Учителя Гитлера. Общество «Туле»
Эккарт, Хаусхофер и другие мистики
Нам хорошо известно о существовании мистических движений демонического, сатанинского направления. Немало чудовищных исторических событий издавна объясняется их существованием, а не научными изысканиями. В настоящее время бытует мнение, что нацизм нельзя объяснить только манией власти психопата Гитлера, садизмом кучки невротиков — нацистских вождей — и рабским повиновением большой и предельно запуганной толпы немецкого народа.
Под понятиями «сатанинский», «демонический» люди привыкли подразумевать нечто чуждое им, враждебное, нечто такое, что направлено против их свободы, независимости, против человеческих и гражданских прав, — и вместе с тем нечто скрытое, боящееся света дня. Вроде тайного заговора, цель которого — захватить власть над человечеством.
Попытаемся здесь осветить некоторые исторические страницы, которые в той или иной степени привели к феномену, имя которому — Адольф Гитлер.
Конечно, основание такой идеологии закладывается не сразу. Общепризнано, что фундамент идеологии фашизма был заложен секретными обществами задолго до возникновения нацистского государства, активной же силой это мировоззрение стало после поражения Германии в Первой мировой войне. Но начинать изучать это явление следует с конца XIX века, когда Теодор Хаген, настоятель бенедиктинского монастыря в австрийском городе Ламбах, совершил длительное путешествие на Ближний Восток и Кавказ. Целью был поиск эзотерических знаний, которые можно было бы использовать для создания тайного ордена. Хаген привез огромное количество древних манускриптов, однако содержание свитков мало кто мог расшифровать. Известно только, что настоятель дал заказ местным мастерам сделать в аббатстве барельефы, основой которых стала свастика — древний языческий знак кругообразного движения эволюции.
С этого момента начинаются любопытные совпадения: как раз в период появления свастики на стенах ламбахского монастыря в его церковном хоре пел один худенький мальчик. Звали его Адольф Шикльгрубер…
Теодор Хаген ушел из жизни в 1898 году, и тут в аббатство прибыл цистерцианский монах Йорг Ланц фон Либенфельс. Непонятно почему, но загадочные манускрипты Хагена монастырская братия предоставила фон Либенфельсу без малейшего ропота. Очевидцы вспоминали, что Либенфельс несколько месяцев провел в монастырской библиотеке, лишь изредка выходя для приема скудной пищи. При этом цистерцианец, последователь святого Бернарда Клервоского ни с кем не разговаривал. Он выглядел крайне возбужденным, как человек, находящийся во власти поразительного открытия. Материалы, полученные Либенфельсом, позволили ему основать духовное тайное общество. Оно получило название «орден Нового Храма».
Много позже, в 1947 году Либенфельс станет утверждать, и, видимо, небезосновательно, что это он привел Гитлера к власти. Но это будет потом. А пока, на рубеже веков, орден Нового Храма становится одним из центров оккультного течения «виенай». В переводе со старонемецкого это слово означает «посвящение». В кругах эзотериков это понятие трактуется как мистическое постижение знаний, остающихся для профанов объектом слепой веры.
Та же идея была заложена и в орден Гвидо фон Листа, основанный в Вене в 1908 году. В обществе Листа был создан внутренний круг, называемый Арманенорден. Его Лист считал преемником целой цепочки организаций, веками передававших друг другу эстафету тайны. В работе «Мистериальный язык индогерманцев» Лист писал о германской традиции как исключительной носительнице духовности и мудрости предков, обитавших на древнем континенте Арктогея. В книге была помещена карта этой легендарной земли со столицей Туле.
Там, в Вене, они и познакомились — Лист и Гитлер. И вот снова совпадение: одной из активисток ордена Листа была Матильда Людендорф, супруга начальника немецкого генштаба в годы Первой мировой войны. Среди сохранившихся документов Арманенордена найдена многозначительная резолюция о распространении идеи «виенай» в германском генералитете.
Идея росла и ширилась. В 1912 году был основан уже Германенорден, объединивший общества, проповедующие идеи «виенай», в том числе и орден Гвидо фон Листа. А в 1918 году в Мюнхене появляется филиал ордена — общество «Туле» (по названию столицы легендарной арктической страны — якобы колыбели человечества). Официально его целью было обозначено изучение древнегерманской культуры, но истинные задачи залегали значительно глубже…
Осенью 1923 года в Мюнхене скончался основатель общества «Туле» Дитрих Эккарт — журналист, поэт, драматург, человек бесспорно незаурядных способностей. Во время Первой мировой войны он был отравлен ипритом на Западном фронте. Эккарт оставил этот мир, но созданное им тайное общество «Туле» продолжало жить и вскоре попыталось изменить весь мир.
В 1920 году маляр и отставной ефрейтор Адольф Гитлер знакомится с Дитрихом Эккартом и еще одним членом «Туле», архитектором Альфредом Розенбергом. Первую по-настоящему деловую встречу с Гитлером, этим тогда еще малоизвестным, но многообещающим человеком, члены «Туле» назначили в «доме Вагнера» — знаменитого немецкого композитора, который среди прочих музыкальных шедевров создал оперную версию германского эпоса — «Песнь о Нибелунгах». В течение трех последующих лет Гитлер подвергся тщательной обработке: члены «Туле» руководили его мыслями и поступками. Эккарт учил Гитлера излагать свои мысли письменно и выступать перед массами. Как вспоминает Конрад Гейден, «Эккарт духовно лепил Адольфа Гитлера». При этом упор делался на ведение пропаганды в массах, с передачей им в зажигательной форме определенных догм, и на усвоение главного — тайной доктрины, учения для избранных. Умирая, Эккарт завещал друзьям и соратникам: «Идите за Гитлером. Он поведет танец, музыку к которому написал я. Мы научили его способам общения с Ними… Не стоит оплакивать меня. Я сумел воздействовать на историю больше, чем любой другой немец».
В германском эпосе действительно есть легенда о Туле. Якобы где-то на севере находился остров с таким названием. Туле, как и легендарная Атлантида, был одним из центров древней мистической цивилизации. Для людей, подобных Эккарту и его соратникам, не все тайны Туле были безвозвратно утеряны. Они свято верили в то, что до сих пор существуют маги, которые способны выступать в роли посредников между людьми нынешними и «теми, кто находится там». А там лежит хранилище сил космического, запредельного происхождения. Посвященные в эту тайну могут черпать их, чтобы наделить Германию властью над миром и сделать ее первой страной, где поднимутся ростки сверхчеловеческой расы. Придет день — и из Германии двинутся в бой легионы, которые сметут все препятствия на духовном пути землян. А поведут их непогрешимые вожди, питающие силы в тайном хранилище острова Туле.
Эккарт с Розенбергом смогли вложить в будущего фюрера эти идеи, и они глубоко запали ему в душу. Однако общество «Туле» в те годы, когда им руководил Эккарт, было еще слабым механизмом для трансформации реального по законам ирреального. Лишь позже, под влиянием Карла Хаусхофера, оно приобретет окончательный вид — это будет тайное общество посвященных, имеющих контакт с запредельными силами, оно и станет магическим центром нацизма.
У оккультистов во все эпохи можно заметить общую идею фикс: их внутренние силы образуют единую цепь. Но использовать ее в целях группы можно только при наличии медиума, аккумулирующего всеобщую силу, и под руководством мага-посредника. В обществе «Туле» медиумом был Гитлер, а магом — Хаусхофер.
Мэр вольного города Данцига Раушнинг отзывался о Гитлере следующим образом: «В обычное время медиумы — это посредственные, заурядные люди. Внезапно, словно с небес, на них опускается нечто, что поднимает их высоко над общим уровнем — что-то внешнее по отношению к личности медиума, который, в свою очередь, становится одержим этим “нечто”. А затем медиум вновь превращается в обычного человека. Я уверен, что подобное происходило и с Гитлером. Персонаж, носивший это имя и это тело, был временной оболочкой демонических сил. При общении с ним в эти моменты ощущалась невыносимая двойственность, соединение банального и чрезвычайного».
Отто Штрассер, еще один сторонник «виенай», вспоминал: «Слушавший Гитлера внезапно понимал, что он присутствует при явлении вождя. Это как вспышка света в темном окне. Человек со смешной щеточкой усов вдруг превращался в архангела. Потом архангел исчезал, а на его месте оставался усатый Гитлер с угасшим взором».
Приведем также представление Франсуа Понсе, тоже члена «Туле»: «Гитлер входил в подобие медиумического транса. Лицо его выражало экстатический восторг. За спиной у этого “медиума” стоял явно не один человек — но группа, магическая энергоцентраль». Сам же Гитлер вовсе не был очарован тем, что слетало с его уст перед многотысячными толпами, одурманенными простенькой внешне теорией нацизма. Его увлекали силы и учения, еще не нашедшие четкого соответствия друг с другом и оттого еще более опасные. Мозг Гитлера был до отказа набит мыслями, далеко превосходящими его скудные умственные способности.
Как-то в беседе с Раушнингом Гитлер заявил: «Вы ничего обо мне не знаете. Мои товарищи по партии не имеют ни малейшего представления о планах, которые я вынашиваю. И о том грандиозном здании, хотя бы фундамент которого будет заложен до моей смерти. Мир подошел к решающему повороту, и мы у шарнира времени. На нашей планете произойдет переворот, которого вы, непосвященные, не сможете понять… Произойдет нечто несоизмеримо большее, чем рождение новой религии».
Заметим: Гитлер здесь высказывается формулами и недоказуемыми догмами. В этих словах вполне очевидно по-человечески понятное желание высказаться. Но это отнюдь не собственные мысли Гитлера, он только выплескивает идеи, внушенные ему руководителями общества «Туле» — Дитрихом Эккартом и Карлом Хаусхофером.
Следующая интересная фигура в этой истории становления Гитлера как фюрера — Карл Хаусхофер, завкафедрой Мюнхенского университета. Одним из его ассистентов, к слову, был Рудольф Гесс, ставший одним из руководителей нацистского государства. Гесс также входил в общество «Туле». Именно он лично познакомил Хаусхофера и Гитлера, когда тот после провала путча 8–9 ноября 1923 года отбывал срок в мюнхенской тюрьме Ландшург.
На Нюрнбергском процессе Гесс уверял, что Хаусхофер совсем не прост, он называет Хаусхофера магом и тайным господином над всеми своими учениками и помощниками. В конце 1923 года Гесс, а вместе с ним и Хаусхофер почти ежедневно навещали Гитлера в тюрьме. Хаусхофер излагал свои мысли, Гитлер внимал. К 1945 году Рудольф Гесс остался единственным живым членом тайного общества «Туле».
Так что же такого особенного в этом «маге и тайном господине» — быть может, биография подскажет? Карл Хаусхофер родился в 1869 году. Жизнь его была весьма богата на события, он неоднократно путешествовал по Индии и Дальнему Востоку. Будучи командированным в Японию, Хаусхофер изучил японский язык и был принят в одно из наиболее влиятельных тайных обществ. Там он дал клятву, обязуясь в случае неудачи своей «миссии» покончить с собой согласно самурайскому ритуалу.
Любопытно, что Хаусхофер действительно обладал специфическими способностями. Во время Первой мировой войны молодой по меркам кайзеровской армии генерал Хаусхофер привлек к себе внимание необыкновенным пророческим даром. Он с удивительной точностью указывал час атаки противника, места падения тяжелых снарядов, погоду на ближайшие дни. Оказались истинными и его предсказания о предстоящих политических перестановках в лагере Антанты. Позже и у Гитлера проявится такой же дар. Есть все основания предполагать, что Хаусхофер помогал ему.
Дар Гитлера предугадывать события подтверждается неопровержимыми фактами. Когда Гитлер решился на введение войск в демилитаризованную Рейнскую область, аналитики всего мира, в том числе и немецкие, утверждали, что случится военный демарш Англии и Франции. Однако Гитлер предвидел иной ход событий — и не ошибся. Он точно предсказал дату вступления немецких войск в Париж, день прорыва блокады в Бордо и день смерти Рузвельта.
Вернувшись с войны, Хаусхофер снова обращается к научной деятельности: он изучает политическую и экономическую географию, становится основателем журнала «Геополитика», издающегося по сегодняшний день, публикует немало научных работ. Под личиной строгого ученого, что удивительно, скрывался восторженный поклонник Игнатия Лойолы — аристократа, офицера и аскета, создателя ордена иезуитов. Увлекшись творчеством Шопенгауэра, Хаусхофер пришел и к буддизму. Где бы он ни был, каким бы предметом ни занимался, главным его интересом были «тайны», ведущие к созданию системы управления людьми. Это был разносторонний и многоликий человек с сильной психикой. Именно Хаусхофер избрал в качестве эмблемы нацистской Германии свастику.
Еще один из «Туле»: фон Зеботтендорф
На самом деле этого необыкновенного человека звали Адам Альфред Рудольф Глауэр. Родился он в 1873 году в Саксонии в семье железнодорожника. С детства юноша был весьма честолюбив. Выбирая для себя профессию, он решил учиться на инженера. Но это оказалось слишком сложным: после нескольких лет учебы в Технической школе Ильменау он подает прошение о поступлении в военно-морской флот.
И получает отказ. Однако грезивший морем Глауэр нанимается кочегаром на торговое судно — так ему удается побывать в самых отдаленных уголках земного шара. После нескольких лет скитаний юноша решил вернуться. По ряду причин это намерение пришлось осуществлять окружным путем — через Египет и Турцию. Молодой Глауэр еще не предполагал, что останется здесь на долгие годы.
Так в 1900 году судьба забрасывает молодого путешественника в Константинополь. На берегах Босфора он находит своего старого знакомого, богатого землевладельца Гуссейна Пашу. Молодой немец всерьез увлекался оккультными практиками, и Гуссейн, глава одного из тайных турецких орденов, взял его под свое покровительство. Немец очарован страной и ее обычаями, он жадно изучает турецкий язык и хватается за предложение Гуссейна поработать управляющим в его анатолийских поместьях. Глауэр не подозревает, что полностью находится под контролем хитрого турка.
И вот Глауэр в Анатолии. Несмотря на загруженность работой, молодой человек находит время для общения с мистиками, проживающими в округе, и быстро попадает под их влияние. Он принимает участие в тайных церемониях и, по некоторым сведениям, даже проходит посвящение. Его главными спутниками в прогулках по окрестностям становятся члены семьи греческих евреев Термуди, переехавшие из Салоник. Семья эта пользовалась недоброй славой, ее глава когда-то был раввином, но чрезмерно увлекся каббалистическими практиками и алхимией, что было недопустимо для духовного лица. Однако свои занятия он продолжил, и Глауэр на некоторое время становится сподвижником Термуди, который принадлежал, кроме того, к масонской ложе и тесно общался с розенкрейцерами.
Увидев в молодом человеке талант к развитию специфических способностей, Термуди перед смертью делает Глауэра одним из главных своих наследников. Помимо весьма приличной доли имущества (он к тому же был еще и владельцем довольно крупного банка), молодой немец получает и всю оккультную библиотеку Термуди, а также набор магических предметов, которые тот хранил у себя (и, очевидно, использовал) до конца своей жизни.
Наследство Термуди и финансовая независимость дали возможность Глауэру путешествовать, избрать любой жизненный путь. Под воздействием европейских мистиков он приобщается к получавшему все большее распространение учению о чистой арийской расе. Есть сведения о том, что в 1908 году он встречался с Либенфельсом и несколько раз подолгу беседовал с ним. Оба мистика сошлись по многим вопросам.
В Европе Глауэр знакомится с семьей барона Зеботтендорфа, одного из самых необычных людей в Европе того времени, и снова возвращается в Турцию.
Зеботтендорфы — весьма древний род. В X веке один из представителей фамилии служил при дворе германского императора, который и посвятил его в рыцари. Об этом упоминается в европейских хрониках. Впоследствии род обзавелся имением на Балтийском побережье, а двумя веками позже обрел еще одно «гнездо» — в Южной Силезии. Средние века стали временем расцвета рода, который уже делился на многочисленные могучие ветви. Одна из них — Зеботтендорфы фон дер Роз — перебралась в Австрию, ее представители служили дому Габсбургов. Может быть, именно эта ветвь потому и оказалась самой живучей. Другие линии стали теряться среди многочисленных переселенцев в Северную Америку, но фон дер Розы сумели удержаться на плаву и даже сохранить частицу былого могущества.
По неподтвержденным данным и косвенным свидетельствам, род Зеботтендорф принадлежал к числу древнейших масонских родов. Неизвестно, насколько эти слухи были правдивы, но в XIX веке представители семьи начали усиленно собирать все, что относилось к оккультным наукам, а Зигмунд фон Зеботтендорф был довольно близко знаком с Либенфельсом и даже некоторое время входил в число членов его ордена. Видимо, именно через него и произошло знакомство барона с Адамом Глауэром. Старик и молодой человек довольно быстро нашли общий язык. Настолько, что Зигмунд, не имевший собственных детей, решил усыновить Глауэра.
Однако по австрийским законам усыновление было невозможно, так что все пути снова вели в Турцию. Теперь Глауэр обладал дворянским титулом. В Турции он вел даже не двойное, а тройное существование: работал скромным учителем в еврейской колонии и одновременно крупным посредником швейцарских и немецких фирм. При его участии, в частности, был разработан проект знаменитой Багдадской железной дороги. А в 1910 году фон Зеботтендорф открывает свою мистическую ложу, впитав поровну и из традиций восточных дервишских орденов, и из европейского масонства.
По уставу стать членом ордена мог представитель любой конфессии: христианин, мусульманин, еврей. Но Зеботтендорф быстро понял, что так успеха ему не добиться. В 1913 году он оставляет ложу на попечение одного из учеников и возвращается в Германию. Здесь в 1915 году он женится на некоей Берте Анне Иффланд, обладательнице достаточно большого состояния. Службы в армии он смог избежать, поскольку был турецким подданным, так что с 1916 года жил себе припеваючи на прелестном баварском курорте.
Любой другой на его месте, наверное, уже не стал бы испытывать судьбу. Но Зеботтендорфу спокойная жизнь была не по нутру. Поэтому, когда ему в руки попалась газетная реклама некого Германенордена, добивающегося расовой чистоты немцев, он немедленно наладил связи с руководством этой организации.
Руководителем общества значился некто Герман Поль. Зеботтендорф сошелся с ним не раздумывая: сказалось общее увлечение эзотерическими практиками, а также древнегерманскими рунами. Руны, считал Поль, есть магические письмена древних ариев, наследниками которых он считал германцев. Но расовая чистота последних в результате смешения с семитами нарушилась, и руны оказались позабыты. Лишь немногие аристократы тела и духа хранят в своей крови гены древних ариев. Задача ордена — собрать таких людей вместе, чтобы восстановить могучую древнюю расу.
Эта задача пришлась Зеботтендорфу по душе, он по-настоящему увлекся и с радостью согласился стать главой баварского отделения Германенордена. Весь 1917 год он ездил по Баварии, приглашая и уговаривая подходящих кандидатов вступать в ряды ордена. Постепенно их набралось довольно много, так что можно было приступать к проведению регулярных встреч и лекций.
Чтобы еще расширить деятельность ордена и число его членов, Зеботтендорф предложил Полю издавать ежемесячный журнал. Успехи главы баварского отделения оказались потрясающими: численность членов отделения ордена была в шесть раз больше, чем в центральном отделении, в Берлине! Поль постепенно отходил на задний план.
Посвящение
Одним из членов ордена стал выдающийся летчик, знаменитый ас-истребитель Герман Геринг. Это было весьма ценное приобретение для Зеботтендорфа — он считал Геринга одним из лучших своих учеников. Именно благодаря сохранившимся бумагам Геринга мы имеем большинство сведений о деятельности Германенордена. Вот как Геринг описывает церемонию приема в орден новых членов:
«Церемония начиналась мягкими звуками фисгармонии, братья исполняли хор пилигримов из “Тангейзера” Вагнера. Ритуал начинался в сумерки, когда братья совершали жест, символизирующий свастику. Мастер отвечал им.
Затем мастер церемоний вводил в зал неофитов, одетых в мантии странников, с завязанными глазами. Здесь мастер рассказывал им о Чаше, с послушников снимали мантии и повязки.
Мастер приближался к неофиту и совершал магические действия копьем Вотана, рыцари скрещивали над ними свои мечи. Звучали вопросы и ответы, сопровождаемые музыкой “Лоэнгрина”, затем послушники приносили клятву верности.
Посвященных окружали “лесные эльфы” и как новых братьев вели их к Чаше Грааля, где горело священное пламя певца».
Политическая ситуация в Германии начала ХХ века резко отличалась от сегодняшней. В политическом истеблишменте все большее влияние приобретали социалисты. Их Зеботтендорф рассматривал как главную угрозу национальному движению и потому считал необходимым бороться с ними всеми доступными средствами. Но вот незадача: у маленькой аристократической ложи не было никаких подручных средств, чтобы тягаться с многотысячными «красными» толпами.
К тому же из-за митингов с прославлением кайзера, вознесением до небес «великой» германской расы и одобрением ведущейся войны Германенорден попал под пристальное наблюдение вожаков просоциалистически настроенных масс. Настолько пристальное, что Зеботтендорф вынужден был сменить название своей (да, уже полностью своей!) организации. Долго думать ему, впрочем, не пришлось. Вероятно, еще ребенком Глауэр прочитал книгу легенд о таинственной стране Туле. О ней упоминали в своих исторических сочинениях еще древние греки. По их словам, страна Туле находится на самом севере Европы; климат в ней суров, населена она светловолосыми и голубоглазыми людьми высокого роста. Государственное устройство в Туле было идеальным. То же самое писали об этой стране и римляне. Впоследствии ученые усматривали Туле то в Северной Германии, то в Скандинавии, то в Исландии. Историки до сих пор спорят о том, существовала ли такая страна, и если да, то где она находилась.
Для романтиков с нацистским уклоном Туле была землей идеальных сверхлюдей, потомками которых, конечно же, являются немцы. Воображение Зеботтендорфа моментально превратило этих избранных в арийцев, и так родилось название ордена — общество «Туле». По мысли его создателя, название должно было символизировать стремление членов ордена к расовой чистоте и совершенству.
Свастика и «Туле»
На дворе был уже 1918 год, и ничто не предвещало поражения социалистов и победы каких-то мистических орденов. После поражения в Первой мировой в Германии вспыхнула революция. Восстанием оказался охвачен и Мюнхен, в котором была провозглашена Баварская социалистическая республика. По улицам ходили патрули Красной гвардии. А в это время в парадном зале шикарного отеля проходит очередное собрание общества «Туле», где Зеботтендорф произносит одну из самых пламенных своих речей, фрагмент из которой мы можем процитировать опять же благодаря дневниковым записям Геринга:
«Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови у власти находятся смертельные враги — евреи. Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время, которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности… и пока я держу свой железный молот, я клянусь все силы отдать этой борьбе.
Наш орден — Германенорден, и преданность наша германская. Наш бог — Вальватер, его руна — Аг. И триединство: Вотан, Вили, Ви едины в тройственности. С сегодняшнего дня наш символ — красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы выжить. Мы должны бороться, пока свастика не воссияет над холодом темноты».
Свастика упомянута не случайно. Скоро с социализмом в Баварии будет покончено, этим займутся солдаты добровольческих корпусов, которые всего через несколько месяцев не оставят от красной республики камня на камня. Свастику они уже тогда рисовали на своих шлемах. Не без участия общества «Туле» древний и глубокий по своему содержанию символ стал одним из самых известных гербов всех правых вооруженных формирований и политических течений.
«Боевой союз Туле» Зеботтендорфа стал менять свой облик: с одной стороны, начав постепенно запасать оружие для грядущего переворота, с другой — меняя свой аристократический, элитарный характер на более скромный, близкий к массам. Сын железнодорожника, он прекрасно понимает, что без простых людей получить хоть сколь-нибудь серьезное влияние ордену будет невозможно. Так что мистик в надцатом поколении стал собирать вокруг себя все небольшие националистические кружки и группы, во множестве появившиеся после поражения в войне и революции. В общий котел шло все: и масонские ложи, и аристократические общества, и союзы бывших фронтовиков.
Наверное, это не могло не сказаться на внутренней атмосфере мистического общества: слишком разнородная в нем оказалась публика. Но пока организация находилась на подъеме. Не случайно именно общество «Туле» стало первой организацией, с которой контактировала карликовая Национал-социалистическая рабочая партия Гитлера. Между двумя этими группами произошло своеобразное разделение ролей. Членами общества «Туле» становились в первую очередь представители среднего и высшего класса. А НСДАП взяла на себя роль своеобразного филиала общества для работы с низшими сословиями. Различие в программах и целях Зеботтендорфа не смущало — Гитлер был для него не более чем инструментом. Однако именно финансовая поддержка общества «Туле» дала Гитлеру возможность победить все конкурирующие группы и включить их в состав своей партии. Практиковалось и двойное членство — например, членами общества «Туле» были видные нацисты: Альфред Розенберг, Дитрих Эккарт, Рудольф Гесс… наконец, Герман Геринг, который именно через Зеботтендорфа познакомился с Гитлером и занял второе место в нацистской партии. Судя по всему, глава общества «Туле» ввел Геринга как своеобразного наблюдателя при Гитлере. Так оно и было, пока заботливо созданный механизм не вышел из-под контроля. Впрочем, обо всем по порядку.
«Туле» и будущий фюрер
НСДАП получала все большую известность, ей стали уделять внимание газеты. Более того, на деньги общества «Туле» Гитлер начал издавать свою газету. Благодаря Зеботтендорфу будущий фюрер познакомился с оккультными практиками, стал участвовать в спиритических сеансах, изучать масонскую эзотерику, вступать в контакты с астрологами, магами и предсказателями. К тому же в этот период Гитлер обзавелся многими полезными связями в высшем свете, о которых без поддержки общества «Туле» не мог бы и мечтать.
Все это Гитлер бережно складывал в копилку, которая позже приведет его к власти. А пока, в 1923 году, почему бы не устроить маленькую революцию? Кризис в стране, казалось, достиг апогея, более подходящего времени для переворота нельзя было и придумать. Однако расчет оказался ложным: «пивной путч» в ноябре 1923 года провалился, и фюрер оказался в тюрьме. Во время судебного процесса следователи сумели выйти на след общества «Туле» и самого Зеботтендорфа. Неудавшийся властитель Германии вынужден был бежать в Швейцарию вслед за Германом Герингом.
В «Туле» многое меняется: Зеботтендорф стремительно утрачивал свои позиции, в частности влияние на Гитлера, чем немедленно воспользовался Хаусхофер. Да и сам Адольф стремился избавиться от изрядно надоевшей ему опеки общества «Туле». Но Гитлер ценил связи, которые могло предоставить ему «Туле», поэтому разрывать отношения он не стал. Руководить обществом начинают его сподвижники, и роли кардинально меняются: с 1924 года общество «Туле» становится орудием НСДАП. Впоследствии оно войдет в систему институтов СС.
А Зеботтендорф снова отправился в путешествия, в Германии становилось жарко. Зато он занялся астрологическими предсказаниями и добился в этом деле немалых успехов. В 20-е годы он проводил время то в Турции, то в Северной Америке, вступил в ряды рыцарей ордена Империи Константина, хотя относился к этой организации довольно равнодушно и не претендовал на руководящие посты в ней.
В 1933 году Зеботтендорф совершает ужасную ошибку, едва не обернувшуюся для него концлагерем: он возвращается в Германию, наивно рассчитывая, что пришедший к власти Гитлер вспомнит об оказанных ему услугах и достойно отблагодарит своего помощника и наставника. Он не знает, что фюрер уже давно говорит о том, что всего добился сам, и страшно не любит, когда ему напоминают об оказанных услугах.
В 1934 году он бросается в бега, уезжает из Германии, теперь уже навсегда, и в который раз возвращается на милые его сердцу берега Босфора. Он все еще надеялся на германскую победу, сотрудничал с немецкой разведкой, практиковал оккультные науки и составлял астрологические прогнозы. Но 9 мая 1945 года, когда все надежды рухнули, старый барон бросился в Босфор.
СС и «Аненербе»
История еще одной засекреченной организации фашистской Германии начинается в первой половине ХХ века. В 1933 году в Мюнхене проходила историческая выставка под названием «Дойче Аненербе» (нем. Deutsche Ahnenerbe), что означает «Германское наследие». Организовал эту выставку профессор Герман Вирт — германист и археолог, автор книг, названия которых говорят сами за себя: «Происхождение человечества», «Священная протописьменность человечества» и др.
Тематика выставки уже не вызывала удивления: тема чистоты расы набирала свои обороты. Выставка была посвящена поиску артефактов, оставшихся от древнейшей цивилизации. Следы этой цивилизации Вирт искал на севере Канады и в Скандинавии, в Ирландии, в Нижней Саксонии, особенно — в торфяных болотах по нижнему течению реки Везер и вокруг Бремена.
За пять лет до названного мероприятия, в 1928 году профессор Герман Вирт познакомился с богатейшим бременским торговцем кофе и меценатом Людвигом Розелиусом. Вместе они задумали возвести дворец «Хаус Атлантис», чтобы именно в нем разместить археологические коллекции музея «Аненербе». Постройка закончилась в 1931 году, здание было выдержано в ультрасовременных формах стальной каркасной архитектуры, но с фасада его украшал гигантский тотем — вырезанное из дерева изображение Древа Жизни, солнечного колеса и наложенного на него креста с распятым богом-шаманом Одином; тотем был покрыт руническими знаками. Похоже, Вирт таким образом воплотил идеи Зеботтендорфа и общества «Туле», хотя, вероятно, и не знал о них.
Экспонаты, представленные на выставке, тоже говорили сами за себя: одним из них были древнейшие рунические и проторунические письмена, собранные в Палестине и в пещерах Лабрадора. Среди многих выставку посетил и Генрих Гиммлер. Рейхсфюрер был поражен наглядностью «доказательств» древнейшего происхождения нордической расы. Гиммлер предложил Вирту сотрудничество. Так был создан институт «Аненербе», задачи которого были определены в плоскости изучения всего, что касается духа, деяний, традиций и наследия германцев. Первым директором института стал сам Герман Вирт. Однако его звезда быстро закатилась: в кругах ученых его подвергли разгромной критике за веру в аутентичность поддельной фризской хроники, в которой будто бы говорилось о гибели Атлантиды. К окончанию карьеры профессора приложил руку и сам Гитлер, публично осудивший архитектурно-смысловую композицию «Хаус Атлантис». Для фюрера это был пример интеллигентского извращения практического духа национал-социализма и отклонения от идеала сильной расы: по определению, раса сверхлюдей не могла зародиться в болотах Нижней Саксонии. В 1937 году Гиммлер отправил Вирта в отставку и интегрировал «Аненербе» в состав СС, превратив институт в отдел по управлению концентрационными лагерями.
Создание такого закрытого института, как «Аненербе», пришлось по душе еще одному доброхоту. Речь идет о Карле Виллигуте (Вейстхоре), оказывавшему столь сильное влияние на рейхсфюрера, что его прозвали «гиммлеровским Распутиным».
Краткая биография Карла Виллигута — это биография военного, потомственного офицера, верой и правдой служившего отечеству. В семье это было династическое: и отец, и дед его служили офицерами в австрийской армии, и старший сын последовал семейной традиции. В декабре 1884 года Карл поступил в 99-й пехотный полк в Мостаре (Герцеговина). В ноябре 1888 года был произведен в младшие лейтенанты, в 1892 году — в лейтенанты, в 1903-м — в капитаны. В мае 1912 года Виллигут получил звание майора. В октябре 1914 года он как офицер штаба 30-го пехотного полка принимал участие в боевых действиях против русской армии в Карпатах. За время Первой мировой войны он дослужился до полковника и был награжден за храбрость. В мае 1918 года Виллигут был отозван с фронта и после почти сорока лет военной службы, 1 января 1919 года, уволился и вернулся в Зальцбург.
Казалось бы, ничто не предвещало эволюции Карла в фашиствующего оккультиста, но, видимо, такие идеи в первой половине ХХ века просто носились в воздухе. На рубеже веков Виллигут публиковал стихи, посвященные красоте природы, мифологическим сюжетам и полковой истории. А в 1903 году напечатал крайне националистический трактат по мифологии рун. Кроме того, в 1889 году в Граце Виллигут вступает в «Шлараффию» — квазимасонскую ложу. Здесь он достигает статуса рыцаря и поста первого канцлера; эту должность он исполнял вплоть до своей отставки в 1909 году. Его тайным именем в ложе было Лобесам, и оно стало псевдонимом, появившись на титульном листе его книги.
Влияние, которое со временем Виллигут стал оказывать на высших офицеров СС и которым он не преминул воспользоваться, объясняется его репутацией «последнего наследника» древней линии германских святых Виллиготис, ведущих свой род из бесконечных глубин истории. Виллигут утверждал, что владеет родовой памятью, которая позволяет ему помнить события из жизни его племени более чем тысячелетней давности. Он заявлял, что получает советы и наставления в рунической форме от своего деда Карла Виллигута (1794–1883) и что посвящением в семейные тайны обязан своему отцу.
Свои откровения Виллигут подкреплял «бесспорными доказательствами». Так, посланникам ордена новых тамплиеров он рассказывал, что является наследником древней линии немецких королей, и в качестве аргумента демонстрировал свой герб и фамильную печать. Опираясь на «видения родовой памяти», он описывал религиозные практики, военную организацию и законы древних германцев в терминах, подозрительно близких ранним откровениям Гвидо фон Листа. Помимо этого Виллигут утверждал, что Библия в действительности была написана в Германии; он связывал ее с ирминистской религией, отличающейся от культа Вотана и во многом противоположной ему; в ней молились германскому богу Кристу, впоследствии заимствованному христианской религией и превращенному в Спасителя.
Эта теория сложилась в сознании Виллигута, очевидно, ближе к 1920 году. Более поздняя разработка появляется в многочисленных статьях его австрийского ученика Эрнста Рюдигера (1885–1952). Рюдигер утверждал, что Виллигут приписывал древним германцам историю, культуру и религию невероятного возраста. Его хронология начиналась примерно за 228 тыс. лет до нашей эры. В те времена на небе было три солнца, а землю населяли гиганты, карлики и прочие мифологические существа. Для Виллигута история начиналась тогда, когда его предки, Адлеры-Виллиготены, помогли установить мир после долгого периода войн, чем и ознаменовали наступление «второй культуры», символом которой стало основание города Гоцлар 78 тыс. лет до н. э. Последующие тысячелетия содержат подробное описание племенных конфликтов и массовых переселений на сказочные континенты. Около 12500 года до н. э. была провозглашена ирминистская религия Криста, и она стала универсальной верой для германцев, пока ее авторитет не был подорван отколовшимися вотанистами.
В начале 1920-х годов Виллигут убеждается во мнении, что его род преследуют Католическая церковь, евреи и франкмасоны. Они, по мнению Виллигута, также виновны в проигранной войне и развале империи. Для того, чтобы обнародовать свои идеи среди других возмущенных патриотов новой социалистической Австрийской республики, он основал антисемитскую лигу в Зальцбурге и начал выпускать газету «Железная метла», в которой яростно нападал на евреев и франкмасонов.
Медитации Карла Виллигута на описанные темы закономерно привели его в сумасшедший дом. В ноябре 1924 года его против воли отправили в клинику душевных болезней Зальцбурга; там его квалифицировали как психически больного, и он оставался на излечении до начала 1927 года. Суд Зальцбурга признал его неспособным к ведению собственных дел на основании медицинского заключения. В изоляции Виллигут продолжал переписываться с друзьями, чья вера в его наследственность и родовую память осталась непоколебленной. Благодаря их помощи и поддержке Виллигут смог возобновить свою деятельность в качестве «немецкого святого» сразу же после выхода из сумасшедшего дома.
Следующая страница биографии полубезумного мистика связана уже с Германией. В 1932 году Виллигут оставил свою семью и австрийское государство, эмигрировал в Германию и поселился в одном из пригородов Мюнхена. Вновь предавшись своим «родовым изысканиям», он вскоре стал знаменитостью среди рунических оккультистов Германии. Виллигут ясно видел, что его псевдомифологические умозрительные построения совпадают с надеждами на возрождение духа германской нации, охватившими Германию после прихода к власти нацистов.
Свое третье имя Виллигут-Лобесам получил уже в рядах СС, чему поспособствовал его старый друг, офицер СС Рихард Андерс, который представил старого мистика Генриху Гиммлеру. Последний был потрясен родовыми видениями Виллигута и решил, насколько возможно, использовать уникальный источник информации о древней немецкой традиции. В сентябре 1933 года Виллигут вступает в СС под псевдонимом Карл Мария Вейстхор и становится главой отделения древней и ранней истории в Главной службе расы и населения СС в Мюнхене. В его обязанности входило излагать на бумаге свои родовые воспоминания, обсуждать семейную традицию с Гиммлером и комментировать различные сюжеты древней истории.
Генрих Гиммлер настолько был расположен к своему новому другу, что переписка между ними, начиная с 1934 года, безусловно указывает на чрезвычайно сердечные взаимоотношения, вплоть до обмена поздравительными телеграммами на день рождения и подарками. Письма Виллигута содержали множество замечаний относительно его семейной традиции, рифмованные выражения рунической мудрости, мифологические стихи, размышления о космологии и эпохах древней истории, ирминистские молитвы на готском языке. Многие из этих писем Гиммлер держал среди личных бумаг.
Карьерный рост «немецкого святого» из древнейшего рода не заставил себя ждать. В апреле 1934 года Вейстхор был произведен в штандартенфюреры СС, в октябре 1934 года назначен главой VIII отдела (архивов) Главной службы рас и населения, и уже в следующем месяце получил звание оберфюрера СС.
Виллигут старался воздать своему протеже по идеологии сторицей. Его важнейшим вкладом в формирование облика тысячелетнего рейха необходимо назвать разработку проекта Вевельсбурга как орденского замка СС и его церемониального центра. Во время нацистской избирательной кампании в январе 1933 года Гиммлер путешествовал по Вестфалии и тогда впервые познакомился с «землей Германа и Видукинда». Таинственная атмосфера Тевтонского леса, романтический замок Гревенбург, где партия фюрера остановилась на ночлег, произвели глубокое впечатление на Гиммлера, и он решает приобрести такой замок для целей СС. Осмотрев в том же году еще два замка, 3 ноября 1933 Гиммлер вместе с членами личной комиссии посетил Вевельсбург и остановил свой выбор на нем. Вевельсбург сначала превратился в музей и колледж идеологической подготовки офицеров СС в рамках деятельности Главной службы расы и населения, но уже в феврале 1935 года перешел под непосредственный контроль личной комиссии рейхсфюрера СС. Этот переход свидетельствовал о растущей значимости замка для Гиммлера, а также о его зреющих планах возведения орденского замка для СС, сравнимого с Мариенбургом Тевтонского ордена.
Новоявленный оберфюрер СС с головой уходит в доверенную ему работу над замком, уделяя много сил и времени новому церемониальному центру и его «правильному служению» нацистскому делу. Сохранились планы расширения замка и превращения его в целый ансамбль, подготовленные Виллигутом. Они предполагают перемещение окружающих деревень на значительное расстояние и строительство грандиозного архитектурного комплекса — залов, галерей, башен и башенок, крепостных стен, выполненных в форме полукруга. Гиммлер мечтал о создании своеобразного Ватикана СС. Этот визионерский город должен был служить также центром возрождения древней религии и традиций, первоначально открытых Виллигутом в 1930-х годах.
Видимо, вследствие интриг и козней завистников Виллигут был отправлен в отставку. Под него «копал» адъютант Гиммлера Карл Вольф. В ноябре 1938 года он разыскал в Зальцбурге Мальвину Виллигут и получил от нее документы, ставшие известными Гиммлеру и весьма смутившие его. В феврале 1939 года Вольф информировал кабинет Виллигута о том, что тот уволен на основании собственного прошения по причине возраста и слабого здоровья, а его служба распущена.
Другая версия увольнения Вейстхора — ему нашли замену. К 1939 году «Аненербе» уже располагало 50 институтами, руководимыми профессором Вурстом, специалистом по древним культовым текстам, в прошлом завкафедрой санскрита Мюнхенского университета. В это же время СС продолжали наблюдать за Виллигутом, хоть он уже был и в отставке, а последние годы его жизни прошли в безвестности и скитаниях по военной Германии. Третьего января 1946 года Карл Мария Виллигут умер, последний в своем таинственном роду.
Тем временем в «Аненербе» происходят структурные изменения, и организация переходит под патронат «Черного ордена». Секретарем-управляющим был назначен штандартенфюрер СС Вольфрам Зиверс (1905–1945), бывший продавец книг. Это был огромный чернобородый человек с пронизывающим «мефистофельским» взглядом. Он сознательно поддерживал имидж посвященного во многие таинства, считая, что это лучший способ продемонстрировать особое положение в «Черном ордене». Вольфрам Зиверс руководил «Аненербе» до самого конца Второй мировой войны и именно в этом статусе предстал перед Нюрнбергским трибуналом.
Имея 50 институтов, служба «Аненербе» широко развернула свою деятельность, на которую Гиммлер не жалел средств. Исследования общества охватывали огромную область: от научной деятельности в собственном смысле слова («Аненербе» курировало проект «оружия возмездия» и, среди прочего, программу создания баллистических ракет «Фау») до изучения практического оккультизма, от экспериментов над заключенными концлагерей до шпионажа за тайными обществами. Изучались «сила розенкрейцеровского содружества, символизм ирландской арфы из Ольстера, тайное значение готических башен и итонских высоких шляп». Однако на общем фоне самых сумасшедших проектов выделялись несколько приоритетных направлений. Среди таких можно назвать археологические изыскания. Начиная с 1938 года, все археологические раскопки в Третьем рейхе проводились только с ведома «Аненербе». Под непосредственным контролем этой организации, к примеру, изучались укрепления викингов IX века, осуществлялась охрана древних поселений и курганов на оккупированных территориях Украины.
Фактически руководя засекреченным архипелагом институтов и музеев, Гиммлер обязал «Аненербе» заниматься отбором и «консервацией» различных исторических объектов, могущих привлечь внимание туристов после победы Германии. Одним из таких объектов был бункер, из которого фюрер руководил захватом Франции в 1940 году. Под защитой «Аненербе» оказалась и синагога в Праге (постройка XIII века). Ее планировали превратить в «музей исчезнувшей расы». Не остались без внимания кладбища. Интерес СС к местам захоронений объясняется тем, что в них, как утверждали специалисты из «Аненербе», пребывают «духи мертвых».
Занимались специалисты «Аненербе» и наследием Виллигута. Якобы род Виллигутов из поколения в поколение передавал загадочные рунические таблички с непонятными письменами, которые Католическая церковь считала полученными от самого дьявола. Поэтому Виллигуты считались пособниками дьявола, а их род был проклят еще в Средние века. В «Аненербе» взялись за расшифровку этих табличек. Некоторые из современных исследователей утверждают, что одним из результатов этой расшифровки стало создание так называемых техномагических аппаратов. Сохранились рисунки с пометками самого Виллигута, описывающие принцип действия этих устройств. В документах подчеркивается, что их воздействие нацеливалось прежде всего на «кристаллы воли» — неясные и пока не найденные образования в области гипофиза. Считалось, что, дистанционным воздействием меняя форму этих кристаллов, можно подчинить любого человека или даже изменить его психику.
Безусловно, такую организацию, как «Аненербе», не могли не интересовать антропология и психофизическое устройство человеческого организма. Такая программа исследований выдвинулась на передний план со вступлением Германии в войну. Осуществлялась она Институтом по специальным исследованиям в области военных наук, который использовал в качестве подопытного материала живых людей. Одну из тем разрабатывал гауптштурмфюрер СС профессор Август Хирт из Страсбургского университета. Этот человек не знал жалости ни к себе, ни к другим. Начав карьеру с разработки противоядия от иприта, он экспериментировал на собаках и на себе, в результате чего оказался в госпитале с тяжелым кровоизлиянием в легкие. Впоследствии он начал проводить опыты над узниками концлагерей, после чего многие из них ослепли или умерли.
Заветной целью профессора-убийцы была коллекция скелетов людей всех существующих рас. Когда части французской Второй бронетанковой дивизии, действовавшей в составе американской Седьмой армии, вошли в Страсбург, они нашли эту «коллекцию» — многие и многие десятки скелетов.
Огромное внимание в рамках антропологической программы уделялось также медицинским опытам над людьми. В этой области специализировался доктор Зигмунд Рашер, который изучал экстремальные состояния человеческого организма. В частности, он проводил опыты по влиянию больших высот на организм, для чего помещал испытуемых в декомпрессионную камеру. Из агрегата выкачивался воздух так, что моделировались условия отсутствия кислорода и низкое давление, характерные для больших высот. Через эти опыты прошло более 200 заключенных. Как стало известно после войны, около 80 из них погибли на месте, остальные позднее были ликвидированы. Закончилась эта программа «исследований» в мае 1942 года, когда фельдмаршал Эрхард Мильх из люфтваффе передал Гиммлеру благодарность Геринга за «новаторские эксперименты» доктора Рашера.
Получив такого рода одобрение и признание своих заслуг высшим начальством, Рашер начал следующий этап исследования пределов человеческого организма — приступил к опытам по замораживанию. Эти новые эксперименты преследовали две главные цели. Первая — выяснить, какой холод и сколько времени способен выдержать человек, прежде чем умрет; вторая — какой способ обогрева является лучшим для живого человека, после того как он подвергнется воздействию экстремально низких температур. Для замораживания людей использовались два способа: либо человека помещали в резервуар с ледяной водой, либо оставляли обнаженным на снегу ночью в зимнее время. Таблица, которую Рашер приложил к отчету, составлена на основе шести «фатальных случаев» и отражает температуру воды, температуру тела при извлечении из воды, температуру тела в момент смерти, продолжительность пребывания в воде и время, прошедшее до наступления смерти. Самый крепкий человек оказался способен пробыть в ледяной воде в течение 100 минут, самый слабый — в течение 53.
Следующим этапом стали «эксперименты по отогреву», ведь в задаче требовалось помочь немецким морякам и летчикам в случае вынужденной посадки в ледяных водах Северного Ледовитого океана или приземления на скованных морозом просторах заполярной Норвегии, Финляндии или России. К этим экспериментам он приступил в Дахау. Он желал знать, каков наилучший метод отогрева замерзшего человека и каковы, соответственно, возможности по спасению его жизни.
К новым опытам Рашера было приковано внимание фактического шефа «Аненербе» Гиммлера. Он дважды предлагал профессору разобраться с «животным потенциалом душевного тепла». Направление опытов изменилось — замораживаемых стали отогревать теплом обнаженных женских тел. Рашер писал позднее в отчете, что «душевное тепло» менее эффективно, чем горячая ванна, за исключением тех случаев, когда имел место сексуальный контакт. По показаниям свидетелей, было проведено около 400 экспериментов по «замораживанию». В ходе опытов умерло от 80 до 90 человек. Остальных, за немногим исключением, уничтожили позднее.
Так называемые «медицинские» опыты над человеческим «биологическим материалом», проводимые нацистами, заставляют содрогнуться даже людей, повидавших виды. Например, доктор Йозеф Менгеле из концентрационного лагеря Освенцим задался целью выявить способы численного увеличения германской нации. В этом аспекте его чрезвычайно интересовали близнецы. Однажды он руководил операцией, во время которой были сшиты вместе два цыганских мальчика, чтобы создать сиамских близнецов. Руки детей оказались сильно заражены в местах резекции кровеносных сосудов, и мальчики погибли.
В области «медицинских экспериментов» женщины-«исследователи» ничем не уступали мужчинам. Например, в женском концлагере «Равенсбрюк» под руководством доктора Герты Оберхейзер сотням польских девушек (их называли «подопытными кроликами» или «зайцами») умышленно наносили раны и доводили до гангрены, на других же проводили эксперименты по пересадке костей. Чтобы не оставалось никаких следов чудовищных операций, тела жертв тщательно сжигались. А в Дахау и Бухенвальде отбирали цыган и проверяли на них, сколько и каким образом может прожить человек, если будет пить только морскую воду.
Особое место в издевательствах над людьми отводилось широко распространенным в лагерях смерти опытам по стерилизации, поскольку, как писал Гиммлеру эсэсовский терапевт доктор Адольф Покорны, «врага необходимо не только победить, но и искоренить». В тех случаях, когда его не нужно убивать, его следует «лишить возможности воспроизводить себя».
Не забывали в «Аненербе» заниматься и тем, с чего начиналась деятельность секретной службы, — эзотерическими проектами. Когда во время войны бомбардировщики люфтваффе не сумели прорваться к Оксфорду, специалисты одного из отделов начали изучение магических свойств колоколов городского собора Оксфорда, которые, по их предположению, стали мистической защитой от немецких бомб.
В соседней Италии, где вовсю развернул свою фашистскую деятельность Бенито Муссолини, все же так далеко не заходили. Однако в сентябре 1943 года, когда по распоряжению короля Италии Виктора-Эммануила III дуче был арестован, Гитлер приказал немедленно начать операцию по розыску и спасению своего верного союзника. Между тем найти его оказалось проблемой. Военная разведка не справилась с заданием, и нацисты обратились к оккультным методам. Одним из институтов, действовавших под патронатом «Аненербе», был так называемый Институт маятника в Берлине. Использование маятника в оккультизме происходит от известной традиции лозоходства.
Создал и организовал работу Института маятника капитан военно-морской службы Ганс Ройдер. Оккультные деятели Германии хорошо знали о феномене маятника, но ошибались, полагая, что можно использовать методику лозоходства в военных целях. Когда в 1942 году Великобритания начала массированно уничтожать германские подводные лодки, Гансом Ройдером было высказано предположение, что британское адмиралтейство использует маятник для определения местонахождения субмарин противника. Этому предположению поверили, и Ройдер был направлен в «Аненербе» для организации соответствующего института, который должен был стать ответом на «оккультные происки» англичан.
Казалось бы, институт собрал под своей крышей все лучшие кадры, однако это была довольно разношерстная компания: спириты и медиумы, экстрасенсы и маятниковеды, знатоки таттвы, астрологи и астрономы, математики и эксперты по баллистике. Изо дня в день «укротители маятников», сидя на корточках, держали руки над морскими картами. Разумеется, результаты их деятельности были плачевны.
А Муссолини оказался совсем не в той точке земного шара, куда указал «всезнающий» маятник. Институт маятника заявил, что Муссолини — на острове Маддалена, к северу от Сардинии. В действительности же дуче был на материке, оттуда его и вывезла группа немецких парашютистов во главе со знаменитым Отто Скорцени.