Прошла неделя с той нелепой встречи графа Роузвельдта и капитана Мейнарда в кабинете последнего, и они снова оказались в той же комнате.

Но обстоятельства изменились, и об этом свидетельствовала их наружность.

Оба казались такими веселыми и сияющими, словно вся Европа стала республикой!

Они не только казались, но и были веселы; и у обоих были на то причины.

Граф вошел. Капитан только собрался уходить.

– Какая удача! – воскликнул он. – А я собирался вас разыскивать.

– А я пришел в поисках вас! Капитан, мы могли с вами разминуться! Я бы и за пятьдесят фунтов не хотел этого!

– А я за сто, граф! Вы нужны мне по чрезвычайно важному делу.

– А мне вы нужны по еще более важному.

– Вы с кем-то деретесь, граф? Мне жаль. Боюсь, я не смогу вам помочь.

– Оставьте свои сожаления при себе. Скорее вы попали в такую переделку. Pardieu! Я прав?

– Совсем наоборот! Но я все же попал в переделку, как вы говорите, хотя и гораздо более приятную. Я женюсь.

– Mein Gott! Я тоже!

– Значит, она согласилась?

– Да. А ваша? Но мне не нужно спрашивать. Это та золотоволосая девочка?

– Я ведь сказал вам когда-то, граф, что эта девочка будет моей женой. И теперь имею счастье подтвердить это.

– Mere de Dieu (Матерь Божья! Фр. – Прим. перев.)! Замечательно! Отныне я верю в предчувствия. У меня тоже было предчувствие, когда я впервые увидел ее.

– Ее? Вы имеете в виду будущую графиню Роузвельдт? Вы мне так и не сказали, кого удостоили этой чести.

– Скажу сейчас, cher capitaine, потому что другой такой милой, красивой и достойной девушки вы не видели. Вы все равно удивитесь, когда увидите ее. Но только, когда мы будем стоять перед алтарем. Я как раз пришел просить вас об этом.

– Странно! Я о том же хотел просить вас.

– Вы хотите, чтобы я был вашем шафером?

– Конечно. Вы как-то согласились быть моим секундантом. Вы ведь не откажете мне сейчас?

– С моей стороны это было бы неблагодарностью: ведь я прошу от вас такой же услуги. Вы согласитесь, чтобы это было взаимно?

– Конечно. Можете рассчитывать на меня.

– А вы на меня. Но когда вас «окрутят», как выражаются британцы?

– В следующий четверг, в одиннадцать часов.

– В четверг в одиннадцать часов! – удивленно повторил граф. – Но ведь в этот день и час я тоже стану супругом! Sacre Dieu! Мы будем заняты одним и тем же делом в одно и то же время! И не сможем помочь друг другу!

– Станное совпадение! – заметил Мейнард. – И не очень удачное!

– Еще бы! Какая жалость, что мы не могли это разыграть по жребию!

В Лондоне сотни цервей, и им и в голову не пришло, что венчание может быть назначено в одной и той же.

– Что же делать, cher capitaine? – спросил австриец. – Я здесь чужой и не знаю ни души. А вы – вы хорошо говорите по-английски, но мне кажется, друзей у вас тоже немного. Что мы будем делать?

Мейнарду затруднение графа показалось забавным. Хоть он здесь тоже чужой, за себя он не опасался. В огромном Лондоне он знал многих, кто окажет ему такую услугу – особенно если узнает, что невеста дочь баронета!

– Постойте! – воскликнул Роузвельдт. – Нашел! Здесь граф Ладислас Телеки. Он мне не откажет. И еще … еще его двоюродный брат граф Франс! Почему бы ему не стать вашим шафером? Я знаю, вы с ним друзья. Я видел вас вместе.

– Совершенно верно, – согласился Мейнард. – Хотя я о нем сразу не подумал, граф Франс самый подходящий человек. Я знаю, что он согласится оказать мне услугу. Не прошло и десяти дней, как я помог ему стать гражданином этой гордой Британской империи, чтобы он мог сделать то же самое, что собираюсь сделать я, – жениться на леди, одной из самых знатных среди нашей аристократии. Спасибо, мой дорогой граф, за то, что напомнили о нем. Он подходит во всех отношениях, и я обращусь к нему с такой просьбой.

Они расстались: один в поисках графа Ладисласа Телеки, – другой – Франса. Оба предвидели приятную церемонию, самую важную в жизни каждого.