Седрик проснулся весь в поту. Он, щурясь, оглядел спальню, явно не понимая, где находится. Что, черт возьми, это было? Еще один сон про смерть, вот что. И только единственный проблеск света в этой тьме – Элли.
Прекрасная Элли.
Сон начинался как обычно, ничего не предвещало, как говорится. Седрик лежал на столе в кабинете врача и ждал. Он изучал цветной плакат с мышцами и органами человеческого тела. Рядом с плакатом стоял скелет человека в полный рост. Седрик смотрел на себя в зеркало и думал:
– Вот дерьмо.
В свои 34, Седрик прекрасно себя чувствовал, почти все в его жизни было также прекрасно. Его работа, здоровье, близкие друзья.
Он встал, поднял больничную рубашку и начал осматривать тело в зеркало. Ну вот, совсем не толстый. Все мышцы в порядке и на своем месте. Он потрогал свой рельефный пресс, затем отпустил рубашку и повернулся к столу. Во всем этом не было никакого смысла.
– Я могу позаботиться о себе. Я не должен быть здесь.
Снаружи Седрик был молодым человеком, который пышет здоровьем, но проблема была в том, что никогда не знаешь, что у человека внутри. Может быть его «проблемы» – это результат всех съеденных в детстве «вредных» бургеров, жирной пищи, газировки и конфет. Или, возможно, это что–то в его генах, что–то передалось ему от его –
Не ходи туда.
Седрик отвлекся и осмотрел всю комнату, затем подошел к скелету и схватил его за руки:
– Милая, я буду откровенен с тобой, – сказал он скелету. – Мне надо было раньше поговорить с тобой… О том, что между нами… – он подошел ближе к скелету – Я думаю, ты не много «пересидела» на диетах, понимаешь, о чем я? Тебе нужно не много набрать в весе.
Дверь резко открылась, доктор подняла бровь, когда увидела, что Седрик держит скелет за руки:
– Может мне оставить вас наедине? – спросила она.
Вот черт.
Этим доктором была Элли. Элли была этим доктором.
– Это невероятно, – Седрик пропустил мимо ушей ее слова и притворился, что изучает кости скелета. – Структура костей человеческой руки. Ключица, плечевая кость…
– Встаньте, пожалуйста. – Элли вытащила пару резиновых перчаток и надела их.
– Окей. – Седрик бросил руки скелета и теперь почувствовал, что не много смущен, потому что под рубашкой он был совсем голый. Интересно, что она будет делать?
Он почувствовал приятный аромат её духов – с нотками розы – и его сердце начало биться чаще, когда она приблизилась к нему. Она приятно пахла. Очень приятно.
Седрик моргнул.
Кое–что дернулось у него между ног, как будто кто–то случайно нажал кнопку «Фейерверк». Он посмотрел вниз и еще раз моргнул.
Вот черт!
Под его больничной сорочкой был стояк.
– Пожалуйста, поднимите одежду.
– Сейчас?
– Да. Сейчас.
Седрик испытал 50 оттенков стыда прежде, чем поднял простыню.
– Извините, – сказал он, и посмотрел на свой прибор в боевой готовности. – Не понимаю, как так получилось.
– Агаа… – она взяла его левое яичко в руку и улыбнулась. – Поверните голову и покашляйте.
Седрик покашлял, в надежде, что сможет пережить осмотр спокойно. Ну, на сколько это возможно.
– Я удивлена размерами вашего, – она посмотрела вниз на его прибор и сняла перчатки, – мозга, мистер Джонсон.
– Не стоит обращаться ко мне так официально.
– Вы можете опустить рубашку.
– О, боже, – сорочка упала, зацепилась за его выпирающий член, который теперь напоминал толстый крючок для полотенца.
Доктор Элли села за компьютер и ввела пароль. Она нажала несколько клавиш и повернула монитор так, чтобы Седрик смог его видеть. Приблизив изображение, она взяла ручку и указала справа на темное пятно.
– У вас есть небольшая опухоль здесь, справа на лобной доли вашего мозга.
Эрекция Седрика сразу пошла на спад.
– Этим и объясняются ваши постоянные головные боли и то, что вам трудно сконцентрироваться. Это также может быть причиной постоянных перепадов настроения.
Седрику резко захотелось что–нибудь ударить.
– Вы, наверное, шутите.
– Это совсем не шутки. Особенно, про то, что ваши гениталии могут усохнуть до размера ореха.
– Что за хрень вы…
– Странно, мне резко захотелось хумуса, с хорошим зеленым салатом.
– Вы серьезно?
Элли кивнула:
– А теперь к плохим новостям.
– Плохим новостям? Да что, вашу мать, может быть хуже?
– Вы умрете.
– Воу, воу, воу, минуточку.
Элли протянула Седрику какие–то бумаги:
– Пожалуйста, подпишите здесь и страховая компания все оплатит.
Седрик с удивлением уставился на бумаги. И это все? Элли сейчас думает про страховку? Она что, совсем не думает о чувствах пациентов? Ни сострадания? Ни симпатии?
Элли посмотрела на часы и вырвала бумаги из рук Седрика.
– Слишком поздно. Вам осталось жить всего 20 секунд. Это ужасно, просто позор. Кстати, классные волосы. Если бы у нас было больше времени, я бы запустила в них пальцы.
– Вы не можете спасти мне жизнь?
– Прости, красавчик, – и она начала обратный отсчет. – Пять, четыре, три, два, один…
Элли выбежала из комнаты, здание затряслось, и туда въехал огромный грузовик, сбивающий все на своем пути, в том числе и Седрика.
Через два часа, Седрик лежал на диване молочного цвета в кабинете своего друга – психолога Майкла Велы. Седрик смотрел на гигантский шкаф, полностью заставленный книгами, делами пациентов, миниатюрными фигурками и головой Альберта Эйнштейна.
– Почему ты всегда лежишь? – спросила Майкл. – Никто уже так не делает.
– Возможно, я прилег поспать.
– Укрыть тебя одеялом?
Седрик засмеялся. Майкл постучал ручкой по столу:
– Что с домом Папочки Джорджа?
– Мы ждем ответа от налогового инспектора насчет аукциона.
– Волнуешься, наверное.
– Так и есть, но я сразу успокоюсь, как только узнаю, что смогу побороться за дом. Но я до сих пор не получил подтверждения.
– Уверен, все будет хорошо.
Седрик кивнул и закрыл глаза, вспоминая свой сон. Нельзя позволять мозгу показывать такие сны.
– Тебя что–то беспокоит.
Седрик открыл глаза и сел.
– Тони сказал, что я одержим демонами.
– И ты ему веришь?
– После того, что случилось со мной недавно, я не могу не поверить.
Майкл закрыл свой ноутбук, встал и прошел к своему столу, присев на него с краю.
– Фактически, может быть так, что в тебя вселился какой–то дух и теперь, он контролирует твой разум, мысли и решения. Так звучит лучше?
– Нет, скорее всего, нет.
– Тогда, что происходит?
– Что ж, как же начать… Меня чуть не сбил грузовик. Я нашел человека без сознания на улице и подумал, что он мертв, а еще у меня было несколько сном про смерть. Все связано со смертью.
– Это просто совпадение.
– Ну, не знаю даже.
– Каждый раз во снах ты умираешь одинаково?
– Нет, это как будто «шведский стол», разные варианты, из которых можно выбрать. Но без десерта.
Майкл засмеялся.
– Хотя в последнем сне у меня появился новый врач. Тот, который был до Элли, просто задница.
– Каким он был?
Седрик подумал, прежде чем ответить.
– Таак… Если ты вдруг оказался на фабрике, которая делает клонов и попросил бы ученых скрестить клетки мужика–проститутки, пещерного человека, осла и… продавца подержанных машин – в придачу с сухим крысиным дерьмом – то, получилась бы копия моего врача из снов.
– Звучит заманчиво.
– А еще он сказал мне, что необходимо провести операцию по пересадки моей головы из задницы, и я ударил его. Но так как это всего лишь сон, то мой кулак прошел прямо рядом с ним и он поржал, вытащил ствол и прострелил мне яйца.
Майкл хмыкнул.
– Возможно, ты и правда одержим демонами.
Седрик моргнул.
– Да я просто прикалываюсь. Послушай, умерли твоя девушка и мать. Это события оставили след у тебя в жизни и памяти, их не стереть. Единственное, что ты можешь сделать, это изменить свое отношение к ним. Принятие – вот ключ ко всему.
Ага, легче сказать, чем сделать.
День, в который умерла девушка Седрика, должен был запомниться еще кое–чем. Он хотел сделать ей предложение. У него было кольцо, план как он все сделает, все было готово. Вот только машина, которая ехала на красный, все испортила.
С этим было очень трудно смириться.
– И тебе надо потрахаться, – продолжил Майкл.
– Говоришь, как Тони.
Седрик не был ни на одном свидании с тех пор, как два года назад умерла Синди. Это также значит, что у него не было секса два года и три дня.
– Ну, в каком–то смысле, Тони прав. Пора бы уже. Тебе нужна женщина.
Седрик встал и подошел к шкафу, дотронулся до головы Эйнштейна и потер ее.
– Что ты говоришь, Эйнштейн? Ты же умный парень. Стоит ли мне сблизиться с какой–то женщиной, чтобы она тоже умерла и разбила мое сердце на тысячу кусочков, как другие?
– Жизнь в постоянном страхе – не жизнь.
Седрик кивнул:
– Мое сердце тебе верит. Но по какой–то причине, разум не слушает. То, что моя мать умерла от рака, подкосило меня, но смерть Синди добила меня полностью.
Синди была на выставке Macworld в Сан–Франциско в тот день. В перерыве, она позвонила Седрику и оставила сообщение, что ей очень там нравится, что она скучает по нему, и что хочет пойти купить себе перекусить вниз по улице. Из полицейского отчета Седрик узнал, что она умерла буквально через минуту после того как оставила сообщение ему, затем ее насмерть сбил какой–то турист, который смотрел на карту, а не на дорогу.
– Ты меня слушал?
– Нет.
– Я спросил тебя, ты хотел бы переспать с кем–нибудь?
– Конечно. И даже не важно где. На кухне, на полу в гостиной, в душе.
– Это отлично.
– Это не проблема. Меня тысячу раз пытались соблазнить. Но голос в моей голове говорил мне остановиться, и все заканчивалось, даже не успев начаться. Он говорит, что отношения – это боль. Так и получилось, когда я разговаривал с Элли.
– Кто это?
– Девушка, которую я встретил. У нас было что–то вроде связи, в хорошем смысле. Ну, а потом, я закрылся от нее.
Майкл кивнул:
– У вас больше общего, чем ты думаешь. Иногда это помогает сфокусироваться на других, а не на себе. Как ты развлекался в последнее время?
– Никак. Мне нравится моя работа.
– И это хорошо, но тебе нужно что–то помимо работы. Может быть, пойти поработать волонтером, или поиграть в теннис.
– Ты прямо угадал, я думал про теннис.
– Тогда, поиграй. Послушай, нам нужно избавиться от этого, но все, что я сейчас могу тебе сказать: сосредоточься на вещах, которые сделают твою жизнь лучше. Сосредоточься на хороших вещах, которые тебе нравятся. Никому еще не повредило пойти в библиотеку и взять почитать книжку, или сходить в тренажерный зал. Почти везде требуются волонтеры. Ты убьешь сразу двух зайцев.
Седрик не ходил в библиотеку много лет. Но у него были прекрасные воспоминания о том, как они ходили туда с мамой. Отличная идея.
– Звучит как план. – Седрик встал и обнял Майкла. – Спасибо, мужик.
– Не за что.
– Сколько я тебе должен за сеанс?
Майкл засмеялся.
– Еще партию в гольф?
– Понял. Сколько партий я тебе должен?
– Шесть. – Майкл улыбнулся. – Но кто считает?