Мэрилебон сняла очки, яростно протерла их краем передника и снова водрузила на нос. Затем сжала Адину ладонь обеими лапами.
– Лорд Сидни доверился мне, – сказала Ада. – Я не могу его подвести!
Наступил день Праздника Полной Луны. Или, точнее сказать, ночь. Луна взошла яркая и круглая, и ее серебряный свет струился над всей усадьбой. Но от лорда Гота по-прежнему не было ни слуха, ни духа.
Через несколько часов должен был наступить Адин день рождения, но после того, как она посвятила членов Чердачного клуба в планы лорда Сидни, все, как и следовало ожидать, благополучно об этом забыли. Но сейчас девочку занимали вещи поважнее.
Ада набросила красную накидку и взяла фехтовальный зонтик.
– Ну, как я выгляжу? – спросила она.
Но Мэрилебон уже скрылась в глубинах стенного шкафа.
Бросив взгляд на свою кровать под восемью столбиками, Ада приметила на покрывале маленький конвертик, обернутый в полосатую бумагу и перевязанный ленточкой.
– Так ты не забыла!
Из гардероба донеслось тихое рычание.
Выйдя из дома, Ада услышала шорох каретных колес по гравию и, присмотревшись к дороге, убедилась: это ее отец!
Он ехал на своем любимом беговеле, «Пегасе». Позади него на седле уместилась какая-то дама, крепко обхватив его за талию.
За ними следовала изящная дорожная карета лорда Гота, в которую были впряжены две каурые лошадки.
Лорд Гот затормозил у крыльца и соскочил с беговела.
– Ада! – воскликнул он, широко распахивая руки.
– Отец! – закричала Ада, сбегая с крыльца и бросаясь к нему в объятья. – Как я рада, что ты вернулся!
– Как я рад, что я вернулся! Мне пришлось изменить маршрут ради встречи на паруснике в Ливерпуле, но я успел как раз к Празднику Полной Луны.
Он повернулся и помог своей спутнице слезть с беговела, который увели под руль два механика.
– Это мой друг, леди Каролина Блям. Мы встретились на берегу озера Уиндермир и с тех пор, кажется, не расставались.
– Так ты и есть малютка лорда Гота, – сказала леди Каролина Блям. – Ты такая хорошенькая в этой красной накидке!
Она звонко рассмеялась, а лорд Гот вздрогнул.
– Леди Каролина поможет мне судить этот, как бишь его, Большой Громнетовский конкурс кондитеров.
Лорд Гот пожал плечами.
– Вечно Сидни придумывает бог весть что. Впрочем, этим занимается Мальзельо.
Ада понимающе улыбнулась.
– А потом леди Каролина обещает мне вернуться к своему книжному клубу и оставить меня в покое!
– Ах, Гот, ты такой злюка! – проворковала леди Каролина, завладевая его рукой и не двигаясь с места.
И в этот момент раздался самый необыкновенный звук, который себе только можно представить. Как будто ослу зажали хвост в валик для отжимки белья, а кошка на раскаленной крыше угодила под копыто разъяренного быка.
– Громобойчики! – воскликнула Ада. – Точно вовремя!
– Думаю, нам надо присоединиться, – сказал лорд Гот без всякого энтузиазма.
Вдоль дороги шли четверо в соломенных цилиндрах, играя на инородных инструментах.
Позади них три дородные дамы распевали старинную новолунную песню «Добрый дедушка Коль был веселый король». За ними брели поселяне с зажженными факелами в руках, подпевая с таким рвением, что невозможно было разобрать слов. Замыкала процессию группа людей с выкрашенными синей краской лицами и в соломенных юбочках, спускавшихся им до щиколоток. На головах они удерживали наволочки, набитые соломой, и тащили за собой огромную ивовую корзину на колесах, в форме овцетаксы. Эта корзина была доверху набита каштанами.
– О, как это народно! Как духовно! – заохала леди Каролина Блям.
Все участники шествия собрались вокруг эстрады под «Стариной Харди», ярко освещенной полной луной. «Громобойчики» расположились на самой эстраде и грянули быструю песню, а три дородные дамы затянули свою любимую песню «Валяные сапожки без набоек».
Толпа вдруг раздалась, и мужчины с раскрашенными лицами вышли вперед. Они построились в два ряда и принялись в такт музыке лупить друг друга подушками по головам. Это продолжалось до тех пор, пока из наволочек не повысыпалась вся солома. Тогда оркестр заиграл «В лесу накрылась елочка», толпа образовала большой круг, а лорд Гот, вооружившись факелом, поджег ивового агнца.
Добрые поселяне плясали, пока ивовые прутья не обратились в золу. Тогда они расхватали жареные каштаны и съели. Ада нашла их вкус восхитительным.
– Ну вот, слава богам, в этом году и все, – шепнул лорд Гот Аде, слегка улыбнувшись.
– Еще же художественная лотерея, – напомнила Ада.
– И эти изумительные торты! – взвизгнула леди Блям. – Язык проглотишь!
На ступеньках Грянул-Гром-Холла художники-не-для-элиты выставили свои мольберты, накрытые холстами. Жители Громнета выстроились в очередь, и Уильям Теркер деловито принялся продавать им лотерейные билетики.
После того как все, включая лорда Гота, Аду и леди Каролину Блям, оказались «обилечены», Теркер дал знак собратьям открыть свои шедевры.
Джорджо ди Кавалло сдернул пыльную тряпку, и под ней оказалось изображение «Зеленого Линкольна с подлокотниками».
Вместо сэра Виктора Ломаскоу на картине беговел за руль поддерживал бегомеханик, отдаленно напоминающий Артура Халфорда.
Когда свою картину открыл Шэгем Марш, поселяне бешено зааплодировали.
Следом сдернул покрывало со своей миниатюры Макс Обманнок. Ада сразу ее узнала: это была та самая картина, над которой он трудился на гномальпийской горке. Гном был изображен настолько реалистично, что его хотелось взять в руки. Лорд Гот тихонько фыркнул:
– Ах ты старый усач. Сколько я раз по тебе пулял!
– Так это правда, – деланно ахнула леди Блям. – Ты и впрямь отъявленный злодей и враг садовых гномов!
Сэр Виктор Ломаскоу прогрохотал вперед в своих деревянных башмаках и исполнил несколько танцевальных па. Затем откинул покрывало со своей самой знаменитой печатной карикатуры.
– Возмутительно! – радостно воскликнула леди Каролина, вцепившись в руку лорда Гота.
И, наконец, Уильям Теркер выступил вперед и сдернул покрывало со своего полотна.
– Я назвал это «Пар, копоть и медлительность: карнавал на паровом ходу», – провозгласил он.
Раздались бурные, но одиночные аплодисменты. Они исходили от Эмили Брюквидж, стоящей внизу лестницы.
– Все готовы? Мисс Эмили Брюквидж сейчас объявит первого победителя!
Он осторожно снял свой высоченный цилиндр, хорошенько встряхнул его и протянул Эмили. Та запустила в него руку и вытащила корешок лотерейного билета.
– Семь, восемь, пять, шесть, четыре… – принялась она читать длинный номер.
Все молча проверяли свои номера. Потом сразу несколько человек радостно объявили, что выиграли. Потом оказалось, что они недослышали, и Эмили пришлось читать снова и снова. Наконец, после нескольких попыток, выяснилось, что выиграла Вирсавия Эмбридж, одна из «задорных девчат» на подпевках у «Громобойчиков». Она выбрала «Овцетаксу» Джорджо ди Кавалло, заставив всю деревню взвыть от зависти. Другими победителями оказались одна из кухарок (выбравшая «Садового гнома»), один из бегомехаников (выбравший «Зеленый линкольн») и еще один «громобойчик», Гэбриэл Экорн, выступающий под именем Гаврила Желудь. Его выбор пал на сатирический рисунок.
Наконец осталось разыграть последнюю картину. Эмили снова сунула руку в шляпу, извлекла корешок и зачитала номер.
– Я! – закричала леди Каролина Блям, радостно подпрыгивая.
Лорд Гот купил ей билет при условии, что она отпустит его руку.
Леди Каролина протолкалась сквозь толпу с силой, неожиданной в столь хрупком создании, и схватила карнавальное полотно Уильяма Теркера.
Затем вернулась к Аде и ее отцу и как следует его рассмотрела.
– Что за мазня! – сказала она наконец, поглядывая на лорда Гота. – Ада, дорогая моя, пусть это у тебя пока побудет.
Лишь тогда на дорожке, ведущей в сад, появилась фигура Мальзельо. Он вымученно улыбнулся и указал рукой в сторону гостевого сада.
– Конкурс кулинаров на звание лучшего кондитера Громнета объявляется открытым! – провозгласил он.
