Снова плачет мать на кухне. Отчего – не говорит. До чего же в горле сухо. На зубах тоска скрипит. Начинать сначала поздно, Эту песню надо петь. Ледяной квартирный воздух Лишь собой могу согреть.

Зачем мне спрашивать: О чем она там плачет? Ее присутствие одно меня казнит. Как страшен это любящий палач. Иглой в груди – ее несчастный вид. Мы проживаем в разных измереньях, Я для нее не тот, кто сам себе. Закрыто для нее иное зренье. Я должен чванство слепоты терпеть. И не могу оставить я калеку, Живу, как с вечно сломанной ногой. И рассказать об этом даже некому. Нет никого с похожею душой.