Доклад Народного комиссара связи СССР А. И. Рыкова

На этом совещании поставлены два вопроса: о хищениях и пропажах и о работе по жалобам клиентуры. Эти два вопроса между собой теснейшим образом связаны, ибо жалобы являются следствием плохой работы связи. Жалобы на данной стадии являются тем руслом, по которому мы можем прощупать недостатки в нашей работе.

Жалоб в этом году мы получили более миллиона.

Это громадное количество жалоб сигнализирует об огромных недостатках в нашей работе.

На этом совещании собрались руководящие работники Наркомсвязи и работники прокуратуры. Мы собрались вместе потому, что прокуратура, особенно за последние 1½—2 г. больше, чем раньше, стала помогать нам в борьбе с хищениями.

В своей работе мы должны исходить из того, что главными ответственными людьми и за хищения, и за пропажи, и за плохое отношение к жалобам являемся мы.

Какова же динамика пропаж и хищений по переводным суммам? В 1931 г. было, так называемых, недостач по переводным суммам, выявленных Бюро контроля переводов, на 10 млн. руб. к 10 млрд. руб. оборота; в 1932 г. — 16–17 млн. руб. к 15½ млрд. руб. оборота: в 1933 г. — 17 млн. руб. к 16½ млрд. руб. оборота. Таким образом рост их отнюдь не меньший, чем рост самого оборота, удельный вес этих недостач в 1933 г. составляет около 0,09 % ко всему обороту. Динамика хищений и растрат из этих сумм выражается в следующих данных: в 1933 г. за весь год растрат и хищений было 10½ млн. руб., за 9 месяцев т. г. — 12 млн. руб. с лишком, т. е. за 9 месяцев хищений и растрат было больше, чем за весь 1933 г. Вторых выплат было 6½ млн. руб. в 1933 г. и 7,7 млн. руб. за 9 месяцев 1934 г. Эти же данные мы имеем относительно роста хищений и по годовому балансу. Анализируя эти данные порайонно, можно установить и области, и главных виновников этих явлений. Мне дали на выбор перечень этих областей. Западная область против 300 тыс. руб. 1933 г. — около 500 тыс. руб. за 9 месяцев 1934 г. (начальник управления т. Гаврилов).

Средне-Волжское управление — 584 тыс. руб. за весь 1933 г. и

1. 700 тыс. руб. за 9 месяцев 1934 г. (начальник управления связи т. Жарков).

В Восточно-Сибирском управлении в 1934 г. объем хищений и утрат достиг почти 1½ млн. руб. (начальник управления связи т. Казаков).

Западная Сибирь — там по статистике Несколько уменьшились растраты. Так, по данным за 9 мес. 1934 г. т. Новиков рассчитывает еще догнать и перегнать 1933 г.

В Свердловском управлении связи т. Синьков имеет объем хищений по области в миллион с лишним.

По г. Москве, что является особенно недопустимым, начальник управления почтовой связи т. Стехов допустил хищения в размере — 1.120 тыс. руб.

Все эти цифры только по линии денежных переводов. Не лучше обстоит с посылками. За весь 1933 г. было похищено 21 с лишним, тысяча посылок на 1.500 тыс. руб, В этом году количество похищенных посылок несколько уменьшилось и составляет — 15,5 тыс. штук, но организована была кража наиболее ценных посылок и поэтому, в ценностном выражении цифры прошлого года уже превзойдены. За 1934 г. похищено посылок на 1.521 тыс. руб. Управления, в которых обстоит хуже всего: Западное, Ивановское, Западно-Сибирское (72 тыс. хищений посылок в 1933 г., 208 тыс. за 9 мес. 1934 г.), Харьковское, Сталине и Тифлис.

Отсюда огромный рост жалоб: в I квартале их было 460 тыс., во II и в III — по 351 тыс., всего за 9 мес. — 1. 338 тыс. жалоб. Из них рассмотрено 1.270 тыс., 87 % всех жалоб падает на работу почты, из них наибольшее количество падает на почтовые переводы— 33 % и на посылки — 26 %, 16 % по страховой корреспонденции, 14 % — печать и телеграммы — 10 %.

По этим жалобам мы выплатили за I квартал около полумиллиона рублей, за II квартал больше полумиллиона рублей, причем взыскали с виновных всего только 113 тыс. руб. в I квартале и 154 тыс. руб. во II квартале, тогда как по закону мы должны покрывать за счет виновных все потери, которые государство несет по их вине. Правительство на эту совершенно безобразную операцию дало нам оборотный фонд и мы обязаны его восстанавливать путем применения закона о материальной ответственности работников связи.

Прокуратура помогала нам очень сильно по линии судебной, и нам значительно легче было ловить воров и жуликов и предавать их суду. За истекший год было предано суду 4 с лишним тысячи человек, а осуждено только около 2 тысяч.

Как применяется закон о материальной ответственности по областям: Московская область выплатила в I квартале 32 тыс. руб., а получила 6 тыс. руб., во II квартале выплатила 17 тыс. руб., а получила—6 тыс. руб.; Москва выплатила в I квартале 37 тыс. руб., взыскано около 2 тыс. руб., во II квартале выплатила 33 тыс. руб., взыскано 10 тыс. руб. с лишним; ЦЧО выплатила 6,5 тыс. руб., взыскала около 3 тыс. руб., во II квартале выплатила приблизительно столько же, взыскано 5 тыс. руб.; по Ростову выплачено около 22 тыс. руб., взыскано 3 тыс. руб., во II квартале выплачено около 15 тыс. руб. и т. д. по всем областям.

Количество жалоб и количество обиженных нами людей возрастают колоссально, и за 9 мес. 1934 г. дело ни в какой степени не улучшилось по сравнению с тем, что было в 1933 г.

Есть только одно улучшение, которое мы недостаточно используем. Это улучшение заключается в том, что по сравнению с прошлым временем, когда не было регистрации и записей, не было ответственности на путях прохождения посылок и переводов, — мы ввели регистрацию и запись, проверку и инспекцию, и в корне изменили всю систему работы, в результате чего теперь приблизительно в 90 из 100 случаев можно найти виновных лиц.

Кроме того мы провели, или вернее пытались провести, целый ряд мероприятий. Мы установили специальный отбор людей, которые могут иметь отношение к ценностям, издали приказ, что к их документам должны быть приложены фотографические карточки.

В 1933 г. мы провели чистку аппарата связи под углом зрения выявления и удаления из связи классового врага. Мы вычистили свыше 7 тыс. человек. Мы организовали приписку всех ценностей к документам, установили совершенно иные методы работы, организовали инспекторский аппарат, который насчитывает около 2 тыс. человек, организовали во всех областях бюро контроля переводов, уничтожив так называемый «орловский централ». Кроме того мы установили специальные счета во всей банковской системе, ввели материальную ответственность работников связи и ведомства перед клиентурой, коренным образом реорганизовали прежнюю систему и, в частности, всю систему по рассмотрению жалоб. Большое количество работников Наркомсвязи выезжало в области и предприятия связи и т. д. И все же, надо сказать, что в смысле практических результатов и в настоящее время дело стоит приблизительно на том же месте.

Основная беда заключается в том, что большая часть наших решений и постановлений в жизнь не проводится.

Подбор кадров для операций с ценностями в нашей системе имеет совершенно исключительное значение. Разница нашей системы от банковской заключается в том, что в банке с деньгами имеют дело сравнительно мало людей — там денежные операции проводятся в большей части путем перечислений, т. е. путем записей в книгах, и если какой-нибудь бухгалтер вырвет страницу из книги и положит ее в карман, то он ничего в лавке за это не получит. У нас же 20 млрд. руб. проходит через нашу систему в виде наличных денег и поэтому возможность хищения у нас гораздо больше, чем в банковской системе. Естественно, что и к подбору людей нам нужно относиться с особой осторожностью.

А что мы имеем у нас? В Свердловской области за 3 месяца было принято 60 работников, не имевших ни паспорта, ни справок о прежней работе.

В Воронеже работал без всякой проверки некто Белокопытов который похитил сумку с 39.500 руб. Заведывающий страхотделом Андреев написал накладную, но эта накладная была Белокопытовым уничтожена. Мы узнали об этом только тогда, когда стал запрашивать банк, который говорил, что сумка его, что деньги его, пожалуйста, отдайте… После этого, мы стали искать и узнали, что Белокопытов на эту сумку, полученную от Наркомфина, купил дом в Воронеже, стал его меблировать и по теперешним традициям разводить кругом зеленые насаждения. Этим заинтересовались, стали говорить, почему у нас такого дома и зеленых насаждений нет, а у него все есть. Когда Белокопытов узнал, что его сумкой интересуются, он, конечно, удрал.

В Шахтах в почтовый вагон без всякой проверки был допущен к работе некто Карбут, который немедленно украл 24 тыс. руб. и скрылся.

В Астрахани допустили к работе профессионального вора Демьяненко, который был осужден на 10 лет, бежал из ссылки, поступил к нам на работу и сейчас же украл 20 тыс. руб.

Через наши кассы проходит в год государственных денег около 20 млрд. руб. в наличных денежных знаках. Поэтому вопрос о том, кто стоит около денег и кто отвечает за сохранность, — имеет решающее значение, потому что делить нашу работу с т. Вышинским (прокурор СССР) таким образом, что мы будем всех жуликов собирать, а он их ловить — конечно, немыслимо. Основная директива о подборе кадров, имеющих отношение к ценностям, издевательским образом не выполняется.

Приписку ценной корреспонденции я проверял по целому ряду управлений и отделений связи. Она производится, но во многих местах кое-как.

Я неоднократно указывал на необходимость ежедневной проверки кассы, что собственно говоря, является решающим.

У нас есть бюро контроля переводов, которые работают почти в ажур и оказывают огромную помощь в этом деле. Но есть бюро, которые ни к чорту не годятся. К ним относятся: Ленинградское, Самарское, Воронежское, Грузинское, Белорусское, Саратовское. В результате плохой работы этих бюро наша система сделалась буквально какой-то благоприятной средой для развития всяческих воровских шаек, причем открыто этих воровских шаек очень незначительное количество. Например, воровская шайка на линии Мичуринск — Кочетовка работала очень долго и была раскрыта только по инициативе московских органов: один профессор написал нам, что все его посылки, которые он посылал в Мичуринск пропадают. Он писал, что подавал жалобы т. Чеботареву, тот отвечал: я послал инспектора, все благополучно, второй раз писал — опять все благополучно. Тогда пришлось послать инспектора из Москвы, — оказалось, что шайка мошенников систематически воровала все время. Причем зав. РО связи, где было то воровство, был повышен в чине, в результате обследования инспектора т. Чеботарева назначен на более ответственную работу, которую также за короткое время развалил.

В Грузии была раскрыта целая система рассылки подложных переводов. Запаздание в работе бюро контроля переводов дало возможность украсть 120 тыс. руб.

В Западном управлении у т. Гаврилова подложные переводы не выявлялись по 7 мес. и более.

Прокуратура помогает нам очень крепко. В целом ряде случаев мы благодаря прокуратуре добились значительных результатов. Но это не всюду и не всегда удается сделать. Так, в Ростове нач. милиции отказался арестовать человека, уличенного в пересылке подложных переводов. Ясное, дело, что последний этим воспользовался и скрылся.

В Киевской области Пиниковский воровал деньги и за это был приговорен к общественному порицанию. Работник связи Западного управления Владимиров за подлоги и растраты был осужден на 10 лет лишения свободы, но его забыли арестовать, он и уехал. В Северном управлении человека, рассылавшего подложные переводы, приговорили к принудительным работам, а в Вологодском районе за растрату 3 тыс. руб. приговорили в 8 мес. принудительных работ. Как видите, меры наказания иногда бывают очень легкие. Это говорит о том, что наши областные органы в целом ряде случаев не добиваются того, чтобы эти меры применялись с какой-нибудь последовательностью.

Как работали бюро жалоб? У меня есть данные о работе бюро в различных городах. Хорошо работали и хорошо укомплектованы бюро в Ленинграде, Курске и в Киргизии. Очень плохо работает Воронеж, Киев, Ташкент, Пятигорск, Архангельск, Москва, Караганда и Баку. Выправляются Саратов, Сталинград, Ростов на Дону и Западная область. В Воронеже жалобы не разрешались в течение многих месецев. Там работают малограмотные работники, почтовый архив за 1932 г. свален в сарай и завален углем. В Киеве имеется 1.061 незаконченная жалоба.

На организацию и налаживание работы бюро жалоб мы специально и очень сильно нажимали все последнее время потому, что до 1934 г. сколько-нибудь оформленных и ответственных органов по работе с жалобами не было, не было вплоть до нашего Наркомата, где были вскрыты совершенно сверхестественные безобразия. Некоторый сдвиг, но совершенно не достаточный, по линии жалоб произошел.

Итоги, с которыми мы пришли на это совещание, говорят том, что сколько-нибудь значительных, сколько-нибудь заметных улучшений в работе органов связи по этим линиям до настоящего времени нет. Только один момент характерен для теперешнего периода это то, что мы в большинстве случаев конкретно можем узнать имя и фамилию виновника, а раньше и виновников нельзя было найти. Но от этого не легче.

Когда я знакомился с полугодовым балансом, меня поразило ухудшение работы связи по этим линиям. Работники почтового управления предложили мне отложить разрешение этого вопроса и выработку мер для борьбы, пока они не соберут областных конференций, главным образом, с инспектурой и не проработают с ними этих вопросов. Теперь IV квартал и этот вопрос нужно решать, причем, когда я рассмотрел предложения, которые мне были посланы как работниками с мест, так и нашими работниками центра, то я ни одним из них не был удовлетворен. Мне, например, предложили целый ряд вариантов по обработке посылок и т. д. Говорят, что у нас много хищений посылок потому, что плохо пакуют, посылки разбиваются и оттуда легко вытащить. Я недавно был на Московском вокзале и смотрел, как обрабатывают посылки. При нашей системе обработки посылок, если даже делать железобетонные ящики, то и они будут разбиваться. У меня на глазах посылки бросали из вагона на платформу, потом, когда грузили в грузовики, опять бросали эти посылки, как отбросы. В московских кладовых они хранятся в громадных штабелях - это целые горы. Скажите, из какого материала должна быть тара, чтобы эти ящики не разбились? В Хабаровске, например, до 7 тыс. посылок сложено в одном месте. Наша задача должна заключаться в том, чтобы тару изменить, максимально идя навстречу клиентуре; чертеж, например, не обязательно надо упаковывать в ящик, его можно свернуть в трубку, завязать веревкой и мы обязаны его доставить.

Если мы не добьемся действительного выполнения постановлений правительства Союза и распоряжений НКСвязи, то все остальное, что бы мы с вами ни написали, пользы не принесет. Так, до настоящего времени полностью еще не выполняется решение СНК о материальной ответственности, причем в целом ряде случаев люди даже не знают, как это нужно делать.

Я думаю, что на основании опыта мест, на основании своих; практических навыков, мы выработаем конкретные мероприятия, которые не будут представлять собою половинчатого решения, не будут являться случайной заплатой бюрократического типа, а обеспечат коренной и скорейший перелом во всей системе нашей работы.

В заключение я хочу указать на нашу с вами величайшую политическую ответственность за работу на протяжении 1935 г. в связи с новыми элементами в нашей политике, новыми методами работы, развертыванием государственной и кооперативной торговли, в связи с отменой карточной системы.

 

Доклад прокурора СССР А. Я. Вышинского

Товарищи, уже один тот факт, что система связи в настоящее время не может обходиться без прокуратуры, говорит сам за себя. В сущности говоря, такое положение, когда и телеграф, и почта не могут обеспечить необходимого качества работы бел помощи прокуратуры, является фактом в высшей степени печальным, свидетельствующим о действительно глубоких болезнях в аппарате связи. Прав Алексей Иванович в своей критике, или вернее самокритике, которой он подверг работу своего ведомства. Хотя, мне кажется, что он не был прав, когда более оптимистически оценивал работу прокуратуры. Я думаю, что Алексей Иванович, вероятно, это сделал из чувства присущего ему такта, так как он думает, что прокуратура, вероятно, плохое сама о себе скажет.

Мы раньше всего должны признать, что не все наши прокуроры понимают все громадное значение, которое они должны придавать тому участку борьбы с хищениями, с воровством и всякого рода преступлениями, которые касаются непосредственно аппарата связи.

Вообще, мы должны признать, что не все наши товарищи на местах понимают, что система связи имеет громадное народнохозяйственное значение. Жалобы, которые гражданин приносит против тех, кто крадет и расхищает его последнее, нажитое часто тяжелом трудом достояние, также должны быть учтены и им должен быть придан большой политический смысл.

Этого, к сожалению, наши прокуроры часто не понимают и поэтому их работа стоит на довольно низком уровне. Поэтому мы не можем расценивать их работу как удовлетворительную.

Здесь нужно иметь в виду не только то, что партия и правительство дали в наши руки в виде декрета 7 августа и громадного арсенала статей Уголовного кодекса, которые направлены против, так называемых должностных преступлений, громадное орудие для борьбы со всеми преступлениями.

Декрет 7 августа представляет собой грандиозное и сильное орудие борьбы с расхитителями и с хищениями. Но именно пото-ТУ, что орудие это очень сильно и грозно, им необходимо умело пользоваться, вовремя его применять и в отношении тех, которые действительно этого заслуживают.

Задача работников юстиции вовсе не является арифметической задачей: столько-то осудить, из них столько-то по закону 7 августа; из них столько-то на столько-то лет. Задача заключается не в этом, задача заключается, в том, чтобы осудить кого нужно, возбудить дел может быть, меньше, но зато направить все острие уголовной репрессии против настоящих жуликов, подлинных врагов народа. С этой точки зрения количественные данные которыми располагаем мы и Наркомат связи, совершенно недостаточны для того, чтобы судить по ним о смысле и содержании работы органов юстиции в этом направлении. Если принять общее количество дел по злоупотреблениям в органах связи за первую половину 1933 г. за 100, то в первом полугодии 1934 г. мы уже будем иметь 112–115 дел. Какой вывод можно сделать отсюда? Лучше стало или хуже? Едва ли на этот вопрос можно дать сколько-нибудь удовлетворительный ответ, если исходить только из сопоставления этих цифр.

Но как бы ни расценивать эти цифры — бесспорно одно: воруют еще много и судят еще плохо. Немного можно узнать и из других параллельных данных: за первое полугодие 1933 г. возбуждено дел по злоупотреблениям в органах связи на такую-то сумму, а в первом полугодии 1934 г. на сумму, превышающую первую на сотню тысяч рублей. Значит, в лучшем случае — стабилизация, хотя возбуждают больше дел, но воруют не меньше. Отсюда уже можно сделать прямой вывод: первое полугодие 1934 г. не дает улучшения в деле борьбы с хищениями по сравнению с первым полугодием 1933 г. Хотя дел стало больше, судебно-следственная машина стала вертеться как будто энергичнее, но сумма похищенного не изменяется, следовательно, эта машина работает в известной мере вхолостую. Это первый вывод, к которому, к сожалению, мы должны притти.

Почему так получается? Алексей Иванович очень хорошо и метко указал на те дефекты в самой работе аппарата связи, которые говорят о том, с чем никакая прокуратура ничего, пожалуй, не сможет сделать: ведь не посадить же к каждому человеку, работающему в органах связи, прокурора; нельзя же гак ставить работу, чтобы сидел кассир и рядом с ним прокурор, а может быть прямо уже поставить рядом и тюремного надзирателя! Однако, из этого обстоятельства нельзя делать вывода, что в органах связи работают только кандидаты на скамью подсудимых. Дело обстоит иначе. Дело заключается в том, что из тысячи пробирается в аппарат один чужак, один враг, умеющий хорошо замаскироваться. Должен сказать из своего опыта, из области работы по борьбе с преступностью, что трудность нашей работы сейчас заключается именно в неумении во-время сорвать маску и расшифровать жулика. Тут надо сказать прямо, что работники связи очень часто лишены самого Элементарного чутья, что они принюхались как-то к своей «атмосфере», не чувствуют, что рядом сидит жулик. А если этот, более или менее ловкий жулик умеет разыграть из себя «интеллигентного человека», напустить на себя «благородство», — а известно, что самые матерые прохвосты с виду нередко кажутся самыми «благородными» людьми, у которых «благородством» дышит чуть ли не каждое их движение, — что такого жулика и вовсе никто не замечает… То, что вовремя разнюхать этих жуликов мы не умеем, — наша беда, и эта беда не сегодняшнего дня, а давнишняя. Позвольте вам напомнить выступление т. Сталина в 1926 г. Тов. Сталин, делая на ленинградском активе доклад о хозяйственном положении СССР, обратил внимание на то обстоятельство, что у нас не создана еще моральная атмосфера для борьбы с воровством. Рассказывая о веселом воровстве какого-то фертика с усиками, который воровал на глазах у всех, т. Сталин предупреждал, что тут одними мерами ГПУ, одними мерами репрессий нельзя ограничиваться, что здесь нужны более реальные меры, чем меры репрессии. Мы понимаем значение этих мер репрессий, уголовных в частности; мы умеем применять их достаточно твердо и решительно! Но нужно признак одними мерами репрессий мы ничего не сделаем, если несоздадим такого настроения в окружающей жулика среде, которая заставила бы каждого гражданина смотреть на жулика как на шпиона и изменника. Между тем у нас нередко наблюдаются такие явления, когда жулика добродушно похлопывают по плечу и даже как будто одобряют его ловкость и смелость, когда про ловкого вора говорят и даже довольно громко: вот, мол, молодец, — какую сумму слизнул!..

Такие явления наблюдаются и в среде работников связи. Здесь величайшую ответственность берет на себя весь коллектив работников связи. Это должны понимать все работники этого коллектива, должны понимать, что они обязаны во-время вскрывать преступления и отдавать преступников в руки правосудия. В этом деле мы в высокой степени заинтересованы в помощи самих работников связи через их сигнальные посты, группы содействия прокуратуре. Кстати сказать, по моим данным эти группы почти отсутствуют в органах связи.

В данный момент особенно остро стоит задача организации в органах связи группы содействия прокуратуре. Необходимо в органах связи выделить людей, которые интересуются борьбой с преступностью.

Я не сомневаюсь, что среди работников имеется много людей, имеющих вкус к той работе, которой занимаются органы юстиции, а работа эта очень интересная и увлекательная — расследовать преступления, раскрыть преступления, разыскать преступников. Нужно только заинтересоваться ею, а прокуратуре нужно уметь использовать этот актин для того, чтобы мы могли получить громадный резерв помощи, без которой мы не обойдемся. Но с другой стороны, ничего не сделаешь, если сама работа органов юстиции, в частности, в области борьбы с хищениями и злоупотреблениями в органах связи будет и дальше находиться на той ступени качественного состояния, в каком она находится сейчас. Если не обеспечить не только высокого качества расследования, но и быстроты его, то сплошь и рядом работа по разоблачению преступников пойдет насмарку.

Подготавливаясь к этому совещанию, мы взяли на выдержку 125 уголовных дел из различных областей, связанных с хищениями в органах связи. Оказалось, что до одного месяца расследовались нашими органами только 30 % дел, а 70 % дел расследуются свыше месяца. Если взять дела, расследуемые 3, 4, 5, 6 месяцев то мы получим этих дел 48 % (от 3 до 6 месяцев мы имеем почти 28 %, и 20 % мы имеем дел, которые расследуются в течение 6 месяцев). Можно смело сказать, что никаких результатов ни самое расследование, ни тем менее рассмотрение дел в суде, при таких условиях не дадут. Мы ставим требование — закончить расследование в 10-дневный срок. Конечно, наши прокуроры морщатся от такого предложения. Даже принимая это требование, как идущее от центра прокуратуры, они относятся к нему в высшей степени формально. Проводя расследование в этот срок, они не заботятся о качестве расследования, которое должно быть не хуже, чем когда расследование проводится не в 10, а в 30 дней. О плохом качестве расследования говорит и то, что по делам по декрету 7 августа мы в кассационном порядке отменяем большой процент приговоров, именно по недоследованноети или по плохому качеству следствия. Улучшить качество расследования — это одно из важнейших мероприятий по улучшению борьбы с хищениями в органах связи, и до тех пор, пока у нас не будет в крае или в области сидеть старший следователь краевой прокуратуры, который будет заниматься исключительно преступлениями в органах связи, у нас не будет обеспечено такое качество расследования, какого мы должны добиться во что бы то ни стало.

Особенное внимание нужно обратить на вопросы судебной политики. Если подвести итоги судебной политики по борьбе с преступностью в органах связи, то она не будет отличаться от итогов нашей общей судебной политики. В основном удар избирается правильно, направление удару дается правильное. Меры наказания, как правило, не вызывают особых замечаний. Но тем не менее мы имеем в ряде случаев совершенно нелепое распределение мер наказания, которое нельзя ничем оправдать, как только непониманием своих задач со стороны некоторых органов суда и прокуратуры, я подчеркиваю — прокуратуры, потому что прокуратура обязана всякий приговор проверить с точки зрения общих принципов нашей уголовной политики и в случае неправильности его опротестовать и добиться замены его другим приговором. Нельзя признать правильным приговор, когда человек, присвоивший 1.417 руб., приговаривается к условному осуждению, в то время, как почтальон за присвоение 15 руб. приговаривается к двум годам лишения свободы.

Чем руководствуется суд в таких случаях? Конечно, трудно окончательно сказать, не видя как самого дела, так и преступника — живого человека, не зная всех деталей, которые привели суд к тому или другому решению. Но все же нельзя, даже учтя все поправки, которые могут быть внесены в тот или другой приговор, допускать, чтобы за 15 руб. сажали на два года. Это излишняя жестокость, не говоря уже о том, что преступник, осмелившийся поднять руку на 15 руб., будет стоить государству дороже, будучи посаженым на два года под стражу, чем если его оставить на свободе применив к нему другое наказание… Одновременно человек, присвоивший 1.417 руб., приговаривается к условному осуждению. В Свердловской области агент связи, уличенный в систематических кражах, приговаривается к 6 месяцам принудительных и вероятно, по месту старой службы, т. е. ему дается возможность опять красть эти суммы и покрывать те 15 % вычета из заработной платы, к которым он оказался присужденным.

В области расследования у нас положение остается еще неудовлетворительным и, в частности, по таким преступлениям, как преступления, связанные с хищениями, т. е. с декретом 7 августа. Это объясняется медлительностью органов расследования и отсутствием надзора за расследованиями, которые остаются, как правило, за милицейскими органами.

Ведь даже дела по закону 7 августа сплошь и рядом расследуются не следователями, т. е. людьми, о которых предполагается, что они должны быть более технически квалифицированными, чем милиционеры, а расследуются милиционерами. Ясное дело, что при таком положении мы не можем ожидать сколько-нибудь серьезных, положительных результатов.

Я должен отметить также высокую степень неудовлетворительности работы прокуратуры и с точки зрения участия прокуратуры в судебных процессах. Как правило, прокурор вообще не любит заглядывать в суд, особенно по делам о хищениях в органах связи, потому что эти дела обычно не на миллионы. Прокурору кажется неудобным выступать по делам, где люди воруют по мелочам. Отсюда целый ряд ошибок, которые своевременно не исправляются и которые, таким образом, не помогают исправлять основные дефекты, которые мы имеем в работе органов связи.

Беда еще и в том, что прокуроры сплошь и рядом не знают, что делается в судах и не следят за кассационной практикой в судах не только по делам о преступлениях в органах связи, но и по целому ряду других отраслей работы. Вот почему нам необходимо будет обратить внимание на целый ряд очень серьезных мероприятий органического порядка, которые позволили бы признать, что действительно работники прокуратуры ведут борьбу с хищениями и в своей работе действительно и реально оказывают помощь органам связи. Хотя здесь говорилось, что за последнее время органы прокуратуры сильно поднялись и кое-что делают в этом отношении, но нужно сказать, что то, что они делают, совершенно недостаточно для борьбы с хищениями, что хищения уменьшаются очень незначительно, а в ряде районов и вовсе не уменьшаются, что хищения уменьшаются в количестве преступных актов, а не уменьшаются в своем качестве, т. е. не уменьшаются в ущербе, который наносится ими государству. На это дело придется обратить серьезное внимание и провести целый ряд мероприятий, которые обеспечили бы лучшие условия работы и лучшие результаты этой работы, т. е. улучшить самые методы работы.

Я полагал бы, что кроме той меры, о чем я говорил выше, об установлении должностей прокурора по связи, могущих обеспечить своей работой борьбу с хищениями в органах связи, нач необходимо позаботиться, может быть, вместе с Наркоматом связи о том, чтобы провести такие краткосрочные конференции следователей и прокуроров, которые могли бы наших следователей и прокуроров квалифицировать с точки зрения техники органов связи. Ведь мы сплошь и рядом оказываемся в этом отношении невеждами и не знаем, как и в чем заключается самая механика работы связи, используемая безнаказанно ворами и жуликами. Я думаю, что это объясняется в значительной степени тем, что наши прокуроры и следователи не знают самой техники работы органов связи, которую нужно знать, чтобы ловить тех, которые по всем правилам искусства обворовывают наши связистские кассы. Я думаю, что нам нужно подумать о руководстве нашими местными работниками с точки зрения квалификации их, с точки зрения приобретения ими технических знаний в этой области. Не зная системы работы органов связи, не зная, где и в каких звеньях эта работа страдает теми или другими дефектами, используемыми жуликами, следователь не может успешно развернуть своей борьбы с этими махинациями. Следователь должен понимать, кто отвечает за какой участок, за какое звено для того, чтобы он мог правильно направить свое расследование.

Нужно не только учредить должности прокуроров по связи, но нужно, чтобы прокуроры периодически выезжали на места и наблюдали за работой мест. Вот основное, что я хотел сказать.

Тов. Рыков был глубоко прав, когда связал доклад с задачами, которые стоят перед нашей страной в области социалистического строительства. К этому мне, как представителю прокуратуры, придется только прибавить несколько слов о том, как остро стоит вопрос о борьбе с классовым врагом и его агентурой. Нам приходится работать в обстановке, когда классовый враг не выступает с открытым забралом, не пытается бить в лоб, но стреляет из нагана и старается бить в спину. Я говорю о гнуснейшем, преступнейшем выстреле 1 декабря, который был дан в спину одного из лучших наших людей, одного из талантливейших руководителей ленинградских большевиков — т. С. М. Кирова. Отсюда ясно, что «а нас — на работниках прокуратуры, ответственных за своевременный отпор классовому врагу, лежит колоссальнейшая ответственность, ибо прокуратура является одним из ответственнейших органов диктатуры пролетариата. По сравнению с этой ответственностью наши задачи по борьбе с преступлениями в области связи кажутся маленькими и незаметными, но в основном — это явление того же порядка — порядка бешеного сопротивления классового врага успехам нашего социалистического строительства, сопротивления, которые мы должны сломить и которые мы сломим под руководством нашего мудрейшего ЦК и вождя нашего, великого т. СТАЛИНА.

 

Речь прокурора по связи Прокуратуры СССР т. Левина

Я не знаю как вы, но когда я получил ведомость о движении жалоб, которая говорит, что за 9 месяцев имеется примерно от 1.300 тыс. до 1.400 тыс. жалоб, я вспомнил о тех сотнях жалоб, которые поступают в Прокуратуру Союза, я вспомнил о том, что никто из нас не коснулся содержания этих жалоб. В ведомости сказано, что 1.200 тыс. жалоб реализовано. Но никто не сказал, как и реализованы и что сделано для удовлетворения миллионов трудящихся, обращающихся к вам. Если на одну минуту обратиться к цифре, которую мы имеем на протяжении 9 мес., то каждый день, изо дня в день громадная армия людей, примерно, в 1 тыс. чел. обращается с жалобами на хищения, бюрократизм и безответственность в работе органов связи.

Если здесь выступившие товарищи говорили о кадрах, расценивали кадры с точки зрения преступных элементов, то не мешало бы многим из нас познакомиться и посмотреть, кто входит в понятие этих преступных элементов, расшифровать эти кадры и посмотреть, с кем приходится иметь дело. Разрешите мне привести один пример, характеризующий кадры. В самый разгар кампании помощи челюскинцам на Московский центральный телеграф поступила телеграмма за подписью т. Куйбышева. Случайно на этой телеграмме было пропущено слово «правительственная», но из самого текста телеграммы было совершенно очевидно, что телеграмма о выполнении оперативных заданий. Наконец, предполагается, что в Союзе нет человека, который не знал бы фамилии Куйбышева. Телеграмма пролежала среди телеграмм, идущих на Дальний Восток, 19 час. 40 мин. и только через 19 ч. 40 м. была извлечена из-под спуда на свет божий. По этому делу мы привлекли к ответственности 6 чел. и все эти люди не знали, кто такой Куйбышев. Может быть это случайно! Нет, эти люди не знали и кто такой т. Молотов. Во время суда в зале, переполненном работниками телеграфа, кто-то из сидевших в третьем ряду на вопрос, кто такой Калинин, подсказал, что это председатель Совнаркома. Были еще более позорные вещи. Люди, которые на протяжении двух месяцев передавали телеграммы о челюскинцах, не знали, кто такой Шмидт. Мне кажется, что нет такого уголка на земном шаре, где не знали бы имя Шмидта. А вот на Московском телеграфе есть люди, которые не знают его. И это единичный случай. И в другом процессе и я и другие товарищи ли возможность в этом убедиться.

Разрешите указать еще на одну любопытную вещь, которая свидетельствует в каких условиях протекает работа. Опять-таки я беру только один пример, но он должен надолго запечатлеться в вашей памяти. В начале весенней посевной кампании нынешнего года б. Наркомзем Союза т. Яковлев набросал текст телеграммы и сверху написал: Крым Наркомзему. Когда эту телеграмму передали для перепечатки в машинное бюро, то, очевидно, не автомат, а машинистка написала слово Симферополь. Но когда в этой редакции бумага вернулась обратно в секретариат, то кто-то из сотрудников, считающий, что написанное наркомом нельзя менять, зачеркнул слово «Симферополь», выругал машинистку и заставил снова напечатать «Крым». Телеграмма с надписью «Крым Наркомзему» поступает в 139 почтовое отделение, которое расположено в нижнем этаже этого же наркомата. Затем сотрудник берет телефонную трубку, передает на Центральный телеграф, а затем происходит следующее: эта телеграмма передается, проверяется и т. д. и, наконец, поступает в аппарат. Когда телеграмма лежит перед телеграфисткой с адресом — Крым Наркомзему, то она не знает, куда ее направить. На Центральном телеграфе имеется справочный стол — телеграмма передается туда на справку и возвращается оттуда с указанием, что местечко Крым имеется в Азово-Черноморском крае. Тогда телеграмма передается через Ростов. Ростовские товарищи удивлены, они знают, что у них имеется местечко Крым, но там никогда не было никаких наркомземов. Ростовцы сообщают: у нас имеется местечко Крым, но там никогда не было Наркомзема и, очевидно, речь идет о центре Крымского полуострова. В ответ на это отв. дежурный из Москвы заявляет: не ваше дело рассуждать, а вдруг Наркомзему пришла в голову мысль выехать в местечко Крым, раскинуть шатер и греться на солнышке. Ведь это не анекдот, а факт. Между Ростовом и Москвой происходила полемика, причем, Ростов старался убедить Москву, что Наркомзем находится не в местечке Крым. Полемика эта длилась двое суток и только на третьи сутки Ростов, убедившись в бесплодности этой полемики, плюнул на это дело и передал «на свой риск», с опозданием на трое суток, непосредственно в Симферополь.

Товарищи, я думаю, что эти два примера заставят обратить внимание на кадры не только с точки зрения выявления жуликов или расхитителей соцсобственности, а очевидно, тут стоит чрезвычайно серьезный вопрос — с кем приходится работать.

Просмотр ряда дел, относящихся к преступлениям в системе связи подбору людей. Сплошь и рядом письмоносец ровно ничего недостаточное внимание, уделяемое руководством управлений связи подбору людей. Сплошь и рядом письмоносец равно ничего не знает и подчас не хочет, может быть, знать. Его кратковременная работа неизбежно кончается тем, что он присваивает несколько десятков рублей и попадает на скамью подсудимых.

Теперь перейдем к другому серьезному вопросу, над которым целый ряд товарищей ставили точки над «и»: это вопрос о контроле. Вы не контролируете надлежащим образом и ваши подчиненные также совершенно не контролируют свои агентства. Когда здесь третьего дня с высоты этой трибуны А. И. Рыков указал на то, что занимаются чаепитием инспектора, то мне кажется, что они не только этим занимаются, но что они ровно ничего не делают потому что, если бы хотя бы один раз в 5–6 мес. или раз в год проверяли то, что происходит на местах, то на 50–60 % количество хищений уменьшилось бы. Когда я знакомлюсь с отдельными делами и вижу, что заведующий не какого-нибудь Горного Карабаха, а заведующий Черноземной полосы не контролирует своих отделений в течение года, то естественно, что люди могут запутаться в счетоводстве и могут наделать сколько угодно ошибок, которые растут, как снежный ком, а наряду с этим совершить ряд хищений и растрат. Как на исключительный случай преступности заведующего агентством, уральский прокурор указал на дело Иванова, который успел украсть некоторую сумму денег и поджег здание. Мы рассматривали это дело и пришли к выводу, что Иванов виноват, но по делу выясняется полное отсутствие контроля над работой Иванова в течение продолжительного времени. Никто не заглядывает, никто не проверяет, никто не интересуется тем, в каком положении находится отчетность. Этим пользуются для того, чтобы совершать преступления. Для надлежащего контроля нужно, чтобы контролер знал порученное ему дело. Я должен сказать, что до сих пор имеют место заимствования средств, причем эти заимствования делаются не только маленькими: на Украине, например, заимствовано 122 тыс. И это после того, как Прокуратура Союза по правительственному заданию вынесла твердое решение по этому вопросу, и когда мы получили с целого ряда мест уверения, что такие заимствования больше не имеют места.

Мне думается, товарищи, что единственный способ победить в борьбе, которую нам, очевидно, предстоит выдержать в 1935 г., это наши с вами дружные усилия. Только при напряженности всех усилий, только тогда, когда вы, товарищи, будете внимательнее изучать ваши кадры, только тогда, когда вы будете следить за тем, как осуществляется контроль, только тогда, когда исчезнет бюрократизм и волокита в аппарате, — только тогда мы вправе будем считать нашу задачу выполненной.

 

Речь заведующего Бюро жалоб при Комиссии советского контроля СНК СССР М. И. Ульяновой

БОЛЬШЕ ВНИМАНИЯ ЖАЛОБАМ ТРУДЯЩИХСЯ

Товарищи, надо всячески приветствовать инициативу Наркомсвязи по созыву объединенного совещания работников связи совместно с прокуратурой. Это совещание должно будет обсудить и принять ряд мер к улучшению качества работы связи, еще более развернутой борьбе с хищениями и злоупотреблениями, которых еще очень много, к лучшей работе с жалобами трудящихся на органы связи.

Несмотря на то, что Наркоматом связи принят уже ряд мер к тому, чтобы улучшить как работу связи, так и получение сигналов ее работниками от трудящихся, — я имею в виду создание бюро жалоб, укомплектование их хорошими работниками, ликвидацию обезлички и т. д. — недостатков у вас все-таки много.

Можно было бы без конца рассказывать, что говорят жалобы о пропаже посылок, о пропаже денежных переводов, об их засылке, о задержках заказных, спешных и воздушных писем и т. д. Ведь до сих пор у нас сплошь и рядом наблюдаются случаи, когда простое письмо доходит быстрее спешного и простая телеграмма быстрее молнии. У нас еще много фактов кражи ценностей из посылок и т. п. Мы имели, кроме того, ряд случаев грубого искажения телеграмм и безобразной доставки периодических изданий — газет и т. п.

С рядом таких жалоб встречается и бюро жалоб Комиссии советского контроля. По существу расследовать такого рода дела не является нашей обязанностью — это дело работников связи, их руководителей, это они должны прислушиваться к этим сигналам, так как сплошь и рядом такие сигналы указывают на величайший непорядок и серьезнейшие безобразия. Между тем, в целом ряде случаев, несмотря на то, что некоторые достижения «есть, мы имеем невнимательное отношение к таким сигналам, мы имеем ряд случаев, когда на жалобы или совершенно не реагируют, или же эти жалобы валяются несколько месяцев, а потом теряют всякий смысл. Поэтому надо внимательно прислушиваться к указаниям трудящихся, которые искренно хотят улучшить это дело, а эти указания остаются втуне.

Некоторые случаи я приведу: например, сейчас приходится заниматься делами от 17 мая 1933 г. Из Усть-Балашинска в Вологду было переведено по телеграфу 3 тыс. руб. В Вологодском районном отделении связи вместо того, чтобы перечислить эти деньги в сберкассу № 67, деньги возвратили обратно. 18 января 1934 г. был сделан повторный перевод, но исполнения опять не последовало. По этому делу Вологодская сберкасса обращалась в 14 организаций: в Наркомсвязь, в Прокуратуру РСФСР, в Вологодскую прокуратуру и др., ничего расследовано не было, и заняться этим делом пришлось Комиссии советского контроля.

На днях мы столкнулись с таким случаем: мне сообщили, что из 31 почтового отделения (а это Москва, а не глухая провинция) жалуются на то, что до сих пор не получают газет и журналов.] Оказалось, что там была систематическая подчистка. 50 % газет присваивали и только 50 % доставляли подписчикам. Стоит только к такому случаю отнестись внимательно, рассмотреть его и можно выявить виновников. У нас есть случаи совершенно бездушного отношения к трудящимся.

Так, например, одна пенсионерка получала пенсию на дом. Однажды она пенсию не получила. В течение декады ее гоняли из одного учреждения в другое вместо того, чтобы навести справку и выяснить, что по неграмотности был просто неправильно написан адрес, и поэтому пенсия не была получена. Целый ряд таких фактов у нас имеется. В отдельных органах связи есть чуждые элементы, имеется большое количество мало квалифицированных работников! Как на анекдот, можно указать на одно письмо, которое пять раз путешествовало: письмо было адресовано в Туркменистан, а оно пять раз путешествовало в Туркестан.

Я бы хотела указать еще на один момент: на необходимость привлечения к делу борьбы за улучшение работы органов связи общественности. Недавно, в связи с отменой карточной системы была проведена массовая проверка состояния булочных силами общественности. Эта проверка выявила очень многое. Было проверено, имеются ли книги жалоб, как жалобы разбираются, насколько чисты магазины, нет ли очередей и т. д. Думаю, что такой метод привлечения общественности, привлечения газет и т. д. надо шире практиковать и в работе органов связи. В целом ряде случаев вы всегда можете найти рабочих, которые под руководством работников связи, под руководством работников газет могут делать систематические налеты, проверяя, как идет работа с сигналами трудящихся о недочетах.

Это большая задача, которая стоит перед органами связи. Товарищи правильно указывают, что в переживаемый нами момент особенно недопустимы те недостатки органов связи, которые мы имеем до сих пор. Не говоря уже о хозяйственных недочетах, если учесть культурные запросы населения, то недочеты, которые мы имеем с доставкой газет и т. д., совершенно не могут быть терпимы.

Поэтому я заканчиваю пожеланием, чтобы данное совещание, обсудив положение дел, наметило меры, которые коренным образом сдвинули бы этот важнейший участок работы и дали бы возможность достигнуть лучших показателей работы связи.

 

Речь Члена Комиссии советского Контроля при СНК СССР и руководителя группы связи и радио В. И. Романовского

Товарищи, я здесь не выступаю с докладом, а лишь с некоторыми соображениями, которые сложились у нас в Комиссии советского контроля в результате проверки, проведенной на местах нашими уполномоченными и работниками центрального аппарата КСК при СНК СССР более, чем по 20 управлениям связи.

По нашим впечатлениям работа связи, в особенности на том участке, который является здесь предметом обсуждения, — это работа по переводным операциям почты — продолжает оставаться в том же «зарационализированном» состоянии, которое свойственно было ряду прошедших лет. До сих пор на этом участке связи заметного улучшения не произошло. Темпы хищений, которые наблюдались в 1934 г., за редким исключением, не меньше темпов предшествующих лет (в особенности 1933 г.), некоторые исключения представляет Ленинград — город и 2–3 района. Поскольку здесь присутствует и прокуратура, и связисты и, если говорить о том, кто более повинен в продолжающихся хищениях, то мне кажется, что не прокуратура виновата в этом. Конечно, есть масса районов и областей, где прокуратура подобна тем людям, «которые гоняются за курицей» и осуждают того, кто украл курицу, на 10 лет, а не видят хищников, систематически расхищающих переводные и др. ценности, организующих целую систему хищений в громадном хозяйстве связи, где проходит ежегодно 17 миллиардов народных средств. Такая прокуратура есть, есть такие районы, области и т. д., но все-таки не в этом основная причина зла. Основными причинами, по нашему мнению, являются все та же расхлябанность системы связи и разнузданность производственной труддисциплины. Незнание дела абсолютным большинством работников связи, включая сюда и руководящий состав от начальников управлений связи области (края) и ниже. В чем тут дело? Разве так трудно овладеть делом связи? Особенно почтово-переводными операциями. Ведь это простая, доступная техника, но, однако, не позволяющая легкого, а тем более разгильдяйского к ней отношения. Такое отношение к почте является фактом. Не случайно ведь некоторые начальники областных управлений считают для себя в роде плюса, когда ухарски заявляют: «Я не специалист по почте» и, в результате, не занимаются почтой. Передают это дело второстепенным, третьестепенным работникам. РОЗ так же смотрит на это дело, как и начальник управления связи, тоже всю почту взваливает на своего помощника. Он также смотрит, что электричество — это техника, а почта — это какая-то «деревянная» техника, которая может итти как-то самотеком, совершенно забывая, что по каналу почты текут миллиарды народных средств, что по культуре почты, этого самого массового-вида связи — судят о культуре Советской страны.

Вопросы почты руководящими работниками связи не дооцениваются, а поэтому, как правило, большинство начальников областных управлений и РОЗов — почтового дела не знает и, как следствие, этим делом не руководит.

До сих пор не принимается никаких практических мер для того, чтобы восстановить нормальные условия работы этого участка хозяйства. До сих пор оформление почтово-переводных операций продолжает оставаться возмутительно небрежным. Такие необходимейшие атрибуты оформления почты, как сургучная печать и пломба — совершенно забыты. С тех пор, как сняли с переводных пост-пакетов сургучную печать, началось исключительно безобразное отношение к оформлению пост-пакетов, в результате чего в почтовые вагоны вместо переводных пост-пакетов поступают незаклеенные свертки, в роде свертков бутербродов. Я в Ленинграде видел, как оформляют некоторые иногородные учреждения пост-пакеты. Несмотря на грубейшие нарушения правил оформления и заделки, — эти пост-пакеты беспрепятственно принимаются почтовыми вагонами. Если бы начальники областных управлений связи по-серьезному, конкретно, по-большевистски подошли к вопросу о борьбе с хищениями, они увидели бы эти ненормальности и давно бы их устранили. Ведь посмотрите (показывает пакет), ведь это не пост-пакет, а какой-то неряшливый бутербродный сверток. В почтовом вагоне он может валяться незамеченным. На нем нет никаких надписей, неизвестно, откуда он попал в вагон. Отсутствие жесткой производственной дисциплины среди разъездных работников почтовых вагонов и такое оформление пост-пакетов самым лучшим образом содействуют хищениям.

Почему это происходит? Потому что ни РОЗ, ни начальник областного управления не снисходят до этих мелочей и это, главным образом, потому, что они, мало интересуясь почтовыми делами, не знают почты, а при таком отношении «мелочи» действительно трудно познаются. Вот это называется оформление постпакетов! Вот, посмотрите еще: это тоже пост-пакет с переводом, который неизвестно, откуда идет и неизвестно, кому идет. Совершенно правильно поступает Ленинград, — город, который возвращает такие переводы обратно: пусть лучше задержится на несколько дней выплата перевода, чем отправлять его в таком виде дальше, ибо злоупотреблений с ним можно наделать сколько угодно. Но попытки Ленинграда — это только капля в море. Нужно сознательное, строгое отношение ко всей системе оформления почтово-переводных операций. Нужна система и порядок этого оформления, которые т. Григорьев должен преподать. Нужна железная дисциплина на этом важном участке хозяйства.

Тут выступал т. Бойко и жаловался, что нет директив сверху. Перечисляя дефекты работы своих предприятий, он сообщил, что у него на Украине в книгах пишут грязно, нельзя разобрать, что написано, что книги не прошнурованы, что листы подавательских книг не прошнуровываются, не опечатываются и вырываются. Неужели т. Бойко, для этого нужна директива т. Рыкова? Чтобы книгу вести чисто и чтобы листы прошнуровывать: по-моему, если бы почтовым делом занимались вплотную, а не случайно, когда садились в вагон московского поезда, чтобы ехать по вызову в Москву, то давно бы уже книги велись чисто и аккуратно, никто бы листов в книгах не вырывал и переводных средств расхищалось бы куда меньше, чем сейчас.

Подготовка кадров является решающим звеном в борьбе против хищений, но она как следует нигде не проводится. Когда вы посмотрите отчетный материал, то увидите, что ни по одному областному управлению связи в 1934 г. не выполнены планы подготовки кадров. Там, где планы выполнены более или менее подходяще, никто не интересуется качеством подготовки. Что это за кадры выпущены? Если вы спросите руководителей подготовки кадров о качестве людей, переподготовленных ими, они вам на это ответят: что по данным испытаний, проводимых при выпуске курсов, оказалось у них «удов» столько-то и на «хорошо» окончивших столько-то. Людей живых, как правило, эти руководители не видят, а потому и не знают, насколько подготовка отвечает требованиям жизни. Умеет ли окончивший курсы вести кассовую книгу, элементарную отчетность, пользоваться этой отчетностью — на эти вопросы кадровики ответа не дают. На эти вопросы практической работы РОЗов на некоторых курсах не нашлось часов.

Для РОЗов нужна, главным образом, подготовка в практическом разрезе и, меньше всего, в академическом. Впредь нельзя допускать к работе РОЗов без предварительной подготовки их к работе на опыте хорошего предприятия. Мне кажется, что таких работников как РОЗов, можно подготовлять вне всяких курсов. Прежде, чем послать товарища в район, можно его подготовить в условиях областной конторы связи, продержать его 2–3 месяца, пусть он просмотрит все операции, сделает 2–3 практические деловые экскурсии на 2–3 предприятия связи, дать ему возможность проехать в почтовом вагоне, чтобы получил полную картину того, что происходит с письмом, переводом, с момента его приема до момента его прибытия на место. И только тогда его можно допускать к работе. Не обязательно ему сейчас, в первую очередь, преподать политэкономию, — это он может прослушать на курсах и в кружках. За три месяца можно подготовить человека. Но нужно этим делом заниматься, нужно это дело поставить по живому, нужно понять, что в этом сегодня основа борьбы с хищениями. Наконец, это дело нельзя передавать целиком в руки аппарата, им нужно заниматься лично начальникам управлений связи

Вчера целый ряд товарищей выступал так, вообще. Редко кто-конкретно сказал, как и на каком он участке лично боролся с хищениями как начальник управления связи или заместитель. Какие он принял конкретные меры и каких результатов конкретно достиг.

Были общие разговоры в роде: поступило столько-то жалоб, столько-то рассмотрено, столько-то еще не рассмотрено. Похоже на то, что эти люди только вчера взялись за эту статистику и только в дороге стали это изучать. Ведь это и есть то самое бюрократическое руководство, которое заклеймила наша партия. И ряд призывав, которые мы вчера слышали от таких докладчиков., были похожи на заклинания тех честных болтунов, которых недавно так остро высмеял т. Сталин.

Как объяснить те безобразия, которые происходят в целом ряде мест под боком областных управлений связи? Возьмем, например: Узбекское управление связи, Азово-Черноморский край, Сев.-Кавказский край. В Пятигорском почтамте исключительные безобразия, там корреспонденция не доставляется пачками. Там находят недоставленной оперативную корреспонденцию на имя предприятий. Корреспонденция лежит неразосланной с совершенно ясными адресами. Или вот в Хабаровске, где телеграфная корреспонденция лежала целыми пудами. О чем это говорит, как не о самом безобразном отношении руководящих работников связи к делу. Такое же положение в Зап. Сибири, такое же положение в Азербайджане, такое же положение в Ташкенте, где в отделении связи, обслуживающем Текстильный комбинат, нашли целый мешок недоставленных писем.

Почему так плохо идет работа? По-моему, это происходит потому, что работа не организована на оперативный лад. Мало переименовать отдел или экспедицию в цех и назваться производственным предприятием. Этого мало. Это только форма. Эту форму нужно наполнить производственным содержанием и производственной организацией труда и навыками. В чем заключаются производственные навыки? В знании дела прежде всего. В умении поставить отчетность и правильно ею пользоваться. А между тем, надо сказать, что состояние отчетности у вас в ряде мест явно очковтирательское. А это потому, что этой отчетностью в большинстве управлений связи никто, кроме самих статистиков, не интересуется. Как правило, на многих телеграфах — на телеграммах проставляется число с учетом аванса времени на всякую волокиту у себя на предприятии. Учет брака, его характер, срывы обмена почт, действительный учет хищений в отчетности до сих пор не отражаются в действительном виде. Начальники областных управлений связи за качеством отчетности не смотрят, подписывая «липовые» сведения, отправляют нх в Наркомат. Но всякий руководитель, который не поставит как следует оперативную отчетность, будет не руководитель, а горе-руководитель- Ибо предотвратить и вовремя исправить недостатки он не сможет при таком положении. Он часто будет ставить «шишки» тем людям, которые, совершив ошибки, о них давно уже забыли. Такой руководитель не сможет предупреждать ошибки. Ведь руководить — это значит управлять, а не плыть по течению, как это происходит теперь в ряде мест в системе связи.

Вот для примера возьмите т. Щербака (Свердловское областное управление связи). Тов. Щербак (с Урала) очень мало говорил о безобразиях и хищениях, имеющихся в Свердловской области. Однако это управление (Свердловское) претендует попасть на одно из первых мест по допущенным хищениям. Свердловское управление связи даже до сих пор еще точно не знает о размере хищений. Тов. Щербак, человек достаточно подготовленный с точки зрения общетехнической подготовки, договорился до того, что баланс, составленный по двойной итальянской бухгалтерии для него непонятен. Он, видите ли, не может найти ни нужной ему статьи, ни нужной ему цифры. Он по сути своего выступления призывал к созданию новой системы бухгалтерии.

Вместо четкого и ясного доклада руководителя о борьбе с хищениями мы здесь слышали только о сложности учета и непосильно сти трудностей освоения «двойной итальянской» бухгалтерии.

Только пренебрежительно барским отношением к народным деньгам, безответственностью можно объяснить такой доклад т. Щербака. Поэтому у него и в 1934 г. в балансе сведений не оказалось и он не смог попасть пальцем ни в одну соответствующую его докладу статью. Ясно, почему никаких конкретных мер борьбы против хищений руководитель Свердловского управления связи так и не смог сообщить совещанию.

Весь вопрос сейчас сводится к тому, чтобы как следует взяться за выправление положения на решающих участках переводного дела. Решающим следует, по моему мнению, признать неотложность укрепления состава УН и РОЗов.

Никакие распоряжения, никакие директивы, даже самые конкретные, если они в конце концов будут исходить от начальника Почтового управления НКСвязи т. Григорьева, — делу не помогут, если эти участки работ не будут укреплены и перестроены по оперативно-производственному принципу, если не будут поставлены энергичные люди на основных звеньях работы связи.

Нужно здесь в комиссиях заняться конкретизацией этой перестройки. Начальник областного управления связи должен поставить дело так, чтобы он своевременно чувствовал, где у него дело плохо. Если дело не выправляется, — он не должен сидеть в кабинете, а должен находиться в тех местах, которые неблагополучны по сохранности народных средств. Для этого он должен сам изучить переводные операции и уметь самолично производить инспектирование своих предприятий и конкретно ими руководить Лучше вы не подписывайте 2–3 месяца бумаг, которые в изобилии ежедневно творит аппарат, поручите это помощникам, но зато сами изучите предприятие и разверните решительную борьбу с хищениями и расхитителями. Заставьте начальников, непосредственно подчиненных вам, также лично вести эту борьбу. Вас послала партия для того, чтобы вы лично обеспечили важнейшие участки работы, а вы эти участки передоверили своему аппарату, сплошь да рядом тем людям, которых вы даже не проверили Ведь в аппарате связи еще во многих местах сидят люди, которые работают против нас, а вы, не руководя непосредственно делом почты, этого не видите.

Нужно заняться изучением РОЗов и оперативно по-большевистски руководить ими, учить их работе и бдительности. Руководство нужно взять вам в свои руки, а аппарат заставить заниматься своим делом. Сейчас во многих еще местах руководит аппарат, а не вы.

Теперь я хочу остановиться еще На одном моменте — это на инспекции, о которой здесь много говорилось. Конечно, товарищи, при том положении, какое имеется сейчас, когда инструктора в ряде мест люди неквалифицированные, — мы имеем мало толку от этого аппарата, но нельзя думать, что инспектора вообще не нужны. Большим оживлением инспекторской работы было бы поручение лучшим начальникам областных управлений и РОЗам проводить обследование других областей и районов.

В Наркомате также нужно обеспечить целый ряд должностей, которые замещались бы людьми, выдвинутыми снизу, создать такие условия, которые способствовали бы такому продвижению.

Правительство своим постановлением от 20/IX 1934 г. требует от всех работников связи и руководителей местных советов, — добиться резкого перелома в улучшении связи и особенно срочно ликвидировать позорнейшие явления в работе связи в виде хищений и утрат переводной, посылочной и письменной корреспонденции.

Комиссия советского контроля при СНК СССР будет самым жестким образом требовать от всех руководителей и работников связи энергичной борьбы за улучшение дела и полную реализацию директивы правительства.

Связь должна стать образцовым участком освоения новой техники и социалистической культуры.

 

Доклад уполномоченного НКСвязи Украинской ССР П. Д. Бойко

Товарищи, работа по связи на Украине вряд ли чем будет отличаться в лучшую сторону от работы тех областей, которые уже сделали свои доклады. У нас, примерно, такая же картина в части хищений, в части ^различных злоупотреблений и т. д. Алексей Иванович в своем докладе указывал уже на недостатки в работе нашего бюро жалоб и в целом Управления УЧ, где инспектором Наркомата связи было найдено 1.060 неисполненных жалоб. Естественно, что и в ряде областей и в ряде районов имеются еще большие недостатки.

Я начну свой доклад с того, каким образом мы разворачивали работу по активизации борьбы за улучшение связи и борьбы с злоупотреблениями, имевшимися и имеющимися в ряде мест до сих пор. Еще в 1933 г. в июне месяце Наркоматом связи была написана директива, в которой указана форма учета жалоб. И вот с тех пор началось разворачивание этой работы.

Разворот этой работы, несомненно, шел чрезвычайно медленными темпами. Прежде всего, преподанная Наркоматом связи форма не могла быть так быстро и так точно применена. Надо было бы сейчас же в централизованном порядке напечатать определенные книги и формы учета и разослать по Союзу. Несомненно, что это помогло бы, так как если была бы одинаковая форма работы, — это дало бы гораздо большие результаты.

В своей работе мы столкнулись с таким фактом, что в некоторых районных отделах учет жалоб заведен в тетрадочке, в блок-ноте; Учет в них ведется так, что часто нельзя в нем разобраться.

В порядке учета жалоб имеется также масса недоразумений. Например, мы регистрировали все жалобы, даже такие, которые приходят из одного отделения ведомства связи в другое. В результате, одна жалоба учитывается несколько раз.

Что же все-таки сделано в части активизации борьбы и, прежде всего, в части массовой работы? На Украине по областям, по районам, помимо наших ведомственных мероприятий по части учета по части чуткого отношения к жалобщикам мы провели уже ряд совещаний такого порядка, какое проводится сейчас Наркоматом связи вместе с Союзной прокуратурой. Например, в Сталино по Донбассу, где связь особенно поражена теми болезнями, о которых на сегодняшнем совещании идет вопрос, — проведены вместе с районной прокуратурой совещания заведующих районными отделами связи и заведующих отделениями по ряду городов Донбасса. К участию привлекались и работники других областей. Такое же межрайонное совещание проведено в Каменец-Подольске, проведено и в ряде других районов и городов. В эту работу мы вовлекали общественность и существующую уже у нас инспектуру.

Между тем на сегодняшний день мы все-таки имеем еще ряд больных вопросов, ряд вопиющих недостатков, по части воровства, хищений, засылок, необмена почт, в частности позаимствований из переводных сумм и т. д.

Так, мы имеем 85.302 жалобы за I квартал 1934 г., за II квартал—72.242 (это по 9 управлениям), за III квартал 78.140 жалоб. Всего — 245.740 жалоб; из них разобрано 213 жалоб, т. е. остались неразобранными 32 тыс. жалоб. Обработано за это время 839 млн. всех видов корреспонденции, газет — 1.447 млн. и телефонных междугородных переговоров —4,3 млн. Вот тот обмен, на который поступило 245 тыс. жалоб. Конечно эта цифра жалоб является значительной и говорит за то, что той борьбы, которая должна быть, еще нет. Кроме того имеется большое количество и неразобранных жалоб.

Для борьбы с недостатками, выявляемыми по жалобам, мы проводили и обследовательскую работу. В предприятия связи посылались работники, но только не работники бюро жалоб, так как их у нас имеется всего 2 человека. Такая проверка проведена почти во всех областях. Проведена работа в части укомплектования работниками бюро жалоб, организации их связи с общественностью и втягивания общественности в работу. Организованы 42 сигнальных поста. Вовлечено в нештатные инспектора 247 чел.

Нужно заметить, что, к сожалению, генеральная республиканская прокуратура мало участвует в этом деле. Областная же и районная прокуратура принимают большое участие во всей нашей работе.

Если взять жалобы по газетам, которые учитываются отдельно, то нужно сказать, что они разбираются быстрее. Почему? Потому, что подписка ведется на месте и на месте же подписчик, не получивший газету, требует получения ее или добивается возврата ему средств.

Относительно разбора газетных вырезок, в которых отмечаются недостатки работы связи, также реагируют более быстро.

По хищениям и злоупотреблениям за 1-е полугодие 1933 г по Украине было 3.126 на сумму — 123 тыс. руб. за 1-е полугодие 1934 г. мы имеем значительное уменьшение — 457 отправлений на сумму 71.875 руб., т. е. мы имеем уменьшение почти на 50 %. Но, если взять эту цифру просто, не сравнивая с 1933 г., то эта цифра является еще такой, которая требует от руководящих работников связи, от всех связистов и от профсоюзных организаций связи большой борьбы за полную ликвидацию хищений.

В борьбе с хищениями мы в 1933 г. вместе с Прокуратурой и с РКИ провели работу по чистке аппарата. За 1933 г. было вычищено около 3 тыс. человек. Тут были и белые офицеры, и участники различных банд, бывшие петлюровцы, махновцы и т. д., а также большое количество преступников. В 1934 г. мы работу по чистке аппарата продолжаем. Так например, по Одесской области снято за халатное отношение 13 чел.; по Донецкой области 45 чел. и по Черниговской области — 15 чел.; заменено по Одесской обл. — 34 чел.

Сейчас у нас проводится работа по проверке работников, в особенности сидящих на переводном хозяйстве. Скоро эта работа будет закончена и мы будем иметь эти данные по всем областям.

Если взять данные о том, какие у нас суммы из страх, фонда выплачены за утраченную корреспонденцию и как они пополняются, то, например, в Одессе мы имеем: выплачено 58.513 руб., взыскано 14 275 руб.; по Киеву выплачено 105 тыс. руб., взыскано 18 тыс. руб. и т. д.

Мы применили здесь такой метод: если предприятие связи обнаруживает брак в посылке или в переводе, — оно взыскивает штраф с того учреждения связи, которое этот брак сделало, Допустим, из Одессы в Киев идет посылка, эта посылка идет с браком. Этот брак обнаруживает Киевское предприятие связи. Одесское отделение, которое принимало эту посылку, должно уплатить штраф Киевскому отделению, обнаружившему этот брак.

Наряду с этими мероприятиями мы применяем к работникам связи закон о материальной ответственности. Мы установили такой контроль, при котором брак не пропускается безнаказанно, без привлечения работника к материальной ответственности. На телеграфе, где имеется большое количество двойных выплат, мы ввели такую регистрацию, чтобы ни один перевод не выходил без того, чтобы его не зарегистрировали на телеграфе, где он сначала обрабатывается, а потом идет в отделение связи для выплаты. Это мероприятие по одному только Харьковскому телеграфу за месяц дало возможность задержать вторичных переводов на 29 тыс. руб.

Этот контроль введен на Харьковском, Киевском, Одесском, Днепропетровском, Сталинском и Винницком телеграфах. Конечно это мероприятие потребовало дополнительных работников.

Для того чтобы контролировать, нужно посадить людей. Это было сделано за счет почтовых работников, которых мы посадили на телеграф.

По контролю переводов мы имеем задолженность не более, чем на 10–12 дней. Большинство же областей идут в ажур. Мы разгрузились от тех баулов, которые привезли нам из Орла, откуда мы получили в большом количестве переводы за 1929, 30 и 31 годы. Людей уже нет, они умерли или неизвестно, где находятся, а начеты на них идут. Это явление в конце 1933 г. и в на-1 чале 1934 г. было очень больным местом. Сейчас в этой части мы уже разгрузились и, как будто, из Орла уже не присылают, хотя нет никакой гарантии, что возьмут, да и привезут целый баул начетов.

Как у нас дело с недоимками? Я приведу цифры по областным управлениям:

— на 1/Х — на 1/XI

По Молдавской области — 73.700 р. — 65.500 р.

» Винницкой » — 324.300 р. — 200.000 р.

» Донецкой » — 3.283.000 р. — 2.311.000 р.

» Киевской » — 2.275.000 р. — 1.644.000 р.

» Одесской » — 749.000 р. — 363.000 р.

» Харьковской » — 994.000 р. — 958.000 р.

Это недоимки по первой и второй категории. Я беру цифры за эти месяцы, так как до августа невозможно было заняться ликвидацией недоимок в связи с тем, что приходили целые пачки из Орла, приходилось их расшивать, рассылать по районам.

Таким образом, если взять общую сумму недоимок, то они с 7.701 тыс. руб. на 1/Х — снизились до 5.543 тыс. руб. на 1/ХI т. е. на 2.200 тыс. руб.

Требуется еще очень большая работа, чтобы расшифровать оставшиеся еще начеты.

Если взять сумму позаимствований, о чем здесь говорили товарищи, то я считаю необходимым привести данные и по Украине. Мы имели в 1933 г. позаимствований из переводных сумм — 348 тыс. руб., в 1934 г. за три квартала имеем — 327 тыс. руб. (Голос с места. На какую надобность?) На все, что угодно: и на фураж, и на повозку, и на ремонт, и на зарплату и может быть зачастую в карман того или иного жулика, который сидит еще у нас на работе.

Каким образом проводилась вся эта работа? Алексей Иванович в своем докладе отметил работу инспекторского аппарата. По-моему, Алексей Иванович имел в виду инспекторский состав, который мы имеем в лице инспекторов, которые узаконены. На Украине таких инспекторов при областных управлениях нет. Что касается инспекторов, которые существуют, так сказать, незаконно, то именно эти инспектора проводят очень большую работу.

Перейду теперь к практическим мероприятиям, которые нужно провести. По-моему, по линии бюро жалоб мы имеем тот недостаток, что бюро жалоб у нас не является оперативным органом, который мог бы по жалобам произвести расследование, выехать для этого на место. Надо их работу увязать с работой инспекций, с подчинением непосредственно начальнику областного управления.

Теперь относительно того, что уже затронул в своем докладе Алексей Иванович. В банке разносят по книгам и пишут, а мы имеем дело с наличными деньгами. Надо учесть, что банк с клиентурой работает всего 2½ часа, после чего окна и двери закрываются и производится тщательная разноска по всем книгам, чтобы иметь к концу операционного дня ажур. У нас же отделение открывается в 7 час. утра, где сидит заведующий, он же и кассир. В лучшем случае он кончает свою работу в 5 часов вечера, но во время разгара посевной и уборочной он работает до поздней ночи и после этого он подсчитывает и разносит деньги по книгам.

Я считаю, что тут нужно установить какие-то нормы, чтобы человек имел возможность работать. Мы по Украине имеем много случаев, когда прокуратура после тщательного разбора дела присылала нам материал и говорила, что нужно завести такую систему, чтобы мы не рождали воров и что надо дать возможность нормально проводить денежные операции.

Дальше я хочу остановиться на кражах доходов. Ведь, что тут получается? Кассир, получивший деньги за телеграмму, если хочет пошлет ее, а если не захочет — бросит эту телеграмму, а деньги возьмет себе; если я потребую квитанцию, он даст; если не потребую квитанцию, то у него в корешке останется запись, но книга у него даже не прошнурована. Этим мы создаем такие условия, что можно и честного человека сделать вором. Я считаю, что книга должна быть прошнурована, что эта книга должна выдаваться как деньги. Вот сейчас составляются почтовые правила, они приготовлены к печати. Неужели нельзя привлечь к составлению этих почтовых правил УН? Они могли бы дать ряд практических указаний. Я считаю, что в части приема телеграмм, в части приема других ценностей нужно более точно завести учет.

 

Доклад начальника Ленинградского гор. почтового управления т. Временюк

Алексей Иванович в своем докладе чрезвычайно подробно остановился на работе всех предприятий связи и, видимо, за недостатком времени не мог уделить внимания Ленинграду.

Нужно сказать, что мы не блистаем успехами на общем фоне все еще плохой работы связи, мы также имеем по Ленинграду за 11 месяцев цифры следующего порядка: у нас похищено — 29 заказных и спешных, 49 посылок и неправильно выплатили переводов в 21 случае. То есть у нас за 11 месяцев имеется 99 случаев хищений общей суммой в 36 тыс. руб. Частично мы этот ущерб уже возместили.

Как у нас обстоит дело с. жалобой. Мы имеем в среднем за месяц поступление жалоб 4 тыс. шт., из коих на Ленинград падает 250–300 жалоб, остальные падают на периферию.

Наша с вами задача сейчас заключается в том, чтобы сказать, как изжить эти жалобы, как изжить брак и воровство и внести практические предложения. Я, работник связи, немолодой, работаю, примерно, 25 лет, и вот, если бы Алексей Иванович задал бы мне вопрос, — какие предложения я могу внести, то я ничего нового предложить бы не смог. Я прямо скажу, что надо выполнять то, что у нас имеется, то, что дано нам в указаниях Наркомата. В первую очередь надо установить производственную и трудовую дисциплину, — а отсюда мы должны улучшить оформление всей корреспонденции. Это неизбежно, Мы, например, сейчас задались целью провести поголовную проверку производственной работы работников связи.

Почему у нас хищения? Я считаю, что хищения имеют место лишь только потому, что у нас первоначальное оформление корреспонденции очень часто совершенно неграмотное. Принимают корреспонденцию неизвестно куда, принимают что угодно, а работник, который должен контролировать, этого не делает. Мы сейчас изменили систему работы и ни одного письма, ни одного перевода, ни одной посылки не отправляем, пока документ не будет подписан старшим по работе или помощником.

Я считаю, что немаловажное значение для обработки корреспонденции имеет и неряшливость помещения. Обычно неряшливость плохо влияет на качество работы. Чем чище помещение, тем лучше люди работают. В этом году кое-что в этой части сделали. Мы отремонтировали 80 % наших предприятий.

Не малое значение имеет для нас производственно-техническая учеба. У нас в городе имеется 1.600 письмоносцев. В кружках обучаются из них — 650 чел., из сортировщиков в кружках обучаются— 60 %, а часть на курсах высшего типа. В результате мы имеем не плохие результаты. Но этого мало. Когда вы, Алексеи Иванович, были в Ленинграде, то я просил вас помочь нам по целому ряду вопросов и, в частности, обращал ваше внимание на то, что мы по почте не имеем ни одного учебного заведения. Для этого, правда, не нужно особых техникумов. (Рыков. — А от вас я не могу получить ни одного учебника) Это наша вина, я не занимался этим делом. В дальнейшем, по примеру других промышленных и хозяйственных организаций, нам надо практиковать дачу младшему и среднему комсоставу на месяц-два отпуск для их учебы. В Ленинграде мы кое-что уже по этой части делаем. Тов. Трофимов завез к нам хорошую идею. Мы практикуем созывы совещаний по итогам работы, по выполнению плана по качеству, на которые созываем актив работников.

Перехожу к практическим предложениям о том, что нужно сделать у нас и на периферии. Ленинград — крупный узел и почтовый, и телеграфный. Поэтому и входящей и исходящей корреспонденции тут очень много. Конечно, плохо, что нет бланков, — это ухудшает качество работы. Но и той бумагой, которую мы получаем, можно грамотно пользоваться. У меня имеется целая серия переводных пост-пакетов, по которым переводы выплатить нельзя, так как неизвестно, откуда они идут. Тут даже штемпеля неясны. Но мы оплачивать не можем и они лежат, вызывая нарекания у населения. Нужно дать приказ — за такой перевод увольнять работников. Даже, если нет конвертов, то все-таки можно грамотно писать, откуда и куда.

Когда я уезжал сюда, я сделал снимки некоторых контрольных печатей, которыми пользуются наши предприятия. Посмотрите, — это что угодно, но только не контрольная печать. На одной — вид дома, на другой — вид собачника, на третьей — дачи. Ведь это контрольная печать, которой мы пользуемся как шифром при пересылке переводов, а на этой печати даже номера не имеется. Почтовая печать должна быть единообразной и ею надо грамотно пользоваться.

Следующие мероприятие новое и вечно старое — это подтверждение сразу при отправке телеграфного перевода телеграфом, а почтового — почтой. А то мы подтверждения от периферии не получаем, а клиентура ждет. Подтверждение необходимо, тогда можно будет сразу выплачивать перевод без мытарств переписки с периферией.

Я не знаю, почему сегодня среди почтовиков не видно телеграфистов, которые являются такими же именинниками, как и мы. Есть приказ, что перевод, недостаточно оформленный, никуда не пускать. Я отказался принимать такие переводы по телеграфу и дал приказ неоформленные переводы не принимать. Это влечет за собой и вторичные выплаты, и толкает людей на преступления. Эти вопросы также не новые, но их просто надо выполнять.

Обойтись без прокуратуры нам нельзя. Прокуратура в условиях Ленинграда имеет с нами крепкую связь. Из всех дел, которые мы передали им, привлечено за малые и крупные преступления человек 60.

Но, кроме этого, я считаю необходимым применять и другие меры. Сейчас прокуратура должна пойти с нами вместе. Например, не плохо прочесть в декаду парочку политических докладов о хищениях и мерах борьбы с ними, об оформлении корреспонденции и т. п. — это дает большую пользу.

Мы например, пробовали у себя провести такой метод проверки: поехали по району, нашли 3 письмоносцев, осмотрели у них сумки. У одного оказалось недоставленных три письма. Спрашиваем — почему не сдал? — Говорит — не застал дома. Ну-ка, садись в машину, поедем, проверим, действительно ли не оказалось дома. Письмоносец тогда сознался, что не ходил, потому-что высоко. Зашли туда с письмом, женщина плачет, почему? — Она давно ждала этого письма, а оно проболталось у письмоносца сутки. Созвали народ, проработали это дело. После этого письмоносец стал лучше работать.

Эти методы работы Ленинграда я советую проводить и другим.

 

Доклад зам. начальника управления связи Свердловской области т. Щербака

За последние годы энерговооруженность хозяйства связи по Свердловской области значительно возросла. Созданы крупнейшие предприятия связи, оборудованные новейшей техникой, например:. Свердловск — почтамт, автоматическая телефонная станция, Пермь — почтамт, телефонные станции в гг. Кабаковске, Чусовая — завод, Соликамск — Калий и т. д.

За два года количество предприятий по области выросло на 25 %. Количество письмоносцев увеличилось в три раза (946— 3106). Протяжение почтовых трактов удвоено (10.080 км — 24 029 км). Рост телеграфно-телефонных проводов увеличился на 33 %. Количество телефонных абонентов удвоилось и т. д.

В хозяйство влились тысячи новых кадров — колхозников; имеем сельских колхозных письмоносцев — 2.845 чел.

С задачей роста мы справились. Не плохо обслужили в текущем году хозяйственно-политические кампании: весеннюю посевную, уборочную и хлебосдачу. Однако нужно прямо заявить, что с заданиями освоения, с задачами — дать хорошее качество работы всех видов связи, как этого требует постановление СНК Союза от 20/IX 1934 г. — мы не справились и резко отстаем до сих пор. Об этом красноречиво говорит большой поток жалоб трудящихся на плохую работу всех видов связи по Свердловской области.

Нужно сказать, что наша работа в условиях новостроек несколько отличается от других управлений связи, однако, этим замечанием я не хочу оправдать ту массу недостатков и отдельных безобразий, которые имеют место у нас. Это отличие заключается в том, что в ряде новых городов (Красноуральск, Березники, Вагонострой и т. д.), возникших вновь и на совершенно пустом месте, мы имеем затруднения с набором рабочей силы и с ее закреплением у нас в предприятиях связи.

Количество и характер жалоб определяет работу предприятия связи в целом или его отдельные участки. Эта истина в наших условиях особенно наглядно имеет свое подтверждение. Такие предприятия, как Свердловск — ГПД, Пермь РОС, Березники, Кизел, телеграфы в Свердловске и Перми и др. работают еще очень плохо. По этим предприятиям мы имеем и наибольшее число- жалоб, например, за 11 месяцев по Свердловску — ГПД прошло 12.008 жалоб, по Перми РОС—4.055, Березники — 4.465, Кизел — 1.586, Н. Тагил — 2.589, Свердловск — телеграф — 723, Пермь — телеграф — 734.

Исполнение жалоб проходит очень медленно, в среднем 57 дней. Остатки неисполненных жалоб велики и на 1/ХИ т. г. составляют: по Свердловскому ГПД — 390 жалоб, Пермь РОС—272, Березники— 263, Кизел — 90, Тагил—214, Калата — 115, Кудымкор — 105, Чердынь — 72 и т. д. Всего по районам неисполненных жалоб — 2.371 из общей массы жалоб, поступивших по области за 11 месяцев — 51.482. Вся эта масса только зарегистрированных жалоб характеризует нашу плохую работу.

Имеются случаи исключительно безобразного исполнения жалоб. Например, жалоба о розыске ценного письма на имя т. Блюхера, поданная клиентом в мае 1932 г., разрешена только в конце 1934 г. Так называемое «путирование» т. е. направление переписки по пути следования — письма или посылки, в большинстве случаев встречая недопустимую волокиту в исполнении жалоб, принимая исключительно затяжной характер, заставляет клиента ожидать месяцы, а иногда, как это было с письмом т. Блюхера, и годы.

Жалобы о розыске международных отправлений проходят также очень медленно, есть случаи, когда жалоба проходит 9 месяцев.

Работу областного бюро жалоб в ноябре обследовало бюро жалоб, уполномоченное Комиссией советского контроля. В результате обследования было созвано совещание с участием хозяйственников и работников бюро жалоб г. Свердловска. Проведенные мероприятия уже сейчас дали значительное улучшение: в декабре поступление жалоб снизилось, а разбор значительно ускорен.

Центральное бюро жалоб НКСвязи наше У обследовало дважды, практически помогло перестроить картотеки и учет жалоб, а также наладить организацию работы по области, в особенности по профилактике. Инструктора бюро обследовали ряд районов (Кудымкор, Пермь, Н.-Тагил, Калата, Свердловск). Мы пересмотрели и укрепили состав бюро лучшими работниками.

Уезжая на это совещание, мы дали местам указания провести 28/XII в Свердловске слет всех бюро с участием лучших низовых работников-ударников, где подвести итоги работы по жалобам в 1934 году.

ВОПРОСЫ ХИЩЕНИЙ, ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЙ И БОРЬБА С НИМИ.

За 11 месяцев 1934 г. по Свердловской области зарегистрировано 101 случай хищений и утрат почтовых отправлений на — сумму — 115.650 рублей. По Союзпечати зарегистрировано 11 случаев хищений денег и присвоения подписных сумм на сумму 20.964 руб. В эти цифры растраты и хищения по переводному хозяйству не входят. По телефонному хозяйству — 2 случая на 30.928 рублей.

По переводному хозяйству на 1/Х-34 г. за 9 месяцев поступило дополнительно недоимок 1-й категории на 117.159 р. 42 к.

Недоимки 2-й категории за этот же период увеличились на — 723.880 руб.

Приведенные здесь цифры характеризуют крайне тяжелое положение с переводным хозяйством: отставание контроля вообще, запущенность текущего контроля и невозможность своевременной борьбы с хищениями и злоупотреблениями, запущенность отчетности, рост хищений и злоупотреблений и т. д.

Кроме текущих недоимок по переводному хозяйству мы имеем разрыв в отчетных данных переводного хозяйства за 1930, 31 и 32 гг., в общей сумме 21 млн. руб., из которых свыше 11 млн. руб. уже расшифрованы, расшифровка остальных упирается в отсутствие документов за прошлые годы у ряда предприятий бывш. Уральской области.

Эта застарелая работа по недоимкам 1930, 31 и 32 гг. на нас возложена в апреле 1934 г. Больше того, в результате запущенности в переводном хозяйстве, как в ЦБК (Орел), так и бывш. Уральском УБКП, по эксплоатационному балансу Свердловского У, не имея источников покрытия за счет эксплоатации, на 1/1— 1934 г. числится задолженность переводному хозяйству свыше 7 млн. руб.

За 1-е полугодие 1934 г. в следственные органы было передано 226 дел на общую сумму 319 тыс. руб. Остается в производстве судов и органов следствия неразрешенных 109 дел на 138 тыс. руб. В это количество дел первого полугодия входят переходящие дела и прошлых лет, кроме того, это количество дел и сумма убытков, конечно, не исчерпывает действительного положения.

Приводя указанные цифры, я хочу лишь подтвердить, насколько неблагополучно у нас положение с охраной социалистической собственности, как плохо мы еще работаем.

По данным только 21 района в 1934 г. осуждено 68 человек, из них один к высшей мере соцзащиты, 4 — по 10 лет, 16 чел. — от 2 до 5 лет и т. д. Десятки людей, освобождены с предприятий за всевозможные проступки, десятки людей получили дисциплинарные взыскания. Карательная политика К виновным применялась достаточно настойчиво. Тем не менее воровство у нас не уменьшается, а в отдельных случаях принимает весьма квалифицированный характер. В 1933 г. бухгалтер Кудымкорской конторы Вилисов и два телеграфиста при участии 5 чел. частных граждан разослали подложные переводы. В Тавде Ирбитской главарем по рассылке подложных переводов был телеграфист. Страховой мешок с вложением 50 тыс. руб. в 1934 г. из Свердловска в Катайск похищает старший почтового вагона. В 1934 г. 30 тыс. руб. на Свердловской междугородной телефонной станции похищает старший бухгалтер Зимина — дочь попа, и т. д. Эти люди, воруя деньги, посылки, письма, одновременно разрушали учет и запутывали отчетность.

Что мы делаем для устранения всех недостатков в работе, как проводится борьба за ликвидацию хищений и злоупотреблений?

В течение четвертого квартала 1934 г. по 31 району из 60 проведена проверка и контроль по всем этапам движения регистрируемой корреспонденции и страховых отправлений.

За необеспеченность руководства и отсутствие борьбы за проведение в жизнь постановления СНК от 20/IX-34 г. — сменено руководство в 12 районах: РОЗ — 6, РЗП — 9, заменен ЖДОЗ Свердловск и ЖДОЗП — Пермь.

Для обеспечения перевозки ценностей по трактам в Коми-Пермяцком округе, Красноуфимском районе и на межрайонных трактах — Арти, Оса, Чермоз увеличено число кожаных вещей на 30.

Число обменивающих почты с почтовыми вагонами увеличено на 11 чел.; увеличено число сопровождающих по трактам на 25 чел.

Проверено хранение ценностей в Щучьем-Озере, Красноуфимске, Арти, Суксуне, Нытве, Добрянке, Краснополянске,

Н. Тагиле. Обследованы все почтовые вагоны и ЖДО Свердловского и Пермского узлов.

Проверен состав РОЗ в 54 районах. По 39 районам проверен социальный состав всех соприкасающихся с ценностями, освобождено непригодных и классово-чуждых 51 чел.

Выпускается с курсов в январе — 18 чел. инструкторов низовой связи.

Для ликвидации отсталости в переводном хозяйстве в районы и в БКП брошено для помощи 22 чел.

Сделан решительный нажим на расчистку и подгонку отсталости в БКП.

 

Доклад Начальника Узбекского управления связи т. Игошкина

За текущий год, за 10 месяцев, поступило жалоб 40 тыс. Это количество жалоб поступило на работу почты. Всего жалоб разобрано 46.935. Это несоответствие получилось потому, что к концу прошлого года были громадные залежи неразобранных жалоб. В Самарканде было 9,5 тыс., в Ташкенте — 4,5 тыс. жалоб. Эти жалобы были в основном разобраны и клиенты удовлетворены. Это было сделано в порядке ударной работы к 17-му Партсъезду.

Как распределяются жалобы по кварталам? В I квартале—24 тыс., во II квартале — 8 тыс., в III квартале — 7 тыс. (т. Рыков. — Очевидно перестали подавать жалобы от безнадежности). Возможно, что в некоторых случаях от безнадежности. Тут товарищ из Баку сказал, что не получают ответов на жалобы из- Узбекистана. Конкретно он не сказал, из какого пункта. Но возможно, что не подают жалобы от безнадежности. Но вообще тенденция такова, что из квартала в квартал количество жалоб уменьшается.

Удельный вес жалоб по видам корреспонденции таков: жалобы по переводам составляют 52 %, причем 32 % поступает на почтовые переводы, остальные на телеграфные; по посылкам — 25,9 %; на заказные—11,7 %; на периодическую печать — 10 %. По другим отраслям связи жалоб поступает значительно меньше. Причем, удельный вес их из общего количества поступивших жалоб таков: телеграф — 11,4 %, телефон — 3,£%, междугородный телефон — 0,7 %, радиотелеграф — 0,8 %.

В своем докладе Алексей Иванович отмечал, что Ташкентское бюро жалоб работает плохо. Это совершенно верно. При всех усилиях, даже при помощи товарища Саморига, который у нас был довольно долгое время, мы не имели возможности до настоящего времени подобрать более квалифицированный состав работников бюро жалоб. Люди, которые там работают, далеко не квалифицированные, и далеко не соответствуют своему назначению. Тем не менее, то обстоятельство, что количество жалоб снижается, свидетельствует о том, что в работе почты и других отраслей имеет место улучшение (Голос из президиума. Это не обязательно! А. И. Рыков. — В Дальневосточном крае одно время не было ни одной жалобы, а работа была самая плохая).

Выходит, что можно делать разные выводы из одних и тех же фактов. Я считаю, что если бюро жалоб Ташкентского почтамта при всей его неудовлетворительной работе все же имеет снижение жалоб, то этот факт показывает, что мы имеем некоторые улучшения в работе.

Организация бюро жалоб, как мера борьбы за качество связи, себя также оправдывает, несмотря даже на неудовлетворительную работу этих организаций.

Какие меры принимались к устранению недостатков для улучшения работы связи? В Ташкенте проведены два рейда — один с «Правдой Востока», другой — по линии Советского контроля. Эти рейды выявили целый ряд недочетов в работе почты, которые затем на ходу исправлялись. Были выезды работников бюро жалоб по целому ряду жалоб, которые заслуживали внимания центрального органа — как то: характерные жалобы, при выявлении которых можно предпринять те или иные организационные мероприятия. В результате работы бюро жалоб возбужден был ряд дел с привлечением к ответственности местных работников. Так например маргеланское дело, где выявились пропажи посылок и другие злоупотребления; андижанское дело, где отвратительно была поставлена работа с жалобами и где был скверно поставлен учет; по Намангану выявились пропажи посылок и газет, отвратительная доставка корреспонденции. Здесь характерный момент: когда РОЗ Ходжаев был привлечен к ответственности за плохую доставку газет, то он привез с собой 187 справок от городского комитета партии, горсовета, политотдела, колхозов, которые свидетельствовали, что работа по доставке печати поставлена удовлетворительно.

Перехожу к вопросу о хищениях. В прошлом году было 58 дел на сумму 430.163 руб., за 11 месяцев этого года — 78 дел на сумму — 276.039. Эти цифры я считаю неточными, так как в текущем году у нас обнаружилось, что по некоторым довольно крупным делам оказалось суммы растрат были значительно снижены. Например, РОЗ Соколова привлекли за растрату 15 тыс. руб., а после тщательной проверки и экспертизы Оказалось, что убыток выражается в 327 руб. Дело Аненкова на 34.600 руб., фактически после проверки оказалось 10 тыс. руб.; в Хорезме дело Минчурской на 76 тыс. руб. после проверки оказалось 8.600 руб. Поэтому приводимые мною цифры нельзя считать достоверными, они окончательно выяснятся в результате бухгалтерского отчета. Но в общем выходит, что в этом году мы имеем снижение растрат и хищений. Это подтверждается также и другой цифрой — выплатой страховых взносов. Мы уплатили в этом году около 40 тыс. руб. Точной цифры сейчас еще нет, мне дали разные цифры, колеблющиеся вокруг 40 тыс. руб. Нам страховой фонд дан в 76 тыс. руб. Но вот с возвращением того, что мы выплатили, дело обстоит не совсем благополучно. Мы сумели возвратить 10 тыс. руб. Почему так медленно происходит возмещение этих сумм? Дело в том, что мы уплатили свыше 20 тыс. за счет других управлений, возмещение с которых идет довольно медленно.

В отношении переводного хозяйства. Здесь положение такое: сумма хищений и ограблений за 11 месяцев составляет 60.797 руб. Растраты по линии переводного хозяйства за тот же период времени выражаются в сумме 117 тыс. руб., подлоги выражаются в сумме 17.854 руб.

А. И. Рыков. — Я вас перебью, вы дали абсолютные цифры. Я сравниваю динамику, у вас хищений и растрат в 1933 г. было 70 тыс., а за 9 месяцев этого года 131 тыс., в чем тут дело?

Нет, за 11 мес. 117.723. (Рыков. — А в 1933 г. было 70 тыс.). за 1934 г. хищений и ограблений было на сумму 60.697, а растраты составляют 117.723. (Рыков. — Значит у вас получается удвоение по сравнению с 1933 г., почему у вас в 1934 г. стали воровать вдвое больше, чем в 1933 г.? Вы мне на это не даете ответа). Дело в том, что в этом году не стали больше воровать, я бы не сказал этого, но в этом году стали больше ревизовать. (Рыков. — Баланс к концу года ведь вы составляете по всем остаткам?) Дело в том, что у нас не все вскрытые злоупотребления отраже-вы на балансе, а в этом году была усилена работа по ревизии. (Рыков. — Баланс заключается в том, чтобы давать остаток на 1 января следующего года по наличности дебиторской и кредиторской, в результате воровства, хищений и прочего, но остаток есть остаток и поэтому остаток прошлого года — 70 тыс., в этом году у вас пропало в два раза больше). Потому что на балансе не все значится, они прошли по другим статьям. (Рыков. — Непонятно!). — В этом году у нас значительно лучше дело поставлено в отношении ревизии, аппарат бухгалтеров-инструкторов увеличен, их в среднем приходится один на 5 районов. Это вызвано тем развалом учета, который имел место в Узбекистане, развалом, который можно характеризовать такими данными, как наличие отставания по учету, в большинстве районов до полутора месяца. Это вызвало принятие самых решительных мер к тому чтобы выправить учет и довести его до ажура.

В качестве мер борьбы против растрат и хищений нами, по согласованию с прокуратурой республики, организована должность помощника прокурора республики.

В текущем году было организовано 10 показательных процессов, причем для их проведения выбраны наиболее характерные и разнообразные дела. В Ташкенте проведены следующие показательные процессы:

Процессы о хищениях телеграфно-телефонных проводов в городе. Это было громкое дело. Воровали, в значительной части — из состава телеграфных монтеров. Они воровали в городе кабель телефонный, а за городом вырезали биметалл с городской телефонной линии. Причем они организовали это дело таким образом, что имели своего постоянного скупщика на Воскресенском базаре. В общем по балансовой стоимости было украдено кабеля и биметалла на 5.269 руб. Жуликов было 12 чел., их судили и дали от 2 до 8 лет. Затем было дело об уничтожении почтовой корреспонденции, причем это дело возбуждено по отправлению чрезвычайно важного содержания, которое было адресовано самой прокуратуре. Затем был проведен показательный процесс по волоките жалоб и замедлениям. Осуждено 2 человека на 6 мес. и 1 год. Наконец, дело о хищении посылок и присвоении тысячи рублей заведующим агентством. Он осужден на 5 лет.

В районах были следующие дела: Троянов за хищение 3.802 руб. по закону от 7 августа осужден на 10 лет. В Фергане за рас трату 58 тыс. руб. осужден бывший РОЗ Угрюмов на 8 лет. Причем, это дело характерно в следующем отношении. Дело задержалось разбором в виду бегства Угрюмова, причем, он был найден в числе служащих Киргизского управления связи, куда он бежал после кражи. (Рыков. — У вас воровство — приняло бытовое явление, 85 % краж совершают РОЗы, с участием всего аппарата. Как вы по-настоящему боретесь с этими явлениями? Ведь у вас не профессиональные воры?) Одна из мер следующая: ликвидация запущенности учета. Без того, чтобы не довести учет до ажура, жулика поймать трудно. Это первое. Второе — частые ревизии. У нас в Узбекистане каждый районный отдел связи обревизован не менее двух раз… Вот основные мероприятия. Затем проверка самих людей. Правда, вы меня упрекаете в том, что мы плохо проверяем. (Рыков. — Это жизнь говорит.) Совершенна верно, имело место то обстоятельство, что в 50 % районных отделов связи в текущем году обнаружены растраты. Но характерно это явление тем, что эти растраты в основном значительно мельче, чем растраты предыдущего года. Это, конечно, не объясняется тем, что повысилась честность наших работников, а объясняется тем, что их стали чаще ревизовать и стали чаще выявлять.

Теперь о нашей работе с прокуратурой. В своей работе с помощником прокурора республики мы тесно связаны. Прокуратура республики в этом году нам много помогала для продвижения дел. Надо сказать, что у нас к этому году были накоплены дела, начиная с 1930 г. Были такие дебри, которые не так легко расчистить. В течение прошлого года проходила советская чистка, вычистили много чуждого элемента, кулачья Например, был обнаружен кулак РОЗ Платонов, который присваивал себе деньги оригинальным способом, выписывая себе зарплату на несуществующих работников. Этим он догнал себе заработок до 1.500 руб. в месяц, помимо непосредственных хищений. Этот Платонов был привлечен к ответственности, удрал, а затем выяснилось, что он оказался заместителем начальника Бюро контроля переводов в Ростове-на-Дону. Затем Тверденев в Ташкенте совершал подлоги и хищения в 15 городском отделении, а теперь, по имеющимся у меня сведениям, он устроился в Ленинграде. (Рыков. — Вы им в трудовой список записываете?) Несмотря на все ваши строгие распоряжения и мои распоряжения по этому вопросу, все-таки дело обстоит плохо с такими вещами, как трудовые списки. Вполне естественно, почему так происходит. Это происходит в тех районных отделах связи, где сами РОЗы встали на путь злоупотребления и не находят необходимым выполнять ваши распоряжения и распоряжения УН о проверке кадров и документов. Мы много говорили о том, что надо проверять людей через соответствующие органы, а эти РОЗы сами имеют право непосредственного приема людей. Спрашивается: когда сам РОЗ встает на путь злоупотребления, кого он принимает? Результаты принятых нами в этом году мер сказались в том, что суммы хищений снизились, но в отношении качественного состава людей положение неблагополучное. (Рыков. — Цифры показывают другое.)

Какие мероприятия в дальнейшем необходимо провести в Узбекистане? Это — повторная проверка тех людей, которые соприкасаются с ценностями. Вопрос охраны социалистической собственности, бережного с ней обращения является вопросом кадров. Профилактика в этом отношении — проверка.

Нам нужен квалифицированный инспекторский аппарат. Мы сейчас его не имеем. Тот аппарат, который был в свое время, разошелся, разбрелся и все управления, в том числе и Узбекское У. не имеют достаточно квалифицированного инспекторского аппарата. При отсутствии достаточно квалифицированных кадров я лишен возможности подбирать эти кадры, тогда как наличие инструкторов-бухгалтеров, хорошо квалифицированных по учету, дает возможность выявлять и проверять те злоупотребления, которые имеют место. Я считаю, что этот костяк надо сохранить и закрепить для постоянной проверки районных отделов связи и других организаций. Это тем более заслуживает внимания потому, что мы теперь обязаны представлять отчеты не годовые, а квартальные.

Теперь мы будем проверять каждый отдел связи четыре раза в год. Это позволит нам, если не окончательно убить хищения и злоупотребления, то во всяком случае значительно сократить их.

 

Доклад старш. помощника прокурора по Азово-Черноморскому краю т. Гвоздевской

Краевая прокуратура органы связи взяла под особое наблюдение со 2-й половины 1933 г. Под этим нужно подразумевать, что прокуратура выделила в особую рубрику органы связи, в частности, преступления в органах связи. У нас, правда, нет так называемого контроля, который бы занимался работой связи. До июня был прокурор связи, но фактически он занимался целым рядом других вопросов.

Как мы построили свою работу, при помощи каких методов мы ведем свою работу? Прежде всего, я придаю большое значение вопросу живой и крепкой связи с управлениями связи. В расследованиях у нас принимает активное участие Инспекция связи, вернее не Инспекция связи, а Инспекция бюро контроля переводов. По всем крупным делам Инспекция связи вместе с нами проводит расследования. Вот почему нам и удавалось довольно легко проводить самые крупные и сложные дела. Была у нас одна группа дел, по которой проходили 60 с лишним тыс. руб. Это дело проходило по шахтам и по Морозовской. Кроме того мы имеем непосредственную связь с начальником управления и с бюро контроля переводов, и с почтовой дирекцией гор. Ростова, как наиболее крупного центра.

Помимо этого краевая прокуратура организовала через день работу по нескольку часов непосредственно в управлении связи. Там прокурор имеет свой кабинет. Там он и работает. Это лишний раз подчеркивает нашу связь в практической работе. Я считаю, что такой метод работы себя безусловно оправдал.

Кроме того мы пользовались в своей работе методом развертывания массовой работы. У нас имеется группа содействия прокуратуре, имеются соцсовместители и, если говорить откровенно, то надо сказать, что 50 % районных прокуроров, которые имеют группы содействия прокуратуре, принимают деятельное участие. В остальной же части актив — бумажный. Во всяком случае, я считаю большим достижением то, что 50 % наших районных, прокуроров имеют актив не бумажный, а фактический.

Есть еще хорошие примеры работы нашего актива. В Тихорецкой прокуратуре из 9 дел, связанных с хищениями по связи, два дела были возбуждены по инициативе соцсовместителя. По инициативе соцсовместителя т. Сулина сняты с работы два письмоносца за плохую доставку газет. Активист Темрюкского района, активист Белорецкого района то же самое.

Что мы в областной организации проделали для того, чтобы мобилизовать наших прокуроров на борьбу с хищениями в области связи? Я не считаю того, что мы проделали в 1933 г. В 1934 г. мы спустили две директивы, в которых заострили внимание на усилении борьбы с хищениями. В результате изучения дел за

1933 г. мы обнаружили некоторые послабления в карательной политике, особенно по 111 статье, где люди своей халатностью создавали почву для хищений и злоупотреблений. Вторая директива была о том, чтобы прокуроры занимались вопросами позаимствований из сумм переводного хозяйства.

В порядке контроля исполнения мы проконтролировали свои директивы путем проведения двух радиосовещаний. Поставили отчеты 20 прокуроров, которые отчитывались на этом краевом совещании о том, как они провели в жизнь, и как они реагировали на наши директивы по вопросу усиления борьбы с хищениями. Это совещание проводилось совместно с краевым управлением связи, которое также заслушало своих РОЗ об их борьбе с хищениями.

Что мы сделали непосредственно по борьбе с хищениями за 1934 год? Я имею данные не по всему краю, а по по 36 районам. За 1934 г. мы возбудили 307 дед, из них 219 уже рассмотрены судами, а остальные находятся — в стадии расследования. По этим 219 делам осудили 279 чел., из них свыше 80 % осуждено за хищения. Но, надо сказать, что сюда вошла и 111 статья, т. е. те осужденные, которые своей халатностью создали почву для хищений, поэтому я их не отделяю, так как они объективно являются участниками этих лишений.

Большое количество этих дел характеризует, конечно, большое количество хищений. Из общего количества осужденных, т. е. 279 чел., осуждено по 111 статье — 78 чел., по 116 — 62 чел по закону от 7 августа — 41 чел., по 109 — 53 чел., по 120 — 19 чел. и по 112 — 8 чел.

Карательная политика по этим делам характеризуется следующими данными, к 10 годам лишения свободы приговорены 51 чел., от 5 до 10 лет 3 чел., от 3 до 5 лет — 35 чел., 3 года — 55 чел. и т. д., общественное порицание — 4 чел. Имеется у нас по данным последнего времени один расстрел. В прошлом году у нас имелось 4 приговора с расстрелом, из них два приговора были приведены в исполнение.

Я считаю, что такая карательная политика, когда к 10 годам из 270 приговорено 51, от 5 до 10 лет —3 чел. и от 3 до 5 лет — 35 чел. является жесткой и выдержанной. Буквально никаких оснований у меня нет сказать, что карательная политика у нас была недостаточно выдержанной. Правда, по 111 статье наблюдается мягкость в приговорах, а именно там, где люди привлекаются за то, что не обеспечили контроля, в результате чего были хищения. Возьмем последнее дело Крапоткина, который присвоил 30 тыс. руб. в течение года. Никакого контроля не существовало, поэтому, растрату обнаружили только теперь. 17 декабря это дело слушалось показательным процессом и тот, кто похитил 30 тыс. руб. был приговорен к 10 годам лишения свободы, а РОЗ и ОЗ, которые не обеспечили контроля, приговорены только на 6 мес. принудительных работ. Последнее дело, где было присвоено ОЗ — 52 тыс. руб. — не были даже привлечены ни уполномоченный, ни РОЗ, ни тот инспектор управления связи, который контролировал. Они обошлись даже без привлечения к административной ответственности. Я считаю, что это неправильно, дело это будет опротестовано.

Я считаю, что в результате выдержанной карательной политики, в результате целого ряда мер со стороны краевого управления связи мы сумели добиться снижения хищений в этом году, не только хищений денежных средств, но и посылок, и других почтовых и ценных отправлений. Приведу только две цифры: у нас в 1933 г. было похищено средств— 1.267 тыс. руб., в 1934 г. — 629 тыс. руб. Как видите, мы имеем снижение хищений на 50 %. В 1933 г. расхищено путем подложных переводов на сумму 365 тыс. руб., в 1934 г. мы имеем резкое снижение — 28 тыс. руб. Я считаю, что мы добились этого потому, что крепко ударили по ряду преступлений.

Главными лицами, которые совершают растраты и хищения, являются ответственные лица. По 38 районам, из 217 чел. — 104 ответственных работников, что составляет 50 %. Таким образом, воровство на 50 % делается лицами командного состава. Это говорит за то, что вопросу подбора кадров не уделяется достаточного внимания.

Управление связи пытается прикрываться тем, что РОЗ имеет право сам набирать себе кадры. Между тем, наблюдается, что громадное количество РОЗов было осуждено и в 1933 г., и в 1934 г. Я хочу привести пример характерного дела хищения. Например, дело по обвинению Волкова по ст. ст. 109 и 116. Он обвиняется в том, что, будучи заведывающим почтовым отделением, пользуясь своим положением, присвоил денег в разное время на сумму 6 тыс. руб. Он присваивал ценные пакеты, выдавая фиктивные квитанции на получение переводов. Он присваивал деньги, а переводы не посылал. Помимо этого, Волков, получая газеты, очень часто не распространял их, а присваивал, а затем продавал кому хотел и как хотел. Когда его арестовали, то обнаружили 3 тыс. экз. нераспространенной газеты. Он был приговорен к 10 годам лишения свободы.

Я хочу привести в пример дело, связанное не с хищениями, а с доставкой корреспонденции. Это дело слушалось в показательном процессе в Ростове, где была привлечена письмоносец Ильина.

Вместо того, чтобы разносить письма, она просто-напросто сваливала их в подвал, об этом знали жильцы. Почему я придаю большое значение этому делу? Потому, что жильцы этого дома принесли письма и говорят: полюбуйтесь на нашу связь. Как ей доверять? Оказывается, что она систематически практиковала такую вещь. Когда стали производить ремонт, в подвале нашли большое количество писем. Был организован показательный процесс и Ильина была приговорена по 109 ст. к 2 годам лишения свободы. Кроме того я хочу привести характерный пример по Шахтам. Это дело будет лишний раз характеризовать наше легкомысленное отношение к подбору кадров. В Шахтах был принят Корбут грузчикам в отдел связи. Не успел он проработать 2 недели, как завстрахом рекомендовал сделать его ответственным по обмену почты. Его принимают. РОЗ не проверил этого дела, не была взята ни фотографическая карточка, ни обязательства и т. д. Он работал 2 недели, подыскал удобный случай, когда к нему попала сумка с 32 тыс. руб., он взял эту сумку, вышел в другую дверь почтового вагона и больше мы его не видели. Корбут до сих пор не разыскан, но зато Зеныценко мы приговорили к 2 годам лишения свободы. Я считаю, что этого еще мало, потому что за такие вещи нужно больше взыскивать, так как нельзя принимать на ответственную должность человека, который работает с большими ценностями, и не проверять его. Это безобразие. Такую карательную политику мы будем продолжать. Иначе мы не добьемся того, чтобы наши РОЗы проявили максимум классовой бдительности и максимум бдительности вообще.

Нас просили сказать: что прокуратура сделала для того, чтобы прекратить хищения, помимо карательной политики. Мы проделали некоторую профилактическую работу, которая заключалась в постановке вопросов перед управлениями связи. Я приведу несколько примеров. Сталкиваясь с частыми хищениями, мы задумались над тем, нет ли здесь халатного отношения со стороны управления связи в части контролирования своей периферии, как осуществляется контроль за правильным расходованием средств и как вообще контролирует краевое управление связи свою периферию. Здесь мы натолкнулись на очень интересный момент. Инспекция заявила мне, что она осуществляет контроль за переводным хозяйством, спускаюсь этажом ниже в финансовый отдел, там мне говорят, что наши инспектора-бухгалтера тоже осуществляют контроль. Звоню т. Седлову, он мне говорит, что контроль принадлежит и ему; тогда я вижу, что контролем занимаются сразу несколько лиц. Я говорю — дайте мне посмотреть, какие у вас имеются материалы. Просмотрев материалы, я убедилась, что действительного надзора никто не осуществлял, потому что этим делом понемногу занимались, все, а по существу никто. Мы предложили краевому управлению связи ликвидировать эту обезличку. И на мой вопрос о том, что сделано в этом направ лении, мне было отвечено, что все дело рассмотрено и теперь обезлички нет и весь контроль принадлежит бюро контрол реводов. Но оказалось, что бюро контроля переводов контролирует все же очень слабо, так как оно имеет всего 1–2 инспекторов. Безусловно, этого слишком мало для того, чтобы вести настоящий контроль. Мною был поставлен вопрос об увеличении штата этих инспекторов. Сейчас штат увеличен до 7 инспекторов.

И, наконец, относительно осуществления контроля над денежными операциями. Я поставила этот вопрос в Комиссии советского контроля. Вскоре после этого был издан приказ НКСвязи об усилении контроля, так что в конечном итоге контроль был усилен. Были введены контролеры для контролирования денежных операций по переводам от начала до конца. Это безусловно сыграло большую роль в сокращении хищений. Затем был поставлен вопрос перед краевым комитетом союза связи следующего порядка: мы считаем, что наш краевой комитет союза связи не сумел организовать свою работу так, чтобы бороться с хищениями и расхлябанностью аппарата. Ведь одна из причин хищений — это чрезвычайная расхлябанность аппарата. Никто у нас не занимается материально-бытовыми условиями работников связи.

Вопрос: А как вы думаете, этим вопросом должен заниматься только профсоюз?

Докладчик — Я хорошо знаю роль профсоюзов, я не хочу сказать, что только профсоюз должен заниматься этим делом, но он должен нажимать на хозяйственников, если последние не занимаются вопросами быта. Возьмите Шахты. В Шахтах текучесть рабочих невероятная. Я поставила перед крайкомом союза вопрос, чем вызывается такая большая текучесть, и сама ответила на этот вопрос — безусловно тем, что никто не занимается вопросами быта. Возьмите любое предприятие, любое учреждение, все они имеют пригородное хозяйство и помогают материально в этом отношении своим работникам. А у нас, если и есть пригородное хозяйство, то это сплошное недоразумение, а не хозяйство. Возьмите завод — там пригородное хозяйство хорошо налажено, там и текучесть меньше.

Нужно прямо сказать, тов. председатель ЦК союза, что крайком союза этим делом очень мало занимается. Мы провели 21 показательный процесс по краю, связанный с хищениями, и, однако, я не чувствовала помощи со стороны профсоюза в организации этого дела. А ведь показательные процессы устраиваются для того, чтобы предупредить преступность, для того, чтобы организовать вокруг этих процессов общественное мнение, и для того, чтобы массы могли высказываться по этому вопросу. Я заявляю еще раз, что профсоюз мне в этом вопросе не помог. Я хочу воспользоваться тем, что вижу председателя ЦК союза и указываю ему на необходимость принять в этом отношении решительные меры.

Когда меня пригласили сюда, то я думала, что стоит вопрос и по другим преступлениям в органах связи. Здесь почему-то об этом не говорили. Я же считаю, что вопрос качества работы телеграфа, вопросы, связанные с своевременным обменом почты, заслуживают чрезвычайно большого уважения. Если у нас с хищениями обстоит дело плохо, а разве лучше обстоит дело с работой телеграфа? Не лучше, а очень плохо. А ведь мы теряем свой авторитет со дня на день, потому, что ни одна телеграмма не приходит как следует, а искажается, а отсюда тоже убытки государству. Если переводная телеграмма пришла, но перевод не выплачивается, а агент по закупкам сидит месяц и расходует командировочные деньги, — разве это не хищение средств у государства?

По городу Ростову я взяла под свое особое наблюдение центральный телеграф. За лето там были проведены 3 показательных процесса, исключительно за брак работы на телеграфе. Я считаю, что этим кое-чего добились. У нас на телеграфе было 2 дела. По одному делу судили телеграфистку, которая делала систематический брак и в один день дала 19 % искаженных телеграмм. Последний случай вывел из терпения прокуратуру, когда она в телеграмме из 17 слов, пропустила 5 слов. Мы вынуждены были судить ее за брак и осудили на б месяцев. По второму делу была обвинена телеграфистка Маркова, которая в телеграмме пропустила 17 слов, а телеграмма была правительственная, связанная с займом. Телеграфистка совершенно пропустила целый абзац о выигрышах. Мы приговорили ее к 1/2 годам лишения свободы, по целому ряду обстоятельств, условно.

После того, как удалось провести летом 3 процесса, мы получили результаты. Если брак в I квартале 1934 г. составлял 3,5 %, то в IV квартале этого же года брак снизился до 0,7 %. Снижение в 3 раза, и я считаю это все-таки достижением. Мы имели снижение брака, особенно по аппарату Бодо с 3,4 до 0,6 % и по аппарату Юза с 3,5 % до 1,6 %. Может быть я слишком субъективно сужу, но мне кажется, что проведенные процессы повлияли на сокращение брака.

По обмену почты. В последнем приказе Наркомата предлагалось прокуратуре привлекать к ответственности во всех случаях необмена почты. Я считаю, что эта статья чрезвычайно важная. Надо признаться, что обмену почты краевая прокуратура уделяла незначительное внимание. Мы недооценивали этого момента. Необмен почты в результате достиг колоссальных размеров. За вторую половину 1934 г. мы возбудили 31 дело, из них 9 дел уголовных и остальные дисциплинарные. Из 9 дел уголовных 6 уже рассмотрены и на первый раз мы ограничились исправит. — трудовыми работами. Если дело не исправится, то очевидно, придется заняться вопросом более реально в смысле мер социальной защиты.

 

Резолюция принятая на объединенном совещании работников прокуратуры и руководителей связи 28 декабря 1934 года

В целях усиления борьбы с хищениями и злоупотреблениями в органах связи Всесоюзное совещание руководителей хозяйства связи совместно с Прокуратурой считают необходимым проведение нижеследующих мероприятий:

1. В республиках, краях и областях, в зависимости от количества дел по связи, установить должности пом. областных прокуроров и старших следователей по связи.

В соответствии с имеющимися данными о состоянии преступности в органах связи установить в первую очередь в следующих республиках, краях и областях должности пом. областных прокуроров и старших следователей:

В РСФСР, в областях: Воронежской, Курской, Киевской, Харьковской, Одесской, Винницкой, Днепропетровской, Ивановской, Донецкой, Западной, Ленинградской, Свердловской, Челябинской, Омской, Московской и г. Москве, Карагандинской, и в краях: Азово-Черноморском, Северо-Кавказском, Горьковском, Восточно-Сибирском, Западно-Сибирском, Дальневосточном; в республиках: Татарской и Казахской.

В ССР: Украинской, Белорусской, Азербайджанской, Узбекской, Таджикской и Грузинской.

Во всех остальных местах дела по связи должны концентрироваться у одного из прокуроров и работа по связи должна занимать у этих прокуроров ведущую роль.

Указанные должности пом. областных прокуроров и старших следователей по связи должны проходить по бюджету Прокуратуры.

2. Органам связи обеспечить хорошее качество внутриведомственных расследований по злоупотреблениям и хищениям и иным преступлениям в органах связи.

Прокуратуре осуществлять общий, инструктаж работников, занимающихся этими расследованиями.

3. В течение первого квартала 1935 г. при областных и городских управлениях связи прокуратуре организовать в первую очередь объединенные специальные семинары для выделенных прокуроров, следователей и инспекторов связи по изучению техники работы связи и техники расследования дел.

Программу семинаров разработать Прокуратуре СССР, совместно с Наркоматом связи и не позднее 1 февраля 1935 г. разослать на места.

4. Прокурорам по связи придерживаться в своей работе следующих методов: —

а) практики открытого следствия;

б) заслушивания наиболее характерных и типичных дел в показательном порядке, с освещением в прессе;

в) обеспечить контроль и участие в делах связи по всем звеньям судебной системы;

г) изучения причин преступности в системе связи и анализа судебной практики по этой категории дел, применяя для этого, в частности, периодические выезды на места.

д) обеспечить теснейший контакт с руководящими органами связи, а равно и с профсоюзными организациями, устраивая с ними совместные совещания по вопросам борьбы с преступностью в органах связи.

5. Обязать прокуроров по связи в течение первого квартала 1935 г. организовать на предприятиях связи группы содействия прокуратуре и создать соцсовместителей, обеспечив реальное руководство ими, использовав последних на практической работе.

6. Прокуратуре Обеспечить такое положение, при котором суды были бы освобождены от всех мелких правонарушений в системе связи, составляющих по характеру своему компетенцию административных органов и производственно-товарищеских судов.

Одновременно прокуратуре добиться усиления судебных репрессий по делам хищений общественной социалистической собственности в органах связи, применяя в наиболее злостных случаях, а равно и в отношении организаторов и вдохновителей крупных преступлений — закон от 7 августа 1932 г.

Обратить внимание прокуратуры на необходимость усиления борьбы со всеми остальными видами преступлении в органах связи (халатность, волокита, преступно-легкомысленное отношение к подбору кадров, злоупотребления, качество работы, искажение телеграмм, необмен почты и т. д.).

7. Органам прокуратуры на местах обеспечить выполнение циркуляра Прокуратуры Союза об окончании предварительного расследования дел в органах связи в течение 10 дней с момента их возникновения.

8. Органам прокуратуры обратить особое внимание на необходимость обеспечения гражданских исков, предъявляемых органами связи к лицам, совершившим преступления, путем наложения ареста на имущество- как в стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании.

9. Считать необходимым введение оперативной отчетности о движении судебных дел по связи в органах прокуратуры и суда.

10. Профсоюзам почтовиков и электросвязи принять меры к оживлению работы производственно-товарищеских судов, оказывая им повседневную практическую помощь.

11. Просить Прокуратуру Союза:

а) спустить на места в течение января 1935 г. директивное письмо, в котором были бы охвачены как организационные вопросы, так и вопросы карательной политики в отношении преступлений, совершаемых в органах связи;

б) практиковать периодический выпуск отдельных писем по вопросам методики расследования отдельных преступлений в органах связи.

12. Просить Верхсуд Союза дать указания верхсудам республик о карательной политике в системе связи, о сроках рассмотрения дел, а равно необходимости усиления работы товарищеских судов в органах связи.

13. Поручить всем УП и обл. прокурорам в течение января 1935 г. провести радиодоклады о решениях Всесоюзного объединенного совещания работников связи и прокуратуры.

 

Приказ Народного комиссара связи СССР А. И. Рыкова № 14 от 5 января 1935 года

о состоянии борьбы с хищениями, работы с жалобами и о мероприятиях по решениям совещания начальников управлений связи с прокуратурой.

Несмотря на решение СНК СССР от 20 сентября 1934 года и мои приказы по борьбе с хищениями и злоупотреблениями и об улучшении работы с жалобами в хозяйстве связи, положение в этой части работы в отдельных областях (Узбекская республика, Западная Сибирь, Воронежская, Свердловская, Ивановская области, Средне-Волжский, Сталинградский, Северо-Кавказский края) не только не улучшилось, а даже ухудшилось.

Директивы партии, правительства и мои требования от начальников управлений и предприятий связи перестройки методов руководства, оперативности в работе, действительного контроля за работой предприятий связи, установления ответственности каждого работника за порученное ему дело и тщательной проверки кадров, некоторыми начальниками управлений связи, которые в первую очередь несут ответственность за работу связи в их области и крае, — не выполнены.

Начальники управлений связи (Узбекского — т. Игошкин, Западно-Сибирского — т. Новиков и другие) на только что закончившемся совещании начальников управлений связи и прокуратуры, вместо докладов о конкретных мероприятиях, проведенных по борьбе с хищениями, и о коренном улучшении работы с жалобами, отделались общими фразами и статистическими сводками.

За невыполнение неоднократных директив по борьбе с хищениями и злоупотреблениями в органах связи — приказываю:

1. Начальника Узбекского управления связи т. Игошкина — снять с занимаемой должности и назначить в один из районов Узбекской республики заведывающим районным отделом связи.

2. Начальникам управлений связи: Западно-Сибирского т. Новикову, Воронежского т. Чеботареву, Свердловского т. Синькову и Ивановского т. Кулагину — объявить строгий выговор.

3. Начальникам управлений связи: Средне-Волжского т. Жаркову, и Сталинградского т. Косыреву — объявить выговор.

4. Начальник управления связи Северо-Кавказского края т. Овчаренко также заслуживает наложения строгого взыска — ния, но, имея в виду, что он недавно назначен на должность начальника управления связи вновь организованного края с чрезвычайно запущенным хозяйством связи, ограничиваюсь ему предупреждением.

5. Предупреждаю всех начальников областных управлений связи, начальников бюро контроля переводов и бюро жалоб, что, если в ближайшее время не будет достигнут резкий перелом в области снижения хищений и злоупотреблений, а также не будет улучшена работа с жалобами, они мною будут привлечены к судебной ответственности.

6. Довести до сведения областных (краевых) партийных и советских организаций Средне-Волжского, Сталинградского, Западно-Сибирского краев и Воронежской, Ивановской и Свердловской областей о неблагополучном положении с хищениями и злоупотреблениями и о плохом состоянии работы с жалобами в хозяйстве связи этих областей и краев, вследствие слабой работы в этом направлении начальников управлений связи и их заместителей.

7. Главной инспекции и начальнику Управления почтовой связи тов. Григорьеву в феврале — марте с. г. проверить работу ряда управлений связи по борьбе с хищениями и злоупотреблениями, выполнение приказа Наркомсвязи от 15 июня № 321 минувшего года (приложение к Бюлл. № 6) о проверке личного состава. Результаты проверки доложить мне.

8. Просить прокурора республики в этих же областях также произвести проверку работы прокуратуры по борьбе с хищениями и злоупотреблениями в органах связи.

9. На основе утвержденных мною решений, принятых на совещании начальников управлений связи и прокуратуры, провести следующие мероприятия:

а) Межрайонных инспекторов подчинить непосредственно начальникам управлений связи, проверив их состав и возложив на них:

1) контроль за выполнением правил приема, обработки, хранения и пересылки корреспонденции;.

2) систематическую ревизию всех денежных операций предприятий связи и проверку личного состава;

3) непосредственное расследование хищений и злоупотреблений.

Организацию инспекции закончить не позднее 1 февраля с. г., а для управлений Дальнего Востока, Якутии, Средней Азии и Казахстана— не позднее 26 февраля с. г., обязав начальников управлений через организованные инспекции провести ревизии крупных узлов и предприятий связи в течение февраля — марта с. г.

б) Начальникам управлений связи через специально созданные комиссии и провести в течение января — февраля с. г. проверку знаний инструкторами низовой почтовой связи техники обработки видов почтовой корреспонденции. Инструкторов, не выдержавших испытания, заменить квалифицированными людьми, могущими обеспечить действительную ревизию всей деятельности низовых предприятий связи и инструктаж.

в) Во всех крупных предприятиях и районных отделах связи установить должность контролера по переводным операциям, на которых возложить ежедневную проверку по документам поступающих входящих и исходящих переводов, а также бракераж направления оформленных переводов.

г) Централизовать во всех городах обработку входящих почтовых переводов и оплату по перечислениям через банки, оставив выплату переводов по наличному расчету через городские отделения связи.

д) Организовать при центральных телеграфах контрольные бюро но проверке входящих телеграфных переводов, во избежание двойных выплат последних.

е) Управлениям связи сократить количество предприятий, пользующихся шифром для переводных операций, оставив шифры во всех районных отделах и наиболее крупных и узловых отделениях связи и ограничив круг лиц, пользующихся шифром. Список предприятий, которым будет оставлен шифр, представить в Наркомсвязи к 1 марта с. г.

ж) В крупных почтовых предприятиях связи создать самостоятельные переводные отделы, выделив их из страховых отделов.

з) В течение первого квартала с. г. пересмотреть личный состав бюро жалоб по всему Союзу, под непосредственным наблюдением начальников управлений и профорганов связи, укомплектовав бюро жалоб лучшими квалифицированными работниками. Расследование жалоб по наиболее серьезным видам злоупотреблений и в наиболее неблагополучных пунктах производить исключительно оперативным путем (посылкою инспекторов).

и) При установлении злоупотреблений со стороны отдельных работников, последних немедленно снимать с занимаемой должности и привлекать к уголовной ответственности, категорически запретив устанавливать рассрочки погашения растраченных сумм. Заведывающих предприятий, допустивших установление рассрочек и не привлекших к судебной ответственности виновных лиц, также привлекать к судебной ответственности.

к) Организовать показательные суды на предприятиях над виновниками в хищениях, в злоупотреблениях, в волоките и несвоевременном разрешении жалоб.

Народный комиссар связи СССР А. И. РЫКОВ