В начале 1990-х годов Путин должен был покинуть ГДР и вернуться в Советский Союз. Горбачевская перестройка шла к концу, СССР трещал по швам. Многие офицеры КГБ не знали, что делать: кто-то уходил из госбезопасности, кто-то до последнего момента пытался спасти обреченное государство, но были и такие, кто сообразил, как можно извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Владимир Путин относится к числу последних – что бы он ни говорил потом о трагедии, которой стал для него распад Советского Союза, но в реальности Путин оказался на стороне тех, кто добивал советское государство, а после делил богатую добычу.
Вхождение Владимира Путина в состав антисоветского лагеря и получение достаточно высокого и выгодного поста в новом руководстве Санкт-Петербурга было связано с Анатолием Собчаком, которого называли «генератором реформ с берегов Невы». Сближение Путина с Собчаком произошло в ходе визита в США в 1990-м году (знакомы они были еще со времени учебы Путина в университете). А. Рар так описывает это:
«В начале 1990 года ректор Ленинградского университета Станислав Меркурьев вылетел в Нью-Йорк. С ним были еще два человека. Один из них – Анатолий Собчак – должен был выступить с лекцией в тамошнем университете. Второму – кадровому офицеру КГБ Путину – Меркурьев просто предложил сопроводить его.
За время поездки Собчак и Путин, видевшиеся в последний раз 15 лет тому назад, прониклись друг к другу симпатией. В мае того же года Собчак был избран председателем Ленсовета. После распада управленческих структур КПСС этот пост считался наиболее ответственным в городе. Через несколько дней он пригласил Путина для серьезного разговора. В дальнейшем они по-разному рассказывали об этой встрече. По версии Собчака, Путин дал ему понять, что крайне разочарован действиями руководства КГБ и подал заявление на увольнение из органов. Именно поэтому Собчак предложил ему должность своего помощника. По словам же Путина, все было совершенно иначе. Он не стал скрывать от удивленного председателя Ленсовета, что является действующим офицером КГБ. После некоторых колебаний Собчак пригласил его к себе на работу.
Вполне возможно, что Собчаку был нужен именно такой человек, как Путин, поскольку положение первого никак нельзя было назвать стабильным. В его окружении можно было встретить кого угодно; вот только профессионалов, обладающих глубокими познаниями в экономике и политике, там почти не было. Сразу же после назначения помощником Собчака Путин навестил бывшего коллегу Игоря Антонова и рассказал ему о своей новой работе. “Знаешь, Игорь, – сказал он, – я просто поражен некомпетентностью и непрофессионализмом этих демократов!” Путин предложил приятелю также перейти в аппарат Ленсовета, но Антонов вежливо отказался, так как не хотел связываться с “демократами”. Он попытался уговорить Путина остаться в КГБ, сулил ему скорое получение звания полковника, но новоиспеченный помощник новоизбранного председателя Ленсовета был непреклонен и на прощание прямо заявил: “Нет, Игорь, ты неправ. Собчака даже не нужно уговаривать. Нам предстоят великие дела…” Затем Путин зашел к своему непосредственному начальнику и сказал, что хочет с ним посоветоваться: “Мне Анатолий Александрович предложил перейти к нему на работу. Если нужно, я готов уволиться”. Ему ответили: “Нет, зачем? Иди, спокойно работай, никаких вопросов”. Путин очень обрадовался такому ответу и поспешил вернуться в Смольный, где размещался Ленсовет. Он не только сохранил хорошие отношения с бывшим руководством, но и продолжал получать второй денежный оклад, положенный офицеру действующего резерва КГБ.
Некоторые демократы из окружения Собчака быстро выяснили, кого приблизил к себе их шеф. Кое-кто даже пытался шантажировать Путина его прошлым. В ответ он публично заявил о своей принадлежности к КГБ. Но Собчака эта проблема совершенно не волновала. Более того, его как нельзя больше устраивала биография Путина, поскольку теперь он мог воспользоваться не просто богатым жизненным опытом своего помощника, но еще и его связями с бывшими коллегами. Недавно созданные демократические партии и организации были буквально наводнены явными и скрытыми сотрудниками КГБ. Многие из них специально проникли в демократические структуры для превращения их в своего рода “инструменты влияния” тайной полиции. Правда, целый ряд офицеров перешел на сторону демократов по идейным соображениям, но их дальнейшее поведение было совершенно непредсказуемо. Наконец, кто-то просто надеялся на более успешную карьеру в зарождающихся новых структурах власти».
* * *
Путин действительно оказался для Собчака выгодным приобретением. Впоследствии именно Владимир Путин спас Анатолия Собчака от неминуемого ареста, но и в начале 1990-х Путин существенно помог Собчаку, используя, в том числе, свои германские связи. А. Рар так описывает эту помощь:
«В отличие от многих нуворишей из окружения Собчака, ничего не понимавших в экономике, Путин действительно хорошо разбирался в политических и экономических процессах как в самой России, так и за ее пределами. Для получения нужной информации ему достаточно было позвонить любому из своих многочисленных знакомых в управлении КГБ. Словно инфракрасный луч, Путин как бы высвечивал все новые возникавшие в его родном городе политические организации и коммерческие структуры. Он всегда точно знал, к кому из лиц, близких к Собчаку, тянутся нити и кто конкретно стоит за той или иной торгово-финансовой операцией. Путин хорошо разбирался в иерархии городского преступного мира, довольно легко разгадывал интриги, которые плело его родное КГБ с целью посадить как можно больше своих людей на все значительные должности в новых экономических структурах.
Один пример из жизни тех лет. Молодой боннский предприниматель Андрей Тварковски в годы перемен во всех сферах российской общественной жизни почти постоянно находился в Ленинграде. Его офис размещался на проспекте Стачек неподалеку от старой квартиры Путина. Здесь он нашел себе делового партнера и создал вместе с ним фирму “Совекс”, занимавшуюся изготовлением на экспорт деревянных и хрустальных изделий. Сперва из-за рубежа непрерывно поступали деньги за пользовавшийся там неплохим спросом товар. Компаньоны даже решили расширить производство и увеличить персонал фирмы до 500 человек. Но тут началась эпоха полнейшего беззакония, и почувствовавшая силу мафия просто вытеснила Тварковски с российского рынка. Сперва преступные авторитеты братья Васильевы потребовали от фирмы Тварковски 100 000 марок за “покровительство” и иномарку. Нужно сказать, что появившиеся во времена перестройки производственные и торгово-закупочные кооперативы также подвергались жестокому моральному и физическому давлению со стороны банд рэкетиров. Через какое-то время выяснилось, что без контактов с мафией свободная экономическая деятельность невозможна. Частным предприятиям приходилось платить от десяти до тридцати процентов прибыли за “крышу”, защищавшую их от “наездов” других организованных преступных группировок и “выбивавшую” долги.
Помимо уголовных элементов, “крышей” занимались также коррумпированные сотрудники правоохранительных органов, в первую очередь милиции и налоговой полиции. По данным министерства внутренних дел России, в середине 1998 года “дань” с различных коммерческих организаций взимали примерно 30 % сотрудников оперативных служб. С процветающих фирм, а затем и с банков требовали уже не регулярных отчислений, а включения своих людей в состав дирекций и правлений с последующим захватом торгового предприятия или финансового учреждения. Система “крыш” долгое время была неотъемлемым элементом хозяйственной жизни посткоммунистической России и выполняла роль связующего звена между легальной и теневой экономикой.
КГБ вело свою собственную игру. Когда отстраненному от дел Тварковски начали напрямую угрожать расправой, он решил обратиться за помощью в КГБ. Принявший его сотрудник был очень любезен и обещал всяческое содействие, но затем внезапно поддержал российского компаньона. Все обращения Тварковски в ленинградский и московский суды ни к чему не привели. Вывод, к которому он пришел, был таков: “С волками жить – по-волчьи выть”.
Многие западные бизнесмены оказались более удачливыми, чем их немецкий коллега. Впрочем, возможно, они просто знали, к кому обращаться в Ленинграде. Например, тогдашний исполнительный директор Комитета по связям со странами Восточной Европы при Союзе Германских промышленников и предпринимателей Карл-Герман Флик во время своих многочисленных визитов в город на Неве предпочитал вести переговоры только с Путиным. Он быстро перешел с ним на “ты”, пил с ним водку и пиво в ресторане на Жандарменмаркт и все свои проблемы решал исключительно через него, так как Путин относился к Германии с особой симпатией. В начале девяностых годов представители деловых кругов ФРГ решили, что для их санкт-петербургской резиденции лучше всего подходит очень удобно расположенное здание бывшего генерального консульства ГДР на Большом проспекте, находившееся в собственности Ленсовета. Германскому министерству иностранных дел после долгих и трудных переговоров удалось добиться продления договора на аренду дома № 10 по Большому проспекту. Российскую сторону на этой встрече представлял Владимир Путин.
В конце мая 1991 года Собчак и Путин приехали в Германию по приглашению Комитета по связям со странами Восточной Европы. 24 мая торжественное открытие в Ленинграде представительства Союза Германских промышленников и предпринимателей было достойным образом отмечено в Кельне на вилле председателя вышеупомянутого комитета Отто-Вольфа фон Амеронгена. Будучи превосходным знатоком русской истории и литературы, он получил огромное удовольствие от общения с ленинградцем, не скрывавшим своих симпатий к Германии. Через несколько месяцев Собчак и Путин вновь посетили Германию, и Амеронген устроил им неофициальную встречу с федеральным канцлером Колем. Путин выполнял на ней роль переводчика. Ни Колю, ни Амеронгену даже в голову не могло прийти, что этого скромного, эрудированного, но совершенно лишенного харизмы молодого человека ждет такая блестящая карьера.
В конце марта 1992 года Путин в третий раз прибыл в Германию по приглашению Комитета по связям со странами Восточной Европы и принял участие в проходившем в Берлине съезде представителей агентов по управлению государственным имуществом, посвященном проблеме перевода ее в частную собственность. 25 марта он и Финк сидели в ресторане на третьем этаже отеля “Хилтон”. Они с аппетитом ели, пили и мечтали о возобновлении дружеских связей между Россией и Германией. “Откуда ты так великолепно знаешь немецкий язык?” – спросил Финк своего нового друга. “Я часто бывал в Доме советской науки и техники на Фридрихштрассе”, – ловко уклонился от ответа Путин. Финк хорошо помнит, с какой горечью его сосед по столу говорил о бедственном состоянии российской экономики. Он также постоянно подчеркивал необходимость дальнейшего использования хозяйственного потенциала Восточной Германии в системе российско-германских экономических связей.
Путина также часто вспоминает нынешний генеральный уполномоченный правления концерна «Сименс» Вольфганг Розенбауэр. Гамбургский предприниматель неоднократно встречался с Путиным в Ганзейском городе и с большим уважением отзывается о нем. Розенбауэр продолжал поддерживать контакты с Путиным и после его переезда в Москву. В свою очередь, Путин после заключения договора о сотрудничестве между городами на Эльбе и Неве регулярно ездил в Гамбург. В свободное время так полюбивший Германию ленинградец с удовольствием бродил в одиночку по улицам, заглядывал в небольшие кафе, набираясь впечатлений и делая кое-какие важные для себя выводы. С каждым визитом воссоединенная Германия нравилась ему все больше и больше. Благодаря отличному знанию немецкого языка он не испытывал никаких неудобств и даже отправил дочерей для языковой практики в одну из гамбургских школ. Одному приятелю он как-то признался после пары кружек пива: “Знаешь, у меня вторая натура немецкая!” Короче говоря, на немецкой земле Путин чувствовал себя как рыба в воде.
Во время первого визита в Гамбурге двое членов российской делегации уговорили Путина съездить в Санкт-Паули и посмотреть эротическое шоу. При виде абсолютно голой маленькой негритянки, похоже, совсем еще девочки, жена одного из спутников будущего президента упала в обморок. Сейчас Путин от души смеется над этим эпизодом. В Гамбурге он также часто заглядывал в казино, но теперь клянется, что просто изучал опыт работы такого рода заведений на Западе, поскольку собирался навести порядок в игорном бизнесе Санкт-Петербурга».
* * *
Вскоре Путин в самом деле вплотную занялся игорным бизнесом в Санкт-Петербурге. В. Прибыловский так пишет об этом:
«Игорный бизнес – это та отрасль капиталистической экономики, которая зацвела под властью Собчака и Путина первой.
В книге-интервью “От первого лица” Владимир Путин рассказывает:
“Мы в то время пытались навести порядок в игорном бизнесе Санкт-Петербурга.
Тогда я считал, не знаю, правильно или нет, что игорный бизнес – это такая сфера деятельности, в которой должна быть монополия государства. Но моя позиция противоречила уже принятому Закону об антимонопольной деятельности. Тем не менее, я попытался сделать так, чтобы государство в лице города установило жесткий контроль над игорной сферой.
Для этого мы создали муниципальное предприятие, которое никакими казино не владело, но контролировало 51 процент акций игорных заведений города. В это предприятие были делегированы представители основных контролирующих организаций: ФСБ, налоговой полиции, налоговой инспекции. Расчет был в том, что государство как акционер будет получать дивиденды с 51 процента акций.
На самом деле это была ошибка, потому что можно было владеть каким угодно пакетом акций и при этом ничего не проконтролировать: ведь все деньги со столов уходили черным налом.
Владельцы казино показывали нам только убытки. То есть в тот момент, когда мы подсчитывали прибыль и решали, куда можно будет ее направить – на развитие городского хозяйства, на поддержание социальной сферы, – они смеялись над нами и показывали убытки. Это была классическая ошибка людей, которые впервые столкнулись с рынком.
Позже, особенно во время предвыборной кампании Анатолия Собчака в 1996 году, наши политические оппоненты пытались найти какой-то криминал в наших действиях, обвинить нас в коррупции. Мол, мэрия занималась игорным бизнесом. Смешно было это читать. Все, что мы делали, было абсолютно прозрачно…”
Как пишет Путин, частные предприниматели – партнеры мэрии по игорному бизнесу “показывали нам только убытки… они смеялись над нами и показывали убытки”.
Трудно представить, что все четыре года (1992–1996) – они только смеялись, а чиновники и кураторы от ФСБ, налоговых служб и мэрии ничего не делали. Логичнее предположить, что чиновники были в доле – как это было по всей стране и не только в игорном бизнесе.
Кому давать лицензии, а кому не давать, по-прежнему решал Совет по казино и игорному бизнесу (т. е. его председатель, первый вице-мэр В. Путин), и не известно ни одного случая, чтобы председатель лицензирующего органа (Финансового комитета) первый вице-мэр А. Кудрин не последовал рекомендации Совета.
В ходе избирательной кампании А. Собчака весной 1996 года (которую вели В. Путин и А. Кудрин) сторонники других кандидатов справедливо задавали В. Путину риторический вопрос: через игорные заведения в городе проходят огромные деньги, и если в большинстве фирм игорного бизнеса подконтрольные мэрии структуры имеют до 51 % – то почему в бюджете нет денег?
Именно на этот вопрос Путин ответил (через 4 года): “Владельцы казино показывали нам только убытки…”
Интересно, что бывший куратор сети питерских казино Валерий Паламарчук отнюдь не был в опале у президента. Покинув “Олби”, он занял пост представителя НК “Лукойл” в Санкт-Петербурге и, очень возможно, вошел в число бенефициаров “Лукойла”. Процветает в Питере бизнес его брата Владимира, сына Олега и племянника Кирилла».
Итальянские журналисты Карло Бонини и Джузеппе Аванцо продолжают эту тему. В свое время они опубликовали в газете «La repubblica» от 13.07.2001 г. статью под названием «Годы Путина в Петербурге. Между мафией и КГБ» (она есть на русскоязычном сайте ). Приводим отрывок из нее:
«Как неоднократно подтверждали российские и зарубежные бизнесмены, действующие на постсоветском пространстве, – говорит Марко Джакони, преподающий в Цюрихе и являющийся руководителем Итальянского Института международной политики и экономики, – попытки КГБ установить контроль над экономической деятельностью отдельных предприятий проходят все время по одной и той же схеме. На первом этапе рэкетиры осуществляют поборы либо пытаются присвоить себе не принадлежащие им права. Вслед за этим на предприятие приходят представители Службы и предлагают фирме помочь выпутаться из трудностей. С этого момента фирма навсегда лишается самостоятельности. На первом этапе предприятия, оказавшиеся в сетях КГБ, испытывают сложности с получением кредитов или даже переживают финансовые потрясения, однако впоследствии получают лицензии на торговлю в таких специфических областях, как алюминий, цинк, продукты питания, целлюлоза, древесина. После этого фирма получает мощный импульс к развитию. На этом этапе в нее внедряются бывшие сотрудники КГБ. Кроме того, с этой фирмы получают новую порцию денег».
В нашем случае необходимо добавить, что если не понять то, какую роль сыграл Путин в налаживании этой экономическо-шпионской «связи», невозможно будет дать точную характеристику хозяину Кремля.
Если ты, конечно, не глухой, то ты можешь услышать на набережных Невы и на Невском проспекте злобные отзывы об административной деятельности Володи. Не знаешь, кого слушать. До 7 мая 2000 года, дня официального вступления в должность президента, Путин оставался «внештатным советником» компании «S. Petersburg Immobilien und Beteilgungen Aktiengesellshaft» (SPAG) – совместного предприятия мэрии Санкт-Петербурга, активно действовавшего на рынке недвижимости. Компания была основана во Франкфурте. Спецслужбы Германии и прокуратура Лихтенштейна стали подозревать эту компанию в том, что она является каналом для отмывания денег балтийской мафии. Деятельностью компании руководил адвокат Рудольф Риттер, друг Путина, арестованный в Вадузе за отмывание денег. В настоящее время компанией руководит Владимир Смирнов, давний друг Володи. С мая 2000 года он является членом президентской администрации и занимается вопросами недвижимости. Это не единственная «опасная дружба» петербургского периода Путина.
Владимир Владимирович принимал участие в процессе приватизации. И, по некоторым данным, мэрия Санкт-Петербурга «поровну» разделила между мафиозными группировками города самые ценные объекты государственной собственности. Преступная группировка И. И. Трабера получила Балтийское морское пароходство. Преступной организации М. М. Мирилашвили отошел ликероводочный завод «Самтрест». Самым могущественным группировкам, таким как тамбовская «семья» Владимира Сергеевича Кумарина, Путин передал лицензии на игорный бизнес. Но все это, конечно же, слухи и домыслы…
Однако имеется большое количество доказательств и документов, подтверждающих то, что Владимир Путин имеет отношение к деятельности «тамбовцев», мафиозной группировки Кумарина, и «бартерным сделкам», которые обошлись России в 1991–1992 годах в 124 миллиона долларов.
У питерских тротуаров имеется хозяин – Владимир Сергеевич Кумарин, глава тамбовской мафии. Его зовут «Кум». Еще совсем недавно можно было наблюдать за тем, как он глубокой ночью выбирается из своего «Мерседеса» и направляется в казино «Конти». Или прогуливается в полдень по проспекту Науки: его приветствуют насмерть запуганные владельцы киосков, которым он всем без исключения навязал особые правила и обязанности. Кум любит ужинать в «Северном Сиянии» и «Паланге». Или в «Невских мелодиях». Принимать подчиненных или просителей – в своем кабинете в «Пулковской», где его ближайшие помощники Челюшин, Слон, Боб, Канатуш, Брянский…
Босс тамбовской мафиозной группировки Владимир Кумарин предусмотрительно перебирается в Дюссельдорф, а оттуда, для окончательного выздоровления, в швейцарские Альпы. Когда главарь «тамбовцев» возвратился в Санкт-Петербург, оказалось, что в результате покушения он потерял не только руку, но и имя. Он больше не был Владимиром Сергеевичем Кумариным, он стал Владимиром Барсуковым. Он больше не поднимает штанги весом 100 кг. Он заседает в административных советах двух крупных компаний: в акционерном фонде недвижимости «Знаменская» и в Петербургской топливной компании. Первая является отделением германской «SPAG», компании, в которой Владимир Путин числился внештатным консультантом вплоть до принятия присяги в качестве президента России.
Вторая, ПТК, была основана администрацией Собчака в 1995 году. ПТК обладает эксклюзивным правом на торговлю топливом в городе. Обе эти компании объединяет то, что и в одной, и во второй председателем административного совета является Владимир Смирнов.
Запомните это имя. Если вам стало понятно, кто такой Кумарин-Барсуков, то следует сразу сказать, что произносить в Санкт-Петербурге имя Смирнова – все равно, что произносить имя Владимира Путина. Смирнов не пытается минимизировать значение этой связи. «Я знаю Володю, – говорит он, – вот уже 10 лет, и за все это время он меня ни разу не разочаровал как предприниматель, профессионал, как человек».
С другой стороны, к чему ему преуменьшать значение этих отношений? Смирнов и Путин вместе работали в «SPAG», и в мае прошлого [2000] года, в знак чисто человеческой и профессиональной солидарности, Володя пригласил друга к себе в Кремль и поручил ему заниматься недвижимостью в управлении делами президента. Иными словами, он предложил ему ту же должность, которую когда-то занимал сам в администрации Ельцина. Президенту Российской Федерации, казалось бы, неловко показываться на публике в сопровождении Смирнова. Второй Владимир (Смирнов) слишком тесно связан с третьим Владимиром (Кумариным-Барсуковым), чтобы отпали всякие сомнения в том, что первый Владимир (Путин) кое-что знает о мафиози, принимая во внимание хотя бы тот факт, что он оказывал ему поддержку в его экономической деятельности («Знаменская», ПТК). Если приехать на берег озера Комсомольское, на Карельском перешейке, можно понять, что это еще не все.
Берег озера Комсомольское – настоящий маленький рай. Гладя на трехэтажные дачи, построенные прямо в лесу, можно понять, что речь идет не только лишь о месте отдыха номенклатуры Санкт-Петербурга. Здесь имеется площадка для вертолетов, радиомаяк, метеорологическая станция. На эту площадку садятся и с нее взлетают вертолеты, следующие курсом из и в аэропорт «Пулково», куда в обстановке секретности на уик-энд прибывают гости из Москвы. Конечно же, речь идет о Путине, о главе ФСБ Николае Патрушеве и полномочном представителе президента по Северо-западному округу Викторе Черкесове. Их покой охраняют крепкие молодые люди из охранного общества «Риф», фирмы, связанной со «SPAG» и принадлежащей Кумарину-Барсукову. Чтобы узнать, кому принадлежат эти дачи, следует обратиться в отдел «Приозерный» Регистрационной палаты Ленинградской области.
10 ноября 1996 года 8 физических лиц подписали акт об учреждении кооператива «ДПК Озеро», который и является собственником дач на Карельском перешейке и владельцем лицензии на строительство. Среди этих 8 компаньонов – занимавший в то время должность заместителя управляющего делами президента и нынешний президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин, бывший офицер КГБ и акционер Банка Россия Владимир Иванович Якунин, президент ПТК и директор «Знаменской» Владимир Смирнов, акционер Банка Россия Юрий Валентинович Ковальчук.
И вот они снова вместе: Владимир Путин, Владимир Смирнов, Владимир Кумарин-Барсуков. Три Владимира с предпринимателями Владимиром Якуниным и Юрием Ковальчуком в 1992 году приняли участие в осуществлении поставки за рубеж партии цветных металлов через акционерное общество «Корпорация Стрим», взяв на себя обязательство взамен ввезти в страну продовольствие для голодающего Питера. Эта важная страница в политической жизни Владимира Владимировича Путина подробно описана и задокументирована.
Она позволит лучше понять, какие узы связывают Володю с его «опасными друзьями».
* * *
Публицист Андрей Пионтковский так оценивает период 1990-х годов в России в своей статье «Путинизм как высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России»:
«Характер социально-экономической реальности, сложившейся в России, все наблюдатели описывают приблизительно в одинаковых терминах – приятельский капитализм, семейный капитализм, олигархический капитализм, бандитский капитализм. Выбор того или иного эпитета является вопросом лингвистического вкуса. Сути это не меняет. Суть системы заключается в полном слиянии денег и власти на персональном уровне, когда слово “коррупция” становится уже неадекватным для описания происходящих явлений. Классическая коррупция требует наличия двух контрагентов – бизнесмена и правительственного чиновника, которому бизнесмен дает взятки. Но российским олигархам не надо было тратить время и деньги на государственных чиновников. Они сами стали либо высшими государственными деятелями, либо теневыми фигурами в президентском окружении, обладающими распорядительными государственными функциями. Так бесстыдное соитие власти и денег достигло своего логического завершения.
Система, окончательно сложившаяся после президентских выборов в 1996 году, оказалась, к ужасу даже некоторых ее собственных творцов, удивительно устойчивой ко всем попыткам деприватизации государства. Одним из ключевых ее создателей был Анатолий Чубайс. Напомню, что он говорил после своей отставки из правительства: “В 1996 году у меня был выбор между приходом коммунистов к власти и бандитским капитализмом. Я выбрал бандитский капитализм”».
Как мы уже говорили, жизнь по двойным стандартам в советское время приводила к тому, что человек неоднократно совершал деяния, не соответствующие принятым общественным установкам, но исходящие из собственного реального Эго, – при этом он приобретал большой опыт по нейтрализации идеального Эго. У таких индивидуумов угрызения совести и чувство вины атрофированы, а отсюда один шаг до преступного поведения.
Зигмунд Фрейд специально не занимался анализом такого поведения, но 30 июля 1932 года Альберт Эйнштейн, как представитель Лиги Наций, запросил Фрейда в письме, не может ли тот дать каких-либо рекомендаций по организации управления психическим развитием человека таким образом, чтобы противостоять психозу ненависти и разрушения.
В ответном письме Фрейд скептически оценил возможности применения этого метода за пределами медицины, однако изложил суть инстинкта смерти, о котором впервые упомянул еще в 1920 году в работе «По ту сторону принципа удовольствия», и на основе этого инстинкта раскрыл истоки человеческой агрессивности.
В частности, Фрейд писал: «Вы выражаете удивление по поводу того, что так легко заставить людей с энтузиазмом относиться к войне, и присовокупляете сюда подозрение, что в них действует нечто – может быть, инстинкт ненависти и разрушения, который идет навстречу усилиям разжигателей войны. И здесь вновь я могу выразить только полное согласие. Мы верим в существование инстинкта такого рода и фактически в течение последних нескольких лет были заняты изучением его проявлений… В соответствии с нашей гипотезой человеческие инстинкты бывают двух видов: те, что стремятся сохранять и объединять, – которые мы называем “эротическими”… и те, которые направлены к тому, чтобы разрушать и убивать, и которые мы объединяем в качестве агрессивного или разрушительного инстинкта. Как Вы понимаете, это фактически не более чем теоретическое выяснение всемирно известного противопоставления любви и ненависти».
Согласно Фрейду, инстинкт смерти «функционирует в каждом живом существе и старается привести его к гибели, сводя жизнь до первоначального состояния неодушевленной материи… Инстинкт смерти тогда превращается в инстинкт разрушения, когда с помощью специальных органов он направляется вовне, на объекты. Живое существо сохраняет свою собственную жизнь, так сказать, разрушая чужую… Если эти силы обращены на разрушение во внешнем мире, живое существо получает облегчение, а последствия будут благотворными. Это послужило бы биологическим оправданием всем безобразным и опасным стремлениям, против которых мы боремся. Нужно отметить, что они находятся ближе к природе, чем наше неприятие их, которому еще нужно найти объяснение.
Для нашей непосредственной цели из того, что было сказано, вытекает уже многое: пытаться избавиться от агрессивных склонностей людей бесполезно. Нам говорят, что в некоторых счастливых районах земли, где природа в изобилии дает все, что требуется человеку, существуют расы, чья жизнь проходит в спокойствии, и где не ведают ни принуждения, ни агрессивности. Я едва ли могу поверить в это…»
Эти довольно пессимистичные взгляды Фрейда отражены и в его лекциях по психоанализу. По Фрейду, все человеческие существа наследственно эгоистичны и социально конфликтны, а преступное поведение есть следствие поврежденного Супер-Эго и, возможно, слабого разграничения основных понятий, таких как независимость и зависимость, агрессия и ее контроль, чувственность и отказ от нее.
Супер-Эго может быть в то же время чересчур строгим (разве не таким оно было в советский период, когда моральные установки «строителей коммунизма» требовали немыслимого совершенства от человека?), ожидая от индивидуума высокоморальных поступков. Нереалистичность требований подобного характера приводит человека к ощущению хронического беспокойства и дискомфорта из-за чувства вины по поводу несовершенных им дел. Фрейд считал, что преступное поведение в таком случае является реальным результатом конфликта между истинными потребностями и жестким «суперэго». Чувство вины постоянно довлеет, поэтому человек провоцирует наказание со стороны собственной совести, совершая антиобщественные поступки.
Впрочем, ученики Фрейда склонны были считать преступность следствием не столько требовательности, сколько слабости Супер-Эго. При таком положении Супер-Эго неспособно воздействовать на человека через его совесть, а значит, и подавлять необузданные эгоистичные желания, направленные на удовлетворение любой ценой. По мнению У. Уайта, человек рождается преступником, а его последующая жизнь – процесс подавления разрушительных инстинктов, заложенных в Ид. Преступления совершаются, когда Ид выходит из-под контроля Супер-Эго. Особенностью личности преступника является неспособность его психики сформировать полноценную контролирующую инстанцию Супер-Эго. Уайт считал, что большинство мотивов преступного поведения во многом совпадают с желаниями, устремлениями типичного обывателя.
Английский криминолог Э. Гловер дал собственную трактовку сущности преступности. По его мнению, это явление есть своеобразная цена приручения дикого от природы зверя. Преступность, утверждает Э. Гловер, представляет собой один из результатов конфликта между примитивными инстинктами, которыми наделен каждый человек, и альтруистическим кодексом, устанавливаемым обществом. Если применить эту трактовку к России 1990-х годов, то мы увидим, что примитивные инстинкты индивидуума, атрофия чувства вины и совести вообще не сдерживались никаким «альтруистическим кодексом» общества, – напротив, общество само погрязло в примитивных инстинктах. Надо ли удивляться вседозволенности, невиданному «выплеску» преступности, самым отвратительным преступлениям, которые совершались в эти годы?