Пришел сентябрь, и настала самая настоящая золотая осень. Зелень деревьев сменилась буйством пурпурных, рыжих, желтых и бурых красок. Эми смотрела, как «ее» невесты фотографируются на фоне этого великолепия, а позже, разглядывая фотографии, беспристрастно отмечала, как хорошо выглядят белые платья на этом живописном фоне увядающей листвы. Однако теперь она отмечала и другое — счастливые улыбки невест и их сияющие лица.

А ведь она могла бы быть на их месте: молодая женщина в фате, стоящая под деревьями, а рядом с ней, рука об руку, жених, на которого она смотрела бы глазами, полными любви…

Все, хватит, сказала себе Эми. Она никогда не будет счастлива.

Последней каплей оказался рассказ Долли о ее разговоре с Григом.

— Я сказала ему, что, пока его гордыня значит для него больше, чем ты, он тебя никогда не завоюет, — сообщила кузина. — А он уставился на меня таким свирепым взглядом! Ты же знаешь, как он умеет…

— Знаю, — отозвалась Эми, и сердце ее упало.

—…и заявил: «Я обойдусь и без Эми!»

Эми невесело улыбнулась.

— Вот видишь, я была права, когда отказала ему.

— Боюсь, что да.

Да, Долли тоже изменилась, подумала девушка. В добрые старые времена она ни за что не стала бы травить душу кузины, пересказывая этот разговор. Правильно говорят, что счастье глаза застит, делая человека глухим и слепым к чужим бедам. Долли сейчас была словно защищена броней своей счастливой любви и утратила способность сопереживать. Эми этого не ожидала от двоюродной сестры, как не ожидала и последнего веселого замечания Долли:

— По-моему, лучше тебе забыть о нем. В твоей жизни еще будут мужчины.

— Сомневаюсь, что мне захочется опять морочить себе голову, — с грустью заметила Эми.

— Ничего, это у тебя скоро пройдет. Послушай, мы с Энди собираемся на выходные съездить к друзьям и приглашаем тебя с собой.

— Но я же не могу уехать на все выходные. В субботу у меня очередная свадьба.

— Мы заедем за тобой в субботу вечером. Ты уже освободишься.

— Вообще-то я по воскресеньям хожу в церковь, — сделала Эми еще одну попытку отказаться.

— Боже мой, неужели ты так набожна! — засмеялась сестра. — Нет, не спорь. Тебе нужно отдохнуть. Решено — мы заезжаем за тобой.

Эми была настолько озадачена настойчивостью сестры, что даже не могла сразу найти достойных аргументов для отказа. Не успела она опомниться, как ее согласие было вырвано. Эми тут же пожалела об этом, но было слишком поздно — Долли уже обо всем договорилась.

Эми страшно скучала в большом загородном доме, где подвыпившие гости веселились вовсю: купались в бассейне, катались на лошадях. Поздно ночью она потихоньку вызвала такси и уехала домой, где немедленно легла спать.

Однако и на следующей неделе Эми не удалось посетить церковь, поскольку Мэри самым непостижимым образом куда-то засунула очень важные бумаги, и им пришлось потратить все воскресенье, чтобы их восстановить.

Был самый разгар осенних свадеб, и Долли вернулась в агентство, чтобы немного помочь сестре.

— Энди страшно возмутился, заявив, что мне незачем работать, но я сказала, что нельзя же быть таким старомодным. Да и все равно я смогу работать только до тех пор, пока не родится ребенок. — И Долли погладила себя по животу.

— Так скоро? — удивилась Эми.

— Врач пока не уверен — слишком маленький срок, но я-то знаю, — с торжеством объявила Долли. — Может, это тебе покажется странным, но я в последнее время подружилась с Альбой. Знаешь, с тех пор как у нее все наладилось, она стала гораздо симпатичнее. Ты бы посмотрела, какая она стала толстая. Ты удивишься, увидев ее в воскресенье.

— В воскресенье?

— Да, я забыла сказать! Ты приглашена на обед. Приедет мать Альбы — познакомиться со мной и Энди, ведь мы были в отъезде, когда она была в поместье в первый раз. Ох, только не говори, пожалуйста, что не сможешь приехать!

— Долли, дорогая, я и вправду не могу.

— Я ничего не слышала. В воскресенье большой званый обед, и ты должна на нем быть. Иначе я обижусь! Кстати, не волнуйся, Григ не приедет. Он сейчас уже в Австралии.

— Честное слово?..

— Пожалуйста, птичка, не отказывайся! Ну, что тебе стоит? — скорчила забавную гримаску Долли. — Договорились? Мы ждем тебя в одиннадцать утра в воскресенье. А теперь — пока! — Она чмокнула сестру в нос и выпорхнула из комнаты.

Это был один из тех дней, когда все, как назло, шло черт знает как. Сначала позвонила Долли — сообщила, что неважно себя чувствует и не сможет прийти на работу. Затем Мэри сказала, что немного задержится, и это «немного» растянулось на целое утро. К счастью, другие служащие в этот день не были в разъездах. У Эми к обеду уже голова пошла кругом, и тут раздался очередной звонок.

— Эми, это я, Мэри.

— Где тебя носит?

— Я тут совершенно случайно встретила миссис Прайс, мы занимаемся свадьбой ее дочери.

— Помню. В церкви Святого Антония. Я там часто бываю.

— Ну, так мы сейчас здесь и находимся. Миссис Прайс считает, что церковь слишком мала.

— Но ведь я ей уже сказала, что там хватит места для всех!

— Да, но теперь, когда она снова увидела здание, она уже не так уверена. Представляешь, она близка к истерике и, похоже, не успокоится до тех пор, пока ты не приедешь сюда лично.

— Господи помилуй! Эта женщина просто невозможна.

— Знаю, но сделай милость. Я просто не знаю, что делать.

— Хорошо, сейчас приеду.

Эми поспешно села в машину и поехала в церковь. Та находилась в окрестностях городка — старинная маленькая церковь, почти часовня, из серого камня, построенная в XVII веке. Солнце с трудом пробивалось сквозь сизые тучи. В старых вязах гомонили грачи, а под стертыми от времени плитами покоились многие поколения прихожан. К церкви вела дорожка, вся усыпанная пурпурными и бурыми листьями. Эми вышла из машины и на мгновение остановилась. Вокруг стояла звенящая осенняя прохлада. Мертвые листья, кружась, медленно падали на почерневшую от дождя землю. Девушка смахнула листок с ветрового стекла и торопливо пошла к церкви, около которой не было ни одного человека.

Однако дверь в церковь была открыта. Внимание девушки привлек какой-то шорох, и, обернувшись, она заметила мелькнувшую между деревьями фигуру в черно-белом одеянии. Фигура исчезла, и Эми протерла глаза. На мгновение ей показалось, что это был священник в полном облачении, украдкой пытавшийся куда-то пробраться незамеченным. Глупость какая-то…

— Есть здесь кто-нибудь? — позвала Эми, входя в церковь. Сквозь стрельчатые витражи на темные плиты и древние гробницы, украшенные резными фигурами рыцарей и дам, лились разноцветные лучи. В церкви никого не было, и тем не менее Эми чувствовала, что она здесь не одна. — Есть здесь кто-нибудь? — повторила девушка.

— Да.

Эми стремительно обернулась и увидела Грига. От неожиданности сердце ее бешено заколотилось, и кровь прилила к щекам. Григ увидел, как она покраснела, и робко улыбнулся. Эми совсем смешалась.

— Не ожидала встретить тебя здесь, — наконец произнесла она. — Меня вызвали по работе…

— Я знаю, — прервал ее Григ.

Неожиданно из тени выступила Мэри.

— Боюсь, что я возвела напраслину на бедную миссис Прайс, — покаянно сообщила она. — Ее здесь нет.

Прежде чем Эми успела открыть рот, из-за дубовой двери вышла Долли.

— Речь идет о совсем другой свадьбе, — объявила она. — У нас возникла очень необычная ситуация, а поскольку ты у нас эксперт, мы сочли необходимым с тобой посоветоваться.

Захлопали двери, по церкви прошел шорох. Неожиданно оказалось, что здесь собрались все: не только ее секретарша и Долли, но и Энди, сэр Аластер, гордо выпятившая живот Альба и ее мать. Появился и Дойл, ухмыляясь от уха до уха.

— И что же это за необычная ситуация? — сдавленным голосом спросила Эми.

Григ взял ее за плечи и легонько развернул к стене.

— Ответ ты найдешь здесь.

Эми изумленно воззрилась на доску объявлений, где висел список церковных оглашений предстоящих браков, зачитывавшихся на воскресных службах. Как в тумане, девушка прочитала: «Григ Хэнкс, холостяк, и Эми Конуэй, девица. Если вам известна серьезная причина, препятствующая совершению этого союза, назовите ее. Это третье оглашение».

— Третье оглашение… — прошептала ошеломленная девушка.

— Было довольно трудно не пускать тебя в твою любимую церковь два воскресенья подряд, — пояснил Григ.

Эми поискала глазами сестру.

— Так ты все знала? — обвиняющим тоном спросила она.

— Разумеется, — призналась та. В ее глазах плясали веселые искорки. — Было нелегко держать это в тайне, но мы все же справились.

— И кому принадлежит эта блестящая идея?

— Ей!

— Ему!

Григ и Долли произнесли эти слова одновременно, указав друг на друга. И расхохотались, как двое заговорщиков. Эми рассеянно провела пальцами по волосам.

— Ты же сама мне сказала, что Григ без меня обойдется. Причем специально приехала, чтобы это сказать.

— Правильно, — подтвердила кузина. — Я только не сказала тебе, что он потом взял свои слова назад и попросил меня помочь завоевать тебя. И я согласилась.

— Долли сказала, что лучше всего застигнуть тебя врасплох, чтобы не было времени спорить, ибо ты у нас слишком властная натура. — В глазах Грига мелькнул озорной огонек. — И вот теперь вся наша компания здесь. Ждали только тебя. Ты же у нас специалист по свадьбам. Что ты предлагаешь?

Прежде чем Эми успела собраться с мыслями, появился священник в полном облачении.

— Вы готовы? — спросил он.

— Не совсем, — растерянно отозвалась Эми.

— Мне сказали, что свадьба состоится в два часа, а сейчас уже почти два.

— Однако вы все забыли одну вещь, — негромко сказала Эми. — Прочитайте, что здесь написано: «…серьезная причина, препятствующая совершению союза». — Девушка повысила голос и объявила на всю церковь: — Я заявляю о существовании препятствия.

— Боже мой! — в смятении воскликнул священник.

— Да нет никаких препятствий, — вмешался Энди. — Кольцо у меня…

— А лицензия — у меня, — добавил Григ.

— А я буду посажёным отцом, — присоединился к ним сэр Аластер.

— Препятствие существует, — упорствовала Эми. — И оно именуется Григом Хэнксом.

— А я думал, он — жених, — растерялся священник.

— И он же является препятствием, — сердито сказала Эми. — Ибо он настолько самонадеян, что осмелился объявить о нашей свадьбе, не спросив моего согласия.

— Я спрашивал, — возразил Григ. — Ты ответила «нет». Я понял, что разговаривать с тобой бесполезно, и решил действовать.

От такой наглости у Эми перехватило дыхание.

— И у тебя хватает нахальства требовать, чтобы я вышла за тебя замуж?

— Я не требую, — поспешно ответил Григ. — Я умоляю. — И он при всех опустился перед ней на одно колено и взял девушку за руку. — Прошу тебя, стань моей, Эми, потому что я не могу жить без тебя. Я тебя безумно люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Эми лишилась дара речи. Она, всегда умевшая найти нужные слова, сейчас не могла вымолвить ни звука. Ее сердце вдруг переполнилось пылкой и нежной любовью к этому мужчине, пожертвовавшему своей гордостью — тем, чем он дорожил больше всего, — ради того, чтобы изгнать призрак прошлого. Его глаза светились любовью, и сердце девушки запело от счастья. «Когда по-настоящему любишь человека, не может быть никаких „но"…»

Не зная, как поступить, она беспомощно произнесла дрожащим голосом:

— Встань, пожалуйста, с пола. У тебя брюки запылятся.

Григ послушно поднялся и обвел взглядом собравшихся, застывших в напряженном ожидании.

— Все хорошо, друзья мои, — сообщил он. — Она согласна.

Под радостные возгласы Григ крепко прижал к себе невесту и страстно поцеловал. Последние сомнения исчезли. Эми порывисто обняла любимого, отвечая на его поцелуй. Им надо было так много сказать друг другу, но это могло и подождать. Сейчас говорили только их сердца и губы. Эми прочла в глазах Грига огромное облегчение. Он ужасно боялся, что их отчаянный план потерпит неудачу, и этот страх лучше всяких слов сказал девушке о том, как глубоко его чувство.

Священник тактично кашлянул, и этот звук немедленно привел всех в движение. Долли оторвала Грига от Эми и решительно повела ее в маленькую комнату, где Дойл распаковывал роскошное подвенечное платье, которое Эми уже примеряла при Григе. Вошла Альба и принялась помогать Эми, суетясь вокруг, как наседка. Материнство совершенно преобразило Альбу. Она протянула Эми синюю шелковую розетку.

— Что-то взятое взаймы и что-то синее. Я не верю в приметы, но все же… — сказала она. — Ее можно приколоть к нижнему белью.

— Ты не могла бы приколоть эту штучку сама? — с улыбкой попросила Эми.

Наконец туалет был завершен, и все дружно отошли в сторону, чтобы полюбоваться невестой.

— Я так и знал! — с радостным вздохом объявил Дойл. — Это платье совершенно не подходило Долли, зато тебе идет бесподобно.

Рассматривая себя в зеркале, Эми вынуждена была признать, что Дойл прав. Подсознательно она выбирала платье для себя, а это означало, что в глубине души готова была выйти за Грига уже давно, — возможно, даже с самой первой встречи.

Раздался деликатный стук в дверь, и сэр Аластер спросил:

— Вы уже готовы? Можно войти?

При виде невесты в подвенечном платье его глаза радостно заблестели. Предлагая ей свою руку, чтобы отвести к венцу, будущий свёкор шепнул:

— Подожди, вот увидишь, какой прием нас ожидает в поместье!

— Но ведь я не… — удивилась Эми.

— Ничего, я все устроила, — вмешалась Долли. — Ты меня хорошо обучила. Вот, держи букет.

Орган заиграл свадебный марш. Перед тем как пройти по проходу, сэр Аластер ободряюще похлопал Эми по руке. И вот уже алтарь, и перед ним стоит Григ, взволнованный и счастливый.

Эми медленно двинулась вперед, не сводя сияющих глаз с жениха. Он смотрел на девушку любящим взглядом, и в его глазах светились преданность и гордость. Впереди у них были годы. Может быть, Григ и не станет каждый день объясняться ей в любви, но Эми твердо знала, что его пылкое сердце принадлежит только ей…

Она подошла к алтарю. Григ улыбнулся и протянул ей руку. Теперь его глаза сияли не только любовью. В них светилось торжество и счастье — ведь он сумел завоевать любимую женщину!

Рука об руку они повернулись к священнику, и тот повысил голос:

— Возлюбленные братья и сестры, мы собрались здесь, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину…