Вывеска над ломбардом мистера Табса висит всего на одном гвозде, угрожая упасть в любую секунду. Я придерживаю дверь открытой для Натали. Мы входим в магазин, который заполнен кучей разных безделушек, таких как ювелирные украшения, оружие, шляпы, инструменты, электрооборудование — в основном то, что любой мог приобрести всего за несколько монет. Очень трудно ориентироваться среди груды этой ерунды. Мистера Табса нигде не видно.

Черт! Мне нужно достать этот Золотой Дурман. Это наша единственная надежда на поимку того, кто действительно ответственен за смерть Криса и Линуса. Я впервые действительно начинаю волноваться о том, что закон Роуза будет принят. Я не в полной мере осознавал все последствия этого закона прежде. Я буду вынужден жить в Легионе с теми существами. И я никогда больше не увижу Натали.

— Мне только что пришла в голову одна мысль. Не сочтет ли мистер Табс странным то, что ты находишься здесь? — спрашивает у меня Натали.

— Возможно, но ты не волнуйся, у меня есть план, — говорю я, хотя единственный план, который у меня есть сейчас — это убраться из этого магазина, пока я не получил кол в сердце. Я успокаивающе сжимаю её руку, и она успокаивается. Мы приближаемся к стеклянной витрине в передней части магазина и звоним в колокольчик. Через мгновение низкорослый упитанный мужчина с Восточных территорий появляется из задней комнаты. Неприкуренная сигарета торчит у него в углу рта. Он мгновенно узнает меня.

Я поднимаю руки, когда он достает из-под прилавка оружие.

— Я привел тебе клиентку. Называй это предложением мира, — говорю я.

Натали нервно улыбается.

— Продолжай, — говорит мистер Табс, он заинтригован.

— Ищейка вырезал мои мешочки с ядом. Я нынче не у дел, — говорю я, ложь легко слетает с моего языка. — Линус нынче мертв, я предположил, что тебе нужен новый парень, и я помогу тебе найти кучу новых клиентов.

Мой пульс учащается, пока я жду его ответа. Он достает руку из-под прилавка.

— Я подумаю об этом, — говорит он.

Я выдыхаю.

Мистер Табс обращает свое внимание на Натали.

— Так что же нужно от меня такой красотке, как ты? — его слезящиеся глаза скользят по груди Натали, и мои клыки зудят от желания укусить его.

— Ну, у меня скоро намечается большая вечеринка, понимаете, — говорит она в спешке. — И я хочу, чтобы это была действительно веселая вечеринка.

— Скажи мне, красотка, как много "веселья" ты хочешь?

— Много. Около пятидесяти грамм? — говорит Натали.

— А деньги у тебя есть? — спрашивает он.

Её щеки розовеют.

— Эээ, нет. — Она поворачивается ко мне и шепчет, — мама оставила меня совсем без карманных в ту ночь, когда я тебя встретила. У тебя что-нибудь есть?

Ха! Если бы. Я качаю головой. Нам надо было бы обговорить все детали, но я просто решил, что у Натали есть деньги.

— Не тратьте моё время! — говорит мистер Табс, его круглое лицо становиться красным.

— Нет, постойте. — Натали снимает с запястья свои антикварные часы. — Я бы хотела их заложить. Они очень дорогие.

Я хватаю её за руку, прежде чем она успевает отдать часы.

— Ты не можешь их продать, они принадлежали твоему отцу.

— У нас нет выбора, — шепчет она в ответ. — Кроме того, я знаю, он бы понял, почему я так поступаю.

Она смотрит на меня со всей решительностью, и я отпускаю её. Я не собираюсь указывать ей что делать, она может сама решать.

— Подержите у себя их десять дней, — говорю я мистеру Табсу. — Я буду работать в долг.

Натали благодарно мне улыбается, а затем протягивает часы мистеру Табсу, который с любопытством их разглядывает.

— Хорошая вещица, как я погляжу. Циферблат из кости Бастета. Большая редкость. Я дам тебе два флакончика Золотого Дурмана.

— Беру, — соглашается она.

— Следуйте за мной, — говорит он.

Он ведет нас к задней комнате и затем вниз по узкой лестнице в подвал. Натали начинает задыхаться и хватает меня за руку. Пол заполнен людьми, потерянными в экстазе Дурмана, целующимися друг с другом, стаскивающими одежду, не осознающими или просто не заботящимися о том, что они здесь не одни. Томящиеся на нескольких диванах Дарклинги, должно быть, те, кто перебрался через Пограничную стену для того, чтобы посетить притон. Дарклинги могу получить свое удовольствие, питаясь кровью употребляющих Дурман людей, и многие считают, что лучше рискнуть перебраться через стену, чтобы немного поправить положение дел и получить немного свежей крови. Я стараюсь не пить слишком много у своих клиентов, когда дарю им кайф.

Они закатывают на меня свои мутные глаза, блеск там уже давно погас. У одного из Дарклингов на лице и шее странные следы от укусов, как будто на него напало животное. Рядом с ним две близняшки, девушки-Дарклинги, обе с потрясающими белыми волосами и блестящими оранжевыми глазами. Дарклинги Нордин. Из их лопаток торчат шишковатые отростки, где раньше были крылья. Они все пьют кровь из женщины тридцати лет, её тощее тело разрушено Дурманом. Её глаза закрыты, она лежит с блаженным видом. Желудок начинает усиленно работать, пока в мозгу всплывает воспоминание о мальчике, которым мы пировали в жилище Сигура. Вероятно, его здесь подобрали.

Мистер Табс перешагивает через растянувшихся на полу людей и проходит в свой офис в задней части комнаты. Сама комната состоит из старого стола, покрытого документами, календаря с обнаженными девицами, грязного холодильника и нескольких маленьких телевизионных экранов, показывающих записи камер видеонаблюдения в притоне Одурманенных. Рядом с ними расположена книжная полка, заполненная дисками с нацарапанными на них датами. Я предполагаю, что это записи с камер видеонаблюдения.

Он замечает, что я смотрю на них.

— Это для страховки. Ты докладываешь обо мне властям, я предъявляю доказательства того, что ты тоже тут был, и мы вместе садимся за решетку.

Запутанно, но все же имеет смысл. Он открывает отвратительный грязный холодильник в конце комнаты, достает оттуда два флакончика с Золотым Дурманом с зелеными крышечками, прям как тот, что был у Линуса, и вручает их Натали.

— Слушай, это важно, — обращается мистер Табс к Натали — Берешь только каплю, поняла? Не больше. Этот намного сильнее обычного Дурмана. Некоторые детишки, они не слушают, и... — он пренебрежительно взмахивает рукой. — Это только их вина.

Мои клыки снова пульсируют. Он должен был предупредить Линуса с Крисом. Так что там с этим Золотым Дурманом? Он хорош только в маленьких дозах, но возьмешь немножко больше, и он тебя убьет? Это слишком рискованная игра, чтобы играть в нее. Как узнать, сколько это, слишком много?

Она делает вид, что хочет проверить яд, прежде, чем передать пузырек мне. Мои ноздри обдало огнем. С этим Дурманом все в порядке, из чего бы его ни смешивали.

— Вы знаете, что это за золотистая фигня? — спрашивает Натали у мистера Табса. Хитроумный план. — Я слышала, что это самый лучший Дурман, который дарит самые лучшие ощущения, но после него нет никаких головных болей.

Мистер Табс улыбается своей желтозубой улыбкой:

— Все дело в секретном ингредиенте.

— Вы уверены, что не можете сказать мне, что это за ингредиент? Я имею в виду, если это небезопасно... — говорит она.

Мистер Табс хватает Золотой Дурман.

— Не нравится — иди в другое место.

— Нет, нет! — Натали берет Золотой Дурман и хватает меня за руку. — Идем.

Мы выходим из его офиса и возвращаемся в основное помещение притона.

— Извини, я облажалась, — говорит Натали.

— У нас есть наркотик. По крайней мере, это начало, — отвечаю я.

— Эш? — раздается знакомый голос из мрака.

Девушка выходит из тени на красный свет, её темно-синие волосы спускаются ей до талии. Эвангелина. Что-то шевельнулось во мне при виде её, и я быстро прячу свои чувства поглубже. В руках у Эвангелины несколько пакетиков с кровью. Предвещающий бурю взгляд появляется на её лице, когда они видит Натали.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

— Достаю кровь для Сигура. Он не ест это дерьмо, Синт-1. А ты что тут делаешь?

Я показываю ей флакончики с Дурманом, и она насмешливо на меня смотрит.

— Давай поговорим снаружи, — предлагаю я.

Начался легкий снег, превращая некогда черное небо в дымчато-серое. Мы нырнули вниз в переулок рядом с ломбардом.

Натали протягивает руку Эвангелине.

— Привет, я — Натали.

Эвангелина не жмет ей руку в ответ. В её тяжелом взгляде — холод.

— Я знаю, кто ты такая. Ты — дочь Эмиссара, — отвечает Эвангелина. — Чего я действительно не понимаю, так это почему ты здесь вместе с Эшем.

— Это та девушка, о которой я говорил тебе прошлой ночью, — говорю я — Натали — моя Кровная половинка.

— Нет! — Эвангелина смотрит на Натали с негодованием. — Это не может быть она.

— Почему не я? — дерзко говорит Натали.

Эвангелина рычит и демонстрирует свои клыки.

— Эй, потише тут! — вмешиваюсь я, оказываясь между ними. — Спрячь клыки.

Эвангелина отходит назад, её дыхание становится неровным.

— Я знаю, что это неожиданно, но я надеюсь, ты порадуешься за меня, — говорю я Эвангелине — Я счастлив.

Эвангелина знает, что такое жить без сердцебиения. Она должна понимать, что значит для меня то, что я нашел Натали.

— Мои поздравления, — бормочет она.

Я вкратце объясняю Натали как я познакомился с Эвангелиной, что её немного успокоило.

Эвангелина указывает на флакончики с Дурманом в моей руке.

— Почему вы покупаете Дурман у мистера Табса?

Я рассказываю ей о том, что случилось с Линусом и Крисом.

— Почему они умерли от этого? Ведь другие принимали Золотой Дурман и выживали, — говорит Эвангелина.

— Он смертелен только при употреблении больших доз, — объясняю я, припоминая то, что говорил нам мистер Табс, — Если употреблять маленькое количество, то ничего такого не случится.

— Как вы думаете, с чем смешан Золотой Дурман? — спрашивает она.

— Именно это мы и надеемся выяснить, — отвечаю я.

— Я могу провести несколько тестов в лаборатории, — говорит Натали.

Эвангелина окидывает Натали злобным взглядом.

— И я тоже принесу образец в Легион. Наши алхимики также могут его изучить.

Они обе ждут, пока я решу, с кем из них я сейчас пойду. Я знаю, что мне нужно идти с Натали — она — моя Кровная половинка — но что-то удерживает меня, говоря, что нужно идти с Эвангелиной. Я не понимаю, почему я так смущен, когда совершенно ясно, что я должен идти со своей девушкой. Может это потому, что Эвангелина полукровка? Я ей интересуюсь.

— Если ты хочешь пойти с Эвангелиной, то все нормально, — говорит тихонько Натали.

Я улыбаюсь, радуясь, что она позволила мне сорваться с крючка.

— Я присоединюсь к вам Жуком сегодня в Парке, — говорю я, целуя её в щеку.

Она молчит, когда я ухожу с Эвангелиной.