На следующий день мне стало легче, но болезнь еще полностью не отступила. Я продолжала принимать лекарства и, раз уж выдалось достаточно свободного времени, прямо в постели сидела за ноутбуком, продолжая дописывать диссертацию. Получалось с трудом, но по крайней мере отвлекало от плохого самочувствия. Написать мне удалось немного – всего главу. Из запланированных десяти у меня – считая почти дописанную – осталось две, но самые тяжелые. Голова у меня уже не работала и я решила посидеть в горячей ванне.
Только я об этом подумала, как зазвонил телефон. Это была Джейн.
– Привет!
– Привет! Зайти к тебе после собрания на кафедре?
– Я была бы рада.
– Только не надо думать, что я теперь всегда буду ходить тебе за лекарствами и покупать продукты. Ну, или хотя бы деньги на них давай, – Джейн как всегда обращала все в шутку.
– Не волнуйся. Лекарства у меня еще остались, деньги я отдам, а еды мне не нужно, ничего в рот не лезет. Мне просто хочется пообщаться с тобой. И к тому же узнать последние новости на кафедре.
– Все спокойно, Джинджер. Да и стерва оказалась не такой уж стервой.
– В каком смысле?
– Приду к тебе – все расскажу.
До прихода Джейн у меня было немного времени и я поспешила привести себя в порядок. Разбирая упаковки от лекарств и причесываясь, я поймала себя на мысли: «А вдруг снова вместе с Джейн придет Дэниел? Ему будет приятно видеть, что мне стало лучше». Забавно, что я об этом подумала.
Джейн не заставила себя долго ждать. Когда я открыла ей, она без всякого перехода обрушилась на меня с новостями:
– Мисс Лейн очень довольна твоим докладом и не перестает считать тебя, как она тогда в вашу первую встречу сказала, образованной и интересной. Но не могу сказать, что она довольна тобой. Говорит, что тебе так хотелось эффектно хлопнуть дверью, что ты наплевала на уважительное отношение коллегам и даже просто на правила поведения. А она этого терпе-е-е-еть не мо-о-о-ожет.
Последнюю фразу Джейн произнесла, пародируя высокомерную манеру разговора и привычку растягивать гласные у мисс Лейн.
– Вернусь после болезни и лично передам, что отвечаю ей полной взаимностью.
– Да ладно тебе, не бери в голову. Просто продолжай работать, тогда она перестанет цепляться к тебе. И знаешь, вы с ней похожи.
Надо признать, мне стало легче. До этого я была полностью уверена, что таким как мисс Лейн ничего нельзя доказать, не имея точно такую же внешность, возраст и научные взгляды как у нее. Или вообще идентичный генетический набор.
При воспоминании о том, что впереди наиболее тяжелая работа и наверняка еще более тяжелая защита, у меня неприятно заныло в животе. И почему я не умею врать? Если бы я только сказала будто заболела сильно, а не слегка простудилась, сейчас бы у меня было время и поправиться, и дописать работу в спокойной обстановке, и даже, может быть, посниматься у Дэниела.
– Да, – о чем-то вспомнила Джейн, – еще кое-что. У мисс Лейн работает ассистент, который, как она говорит, очень интересуется твоими научными изысканиями. Только она почему-то подозревает, что у вас с ним что-то может быть, – Джейн снова рассмеялась своим звонким смехом, – в этом все старые девы: своей личной жизни нет, так они приписывают бурные похождения всем окружающим! Никто этого ассистента даже не видел, особенно ты, а она уже говорит: «Я беспокоюсь, он, кажется, слишком уж увлечен мисс Руад, и больше ей самой, нежели ее работами, но здесь университет, а не бордель, поговорите с ней, Джейн».
– Бред какой-то! – не сдержалась я, – да кто ей дал право сплетничать, не имея на то никаких оснований?! Почему такие как она не могут завидовать молча? Как будто мне так нравится, что все вокруг обращают внимание на мою грудь и ноги, а не на мои мысли…
– Да не переживай ты так, – постаралась успокоить меня Джейн, – ты же знаешь, у них вообще непонятно что в голове творится. Продолжай пахать. Я уверена, когда она заметит твою фригидность, сразу проникнется к тебе симпатией.
При всей моей ненависти к культу агрессивной сексуальности слова Джейн о фригидности чем-то меня задели. Я что, и правда так сильно похожа на молодую версию мисс Лейн?
– Джейн, фригидность тут ни причем. В чем-то мисс Лейн права, хоть и смотрит свысока на всех: все-таки университет – это место, где учатся, преподают, обмениваются свежими мыслями и идеями, а для влюбленности есть масса других мест. Я надеюсь, когда мисс Лейн посмотрит мой труд, она будет выше всех мерзких сплетен. И не забывай, несмотря на то, что она мой оппонент, перед которым мне еще защищаться, я для нее «интересная и образованная».
Я что, оправдываю мисс Лейн? Или свою ипостась, схожую с ней?
– Надеюсь. А как у тебя продвигается работа с Дэниелом?
– Никак. Пригласил на концерт.
– По «плюсу»?
– Не знаю, наверное.
– Ничего себе «никак»! Меня этот жадина ни разу не проводил с собой, всегда приходилось как всем, платить за билет. Он хочет тебя…
– Эй!
– …сделать своей музой, а ты что подумала?
– Уже не важно. Тоже мне Аполлон выискался, за музами бегает.
Джейн улыбнулась:
– Ладно, мне пора, – она поставила на стол какой-то пакет, пахнущий сандалом и медом с травами – это тебе масла для ванны. Я знаю, ты любишь. Поправляйся, завтра позвоню тебе.
– Спасибо за подарок, Джейн. Не волнуйся, я не стану ждать пока ты тоже заболеешь, чтобы тоже тебе что-нибудь подарить.
– Надеюсь, – поддержала она тон беседы, – пока!
– Увидимся!
Муза… а ведь Дэниел почти напрямую сказал мне об этом и во время нашей вчерашней встречи, и во время моей фотосессии, если это можно так назвать. Может быть это у меня обычная паранойя и ему нужно лишь вдохновение? Ведь если разобраться, мне понравилось быть моделью и наверняка понравится быть актрисой, чувствуешь себя не просто вешалкой для тряпок или инструментом для осуществления чужого замысла, как мне внушали в детстве, а со-творцом. Пожалуй, Дэниел прав насчет силы перемены образа. Такие чувства, конечно, неведомы тем, кто занимается искусством лишь из-за денег, и он не просто хочет использовать меня, а я для него муза? Как бы там ни было, это очень лестно, что даже такой уделяющий внимание красивой внешности человек, разглядел за моей оболочкой любовь к творчеству. Но может быть, конечно, что это Джейн слишком о нем хорошего мнения. В любом случае я ничего не теряю. Наверное.
Пока я выздоравливала, Джейн то звонила мне поделиться новостями университетской жизни и откровенными сплетнями («Мистер Хили ходит такой выглаженный и выбритый, поет песни – не иначе влюбился», «мисс Лейн постоянно сидит одна после собраний, плачет, наверное, о своей жизни старой девы»), то приходила посмотреть вместе со мной какую-нибудь романтическую ерунду про нашедших свою любовь независимых женщин и, само собой, тут же перестающих быть независимыми. Я терпеть не могла такие фильмы, но веселый настрой Джейн позволял смотреть любую чушь, в процессе посмеиваясь над происходящим на экране. И зачем мне эта энергозатратная любовь, тем более как в книгах и фильмах? Дружба, вот что для меня ценно.
Все было неплохо, но диссертация странным образом застопорилась. Я ничего не могла поделать – две последние, самые важные главы, и общий итог не клеились. Я понимала, что времени еще довольно много и это внушало мне ложное чувство спокойствия и уверенности, что я еще успею все сделать. Показывать такое мистеру Хили, своему руководителю, я не могла, потому что стоило мне попытаться просто показать процесс написания основной, теоретической части, он начинал смеяться:
– Представьте, мисс Руад, что я пригласил вас к себе домой. Нет, не за этим, в моем возрасте несколько другие интересы уже. А, к примеру, я праздную день рождения и пригласил вас к себе. И вот приходите вы в надежде на праздничный ужин, наверняка еще специально не ели, а я веду вас на кухню: «Вот здесь варится суп, понюхайте, вот здесь стоит праздничный торт, тоже понюхайте», а здесь такое изысканное блюдо, что сам не знаю что такое, но должно быть очень вкусно, нюхайте-нюхайте, не стесняйтесь. Нанюхались? А теперь прошу к столу». А когда вы садитесь за стол уже изрядно проголодавшись, я приношу вам стакан воды с тостом или салат. Думаю, если вы убьете меня после этого, присяжные вас оправдают, – он начинал так заразительно смеяться, что поневоле хотелось смеяться вместе с ним, даже над собой, – Вот то же самое чувствуют те, кто вынужден вчитываться в процесс вашей работы, а не в ее хотя бы предварительные итоги, – снова говорил он очень серьезно.
В очередной раз слушать ту же самую лекцию в незначительно отличающихся вариациях мне очень не хотелось и я предпочла просто отдохнуть, если уж появился повод воспользоваться своей болезнью, а к работе приступить, когда пройдет апатия и снова появится вдохновение.
Однако дни шли, а вдохновение так и не приходило и меня это сильно начинало раздражать. Мне стоило большого труда не срываться на Джейн, которая продолжала поучать меня хуже трех матерей или старших сестер.
– Джинджер, ты работаешь? – вдруг спросила она, в очередной раз сидя у меня, когда мы вместе готовили обед.
– Работаю, не жалея сил, – мне было лень даже немного замаскировать сарказм.
– У тебя мало времени. Что ты скажешь мисс Лейн и, главное, мистеру Хили?
– Скажу «дайте мне доктора философии просто так, по доброте душевной». Подай масло.
– Хватит шутить, тебе нужно место преподавателя или нет?
– Да я, честно говоря, уже сама не уверена, что нужно. Раньше я мечтала об этом, а сейчас такая апатия, что уже ничего не знаю – чем я хочу заниматься, кто я, что дальше делать.
– Не нравится мне твой настрой, Джинджер, – обеспокоилась Джейн.
– А мне-то как не нравится! Помоги мне… хотя нет. Слушай, спасибо за помощь, но дальше я справлюсь сама.
– Ты уверена?
– Да, мне уже гораздо лучше. Спасибо, Джейн, я тебе позвоню.
Не потрудившись хоть как-то повежливее распрощаться с подругой, я буквально вытолкала Джейн из своего дома и, цепляясь за последнюю надежду на творческое воодушевление, набрала номер. На мое счастье Дэниел сразу же ответил:
– Алло!
По ту сторону слышался сильный шум, который Дэниелу приходилось перекрикивать. Было похоже, что он находится на концерте или слушает громкую музыку.
– Дэниел, твое приглашение на концерт еще в силе? – пришлось слегка повысить голос мне.
– Да, концерт через две недели и мне нужно репетировать, но если хочешь, можно на днях сходить куда-нибудь погулять и поговорить. У меня появилось несколько идей, которые могут понравиться тебе. Конечно, если болезнь уже отступила.
– Мне уже намного лучше, Дэниел, Джейн очень помогала мне все эти дни.
– Рад это слышать. Ладно, мне надо репетировать. Я тебе завтра позвоню и мы договоримся обо всем, ты согласна?
– Да, буду ждать твоего звонка. Пока, – я отключила вызов.
«Буду ждать твоего звонка»?! Да что со мной происходит? На меня это не похоже. Тем не менее ожидаемое воодушевление пришло. Я бессовестно в одиночку съела салат, который Джейн помогала мне делать, и попыталась сесть за диссертацию.