Как только остальные гости ушли, Мартина увела Тайгер и Джейка на кухню. Француженка, несомненно, любила готовить, потому что аскетической простотой, присущей квартире, тут и не пахло. Центральное место занимали старинная чугунная плита и духовка в стене. На деревянном колесе под самым потолком висели медные сковородки. Любовно расписанные стены, пол из испанской керамической плитки. На подоконнике в горшочках росли разные травы.

– Я привезла из Марокко потрясающий гашиш. Хотите попробовать? – Не дожидаясь ответа, Мартина полезла в банку с надписью «Чай», достала глиняную трубку и брикет гашиша размером с бумажник. Отрезала кусочек, положила в трубку, раскурила. Потом передала трубку Тайгер.

Тайгер затянулась сладковатым дымом, задержала его в легких. В горле запершило, она закашлялась.

– Крепче, чем я думала, – выдохнула она, передавая трубку Джейку. – Давно уже не курила гашиш.

Мартина разбила несколько яиц для суфле, отделила желтки и начала сбивать белки в фаянсовой миске.

– Тайгер, в овощном ящике есть зелень и, возможно, огурец. Порежешь салат?

– Я не понимаю, как женщина, которая любит готовить, может оставаться такой худой? – спросил Джейк, которого подрядили натирать на терке сыр.

– Я люблю есть… понемногу. Готовка меня успокаивает. Помогает… расслабиться, – она взяла трубку, затянулась и пустила ее по второму кругу. – Как и вот это. – Мартина добавила молока к маслу и муке, все хорошенько перемешала. – Джейк, ты разобрался с сыром? Он мне нужен, mon cher.

Джейк протянул ей миску.

– Держи, вместе с моей кожей (он поцарапал палец). Для вкуса.

Мартина рассмеялась:

– Что ж, Джейк, суфле на этот раз будет вкуснее обычного.

Добавив яичные желтки и все хорошенько перемешав, Мартина вылила готовую смесь в стеклянную суфлетницу и залила сверху взбитыми белками.

– Vuila! – Она поставила суфлетницу в духовку. – А теперь пойду переоденусь. Кожа выглядит отлично, но не дышит. Тайгер, почему бы тебе не пойти со мной? Джейк, – скомандовала она, – открой еще бутылку вина.

Тайгер последовала за Мартиной по винтовой лестнице. Настроение у нее заметно улучшилось. Все опасения касательно Мартины унесло прочь. И чего она так тревожилась? Она в Париже. И имеет право наслаждаться жизнью.

В спальне Мартины пол устилал толстый бежевый ковер. В центре комнаты на платформе, возвышающейся на полфута, лежал большой матрац, окруженный большими подушками. Одну стену занимала огромная картина Марка Ротко. У дальней стены выстроились полки, забитые книгами, камнями, миниатюрными копиями старинной мебели, раскрашенными страусовыми яйцами, сувенирами, привезенными из дальних странствий.

Мартина подошла к стенному шкафу.

– На прошлой неделе я привезла с Тенерифе золотисто-розовый шелковый кафтан… но теперь мне кажется, что напрасно. А вот тебе он очень пойдет, это твои цвета, – Мартина сняла кафтан с вешалки. – Если он тебе понравится, получишь его от меня в подарок. Примерь. А я пойду в ванную, наберу воды, чтобы ополоснуться. Ночь жаркая, не так ли? – И она направилась в ванную, на ходу сняв топик и бросив его на пол.

– Почему нет, – прошептала Тайгер. В одном Джейк не ошибся: Мартина писала сценарий и хотела, чтобы Тайгер играла отведенную ей роль. Однако ее реакция, несомненно, будет учитываться при принятии Мартиной решения, касающегося заказа «Келлерко», что бы там Джейк ни говорил. И не остается ничего другого, как довести этот вечер до логического завершения. Опять же гашиш подействовал на нее возбуждающе.

Кафтан лежал там, куда и бросила его Мартина, на кровати. Дорогой, с любовью выбранный. Тайгер расстегнула «молнию» своего черного обтягивающего платья от Мэтта Филлипса, стянула его до бедер.

– Надевай, надевай. – Мартина, обнаженная, появилась из ванной.

Тайгер надела кафтан.

– Ты выглядишь потрясающе, Тайгер! – воскликнула Мартина. – Пройди в ванную и взгляни на себя в большое зеркало.

Тайгер последовала за Мартиной в ванную с зеркальными стенами.

– Какая красота, Мартина. Спасибо тебе. До конца вечера ты еще можешь передумать.

– Побудь со мной. Я только ополоснусь. Бедняга Джейк, должно быть, гадает, чем это мы тут занимаемся. Надеюсь, он приглядывает за суфле… – Мартина залезла в ванну, встала на колени, подставила живот под струю бьющей из крана воды и начала стирать нарисованного дракона. Тайгер обратила внимание на ровный загар по всему телу Мартины, безо всяких признаков бикини. Грудь у нее была, как у девочки подростка, только с темно-коричневыми, а не с девственно-розовыми сосками. Если бы не волнующая округлость бедер, фигурой Мартина, пожалуй, могла бы сойти за мальчика.

– А тебе не жарко, Тайгер? Не хочешь присоединиться ко мне и охладиться? В этой ванне места хватит для двоих, n'est-ce pas? – Она рассмеялась, растирая бедра губкой.

– Действительно, почему бы не присоединиться? – послышался с порога голос Джейка. Он принес бутылку вина и три бокала. – А я подам вам вино… в ванну.

– О Джейк! – Мартина повернулась к нему. – А как же суфле?

– Готовится на самом маленьком огне. Через час подадим на стол.

– Но так оно не поднимется, – заметила Тайгер. Джейк поставил бокалы на раковину, разлил вино.

– Съедим и такое. Залезай в ванну.

Тайгер замялась. Отказываться, конечно, нелепо. Она разделась, ступила в чуть теплую воду, вызвав волны, заплескавшиеся о груди Мартины. Тайгер казалась, что она выходит на арену. Еще шаг, и пути назад не будет. Она легла в воду, лицом к Мартине, спиной к холодному фаянсу. Ее нога коснулась тела Мартины; она не могла не отметить, какая же у той гладкая, шелковистая кожа. Она улыбнулась Мартине в твердой решимости показать, что американки ни в чем не уступают европейкам. Она начала расслабляться: Хью Маршалл и «Келлерко» унеслись далеко-далеко. Джейк протянул женщинам по бокалу вина.

– Джейк, сделай милость, принеси гашиша. Найдешь его в шкатулке у кровати.

Трубка вновь пошла по кругу, пока Тайгер и Мартина продолжали отмокать в ванной. Джейк сидел на стуле, который принес из спальни. Скоро они «поплыли».

Мартина положила ноги Тайгер себе на живот, начала играть ими, лениво дергая за пальчики и поглаживая подъем.

Тут Тайгер вспомнился один случай из ее прошлого.

– Впервые приехав в Нью-Йорк, я познакомилась с двумя отличными парнями, Бобом и его любовником Синклером. Постоянного кавалера у меня тогда не было, поэтому я виделась с ними два или три раза в неделю. Таких шутников, как Боб, мне встречать не доводилось. К тому же парнем он был видным, и я бы наверняка безумно влюбилась в него, не будь он голубым.

И вот как-то вечером мы сидели у Боба, пили чистую текилу с солью и ломтиками лайма. Боб и я начали флиртовать… одно цеплялось за другое, короче, мы все оказались в одной постели. Синклер не возражал, потому что во всем слушался Боба. Они целовали и ласкали меня и мне это очень нравилось. А потом я отключилась. А когда чуть позже очнулась, то увидела, как Боб и Синклер трахаются друг с другом. Я прикинулась, что все еще в отключке, но на самом деле все видела. Господи, как же это меня возбудило…

– Мужчины с мужчинами, – покивала Мартина. – Иногда я фантазирую на эту тему.

– Только не я. Женщины с женщинами. Лучше ничего быть не может.

– М-м-м-м. Это правда. – Мартина схватила губку и отжала воду на плечи Тайгер.

– У тебя великолепная грудь, – прошептала она. – Такой груди, как у Тайгер, нет ни у кого, не правда ли, Джейк? Полная… но не слишком большая. – Мартина как бы невзначай коснулась правого соска Тайгер. – О, на один день мне, пожалуй, хотелось бы заиметь такое тело, как у тебя, Тайгер, – она быстро поцеловала Тайгер в губы. – Джейк… не собираешься присоединиться к нам? Или предпочитаешь роль стороннего наблюдателя?

– Пока хочу просто понаблюдать. Вы обе великолепны. Жалею, что не захватил фотоаппарат.

– Вот и хорошо, что не захватил, – улыбнулась Мартина. – Не хочу, чтобы ты потом шантажировал меня инкриминирующими снимками.

– Никогда, Мартина. Слово «инкриминирующие» подразумевает совершение чего-то преступного. А в том, что ты и Тайгер вместе принимаете ванну состава преступления быть не может.

Тайгер намылила спину Мартины, потом смыла мыло.

– Пора вылезать. У тебя вся кожа в мурашках.

На лице Мартины отразилось недоумение:

– Qu'est-ce que c'est мурашки?

– О, это les chairs de poule. Вот… взгляни. – Тайгер провела пальцем по руке Мартины, показывая на маленькие пупырышки.

– Да, ты права. Джейк, передай нам, пожалуйста, полотенца.

Мартина взъерошила свои короткие волосы. Тайгер пригладила их, прежде чем взять полотенце у Джейка.

Джейк наклонился вперед, обернул Мартину полотенцем. Прижался носом к ее плоской груди, но она равнодушно отстранилась.

– Теперь мне гораздо лучше. Я включу музыку.

Когда Мартина вышла из ванной, Джейк поцеловал Тайгер в живот, залез носом в пупок.

– Хороший получается вечерок. Разве ты не рада тому, что мы остались?

– М-м-м-м, – рассеянно ответила Тайгер, думая о Мартине. Весь этот спектакль устроен ради того, чтобы пробудить интерес Джейка к ее особе или Мартину действительно влекло к ней? А может, Мартина пыталась показать ей, что в любой момент владеет ситуацией? Или Мартина – импульсивная femme fatale, которой отчаянно хочется затащить в постель любого, кто ей понравился, будь то мужчина или женщина? Однозначного ответа у нее не находилось.

– Приходите в спальню, когда будете готовы. Кого хотите послушать… «Блонди», Нейла Янга, Вилли Нельсона, Алана Прайса?

Тайгер и Джейк присоединились к Мартине. Она уже стянула с огромной кровати белое покрывало и застилала ее цветастой простыней. Наряд Мартины состоял из тонкой золотой цепочки вокруг талии, с застежкой в виде ее инициалов – букв «М» и «Р». Другие золотые цепочки она держала в руках.

– Попрошу тебя об одном одолжении, Тайгер. Я экспериментирую с нагрудными украшениями, но сама в модели не гожусь, – Мартина рассмеялась. – Какая я модель с такой грудью, не так ли? Вот. Примерь, пожалуйста.

– С удовольствием. Обожаю нагрудные украшения.

– Правда? Я тоже. Их пытались делать и раньше, но получалось что-то неинтересное и неудобное. Я же хочу разработать целую коллекцию – для пляжа, для диско… – Мартина надела цепочки на груди Тайгер, закрепила их защелкой в форме золотого листка на лопатках. – Это упрощенный вариант. – Она порылась в шкатулке, достала несколько заколок, нацепила их на цепочки. Протянула Тайгер ручное зеркало. – Посмотри. Как тебе?

Тайгер поднесла зеркало к груди, всмотрелась в отражение.

– Фантастика! Заказываю… только что-нибудь экзотическое.

Мартина нежно обняла Тайгер.

– Сделаем. В стиле рококо.

Тайгер походя обняла Мартину за талию. Они сидели, словно две подружки-школьницы, беседующие на вечеринке о чем-то своем. Только голые.

– А тебе я придумаю украшение для пениса, Джейк. – Мартина начала расстегивать пуговицы шелковой розовой рубашки Джейка, который уже разлегся поперек кровати.

– Это уже пройденный этап. Тебе бы посмотреть, что продается в нью-йоркских магазинах для геев.

– О? Ты часто бываешь в этих магазинах, Джейк? – поддела его Мартина. – Может, поэтому ты и предпочитаешь наблюдать. М-м-м-м, Джейк, я права? – Она помогла ему избавиться от рубашки и начала потирать вздувшийся бугор на джинсах.

– Поменьше слов, женщина, выясни это сама, – и он расстегнул «молнию» джинсов.

Мартина скользнула в объятия Джейка. Знаком предложила Тайгер присоединиться к ним.

Тайгер не возражала. Она никогда не занималась любовью с женщиной, но понимала, что должна лишь копировать то, что будет делать Мартина. А гашиш помогал быстро набираться опыта. Она покусывала пальчики Джейка, потом Мартины. Она гладила их ноги. У одного – мускулистые и волосатые, у другой – мягкие и шелковистые. Как разительно отличались на ощупь мужское и женское тела!

Мартина повернулась к Тайгер лицом. Джейк уже целовал ей бедра. Тайгер обхватила губами член Джейка, начала его посасывать, Мартина откинула волосы Тайгер и водила языком по ее плечам.

Они обнялись, и вновь Тайгер поразил резкий контраст между мягкостью, хрупкостью Мартины и ширококостностью, мускулистостью Джейка. Тайгер и раньше интересовало, какова она, лесбийская любовь, но только теперь все табу отступали прочь под напором сексуальности ситуации и гашишного марева. Она чувствовала, как поцелуи Мартины отдаются в ее набухших сосках электрическими разрядами удовольствия. Ее же левая рука медленно поглаживала пенис Джейка.

Тайгер хотела Мартину. Притянула ее к себе и слилась с ней в долгом страстном поцелуе. Встретились не только губы двух женщин, переплелись и их языки.

Пальцы Тайгер сжали миниатюрные ягодицы Мартины, затем устремились ниже, во влажную расщелину. Каждое движение вызывало водопад новых ощущений, новых, и в то же время очень знакомых, словно пальцы исследовали ее копию. Мартина реагировала на прикосновения ее губ и рук с такой же страстью, как она реагировала на губы и руки Мартины, а между ними извивался и стонал Джейк.

Однако в какой-то момент демон сомнения проник в мозг Тайгер и она открыла глаза, чтобы увидеть, что глаза Мартины тоже открыты и изучающе смотрят на нее, словно она – подопытный кролик, а Мартина – экспериментатор. Тайгер почувствовала, как быстро спадает возбуждение. А вдруг настоящая Мартина в этом и не участвует? Может, она совсем и не возбуждена, а просто дергает за веревочки своих марионеток? Наверняка Тайгер знать ничего не могла. Поэтому отвернулась от Мартины и сосредоточилась на Джейке. Мартина уловила смену настроения и последовала ее примеру.

– Джейк, американские мужчины так хорошо сложены. Меня это безумно возбуждает.

Она оседлала Джейка. Его правая рука нашла груди Тайгер и начала легонько пожимать их. Пальцы Мартины потирали клитор Тайгер, все быстрее и быстрее. Мартина, Тайгер и Джейк кончили практически одновременно, в хоре удовлетворенных стонов, в переплетении тел.

Новая пластинка легла на проигрыватель Мартины, ритмичная мелодия нарушила покой парижской ночи. Потом Мартина и Тайгер допили вино, а Джейк остался лежать на кровати, наслаждаясь покоем. Никто не произнес ни слова. Задул легкий предрассветный ветерок, заколыхались занавеси. Мартина свернула «косяк», пустила по кругу.

– Прекрасный вечер, – вздохнула она. – Вы великолепны, друзья мои. – Обращалась Мартина к обоим, но смотрела на Тайгер.

– Не хочу об этом напоминать, но, боюсь, нашему суфле капут, – подал голос Джейк.

– Ах, merde! – Мартина вскочила с кровати и понеслась на кухню.

Тайгер и Джейк переглянулись. Часы показывали четыре утра.

На следующее утро Тайгер сидела в кресле в их квартире на рю де Драгон и сушила только что вымытые волосы. Она пребывала в прескверном настроении, и погода была с ней в этом солидарна. Париж выглядел ужасно под черными грозовыми облаками, нависшими над городом.

– Ты готова? – позвал из кухни Джейк. – Нам надо добраться до музея Помпиду до того, как хлынет дождь.

– Иди один. Я там уже все видела, – ответила она.

– Господи, я думал, мы уже все выяснили…

За завтраком они сцепились из-за ночного эпизода в квартире Мартины Ренье. Джейк отлично провел время и хотел вновь увидеться с Мартиной в надежде на повторение. Тайгер, однако, переполняли дурные предчувствия. Она опасалась, что теперь, после того как она побывала в постели Мартины, ей точно ничего не светит, и поручение Хью Маршалла останется невыполненным.

– Не в этом дело. Просто у меня ужасное настроение. Вдруг моими стараниями Мартина откажется работать на «Келлерко». И ты мне в этом помогал.

– Постой, постой, не надо винить меня за собственное сладострастие! – отпарировал Джейк.

– Я хотела уйти, помнишь? Это ты настоял на том, чтобы мы остались. Потому что Мартина клеилась к тебе и ты хотел забраться ей в штаны. Ты же радуешься каждой победе, не так ли? – Тайгер швырнула в него мокрое полотенце.

– Ах ты сука! – Давно он уже так не злился на женщину. – Если ты чего-то хочешь сегодня, нельзя застра…

Звякнул дверной звонок. Тайгер и Джейк на мгновение застыли, переглянулись. Потом Джейк пошел открывать дверь. Вернулся с письмом для Тайгер от Мартины.

Тайгер схватила письмо, но открывать не стала.

– Плохие новости. Я это чувствую.

– Лучше прочитай, что там написано, Тайгер. Давай обойдемся без мелодрамы.

Письмо Тайгер прочитала вслух.

«Тайгер!

Извини, что пишу на бегу, но мне надо ехать в Сен-Тропез. К моему возвращению ты и Джейк скорее всего улетите из Парижа, но, возможно, мы еще увидимся.

X. Мартина.

P.S. Как только приму решение, отобью телеграмму Хью Маршаллу».

Тайгер смяла письмо и швырнула его в Джейка.

– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! – орала она во все горло. Метнулась в спальню, с треском захлопнула за собой дверь. Дерево от возраста рассохлось, поэтому дверь полностью не закрылась. Тайгер пнула ее ногой.

– От истерик меня тошнит! – крикнул через дверь Джейк. – Я ухожу! Позвоню позже. Если ты успокоишься, может, мы куда-нибудь сходим во второй половине дня.

– Черта с два! – рявкнула Тайгер. Схватилась за косметичку и начала накладывать тени на веки, когда услышала, как хлопнула входная дверь.

Воскресный день подошел к концу, сгустились сумерки, но в квартире на Джейн-стрит свет еще не зажигали. Тайгер уже два дня как вернулась из Парижа. Улетела через несколько часов, после того как получила письмо от Мартины, не попрощавшись с Джейком. Оставила для него записку у консьержа, в которой указала, что в квартире Жаклин он может оставаться сколько ему заблагорассудится. Пока Джейк не звонил ей в Нью-Йорк. Собственно, она и не ждала его звонка.

Все шло наперекосяк: разрыв с Джейком, а если Мартина откажет Хью Маршаллу – увольнение с работы.

Скрестив ноги, Тайгер сидела на полу в окружении голых стен, наблюдая, как сгущается тьма. Уже месяц, как она сняла эту квартиру, но комнаты по-прежнему выглядели так, словно еще ожидали нового жильца. Невесело, знаете ли, пребывать в таком месте в тот момент, когда рушится мир.

Будь у нее пачка сигарет, она бы закурила. Будь спиртное, напилась. Вместо этого она слушала, как на улице празднуют День труда. А потом потащилась в спальню и заставила себя заснуть.