Несмотря на все старания, Коннеру не удалось узнать ничего нового, и в нем росла досада. Все его осведомители залегли на дно, это свидетельствовало о том, что он стал персоной нон грата. Как ни странно, это немного успокоило его. Значит, в том, что касается Хищника, он на верном пути.

Сегодняшняя поездка с Биллом на склад оказалась бесполезной. Как обычно, все улики как сквозь землю провалились. Одним из наилучших способов прикрытия были лживые слухи. Ричард Шаркли знал этот способ и умело пользовался им.

Время близилось к полуночи, когда Коннер наконец поставил мотоцикл на стоянку у дома. На ярко освещенной стоянке и лестнице неприятных сюрпризов не предвиделось. Коннер всегда действовал осмотрительно, а последние шаги Шаркли заставили усилить бдительность.

В коридоре его внимание привлек какой-то шум. Фаррен вынул пистолет из кобуры, прикрепленной к щиколотке, и положил в карман. Возможно, шумели соседи, но Коннер знал, что осторожность никогда не помешает.

— Галифакс? — растерянно произнес он, узнав женщину, привалившуюся к его двери.

— Я пришла, чтобы услышать продолжение.

Ее язык слегка заплетался, и Коннер решил, что Джери успела за последний час пропустить пару рюмок в баре Майка. Отперев дверь, он пригласил гостью войти, включил свет и чуть не ахнул, заметив на скуле Джери свежую багровую ссадину. Охватившая Коннера ярость была стремительной и неожиданно острой.

— Что случилось? Может, вызвать врача? — Он был не на шутку встревожен. — Вы серьезно пострадали?

— Нет. Просто слегка запыхалась и чертовски разозлилась, — заверила Джери, отводя в сторону пальцы Коннера, бережно прикасающиеся к ее скуле. — Все кости у меня целы. Прошу вас, Коннер, не надо никуда звонить.

Неизвестно, что подействовало на него сильнее — собственное имя, произнесенное Джери, или слезы, блеснувшие в ее глазах. Черт, должно быть, с возрастом он стал сентиментальным.

— Ладно, так и быть. Но при первых же признаках внутреннего кровотечения я вызову «скорую».

— Прекрасно. А я сообщу, что вы злоупотребляете наркотиками, и мы будем в расчете. — Ее усмешка была похожа на гримасу. — В этом месяце вы уже оплачивали счета за воду? Я хочу принять горячий душ.

— Вы явились ко мне, чтобы принять душ?!

— Нет, чтобы выяснить, почему сегодня у дома меня поджидали двое громил. Мне нужны ответы на несколько вопросов, но я поняла, что если не приму душ… Впрочем, не важно.

Джери последовала за ним через спальню в крохотную ванную. Коннер включил горячую воду, и через несколько секунд комната наполнилась паром.

— Вы справитесь сами?

— Можете идти, Фаррен. Я не расположена устраивать стриптиз.

Оставив дверь приоткрытой, он прислушался: Джери неторопливо разделась и шагнула в душевую кабинку. Убедившись, что гостья не теряет сознание, он поспешил в гостиную, к телефону. Ожидание показалось вечностью, но наконец в трубке послышался рокочущий голос.

— Галифакс? Это Коннер Фаррен. У нас неприятности…

Джери прислонилась к выложенной кафелем стене кабинки, подставив ноющее тело горячим струям. Слезы текли по ее лицу. Бык и Коротышка уязвили ее гордость, и теперь Джери никак не удавалось взять себя в руки.

За время службы в морской пехоте ей выпадали и не такие испытания, но она все выдержала. В спортивном зале она могла довести себя до изнеможения, с ним не сравнить боль, причиненную мясистыми, волосатыми лапищами Быка. И все-таки сейчас, стоя под душем в ванной Коннера Фаррена, Джери рыдала, как ребенок.

— С вами все в порядке? — Коннер легонько постучал.

Дверь ванной была слегка приоткрыта. Со своего наблюдательного поста Коннеру удавалось разглядеть очертания ее фигуры за запотевшим стеклом.

— Я принес вам одну из своих рубашек. — И, просунув руку за дверь, уронил на пол свежевыглаженную белую рубашку, но ответа не было. — Черт! — прошептал он и распахнул дверь. — Джери, это я!

Коннер ждал, что женщина завизжит, осыплет его бранью, но, заметив, как дрожат ее плечи, пожалел о том, что она промолчала. С разъяренной женщиной он еще смог бы справиться, но с плачущей — вряд ли.

Коннер открыл дверь кабинки, обнял Джери и закрутил кран.

— Все хорошо, детка, я здесь.

В ответ она только шмыгнула носом, уткнувшись ему в плечо.

— Вытирайтесь и ложитесь спать.

Словно очнувшись, Джери отстранилась и плотнее закуталась в полотенце. Ее разгоряченное лицо зарумянилось от смущения, она отвела глаза.

— Спасибо. А теперь выйдите.

Оставшись одна, Джери схватилась за край раковины, чтобы не упасть. Господи, что Коннер о ней подумает? Все усилия сохранить свой имидж оказались напрасными…

На туалетном столике лежали крохотная расческа и таких же размеров щетка для волос, и Джери передернулась при мысли, что придется с их помощью распутывать свои длинные вьющиеся волосы. Надевая хрустящую белую рубашку, она задумалась: интересно, как долго она пролежала в шкафу? Должно быть, ее ни разу не надевали.

— Как у вас дела?

Голос послышался под самой дверью, и Джери поняла, что Коннер ждет ее. От удовольствия щеки вновь зарумянились.

— У вас, случайно, не найдется ножниц? — спросила она, тряхнув перед Коннером мокрыми спутанными волосами.

— Дайте сюда щетку и садитесь.

Удивленная его рассерженным тоном, Джери послушно села перед зеркалом. Прошло несколько секунд, прежде чем она почувствовала первое осторожное прикосновение щетки к волосам. Судя по тому, как робко Коннер водил щеткой, бормоча извинения или чертыхаясь, он не смыслил в таких делах ровным счетом ничего.

— Фаррен, их надо просто распутать. Не бойтесь, я не фарфоровая кукла, у меня не отвалится голова.

— И этим вы занимаетесь каждый день? — с дрожью в голосе поинтересовался Коннер.

— А зачем, по-вашему, я просила ножницы? Давно пора остричь эти лохмы.

— Ни в коем случае! — выпалил он. — То есть… я хотел сказать, что вы, наверное, уже привыкли к ним…

— Да нет, не особенно, — насмешливо отозвалась она, вдруг осознав, что и у Фаррена есть нечто общее с остальными мужчинами, которые уверены, что у женщины должны быть длинные волосы. — Как думаете, мне пойдет ежик?

Вместо ответа он отложил щетку и запустил пальцы в ее волосы, массируя кожу головы.

— Не больно?

— Вы шутите? — Джери откинула голову назад и зажмурилась от удовольствия. — Сейчас засну…

— Кстати о снах, — перебил он, прекращая массаж. — Сегодня вы переночуете здесь.

Проходя через спальню в ванную, Джери поразилась, заметив, как похож их образ жизни. Очевидно, Фаррен был поглощен работой и пренебрегал домашним хозяйством. Имея столько общего — плюс недоверие ко всем окружающим и равнодушие к беспорядку, — они могли бы стать идеальной парой.

— Мне уже можно выходить?

Из-за двери послышалось шипение аэрозоля. Наконец Коннер распахнул дверь ванной и сделал приглашающий жест. Джери обвела взглядом комнату, которая приобрела вполне пристойный вид, и чуть не рассмеялась при виде носка, торчащего из шкафа. В спальне ощущался аромат, ничем не напоминающий освежитель воздуха.

— Если вы не объясните мне, что происходит, я сейчас же отправлюсь домой.

— Вы останетесь здесь.

— Неужели вы до сих пор не заметили, что я уже большая девочка и имею право поступать, как мне заблагорассудится? — спросила Джери, направляясь в гостиную.

Коннер крепко взял ее за руку.

— Это слишком опасно, детка.

— Фаррен, опасностями я зарабатываю себе на жизнь.

— Вы хотите узнать все? До мельчайших подробностей?

Глубоко вздохнув, Джери подавила желание сообщить Коннеру, куда именно ему следовало бы пойти.

— Тогда оставайтесь. Утром я вам все расскажу, детка.

— С какой стати?

— Дело в том, что я не высплюсь, сидя на мотоцикле перед вашим домом. — Он усмехнулся. — Подумайте, что скажут соседи.

— Я лягу на диване.

— Нет, вы займете кровать. — Коннер мягко подтолкнул ее к постели.

Джери коснулась ногами деревянной рамы и повалилась на постель, но вместо привычной упругости пружин ощутила колыхание матраса, наполненного водой. Ей и в голову не приходило, что Фаррен склонен к подобным причудам.

— Надеюсь, вы не заставите меня спать в этом бассейне?

— Вам никогда не приходилось спать на гидроматрасе? — Коннер высоко вскинул брови, укрывая ее одеялом. — Ручаюсь, что понравится.

— Я заработаю приступ морской болезни. Избавьте меня от этой участи!

Джери попыталась сесть, но колебания матраса и рука Коннера удержали ее. Ритмичные покачивания вдруг показались ей приятными, но признаваться в этом она не собиралась.

— Так вы объясните мне, что происходит?

Фаррен присел на деревянную раму кровати и бережным жестом отвел волосы со лба Джери.

— Кажется, Хищник сделал мне предупреждение. Поскольку несколько вечеров подряд нас видели вместе, Хищник решил, что вы — моя подруга.

— Поразительная проницательность! И что же задумал Хищник?

— Пока не знаю, — признался Коннер, выключая лампу. — Но постараюсь уточнить.

Сквозь жалюзи пробивался лунный свет, и Коннер встал, чтобы закрыть их.

— Вы думаете, это имеет какое-то отношение к Кристал?

Последнее слово вызвало в каждом из них тягостные воспоминания о погибшей женщине.

— Да, — наконец ответил Коннер. — Похоже, в ту ночь она хотела сообщить мне нечто важное.

Чувствуя, что глаза слипаются, Джери решила прекратить расспросы.

— Ладно, мы поговорим об этом завтра.

— Спокойной ночи, — прошептал Коннер, закрывая дверь.