Его профиль выступил из темноты лишь на краткую долю секунды, пока неизвестный под уличным фонарем прикуривал сигарету. Во внезапно вспыхнувшем пламени спички Джери удалось разглядеть твердый небритый подбородок и чувственный рот.

— Полицейский… — пробормотала Джери себе под нос.

Улыбка тронула ее слегка обветренные губы, и девушка сунула руку в карман кожаной мужской куртки, нащупывая тюбик с бальзамом для губ. Она увидела, как незнакомец жадно затянулся, затем неторопливо зашагал по улице и вскоре скрылся среди деревьев сквера.

Отец не раз повторял, что из Джери не выйдет частного детектива, пока она не научится за считанные секунды распознавать переодетых полицейских. Поскольку большую часть своей жизни Джерри Галифакс прослужил офицером полиции, а затем — частным детективом, дочь не сомневалась в его правоте.

— И о чем только думают богачи! — пробормотала она, обращаясь к безмолвной ночи. — Тратят бешеные деньги на особняки и лимузины, но экономят на освещении!

Обитатели двухэтажного особняка в колониальном стиле, возвышающегося напротив, не подавали ни единого признака жизни. Так было и вчера. Должно быть, старина Тейлор все перепутал: если его прелестная жена и встречается с любовником, то не сегодня.

Последние три ночи Джери провела на сиденье своего ветхого «шевроле», подстерегая Кристал Тейлор. Возможно, эта миловидная блондинка и вправду изменяла супругу, но до сих пор ей удавалось избегать возмездия.

Темноту разрезала полоса света из приоткрытой двери особняка. На пороге появилась высокая стройная женщина. Четверть одиннадцатого. И вчера, и позавчера она выходила из дома в это же время.

Женщина, стоимость спортивного костюма которой равнялась месячной арендной плате за дом Джери, огляделась по сторонам и повела на поводке французского пуделя. На веранде мелькнул мужской силуэт, и Джери сразу узнала своего клиента.

Бросив бинокль на сиденье и схватив фотоаппарат, Джери начала протискиваться в разбитое окно машины. Дверца с ее стороны была сломана.

Высокие каблуки женщины негромко постукивали по тротуару. Она спешила, стараясь угнаться за своим белым пуделем. Теннисные туфли Джери не издавали ни звука. Переходя через улицу к скверу, расположенному в центре квартала, женщина быстро оглянулась. Джери скользнула за каменную скульптуру.

Неудивительно, что Кристал нервничает. Ходят слухи, что она не просто изменяет своему влиятельному мужу-судье, а нашла себе любовника в преступном мире.

Едва Джери приблизилась к скверу, как ее внимание привлек шум мотора, и она отступила в тень, настраивая объектив фотоаппарата.

Пудель вскинул голову, принюхался, а затем зарылся носом в траву у огромного дерева, облюбованного местными собаками. Кристал Тейлор стояла на тротуаре под единственным фонарем на этой стороне улицы, словно желая помочь Джери сделать удачный снимок. Теперь Джери оставалось лишь дождаться прибытия ее Ромео, несколько раз щелкнуть затвором и покончить с этим семейным делом. И взяться за следующее.

С тех пор как Джери начала работать вместе с отцом, он перепоручал ей все дела, связанные с разводами, какие только доставались частному сыскному агентству «Галифакс и сын». Когда отец отошел от дел, Джери решила, что ее звездный час наконец-то пробил. К сожалению, заниматься пришлось по-прежнему одними разводами. «Должно быть, более сложные и важные дела достаются агентствам покрупнее», — думала Джери, не сводя глаз с Кристал Тейлор.

Минут через десять Кристал подняла руку, приветствуя кого-то. Пудель оторвался от своего занятия только затем, чтобы вполне дружелюбно обнюхать ботинки невидимого Ромео. Внезапно Джери увидела, как радость на лице Кристал сменилась паническим ужасом, и услышала крик:

— Нет!

Не успело это слово сорваться с тщательно накрашенных губ женщины, как ночную тишину разорвали три прогремевших один за другим выстрела. Джери машинально приняла оборонительную стойку, но убийца перепрыгнул через распростертое на мостовой тело и скрылся в темноте.

В доме на противоположной стороне улицы распахнулась дверь, мужчина в пижаме выбежал на веранду.

— Наберите 911! — крикнула Джери и, уронив фотоаппарат на газон, бросилась к женщине, надеясь, что убийца не притаился за углом.

На роскошном желтом спортивном костюме проступили три алых пятна, и Джери поняла, что вызывать службу спасения бесполезно. Миссис Кристал Тейлор, жена судьи Хансфорда Тейлора, уже была одной ногой в могиле.

Опустившись на тротуар, Джери положила белокурую голову Кристал к себе на колени, в отчаянии пытаясь облегчить муки умирающей.

— Дорогая, вам сейчас помогут.

— Найди… Фаррена, — послышался в ответ еле различимый шепот, пальцы Кристал потянули и сжали ее куртку, — Фаррена…

Джери напрягла слух, надеясь на продолжение, но услышала лишь предсмертный хрип Кристал.

Неподалеку взвыла сирена, на верандах соседних домов вспыхнул свет. Соседи, которые, вероятно, ни разу не обменялись даже словом с погибшей, спешили стать свидетелями ее бесславной смерти, чтобы за утренним кофе посудачить о ней. Крохотный пудель, о котором на миг все забыли, ткнулся черным носом в застывшее лицо хозяйки и сел рядом, словно молчаливый страж.

Джери еле сдерживала слезы. Почему она готова разрыдаться? С убитой женщиной она даже не была знакома, всего несколько минут назад воспринимала Кристал Тейлор как очередную клиентку, которая теперь стала еще одной статистической единицей.

Но побороть рыдания частному детективу не удалось. Прижимая к себе безжизненное тело женщины, Джери оплакивала ее бессмысленный конец. К счастью, слезы успели высохнуть к тому времени, когда на месте преступления появились полицейские. Узнав одного из людей в черно-белой форме, Джери помахала ему. Девушку передернуло: ведь придется признаться в том, что она была свидетельницей убийства, но не запомнила, как выглядел преступник.

— Среднего роста и сложения… — записал показания Джери офицер полиции. — И это все, что вам удалось заметить, Галифакс? Нечего сказать, хорош частный детектив!

— Слушайте, Дентон, я думала, что это самое заурядное дело, — пробормотала Джери, жалея о том, что бросила курить. — Ничего подобного я не ожидала. Я не знаю даже, кто ее убил, мужчина или женщина.

— Вы говорите, она тра… — Сержант оглянулся на зрителей и вовремя поправился: —…встречалась с Хищником?

— Ходили слухи. — Джери уже пожалела о том, что сообщила полицейскому столь пикантные сведения. — Как раз сегодня я и собиралась проверить их.

— Неужели отец ничему не научил вас, Галифакс? — Дентон нацарапал в блокноте еще несколько фраз. — Вы и вправду считаете, что Хищник встречается со своими цыпочками в парках?

— Я и не пыталась искать смысл в слухах, — парировала разозленная Джери. — Я всего лишь хотела проследить за ней и сделать несколько снимков.

— Без фотоаппарата? Нелегкая, должно быть, работенка, — заметил сержант так ехидно, что Джери умолчала о своем фотоаппарате на газоне.

— Что-нибудь еще, Дентон?

— Да. Вы сами сообщите клиенту? — Голос полицейского утратил прежнюю браваду, и Джери не стала винить его за попытку отделаться от более чем неприятной обязанности — сообщить Хансфорду Тейлору, что женщину, с которой он прожил пять лет, в настоящее время везут в морг.

— За это платят вам, а не мне. — И она протянула полицейскому белого пуделя, которого держала на руках с тех пор, как прибыла первая машина.

Миниатюрный песик почти охрип от лая при виде стольких чужаков, вторгшихся на его территорию.

— Но платят слишком мало, Галифакс, — возразил Дентон, взяв заливающуюся лаем собаку под мышку, как футбольный мяч. — Слишком мало.

Джери наблюдала, как Дентон направился к группе полицейских, на ходу уворачиваясь от острых зубов пуделя. На место происшествия прибыл не только обычный наряд полиции — черно-белых мундиров собралось гораздо больше, чем полагалось в подобных случаях.

Здесь, в Лас-Вегасе, полиция не оставляла без внимания уличную стрельбу, тем более в фешенебельных районах, где живут представители высшей власти.

Хищнику явно следовало придумать себе убедительное оправдание. То, что он пристрелил свою подружку, наверняка не понравится не только полицейским, но и его дружкам. Во время следствия скорее всего всплывет не одно черное дело Хищника и его банды. Да, на этот раз он допустил ошибку. Джери очень надеялась, что теперь Хищник непременно попадется.

— Фаррен, а ты какого черта здесь делаешь? — прервал ее размышления голос Дентона. — Ты ведь уже не служишь в отделе убийств.

Джери увидела, как мужчина вытер потное лицо. Лишь теперь она узнала в нем переодетого полицейского, которого видела неподалеку от сквера незадолго до убийства Кристал Тейлор. Он не был похож на убийцу, хотя тот скрылся так быстро, что Джери не успела как следует разглядеть его. Судя по виду Фаррена, последние несколько минут он носился по кварталу сломя голову.

Его длинные волосы потемнели от пота, на лице сохранялось такое выражение, будто он не вполне понимал, что происходит. Казалось, его только что разбудили, прервав похмелье.

В течение нескольких секунд Джери стала свидетельницей ошеломляющей метаморфозы. Остекленевшие, замутненные глаза Фаррена прояснились, челюсти сжались в гневе. Ночной бриз донес до нее приглушенное проклятие, в котором слышалась не просто досада. Джери наблюдала, как он провел пятерней по волнистым волосам, падающим на плечи. Фаррен спорил с Дентоном, но так тихо, что ей не удалось разобрать ни слова.

Сорвав с себя куртку, Фаррен уронил ее на землю, поддел носком ботинка и отшвырнул на расстояние нескольких ярдов. Его промокшая от пота футболка облепила мускулистую грудь и спину, и от этого зрелища у нее захватило дух. Будь Джери красавицей южанкой, она лишилась бы чувств при виде столь явных мужских достоинств.

«Найди Фаррена», — прошептала Кристал перед смертью. Неужели это он и есть? Зная, что бежать к Дентону и обвинять его товарища, не имея веских доказательств, бесполезно, Джери решила, что с этим следует подождать. Она еще успеет предъявить обвинения Фаррену, как только раздобудет доказательства.

Девушка разыскала свой фотоаппарат и направилась к побитому бронзовому «шевроле», припаркованному за углом. Наконец-то ей представился случай провести действительно стоящее расследование.

Подобрав куртку, Коннер Фаррен направился… Только вот куда? Ему было все равно, он просто торопился уйти. Остатки трапезы этого злополучного дня трепыхались в его желудке — не хватало еще извергнуть их на виду у товарищей по мундиру. Перейдя на бег, Фаррен удалялся от места смерти Кристал и всего, что было связано с ней.

— Прости, детка, — прошептал он в безмолвный мрак.

Если и вправду существует жизнь после смерти, Кристал должна услышать его.

Кристал… Мысленно он вернулся в прошлое и увидел Кристал такой, какой она была десять лет назад. На углу улицы, в туго облегающей мини-юбке и рваных ажурных колготках, она смело предложила ему свои услуги за десять баксов. Этой суммы едва хватило бы на обед и кусок мыла.

Не прошло и нескольких часов после ареста, как Кристал вновь очутилась на том же углу и с тех пор каждый раз, когда Фаррен проходил мимо, предлагала обслужить его бесплатно. Вскоре они стали друзьями — настолько близкими, что когда сутенер чуть не убил Кристал, не получив своей законной доли заработка, она обратилась за помощью к Коннеру.

Но за последние несколько лет многое изменилось. Из добросердечного капрала Коннер превратился в циничного сержанта, с трудом вспоминающего, каким был прежде, а Кристал переселилась в один из самых элегантных особняков города.

А теперь она мертва. Ее убили, лишив старательно взлелеянного достоинства, обнажив тайники ее души перед любопытными взглядами и ограниченными умами. Застрелили среди ночи за преданность Коннеру Фаррену.

Коннер едва успел скрыться в ближайшей аллее, как его тело содрогнулось в глухих рыданиях. Прошло чертовски много времени с тех пор, как он в последний раз испытал такое горе. Первый человек погиб по его вине более двадцати лет назад. Джон Беркхолтер умер у него на руках во Вьетнаме только потому, что семнадцатилетний Коннер струсил во время своего первого столкновения с врагом. Кристал Тейлор умерла сегодня. Потому, что Коннер уговорил женщину помочь ему в расследовании.

Он знал, что Кристал не создана для роли соглядатая, и все-таки настоял на своем. В то время все происходящее казалось донельзя простым. Фаррен попросил Кристал всего лишь прислушиваться к словам Хищника, что бы тот ни говорил. И все любопытные сведения передавать ему, Коннеру. От нее не требовалось выведывать никаких подробностей, запоминать номера телефонов или рыться в столе Хищника. Кристал должна была просто его слушать.

Она согласилась нехотя:

— Только ради тебя, Кон, и только один раз.

Очевидно, и этого оказалось слишком много.

Пошатываясь, Фаррен подошел к черному «харлей-дэвидсону», припаркованному на стоянке у универмага, и оседлал низкий мотоцикл.

«Потерпи еще немного», — приказал он себе, когда от знакомого головокружения очертания предметов перед глазами начали расплываться. Обморок. Третий за последнюю неделю. Он стал причиной гибели Кристал. Если бы Фаррен не потерял сознание в сквере, то увидел бы убийцу, сумел бы остановить его…

Хватит обманывать самого себя! Обмороки продолжаются. Из-за его гордыни и упрямства умерла Кристал. Завтра же он пойдет к врачу и будет выполнять все его назначения.

Этой прохладной апрельской ночью Коннер сделал то, о чем не вспоминал с тех пор, как погиб Беркхолтер: прочитал молитву. Он просил прощения и помощи.

Коннер вошел в свою холостяцкую квартиру с единственной спальней, когда телефон надрывался от звонков, вызывая настойчивое желание вышвырнуть его в окно.

— Кон, я кое-что узнал, — послышался в трубке мрачный голос Билла Гранта. — Я еще ничего не успел проверить, но мне кажется…

— Она мертва, Билл. — Коннер понял, о чем намерен сообщить ему напарник. — Я только что побывал на месте преступления.

— А я надеялся, что речь идет о другой Кристал Тейлор. — Из трубки донеслось чирканье спички, и Коннер тоже полез в карман рубашки за сигаретами.

— Это она. — В кармане куртки сигарет не оказалось. — Слушай, Билл, сейчас мне не до разговоров. Увидимся утром.

— Конечно, дружище. Я просто хотел узнать, как твои дела после того, что случилось утром. — Билл явно не желал прекращать разговор. — Ты просил меня не беспокоиться, но…

— Понимаю, — прошептал Фаррен голосом, полным презрения к себе. — Ума не приложу, почему они опять начались. Черт, ведь прошло уже двадцать лет… Напиши за меня заявление об уходе в отпуск, а я подпишусь.

— Разумеется. — Билл рассмеялся, но тут же добавил серьезно: — Тебе давно пора заняться своим здоровьем. Ты же понимаешь, я не могу прикрывать тебя постоянно.

— Знаю. — Продолжая говорить, Коннер рылся в ящике кухонного стола. — Я уже решил побывать у врача завтра утром.

— Вот и хорошо. — Билл понял, что пришло время заканчивать разговор, и повесил трубку.

Наконец обнаружив смятую пачку в глубине ящика, Коннер склонился над крохотной плитой и прикурил сигарету.

— Непременно брошу курить. — Взглянув на гору бумаг, возвышающуюся на письменном столе, он нахмурился. — Завтра же.

Обогнув заваленный официальными бланками круглый стол, Коннер направился в ванную. Он поддел острием перочинного ножа нижнюю панель двери. Безуспешно попытавшись подцепить тонкий край панели пальцами, был вынужден прибегнуть к помощи плоскогубцев, купленных специально для этой цели. И вынул папку. Фаррен позаботился даже о том, чтобы поставить панель на место, а затем унес бумаги в спальню.

В папке содержалась вся информация о противозаконных действиях Ричарда Шаркли, которую Коннеру удалось добыть. Некоторые из сведений были общеизвестными, другие — непроверенными, а третьи могли стать серьезными уликами и причиной нескольких смертей. Какие же из них стоили Кристал жизни?

Листая страницы, Коннер задумчиво хмурился, пока не взглянул на часы и не обнаружил, что уже через шесть часов Билл заедет за ним. Понимая, что заснуть все равно не удастся, Коннер спрятал папку на прежнее место и взял куртку. В темном небе плясал отсвет городских огней, манящих к себе. Где-то среди них есть человек, которому известно, почему убили Кристал. И он, Коннер Фаррен, узнает об этом.