История туркмен сложилась так, что после присоединения Туркменистана к России царское правительство 9 декабря 1881 года заключило с Ираном договор, по которому юго-западная часть туркменской земли с живущим на ней народом была разделена между договаривающимися сторонами. Так многие туркменские племена и роды поневоле оказались на территории, отошедшей к Ирану. И для них в одночасье родина обернулась чужбиной. Лишенные всех прав — права на образование на родном языке, на развитие культуры, национальных обычаев и традиций, на исполнение религиозных обрядов — туркмены попали в положение изгоев, и поныне подвергающихся насильственной ассимиляции.

История борьбы иранских туркмен за свое место под солнцем знает немало примеров, когда тысячи и тысячи сынов и дочерей народа были казнены, заключены в тюрьмы или изгнаны из страны. К примеру, в событиях 1979 года, решивших судьбу монархического режима династии Пехлеви, туркмены, как и многие другие национальные меньшинства Ирана, сыграли не последнюю роль. В ходе бурных политических процессов сторонники построения исламского государства посулили национальным меньшинствам предоставить культурную автономию, но после прихода к власти исламисты изменили своему слову. Они развернули кампанию по тотальному уничтожению своих вчерашних союзников, истребив десятки тысяч активных участников революционного движения, а оставшихся в живых вынудили искать прибежище за рубежом.

Это было не что иное, как политика устрашения трех миллионов иранских туркмен, проживающих на северо-востоке страны, то есть в Туркменской степи, которую они не без гордости называют Южным Туркменистаном, что строго запрещено иранскими властями. Вся эта компактная территория, на которой и поныне живут в основном туркменские роды и племена, поделена между провинциями Хорасан и Мазендаран, населенными, главным образом, персами или титульной нацией, как ее тут называют.

Административная экзекуция, проведенная иранскими властями над Южным Туркменистаном, лишила его население всего: управления, планирования, права распоряжаться бюджетом, решать насущные, будь то экономические или социальные задачи, от которых зависит развитие общественного производства. Несмотря на неприкрытый геноцид, проводимый иранскими властями, требования туркменского общества остаются более чем скромными: организация культурной автономии, открытие национальных школ, хотя бы с начальными классами, создание минимальных условий для развития национальной культуры: публикация классиков, издание газет и журналов на родном языке.

Вот что рассказывает ученый-историк Акмурад Гургенли, едва спасшийся от произвола иранских властей, ныне работающий на радиостанции “Свобода”:

— После прихода к власти нынешнего режима, — пишет он, — были закрыты писательская организация (как это похоже на действия Туркмен “баши”), газета, выходившая на туркменском языке — “Туркменистанын хабарнамасы” (“Вестник Туркменистана”). Известные представители интеллигенции, причастные к писательской организации и указанной газете, были казнены или исчезли бесследно. Все это привело к массовой эмиграции иранских туркмен.

Среди тех, кто эмигрировал в бывший СССР, было немало членов запрещенной народной партии ТУДЕ, являвшейся единственной в Иране партией, которая поддерживала идею создания в этой стране Туркменской автономии.

После распада Советского Союза права беженцев в нейтральном независимом Туркменистане стали заметно ущемляться. Вот факты.

В марте 1996 года тридцать два иранских туркмена, проживающих в Туркменистане, обратились с письмом к министру иностранных дел Туркменистана Б. Шихмурадову.

Организация “Красного Креста и Красного полумесяца”, занимавшаяся ранее проблемами политэмигрантов, говорилось в коллективном письме, перестала решать их проблемы и даже отрицать наличие у иранских туркмен, проживающих в Туркменистане, статуса политэмигрантов. Их паспорта, выданные еще советскими властями, в настоящее время не признаются в СНГ и, следовательно, их обладатели, будучи политэмигрантами, не могут выехать за пределы Туркменистана. Одной из главных проблем, с которыми сталкиваются иранские политэмигранты в

Туркменистане, — это ущемление их прав человека. К примеру, лидер автономического движения иранских туркмен Арзанеш Велимухаммед, работающий преподавателем арабского языка в Туркменском институте мировых языков имени Азади, до сих пор не получил статус политэмигранта. И таких немало. Власти же Туркменистана это письмо оставили без всякого внимания. Не последовало никакой реакции и тогда, когда политэмигранты довели свое обращение до мировой общественности через туркменскую радиослужбу “Свобода”.

Эксперты подсчитали, что за годы независимости Туркменистана его президент посетил Иран, официально и неофициально, свыше 60 раз! Это не считая вояжей, совершаемых его заместителями, министрами, председателями комитетов, лицами ближайшего президентского окружения, малыми и большими руководителями, религиозными деятелями и т.п.

В ходе этих посещений инициатива, как правило, оказывается за иранской стороной. Она без обиняков ставит перед “туркменскими братьями” вопросы, имеющие престижное значение для “титульной нации” и, конечно, успешно их решает. К примеру, иранским властям Туркменистан передает их граждан, в основном осужденных за участие в наркобизнесе и нарушение государственной границы. В Ашхабаде, в экологически благополучном районе, иранцам отведена огромная территория, раскинувшаяся в двух городских кварталах. Помимо здания посольства и его служб, а также жилых помещений, они возводят мечети, открывают медресе, свои фирменные магазины и супермаркеты, распространяют религиозную литературу, а в вузах республики функционируют отделения по подготовке специалистов фарси, в иных школах вводится также изучение этого языка. В туркменской столице уже несколько лет действует культурный центр Ирана, где проводятся фестивали иранских фильмов, работают курсы по обучению персидскому языку, изучается культура и национальные традиции этой страны, ее народа.

Что же туркменская сторона? Казалось бы, президент страны, “обладающий мудростью пророка”, объявивший себя защитником всех туркмен и даже присвоивший себе титул “главы туркмен”, палец о палец не ударил, чтобы не только остановить геноцид своих соотечественников, живущих в Иране, но и не попытался защитить в своей стране политэмигрантов, узурпировал элементарные человеческие права беженцев и вопреки здравому смыслу даже приказал поскорее “выдавить их из Туркменистана”.

По подсчетам демографов, за пределами страны проживает свыше пяти миллионов этнических туркмен, во всяком случае, их не меньше, чем в самом Туркменистане. И с обретением независимости в Туркменистан намеревалось переселиться немало соотечественников, особенно из Афганистана и Ирана, у коих на земле предков осталось немало родственников.

Президент Ниязов, поначалу громогласно объявивший, что все туркмены на родине предков обретут свой дом, вскоре пошел на попятную. Что случилось? Дело не только в непостоянстве, неуравновешенности характера “баши”, который ради дешевой славы может выдать векселя и тут же изменить своему слову, но и в том, что его авторитарный режим правления привел страну к экономическому кризису, породил волну безработицы, а отсюда и все вытекающие последствия.

Куда же девать приток эмигрантов, беженцев, когда “своими” безработными хоть пруд пруди? И “отец” всеми правдами и больше неправдами возвел искусственные преграды на пути зарубежных туркмен, стремившихся на свою историческую родину. Им еще и квартиры подавай. Где их напасешься?

Президент, как всегда, остается верен себе: даже с обездоленными людьми ведет двойную игру, страшась признаться в своей несостоятельности. Змея, как бы не извивалась, а в нору вползает выпрямившись. Но “баши” бесподобен: он, пожалуй, и в нору сможет вползти извиваясь. Нет, чтобы сказать правду о создавшейся ситуации, так он даже на V конференции туркмен мира, прошедшей накануне 2000 года, продолжал изворачиваться и лгать, суля соотечественникам златые горы, хотя многие, кто слушал его, уже давно в нем разуверились. Недаром туркмены говорят: “Не иди ночью на огонь, днем — на дым”. Не дойдешь: огонь может потухнуть, дым — развеется. Так и ниязовские посулы подобны миражам.

Однако “отца нации” больше всего заботит соотношение родов и племен в Туркменистане. Открой двери в страну, как он обещал, особенно афганским и иранским туркменам, которых в своем подавляющем большинстве представляют иомуды, эрсары, сарыки, салоры, и сложившаяся в Туркменистане устойчивая система преобладания текинцев нарушится. Не секрет, что суть политики “баши” в комбинации авторитаризма и нефтедолларов.

А большой приток в страну нетекинских племен изменит соотношение сил, клановый баланс может трансформировать уже сложившиеся племенные институты.

Вот эта гнетущая мысль больше всего не дает покоя “сердару”. Он уже давно заметил, что зарубежные туркмены, в отличие от “своих”, более раскованны, в них меньше комплексов, имеют опыт борьбы с властями. Особенно беспокойны иомуды, не единожды выступавшие с оружием в руках против царского режима, советского и иранского правительства. Это и настораживает “отца нации” больше всего. Пусть уж тогда каждое “дитя” живет подальше от своего “отца” — так спокойней родителю. Тем более он им вовсе не “отец”, а только отчим.