Его изображение «вымарывали» со всех общих фотографий космонавтов Первого отряда, хотя ранним утром 12 апреля 1961 года именно он ехал в одном автобусе с Гагариным, Титовым и Николаевым на стартовую площадку Байконура. Это был Григорий Нелюбов. Тогда, в военной форме с погонами капитана, он скромно, в раздумьях, сидел сзади...

В тот самый день весь мир узнал Гагарина, через четыре месяца — Титова, затем — Николаева. О трагической судьбе Григория смогли рассказать только через четверть века.

Незаурядный парень, хороший летчик, спортсмен, Нелюбов в отряде космонавтов выделялся широким кругозором, живостью, быстротой реакции и природным обаянием. Ему прочили интересный полет, и он мог стать четвертым либо пятым космонавтом.

Хотя академик Борис Раушенбах даже рассматривал его как кандидата номер один. Но судьба-злодейка распорядилась по-своему, и бывший морской летчик, обладающий железным здоровьем, был отправлен на службу в Приморье.

С Григорием Нелюбовым никак не вязалось слово «неудачник». Все складывалось хорошо, как говорится, один к одному. Жена его, Лиля, была красавицей, а незадолго до назначения в отряд космонавтов у него родилась дочь... В Москву Нелюбов прибыл в 1959 году — вместе с Гагариным, Леоновым и Поповичем.

Григорий умел держать слово, быстро соображал и был емпераментен. Однако он не всегда оправданно стремился Первенству во всем и был, скажем так, недостаточно самокритичен. Может быть, именно эта жажда лидерства была излишне заметна и мешала действительно стать первым. Их командир и «дядька» Николай Петрович Каманин а чувствовал в Нелюбове какой-то вызов. Этот «гусар», шутник, анекдотчик, «душа компании», любитель, как говорят сейчас, "потусоваться" хотел быть в центре внимания. Он умел со всеми договариваться, однако и своей напряженной работой доказал, что он — верный кандидат на второго дублера Гагарина после Титова. Перед полетом на космодром Байконур они фотографировались на Красной площади.

После полетов Гагарина, Титова и обрушившейся на них славы Григория, что называется, «понесло». Ему казалось что и он уже на пороге той самой заветной славы. Именно переоценка собственной значимости и подвела парня. На свой день рождения он выпил с друзьями-космонавтами по бокалу шампанского, потом «догнали» пивком — и тут патруль. Нелюбов повел себя дерзко и надменно. В ответ — рапорт командованию. Руководство Центра подготовки договорилось рапорт замять, но патрульный справедливо потребовал извинений, а Григорий категорически отказался. Рапорт пошел по инстанции, и Каманин, разгневавшись, дал указание уволить его и тех, кто был с ним.

Так по вине Нелюбова пострадали еще Аникеев и Филатьев. Им-то как раз бравада была не свойственна... Наказание было несоизмеримым проступку, однако глупость одного и чрезмерная строгость другого поставили в карьере первого жирную точку.

Дальше — перевод на Дальний Восток, полеты на новой технике, катапультирования, гибель друга. А в это время в космосе побывали даже те, кого не было в Первом отряде. О том, какая драма разыгрывалась в душе «штрафника», знали только жена Лиля да близкие друзья.

Как-то, оказавшись в Хабаровске, Гагарин встречался с Григорием, а затем и хлопотал о нем, но бесполезно... Последнюю надежду Нелюбов потерял со смертью Сергея Павловича Королева и окончательно запил. Уже мало кто верил, что и он был космонавтом. Над пьяненьким «летуном» посмеивались, а его упрямо тянуло на железную дорогу, по которой шли поезда в Москву.

И вот, утром 18 февраля 1966 года в летную часть поступило сообщение о том, что ночью на мосту у станции Ипполитовка проходящим поездом убило офицера. По одной из версий, Григорий напился и устроил скандал. Жена схватила дочь и к соседям, предварительно заперев супруга, твердившего: "Почему со мной так обошлись, чем я провинился?"

Затем одна шумная компания увидела, как с балкона третьего этажа выпрыгнул человек в летной куртке и, как ни в чем не бывало, направился в сторону станции. В квартире на столе якобы осталась записка: «Лиля, я больше не могу...»

Скажете — судьба? Но ее трудно винить. Она была благосклонна к Нелюбову. А вот ума ему самому не хватило, да и с волей оказалось слабовато. Ведь мог бы выстроить свою жизнь иначе, и счастье было в его руках, но...