Рикарду обитал в солидном особняке в георгианском стиле, с мягкими формами и стенами из желтоватого камня. Он стоял на вершине небольшого холма, у подножия которого расположилась группа коттеджей и церковь. Интересно, что думают местные жители о новых обитателях особняка? Джейми вел машину по длинной подъездной аллее, по сторонам которой красовались обширные ухоженные газоны. Ландшафтный дизайн был рассчитан не столько на красоту, сколько на простоту ухода за ним. Кустов и деревьев было предостаточно, но цветов почти не было. Парковка перед домом уже в основном забита дорогими немецкими автомобилями, но Джейми кое-как втиснул на стоянку свой «ягуар», рядышком с еще одной «белой вороной», вернее красным «феррари» Росса.

Рикарду устраивал вечеринку для своих сотрудников. Как я понял, такие мероприятия проводились регулярно, а именно это было запланировано загодя. Джейми просветил меня, что присутствие на вечеринке — не столько привилегия, сколько обязанность, но все равно я поехал с удовольствием.

Особняк был обставлен в традиционном стиле, но на стенах коридора и гостиной висели большие яркие картины, в большинстве своем бразильские пейзажи. На полу повсюду стояли странноватые скульптурные фигурки, смесь индейского и абстрактного стилей. Впрочем, это очень оживляло английскую сдержанность помещения.

Это был первый теплый уик-энд с начала весны, и большинство гостей уже высыпало из гостиной в сад навстречу весеннему солнцу. Задворки усадьбы были украшены террасой, беседкой и морем тюльпанов. Повсюду над барбекю вился дымок. Официанты в белых куртках разносили бокалы с коктейлями и шампанским, которые молниеносно исчезали с подносов.

— Терпеть не могу эти сборища, — вполголоса процедила Кейт. — От двух последних мне удалось отвертеться, сославшись на то, что Оливер приболел. Но сегодня Джейми настоял, чтобы я поехала.

— Что тебе здесь не нравится? — спросил я. — Симпатичные люди. Дружелюбные.

— Бесспорно. Но друг с другом они давно сработались, а я среди них себя чувствую совершенно чужой.

— Здесь ведь есть и другие жены.

— О, несомненно. Парадные жены и парадные любовницы. Жены — те, что поморщинистей. Я ухмыльнулся.

— Ты сегодня не в настроении.

— А ты оглянись.

Я так и сделал. Действительно, красивых женщин было очень много. Дорогие платья, искусный макияж — идеальное дополнение своих богатых мужей.

— Беру свои слова назад, — сказал я. Мы пригубили шампанское.

— С кем ты летал в Бразилию? — взгляд Кейт скользил по толпе.

— С одной сотрудницей, Изабель Перейра.

Я почувствовал, что слегка покраснел, и это не прошло незамеченным. Похоже, мой маленький секрет был раскрыт.

— Правда? — спросила Кейт, плутовски прищурив огромные карие глаза. — И которая же из них она?

Я осмотрелся и увидел Изабель в дальней группе гостей. Она держала в руке куриную ножку, аккуратно откусывая кусочки мяса.

— Вон там. Это она.

Кейт приподнялась на цыпочки, чтобы лучше видеть.

— Очень милая. Ты нас познакомишь?

— Хм…

Уж если Кейт что-то задумала, то она не отстанет.

— Ты понимаешь, мы не то чтобы…

— Это дело времени, — отмахнулась она. — Ладно, пошли. Поболтаем с ней.

На Изабель был темно-зеленый шелковый брючный костюм, неброский, но явно очень дорогой. Она о чем-то беседовала с Педру по-португальски.

Увидев меня, она просияла. Или мне просто показалось. Всем нам свойственно выдавать желаемое за действительное. Я представил девушек друг другу.

Вскоре появился и хозяин. Рядом с ним шла очень красивая брюнетка в коротком черном облегающем платье. И надо сказать, было что облегать. На загорелом лице выделялись иссиня-черные глаза и ослепительно белые зубы. Золото сверкало на ушах, на шее, на пальцах.

Босс расцеловал Кейт в обе щеки.

— Рад тебя видеть. Чудесно, что сегодня тебе удалось приехать. Оливер уже выздоровел?

Вопрос прозвучал вполне участливо, но стало ясно, что прежние отговорки Кейт воспринимались исключительно как отговорки. Я всем своим видом изображал невозмутимость.

— Да, спасибо, он уже совершенно здоров. — Кейт лучезарно улыбнулась.

Рикарду повернулся ко мне.

— Ты, кажется, еще не знаком с моей женой. Люсиана, это Ник Эллиот.

— Хелло, — сказала она хрипловатым голосом и протянула руку. — Вы друг Джейми?

— Я он и есть.

Рикарду снова обратился к Кейт.

— Вы с Ником давно знакомы?

— Почти десять лет. Ника я знаю дольше, чем своего мужа.

— Неужели? Так вы познакомились еще в колледже Магдалены?

Надо же какая память, это надо учесть!

— Нет, на Коули Роуд.

Рикарду рассмеялся.

— Как же, как же. А в ваши времена закусочная Бретта еще существовала?

— Конечно.

— С его гамбургерами соперничать, конечно, сложно, но все-таки рекомендую попробовать и наши. Или что-нибудь, что вам приглянется больше. — Он махнул рукой в сторону барбекю, вокруг которых хлопотали двое мужчин в белых куртках. — Есть хорошее красное вино, если вы не настаиваете на том, чтобы держаться шампанского.

Он заметил, что в бокале Кейт была вода.

— Кстати, где-то здесь должен быть крюшон из цветков бузины. Непременно попробуйте. Очень вкусно. — С этими словами Рикарду удалился.

— Черт возьми, откуда он знает закусочную Бретта? — прошептал я. — Он ведь не учился в Оксфорде? Или я ошибаюсь?

— Нет, — ответила Кейт, — не учился. Но он знает все. И я имею в виду абсолютно все. Со временем привыкнешь.

Кейт заговорила с Изабель, а Люсиана повернулась ко мне.

— Я слышала о неприятной истории, которая случилась с вами на моей родине, — сказала она. Мы стояли вплотную друг к другу. Искусный макияж не мог скрыть морщинки в уголках ее губ и жестких, проницательных глаз. Но ее грудь могла поразить воображение любой осознавшей себя особи мужского пола.

Мне с трудом удалось собраться с мыслями.

— Да, история действительно случилась. Но все равно Рио — прекрасный город. Самый красивый из всех, что я видел. Вы ведь оттуда?

— Нет, я из Сан-Паулу. Но у моего отца в Рио дела, так что у нас есть дом и там. Сейчас в нем обитает мой брат.

— Чем он занимается?

— О, это сложно. Франсиску говорит, что он финансист, но что это значит в его случае — понятия не имею. У меня есть еще два брата. Один занимается семейным бизнесом в Сан-Паулу, а другой баллотируется сейчас в правительство штата.

Интересно. Значит, у Люсианы есть брат, Франсиску, который как-то связан с финансами. Интересно.

— Вы не скучаете по Бразилии? — спросил я.

— Конечно, скучаю. И частенько летаю туда. Но ностальгия ностальгией, а жизнь есть жизнь. Мы познакомились с Рикарду еще совсем молодыми, в Америке. Влюбились. Женились. — Она улыбнулась. — Все не так уж и плохо. Кроме того, у меня свой бизнес.

— Какой?

— Дизайн интерьеров. Клиентура в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. Большинство заказчиков — выходцы из Латинской Америки. Люди хотят, чтобы в доме были вещи, которые напоминали бы им о родине. Мне нравится работать с южноамериканскими мотивами. Создавать то, что отражало бы сущность латиноамериканца, живущего в Северной Европе. Вы видели нашу гостиную?

— Видел. Мне очень понравилось. Вы не могли бы сделать из моей квартиры что-нибудь похожее?

— Я бы с удовольствием. Но, боюсь, вам это не по карману.

Я невольно покраснел.

— Что ж, — пробормотал я. — Видимо, придется ограничиться Ikea и Dulux.

Люсиана рассмеялась.

— Расскажите, что вы успели увидеть в Рио.

И я рассказал. Рассказал честно, ничего не скрывая: о фавелах, о приюте Корделии, о подростках, напавших на меня. Она слушала серьезно и внимательно. Нет, она была далеко не пустышкой. И мне льстило, что красивая, искушенная и, честно говоря, возбуждавшая желание женщина ловит каждое мое слово.

Внезапно нас прервали.

— Oi, Люсиана, tudo bem?

Изабель подошла к нам и расцеловала Люсиану в обе щеки.

— Tudo bет. Ты, конечно, знакома с Ником?

— Да, мы только что вернулись из командировки, — немного удивленно ответила Изабель.

— Так вы были там вместе? Ник, вы не сказали, что в Рио у вас был такой прелестный гид!

Что ж, я действительно этого не сказал. Я пожал плечами.

— Оставляю тебя на попечение Ника. — Люсиана сдержанно улыбнулась и царственно отплыла к другим гостям.

— Похоже, у вас был очень интересный разговор, — съязвила Изабель.

— На самом деле интересный.

— Она чуть не вешалась на тебя! Ник, она в матери тебе годится.

— Ну уж и в матери.

— Ей сорок два года.

— Моей матери пятьдесят восемь.

— Она тебя живьем проглотит.

— Минутку, — сказал я. — Разве она не жена Рикарду?

— Жена. Когда видится с ним. Что означает, учитывая его график, практически никогда. Все остальное время она принадлежит самой себе.

— Ты так считаешь?

— Так считает и большинство присутствующих здесь молодых людей. Спроси хотя бы своего друга Джейми.

— Изабель!

— Извини.

— По-моему, крутить роман с женой босса — не самая удачная затея, тебе не кажется?

— Ты прав. Поэтому у них хватает ума не глотать наживку. Они понимают, что произойдет, если Рикарду хоть о чем-то узнает. — Изабель многозначительно посмотрела на меня.

— Что ж, спасибо за дружеский совет.

Внутри меня все пело. Под всей язвительностью, под всем подтруниванием таилась ревность! Я вовсе не собирался ее провоцировать, но было приятно узнать, что я ей не безразличен. Мне хотелось притянуть ее к себе и расцеловать. Но вокруг толпилась куча народу. Что ж, в другой раз. Я надеялся, что другого раза ждать придется недолго.

— Как твоя рана?

— Все еще побаливает, но заживает быстро.

— Вот и славно.

— Спасибо за все, что ты сделала для меня. Не знаю, что бы со мной было, не будь тебя рядом.

Она улыбнулась.

— Если живешь в Бразилии, то необходимо понимать, как работает ее система. Всегда найдется jeitinho, так у нас называют посредника или некую возможность устроить дело наилучшим образом. Здесь все держится на связях, ты мне, я тебе, а я в этом деле мастер.

— Мне с тобой повезло. — Я обвел взглядом сад, беседку, стену здания. — Никогда не подумал бы, что Рикарду предпочитает жить в таком стиле.

— Ничего удивительного. В Южной Америке людям нравится иметь усадьбы или ранчо в сельской местности. У нас, кстати, тоже есть ферма. А знаешь, что говорят об аргентинцах?

— Нет. Что же?

— Что это итальянцы, говорящие на испанском и делающие вид, что они англичане.

— Все-таки «Росс» не вполне итальянская фамилия, тебе не кажется?

В глазах Изабель вспыхнула искорка смеха.

— «Росс» не вполне, а «Росси» — очень даже.

— Что? Не может быть!

— Назовем это догадкой.

Я взял с проплывавшего мимо подноса полный бокал, заодно прихватив стакан апельсинового сока. Спиртное Изабель не пила, потому что ей предстояло садиться за руль. Впрочем, это предстояло по меньшей мере половине всех присутствующих, но, похоже, сей факт не слишком их заботил. Я подумал, что, как и во всем остальном, они не прочь нарушить правила и по этой части.

— Ты когда-нибудь видел таких женщин, Ник? — Дейв, трейдер из Ромфорда, возбужденно размахивал банкой пива. Мигел, высокий аргентинец, стоял рядом с ним. — О, Изабель, извини. Включая, естественно, присутствующих дам. И где они их только берут? Мигел считает, что та очаровашка из Дании, вон она, рядом с Карлусом, — работает у него гувернанткой.

К моему огорчению, Изабель незаметно ретировалась.

— А где же его жена? — спросил я.

— Жена, надо полагать, с детьми, — ответил Мигел. — Кто-то же должен за ними присматривать.

— А ты себе такую завел, Мигел? — поинтересовался Дейв.

— Гувернантку? Зачем? У меня нет детей.

— Вот и прекрасно. Значит, ничто не будет отвлекать ее от прямых обязанностей. — Дейв осклабился и отхлебнул пива из банки.

Мигел грустно покачал головой.

— Мне жаль Терезу. Это жена Дейва, — пояснил он мне. — Прекрасная женщина, но у нее явно проблема с глазами.

— Эй, полегче! — прорычал Дейв. Мигел поморщился.

— И со слухом.

Настроение присутствующих постепенно подогревалось, и происходящее начинало мне нравиться. Дейз и Мигел были забавной, контрастирующей парой, особенно после того, как каждый из них пропустил несколько стаканчиков. Сам Эдуарду почтил нас своим присутствием, явившись в сопровождении немецкой манекенщицы, которой едва ли исполнилось двадцать лет и которая не говорила ни по-английски, ни по-испански. Впрочем, ее спутнику это, похоже, нисколько не мешало. Он источал дружелюбие и обаяние, но присутствующие чувствовали себя явно напряженно.

Тут я заметил, что ко мне, пошатываясь, движется Кейт. Впрочем, она, возможно, шла и прямо — но это значит, что слегка пошатывался я сам.

— С меня хватит, — сказала она. — Я уезжаю. Надоело все. Если уеду сейчас, то успею вовремя, чтобы уложить Оливера спать. Джейми сказал, что он остается. Домой поедет на электричке. Ты присмотришь за ним?

Может, с ней поехать? Но Кейт словно прочитала мои мысли.

— Нет уж, ты оставайся. Тебе не следует уходить так рано. И мне было бы спокойнее, если бы ты приглядывал за Джейми.

— Мне не впервой.

— Вот и славно. Пока, — она положила руку мне на плечо. — А Изабель хорошенькая.

Кейт подмигнула и исчезла.

Где-то через час гости начали потихоньку разъезжаться. Я вызвал по телефону такси, чтобы добраться до станции, и отправился на поиски Джейми.

Его не было ни в доме, ни в саду. Зато я увидел Изабель.

— Я домой. Увидимся завтра.

— Счастливо, Ник. Было приятно поболтать с тобой.

Это могло быть просто вежливостью, но мне хотелось думать, что она говорит искренне.

— И мне тоже. Ты не видела Джейми?

— Представь себе, видела. Он отправился с Люсианой полюбоваться на статую. С полчаса назад.

Изабель явно насмешничала.

— На статую?

— Ну да. У них, похоже, есть деревянная фигура Геракла. Прежний владелец, человек викторианских нравов, отпилил герою главное достоинство. А Люсиана специально заказала новый. Очень им гордится.

А ведь Кейт просила меня присмотреть за Джейми! Однако волочиться за первой леди корпоративной вечеринки — это даже не глупость, а верх идиотизма. И это было как раз то, на что крепко подвыпивший Джейми вполне был способен.

Я торопливо обошел дом, пытаясь произвести как можно больше шума. Мне не хотелось застать их врасплох и увидеть что-нибудь, что я предпочел бы не видеть. С этой стороны особняка располагалась небольшая рощица, вглубь которой вела извилистая тропинка. Начинало темнеть.

— Джейми! — позвал я. Слишком громко. Кто-то мог и услышать. Кто-то, кого я не собирался искать.

Я увидел статую. Но больше никого здесь не было. Зато я убедился, что Люсиана, возвращая Гераклу его мужское достоинство, не поскупилась на материал. Здесь действительно было чем гордиться.

— Джейми! Эй, это я, Ник! Давай выходи! — Я продирался через кустарник и неожиданно оказался перед фасадом здания. Джейми стоял рядом с такси вместе с Люсианой, Эдуарду и Педру. Все четверо были в хорошем подпитии и прекрасном настроении.

— А, Ник! Наконец-то! — Джейми расплылся в радостной улыбке. — А я тебя обыскался. Такси уже ждет.

Мне показалось не очень удобным возвращаться в дом, чтобы найти Рикарду и поблагодарить его за приятный вечер. Вместо этого я подошел к Люсиане, которая притянула меня к себе и расцеловала в обе щеки.

— Было очень приятно познакомиться, Ник, — промурлыкала она. — Заезжайте как-нибудь, я покажу вам свои работы.

— С удовольствием, — сказал я, запихивая Джейми в машину.

Проект favela был мертв и похоронен. Газеты Боччи трубили о скандале весь уик-энд. Этот шум, конечно, не пошел на пользу Алвису и мэру, однако серьезного вреда тоже не причинил. В последнее время бразильцам пришлось по вкусу сражаться с коррупцией — даже президент вынужден был расстаться со своим креслом в результате импичмента. Однако история с favela не была для города чем-то сногсшибательным: все понимали, что такое случается, да и не может не случаться. Кроме того, мэр при помощи Умберту навел относительный порядок в муниципальных финансах, и небольшой скандал не грозил ему лишением должности.

Совсем иначе обстояли дела с Bloomfield Weiss. Международным банкам, работающим с Латинской Америкой, приходится очень тщательно следить за своей репутацией. Финансисты-гринго — удобная мишень для обвинений в коррупции, и руководство Bloomfield Weiss теперь испытало это на своей шкуре. Дальнейшая раскрутка проекта могла окончательно загубить репутацию компании. И они предпочли выйти из игры.

Машина Dekker продолжала крутиться, выбрасывая на рынок новые облигации, запуская нужные слухи, покупая и продавая. Наблюдая за тем, как работает Джейми, теперь я гораздо лучше понимал многие вещи. Но друг с другом мы теперь были настороженно-сдержанными, избегая упоминаний о проекте favela, отмывании денег или о том, где он прятался с Люсианой на вечеринке.

Однако наша деятельность в Бразилии нашла отражение не только в газетах, принадлежавших Боччи. Небольшая заметка в IFR вызвала оживленный интерес в нашем операционном зале. Она вышла в колонке слухов, в которой события будущей недели часто появлялись под видом «неподтвержденной информации».

Сотрудник Dekker Ward подвергся нападению в Бразилии.

Банковский служащий из лондонской компании Dekker Ward на прошлой неделе находился в Бразилии. Николас Эллиот гулял поздно вечером по пляжу Ипанема в Рио-де-Жанейро, где подвергся нападению грабителей и получил ножевое ранение в грудь. Насколько нам известно, Эллиот уже оправился от полученной раны.

Не столь везучим оказался его коллега, американский гражданин Мартин Бельдекос. В прошлом месяце он был убит в своем номере в Каракасе, как считается, во время ограбления. Два таких нападения подряд наглядно демонстрируют опасность, которой подвергаются финансисты в Южной Америке. Существует, однако, и более зловещее объяснение происшедшему. Наши источники в Dekker Ward сообщили, что Мартин Бельдекос работал над выяснением источника поступления денег, переведенных в Dekker Trust, дочернюю компанию Dekker Ward на Каймановых островах. Ходят слухи, что смерть Бельдекоса в Каракасе была не случайностью, а заказным убийством. Пресс-секретарь Dekker Ward опроверг эту информацию, сообщив о потрясении, которое вызвала в компании эта трагедия, и выразив глубокие соболезнования семье Мартина Бельдекоса.

Джейми пробежал заметку глазами и озабоченно посмотрел на меня.

— Надеюсь, «источник» не ты?

— Нет. Но выглядит все довольно интересно, тебе не кажется?

— Это пока только слухи. Настоящая заваруха начнется тогда, когда выяснится, кто стукнул IFR. Кстати…

Эдуарду, держа в руке номер IFR, пересек зал и зашагал к столу, за которым сидел Рикарду. Через пару минут Джейми едва слышно прошептал:

— Черт! Он идет сюда!

Эдуарду, гневно сдвинув брови, казалось, излучал какую-то темную, звериную энергию.

— Иди за мной, — прорычал он, даже не останавливаясь у нашего стола.

Я повиновался.

— Садись.

Я сел.

Он обошел свой стол и сел прямо напротив меня.

— Ну?

Поначалу его агрессия меня напугала, но потом я вдруг разозлился. В конце концов, я не сделал ничего предосудительного. И я не школьник, которого можно напугать таким вот образом.

— Что ну? — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

— Ты говорил с IFR?

— Нет. — Я произнес это абсолютно спокойно.

Эдуарду откинулся на спинку кресла, буравя меня взглядом. Его большие темные глаза, пылавшие гневом, проникали внутрь меня, как и глаза Рикарду. Но в этом взгляде были угроза и вызов: скажешь ли ты правду или соврешь?

— В Dekker Ward никому не позволено беседовать с прессой без разрешения руководства. А распространение подобных слухов — это предательство по отношению ко всем, кто здесь работает. Нашей компании пришлось немало потрудиться, чтобы заслужить безупречную репутацию в Латинской Америке. Такие слухи могут причинить нам колоссальный вред. Ты это понимаешь?

— Понимаю, и очень хорошо, — ответил я. — Но я уже сказал, что не общался ни с кем из журналистов. У меня вообще нет знакомых ни в одном финансовом издании. — Ярость распирала меня, рана снова заныла. — Неделю назад меня пырнули ножом, когда я был в командировке, выполняя задание Dekker Ward. Я полагал, что могу рассчитывать на ваше доверие. Больше того: я считаю, что вы должны доверять мне.

Эдуарду смотрел на меня, плотно сжав губы.

— Надеюсь, что ты говоришь правду, — произнес он, — потому что если это не так…

— Я говорю правду! Извините, мне надо работать. — Я поднялся и вышел из офиса, спиной ощущая испепеляющий взгляд Росса-младшего.

Ему ни в коем случае нельзя рассказывать о новом факсе. Джейми прав.

За это утро на ковре у начальства перебывали почти все сотрудники. Атмосфера в операционном зале заметно изменилась. Я был не единственным, кто чувствовал себя оскорбленным.

Перед ленчем Рикарду подошел к нам.

— Ник, извини, мой брат был излишне резок.

Я уныло кивнул.

— Причем без всяких причин. У него нет никаких оснований обвинять меня в заговоре с прессой. В конце концов, это меня ударили ножом в Рио.

— Конечно. Не сердись. Мы доверяем тебе, можешь не сомневаться. Просто нам не улыбается быть связанными с заказными убийствами и наркотиками. Поэтому все немного на взводе. Но тебе не о чем волноваться. Ты прекрасно справляешься со своей работой, и мы об этом знаем. Забудем?

Он похлопал меня по плечу и направился к Дейву и Мигелу. Оба, похоже, тоже получили свою порцию.

Я посмотрел на Джейми.

— Эдуарду время от времени проделывает такие штуки, — сказал он. — Слетает с катушек и начинает бросаться на людей. А братцу потом расхлебывай. Сегодня вроде никто всерьез не пострадал.

Я все еще был зол. Но вскоре случилось нечто, что отвлекло мое внимание от убийства Бельдекоса, отмывания денег и Эдуарду. Случилась битва за Брейди.