– Доброе утро, мисс Мэри. – Мэри Роджерс одним движением постучалась и открыла дверь, неся поднос с кофейником на две чашки и половинку розового грейпфрута.

Мэри Роджерс работала у леди Роуэн, когда та еще была Бобби Хейес. Тайгер, по существу, выросла на ее руках. Где бы ни жила Тайгер, Мэри Роджерс всегда обреталась поблизости, чтобы при необходимости прийти на помощь.

– Доброе утро, Мэри Роджерс. – Тайгер села, улыбнулась худощавой англичанке. Ее волосы уже поседели, но Тайгер помнила их еще ярко-рыжими. Мэри Роджерс всегда обращалась к Тайгер «мисс Мэри». В отместку Тайгер называла верную служанку матери по имени и фамилии. Мэри Роджерс еще и готовила, а недавно настояла на том, чтобы получить водительское удостоверение. В ней в полной мере проявлялись такие черты английского характера, как обстоятельность и эксцентричность.

– Вчера вечером вам несколько раз звонили. Сообщения я записала и положила листок на столик у вашей кровати.

Она так поступала всегда. Листок попадался Тайгер на глаза при возвращении домой, но она редко брала его в руки. Однако утром Мэри Роджерс никогда не забывала напомнить об этом.

– Ваша мать поехала выпить кофе с графиней Полетти. Потом собиралась по магазинам. В аэропорт она уедет около шести и надеется увидеть вас и попрощаться.

– Меня не будет весь день. Я оставлю ей записку. А тебе и Джеймсу счастливого отдыха.

Мэри Роджерс и Джеймс Браннигэн поженились в прошлом году, после пятнадцати лет ухаживаний. И теперь они отбывали в Колорадо в двухнедельный отпуск. Провести его они решили на природе. Мэри Роджерс и Джеймс Браннигэн у походного костра – сама мысль об этом вызывала у Тайгер улыбку.

– Джеймс как раз выбирает нам палатку. Мы уедем, как только леди Роберта отбудет в аэропорт. Не забудьте позвонить миссис Хэтчер. Он звонила вчера вечером и попросила привезти ей полотенца из «Блуминдейла».

– Господи, чуть не забыла. Я же должна сказать ей, что мы не приедем.

Звякнул звонок, и Мэри Роджерс пошла открывать входную дверь. Тайгер просмотрела оставленный Мэри Роджерс листок, раскрыла ежедневник. Она много думала о Хью Маршалле и его задании. Уже начала обзванивать своих друзей, как бы невзначай выясняя, кому из модельеров они отдают предпочтение. Составила список тех, с кем следовало переговорить. Многие уехали на лето, но хватало и тех, кто остался. С ними она могла договориться о встрече за ленчем или в баре.

Но прежде всего надо было решить вопрос с Джулией Хэтчер. Тайгер нашла их номер в Ист-Хэмптоне, набрала. Трубку снял ребенок.

– Привет, Нейл. Это твоя тетя Тайгер. Мама дома? – ребенок молча бросил трубку и тут же послышался голос Джулии:

– Послушай, насчет полотенец я передумала. Пусть будут цвета морской пены, а не салатовые. Шесть комплектов.

– И тебя с добрым утром, дорогая, – ответила Тайгер.

При личном общении Джулия очаровывала всех. А вот когда говорила по телефону, создавалось впечатление, что ее от чего-то оторвали и она этим очень недовольна. Тайгер как-то сказала ей, что у нее плохие телефонные манеры. Они дружили с пятнадцати лет, так что могли говорить друг другу все что угодно. Почти все. Насчет Спарки Тайгер держала рот на замке. Ей не хотелось терять близкую подругу.

– Что? Ой, извини. Доброе утро, Тайгер. Как тебе нравится яркое солнце? Или ты только что встала? Я-то на ногах с пяти часов.

Джулии нравилось укорять Тайгер за то, что та любила поспать подольше. Подчеркивая при этом, что с тремя детьми не разоспишься. Но Тайгер-то знала, в чем тут дело. Джулия всегда была жаворонком. В колледже, когда они выключали свет, Тайгер хотелось поболтать. Джулия же отрубалась буквально через несколько минут, безмерно раздражая этим подругу.

– Дело в том, дорогая… – Тайгер не любила отменять поездки к Джулии. Та воспринимала изменение планов как личное оскорбление. – Полотенца я тебе куплю. Цвета морской пены. Вопрос в том, кто еще едет к тебе и может их захватить…

Джулия молчала. Тайгер легко представила себе, как она стоит с окаменевшим лицом.

– Так уж получилось, что на этот уик-энд я не смогу уехать из города. Мы с Джейком просто мечтали приехать к тебе. Правда, я так давно тебя не видела, мне надо столько тебе рассказать…

– Можешь остановиться, – прервала ее Джулия. – Я не оскорблена. На этот уик-энд и так набирается чересчур много народу. Приезжает деловой партнер Спарки с женой. Он пригласил их в последнюю минуту. Ты с ними встречалась…

– Да, конечно. Стив и Меррилл. Говорить она может только о значимости экспериментального театра. Никакого чувства юмора.

– Ты права. Попроси доставить полотенца в контору Спарки, и если пообещаешь приехать в следующий уик-энд, я останусь твоей лучшей подругой.

– Будь уверена. Между прочим, кто твой любимый модельер?

– Зачем тебе это нужно?

– Объясню при встрече. Кто? Выкладывай.

– Ну… дай подумать. В основном я сейчас покупаю у Мэтта Филлипса. Да, пожалуй, он – мой фаворит.

– Вроде бы в последний раз ты была в потрясающем платье от Таши Пауэрс.

– Гм-м-м. Ты права. Она мне тоже нравится. Ой что-то грохнуло. Должна бежать. Пока, – и Джулия положила трубку.

Тайгер взялась за инвентаризацию собственного гардероба. Потом полюбопытствовала, каким американским модельерам отдает предпочтение мать. Холстон. Мэри Макфадден. Билл Бласс. Духи под их именами уже продавались. Так же как и парфюмерия от Ральфа Лорена, Джеффри Бина, Оскара де ла Ренты, Галаноса и Кальвина Кляйна. Но оставались Перри Эллис, Норма Камали, Стивен Берроуз, Скотт Барри, Кэти Хоторн, Холли Гарп. Все достойные кандидаты, хотя ими список не ограничивался. И еще Мэтт Филлипс и Таша Пауэрс. Любой из них, Тайгер это знала, пошел бы на все ради того, чтобы такая компания, как «Келлерко», воспользовалась его или ее фамилией для раскрутки косметического или парфюмерного проекта.

Тайгер вновь взялась за телефон и следующие два часа обзванивала своих друзей, задавала вопросы сразу или договаривалась о встрече на следующей неделе.

Последней она позвонила Элейн Толберт, давней подруге матери. Элейн по праву считалась гранд-дамой американской моды и могла оказать Тайгер неоценимую помощь, при условии, что той удалось бы скрыть истинную причину своего интереса к парфюмерии: Элейн обожала сплетни. Тайгер переговорила с Мартой Келлог, секретарем-любовницей Элейн, и они условились, что Тайгер и Элейн смогут встретиться за чашечкой чая во второй половине дня.

Телефон зазвонил, как только Тайгер положила трубку на рычаг. Энни, секретарша Хью Маршалла, сообщила, что босс желает с ней поговорить.

– Добрый день, миссис Хейес, – пробасил Хью Маршалл ей в ухо. – Я вот все думал о вас.

Тайгер почувствовала, что краснеет. Рядом с этим мужчиной она превращалась в шестнадцатилетнюю девочку.

– А я выполняю ваше задание…

– Хорошо. Потому-то я и звоню. Хочу перенести крайний срок. Ваш отчет должен быть у меня к середине следующей недели. Самое позднее – в четверг утром.

Тайгер рассмеялась:

– Не слишком ли много вы требуете от сотрудников, еще не получающих зарплату?

Маршалл, казалось, пропустил ее слова мимо ушей.

– Если вы не сможете подготовить отчет, считайте, что наша сделка не состоялась.

Тайгер удивил ледяной тон. Одна подруга предупреждала ее, что Маршалл, минуту назад само дружелюбие, умел внезапно превратиться в настоящего сукина сына. Однако она не ожидала, что ей придется испытать подобную перемену на себе.

– Вы его получите. – Она не собиралась выказывать раздражение. – В среду, во второй половине дня.

– Отлично, – одобрил Маршалл. – Горю желанием прочитать его.

Тайгер показала трубке язык, прежде чем положить ее на место. Мерзавец. Надо попотеть, чтобы уложиться к новому сроку. Впрочем, она полагала, что, получив работу, ей не придется сталкиваться с подобным напрягом. Каково оно, работать на Хью Маршалла? Тайгер очень хотелось это выяснить.

В «Палм-Корт» царили тишина и покой. В июле по четвергам там не толпился народ. Тем не менее нашлись желающие, как завсегдатаи, так и туристы, выпить чаю под скрипичную серенаду среди пальм в прелестном уголке на первом этаже отеля «Плаза».

Тайгер узнала известного седеющего телеведущего, сидевшего в компании жгучей брюнетки, определенно не его жены. Стараясь не смотреть на искушающую выставку тортов и пирожных, Тайгер проследовала за метрдотелем к столику в центре зала, который зарезервировала для них Элейн.

– Привет, моя душенька. – Элейн Толберт прибыла в древнем костюме от Норель, красно-бордовом с черной оторочкой и в черной фетровой шляпке, дышавшей стариной. Новыми были разве что жемчужное ожерелье от Кристин Мур да туфли и сумочка от Шарля Журдэна. Никто другой не решился бы прийти в «Плазу» в костюме и шляпке тридцатилетней давности. Но Элейн Толберт как никто умела найти грань, отделяющую модное от немодного. Помогала ей и фигура: женщина она была высокая, стройная. Даже в свои чуть ли не восемьдесят лет.

– Привет, Элейн. – Тайгер поднялась ей навстречу. – Вы потрясающе выглядите.

– Видишь ли, в чистоте линий мало кто сравнится с Норель. Господи, как же я грущу по давно ушедшим дням. Тогда… – Элейн вздохнула, наклонилась, чтобы поцеловать Тайгер в щечку. – Как приятно видеть тебя, моя овечка.

Элейн Толберт еще в двадцатых приехала покорять Нью-Йорк из Коринфа, штат Миссисипи. Работала у Фрэнка Крауниншилда в «Ярмарке тщеславия», потом в «Воге», а последнюю половину жизни не связывала себя с одним изданием, консультируя людей и организации, профессионально интересующиеся модой. Пожалуй, она могла считаться одной из самых удачливых женщин своего поколения. Она и сейчас продолжала работать, хотя уже скопила приличное состояние. Обладала она и еще одним талантом: кормиться со сверхбогачей. Таким талантом могли похвастаться немногие, поэтому Элейн и Марту, ее постоянную компаньонку в последние сорок лет, постоянно приглашали в гости. На уик-энд Элейн ездила куда хотела, в любую часть света. Более того, ее и Марту доставляли в указанное ей место на частном реактивном самолете. Люди боялись отказать ей в приглашении, понимая, что последствия будут ужасными. Она не только разбиралась в моде и была душой компании, но и отличалась злопамятностью.

– Джордж! – Взмахом руки Элейн подозвала своего любимого официанта. – Немедленно принеси ледяной чай. От этой влажности я сейчас растаю.

– Желаете пирожное «саше», мисс Толберт?

– Ох, Джордж, умеешь ты искушать. Что скажешь, Тайгер? Съедим маленький кусочек? – Ответа Тайгер она дожидаться не стала. – Неси, Джордж, только чуть-чуть. Как дела, Тайгер? Чем занимаешься в последнее время? Как Бобби?

– Такая же. Жизнерадостна, как всегда.

Элейн заулыбалась:

– Откуда столько ехидства, дорогая?

Пока Элейн расправлялась с шоколадным пирожным, Тайгер обдумывала стратегию. Разумеется, она не собиралась говорить Элейн о задании Хью Маршалла. Элейн скажет Марте, а уж та разнесет по всему свету.

– Куда едешь на этот уик-энд? – Элейн слизнула с вилки последний кусочек шоколадного крема.

– Никуда. Остаюсь в городе, чтобы найти подходящую квартиру. Думаю, мне пора жить отдельно.

– Дельная мысль. Отличная квартира освобождается в нашем доме. Лоджи… ты их знаешь? – Тайгер кивнула. Люсьен Лодж занимал пост первого вице-президента «Кемикэл бэнк», работал заместителем министра финансов в администрации Никсона. Его жена Маргарет каждый год устраивала несколько благотворительных балов, где всегда крепко набираются. – Так вот, они переезжают в Скоттсдейл. Нью-йоркский климат вреден для здоровья Лоджа.

– Вообще-то я хотела приглядеть что-нибудь в Виллидж. Всегда мечтала жить в этом районе.

– Не надо тебе там жить! – воскликнула Элейн. – Это опасно. Все эти наркоманы и алкоголики. Мать тебе не разрешит. – У Элейн портилось настроение, если последнее слово оставалось не за ней. Поэтому спорить Тайгер не стала.

– Элейн, какими вы пользуетесь духами? Аромат фантастический.

Тайгер знала, что это «Мистери» от Роша, но почему бы слегка не слукавить?

– «Мистери». Ты их еще не пробовала?

– О, Элейн, я в шоке. Вы, первый авторитет в американской моде, пользуетесь французскими духами.

– Ну, я их меняю. Осенью отдаю предпочтение «Холстону», на Рождество беру «Ред» Бина. Но это правда, американские духи мне приелись. Все это массовое производство: «Чарли», «Смитти», «Макси» и еще бог знает что. Я всегда думала, что кому-то из производителей пора добраться до меня. Элейн. Прекрасное название для духов.

Тупик. Придется заходить с другой стороны.

– А каково последнее слово Седьмой авеню?

– И это спрашиваешь ты? Ты и твоя мать знаете, кто из дизайнеров войдет в моду еще до того, как начинают кроить ткань. Могу сказать только одно – упор вновь делается на качество. Такое же, как у Норель. Хорошие материалы вкупе с мастерством обязательно принесут успех. Тут ничего не изменилось.

– Между нами говоря… – Элейн обожала сплетни, вот Тайгер и решила бросить ей кость. – В последнее время я часто вижусь с Джейком Дэнтоном. Вы знаете, он фотограф. – Элейн кивнула. – Поэтому мне сейчас как-то не до одежды.

Глаза Элейн блеснули.

– Он просто душка. Но позволь дать тебе совет. Никогда не забывай, что главное для женщины – это внешность. И пренебрегать этим нельзя, особенно из-за мужчины. – Она рассмеялась. Мужчин Элейн Тол-бот ненавидела. Нанесенная ей рана не заживала с двадцатых.

– Конечно, в наши дни так много отличных американских модельеров. Бласс, Бин, Холстон, Лорен…

– Дорогая моя, двое великих деградируют на глазах, – она всмотрелась в Тайгер. – Ты понимаешь, о ком я.

Точно Тайгер не знала, но на всякий случай кивнула.

– Кроме того, нынче из любого ничтожества делают суперзвезду. Господи, ты только посмотри, какую прессу получает Мэтт Филлипс. Или эта самодовольная Таша Пауэрс. Можно подумать, что именно они изобрели одежду… – Элейн развивала атаку, выкладывая Тайгер именно неоценимую информацию. Если Элейн ненавидела кого-то из модельеров, значит, они нравились молодым женщинам: вкусы Элейн в последнее время отдавали консерватизмом. Она же продолжала разносить в пух и прах молодых: один использует некачественные ткани, у другого нелады с сочетанием цветов, третий просто копирует достижения других.

– О дорогая моя! Уже почти пять, а мы с Мартой улетаем на весь уик-энд в Виргинию. К сожалению, должна бежать, но я очень рада встрече с тобой. – Она подставила щеку для поцелуя и отбыла, оставив Тайгер расплачиваться по счету.

Тайгер успела проводить Бобби. А потом сразу позвонила Джеку.

– Почему бы тебе не приехать сюда? Квартира пуста, а я так устала, что не могу сдвинуться с места.

– Конечно, крошка, я как раз заканчиваю. Продукты принесу с собой, мы что-нибудь приготовим. – Джейку нравилась квартира Бобби, тогда как Тайгер ее ненавидела. Он обожал произведения искусства и антиквариат. Но что из того, если над кроватью Бобби висел Мане, в столовой Тернер, в кабинете – Матисс, Дерен и Берта Моризо? Тайгер казалось, что квартира излучает отрицательную энергию, источником которой служила, возможно, напряженность в ее отношениях с матерью. Даже в отсутствие Бобби, ее аура продолжала действовать.

– Отлично. Но не переусердствуй. В такую жару готовить неохота. Вина тут предостаточно. – Она послала в трубку поцелуй. – Я собираюсь прилечь. Жми на звонок, пока я не отвечу.

Тайгер приготовила мидии со свежими помидорами, чесноком и базиликом. Джейк порезал рокет-салат, смешал с грибами. Французский батон они ломали на куски, макали в соус, запивая все «Фраскати».

А после обеда вышли на террасу и уселись на ковер, наслаждаясь теплом летней ночи.

Джейк поцеловал Тайгер в лоб.

– Отличный вечер.

Тайгер коснулась губами его шеи, занятая другими мыслями.

– Знаешь, Хью Маршалл уже показал зубы.

– Ты виделась с ним сегодня? – Джейку нравилось стремление Тайгер получить работу, снять новую квартиру. Он видел в ней большой потенциал, который мог быть растрачен по пустякам.

Пожалуй, впервые он встретил женщину, на которой мог бы жениться. Во всяком случае, с той поры, как развелся со своей первой женой Лиззи, с которой познакомился еще в кампусе. К сожалению, искра вспыхнувшая в Боулдере, штат Колорадо, быстро погасла по прибытии в Нью-Йорк, где Джейк хотел заработать много денег фотографиями, а Лиззи – картинами.

Лиззи сопутствовала удача, она сразу попала в десятку: ее своеобразное восприятие улочек Сохо, холмов Коннектикута, пляжей Лонг-Айленда нравилось критикам. Ее картины расходились на ура. Тогда она содержала Джейка. Ему это претило, хотя он и не мог назвать причину своего негодования. Он любил ее, но ревновал. А когда Джейк добился успеха, их пути уже разошлись.

Джейка тянуло к независимым женщинам с сильным характером. Тайгер отчасти удовлетворяла этим критериям. Сильный характер был при ней от рождения, но она уже ступила на путь обретения независимости, еще больше поднявшись в глазах Джейка.

– Мне придется позаимствовать у тебя пишущую машинку и начать печатать отчет. Этот мерзавец сдвинул конечный срок. Хочет получить отчет в среду.

Джейк обнял Тайгер, лизнул маленькую родинку на ее левом плече.

– Ты успеешь.

– Гм-м-м-м, я действительно думаю, что успею. У меня такое ощущение… даже больше, чем ощущение. Если большой бизнес ничем не отличается от кинобизнеса, тогда по большей части это иллюзия. Блеф…

– Ты попала в самую точку, крошка. Дело не в том, что ты говоришь, а как ты это сказала.

– Точно. Я должна убедить Хью Маршалла, что знаю, о чем говорю, – Тайгер захихикала. – Джейк, ты хоть раз понял, о чем я говорю… за все время нашего знакомства?

Он допил вино.

– Я даже не подозревал, что ты можешь говорить. Когда я думал о тебе, то представлял тебя в кровати, с широко раскинутыми ногами, громко стонущую, – он улыбнулся.

– Джейк, ты негодяй! Ты просто животное. – Тайгер схватила одну из подушек Бобби с ручной вышивкой и начала колотить Джейка по животу.

– Ладно. Ты сама напросилась. Получишь свое прямо здесь, на мамкиной террасе. – Джейк одним движением оказался на ней, завернул руки под спину.

Тайгер, хихикая, сопротивлялась, чуть не двинув его коленом в пах.

– Я извиняюсь! – рассмеялась она.

– Черта с два! Туда ты и метила. Просто промахнулась. За это придется тебя изнасиловать.

– Только не на террасе… нас могут увидеть.

Джейк уже кусал ее за ухо.

– Увидеть нас могут лишь те, кто живет в пентхаузах более высоких домов. А таких в городе сейчас нет. Нет, дорогая моя. Никто тебя не увидит. Никто не услышит твоих криков, – прошептал он с садистскими интонациями.

По телу Тайгер побежали мурашки. Она представила себе, как он связывает ее, бьет кнутом. Несмотря на жару, на нее словно дохнуло холодом. Слова Джейка возбуждали. Но и пугали. А он уже лихорадочно срывал с нее одежду.

А затем грубо, безо всякой подготовки овладел ею. И погнал, погнал, погнал. Но его жесткость не переходила в жестокость. Игра так и осталась игрой. Хорошей игрой. И Тайгер получила немалое удовольствие.

Они лежали рядом, еще мокрые от пота, когда Джейк посмотрел на часы. Одиннадцать.

– Ну, что ты хочешь теперь, после того как я спустил пар?

– Все что угодно, лишь бы не двигаться.

– Ты не права. Ночь только начинается. – Ближе к полуночи Джейка всегда разбирало. И Тайгер знала, что ему хочется куда-нибудь пойти.

– Давай сначала примем душ. Потом я подумаю. Терпеть не могу, когда меня торопят.

Душ они приняли вместе. Потом Тайгер завернулась в гигантское полотенце, села на край ванны.

Джейк щелкнул пальцами.

– Черт, чуть не забыл. Нас же пригласили на вечеринку. В честь новой пьесы Пейджа Катлера.

– Джейк, я устала. Почему бы нам не улечься в кровать и не посмотреть фильм?

– Пейдж будет в ярости, если мы не придем. Он только что выцарапал нам контрамарки на следующий вторник. Хотя билеты проданы до января. Так что… пойдешь сама или мне придется демонстрировать мужскую силу и тащить тебя?

– Где это? – с неохотой спросила Тайгер.

– В особняке Таши Пауэрс и Билли Янгблада.

Тайгер подпрыгнула.

– Что ж ты мне сразу не сказал. Выходим через пять минут.

* * *

Пейдж Катлер царствовал на Бродвее. Его последний мюзикл «Эдит!», в основу которого легла биография Эдит Уортон, вызвал шквал восторженных рецензий. Джейк фотографировал исполнительницу главной роли Ирен Уорт для разворота «Харперс базар», поэтому она послала ему воздушный поцелуй, как только он и Тайгер вошли в гостиную.

Несмотря на летний сезон, в гостиной и примыкающем к ней освещенном свечами японском садике толпились гости. Пейдж Катлер вращался во многих мирах, так что актеры перемешались с банкирами, известными спортсменами, девочками из кордебалета, модельерами с Седьмой авеню, просто знаменитостями. Жак Кусто и Роберт Редфорд уединились в углу, увлеченно обсуждая достоинства ветряных генераторов. У рояля Холстон и Лайза Минелли болтали с Пейджем.

Тайгер заметила Хью Маршалла, беседующего с Джекки Онассис. Он кивнул Тайгер, а вскоре отбыл, до того как она успела проложить к нему путь через гигантскую гостиную. Тайгер подкрепилась бокалом вина, который взяла с подноса одного из курсирующих среди гостей официантов, и начала общаться. Она обожала вечеринки, на которых незнакомцев было наперечет.

Тайгер радостно приветствовала давних друзей и старательно избегала хозяина, Билли Янгблада. Однажды, еще до свадьбы с Джеффом Коллинзом, Билли куда-то пригласил ее и она согласилась. Ничего хорошего из этого не вышло. Билли слишком много пил и не показал себя джентльменом. Набросился на нее на заднем сиденье «роллса», а потом, когда она отказалась участвовать в его играх, обзывал грязными словами. Потом он женился на Таше Пауэрс и они начали устраивать гремящие по всему городу приемы. Тайгер нравилась Таша, а вот Билли Янгблада она по-прежнему не переносила. По ее классификации он входил в категорию богатых, наглых, бестактных подонков.

Тайгер побеседовала с Дианой фон Фюрстенберг о дизайне простынь и полотенец и уже направилась к Кальвину Кляйну и Адолфо, чтобы задать несколько вопросов о выпускаемой под их именами парфюмерных линиях, когда ее перехватила Таша Пауэрс. В платье из блестящего материала с рукавами а-ля кимоно. Естественно, эту модель разработала она сама.

– Сто лет тебя не видела, Тайгер? Где ты пропадала? – Хрипловатый, с нью-йоркским выговором голос Таши никак не вязался с ее жгучими черными глазами и южной внешностью.

– Я… да в общем-то нигде. Много времени проводила на Айленде, – неопределенно ответила Тайгер.

– Ушла в монастырь? На наших вечеринках ты не появляешься… – Таша понизила голос. – Встречаешься с кем-то еще, кроме Джейка? – Она славилась грубоватой прямотой. Выросла Таша в нижнем Ист-Сайде и отработала по полной программе, чтобы проложить путь наверх. Однако за талант и легкую ранимость творческой натуры ей многое прощалось.

Внезапно откуда-то возник Билли Янгблад и пьяной походкой направился к ним. Обнял Тайгер за плечи, то ли имитируя теплые чувства, то ли просто нуждаясь в опоре. Чмокнул в щеку:

– Добрый вечер! Слышал, ты ищешь работу? – Он повернулся к Таше. – Можешь себе представить, дорогая? Тайгер собирается работать в «Келлерко».

Тайгер едва удалось скрыть изумление. Откуда этот пьянчужка смог узнать о ее собеседовании с Хью Маршаллом? Она начала было отрицать, но его громовой голос заглушил ее слова. Правда, Билли внезапно понял, что говорит слишком громко и убавил мощность.

– А еще я слышал, что ищут имя дизайнера, которое бы украсило флакон духов. – Он помолчал, буравя Тайгер взглядом прокурора.

А этот пьяница очень даже опасен, подумала Тайгер. Должно быть, шпионы у него повсюду. Однако глаз она не отвела, лицо ее осталось бесстрастным.

– Где ты все это слышал, Билли? Похоже, ты знаешь больше, чем я.

– Ну… может, знаю, а может, и нет. Но, между нами говоря, лучший дизайнер всей страны, да что там, всего мира, стоит сейчас рядом с нами.

Таше стало неловко. Она попыталась сменить тему:

– Дорогой? Не прогуляться ли тебе к бармену. Узнай, не заканчивается ли у нас…

Янгблад словно и не слышал ее. Он все смотрел на Тайгер, протянув к ней руку с указующим перстом.

– Я хочу, чтобы ты проследила за тем, чтобы на духах «Келлерко» стояло ее имя!

Таша виновато посмотрела на Тайгер, попыталась оттащить Билли, но тот стоял, как скала, тыча пальцем в грудь Тайгер.

– Ты меня слышала? Таша самая достойная!

Появился Джейк.

– Извините, что вмешиваюсь, но я хочу познакомить Тайгер с одним человеком, – и увел ее в сад. – Тебе, похоже, требовалась помощь, – он поцеловал ее в щеку. – Что случилось? Он-таки загнал тебя в угол.

Тайгер все рассказала.

– Откуда этот пьяница все узнал? Конечно, на него можно не обращать внимания, но…

Джейк предупреждающе поднял бровь, Тайгер замолчала, а повернувшись, увидела спешащую к ним Ташу.

– Тайгер… Мне очень жаль. Я и понятия не имею, о чем вещал Билли. Но ты же знаешь, каков он, пропустив пару-тройку стаканчиков.

Тайгер обняла Ташу за хрупкие плечи:

– Не волнуйся, Таша. Я знаю Билли дольше, чем ты.

Таша облегченно улыбнулась:

– Я рада, что ты все понимаешь. Пожалуйста, извини, мне надо проверить, как идут дела на кухне.

– Тайгер, дорогая! Вот сюрприз так сюрприз! – Тайгер обернулась на знакомый, пронзительный голос, при звуке которого Ташу как ветром сдуло. Мэтта Филлипса она тоже знала с тех дней, когда пробовала себя на подиуме. И он, естественно, появился в костюме, сшитом по собственным эскизам: черный пиджак, белая рубашка и цветовое пятно – красная перевязь на которой покоилась левая рука.

– Мэтт! – воскликнула Тайгер, ее взгляд зацепился за гипсовую повязку, практически скрытую красной перевязью.

Мэтт Филлипс расцеловал Тайгер в обе щеки.

– Не спрашивай. Упал на роллер-дискотеке. Слишком скучно, чтобы вдаваться в подробности.

– Хорошо. Следующий вопрос… каким ветром тебя сюда занесло? Я не могу поверить своим глазам.

– Видишь ли, Пейдж Катлер – один из моих самых давних друзей. Таше пришлось пригласить нас, потому что на этом настаивал Пейдж, – под «нами» понимались Мэтт и его дружок Гэрри Грей, который жил с Мэттом последние три года. – Но она не хочет замечать моего присутствия. Должен признать, я ожидал скандала…

К ним присоединился Гэрри Грей, протянув Мэтту бокал шампанского.

– Обозреватели светской хроники уже приготовили перья. Все ждут фейерверка.

Светлые волосы Грея отливали золотом в пламени свечей, кожа светилась ровным загаром. Рубашку он расстегнул чуть ли не до пупка. Повернулся к Тайгер.

– Как тебе это нравится? Даже от намека на интригу у меня все встает.

Мэтт поцеловал Гэрри в щеку.

– В последнее время у тебя встает от всего. Между прочим, приятель, а кто этот юноша, с которым ты шептался в углу? Такое впечатление, что он слишком молод, чтобы не спать в столь поздний час.

Гэрри ответил невинным взглядом синих глаз.

– Хорист из последнего шоу Пейджа. Но оказалось, что он предпочитает девушек. Я уже подумал, что неплохо бы нам найти третьего на сегодняшнюю ночь.

– Неплохая идея, – улыбнулся Мэтт. – Что ж, продолжай поиски. Уверен, кто-нибудь да подвернется. О, да это же Кэнди Берген… Должен перекинуться с ней парой слов. Рад был повидаться с тобой, Тайгер. Давай как-нибудь выпьем. – Он чмокнул ее в щечку и отбыл.

Как только Мэтт Филлипс оказался у противоположной стены, Таша Пауэрс вернулась к Тайгер.

– Я так хорошо себя веду, что меня тошнит. Прошло три года, а я все равно хочу его убить… – Когда-то Таша и Мэтт работали в паре, создавая модели под маркой «Секус». Более того, жили вместе. Теперь они стали соперниками. И люто ненавидели друг друга.

В то время когда Мэтт и Таша жили и творили вместе, Мэтт изо всех сил (четыре посещения психоаналитика каждую неделю) пытался подавить свои гомосексуальные наклонности. А потом встретил Гэрри Грея и безумно в него влюбился. Он не хотел причинять боль своей прежней любовнице и деловому партнеру, но без разрыва не обошлось. Таша в отместку ушла к Билли Янгбладу, пятидесятилетнему миллионеру из Техаса, животноводческое ранчо которого давало устойчивый доход. Билли женился на ней и начал финансировать ее новые коллекции.

– Этот паршивый педик, – продолжала Таша. – Пейдж заставил меня пригласить его, но гостеприимство тоже имеет пределы, – она подняла пустой бокал. – Вот выпью еще один и взорвусь.

Тайгер сочувственно улыбнулась:

– Могу представить себе, что ты сейчас чувствуешь, Таша. Но…

– Все это вчерашний день… Я знаю, знаю, – Таша вздохнула. – Мне даже немного его жаль. Этот самодовольный индюк изменяет ему со всей Седьмой авеню…

– Нехорошо, нехорошо, Таша. – Между ними всунулась Кэти Хаутроп, молодой модельер. – Ты же знаешь, сколь близко к сердцу принимает Мэтт… нескромность Гэрри.

– Ладно. С меня довольно. Мне надо выпить. – Таша прищурилась, но Тайгер успела заметить сверкнувшие слезинки. И задалась вопросом, а какие чувства испытывала бы она, если бы человек, которого она любила, ушел к другому мужчине.

Тайгер нашла Джейка, обняла его за талию.

– Привет котик, – улыбнулся он. – Я уже искал тебя. Как насчет того, чтобы отправиться в ночной клуб? Окунемся в другой мир. Культурный шок иной раз очень вдохновляет.

– М-м-м-м. Мысль интересная, но как-нибудь в другой раз. Завтра утром мы собирались искать мне квартиру, помнишь?

– Ладно. По дороге домой купим риэлторский раздел «Таймс».

Билли Янгблад стоял у бара в библиотеке и наливал себе очередную порцию скотча. В четыре утра он обычно обходился и без льда, и без содовой. Просто хотел расслабиться в своей любимой комнате с темно-коричневыми лакированными стенами, картинами на темы охоты, развешенными по стенам, встроенными аудио– и видеосистемами и, естественно, баром. Чего в библиотеке не было, так это книг. Билли расстегнул ковбойку от Ральфа Лорена, снял лореновский пиджак, небрежно бросил его на кресло. Уселся на диван, положив ноги в ковбойских сапогах на круглый хромированный столик.

Пейдж Катлер и его доброжелатели отбыли, пепельницы опорожнили, стаканы вымыли, официанты и бармены все убрали и растворились в ночи. Пятиэтажный особняк на Восточной Шестьдесят первой улице, недавно купленный и отремонтированный Янгбладами, затих. Внезапно Билли громко рыгнул.

– Свинья, – презрительно бросила Таша, входя в библиотеку.

– Перестань, дорогая. Меня же воспитывали в деревне. – Он улыбнулся, поднял голову и удивился, увидев, что она стоит у дивана, уперев руки в бока. Ему стало не по себе. Он не знал, какой она может выкинуть фортель.

– «Келлерко» действительно хочет выпустить духи под именем дизайнера? – резко спросила она.

Янгблад хлебнул виски.

– Этому человеку я склонен доверять.

– И Тайгер собирается работать у них?

– Ты не слышала, чтобы она от всего открещивалась?

– Тогда какого черта ты с ней так разговаривал? – Таша перешла на крик. – Господи! Ну до чего же ты глуп. Разве ты не понимаешь, что лишил меня шанса стать тем дизайнером, которого они выберут?

– Одну минуту, моя крикунья. Я-то как раз делал ставку на тебя.

– Может, в уме, но своей неуклюжестью ты все испортил! – и она повернулась, чтобы выйти из библиотеки.

Билли вскочил, грубо схватив ее за плечи.

– Послушай, ты же сегодня отлично ладила с Хью Маршаллом. Он позвонит сюда сам. Об этом можешь не волноваться.

Таша вырвалась из его рук.

– Наверное, лучше не спрашивать, что ты наговорил Хью Маршаллу. Он ушел очень рано.

– Да Бог с ними, дорогая, лучше поцелуй меня. Нам пора в постельку.

– Ты пьян, Билли. В таком состоянии ты мне противен. К тому же ты свел мои шансы к нулю, и за это я тебя ненавижу! Ты будешь спать один и эту, и все последующие ночи.

На лице Билли отразилась обида:

– Дорогая… я же хотел, как лучше.

– Черта с два! – Таша выбежала из библиотеки. Билли устремился за ней.

– Послушай, милая… Я хочу тебе кое-что пообещать. Даю слово, если «Келлерко» не выберет тебя, тогда я сам займусь выпуском этих чертовых духов. Не так уж это и сложно. Нынче любой может заняться парфюмерным бизнесом. Опять же… он приносит немалую прибыль.

Глаза Таши сузились.

– Только не пудри мне мозги, Билли. Если ты серьезно… тогда твердо пообещай мне, что так и будет.

Билли кивнул. Таша кокетливо улыбнулась ему и чмокнула в щечку.

– Отлично, милый, – проворковала она. – Пойдем в постельку. Подожди меня пару минут.

Следующие четверть часа Таша провела в своей огромной ванной, выкурила сигарету, выщипала брови. А когда вошла в спальню, Билли Янгблад уже крепко спал, на что, собственно, она и рассчитывала. Отключился он, улегшись на покрывало, даже не раздевшись. Там Таша его и оставила, а сама прошла в одну из спален для гостей, где проводила большинство ночей.

На следующее утро к десяти часам Тайгер сняла квартиру на Джейн-стрит, в Вест-Виллидж. С маленькой террасой, залитой солнцем гостиной, начищенными паркетными полами, одной спальней и настоящим камином. Удобную, уютную, не квартиру, а мечту школьницы. Впрочем, едва ли кто из школьниц мог платить за нее девятьсот долларов в месяц. Тайгер, однако, полагала: ей, работающей женщине, эта квартира будет по карману.