Ей не нужно было спрашивать, почему он так на нее смотрит. Она знала это. Повернувшись, она вышла под дождь.

«Я бы ждал, когда ты заговоришь с другим мужчиной, чтобы обвинить тебя в измене». Ну что ж, больше ему не придется ждать.

Зонтик открылся над ее головой. Сэм последовал за ней.

— Я приехал раньше, — сказал он.

— Я вижу.

— Не присутствовал на поздравительной речи.

— Ну как все прошло?

— Сыро.

— Ты не выиграл?

— Нет. Я играл как идиот.

А теперь думает, в чем еще он был идиотом. Хорошо, она не собирается объяснять свое поведение. Вообще не будет ни о чем говорить. И, похоже, он тоже.

— Лодыжка лучше?

— Да, спасибо.

— Ты видела Деллу?

— Да.

— Ее выпишут в ближайшие дни?

— Да.

— Вот мы и дома, — сказал он, открывая дверь и отряхивая зонтик от капель. — Когда ты уезжаешь?

— Сейчас, если хочешь.

Мисс Спокойствие. Мисс Самоконтроль.

— Я имею в виду, когда тебе на работу?

На самом деле? А она подумала, что он имеет в виду совсем другое.

— У меня нет работы. Я буду искать новую. Наверное, чем скорее, тем лучше.

— Это было только на одно мгновение. Я быстро взял себя в руки. Не хочу извиняться.

— Тебе и не нужно.

— Нет. И я даже не могу обещать, что это больше не повторится. — (Она уставилась на свои руки.) — А если ситуация повторится, но только со мной? — спросил он. — Если ты увидишь, как незнакомая женщина обнимает и целует меня, что ты сделаешь?

— Выцарапаю ей глаза.

Он улыбнулся:

— Нет, ты подойдешь к ней, похлопаешь ее по плечу и попросишь самым вежливым тоном убрать от меня руки. Ведь правда?

— Я должна так сделать?

— Да. И она уберет, потому что ты можешь выглядеть очень угрожающе, если захочешь. И я скучал по тебе. Я не думал, что скажу это. Но это правда. Там были другие женщины, жены, подружки. «Не пей много, Джордж, — или Харри, или Вильям. Тебе больше не нужно пить — или говорить, или есть. Нам скучно». И я думал: Абби не такая. И был счастлив, а некоторые мужчины говорили мне, что я должен быть счастлив, что один. И когда я сказал, что больше не один, они воскликнули: «Господи, неужели она отпустила тебя одного? Она тебе настолько доверяет? Она, наверное, сумасшедшая». Ты сумасшедшая, Абби?

— Я сама себя об этом спрашиваю.

— Тогда я спросил, есть ли у их жен причины не доверять им. И все выглядели сконфуженными. «Ну, ты знаешь…» Я подумал, неужели все считают, что измена неизбежна?

— Я не знаю, — сказала она. — Некоторые женщины считают, что да, неизбежна. «Они же мужчины», — так они говорят, словно это объясняет все. Но зачем им это надо, если они любят друг друга? — Она изучала его лицо. Иногда он выглядел таким красивым, что от него трудно было отвести взгляд. — Мне было больно, Сэм. Я не могла поверить, что ты…

— Я знаю, я начинаю учиться читать твои мысли. Но правда в том, что я…

— Ждал этого?

— Нет. Был готов к этому.

— Это ужасно.

— Я знаю.

— Он только что стал отцом. Он был так взволнован! Он хотел рассказать об этом всему миру. Но там была только я. Они назовут его Джеком, — добавила она.

Тихим, гипнотизирующим голосом он спросил:

— А как ты назовешь своего, когда у тебя будет сын?

Она почувствовала, как бездна разверзается под ее ногами:

— Я не знаю.

— Но ты ведь хочешь детей, Абби?

— Да.

— И я тоже.

— Правда?

— Да, но я не назову сына Натаном.

— Нет.

— И я думаю, что нам пора в постель.

— Да? — слова было очень трудно произносить.

— Да.

В дверь постучали.

— Абби, Абби, это Грег, — дверь распахнулась. — Дверь была открыта, и я вошел, о… О, привет, Сэм! Я не знал, что ты вернулся… Я хотел оставить документы на подпись.

— Тогда оставь их. Ты все еще здесь?

Грег быстро положил бумаги на стол и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Почему он работает в воскресенье?

— Не знаю, но мне наплевать. По крайней мере — сейчас. Сейчас я предоставляю тебе право действовать.

Она начала медленно развязывать его галстук.

— Мне всегда хотелось сделать это.

— Правда?

— Да.

— А что еще тебе хотелось сделать с мужчиной?

Все у нее внутри задрожало от страсти.

— Поцеловать его вот так, — сказала Абби.

Он стоял неподвижно, не касаясь ее, только смотрел на нее. Ждал. И это возбуждало ее. То, что он был настолько сильным, настолько сосредоточенным, что мог ждать. Все, что он делал, возбуждало ее. Один взгляд его ярких голубых глаз разжигал в ней огонь. Она приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Только на мгновение, чтобы ощутить тепло его губ. Потом закрыла глаза и поцеловала его по-настоящему, долгим поцелуем, едва касаясь его тела, поцеловала в губы. Это было потрясающе! И он знал, какой эффект оказывает на нее.

Она сама не замечала, что издает звуки, сводящие его с ума. Она слышала только биение своего сердца, чувствовала только вкус его губ. Это было замечательно, но ей хотелось большего. Она медленно спустила его пиджак с плеч, скинула свои туфли и провела обнаженными пальцами ноги по его ноге.

Их губы на секунду расстались, и они оба распахнули глаза. Она начала расстегивать его рубашку.

— Оставь галстук, — хрипло приказал он.

Абби кивнула и, когда рубашка присоединилась к лежащему на полу пиджаку, начала покрывать поцелуями его грудь, лизать соски — она где-то читала, что это возбуждает мужчину. Он застонал — значит, сработало. Господи, спасибо тебе за глянцевые журналы — лучшие друзья девственницы. Она засмеялась.

— Что?

Взглянув на него, она покраснела, но улыбнулась счастливо:

— Я люблю тебя.

— Хорошо, — не отрывая от нее глаз, он начал снимать ее топик, затем бюстгальтер. Она оказалась по пояс голой.

Она помнила, словно сквозь сон, как он нес ее в спальню, и совсем не помнила, как он снял с нее остатки одежды.

Они занимались любовью медленно, эротично, тщательно исследовали тела друг друга, что совершенно лишило их сил.

Она улыбнулась:

— На тебе все еще галстук.

— Я чувствую себя несколько… боссом. Только Грегу не говори.

Смеясь, она поинтересовалась:

— Почему не говорить Грегу?

— Потому что он так мил, что все всегда всё ему рассказывают. Особенно пожилые леди.

— Я не пожилая леди.

— Пока еще, — пошутил он. — Если мы продолжим в том же духе, нам недолго останется.

— Так вот что нас ждет!.. Но мы не сможем продолжать, если я уеду в Англию, — промурлыкала она.

— А ты хочешь этого?

Она отрицательно покачала головой.

— Это ты хочешь этого, — она серьезно посмотрела на него. — Или?

— Нет.

— Мы ведь не будем встречаться изредка, когда нам удобно?

— Нет.

— Тогда могу я переехать сюда?

Теперь он отрицательно покачал головой.

— Тогда что?

— Я так далеко не планировал. Я не знал, чего хочу, пока не увидел тебя в коридоре больницы. Ты смеялась, я никогда не видел, чтобы ты смеялась. Ты всегда такая спокойная, холодная. Только однажды ты не была такой — когда ударилась головой о притолоку.

— Действительно, — улыбнулась она. — Продолжай.

— И я разозлился, потому что ты улыбалась другому мужчине… Я испугался, что ты можешь делить постель с другим мужчиной. Женщина, которая принадлежит мне, моя женщина. Я понял, что хочу быть единственным мужчиной в твоей жизни. Ты выйдешь за меня замуж? — серьезно спросил он.

Изумленная — так это было неожиданно, — она не могла сказать ни слова.

— Выйти за тебя? — выдавила она.

— Да.

Она испугалась:

— Я не знаю. Ты всегда говорил, что… О, Сэм! — беспомощно воскликнула она. — Я не знаю.

— Из-за того, что ты знаешь, кто я? Какое у меня прошлое?

— Нет, что ты! Но ведь ты сказал, что не любишь меня.

— Я много чего сказал. Я не знаю, люблю ли я, Абби, — честно признался он. — Я действительно не знаю. Я никогда не чувствовал ничего подобного к женщине. Никогда не чувствовал себя таким растерянным, таким беспомощным. Но я не хочу потерять тебя. Я очень боюсь.

Не уверенная в том, что ей следует ответить, она осторожно предложила:

— Может, нам стоит сначала пожить вместе, чтобы посмотреть, что получится?

Он обвел контур ее губ пальцами:

— Нам это не нужно.

— Разве? — изумилась она. — Но жениться так поспешно…

Повернувшись, чтобы смотреть ему прямо в глаза, она заметила, что он выглядит расстроенным.

— Тебе здесь не понравилось? — спросил он.

— Не в этом дело. Конечно, мне здесь понравилось.

— Тогда в чем?

— Я не знаю.

Она действительно не знала. Он погладил ее волосы.

— Я очень хотела, чтобы ты любил меня. Долго-долго. И теперь, когда все идет так хорошо, я не знаю. Я люблю тебя, Сэм, хочу быть с тобой.

Тогда почему же она боится замужества? Потому что не целиком открылась ему. Какая-то часть оставалась закрытой. Ведь она любила его. Она не знала его достаточно хорошо, но любила. Закрыв глаза, она попыталась представить их будущее, ее жизнь с ним. И ведь он не настаивал, не давил на нее. Просто ждал, гладил ее волосы. И шаг, который он хотел сделать, значил больше, чем все шаги, которые она могла сделать. С его опытом недоверия и измены… Если он думает, что у них все получится, если он готов верить, почему бы ей не сделать то же самое?

Если она скажет «нет», это будет изменой их чувствам, разве не так? Изменой его доверию к ней. Она хотела остаться с ним, не могла представить свою жизнь без него.

— Да, — сказала она.

Он взглянул ей в глаза:

— Ты уверена?

— Да, — сказала она тверже. — Я люблю тебя.

— Спасибо.

— За то, что я люблю тебя? — удивилась она.

— Нет, спасибо за доверие. Это то, что ты сказала тогда. Учиться любить, учиться верить.

— Да.

Он нежно поцеловал ее и спросил:

— Ты сказала, что моя мать не любила отца, когда выходила за него замуж, и он тоже не любил ее.

— Да. Он был симпатичным, богатым. Она думала, что он даст ей ту жизнь, к которой она стремилась. Она была молода, Сэм.

— А моему отцу просто нужен был кто-то достаточно хорошего происхождения, чтобы принимать гостей и устраивать ужины.

— Да. Она была настоящая леди, Сэм.

— Леди?

— Ммм… Она выращивала кабачки, — улыбнулась она.

— Кабачки?

— Да, а еще малину.

Он ждал дальнейшего объяснения, не понимая причины ее веселости.

— И, как видишь, — продолжила она, — твой отец узнал это. И попался.

— Попался?

— Ммм, это признак настоящей леди.

— Что?

— Выращивание кабачков, малины или крыжовника. Делла не была уверена, чего именно.

— Делла! — выдохнул он.

— Да.

— Так вот почему их брак распался! Потому что она выращивала кабачки и малину.

— Нет, нет и нет, — отвергла Абби это шутливое предположение. — Просто ей было скучно. Муж не обращал на нее внимания. Он понятия не имел, как ухаживать за женщиной, — Абби погладила Сэма по щеке. — Я не стремлюсь обелить их в твоих глазах. Но неужели ты не видишь? Они не любили друг друга, как мы с тобой! Как я, — поправила она, потому что не была уверена в его чувствах. — Я просто хочу, чтобы ты наладил отношения с матерью.

— Я знаю.

— Но, на всякий случай, могу я спросить? Мне нужно выращивать кабачки, Сэм? — улыбнулась она. — Чтобы стать леди.

— Звучит великолепно.

— Но как другие узнают об этом? — поинтересовалась она.

— Я скажу им, — пообещал он. — Скажу, что это отличительный признак настоящей леди. Здесь, правда, не слишком много плодородной земли, и семена достать трудно, но для тебя я постараюсь. Мы арендуем огородик в Ла-Линеа. Это все, что нужно для того, чтобы сделать тебя счастливой, Абби? Семена кабачков? — спросил он шутливо.

— Только если ты будешь доверять мне и не дашь мне скучать.

— О, у тебя не будет времени скучать.

— Да?

— Да.

Обняв его, она нежно прошептала:

— Тогда покажи мне, как ты собираешься избавить меня от скуки?

— С удовольствием!