– Джинджер! – услышала я сквозь сон, – просыпайся!

– Не хочу! – в шутку ответила я, потягиваясь, – хочу еще поспать, куда нам спешить? – вспомнила я, где нахожусь и почему.

– Просыпайся, сладкая, – настаивал Дэниел, поглаживая меня по волосам. Глаза никак не хотели открываться. Я ощутила как он поцеловал меня в шею.

– Если ты ляжешь ко мне и обнимешь меня, проснуться будет легче, – продолжала я дурачиться.

Легкий холодок обдал мою спину, но пропал, когда Дэниел залез в кровать и снова укрыл меня одеялом.

– И что ты наделала? – смеясь, сказал он.

– Что я наделала? – испугалась я.

– Догадайся, – прижался он ко мне сзади.

– Хочешь избавиться от этой проблемы? – догадалась я, – дай мне проснуться и прийти в себя.

– Хочу, но сначала я угощу свою любимую завтраком.

Надо же, за все время наших отношений сейчас Дэниел впервые не произнес ни одного грубого слова. С каких пор он стал таким романтиком в постели? Надо признать, эта метаморфоза польстила мне. Может быть это он ради меня изменился? Было бы приятно.

– Пойду принесу тебе кофе в постель, – одеваясь, пообещал Дэниел.

– Пугает меня, когда за меня вот так все делают, словно не могу сама, – засмеялась я.

– Если тебя пугает забота со стороны мужчины, значит тебя никогда раньше по-настоящему не любили, – неожиданно серьезно ответил Дэниел.

Я призадумалась: а ведь и правда, что-то в этом есть.

С удовольствием рассматривая хлопочущего Дэниела в зеленом халате, я почувствовала себя важной персоной, которой верный слуга готовит ванну, еду, помогает одеться. Вот это-то чувство и не позволяло мне никогда воспользоваться чьей-либо помощью. Все время начинаю ощущать себя вот такой белоручкой. Хотя в какой-то степени это было забавно.

«Что ж, по крайней мере читать я могу сама», – пришло мне в голову при виде тумбочки с журналами и бумагами, стоящей у кровати.

Желая что-нибудь полистать, я схватила черную кожаную книгу внушительной толщины. Наверное, роман или альбом про искусство. Я открыла.

То, что я увидела на первых же нескольких страницах, повергло меня в шок. Затем вызвало ярость:

«Индоевропейский миф о Триединой богине», «согласно исследованиям Маргарет Мюррей»… это что такое? «Проблематика индоевропейского мифа в современной методологии»?! Автор… Дэниел Фордж. Это безобразие! Значит, тогда в клубе моя теория была «романтичной и несостоятельной», а теперь мистер уважаемый ученый докатился до откровенного плагиата, не сумев признать, что не выдержит конкуренции. Кто-то, помнится, обещал, что не будет никаких грязный методов. Да как он…

Мою мысль прервали приближающиеся шаги Дэниела к спальне. Он принес маленький столик – очевидно для еды в постели – с кофе и булочками. На столике в маленькой вазочке стояла красная роза.

Дэниел аккуратно поставил передо мной столик.

– Добавить тебе молока в кофе?

– Спасибо.

– «Спасибо, да» или «спасибо, нет»?

– Спасибо, да.

Дэниел послушался.

– Очень вкусно, спасибо, – попыталась я улыбнуться. Надо же: он не забыл, что я люблю кофе с молоком и сахаром. Судя по вкусу, он положил ровно три куска. Вот змей!

– Все в порядке? – переспросил Дэниел. Возможно почувствовав, что мое настроение переменилось.

– Все отлично, – изо всех сил не подавала я виду, – а у тебя?

– Тоже все хорошо. Тебе нужно сегодня ехать на кафедру?

– Нет, я пока свободна. Жду вестей от мистера Хили.

– А, ну, значит, можно не спешить. Он очень обстоятельный.

– Да, иногда даже медлительный. Но хорошая работа не терпит суеты, верно?

– Что это тебя потянуло на философию? – удивился Дэниел.

– Философия секса, – попыталась я изобразить взгляд роковой женщины.

– Ого! От тебя я такого не ожидал, это даже для меня немного чересчур.

– А тебе что, неприятно? – продолжала я валять дурака.

– Очень даже приятно, просто привык к тому, что ты такая невинная и правильная.

– Может быть в меня вселился демон секса! – наигранно-томно ответила я.

– Когда ты так говоришь, я чувствую, что мой член сейчас взорвется!

В этот момент я почувствовала, что хочу ответить Дэниелу тем, что он, судя по всему, проделывает со мной. Он жутко нечист на руку, но роскошный секс дал мне слишком многое, чтобы просто так закончить отношения. Мне пришла в голову ранее недопустимая для моих моральных принципов вещь: стоит в ответ использовать его только ради секса. Почему бы нет? Как со мной, так и я. Как знать: если так не переживать из-за отношений, то и конкуренция будет не столь болезненной? Я выжму из него все, что захочу, чего я постеснялась бы делать с любимым человеком, а потом так его опозорю на защите, что век будет помнить. И в завершение – выброшу как использованные салфетки для спермы. Главное – успеть бросить его первой. Вот тогда я буду полностью удовлетворена. Во всех смыслах. В любом случае, влюбить и сделать меня зависимой от себя ему не удастся. Я вас раскусила, сэр Дэниел Фордж!

– Может быть потерпишь? Я предпочитаю, чтобы он взорвался внутри меня.

– А ты горячая! Кажется, я выпустил твоих демонов.

– Демоны не берутся ниоткуда. Если бы я этого не желала, их не выпустил бы никто. Я полюбила тебя и захотела, чтобы ты увидел меня со всеми моими демонами. Кстати, что ты там говорил насчет одеяла? – я стянула покрывало на живот, физически ощутив как освободившаяся грудь вывалилась наружу.

Ничего не отвечая, Дэниел убрал с кровати столик и залез ко мне. Я сбросила одеяло совсем. Дэниел прислонился ко мне и прошептал в ухо:

– Хочешь, трахну тебя сзади, как зверь?

Я поняла, что моральные тормоза меня больше не сдерживают и можно просто воспользоваться ситуацией, получая максимум удовольствия.

– Очень хочу! Если трахаться как звери, мы должны быть животными!

– Ты неподражаема! – пальцы Дэниела ласкали меня между ног, – но я хочу немного помучить тебя.

Он не заставил себя долго ждать. Я ахнула от нахлынувшего удовольствия и непривычных ощущений:

– Что ты делаешь? – удивилась я.

Дэниел ненадолго оторвался от своего занятия и со сладострастием пояснил:

– Ласкаю твою попку и щелочку… если ты стесняешься, могу перестать тебя мучить.

– Нет, пожалуйста, не прекращай, – обессиленно стонала я, – о-о-ой, как же приятно!

Его язык и пальцы расслабляли и будоражили одновременно. Перестав относиться к нашему роману серьезно, я больше не чувствовала стыда за свои желания и я понимала, что во мне просыпается что-то очень нехорошее и ненасытное. Но почему-то мне захотелось выпустить это «что-то». Так вот каков он, секс без любви, по животной страсти?

Я двигала бедрами навстречу его языку и пальцам, а Дэниел, затаив дыхание, все продолжал меня ласкать, я громко стонала от удовольствия, обнимая его шею ногами.

– Какая сладкая попка! – полушептал Дэниел, – вот бы заполнить и эту дырочку…

Я начала терять терпение:

– Трахни меня!

– Джин! Я оттрахаю тебя так, что ты забудешь где ты и кто! Но сначала я запытаю тебя!

С этими словами он взялся за член и стал проводить им у меня между ног, по губам, не проникая. Мне нестерпимо хотелось скорее ощутить его в себе, в самой глубине, но мой мучитель знал свое дело: он продолжал водить членом по губам, а пальцами массировал клитор, но прервался, не дав мне кончить. Я почувствовала как набухли и затвердели соски и захотела пощипать их, но Дэниел отстранил мою руку и сам припал губами. Сначала к одному, потом к другому.

– Трахни меня сейчас же! – попыталась крикнуть я, но охрипла и вышел только грубый шепот, каким разговаривал во время секса Дэниел.

Не церемонясь, он перевернул меня на живот и, притянув меня к себе за бедра, послушался. Вышло очень легко, потому что затянувшиеся ласки обильно увлажнили меня. По любимой привычке Дэниел несколько раз резко вошел вышел из меня, каждый раз на всю глубину. Я подстроилась под него и стала помогать ему, резко двигаясь бедрами. Он глухо постанывал, раззадоривая меня:

– Как хорошо в тебе, дорогая! Как жарко и влажно!

Уловив паузу, я повернулась к любовнику лицом и в буквальном смысле напрыгнула на его член, пока он стоял на коленях, ему осталось только поддержать меня под ягодицы. На этот раз ритм задала я, а Дэниел помогал мне.

– Засунь мне палец… «туда», – потребовала я, чувствуя, что сейчас кончу.

Он понял. И тут же дикие судороги накрыли меня, я закричала и ускорилась как бешеная, выжимая из сильнейшего оргазма все что можно, яростно целуясь. А затем без сил упала на простыни. Но член Дэниела еще продолжал стоять.

– Пососешь? – спросил он.

– С удовольствием, – согласилась я.

Дэниел уже находился на грани и, теряя всю свою обычную вежливость, кричал и рычал, вцепляясь мне в волосы и скользя между губ, трахая меня в рот:

– Боже, Джинжер! Да, как хорошо! Как сладко ты обволакиваешь член!..

Неизвестно какие эпитеты и сравнения выдал бы его воспаленный разум еще, но наконец и Дэниел разрядился и тоже обессиленно облокотился на подушки, тяжело дыша.

– Ты трахаешься как демон! – наконец произнес он на выдохе. Вид у него был совершенно утомленный.

– То ли еще будет. Мы не пробовали и половины того, чего мне бы хотелось.

– Интересно!..

– У меня масса фантазий!

– Надеюсь, нам хватит друг друга? – Дэниел пытался пошутить, но, кажется, был напуган и, судя по полувопросительной интонации, пытался скорее сам себя убедить в том, что это шутка.

– Ну, – выдержала я намеренную паузу, – хватит. Мне всегда хотелось заняться сексом в украшениях, как это описывается в Кама Сутре. Представляешь, рядом вода, везде свечи, на мне ничего нет, только бусы и серьги. И мы вдвоем…

Это было чистой ложью: подобные сцены из фильмов и книг – самое пошлое и мерзкое, что я могла представить. Хуже только сцены с лепестками роз на полу и постели («надо тоже взять на вооружение» – подумалось внезапно). Но мне хотелось вдоволь помучить незадачливого манипулятора. Впрочем, ему это понравилось:

– Было бы еще интереснее пустить свечи плавать по воде. Есть такие свечи в ракушках.

– Может быть мне еще надеть белый хитон?

– А почему бы и нет?

– Ты уверен, что у тебя в роду не было индийцев?

– Абсолютно. А жаль.

– А чем мы займемся после защиты, как бы она ни прошла у каждого из нас?

– Я не знаю, Джинни. Не хочу думать об этом.

Вот оно как? А я очень хочу, мистер Фордж. Сильнее этого я хочу только вывести вас на чистую воду. И желательно – на кафедре. При всех!

– Полагаю, – изобразила я мерзкий оскал озабоченной шлюхи, – что мы запремся тут у тебя и будем трахаться до потери памяти, чтобы забыть всю эту ненужную науку к чертям собачьим!

– Джин, что с тобой происходит? – кажется, начал догадываться Дэниел. Ну вот, переиграла!

– Ничего, ничего, ничего! Просто прекрасное настроение!

Дэниел как будто не поверил мне и перевел разговор на другую тему:

– Сегодня я встречаюсь с ребятами. Если хочешь, можешь остаться и посмотреть как мы работаем.

– Нет, спасибо, – насколько могла манерно ответила я, одеваясь. Мне нужно ехать домой.

Дэниел снова явил свою натуру (другого, впрочем, я и не ожидала):

– Ты так завела меня, а теперь хочешь просто взять и уехать? Нет, не выйдет!

У самых дверей он схватил меня за руки и припер к стене. Его зверский оскал не обещал ничего хорошего.

– Ты знаешь, что делают с плохими и непослушными девочками? – Дэниел обнял меня за ягодицы, но я вырвалась из объятий.

– Нет! – парировала я, поглаживая его чуть пониже живота, – зато знаю, что делают с плохими и непослушными мальчиками.

С этими словами я вырвалась из тесных объятий «Дуба» и выбежала из дома. Что ж, пусть помучается хотя бы чуть-чуть.