Действительно странное зрелище представлялось на водах Сан-Сабы. Эти обе фигуры имели все очертания лошадей, но величиной со слона. Но то, что они несли на себе, казалось странным для наблюдателей, находившихся на берегу речки.

Всадники не имели человеческого вида. Если же это были демоны, то демоны двойные, потому что у каждого было по две головы и по два туловища. Не мудрено, что Кленси и Вудлей, смотря на эту переправу, думали о существах фантастических, так как это зрелище способно было устрашить самые отважные сердца.

Скоро, впрочем, очарование исчезло, и здравый рассудок одержал верх. Они убедились, что фантастическая картина, представлявшаяся их взорам, была простой действительностью.

Вудлей сказал вполголоса:

— Две лошади и на каждой по два всадника. Всадники эти, — прибавил он, помолчав, — похожи на индейцев. Видите ли у них на головах пучки перьев? Конечно, это индейский головной убор. Существа, сидящие сзади них, похожи на женщин. Я думаю, что не ошибаюсь. Однако в этих степях у индианок всегда есть отдельные лошади. Странно, что они едут по двое, а еще более странно, что их всего две пары. Это сбивает Саймона Вудлея с толку и подает ему мысль о необходимости присмотреть за этими двойными всадниками. К счастью, мы имеем перед ними преимущество и воспользуемся этим. Они переправляются на ту сторону и, без сомнения, поедут по обыкновенной дороге, пролегающей через лес. Там мы можем захватить их, бросившись им наперерез поперечной тропинкой, которую я хорошо знаю. Идем, Кленси.

— А эти? — спросил Кленси, указывая на спящих товарищей. — Не лучше ли разбудить их, может быть, нам понадобится их помощь.

Вудлей подумал.

— Нет, — сказал он, — ведь индейцев только двое, а женщины не в счет, и мы можем смело справиться с ними. Однако, в самом деле — не разбудить ли Хейвуда, а Гаркнесс и мулат пусть себе дрыхнут. Да, возьмем с собой Хейвуда. Нед! послушай, Нед!

Слова эти были сказаны тихо на ухо Хейвуду, который вздрогнул и приподнялся.

Другое слово поставило его на ноги. Он немедленно понял, зачем его разбудили. Взгляд, брошенный на реку, объяснил ему все. Странные всадники были еще видны, хотя они почти уже переправились и выезжали под тень деревьев, окаймлявших луговой берег.

Вудлей в кратких словах передал молодому охотнику свой замысел с Кленси. Они втроем совещались с минуту, держа карабины в руках. Они не считали необходимым будить Гаркнесса и Юпитера, так как это было бы неосторожно: малейший шум, одна потерянная минута, и дикари могли ускользнуть. Они решились захватить индейцев и для этого были достаточно сильны.

— А лошади? — сказал Хейвуд, — не лучше ли ехать верхом?

— Нет, — отвечал Вудлей. — Если индейцы захотят убежать, мы можем остановить их выстрелами. Начни мы седлать лошадей, они услышат, бросятся в леса, и тогда мы их никогда не отыщем. Я знаю каждый вершок дороги, ведущей от реки; они должны ехать по ней, и мы можем быть прежде них на перепутье и захватить их, как в мышеловке. Нет надобности стрелять по ним. Они наши, как только мы схватим их лошадей за поводья. Имея при себе женщин, они не окажут ни малейшего сопротивления. Притом это могут быть мирные индейцы и было бы жаль убивать их, да в этом и нет надобности. Мы можем захватить их в засаде, что очень легко. Как вы думаете, Чарльз Кленси?

— Конечно, я одобряю ваше средство. Не следует проливать неповинной крови.

— В этом и не будет нужды, — повторил Вудлей. — Идем!

Три товарища готовы были в поход, когда возле них очутился вдруг четвертый. Это был Юпитер. Жизнь мулата и многочисленные бедствия приучили его к чуткому сну, и он уже с минуту как проснулся. Хотя спутники его и говорили почти шепотом, однако он расслышал достаточно, чтобы понять, что Кленси грозила опасность. Беглый невольник, а теперь человек свободный готов был отдать свою жизнь за того, кто помог ему избавиться от неволи.

Он просил позволения разделить опасность, какова бы она ни была.

Просьба Юпитера была уважена.

Но оставался вопрос, как быть с Гаркнессом? С ним не обращались как с пленником, однако ему не доверяли, а в ту минуту он мог быть опасен. Кто знает — были ли у него связи с негодяями, которых, по его словам, он оставил? А может быть, это одна только уловка?

И они колебались. Но Саймон Вудлей разрешил вопрос просто: схватил Гаркнесса за ворот, растолкал и заставил подняться.

Не дожидаясь никакого замечания со стороны изумленного спутника, старый охотник сказал ему на ухо:

— Послушайте, Джо Гаркнесс, ступайте с нами и не задавайте никаких вопросов. Слушай, Джуп, стереги его. А теперь, братцы, в дорогу! Нам едва остается времени дойти до места, где должны проходить индейцы. Ступайте по-кошачьи.

И старый охотник толкнул Гаркнесса к мулату, потом пошел вперед, а прочие последовали за ним гуськом. Кленси вел собаку на привязи.

Вскоре они вышли на дорогу, ведшую от реки. Она была хорошо видна и шла между деревьями, окаймлявшими речку, потом потянулась по безлесой долине, походившей на огромную степь.

Вудлей вел товарищей туда, где дорога выходила на открытую местность, и вел по диагонали. Они остановились между широколистыми пальметто и ожидали прибытия индейцев.