Охотники проспали долго и, когда проснулись, не могли определить, день сейчас или ночь. Они только гадали об этом, вспоминая, сколько времени прошло с тех пор, как они проникли в пещеру; но такого рода суждениям вообще нельзя доверять. И в самом деле, они сильно разошлись в своих предположениях: Карл считал, что они блуждают уже два дня и ночь, а по мнению его товарищей, они находились в пещере всего сутки.

Карл приводил в доказательство тот факт, что они зверски проголодались, – значит, прошло много времени; кроме того, он уверял, что они спали именно ночью, ибо инстинкт подсказал им это время отдыха. Впрочем, Карл и сам сознавал всю шаткость второго своего довода: ведь после бессонной ночи они вполне могли заснуть в любое время дня.

Возможно, однако, что Карл был и прав. Они долгое время блуждали взад и вперед и много раз отдыхали. Терзавшая охотников смертельная тревога гнала их вперед, и неудивительно, ведь они потеряли всякое представление о пройденных расстояниях и о времени, потраченном на бесплодные поиски. Охотники долго возились, устанавливая лестницу, и день уже клонился к вечеру, когда они вошли в пещеру. Поэтому можно допустить, что они уснули лишь на вторую ночь после того, как попали в это мрачное подземелье.

Так или иначе, они спали долго и крепко, хотя и неспокойно; им снилось, что на них нападают медведи и свирепые косматые яки. Они падали в бездонную пропасть и тщетно старались взобраться на высокие утесы. Впрочем, неудивительно, что в подобных обстоятельствах они видели такие страшные сны.

Пробуждение стало мучительным. Вместо радующего глаз солнечного света и синего утреннего неба они не увидели ничего – кругом царил мрак. Вместо пения птиц или просто веселых звуков они не услышали ничего – кругом стояла могильная тишина.

В самом деле, эта пещера могла оказаться их могилой: сперва они будут здесь заживо погребены, но рано или поздно она станет усыпальницей, где будут покоиться их кости.

Таковы были их мысли при пробуждении. Действительность оказалась ужаснее сновидений.

Если отсутствие света не мешает человеку превосходно спать, то на аппетит оно влияет еще меньше. Трапеза снова состояла из сырой медвежатины без хлеба и соли.

Насытившись, они принялись за дело, решив привести в исполнение замысел Карла. Он уже успел сообщить свой план товарищам.

Они должны были делать вылазки во все стороны от того места, где был убит медведь. Отсюда расходилось лучеобразно множество проходов – они заметили это, когда факелы еще горели. Решено было исследовать их все, один за другим. Исследовать постепенно, отрезок за отрезком, пока не изучат проход, идущий в каком-нибудь направлении. Шаг за шагом они будут ощупывать скалы по обе стороны прохода, пока не запомнят всех выступов или других ориентиров. Если ориентиров не окажется, то они их сделают, насыпая кучки камней или отбивая куски сталактитов топориком. Они хотели «переметить» все проходы, чтобы потом их узнавать, подобно тому как охотник отмечает свой путь в непроходимом лесу.

Это была очень удачная мысль, и при известном терпении и настойчивости их усилия могли увенчаться успехом. При таком планомерном обследовании пещеры была некоторая надежда выбраться из нее – ведь нельзя рассчитывать на счастливую случайность, находясь в сложном лабиринте путаных ходов.

Они знали, что для выполнения такого плана нужно время и терпение, но терпению все трое уже научились. Сооружение моста было хорошей школой. Возможно, что этот план потребует немного времени, но вполне вероятно, что его удастся осуществить не очень скоро. Они должны быть готовы и к тому и к другому.

Но, скорее всего, пройдет немало времени, прежде чем они снова увидят солнечный свет. О, как они мечтали увидеть светлый круг у входа в пещеру, на который они едва взглянули, уходя в глубь прохода!

Поэтому охотники решили избрать одно направление и тщательно обследовать данный проход, прежде чем входить в другие. Когда первый будет пройден до конца или они убедятся, что взяли неверное направление, они оставят его и начнут исследовать другой. Таким образом, рано или поздно они неизбежно найдут проход, который выведет их из этой гигантской «тюрьмы».

Прежде чем приступить к работе, они еще раз подвергли испытанию Фрица, но пес ни за что не хотел расставаться с тушей, и, хотя Каспару порой удавалось увлечь его за собой на некоторое расстояние, он всякий раз возвращался назад к медведю. Убедившись, что Фриц не может быть их проводником, они отвязали его с поводка и приступили к выполнению плана.

Они применили довольно остроумный способ: ощупывали стены, пока не обнаружили широкий проход, который вел из «зала», где они находились. Этот проход они решили обследовать в первую очередь.

Чтобы не заблудиться на обратном пути, один из них оставался на определенном месте, а двое других шли вперед, по временам останавливаясь и отмечая свой путь. Если бы двое разведчиков свернули в неправильном направлении и заблудились, они стали бы кричать – и третий указал бы им дорогу.

Таким образом они продвигались без особых затруднений, но очень медленно. Вы можете подумать, что они могли бы идти быстрее, зная, что не заблудятся на обратном пути. Но по дороге встречалось множество препятствий. Каждый боковой проход – а их были десятки – нужно было как-то отметить для будущих разведок, и знаки следовало сделать очень приметные, на что требовалось довольно много времени. Отметки делались на небольшом расстоянии друг от друга, чтобы их легче было найти на обратном пути. Приходилось также перебираться через большие валуны и переправляться через трещины, повсюду пересекавшие их путь, – все это тоже отнимало время.

Итак, они продвигались медленно и с большой осторожностью, и, когда настала ночь, то есть когда они устали и проголодались, по их расчетам, они прошли примерно полмили. За эти долгие, трудные часы их не порадовал ни один луч света, но, когда они вернулись к месту отдыха, в сердце у них теплилась надежда. Завтра или послезавтра, или днем позже – не все ли равно! – они твердо верили, что снова увидят солнце.