэл была убеждена, что никому другому так бы не шло.

– Укладка потрясающая, – заверила ее Мэл.

Кэролайн вытащила телефон, сделала селфи, и, улыбнувшись самой себе, отправила кому-то фото.

– Парню? – поинтересовалась Мэл.

Кэролайн кивнула, глядя на нее.

– Райану. Он сейчас на чемпионате, так что не смог вырваться на свадьбу. Но, думаю, неплохо его немного поддразнить, – она лукаво улыбнулась.

– Должно сработать, – согласилась Мэл. – Я даже сделаю несколько снимков для него, если хочешь.

– Круто! – Кэролайн подняла ладонь в воздухе в знаке «дай пять», и Мэл отбила ее.

Фальшивый, вибрирующий смех раздался от одной из подружек невесты, Мэл застонала и встретилась взглядом через всю комнату с Тарин, которая ответила ей тем же.

– А как насчет твоих прически и макияжа, Мэл? – спросила Кэролайн. – Что будет у тебя?

Мэл исподлобья на нее посмотрела, от чего Кэролайн рассмеялась и взяла ее за руку.

– Давай, чика. Если ты не нуждаешься в тюнинге и прекрасно себя чувствуешь и так, это не означает, что мы не можем немного приукрасить тебя.

Мэл вырвала руку, улыбаясь серьезности кузины.

– Нет. Я просто работаю. Я обслуга, Кэролайн.

Теперь Кэролайн косо на нее взглянула.

– Назови себя так еще раз, и я устрою тебе взбучку.

Кэролайн может.

Мэл нервно сглотнула.

– Ты пугающая, ты это знаешь?

– Да, слышала пару раз, – ослепительная улыбка вернулась. – И если бы я не любила свою близняшку так сильно, остальные девочки тоже были бы в курсе. Кроме того, в день свадьбы ты станешь частью семьи не только по имени. Тебе придется принарядится.

– Разберусь, когда придет время.

– Если позволишь, я помогу.

Как правило, Мэл избегала и этого, но у Кэролайн был хороший вкус и здравый смысл, и, возможно, не так уж ужасно позволить ей сделать по-своему. Во всяком случае, сопротивляться ей достаточно сложно.

Софи наконец удовлетворилась своим образом и обратилась к Дженне за одобрением, которое было немедленно дано, хотя Софи это особо не волновало. А Бетани... Ну, она хлюпала носом, пока Бриттани, Алексис и Дженна не убедили ее, что она идеальна.

– Чудный день, – пробормотала Мэл, убирая камеру.

– Ты на самом деле фотографировала? – прошептала Кэролайн, когда встала и подошла к ней.

Мэл приподняла бровь.

– Это должно остаться тайной.

Кэролайн улыбнулась и потрепала пучок Мэл.

– Рада, что ты здесь. Ты единственный искренний человек в этой компании.

– Сестры Тома хорошие, – отметила Мэл.

Кэролайн пожала плечами.

– Да, они мне очень нравятся, но они не зависают с нами, так что это не то же самое.

Именно тогда появилась Грейс с подносом сэндвичей и поднесла их туда, где были Кэролайн и Мэл.

– Я знаю, что остальные на какой-то странной фруктово-ореховой диете или типа того, – прошептала она, заговорщически оглядываясь, – но я не выдержала. Попросила Розу с кухни что-нибудь приготовить. Никто не против индейки и чеддера?

Против ли Мэл? Да она убьет за нормальную еду, за любую, которая содержит больше калорий, чем количество пальцев на руках и ногах. Несмотря на ее тайник «Нутеллы» и «ФрутЛупсов», ей казалось, что она на грани голодания. У нее было искушение обнять Грейс, но она подавила порыв, просто улыбнувшись и взяв бутерброд.

– Благослови твое сердце, Грейс, – серьезно сказала Кэролайн, тоже схватив один. – Ты всегда была моей фавориткой среди подруг Дженны.

Грейс улыбнулась и поправила прическу.

– Я пекусь о фигуре, если что, но голодать ради этого не собираюсь.

– Почему фотограф ест? – почуяв запах, спросила Софи. – Мы здесь. Давай, делай свою работу.

Мэл медленно повернулась к ней лицом, подняла бровь в ответном жесте.

– Я делаю свою работу, – тихо ответила она. – Но не собираюсь падать в обморок от голода, фотографируя вас. Не беспокойся, Софи. У меня уже достаточно твоих снимков.

Софи нахмурилась, Мэл почувствовала удовлетворение. Не стоит сомневаться, что Софи не ожидала, что Мэл даст отпор, просто подчиниться или, возможно, поборется, но Мэл уже приходилось иметь дело с жесткими клиентами в прошлом, она стала профессионалом в этом. Кроме того, Софи не знала, какие у Мэл были снимки, и полный контроль Мэл над ними наверняка должен был беспокоить такую перфекционистку.

– Что на счет меня? – влезла Бриттани. – Ты же не сделала фото без мейк-апа, да?

– У меня есть и те, и те, – вставила Тарин своим я-пытаюсь-не-прибить-тебя голосом. – Не переживай. Отлично выглядишь.

– Не в этом платье, – нахмурилась Бриттани, посмотрела в зеркало и снова состроила гримасу от вида своих волос и макияжа. – Я выгляжу как вице-мисс на конкурсе красоты. Алексис, можешь сделать мне прическу и макияж? Мне нужен талантливый мастер, а не это черт-те что. Мы же не будем так дешево и безвкусно выглядеть в субботу?

Грейс ахнула откуда-то из-за спины Мэл. Тарин сделала вид, что душит себя руками, а Мэл просто смотрела. Дженна выглядела смущенной до невозможности, она хлопала ртом, будто не знала, что сказать. Мэл не удивилась. Дженна была хорошей девочкой. Кэролайн, с другой стороны, хрустнула костяшками пальцев, что заставило Софи с отвращением на нее взглянуть.

– Дженна, – начала Мэл, надеясь, что выражение ее лица было добрым, – если ты не возражаешь, у меня назначена встреча с сотрудником курорта.

Дженна выглядела так, будто хотела заплакать, но кивнула.

– Конечно, дорогая. Иди. Увидимся за ужином?

Мэл улыбнулась и махнула головой.

– В главном доме. Буду там.

– Встреча с Хантером? – встряла Софи с другой стороны.

Каждая девушка в комнате замерла и посмотрела на Мэл, их лица передавали смесь интереса и ужаса. Дженна и Кэролайн выглядели удивленными, а Тарин – испуганной.

Мэл пожала плечами и подняла сумку.

– Не уверена, Софи. Все, что мне известно, это то, что я должна быть в офисе через двадцать минут, и кто-то должен повозить меня по каким-то местам, которые, на их взгляд, должны быть засняты. Если это Хантер, я передам ему привет от тебя, – она повернулась и вышла из комнаты с пылающим лицом, не удостоив никого взгляда.

Через три минуты она получила сообщение от Тарин: «Ты мой кумир».

Похожие сообщения вскоре пришли и от ее кузин. Кэролайн прислала три больших пальца вверх, а Дженна такой длинный текст с извинениями, что Мэл не хватило времени или терпения прочитать его.

Подружки невесты прибьют ее, если эта тема проскользнет еще раз. Мэл подумывала о том, чтобы спрыгнуть с балкона третьего этажа, лишь бы не жить в ремейке «Дрянных девчонок».

Она расслабилась, отправившись фотографировать курорт, но почему именно Хантер должен забрать ее? Если люди заподозрят, сколько времени они провели вместе за последние два дня и насколько ей это понравилось, то обстановка может стать еще более злобной. Несмотря на то, что она ненавидела таких женщин, как Софи, такая элитная клиентура была влиятельной. Чтобы достичь своих целей, она должна понравиться им – не давать поводов для слухов и причин на нее обижаться.

Чтобы отбросить неприятности с девушками, ей нельзя заводить интрижку в командировке. Не с убедительным владельцем курорта, который нанял ее, и не во время свадьбы двоюродной сестры. И особенно не тогда, когда речь идет о парне, в которого можно легко влюбиться.

Мечтая не о курортном романе, а чем-то большем.

Но большее ей недоступно. Не с ним и не сейчас.

Мэллори никак не могла повлиять на то, чтобы сопровождающим сейчас был кто-то другой, но она в состоянии задать тон. Только бизнес. Никакого кокетливого веселья, как на утренней съемке. Ей нужно просто выполнить работу, не отвлекаться, независимо от того, насколько Хантер великолепен или как он заставлял ее себя чувствовать. Он просто клиент.

Она может это сделать, верно?

***

С Мэл что-то происходило, но по какой-то причине она не говорила об этом, что сводило Хантера с ума. Почти два часа они разъезжали на гольф-каре, и все, что ему удалось вытянуть из нее, связано с работой. Любая попытка подразнить или пофлиртовать приводила к быстрой смене темы и снижению температуры.

Сейчас было где-то минус тридцать.

Нет, она не была грубой, но всего лишь строго-профессиональной, милой и соблюдающей дистанцию. Ему это совсем не нравилось, от этого все происходящее между ними стало еще более неловким.

Он хотел утреннюю Мэл, уютную и очаровательную, которая заставляла его сердце отскакивать быстрее, чем шарик в пинбольном автомате. Эта Мэл заставляла его нервничать и сомневаться, и, стоит признать, быть неуверенным в себе. Боже, да он строил планы, и все они были связаны с ней. Сейчас же он не был уверен, что любой из них сработает.

Этот капризный фотограф с ехидными ответами и теплыми улыбками захватил его мысли с удивительной скоростью. Он счастлив позволить ей это, но надеялся, что с ней его жизнь будет протекать более гладко. Убеждая ее день за днем в своей искренности и возможности доверять ему.

Он наблюдал за ней, пока она щелкала фотоаппаратом только что отремонтированный коттедж, не в силах сдерживать улыбку, когда она бормотала что-то себе под нос. Хантер уловил еще несколько ее выдуманных ругательств, о которых ранее его просветил Дэн, сделав мысленную пометку расспросить ее о них попозже. Если они будут в дружеских отношениях, конечно.

– Ладно, – наконец сказала Мэл, повернувшись к нему лицом. – Думаю, здесь мы закончили. Что дальше?

Он потихоньку исправил свою улыбку на вежливую и неискреннюю, которую использовал для своих клиентов, большинства сотрудников, некоторых партнеров и друзей.

– Недалеко отсюда есть небольшой классический коттедж, – сказал он, указывая ей, чтобы она вернулась к машине. – Менеджер, Ральф, считает, что он может понравиться клиентам, которые предпочитают деревенский стиль.

Мэл скривилась, затем кивнула.

– Я встречалась с Ральфом, помнишь? В этом есть смысл. Кто-то хочет побыть в одиночестве, тишине, – она села на свое место и встретила его взгляд, намекая на улыбку.

Это был самый дружелюбный жест за весь день, и он согрелся в его лучах.

– Именно, – сказал он, занимая водительское место. – Многим людям нравятся «так много деревьев», есть апартаменты, которые позже можно для них отснять.

Она широко улыбнулась, но улыбка быстро угасла, а вместе с ней и его надежда на день.

– Сделаю все необходимое, – прошептала она. – Ральф сообщил, что на курорте много мест для хороших кадров. Все зависит от того, какой вы хотите результат и как хотите его использовать.

Хантер вздохнул и направился к коттеджу.

– Мне кажется, что тебе следует все сделать так, как ты видишь, Мэл. Я могу дать тебе представление о домах, элементах курорта и так далее, но ты – художник.

Она отвернулась от него, не то, чтобы она особо смотрела до этого, и кивнула.

– Звучит неплохо.

Он внутренне застонал. Будет катастрофа, трагичная и, возможно, романтичная. Наверное, ему не стоит этого делать. Ей это не нужно, верно?

Его более рациональная часть пнула его. Конечно, ей понравится, и он должен это сделать. Она будет невозможной до конца недели, если он этого не сделает. В конечном счете, она будет счастливее, даже если он покажется самонадеянным.

Это и есть его самонадеянность.

Он был любопытным, настырным, властным и корыстным, независимо от его благих намерений. Но Хантер надеялся, что это не сработает против него.

В конце концов, если что-то пойдет наперекосяк, она знала, где его можно найти.

Он взглянул на нее, подъезжая к дому, и заметил, как изменилось ее поведение. Она засветилась, появилась первая искренняя улыбка во второй половине дня. Он подавил улыбку, позволив восторгу победы омыть его.

– Идеально, – пробормотала она, когда машина остановились. – Я бы сделала фотографии подобного места.

Хантер долго смотрел на нее. Это было одно из его любимых мест на курорте, не потому, что оно понравилось Мэллори. Или не потому, что оно теперь заставляло его думать о ней. Или не потому, что он мог представить ее здесь.

Он любил его до сегодняшнего дня.

Но сейчас еще сильнее.

– Хочешь зайти внутрь? – спросил он тихо, завязывая беседу.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

– А можно?

Ему пришлось улыбнуться.

– Я владелец, – напомнил он, склонив голову. – И могу получить любые ключи, которые захочу. Ты сможешь осмотреть любой дом.

Девушка возбужденно усмехнулась, выскакивая из гольф-кара, оставив его с затаенным дыханием.

Займет немного времени, чтобы все отснять. Первый этаж был с большой гостиной и просторной кухней в деревенском стиле. Однако почти вся задняя стена представляла собой панорамное окно с захватывающим видом. Хоть и не самый выдающийся, но открывался обзор на деревья возле ручья, и если подойти достаточно близко, то можно мельком увидеть озеро сквозь лес.

– Невероятно, – сказала самой себе Мэл, но достаточно громко, что Хантер тоже услышал. Она направилась к задней двери, чтобы выйти на палубу, остановившись, чтобы сделать снимок чего-то за окном.

– Это твое, – выпалил Хантер.

Мэл замерла, раздался щелчок, потом опустила камеру. Медленно, она повернулась к нему лицом, находясь практически в ужасе.

– Что ты сказал? – уточнила она, едва контролируя голос.

Хантер нервно почесал затылок.

– Ну, не твое, не в том смысле. Я не дарю дом... Это было бы нелепо. Но если хочешь, то могу. Если нужно...

– Хантер...

Он вздохнул и спрятал руки в карманы.

– Я зарезервировал его для тебя. Можешь остановиться здесь, – он пожал плечами, не спуская с нее глаз. – Думал, тебе понравится.

Она моргнула один раз, потом еще, и положила руки на бедра, таращась в пол.

– Мои вещи ведь уже здесь?

Он поморщился.

– Да. В главной спальне внизу.

– А Дженна?

– Я сказал ей, что тебе нужно уединение и личное пространство для работы, а также более легкий доступ к различным местам курорта, но ты не хотела ничего ей говорить, чтобы не расстроить ее, – он проницательно на нее посмотрел. – И все это правда, если что.

Она бросила на него взгляд зеленых глаз, которые стали более изумрудными благодаря ее топу.

– А кто сказал, что ты можешь принимать такие решения? Серьезно, Хантер? Люди уже судачат, а твое вмешательство даст еще больше поводов для сплетен.

– И что? – спорил он, подходя к ней. – Мэл, тебе там не нравилось! Я просто хотел, чтобы ты была счастлива, и знаю, что тебе будет комфортнее здесь.

– Да, и это очень мило, дом идеален, но факт, что ты это знал и думал об этом... – она выдохнула и потерла виски. – Это уже слишком. Учитывая все остальное, это слишком много, – она снова взглянула на него, выражение ее лица было невозможно прочитать. – Мне нужно, чтобы все происходило в частном порядке. Не хочу быть темой для разговоров, мне не нужно давать причин Софи, Алексис или паре блондинок тыкать в меня чем-то. Все и без того достаточно сложно. Ты в состоянии это сделать или мне нужно подать на судебный запрет?

Он хотел засмеяться, но она выглядела совершенно серьезной.

– Прости, что доставил тебе неудобства, – мягко сказал он. – Я не хотел. Ну, может, немного, но только в хорошем смысле, – Хантер улыбнулся с облегчением, когда она сделала то же самое. Он долго смотрел на нее, а затем признался: – Не могу выбросить тебя из головы. Я говорил вчера, что ты мне нравишься, Мэллори. И сегодня ты нравишься мне еще сильнее. И тебе придется привыкнуть к этому, потому что я не собираюсь останавливаться.

Ее глаза расширились, рот на мгновение задрожал.

– О... – наконец прошептала она.

Он приблизился к ней на два шага.

– Все еще хочешь судебный запрет?

– Я... – она быстро откашлялась. –Воздержусь от комментариев.

Он уловил тон ее голоса, но не был до конца уверен, что понял ее правильно.

– Это не «да», – указал он спокойно.

Она кивнула, уставившись на него.

– Верно.

Его сердце выпрыгивало из груди.

– Так... нет?

– Я этого не говорила, – она склонила голову, как будто перебирала возможные варианты.

Хантер медленно и хитро улыбнулся.

– Милая, это открытое приглашение для такого парня, как я.

– Такого парня, как ты? Это какого же? – ухмыльнулась Мэл.

Он протянул руку, чтобы коснуться ее.

– Решительного, – пробормотал он, заставляя ее отступить.

Она медленно вдохнула, один, два раза, затем сглотнула.

– Один Миссисипи, два Миссисипи…

Он усмехнулся, подождал, потом улыбнулся, когда она переплела их пальцы.

– Ладно. Давай я покажу тебе остальную часть дома.

Поскольку дом был небольшим, его осмотр не должен был занять много времени, но времени ушло в два раза больше, чем следовало бы, потому что Мэл пребывала в восторге от всего. Она восхищалась кухней и отказала ему в предложении приставить работника готовить для нее. Он позаботился, чтобы холодильник был заполнен всем необходимым, вместе с ее драгоценными шоколадной пастой и воздушными колечками, а также широким выбором какао. По ее словам, это все, что ей нужно.

Он закончил экскурсию на кухне, остановившись и все еще держась за руки. Ему нужно было вернуться к Тому и парням, чтобы подготовиться к ужину через час. Но следует все прояснить, прежде чем Мэл останется одна и погрязнет в своих мыслях.

– Мэл, – тихо сказал он, поглаживая ее руку. – Мне нужно, чтобы ты перестала отталкивать меня. Мне нужно знать, что, когда я вернусь, ты будешь такой же. Решай сейчас, ты со мной или нет, дорогая. Потому что я никуда не денусь. Я чувствую, что ты не против по тому, как держишь меня сейчас за руку. Я прав?

Она долго смотрела на него. Но он не волновался, не сомневался ни секунды. Она в надежных руках, он знал, что чувствует ее сердце.

Вопрос лишь в том, готова ли ее голова следовать за ним.

– Да, – наконец призналась она, позволив улыбке застенчиво изогнуться на ее идеальных губах. – Ты прав.

Он усмехнулся.

– Я знал, – он поднял ее руку и поцеловал тыльную сторону. – Увидимся за ужином, – отпустил руку и направился к двери.

– Что, ты не пришлешь за мной машину? – поддразнила его она.

Он повернулся и посмотрел на нее.

– Ты попросила о частности, Мэл. Я могу это сделать. На самом деле, я хорош в приватности. Наедине мне спокойнее, чем на публике. Но тебе придется простить мои глаза. Они никогда не умели держать все в секрете.

Он подмигнул и вышел из коттеджа, улыбаясь ее смеху.

Глава 8

Почувствовав себя лучше и жизнерадостней, Мэл сидела в углу комнаты, переодевшись к ужину, и наблюдала, как появляются остальные.

На самом деле, Хантер – гений. Один час в новом доме, и она уже кажется себе помолодевшей. Ей придется поговорить с Дженной, просто чтобы убедиться, что она не против. Для нее было важным, чтобы Мэл жила со всеми, а переезд вряд ли был подходящей благодарностью.

Мэл помахала тете и дяде, когда они вошли, и подмигнула в ответ.

– Здесь свободно?

Мэл удивленно обернулась, увидев Тома, указывающего на стул рядом с ней.

– Как ты тут оказался? – спросила она.

Он усмехнулся.

– Я был там, на террасе. Пришел поприветствовать Кэди и Дрейка, но увидел тебя и решил присоединиться. У нас не было возможности узнать друг друга получше.

Мэл невольно улыбнулся в ответ. Том был своим парнем.

– Конечно, присаживайся.

– Спасибо, – сказал он, откинувшись на спинку стула. – Итак, Мэл... Прошу прощения, могу я называть тебя Мэл?

Она засмеялась и махнула рукой.

– Да, конечно.

Он усмехнулся.

– Дженна никогда не называет тебя иначе, так что я привык к этому. Твое присутствие для нее много значит.

Мэл вздохнула и сцепила пальцы.

– Я была в шоке, когда она позвала меня. Мы... Прошло уже много лет. Есть и другие фотографы, более опытные.

– Она хотела тебя в качестве фотографа, Мэл. И после того, как я увидел твои работы, я был почти так же взбудоражен. Факт, что ты член семьи – приятный бонус, – он подарил ей полуулыбку, от которой, вероятно, у всех тряслись коленки. – Ты действительно талантлива. Надеюсь, ты это знаешь.

Не было хорошего способа прокомментировать это, поэтому Мэл пробормотал: «спасибо». Затем задала вопрос, который мучил ее уже несколько месяцев:

– Как мальчик из высших кругов общается с семьей девочки из Тенесси? Как это вообще работает?

Том громко рассмеялся и потер ухо, глядя на свою будущую свекровь.

– Ну, не обошлось и без трудностей. Мы с Дрейком никогда не говорим о спорте, а Кэролайн помыкает мной, когда может. Лукасу все равно, он просто счастлив, что я не из Флориды или Джорджии.

Мэл пришлось посмеяться над тем, как идеально ее семья вписывается в стереотипы, которые она привязала к ним.

– Кэди рада свадьбе, – добавил Том с любовью. – Если наши круги общения не контактируют, Дженна просто не обращает внимания, но в большинстве случаев такого не происходит.

– Как вы познакомились? – спросила она, чувствуя себя с ним комфортно.

Он повернулся к ней с поднятыми бровями.

– Ты не слышала эту историю?

Она отрицательно покачала головой.

– Только публичную версию, а их как минимум семь, но я хорошо знаю Дженну, чтобы не поверить, что вы, ребята, встретились на командных соревнованиях.

Том откинул голову назад и засмеялся.

– Да, это самая забавная версия. На самом деле, мы встретились в отеле в Лексингтоне. У меня была деловая встреча, она готовилась к скачкам в Кентукки. Однажды утром мы оба оказались в тренажерном зале в одно и то же время, она была одета в майку UT, а я в рубашку UNC, но это не имело значения. Я не мог отвести от нее глаз, и она «случайно» сломала беговую дорожку, поэтому я предложил свою помощь, – он ухмыльнулся, вспоминая момент.

– О, ну конечно, – засмеялась Мэл, качая головой. – Починил?

Он весело хмыкнул.

– Нет. Оказалось, от энтузиазма, она ее действительно сломала . Поэтому мы сбежали и договорились встретиться за обедом, чтобы узнать, не поймали ли нас. Остальное – уже история.

Мэл рассмеялась, прикрыв глаза рукой. Она представила, как Дженна пытается быть гламурной, делая вид, что что-то сломалось, но в итоге в процессе все крушит. Она была милым, но неуклюжим человеком, когда волновалась, хотя в остальное время сама грациозность и уравновешенность.

– С тех пор я стал зависим от нее, – рассказал Том с улыбкой. – Она могла попросить меня о чем угодно, и я бы выполнил это.

– И? – уточнила Мэл, повернувшись к нему лицом. – Просила о чем-то?

Том бросил на нее взгляд, его глаза казались глубокого синего цвета из-за его рубашки в полоску.

– А ты как думаешь?

Мэл задумалась.

– Честно говоря, мне кажется, что Дженне многого не нужно. Она самый совершенный человек, которого я знаю.

– Попробуй влюбить в себя совершенство, – он покачал головой и отпил воду, стоявшую на столе.

– Попробуй быть ее родственником, – пробормотала Мэл.

Том ухмыльнулся и задумался.

– У меня такое впечатление, что ты тоже многого не просишь, Мэл.

Она пожала плечами и тоже немного попила.

– Я научилась этого не делать. При всем моем стремлении кем-то стать, я стараюсь жить как можно тише. Что напоминает мне, – добавила она, поерзав на месте, – почему Хантер не знал, что я двоюродная сестра Дженны?

Том выдохнул и вытянул шею.

– Да, он спрашивал меня об этом. Дженна прокричала бы всему миру, что ее двоюродная сестра фотограф, и большинство людей восприняли бы это спокойно. Кроме ее свидетельниц, конечно, – признался он,– Боюсь, решение сохранить это в тайне было моим.

Он бросил на нее извиняющийся взгляд. Она нахмурилась.

– Но почему?

– Бизнес, – просто сказал он. Потом поставил стакан на стол и сел на край. – Видишь ли, Мэл, я знаю, каково это, быть брошенным в мир Гудзона, когда ты к этому не готов. Я из богатой элитной семьи в Северной Каролине, да, но я не был известен, как Дженна, пока не повстречался с ней. Я уже привык, так что ничего не имею против. Но когда она захотела пригласить тебя, я засомневался. Не было никаких опасений на твой счет, но это крупное дело, и для того, кто не имеет никаких родственных связей, получить его было бы сложно. Мне не хотелось, чтобы это стало проблемой для тебя. И я решил, что мы могли бы предложить тебе работу, которая могла бы понравиться твоей творческой и профессиональной стороне...

– Контракт с курортом, – понимающе добавила Мэл.

– Угу, – Том улыбнулся. – С эти местом я знаком достаточно, чтобы понимать, что кто-то проницательный может стать здесь успешным. Я имею в виду, место красиво для фотографов-любителей, делающих снимки первый раз в жизни, но что может сделать профессионал? Но опять же, я не думал, что ты захочешь, чтобы кто-то привел тебя только из-за Дженны. Поэтому мы держали родство в тайне. Ты получила наш заказ только благодаря своему таланту. Хантер увидел снимки и понял это, а адвокаты сделали все остальное.

Мэл покачала головой, откинулась на спинку стула, скрестив лодыжку над коленом.

– Значит, контракт я получила сама.

Улыбка Тома растеклась по всему лицу.

– Ты действительно сделала это, малышка, – он поморщился. – Извини, ты не настолько моложе меня. Мне не стоило так тебя называть.

Она усмехнулась и снова взяла стакан воды.

– Ты можешь называть меня как хочешь, Том, – заверила его. – Мы теперь одна семья. Дозволено все.

Он склонил голову в знак благодарности.

К этому времени миссис Ярдли выглядела гораздо более расслабленной, чем когда Мэл впервые увидела ее.

– Мэллори, дорогая, спасибо большое за отправку фотографий. Мой дом обвешан снимками внуков, но нет ни одной такой же потрясающей.

Мэл покраснела от смущения.

– Рада, что они Вам понравились.

– Понравились? Я в них влюбилась! Эти кадры можно использовать для создания рождественской мозаики, добавив фотографии моих выросших детей!

–Эй! – Том с улыбкой запротестовал.

Миссис Ярдли ласково похлопала его по щеке.

– Все в порядке, дорогой. Мир не крутится вокруг тебя.

– Скажу Дэйву и Тренту.

– Оставь братьев в покое, – поругала она, снова поглаживая его щеку.

– Но это моя свадьба.

Миссис Ярдли вздохнула и посмотрела на Мэл.

– Если тебе удастся сфотографировать всех моих сыновей так, чтобы один из них не ударил другого, я была бы очень признательна. Я заплачу дважды, если это случится, – она подмигнула Мэл, потом пошла к мужу, тихо стоявшему напротив.

– Ты отправила фотографии моей матери? – прошептал Том, смеясь.

Мэл пожала плечами.

– Пытаюсь произвести впечатление. Подумала, что это может помочь.

Том усмехнулся и откинулся на спинку стула.

– Тебе удалось.

Они сидели в дружеской тишине, наблюдая, как остальные гости собираются на ужин. Дженна увидела их вместе и улыбнулась, помахав Мэл, выглядя гораздо более непринужденной, чем раньше.

Том задержал дыхание. Мэл удивленно взглянула на него и усмехнулась.

– Я думал, она не может стать еще красивее, – пробормотал он, качая головой.

Она засмеялась.

– Ты по уши влюблен, да?

– Это точно, – простонал он, сжимая переносицу. – Вместе три года, а я до сих пор не могу дышать.

Мэл толкнула его колено, издавая раздраженный шум.

– Ты говоришь, как в фильмах Hallmark.

Он засмеялся и пожал широкими плечами.

– Знаю, и полностью это признаю.

Мэл посмотрела на кузину, смеющуюся и улыбающуюся без остановки.

– Это хорошо, – тихо сказала она. – Дженна великолепный человек.

– Знаешь, ты очень нравишься Хантеру.

Она дернулась и удивленно посмотрела на Тома.

– Что ты сказал?

Том взглянул в дверной проем, откуда вошли Хантер и двое парней, разговаривающих друг с другом. Хантер вел беседу с остальными, но его глаза были нацелены на Мэл. В течение нескольких ударов сердца она не могла двигаться, не могла смотреть куда-либо еще.

Свободный парень? И смотрит на нее вот так? В месте, полном людей?

Она сглотнула и опустила взгляд на стол.

– Я убью его, – проворчала она.

Том тихо усмехнулся.

– Почему-то я в этом сомневаюсь, Мэл. Ты нравишься Хантеру, а это – редкость.

– Он сказал тебе? – спросила она, встретив его взгляд.

– Это не обязательно делать. Он мой лучший друг, Мэл. Я его знаю. Как правило, он скрытен по жизни, всегда собран, профессионален, старается избегать ошибок. Но помимо этого, он щедр и амбициозен, в вечном движении, превращает мечты в реальность, – Том переместился и подтолкнул Мэл ногой. – В колледже не было команды по гребле. Хантер хотел этим заниматься, ну, спустить лодку на воду и поддерживать себя в форме. Колледж не спонсировал это, поэтому Хантер открыл клуб. Собрал деньги у братств и других организаций, и, не успев оглянуться, появилась команда по гребле. В то время он был первокурсником.

Мэл подавилась водой.

– Боже, – выдохнула она, кашляя.

– Если Хантер чего-то хочет, он добивается, – бросил Том. – Независимо от того, сколько усилий стоит приложить.

Мэл скривила губы и на мгновение рассмотрела мужчину.

– Намекаешь, что мне стоит сдаться?

– Ни за что.

Она удивленно обернулась к Тому.

– Нет?

Он озорно покачал головой.

– Нет. Небольшая встряска никому не повредит. Пусть он попотеет. Поверь мне, это того стоит, – она посмотрела на него, и он засмеялся. – Знаю-знаю, – сказал он. – Мы знакомы пять минут, а я уже прошу довериться мне.

Она улыбнулась, потому что примерно об этом и подумала.

– Я готова поверить тебе на слово, – сказала она ему. – Будут ли советы?

Он задумался на мгновение. Хантер поймал их обоих, уставившихся на него, и посмотрел на них не то в замешательстве, не то в беспокойстве, не то в откровенной настороженности.

Мэл улыбнулась Тому.

– Ну? – подтолкнула его, замечая, как входят остальные девушки, и, понимая, что ему скоро придется идти.

– Не позволяй ему все контролировать, – медленно протянул он. – По крайней мере, не все время. Он привык быть главным. Пусть немного охладится. Должно быть весело.

Она подняла бровь, когда он встал.

– Весело мне или тебе?

Он улыбнулся.

– Надеюсь, обоим, – он долго смотрел на нее, а затем добавил: – Я рад, что ты здесь, Мэл, и я рад, что ты нравишься Хантеру. Как я уже сказал, ему никто не нравится.

– Ты ему нравишься, – указала она.

– Ну, я не дал ему особого выбора, – усмехнулся он, его улыбка скривилась. – И ты тоже, – он подмигнул и оттолкнулся от стула, направляясь к гостям, скользнув рукой по талии Дженны.

Тарин и Дэн внезапно оказались по одну сторону от нее, болтая о чем-то другом.

– Что делаешь? – рассеянно спросила Тарин, опуская сумочку.

– Знакомлюсь с новым кузеном, – ответила Мэл, кивая головой на Тома.

– Да? – спросил Дэн, протирая ключицу.

– Вполне возможно, это мой новый любимчик, – без колебаний сказала Мэл. Затем повернулась к ним лицом. – Как прошел день?

***

Хантер не думал, что от него когда-нибудь уже отвяжутся. Он свое дело сделал, добравшись до самого дальнего угла комнаты, ближайшего к двери, но свалить было невозможно. И не потому, что Мэл щелкала камерой, а потому, что почти каждый человек в комнате заметил бы, если бы они ушли. Вряд ли он может перебросить Мэл через плечо и сказать: «Ну, мы уходим!», не вызвав серьезных проблем.

Он хотел знать, о чем они с Томом болтали. Он хотел знать, что она думает о доме. Он хотел знать, изменилось ли что-нибудь за последний час.

Желал остаться с ней наедине. Потому что только так он мог заполучить ее. На публике он был шафером, а она – фотографом, и казалось, что эти роли были каким-то непреодолимым препятствием. Только наедине они могут быть вместе.

– Эй, Мэл! – позвала Дженна, прерывая различные разговоры. – Разве ты не хотела поснимать закаты до конца недели?

Мэл на мгновение смутилась, морща нос.

– Да... – протянула она, не понимая. Она была милой, пока это делала.

У Дженны появилось выражение лица, будто она знала что-то такое, что неизвестно другим.

– Ну, сегодня, вероятно, лучше всего. Иди сейчас, пока не пропустила.

Мэл все еще выглядела смущенной, но вместе с помощниками встала и собрала свои вещи.

Дженна теперь была любимицей Хантера. Возможно, она нравилась ему даже больше, чем жених, и он был ей обязан. Он смог выскользнуть за дверь, пока никто не говорил с ним, по крайней мере, уже пять минут. Хотелось бы надеяться, что до того, как его отсутствие будет замечено, пройдет еще десять. Может, кто-то еще уйдет, и его уход даже не заметят.

Он ждал их у гольф-каров, скрещивая и разводя руки, как обеспокоенный подросток, смотрел на часы и удивлялся, почему спуск с лестницы занимал так много времени. Наконец они появились, Мэл разговаривала со своими помощниками, не глядя вперед.

– Честно говоря, вы, ребята, возвращаетесь в дом. Я быстренько поснимаю и все. Тогда мы сможем поредактировать вместе сегодня вечером, это будет здорово.

Дэн открыл рот, чтобы ответить, но увидел Хантера, и его губы изогнулись в улыбке. Он толкнул Тарин - она тоже заметила Хантера. Ее глаза загорелись, и она боролась, чтобы не рассмеяться.

– Знаешь что, Мэл? Это отличная идея, – сказала Тарин, прочищая горло. – Мы пойдем домой, пока ты будешь снимать. Но мы не будет работать сегодня. У нас еще много времени. Не торопись. Расслабься. Наслаждайся.

– Что? – спросила Мэл, глядя на нее. – Что ты... – она проследила за взглядом Тарин и увидела Хантера, а затем замерла на месте. – Ага.

Хантер вздохнул и посмотрел на остальных.

– Так сказала, будто это плохо.

Мэл закатила глаза.

– Я так понимаю, ты собираешься присутствовать на съемке?– уточнила у него.

– Меня приглашают?

– Да, – ответили ассистенты.

– Так и думал, – он кивнул головой

– Мое мнение не важно? – поинтересовалась, оглядываясь, Мэл.

– Нет, – ответили все трое одновременно.

Она подняла руки вверх и улыбнулась.

– Отлично. Подвезем их?

– Конечно, – он направился к парковке. – Мы возьмем пикап. Ребята, вы не могли бы поехать сзади?

Они были совсем не против.

Хантер обнял Мэл за плечи.

– Мне нравятся эти двое, – пробормотал он. – Умные детки.

– Заткнись, – пробормотала она, толкая его.

Вскоре они остались одни, и в тот момент он взял ее за руку, вздохнув с облегчением, что снова мог прикоснуться к ней. С каждой минутой он становился все более жалким. Но, несмотря на циничное выражение лица Мэл, она держала его ладонь так же крепко.

Если этого было недостаточно, чтобы сделать его по праву жалким, он не знал, что требуется еще.

Она не давала ему никаких указаний, позволяя ему везти их, куда он хотел. Он привел ее в одно из своих любимых мест, где они уже были в первую съемку рассвета. Закат более впечатляющий, и он не мог дождаться, когда она его увидит. Рука об руку, они шли от дороги до самого места, пока он не услышал мягкое «О!» от Мэл.

– Мы были здесь, – заметила она, взглянув на него.

Он кивнул головой.

– По вечерам красивее, так что я не думал, что ты будешь возражать.

Она повернулась и, вздыхая, оглядела пространство перед ними.

– Я не против.

– Делай свое дело, – призвал он, отпуская ее руку и усаживаясь, чтобы наблюдать за ней.

Она удивила его, сделав всего несколько снимков, а затем подошла, чтобы посидеть рядом с ним. Его взгляд заставил ее пожать плечами.

– Я сделала все, что нужно.

Несколько минут они сидели молча, большую часть времени Хантер смотрел на Мэл, которая целенаправленно смотрела вперед на открывающийся вид. Она была потрясающей, прямо как это место. Золотое сияние увядающего солнца отражалось на ее коже, теплый вечерний ветерок посылал танцевать волосы, зеленые глаза с коричневыми вкраплениями... Он был потрясен ею, сердцем и душой.

– Что ты так рассматриваешь? – наконец спросила она, все еще смотря вперед, хотя хрипота в ее голосе дала ему понять, что она точно знает, куда он смотрит.

Он улыбнулся ее оборонительному тону.

–Тебя, – просто ответил он. – При вечернем освещении. Это прекрасно.

Она сглотнула.

– Перестань.

– Перестать что? – спросил он, протягивая руку, чтобы убрать прядь волос, которую растрепал ветер, задержав пальцы на ее челюсти.

– Я не могу думать, – прошептала она.

– И не надо.

Он повернул ее лицо к себе, поймал ее взгляд и почувствовал, что его дыхание совпадает с ее собственным неровным темпом. Его рука двинулась, он нежно раздвинул большим пальцем ее губы. Наклонился вперед и прижался губами к ее для сладкого, мягкого поцелуя.

Удивительно, но он был потрясен такой простой связью и мгновенно захотел большего, но не хотел подавлять ее. Мягко разорвав поцелуй, прижался к ее лбу, и почувствовал удовлетворение от ее легкого вздоха. Он начал отдаляться, но ее руки коснулись обеих сторон его колючей челюсти, девушка потянула его к себе.

– Тебе будет не хватать этого, – прошептал он, дразня ее, едва удерживая губы от прикосновения к ней.

– Чего не хватать? – поинтересовалась она, все еще с закрытыми глазами.

Он улыбнулся ей в губы, а затем снова поцеловал, останавливая время, делая все правильно.

Глава 9

Хантер устал: подъем для съемки рассвета дался с трудом. Ночью сон не приходил из-за мыслей о Мэл и воспоминаний об их поцелуе, и он хотел спать так же сильно, как и провести время с ней.

Но мужчина не собирался оставаться в постели. Он смирился с этим и решил вздремнуть после того, как отвезет ее обратно. Групповая экскурсия по курорту только после обеда, так что времени будет предостаточно.

Сегодня утром Мэл была молчаливой, за что он был благодарен. Она застенчиво улыбнулась, когда он забрал ее, но не произнесла ни слова. Чувство неловкости между ними было мощнее, чем до этого, что заставило его улыбнуться, или заставило бы, если бы у него была энергия. К счастью, место для съемки было недалеко. Все, что ему нужно сделать – это доставить ее туда не угробив, а потом тихо посидеть, пока она не закончит.

Они одинаково утеплились сегодня в толстовки и джинсы, но она дополнительно нацепила шапку. Для того, кто только что поднялся с постели, она выглядела слишком привлекательно. Мэл всегда отлично выглядела. Не так, что все бы падали от ее вида замертво. Никто не стал бы просить фото с ней, и если бы не ее едкие комментарии, то, вероятно, люди бы не обращали на нее внимания. Может, поэтому Хантер так любил на нее смотреть.

Он ее видел.

– Давай, соня, – поддразнила его Мэл. – Я быстро, а потом ты сможешь вернуться в постель.

Ему потребовалась минута, чтобы понять, что они остановились, и он некоторое время таращился в лобовое стекло.

– Извини, – пробормотал мужчина, вылез из пикапа, подошел к пассажирской стороне и протянул девушке руку.

Мэл усмехнулась, сцепила его ладонь и сжала ее.

– Иди посиди. Скоро вернусь.

Он устало улыбнулся ей и повиновался, прислонившись к камню и сложив руки и голову на колени.

Либо он заснул, либо прошло всего несколько мгновений – и не так много щелчков камеры – прежде чем на его ногу опустилась рука. Подняв глаза, он увидел, как Мэл улыбается и качает головой. Он начал отодвигаться в сторону, но она слегка раздвинула его колени.

– Позволь, – пробормотала она, избегая его взгляда.

Его брови взлетели, когда до него дошло, что она хочет, но ноги уже двинулись сами по себе, когда Мэл встала между ними и прислонилась спиной к его груди.

– Это приятный сюрприз, – прошептал он и положил подбородок ей на плечо.

Раздался ее глубокий смех.

– Думаешь, после вчерашнего мне стоит стесняться, Мистер Тебе Этого Будет Не Хватать?

Он улыбнулся возле ее уха, что заставило ее извиваться.

– Ты, кажется, не возражала.

– Возражала? – она снова засмеялась. – После всех брошенных на меня взглядов мой мозг работал в обратном направлении, а потом поцелуй... Ты был прав, опыт у тебя есть. Ты не поверишь, но слишком много Миссисипи для меня.

Он промурлыкал и опустил голову ниже.

– Верю, но это твоя вина. Ты сводишь меня с ума, и я не несу ответственность за свое поведение, с навыками или без.

Она напряглась, обняла его руки и еще сильнее осчастливила его.

– В любом случае, – осторожно бросила она безразличным тоном, который не обманул его, – твои методы пикапа нуждаются в доработке.

– Прошу прощения?

– Ой, да ладно. Ты и сам знаешь, что вел себя глупо.

Он пожал плечами и прижал ее к себе, сильнее вжав голову между ее шеей и плечом.

– Да. Но, по моему опыту, женщины любят слащавость.

– И в этот раз, – ответила она, прислоняясь к нему плотнее. – Теперь заткнись. Солнце вот-вот взойдет.

Хантер не двигался и почувствовал, что его дыхание замедлилось и углубилось. Тело полностью расслабилось рядом с ней от комфорта, которого он не испытывал в течение многих лет.

– Ты все пропустишь, – прошептала Мэл с улыбкой в голосе.

– Нет, – сонно пробормотал он.

Она дала ему немного вздремнуть, а потом, когда утро разогрелось, зашевелилась и встала на ноги.

– Пошли, пора возвращаться. Сегодня много дел.

Мужчина заворчал и потянулся к ней, но она только рассмеялась и осторожно отступила. Схватила его за руку и подняла на ноги.

– Жестокая женщина, – проворчал он, протерев глаза и засунув руки в карманы.

Она улыбнулась и толкнула его плечом.

– Не будешь держать меня за руку?

Он впился в нее взглядом.

– Нет. Ты – злюка.

Она рассмеялась, перекинула камеру через плечо, возвращаясь с Хантером к пикапу.

– Тебе что, семь?

Он вздохнул и позволил себе улыбнуться в ответ.

– Если я прикоснусь к тебе, Мэл, то не смогу отпустить на целый день. Сегодня я чувствую себя собственником.

Ее глаза расширились, она поджала губы, а затем медленно отошла от него.

Он кивнул в сторону пикапа, сжимая руки в карманах.

– Отличная идея.

– Стоит поработать над твоей интенсивностью, – пробормотала Мэл, качая головой.

Хантер открыл для нее дверь автомобиля и пошел к месту водителя. По дороге к коттеджу никто не проронил ни слова, Мэл ерзала на месте. Им следует поговорить, если она хочет, чтобы он был более последовательным и лаконичным. Если ее действительно пугает его интенсивность, он может отступить... По крайней мере, может попробовать. Он не лгал – она сводила его с ума так, что он с трудом узнает себя.

Подъехав к коттеджу и припарковав пикап, он взглянул на нее.

– Твоя остановка, – сказал он, наклоняясь, чтобы ткнуть пальцем в ее бедро.

Ее губы дрогнули, она взглянула на него с нечитаемым выражением, которое остановило его сердце. Прежде чем Хантер успел понять, она протянула руку, скользнула по его шее и притянула свои губы к его, чтобы мягко и точно взорвать каждую клетку его мозга. Она остановилась и воспользовалась ошеломленной тишиной, криво улыбнувшись с легким поднятием бровей, затем выскочила из пикапа и вошла в дом.

После того, как здравомыслие, разум и ощущения вернулись к нему, он сумел переключить передачу и вернуться на дорогу.

Маленькая шалунья...

Он покачал головой.

– Один Миссисипи, два Миссисипи...

Не сработало.

Слишком много всего произошло, чтобы уснуть.

***

Было два часа дня, но Мэл хотелось повеситься. Здесь, за работой с помощниками, множеством удивительных кадров, она должна чувствовать себя безмятежно. Но ее пальцы дрожали, ладони вспотели и практически каждое слово отдавалось жужжанием в ушах. Ее концентрации хватало для фотосессии, но разговоры и улыбки были за гранью ее возможностей.

Во всем виноват этот смехотворно красивый мужчина в футболке под спортивной курткой и обтягивающими джинсами. Он пялился на нее весь день тем же горящим, заставляющим коленные чашечки дрожать, взглядом, от которого она желала быть одетой в свободную длинную тунику. Стоит радоваться, что экскурсию проводил он, поэтому шел впереди и говорил большую часть времени. Его тон был совершенно профессиональным и контролируемым.

Однако, его глаза...

Он привлек ее внимание еще до того, как он начал проводить с ней рассветы и, конечно, до поцелуя, который перевернул ее мир. Теперь он был десертным меню в ресторане, а у нее - подарочный сертификат.

– Милая мать Авраама Линкольна, – прошипела она, снова столкнувшись с ним глазами, лицо и шея мгновенно вспыхнули.

Тарин и Дэн хмыкнули, за что ближайший к Мэл помощник получил локтем в ребро.

– Дорогая, если бы на меня так смотрели, – начала Тарин, проверяя экран камеры, – я бы не торчала здесь, фотографируя.

Мэл косо посмотрела на нее и стала шарить в сумке в поисках другого объектива, когда группа вышла из дома на задний двор для любования видом. Это был один из главных домов на курорте, с интересной историей, а владеющая им семья проделала большую работу, чтобы он выглядел деревенским, но современным... было что-то еще, но Мэл забыла. Коттедж располагался выше остальных, поэтому вид был захватывающим.

Если бы только она была бы в состоянии его оценить.

Неужели так будет все время? Она точно умрет. Медленной, мучительной и неловкой смертью.

Она старалась не забывать слова Софии про бывшую Хантера, которая серьезно настроена его вернуть, и что Мэл стоит отступить.

Он вернется к бывшей... Он вернется к бывшей...

Ее взгляд снова столкнулся с глазами Хантера, и она не смогла вспомнить ничего, что помогло бы ей успокоиться.

Девушки направились в одну сторону, парни в другую, все бесцельно болтали. Хантер перестал выступать гидом и разговаривал с Кэролайн. Мэл сосредоточилась на удивительном виде, задаваясь вопросом, не будут ли домовладельцы возражать, если она вернется. Сложно даже представить, каким фантастическим будет вид на рассвете и закате, с утренним туманом, с дождем... Она хотела смотреть на это в любое время года и при любой погоде.

– Тарин, можешь сделать снимок того дерева на уступе? – спросила она, безумно щелкая камерой. – Мне кажется, получится впечатляюще.

– Она уже это делает, – прошептал позади нее явно не голос Тарин.

Ее обдало жаром и холодом, стало тяжело дышать от прикосновения к руке. Хантер крепко сжал ее, оттаскивая от патио и пейзажа.

– Что ты... – попыталась она сопротивляться.

– Хватит болтать, – отрезал Хантер.

Мэл оглянулась на остальных, но никто не обратил на них внимания, кроме Тарин и Дэна, которые помахали ей рукой. Затем их заметила Кэролайн и нахмурилась.

Никто не попытался их остановить.

– Хантер, – сказала Мэл, стараясь не растянуться на дорожке.

Он покачал головой и открыл боковую дверь в дом, прошел на великолепную современную кухню, затащил Мэл в кладовку и последовал за ней. Быстро захлопнул дверь, все еще держа ее за руку.

У девушки не было возможности даже пискнуть, когда он прижал ее к стене. Скользящим движением снял камеру с шеи и обхватил Мэл за ухом, задевая большим пальцем ее челюсть.

А потом стал ждать.

Мэл посмотрела ему в лицо, стараясь изо всех сил разозлиться.

– Это смешно, – резким и грубым голосом ругалась она. – Я думала, ты будешь держать себя в руках. Ты вроде говорил, что в состоянии это сделать. Ну, так вот – в тебе нет ни капли сдержанности, приятель. Устроил сцену, хотя я тебя просила этого не делать! Я готова организовать тебе настоящую взбучку! Что в тебя вселилось?

Хантер не услышал ни единого слова. Он уставился на нее, его взгляд скользнул от ее глаз к губам. Она затаила дыхание, а потом поцеловал. Сначала нежно, слегка. Обхватив второй рукой ее голову, углубил поцелуй, действуя более жестко, настойчиво и по-собственнически. Она не могла двигаться, думать, дышать... Лишь полностью гармонировать с ним.

Она не представляла, как соответствовать его фееричным и свирепым губам, ощущая его нетерпеливое рычание. Он приподнял ее лицо, пытаясь уменьшить их разницу в росте в тесной кладовой, их вынужденная близость еще больше разгорячала, захватывала и... что-то еще.

Расслабив ее губы с легкостью и мастерством, Хантер отбросил все ее мысли и подавил любое сопротивление. Руки сжимали ее лицо, пальцы гладили и трогали щеки. Он выжимал из нее каждую унцию самоконтроля, даря удовольствие одурманивающим поцелуем, что только стена помогала ей держаться на ногах.

Ее руки сжимали лацканы, когда он наконец успокоился, а его грудь вздымалась так же быстро и неустойчиво, как ее. По крайней мере, это несколько утешало. Если уж она осталась бездыханной, то и он тоже.

– Что это было? – в конце концов, ахнула она.

Он погладил ее по щеке, прислонив одну руку к стене над нею.

– После твоего маленького трюка в пикапе, я не мог думать ни о чем другом весь день. Мне нужно было убедиться, что это был не сон, – он сделал паузу. – Не сон.

Мэл сглотнула и скользнула руками по его куртке.

– Вау.

Одна сторона его рта изогнулась.

– Это что, комплимент?

– Конечно, – девушка прочистила горло. – Я... – она понятия не имела, что ей двигало утром, но была абсолютно уверена, что обязана разок поцеловать его сама на случай, если это больше никогда не повторится. – Я думала, что это было одноразовой акцией, – грустно призналась она.

Его глаза опасно вспыхнули перед тем, как губы снова коснулись ее - медленно и невыносимо грубо. Единственный звук, который ей удалось воспроизвести – хныкающий вздох. Хантер отправился в путь поцелуями по ее подбородку, двигаясь губами к мочке уха. Она вздрогнула, когда его рука переместилась с ее лица на талию, плотно прижимая к себе. Мэл закрыла глаза, но веки дергались и трепетали, как и все тело.

– В этом нет ничего одноразового, – прорычал он ей на ухо со сбившимся дыханием. – Ничего.

– Даже веселья в кладовой? – она наконец обрела голос.

Его низкий смех прошелся сквозь нее пульсацией.

– Особенно в кладовке.

Она скользнула руками по его талии под куртку и снова откашлялась.

– Тогда постарайся, чтобы это стоило моего времени. У нас всего несколько минут, и мне нужно придумать, что сказать остальным.

Хантер хмыкнул от удовольствия и признательности.

– Скажи им, чтобы использовали свое воображение.

И, все еще улыбаясь, поцеловал ее снова.

***

Чувствуя себя намного лучше, Хантер вошел в комнату отдыха. Там было многолюдно. Он не ожидал, что Дженна и Том включат курортное мероприятие в расписание своей феерии, но когда он показал им список событий, они захотели включить живую музыку и танцы в свой праздник. Он ничего не имел против, давая возможность туристам и местным жителям повод посудачить. К тому же, он искренне любил проводить время с гостями и соседями.

Мэл стояла рядом с Тарин и Дэном, раздавая указания. Он не стал отвлекать ее. Только не сейчас. Она посмотрела на него и, казалось, потеряла ход мыслей. Хантер улыбнулся и кивнул, но не двинулся в ее сторону. Получив за это взгляд, выражающий облегчение и удовольствие, и ответную улыбку. А Мэл вернулась к работе, как ни в чем не бывало. Он не был полностью уверен, что происходит между ними, но ему это нравилось.

Хантер направился к столу с гостями Дженны и Тома, заказал напиток у одного из трех плавающих вокруг официантов и устроился, чтобы насладиться развлекательной программой этого не совсем веселого вечера.

Первая группа оказалась неплохим кантри-ансамблем, и присутствующие получили удовольствие от выступления. За ними последовало множество ярких и забавных караоке-номеров от нежных зрителей, а затем впечатляющий молодой человек с акустической гитарой.

Хантер видел, как Софи яростно переписывалась по телефону во время и после номера, что было явным признаком его таланта. Ее отец носил одно из самых громких имен в музыкальной индустрии, и хотя Софи не унаследовала его вкус или слух, но отлично знала предпочтения своего родителя и подыскивала артистов.

Ему не хотелось говорить ей приятное, учитывая ее характер и то, как она агрессивно преследовала его в течение многих лет, но он был достаточно честен, чтобы признать это.

Во время антракта свадебная группа снова собралась и разгорячилась до идеи участия. Хантер взглянул на Мэл, сидевшую в конце стола с камерой на коленях. Она закатила глаза и запахнула кардиган, ерзая на месте. Тем временем Тарин изучала список караоке, а Дэн качал головой.

Между этими тремя была интересная семейная динамика, и Хантеру это нравилось. Мэл нельзя было назвать душой компании, но она изо всех сил пыталась восстановить связь с семьей, сохраняя при этом свой имидж и учитывая их эксцентричность. Она никогда не заговаривала с ним об этом, и, наверное, не будет, но все было видно.

Он вытащил телефон и быстро написал ей.

«Что будешь петь?»

Она взглянула на мобильник и недоверчиво подняла на него глаза. Он пожал плечами, а она покачала головой, прежде чем ответить.

«Ты первый».

Он ухмыльнулся, но не посмотрел на нее. Вместо этого взглянул на сцену, где выступали три подружки Дженны. Ужасно пели. Все знали, что так и будет, но это было весело.

Он никогда не будет делать что-то настолько импульсивное и разоблачающее - не в его природе. Но он оценил необходимую храбрость, чтобы подняться туда, и отсутствие комплексов, чтобы не сбежать.

Затем последовали еще два выступления – милый дуэт пожилой пары, которую он видел на курорте каждый год на протяжение, как минимум, пяти лет, и компания парней с фантастическим исполнением а-капелла «I Will Wait». Хантер просигнализировал ведущему, чтобы тот получил от них необходимую информацию и контакты. Талантливые и популярные номера всегда ценились.

– Что теперь? – спросила Дженна у стола. – Кто следующий?

– Не знаю, – ответил Том, потирая пальцем нос, осматривая гостей.

Лукас подался вперед.

– Думаю, каждый должен спеть хотя бы раз. На слабо.

Предложение было хорошо воспринято приглушенными голосами и серьезными взглядами.

Хантер посмотрел на Тома с поднятыми бровями, и тот покачал головой.

– У Хантера иммунитет. Это его курорт.

Лукас закатил глаза и улыбнулся.

– Хорошо-хорошо, босс может расслабиться. Но тогда ты платишь.

Хантер хмыкнул и покачал головой, улыбаясь.

– Конечно, все, что захочешь. Пока мне не нужно идти туда, – он остановил официанта и попросил счет.

– Думаю, Мэл должна пойти следующей, – встряла Софи с насмешкой в голосе.

Улыбка Хантера исчезла, он недоверчиво повернулся к ней. Не он один.

Софи сделала вид, что удивлена.

– Вроде было сказано про всю компанию? Она же часть ее, правильно?

Мэл казалась маленькой с широко раскрытыми глазами.

– Не думаю, что...

– И мне известно, что она умеет петь, – перебила Софи, смотря на сет-лист, хотя ее глаза не двигались по странице. – «Alone» группы Heart.

Весь стол замолчал. Никто не был глуп, чтобы не понять намека, даже Бетани. Хантер боролся со своим первым побуждением - посмотреть на Мэл - и следующим порывом – громко ударить по столу.

Сидевшая в двух местах от него Кэролайн забрала список песен у Софи.

– Вот тебе идея, Софи. Как насчет того, чтобы выйти на сцену и спеть «Don't Speak» No Doubt?

Раздался неловкий смех, а Мэл тихо извинилась и вышла из-за стола с камерой в руках, переместившись в угол комнаты, чтобы сфотографировать кавер-группу на сцене.

Хантер внимательно следил за Мэл, ища хоть малейший намек на боль или страдание. Но ничего не увидел. Она была такой же спокойной и хладнокровной, и он гордился этим.

«Ты в порядке?» – быстро написал он.

Она взглянула на сообщение и удивленно посмотрела на него. Улыбнулась, закатила глаза и сделала небольшой жест, как бы говоря, «конечно».

Хантер предупредительно посмотрел на нее. Ему не хотелось, чтобы она притворялась, не с ним.

Она фыркнула и опустила глаза в телефон.

«Мне плевать на Софи. И я затащу «Alone», если захочу».

Он улыбнулся и снова взглянул на нее, подмигнув, пока она не вернулась к работе.

Кто-то у микрофона прочистил горло, и Хантер посмотрел на сцену, обнаружив там Лукаса.

– Я хотел бы посвятить эту песню моей кузине Мэллори, – выдал он, прижав руку к груди и глядя на Мэл. – Я люблю тебя, ты самая лучшая. Если бы эта песня не была, ну знаете, о любви в сексуальном плане, она стала бы символом моего отношения к тебе.

Этим она заработал свистки от стола, а Хантер откинулся на спинку стула с улыбкой. Мэл точно собирается прибить Лукаса независимо от его выбора песни. Последовало драматичное, сердечное и удивительно приличное исполнение «The Search Is Over» группы Survivor. Хантер подозревал, озираясь, что Лукас обзаведется собственным фан-клубом до конца вечера.

Мэл фотографировала все это и улыбалась, качала головой.

Когда аплодисменты утихли, Лукас снова заговорил.

– А теперь, дамы и господа, на бис выступит семья Хадсон. Поэтому, я жду моих милых сестер и кузину на этой сцене...

Когда Дженна и Кэролайн поднялись, послышались свистки и пререкания. Мэл осталась на своем месте.

Лукас поднял бровь и посмотрел на нее.

– Мэллори, если ты не притащишь сюда свою задницу, я расскажу всем здесь о той семейной поездке в Чарльстон, когда тебе было семь.

Глаза Мэл широко распахнулись. Она сглотнула и протянула камеру Дэну, который радостно улыбался. Он и Тарин разошлись по своим углам.

Мэл поднялась, встала рядом с Кэролайн и заулыбалась, несмотря на смертоносный взгляд в сторону Лукаса. Затем Мэл встретилась глазами с Хантером, пораженно опустив плечи, что заставило его хихикнуть.

– Это настоящее удовольствие, дамы и господа, – продолжил Лукас. – Мы не повторяли этого уже пятнадцать лет. Все детство мы неустанно работали над одной песней и только над ней.

Все три девушки переглянулись друг с другом.

– Братство Хадсон приветствует Вас! «Dancing on the Ceiling»!

Зал разразился аплодисментами, и казалось, что Лукас, возможно, не проживет долго после своего трюка, но он что-то сказал девушкам, заставив их улыбнуться. Музыка началась, и они запели.

И отлично выступили.

Более того, они веселились, и вскоре все в комнате присоединились, кроме невпечатленной Софи, но всем было все равно. Гости поднялись со своих мест, танцевали, пели, хлопали в такт.

Хадсоны танцевали, гармонируя друг с другом, словно точно знали, что будут делать остальные. Очевидно, в юности они часто репетировали эту песню и отлично ее помнили.

Мэл ожила на сцене, и Хантер мог наблюдать, как тают годы дистанции между ней и ее родней. Она двигалась в такт на месте, хотя явно не была танцовщицей. Для нее это было не важно, как и для остальных. Эту ее сторону он раньше не видел, слои запретов Мэл отпадали один за другим перед его глазами.

Ему понравилось увиденное. Очень понравилось.

Песня наращивала темп, Лукас заводил аудиторию, играя на их волнении и удовольствии, в то время как Мэл и девочки превратились в трио, действуя между собой.

Хантер не мог обратить внимание на других, даже с очарованием и красотой Дженны и Кэролайн. Они приковывали взгляды остальных, но не его. Для него существовала только Мэл – Мэл на сцене, Мэл за камерой, Мэл, наслаждающаяся по утрам какао... Мэл в любой момент времени.

Она была постоянным сюрпризом, и ему впервые нравились сюрпризы.

Громовые аплодисменты ознаменовали конец песни, все двоюродные братья-сестры истерически смеялись.

Софи, чтобы не отстать, заставила Алексис выйти с ней на сцену с «Hips Don’t Lie», что вызвало вопросы об уровне алкоголя в их крови, хотя ничего такого не было.

Лукас снова спас вечер с Ридом и остальными парнями, запев «Friends in Low Places», но Хантер только притворился, что поет. Он продолжал смотреть на Мэл, вернувшуюся к помощникам и фотографирующую, невидимую для всех остальных.

По его мнению, Мэл еще не выглядела прекраснее, чем когда она смеялась со своими сестрами на сцене. И единственное, чего он жаждал, так это затащить ее к себе на колени и сказать, как он гордился ею и насколько она была великолепна. И попросить ее спеть для него снова. Но не мог.

Вместо этого просто написал.

И ее румянец и улыбка того стоили.

Глава 10

Рассвет стал любимым временем Хантера. Не имело значения, куда они ходили, сколько говорили или молчали. Присутствия Мэл хватало. А также возможности прикоснуться или украсть несколько поцелуев. Или просто наблюдать за ее работой.

Она была гениальной, дальновидной и артистичной. Самые обычные вещи захватывали ее. Она могла сделать что-то прекрасное из того, на что Хантер даже не обратил бы внимания. Ее попытки научить его, показать ее видение сквозь объектив были безуспешны. Она пыталась заставить его понять, что она делает или как можно сделать, но его мозг работал другим образом.

Это не означало, что он не мог оценить ее способности и восхищаться ее работами. Он сказал ей, что скоро она возненавидит его за это. Это было известно наверняка, потому что она заявляла ему об этом не раз.

– Если ты не прекратишь, – начала она с устрашающим взглядом, – я действительно возненавижу тебя, и больше никаких поцелуев.

Он ухмыльнулся, прислонившись к скале возле старых развалин.

– Прекратить что? – спросил он со скрещенными руками. – Я просто смотрю.

Мэл закатила глаза.

– Твой взгляд на тысячу мегаватт интенсивнее, чем у обычного человека. Прекрати таращиться на меня, как на кусок гамбургера, – она еще раз кинула на него взгляд и вернулась к съемке.

Хантер дал ей секунду, осматривая ее. Она была в джинсах и походных ботинках, в белом пиджаке с первой съемки и в одной из его шапочек. Она была великолепна и естественна и вмещала в себя все то, что он когда-либо хотел.

– Ты не гамбургер, – выдал он.

– Спасибо.

– Ты идеально нарезанный, приправленный нежный кусок стейка на косточке.

Мэл споткнулась, повернувшись, щеки ее пылали.

– Прекрати!

Он пожал плечами и изогнул рот в улыбке.

– Что? Что такого я сказал?

– Говоришь такие вещи, заставляя трепетать и нервничать. И перестань пялиться на меня такими напряженными глазами! – она махнула рукой в воздухе и отвернулась от него лицом к озеру.

Хантер оттолкнулся от скалы и направился к ней. Он не проронил ни слова, а она не шевельнулась, когда он подошел. Просто обнял ее за талию, прижал к себе и стал ждать. Вскоре девушка расслабилась в его объятиях и раздраженно вздохнула.

– Я когда-нибудь начну злиться на тебя? – спросила она с намеком на улыбку в голосе.

Он усмехнулся и поцеловал ее в висок.

– Наверное, нет, – прошептал мужчина. – Я тебе слишком нравлюсь.

– Возможно, – она откинула голову ему на плечо. – Как долго это будет продолжаться, Хантер?

Это заставило его задуматься.

– О чем ты?

– Это, – сказала она, коротко дергая его за руки, но, не убирая их. – Как долго это будет продолжаться? Потому что все происходит довольно быстро, но мы находимся в нашем собственном маленьком мирке. Как скоро ты поймешь, что я обычная девушка среднего класса с невероятными амбициями, которая пытается проникнуть в общество, где ей не место?

Хантер опустил руки, повернул ее к себе лицом, и его эмоции внезапно вышли из-под контроля.

– О чем ты, Мэл?

Она не смотрела на него, а он не хотел ее заставлять, поэтому сжал руки.

– О чем? – спросил он еще раз.

Она сглотнула.

– Ты слишком хорош для меня, – пробормотала она. – Слишком. Поверь, мне это говорили уже не раз. А я не хочу, чтобы со мной играли.

Как будто какой-то космический вакуум высосал весь воздух из его легких. Он не мог дышать, не мог думать, и его эмоциональное равновесие внезапно полностью сосредоточилось на ней. Она думала, что у них интрижка? Что он - богатый парень, которому больше нечем заняться?

– Ты действительно думаешь, что я просто играю? – начал он, стараясь вернуть самообладание. – Что ты - мимолетное увлечение?

Она пожала плечами, все еще не глядя на него.

Он выдохнул.

– По всей видимости, я убого ухаживаю за тобой.

Наконец она подняла на него покрасневшие глаза.

– Что?

Он взял ее за руку и прижал ладонь к своему лицу.

– Мэл, я не валяю дурака. Я не играю и не бросаю, и мне, уж точно, безразлично твое благосостояние. Сколько раз я должен еще повторить, что ты мне нравишься, что ты красивая, что я действительно хочу быть с тобой, чтобы ты мне поверила?

– Я просто... Не думала, что такое может произойти, – прошептала она. – Такого не бывает. Не с такими девушками, как я.

Он нежно погладил ее по щеке.

– Ну, это происходит, детка. С тобой. И чтобы ты там себе не навоображала, таких, как ты, больше нет. Есть только ты. Тебе стоит перестать воздвигать стены между нами.

Она протянула руку, чтобы наклонить его голову вниз и прислоняться лбами.

– Прости, – прошептала она.

Ему пришлось немного переместиться, чтобы поцеловать ее в лоб и снова прижаться, соприкасаясь носами.

– Не извиняйся, – попросил он. – Просто посмотри на себя моими глазами. Я устал бороться с тобой за тебя.

Она наклонила голову, поцеловала его, затем уткнулась лицом ему в плечо, надолго оставаясь в таком положении. Восход солнца прошел незаметно для них обоих.

В конце концов, она зашевелилась и улыбнулась ему.

– Я когда-нибудь говорила тебе, как до абсурда хорошо ты пахнешь?

Он усмехнулся.

– На самом деле? Чем?

Ее улыбка стала озорной.

– Мужчиной.

– Отлично. Не хотелось бы пахнуть чем-то другим, – он посмотрел на небо. – Тебе нужно вернуться и подготовиться. Мы проведем весь день вместе.

– Да? – удивилась она, взяв его за руку и позволив вести ее обратно к пикапу.

– День на озере, – напомнил он ей. – Мы арендовали экскурсионный катер и зарезервировали его только для гостей со свадьбы. Тусовка на воде под солнцем с полным баром, – Хантер остановился и повернулся, чтобы посмотреть на нее с поднятыми бровями. – Какой у тебя купальник, Мэллори?

Она засмеялась и толкнула его в грудь.

– Я буду полностью одета, чувак. В лучшем случае, надену шорты, и, может быть, ты увидишь мое плечо.

Хантер резко вздохнул и прижал руку груди.

– Не знаю, выдержу ли такое...

Мэл закатила глаза и залезла в пикап, прежде чем он открыл для нее дверь. Он усмехнулся и сел за руль. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но Мэл повернулась к нему лицом.

– Ты там назвал меня «деткой»? – раздраженно уточнила она.

Он зажал губы, чтобы не рассмеяться, и снова встретился с ней взглядом.

– Ты предпочитаешь «булочку»? Или, может, «тыковку»? «Скунсика»? Как насчет «кумквата»?

Мэл вздрогнула и почесала место на лбу под шапочкой.

– Хорошо, хорошо, называй меня, как хочешь, но не глупо и не слащаво. И ни в коем случае не перед остальными, ты понял?

– Да, мэм, – оттарабанил он, заводя автомобиль.

– И держи свои великолепные мегаваттные глаза при себе,– добавила Мэл. – На публике мне нужна способность думать.

Хантер ухмыльнулся и тронулся.

– Как скажешь, дорогуша.

***

Хантер вел себя прекрасно на судне. Проблемы были у Мэл. Она не могла перестать смотреть на него. Не важно, его это вина или нет. Он знал, какое влияние оказывал. Его почти постоянная ухмылка давала это понять.

На нем было больше одежды, чем на других мужчинах, но все же выглядел более легкомысленно, чем обычно. Синие джинсы, ботинки Сперри и белая классическая рубашка нараспашку с закатанными рукавами и белой майкой под ней. Волосы растрепались от ветра, на лице заманчивая щетина, и он все время носил свои Рей-Баны, но, честно говоря, интенсивность его взгляда они не уменьшали.

Она чувствовала, когда он на нее смотрел. Все ее тело вспыхивало, как только голубые глаза устремлялись на нее. И ей стало настолько жарко, что пришлось снять свободную кофту и остаться в футболке.

Хантер широко ухмыльнулся, но, к счастью, остался на своей стороне лодки. Она держалась от него так далеко, как только могла, зависая рядом с Тарин и Дэном. Но, безусловно, им приходилось периодически расходиться, чтобы сделать кадры под разными углами, но потом они собирались обратно как аутсайдеры группы.

Тарин наслаждалась поведением Мэл и взяла на себя задачу указывать ей на всякое.

– Ты пускаешь слюни, – заявила она с хихиканьем, стоя позади Мэл.

– Как и ты, – отрезала она с ухмылкой.

Дэн поперхнулся своим напитком и принялся считать невидимые звезды в небе, пока Тарин ворчала. Мэл оглянулась и увидела, к ее удивлению, что Рид расположился далеко от остальной группы в шезлонге с карандашом и блокнотом в руке.

Голливудский сердцеед не пытался связаться с подружками невесты? Это было странно. Она подбиралась в его сторону, делая вид, что фотографирует с новых ракурсов, осознавая, что глаза Хантера преследовали ее. Его внимание было приковано к ней.

Да уж!

Рид, похоже, не замечал ее приближения, оперев блокнот о согнутое колено, загорелая кожа которого контрастировала с белыми страницами. На нем не было рубашки, как и на большинстве парней, и, как женщина, она оценила прекрасное шоу мышц. Ветер раздувал его темные волосы, заставляя пряди развеваться на солнечные очки, что Мэл пришлось сдержать порыв сфотографировать его. Никому не нужно еще больше снимков Рида Саммерфилда без рубашки. Кроме, может быть, Тарин, но наверняка та уже сделала штук двенадцать.

– Привет, леди с камерой, – тихо сказал Рид, когда она была достаточно близко, все еще сосредоточившись на своей бумаге. – Пришла, чтобы сделать денежный снимок?

Мэл фыркнула и многозначительно повернула камеру в сторону лодки.

– Да, домА на этой стороне потрясающие.

– Ой, – Рид остановился, чтобы потереть рукой сердце, но не выглядел обиженным. – Еще и кусается.

– Рефлекс, – бросила она, щелкнув еще несколько фотографий. Затем обернулась и, к своему удивлению, обнаружила, что он делает наброски. Она подошла ближе и заглянула ему через плечо, переводя взгляд с людей около лодки на блокнот. Он рисовал их, и эскизы были неплохие.

Действительно симпатичные.

– Ты рисуешь? – спросила она, опустив камеру и облокотившись на стул.

Он пожал плечами.

– Когда мне скучно. Или где-то застрял. Привычка с детства от времени, проведенного на съемочной площадке от нечего делать.

Его голос ничего не выражал, но у нее создалось впечатление, что семья Саммерфилд была меньше семьей и больше корпорацией. Ребенку вряд ли было легко так расти.

– Ну, круто, – сказала она, выпрямляясь. – На самом деле круто.

Впервые он посмотрел на нее.

– Да? Говоришь это не просто так?

Она бросила на него взгляд.

– Ты хочешь, чтобы я дала оценку?

– Ты не из тех, кто пытается мне льстить, так что да.

Она улыбнулась при этом. Он был прав, она не хотела.

– Эскиз замечательный, Рид.

Он сверкнул улыбкой идеальными зубами, заставляющей, вероятно, других девушек воспламениться.

– Спасибо, – он посмотрел на нее и перевернул несколько страниц, демонстрируя остальные наброски. – Людей рисовать легче, чем кажется. Я пробовал пейзажи, но это не мое.

– Это сложно, – согласилась, кивнув, Мэл. – С камерой проще, но мне все равно не хватает красок.

Рид покачал головой.

– Не проще, Мэл. Тебе тяжелее. Тебе необходимо поймать то, что мы видим, сделав прекраснее. Изменить, – он пожал плечами. – Я не могу рисовать деревья и камни. Потому что лучше разбираюсь в красивых девушках.

Она хихикнула.

– Рисуешь грязные картинки, Рид?

Он посмотрел на нее с веселой улыбкой и поднял бровь.

– Ты предлагаешь?

Это рассмешило ее, и она покачала головой.

– Нет, сэр.

– Знаю, – сказал он, все еще улыбаясь. – Просто шучу.

Он вернулся к работе, а Мэл наблюдала за ним мгновение, заинтригованная деталями, которые он внес к волосам Софи. Он понимал, что делает, несмотря на небрежность, и это ее тоже заинтриговало. У этого парня была более глубокая сторона? Кто-нибудь знает? Почему-то она сомневалась в этом.

– Ты не такой плохой, как я думала, – пробормотала Мэл, играя с ремешком от камеры.

Рид удивленно поднял глаза.

– Обычно мне говорят, что я хуже.

– Да, ну, готова поспорить, что ты это позволяешь.

Губы его дернулись, он поднял солнечные очки на макушку.

– То же самое и тебе, леди с камерой.

Они обменялись улыбками, что заставило Мэл задуматься, не следует ли пересмотреть ее представление о богатых людях.

– Хочешь выпить? – предложил Рид, указав головой на стойку бара. – Все платонически, обещаю.

Наверно, нет.

Слова были искренними, даже его тон, но был очень богатый, очень напористый мужчина с опаляющим кожу взглядом, который будет возражать против выпивки, платонической или нет.

– Я, эээ... вроде как... – ее щеки начали краснеть, и она молилась, чтобы Рид подумал, что это солнечный ожог.

Мэл напряглась и оглянулась: следящий за ними Хантер примерно в трех футах от нее.

Рид медленно поднял бровь в сторону Хантера, затем перевел взгляд на Мэл.

– Точно, – вытянул он, не выглядя разочарованным или удивленным. – Третий лишний, – постукивая солнцезащитными очками по лицу, пожал плечами. – Придется продолжать рисовать подружек невесты, к которым я не приблизился бы под дулом пистолета.

Парень с его репутацией так говорит? Трудно поверить.

– Грейс хорошая, – поведала она ему. – Милая девушка.

Он фыркнул и отмахнулся.

– Да, тем больше причин не трогать ее. Это же я.

Мэл нахмурилась и пошла к остальным, резко вдохнув от того, как Хантер легко погладил ее по спине, когда она проходила мимо.

– Пожалуйста, не играй с огнем, детка, – пробормотал он. – Я ревнивый.

Ох. Она сглотнула и опустила голову, делая вид, что смотрит на экран своей камеры.

Это перебор. Слишком.

– Дорогая, Софи собирается стрелять в тебя из лазерной пушки, – пробормотала Тарин, когда Мэл вернулся. – И ей потребуется ботокс от морщин, потому что она много хмурится.

Мэл взглянул на Софи, которая выглядела так, будто собиралась плюнуть в нее. Когда они поднимались в лодку, она снова предупредила Мэл на счет Хантера, и даже напомнила, что он – чужая собственность, но Мэл не была склонна ее слушать. Она вздохнула и поправила ремни камеры.

– Ну, я не могу ничего поделать с тем, что ему нравлюсь я, а не она, даже когда она так явно демонстрирует свои сногсшибательные ноги.

– Может, она и подтянута, но твои икры гораздо лучше.

Мэл обернулась через плечо на Лукаса, который сейчас был рядом и выпивал.

Он беспомощно пожал плечами.

– Я твой двоюродный брат, но у меня есть глаза. Обрезанные джинсы отлично смотрятся, малышка.

– Не называй меня малышкой! Я старше тебя! – запротестовала Мэл, полностью игнорируя его комплимент.

Лукас усмехнулся и стал во весь рост, многозначительно поглядывая на нее.

– Да, но ты совсем маленькая. Победа моя.

Мэл закатила глаза и впервые за несколько часов просканировала компанию не сквозь объектив. Кэролайн и Дженна надели купальники под одежду. Грейс и Софи выбрали сарафаны, но под ним у Софи был крошечный вязанный бикини. Остальные три девушки были раздеты, демонстрируя купальники, но были больше заинтересованы в загаре, чем в общении. На большинстве из них были шляпы с огромными полями.

Все парни были топлес, кроме Лукаса, Хантера и Тома. Настоящий праздник для Тарин. Дэн и Лукас в потертых кепках сидели за соседним столиком, отдавая предпочтение бейсболу по телевизору, чем чему-либо на борту. Дэн и так был достаточно болтлив, но если он начнет тусоваться с Лукасом? Это может стать проблемой.

Дженна вдруг встретила ее глаза и улыбнулась. Ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ, и Мэл подняла камеру в немом вопросе.

Дженна кивнула и притянула Тома ближе, их взаимодействие было настолько интимным, что Мэл начала делать снимки, прежде чем они были готовы. Это были моменты, для которых она жила как фотограф – незапланированные, спонтанные, естественные моменты, которые захватывают сущность человека или места. Ее мастерство раскрывается в таких неожиданных проблесках.

Ей удалось сделать несколько кадров самой идеальной пары в мире, чем заслужила подмигивание от Тома, а затем сделала несколько случайных снимков всех остальных, прежде чем убрать камеру и сделать себе выпить.

– Тарин? – внезапно Софи позвала своим фальшиво-сладким голосом. – Солнце превосходно сейчас освящает меня. Можешь поснимать?

Тарин бросила на Мэл взгляд, заставивший ее подавить смех.

– Конечно, Соф, – небрежно отозвалась Тарин, перекинув косу через плечо. – Сейчас сменю линзы.

Она повернулась и притворилась, что роется в сумке.

– Какой объектив ищешь? – уточнила Мэл, зная, что нужный уже был у Тарин.

– Тот, который подчеркнет все уродства, – ответила Тарин. – Есть такой?

Лукас и Дэн усмехнулись позади них.

– К сожалению, нет, – ответила Мэл, щелкнув языком. – Но веди себя хорошо. Она кусается.

Тарин зарычала.

– Я тоже, – она нахмурилась, снова подняла камеру и ушла.

Мэл долго смотрела ни них, кусая губу. Софи обернулась с неодобрением и превосходством. Как человек стал таким?

– Могу швырнуть ее в воду и посмотреть, растает ли она, – предложил Лукас.

Мэл засмеялась и почесала затылок.

– Не знаю, что из этого выйдет. Она может превратиться в пар.

– Сходство есть, – пробормотал Дэн. – Могу помочь тебе, чувак.

– Эх, – пожав плечами, сказал Лукас. – Это меньшее, что я могу сделать после того, как она пыталась ударить за мной на днях.

– Да ладно? – удивилась Мэл, поворачиваясь к нему.

Он вздрогнул.

– Да. С тех пор мне снятся кошмары.

– Зачем ей к тебе приставать?

Он посмотрел на нее с дерзкой полуулыбкой.

– Я действительно очень красив, Мэл-Мэл. Но не в моем вкусе золотоискательницы-снобы с раздутым чувством собственной важности, – он поморщился. – Ей не понравился мой отказ.

– Кажется, ей мало что нравится, – Мэл вздохнул. – Кроме Тарин.

Дэн недоверчиво рассмеялся.

– Ей не нравится Тарин, – заявил он. – Она просто ненавидит тебя.

– Знаю, но почему?

Лукас кашлянул и махнул рукой.

– Догадайся, дорогуша.

Мэл проследила за его пальцем и увидела наблюдающего за ней Хантера, похожего на модель GQ с плаката в ее спальне. Он облокотился на перила лодки, скрестив руки, что подчеркивало его идеальное телосложение, а ветерок ласково, будто пальцами, взъерошивал его волосы, от чего ей вдруг захотелось сделать это самой. Она сглотнула, а кузен засмеялся.

– Вперед за победой, Мэл, – мягко призвал Лукас. – Хотя бы для того, чтобы позлить Софи.

Мэл улыбнулась, но не Лукасу.

Хантеру.

И он ответил тем же.

Наверное, ни один из них не умел скрываться на публике.

Глава 11

Телефон Мэл вибрировал на тумбочке рядом, ей пришлось разлепить глаза, чтобы понять это. Вряд ли это сигнал для съемки рассвета – в комнате было слишком темно. Но мрачный взгляд на часы сказал, что сейчас действительно время подъема, значит...

Громкий раскат грома прервал ход ее мыслей, и она снова плюхнулась на подушку. Значит, никакого рассвета.

Она нашарила свой телефон, выдернула зарядку и прищурилась от слепящего света экрана. Сообщение от Хантера.

«Сегодня не пофоткаешь, детка. Поспи немного».

Она улыбнулась и ответила: «Да, после вчерашнего дня мне это просто необходимо».

«Что, тусовались всю ночь?» – он ответил, и она представила его кривую намекающую полуулыбку.

И ухмыльнулась.

«Я ненавижу девичники в принципе, но вчерашний был худшим. Большую часть времени я пыталась найти Дженну и Кэролайн».

Она ждала ответа, которого не было дольше, чем обычно, но, с другой стороны, Мэл знала, что Хантер не был особо смекалистым ранним утром.

«Они уехали?» – наконец ответил он.

Она вспомнила прошлую ночь и снова покачала головой. Ничего тупее она не видела и не слышала: все девушки пытались быть стереотипными ковбойками, но больше походили на Дейзи Дьюк, работающую в Hooters8. А потом появился парень...

«Поружки Дженны удивили ее стриптизером», – написала Мэл, надеясь, что ему этого хватит, чтобы понять.

«О...» – написал ей в ответ, отчего она облегченно вздохнула.

Она задумчиво склонила голову, затем улыбнулась и дописала: «С другой стороны, он был похож на Мэтью Макконахи. Но Дженна не хотела стриптиз. Они с Кэролайн свалили сразу, как он появился, она была очень расстроена».

Его ответ был незамедлительным.

«Представляю. А остальные остались?»

Мэл снова покачала головой, тихо смеясь.

«О, я оставила Тарин за главную. А сама выбралась оттуда, чтобы найти сестер. Тарин сказала, что все отлично провели время. Куча пафоса и алкоголя. Бетани подрались с Алексис за право танца со стриптизером. Софи пришла в почти такой же рубашке, в какой я была на барбекю, но в кожаных шортах. Может, она надеялась, что ты объявишься».

Она ждала его ответа, гадая, клюнет ли он на приманку.

«На этой ноте закончим, пойду поищу вилки для глазных яблок. Ложись спать, красавица».

Она отложила телефон в сторону и присела в теплой постели. Ленивое утро может быть тем, что ей необходимо после всех переживаний этой недели. И утро, свободное от Хантера, которое поможет немного прояснить голову.

Немного вздремнув, она некоторое время шаталась по коттеджу, переписывалась с Тарин, которая, к счастью, не была в диком похмелье, как ожидалось, но через какое-то время ей стало до безумия скучно. Запланированные мероприятия были отменены, включая детский водный день. Хантер выкрутился с Томом и Дженной, и они нашли дом на курорте с огромным киноэкраном в подвале. Там никто не жил, поэтому детей было решено развлечь там.

Дженна и девочки спонтанно организовали фитнес-занятия, Мэл тоже пригласили, но жаркая йога с бандой Барби вряд ли относится к числу приносящих удовольствие. Она послала Тарин сообщение об этом, зная, как той нравится быть в группе людей, но и ей прошлой ночи было достаточно. И хотя Мэл способна выйти из своей зоны комфорта на время этой феерии, тратить еще время для съемки подружек невесты она не собиралась.

Проблема заключалась в том, что ей больше нечего было делать. Тарин и Дэн занимались обработкой снимков, а она только мешала, стоя за их спинами.

Слабый раскат грома заставил ее задуматься. Шторм станет отличным дополнением к портфолио курорта. Она представила перспективы, которые видела ранее, и мысль снять их с тучами и дождем… Блестящая идея!

По странному стечению обстоятельств, в этот момент ожил ее мобильник, сигнализируя о новом сообщение Хантера.

«Не выходи сегодня на улицу, ладно? Скользко и мокро. Доделаю курортные дела и зайду за тобой».

Мэл не думала, что от нее требуется ответ. Что бы там не считал Хантер, у нее есть работа, а она делала снимки и в погоду похуже. Она написала Тарин свой план и сообщила примерное время, когда вернется, чтобы они отредактировали полученные фото вместе. Затем бросила телефон на диван и поспешила взять сапоги и куртку. Это прекрасная возможность, и никакой чрезмерно заботливый владелец курорта не разрушит ее.

***

Хантер закончил обход нескольких домов, в которых, как правило, были проблемы во время дождя, убедился с командой техников в отсутствии оползней или поваленных деревьев и принял четыре звонка от Тома относительно беспокойства Дженны о свадьбе в субботу. Он неоднократно заверил друга, что через два дня все будет отлично. Синоптики обещали прояснения - никакого дождя до следующей недели.

Оставалось только молиться, чтобы прогноз был точным.

Хантер направился в коттедж Мэл, желая увидеть ее и надеясь, что они смогут пообедать и вообще побыть вместе. Следующие несколько дней будут сумасшедшими: свадьба в субботу, репетиции и все такое завтра… Сегодняшний день может быть единственным, когда у них будет возможность провести время наедине.

И что потом?

Он не хотел думать о том, что будет дальше. Как объяснить ей его чувства и их глубину? Спустя всего неделю? Это похоже на безумие, и он это понимал.

Но это не меняет правдивости факта.

Хантер никогда не строил планов на счет личной жизни, потому что был слишком занят профессиональной. Все остальное не имело значения. Но сейчас… У него были планы, или мечта о планах. Существовало так много вещей, которые он хотел сделать и увидеть с Мэл, так много идей постоянно крутилось в его голове, и ничто не казалось невозможным.

Было бы ужасно страшно, если бы он так не радовался этому.

Странно, но света в доме не было. Шел дождь, было довольно темно, несмотря на то, что был почти час дня. Он постучал несколько раз, но не увидел ни малейшего движения внутри дома. Вытащил телефон и быстро написал ей, подождал несколько минут и нахмурился. Обычно она быстро реагировала. Мэл была практически замужем за телефоном: это позволяло ей общаться со своими помощниками, отмечать места, которые она недавно фотографировала и иметь календарь задач и контрактов под рукой.

Если она не там, то, возможно, с Тарин и Дэном.

Он помчался обратно к пикапу, смахивая воду с рукавов и потирая волосы. Если бы он проторчал под дождем подольше, то промок бы насквозь, несмотря на то, что его куртка заявлялась как водонепроницаемая. Дождливые дни на озере Лур были одной из его наименее любимых вещей.

Он снова достал телефон и позвонил Тарин.

– Тарин Чейз, художественная богиня и экстраординарный творец слушает, чем могу помочь?

Хантер посмотрел на телефон и покачал головой. Ему этого не понять.

– Тарин, это Хантер. Мэл рядом?

– Хантер? – ахнула она. – Откуда у тебя мой номер телефона? Заткнись, Дэн, и следи за красными глазами. Тот ребенок похож на демоненка!

Хантер вздохнул и посмотрел на потолок своей машины.

– Тарин. Что с Мэл?

– Да, да. Извини, босс. Эм... Мэл. Здесь нет.

Он нахмурился.

– Нет? Где она?

– Не с тобой, как я понимаю?

Он ничего не ответил.

– Точно. Если бы она была с тобой, то ты бы не позвонил. Ну, тогда она все еще на съемке.

Уши Хантера навострились.

– Где?

Она, должно быть, уловила резкость в его тоне, потому что замялась, прежде чем начать говорить снова.

– Хм… Мэл сообщала, что собирается поснимать? Можно сделать удивительные кадры в ливень, особенно с местным пейзажем.

Он зарычал и крепче схватился за телефон.

– Я же просил ее не выходить сегодня из дома!

На другом конце была полная тишина. Затем, очень слабо, Тарин пискнула:

– Полагаю, сейчас не время для этого, но Мэл ненавидит, когда ей указывают, что делать.

Хантер зашипел и опустил телефон, подавляя искушение вышвырнуть его в окно, каким-то образом сумев найти некое подобие контроля. Затем вернул мобильник к уху.

– Ты знаешь, куда она пошла? – спросил он, стиснув зубы до боли в ушах.

– Нет, – виновато ответила Тарин. – Но готова поспорить, что она там, где уже была. В такие дни, как сегодня, нельзя рисковать. Ты идешь туда, где знаешь, что выиграешь.

Хантер повесил трубку, бросил ее на сиденье рядом с собой и помчался по дороге, по которой только что спустился.

Если Мэл хотела поиграть с огнем, она сделала правильный выбор. Ситуация не из приятных, и хоть он был абсолютно без ума от нее, у этой конкретной марки сумасшествия были пределы. Игнорирование его сообщения о безопасности определенно раздвигает границы.

Зная Мэл, она, скорее всего, одета не по погоде, блуждает, где нет тропинок, беспокоясь лишь об идеальном снимке. Мужчина прекрасно представлял, куда она могла пойти.

Он поехал к тому месту, куда возил ее в первый раз. Там был умопомрачительный вид, и несколько мест по пути, где можно остановиться для высококлассных фото.

Когда он добрался до точки, где чуть не сбил ее в то первое утро, то стал осматриваться внимательнее. Конечно, два поворота спустя, он обнаружил ее, промокшую и пробирающуюся сквозь деревья, улыбающуюся всему миру, как будто она была в своей стихии.

Он нажал на тормоза до упора, припарковал пикап и вылез, громко хлопнув дверью. Мэл повернулась к нему лицом с заплетенными в косу волосами, но несколько прядей прильнули к щекам. На ней была черная спортивная куртка поверх рубашки с V-образным вырезом, джинсы и ботинки, так что она не была полной идиоткой, что успокаивало. Или, по крайней мере, хотя бы утешало.

– Что ты тут делаешь? – рявкнул он и двинулся к ней, остановившись на краю дороги и глядя на нее с холма.

Ее брови поднялись, но потом снова нахмурились.

– Свою работу.

Спокойствие и неповиновение в ее голосе раздражали.

– Я же сказал, чтобы ты не выходила сегодня, – заявил он, пытаясь смягчить тон. – Это слишком опасно и…

– Да, говорил, – перебила Мэл, повышая голос. – Разве я согласилась? Забавный факт, Хантер: мне не нравится, когда мне указывают, что делать.

Хантер почувствовал злость в груди.

– Мне все равно, что тебе нравится или не нравится, Мэллори. Ты не знаешь местность, а в такую погоду это опасно! Когда я велел тебе не выходить, то сделал это не из-за того, что ты можешь намочить волосы. Ты могла серьезно пострадать!

– Мне не нужно, чтобы ты присматривал за мной! – крикнула она, взмахнув рукой, от чего ее ноги заскользили.

Хантер дернулся с тревогой.

– Ты издеваешься? – гаркнул он. – Мэл, спуск очень крутой, и похоже, что ты весь день соскальзывала и скользила! У тебя все ботинки в грязи! Ты хоть представляешь, как легко могла упасть в овраг, а никто не знает, где тебя искать?

– Ой, да ладно, шансы на то, что…

– Твой телефон здесь? – прервал он, положив руки на бедра.

Она открыла рот, затем нахмурилась.

– Нет, в коттедже. Наверное, на диване.

– Ты больше никуда не ходишь на курорте без телефона, ясно? – приказал Хантер на повышенных тонах. – Что, если бы ты заблудилась, или пострадала, или что-то пошло не так?

Мэл застонала, глядя в небо.

– Ты принимаешь все близко к сердцу, ты понимаешь это? Почему тебя это вообще волнует?

– Хватит спорить! – он взревел, становясь иррациональным в своем гневе. – Садитесь в пикап!

Она подняла бровь.

– Нет.

– Что?

– Я фотограф, Хантер, – она подняла камеру для наглядности. – Это то, что чем я занимаюсь и то, кто я есть. И никакой чрезмерно заботливый, властный, любопытный владелец курорта не остановит меня.

Хантер ощутил, что его губы искривились в рычании, и указал пальцем на автомобиль.

– Перестань быть настырной и глупой, садись в тачку, Мэллори!

– Это смешно! – взвизгнула она. – Не могу поверить, что ты видишь в этом проблему. Ты знаешь, чтО работа значит для меня!

Она продолжала говорить и дальше, но он не собирался прогибаться.

– Садись в пикап! – проревел мужчина. – Если ты не сделаешь это сама, мне придется запихнуть тебя!

Мэл фыркнула и сложила руки, глядя на него.

– Ха.

– Испытай меня.

Она долго смотрела на него, потом выдохнула со всей драматичностью капризного подростка и подошла к авто. Хантер направился туда же, сел, подождал, пока она сделает то же самое, а затем снова начал ехать.

Какое-то время в машине стояла полная тишина: он так крепко сжимал руль, что, вероятно, он помялся, а Мэл смотрела в окно, скрестив руки и ноги, отодвинувшись как можно дальше от него. Он мог поклясться, что от них двоих исходит пар взаимной ярости.

Он взглянул на нее, заметив, что Мэл вздрогнула и затряслась, крепче прижимая руки и ноги к себе. Мужчина молча потянулся вперед, прибавил тепла и повернул дефлектор печки в ее сторону.

Она косо посмотрела на него и пробормотала:

– Ты едешь не в ту сторону.

– Я не везу тебя обратно, – сказал он, не сводя глаз с дороги и стараясь не вздрагивать каждый раз, когда колеса буксуют. Ему нужно будет с кем-то обсудить отвратительные условия на дороге.

– Что? – всхлипнула она.

– Я живу ближе, к тому же, там ты будешь под наблюдением.

– Мне не нужна нянька, – плюнула она.

– Сама виновата.

Она тяжело откинулась на спинку стула.

– Я вся промокла, – сказала она. – Мне нужно переодеться.

– У меня есть одежда, – отрезал он.

– От других твоих женщин, которых ты туда таскал? – огрызнулась она, стремясь уравнять их силы.

Он бросил на нее недоверчивый взгляд.

– Серьезно, Мэллори?

Она заправила прядь темных волос за ухо.

– Прости, – буркнула она, стараясь не казаться раздражительной или саркастичной.

И вот так, его ярость спала, и он снова смог дышать. Он по-прежнему переживал, страх щипал его сердце, но, по крайней мере, он снова был рационален.

– Мы почти приехали, – тихо пробормотал он.

Мэл кивнула.

Хантер медленно выдохнул и молился, чтобы после произошедшего было что спасать от их отношений.

Они подъехали к дому, Хантер затаил дыхание, когда Мэл взглянула на здание в первый раз. Она долго смотрела на него расширенными глазами, затем перевела взгляд на мужчину.

– В самом деле? – сказала она с намеком на иронию.

Он старался не улыбаться.

– Что?

Она усмехнулась и положила ноги на приборную панель, каким-то образом сняв грязные сапоги.

– Он... маленький.

Хантер ухмыльнулся.

– Только вход. Дом встроен в склон горы. С этой стороны не видно. Нужно смотреть сзади или сбоку. На самом деле, ты, скорее всего, уже видела его.

Она с любопытством посмотрела на строение.

– Когда это?

Он откинул голову назад и несколько мгновений слушал, как дождь бьет по пикапу.

– На берегу, где сторожка. Видела дом наверху с панорамными окнами?

– Да, – ответила она, чуть вздохнув. – Никогда не мечтала о доме раньше, но тот… – она умолкла, и ее рука задрожала, она положила ее на подлокотник и повернулась к нему. – Ты хочешь сказать, что это - тот дом?

Он засмеялся и застонал, потирая руками лицо.

– Ты мечтала о моем доме? Оу, мило…

– Хантер, – сказала Мэл напряженным голосом, ее тело практически изогнулось. – Мы можем войти?

Он повернул голову на подголовнике, чтобы посмотреть на нее.

– Думаешь, я привез тебя сюда, чтобы посидеть в пикапе?

Она вдруг показалась совсем маленькой.

– Это было бы идеальным наказанием.

Он наблюдал за ней мгновение.

– Ну, я не из тех парней, которые мучают, милая. Так что да, пошли. Я приготовлю тебе обед, а потом ты сможешь поваляться на диване перед камином. Но есть кое-что, что, я думаю, ты захочешь сделать в первую очередь.

Она выглядела настороженной, но заинтересованной.

– Да?

Он медленно кивнул вниз.

– Тебе понадобятся ботинки.

Она снова засунула в них ноги и посмотрела на него.

Хантер спрятал улыбку, напряжение в груди ослабло. Все у них будет хорошо.

– Не хочу лишать тебя возможности поснимать, но ты должны быть в безопасности. Уличный камин расположен внизу лестницы, там открывается прекрасный вид на озеро. Возьми, что тебе нужно, и мы туда сходим.

Мэд удивленно раскрыла рот.

– Ты серьезно? – пискнула она.

– Да.

Она смотрела на него с благоговением.

– В самом деле?

Он разок хихикнул.

– Мы не собираемся мокнуть. Да, иди поснимай, и если погода прояснится, пока мы здесь, я отвезу тебя туда, куда тебе нужно. Но только если прояснится. Понятно?

Она быстро кивнула, а затем выскочила из пикапа и побежала к лестнице, на которую он указал.

Он вздохнул и покачал головой, затем последовал за ней. То, что он сделал для этой женщины, поразило его: разъезжал по курорту посреди проливного ливня, кричал на нее, как сумасшедший отец, и притащить сюда, как будто она была наказана на всю жизнь. Для человека, который был известен своей невозмутимостью, спокойствием и контролем, он был довольно эмоционально взвинчен. Если он не сойдет с ума из-за нее, это будет чудом.

Она бросила одну нерешительную улыбку на него, когда они встретились взглядами, и его мир покачнулся. И есть подозрение, что так будет всегда.

Глава 12

– Не пускай слюни на мой пол. Уборка не планируется до следующей недели.

Мэл услышала укол Хантера, но ей не удалось закрыть рот, осматривая грандиозность и удивительность дома. Мужчина крепко держал ее руку, когда она с трудом пыталась снять грязные сапоги, главным образом потому, что была слишком занята, тараща глаза и наклоняя голову, чтобы рассмотреть все. Он был прав, дом вовсе не был маленьким. Наоборот, огромным.

Хантер вздохнул, все еще держа ее руку.

– Мне не стоит заставлять тебя переодеваться, пока не проведу экскурсию по дому, так ведь?

Мэл ухмыльнулась.

– Ни за что на свете, приятель.

Его улыбка превратилась в лукавую, и послала по ней дрожь желания. Он покачал головой и отпустил руку.

– Ладно, пошли.

Он повел ее к лестнице из роскошной древесины. Мэл вытянула шею, чтобы понять, куда она ведет, но ей не удалось. Они пошли дальше по коридору в заднюю часть дома, пол под ногами был гладкий, полированный, из темно-вишневого дерева, но скользить по нему влажными носками было не очень изящно. Она бесцельно провела пальцами по стенам для равновесия, ее пульс все еще бился от волнения из-за пребывания здесь, дома у Хантера. Проглотив комок в горле, она перевела взгляд вперед, чтобы ахнуть еще раз.

Он привел ее в большую столовую на обрыве со стеклянными панорамными окнами с двух сторон.

– Столовая, – сказал он без надобности, указывая одной рукой. – Двери ведут к мангалу на улице и кострищу, которое ты уже видела.

Она подошла к окну, желая прижаться к нему руками и лицом, как ребенок в кондитерской. Вид был захватывающий. Она поняла это, когда фотографировала перед тем, как зайти внутрь. Но жить здесь и видеть такое все время? За тарелкой с хлопьями? Это просто нереально.

Он отступил назад и толкнул за собой дверь.

– Кухня большая, но мы любим поесть.

Мэл повернулась и посмотрела. Он не шутил. Кухня была из нержавеющей стали с современной техникой. Здесь без проблем могут поместиться восемь шеф-поваров.

– Кто готовит? – спросила она его, наклонив голову.

– Я. И мама, и папа, и Дядя Сэм... Все умеем, но когда все собираются, то нанимаем профессионалов.

– Угу, – недоверчиво прошептала она, поворачиваясь, чтобы вернуться в коридор. На самом деле, она устраивала для него шоу. Она была до смешного впечатлена этим местом. Все здесь было правильным сочетанием деревенского и современного, хорошо обставлено и ухоженно, без излишеств, к тому же, везде здесь чувствовался Хантер. Теплое. Деревенское. Чистое. С самым явным намеком на природную приземленность, которая как-то успокаивала и сжигала ее одновременно.

Хантер подошел и открыл еще одну дверь, через которую они прошли.

– Офис, – сказал он, пренебрежительно махнув рукой.

Она заглянула в комнату и улыбнулась. Одна половина комнаты была, конечно, офисом; на другой половине стоял диван, который, вероятно, раскладывался, и убийственно высокие окна с прекрасным видом. Плюс балкон.

Она наклонила голову к нему.

– Здесь ты думаешь? – спросила девушка.

Он пожал плечами, улыбаясь.

– Свежий воздух хорош для размышлений, тебе так не кажется?

– А диван чтобы вздремнуть?

– Хороший сон производит потрясающий эффект.

Она хихикнула и позволила ему вытащить ее обратно.

– Еще одна комната, – сказал он ей, – потом поднимемся наверх, где сможешь посушиться.

Она закатила глаза.

Он провел пальцами по ее, и она почувствовала, как он задержал дыхание. Затем они оказались в огромной комнате с выходом на второй этаж и панорамными окнами, занимающими большую часть двух внешних стен. Здесь был тот же деревянный пол, что и по всему дому, у обшитой камнем стены горел камин.

По комнате были расставлены несколько диванов, стульев и ковриков. Журнальные столики и стойки стояли то тут, то там, а массивные книжные полки, заполненные до предела, занимали единственное пространство стены, не занятое окнами или камином. Это, без сомнения, лучшая комната, которую она когда-либо видела.

Хантер усмехнулся и постучал по подбородку. Она стояла с разинутым ртом.

– Гротескно экстравагантно? – предположил он.

Она отрицательно покачала головой.

– Все идеально, – вздохнула Мэл.

Он крепко сжал ее руку.

– Пошли, – сказал мужчина через мгновение. – С нас капает вода.

Она посмотрела вниз и увидела, к своему ужасу, что он прав.

– Ох, – пробормотала она, вытирая лужу носком. – Извини. Если этот пол настоящий, то я порчу его.

Хантер рассмеялся и потянул ее за собой, выводя из комнаты.

– Дорогая, это мой дом, а не отель. Поверь мне, эти полы выдержат. Ему доводилось видеть вещи и похуже.

– Ты специально так говоришь, – проворчала она, поправляя прядь волос за ухом.

– Да. Потому что я из тех парней, которым лишь бы сказать, – протянул он, посмотрев на нее через плечо.

Она встретилась с ним взглядом и последовала вверх по лестнице, еще раз взглянув на ту комнату. Она очень надеялась, что Хантер не прочь вздремнуть, потому что именно этого она жаждала.

Хантер провел ее в первую дверь на втором этаже и пригласил пройти.

– Что-то должно подойти, – немного неловко пробормотал он.

Спальня была оформлена просто, но со вкусом, явно женщиной. Из окон открывался захватывающий вид на озеро, около стены стояла двуспальная кровать с пастельным покрывалом с цветами и большое кресло с оттоманкой. Стены увешаны картинами, Мэл подошла к ближайшей.

Великолепная блондинка, одетая с иголочки, бросала листья в Хантера, оба они смеялись. Снимок мог запросто быть размещен в журнале высокой моды. Вкус горечи внезапно появился во рту Мэл. Что это было?

– Это комната Одри, – объяснил Хантер позади нее. – Моей сестры.

Мэл повернулась и увидела, что он, прислонившись к дверному косяку, наблюдает за ней. Она постаралась не показывать свое облегчение.

– Красивая, – сказала она, указывая на фотографию. – Как кинозвезда.

– Я говорю ей то же, но она, кажется, думает, что я предвзят, – размышлял он.

Мэл улыбнулась ему, увидев совершенно новую его очаровательную сторону. Она медленно побрела к следующей рамке, на которой юный Хантер и Одри стояли на причале с пожилым мужчиной с рыболовными снастями.

– Дедушка Карлоу? – поинтересовалась Мэл, не оглядываясь на него.

– Он самый, – ответил Хантер, подходя к ней сзади. – Ирландец до мозга костей, любивший семью, рыбалку и «Гиннес», обычно в таком порядке. Иногда последние два менялись местами.

Мал засмеялась и нежно коснулась фото.

– Вы двое обожали его.

– По-другому просто невозможно. Ирландский шарм. Этого у него не отнять. Папа, дядя Пэт и дядя Сэм унаследовали его. Но, скорее всего, очарование американизировалось или что-то такое, потому что у нас с Диконом его нет.

Мэл недоверчиво посмотрела на него.

– Нет ирландского шарма?

Он слегка улыбнулся.

– Нет... Но я могу делать идеальный ирландский акцент, если это вообще что-то значит, – сказал он с акцентом.

Мэл пришлось сдержать себя одним неровным вдохом.

– Не делай так, – попросила она, смеясь. – Без предупреждения, – прочистив горло, добавила: – Кто такой Дикон?

– Мой двоюродный брат, – удивленно пояснил Хантер. – Остальное семейство – девочки.

– Сколько их?

– Двенадцать.

– Боже правый! – ахнула Мэл, оглядываясь.

Он пожал плечами.

– Ирландцы.

Она перешла к другой картине, на этой Одри в трениках и футболке с ходунками, но со святящейся улыбкой на лице, слезами на глазах и потом на лбу.

– Что произошло? – тихо спросила Мэл.

Хантер мягко выдохнул, но она услышала в этом кучу эмоций.

– Девять лет назад, – начал он, его голос был грубее, чем она ожидала, – Одри вышла на пробежку, пока мы отдыхали здесь. Ничего необычного, она помешана на фитнесе. Начался дождь, пока ее не было дома, но это не смущало. Она большая девочка и знала местность, так что мы с Диком не заморачивались. Когда прошло три часа, мы поняли, что что-то не так. Мы разделились и отправились на поиски, проверяя ее обычный маршрут для бега, сражаясь с ветром и дождем. Начинало темнеть...

Мэл уставился на него открытым ртом.

– Что дальше? – прошептала она.

Он сглотнул и неловко сложил руки.

– Я нашел ее. Не знаю, что привлекло мое внимание к тому участку дороги, но я выбрался из пикапа и пошел проверить овраг. Там была Одри... – он откашлялся и покачал головой. – Она была без сознания, с раной на голове, и ее нога была искривлена так, как не должна. И повсюду кровь. Я спустился к ней, позвонил девять-один-один и Дику... Потом отправился с ней в машине скорой помощи в больницу. Дик позвонил моим родителям, и мы стали ждать. На ноге были сильные порезы и переломы в трех местах. Ей сделали множество операций, и врач сказал, что она не сможет работать. Спрашивали разрешения на ампутацию, если дело дойдет до этого. Но пронесло. У Одри все получилось, – он снова покачал головой и указал на картину. – Это день в реабилитационном центре, когда ей наконец удалось встать на ноги. Она назвала его своим личным днем победы.

Мэл посмотрела на нее, не в силах удержаться от улыбки.

– Лучший день в ее жизни.

– На самом деле, – сказал он с хитрецой в голосе, – вот он, – и указал на фото на соседней стене.

Мэл подошла и широко улыбнулась. Там была смеющаяся в камеру Одри, пересекающая финишную черту в марафоне, с поднятыми руками над головой.

– Не думаю, что когда-либо гордился ею больше, чем в тот день.

Мэл слышала гордость старшего брата в его голосе, и ее улыбка смягчилась. Она повернулась, чтобы посмотреть на Хантера, затем подошла и обняла его за талию.

Он удивленно улыбнулся, но ответным жестом опустил голову на ее плечо.

– А это еще зачем? – поинтересовался он.

Она пожала плечами.

– Ты милый.

От его теплой улыбки пальчики на ногах сжимались.

– Мне казалось, что я чрезмерно заботливый, властный и любопытный.

Она подтянула его ближе, чувствуя, как ее щеки нагреваются.

– Так и есть. Но ты милый и нравишься мне.

Его глаза потемнели, улыбка исчезла, и почему-то из-за мокрых волос, кожи и одежды от стал пахнуть даже лучше, чем обычно, этот запах наполнял ее легкие и просачивался через кожу. Он положил одну руку ей под подбородок и медленно наклонил лицо вверх.

– Ты мне тоже нравишься, – пробормотал он, почти рыча.

Мэл медленно вдохнула, ее губы раздвинулись сами по себе, и Хантер воспользовался этим, припадая к ним. Один, два, три раза он целовал ее едва касаясь, но достаточно, чтобы свести ее с ума. Она пошевелила головой, столкнувшись с ним носами, позволяя губам встретиться с его и поймав его нижнюю губу своими на мгновение.

Рука Хантера сдвинулась, он сжал ее челюсть, прижимаясь к ее губам совершеннее, чем в кладовой, заставляя ее откликаться. Это было безумно, страстно и пьяняще.

Медленно и нежно, наполнено напряжением, эмоциями, сдержанностью...

Это... Это был невыносимый, не дающий вздохнуть, заставляющий покалывать пальчики, сжимающий живот натиск, который нагревал ее изнутри и отбрасывал все мысли и чувства.

К такому она могла привыкнуть.

Если, конечно, переживет.

После очередного нежного, дразнящего прикосновения Хантер остановился с похожим на отчаяние стоном.

– Окей, – опьяненно пробормотал он, отстраняясь. – Я должен выбраться отсюда. Прими душ и переоденься, у Одри должна быть одежда, которая тебе подойдет.

– Хорошо, – ответила Мэл, больше вздыхая, чем говоря, ошеломленно оглядывая его и задаваясь вопросом, как этот человек достался ей.

Хантер отступил дальше, читая ее мысли, слишком хорошо ее понимая.

– Перестань так на меня смотреть, – предупредил он напряженным голосом. – Мне нужно выбраться отсюда.

Мэл понимающе улыбнулся.

– Ты говорил.

– Стоит повторить. Просто... перестань, – он протянул руку, как действительно останавливал ее, затем повернулся и направился к двери, бросив последний взгляд через плечо. Она поймала вспышку жара и голода, которая заставила ее задрожать. Да, наверное, будет лучше, если он уйдет.

Здесь становилось жарковато.

Наконец она посмотрела на себя и опустила руки на голову. Похожа на мокрую кошку. Ему нужно было заставить ее сначала привести себя в порядок, вместо того, чтобы потакать ее желанию увидеть дом. Она поспешила в ванную, быстро разделась и запрыгнула в девственный мраморный душ, стараясь не обращать внимания на идеальный напор воды и мысли о том, сколько должна стоить такая комната.

Она всегда быстро принимала душ, и этот раз не стал исключением. Несмотря на то, что вода была успокаивающей и правильной температуры, она никогда не видела смысла в мытье и водной релаксации, занимающей целую вечность. Ее дедушка шутил, что она ничего не мыла, просто ополаскивалась и выходила обратно. Он всегда говорил это впечатленно.

Обернувшись толстым полотенцем, Мэл вышла из душа к среднего размера шкафу, мгновенно полюбив Одри за ее вкус в одежде. Все было просто, модно и хорошего качества, без показухи, которой Мэл ожидала от богатой девушки. Она, вероятно, выглядела, как модель, в таких вещах. Но, с другой стороны, она была родственницей Хантера. Он знал, как одеваться, и никогда не выглядел менее совершенным.

Одри в реальной жизни, вероятно, напугала бы ее, но быстро стала бы подругой, с которой можно посмеяться за чашечкой кофе.

Мэл схватила самую дешевую одежду, что смогла найти, остановившись на паре темных джинсов, длинной футболке и свитере oversize. Она заглянула в корзинку в дверце шкафа и ухмыльнулась над коллекцией пушистых носков.

Да, Одри точно в ее хорошем списке.

Она услышала шум с нижнего этажа и на цыпочках вышла из комнаты на лестничную площадку, потирая волосы полотенцем. Хантер все еще был в мокрой одежде, но снял куртку. В камине горел и потрескивал огонь, мебель была переставлена. Массивный и удобный диван теперь стоял перед камином, и Хантер придвигал стулья.

Мэл улыбалась, с удовольствием наблюдая, как этот человек работает в прилипающей к нему одежде. Обычно ее так не очаровывало телосложение парней, но ни одно из ее прошлых отношений не включало мужчину, настолько эффектно сформированного. Было что-то изящное в его движения, напряжении и расслаблении мышц. Он был шедевром сам по себе, и она вдруг захотела отправить его матери в знак благодарности корзинку фруктов, или цветы, или кабриолет.

Он встал, положил руки на бедра, кивнул один раз и направился к лестнице, ни разу не взглянув вверх. Мэл поспешила вернуться в комнату Одри, повесила полотенце и подождала, пока он пройдет мимо. Затем высунула голову и подглядывала, как он шагает к комнате в конце коридора, стягивая футболку через голову.

Она почти проглотила язык, когда увидела его идеально вылепленную спину. Кто бы мог подумать, что ее так привлекают спины; ей стоило это запомнить.

Хантер отбросил майку и провел руками по волосам, немного развернувшись, демонстрируя ей захватывающий вид на его торс.

Грудь и пресс тоже должны войти в список.

Он почесал голову и изогнулся, неосознанно обнажая больше тела. Мэл подавила хнык признательности. Если бы только грудь и пресс...

Реальные мужчины так не выглядели. И все же он стоял там. Настоящий мужчина, которому она очень нравилась, который сводил ее с ума и действительно знал, как ее целовать.

Наконец он скрылся из виду, и Мэл ошарашенно прислонилась к дверному косяку. Она моргнула и поняла, что в буквальном смысле кусает кулак. Разве она не должна была заметить раньше?

Она выпрямилась и пробралась обратно в комнату, чтобы опереться о стену, полежать на кровати или что-нибудь еще, что удержало бы ее от падения.

Еще один душ внезапно показался хорошей идеей. Очень холодный душ.

После того как она сполоснула лицо и некоторое время пыталась избавиться от красноты на щеках, обмахивая их руками, Мэл спустилась. Побродив по главному этажу, она услышала шум из кухни, который заставил ее улыбнуться. Значит, она была не единственной, кто быстро принимал душ.

Она сунула голову на кухню и увидела, как Хантер вытаскивает продукты из холодильника и кастрюлю из-под столешницы. Из динамиков в углу раздавался медленный джаз, Хантер двигался в такт. Он переоделся в идеально сидящую темно-серую футболку, джинсы и был босиком.

Мэл усмехнулась и прошла в комнату.

– Что в меню, шеф-повар?

Он поднял глаза, медленно осмотрел ее оценивающим взглядом, улыбаясь.

– Привет, красотка.

Она покраснела.

– Привет, горячая штучка.

Он хихикнул и подмигнул ей, подходя к раковине, чтобы наполнить кастрюлю водой.

– Не дразни меня, детка. И не волнуйся, ничего особенного. Maкароны с сыром. Из коробки.

Мэл улыбнулась и подошла к прилавку.

– Звучит великолепно.

Он улыбнулся в ответ.

– Одежда Одри тебе идет.

– У нее отличный вкус, – сообщила ему Мэл, закатывая рукава. – Она мне уже нравится.

Улыбка Хантера расползлась, образуя морщинки вокруг глаз.

– Так я и думал.

Мэл на мгновение задумалась.

– Та история, которую ты мне рассказал. О ее ноге? Вот почему ты был, как сумасшедший, обнаружив меня под дождем, да?

Он поставил кастрюлю и включил горелку, не спеша дать ответ. Он повернулся к ней лицом.

– Да, так. Прости, милая. Я немного завелся.

– Я понимаю, – сказала Мэл и подошла к нему. – У тебя были все основания беспокоиться. Мне жаль, что заставила тебя волноваться. Стоило тебя послушать.

Он выпрямился и нежно поцеловал ее в лоб.

– Я злюсь, когда мне страшно. Прости.

Мэл тихо фыркнула.

– Думаю, прощу, ведь ты показал мне дом, собираешься покормить и все такое.

Он засмеялся и отошел в сторону, чтобы взять продукты, которые вытащил из холодильника.

– Точно, в доме, о котором ты мечтала.

Мэл пожала плечами, складывая руки.

– Это дает некие преимущества.

Хантер посмотрел на нее и улыбнулся.

– Смена темы, – подытожил он.

Она промурлыкала себе под нос и прислонилась к прилавку.

– В день первой съемки на рассвете ты сказал, что знаешь Игл Лейк. У вас там другой курорт?

– Просто дом, – объяснил Хантер с теплой улыбкой. – Мы много ездили туда и ходили в гости. Одри и наша кузина Эбби часами бродили по окрестностям, а мне поручалось за ними следить.

Мэл улыбнулась, ей нравилось, как он говорил о своей семье.

– Еще одна ирландская кузина?

Хантер усмехнулся.

– На самом деле, нет. Эбби единственная со стороны моей мамы. Чудесная девочка.

– Вы часто с ней видитесь?

– Не особо, – сказал он, переводя тон почти на грубый. – Она в Орегоне, и немного замкнута,– он бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся. – Что на счет тебя? Ты говорила, что ездила туда с родителями?

Мэл кивнула, в груди сжалось.

– Мы арендовали один и тот же коттедж каждое лето. Мы с мамой и папой жили в Теннесси у Дженны и остальных, но всегда ездили на Игл Лейк. Это одно из моих любимых семейных воспоминаний. Одно из немногих, на самом деле.

– Мэл...

– Мне было восемь, почти девять, когда они умерли, – пробормотала она, теряясь в воспоминаниях. – Авария. Не помню, чтобы мне говорили, что их больше нет. Разве это не странно? Следует помнить такую вещь, как момент, когда вся твоя жизнь переворачивается с ног на голову. Я помню день до этого, свое волнение, что они возвращаются домой, и помню день после, когда все обнимали и поддерживали меня. Но не помню, чтобы мне говорили, что они погибли...

Хантер ничего не сказал, и тишина разрушила момент. Мэл посмотрела на него, отбрасывая тьму в сторону.

– Извини, не внушает оптимизма, да?

Его взгляд был таким мягким и успокаивающим, что она чуть не заплакала.

– Мне очень жаль, Мэл.

Она отрицательно покачала головой.

– Все хорошо. Все действительно в порядке. Ох... Ну, я никогда не возвращалась в Игл Лейк. Жила в Теннесси до двенадцати, затем переехала на ферму в Айове, чтобы жить с семьей мамы. Так что, если ты хочешь заключить со мной контракт на Игл Лейк...

– Сию секунду, – он засмеялся и подмигнул. – Давай другой вопрос.

Мэл задумалась.

– Самые продолжительные отношения.

Хантер напрягся и оглянулся на плиту.

– Сложно сказать. Начались так же, как и закончились.

– Как долго?

– Достаточно. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет.

Мэл нахмурилась, хотя Хантер и не заметил этого. В ее животе начала расти маленькая струйка колебаний и тревоги, но девушка оттолкнула ее.

– Если бы тебе пришлось петь в караоке, чтобы ты спел?

– Проще простого, – ответил Хантер, расслабляясь. – Я бы не стал.

Мэл закатила глаза.

– Да, я знаю, но если бы тебе пришлось.

Он снова посмотрел на нее.

– Я бы не стал.

– Хорошо, перефразирую вопрос. Любимый вид музыки? И не говори мне, что тебе не нравится музыка, я видела, как ты тут плясал.

Он приподнял бровь.

– Я умею танцевать, мисс Хадсон, а то, что вы, возможно, видели здесь, не является танцем.

Она подняла руки, сдаваясь.

– Извини, извини.

– Сказать честно? Наверное, больше всего мне нравится такая, – он показал на колонки. – Похоже, я любитель классики. Всегда любил джаз. Кстати, завтра будет вечер джаза для гостей курорта и местных жителей в павильоне. Я думал поехать, – вопросительно посмотрел на нее. – Тебе нравится джаз?

Мэл колебалась мгновение, наблюдая за ним с улыбкой на губах и расцветом тепла в груди.

– Да, – мягко сказала она. – Мне нравится джаз. Я пойду с тобой.

Он ухмыльнулся и притворился удивленным.

– Не помню, чтобы спрашивал.

– Жестоко, – сказала она.

Он посмотрел на нее и покачал головой.

– Ты та еще штучка, ты знаешь это?

Она улыбнулась.

– Как и ты.

Что бы это ни было, оно висело между ними какое-то время, витало в воздухе и проходило сквозь них. Что-то невыразимое, фантастическое, совершенное и ошеломляющее. Как возможно, что этот сумасшедший красивый, впечатляющий, забавный, очаровательный мужчина был в ее распоряжении?

Она внезапно стала задыхаться от головокружительного везения.

Шипящий звук позади нее заставил Мэл обернуться от удивления. Хантер стоял недалеко от плиты, опуская лапшу в кипящую воду, прежде чем вернуть кастрюлю на горелку.

Он бросил на нее ворчливый взгляд.

– Ты испортишь весь обед. Перестань отвлекать меня и посиди где-нибудь.

Мэл засмеялась и отмахнулась от него.

– Пойду в зал и посижу у огня. Ничего, если мы поедим там?

– Детка, я бы позволил тебе есть что угодно где угодно в этом доме, пока я с тобой, – ответил он.

Глаза Мэл расширились, и она откашлялась.

– Оу. Мне казалось, мы говорили о смягчении.

– Сколько Миссисипи тебе потребуется, чтобы успокоиться? – спросил он с кривой усмешкой.

И снова она прочистила горло.

– Около семи.

Он кивнул головой.

– Потрясающе. Уже лучше.

Она закатила глаза и толкнула кухонную дверь.

– Только ты видишь в этом вызов.

– Одеяла в тахте, – подсказал он. – И займи мне место. Рядом с тобой.

Она повернулась и покачала головой.

– Я думала, я должна согреться и вздремнуть.

От его медленной, тлеющей улыбки у нее задрожали ноги.

– Так и есть. Я помогу.

– Шаста! – воскликнула Мэл, выпрямляясь и закрывая глаза рукой.

Хантер усмехнулся.

– Иди, Мэл, я просто шучу. Я уложу тебя и крепко обниму, а ты сможешь задавать любые свои вопросы. Расскажу тебе всю историю своей жизни, если хочешь – от начала до конца. Смешные истории, «Двадцать вопросов», «Правда или действие», все, что придумает твое воображение.

Она бросила на него любопытный взгляд.

– Серьезно? Мистер Грязный Вонючий Богач посвятит меня в свою личную жизнь?

Губы его дернулись, улыбка смягчилась.

– Только тебя, детка. Все, что захочешь.

Мэл улыбнулась и направилась в большую комнату, почувствовав неуверенность. Потому что становилось яснее, что она хочет не истории из его жизни, его стремления или мечты на будущее. Она даже не хочет этот дом, каким бы прекрасным он не был.

Она хотела этого мужчину.

И эта мысль была особенно ужасной.

Глава 13

– Поверить не могу, что ты заставил тетю Кэди хихикать за ужином. Ты собирался быть Мистером Букой, но вдруг стал душой компании?

Хантер взглянул на нее, помешивая горячий шоколад в кружках.

– Ты расстроена или удивлена, Мэл?

Она барабанила пальцами по стойке.

– Удивлена, наверное... – размышляла девушка. – Ты, кажется, говорил, что не особо общительный.

Он издал небольшой смешок и поднял кружки, кивнув головой, чтобы она вышла из-за стойки.

– Да, но только потому, что большинство людей здесь раздражают меня. Твоя семья замечательная, и семья Тома, которую я знаю уже тысячу лет, и если ты не заметила, я все время заставляю миссис Ярдли смеяться.

Мэл нахмурилась.

- Хорошо, мне нравится семья Тома, окей? Но я не думала, что такое возможно. Ну, по крайней мере, не его родители и сестры. Его брат... – она сделала нерешительный жест рукой.

Хантер усмехнулся и отпил из бокала.

– У меня в планах пригласить тебя на одну из моих семейных встреч. Ты могла бы проанализировать нас и как следует повеселиться.

– Прекрати, – пробормотала она, наклоняясь к нему. – Я не особо общительна. Особенно с богатыми людьми.

– Сноб.

Мэл неуверенно заерзала и услышала его тихий смех.

– Извини, милая, тебе придется к этому привыкнуть, – сказал он со вздохом, притянув ее ближе. – С твоим талантом ты будешь проводить кучу времени с людьми, может быть, даже с богатыми людьми. Ты можешь быть асоциальна в личной жизни, но иногда тебе придется хотя бы притворяться душой компании.

– Я выборочно общительная, – поправила она и отпила какао.

Хантер фыркнул и выпил тоже.

– Точно. Прости, совсем забыл.

Мэл смотрела на него с минуту.

– Есть один вопрос, который я забыла тебе задать.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Да? Кажется, меня чуть ли не допросили, прежде чем ты, наконец, задремала по дороге в твой коттедж.

Она сильно двинула ему локтем, и он засмеялся.

– Серьезно, – сказала она, усаживаясь поудобнее. – Где ты вообще живешь? Понимаю, что вероятно, у тебя несколько квартир или домов в разных местах, но где именно дом?

Он задумался.

– Прямо сейчас, в Атланте.

– Неужели? – пробормотала она, не в силах сдержать удивления.

– А что не так с Атлантой? – спросил он оборонительно.

– Ничего, – быстро уверила Мэл. – Просто считала, что ты обитаешь в месте более... Ну, не знаю, знаменитом?

Хантер засмеялся, откинув голову на спинку дивана.

– Все в порядке, малышка. Атланта – отличный город, и мне там прекрасно работается.

– Чем ты занимаешься? – Мэл прижалась к нему, повернувшись лицом. – Мне известно, что ты учился в бизнес-школе, и, очевидно, ты владеешь недвижимостью вроде этого курорта.

– В настоящее время я президент и исполняющий обязанности генерального директора собственной корпорации.

– У тебя своя компания? – Мэл была впечатлена, невзирая ни на что. – Большая?

Он пожал плечами.

– На самом деле, есть еще несколько дочерних компаний, так сказать. У каждой из них свой вице-президент.

– Но ты главный.

– Ага... Типа того. И еще акции в нескольких других компаниях, корпорациях и организациях. Я балуюсь недвижимостью.

Мэл покачала головой.

– Балуешься. Точно. А в Атланте что делаешь?

Хантер снова усмехнулся.

– Биомедицинская инженерия. Что-то продаю, что-то оформляю, исследуем фармацевтические препараты и кучу других штук с людьми намного умнее меня. Сейчас я работаю в нашем самом большом офисе в Атланте. Насколько я могу судить, основной офис может там и остаться, но я им не нужен. На данный момент я рассматриваю возможность перехода на меньшую ветвь, чтобы попытаться создать большее.

– Куда бы ты отправился? – спросила, по-настоящему заинтересовавшись, она.

Он пожал плечами.

– Чикаго, Даллас, Колумбия... Мама хочет, чтобы я переехал в Балтимор в ближайшем будущем, так что всегда есть выбор. Одри постоянно говорит про Сиэтл, раз уж она там. Или я могу посетить зарубежные филиалы. Лондон - неплохая идея, как думаешь?

Мэл уставилась на него в изумлении.

– Угу, – буркнула, ерзая, она. Этот мужчина может буквально отправиться куда угодно и добиться успеха. Нет никаких сомнений, что с его драйвом и набором навыков он произведет революцию в любом месте, куда бы ни пошел. В его руках власть, и он знал, как ее использовать.

– Ты тут? – спросил он, подталкивая ее.

Она покачала головой и прислонилась к нему.

– Ты принимаешь довольно активное участие в работе, не так ли?

Он кивнул, положив подбородок ей на голову.

– Стараюсь. Я не могу перестать появляться в зале заседаний, но думаю, что участвовать в самом процессе – отличный подход, при условии, что я не мешаю. Мне не хочется, чтобы кто-то чувствовал, будто я стою у него над душой, но если есть что улучшить, я вмешаюсь. Думаю, мне станет скучно, если я буду торчать весь день в своем паршивом офисе, управляя империей с помощью мобильного.

Мэл похлопала его по колену.

– Да, уверена, что у тебя действительно паршивый офис, чувак.

Он засмеялся и поцеловал ее в макушку.

– Там катастрофическая нехватка художественных работ. Знаешь кого-нибудь, кто мог бы мне помочь?

Она медленно отпила немного какао.

– Думаю, что у Дэна могут быть снимки, которые тебя бы заинтересовали.

Хантер подвинул рот к ее шее чуть ниже уха.

– Мне не нужна помощь Дэна...

Она судорожно выгнула шею.

– Нет? Ну, Тарин тоже довольно хороша. Я могу замолвить за тебя словечко.

Он схватил ее кружку, поставил на стол около дивана и повернулся, заставив ее прислониться к подлокотнику, в то время как сам навис над ней, расположив обе руки вокруг нее.

– Не Тарин, – пробормотал он, медленно покачав головой и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в подбородок, а затем в шею.

– Нет? – снова ахнула она, пытаясь подобрать что-то остроумное, прежде чем он парализует ее способность мыслить.

– Не-а, – просто сказал он, поднимаясь выше, чтобы медленно и неторопливо поцеловать ее в губы.

Она обхватила его руками за шею и вздохнула, когда стук в дверь прервал то, что суждено было стать фантастическим поцелуем.

– Серьезно? – Мэл пробормотала потолку, нахмурив брови.

Хантер засмеялся и подтянул ее в сидячее положение.

– Ждешь кого-нибудь?

Она посмотрела на него, поднявшись на ноги. Снова раздался более настойчивый стук, и Мэл надела кардиган. Лучше бы это было что-то хорошее, иначе она серьезно разозлится. Открыв дверь, девушка увидела Кэролайн в леггинсах и футболке большого размера с распущенными волосами через плечо и огромной спортивной сумкой в руке.

– Кэролайн? – удивилась Мэл.

Ее кузина сморщила нос.

– Могу я претендовать на убежище здесь сегодня вечером? Или я начну убивать.

Мэл засмеялась и отступила назад, почесывая волосы. У нее были такие планы на вечер...

– Конечно, – пожав плечами, отчеканила она.

Кэролайн ухмыльнулась и опустила сумку.

– Спасибо, – тяжело выдохнула она. – Серьезно, когда придет моя очередь выходить замуж, напомни мне, какое это безумие, ладно? Я сбегу.

– Заметано, – Мэл понимающе кивнула.

Кэролайн обернулась, чтобы осмотреться, и увидела Хантера на диване.

– Хантер?

Он улыбнулся и махнул рукой.

– Привет.

Кэролайн повернулась к Мэл с широко раскрытыми глазами.

– Я вас отвлекла? – громко прошептала она.

Мэл нервно взглянула на Хантера, который лишь приподнял бровь и улыбнулся.

– Эм, вроде нет? – неловко ответила Мэл.

– Угу, – глаза кузины сузились. – У тебя примерно три минуты до приезда Дженны, так что...

– Это намек, что мне пора, – объявил Хантер, вставая с дивана.

Мэл вздрогнула и повернулась к нему.

– Прости, – сказала она, подходя к мужчине.

– За что? Девичник кажется хорошей идеей.

Девушка состроила гримасу.

– Да, но... – подняла на него глаза и нетерпеливо вздохнула.

Его улыбка ясно изобразила, что он все понимает.

– Да, – тихо прошептал он, поглаживая ее щеку. – Но всегда есть завтрашний день. Я заберу тебя в обычное время.

– Окей, – Мэл нахмурилась.

Он нежно поцеловал ее в лоб.

– Созвонимся позже? – прошептал мужчина.

Она кивнула, не в силах удержаться от игры с его рубашкой, замечая его упругую кожу и мышцы, которые она чувствовала под своими пальцами.

Он подмигнул ей и направился к двери, схватив с дивана кожаную куртку.

– Кэролайн, – вежливо сказал он, проходя мимо. – Спокойной ночи.

– И тебе, Хантер, – ответила она, не отводя взгляда от Мэл, скрестившей руки на груди. Как только дверь закрылась, Кэролайн подошла к ней. – У тебя есть тридцать секунд, чтобы рассказать, что это было, – сказала она, и веселье заиграло в глазах.

Губы и рот Мэл, казалось, перестали работать - она засуетилась.

– Эм, ты поверишь мне, если я скажу «ничего»?

– Нет, – Кэролайн фыркнула. – Я только что видела вас двоих, сестричка, и это не «ничего».

Мэл потерла руками лицо.

– Я понятия не имею, что у нас, – призналась она. – Это просто произошло, и не заканчивается... Мне нравится...

Кэролайн медленно усмехнулась.

– О, девочка, – протянула она со своим сильным южным акцентом. – Этот парень запал на тебя, как никогда.

– Я жалкая? – Мэл сделала еще одну гримасу.

– Черт возьми, нет, – засмеялась Кэролайн, пожимая руку Мэл. – Если бы у меня не было Райана, я бы сама увлеклась Хантером. Ребята, что вы планируете?

Мэл улыбнулась, не в силах устоять перед заразным волнением Кэролайн.

– Каждое утро мы устраиваем фотосессии на рассвете, а завтра он берет меня на джазовую ночь в павильоне.

Кэролайн схватила обе руки кузины.

– Мэл. Я обязана сделать тебе прическу и макияж. И у меня есть платье для тебя.

– Нет, – тут же отозвалась Мэл, качая головой. – Я буду собой, к тому же, ничто из того, что у тебя есть, мне не подойдет.

Кэролайн так мрачно на нее посмотрела, что Мэл даже занервничала.

– Кто сказал, что я собираюсь сделать тебя другой? Тебе все равно придется ночевать завтра в курятнике, а у меня подходящее для тебя платье. Я отложила кое-что в День дизайнера, раз тебе ничего не приглянулось. Обещаю, оно абсолютно твое, и сведет Хантера с ума. В хорошем смысле.

Это прозвучало как идея, которую Мэл может оставить. Она нерешительно пожевала губу.

– Давай, – умоляла Кэролайн. – Разве ты мне не доверяешь?

Мэл долго смотрела ей в глаза, потом вздохнула.

– Окей, доверяю. Хорошо, ты нанята.

Кэролайн взвизгнула и быстро обняла ее.

– Неделя стала намного лучше!

Мэл долго колебалась, затем поморщилась.

– Кэролайн, ты что-нибудь знаешь о... прошлом Хантера?

Кэролайн резко отпрянула.

– Прошлом? Что-то типа его послужного списка?

Мэл покачала головой.

– Нет, нет, я имею в виду...

– О, – осознав, кивнула кузина. – Девушки. Я поняла. Много не знаю, только что давно встречался с девушкой. Очень долгое время, и, думаю, все было серьезно. Но они расстались, и ходят слухи, что теперь она хочет его вернуть. Это могут быть просто слухи. Не похоже, что он убит горем и тоскует, поэтому ей будет тяжеловато вернуться, если это правда, – она хмуро посмотрела на Мэл. – Почему ты спрашиваешь?

Значит, история с бывшей реальна. Она есть и очень хочет вернуть Хантера.

Супер.

– Я... Я не знаю, – Мэл сморщила нос и сцепила пальцы. – Не знаю, почему он... со мной. Я не подхожу, понимаешь? Я не в его вкусе.

Кэролайн посмотрела на нее.

– Судя по тому, как он на тебя смотрит, милочка, он думает, что ты в его вкусе, и я думаю, что он в этом уверен.

Стук в дверь прервал разговор.

– Это Дженна, – сказала Кэролайн с грустной улыбкой. – Девочки сегодня были в ударе, и с нее довольно. Пойду приготовлю попкорн.

Мэл подошла к двери и открыла ее, автоматически отступив назад, чтобы помахать Дженне. На ней не было абсолютно никакого макияжа, она выглядела подавленной, но все равно была великолепна.

– Можно? – спросила она тихим голосом.

– Пожалуйста, – сказала Мэл со смехом, снова помахав ей. – Думаю, нам не помешает вечер с «Диснеем». Ты за?

Дженна улыбнулась и мгновенно обняла Мэл.

– О, спасибо, что ты такая.

– Добро пожаловать, – ответила Мэл, возвращая такие же теплые объятия, хотя она не очень любила такое проявление чувств.

Дженна сделала шаг назад и собрала волосы в низкий хвост.

– Я больше не могу видеть девочек сегодня. Мне не особо нравится, что у меня так много подружек невесты, и я знаю, что они в основном вульгарные, без вкуса с каплей морали, но друзей трудно найти в моем мире, понимаешь?

Мэл понятия не имела, но все равно сочувственно кивнула.

– И они не все плохие, – сказала Дженна, садясь на диван. – По крайней мере, не всегда. Возможно, мы просто проводим слишком много времени вместе. Но это моя неделя и моя свадьба, так что никто ее не испортит.

– Точно-точно! – Кэролайн прогрохотала из кухни.

Мэл засмеялась и покачала головой.

– Кэролайн, кажется, в холодильнике есть вино. Нам оно понадобится!

– Черт возьми, наверняка!

Дженна улыбнулась Мэл.

– Ты самый лучшая, ты знаешь это?

Мэл улыбнулась в ответ. Это было невозможно не сделать.

– Как и ты, дорогая. Так, что мы будем смотреть сегодня вечером?

– Тебе обязательно спрашивать? – подала голос Кэролайн.

– «Русалочку», – сказали все хором с ликованием и с улыбкой.

Ну конечно.

– На этот раз не петь, – громко предупредила Дженна, повернув голову, обращаясь к сестре.

– Ты должна петь песни дочерей Тритона, – ответила Кэролайн, появившись. – Только потому, что в состоянии запомнить все их имена.

Мэл засмеялась и взяла у нее миску попкорна.

– А ты нет?

Кэролайн фыркнула и села, пока Мэл рылась в массивной коллекции DVD.

– Конечно, уже могу. Аквата, Андрина, Ариста...

***

Мэл потерла глаза и взглянула на диван, на который свет от телевизора отбрасывал искаженные синие тени. Дженна лежала на нем, а Кэролайн спала на полу рядом. Вокруг и под ними обеими, крепко спящими, валялось несколько подушек и одеял.

Мэл задремала в середине их второго мультфильма, и, как выяснилось, не она одна. Девушка потянулась за пультом и все отключила, взяла телефон и ввалилась в спальню,

плюхнувшись на кровать. Посмотрев на телефон и проверив время, она приняла решение, что можно позвонить Хантеру, как он просил. Если он не возьмет трубку, будет сам виноват.

Кроме того, ей хотелось снова услышать его голос.

Он взял трубку после второго гудка.

– Привет, – проговорил он сонно, голос у него был грубый, но слышалась улыбка.

Она улыбнулась в ответ.

– Привет.

Несколько секунд царила тишина, а затем она услышала шорох в трубке.

– Тааак... – задумчиво протянул он. – Что на тебе надето?

Мэл расхохоталась и задрала покрывало до подбородка.

– Фланелевые штаны и футболка с логотипом средней школы, – ответила она, стараясь соответствовать его тону.

Его низкий смех прогрохотал в ушах.

– Чертовски сексуально.

Она хихикнула и вздохнула.

– Прости. Я очень хотела провести вечер с тобой.

– Да? – удивившись, деловым тоном осведомился он.

– Не в том смысле! – возмутилась девушка, получив еще один низкий смешок. – Ты понял, о чем я.

Он громко выдохнул.

– Понял. И мне тоже жаль. Но я рад, что ты провела время со своими кузинами.

– На самом деле, я тоже. Они не такие, как другие девушки.

Он издал забавный звук.

– Не такие. Ты думала, они противные?

Мэл вздохнула и сгримасничала.

– Даже не знаю. Нет, пожалуй, нет.

– Хорошо провела время? – он спросил спокойно.

– Да.

– У тебя удивленный голос.

Она улыбнулась, думая об этом.

– Наверно. Прошло много лет. На самом деле, как минимум, десять. Но сегодня мы смотрели наши любимые диснеевские мультики, «Русалочку» и «Спящую Красавицу», и смеялись в тех же местах, что и раньше... не знаю... Я забыла, как сильно люблю их.

Похоже, ответ его удовлетворил. Затем спросил:

– Зачем ты приехала, если не была уверена, что они тебе нравятся?

– Деньги, – прямо сказала она, чувствуя намек на стыд. – Возможности. И я вспомнила, что мы росли вместе и что можно вернуть все обратно. Я не смогла отказать. Не ей.

– Я рад, что ты согласилась, Мэл, – мягко сказал он ей, и она снова услышала его улыбку. – Даже не представляешь насколько. Что бы ни убедило тебя прийти, я... Я рад.

Мэл закрыла глаза.

– Я тоже, – наконец ответила она, стараясь сохранить спокойный голос.

Ни один из них ничего не сказал в течение нескольких минут.

– Я скучаю по тебе, – раздраженно застонал, наконец, Хантер.

Мэл тихо хмыкнула.

– Мы виделись три часа назад, – напомнила она ему.

– Слишком долго, – буркнул он. – Уже скучаю.

Мэл не знала, что сказать. Правду? Что он не выходит у нее из головы?

– Мэл?

Она тяжело сглотнула.

– Я тоже скучаю по тебе, – прошептала она, наконец, когда что-то в ее груди лопнуло и украло дыхание.

Так или иначе, Хантер это почувствовал. Она слышала это по его выдоху, могла представить, как он улыбается в темноте, и она тоже.

– Спокойной ночи, малышка, – пожелал Хантер ласковым голосом. – Сладких снов.

Она посмотрела на потолок и покачала головой.

– Спокойной ночи.

Она повесила трубку, положила телефон на тумбочку и свернулась клубочком на боку. Взвизгнув, она ухмыльнулась, уткнувшись лицом в кулак.

Куда делась Мэллори Хадсон, что с ней случилось?

Глава 14

Репетиция свадьбы всегда казалась Хантеру бредовой затеей. Сколько раз можно напортачить, просто идя к алтарю?

По-видимому, не один.

Он в четвертый раз спускался вниз с Кэролайн, которая давно перестала улыбаться и теперь что-то бормотала, мешая ему расслабиться.

– Ребятки, поестественней! – подбадривала сзади Дженна.

– Я никогда не чувствовала себя менее естественной за всю свою жизнь, – проворчала Кэролайн, сдувая волосы с лица.

– По крайней мере, тебе позволили снять обувь.

– Точно, – она склонила голову в знак согласия. – Но мы все еще ходим, как на похоронах. Почему бы не ускориться?

– Попробуем?

Она посмотрела на него.

– Не делай этого. Тогда нам придется начать все сначала, хотя очевидно, что мы лучшие во всей этой компании.

Хантер поймал ее предупреждающий взгляд и сглотнул.

– Ладно. Четырех раз достаточно, да?

– Ага.

– Хотите идти медленнее? – крикнула Грейс с места в первых рядах.

– Нет! – Хантер, Кэролайн и еще несколько человек сказали одновременно.

Они вышли к беседке на берегу озера, где были расставлены ряды белых стульев, украшенных тканью и ленточками, вдоль каменного прохода была расстелена длинная белая дорожка, а сама беседка украшена бантами, тканью и цветами. К утру свадьбы все будет скорректировано, но сегодня днем этого было достаточно. Команда Хантера превзошла себя, Дженна была очень довольна результатами, и это означало, что Том был доволен этим всеобщим счастьем.

Кэролайн и Хантер расстались в нужном месте, отправившись на свои места у алтаря и повернулись, чтобы посмотреть на Дженну, идущую под руку с отцом.

Девочки с лепестками уже потеряли терпение и получили разрешение уйти поиграть, поэтому их роль была пропущена, за что Хантер был безумно благодарен. Они ссорились два раза из трех, пока шли к алтарю, омрачая репетицию еще больше.

Дрейк выглядел таким же счастливым от всех этих прогонов, как и все остальные, бормоча что-то себе под нос, что заставило Дженну хихикать.

Хантер заметил, как Том затаил дыхание после смешка невесты и собирался дразнить его, но тут услышал другой смех рядом. Мэл, стоявшая неподалеку от дяди и двоюродного брата, услышала последний комментарий и теперь веселилась с камерой в руках. Опустив фотоаппарат, она посмотрела на экран, растягивая улыбку еще шире.

У него перехватило дыхание, он явно понимал чувства Тома.

Мэл посмотрела на него и повернулась, чтобы указать Тарин и Дэну, с каких ракурсов делать фото на церемонии. Мэл сообщили, что она будет сидеть с семьей в течение этого времени, что заставило ее улыбнуться, но и заметно взволноваться. Хантер подумал, как бы ей ни нравились ее помощники, она была помешана на контроле над своими проектами, что было довольно милым.

Она была как всегда милой и озорной на съемке рассвета, даже более ласковой, что нисколько его не расстроило. Они откровенно поговорили о своем детстве. Мэл открыто рассказала ему о смерти ее родителей и переезде в Айову, жизни и работе на ферме дедушки в маленьком городке. Она преодолела множество препятствий и скептиков, чтобы стать той, кем она была сегодня – фотографом мирового класса с большими перспективами. Ни одна деревенская девушка из Айовы, по мнению жителей, не смогла бы этого сделать.

Кроме одной.

У Хантера было не так много историй, чтобы поделиться с ней, потому что он вырос на Восточном побережье без каких-либо трудностей или споров о его будущем, но ему и его родным удавалось зарабатывать должную долю травм и царапин на протяжении многих лет. Только он и Дик вызвали десяток поездок в больницу для себя и девочек, но его старшие кузины не только яростные, но еще и хитрые. Семья Макинтайр не стеснялась и не уступала, особенно друг другу.

Мэл была удивлена некоторыми их приключениями. Она поделилась мнением, что Хантер с виду был таким сдержанным и осторожным, поэтому казалось невероятным, что он мог быть безрассудным или родом из такой семьи.

И вправду, как так?

Он думал об этом, задаваясь вопросом, как он стал таким человеком. Это было что-то, что он должен был доказать себе? Что его должны воспринимать всерьез не только из-за его фамилии и состояния? Это сработало, что бы ни заставило его поменяться. Со своей семьей он все еще оставался тем же, но редко открывался кому-то еще.

До Мэл.

– Тетя Кэди, ты не можешь плакать сейчас! – услышал он, как Мэл сказала со смехом, обнимая тетю в первом ряду. – Это же репетиция!

Тетя вытерла салфеткой сильно подведенные глаза и всхлипнула носом.

– Я буду плакать, если захочу плакать, Мэллори Джо. Завтра я буду плакать весь день, думай об этом, как о тестировании макияжа.

Мэл ухмыльнулась и покачала головой. Лукас стоял в конце линии.

– Мама, ты богиня, и ты это знаешь, – призвал он.

– Мальчик, у тебя что-то коричневое на носу, – Кэди широко улыбнулась ему.

Кэролайн и Дженна хмыкнули, священник покачал головой с усмешкой.

– Хорошо, вернемся к делу, – вклинился он в общий разговор. – Мистер Хадсон, вы отдаете свою дочь...

– Может, пропустим? – сказал он, поднимая руки в капитуляции.

Дженна закатила глаза.

– Хорошо, папочка.

– ...в супруги... – продолжал служитель, как ни в чем не бывало.

Дрейк быстро похлопал Мэл по голове, когда она проскользнула мимо, чтобы сделать побольше снимков.

Хантер не был выходцем из семьи, особо демонстрирующей свои чувства, и он знал, что Мэл вообще не обнимается, но теплая привязанность ее тети, дяди и кузин с Лукасом очаровывала его. Они были громкими, но любящими, и хотя не виделись с Мэл в течение десяти лет, они относились к ней так, как будто она никогда не уходила, не заставляя ее чувствовать себя виноватой. И теперь, видя, как Мэл общается с ними, он задавался вопросом, не было ли это частью ее природы, чем-то, что она забыла. Мэл ухмыльнулась дяде, а затем вернулась к работе.

– Дженна и Том, вы произносите свои клятвы, – сказал священник, глядя поверх очков, читая последовательность событий.

– Бла-бла-бла, я люблю тебя и так далее, – сказал Том, ухмыляясь Дженне.

– Именно так, – похвалил священник. – Тут разглагольствую я, бла-бла, объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту.

Том устроил шоу, наклоняя Дженну и целуя ее, заработав несколько свистков и выкриков от остальных.

Священник усмехнулся и стал ждать, пока они приведут себя в порядок.

– И представлю вас как мистера и миссис Ярдли. Наслаждаетесь аплодисментами и проходите мимо алтаря.

Том и Дженна направились вниз. Хантер протянул руку Кэролайн, и они последовали за ними. Мэл сфотографировала их, и Хантер подмигнул ей, получив за это недовольный взгляд. Остальная часть группы все тоже сделала на «отлично», и, затаив дыхание, все стали ждать возможности свалить.

– Все здорово, – наконец сказала Дженна, привлекая внимание с помощью свиста Тома. – Спасибо за ваше терпение. На ужин никаких планов. Мальчики, позже вас ждет мальчишник, вам придет сообщение с деталями. Того, кто притащит стриптизершу к моему жениху, ждет смерть от монтировки.

Это было встречено хихиканьем, но Хантер заметил, что некоторые девушки выглядели смущенными.

– Завтра утром мы все завтракаем в девять с остальными членами семьи, которые приедут на свадьбу, – продолжила Дженна, прижимая Тома ближе. – Вы все должны быть там. После этого сдаем телефоны. Заберете их после вечернего приема.

Некоторые стали ворчать, но Хантер на самом деле не возражал. Том и Дженна продумали все для безопасности свадьбы, и это должно сработать. Гости сдавали свои телефоны по прибытии на курорт, получая их обратно только после приезда для сохранения в тайне места церемонии, так что все приглашенные знали о желании молодоженов уединиться. Его единственной заботой будет следить за Мэл в течение дня, но находиться с ней рядом - совсем не проблема.

А когда свадьба закончится, Дженна и Том отправятся в свой таинственный медовый месяц, и все вернутся к своей жизни...

Что дальше?

– Можете расходиться! – крикнул Том, сложив рупором руки у рта.

Все так и сделали, пока Хантер искал Мэл, но нигде ее не видел. Кэролайн заметила его и сжалилась.

– Она направилась в свой коттедж, – сказала она ему. – Я помогу ей подготовиться, а затем отнесу ее вещи в курятник. Заберешь ее в шесть тридцать, хорошо?

Хантер оценивающе посмотрел на нее, затем вздохнул.

– Позаботься о ней, окей?

Кэролайн вернулась.

– Сегодня? О, приятель, тебе лучше позаботиться о себе. Она собирается пошатнуть твой мир.

Он улыбнулся, затем сказал:

– Нет, я имею в виду после. Сегодня вечером, в доме подружек невесты.

Выражение Кэролайн смягчилось, и она похлопала Хантера по руке.

– Договорились. Расслабься, Хантер. Я позабочусь о нашей девочке.

Он проглотил комок в горле и кивнул, поворачиваясь, чтобы вернуться к своему пикапу.

Сегодняшний вечер будет особенным для них, он это чувствовал. Скорее всего, это последний день, когда они вместе, прежде чем реальный мир заберет их обратно. Он не даст ей уйти, что бы она ни навоображала.

Кто они друг для друга?

***

– Мэллори Хадсон, если этот мужчина не захочет съесть тебя с горячей помадкой и ложкой, мне придется проверить его пульс.

Мэл балансировала на навязанных ей каблуках. Они не были слишком высокими или шаткими. На самом деле, они были совершенно в стиле Мэл, только с большим количеством ремешков. Это Мэл была немного неуклюжей, несобранной и чуточку нервной.

– Серьезно, девочка, иди и посмотри на себя, – настаивала Кэролайн, махнув в сторону зеркала на задней двери шкафа. Мэл покачала головой и завозилась с украшениями, которые принесла Кэролайн, чтобы отыскать что-то подходящее.

Кэролайн вздохнула, затем схватила Мэл за руку и развернула к зеркалу.

– Когда я велела идти и посмотреться, я имела в виду именно это! – приказала она.

Мэл подняла взгляд и округлила глаза при виде самой себя.

При первом появлении маленького черного платья, она засомневалась в выборе кузины, но теперь, когда образ был закончен, все выглядело фантастически. Платье отлично на ней сидело, выделяя достоинства ей миниатюрной фигуры. Материал был легким и струящимся, а открытый узкий верх дарил чувство безопасности, несмотря на V-образный вырез. Она никогда особо не гордилась своей хорошей фигурой, но даже от одного легкого взгляда ее талия казалась еще тоньше благодаря рюшам и серебряным лентам.

Ноги выглядели длинными и подтянутыми, что было для Мэл странным, и, к счастью, Кэролайн подарила платье с юбкой чуть выше колен. Что-то короче Мэл бы сразу отбросила. Несомненно, во время танцев с Хантером юбка будет взлетать и крутиться.

– О, боже... – только и выдала Мэл, не в состоянии найти правильные слова, чтобы описать увиденное.

Кэролайн взвизгнула.

– Я знала, что платье будет идеальным. Ты выглядишь как богиня джаза. Как тебе прическа и макияж?

Мэл даже не сразу обратила внимание. Но когда посмотрела, невозможно было пройти мимо. Волосы были идеально завиты в стиле 40-х годов, собраны, заправлены и прижаты к боку в самый совершенный шиньон. Кэролайн проделала прекрасную работу с мейком: смоки айс выделил ее зеленого оттенка глаза, нанесла тональный крем и румяна, завершив образ бледно-розовой помадой.

Как бы высокомерно это ни звучало, Мэл пришлось согласиться с Кэролайн – она выглядела на миллион долларов. У нее не было слов. Она встретилась глазами с Кэролайн в зеркале и разинула рот, от чего ее кузина усмехнулась и кивнула.

– И у меня есть отличные украшения, – объявила Кэролайн, подходя к коробке и выбирая необходимые штучки. Она вручила Мэл пару маленьких серебряных сережек, которые представляли собой висюльки из пяти черных и серебряных страз. Просто, но со вкусом.

– Мило, – одобрила Мэл, улыбнувшись в первый раз.

– Нет, – усмехнулась Кэролайн, – то, что надо.

Она накинула ожерелье вокруг шеи Мэл и застегнула его сзади. Мэл удивленно сглотнула. Ожерелье соответствовало серьгам, за исключением одной детали: цепь, на которой висел кулон, образовала Y так низко, что кулон оказался прямо в центре ее глубокого выреза, над кожей обнаженной груди. Мэл издала какой-то шум протеста, но это только заставило Кэролайн усмехнуться еще больше.

– В самый раз, чтобы привлечь внимание, – тихо сказала Кэролайн. – И достаточно, чтобы подтолкнуть мужчину, – она нежно погладила Мэл по бедру. – Моя работа здесь закончена! Твоя сумка для ночлега у меня, и завтра я снова буду твоим стилистом, – она перекинула сумку через плечо и серьезно посмотрела на Мэл в зеркало.

Та засмеялась и провела руками по переду юбки.

– Ты отлично справилась. Завтра в деле.

Кэролайн подмигнула ей.

– Покажи всем, тигрица, – и, щелкнув языком, ушла.

Через пять минут в дверь постучали. Сердце Мэл подпрыгнуло в горло, ладони начали потеть. Каким-то образом она пробралась к двери, не спотыкаясь и колеблясь особенно долго, прежде чем открыла дверь.

Хантер выглядел безупречно. Щетина была сбрита перед свадьбой, демонстрируя соблазнительную челюсть, волосы были более растрепанными, чем обычно, что делало его еще совершеннее, и он был убийственно красиво одет. Простая пара черных брюк и белая рубашка на пуговицах с собранными рукавами, а отсутствие галстука открывало шею.

Он был фантазией каждой женщины. И смотрел на нее глазами по пять копеек и открытым ртом.

– Я чувствую себя ужасно одетым, – наконец сказал он грубым голосом, осматривая ее сверху донизу.

Мэл покраснела и взглянула на себя.

– Пойду переоденусь, – неловко пробормотала девушка.

– Нет, не надо, – отчеканил он, заставляя ее встретиться с ним глазами. Он мягко улыбнулся. – Ты выглядишь прекрасно. Ты всегда выглядишь прекрасно.

Ее щеки снова запылали.

– Хантер...

Он выдохнул, покачав головой.

– Мэллори, у меня проблемы с дыханием, так что дай мне секунду.

Мэл почувствовала, как уголки ее губ щекочет улыбка.

– Один Миссисипи... – подсказала она.

Хантер встретил ее глаза и снова покачал головой.

– Вот и моя девочка, – он потянулся к ней и еще раз тщательно осмотрел. С тяжелым выдохом добавил: – Кажется, мне это не по зубам, но мне нравится идти ва-банк.

– Все нормально, – улыбнулась Мэл, инстинктивно сплетая пальцы с его. – Пожалуйста. Кэролайн настояла, чтобы я надела это сегодня, так что я чувствую себя нелепо.

– Кэролайн – мой новый любимый человек после тебя, – заявил Хантер. – Она знает, что делает.

– И что же она сделала? – проказливо спросила Мэл.

– Ты мне скажи.

Мэл боролась с желанием прикусить губу, резко развернувшись, когда почувствовала, как горят лицо и шея.

– Она... Она хотела, чтобы я свела тебя с ума. В хорошем смысле.

Что-то в глазах Хантера вспыхнуло, его улыбка потеплела.

– Миссия выполнена. В самом лучшем виде.

– Спасибо, – она поблагодарила и склонила голову. – Мы идем?

– Думаю, что должен благодарить кое-кого, – пробормотал Хантер, пока она брала сумочку и выходила из дома. – Но да, пойдем.

Они поехали в павильон, Мэл была очарована изменениями, которые произошли за вечер. Вся площадка теперь была увешана лампочками, которые создавали идеальную ауру и прекрасно вписывались в музыку группы на сцене, вокруг которой горели разноцветные огоньки. Группа была хороша, не любители, а действительно отличные исполнители, как какие-то записывающиеся артисты. Она сказала это Хантеру, когда они подошли ближе, на что он пожал плечами с улыбкой.

– Мы привлекаем сюда лучших, – сказал он небрежно. – Подожди, пока не услышишь вокалистов.

Он сжал ее руку и улыбнулся. Мэл почувствовала его волнение и сравнила его со своим.

Большинство людей были пожилыми, но не все, и они, казалось, знали друг друга. Когда Хантер и Мэл вошли в павильон, раздались взволнованные приветствия Хантеру, он улыбнулся и помахал рукой.

Мэл с восхищением наблюдала, как он здоровается с каждым гостем по имени, спрашивает о детях или других знакомых и проводит легкие, шутливые беседы с похлопываниями по спине и рукопожатиями.

Он открылся совершенно по-новому.

Но каким-то образом все еще оставался собой.

Это была версия мужчины, которую Мэл видела в их личные моменты – этот легкий, теплый человек без доминирования или без соблюдения дистанции. Его улыбка и смех поражали, эти люди его действительно любили.

И он от нее не отходил.

Он перезнакомил ее со всеми, с кем разговаривал, держал за руку или обнимал за талию, притягивая ближе, не оставляя сомнений ни у кого, в последнюю очередь у нее, относительно того, что творилось у него в голове. Она получила нежные подшучивания от мужчин постарше, которые были в восторге, когда она им подыгрывала.

Хантер исчез на мгновение, когда кому-то нужно было обсудить проблему в арендованном доме, а Мэл осталась в одиночестве, опираясь на перила павильона, чтобы полюбоваться на озеро под светом луны. Это был один из самых сюрреалистических моментов поездки, пока группа играла спокойный, эмоциональный джаз позади нее.

Может что-нибудь на Земле быть более совершенным, чем это?

– Дорогая, дай мне пять минут, чтобы забрать машину, и я отвезу тебя куда угодно, – проговорил взрослый голос рядом с ней.

Она повернулась с поднятой бровью к старику, который теперь стоял, наклонившись к ней, его прокуренный пиджак, несомненно, некогда отлично на нем сидевший, сейчас висел, как мешок. Но его глаза блестели, а намек на сигару в его дыхании напомнил ей о ее дедушке.

– И куда мы поедем? – спросила она, наклонившись ближе.

Он захрипел от смеха и подмигнул.

– Дерзкая девчонка. Ты мне нравишься.

– Арло, оставь девушку в покое, ладно? – произнес еще один мужской голос. – Твоя жена вон там, прояви уважение.

Арло посмотрел на новенького.

– Не вмешивайся, Ричи. У тебя не было бабенки с семидесятых. Ты уже забыл, что надо делать.

– Ты больше не можешь называть их «бабенками», – ругался Ричи, подходя с другой стороны к Мэл. – Это неуважительно, – он покачал головой и посмотрел на Мэл. – Прошу прощения за грубость моего друга, мисс. Его жена не часто его выпускает.

Мэл усмехнулась, следя за ними.

– Как давно вы двое знаете друг друга?

Арло усмехнулся и посмотрел на высокого мужчину.

– Пятьдесят лет?

– Примерно, – кивнув, сказал Ричи, сложив свои длинные руки поверх свитера. – Моя Энн и его жена были подругами со школы, и мы все случайно встретились здесь в один год. После этого девочки почти все делали вместе, так что нам с Арло пришлось ужиться, иначе... – он сделал резкое движение по горлу.

– Все не так уж плохо, – заверил ее Арло с улыбкой. – Энн была слишком мягкосердечной, чтобы исполнить свою угрозу.

Ричи улыбнулся и вздохнул.

– Да, она была единственной в своем роде, моя девочка. И она могла танцевать, как ангел, – он взглянул на Мэл с нахмуренным лбом. – Ты танцуешь?

– Только со мной, – сказал Хантер, появившись словно по мановению волшебной палочки. Он зажал руку на плече Ричи, улыбаясь. – Мог бы, и догадаться, Ричи. Хочешь потанцевать с красивой девушкой? Думаю, миссис Говард не помешал бы танец.

– Джудит? – уточнил с интересом Ричи, рассматривая танцпол. И стал поправлять галстук. – Извините меня.

Остальные захихикали, а когда началась новая песня, Арло похлопал Хантера по спине.

– Наслаждайся танцем, Хантер. Не отпускай ее, хорошо?

Хантер улыбнулся и встретился взглядом с Мэл.

– Я и не собирался.

Ей пришлось тяжело сглотнуть, когда Хантер медленно вытащил ее на танцпол и обнял. Мягкие звуки «As Time Goes By» плавали на ветру, пианино и саксофон играли друг с другом, словно флиртовали.

– Тебе весело? – спросил он, когда они медленно двигались в ритме.

Она кивнула, улыбаясь ему.

– Музыка потрясающая. Честно говоря, это лучшее за всю неделю.

Ее ответ его обрадовал, и он притянул ее ближе.

– Я рад.

– Ты всех здесь знаешь, – мягко прокомментировала она, улыбаясь, когда Арло привел свою симпатичную жену на танцпол.

Хантер кивнул, напевая в знак согласия.

– Я взял это за правило. Дедушка всех знал, папа всех знал, и это стало своего рода фишкой. Но мне нравится этим заниматься. Люди доверяют владельцам и менеджерам, с которыми они могут встретиться и пообщаться, – он повернул голову так, чтобы рот был близко к ее уху. – Но когда появляются такие парни, как Арло и Ричи, которые думают, что они могут подкатывать моей девушке, мне приходится напоминать, кто здесь босс.

Мэл хихикнула, но мурашки побежали по ее коже.

– Да, – прошептала она. – Я была безумно близка к тому, чтобы сбежать с ними.

– Так и знал, – усмехнулся Хантер. Его рука на ее спине напряглась, он прижал свою голову к ее, медленно двигаясь в этом прекрасном месте с этим совершенным чувством между ними.

И затем, очень тихо, так низко, что она не была уверена, что расслышала его сначала, она услышала, как он пел:

– Баллады и лунный свет никогда не устареют... А сердца наполнит страсти жар, ненависть и ревность...1

– Ты же не поешь, – прошептала она, ее слова дрожали, как дыхание.

– Я никогда такого не говорил, – ответил он и продолжил подпевать ей на ухо.

Мэл тяжело сглотнула и поднесла руку к задней части его шеи, положив голову ему на плечо. Он пел ей тихие серенады, только для ее ушей своим бархатистым, гладким, чувственным, совершенным голосом. Он умел петь, какой бы неожиданностью это не оказалось, и она была единственным человеком, кто знал это.

Не было никаких слов.

Но здесь, танцуя в его руках с его губами около ушей, слова были не нужны.

***

Хантер не мог оторвать глаз от Мэл, это было очевидно. За что получал, поддразнивая от жителей и гостей курорта. Он не возражал. Он мог отмахнуться и посмеяться над этим, но он прекрасно знал, что это правда.

Сегодня она была прекрасным зрелищем, и в его памяти ее образ запечатлелся навсегда, как она выглядела здесь, как она чувствовалась в его руках и как это правильно. Он собирался сказать ей об этом. Сегодня. Он больше не мог скрывать, особенно когда все насколько очевидно.

Они взяли передышку после «As Time Goes By», чтобы собраться с мыслями, поговорив с барменом и менеджером и убедившись, что все будет убрано и готово к свадебному приему на следующий день – что угодно, чтобы отвлечься от захватывающей дух женщины, которая украла его сердце.

Все прошло продуктивно, но не сработало. В основном потому, что он ни на минуту не переставал пялиться на нее. И она смотрела на него не меньше.

Бодрое выступление закончилась аплодисментами, вокалист снова взял микрофон.

– Дамы и господа, у нас снова медленный танец. Это один из наших последних номеров и одна из наших любимых песен: «It Never Entered My Mind».

Медленно заиграло пианино, затем присоединились барабаны, и когда труба начала свои проникновенные ноты, Хантер обнаружил, что движется в направлении Мэл, не в состоянии остановиться.

Она заметила, что как подходит, медленно сглотнула и пошла ему навстречу. Не говоря ни слова, она положила свою руку в его, другой обняла его за шею и положила голову на его плечо. Медленно они начали раскачиваться, ощущая себя единственными людьми в мире, не говоря уже о танцполе.

Все, что он чувствовал, это руки Мэл на себе, ее прижимающееся тело. Этого было достаточно, чтобы свести мужчину с ума, но ему было на удивление комфортно. Было естественно держать ее вот так, как сейчас. Он наклонил голову к ней, закрыл глаза и двигался под музыку, не замечая никого и ничего.

Их тела двигались как одно целое. Он вел, как положено, но только в самом ненапряжном смысле этого слова. Танцевать он научился много лет назад, но это было нечто другое –иное, чем мастерство. Танцы с Мэл не похожи на танцы. Это вышло за рамки физического, что-то, что невозможно описать.

Сердце заколотилось в груди, когда его захлестнула волна эмоций. В голове плыло, но мысли были совершенно ясными. Руки загудели, но он никогда не чувствовал себя таким сильным. Казалось, его легкие расширились с новоприобретенной энергией, но почему-то он так и не вдохнул. Кончики пальцев покалывало, и каждая прядка волос Мэл посылала через него рябь. Музыка, отражающая его эмоции, и эта женщина в его объятиях – все это было слишком.

Но все правильно.

Внезапно он захотел уйти отсюда. Он хотел Мэл только для себя. Только они вдвоем.

– Давай выбираться отсюда, – прошептал он.

Мэл почти сонно кивнула ему и позволила вывести себя из павильона, переплетая пальцы. Они спустились по каменным ступенькам на пляж, остановившись только для того, чтобы Мэл сняла обувь, которую теперь держала в другой руке. Какое-то время они не разговаривали, просто шли и позволяли тому, что проходило между ними, течь. Ему просто хотелось побыть с ней.

– Я хочу намочить ножки, – вдруг сказала Мэл игривым тоном.

Хантер неохотно позволил своим пальцам выскользнуть из ее и ухмыльнулся, когда она зашла в озеро по щиколотку.

– То же самое ты сделала в наше первое утро на рассвете, – подумал он вслух.

Она засмеялась и улыбнулась ему.

– Ага! Что могу сказать? Мне нравится ходить по воде.

– Я влюбился в тебя тем утром.

Мэл дернулась, громко брызнув водой ногами, и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Что? – практически шепотом спросила она.

Он откашлялся. Вероятно, ему не стоило говорить это так прямо, но так уж вышло.

– Я влюбился в тебя, – повторил он. Потом пожал плечами, тепло, улыбаясь и наблюдая за ней.

Она примерзла к месту, стоя в воде и глядя на него. Ожидая.

– Я влюблен в тебя, – повторил мужчина. – И был влюблен все это время. Я ничего не говорил, потому что знаю, как это безумно, и я боялся, что мои чувства невзаимны, не мог рисковать, что ты сбежишь, испугавшись...

– Взаимны...

Его сердце, его слова и его дыхание остановились. Он уставился на нее, что-то в нем пылало.

Мэл покачала головой, сглотнув.

– Это взаимно, – сказала она снова, но тише.

Прежде чем он понял, что делает, он вошел в воду, потянулся к ее лицу и крепко поцеловал. Ее руки обвились вокруг его шеи, раздвигая губы и отвечая на поцелуй с собственным огнем. Она цеплялась за него так же отчаянно и безумно, как и он, ее ноги больше не касались земли, потому что он подхватил ее.

Ему было мало, не было возможности даже вздохнуть. Все было полностью занято Мэл, любовью к ней, пьянящим порывом восторга от осознания того, что безумие их чувств соответствует друг другу. Они целовались глубоко, пробуя друг друга, будто в первый и последний раз, снова и снова, словно им никогда не будет достаточно.

И никогда не будет достаточно.

Затем их поцелуи стали мягче, нежнее - изысканными, утешающими и успокаивающими. Скользящие губы, оседающие и тревожащие одновременно. Хантер дернулся, чтобы яростно захватить ее рот, вырывая из нее хнык, который заставил что-то первобытное рычать в нем.

Через несколько мгновений, затаив дыхание, они услышали свистки, аплодисменты и визги от своих старших друзей в павильоне, которые, казалось, давно за ними наблюдали.

Мэл расслабилась и засмеялась, разогревая его кровь. Он тоже умудрился засмеяться, все еще затаив дыхание и пылая. Он коснулся ее лба, крепко обхватив ее руками с давно ожидаемым вздохом облегчения.

Шум из павильона затих, и Мэл вдруг попятилась со стоном.

– Что? – спросил он с удивлением, обнимая ее.

– Сегодня вечером я должна вернуться в курятник, – простонала она, состроив гримасу. – А ты должен пойти на мальчишник.

Он забыл обо всем этом, что показало значимость происходящего. Он отрицательно покачал головой.

– Мне все равно. Я останусь здесь, с тобой.

Он наклонился и поцеловал ее снова, прикасаясь как можно нежнее и делая все возможное, чтобы соблазнить ее остаться. Она обхватила его за шею рукой, играя его волосами, в его голове промелькнуло, кто же теперь кого искушает.

В конце концов, она отстранилась, вырвалась из его объятий и позволила ночному бризу встать между ними.

– Ты должен, – заявила она, звуча выдохшейся. – И мне придется. Если бы это был кто-то другой, мне было бы все равно, но это Том и Дженна. Мы должны, – твердо повторила она.

И он знал, что она была права. Он положил руки на бедра и выровнял дыхание, криво улыбнувшись.

– Ты сводишь меня с ума, ты знаешь это?

Она бесстрастно склонила голову.

– В хорошем смысле?

– Самом лучшем, – заверил он.

Она сделала ему реверанс и улыбнулась, протянув руку.

– Проводишь меня?

Его улыбка расползлась, он взял ее руку, поцеловал, затем потянул ее к себе ради одного короткого, обжигающего поцелуя.

– Хорошо, – прорычал он, посмеиваясь, когда она тяжело задышала. – Но если завтра я буду сварливым, виноватой будешь ты.

Мэл вздрогнула и издала крошечный стон, заставляя его снова засмеяться. Он опять сплел их пальцы, они медленно вышли из воды и направились к домику подружек невесты.

Глава 15

Мэл не собиралась опаздывать на завтрак, но это не мешало ей злиться. Вообще, сейчас только девять, а начало запланировано на десять. Но учитывая, что она была фотографом, ей стоило прибыть туда раньше, чтобы сфотографировать приготовления и все такое. Была надежда на Тарин и Дэна, которые держали все под контролем и уже приступили к работе.

Она совсем не виновата в своем опоздании.

Ей пришлось развлекать Кэролайн разными историями прошлой ночью, рассказывая все до мельчайших подробностей, поэтому они легли спать слишком поздно, болтая, словно подростки. А сегодня утром она проснулась слишком рано и отправилась на прогулку по пляжу без камеры, с подвернутыми джинсами и с босыми ногами, скрестив руки на развевающейся рубашке. Она наслаждалась спокойствием солнечного утра, в то время как отголоски вечера проигрывались в ее голове.

Хантер любит ее. Возможно ли такое? Они жили в разных мирах, и все же в этом волшебном месте они сблизились больше, чем она когда-либо с кем-либо сближалась, включая некоторых членов семьи. Он научил ее мечтать и смотреть на себя другими глазами.

Ей нравилось, какой она была с ним.

Разве не в этом заключается идея любви?

Пока она не признавалась ему в ответных чувствах. Всему свое время. Само собой, она была влюблена в него, и, конечно, он понимал это, учитывая, что она сказала, что его чувства взаимны.

Но, как сказала Кэролайн прошлой ночью, в любви нет ничего определенного.

Мэл направилась в дом после прогулки, но что-то привлекло ее внимание: Дженна, крадущаяся через заднюю дверь патио, с распущенными волосами, в простой футболке и штанах для йоги, улыбаясь чему-то. Мэл продвинулась поближе, чтобы заметить Тома, к которому подбежала кузина и прыгнула в его объятия.

Он держал ее минуту, затем медленно отпустил. Они обхватили ладонями лица друг друга, что-то шепча и глупо улыбаясь. Мэл была слишком далеко, чтобы слышать их, чему была несказанно рада. Сегодня день их свадьбы, они заслужили минуту уединения. Она подождала, пока они расстанутся после нескольких быстрых поцелуев, и Дженна вернулась в дом.

Кэролайн моментально набросилась на нее, заставив залезть в душ перед тем, как приступить к работе над ее волосами. Между сеансами сушки, расчесывания и завивки Кэролайн вытащила платье для Мэл, которое приготовила для предсвадебного завтрака. Событие официальное, поэтому было выбрано дизайнерское платье – Александра Маккуина, если точнее. Приталенное, кремовое, с накладкой из кельтского кружева цвета слоновой кости, рукавами-фонариками и юбкой-карандаш ниже колен. Оно было трикотажным, поэтому обнимало ее стройную фигуру. Изначально Мэл отказалась надевать «цвет невесты», но как только Кэролайн заверила ее, что Дженна будет в мятном, проблема отпала сама собой.

Когда Мэл попыталась сопротивляться, решив, что платье слишком вычурно, Кэролайн заткнула ее, сказав, что ему далеко до подиумной моды. Мэл могла с этим справиться. К счастью, ей разрешили выбрать разумные устойчивые шпильки с ремешком.

Кэролайн вновь проделала отличную работу над макияжем, придав взгляду Мэл глубину, при этом сохранив естественность. К прическе же придется привыкнуть. На голове Мэл были огромные кудри, больше похожие на горы. Но как только Кэролайн уложила их, все оказалось не так уж плохо. На сборы ушла целая вечность.

Мэл вошла в зал для завтрака, только наполовину заполненный членами свадебной вечеринки и родственниками, которые только что прибыли. Дженна и Том, выглядящие как идеальное сочетание из рекламы палочек «Твикс», стояли близко друг к другу и общались с семьей Тома. Тарин и Дэн уже работали, но улыбнусь ей и подняли большие пальцы.

Она осмотрелась и улыбнулась остальным, даже Софи, которая, казалось, смягчилась после девичника. Лукас был прикован к болтовне тети Джонни и бросил на девушку умоляющий взгляд, который та демонстративно проигнорировала. Тетя Кэди и дядя Дрейк еще не подошли, а Кэролайн была прямо за ней.

В дальнем углу комнаты предлагались напитки и фрукты, а столы украшали простые цветочные композиции центре. В целом, зал выглядел великолепно, с небольшим намеком на привилегированность будущей супружеской пары, но не более. Все было весьма позитивно, учитывая, что остаток дня будут сплошные украшения и штрихи.

Наконец она заметила Хантера, прислонившегося к перилам террасы и следящего за ней. Вероятно, он заметил ее сразу, как она вошла. Его глаза одобряли выбор наряда. Она тоже была от него в восторге: в белой рубашке с закатанными, как обычно, рукавами, в галстуке, черном жилете и черных брюках. Мужчина приложил руку к груди, как будто не мог вздохнуть.

Мэл мягко улыбнулась ему и подмигнула.

Уголки его рта изогнулись.

– Мэл, – сказала Дженна, внезапно оказавшись рядом с ней. – Можешь сфотографировать нас, прежде чем остальные гости доберутся сюда?

Подарив кузине улыбку, она кивнула, за чем последовало крепкое объятие.

В течение последующих нескольких минут она рассекала комнату, делая снимки и избегая общения с членами семьи, чему была несказанно рада - ей совсем не хотелось разговаривать с людьми, которые являлись для нее незнакомцами. Просмотрев фотографии Тарин и Дэна, она продолжила работу, стараясь сделать наилучшие кадры до того, как все рассядутся по местам.

Комната была заполнена большим количеством людей, приглашенных Дженной и Томом, так что работы было много. Гости были добрыми и веселыми, а некоторые – очень южными. Если ее благословят еще раз, она точно превратится в ангела. Но, к ее удивлению, это было приятно, и она поймала себя на ожидании продолжения феерии.

Некоторое время она пыталась получить хороший снимок цветов на конце одного стола, когда Хантер подошел к ней со стаканом апельсинового сока в руке, повернувшись спиной к зрителям, создавая впечатление, что любуется озером в окне. А это отличный выход из ситуации.

– Отличный способ начать день, – пробормотал он и отпил немного сока.

– Какой? – беспечно поинтересовалась она, наклоняя камеру под другим углом.

– Смотреть на тебя такую. Мне внезапно захотелось есть.

Мягкий звук желания вырвался из ее горла, она уставилась вниз на дисплей своей камеры.

– Перестань. Я работаю, – и повернулась, чтобы сделать несколько снимков комнаты в целом.

Хантер подошел так близко, что если она двинется назад, то откинется на его плечо.

– Суровое утро, – пробормотал он.

– Ну извини, – съязвила девушка.

– Тебе стоит попросить прощения. Это ты во всем виновата. Я не мог уснуть.

Она тихо фыркнула и продолжила фотографировать.

– Ну, добро пожаловать в мой клуб, детка.

Он откашлялся и снова выпил.

– Если хочешь продолжить работать сегодня, то больше не называй меня этим словом.

Она ухмыльнулась и сделала полуоборот, чтобы ему было лучше ее видно, камера все еще безопасно закрывала ее лицо.

– Не нравится?

– Я совсем не об этом. Совсем.

Мэл понимала, что играла с огнем.

– Вечер будет тяжелым, – пробормотала она, теребя ремешок от камеры.

– Сколько Миссисипи? – тихо засмеялся он.

– Я буду считать Миссисипи весь день, придурок, – ругнулась она, отбрасывая волосы и получая тайное удовольствие от того, как они подпрыгивали. – Перестань отвлекать меня и иди празднуй. Сегодня это твоя обязанность.

– Как и твоя.

Она слегка покачала головой.

– Попозже. Иди.

– Ты такая капризная по утрам, – проворчал он.

Она пожала плечами, сосредоточившись на столе перед ней.

– Только когда не высыпаюсь. Это на твоей совести.

Он что-то буркнул себе под нос и откашлялся.

– Если я переживу этот день...

– Мы оба, – твердо закончила она. – Уходи.

Он повернулся и незаметно погладил ее по талии, поставил стакан и пошел к другому столу, оставив этим жестом последнее слово за собой. Мэл переметнулась в другой конец зала так быстро, как могла, не привлекая внимания, но все было бесполезно. Его глаза следовали за ней, и в конце концов она вернулась обратно.

После того как все гости были встречены Дженной и Томом, а отец Тома произнес милый тост, официанты накрыли шведский стол. Мэл официально закончила свои обязанности фотографа, поэтому передала свою камеру Дэну и заняла место за столом, на котором стояла карточка с ее именем, оказавшись рядом с дальними родственниками, о которых у нее были лишь слабые воспоминания, но они казались нормальными.

Когда настала ее очередь набирать еду, Мэл подошла к фуршету так, будто для нее было совершенно нормальным находиться в одном обществе с богатыми людьми, носить дизайнерское платье, есть причудливую еду на завтрак на свадьбе, на которой она была не только гостем, но и фотографом.

Она зачерпнула фруктового салата, но почувствовала, как кто-то дышит ей в затылок, поэтому подвинулась ближе к столу, чтобы никому не мешать, но этот кто-то последовал за ней. Чья-то рука ненадолго опустилась на бедро.

– Кушай, – пробормотал около ее уха Хантер, медленно проходя мимо. – Тебе понадобятся силы.

Не представляя, как можно сделать общую фразу о еде такой интимной, она улыбнулась и попыталась не устраивать сцену.

– Спасибо, – прошептала девушка, когда он продвинулся с ищущим выражением глаз, как будто ему действительно нужна еще одна салфетка с конца стола и ничего больше.

Она покачала головой, все еще улыбаясь.

Если они переживут этот день...

***

Весь оставшийся день был безумно суматошным, но Хантер не был этим расстроен – не тогда, когда его лучший друг был счастлив и женился, и не тогда, когда женщина, которую он любил, была рядом.

Кто-то, скорее всего Кэролайн, заставила Мэл переодеться в другое платье на церемонию, которое ему понравилось так же, как и ее платье на завтрак. Не имея представления, как ей удавалось работать в той чувственной обертке с рюшами на лифе цвета шампанского, который исчезал в облегающей черной юбке, не говоря уже о каблуках, которые заставляли ее ноги казаться бесконечными. Но она работала, и делала это невероятно хорошо.

Ему пришлось цыкнуть на нескольких парней из сотрудников, которые стояли с открытым ртом, пялились на нее и отвешивали комментарии, но сказать, что винит их в этом, он не мог. Несмотря на то, что она выглядела как высококлассный свадебный гость, она фотографировала, отдавая распоряжения с авторитетом и эффективностью сержанта, выглядя спокойной, собранной и безумно свежей. Она была безупречна, его Мэл, и он не мог не заметить, что и другие это видели. Кроме нее – она находилась в своей стихии и была полностью поглощена процессом.

Чтобы не переворачивать мир с ног на голову и не заставлять жениха и невесту видеть друг друга перед свадьбой, их фотосессию было решено провести в другой день, а пока ребята фотографировались с гостями. Это была странная договоренность, но поскольку церемония запланирована на раннее утро и времени не хватало для всех фотографий между церемонией и приемом, пришлось поступить так. Парни пошли первыми, так как девушкам нужно больше времени на подготовку.

Хантер попытался украсть момент с Мэл наедине, но все, что ему удалось сделать - лишь слегка прикоснуться к ней, за что заработал комплимент своему кремовому костюму. Он потерялся во времени, когда она встретилась с ним взглядом, и все, что она говорила, заставляло его считать Миссисипи.

Первоначально он не был уверен в цвете костюмов, считая, что Том будет в сером смокинге, но теперь, когда он увидел их всех вместе, с кремовым жилетом Тома и соответствующими янтарными галстуком и бутоньеркой, он мог с уверенностью сказать, что все прекрасно смотрится. Более того, это был наименее нелепый костюм за пятьсот баксов, который он когда-либо носил, что тоже стало облегчением.

Хотя удивляться не стоило, учитывая, что это был Том. Он всегда был классным, что лишь подтвердил его мальчишник – это было, вероятно, одно из самых расслабленных событий такого рода, на которых присутствовал Хантер, хотя конечно, он первый пошел спать в три утра.

Его отлично работающий мозг был благодарен за это сегодня.

Мэл приподняла на него бровь с того места, где сидела, теперь официально среди участников церемонии, Тарин и Дэн плавали вокруг так незаметно, как это только возможно. Он мысленно встряхнулся и снова обратил внимание на действо перед ним. Или точнее, в беседке справа от него.

До сих пор церемония проходила идеально, без сомнения, благодаря часам практики накануне. Все девушки выглядели прекрасно в своих элегантных платьях. Матери жениха и невесты были одинаково великолепны в серых платьях, чем-то напоминающих наряды подружек невесты, а девочки-цветочницы вели себя на удивление хорошо, как будто жизни вокруг зависели от их совершенства.

Он и Кэролайн, само собой, были лучшей парой в проходе к алтарю, идеально выполняя свои роли. На нем было налеплено его обычное мрачное лицо, а она улыбалась своей блестящей улыбкой, шокировав всех присутствующих, кто еще не был в курсе, что у знаменитой Дженны Хадсон есть близнец.

Дженна была ошеломляющей, если судить объективно, в винтажном кружевном платье с открытыми плечами. Лента вокруг талии соответствовала цвету костюма жениха, никакой вуали, что стало предметом некоторых разногласий среди ее подружек невесты. Но сейчас это никого не волновало. Улыбка Дженны прогнала любые мысли о платье, волосах, цвете или отсутствии вуали.

Хантер услышал, как у Тома перехватило дыхание при виде Дженны, которое отдалось эхом в его теле. Как будет выглядеть Мэл, идущая по проходу к алтарю?

Он пытался сосредоточиться на эмоциональных и сердечных клятвах своих друзей, но его глаза были прикованы к Мэл. Как ни странно, каждый раз, когда он смотрел на нее, она ловила его взгляд. Это немного нервировало.

После очередной такой переглядки, он услышал раздраженный вздох позади себя.

– Вам спеть серенаду или вы прекратите? – пробормотал Рид.

Хантер тихо откашлялся и заставил себя переключиться на церемонию, где в данный момент происходил обмен кольцами.

– Объявляю вас мужем и женой, – завершил священник с улыбкой, в то время как ветерок растрепал кудри Дженны.

Том учтиво протянул руку и заправил одну из кудряшек ей за ухо, а затем взглянул на священника, который хихикнул.

– Да, мистер Ярдли, теперь вы можете поцеловать невесту.

Под шквал аплодисментов, Том с радостью сделал это, но на этот раз не стал ее театрально наклонять.

Музыка из струнного квартета заиграла громче, пока Том и Дженна позировали и двинулись по проходу. Хантер и слегка заплаканная Кэролайн последовали за ним, как и остальные.

Хантер подмигнул Мэл, проходя мимо нее, и она подмигнула в ответ, заработав похлопывание по колену от пожилого родственника, с которым сидела рядом. Он сделал мысленную заметку спросить ее об этом позже.

Все гости были переправлены на гольф-карах в места, которые Том и Дженна выбрали для фотографий. Мэл снова была занята делом и даже собрала волосы, что ничуть не уменьшило ее красоту. Это лишь подчеркивало изящную костную структуру лица.

Все подчинялись ей беспрекословно, не спорили с ее предложениями и смеялись над ее умными шутками, относясь к ней так, как им стоило это делать всю неделю. По мнению Хантера, Рид наблюдал за ней с чрезмерным увлечением, но соблюдал дистанцию, иногда виновато поглядывая на хозяина курорта. Она не выглядела встревоженной, подбирая позиции и освещение, выполняя все с мастерством и артистизмом. Прядь волос Грейс не на своем месте, букет нужно перевернуть на четверть, складка на юбке Кэролайн... И, к чести ее помощников, им не нужно было повторять дважды. Ей нужно было только начать, после чего они все замечали и подхватывали налету.

Она была для них блестящим наставником.

Это надо видеть.

Ей не нужен макияж, дизайнерские платья или причудливая прическа, чтобы быть великолепной, независимо от того, что другие поняли все только сейчас. Всех очаровывало ее незримое качество, не имевшее никакого отношения к ее внешнему виду. Просто Мэл чистая и обычная во всей своей изысканной красоте.

– Хантер, ты выглядишь, как олень при свете фар, – хмыкнула Мэл с улыбкой. – Точно подмечено, да?

Его глаза ненадолго сузились, когда остальные гости вечеринки заржали, а Мэл подразнивала его, с улыбкой двигая бровями. И так все прошло, переезжая с одного места для съемки на другое, делая быстрые и качественные фото, совершенно не замечая времени. Несколько заключительных фото, и все будут свободны. Хантер с удивлением посмотрел на часы. Они вернутся в главный зал раньше назначенного времени, прежде чем напитки и закуски для гостей будут поданы. Гости снова разбрелись по карам и начали отъезжать, все веселые, возбужденные и готовые к вечеринке после этой формальности.

Хантер, однако, остался стоять там, куда его последний раз поставили для съемки, ожидая отъезда машин, а затем направился к Мэл и ее помощникам, которые обсуждали дальнейшие действия.

– На приеме может быть плохое освещение, – объясняла им Мэл, – поэтому действуем по обстоятельствам. Оставайтесь столько, сколько хотите, но не выделяйтесь. Сделаем все возможное. Завтра утром у нас ранний рейс, так что не задерживайтесь.

– Нам обязательно уезжать отсюда? – Тарин нахмурилась, поправляя ремешок черно-синего платья.

– Тарин украла мой вопрос, – заявил Хантер, сложив руки в карманы.

Все три головы с удивлением повернулись к нему. Тарин и Дэн посмотрели друг на друга, а затем безмолвно направились к последнему гольф-кару.

Мэл улыбнулась, подошла к нему с прищуренными от солнца глазами.

– Привет.

Он ответил ей улыбкой и поцеловал.

– И тебе.

Она вздохнула и вытерла лоб.

– Боже, я рада, что это закончилось. Все напоминало свору кошек.

– Ты не подавала виду, что было нелегко, – он обнял ее за талию.

Она дотянулась до его руки.

– У меня была дополнительная мотивация, чтобы быть очаровательной. Думаю, сработало.

–Так и было, – заверил он, протягивая другую руку, чтобы потянуть резинку ее конского хвоста вниз и распустить все еще вьющиеся волосы. – Так лучше. Мне нравится.

Мэл хитро улыбнулась.

– Я могу и так сделать, – сказала она, вращая головой и позволяя кудряшкам танцевать.

Его сердце застряло где-то в горле.

– Да, именно так, – он коснулся ее челюсти и снова поцеловал.

Один из ребят нетерпеливо посигналил из гольф-кара.

– Вечеринка начинается! Погнали!

Хантер пытался их игнорировать.

– Тебе действительно нужно уезжать завтра? – прошептал он.

Мэл положила руку на его губы и покачала головой.

– Мы не будем сейчас говорить о завтрашнем дне. Сегодня день свадьбы. Я все еще на работе и мне нужно попасть на прием. Поговорим об этом позже, ладно?

Он улыбнулся и тяжело вздохнул.

– Хорошо, хорошо. Владелец проделал прекрасную работу по устройству приема, чтобы все это не было пустой тратой некоторых очень богатых и известных людей.

– Заткнись, – бросила Мэл, направляясь к машине. – Я знаю владельца, он тебе понравится.

– Обещаешь? – спросил он, когда уселся и положил руку на спинку сиденья.

Мэл сел рядом и наклонился к нему.

– Обещаю. А теперь взбодрись, босс. Самое сложное уже позади. Время веселья. Когда Том и Дженна руководят шоу, тусовка обещает быть превосходной.

Глава 16

Все было поистине великолепно. Сотрудники отеля Rambling Ridge проделали фантастическую работу, превратив главное здание и павильон в идеальное место для приема гостей со стильной южной концепцией, которая олицетворяла Тома и Дженну. Диджей тоже прекрасно справился: он поставил достаточно колоритной музыки для удовлетворения родственников, но разбавляя ее, дабы не раздражать гостей с более разнообразными вкусами. Еда была вкусной, гости остались довольны, а такое же романтическое освещение, что и на вечере джаза, укутывало место волшебством.

Поддавшись клише, Том и Дженна решили исполнить свой первый танец под песню Мартины Макбрайд и Пэта Монахэна «Выйди за меня». В другой бы ситуации это дало повод Мэл закатить глаза, но почему-то у нее не было желания делать ничего подобного, разве что улыбаться и терпеть странное ощущение жжения в глазах и в горле.

Она стояла рядом со своей семьей в обнимку с Кэролайн, после чего последовали общие обнимания между ними, тетей Кэди, дядей Дрейком и Лукасом. Чтобы совладать с эмоциями, Мэл потребовалось чуть больше времени, чем она ожидала. Несмотря на ее попытки в прошлом утверждать, что у нее не было семьи, теперь она чувствовала себя ее частью.

Возможно, пора прекратить вести себя по-детски. Теперь, когда она поняла, чего ей не хватало, невозможно продолжать жить, забыв при этом родственников. Она была настоящей Хадсон, от макушки до кончиков пальцев ног.

Дрейк и Дженна разделили восхитительный и полный смеха танец, Том наклонил свою мать к полу, заставив ее улыбнуться и выглядеть такой же душевной, как и ее сын.

Мэл часто встречала Хантера в течение вечера, но много времени вместе им провести не удавалось. Ей приходилось много фотографировать, а также присоединяться к вечеринке в качестве гостя, общаясь с такими приставучими дамочками как тетя Джони и двоюродная тетя Перл, которые пытались урвать всевозможные сплетни. Ей удалось отвязаться от своего троюродного брата Вэнса, который, казалось, провел слишком много времени в отдаленных сельских районах Кентукки. Также попался на глаза печально известный стриптизер с девичника, который слишком близко танцевал с Алексис. Очевидно, между ними что-то было.

Было много танцев и столько же песен. Единственная размолвка вечера случилась, когда заиграл гимн команды «Теннесси» и не-фанаты стали возмущаться. Но учитывая предпочтения невесты, все протесты были отклонены. Был и танец в стиле кантри, который зашел на ура.

Еда постоянно обновлялась, это была дань уважения лучшим традициям юга, что радовало всех, кроме голодающих подружек невесты, которые обходились ломтиками лимона из стаканов с водой, которые подносили официанты.

Вдоль каменного прохода между павильоном и пляжем были установлены столики для тех, кто хотел насладиться свежим воздухом вдали от танцев или дать ногам отдохнуть. Мэл замечала пары, идущие рука об руку по нему и по освещенному пешеходному мосту. Она вздохнула в надежде, что скоро суета уляжется, чтобы ускользнуть с Хантером на несколько минут. Уйти до того, как Дженна, и Том со всеми театрально попрощаются было невозможно, но это не означало, что она должна была присутствовать постоянно.

Она вернулась в главный зал, чтобы подняться по лестнице на верхний этаж, посчитав, что оттуда могут получиться интересные ракурсы. Связь с Тарин и Дэном была уже давно потеряна, и, учитывая, что всем им пришлось сдать свои телефоны, она, вероятно, не сможет их найти до завтрашнего отъезда. Прямо сейчас думать об этом нельзя. Это могло выбить из колеи.

Она обнаружила несколько человек наверху, где было тише и спокойнее, одним из которых была Грейс, которая улыбнулась и помахала Мэл, тут же сделавшей ее снимок. Она заметила Хантера на одной стороне павильона, улыбающегося и болтающего с братьями Тома, без пиджака и с ослабленным галстуком. Он выглядел безупречно, как всегда, но менее недоступным. Это заставило ее улыбнуться.

Длинноногая блондинка подошла к группе и обняла их всех, включая Хантера, все трое улыбнулись ей, когда та оживленно заговорила. У нее была идеальная фигура – атлетичная, что могла запросто сойти за спортсменку и столь же соблазнительная, чтобы быть моделью Victoria's Secret, – а ее платье лишь подчеркивало формы. Эта девушка способна соответствовать вкусу любого мужчины.

И соответствовала всей компании. Никто из парней не спускал с нее глаз. Мэл она совсем не понравилась.

– Эй, Грейс? Кто та девушка внизу с Дейвом и Трентом? – спросила она фальшиво беззаботным голосом, делая вид, что фотографирует остальную часть группы. – Не узнаю ее.

Грейс подошла и посмотрела, теребя браслет.

– О, так и думала, что она появиться. Это Эмма Холлидей. Двоюродная сестра Вандербильта, – добавила она шепотом.

Оу, ну само собой.

– Потрясающая, – попробовала придать голосу энтузиазм Мэл. – Она знает Ярдли?

– Она их всех знает, – объяснила Грейс, рассеянно постукивая по окну. – Наверное, с детства. Они с Хантером сходились и расставались, начиная со школы. Но серьезные отношения начались три года назад.

Которые «начались так же, как и закончились»…

Мэл напряглась и попыталась размять шею.

– Да? Насколько серьезные? – ей не нужен был ответ, но она все равно хотела его услышать.

Эмма была его бывшей. Мэл знала это, ей стоило это понять. Софи бросила ей в лицо историю с бывшей, а Кэролайн подтвердила.

Эмма Холлидей была той самой.

Грейс метнула на нее взгляд.

– У Хантера было кольцо. Но он не сделал предложения. Она хотела отправиться в Корпус Мира, или преподавать английский язык в Индонезии, или исследовать моделей-итальянцев, а может быть, все вышеперечисленное. Я слышала, что расставание прошло плохо, но они так долго дружили, что через несколько месяцев помирились и продолжили общение. Она давно хотела вернуться к нему, но не была уверена, примет ли он ее обратно. У Хантера больше не было серьезных отношений, так что… – она посмотрела на компанию с небольшим хмурым взглядом. – Я не видела ее несколько лет. Она вроде как встречалась с бейсболистом.

То, как она флиртовала с мужчинами, давало основания для сомнений, что она встречается с кем-то, но у нее определенно это было в планах. Она не была сосредоточена на группе в целом. Ее вниманием владел только Хантер.

И того ничего больше не интересовало.

В конце концов, Грейс ушла, а Мэл продолжила свое наблюдение, и чем больше Хантер улыбался, тем тревожнее ей становилось. Затем Эмма что-то прошептала ему на ухо, он нахмурился, кивнул и, взяв ее за руку, увел от музыки и из павильона. Мэл прошла вдоль окон комнаты и увидела, как они спускаются по каменным ступенькам к пляжу.

Они разговаривали несколько минут, выражение лица Хантера не изменялось. Он держал руки сложенными, слушая так же внимательно, как и до этого, в то время как руки Эммы двигались и размахивали в такт ее слов. Мэл была недостаточно близко, чтобы попытаться читать по губам, к тому же было отвратительное освещение, но сердце подпрыгнуло в горле, когда Хантер расслабил руки и положил их на бедра. Он опустил голову, кивнув один раз.

Затем, по какой-то причине, Эмма начала плакать. Мэл увидела, как плечи Хантера вздрогнули, и как он крепко обнял девушку рядом. Он погладил ее волосы, что-то шептал ей на ухо и улыбнулся, когда та ответила объятием и уткнулась лицом в его плечо. А потом он рассмеялся.

Мэл сжала губы, обдумывая, что с ней произойдет: стошнит, упадет в обморок или закричит. Но ничего из этого, ее глаза просто наполнялись слезами под долгие объятия парочки внизу. Эмма улыбнулась, Хантер тоже, прежде чем они исчезли, предположительно, в направлении танцпола.

Вместе.

Мэл уткнулась в одну точку. Образ обнимающихся Хантера и Эммы задержался в ее сознании, в тумане ее несфокусированного видения.

Они представляли собой совершенную пару – идеально подходящую, идеально подобранную и идеально превосходную. Это был путь Хантера, а Мэл была глупа, чтобы вообразить на миг, что модный, богатый мужчина с великолепной внешностью серьезно относится к фотографу. Должно быть, ему было скучно без невесты-кузины Вандербильта под рукой.

Ну, что там он говорил?

«Достаточно долго. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет».

Прошлое было здесь. Хантер, казалось, вернулся в него и рад этому.

Мэл спустилась по лестнице, сдерживая слезы, разрываясь, как поступить – вернуться в павильон, чтобы извиниться перед семьей или просто уйти.

Именно тогда заиграл медленный танец, и ее разум стал представлять ужасающий сценарий, где Хантер ведет мисс Эмму Холлидей, ту, которая ушла от него, ту, которая захотела вернуться, на танцпол и медленно покачивался с ней, может быть, даже опустив голову, чтобы поцеловать ее плечо.

Хнык вырвался из Мэл, ноги двинулись к двери в передней части домика.

– Мэл?

Рыдания застряли где-то в горле, слезы были готовы пролиться, но она сдержалась, услышав голос Кэролайн.

– Я ищу Грейс. В чем дело?

Мэл покачала головой, не оборачиваясь.

Кэролайн встала перед ней, схватив ее за руки и вглядываясь в лицо.

– О, дорогая…

Мэл уставилась в потолок, желая избавиться от слез, но ей не удалось.

– Кто обидел тебя, детка? Я готова к убийству. Просто назови сукина…

– Все нормально, – икнула Мэл, вытирая слезы и пытаясь успокоить дыхание. – Я не могу…

– Хорошо, – успокоила Кэролайн, притягивая ее в крепкие объятия, Мэл сделала тоже самое, что заставило Кэролайн еще крепче сжать руки. – Окей. Хочешь уйти?

Мэл кивнула головой.

– Иди, – велела Кэролайн, отходя и улыбаясь. – Я поговорю с мамой. Мы скоро приедем к тебе в Денвер, договорились?

Мэл кивнула, вытирая глаза, затем передала камеру.

– Сможешь сделать грандиозные финальные фото? Ты же знаешь, как это делается?

Кэролайн кивнула, забирая фотоаппарат у нее.

– Целься и стреляй, правильно?

– Это камера, а не Кольт 45, – пробормотала Мэл, ее грудь болела от сдерживающихся криков.

– Одно и то же, – подмигнула кузина. Она наклонилась и поцеловала ее в щеку. – Иди, Мэл. Люблю тебя.

Мэл кивнула, не в силах больше ничего сказать, подошла к стойке администратора, забрала свой телефон и вышла из здания. Пройдя всего четыре фута, снова услышала свое имя, на этот раз от Дженны. Она повернулась и увидела, что невеста приближается к ней с ослепительной улыбкой.

– Мэл, ты уезжаешь? – обеспокоенно спросила Дженна.

Мэл заставила себя улыбнуться.

– Голова болит, – грустно прошептала она. – Хочу немного поспать перед завтрашним рейсом.

Дженна улыбнулась и покачала головой.

– Глупышка, ты не можешь уйти, не попрощавшись со мной, – она крепко обняла Мэл. – Спасибо за то, что приехала. Без тебя было бы не то. Когда мы вернемся из свадебного путешествия, я могу навестить тебя?

– Конечно, – выдохнула Мэл. – Ты сможешь лично посмотреть и забрать фотографии.

Дженна отступила.

– Нет, глупышка, я хочу встретиться с тобой. Пообедаем вместе. Так можно?

Мэл долго смотрела на кузину, обдумывая, как много произошло изменений из-за этой женщины. Она снова нашла семью, вспомнила, что потеряла, и обнаружила, чего не хватало в ее жизни, чего она никогда не понимала – любви.

Может быть, эта поездка не была полным провалом.

– Да, – скрипнула она, демонстрируя эмоции. – Да, было бы здорово.

Дженна ухмыльнулась, снова обняла ее и вернулась на прием.

Мэл засунула телефон в сумочку, так и не включив его, и направилась к гольф-карам. Теперь она дала волю слезам, ребра стали болеть от громких всхлипов, пальцы время от времени растирали влагу по щекам. Ей нужно было убежать из этого места, от воспоминаний, от него… От дурацких мечтаний, которыми она жила всю прошлую неделю.

Идиотская была затея приехать сюда.

Познакомиться с ним.

Водитель гольф-кара повез ее обратно в дом, и пока она ехала, была не в силах удержаться от наблюдения за озером, где с катера выстреливали фейерверки в честь молодоженов.

Как все могло измениться в одно мгновение? Как Хантер мог заявлять, что любит ее, а потом вернуться к женщине, которая его бросила?

Легко, напомнила она себе. Она была его типом. Разве Грейс не говорила, что они встречались время от времени, прежде чем их отношения перешли на более серьезный уровень? Нетрудно вернуться к тому, кого ты любил настолько, что даже был готов сделать предложение, особенно если никогда не переставал любить. Особенно, когда этот кто-то мог так много предложить, включая статус в обществе.

Бедная доверчивая Мэллори Хадсон, которая думала, что принцу действительно понравилась служанка.

Она попросила водителя кара подождать ее, чтобы ворваться в дом собрать все свои вещи. Не было никакого желания вновь встретиться с Хантером и снова попасть в его ловушку. Ну, она, наверное, потом будет себя ненавидеть и проведет слишком много дней на диване с чипсами и ложкой в мороженом.

С чемоданом в руке она еще раз оглядела крошечный коттедж, толчок сожаления и ностальгии ударил в ее нутро, словно тонна кирпичей. Ничто из этого не было реальным. Ни этот коттедж, ни это место – ничто. Она хлюпнула свежей волной слез, вернулась к парню в машине и попросила его отвезти ее в бунгало, где обитали Тарин и Дэн.

Она вошла туда, поставила чемодан в углу, снимая обувь. В доме было тихо и темно, что было прекрасно. Усевшись на диван, наконец, дала рыданиям волю.

Через несколько минут раздвижная стеклянная дверь открылась, и вошли хихикающие Тарин и Дэн в купальниках, целующие друг друга со слишком большим количеством осознанности, чтобы быть пьяными. Заметив ее, они резко остановились, и единственный звук, повисший в воздухе, исходил от капель воды, которые стекали с их волос и тел.

– Привет, – хрипло сказала Мэл, пытаясь подавить слезы.

– Привет, босс, – ответил Дэн с ложной невинностью.

– Привет, босс, – хмуро вторила Тарин.

Мэл сглотнула и прожестикулировала между ними.

– Ну, как это называть?

Ее помощники переглянулись, Дэн пожал плечами.

– Ну, после того, как нас отправили к тебе в декабре, мы вроде как…

– Это происходит с самого начала? – Мэл прервала его, голова закружилась от беспорядка.

Они выглядели смущенными, одновременно почесывая затылки.

– Мы не были уверены насчет твоей политики тесной связи коллег, – признался Дэн.

– Дэн намного лучше, чем выглядит, – ответно призналась Тарин, сморщив нос.

Дэн фыркнул и толкнул ее бедром.

– Ну и дела. Спасибо, детка.

– Заткнись. Я видела, как ты пускал слюни на Кэролайн, – заявила Тарин с закатанными глазами.

– Будто ты не развесила фотки всех парней на свою доску слюней? – выстрелил он в ответ.

– У Кэролайн есть австралийский регбист, помнишь? – Мэл не особо вникала в их стеб, ей было не до этого. – Зовут Райан, все очень серьезно.

– Ты победила, – улыбнулся Дэн.

Тарин, напротив, пристально уставилась на Мэл.

– Босс? Дерьмово выглядишь.

Мэл попыталась засмеяться, притвориться, но ее дрожащая челюсть и слезящиеся глаза не позволили ей.

– Могу я... Переночевать здесь? И мы можем уехать пораньше?

Брови Тарин нахмурились.

– Да. Конечно. Мы все собрали и готовы. Ты хочешь свалить прямо сейчас?

Мэл была тронута предложением, но покачала головой.

– Нет, нам нужно поспать. Однако никаких звонков. Меня здесь нет, окей?

Они кивнули.

– Мне понравилось без телефона, – заявила Тарин. – Я даже не включила его снова.

– Я включил, – сказал Дэн и зажег свет. – Но отвечать на него не буду. Эм, нам ждать… Какого-нибудь рассерженного парня, ломящегося в дверь ночью?

Мэл пожала плечами и прикрыла глаза.

– Я не знаю, – и, сломавшись, снова заплакала.

Тарин обернула полотенце вокруг себя и села рядом с Мэл, прижимая ее и потирая руку.

– Хорошо, хорошо, как насчет того, чтобы Дэн пошел и сделал нам какао, а?

Дэн сразу же устремился на кухню, уже работая над этим.

Мэл хмыкнула и покачала головой.

– Я хочу принять душ, – прохрипела она, вставая. – И... травяной чай.

Она поймала их испуганный взгляд, но не могла заставить себя успокоиться. Она зашагала в ближайшую ванную комнату, сняла платье и забралась в душ, где рыдания смогут затеряться в потоках воды, ударяющуюся о плитку.

***

На следующее утро, чудесным образом поменяв билеты на более ранний рейс и благополучно приземлившись в Чикаго для пересадки, Мэл, наконец, включила телефон.

Пять пропущенных звонков, два голосовых сообщения и семь пропущенных сообщений – все от Хантера. Три звонка, одно голосовое сообщение и шесть смс были с прошлой ночи.

«Эй, ты с телефоном?»

«Тебя здесь больше нет. Где ты?»

«Это не смешно, дорогая».

«Мэл, это не смешно. Где ты?»

«Детка, я просто с ума схожу. Я зашел к тебе, а тебя нет. Где ты?»

«Возьми телефон ей-богу».

А потом с утра:

«Я люблю тебя».

Она сглотнула, читая их, представляя его лицо, улыбку, нахмуренные брови. В ее ушах раздавался его голос, тонкие интонации в его тоне, интенсивность его слов, каждый нюанс, такой же знакомый ей, как и дыхание.

Кэролайн была права, он продела отличную работу. И сделала все очень тщательно.

Она взглянула на «Старбакс», где Тарин и Дэн ждали свой заказ, и включила первое сообщение на голосовой почте, закрыв глаза.

– Мэл, я не могу найти тебя, детка. Ты исчезла. Мне нужно увидеться с тобой. Ты не отвечаешь на мои сообщения, и я даже не знаю, получаешь ли ты их. Ты опять где-то оставила телефон? Софи что-то сказала? Я схожу с ума, дорогая. Позвони мне. Я люблю тебя.

Мэл нажала кнопку «Удалить» пока не успела отговорить себя.

Она уставилась на свой телефон, желая, чтобы кто-то выхватил его из ее руки и выбросил, желая больше никогда не слышать его голос, желая...

– Мэллори, сейчас пять утра, я скучаю по тебе. Я знаю, что ты уже по дороге в аэропорт, и как бы мне ни хотелось, я не могу тебя преследовать. Ты не хочешь этого. Я не знаю, что случилось прошлой ночью, почему ты не отвечаешь мне или не перезваниваешь, и, честно говоря, мне все равно. Я люблю тебя. Пожалуйста, позвони мне. Пока.

Мэл удалила его тоже, выжатая, как лимон, не в состоянии больше плакать после ночи безудержных слез. Она откинула голову на неудобное кресло аэропорта и болезненно вдохнула и выдохнула.

– Скинул все с камеры, которую отдала Кэролайн?

– Конечно. Я похож на новичка?

– Сначала понюхал ее? Насладился запахом ее знойных духов?

Кто-то засмеялся, а потом остановился рядом с ней.

– Как такое возможно, что сейчас ты выглядишь хуже, чем семь минут назад? –спросил Дэн, садясь к ней.

– Ты издеваешься надо мной, Дэниел? Заткнись и дай мне кекс, – Тарин потянулась к Мэл и села по другую сторону. – Мэл, ты включила телефон, да?

Мэл сглотнула, но не ответила.

– Где твой мобильник? – надавила Тарин со вздохом. – Где находится... А, понятно. Ладно, Дэн, ты главный по звонкам. Включи режим «в самолете» или играй в Angry Birds, мне все равно, что ты будешь делать. Но ты следишь за этой штукой, ни в коем случае не отдаешь обратно Мэл. Понял?

– Да.

В течение долгого времени никто не произнес ни слова, Мэл почти задремала, когда услышала, как вибрирует телефон. Она вздрогнула и посмотрела на Дэна.

Он посмотрел на ее телефон, потом встретился с ней взглядом и положил в карман.

Она застонала и плотно закрыла глаза.

– Хочешь поговорить об этом? – спросила Тарин, потягивая кофе.

– Нет.

Одним словом, случилось невозможное. Ее глаза наполнились слезами, стеснение в груди разорвалось на тысячу кусочков. Тарин положила голову на плечо Мэл, а Дэн приобнял ее и тихо похлопал.

И вместе они ждали.

Глава 17

Две недели спустя

– Тарин! Ввела Эшли в курс проекта Йеллоустона?

– Да, она все знает.

Мэл кивнула, хотя Тарин не могла видеть этого со своего стола в углу. Она наняла Эшли после возвращения со свадьбы в качестве ассистента и секретаря. Она была умной девушкой из местного колледжа, но имела проблемы с запоминанием особенностей. Тем не менее, девушка оказалась ценным сотрудником, но просила краткое изложение того, какие проекты они будут или не будут делать, чтобы лучше за всем следить.

С момента публикации деталей свадьбы и фотографий, звонки наводнили студию. Это было нелепым. Не то, чтобы Мэл возражала против востребованности, но она не собиралась делать фотосессии для знаменитостей, если это не было ей интересно.

Она дала Тарин и Дэну больше свободы и собственных проектов, теперь они больше походили на партнеров в бизнесе, чем на что-либо еще. Дэн склонялся к более экстремальным снимкам – те, которые требовали от него прыжков с парашютом или спуска по каньонам и тому подобное, – и они были очень впечатляющими. Тарин, напротив, пробовала свои силы в фэшн-съемках, но уникальными и художественными способами. Только на прошлой неделе она проводила предварительную работу для Недели моды в Нью-Йорке, проделав потрясающие вещи с освещением.

Мэл гордилась своими учениками, хотя больше не могла их так называть. Они взяли на себя большую часть нагрузки, как только она решила посвятить себя определенным проектам. Йеллоустон, например, хотел, чтобы она приступила к работе с ним осенью, но она хотела пересмотреть детали контракта после получения опыта на больших игровых полях.

Эта идея возникла после короткой поездки в Мэн в минувшие выходные для съемки клиента, который помимо указаний предоставил ей свободу, не зацикливаясь на рекламе. Контракт был более сложным, чем с отелем Хантера «Rambling Ridge», но они все равно дали ей достаточно простора для воображения. Тем не менее, опыт сразу же отправил ее на поиски адвоката, чтобы помочь ей подготовиться к более сложным проектам.

Проблема с повышением спроса заключалась в том, что все стало немного сложнее.

– Дэн сказал, когда вернется? – небрежно спросила Мэл, повернувшись к компьютеру и просматривая фотографии для Дженны.

– Вроде в три, – сказала Тарин с ручкой вот рту, качаясь на стуле взад и вперед, так что ее яркая юбка развевалась. – Иди на обед. Кэролайн пристрелит тебя, если ты продинамишь ее.

Мэл вздрогнула и потерла шею ладонью.

– Я действительно не знаю, смогу ли снова выдержать инквизицию. Мне не понравился допрос Дженны, а она даже ничего не знала.

Тарин издала тихий звук, но не повернулась, чтобы посмотреть на нее.

Именно так все и происходило. Слава богу, никаких упоминаний о Хантере, но все знали, что он все еще писал и звонил, уже не так много, как раньше, но ведь Мэл никогда не отвечала. Но напоминание было болезненным. Дэн и Тарин понимали и поддерживали ее, реагировали на все отзывчивостью, но отсутствие объяснений оставило их в некотором роде в подвешенном состоянии. Они не знали, как спросить об этом и притворялись, что на озере все делали просто свою работу, но контакт был утрачен, и Мэл это понимала. Они были на ее стороне, но она не давала им ничего для сочувствия. Она знала, что если когда-нибудь решит поделиться, их уши будут в ее распоряжении и, вероятно, попкорн в руках, но пока что она к такому не готова.

– Иди, Мэл, – крикнула Тарин, повернувшись. – Я серьезно. Тетя Кэди каким-то образом получила мой номер, и если она позвонит мне еще раз…

Мэл застонала и прокрутила еще несколько фотографий.

– Прости. Она невозможна.

– Да, но так как она посылает мне фруктовые пироги, то все в порядке, – Тарин засмеялась и пошла к холодильнику сзади. Мэл услышала, как она роется, и вдруг звук прекратился.

– Мээээл, – медленно протянула Тарин, – почему в морозилке три ведерка мороженого?

–Для чрезвычайных ситуаций, – поморщилась Мэл.

Тарин подошла и встала прямо перед ней.

– В рабочем холодильнике?

– Чрезвычайные ситуации случаются и на работе, – Мэл пожала плечами.

Тарин развернула стул Мэл и наклонилась вперед, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. Ее длинные, удивительно прирученные красные волосы свисали. – Окей. Ты не хочешь говорить о сексуальном боссе? Отлично, я все понимаю. Но возьми себя в руки, женщина! У тебя было три дня на диване с начос, и я ничего не сказала…

– Начос на завтрак – фантастическое изобретение, – упрямо перебила Мэл, складывая руки.

– …и я видела, что ты скупаешь мороженое, как будто оно тает, но я все понимала, поэтому молчала, – продолжила Тарин. – А потом ты стала работать словно сумасшедшая, и я подумала: «Отлично! Она вернулась и готова рвать!» Не возвращайся к сладкому, Мэл. Подумай о своих бедрах.

Мэл уставилась на нее.

– Это то, что тебя больше всего беспокоит? Мои бедра?

Тарин лукаво улыбнулась.

– О чем еще мне беспокоиться? Ты можешь поискать помощь где-нибудь еще, но мороженое не уважает части тела.

Мэл засмеялась и прикрыла рот, из-за чего Тарин усмехнулась и вернулась к своему стулу.

– Ты крепкий орешек, Мэл, – легко сказала Тарин. – Ничто не сломит тебя.

Она долго смотрела на Тарин, задаваясь вопросом, была ли девушка глупой или пыталась быть смешной. Она видела Мэл в самый трудный момент и проверяла ее звонки целую неделю. Она знала, что Мэл находилась в упадке. Все еще была, если честно, но сейчас стало лучше. Намного лучше.

Мэл покачала головой и вернулась к еще одной серии свадебных фотографий на компьютере, чтобы просмотреть и отретушировать, прежде чем отправиться на встречу с семьей.

– Хочешь, чтобы я это сделала? – уточнила Тарин тихим, понимающим голосом.

– Нет, – Мэл покачала головой, – я сама. Там просто свадебный завтрак.

– У меня есть снимок, где Софи тащит бекон со стола, – Тарин вздохнула, откинувшись на спинку стула. – Вегетарианка из нее не ахти.

Мэл должна была рассмеяться, но не смогла. На экране перед ней был Хантер. Предполагалось, что она просмотрит снимки Тарин с того дня, а не свои, но этот момент она запомнила. Она обходила зал вокруг, фотографируя каждый столик гостей, как просила Дженна, и сделала несколько дополнительных снимков молодоженов. Хантер наклонился поближе к Тому, они выглядели не разлей вода. Что-то в выражении лица Хантера – намек на понимающую улыбку; дразнящий, обожающий свет в его глазах; темная щетина, даже если он побрился – все вместе, заставило ее сделать дополнительные кадры, сосредоточившись на нем.

И он, скорее всего, понимал это.

Его улыбка предназначалась ей.

Если бы только она знала тогда, что он играл с ней, что делал это всю неделю, несмотря на свои слова. Она чувствовала предупреждающие знаки, что все было слишком легко и слишком невозможно, но позволяла ему вести ее по кругу, пока у нее не закружилась голова от экстаза. Ей стоило быть умнее.

Она быстро прощелкала вперед, прочистив горло и потянув за жилет одной рукой, чувствуя, что что-то в ней было не так, и нужно срочно привести себя в порядок. Она слегка улыбнулась нескольким снимкам, получая тайное удовольствие от того, как хорошо она выглядела в тот день. С тех пор она стала лучше ухаживать за волосами и лицом, но ничего похожего еще не было. Такого больше не повторится, если Кэролайн не будет путешествовать с ней по всем крупным проектам.

На экране появился еще один кадр, от которого ей стало тяжело дышать и внезапно прихватило в груди.

Этот момент, этот дикий, выбивающий дыхание пятисекундный момент. Прямо перед ней.

Мэл стояла около стола с тарелкой в одной руке и ложкой для фруктового салата в другой. Хантер находился слева позади нее с рукой на ее правом бедре, прижавшись к уху и что-то шепча. Мэл мягко улыбалась и прижималась к нему.

Никто из них не смотрел в камеру, но в этом не было необходимости.

Эта картина показала двух настолько влюбленных людей, что остальная часть мира отпала, людей, которые выкрали момент для себя среди хаоса и шума, совершенно довольные просто нахождением рядом друг с другом.

Слезы навернулись на глаза, горло болезненно сжалось.

– Э-э, – попыталась она сказать, но подавилась словами. – Думаю, лучше ты этим займешься, – кликнув «вперед» к следующему кадру, встала и потянулась за сумочкой. – Ты права. Кэролайн разозлится, если я опоздаю. Она проделала долгий путь, чтобы навестить меня, мне стоит хотя бы приехать вовремя.

– Звучит неплохо, – ответила Тарин, крутанувшись в кресле. Ее взгляд упал на экран компьютера Мэл, а затем снова на нее с непроницаемым выражением лица. – Один вопрос: связана ли со случившимся другая девушка?

Мэл заколебалась, потом вздохнула.

– Да. Пассия из прошлого.

– Ты знала?

Она покачала головой, сжимая губы вместе.

– Мы никогда не говорили о прошлых отношениях.

– Да ладно?

– У нас была всего неделя, – напомнила ей Мэл, от чего снова закололо в груди. – Слишком мало времени для чего-то важного.

Тарин странно посмотрела на нее, с ноткой безмятежности и грусти.

– Наверное, нет. Хорошо провести время за обедом! Принеси мне хлебные палочки. А потом поможешь мне с насыщенностью фэшн-снимков, прежде чем я отправлю их заказчику.

Мэл кивнула, улыбнулась и вышла из студии, помахав Эшли. Гуляя по улицам Денвера в одиночку, Мэл позволила себе всплакнуть, как она делала несколько раз в неделю. Не рыдания, просто слезы грусти, которые мягко текли по щекам, словно потоки страдания.

Когда сердце перестанет болеть?

Ее телефон загудел, она посмотрела на него.

Хантер.

Среда в полдень – самое время. Иногда она позволяла ему дозваниваться, чтобы он решил, что у нее нет телефона поблизости и она просто не услышала звонок. Не сегодня. Она нажала кнопку «отклонить» и убрала мобильник. Вытерла щеки, приклеила улыбку и направилась в ресторан, чтобы встретиться со своей семьей.

***

Хантер вздохнул и положил телефон на стол, потирая лоб. Он знал, что она уклонялась от его звонков, но это был первый раз, когда он перешел на голосовую почту так быстро. Наверное, сегодня плохой день.

Он взглянул на фотографию на своем столе, как делал это несколько раз в день. Том отправил ее ему после того, как Мэл скинула им наработки со свадьбы, так что снимок не был отретуширован или что-то такое. Кадр с первой съемки рассвета, которые он сделал, когда Мэл бросила ему камеру. На нем была смеющаяся она по колено в воде с солнцем позади нее.

У него была уверенность, что Мэл понятия не имела, что фотография попала в наработки. Она бы никогда не отправила это. Тарин или Дэн, вероятно, добавили снимок, за что он был им очень благодарен. В черно-белых тонах фото стало еще более особенным для него.

Там была его девочка.

Его сердце сжалось на мгновение, он откинулся на спинку стула, рассеянно потирая грудь. От нее не было слышно ни слова со свадьбы, и никто не мог ему ничего объяснить. Он пытался обзвонить всех общих знакомых, а потом и ее помощников, но, к их чести, они были неизменно преданы Мэл, поэтому он так ничего и не добился.

Том рассказал ему о визите Дженны к ней, и та сказала, что Мэл выглядела хорошо – немного худой и уставшей, но клиентов прибавилось. Это отличные новости – он хотел, чтобы она была востребованной. Он хотел, чтобы она состоялась. Он хотел...

Ну, он хотел ее, но это казалось все более и более нереальным с каждым днем.

Он надеялся, что со временем она успокоится от того, что ее так расстроило, и они, по крайней мере, смогут поговорить. В его голове не укладывалось, что же такого он сотворил, что она так внезапно возненавидела его, поэтому исправить что-то не мог, и это сводило его с ума. Больше раз, чем ему хотелось бы признавать, он заходил на сайт авиакомпании для покупки билетов в Денвер, но понимал, что это не поможет.

Только в романтическом комедийном фильме парень гоняется за девушкой и после объяснения в любви наступает «долго и счастливо». Хотелось бы ему, чтобы все было так просто. Но Мэл не была девушкой, желающей красивых жестов, и не была мечтательным романтиком. Она была реалисткой до мозга костей и упрямой до глубины души. Ему потребовалось бы уйму времени, чтобы успокоить ее, дать шанс объясниться, чтобы начать все сначала.

Целую неделю они проводили с ней почти каждую свободную минуту, чтобы она признала, что любит его, даже технически не делая этого. Дикая и интенсивная неделя, конечно, где они были одними из немногих здравомыслящих людей вокруг. Они держались вместе, чтобы выжить, в ходе чего между ними расцвела магия. У него не было времени и ресурсов, чтобы действовать в реальном мире. И она больше не была привязана контрактом к курорту, что заставило бы ее смириться с его присутствием с самого начала.

Теперь у него ничего этого нет.

Он говорил ей, что любит так часто, что устал. Не было смысла этим больше заниматься. Он перестал ей писать, только звонит пару раз в неделю, чтобы узнать, есть ли какие-то сдвиги.

Пришло время остановиться.

Он закрыл глаза и медленно выдохнул. Еще никогда в жизни он не был так разочарован получением почты, как когда менеджеры принесли ему диск с ее фотографиями. Разумеется, он просмотрел их и выбрал некоторые, дав указания менеджеру курорта сделать баннеры, а затем отправить другие в рекламу. Он не знал, что делать после того, как ее работа стала выполненной.

Он ничего не ожидал. Как он мог, когда от Мэл не было получено ни слова?

Ей были перечислены деньги, ее имя стало на слуху, чего он и хотел. Он позаботился о том, чтобы его партнеры по курортам и отелям получили подробную информацию о ее работе, так как они всегда делились хорошими бизнес-возможностями друг с другом. Но до сих пор она ему не перезвонила.

Ему нужно быть поосторожнее, рекомендуя ее знакомым. Если Мэл ненавидела его, по какой-то причине, она может не хотеть его связей. И она точно не хотела, чтобы ее контакты вручали, словно она Рождество. Она хотела заслужить все своим собственным трудом, чтобы ее работа говорила сама за себя. И он хотел того же для нее. Она слишком усердно трудилась, чтобы довольствоваться подачками.

Все, что ему нужно сделать, всего лишь убедиться, что ее имя крутится в нужных кругах. Доказательство ее таланта и желание работать сделает все остальное.

Его телефон зазвонил, он ответил.

– Алло?

– Босс…

Хантер нахмурился, посмотрел на экран с широко распахнутыми глазами.

– Дэн? Откуда у тебя мой номер?

– Вы звонили мне на прошлой неделе, друг.

Хантер едва сдержался от удара себя по щеке.

– Точно. И вы, ребята, все внесли мой номер в черный список, верно? Чтобы избежать моих звонков? Или записали под кодовым именем?

– Правильно, господин комиссар.

– И как же я записан? – поинтересовался он, вздрогнув от неуверенности, что хочет это знать.

– Зависит от человека. Не могу поручиться за кого-то еще, но в моем телефоне... «Красный Октябрь».

– Как русская подлодка? – он почти улыбнулся.

– В этом есть ирония. Вы пытаетесь переметнуться в лагерь противника, но Штаты не ведут с Вами переговоров или не собираются Вам верить. И никто не уверен, должны ли они помочь Вам или взорвать.

Хантер вскинул бровь и слегка улыбнулся.

– Забавно. Кто ты в этом случае?

– Алек Болдуин.

– Ты на моей стороне? – удивился он, слегка подергиваясь в кресле.

– Может быть. Просто надеюсь, что я не ошибаюсь насчет Вас.

– Я не подведу, – сказал он с кивком, расслабившись. – А кто Тарин?

– Джеймс Эрл Джонс, – Дэн хрипло засмеялся. – Она руководит шоу, но ее здесь никогда не было.

– Вы, ребята, сумасшедшие, – заявил ему Хантер, наклонившись вперед и опустив голову в руку.

– Вам нужны союзники или нет?

– Да.

– Тогда ладно. Я понятия не имею, что там за история. Она не говорит об этом, а я не спрашиваю. Осенью ей предстоит сделка с Йеллоустоном, которая должна хорошо ее продвинуть. На выходных она ездила в Мэн и сделала несколько хороших снимков, решив, что впредь будет уточнять условия в контракте и возможность использования полученных кадров.

Хантер кивнул, улыбаясь шире.

– Умная девочка. Она заслужила свое место за столом. Почему бы не пользоваться этим?

– Точно. И теперь у нас есть адвокат для всех деталей, ее бывший парень.

Хантер напрягся и сел ровнее.

– В смысле?

– Успокойтесь, босс. Он женат на ее соседке по комнате из колледжа. Мэл свела их, так что теперь он благодарен ей по гроб жизни.

Он откинулся на спинку стула со стоном отчаяния и облегчения, потирая рукой лицо.

– Извини, это все равно не мое дело. Я немного схожу с ума.

– Угу. Во всяком случае, мы догадались, что Вы знакомы с людьми, которые смогли завлечь интересными предложениями.

– Ты правильно понял, – выдал он, откинув голову назад и глядя в потолок. – Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Раздался громкий и длинный треск на линии.

– Дэн? – попытался расшевелить Хантер. – Ты тут?

– Простите, я возвращаюсь со съемок, а в каньоне много мертвых зон. Мы собираемся отправить вам несколько фотографий, которые, по нашему мнению, станут хорошим дополнением к существующему портфолио. У вас сохранилась копия контракта с переговоров?

Хантер повернул стул к книжной полке позади себя и вытащил папку.

– Да, прямо здесь.

– Отлично, мы вышлем Вам материал, хорошо?

Хантер почувствовал себя более спокойно, чем в течение нескольких недель, не то, чтобы совсем супер, но уже лучше.

– Окей.

– И не сходите с ума, да? Вы знаете, какая Мэл. Люди должны хотеть ее заполучить. Ваше имя вообще не должно всплыть.

– Да, понимаю. Дэн, – Хантер потер переносицу. – И сам знаю.

– Верно, вот почему вы босс. Ладно, один вопрос, а то Тарин выстрелит мне в лицо, если я не добуду сплетен.

Хантер недоверчиво посмотрел на телефон и покачал головой.

– Я боюсь согласиться отвечать, но продолжай.

– Вы с кем-нибудь встречаетесь?

Это должно было быть знаком для него? Намеком? Они искали улики или проводили разведку для Мэл? Он медленно выдохнул, готовый сделать прыжок веры.

– Нет, – мягко ответил он. – У меня никого нет. Теперь вопрос к вам, господин Брогада.

– Валяйте.

Он снова коротко выдохнул.

– У меня есть шанс?

Дэн был достаточно умным, чтобы не спрашивать, что он имеет в виду.

– Если количество мороженого в морозилке студии является каким-либо показателем, мой ответ – да. Это, и то, что мы теперь слушаем джаз. Я думаю, ты хороший парень. Дай ей время. Мы только вернули ее к употреблению какао.

Хантер закрыл глаза и с трудом сглотнул.

– Она его не пила?

– Мужик, девушки с разбитым сердцем – это самый большой кавардак. Я мог бы написать книгу об этом, но буду обречен на смерть. Она успокоиться, обещаю. Мы присматриваем за ней, и чем больше она работает, тем лучше ей становится.

– Тогда подкинем ей проектов, в которые она выплеснет всю свою энергию, – предложил, откашливаясь, Хантер.

– Похоже на план. Ладно, пока шпионы не спалили, что я в контакте с сумасшедшим русским, отбой. До связи, – Дэн не стал ждать какого-либо ответа и повесил трубку.

Хантер оперся локтями на стол и сложил руки перед ртом, погрязая в мыслях и воспоминаниях. Он в состоянии дать Мэл время и пространство, столько, сколько ей необходимо, но, сколько времени это займет? Сколько он сможет выдержать?

Но пока близкие к Мэл думали, что шанс есть, он будет продолжать надеяться.

Его рабочий телефон зазвонил, и он ответил через мгновение.

– Макинтайр... Трэвис, спасибо, что перезвонил. Два вопроса: твой зять все еще играет в покер с вице-президентом USO? И у тебя все еще есть недвижимость в Британской Колумбии?

Глава 18

Еще две недели спустя

– Англия? К Принцу Уильяму?

Дэн закатил глаза.

– Он женат, Тарин. И отец.

– Да, я тащусь от его жены. Ну и что? – она повернулась к Мэл с явным возбуждением. – Когда?

Мэл улыбнулась и, закинув ручку за ухо, схватила крекер из пакета на столе.

– Точная дата не известна. Мы все еще находимся на стадии планирования, но я определенно буду там, на День памяти павших в ноябре. Стихи о полях Фландрии, маках, все такое.

Тарин зевнула.

– Мне казалось, ты просто делаешь проект для USO!

– Как и мне. Но кто-то кому-то сказал, и мне позвонили из Лондона с заказом. Думаю, в последнее время мы все чувствуем себя патриотами.

– Невероятно, – вздохнула Тарин. Она опустилась на стул и наклонилась вперед. – Ты увидишь принца Гарри?

– Я думал, ты хочешь принца Уильяма, – заржал Дэн со своего стола.

– Я возьму все, что смогу, – огрызнулась Тарин, не глядя на него.

Мэл усмехнулась и покачала головой.

– Вот только теперь он тоже занят. И, отвечая на твой вопрос, я понятия не имею. Как я уже сказала, все еще на стадии планирования.

– Это будет огромный прорыв, Мэл, – сказал ей Дэн, становясь серьезным и усаживаясь прямо. – Огромный преогромный.

Она не смогла скрыть ликование, которое испытывала последние полторы недели.

– Я знаю. И это будет потрясающе.

– Как ты вообще получила USO? – поинтересовалась Тарин, потянувшись к ланч боксу и вытащив морковную палочку.

Мэл задумалась в попытке вспомнить детали.

– Звонок я получила от парня с собственностью в Канаде после того, как он увидел материал с курорта на озере. Он знаком с кем-то в USO, и когда они при нем упомянули проект, он сразу вспомнил меня. Им понравилось мое портфолио, у нас была видео-встреча, чтобы обсудить их видение и то, что я могу предложить. Честно говоря, все сложилось так легко, что я сначала подумала, что что-то не так, как будто Дженна или Том связаны с этим.

Дэн выглядел удивленным, закинув руки за голову.

– Выяснила?

Она кивнула, стряхнув крошки крекера с джинсов.

– Но потом они начали говорить о моем проекте «Деревенская Америка» и конкретных снимках, а также о некоторых снимках курорта на озере, и я успокоилась. Даже если кто-то указал на меня пальцем, им понравилось то, что они увидели, так кто я такая, чтобы жаловаться?

– И правда! – Тарин вздохнула, жуя сельдерей. – Могу я поехать в Англию?

Мэл ухмыльнулась и развернулась к экрану компьютера.

– Видно будет. Если доктор Дуранго не будет против пропуска занятий, мы это обсудим.

– Он не будет возражать, – сказали они хором.

Она рассмеялась и вернулась к редактированию снимков из штата Мэн. Это была легкая работа, и она наслаждалась поездкой. Поэтому сделала мысленную заметку посещать Мэн каждый сезон.

С поездкой в Канаду в августе, Англию в ноябре и хаотичными передвижениями по США между ними, ей придется работать без перерыва до Рождества. Это будет жестко, но она была дико всем этим возбуждена. Ей платили за проекты, которые она выбирала, и это было всем, чего она когда-либо желала. Она по-прежнему занималась некоторыми небольшими заданиями на стороне, чтобы навыки не заржавели, но большие проекты на горизонте подталкивали к совершенству.

Рид Саммерфилд каждую неделю писал по электронной почте со съемочных площадок, пытаясь переманить ее для работы на Голливуд, но до сих пор ей удавалось ему отказать. Он, казалось, не возражал, но с каждым разом предлагал идеи все лучше и лучше. И он никогда не отправлял ничего, что могло бы быть истолковано как флирт или двусмысленность. Для самого большого плейбоя Голливуда он был удивительно сосредоточен на бизнесе с ней. Из-за этого, помимо его идей, у нее было искушение уступить. Но она всегда говорила «нет», хотя и не знала почему.

– Что хотела вчера Дженна? – спросила Тарин, листая последний выпуск журнала «People», слегка крутясь на стуле, так что он скрипел.

– Одолжения, – ответила Мэл с намеком на улыбку. – У них будет благотворительный гала-концерт для детей больных раком в Чикаго через неделю, а фотограф, которого они наняли, отказался.

Скрип прекратился, и Мэл оглянулась, чтобы увидеть впивающуюся в нее глазами Тарин.

– Что? – спросила Мэл.

Тарин нахально сузила глаза.

– Ты подобным не занимаешься.

Мэл пожала плечами, ее щеки покраснели.

– Да, но это Дженна. И это Чикаго. Помнишь, по дороге на озеро я упоминала родственницу, ту, что умерла? Ее звали Эмили. Наша троюродная сестра. Ее отец был кузеном с нашими отцами, мы выросли вместе. Ее смерть стала для нас трагедией, я никогда этого не забуду. Поэтому, когда Дженна уточнила, могу ли я сделать это для ее фонда…

– Это так мило, Мэл, – сказала Тарин с нежной улыбкой. Затем ее глаза сузились. – Деловой стиль?

– Ага.

– И что ты наденешь?

Мэл рассмеялась и покачала головой, возвращаясь к компьютеру.

– Белую блузку и юбку-карандаш. Я работаю, а не гость. В реальной жизни нет дизайнерского дня.

– Но ты должна быть в платье!

– Нет.

– Какая же ты зануда, – выдохнула с отвращением Тарин. – Хотя бы надень сексуальные туфли.

– Посмотрим.

Голос Эшли прорвался внутрь.

– Простите, мисс Хадсон?

Мэл вздохнула и повернулась к девушке в дверях.

– Эшли, как я просила, чтобы ты меня называла?

Лицо Эшли стало красным, она улыбнулась, пряча прядь клубничных светлых волос за ухо.

– Прости. Мэл. К тебе клиент.

– Еще веселья? – спросил Дэн со вспышкой улыбки, жуя соломинку от кофе. – Пожалуйста, скажи, что мы поедем в крутое место.

– Заткнись! – Тарин зашипела, сдвинув шляпу на голове. – Веди себя хорошо, если хочешь поехать в Англию.

Дэн посмотрел на нее и вынул соломинку изо рта.

– За такие слова я не куплю тебе ужин вечером.

Тарин высунула на язык, а Мэл подмигнула. Значит, они все еще были вместе. Интересно. Помощники никогда не обсуждали свои отношения, и пока рабочее место было полупрофессиональным, ей было все равно. Мэл повернулась к Эшли, которая, как всегда, выглядела смущенной.

– Кто там? Что сказали?

Эшли посмотрела на блокнот в руке.

– Одри Макинтайр.

В комнате повисла тишина. Стул не скрипел, никто не дышал, даже холодильник в задней части перестал жужжать.

Мэл с трудом сглотнула.

– Прими сообщение.

Эшли вздрогнула и вытерла ладони о джинсовую юбку.

– Я не могу. Она здесь... внутри.

Если абсолютная тишина могла бы быть более тихой, то была бы.

Мэл вдохнула, выдохнула и откинулась на спинку стула. Она в состоянии это сделать. Она долго и упорно думала об озере Лур и о том, что там произошло, и поняла, что была неправа, думая, что Хантер на самом деле не был в нее влюблен. Она не была достаточно глупой или наивной, чтобы повестись на ложь. Все было по-настоящему, но просто этого было недостаточно.

Какую бы боль он ей не причинил, Хантер Макинтайр был хорошим человеком и не стал бы бегать с ней ради забавы. Она могла утверждать, что получила все, что хотела, но это было бы ложью. Ее сильно ранили, но боль угасла. Начался период принятия действительности. Он не хотел обидеть ее, просто поступил так, как она ожидала с самого начала. Он ушел с тем, что вписывалось в мир, которому принадлежал. И она не могла винить его за это.

Это все еще больно, и она все еще плакала иногда, но все налаживалось. Она все еще периодически вспоминала детали, позволяя слабому эху эмоций выходить наружу, не ненавидя его. Честно говоря, она никогда не сможет его возненавидеть.

Кроме того, он совсем перестал звонить. Все действительно закончилось. Пора двигаться дальше.

– Мэл, – пробормотала Тарин, но та покачала головой и протянула руку.

– Она сказала, что ей нужно? – поинтересовалась Мэл, пытаясь держать Голос ровным.

Бедная Эшли понятия не имела, что происходит, и вдруг занервничала.

– Эм, у нее некоторые вопросы и опасения по поводу фотографий курорта Rambling Ridge.

Значит, у Одри тоже была доля в компании. Это имело смысл. Дело в бизнесе. С этим она может справиться.

Мэл кивнула и слабо улыбнулась.

– Окей. Скажи ей, что я сейчас подойду.

Эшли облегченно вздохнула и вышла из комнаты.

Мэл медленно встала со стула и подошла к новому зеркалу в ванной. Она выглядела сегодня как профессионал – темные джинсы, белая майка с бледно-розовыми лямками, минимум аксессуаров и легкий макияж. Волосы были затянуты в свободную булочку, но выглядели достаточно чистыми. Она была фотографом, а не генеральным директором. Кроме того, ей не нужно было беспокоиться о том, что Одри Макинтайр думает о ней.

Верно?

Она сделала короткий вдох, вернулась в офисное помещение, избегая взглядов Тарин и Дэна, оба из которых окликнули ее, и направилась к передней части студии с колотящимся о ребра сердцем.

Одри Макинтайр, такая же прекрасная, как и на фото, сидела в приемной на стуле нога на ногу, качая пятками и глядя в окно. Она была одета в вересковое платье до колен, судя по всему Ральфа Лорен, и оно ей идеально шло. На одной ноге от колена был еле заметный, но обширный шрам, от вида которого у Мэл перехватило в горле.

Она не прятала его. Явно не считала это нужным.

– Мисс Макинтайр, – поприветствовала Мэл с улыбкой, входя в комнату.

Одри повернулась и улыбнулась со сверкающими голубыми глазами.

– Мисс Хадсон, – она встала и протянула руку. – Очень приятно с вами познакомиться.

– Зовите меня Мэл, пожалуйста, – попросила Мэл, принимая рукопожатие.

– Тогда зови меня Одри, – и снова с идеальной улыбкой

Мэл кивнула, даже когда в животе сжалось.

– Хорошо, Одри. Присаживайся, пожалуйста.

– Вообще-то, – нерешительно начала Одри, – не возражаешь, если мы выйдем поговорить? Я умираю с голоду, а от вида кафешки через дорогу просто слюнки текут.

Это была необычная просьба, но Мэл не хотелось оскорблять ее отказом.

– Конечно, сейчас возьму свою сумочку.

– Не беспокойся об этом, – отмахнулась Одри легким движением руки. – Я угощаю. Это меньшее, что я могу сделать.

Волосы на руках Мэл встали дыбом.

– За что? – спросила она, стараясь, чтобы в голосе не просачивалось напряжение.

– Во-первых, – Одри посмотрела на нее, – за то, что согласилась встретиться со мной без записи. Во-вторых, тебе пришлось выдержать проект на озере Лур с моим братом-командиром. Я уверена, что должна тебе как минимум обед.

Мэл облегченно выдохнула, удивляясь, насколько она, оказывается, переживала. Заставила себя немного посмеяться.

– Ну, если ты настаиваешь…

Они пробрались через дорогу в кафе, сделали заказ и сели за столик снаружи.

– Надеюсь, тут вкусно, – сказала Одри, поправляя свободные рукава своего платья. – Но я все равно все съем, даже если нет. Я умираю с голоду.

Мэл улыбнулась и удивилась, насколько Одри открытая и легкая в общении, в отличие от ее брата.

– Тут хорошо, – заверила она. – Тебе обязательно понравится. Ладно, так ты хотела поговорить о фотографиях с озера?

– Так точно, – Одри поерзала на месте. – Я увидела снимки, они оказались фантастическими. Хочу сказать, ты действительно чувствуешь это место. Ты ведь понимаешь, почему оно так много для нас значит?

Мэл кивнула, улыбаясь воспоминаниям.

– Вроде того. Твой брат рассказал мне историю вашей семьи, показал все лучшие места для съемок.

Одри усмехнулась и провела пальцами по волосам.

– Да, Хантер одержим этим. И поскольку он поддерживает курорт в его, скажем, первозданном виде, мы позволяем ему сходить понемногу с ума.

Поскольку не было необходимости отвечать на это заявление, Мэл просто улыбнулась.

– Я кое-что обязана спросить у тебя, – серьезно сказала Одри.

Тысяча предупреждающих сигналов сработало в голове Мэл. Она заставила лицо расслабиться и скрестила лодыжки.

– О?

Одри кивнула.

– Все увиденные мной фотографии, были с природой, домами, и они просто идеальны для рекламы курорта, некоторые я даже повесила в своем доме, – состроив гримасу, как будто не была уверена, может ли она на самом деле задать вопрос. – А у тебя случайно нет какой-нибудь фотки с Хантером на руках?

Мэл выбрала именно этот момент, чтобы отпить лимонад, поэтому от вопроса подавилась.

– Прошу прощения? – кашлянула она.

Одри прижала руку ко лбу и поморщилась.

– Извини. Это прозвучало неправильно. Ну, то есть, я раздумываю о подарке ему на день рождения в сентябре, и подумала, а вдруг есть фотографии с твоей съемки, где он в своем самом любимом на свете месте? Ему бы это понравилось, – она бросила на Мэл отчаянный, извиняющийся взгляд. – Я безнадежна, когда дело доходит до подарков и…

– Посмотрю, что у меня есть, – все еще откашливалась Мэл.

– Спасибо, – улыбнулась Одри. Она еще больше выпрямилась и сказала: – Кроме того, меня беспокоит… – она остановилась и внезапно откинулась на спинку стула. – Погоди, мне надоело притворяться. Я пришла сюда не из-за фотографий курорта, хотя идея получить фото Хантера совсем не плоха, если он, конечно, позволял себя снимать.

Мэл удивленно подняла брови и тоже откинулась на спинку стула.

– Не из-за фотографий?

Одри быстро покачала головой с улыбкой.

– Я не имею абсолютно ничего общего с этим местом с точки зрения бизнеса. У меня вроде как есть несколько акций, но это всего лишь наследование и формальность в лучшем случае.

Мэл стоило расстроиться, обеспокоиться или, по крайней мере, насторожиться, но вместо этого она почувствовала себя позабавленной и немного смущенной.

– Я живу в Сиэтле, – продолжала Одри, отпивая глоток воды, – а сейчас направляюсь во Флориду, чтобы потусоваться с подружками на весенний каникулах. Я знаю, мы сумасшедшие, но что есть, то есть. Узнав о пересадке в Денвере, я изменила время рейса на несколько часов, чтобы покинуть аэропорт и увидеться с тобой.

– Со мной? – Мэл удивленно спросила, сложив руки. – Почему?

Одри пожала плечами, улыбаясь.

– Я не шутила, когда сказала, что видела наброски. Они потрясающие. Хантер сказал, что с тобой здорово работать и что ты покоришь мир, а Хантер никогда никого не хвалит. Ему даже не нравятся люди, правда.

Мэл громко рассмеялась. Она знала это о Хантере, это было его визитной карточкой. Было приятно понимать, что на счет этого он тоже не врал.

– Ты хотела посмотреть, не лжет ли он? – спросила Мэл, искренне улыбаясь этой интригующей женщине.

Одри улыбнулась в ответ.

– Хантер не лжет, если только это не связано с подарками. В основном, я хотела встретиться с тобой. Я люблю искусство, специализируюсь в его истории и курирую различные выставки в Сиэтле, поэтому если у меня появляются какие-либо контакты, я ими пользуюсь!

Мэл покачала головой, не в силах перестать улыбаться.

– Ты пытаешься смягчить меня для чего-то, не так ли?

– Может быть, – пожала плечами она. – Если у нас с кузиной Эбби есть проект по запечатлению истории и квинтэссенции Сиэтла посредством фотографии, то что?

Мэл откинула голову назад и засмеялась, потирая лицо руками.

– В самом деле?

– Гипотетически, – поправила Одри. – И это может потенциально-гипотетически включать в себя некоторые отличные места для перекусов. Если ты такой же гурман, как я.

Им как раз вовремя принесли еду, глаза Одри широко раскрылись, когда перед ней поставили сэндвич.

Мэл поблагодарила официанта, затем взглянула на спутницу.

– Что? – удивилась она, заметив ее выражение лица.

Одри встретилась с ней глазами, все еще ошеломленная.

– Ты не говорила мне, что он такой огромный!

– Говорила. Я сказала тебе взять половину, но ты настояла, что безумно голодна.

– Я тут погибну, – она откусила бутерброд и застонала, когда начала жевала. – О, но уже ничего не поделать, придется есть!

***

– Ты сделала что?

– Я заехала в Денвер перед приездом сюда. Нет прямых рейсов из Сиэтла в Атланту, если ты не знаешь.

Хантер прижал руки к голове и повернулся к окну, пытаясь контролировать свое неистовое дыхание.

– Что ты сказала, – выдохнул он, у него внезапно началась мигрень. – Объясни.

– О-о, – сказала его сестра, как будто не понимала. – Я остановилась и пообедала с Мэл. Она мне очень понравилась. Ты мало о ней рассказывал.

– Шаста, – прошипел он, сжимая ладони в кулаки.

– Что это значит?

Он остановился, закрыл глаза и вздохнул.

– Ничего.

– Нет, я слышала тебя. Ты сказал «шаста». Такого слова нет в природе.

– Я знаю.

Долгая пауза, а затем:

– Так же говорила и Мэл.

– Что?

– Она капнула горчицей на штаны за обедом и выдала это. Потом пояснила, что постоянно придумывает ругательства вместо того, чтобы материться по-настоящему. Это было самое смешное, что я когда-либо слышала.

Боль в груди усилилась, напряжение в конечностях смягчилось. Он прочистил горло и попытался снова найти свою жесткую личность.

– Зачем ты встречалась с фотографом из проекта на озере Лур? – спросил он со сложенными руками.

Одри громко фыркнула.

Он взглянул на нее и увидел, что она уселась на диване и качает пятками.

– Для чего ты это сделала?

Одри посмотрела на него с явным недоверием.

– Если ты думаешь, что я поверю, что она для тебя в прошлом, то ты, дорогой братец, идиот высочайшего калибра.

Он открыл рот, затем закрыл.

– Я никогда не говорил, что с ней все кончено, – пробормотал он, прислонившись к столу. – Но прямо сейчас ничего не происходит.

Сестра вздохнула и поджала под себя ноги.

– Хантер, ты изо всех сил пытаешься скрыть свои эмоции, и я понимаю, потому что это делает тебя уязвимым, но ты сейчас разговариваешь со мной. Твой голос выдал тебя по телефону. Ты любишь ее.

Он вздохнул и раскрыл руки.

– Да.

– Так почему же ты здесь, а она там? – недоумевала Одри, облокотившись на подлокотник. – Что случилось?

Он пожал плечами и покачал головой.

– Понятия не имею. Я должен быть сделал что-то, но уже тысячи раз прокручивал в голове... я не знаю.

Одри промурлыкала и провела пальцами по волосам.

– Ты бы видел, как она подпрыгнула, когда я назвала твое имя.

– Что? – спросил он, снова насторожившись. – Зачем ты это сделала?

Озорная улыбка его сестры осветила лицо.

– Ой, да ладно, захотела побаловаться. И это сработало. Я думаю, что справилась «на отлично».

– Зачем ты заставила ее пройти через это? – гаркнул он. – Что с тобой не так, Одри?

Взгляд, который был слишком похож на взгляд их матери для его успокоения, промелькнул в ее глазах.

– О, прекрати. Как будто я специально отправилась в Денвер, чтобы помучить ту, которая сбежала от тебя. Я не совсем бессердечная, просто хотела немного постоять за своего братика.

– Что ты сделала, Одри? – спросил он ее, почувствовав усталость.

– Я зашла к ней студию и сказала, что хочу обсудить фотографии курорта и превратила встречу в обед, – она непримиримо пожала плечами. – Но потом она мне слишком понравилась, чтобы притворяться, поэтому я откинула обсуждение озера и поболтала с ней о Сиэтле. Думаю, я вроде как убедила ее приехать и взять наш с Эбби проект, если мы когда-нибудь соберемся с силами.

– Эбби в этом замешана? – это его удивило.

Одри посмотрела на него.

– Наша маленькая кузина довольно талантливый писатель, братец, если ты не заметил. Я хотела, чтобы она поучаствовала в этом, тем более что это рядом с ней. Она позволяет только на машине перевозить ее.

Он хмыкнул, но ничего не ответил. Эбби была такой же упрямой и независимой, как и все остальные в его семье. Несмотря на ее впечатляющий набор навыков, она скрывалась в каком-то крошечном городке в Орегоне, едва сводя концы с концами, занимаясь удаленным писательством и подрабатывая в библиотеке. Семья предлагала ей финансовую помощь, но она была категорически против.

– Мы все еще оплачиваем счета ее тети? – спросил он спокойно.

– Да, – она кивнула. – Ее тетя Джун получает все, что нужно, а деньги, которые, по мнению Эбби, она отдает за счета, отправляются прямо в трастовый фонд на ее имя. Дом застрахован. Средства идут строго на ремонт и его содержание. Здесь действительно все очень аккуратно. Спасибо, что позволил мне этим заняться.

Хантер кивнул. Эбби могла отказаться и быть настолько независимой и упрямой, насколько хотела, но Хантер и Одри были более упрямыми и еще более настырными. И ей придется с этим смириться.

– И она хочет участвовать в твоем проекте? – с сомнением спросил он.

Одри склонила голову.

– Мы сейчас говорим об Эбби или о Мэл?

Хантер бросил на нее тяжелый взгляд. Его сестра вмешивалась в его дела, и ему это не особо нравилось.

– Эбби готова, – ответила Одри, закатывая глаза. – Очень взволнована и до смерти хочет встретиться с Мэл, – она улыбнулась ему, а затем улыбка угасла. – Мэл, кажется, воодушевлена идеей, но ей нужно больше деталей. Мы говорили о подробностях некоторое время, у нее появилось куча мыслей по этому поводу. Она впечатляет, Хантер, как профессионал и как личность.

– А потом? – он с трудом сглотнул.

Она ухмыльнулась ему.

– Затем мы обсудили еду, и она убедила меня переехать в Денвер, если Сиэтл надоест. Мы поговорили обо всех самых классных ресторанчиках, лучших блюдах и кое-каких кулинарных шоу.

Против своей воли он вернул ей улыбку, согревающую его сердце, только думая о разговоре между сестрой и Мэл.

– Она тебе понравилась, – подвел итог мужчина.

– Да, я в курсе, – напомнила ему Одри, давая понять, что он глуп.

Он ухмыльнулся и слегка пнул ее коленом.

– Но ты действительно так думаешь.

Она слегка наклонила голову, ее улыбка стала любящей.

– Я действительно так считаю. Она мне нравится, Хантер. Я не понимаю, почему ты ошиваешься в Атланте, когда можешь поехать в Денвер и забрать ее.

Он вздохнул и оттолкнулся от стола, чтобы сесть рядом с ней на диване.

– Это довольно сложно объяснить. Она ушла, не сказав мне ни слова, и я не разговаривал с ней четыре недели. Я пытался, но она не отвечает на звонки. Я не могу вторгаться в ее личное пространство. Она возненавидит меня за это.

– Мне кажется, «возненавидит» – громко сказано, – задумчиво произнесла Одри.

Он бросил на нее взгляд.

– Не обнадеживай меня, подруга. Я сделал все, что мог, чтобы ее имя стало узнаваемым, так что у нее есть работа, а у меня есть союзники в ее офисе, которые держат меня в курсе событий. Думаю, когда-нибудь, спустя достаточно времени, она снова заговорит со мной. Тогда я смогу начать сначала. Или получить завершение. Что угодно.

– О, приятель, – Одри тяжело вздохнула, положив руку ему на спину и мягко похлопывая. – Ты – томящаяся душа.

Он фыркнул и нахмурился.

– Разве не твои слова, что мне нужно научиться быть терпеливым?

– Мои, – согласилась она, потирая его спину. – Ты очень настойчивый, поэтому тебе стоит поработать над этим.

Он мягко улыбнулся, но ничего не ответил. Он слышал о его напористости, и когда-то это было источником гордости для него. Ему нравилось, что он был таким и мог всего добиться. И никогда не думал, что это у интенсивности имелась обратная сторона. Была ли его настойчивость причиной того, что Мэл никак его не прощала?

Или она его забыла?

– Что она сказала, когда ты сообщила ей, что летишь ко мне? – прошептал он.

– О, я не рассказывала, – Одри засмеялась, качая головой. – Ни за что.

Он повернулся, чтобы полностью посмотреть на нее.

– И что же ты ей наплела?

– Правду. Что еду во Флориду повидаться с подружками и потусить на пляже. У меня была пересадка в Денвере, и я перенесла рейс для встречи с ней, – и снова подарила ему свою ехидную усмешку. – Я просто пропустила ту часть, где я останавливаюсь, чтобы повидаться с тобой.

Хантер ухмыльнулся, желая посмеяться над иронией.

– Ты всегда была лисой, – мягко сказал он, отголосок былых дней пронесся в его голове.

– Нет. Просто не до конца откровенной.

– Это семантика.

Она со смехом толкнула его в спину.

– Ты такой придурок!

Он обнял свою сестру, она прислонилась головой к его плечу.

– Как она выглядела? – наконец он спросил с затаенным дыханием.

Одри посмотрела на него, всматриваясь мгновение в глубину его глаз.

– Неплохо. Она хорошо выглядела. И я думаю... Я думаю, ты сможешь вернуть ее. Она бы не согласилась увидеться со мной, если бы ненавидела тебя, верно?

Он крепче обнял сестру.

– Не знаю, Одри. Я, в самом деле, не знаю.

Глава 19

Через неделю

Находясь в башне Джона Хэнкока в Чикаго, Мэл могла признаться, что она никогда не была здесь прежде, и жалела, что не посетила ее раньше. Они находились на вершине здания, на новой смотровой площадке, любуясь чикагским горизонтом в захватывающем свете заката. То, что раньше было славным, превратилось во что-то волшебное при приближении ночи. Она никогда не была городской девчонкой, но этот вид мог ее переубедить.

Она приехала рано, как и было обговорено, чтобы сделать достаточное количество фотографий до прибытия гостей и столпотворения в зале. Она была так поражена открывшимся видом, что едва успела все запечатлеть. Невозможно передать всю атмосферу на пленке, но она попробует.

Сам зал был великолепен не только благодаря пейзажу, но и установленным для сегодняшнего мероприятия украшениям. Лампы отсвечивали золотом, а все детали на столе были золотыми в знак борьбы против детской онкологии. Элегантные и со вкусом подобранные цветочные композиции, разбросанные по комнате и на столах, казалось, сверкали.

Дженна и Том сразу же поприветствовали ее, выглядя счастливыми и довольными, как в день свадьбы. Дженна была похожа на видение в синем платье русалочьего стиля с детализированным вырезом и свободными рукавами. С нетугим шиньоном и золотыми украшениями она выглядела, как богиня или королева какого-то захватывающего воображаемого далекого-далекого королевства. Мэл так ей и сказала.

Дженна засмеялась, поцеловала ее в щеку, а потом подмигнула.

– Не совсем богиня, милая, – прошептала она, а затем повернулась, чтобы продемонстрировать, что платье с открытой спиной. Для некоторых людей это, вероятно, было бы слишком эпатажно, но на Дженне все смотрелось стильно. Она отлично держалась и следила за фигурой, что вполне могла себе позволить такой наряд.

Мэл улыбнулась и покачала головой.

– Это потрясающе, – сказала она, указывая на комнату вокруг них.

Улыбка Дженны осветила бы комнату сама по себе.

– Я так взволнована. Не могу поверить, как хорошо все обернулось. Зал рассчитан лишь на сто человек, поэтому мы устроили битву пожертвований, и только самые щедрые благотворители получили приглашение. Знаю, это дико, но остальные придут на мероприятие помасштабнее в Филдовский музей естественной истории через месяц. Я жду и тебя там, хорошо?

Мэл усмехнулась, что заставило Дженну взять ее за руку и посмотреть с поддразниваем.

– Давай, Мэл, – игриво протянула она. – Ты сама хочешь!

Она засмеялась и взглянула на кузину.

– Конечно, хочу, Дженна. Пришли мне дату и время, я проверю свое расписание. В следующем месяце меня ждет поездка в Британскую Колумбию на съемки курорта.

Дженна медленно подняла бровь.

– К Трэвису Брэдфорду?

Мэл удивленно кивнула.

– Как ты узнала?

– Он важная шишка. Его курорт великолепен. Тебе понравится. Если возникнет конфликт, дай мне знать. Трэвис должен Тому. Так что, если нужно, мы все уладим.

– Все всегда выполняют ваши желания? – Мэл спросила сестру со смехом.

– Почти, – ответил Том, появившись около Дженны, выглядя как щеголь в классическом черном смокинге. Он поцеловал супругу в щеку, а потом сделал то же самое с Мэл. – Здравствуй, Мэл. Отлично выглядишь!

Мэл засмеялась и мельком оглядела себя. Она не шутила, когда говорила Тарин что наденет, выбрав белую блузку и черную юбку с высокой талией и простым поясом для акцента, а волосы заплела во французскую косу и из украшений остановилась на серьгах-гвоздиках с бриллиантинами и серебряной цепочкой с кулоном в форме сердца. Простой, элегантный, но, в конечном итоге, профессиональный образ.

Особенно с камерой на шее.

– Спасибо, Том, – сказала она с кривой усмешкой. – Не вечерний туалет, но я же на работе.

Том подмигнул ей.

– Ты выглядишь фантастически. И если осмотришь комнату, то заметишь, что ты выглядишь лучше, чем большинство женщин здесь. И с этими туфлями, деточка, ты практически среднего роста!

Мэл закатила глаза, но все равно улыбнулась.

– Да ты в «Лабутенах»! – взвизгнула Дженна, повернувшись к Мэл для лучшего осмотра.

– Конечно, – коротко сказала Мэл. – Мне больше некуда их надеть, и они отлично подошли.

– Это черные туфли-лодочки, Мэллори, – Дженна долго всматривалась ей в глаза. – Они практически ко всему подходят, – снова посмотрела на туфли. – Тебе идут.

– Это был очень щедрый подарок, Дженна, – поблагодарила Мэл, снова взяв ее за руку. – Учитывая, что я так спешно покинула свадьбу.

Дженна отмахнулась.

– Ты моя любимица, а это значит, что ты получаешь подарки. Мне плевать, что другие девушки говорили о твоем выборе. Я твердо верю, что каждой женщине нужна сексуальная пара черных туфель. Они прекрасно смотрятся и всегда в тренде.

Мэл улыбнулась и вздохнула, когда все больше и больше людей просачивалось внутрь.

– Полагаю, вам, ребята, пора идти. Хозяин и хозяйка, в конце концов.

– Думаю, да, – Дженна поморщила нос. – Надеюсь, это сработает, понимаешь? Я хочу что-то изменить. После случившегося с Эмили... – голос дрогнул, и она посмотрела в потолок, чтобы остановить слезы.

Мэл крепко сжала ее руку.

– Я знаю, – прошептала она. – Тоже думаю о ней. Вспоминала недавно фантастический детский хор на ее похоронах, помнишь?

Дженна широко улыбнулась.

– Такие милые дети. У них, вроде, все еще есть тот хор в Мемфисе, – ее глаза внезапно просветлели, и она повернулась к Тому. – Давай пригласим их на мероприятие в следующем месяце в музее? Это будет замечательно!

Том вздохнул и взял Дженну за руку.

– Позже поговорим об этом, детка. Давай проведем для начала это, хорошо? – он оглянулся на Мэл. – Не забудь про поздний завтрак, Мэл. Никаких оправданий, никаких исключений. Мы ждём тебя.

Она улыбнулась и помахала рукой им вслед, а затем вернулась к работе.

Небольшая группа музыкантов в углу комнаты начала играть, сердце Мэл подскочило к горлу, когда стал различим легкий джаз. Сейчас она слушала джаз почти все время, но слушать его вживую было совсем другим.

Она с трудом сглотнула и начала фотографировать, стараясь запечатлеть все возможное за вечер. Гостей, еду, украшения, музыкантов – все. На миг она задумалась, как много здесь денег, и это заставило ее улыбнуться. Несколько пар начали танцевать рядом с музыкантами, и Мэл двинулась в этом направлении, чтобы сфотографировать их.

Дженна и Том мастерски выполняли свое дело, останавливаясь для разговоров со всеми, кто изъявлял желание. После свадьбы они стали еще популярнее, чем раньше. Верные себе, они улыбались и смеялись все время, делая короткие перерывы в общении, чтобы потанцевать, и никогда не были более чем в десяти шагах друг от друга в течение всего вечера.

Если кто-то думал, что их брак всего лишь шоу и пиар, то достаточно было бы просто сегодня на них посмотреть, чтобы убедиться в обратном. Их общение было чуть ли не интимным, при взгляде на них у Мэл сжималось в горле. Она выбралась на дорожку за пределами здания подышать ночным воздухом, который оказался удивительно прохладным. Изнутри было слышно, как джазовый ансамбль начал играть «Это никогда не приходило мне на ум», и она откинула голову с закрытыми глазами назад, вспоминая этот танец. Чувствовала ли она когда-нибудь еще себя такой красивой или любимой?

Нет, конечно нет.

Никто никогда не заставлял ее чувствовать себя так, как Хантер.

Она медленно вдохнула, позволив свежему воздуху заполнить легкие, а затем вернулась внутрь, нацепив маску профессионала. Дженна и Том познакомили ее с рядом людей, не делая акцент на своем родстве, но высоко оценивая ее работу. Она раздала так много визиток и обещаний позвонить, что не могла вспомнить и половину из них. При таких темпах следующий год заполнится очень быстро.

Несмотря на всю свою гордость и желание сделать все самостоятельно, были двери, через которые невозможно было бы пройти без помощи своей семьи и их связей.

По мере наступления вечера, Мэл все больше и больше уставала, блеск вечера исчез, когда она обнаружила, что скучает по кому-то, кто принадлежал этому обществу, кто, вероятно, должен был быть здесь...

Тот, кто, должно быть, уже забыл ее, а все из-за ее гордыни.

Неуверенность в себе была ужасающей слабостью, а упрямство делало восстановление после разрыва мучительным.

Может, ей стоило хотя бы раз ему перезвонить. Может быть, если бы он все еще звонил ей, она бы ответила. Если она все еще чувствовала что-то к нему, возможно, он...

Она быстро покачала головой, рассеивая мысли. Толку в «может» и «что если» абсолютно никакого. Что сделано, то сделано, теперь ей лишь оставалось жить со своей глупостью.

Она привлекла внимание Дженны и Тома и просигнализировала, что уходит, они помахали в ответ и послали воздушные поцелуи. Она забрала сумку и пальто из гардероба, аккуратно убрала камеру и начала долгую поездку на лифте вниз. Девушка остановилась в отеле неподалеку, завтра ее ждал бранч с Томом и Дженной, чтобы получить подробности их следующего мероприятия, а затем возвращалась в Денвер.

Впереди еще много работы. Жизнь прекрасна... Типа того.

Толкнув входную дверь, пронесся ветерок, любезно предоставленный Городом Ветров, Мэл улыбнулась про себя, когда непослушный локон волос вырвался из прически. Она заправила его обратно, поправила пальто и вышла на улицу, чтобы поймать такси.

Подняв глаза, девушка замерла на месте.

Такси уже ожидало перед зданием, но вовсе не это остановило ее.

Там был мужчина, прислонившийся к машине.

Хантер.

В классическом черном смокинге с открытым воротником и расслабленным галстуком. Он жадно смотрел на нее, слово она – десерт.

– Хантер, – ахнула она, ощущая слабость в коленках. Она сглотнула и попыталась вспомнить, как правильно дышать. – Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя.

Мэллори почти набросилась на него, но, казалось, между мозгом и ногами возникло недопонимание. Хантер так на нее подействовал. Он всегда так на нее действовал.

Его голос, низкий, почти грубый тембр, который когда-то обжег ее легкие, снова заставил их гореть. Его глаза не отрывались от ее лица, и даже в его расслабленной позе она видела, насколько он напряжен, что заставляло ее нервничать.

Она несколько раз сглотнула.

– Ты в смокинге, – тупо выпалила она.

Он медленно кивнул.

– Да.

– Ты ненавидишь смокинги, – пробормотала она, на этот раз более сдержанно.

– Да, – снова кивок.

Она улыбнулась тому, как мужчина легко заглотил приманку.

– Почему на тебе смокинг? – спросила она.

– О, я только что был на торжестве, – сказал он, словно у них шел простой разговор.

У Мэл перехватило дыхание.

– Ты ненавидишь вечеринки.

Услышав эту фразу, он слегка наклонил голову и каким-то образом его взгляд стал более интенсивным.

– Да. Но я слышал, что фотограф там великолепный, так что мне пришлось прийти и убедиться в этом самому. А так как там дресс-код, у меня не было выбора...

Он там был. Все время. Она обошла всю комнату. Как она могла его не заметить?

Он пришел за ней. Он хотел с ней встретиться.

– Отлично выглядишь, – прошептала она, быстро осмотрев его, хотя она предпочла бы потратить на это времени гораздо больше.

Он слегка покачал головой, и что-то в его выражении лица причинило ей боль.

– Не так хорошо, как ты.

– Ой, брось, – возразила она. – Я вся растрепанная, – и будто, чтобы подчеркнуть это, ее прядь снова выбилась, и она быстро отбросила ее назад.

– Ты прекрасна, – отпарировал Хантер, тихо вздохнув, его тон и глаза были теплыми. – Я скучал по тебе.

Мэл долго всматривалась в него, пьянея от его вида и позволяя теплу бежать сквозь нее.

– Я тоже скучала по тебе, – прошептала она.

Он переместил свой вес, все еще опираясь о такси, позволяя напряженности в его теле быть более выраженной.

– Тогда почему ты не брала трубки, когда я звонил? – спросил он со вздымающейся грудью. – Почему ты прячешься от меня?

У нее на глазах навернулись слезы.

– Я.. Я думала... – она попыталась что-то сказать, но голос надломился. Она прочистила горло. – Мне казалось, с нами покончено.

– И что же, Бога ради, произвело на тебя такое впечатление? – он потребовал ответа, засунув руки в карманы. – Я с тобой еще не закончил. И никогда не закончу.

Она отшатнулась в сторону, уставившись на него в шоке.

– Что?

– Неужели я не понятно выразился на озере Лур? – поинтересовался Хантер, снова качая головой. – Что я влюблен в тебя? Что мне понадобилось меньше недели, чтобы понять, что ты – то, чего не хватало в жизни?

Слезы Мэл медленно покатились по щекам.

– Я видела тебя с Эммой, – ее голос был более обвиняющим, чем ей бы хотелось. – Ты обнял ее и...

– Ну, конечно, – сказал Хантер более мягким тоном. – Мы с ней дружим с самого детства. Она хотела вернуться ко мне, но я сказал ей, что это невозможно, потому что я нашел свою единственную. Она расстроилась, но все поняла. Она в порядке. И я бы тоже был в порядке, если бы та моя единственная не старалась избегать меня.

У Мэл возникло безумное желание спрятать лицо в руках, но она их не чувствовала.

– Мне было страшно, – призналась она, глотая еще больше слез и уставившись на него в муках. – Я всегда чувствовала, что ты принадлежишь кому-то вроде нее, и что я тянусь к звездам. Я знала, что никогда не буду достаточно хороша для твоего мира...

– Заткнись.

– Что? – икнула она, внезапно ощутив холод.

– Заткнись, – повторил он. Он покачал головой, тяжело вздохнув. – Разве ты не понимаешь? Ты и есть мой мир, – он сглотнул, и она наблюдала за его горлом. – Я люблю тебя. Ты – то, что я всегда хотел, и я устал пытаться заставить тебя понять это. Скажи, что мне сделать, Мэллори Хадсон. Потому что я сделаю все, что ты скажешь, если это будет, значит, что в конце дня ты будешь моей. Это все, что мне нужно. Только ты.

Что-то внутри Мэл взорвалось, словно фейерверк в честь Дня Независимости. Соло саксофона с Бейкер Стрит окутало их, и она вдруг смогла вздохнуть впервые с тех пор, как покинула озеро Лур. Ее легкие расширились свободой, она уронила сумку, ноги двинулись в два раза быстрее обычного, чтобы добраться до него.

Мэл потянулась к его лицу и притянула его рот к себе, почти плача от облегчения чувствовать его губы на своих. Она поцеловала его так, как никогда прежде, с пылким желанием и безрассудной страстью. Резко вдохнула, когда его руки обхватили ее талию и прижали к себе так крепко, что только пальцы ног касались земли. Его стон удовлетворения соответствовал ее, она ненадолго прервала контакт, бездыханно проведя губами по его губам.

– Я люблю тебя, – вздохнула она, задевая нижней губой кожу его подбородка своими словами.

Внезапно она оказалась прижатой спиной к кабине автомобиля, Хантер навис над ней и впился. Она засунула одну руку ему под куртку, а другой влезла ему в волосы, заслужив грубый рык одобрения, который она с наслаждением проглотила.

Он пожирал ее медленно и уверенно, притягивая ее за талию и волосы, она прижимала пальцы к его спине, напрягающиеся практически в одном ритме против тугой мышцы под его рубашкой.

Невозможно было понять, как долго они целовались, но ей было все равно. Даже таксист, казалось, был вполне доволен, чтобы позволить им заниматься этим так долго, как они того хотели. Не было никакой спешки. У них было все время в мире, никто никуда не собирался. В конце концов, глубокие поцелуи растворились в мягком, затаившем дыхание прикосновении губ друг к другу и выдохах на щеках и горле.

– Прости меня, Хантер, – прошептала Мэл, нежно поглаживая щеку и челюсть. – Прости меня.

Он поцеловал ее снова с бесконечной нежностью и без явной спешки.

– Такси не будет ждать, – пробормотала Мэл, сделав, по крайней мере, четыре вдоха, чтобы совладать с дыханием.

Хантер усмехнулся и прижался к ее горлу.

– Конечно, будет. Я заплатил водителю кучу денег, чтобы он исполнял все наши пожелания. Он счастлив.

Мужчина упустил главное. Мэл совсем не хотела торчать тут у всех на виду. Она скользнула рукой от его волос к шее и принялась играть с открытым воротником.

– Прекрасно, – сказала она вызывающе, встречаясь с его глазами, их носы почти соприкасались. – Тогда я не хочу ждать.

Медленная усмешка пересекла лицо Хантера.

– Теперь больше похоже на правду, – он посмотрел на нее оценивающе. – Ты не ела весь вечер. Голодна?

– Умираю с голоду, – быстро ответила она, наслаждаясь двойным смыслом.

Он закрыл глаза, как будто молясь.

– Мэллори.

– Я люблю тебя, – повторила она, дотрагиваясь до его лица. – И с удовольствием съем пиццу.

Он быстро поцеловал ее, словно почувствовав облегчение, когда она перестала дразниться.

– Я тоже тебя люблю. Значит, пицца. Садись в такси, женщина. Надо много чего наверстать, – мужчина потянулся к ней, заставляя ее взвизгнуть, касаясь рукой ее бедра и открывая дверь.

Она заползла на сиденье, протянув к нему руку. Хантер схватил ее сумку, сунул ее в пространство между передним сиденьем и задним, и захлопнул дверь, взяв ее руку и переплетя пальцы.

Таксист ухмыльнулся и повернулся к ним, откидывая назад свою кепку.

– Куда едем? – спросил он не совсем невинным голосом. – Мне показалось, что я что-то слышал о пицце, но…

Хантер посмотрел на Мэл. Она поднесла палец ко рту и нежно провела им по нижней губе.

– Один Миссисипи... – медленно прошептала она.

Хантер застонал и затащил ее к себе на колени.

– Ох, просто прокатись немного. С маршрутом разберемся позже, – и его губы снова накрыли ее, одной рукой сжимая ее затылок, а другой – бедра.

Таксист усмехнулся, отъезжая от бордюра и включил радио, рассеянно двигая головой в такт мелодии Барри Уайта, отправляясь в чикагскую ночь.

И, судя по всему, возникнут некоторые приемлемые оправдания для пропуска бранча с родственниками на следующий день.

Эпилог

Год спустя

– Хантер! Куда ты дел хлопья?

– Детка, я не запасал кухню. Я заказывал доставку продуктов.

– Ты знаешь, как я к этому отношусь!

– Не было времени, любовь моя! Если ты помнишь, я был с тобой все время, пока ты делала статью о фермерских землях для как-там-его-зовут, и мы вернулись вместе. Когда бы я сходил в магазин?

Мэл поворчала себе под нос и начала открывать случайные шкафы на кухне. Они не планировали такую длинную поездку, тем более он сам напросился поехать с ней. Это была его прихоть, учитывая, что с его работой и ее контрактами у них и так все было достаточно безумно. Возвращение к озеру Лур казалось идеальным отдыхом.

– Ты сказал им, чтобы они привезли фруктовые колечки, не так ли? А не обычные? – крикнула она и открыла еще один шкаф.

– Да, Мэллори, – раздался смех Хантера. – Все это я знаю.

– Хорошо, – проворчала она, хотя это будет не особо важно, если она так и не найдет сухой завтрак. Затем, чудесным образом, коробка оказалась перед ней, хотя она была уверена, что уже заглядывала в это место.

– Как бы то ни было, – пробормотала она, потянувшись к миске, которая каким-то образом находилась там, где и должна быть. Она открыла колечки и засыпала их, качая головой.

– Минутку, – Хантер внезапно высунул голову на кухню и посмотрел на нее с иронией. – Ты проголодалась?

Она повернулась и прислонилась к прилавку, взяв горсть сухих колечек.

– Ага. А что? – спросила Мэллори, забрасывая их в рот.

– «А что»? – повторил Хантер, посмеиваясь и пройдя дальше в комнату с засунутыми в джинсы руками. – Тебе было плохо утром и в самолете. И ты не очень хорошо выглядела по дороге в аэропорт и большую часть пути.

– Плохо переношу путешествия.

Но он прекрасно ее знал, поэтому хитрая улыбка растянулась на его губах.

– Врунишка. Ты путешествуешь удивительно хорошо, о чем явно свидетельствовала турбулентность при перелете в Лондон в прошлом году. Я могу пересчитать по пальцам количество наших поездок, где тебе было некомфортно.

Она пожала плечами и двинулась к холодильнику за молоком.

– Вчера меня тошнило, ты же знаешь. А сегодня все в порядке.

Хантер заблокировал проход к холодильнику и улыбнулся еще шире.

– И теперь ты голодна?

Мэл посмотрела на него, разрываясь между раздражением, весельем и более чем небольшим влечением. Это был обычный конфликт чувств, возникающий, когда он бывал обеспокоенным, а она еще не пришла в себя.

– Да, – буркнула девушка. – Да.

Он пожал плечами и сложил руки.

– Давай плати.

– За молоко? – фыркнула она. – Я и не знала, что за него надо платить.

– За все приходится платить, детка. Давай, – он прожестикулировал рукой.

Мэл закатила глаза и поднялась на цыпочки, чтобы чмокнуть его в щеку.

Он впился в нее взглядом.

– Я не это имел в виду.

– Ты же не уточнил, – она была непримирима.

Он опустил подбородок, его глаза потемнели и стали серьезными.

– Заплати по-настоящему, жена.

Как всегда, слово отправило покалывания по ее позвоночнику, которые отправились к пальчикам ног и заставили ноги подогнуться от щекотливого напряжения. Она снова поднялась на цыпочках и закрыла небольшое расстояние между ними, скользя руками вверх по груди и вокруг шеи.

– Молоко дорогое, да, муж? – пробормотала она, прислонив свой нос к его. – Примерно от семидесяти пяти центов до двух долларов и десяти центов. Как расплатиться за такую сумму?

Его руки обвились вокруг ее талии, спрятав одну руку в ее заднем кармане, и прижался к ее губам.

– Я уверен, что ты сообразишь как.

– Обычно, я с таким справляюсь, – прошептала она, тихо вскрикивая, когда его зубы коснулись ее челюсти.

– Еще бы, – приглушенно прошептал он, потянувшись к ее губам.

Мэл застонала и крепче прижалась к нему, желая соединиться как можно теснее. Хантер крепко ее держал, приподнимая, пока она не почувствовала, что парит над полом. Не то чтобы она обращала внимание на такие мелочи, когда муж целовал ее так. Он подпер ее спину к столешнице, вжимая ее и заставляя ее разум плыть своими поцелуями.

Трель телефона прервала потенциальную незабываемую связь, и они остановились, все еще с соприкасающимися губы, задыхаясь и теряясь в мыслях. Рингтон в стиле шестидесятых продолжал играть, что в два раза сильнее раздражало. Мэл откинулась назад, поглаживая Хантера по шее.

– Ты собираешься ответить?

Он смотрел на нее, затем наклонился вперед, чтобы поцеловать ее снова.

– Подожди.

Ждать? Не получится. Она собиралась продолжать целовать его под раздражающий сигнал или нет, поэтому прикоснулась к нему самым ободряющим способом, который только знала. Он попался, и звон прекратился.

А потом снова раздался.

Мэл застонала и положила руки на плечи мужа.

– Иди, сделай это, – приказала она, отталкивая его.

Хантер засмеялся и указал на нее.

– Оставайся тут, – ответил он, подходя к телефону на стойке.

– Ни за что, – свредничала она, слезая с прилавка. – Путь к холодильнику свободен, и я могу поесть хлопья.

– Мэллори Макинтайр, – прорычал он, поднимая трубку. – Ты вернешься туда на счет пять или…

Мэл помахала ему кувшином с молоком и вернулась к миске с хлопьями.

– Одни проблемы, – пробормотал он, нажимая кнопку ответа на телефоне. – Алло? Одри! Привет!

Мэл помахала телефону, наливая молоко, а Хантер подмигнул ей.

– Мэл передает привет, – он остановился. – Одри шлет тебе поцелуи.

– Хорошо, – сказал Мэл, зачерпывая ложкой завтрак. – Кто-то должен.

Хантер расширил глаза в предупреждении, что позже кое-кому достанется.

– На самом деле? Интересный проект. Ты уверена, что это именно он? – Хантер не особо обрадовался чему-то, что привело любопытство Мэл в исступление. Она повернула к нему голову.

Он нахмурился, но покачал головой.

– Мне не нравится, но это звучит как хороший шанс для нее. Дай мне знать, хорошо? Увидимся на следующих выходных в штате Юта, хорошо? Да, Парк-Сити. Отлично. Люблю тебя.

– Пока, Од! – крикнула Мэл.

Хантер вздохнул, качая головой.

– Слышала, да? Окей. Пока, – он бросил телефон на столешницу, затем снова с улыбкой взглянул на Мэл.

– Что? – спросила девушка, прижимая хлопья поближе.

– Я когда-нибудь говорил тебе, как мне нравится, как ты выглядишь во фланели? –размышлял он невинным тоном.

Мэл покраснела и съела еще одну ложку.

– Вообще-то, нет.

– Теперь знай, – он медленно направился к ней, обходя кухонный островок. – Я тащусь от тебя во фланели.

Мэл чисто инстинктивно сглотнула.

– Только во фланели? Очень приятно это слышать.

Хантер хихикнул низким, теплым тоном, все еще глядя на нее.

– Подожди, – предупредила Мэл. – Стой. У меня хлопья. Дай мне закончить.

– Поторопись, – предложил он.

Она многозначительно зачерпнула еще одну ложку, на что тот кивнул головой.

– Что хотела Одри?

Это охладило его, поза мгновенно расслабилась.

– О. У Эбби новое мероприятие. Веришь или нет, она собирается взять интервью у Рида Саммерфилда.

Мэл ухмыльнулась на это.

– Да ладно?

– Почему тебя нравится эта идея? – напряженно спросил он. – Он тусовщик и плейбой, к тому же из голливудской семьи.

– Да, я знаю, – Мэл закатила глаза. – Еще он до неприличия красив и все еще предлагает мне проекты.

– Серьезно? – Хантер зарычал.

Мэл отругала его взглядом.

– Расслабься, мальчик. Он профессионал, даже по твоим меркам. И это отличная работа для Эбби. Все будут его покупать. Когда интервью?

– Пока договариваются, – сказал Хантер, его тон и выражение вернулись к норме. – Рид очень занят.

– Без сомнения, так и есть, – Мэл съела еще одну ложку хлопьев и вздохнула, осматривая картины на стене кухни.

Одна из их свадебных фотографий расположилась по центру, и это был ее любимый снимок. Тарин и Дэн сделали его, и хотя они больше не были ее помощниками, они настаивали на том, чтобы отснять для них свадьбу. Не желая воссоздавать свадьбу Дженны и Тома, они провели церемонию в маленьком скромном кругу. Они поженились в имении его родителей, хотя она была единственной, кто называл его так.

– Это просто дом, – твердили все.

Слово «дом» может относиться к половине того места, но не ко всему. Большой земельный участок с садом и фонтаном в задней части. Тем не менее, все было идеально – просто, элегантно и без суеты, со всеми важными для них людьми.

И сейчас, всего пять месяцев спустя…

– Мэллори.

Она дернулась, чтобы посмотреть на Хантера, расплескав молоко в миске.

– Что?

– Ты уплыла в мечтаниях, – тепло улыбнулся мужчина. – С тобой все хорошо?

У Мэл сжался живот, и она мгновенно прикусила внутреннюю часть губы.

Ну, сейчас самое подходящее время…

Она осторожно положила хлопья на стойку позади себя, затем повернулась спиной к Хантеру и сложила руки.

– На самом деле, нет.

– Нет? – переспросил Хантер с прикованными к ней глазами. – Что случилось? Ты снова заболела? Знаешь, тебе не стоит есть молочные продукты так скоро.

Мэл засмеялась и покачала головой, сделав несколько шагов вперед.

– Нет, я не заболеваю. По крайней мере, не сейчас. Но, вероятно, мне будет плохо в течение нескольких недель. В последнее время ты вставал рано, так что пропускал мои обычные утренние приступы, но мне сказали, что все нормально.

– Что значит «нормально»? – судя по его распахнутым глазам, он был явно смущен и совершенно не знал, что его ждет.

Мэл сделала паузу, лелея предвкушение, даже когда страх лизнул ее.

– Сначала я не могла просыпаться по утрам, хотя со мной никогда такого не было, а потом я стала понимать, что что-то не так, но не была уверена…

– Мэл, детка, переходи к делу.

Она улыбнулась ему и подошла ближе, хотя между ними все еще была приличная дистанция.

– Я сделала тест, Хантер. И сходила в клинику перед нашим отъездом, – она прикусила губу и выдохнула. – Я беременна.

Хантер моргнул один раз, потом другой.

– Беременна.

– Беременна, – кивнула Мэл.

Секунду ничего не происходило, а потом Хантер засмеялся. Сначала тихо, затем сильнее, пока не раздался глубокий смех, который сотрясал его, что ему пришлось опустить руки на колени.

Мэл смотрела на него, задумываясь, собирается ли он хоть что-то сказать, но все равно улыбалась его смеху.

– Лучше бы это был хороший смех, дорогой, потому что мне точно не будет весело, когда мы доберемся до конца…

Хантер прервал ее триумфальным поцелуем, который рассказал ей все, что ей нужно было знать и даже больше.

– Да, детка, – прошептал он у ее губ, когда, наконец, позволил ей дышать, прижимая ее лицо. – Да! Я мечтал об этом с самого первого дня. Ничто не может сделать меня счастливее. Ты в порядке? Ты переживаешь? Боишься? – он отстранился и провел рукой по ее волосам. – Тебе страшно, малышка?

– Все вышеперечисленное, – призналась Мэл, схватившись за его рубашку. – Я и не предполагала, что это произойдет так скоро, моя карьера только начинается…

– У нас все получится, – сказал он, махнув головой. – Все выйдет. Это ничего не испортит. Только сделает нас более креативными, – он улыбнулся и крепко поцеловал ее. – Я буду брать ребенка в люльке в офис в любое время, когда тебе нужно, обещаю.

Мэл стукнулась носом о его подбородок, хихикая.

– Так и быть, – она вздохнула и посмотрела ему в глаза. – Я не была уверена, что хочу семью до встречи с тобой. И даже не знала, захочу ли. Но теперь он здесь, и… Я хочу твоего ребенка, Хантер. Хочу нашего малыша. Потому что он частичка нас.

Хантер наклонился, прикоснулся к ее лбу и закрыл глаза.

– Я люблю тебя, Мэл. Сильно.

Мэл промурлыкала и потянулась к его шее.

– Я тоже тебя люблю, дорогой. И нашего ребенка.

Он улыбнулся и снова поцеловал ее.

Этот момент стоит запомнить.

Notes

[

←1

]

американская медиафраншиза, состоящая из нескольких реалити-шоу жизни богатых домохозяек, проживающих в различных регионах по всей территории США.

[

←2

]

американская сеть универсальных магазинов

[

←3

]

американский исполнитель кантри-музыки

[

←4

]

Hunter – с английского «охотник»

[

←5

]

темное пиво

[

←6

]

45 кг

[

←7

]

Shannon

[

←8

]

ресторан с полуобнажёнными официантками