Домой я шел пешком. Вечер выдался ясным, холодным и очень ветреным. Я застегнул пиджак, поднял воротник и втянул голову в плечи. Все, кого я встречал на улице, уже были в пальто. Утром я легко оделся и сейчас клялся себе, что начну носить пальто с завтрашнего дня и не сниму его до весны.

Интересно, смогу ли я весной бродить по парку Коммон или буду к тому времени сидеть в тюрьме в ожидании суда? Будет ли Лайза рядом со мной или останется в Калифорнии, за тысячи миль от меня, привыкая к новой жизни одинокой женщины?

Она сказала, что «Био один» сильно воняет. Но что именно там происходит? Как мне это выяснить?

Погрузившись в эти невеселые размышления, я шагал по Чарлз-стрит по направлению к Бикон-Хилл — самому аристократичному района Бостона. Вокруг царила тишина. Я свернул за угол на короткую улочку, размышляя о том, что через пару минут меня встретит пустая квартира, и припоминая те чувства, которые испытывал в предвкушении встречи с Лайзой. Я вспомнил тепло проведенных вместе вечеров, так хорошо снимавших напряжение рабочего дня. Теперь все это кончилось.

Я замедлил шаг, достал ключи из кармана брюк, но тут же выронил их и нагнулся, чтобы поднять.

В этот миг я услышал какой-то треск, и мне в лицо брызнули осколки битого кирпича. Я мгновенно развернулся и упал на асфальт рядом с припаркованным у тротуара джипом. Раздалась еще одна автоматная очередь, слившаяся с ударами пуль о металл кузова машины. Теперь на меня сверху сыпалось стекло.

Я прополз под машину, вжимаясь всем телом в холодный асфальт. Лицо горело. Тишина. Если стрелок выбежит из своего укрытия, чтобы меня добить, шансов на спасение у меня не будет. Кровь так стучала в ушах, что я почти ничего не слышал. Но вот до моего слуха долетели чьи-то легкие шаги. Проклятие!

Я выполз из-под машины, поднялся на ноги и, пригнувшись, помчался вдоль припаркованных автомобилей. В нескольких шагах от меня взревел мотор, и тут же раздалась автоматная очередь. На меня брызнула очередная порция битого стекла. На сей раз пули били очень близко. Совсем рядом.

Машина ехала по улице, и я снова услышал выстрелы. Судя по звуку, стреляли из пистолета. Затем раздался визг тормозов, стук захлопывающихся автомобильных дверей и топот ног. Я замер на месте и, осторожно высунув голову из-за оставленного у тротуара мотоцикла, увидел стоящую посреди проезжей части улицы явно брошенную машину.

Со всех сторон до меня доносился рев сирен, и через минуту улицу озарил мерцающий свет проблесковых маячков, и по ней забегали многочисленные люди в синей униформе. Ко мне, задыхаясь, подбежал молодой человек в джинсах и простой кожаной куртке.

— Вы в порядке?

Я сразу узнал в нем того латиноамериканского типа, который несколько недель назад шел за мной в парке Коммон.

— Да, — ответил я, поднимаясь.

Мое лицо горело и казалось влажным. Я провел по нему рукой и поднес ладонь к глазам. Кровь.

— Вы ранены?

— Нет, — ответил я. — Всего лишь осколки кирпича. — Похоже, мне следует вас поблагодарить, — выдавив подобие улыбки, произнес я.

— Пустяки. Парню удалось смыться. Вам повезло — вы имели дело с профессионалом.

Да, мне действительно повезло. Так же как в тот день в Армаге, когда пуля разворотила не мою физиономию, а лицо Бинна. Хорошо, что на сей раз никто не пострадал.

Руки тряслись так, что я не сразу смог поднять оброненные ключи. Справившись с этим, я выпрямился и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы восстановить дыхание и унять бешено колотившее сердце. Я позволил увести себя в дом, где тут же налил изрядную порцию виски, предложив выпить и своему спасителю, но тот, естественно, отказался.

Оказалось, что его зовут Мартинес. Он задал мне обычный вопрос, знаю ли я людей, которые хотели бы меня убить. Я ответил, что таких людей не знаю. Мы оба прекрасно понимали, что вопрос задан лишь для проформы. Вскоре в моем скромном жилище появился целый взвод как знакомых, так и неизвестных личностей.

Среди них были Коул, бостонский партнер Маони, и фельдшер «скорой помощи», который обработал мое поцарапанное лицо. Наконец появился и сам Маони.

— Значит, в вас стреляли? — радостно спросил он.

— Да, как мне кажется, — ответил я.

— Вам повезло, что мы организовали за вами наблюдение.

— А я и не знал, что у меня имеется личный телохранитель. И сколько же времени продолжается эта слежка?

— Недели три, наверное. Но большую часть времени наблюдение не ведется. Нам надо экономить.

— Рад, что в этот вечер вы не поскупились на бабки.

Маони сел, а Мартинес приготовился записывать.

— Вы можете предположить, кто это сделал?

— Ваш друг сказал, что это был профессионал. Я, к сожалению, не знаком ни с одним профессиональным киллером. Кроме того, мне не известно, кто из знакомых мне людей имеет автомат.

Кроме Арта Альтшуля, неожиданно вспомнил я, но промолчал. Маони заметил мою нерешительность и спросил:

— О чем вы подумали?

Я поведал им об увлечении Арта оружием.

— Хорошо, мы это проверим, — сказал сержант и тут же спросил: — Может быть, вы еще что-нибудь сообщите о мистере Альтшуле?

— Нет. Просто он меня недолюбливает.

— Это почему же? — вопросительно вскинул брови Маони.

— Я начал задавать неудобные вопросы.

— О чем?

— О «Био один».

— Значит, о «Био один»? О проекте, который намеревался обсудить с вами покойный Джон Чалфонт?

— Да. Именно так.

— А какие именно проблемы возникли в связи с «Био один»?

— Не знаю. Об этом я и спрашивал Арта. Разве вам это неизвестно?

Допрос, учиненный сержантом, начинал выводить меня из себя. В меня только что стреляли. Мои нервы были напряжены до предела, и мне казалось, что Маони, хотя и задавал вполне логичные вопросы, собирает доказательства моей причастности к организации покушения на самого себя.

— Известно, поскольку мы проводим расследование, — с кислым видом признал сержант. — Однако если согласиться с тем, что в данном случае действовал наемный киллер, то не могли бы вы высказать свои соображения о том, кто его нанял?

— Не знаю. Видимо, тот же человек, который убил Фрэнка и Джона.

— В тех случаях жертвы были знакомы с преступником. И Кук и Чалфонт были убиты выстрелом в спину из ручного оружия. Здесь же ситуация совершенно иная.

Я вдруг ощутил, как на меня навалилась страшная усталость. Я пожал плечами и сказал:

— Вы — детектив, а я — всего лишь несчастный обыватель, в которого стреляли. Вам и решать.

— Но, как мне кажется, стрельба для вас — дело привычное, — произнес Маони со своей гнусной полуулыбкой.

Я догадывался, что он намекал на мою военную службу в Ирландии. Эта ремарка меня страшно разозлила, но я сдержался, ограничившись лишь гневным взглядом.

Маони нехотя поднялся со стула.

— Мы еще обязательно встретимся, — пообещал он. Мартинес бросил на меня сочувственный взгляд и вышел вслед за сержантом.

Это была скверная ночь. Я долго не мог уснуть, а когда наконец забылся, то сразу оказался на улицах западного Белфаста. В принципе моя служба в Ирландии была войной нервов, когда я каждую секунду ждал выстрела, которого, как правило, не бывало. Однако закончилось все очень печально. Рядом со мной от пули в голову погиб капрал полка Конных копейщиков Бинн. В моем сне улицы были шире, и на них негде было укрыться от огня. Я точно знал, что в пятидесяти ярдах от меня, в брошенном доме укрылся снайпер. Мне же надо было двигаться в направлении этого дома. Каждый следующий шаг давался мне все труднее. Повернуться и убежать я не мог, а ноги, как мне казалось, были налиты свинцом. В тот момент, когда у меня возникло желание броситься вперед, чтобы все быстрее закончилось, я проснулся.

Мой мозг, совершив своего рода сальто-мортале, привел меня в пограничное пространство между сном и явью. Время потеряло всякий смысл. Минуты превратились в часы, а ночь стала казаться бесконечной.

Когда я все же погружался в сон, то снова оказывался в Белфасте. В пять тридцать утра, отказавшись от дальнейших попыток уснуть, я с трудом выбрался из постели. Голова кружилась, а глаза, казалось, были засыпаны песком. Выглянув из окна гостиной, я увидел на улице синюю полицейскую машину. Один из ее пассажиров оказался настолько внимательным, что сразу заметил движение занавески. Я помахал ему рукой, и он ответил мне кивком. Сержант Маони для разнообразия настолько расщедрился, что поставил под моими окнами охрану. По крайней мере на эту ночь.

Я попал в беду. Кто-то хотел меня убить. Этот человек имел достаточные средства и необходимые знакомства для того, чтобы нанять вооруженного автоматом профессионала. Он, вне сомнения, совершит еще одну попытку. Через неделю я вполне могу стать трупом.

Оставалось надеется, что Маони проведет тщательное расследование в «Био один». Сержант, хоть и ненавидел своего подследственного, был не настолько глуп, чтобы возложить на него ответственность за организацию собственного убийства. Однако рассчитывал на то, что он раскроет это дело до того, как пуля прошьет мой череп. Я содрогнулся, в очередной раз вспомнив, какой урон голове может нанести единственный точный выстрел.

Я не знал, сумеет ли полиция меня защитить и захочет ли она это сделать, однако хорошо понимал, что никто и ничто не предоставит мне гарантии безопасности против умелого и решительного профессионального киллера.

В офисе я появился очень рано — еще до семи. В нашей конторе никто, как правило, не приходил на работу ранее восьми утра. Первыми начинали трудовой день Дэниел и Дайан; остальные подтягивались позже — примерно к половине девятого. Мне хотелось завершить задуманное еще до того, как кто-нибудь меня увидит, поэтому я сразу двинулся в кабинет Арта.

На пяти выдвижных ящиках деревянного шкафа, в котором хранились файлы, значилось: «Био один». Однако шкаф был на замке. Проклятие!

Некоторое время я искал ключ. Безуспешно. Все остальные шкафы в кабинете Арта были открыты, но они не скрывали ничего, что могло бы меня интересовать.

Ящики письменного стола тоже были на запоре. Странно. В венчурной компании «Ревер» никто не закрывает на замок ящики своих столов. Я тряс и тянул ящики, но ничего не получалось. Замки были простенькими, и, обладай я минимальным опытом, их можно было бы вскрыть без труда. Но опыта взломщика я, увы, пока не приобрел.

Я быстро направился к своему столу, бросив на ходу взгляд на часы. Без двадцати восемь. На работу еще никто не пришел. Я выдвинул ящик собственного стола, где в углу рядом с запасными ключами от дома хранился ключ от казенной мебели, которым пользоваться мне еще не доводилось. Я рассчитывал на то, что мой ключ подойдет к ящикам стола Арта.

Однако ящики так и не открылись.

Я сел в кресло и беспомощно уставился на стол. На меня, в свою очередь, пялился с фотографии сын Арта. Рядом со снимком находилась коробка канцелярских скрепок.

Я разогнул самую большую из них и сунул проволоку с крючком на конце в замочную скважину. Две минуты я крутил ее всеми возможными способами, тянул на себя и толкал в глубину, но все мои усилия закончились безрезультатно.

Я снова посмотрел на часы. Без четверти восемь. Оставаться здесь просто опасно, пора возвращаться к себе. Убедившись, что в кабинете Арта все осталось без изменений, я выскользнул из двери.

Как раз вовремя. В коридоре мне повстречался Арт.

— Доброе утро! — с преувеличенной радостью приветствовал его я.

В ответ Арт буркнул нечто невнятное.

Я сел за стол и принялся размышлять о том, что мне теперь следует предпринять. Проникнуть в файлы Арта, взломав ящики, я не мог. Меня бы сразу уличили. Но я должен узнать, что в них находится.

Ключи имелись только у Арта, и у него не было никаких оснований мне их отдать.

Если…

Я снова взглянул на часы. Без пяти восемь. Мне показалось, что я слышал, как пришла Дайан. Похоже, кроме нее и Арта, на работу пока никто не явился.

Я вернулся к кабинету Арта и постучал в дверь.

— Да!

Я вошел и увидел, что он пьет кофе и просматривает «Уолл-стрит джорнал».

— Ты не мог бы дать мне на время ключ от склада? — спросил я.

Складом именовался большой деревянный шкаф у входа в офис. В этом шкафу хранились такие ценные предметы, как бумага, ручки, карандаши, скрепки, кнопки, расходные материалы для компьютеров и прочее.

— Почему бы тебе не взять ключи у Конни?

— Она еще не пришла.

— А разве склад на замке?

— Да, — соврал я.

— Но его же никогда не запирают.

В ответ я лишь пожал плечами.

Арт сердито проворчал что-то, извлек из кармана ключи и отцепил от связки один из них. Проклятие. Мне была нужна вся связка.

— Я тебе его скоро верну, — сказал я.

— О'кей, — ответил он и швырнул мне ключи.

Я ловко их поймал, выскочил из кабинета и первым делом проверил шкаф с канцпринадлежностями. Тот, естественно, был открыт. После этого я лифтом спустился вниз и выбежал на улицу, на углу которой, насколько я помнил, находился небольшой магазин скобяных изделий. В коллекции ключей Арта было три, которые, судя по их виду, могли подойти к шкафу с файлами и к ящикам письменного стола. Я попросил сделать их копии.

Изготовление ключей, как мне показалось, заняло целую вечность. Когда они были готовы, я бегом вернулся к лифту и поднялся на свой этаж. Промчавшись по коридору, я постучал в дверь кабинета Арта и, не дожидаясь ответа, вошел.

Арт, естественно, разговаривал по телефону.

— Куда ты запропастился? — спросил он, прикрывая ладонью трубку. — Ты же сказал, что сразу их вернешь.

— Меня задержал Джил, — соврал я. — Извини.

Арт буркнул что-то и вернулся к телефонной беседе.

Большую часть утра я проторчал в коридоре. Примерно в половине десятого я увидел, как Арт направился к лифту. Выждав минут пять, я проскользнул в его кабинет и плотно закрыл за собой дверь.

Первым делом я взглянул на его календарь. В одиннадцать часов у него назначена встреча в помещении фирмы, и это означало, что примерно через час он будет в своем кабинете. Надо пошевеливаться. Но минут пятнадцать как минимум у меня точно имеется. Если человек вышел из здания, то за четверть часа он вряд ли управится с делами.

Я извлек изготовленные ключи и испробовал их на шкафе с файлами. Первый ключ не подошел, а второй сработал. В этом шкафу, как я уже говорил, было пять больших выдвижных ящиков. Никакой полезной информации там не оказалось. В одном хранились доклады о самых ранних инвестиционных проектах фирмы «Ревер», в других — протоколы совещаний, годовые отчеты, ежемесячные бухгалтерские отчеты, разного рода экономические прогнозы и личные дела сотрудников. Во втором снизу ящике оказалась толстая папка документов, связанных с поглощением «Бостонских пептидов».

Я быстро пролистал документы, но не обнаружил в них ничего интересного. Если в «Био один» и существовали какие-либо неприятные тайны, связанные с «Не-вроксилом-5», то сведений о них здесь быть не могло.

Я не знал, где искать нужную информацию. Скорее всего она должна содержаться в отчетах о результате клинических испытаний или в переписке. А если в переписке, то в письмах последнего времени.

Я лихорадочно перебирал бумаги, но никаких данных о клинических испытаниях мне не попадалось. Честно говоря, это меня не удивляло, поскольку Эневер едва ли позволял этим сведениям выходить за стены своего кабинета.

Наконец мне повезло. В глубине нижнего ящика я нашел файл с письмами, посвященными «Био один».

Я открыл папку. С первого взгляда эти документы показались мне интересными. Файл в основном состоял из переписки между Артом и его старинным дружком Джерри Питерсоном. Как и предполагал Дэниел, письма пестрели цифрами, среди которых преобладали биржевые котировки акций «Био один». Создавалось впечатление, что Арт считал Джерри виновным во всех неблагоприятных колебаниях курса. В самых последних письмах он выражал тревогу в связи с устойчивой тенденцией падения котировок. Разумеется, Джерри ничего не мог с этим поделать, однако Арт убеждал его выступить в прессе с благоприятными прогнозами в связи с третьей фазой клинических испытаний «Невроксила-5». Джерри отвечал, что этого «Био один» сделать не может. Испытания проводятся вслепую, писал он, и никто — ни врачи, ни фирма, ни пациенты — не знает, кто получает настоящее лекарство, а кто — нейтральный заменитель. Поэтому все комментарии можно сделать лишь после расшифровки кодов и анализа полученных данных. Это произойдет лишь после окончания третьей фазы испытаний, предположительно в марте следующего года. В то же время Джерри согласился публично демонстрировать оптимизм по поводу возможных результатов.

Из переписки не следовало, что с «Невроксилом-5» возникли какие-то проблемы. Я просмотрел письма, полученные Артом от Эневера. Их было немного, и они не представляли никакого интереса, кроме ксерокопий зашифрованных заметок, первоначальным адресатом которых был Джерри. Разобраться в них я все равно не мог.

Я вернул папку в ящик, запер шкаф на замок и посмотрел на часы. Уже десять. Пора уходить. Но я не мог этого сделать, не заглянув в стол Арта. Представившуюся мне возможность надо было использовать до конца.

Один из остававшейся пары ключей прекрасно подошел. Я выдвинул нижний ящик, и мне в ноздри ударил сладковатый запах виски. В ящике хранились три бутылки «Джек Дэниеле» — одна пустая, в другой — половина, а третья закрытая. Может быть, именно поэтому Арт держал стол на замке? Какая жалкая попытка сохранить свою тайну! Роясь в шкафу с файлами, я не ощущал вины, поскольку содержащаяся в них информация была собственностью компании. Но когда я заглядывал в стол, мне казалось, что я роюсь в чьем-то грязном белье, пятна от которого оставались на моих руках.

Я толчком закрыл ящик и выдвинул следующий. Надо торопиться. В ящике оказались канцелярские принадлежности и старые календари.

Я выбрал самый свежий календарь и окаменел. В коридоре за дверью раздавались чьи-то шаги. Кто это? Дэниел? Дайан? Нет, это был тяжелый, размеренный шаг. Проклятие!

Арт распахнул дверь кабинета и, увидев меня, замер на пороге. Мой мозг принялся в бешеном темпе изобретать тысячи объяснений, но я их отверг. Меня схватили за руку, и врать не имело смысла.

— Какого дьявола ты здесь делаешь?! — придя в себя, рявкнул он.

— Ищу информацию о «Био один», — плюхнувшись в кресло, нахально заявил я.

Его физиономия залилась краской, а короткие седые волосы на голове, как мне показалось, встали дыбом.

— И по какому праву ты занимаешься этим в моем кабинете?!

— Я просил тебя поделиться сведениями, но ты мне отказал.

— И ты, значит, решил сунуть свой грязный нос в мои личные вещи? Как ты ухитрился открыть стол?

Арт не сводил глаз с нижнего ящика. Я понимал, что частично его ярость вызвана тем, что я мог увидеть его коллекцию виски.

Я посмотрел на еще торчащую из замочной скважины копию ключа.

Арт сунул руку в карман и, нащупав там связку ключей, проревел:

— Сукин ты сын, мерзавец!

С этими словами он ринулся ко мне, вытянув вперед руки. Я вскочил с кресла, но Арт навалился на меня всей своей тушей, и мы оба рухнули на пол. Падая, я ударился головой о край стола и на мгновение утратил ориентацию. Но этого мига Арту вполне хватило для того, чтобы придавить меня к полу. Он занес надо мной кулак, и я успел лишь слегка отклонить голову, поэтому удар пришелся не в лицо, а в ухо.

Арт был крупным и очень сильным мужчиной. Как я ни дергался, как ни изворачивался, но скинуть его с себя не мог. Бывший морской пехотинец ударил меня снова. На сей раз в губы. Я дернулся и в тот момент, когда он переносил руку, чтобы прижать мое плечо к полу, я исхитрился вцепиться зубами в его запястье. Укус получился что надо.

— Ах ты, дерьмо! — взвизгнул Арт и отдернул руку. Я рванулся, он потерял равновесие, и мне удалось из-под него выбраться. Арт тоже вскочил и занял стратегическую позицию между мной и дверями. Он тяжело дышал, зажимая свободной рукой кровоточащую рану на кисти.

— Успокойся, — сказал я, сплевывая свою и чужую кровь и клочки оставшейся во рту после укуса кожи. — Прошу прощения за то, что залез в твои владения. Позволь мне уйти, и я забуду все, что видел.

Арт зарычал и запустил лапу в верхний ящик стола — единственный, который мне не удалось изучить. Через мгновение на меня смотрел ствол маленького пистолета.

Боже мой!

— Арт… не вздумай использовать эту штуку! Дело этого не стоит. Если ты меня застрелишь, то окажешься за решеткой на всю…

— Заткнись!

— Хорошо, — сказал я, поднимая руки в успокоительном жесте. — Хорошо…

— Заткнись, я тебе говорю! — заорал он. Пришлось заткнуться. Я понятия не имел, на что может решиться Арт. Похоже, что он тоже не знал, что делать. Не сводя с меня пистолета, Арт нагнулся и вынул из стола полупустую бутылку виски. Кривясь от боли в прокушенной руке, он отвинтил крышку и сделал большой глоток.

Я потихоньку пятился к окну, на подоконнике которого стояла какая-то бронзовая фигура, способная в крайнем случае выступить в качестве оружия.

— Не двигаться! — рявкнул Арт. Глотнув еще виски, он спросил: — Что с тобой происходит? Почему тебе не терпится уничтожить нашу фирму? Нам уже давно следовало от тебя избавиться. Теперь же я тебя вышибу коленом…

— Что, дьявол вас побери, здесь происходит?! — Это был Джил. — Арт, убери пистолет! И виски тоже!

Арт медленно повернулся, посмотрел на Джила и положил пистолет на стол. Затем он бросил взгляд на бутылку с таким видом, словно не знал, глотнуть ли еще виски или воздержаться. Решив воздержаться, он поставил бутылку рядом с пистолетом.

— Не соизволит ли кто-нибудь из вас рассказать мне, что здесь происходит?

Арт ткнул в мою сторону указательным пальцем и произнес:

— Этот сукин сын рылся в моем столе. Он взломал замки, чтобы добыть конфиденциальную информацию. Я схватил его практически за руку.

Джил посмотрел на мой окровавленный рот, а затем перевел взгляд на поврежденную руку Арта.

— Это так, Саймон?

— Да, — выдавил я с глубоким вздохом.

— Отправляйся к себе и жди там. А ты, Арт, пройди в мой кабинет. И отдай эту проклятую штуковину мне, — сказал Джил, кивнув в сторону пистолета.

Я направился к двери, а Арт передал оружие Джилу. Дэниел встретил меня в коридоре.

— Что случилось? — спросил он.

— У меня с Артом возникли некоторые разногласия.

Дэниел попытался пошутить, но я, не слушая его, сел за свой стол и принялся ждать вызова Джила. Через двадцать минут я уже был в кабинете босса.

— Ты меня очень разочаровал, Саймон, — начал Джил, глядя на меня с противоположной стороны своего огромного стола. — Мы должны приходить на работу, не опасаясь, что кто-то из коллег копается в наших вещах. Тебе известно, что в последнее время у Арта серьезные нелады со здоровьем. Что ты делаешь?

— У меня все еще сохранилась надежда узнать, кто убил Фрэнка и Джона, — ответил я, оставляя в стороне вопрос о «Био один».

— Но разве это не дело полиции?

— Да. Этим должны заниматься полицейские, но они пока действуют не очень эффективно.

— Так считаешь лишь ты. Но меня заботят не они, а ты! — гневно произнес он. — Мне пришлось отправить Арта домой, поскольку я никому не могу позволить размахивать здесь револьверами. Пару дней назад я сказал тебе, сколь большое значение имеет для фирмы твое в ней пребывание. И как же ты ведешь себя сейчас, когда мы нуждаемся в единстве больше, чем когда-либо? Подглядываешь, шпионишь, восстанавливаешь против себя одного из моих партнеров, ставишь под удар фирму.

Его лицо залилось краской. В такой ярости я никогда Джила не видел.

— Вчера вечером меня пытались убить, — сказал я.

— Что?

— Кто-то стрелял в меня рядом с моим домом. К счастью, они промахнулись.

Джил замолчал, не зная, что сказать. Почувствовав, что пауза неприлично затягивается, он решительно произнес:

— У тебя свои проблемы, Саймон, у меня — свои. Ты можешь делать то, что считаешь нужным, я же, со своей стороны, обязан приложить все силы, чтобы сохранить фирму. Не думаю, что твое дальнейшее пребывание среди нас пойдет компании на пользу. Я отстраняю тебя от работы в фирме до дальнейшего уведомления. Ты должен немедленно покинуть это здание.

— Но, Джил…

— Я сказал — немедленно! — бросил Джил, поднялся с кресла, склонился над столом и, трясясь всем телом, ожег меня взглядом.

— Ладно, я ухожу.