— Даша… Даш…
Даша подняла ничего не соображающий взгляд на Костю.
— Скажи, ты знакома с родными Германа? Нам нужно им сообщить, на случай…
— Не продолжай! И думать не смей! — прохрипела, задыхаясь. — Лучше найдите того, кто это сделал.
— Уже нашли, — тяжело вздохнул мужчина, — Ставр там и… Все под контролем.
— Хорошо. — Даша медленно кивнула головой и снова опустила взгляд. Подробности ее не интересовали. Прямо сейчас они не имели никакого значения… Ничего не имело. Только он…
— Даша… Нам нужно оповестить родных. Соберись, девочка… Подумай, что с ними будет, если они узнают обо всем из новостей?
— Хорошо… — качнула головой, лишь бы он только отстал.
— Давай я сам позвоню… Скажи только, кого нужно оповестить.
Дашка снова вскинула взгляд:
— Нет… Я должна сама это сделать…
Это было нелегко — объяснять, что Герман едва не умер, спасая другого человека. Спасая ее… Но Даша нашла в себе силы. Откладывая трубку телефона, женщина нисколько не сомневалась, что поступила правильно. Именно она была невольной виновницей случившегося с Германом несчастья. А значит, и объяснять все его родным нужно было ей. И просить прощения… Хотя, разве такое простишь?
В глубине коридора скользнула тень. Дашка вскочила, силясь что-то спросить у подошедшего доктора, но огромный ком в горле не давал ей произнести ни слова. Сквозь серый туман уплывающего сознания она пыталась себя убедить, что все будет хорошо, и только на этом еще и держалась. Из последних сил. Будто бы понимая состояние женщины, Костя встал за ее спиной. Страхуя от падения.
— Как он?
— Жить будет. Большая потеря крови из-за поврежденной артерии, раздроблено ребро, пробито легкое… но сейчас он стабильный. Вам повезло, что скорая приехала так быстро.
Даша судорожно всхлипнула. Покачнулась. Но Костя ее удержал.
— К нему… Пожалуйста… Можно к нему? Хоть на секундочку…
— Разве что ненадолго.
Он лежал на добротной высокой койке. Даша медленно подошла поближе и буквально упала на рядом стоящий стул. Влага в глазах мешала ей как следует рассмотреть любимого, и она сердито ее смахнула. Взгляд скользнул по сильной загорелой руке, в которую была воткнута игла капельницы, задержался на присоединенном проводе датчика, метнулся к монитору на тумбочке. Показатели на нем Дашке ни о чем не говорили, и только бесконечная кривая жизни давала возможность дышать и ей.
Она хотела его поцеловать, обнять, прижать к себе… Но Герман весь был перевит какими-то проводами, трубками, марлей… и было так страшно навредить. Поэтому Даша просто смотрела… Впитывала в себя его образ. Мужчина был бледен. Низ лица скрывался под кислородной маской. Чуть выше по щекам чернела двухдневная щетина. Он не успел побриться утром… Подумать только — сколько всего произошло лишь за один этот день… Да, что там… За миг. Вся ее жизнь могла перевернуться в какую-то долю секунды…
Даша все же осторожно погладила безвольную руку мужчины. А потом не сдержалась — прижалась к ней искусанными губами, заглушая горький, отчаянный всхлип. Он жив… Жив!
Пришел в себя Герман ближе к утру. И несмотря на то, что он едва мог шевелить языком, тут же потребовал к себе Костю.
— Елена? — поинтересовался он у вошедшего в палату мужчины.
— Нет. Елена вообще не причем. Ее единственная вина в том, что она не заметила подмены сумочки. Это все Керимов. Хромой, помнишь? Это был он. Черт! — Костя ударил кулаком по стулу, — он все это время был на виду!
— Костя, хватит… Ему нужен покой! — забеспокоилась Даша, так еще до конца и не веря, что все позади.
— Пусть… расскажет… — едва слышно прошептал Герман.
— Он устроился к вам по документам своего двоюродного брата. Удивительно, но они с ним очень похожи, а потому подлинность бумажек не вызывала сомнений. К тому же… его реально ведь не узнать! Ты сам видел… Он выглядит ровесником своего брата, хотя тот на десять лет его старше! А еще эти патлы седые… В общем, облажался я. По-крупному облажался.
— Трактор…
— Да-да. Я знаю, что Керимов не мог быть в тракторе. Это и отвело от него подозрения… Череда случайностей, которые, наложившись одна на другую, так надолго затянули расследование! За рулем трактора находился действительно не он. Покушения Керимова вообще никак не связаны с тем случаем на дороге. На тракторе Дашку протаранил местный. Я потом тебе расскажу детали… А сейчас отдыхай. Хватит с тебя уже полученной информации.
Видимо, у Германа совсем не осталось сил, потому, что спорить с Костей тот не стал. Прикрыл глаза и сразу же провалился в сон. Вот и хорошо. Он бы не стал ему все выкладывать при Дашке. Не хотел ее волновать.
Через пару часов в больницу приехали Ставшие, а ближе к обеду заявилась Марго. Они долго о чем-то шушукались с Дашкой, та плакала у нее плече, извинялась за что-то, и снова плакала.
— Тебе нужно отдохнуть, девочка… Ты совсем выбилась из сил.
— Нет-нет, Марго… Я не могу его здесь оставить.
— Я побуду с Герочкой рядом, а ты поезжай с родителями. Поспи хоть пару часов. Прими душ…
Даша оглянулась на озабоченную Любу, перевела взгляд на Ставра. Ее родители. Семья… Каждый раз рядом. Каждый раз, когда они ей нужны… В глазах вновь собралась влага. Но сейчас это были слезы счастья.
— Дашенька, и правда… Тебе действительно нужно поспать. Ты же слышала, что жизни Германа уже ничего не угрожает. Да он и сам спит… — увещевала Любовь.
— Я не уеду. И ты бы не уехала, Люб…
Люба оглянулась на мужа. Закусила губу и медленно-медленно покачала головой:
— Не уехала бы…
— Вот и меня не проси.
Ставр фыркнул, и на время Даша потеряла его из виду. Но потом он вернулся. И протянул ей зажатый в руке ключ.
— Этажом выше находится твоя vip-палата. Там есть добротная кровать и душ. Чистую одежду мы тебе сейчас привезем… Иди, поспи. И вы, Марго… Если захотите отдохнуть… На двоих там места вполне достаточно.
— Спасибо… папа. Я… тебя люблю.
Ставр, Люба и Костя буквально впились в нее взглядами. Ставший сглотнул. Прокашлялся…
— Мы тоже тебя любим, дочка… Очень и очень любим.
Даша удовлетворенно кивнула головой. Все-таки жизнь — довольно простая штука. По большей части люди сами все усложняют. Выдумывают для себя препятствия, а потом мужественно их преодолевают. Дашка больше не хотела так жить… Не хотела и дальше лелеять свое одиночество из страха быть отвергнутой. Не хотела молчать о раздирающей душу любви…
— Ну, тогда я пойду, да? Разбудите меня сразу, как только Герман проснется…
— Обязательно. Ну, же… Иди!
Только, когда Дашка скрылась из виду, Люба позволила себе уткнуться в грудь мужа и разрыдаться.
— Ну… Ну, ты чего, Люб… Ну-ка, заканчивай разводить сырость…
— Сейчас-сейчас, хороший мой… Дай мне только секундочку…
— Вот, высморкайся…
— Угу. Ты… думаешь, она, наконец, оттаяла?
— Похоже на то… Очень-очень похоже… — хриплым, полным чувств голосом ответил жене Ставр.
Герман проснулся через несколько часов. Первой к нему, конечно, впустили бабку. И только после того, как она ушла, в палату снова зашел Константин. У него было несколько минут, чтобы все объяснить Гере, до того, как появится Дашка.
— Ну, как ты, герой?
— Как в аду…
— Если больно — не терпи! Я пойду, позову…
— Погоди… Позже. Сначала все расскажи… Я хочу быть в трезвом уме, когда ты мне будешь обо всем рассказывать.
Костя колебался недолго. Уселся на стул, разминая затекшую шею, встряхнул головой:
— Тот мужик… На тракторе… Мотив у него был, в принципе, такой же, как и у Керимова. Но, как я уже сказал, действий своих они не согласовывали. Эти уроды вообще не были знакомы… Но обоими двигала месть. Только Керимову я ноги ломал, а о тракториста Ставр самолично руки пачкал…
— Зачем? — слегка нахмурился Герман.
— Это давнее дело… О нем никто и не вспомнил, хотя, казалось, перебрали все возможные варианты. В общем, когда Дашка еще жила в детдоме, она получила место горничной у нас на базе. И так получилось, что никто этой дуре не сказал, что у нас был специальный автобус, который привозил людей на работу, а после — развозил по домам. Вот тогда Дашка с этим водилой и снюхалась… Договорилась, что он ее подвозит, а она… — Костя брезгливо скривился и махнул рукой, — ну, ты понял, не маленький… Потом, правда, Дашка его бортанула. Ну, когда выяснила, что автобус имеется. Мужик слово «нет» не понял. Избил ее до полусмерти, пытался изнасиловать… Вот тогда-то Ставший его и наказал. Даже не знаю, как этот козел выжил… Лечился, правда, долго. Инвалидность получил. Долгое время не мог восстановиться, с работы уволили, жена ушла. Вот он на Дашку и окрысился. И крепла в нем эта ненависть, бродила…
— Он… выследил ее?
— Да, ну… Это не тот человек, которому бы хватило смелости спланировать убийство. Говорю же… случайность. Череда нелепых случайностей… Увидел ее на трассе, и стукнуло что-то в башку! Наделал дел в запале, сам испугался. Бухал потом неделю… И трактор, главное, в соседней области на учете стоит. А сюда на подмогу был перекинут… Вот мы его и не проверили.
Герман неверяще покачал головой. Странная штука — жизнь… Странная и непредсказуемая. Никогда не знаешь, что тебя ждет. Свободное падение, без всякой страховки…
— Ты сказал, что Ставший ему ноги ломал, а с Керимовым ты разбирался…
— Да. Ставр тогда пытался Дашку вытащить. А я подчищал… Смотри… Ставший не знает многого… Я не смог ему рассказать, не знал, как… Так что, не проболтайся. И не бойся — нет никаких пленок, и дубликатов нет… Я лично все уничтожил.
— Я в курсе. Мне Даша рассказала. Спасибо… Спасибо тебе, Костя… За все.
Костя поднялся со своего места, отрицательно качая головой:
— Тебе не за что меня благодарить. Я за свое стоял… А вот тебе действительно спасибо. От души. Я бы не добежал… Нога, будь она проклята! Так что, если бы не ты… Могло и не быть нашей девочки.
Мужчина осторожно наклонился, взял в свою ладонь руку Германа и осторожно ее пожал.
— Костя…
— Да?
— Что теперь будет? С Керимовым… И вообще…
Костя зловеще улыбнулся. В холодных глазах сверкнула сталь:
— А ничего. И Керимова тоже не будет. Знаешь ли… с ним в СИЗО случится запоздалое раскаяние. Повесится на собственной простыне — бедолага…
Он говорил, как есть, ничего не скрывая и не тая. Очевидно, проверяя реакцию Германа. И тот не сплоховал. Глаз не отвел. Не поморщился даже.
— Не слишком ли круто? — спросил только.
— Отнюдь. Тринадцать лет назад я уже дал этой п*дле шанс. Оставил в живых. По закону поступил… Хотя ты не представляешь, как мне хотелось эту мразь… вот этими самыми руками… — Костя вскинул руки с чуть согнутыми пальцами и легонько ими встряхнул.
— Ментам ты его сдал? — голос Германа слабел с каждым новым вопросом, и, понимая, что нужно сворачиваться, Костя все же ответил:
— Я. Правда, перед этим здорово помял. Не удержался. Чего уж…
— За такое не благодарят, но за нее… спасибо.
— Не надо… — покачал головой Костя, — не надо… правда. Ты, главное, ее береги.
Стоящая у самых дверей Дашка резко отступила вглубь коридора. И только свернув на лестничную площадку, сделала свой первый за долгое время вдох. Настолько жадный, что даже в груди запекло! Она не знала, как теперь будет жить. Она не знала даже, как просто осмыслить все то, что ей стало известно. Как до конца уложить в голове Костины мотивы. Все то, что он для нее делал на протяжении стольких лет… Тихо. Без пафоса. Будто бы выполнял очередную работу, не стоящую даже внимания.