Все это я узнал от своего верного Черного Джека. Я мог бы усомниться в словах кого-нибудь другого, но его свидетельство было непогрешимо. Черный Джек был необычайно проницателен, и все его сообщения основывались на подлинных фактах.

У него были серьезные доводы, и он изложил их. Вот как это произошло. Однажды я сидел один на берегу водоема и читал книгу. Вдруг меня окликнул Джек:

– Масса Джордж!

– Ну, что тебе? – спросил я, не отрываясь от книги.

– Масса Джордж, все утро я стараюсь застать вас одного. Хочу поговорить с вами, масса Джордж!

Я обратил внимание, что Джек сказал это необычайно торжественно. Машинально я закрыл книгу и взглянул на Джека; выражение лица его было таким же торжественным, как его речь.

– Поговорить со мной, Джек?

– Да, масса Джордж, если вы не заняты.

– Я не занят, Джек. Говори, я слушаю.

«Бедняга, – думал я, – и у него есть свои горести. Должно быть, он хочет пожаловаться мне на Виолу. Злая девчонка всегда заставляет его мучиться ревностью. Но чем же я могу помочь ему? Не могу же я заставить ее полюбить его. Нет! Привести лошадь на водопой может один человек, но и сорок человек не смогут заставить ее пить! Взбалмошная девчонка будет поступать так, как ей взбредет в голову, и никакие увещевания тут не помогут...»

– Так в чем же дело, Джек?

– Вы сами знаете, масса Джордж, что я не люблю вмешиваться в семейные дела, но, видите ли, тут совсем не ладно...

– В каком смысле?

– Да наша барышня... молодая леди...

«Как это вежливо со стороны Джека называть Виолу „барышней“!» – подумал я.

– А что, тебе кажется – она обманывает тебя?

– Не меня одного, масса Джордж.

– Ах, вот какая злая девчонка! Но, Джек, может быть, ты все это только воображаешь? Разве у тебя есть доказательства ее неверности? Разве кто-нибудь за ней ухаживает?

– Да, сейчас особенно, и больше, чем раньше.

– И это белый?

– Ах, боже мой! – воскликнул Джек. – Удивительные вы вещи говорите! Конечно, белый! Кто же, как не белый, смеет ухаживать за молодой леди?

Я не мог не улыбнуться при мысли о том, что Джек считает свою красавицу неприступной для кавалеров его племени. Я как-то раз даже слышал его хвастливые слова, что он единственный негр, который осмеливается ухаживать за Виолой.

«Ага, – подумал я, – значит, виновник его бедствий белый!»

– Кто же это, Джек ? – спросил я.

– Ах, масса, этот дьявол, Аренс Ринггольд!

– Что? Аренс Ринггольд ухаживает за Виолой?

– За Виолой? Господи, масса Джордж! – воскликнул негр, закатив глаза. – Я и не думал говорить о Виоле!

– О ком же ты говоришь?

– Да разве вы не слыхали, что я сказал «барышня»? Я говорю о барышне, о молодой леди, о мисс Виргинии.

– О сестре? Ну, Джек, это старая история. Аренс Ринггольд уже много лет ухаживает за сестрой. Да только она не любит его. В этом отношении можешь быть спокоен, мой преданный друг. Она за него не пойдет. Он ей противен, Джек, да и всем на свете тоже. А если бы даже он ей и нравился, то уж я ни за что не допустил бы этого брака. Можешь быть совершенно спокоен.

Мои слова, по-видимому, не удовлетворили негра. Он стоял, почесывая затылок, как будто хотел еще что-то сообщить мне. Я ждал, пока он заговорит.

– Простите меня, масса Джордж, за смелость, но вы ошибаетесь. Правда, было время, когда мисс Виргиния не обращала внимания на эту змею в траве. Но теперь все по-иному: отец его, старый мошенник и вор, умер, и молодой хозяин разбогател. Он теперь крупный плантатор, самый богатый из всех разбойников. Старая леди довольна его ухаживаниями за мисс Виргинией и приглашает в гости, потому что он богатый.

– Я знаю, Джек. Матушка всегда желала этого брака, но это ничего не значит: сестра – девушка своевольная и сделает обязательно по-своему. Она ни за что не согласится выйти за Аренса Ринггольда.

– Извините, но вы ошибаетесь. Она согласна.

– Кто вбил тебе это в голову, мой милый?

– Виола, квартеронка. Она рассказала мне все.

– Значит, вы опять друзья с Виолой?

– Да, масса Джордж, мы с ней теперь дружим. Это я был виноват перед нею. Теперь я уж больше не ревную ее. Она хорошая девушка, ей можно верить. Я ее больше не подозреваю ни в чем.

– Рад слышать это. Но скажи, что она говорила об Аренсе Ринггольде и моей сестре?

– Виола сказала мне, что мисс Виргиния видится с ним каждый день.

– Каждый день! Да ведь Аренс Ринггольд уже давно не бывает у нас.

– Вот вы и опять ошибаетесь, масса Джордж. Масса Аренс приезжает почти каждый день. Но тогда, когда вы и масса Галлахер уходите на охоту или учите добровольцев...

– Ты удивляешь меня, Джек!

– Еще не все, масса. Виола говорит, что мисс Виргиния стала совсем другая. Она уже не сердится на него, а внимательно слушает, когда он говорит. Виола думает, что она согласится выйти за него Это будет ужасно! Очень, очень ужасно!

– Послушай, Джек, – сказал я, – когда я буду уезжать, всегда оставайся дома и наблюдай за теми, кто приедет. Как только появится Ринггольд, немедленно скачи за мной.

– Хорошо, масса Джордж. Не беспокойтесь, домчусь стрелой! Как зигзаг молнии, смазанный салом!

И, дав такое обещание, негр удалился.

x x x

Несмотря на свою недоверчивость, я не мог пренебречь сообщением негра. В нем, несомненно, была какая-то доля истины. Негр был весьма преданный слуга и вряд ли обманул бы меня. И он слишком проницателен, чтобы его самого можно было обмануть.

Виола имела возможность наблюдать за всем, что происходило в нашей семье. Что же могло заставить ее выдумать подобную историю? Сам Джек видел Ринггольда у нас в доме, а мне об этом никто не говорил. Что же делать? Теперь у Виргинии оказалось сразу три поклонника: индейский вождь, Галлахер и Аренс Ринггольд! Неужели она кокетничает со всеми без разбора? Неужели она имеет виды на Ринггольда? Нет, это невозможно! Я готов был допустить любовь к солдату, романтическое увлечение храбрым и красивым вождем, но Аренс Ринггольд, пискливый, напыщенный сноб(65), у которого не было никаких иных достоинств, кроме богатства, – неужели это возможно? Конечно, тут не обошлось без влияния матери. Но мне никогда не приходило в голову, чтобы Виргиния могла уступить. А если Виола говорила правду, то Виргиния уступила или готова уступить! «Ах, матушка, матушка! Ты и не догадываешься, кого хочешь ввести в свой дом и любить, как родного сына!»