В среду с утра пораньше мой сон был самым беспардонным образом прерван радостно попукивающим мобильником. Теперь я вспомнила, почему так долго им не обзаводилась. Кому понравится, когда тебя будят ни свет ни заря — и кто? Неугомонное электронное устройство! — если ты спишь, как Пинкертон. От прикосновения Карлоса плечо до сих пор гудело и жгло. Я всю ночь проворочалась, то и дело просыпаясь в поту.

Вырвав телефон из зарядного устройства, я рявкнула в трубку:

— Алло!

— Мисс Блейн, я вот по какому вопросу. В свете воскресных событий мне потребуется независимая проверка аппаратуры перед сегодняшним сеансом.

Через несколько секунд до меня дошло, кто звонит и по какому поводу.

— Такман, сейчас семь утра. А ваш сеанс начнется только в полчетвертого.

— Да. Все решилось в последнюю минуту. Я подумал, вам понадобится время все организовать, — ответил Такман. Его голос источал снисходительность. — Вы ведь как-то раз уже приводили своего специалиста. Осмотрите с ним комнату и поприсутствуйте на сеансе: мне нужно подтверждение, что правила безопасности соблюдены.

— Послушайте, доктор Такман, мой специалист не работает бесплатно, и его еще нужно найти. Может, он занят. — Я принялась соображать, стоит ли будить Квинтона. Он спал как сурок. — Раз вам так приспичило, готовьтесь раскошелиться. И то, если я его уговорю.

— Деньги не проблема. То, что случилось в прошлый раз, не должно повториться. Я весь день провел на телефоне, уговаривая членов группы собраться еще раз. Они вбили себе в головы, что это был дух Марка Луполди, пришлось сделать вид, что я согласен. Я позаботился о дополнительных мерах безопасности, ввел более строгие правила и требования к документации. Осталось только получить заключение независимого эксперта. У нас всего один день.

Я медлила.

Такман вышел из себя.

— Черт! Я всю ночь не спал!..

Я не поверила своим ушам, когда услышала в его голосе жалобные нотки. Может, он устал или был напуган…

— Успокойтесь, доктор Такман, — уступила я. — Я все сделаю.

— Мне нужна эта экспертиза, — пропыхтел он в трубку.

— Понимаю. Я потороплюсь. Проследите, чтобы помещение было закрыто на ключ. Никого не впускайте до нашего прихода. В крайнем случае, если возникнет такая необходимость, только в вашем присутствии. То же самое касается и аппаратной. Чтобы никто, кроме вас, туда не входил.

Такман глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Это напомнило мне технику релаксации, которая мне бы тоже не помешала.

— Ладно. Я прослежу. Я попрошу Терри прочитать за меня лекцию, а сам буду в комнате.

Повезло Терри. Ему представился уникальный шанс выйти из тени великого доктора Такмана.

— Хорошо. До встречи.

Я выползла из дома на короткую пробежку, приняла душ и немного повздорила с хорьком за право обладания бананом, который она пыталась утащить в свою майонезную банку. Я всегда побеждала и всегда чувствовала себя виноватой — из-за укора в ее глазках-бусинках. Еще одна причина не заводить детей: если уж двухфунтовый хорек вертит мною как хочет, одно движение когтистой лапки — и я готова на все… Что же со мной будет, когда появится ребенок? Тотальное рабство?..

Пришлось нарушить закон: я позвонила по телефону, сидя за рулем. Верх безрассудства, если учесть, что большинство сиэтлских водителей до безобразия беспечны и рассеянны. Где каждое утро вы находите свой портфель с бумагами? Правильно, на крыше автомобиля!

Я должна была оставить Квинтону сообщение, где в двух словах разъясняла ситуацию и просила, чтобы он мне перезвонил как можно быстрее.

Он перезвонил в начале одиннадцатого и согласился помочь, рассчитав, что на все про все: осмотр, проверку, составление отчета — уйдет два-три часа. Я предложила встретиться в одиннадцать за завтраком в «Мерчантс кафе», а оттуда уже поехать вместе.

— Надеюсь, он готов раскошелиться, — сказал Квинтон.

— Готов.

— Хорошо, потому что он мне сразу не понравился. Если клиент — урод, я требую прибавки за вредность, а если и клиент — урод, и работа срочная, требую двойную прибавку, — добавил он и зевнул. — До встречи в одиннадцать.

Когда мы прибыли, Такман раскладывал бумаги на столе для сеансов.

При взгляде на моего эксперта у Такмана на лице появилась снисходительная ухмылочка, которая сползла, стоило Квинтону приступить к работе. Может, он и странный, но дело свое знает, и я невольно улыбнулась, глядя на Такмана, обескураженного способностями нечесаного технаря. Квинтон обнаружил несколько недочетов, допущенных при установке новых такмановских игрушек, и тут же, на месте, их исправил. Он также извлек планшет-блокнот со сложной анкетой и задал психологу кучу вопросов о предыдущей установке, кивая, хмурясь и делая пометки в блокноте.

Спустя некоторое время он передал мне блокнот и попросил записывать за ним, пока он проверяет оборудование. Он достал инструменты и датчики и обошел помещение, проверив отремонтированные участки цепи и проведя ту же процедуру, что и в прошлый раз, только более тщательно. Когда мы закончили, было без десяти минут три; Квинтон забрал у меня блокнот, добавил несколько пометок и расписался.

Такман вручил ему дополнительный формуляр:

— Вы должны оставаться здесь во время сеанса, чтобы подтвердить исправность оборудования. — И с этими словами он ткнул пальцем в место для подписи.

Квинтон пожал плечами и не глядя подписал.

— Деньги ваши.

Он передал Такману кипу бумаг.

Услышав сумму, которую озвучил мой эксперт, Такман слегка побледнел, но согласился. Я сказала, что включу стоимость услуг в общий счет. Такман уже полез за чековой книжкой, пришлось ему объяснить, что Квинтон работает только за наличные. Доктору это показалось забавным.

Когда пришел Терри, в аппаратной стало тесно. Из-за давящих стен и недосыпа у меня возникло чувство, будто нервы оголены. Участники, ждущие начала эксперимента в помещении для сеансов, тоже казались взвинченными. В их разговоре то и дело проскальзывали резкие нотки, а датчики фиксировали скачки звука и энергии. Члены группы явно снова ждали чего-то особенного.

Патриция положила в центр стола веточку сухих цветов и теперь возилась с ними, пока остальные бродили вокруг. Нечто мощное и сотканное из Мглы колыхалось рядом, хотя из-за стекла оно просматривалось с трудом и выглядело как размытое пятно. Я увидела клубящуюся желтую массу, которая ассоциировала с Селией, и почувствовала волну холода. Из колонок аудиоаппаратуры доносились голоса Уэйна Хопке и Дейла Сталквиста, спорящие о возможности появления духа Марка.

— Есть что-нибудь странное? — спросила я, отчасти ожидая, что оборудование тоже зафиксирует скачок активности.

Участники собрались вокруг стола, Терри с Квинтоном следили за показаниями приборов.

— Электромагнитный фон местами выше нормы, — сказал Терри. — Согласно новому барометру, давление внутри комнаты тоже растет. Позже сравним его с давлением снаружи. Хотя… Может, дело в том, что народ в комнате на взводе.

Я кивнула и продолжила смотреть через стекло. Из-за усталости я постепенно превращалась в комок нервов.

Участники равномерно распределились вокруг стола, едва касаясь поверхности кончиками пальцев, на некотором расстоянии друг от друга. В итоге Иен оказался между Карой и Уэйном почти боком к зеркалу, а Ана стояла с другой стороны от Уэйна. Кен был прямо напротив зеркала между Аной и Патрицией, слева от которой, лицом к аппаратной, стоял Дейл Сталквист. Кара — с марлевой повязкой на раненой щеке — расположилась между Дейлом и Иеном. Кто-то включил магнитофон, и по комнате разлился хрипловатый голос гитары… Печальный блюз.

Уэйн прокашлялся и открыл было рот, но его перебил Дейл Сталквист.

— Здравствуй, Селия, — начал он, с вызовом глядя на Уэйна. — Ты с нами?

Столешница вдруг выгнулась посередине: стол менял форму, раздуваясь, словно шар. Обутые в железо ножки зарылись в ковровое покрытие, цветы соскользнули на коврик. Я почувствовала, как мой собственный узелок энергии во Мгле стягивается, на языке появился металлический привкус.

Терри оторвал взгляд от дисплеев и с тревогой произнес:

— Вижу формирующийся статический заряд. Температура падает…

— Как? — потребовал Такман. — Как быстро?

— Пять градусов в минуту. — Терри покачал головой и продолжил наблюдать за приборами. — Электронные дисплеи барахлят. Предположительно из-за мощных электромагнитных помех…

— Во время испытаний все было чисто, — заявил Квинтон. — Новое оборудование прекрасно работало.

Комнату, где проводился эксперимент, сотряс удар грома.

Участники занервничали, косясь друг на друга. В расплывчатом желтом комке энергии вдруг появилась зазубренная ярко-красная кромка. У меня на глазах желтая дымка распалась на части, собралась, снова распалась и потихоньку пошла от центра стола по направлению к людям. Самые крупные облачка двинулись к Кену, Ане, Иену и Каре, то и дело выстреливая желтыми и красными вспышками. Шарики поменьше, подобно всполохам зарницы, подбирались к Уэйну, Патриции и Дейлу.

— Селия? — нервно спросил Дейл.

— Может, это Марк, — предположила Патриция. Стол затрясся мелкой дрожью, словно собираясь с силами.

— Бред, — выпалила Кара.

Стол взвился вверх и упал на место, вонзившись ножками в ковер. Он задергался и затрясся, корчась в руках собравшихся, как раненое животное. Патриция взвизгнула — стол придавил ей ногу.

От стола горячими волнами расходилась чистая ярость, и я почувствовала, как ответный жар охватывает мои члены. Стол закружился под сверкающим пологом Мглы, встал на одну ножку и на глазах у всех с силой лягнул в грудь Кару и Иена. Кара упала на колени, стол врезался в Иена еще раз, а затем рухнул на место. Иен отошел в сторону, держась за ребра и пошатываясь.

— Давление… — начал было Терри.

Под треск и шипение магнитофона стол понесся к стеклянной перегородке и с громким стуком оторвался от пола. В аппаратной пронзительно завизжала сигнализация.

— Нет! — воскликнул Терри, не отрывая взгляда от приборов. — Не может быть!

— С оборудованием все в порядке, — сказал побледневший Квинтон. Он поводил датчиком над панелью. — Но здесь становится слишком жарко…

Стол с грохотом врезался в перегородку, проделав в стекле отверстие размером с пляжный мяч.

В дыру хлынул ледяной воздух, и аппаратная наполнилась вонючим едким дымом. Я зашлась в кашле — и вдруг согнулась пополам от внезапного чувства дискомфорта — меня словно ударили под дых. Тем временем стол с глухим стуком упал обратно на пол. Стекло больше не заслоняло обзор; я четко разглядела четыре огромных скопления энергии, нависших над Карой, Иеном, Аной и Кеном. Защитный барьер Кена и призматические вспышки вокруг Иена исчезли, как будто их и не было. Четыре миниатюрных силовых шторма разрывали стол, пульсируя красным и желтым.

Из комнаты для сеансов раздались крики. Стол, окутанный пульсирующим сверхъестественным пламенем, надвинулся на Кена, припечатав того к стене под разбитым окном. Стол нападал снова и снова под пронзительный визг Аны. Кен несколько раз взмахнул руками и исчез из виду, погребенный под красно-желтой энергетической сущностью, которая нависла над ним, как гигантская птица-падальщик.

Магнитофон подмигнул ярко-оранжевой вспышкой и заиграл беспорядочную нарезку из джазовой музыки в стиле свинг: «Прыгая на опушке» Каунта Бэйси, «В настроении» Глена Миллера и «Пой, пой, пой» Луи Примы накладывались друг на друга, создавая жуткую какофонию.

— Прекратите! — потребовал Такман. Он вскочил с места и загородил собой выход из аппаратной. Мы с Терри ошарашенно смотрели поверх его плеча на разверстую преисподнюю.

— Я тут ни при чем! — крикнул Терри.

— Датчики взбесились. Чертовщина какая-то, — выдохнул Квинтон. — Куда подевался огнетушитель?

Я больше не могла уследить за бесчисленными сгустками злой энергии, которые хозяйничали по всей комнате. Войско Мглы — вздымающееся цунами ярости и паники — бушевало повсюду. С полок в людей летели книги. Что-то красное вцепилось Патриции в волосы, и та вскрикнула от боли. Блеснула кровь и, описав дугу в воздухе, на пол упала блестящая сережка.

Во Мгле бушевала буря; стол снова накренился, как бык копытом, взрыл ножкой ковер и дернулся к углу у двери, где на корточках, прикрывая голову руками, пряталась Ана. Рядом лежали Дейл и Кара: Дейл накрыл жену своим телом. Иена, Кена и Уэйна видно не было: они распластались на полу под разбитым окном в аппаратную.

Видеоаппаратура не зафиксировала разгул стихии. На мониторе было видно лишь, как странно двигаются тени от раскачивающейся люстры. Я увидела, как Уэйн трясет Кена за штанину и что-то говорит; из-за странного холода у него изо рта вылетают облачка пара, но орущий магнитофон заглушает слова; затем Уэйн поворачивает голову и глядит в направлении стола.

Я снова посмотрела сквозь дыру в стекле. Оставляя за собой желтые и красные полосы, стол бросился к Ане. Она увернулась, перескочила через Сталквистов и Иена и запрыгнула на диван, все еще закрывая голову руками, словно преследуемая невидимым вороньем.

Стол дернулся, изменил направление, затем наклонился и прицелился к диванным подушкам. Ана оттолкнулась от спинки дивана и, скользнув ногами по обивке, перелетела через ближайший к двери подлокотник — в тот самый миг, когда стол врезался в диван.

Уэйн рванулся к Ане, и его жилистая рука поймала девушку в полете. Он дернул дверную ручку. Ручка осталась в его руке.

Стол отскочил, упал набок и завертелся на кромке столешницы, толчками подбираясь к двери.

Рядом со мной Терри и Квинтон хлестали снятыми куртками по контрольной панели. Откуда-то снизу вырывался дым.

— Наружу, быстро! Панель горит!

Дейл Сталквист ухватил крутящийся стол за ножку и стал оттаскивать от жены и Аны. Красно-желтый свет кружил по комнате, словно в стробоскопе, делая всю сцену похожей на скачущие кадры из фильма ужасов. Патриция подобрала деревянный стул и с воплями принялась колотить по взбесившемуся столу. По ее щеке стекала кровь.

Я должна была поближе разглядеть Селию. Не обращая внимания на царящий вокруг хаос, я метнулась к двери в миг, когда доска с рождественскими огнями в комнате для сеансов взорвалась. Магнитофон сдавленно взвыл на прощание, перед тем как замолкнуть, в обеих комнатах вырубился свет.

Сзади просвистел огнетушитель, я устремилась в коридор. Дверь в комнату сеансов с грохотом распахнулась, и из нее хлынул горячий поток света и спутанных прядей, из которых состояла Селия. Уэйн, Ана и Кара выскочили в коридор, а я ступила внутрь, в прожорливое пламя полтергейста.

Смерч ярости бушевал вокруг, он рвал и метал со смертоносной силой, расшвыривая все на своем пути. Грани блестящих как льдинки кристаллов нарезали время на тонкие ломтики, которые сменяли друг друга, будто в калейдоскопе; обрывки воспоминаний хлестали меня по лицу — мгновения из жизней, беспорядочные осколки лиц… Терпкий запах оружейного дыма и морских водорослей. На меня навалилось ощущение чего-то чуждого, злого и порочного, и я, пошатываясь, пошла вперед, в отчаянной попытке вырваться.

Затем ощущение прошло, в коридоре вокруг меня сгрудились участники сеанса: кто-то что-то бормотал, кто-то бился в истерике. Вместе с холодом из комнат веяло запахом едкого дыма и химикатов из пены огнетушителя. Но я никак не могла избавиться от другого запаха — Вонь, державшаяся под запахом суперклея в квартире Марка. Запах полтергейста…

Я повернулась и увидела, как воронка Селии оседает, крутясь и утекая вниз, будто вода в сливное отверстие, оставляя за собой лишь тусклые, истрепанные, похожие на паутину нити, которые опутали всех участников. Я вздрогнула. Передо мной было существо невиданной силы — существо, созданное ради разрушения, и исходящий от него запах только утвердил меня в мысли, которая с недавних пор зрела в моей голове. Я только что побывала внутри твари, убившей Марка Луполди.

Оно не случайно здесь находилось — далеко не случайно. Кто-то из этих людей сотворил призрака-убийцу. Я не сомневалась, хотя и понимала, что Солиса такая правда не обрадует. Он потребует более прозаических объяснений, и, вполне возможно, именно мне придется ему их предоставить. Кто, если не я?

Я стояла в коридоре и, затаив дыхание, их разглядывала. Кен так и не вышел из комнаты. Такман и Терри появились в коридоре, а следом за ними, в клубах дыма, и Квинтон. Кара стояла, опершись на руку Дейла — наконец-то она позволила мужу себя утешить. Я заметила тонкую струйку крови, вытекающую из-под повязки. Уэйн снова куда-то исчез, оставив Иена присматривать за Аной.

Я поймала Уэйна на выходе из комнаты для сеансов. Бросив случайный взгляд внутрь, я увидела Кена, который сидел, прислонившись к перегородке аппаратной. Он помотал головой, будто был оглушен или контужен. Я посмотрела на Уэйна.

— Синяков много, но все кости целы, кажется, — сказал он. — Просто от удара прибалдел немного. Может, вызовете «скорую», а я пока проверю остальных?

— Нужно успокоить народ и собрать всех в одном месте, чтоб люди не разбрелись.

— Проверьте вы. И предупредите Такмана. Он скорее послушает вас, чем меня.

— Ладно. Ждите, я скоро. — Я еще раз взглянула на Кена: ничего не изменилось, его щит из пустоты по-прежнему отсутствовал, но ничего необычного я не заметила. Я выудила сотовый и набрала 911, направляясь к Такману.

Квинтон выцепил меня в коридоре.

— Мне это совсем не нравится.

— Добро пожаловать в клуб. Что там случилось?

Он мрачно посмотрел на меня.

— Я тебя хотел спросить. Все работало как обычно ровно до той секунды, когда произошел скачок электроэнергии. Он-то и спалил все на фиг. А вот откуда взялся этот скачок, вопрос по твоей части.

— Боюсь, я тоже не в курсе, почему аппаратура взбесилась. Какая-нибудь разновидность призрачной энергии…

Квинтон отмахнулся.

— И знать не хочу. У меня от всей этой магии голова раскалывается. Вопрос на засыпку: не нагрянут ли сюда копы.

Я пожевала губу.

— Наверное. Они расследуют убийство. Я знаю следователя, который ведет это дело. Как я подозреваю, по меньшей мере за несколькими участниками проекта ведется слежка.

— Тогда я пошел, позвоню тебе позже. Надо кое-что проверить…

— Что-то случилось?

— Точно не знаю, хочу сперва убедиться. У меня есть твой сотовый. Позвоню, когда выясню. Все, меня тут не было!

Я не стала говорить, что думаю по поводу его странных взаимоотношений с полицией, лишь тяжко вздохнула.

— Я задержусь тут на некоторое время. Смотри, а то бы подкинула тебя до Пайонир-сквер… Сам-то доберешься?

Он хмыкнул.

— Как-нибудь найду дорогу. Поосторожнее тут, Харпер. Паршивое дельце.

Я смерила его сардоническим взглядом.

— Неужели?

Он ухмыльнулся, закинул на плечо рюкзак и, качая головой, размашистым шагом поспешил к лестнице черного хода.

Дальше я отловила Такмана, снизу уже визжали сирены и раздавался шум голосов и топот ног.

— Эй, — позвала я, хватая Такмана за плечо, отвлекая его от бьющейся в истерике Патриции, которая все еще зажимала кровоточащее ухо. — Через несколько минут здесь будет полиция, ни в коем случае не отпускайте народ…

По лестнице с чемоданчиками в руках поднялись медики «скорой помощи». Уэйн первым делом направил их к Кену, а затем вернулся на свой пост и продолжил сторожить главную лестницу.

Такман выглядел слегка ошарашенным.

— Что? Почему?

— Подозреваю, детектив Солис следит за вами и вашей группой. Наверняка кто-то уже позвонил в охрану насчет дыма и шума. Солис со своими ребятами будет здесь с минуты на минуту. Сохраняйте порядок и постарайтесь привести людей в чувство. Ни один полицейский не купится на бред о ручном привидении, которое съехало с катушек и напало на нескольких человек. Тем более если учесть, что один из ассистентов, работавших в проекте, погиб при загадочных обстоятельствах неделю назад.

Такман тяжело дышал и по-прежнему глядел сквозь меня. Я наклонилась к нему и заглянула прямо в остекленелые глаза.

— Такман, вы меня понимаете? Ау?

Он заморгал.

— Да. Кажется, да. — Он встрепенулся, приходя в себя. — Нельзя, чтобы группа расходилась. Вы останетесь или у вас дела?

Я улыбнулась.

— У меня есть занятия поважнее. Я бы хотела обсудить случившееся, но это подождет.

— Хорошо. — Он кивнул и отошел от меня, направившись к кучке испуганных людей, чтобы их успокоить и всему найти разумное объяснение.

Я посмотрела на бродящих по коридору горе-спиритов. Они постепенно заразились спокойствием Такмана и все равно выглядели испуганными и обескураженными. Они явно не осознавали, какой силой обладают. Большинство не осознавало. Но как минимум один из них это использовал.

Я последовала совету Квинтона и ускользнула до приезда полиции. Меня ждала встреча, которую я не могла пропустить. Даже ради Солиса.