Медный сидел напротив Заратустрова; по правую руку от него – Камилла и Шкипер. Тот не снял своей разноцветной шапочки, хотя был сейчас в темном костюме и безупречно отглаженной сорочке. Да и все тут, за овальным столом, были в форме, черных рубашках с малиновыми погонами и с защитного цвета галстуками. Или же в строгих пиджаках с острыми плечами. Сухо, официально. Заратустров не курил, хотя приготовленная, уже обрезанная сигара лежала на краю массивной бронзовой пепельницы. Он слушал доклад капитана Анисимова. Тот читал его бесстрастно, как робот-автоответчик.

– …установлено, что дата рождения объекта – ноябрь тысяча девятьсот шестидесятого года, место рождения – город Екатеринбург. Документы выданы Свердловским городским отделом загс на имя Мамаевой Алисии Эдуардовны. Мать – чемпионка СССР по художественной гимнастике, отец – тренер по вольной борьбе. Установлено, что в предродовой период гражданка Мамаева Александра, мать Мамаевой Алисии, принимала экспериментальный гормональный препарат директометатил, запрещенный инструкцией МОК в тысяча девятьсот восемьдесят втором году. После рождения Мамаевой Алисии родители скончались от рака крови. Болезнь быстро перешла в острую форму и привела к летальному исходу. Гражданка Мамаева Алисия, по данным УТО, с двенадцати лет была связана с сектой сатанистов, особенно активно действовавшей в Свердловске в середине восьмидесятых годов. По нашим предположениям, там же, в секте, она попала под влияние некоего Гасана Али аль-Муми, числящегося студентом Московского университета дружбы народов, активного эмиссара ордена ассасинов, верховного фидаи. С помощью аль-Муми в тысяча девятьсот девяносто шестом году Мамаева совершила поездку в Турцию, где прошла обряд посвящения в фидаи под руководством некоей Мириам Эрдикюль, одной из руководителей ордена. Тогда же на тело Мамаевой, на правую грудь, был нанесен отличительный знак – татуировка в виде усеченного венка (так называемый «венец позора»), так как до вхождения в орден Мамаева имела два невыношенных плода, которые были абортированы в…

– Дальше! – рассеянно оборонил Заратустров.

– …поэтому она не была татуирована улльрой как «Невеста Старца». В тысяча девятьсот девяносто восьмом году она поступает работать в тату-салон «Минотавр» города Екатеринбурга-Свердловска, где ей передает опыт некая Прогончева Раиса Викторовна. Означенная гражданка Прогончева, являвшаяся «Невестой Старца», нанесла татуировку объекту «Стриптизерша», фигурировавшему в операции прошлого года и скончавшемуся в Индии, а также, в нарушение правил, – объекту «Шахиня», основному фигуранту операции «Невесты» за номером 56-777. Сила этой улльры была закреплена вмешательством фидаи аль-Муми, имевшего статус члена внутреннего ордена Истребителей Магов, ложа Бартуха. Таким образом, с тысяча девятьсот девяносто восьмого года Мамаева является активным членом ордена ассасинов, выполняющим особые поручения. По нашим данным, она работала в Новосибирске, с двухтысячного по две тысячи третий год в тату-салоне на улице Карла Маркса, у гражданина КНР Яо Хая.

Анисимов перевел дух и сказал то, что так боялся услышать Медный.

– Так как Мамаева родилась с рыжими волосами, она фактически нечувствительна к любой физической боли, умеет группировать свое тело, останавливать процессы жизнедеятельности на определенное время. Она обладает чрезвычайно высоким сексуальным тонусом, для воздействия на противоположный пол активно пользуется… э-э… менструальной кровью, обладает широчайшими знаниями в области йоги и Тантры. В области нижних чакр расположены наиболее сильные зоны ее энергетики, которые имеют непосредственный канал выхода на ступни. Из обычных навыков можно выделить следующие: управления любыми типами транспортных средств, стрельба двумя руками по движущимся мишеням, минное и взрывное дело, радиоэлектроника… Предположительно, в период с двухтысячного года Мамаева неоднократно выезжала за границу по поддельным документам, оформленным на имя Патриции Рамирес, Сары Карайан, Лары Ам-Шейлы, графини Корзульской, а также графини Фендрики Менгеру. Возраст она изменяет без применения косметических средств – может выглядеть и восемнадцатилетней, и сорокалетней женщиной, что затрудняет визуальную идентификацию. Владеет английским, французским, немецким, китайским, арабским, фарси и хинди.

Заратустров посмотрел на Медного, усмехнулся краешком губ – мол, видите, какая чудная птичка пела в вашем хоре? – и остановил Анисимова жестом.

– Спасибо, капитан, садитесь. Значит, так, товарищи, теперь можно с уверенностью сказать, что Мамаева является тем самым человеком, который под видом врача осуществил похищение нашей Шаховой. Она очень долго подбиралась к объекту, как психологически, так и географически. Обморок Шаховой, объекта 56-777, во время инцидента в парке перед Оперным театром – помните это, Андрей Юрьевич? – был вызван тем, что Мамаева нанесла Шаховой первый энергетический удар. Разрушила защиту! А мы не среагировали. Мамаева уже тогда работала в вашей группе. Первый раз она появилась на семинарах под именем Ольги Рэй, потом возникла как веселая девочка Олеся. Не переживайте – вина не ваша… Вы бы ее распознать не смогли, это другой уровень. Правда, Шкипер-Олимпийский заподозрил что-то неладное в том фокусе с «неожиданно появившимся» на шоссе автобусом. Кстати, его водитель тоже сначала входил в группу Олеси-Алисии. Это он вел машину «Скорой»… И найденные в ней отпечатки пальцев абсолютно идентичны тем, что были обнаружены в квартире по Лескова, сорок четыре. Два человека там были – водитель и Мамаева. Наши цыга… – полковник осекся. – Наши люди, помогавшие нам по собственной инициативе, совершили простейшее воздействие на улльру. Та начала раскаляться, и Мамаевой это мешало. Не физически – на тело Олеси-Алисии можно капать горящей смолой, и это ее не остановит. Воздействие на улльру мешало ей отбиться, оторваться от преследования. Это сковывало ее энергетику! И она передала жетон водителю – видимо, думала, что напарник окажется повыносливее. Но она ошиблась: у него остановилось сердце, и автомобиль столкнулся с грузовиком. Мамаева же сумела скрыться…

– С телом этой похищенной девушки? – изумился Медный. – Она же сама, как Дюймовочка…

– Это вам так кажется, – досадливо оборвал его Заратустров. – На самом деле она – человек страшной силы. Вы уже сами убедились. В общем, сначала они сняли квартиру. И, видимо, потом уже Мамаева познакомилась с вашей Верой Хмельновой, баскетболисткой. Та, склонная к клептомании, украла у нее улльру. Мало того, что это на некоторое время лишило Мамаеву части ее силы… Что вы так удивленно смотрите, Андрей Юрьевич?

Альмах, сидевшая с серым, хмурым лицом, ответила за Медного:

– Товарищ полковник, он просто не знает, что любое психическое заболевание делает человека почти недоступным для энергетического воздействия.

– Да, Элина Глебовна, это точно. Так вот, когда Мамаева обнаружила пропажу улльры и платка с ключевыми цифрами для шифрования, она была вынуждена убить Веронику, чтобы не допустить утечки информации, и самой внедриться в состав «Лаборатории»… Олеся. Такая придумщица, да? Потом, когда ваша девушка – эта, Ильина, Тятя-Тятя, – решила провести самостоятельное расследование, нашла адрес и пришла на ту самую квартиру, Мамаева уничтожила и ее.

– У Тяти-Тяти свой архив был, – шепнула Камилла, приблизив губы к уху Медного и даже щекотнув его. – Все записывала. Адрес Верки откопала и вычислила!

Альмах подняла руку, прося внимания.

– Товарищи, мы не ответили на один вопрос. Кому предназначалась шифровка?

Полковник молчал. Горский склонил голову, как большая нахохлившаяся птица, и обронил:

– Режиссеру.

– Кому?

– Тому, кто режиссировал все это. ТРЕТЬЕМУ из их команды. Тому, кто один убрал из квартиры тело Хмельновой и доставил туда трупы бомжей. Кто переместил это тело в канализационную шахту на территории завода «Труд»… Он прочитал план действий, составленный нашей с вами Мамаевой, и обеспечил его выполнение своей силой. Вспомните, например, птиц…

– А почему же тогда эта информация, – неожиданно зло и резко воскликнула Альмах, – ВСЕ-ТАКИ ПОПАЛА К НАМ? Не логичнее было бы уничтожить бумажку с цифрами?! А ее просто выбросили в мусор, в пачку старых газет… Наш противник так предусмотрителен – и тут такой ляп!

Горский, сидевший рядом, ласково коснулся ее руки, даже погладил и прижал к столу жестковатой пергаментной ладонью.

– Милая Элина Глебовна! Успокойтесь. На этот вопрос пока нет ответа. И в ближайшее время – не будет. Пока мы не поймем, что за сила играет НА ИХ СТОРОНЕ. Хотя. Наверно, уже можно понять. – Он снизил голос, словно засыпая. – Видимо, этой силе НАДО, чтобы шла игра…

– Вот именно, – Заратустров пожевал губами и рассеянно посмотрел на Горского, вслушиваясь в его тихий голос, умерший на последних словах. – Чтобы шла игра! Это та часть информации, Андрей Юрьевич, которую вы должны знать. Группа у вас теперь есть… Жаль, что вы решили устроить ловушку Олесе-Алисии самостоятельно, не предупредив меня. Все могло быть и хуже. Свой знак, улльру, она забрала, и теперь стала еще сильнее. В сотни раз. И это уже очень, очень печально… Со вчерашнего инцидента группа находится в состоянии постоянной активации. Все, началась ВОЙНА! Вы теперь командуете непосредственно, но все решения принимаете только совместно со Штабным Координатором. Возможности группы известны… а какие неизвестны, ребята расскажут. Все свободны.

Медный вздрогнул. Это слово прозвучало уже серьезно и пугающе, и своим коротким, как удар хлыста, звучанием оно окончательно показало: да, война началась. Жестокая и беспощадная – война, которая не имеет с его прежними симороновскими фокусами ничего общего.

Когда Медный ушел, забыв пропустить вперед стучащую каблуками серебряных туфель Камиллу, в кабинете некоторое время висела тишина. Черные шторы скрывали фальшивые окна. На белой стене висел портрет императора Юя, жившего в пятом веке до нашей эры, Победителя Драконов, – старца с седой бородой, обвивавшейся вокруг тела. Заратустров вставил в рот сигару, начал разжигать ее и неразборчиво оборонил:

– Он так и не спросил, кто там был ЕЩЕ с ней.

– Абраксас, – тихо проговорила Альмах. – Первопричина и Первопредок. Если мы не ошибаемся.

Полковник пыхнул дымом и поправил защитный галстук.

– Мы, товарищи, – профессиональные скептики, поэтому… Анисимов, что там с самолетом?

– Товарищ полковник, «Боинг 737–700» с бортовым номером 9878 по данным СВР разбился в горах Синьцзяна, неподалеку от китайского Урумчи. Дорога туда сейчас, в этот сезон, почти закрыта. Но думаю, даже если мы получим расшифровки «черных ящиков», то вряд ли что-либо узнаем.

– Не важно. Все равно запрашивайте. Подключите Минобороны, пусть долбят китайцев: самолет-то военно-транспортный! Формально можно предъявлять запросы… «Посылочку» с Шаховой они наверняка сбросили еще раньше, теперь будут переправлять через Пакистан и Индию. Что с персоналом аэродрома?

– Многие в больнице. Но не питание, товарищ полковник. Газ. Так называемый «сонный состав номер три», применяемый в…

– Знаю, не рассказывайте. Меня люди интересуют. Или нелюди.

Анисимов вздохнул. Посмотрел на молчащего Горского, словно надеясь на поддержку, и ответил:

– Захват аэродрома произвели, по нашим предположениям, три объекта. Учитывая, что все они находятся в верхней и высшей категории магических возможностей, это неудивительно. Мамаева Алисия, она же Олеся. Тот самый Яо Хай… Мы подняли данные по нему. В КНР он числится в розыске. Был приговорен к смертной казни за участие в преступлениях, совершенных китайскими «триадами». Скрывался все это время, скорее всего, в Казахстане. А вот третий. Наши сканеры выдают только одно – АБРАКСАС.

– Абраксас… – проворчал полковник и вдруг, молодо оттолкнувшись ногами, резко отъехал в кресле от стола. – Один из богов египетского пантеона! Василиды-пифагорейцы считали Абраксаса своим верховным богом, Победителем Дракона. Это одно из имен бога Солнца – Митры… Ладно. Черт с ним. Абраксас так Абраксас.

– Александр Григорьевич, – робко произнесла Альмах, хмуря красивый лоб, – дело в том, что это не маг, прячущийся под именем божества, и не перевоплощение, как в случае с Эрлик-ханом, который вошел в тело шамана Абычегая. Наше сканирование по всем тридцати четырем признакам показывает пустоту. Это… это энергетическое существо высшего порядка. Из ирреального мира. То есть сама Сила. Некая. Ни один из наших специалистов сделать с ней ничего не сможет!

Заратустров не стал ни фыркать, ни насмехаться. Он сбил клочок пепла с малинового погона и обронил задумчиво:

– То есть он им помогает… Высшие Силы такого порядка никогда не участвуют напрямую в противостоянии. Он им помогает… И дело даже не в том – зачем… Дао, как известно, – он бросил взгляд на портрет китайца, – повинуется только самому себе! Вопрос: до какой поры? До какого предела он им будет помогать?!

Никто не ответил – все поняли, что вопрос был риторическим. Заратустров тяжело вздохнул, как глава семьи, огорченный поведением домочадцев, и устало продолжил:

– Ладно, товарищи… Значит так: сейчас все внимание по операции, во-первых, на оставшийся объект «Принцесса», во-вторых, на два потерянных объекта «Праматерь» и «Образ», цыганки наши, если кто не помнит. Но основное внимание – на нашу зарубежную резидентуру. Игорь Борисович, это по вашей части. В Париже у нас есть Майбах, в Лондоне – Преображенский, в Нью-Йорке – Консультант… забыл, как его… Впрочем, не важно. Тут вот что беспокоит. В квартире на Лескова, по словам наших помощников, – этих двоих ребят, которые раскусили шифр, – находился медный таз. Это значит, что Мамаева с успехом перехватывала все сообщения по эзотерическим каналам. Она тоже умеет погружать ноги в медный таз с водой и считывать послания. А это плохо! Это значит, что последний канал оперативной информации небезопасен. Все может быть узнано. Поэтому…

Он замолчал, глядя куда-то под стол – в сторону Альмах, – а потом совершенно серьезно приказал:

– Поэтому, несмотря на жару, всем сотрудникам управления находиться в обуви. Круглосуточно, под любым предлогом, даже на пляже, на море и так далее. Считывание информации может пройти именно через нижние чакры. Я не шучу, товарищи… А теперь перейдем к плану оперативных мероприятий по резидентуре.

Сигара его давно потухла во рту. В кабинете едва слышно жужжало, но это работал не кондиционер, а устройства, надежно защищавшие от любого прослушивания этот спрятанный под землей кабинет.

Документы

Подтверждено источником: https://wikileaks.org/wiki/Assasin 09-9832134530-p205_confidential_reports

Строго секретно. Оперативные материалы № 0-895А-8897986

ФСБ РФ. Главк ОУ. Управление «Й»

Отдел радиоперехвата

Перехват телефонного разговора в рамках внутреннего контроля

Новосибирск, № аб. засекр. – Москва, № аб. засекр.

Перехват: 8:15–8:27

Начало устойчивой связи: 8:15

– Доброго здоровьичка, Петр Афанасьевич… Как там у вас, в Москве, погодка?

– И вам доброго! Льет у нас.

– М-да? А у нас теплынь… Грибки скоро пойдут, Петр Афанасьевич.

– Грибки – это хорошо. Только вы и без грибков… ничего.

– Что, слухами земля полнится, Петр Афанасьич?

– Как тебе сказать… Вот главком ВВС жалуется. Аэродром какой-то вы ему там со своими орлами разгромили.

– Главком ВВС пусть лучше расскажет, почему он триста тонн мясных консервов гуманитарки, направленной в Новосибирск, некоему Быкадорову запулил… без всякой матответственности! И куда они ушли, пусть поведает.

– Расскажет, Александр Григорьевич, обязательно расскажет… Только объект-то ушел у тебя. Самому уже доложили.

– Ушел.

– И что ты теперь думаешь?

– Мне рапорт сразу писать?! Или погодить?!

– А что делать-то будешь, Александр Григорьич?

– Картошку, в задницу, копать.

– Ох-ох! Прямо таки и в задницу… Лучше в погреб.

– Шутить хорошо из Москвы, Петр Афанасьевич.

– На то она и Москва. Нет, дорогой, рано тебе рапорт писать. То есть вроде как и надо, и вроде как никто тебя не отпустит. Нет пока что тебе замены.

– И на том спасибо!

– А ты не злись. Сам знаешь, мы – люди служивые. Но понимаешь ведь: еще прокол – и все.

– Понимаю.

– Что у тебя с зарубежной резидентурой? Работает?

– Слабо. Один человек в Париже, но он не справляется. И два в Лондоне. Можем прохлопать все.

– По линии ФСБ или СВР дать кого-нибудь?

– Лучше СВР. Только… помоложе и толковей.

– Где я тебе молодых-то возьму? Разве что если нарожать… Ладно, Александр Григорьевич, поможем. Но только смотри: никакой картошки в задницу!

– Понял. Буду ждать.

– Обычным порядком извещу. Ну, ладно, давай… Хоп!

– Хоп!

(Окончание устойчивой связи: 8:30)