Бежала, бежала я галопом, как еще никогда. Знала, знала, что похлеще любого Маньяка чудовище мне наступает на пятки. И если не яростный гнев обрушится в виде дерзкой расправы (что вряд ли), то, что-то еще хуже меня ждет: едкие, желчные пытки…

Правильно,

правильно… кто, как не этот гавнюк, знает меня лучше всех. Все потайные страхи и фобии… желания и мечты.

И как играюсь я с ним, так и он сам может в любой момент сыграть со мной, вот только заплачу, дура, совершенно по другим, намного выше, совершенно неприемлемым, ставкам.

Удар, резкий удар сбоку — и повалил меня на асфальт.

— ОТВАЛИ!!!

— Ты… ты… — сквозь смех и задышку пытался говорить Геер, — ты думала, что быстрее меня?

Развернул, раскрутил, уложил на спину… к себе лицом, навалился сверху. Прибил мои руки к земле.

— Смирись, девочка. Если я взялся за тебя, то улизнуть не сможешь.

— Неужели?

(попытка снова врезать по "больному" месту, но тут же отдернулся, перевалился так, что больше никак уже не смогла пошевелить ногами)

— И что дальше? Ты меня на привязь посадишь?

— Угадала, сладкая. Угадала…

— ЧЕГО???

Вдруг резко отдернулся. Высвободив одну руку, тут же нырнул себе в карман. Не сразу заметила шприц в руках.

— КАКОГО??

… тщетная то была попытка… отбить удар. Взмах… и игла успешно впилась в мое тело…

Стемнело, буквально за секунды стемнело в глазах.

* * *

Проснулась, очнулась я… не сразу. Звуки, притушенные, запутанные,

… яркий свет в глаза, да так резал…. что едва могла что видеть. А в голове, в голове такой кавардак, что спьяну я мыслила трезвее.

Тело… тело налилось свинцом, и я едва могла пошевелить конечностями.

Черт! Что это?

— Сукин сын, ты что сделал?

— Что? Наручники жмут?

(едко прошептал Берн,

несмело присел на край кровати, глоток виски и уставился на меня)

Резкий рывок, попытка вырваться из "цепей", разорвать оковы — но ничего, ничего не смогла сделать…. кроме как причинить сама себе дикую боль.

Завыла, заайкала я…. невольно повалившись к спинке кровати.

— Что со мной, урод?? Что ты сделал?

— Я умерил твой пыл, сладкая. Теперь в тебе от Вечного, разве что молодость, регенерация и жажда крови.

— Что???

— Зато больше не будешь брыкаться.

— СВОЛОЧЬ!!!

Попытка приблизится, как следует пнуть ногами в Геера, но… черт… ничего, кроме как боли себе… вновь не причинила (даже и на дюйм не сдвинулся).

— СУКИН СЫН!

(спешно отставил стакан в сторону;

театрально подкрался, едко ухмыляясь,

повис надо мною)

— Как же мне нравится, как ты всё время пытаешься уверить в том, что ненавидишь меня. А на самом деле, ничего, кроме как на детские козни в мою сторону, не способна.

А всё почему?

(игриво дрогнула его бровь; улыбнулся)

Поцеловал, нежно коснулся моих губ,

застыл на мгновение.

Рьяный, бешенный укус тут же последовал, едва оторвался он на короткое расстояние.

Рассмеялся, рассмеялся Берн.

(спешно облизался)

— Сладкая, не заводись.

(отстранился, торопко слез с кровати… взял с тумбочки свой стакан и пошел по новую порцию спиртного)

— Урод!

— Да, да… Обзывай меня, обзывай. Мне давно уже наплевать на твои слова.

(нервно скривилась;

короткая пауза выжидания — и задергалась, запрыгала я на месте)

— Освободи меня, осел!

— Ни за что на свете. Как сказала одна женщина, ты — неадекват.

— ЧТО??

— Что слышала. Неадекватная личность.

— А ты — адекватная??? ДА???

Вырубил меня, припер непонятно куда (невольно осмотрелась по сторонам), раздел, а теперь…

— А теперь что?

(замер, уставился в глаза)

— Почему я голая??

— Ты не голая. Ты в белье.

— Ну, спасибо, мать твою. Спасибо.

КАКОГО ХЕРА, спрашиваю, Я ГОЛАЯ??? И МОКРАЯ???

— Под дождь попали.

— ЧЕГО??? КАКОЙ ЕЩЕ ДОЖДЬ??

— Самый обычный, — (короткий глоток… и снова взгляд на меня). — Не хотел, чтобы влажная одежда разъедала тебе кожу. Но вот дальше раздеть не решился, иначе сразу понапридумываешь всяких пошлостей.

— ЭТО Я ПОНАПРИДУМЫВАЮ???

— Ну так…

Нет, я понимаю, даже… уверен, что этого тебе бы хотелось: чтобы я воспользовался ситуацией. Но, прости, не так воспитан.

— ДА ТЫ ЧТО??

— Угумсь, — и снова глоток.

— УБЛЮДОК!

— Да, да. Я такой. Кричи. Кричи… знаю, ты от этого заводишься.

— ЧТОООО???

(вмиг прильнул, шепот, обжигая губы)

— Возбуждаешься, говорю. От того, что меня унижаешь, оскорбляешь…. а я сдерживаюсь, прощаю… Терплю.

Это тебя очень заводит.

(плевок, смачный плевок в рожу)

— Остынь, Казанова.

Ты меня явно не волнуешь.

— Неужели??

(провел, провел рукой между грудью, по животу, вниз)

Тогда почему кожа гусиной становиться, дрожишь, нервно дышишь от моих прикосновений?

— Противно, Берн. Мне просто… противно.

— Неужели?

(опустился, прильнул на расстояние вдоха губами к моему соску и замер)

И сейчас противно?

— Да.

(лизнул, коротко лизнул его и тут же отпрянул назад, перекатился на бок и встал с кровати)

Жаль…

— Подонок!

(рассмеялся; неспешно прошелся по комнате и сел в кресло)

Черт.

(упали мне волосы на глаза…

нервно фыркнула, подула я на висящие пряди)

Не поняла…

(жадно затрясла головой, еще больше локонов скидывая на лицо)

Не поняла, идиот. Ты что…. ТЫ МЕНЯ ПЕРЕКРАСИЛ????

— Я же сказал, что мне не понравилось то, что ты сотворила со своими волосами.

— Ты БОЛЬНОЙ??? ДА??? КАКОГО ХЕРА???