Я брел по полоске песка чуть ниже Инч-Лодж. У самого берега на пологих волнах плясала пустая бутылка. Я опрометью бросился к ней. В бутылке была записка. Сквозь заляпанное грязью стекло разглядел почерк Ричарда, но ни одного слова не разобрал. Я знал, что в записке содержится нечто крайне важное, однако, сколько ни старался, прочитать ее не мог.

Внезапно налетел сильный ветер, поднявшиеся высокие волны начали с грохотом биться о берег. Я потянулся за уплывающей бутылкой, но бурное море унесло ее прочь. Господи, если бы я только успел прочитать его записку!

Я проснулся. Приподнялся на локте, недоуменно озираясь по сторонам и пытаясь понять, как очутился в этой тесной комнатушке.

Обе догадки пришли мне в голову одновременно. Я в доме Ричарда, а шум за окном отнюдь не похож на ровный гул морского прибоя. Я соскочил с кровати и бросился к окну — над сараем поднимался столб дыма и плясали языки оранжевого пламени.

Кое-как натянув халат, я кубарем скатился вниз и позвонил в Службу спасения, а потом выскочил на улицу. Пожар охватил дальнюю часть мастерской. Я собрался было бежать за ведром, чтобы попытаться самому погасить огонь, но понял, что уже поздно.

Может, мне удастся спасти хоть что-нибудь? Я не имел ни малейшего представления, насколько ценно хранящееся в сарае оборудование и можно ли будет его заменить. Потом вспомнил, что Рейчел интересовалась компьютером Ричарда. Вот заложенную в нем информацию спасать, несомненно, стоило. Огонь еще не добрался до двери мастерской, а компьютер стоял прямо против нее. Должно получиться.

Я побежал в дом, схватил висевшие в прихожей ключи и вернулся к сараю. Пламя начало перебегать по крыше сарая, надо торопиться. Я отпер дверь. Внутри было темно, лишь в бликах огня поблескивали металлические и пластиковые части приборов. В лицо мне ударила волна нестерпимого жара, запах горящего дерева и еще какой-то — резкий и очень знакомый.

Бензин! О Боже, а он-то откуда взялся? Если воспламенится бензин, здесь все взлетит на воздух.

Я чуть было не бросился наружу, но тут у окна, всего в каких-то двух шагах, увидел компьютер Ричарда.

Одним прыжком я покрыл это расстояние, смахнул с его корпуса монитор и изо всех сил дернул системный блок на себя. Один кабель лопнул, но другой, намертво соединенный с чем-то совершенно неподъемным, выдержал.

Черт бы его побрал!

Огонь уже пробивался сквозь потолок и почти достиг нависающих над моей головой балок. Внезапно все вокруг заполнили густые клубы едкого дыма, я зашелся в приступе удушающего кашля. На мгновение замер на месте, решая, что делать.

На то, чтобы избавиться от кабеля, уйдет пять секунд. Одному Богу известно, сколько времени ушло у Ричарда на то, чтобы получить и собрать хранящуюся на жестком диске информацию. А теперь, когда Ричарда нет, ее и восстановить скорее всего никому не по силам.

Я принялся ощупывать заднюю стенку компьютера. Потянул кабель — нет, не поддается. Неужели закреплен болтами? Если так, то отвинтить их я не успею. Болтов нет, слава Богу, только металлическая защелка. А как с ней обращаться, я знал, на моем компьютере в «Харрисон бразерс» такая же. Вцепился в нее всеми пальцами. Щелк! Щелк! Все, готово! Я поднял компьютер со стола и бросился к двери. Споткнулся обо что-то металлическое и страшно твердое, прижимая компьютер к груди, рухнул на пол.

Раздался свистящий гул, словно в сарай ворвался всесокрушающий ураган. По потолку стремительно расползался огонь, пламя объяло всю мастерскую. Адский жар полыхнул в лицо, обжег руки. Потрескивание горящего дерева превратилось в оглушительный рев.

Я с трудом поднялся на ноги. Шагнул к двери, и на спину мне обрушился страшный удар, пригвоздивший меня к полу. Перехватило дыхание. Я пытался поймать ртом воздух, но в легкие ворвался раздирающий их дым.

Я напрягся всем телом, стараясь приподняться и сбросить навалившуюся на меня тяжесть. Все равно что отжаться в сороковой раз, когда тридцать девятый уже отнял у тебя последние силы.

Нет, ничего не выйдет. Спину пронизывала острая боль. От раскаленного воздуха кожа на лице и руках, казалось, начала трещать и лопаться.

Жить мне оставалось всего несколько секунд.

Скребя по полу ногами, я принялся извиваться в попытке столкнуть со спины придавившую меня балку и вдруг почувствовал, что она слегка приподнялась.

— Да вылезай же ты оттуда! — выкрикнул грубый голос. Содрогаясь в приступе кашля, я оттолкнулся ногами так, что у меня перед глазами поплыли черные круги. Каким-то нечеловеческим усилием выскользнул из-под балки, вскочил и, схватив компьютер, нырнул в открытую дверь. Меня подхватили крепкие руки, потащили подальше от огня и дыма.

Я глотал и глотал полным ртом холодный и неописуемо сладкий воздух. Кто-то уложил меня на спину, надо мной замаячило лицо Джима Робертсона. Подпаленная борода вся в саже, залитые потом щеки покрыты жирной копотью.

— Что с ним? — испуганно спросил Джим.

— Оклемается, куда он денется, — ответил ему грубый голос.

* * *

Следующие несколько часов прошли как в тумане. Прибыли пожарные машины и карета «Скорой помощи». Меня доставили в больницу, и вскоре я очутился на застеленной хрустящими простынями койке. И тут же провалился в сон.

Проснулся я поздним утром, все мышцы скованного усталостью тела словно одеревенели. На левой руке белел бинт — похоже, ожог. Других повязок на мне как будто бы не было.

Вокруг сновали медсестры, одна из них принесла мне чай с тостом. Так я пролежал около часа, чувствуя, как постепенно возвращаются силы. Попробовал подняться с кровати, однако мне было велено дождаться, пока не осмотрит врач.

Наконец она появилась. Выглядела докторша на пару лет моложе меня. Казалась усталой и озабоченной, но держалась приветливо.

— Итак, мистер Фэрфакс, вам здорово повезло, — сказала она заглядывая в мою историю болезни. — Легко отделались. Ожог на руке через несколько дней заживет, никаких серьезных повреждений спины мы у вас не обнаружили. Если все же будет беспокоить, обратитесь к вашему лечащему врачу. Так что можете отправляться домой, когда пожелаете. Кстати, вас хочет видеть какая-то девушка.

Мелькнула шальная мысль, что Карен каким-то образом узнала о пожаре и примчалась ко мне в Шотландию. Увидев входящую в палату Рейчел, я ощутил укол разочарования.

— Ну, как вы? — участливо спросила она.

— Вроде нормально. Только ослаб немножко.

— Какое счастье, что вы спасли компьютер! Не знаю, как вас и благодарить.

Рейчел смущенно улыбнулась — рискнув жизнью ради компьютера, я, похоже, вырос в ее глазах. Она явно считала, что ни на что подобное я не способен.

Да я и сам до сих пор тоже не предполагал, что способен на такую идиотскую выходку.

— Ну, и что там у вас с данными?

— Все на месте! — оживилась она. — Восемьсот мегабайт. Если бы мы их потеряли, это отбросило бы нас назад на многие и многие месяцы.

— А разве копий не было?

— Были, конечно. У Ричарда вошло в привычку копировать все данные каждый вечер по окончании работы. Однако переносил он их на внешний стример, а тот во время пожара сгорел.

Меня почему-то даже не удивило, что в «Фэрсистемс» не были приняты элементарные меры для обеспечения безопасного хранения жизненно важной информации.

Я не без труда втиснулся в ее игрушечный «ситроен» канареечного цвета, и Рейчел довезла меня до Инч-Лодж. У дома стояло несколько полицейских автомобилей. Мы прошли к мастерской. Кирпичные стены устояли, хотя побелка на них пошла трещинами и покрылась копотью. Крыша сгорела полностью, если не считать одной торчащей обугленной балки. Вокруг сарая было выставлено оцепление, еще с полдюжины полицейских медленно и тщательно, дюйм за дюймом, прочесывали пепелище.

— Мистер Фэрфакс! — Услышав, что меня окликают, я обернулся — это был Керр, по пятам за ним следовал сержант Кокрин. — Можно вас на пару слов?

— Конечно. Но сначала мне бы хотелось посмотреть, может, что осталось.

— Смотрите, смотрите, — разрешил Керр. — Только ни к чему не прикасайтесь.

Мы вошли внутрь мастерской. Кое-что там уцелело, особенно в противоположном от очага возгорания конце сарая. Разбросанные по полу папки обгорели, однако местами текст еще можно было разобрать. До полки с книгами огонь не добрался. А так кругом все черное и мокрое. Душный запах горелого дерева и пластика. Оплавленные корпуса электронной аппаратуры. И повсюду пепел, пепел, пепел…

Я тяжело вздохнул. Вот и еще одна часть жизни Ричарда уничтожена безвозвратно. Я поманил рукой Керра и Кокрина и пригласил их в дом. Рейчел последовала за нами.

— Чашку чаю? — предложил я им.

— Вам бы сейчас чего-нибудь покрепче, — отозвался Керр.

Он был прав. Среди запасов Ричарда я нашел бутылку виски и плеснул себе в стакан.

— Вы как? — взглянул я на Керра и Кокрина.

— Разве что совсем чуть-чуть, — оживился Керр. Кокрин молча покачал головой.

От виски мне немного полегчало. Чувствовал я себя, конечно, еще неважно, но мне не терпелось расспросить полицейских о подробностях происшествия.

— Поджог, вне всяких сомнений, — важно заявил Керр, смакуя янтарный напиток, я не мог отвести глаз от причудливого орнамента фиолетовых прожилок у него на носу. — Однако найти свидетелей нам пока не удалось. Пожар начался около трех часов утра. Все спали сладким сном. Злоумышленник скорее всего прокрался к сараю по берегу, прячась в тени скал, прибой смыл его следы.

— А огонь прикончил все остальное…

— Не совсем. — Он протянул мне намокшую оранжевую папку с обугленными краями, текст на вложенных в нее бумагах, однако, сохранился, так же как и слегка расплывшаяся надпись «Лига», выведенная черным фломастером на обложке. — Читайте первую страничку.

На ней от руки было написано следующее.

«27 марта.

Ричард, виртуальная реальность убивает людей. Поиграв с твоей машинкой, один бедолага в Америке в лепешку разбился о дерево. Ты об этом знал, но никому не сказал. И заткнул рот отцу несчастного мальчишки.

Ну, а у нас есть доказательства. И мы их обнародуем, если ты не дашь гарантий, что ни одно устройство виртуальной реальности никогда не поступит в общее пользование.

На это у тебя есть ровно неделя.

Дуги. »

К записке прилагалась копия письма адвоката семьи Берги. Я передал два сколотых скрепкой листочка Рейчел.

— О Боже! — воскликнула она.

— Любопытно, правда? — сказал Керр. — А вам что-нибудь известно об этом несчастном случае?

Я изложил ему все, что Уилли рассказывал мне о письме адвоката, в котором тот сообщал о намерении возбудить судебный иск, и о втором, где содержался отказ от всех претензий.

— Похоже на шантаж, — констатировал Керр.

— Очень, — согласился я.

— Но с вами Дуги Фишер после смерти Ричарда не связывался?

— Нет, я с ним вообще не знаком… О нем мне известно лишь с ваших слов.

— Понятно. — Керр пытливо взглянул на Рейчел. — А вы знали о несчастном случае?

— Нет, — решительно мотнула она головой, не отрывая глаз от записки. — Ричард мне о нем ничего не говорил. Однако отнюдь не удивлена, что Дуги решился пойти на такое.

— Я тоже, — кивнул Керр. — Мы с Фишером уже беседовали. Но теперь, видно, придется потолковать с ним еще раз.

— А больше ничего в мастерской не нашли?

— Пока нет. Большинство бумаг сгорело, но вы не поверите, как в наши дни научились практически из пепла восстанавливать документы. — Керр вдруг насупился. — Мы, конечно, должны были обнаружить записку еще при первом обыске, папка была засунута в стопку технической документации. Но не беспокойтесь, на этот раз мы изучим каждый клочок бумаги.

Я задумался. Ни о Дуге Фишере, ни о лиге я почти ничего не знал, однако был убежден, что нельзя допустить огласки обстоятельств гибели мотоциклиста. Репутации «Фэрсистемс» она нанесет тяжелый удар. Более того, повредит всей индустрии виртуальной реальности.

— А вы не могли бы подождать с допросом Дуги, а? Пока я сам с ним не переговорю? Мне бы очень не хотелось, чтобы он опубликовал эти письма.

— Ничего не выйдет, дружище, — вскинулся Керр. — Мы, знаете ли, расследуем убийство, и я не позволю, чтобы оно затягивалось из-за какого-то мелкого шантажиста. Так что с нашим приятелем Дуги я буду беседовать прямо сейчас. И не пытайтесь меня опередить!

— Вы считаете, что здесь может крыться мотив убийства Ричарда?

— Ну, так прямо я бы не стал утверждать, — протянул Керр. — Однако ясно, что ваш брат и Дуги что-то не поделили. Может, решили встретиться в мастерской и потолковать насчет этой записки. Повздорили, вышли из себя. А там кто знает? Но ничего, я до него доберусь…

С этими словами он вышел, Кокрин тоже поспешил к полицейским, копошившимся среди обугленных развалин мастерской.

Закрыв за ними дверь, я обернулся к Рейчел. Она в задумчивости сидела за кухонным столом. Тогда, во время экскурсии по заводу, я не успел расспросить ее о лиге. Сейчас мне не терпелось узнать об этом побольше.

— Расскажите мне о Дуги Фишере, — попросил я, усаживаясь напротив Рейчел.

Вздрогнув, она окинула меня пристальным взглядом.

— В свое время Дуги работал в «Фэрсистемс», — начала она. — А я познакомилась с ним еще в Эдинбургском университете. Мы с ним занимались на кафедре проблем искусственного интеллекта, где учился и Ричард. Блестящий ум. Целеустремленность. Неделями мог без устали биться над какой-нибудь проблемой, пока не находил ее решения. Потом как будто бы отошел от науки, занялся политикой. Активно участвовал во всех демонстрациях: против подушного налога, против политики британского правительства, против полиции. Когда в газетах писали о заезжих подстрекателях, специально прибывающих в тот или иной район для провоцирования беспорядков, одним из них чаще всего оказывался Дуги. Сами понимаете, университетское начальство это, мягко говоря, не устраивало.

— Он что, внезапно так переменился?

— Да нет, что вы! Дуги еще в школе вступил в Социалистическую рабочую партию. Отец у него работал на металлургическом заводе, после несчастного случая на производстве утратил трудоспособность. Дуги считал, что по вине администрации. И переломал управляющему обе ноги. Отсидел два года. Вышел обозленным до крайности. Ему не по нутру, как управляют страной. Убежден, что тори выжимают из рабочих все соки ради обогащения английского среднего класса.

Года четыре назад Ричард предложил ему работу в «Фэрсистемс», и Дуги согласился.

— Да зачем он такой Ричарду вообще понадобился?

— Особый случай. Ричард считал, что в нашей стране мало кто разбирается в виртуальной реальности так глубоко, как Дуги. Он был нужен компании. И поначалу все шло просто прекрасно. Видите ли, непочтение к авторитетам для программиста вещь весьма полезная, а уж Дуги этого было не занимать. И работал он, не щадя ни сил, ни времени, семь дней в неделю.

— Совсем как вы, — вставил я.

— Куда больше, — усмехнулась Рейчел. — Потом он заинтересовался психологией и философией виртуальной реальности. Некоторые из выводов, к которым он пришел, его, по-моему, насторожили. Помню, он заявлял, что виртуальная реальность станет для правящих кругов еще одним способом манипулирования массовым сознанием. Представляете, новая технология, которая для него превратилась чуть ли не в религию, вдруг оказывается еще одним инструментом социального угнетения. Когда он только-только начал работать с Ричардом, «Фэрсистемс» была всего лишь горсткой энтузиастов, занятых решением научной проблемы. Однако он начал осознавать, что, если все будет складываться удачно, «Фэрсистемс» вырастет в крупную прибыльную компанию наподобие тех, что он всегда не переваривал. Это его очень удручало. Именно тогда он вступил в Лигу за прекрасный старый мир. Вы о ней слышали?

— Полицейские что-то говорили. Странное какое-то название, вам не кажется?

— Хаксли начитались. В его романе «Прекрасный новый мир» правительство держит рабочих в узде с помощью сенсорных щупов — своего рода прообраз виртуальной реальности.

Я вроде когда-то читал эту книжку и сейчас смутно припоминал, что идеи утопии излагались там в совершенно искаженном и даже, по-моему, извращенном виде.

— Значит, лига опасается, что сегодня виртуальная реальность может применяться в тех же целях?

— Именно так.

— Ну, это уж крайность…

— Возможно, — не стала спорить Рейчел. — Однако сейчас некоторые весьма уважаемые и авторитетные ученые бьют тревогу относительно пагубного воздействия современной технологии на общество. Мол, дети проводят все время за компьютерными играми и у телевизоров, прививающих им культ секса и насилия, и все такое прочее… Думаю, лига взяла на себя миссию предотвратить вредные последствия освоения будущих технологий для всех нас.

— И Дуги прибился к этой компании?

— Ага. Причем тайком. Передал им всю информацию о том, чем мы занимаемся в «Фэрсистемс». Дуги вообще-то всегда отличался эмоциональной неуравновешенностью, а тут и вовсе пошел вразнос. И в работе на него полагаться стало рискованно. Не знаю, правда, делал ли он ошибки намеренно или просто сошел с катушек. На первых порах Ричард его жалел, старался как-то помочь. Но затем обнаружил, что Дуги сливает лиге секретную информацию, и вышел из себя. Я Ричарда таким еще никогда не видела. Сами знаете, обычно он был необыкновенно терпелив и спокоен, владеть собой умел превосходно. Однако предательства, видимо, перенести не смог. Как бы то ни было, между ними произошла жуткая ссора. Дуги от нас ушел, и с тех пор они с Ричардом стали заклятыми врагами.

— Когда же это все случилось?

— Да с год назад.

— И что он теперь поделывает?

— Все свое время отдает лиге. Обличает пороки виртуальной реальности, это для него стало просто какой-то навязчивой идеей. А за «Фэрсистемс» он взялся особо. В последние месяцы возглавил радикальное крыло лиги, выступающее за насильственные формы протеста. Мы и пара других компаний, занимающихся виртуальной реальностью, получали по почте посылки со взрывными устройствами. Доказать, что их посылал Дуги, нам так и не удалось, но даже полиция знает, что это его рук дело. Кроме того, он пытался взломать нашу компьютерную систему.

— Он опасен? Имею в виду, мог он убить Ричарда?

— Не знаю, — задумчиво качая головой, ответила Рейчел. — Но то, что он Ричарда ненавидел, точно.

— А как насчет записки?

— Обыкновенный шантаж. Только Дуги зря старался, Ричард ни за что бы не уступил.

Тут я с ней был полностью согласен. Однако кое-что в связи с этой запиской оставалось мне еще непонятным.

— Но как же, по-вашему, Дуги смог раздобыть копию письма? Оно ведь должно было храниться в сейфе Уилли?

— Понятия не имею, — нахмурилась Рейчел. — Он и раньше каким-то образом добирался до нашей закрытой информации. Сдается, просто входил в нашу компьютерную сеть по телефонной линии. Однако мы приняли меры по ее защите, больше, надеюсь, он к ней доступа не имеет. К тому же письмо это существует только на бумаге, хочу сказать, что хранить его в компьютере незачем. Нет, либо кто-то передал ему копию письма, либо он сам нашел способ проникнуть к нам на завод.

— Надо с ним потолковать.

— С кем, с Дуги? — удивилась Рейчел.

— Ага. Случайно, не знаете, где он живет?

— Знаю. У него квартира в Эдинбурге.

— Вот и прекрасно. Завтра с утра съездим к нему в гости.

* * *

Днем Рейчел отвезла меня в Гленротс. После приключений на пожаре я все еще ощущал страшную слабость, да и спина болела просто нестерпимо. Но я обещал встретиться с Соренсоном, а уговор, как известно, дороже денег.

Соренсона я опять застал в кабинете Ричарда. Он жестом предложил мне устраиваться в кресле и попросил секретаршу Ричарда Сьюзен принести нам по чашке чаю.

— О пожаре я уже слышал, — начал Соренсон. — Говорят, вы чуть не погибли. Как рука?

— Побаливает, — признался я. — Но обещали, что скоро заживет.

— Полиция знает, кто поджег мастерскую?

— Возможно, Во всяком случае, они нашли адресованную Ричарду записку от Дуги Фишера. В ней упоминается несчастный случай в Калифорнии. Дуги угрожает сообщить о нем газетчикам, если «Фэрсистемс» не изымет устройства виртуальной реальности из общего пользования.

— Правда? — поднял брови Соренсон. — А Дуги Фишер — это тот псих, что когда-то здесь работал? Ну, который потом еще спелся с какими-то чокнутыми ненавистниками новых технологий?

— Он самый. Вы его знаете?

— Нет. Когда я стал председателем, его в компании уже не было. Но мне о нем рассказывали. Несколько месяцев назад мы получили по почте посылку со взрывным устройством. Того, кто его послал, так и не нашли. Но все в один голос утверждают, что это Дуги Фишер.

— Что ж, у меня сложилось впечатление, что инспектор Керр именно его подозревает в поджоге сарая.

— Не значит ли это, что, по их мнению, он мог убить Ричарда?

— Не знаю. — Я принялся тереть глаза.

Устал я ломать голову над всем этим. Смерть Ричарда, «Фэрсистемс», пожар… Мысли путались, мне нужно было время, чтобы привести их в порядок.

— А вид у вас неважный, — неожиданно заметил Соренсон.

— Да нет, ничего. Все нормально.

— Надеюсь, они во всем разберутся в самое ближайшее время. Чем скорее будет покончено с этой неопределенностью, тем лучше. Я велел Дэвиду и Рейчел обеспечить всю возможную помощь полиции со стороны наших сотрудников.

Он шумно отхлебнул чаю. В его мускулистой ручище хрупкая чашечка казалась чужеродным предметом.

— Вчера вечером говорил с вашим отцом. Похоже, вы так и не договорились, что делать с компанией?

— Верно. — Мысли мои вновь вернулись к «Фэрсистемс» и ее судьбе. — Я хочу ее продать, он против.

— Могу я вам кое-что посоветовать, если позволите?

Я молча кивнул.

— Давайте подождем пока с продажей компании. Время у нас есть. Мы уверены, что до сентября протянем. И кто знает, может, осенью подпишем новые контракты. Ричард, по-видимому, считал, что у нас есть шанс к концу года получить крупные заказы от «Дженсон компьютер». Сейчас акции «Фэрсистемс» идут по четыре с половиной доллара за штуку. Продавать их по столь низкой цене не имеет смысла. Поработаем еще пару месяцев, возможно, положение дел в компании стабилизируется, а там посмотрим. Не исключено, что тогда мы, если уж придется ее продавать, сумеем получить цену получше.

Я с сомнением взглянул на него.

— Послушайте, мы, возможно, в конечном итоге все же будем вынуждены ее продать, — увещевающим тоном продолжал он. — Однако, по-моему, компания заслуживает того, чтобы ей дали шанс сохранить независимый статус.

Я продолжал колебаться, и Соренсон это видел.

— Конечно, остается проблема менеджмента. Рейчел и Дэвид не справляются. Они просто не подходят для решительного и твердого руководства компанией, которое ей так необходимо. Вот я и подумал: а что, если пост управляющего директора займете вы? Временно, всего на три месяца. А после этого мы либо продадим компанию, либо наймем кого-нибудь на постоянной основе.

— Я? — Предложение меня ошеломило. — Я не смогу. «Фэрсистемс» — акционерное общество открытого типа. А мне никогда не доводилось управлять никакими компаниями, не говоря уж об акционерных.

— А я уверен, что сможете. Мне нравится ваша способность все схватывать на лету. Вы молоды, инициативны, не боитесь принимать решения. Большинством известных мне мелких компаний в сфере высоких технологий руководят люди моложе тридцати. Пожилой профессиональный менеджер нашей компании не годится — здесь нужен человек, готовый идти на риск. Такой, как вы.

— Да я же в технике ни черта не понимаю! — протестующе воскликнул я.

— Разберетесь. Ваш отец говорит, что у вас отличные математические способности. Не хуже, чем у Ричарда. Вот и примените их на деле. К тому же технарей здесь и без вас хватает.

В общем-то все правильно. В школе по математике я блистал. Однако идти по стопам отца и старшего брата в науку, тем более в математику, не хотел. И, к величайшему разочарованию отца, отдал предпочтение истории.

— А что отец думает по этому поводу? — поинтересовался я.

— Он-то? Думает, что это прекрасная идея. Мне кажется, ему близка сама мысль о том, что именно вы будете опекать компанию Ричарда. И, что немаловажно, вам он доверяет.

Я размышлял над предложением Соренсона. Логика в нем, конечно, была. Однако меня продолжали одолевать сомнения.

— Хотите, расскажу вам об одной компании, с которой мне пришлось иметь дело несколько лет назад? — хитро прищурился Соренсон. — «Мелборн текнолоджи», британское предприятие неподалеку от Кембриджа. Они выпускали охранные устройства для мобильных телефонов, которые предотвращали перехват и прослушивание приватных переговоров. Продукция у них была мирового класса, огромный и продолжающий расти потенциальный рынок. Однако компания постоянно испытывала дефицит наличных средств, теряла деньги, а поддерживавшие ее инвесторы теряли терпение. И тогда они позвали меня.

Компанию основал весьма знающий специалист, да и бизнесменом он был неплохим. Но только слишком уж осторожным, у него все не хватало духу решиться на радикальные преобразования. Так что я пригласил знакомого мне тридцатилетнего парнишку из Калифорнии, где он занимался сотовой телефонией. В технике он был полным профаном, руководящих постов никогда не занимал, но досконально знал рынок. Инвесторы слегка удивились, но поскольку дела в компании шли из рук вон плохо, терять им было нечего.

А парнишка мой успешно осуществил маркетинговые операции в США, перевел производство в Сингапур, и через три года стоимость размещенных через НАСДАК акций компании оценивалась в сто миллионов долларов. Так что, как видите, ничего невозможного тут нет.

Я почувствовал, как зачастило сердце. Предложение управлять «Фэрсистемс» меня, несомненно, взволновало, воодушевляла и поддержка со стороны Соренсона. Однако, чтобы хорошенько его обмозговать, мне нужно время. Требовалось также сообразить, как все утрясти с «Харрисон бразерс», ведь отсутствовать на работе мне придется минимум три месяца.

— Можно мне подумать? — осторожно спросил я.

— Конечно, — улыбнулся Соренсон. — Только не тяните. Сообщите мне о вашем решении до пятницы. В понедельник состоится заседание совета директоров, и я хочу на нем представить вас в качестве временного управляющего директора. А до той поры за лавкой я уж как-нибудь сам пригляжу.