Червоточьями да кровоточьями зарубцовывается война. Над полями, что за обочинами, полно чёрного воронья. По дороге, что лентой стелется, что изрублена, видит Бог, русокосая ясна девица, в волосах голубой цветок. Её руки – не толще веточек, её стопы – балетный свод, она будет из добрых девочек, из наивных святых сирот. Её платьице – бедность мрачная, её крестик – металл да нить. Эта девочка столь прозрачная, её вряд ли разговорить. По дороге, где грязь окраины, там, где воины начеку, эта девочка неприкаянная начинает собой строку. Молчаливую, милосердную, утопающую во тьме. Эта девочка – достоверная, как война, что в моём окне. На ладонях кресты да линии, на глазах пелена дождя, эту девочку звать Мариею. И она на две трети я.