Под Новый год ка одной из вечеринок Кристина познакомилась с Георгием. Вообще вспыхнувшее чувство помешало ей понять, что в жизни его волновали только модные шмотки и собственный «ауди-ТТ», подружки восхищались им.
Вскоре он предложил переехать к нему.
Мама, конечно, высказалась против, но Кристине все меньше хотелось жить в этих надоевших стенах. Тем не менее, поддавшись ее уговорам, девушка не стала брать все свои вещи, ограничилась только зимней одеждой.
Рождество она по традиции отмечала у отца на Новой Риге. Появился повод представить ему жениха. Георгий нервничал, но отец сразу накачал его коньяком, и тот расслабился. После ужина весело провели время, всей толпой играли в снежки и лепили снежную бабу.
Когда она спросила у отца, в какой комнате они будут спать, ибо обычно он определял ее вместе с младшим братом, а теперь она приехала с любимым, папа сказал:
— Как всегда.
— А Георгий?
— Чему ты так удивляешься? Не могу я в своем доме родную дочь в одну постель с мужиком класть.
— Что за предрассудки? Он мой жених!
— Жених? — скрипнул зубами отец. — Он тебе предложение сделал?
— Нет. Еще…
— Вот когда сделает — в чем я сомневаюсь — тогда и выделю вам комнату.
Кристина возмутилась.
— Во-первых, мы живем вместе! И как ты догадываешься, спим! Поэтому почему мы не можем в рождественскую ночь быть в одной кровати, я не понимаю! А во-вторых, почему это ты сомневаешься?
— Тебе любовь разум замутила, а я все вижу. Он за ужином глазами всех лиц женского пола старше пятнадцати раздел, облизал и поимел. Зачем тебе такой красавец?
— Я на его красоту внимания не обращаю.
— А другие обращают. И будут обращать. Он рядом с тобой не задержится.
— По себе судишь?
— Дочь, я тебя умоляю! Все, что произошло между мной и твоей мамой, мы уже сотню раз обсуждали! Я просто жизнь знаю и сразу тебе говорю — не будет у вас долгого семейного счастья! На красоту внимание не обращаешь! На что обращаешь? На личные качества — преданность, заботу, внимание? Или на ум, интеллект?
— Да!
— Ну и о какой последней книге, которую он читал, твой Жора отозвался с восторгом?
— Он… он…
— Он книжек не читает! Их по телевизору не показывают! Да и слишком много времени уходит на прическу! Ладно, оставим этот разговор, а то еще поссоримся. Спишь в одной комнате с братом — и точка.
Утром после завтрака отец позвал ее в кабинет. Выспавшаяся Кристина была спокойна — перед сном она пришла к решению, что пропасть между родителями и детьми останется всегда — старшие просто не хотят видеть, как взрослеют их чада, и для отца любой «жених» будет недостоин его дочери. Она думала, что папочка попытается вернуться к вчерашней теме, но он даже не пытался.
— Ты уже решила, чем после окончания института будешь заниматься? — спросил отец, усадив Кристину в кресло.
— Пока, кроме как в «Американ экспресс», никуда больше не звали. Если предложишь альтернативу, обещаю рассмотреть.
— А заканчиваешь с красным дипломом?
— Все идет к тому.
— Ну, молодец. Я хотел тебе, если закончишь с красным, квартиру подарить.
— Спасибо, папочка! — она вскочила и чмокнула его в щеку. — Хотя… А если дочь — троечница, она должна оставаться с мамой? Ты троечницу меньше будешь любить?
— Да нет, не меньше. Короче, к марту у нас дом недалеко от Тишинки примут, там есть хорошие однокомнатные квартирки, заберу себе одну, отдам тебе. Если сразу ремонтом заняться, тотчас после получения диплома сможешь вселиться.
— А почему только однушку?
— Вообще-то, комната — тридцать с лишним метров. И что могу, то и предлагаю. Помимо меня, в компании есть и другие акционеры, ты же знаешь, я в ней не единоличный хозяин. «Бери, что дают, коль не дают желанного» — как гласит античная поговорка.
— Да спасибо, на самом деле я и так рада. Честно говоря, только на машину рассчитывала, как ты давно обещал.
— Автомобиль — не квартира. Как только снег растает, дороги подсохнут, сразу и купим.
— «Мерс»? — хихикнула Кристина.
— Обойдешься.
— Но и не «дэу»?
— Я думаю, какой-нибудь «форд фокус». Все равно первую машину все бьют по поводу и без повода. Сначала ездить научись.
— Ты же знаешь, у меня есть права!
— Права — ерунда. Ну и, надеюсь, на «мерседес» ты со временем сама заработаешь.
Прощались они очень тепло, брат остался еще на пару дней, прочие уехали в город.
Энтузиазм первых недель совместной с Георгием жизни спал. Друзья, командировки, юбилеи, авралы на работе, котлету надкусил — бросил, кофе рассыпал на стол — так и надо, сок на пол вылил — ну и что, что липнет. Разговаривать было не о чем, развлечения — просмотр кино перед сном. Кристина думала, что разницы между нею и резиновой бабой не существовало — пришел хозяин поздно вечером домой, воткнул в нее свой дымящийся стержень, получил оргазм в качестве снотворного — и на боковую. Только вот резиновая баба не готовит, не убирает.
Как-то любимый собрался в очередную командировку, на пять-шесть дней, девушке не хотелось сидеть одной, и она уехала на недельку пожить к маме, чем ту сильно обрадовала.
Георгий позвонил через двое суток, судя по голо — су, под мухой, и несколько раз ее переспросил, дома она или не дома. Только после шестого напоминания о том, что она будет у мамы до его появления, милый успокоился.
За день до приезда Жоры она поехала «домой», то есть в его квартиру — надо было сходить за продуктами, приготовить еду, убраться. Каково же было ее удивление, когда она застала там спящего Георгия, причем на кухне явственно прослеживались следы хорошего возлияния.
— Жор! Жор! — потрясла она друга за плечо. — Ты когда вернулся?
— Вчера… — спросонья промямлил он.
— А меня почему не предупредил?
— Сюрприз хотел сделать…
— Ну, да… Сюрприз, однако…
Она пошла на кухню убирать со стола грязные тарелки. На пустых бокалах следов губной помады не нашла — уже хорошо. В ванной зашумела вода. Кристина вернулась в спальню заправить постель и сразу увидела ЭТО. К подушке, с левой стороны кровати, где обычно спала она, прилип длинный рыжий волос. Она осторожно его сняла и вернулась на кухню, брезгливо держа между пальцев.
Любимый вышел, напевая песенку и вытирая полотенцем волосы. Натруженное хозяйство болталось между ног.
— Что это? — поднимая руку с волосом, спросила Кристина.
В глазах у любовника мелькнула тревога.
— Не знаю, — ответил он.
— У меня волнистые светлые волосы, у тебя волнистые темные волосы. Это — прямой рыжий волос. Чей он?
— Не знаю!
— Скотина ты, Жора!
Кристина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Не хватало еще расплакаться!
— А чего ты ждала? — вдруг взорвался мужчина. — Ты меня хотела, ты меня получила. Но меня не переделать! Нравлюсь я женщинам, лезут они ко мне — что я могу поделать?
— Ко мне каждый второй лезет! Но это вовсе не означает, что я ко всем прыгаю в постель! А ты — потаскун, Казанова хренов!
Георгий обернул полотенце вокруг бедер.
— Я сам в себе еще не до конца разобрался, а ты мне сразу ярлык приклеила. Мне тебя одной мало, вот и все.
— Тебе сколько лет?!
— Двадцать девять.
— Двадцать девять, и ты все в себе разбираешься?
— Да.
— А зачем было все это — переезжай ко мне, люблю, тру-лю-лю?
— Тогда мне казалось, что это правильно.
— Шлюха в штанах ты, вот и все! Дешевка!
В два шага Георгий преодолел расстояние до нее и с размаху ударил по щеке. Ее били первый раз в жизни. У Кристины сразу на глаза навернулись слезы.
— Еще раз назовешь меня дешевкой — сломаю твой красивый нос! — зарычал друг. — Пошла вон!
Вот и вся любовь. Кристинины вещи забирала ее подруга Ирка.
Разочарование в мужском поле оказалось столь сильным, что, несмотря на весь свой горячий темперамент, девушка не стала заводить новых отношений, вовсе не откликаясь ни на какие знаки внимания, которыми ее щедро одаривали и юноши, и взрослые мужчины. Да и появилось много других забот — госы, диплом, следила за тем, как протекает ремонт в квартире — рабочих приходилось постоянно поправлять и подстегивать, училась в сумасшедшем московском трафике водить машину.
Одна интрижка все-таки произошла, но протекала быстро и без взаимных обязательств. На первом же летнем «Open air», куда ее затащили однокурсницы Света и Люда, она познакомилась с Андреем. Девушки долго бродили по парку, а когда нагуляли аппетит и решили перекусить тут же продававшимися шашлыками, свободные места остались только за одним пластиковым столом, за которым восседал мужчина лет сорока.
Естественно, разговорились и познакомились. Она инициативу не проявляла, так как в любой компании заводилой выступала Светка. Кристина ее не очень любила, но иногда общалась. Света не была москвичкой, и ее провинциальные замашки, некоторые исковерканные слова, неправильно расставленные ударения часто Кристину раздражали. Светин отец являлся известным в России заводчиком, «владельцем заводов, газет, пароходов», то есть хозяином большого многопрофильного холдинга в городе Самаре, и она вела себя под стать наследнице огромного состояния.
Впрочем, в их, как говорили, «престижном» (Кристина ненавидела это слово) вузе других студентов училось очень мало. Родитель ей снимал симпатичную квартирку, где Света жила вместе с подругой Людой — просто, чтоб не скучать, никаких лесбийских штучек. Отец не покупал ей в Москве жилье, не хотел, чтобы дочь «застряла» в столице, которую считал ужасным городом, убивающим в людях все человеческое, Свету поставил в известность, что сразу по окончании учебы заберет ее обратно. Девушка знала, по возвращении домой ее немедленно выдадут замуж, и выторговала себе время до осени. Так что образ жизни вела соответствующий последним месяцам свободы, то есть отрываясь по полной.
У Светы был постоянный друг Саша, с их же курса, но они столько раз расставались и снова соединялись, что подруги уже перестали следить за перипетиями их сложных отношений.
Мужчину за их столом звали Андрей. Он, судя по всему, отчаянно молодился и тщательно следил за собой — маникюр, хорошая физическая форма, из коротких рукавов футболки с зеленым крокодильчиком выглядывали мощные бицепсы, но возраст выдавали залысина и множество мелких морщинок вокруг глаз.
Андрей оказался продюсером молодых альтернативных групп. В середине девяностых ему перепал «кусок трубы», то есть участок газопровода от одного из месторождений где-то в Сибири, «Газпром трансгаз» в свое время отобрать его не смог, сейчас же и не пытается, потому как Андрей цену за транзит не заламывает и во всем с монополистом соглашается. «Труба» его и кормит, и позволяет заниматься любимым делом — музыкой. Сирота Люда, которой на родительскую помощь в будущей жизни рассчитывать не приходилось, делала подругам недвусмысленные знаки — у вас и так все хорошо, парень — мой. Но сам Андрей все больше глазел на Кристину и, встречая ответный взгляд, неизменно улыбался.
Праздник подходил к концу, девушки договаривались вечером попить пива в «Шестнадцати тоннах» — рок-н-ролл так рок-н-ролл — нельзя менять общую атмосферу, и Света позвала нового знакомого с ними. Парень сказал, что его компания является одним из организаторов мероприятия, показал свой логотип на билете, потому, мол, ему надо показаться на банкете после окончания. Но задерживаться он не будет, и в «Шестнадцать тонн» подъедет достаточно скоро. На том и сговорились, Света оставила ему номер своего мобильного. Андрей каждой девушке поцеловал руку и отправился к сцене, демонстрируя им широкую мускулистую спину, упругую попу, обтянутую штанами «Iceberg», и характерные задники мокасинов «Tods».
В пабе народу сидело на удивление мало, выпили по пиву, новый знакомый все не звонил, стало скучно. Начали прорабатывать варианты продолжения вечера в случае, если он так и не появится, но тут вдруг у Светы заверещал телефон.
— Семь-восемь минут! — торжествующе произнесла она по завершении разговора.
Через указанное время за их столиком уже находился Андрей. Когда он заказал себе безалкогольное пиво, Кристину будто током ударило, что не скрылось от глаз мужчины.
Чтобы оправдать появление своей гримасы, Кристина спросила:
— Что, не употребляете алкоголь?
— Нет, почему, — удивился парень. — Употребляю. Просто я за рулем, еще успею выпить. Если бы вы, например, приняли решение перебраться на Краснопресненскую набережную в «Кафе Вена» — это совсем рядом, — я бы употребил. Я там часто бросаю машину, сажусь на веранде кафе, слушаю живую музыку, выпиваю, перехожу пешком по мосту «Багратион» через реку — и вот я уже дома.
— На Кутузовском живете? — продемонстрировала свои знания в топографии столицы Люда.
— Да, там. Ну, что, хотите поехать?
Возражений не было. Руль, за которым устроился Андрей, оказался установлен на шестисотом «мерседесе», таком же, как у Кристининого папы, цвет, обивка салона, вставки из дерева — один к одному. Света села вперед — мольбы Люды успеха не имели, остальные пассажиры — назад.
В этом кафе Кристина оказалась впервые, и ей очень понравилось. На рояле играл веселый малый, за ним поспевали саксофонист и контрабасист. Темнело, на столах веранды горели свечи. Диванчики и стульчики на металлических ножках были с большим количеством маленьких подушек, компания устроилась очень удобно, хостес принесла им пледы — поднимался ветер. Подружки справились сами, а Кристине помог новый знакомый.
— Знаете, — сказал он ей, когда пытался подоткнуть под нее край пледа, — а вы похожи на певицу Анастейшу. Вам это говорили?
— Да, спасибо, говорили, — улыбнулась Кристина, хотя на самом деле ей хотелось закричать: «Да задолбали уже, через раз слышу!»
Пива не хотелось, все девочки заказали по лонг дринку, Люда — мороженое, Света — ягоды, сам Андрей пил коньяк и дымил сигарой.
Тут у Светы начал трезвонить телефон — вновь объявился терзаемый муками любви Саша и потребовал немедленной аудиенции. Она справедливо сочла, что синица лучше журавля, долго извинялась перед продюсером-любителем, попросила его «обязательно» как-нибудь позвонить, забрала с собой Люду и уехала.
У оставшихся вдвоем Андрея и Кристины разговор поначалу не клеился, но потом принесли еще коньяк, и еще лонг дринк, он стал рассказывать, как ездил на концерты почти всех более — менее известных рок-групп, Лондон, Париж, Рим, Будапешт… Не мудрено, что девушку он очаровал. Ну и, как себя успокаивала Кристина в таких случаях — «а, все равно выходной, а делать нечего». Плюс, что греха таить, был он полностью «в ее вкусе», как будто матушка-природа специально такого мужчину для нее создала. Поэтому на предложение пройтись пешком по мосту «Багратион» на другой берег, а там уж решить, стоит ей или нет подниматься к нему в квартиру, она ответила согласием.
Жилье мужчины представляло собой будто студию съемок телепрограммы «Клуб путешественников» — сувениры японские, африканские, европейские — отовсюду, где удалось побывать, Андрей привозил вещественные напоминания о поездке.
В постели он оказался весьма старателен, всеми силами пытаясь доставить удовольствие ей, а уж затем позаботиться о себе. Кристина это оценила.
Утром же пелена первого очарования спала. Она обнаружила зримые знаки женского присутствия, на которые вчера в хмельной радости не обратила внимания. В ванной нашла множество разных женских шампуней, скрабов, гелей и прочих средств для ухаживания за более нежной, чем у нового знакомого, кожей, в комнате — косметику, а у входа — женскую обувь и одежду.
Когда девушка появилась из душа, Андрей встретил ее с двумя стаканами апельсинового фреша в руках. Оно, конечно, мило, но…
— Дорогой, — сказала ему Кристина, — ты вчера был прекрасен, — и взяла из его рук стакан с соком.
— Ты тоже была великолепна, — счастливо улыбнулся хозяин.
— Жаль, что я тебя больше не увижу.
— Почему? — нахмурился мужчина.
— Не люблю делиться, — и она показала на красивые чужие туфельки.
— Да, женат.
— Предупреждать надо. Я за моногамные отношения. Кольцо почему не носишь?
— Понимаешь, — он плюхнулся в кресло, — мы давно охладели друг к другу. Живет она за городом, с детьми, за мной не следит, но все про меня знает. Я ее тоже не контролирую.
— Но это же ненормально!
— Ласточка, проживи семнадцать лет в браке, потом посмотрим, что ты скажешь.
— Но это так грустно…
— Согласен. А что делать?
— Ты с ней спишь?
— Бывает.
Кристина расхохоталась.
— Ну и сволочи же вы, мужики.
— Да, сволочи.
— Как насчет прощального раза? — и она указала взглядом на постель.
Андрей улыбнулся как Чеширский кот и выскочил из кресла.
Потом он ей звонил, еще и еще, предлагал «просто встретиться», чтобы «просто поговорить», и перестал только тогда, когда она пригрозила сменить номер телефона. Ей льстило его внимание, но связываться с женатиком она не собиралась — затянет в такую трясину, что потом не выберешься. Спустя месяц в «Б-1 Максимум» на концерте она столкнулась с Андреем лицом к лицу, он вел за руку, как это принято говорить, «девушку модельной внешности». Увидев Кристину, модель он погнал от себя чуть ли не пинком, а с ней попытался объясниться. Кристина чувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз, ноги стали подкашиваться, руки задрожали, но огромным усилием воли она подавила желание. Если допустить еще «только один раз», то за ним последуют «только второй», «только третий» и так далее. Чуть не расплакалась, право слово, но — нет. «Нет» — значит «нет».
Вскоре Крис переехала в свою новую квартиру. Так появилось хобби — собирать недостающие детали интерьера. То купит антикварный чайник, то маленький цветной коврик на пол, то набор рюмашек, то стеклянную фигурку обезьянки. На «форде» уже не стеснялась гонять за 100 км/час. Не так много для каких-нибудь стритрейсеров, но с учетом того, что раньше она никогда не выжимала больше шестидесяти, это называлось прогрессом.
Выпускной прошел веселее некуда, скинулись на банкетный зал в «Самолете», танцевали до упаду, пили, пока влезало, в туалет попасть было невозможно — в одних кабинках блевали, в других занимались последним студенческим сексом.
Как остальные, говорить, что она так устала от учебы, что ей срочно надо отдохнуть и улететь куда-нибудь на море, Кристина не стала. «Американ экспресс» предлагал вакансию, но держал бы он ее до сентября — вопрос. На дипломе еще не успели высохнуть чернила, а она уже гнала свой «фокус» на Гоголевский бульвар. Всего через неделю она поняла, что работа ей понравится. В течение года предстояли командировки в Ирландию и в Сингапур, отец говорил, что на этом этапе важно строить карьеру, о деньгах особо не задумываясь — все придет позже, а он по мере сил поможет.
Во взрослую жизнь она вступила с уверенностью. А мужики — мужики никуда не денутся. Сейчас такое время, что рассчитывать надо только на себя.
Однажды она не смогла припарковаться на бульваре, пришлось свернуть на Пречистенку. Вышла из машины и услышала свое имя. Обернулась — Светка! Поцеловав воздух у щек друг дружки, чуть поболтали. Света сообщила, что упросила — таки отца оставить ее в Москве, скоро у нее будет свое жилье, а с первого сентября выходит на работу в «дружественной ему компании» — так что последние дни веселится вовсю. Договорились с ней и с Людкой в ближайшую субботу сходить в какой-нибудь клубешник. На том и распрощались.
В назначенный день она поспала после обеда, чтоб хватило сил на ночь. Проснувшись, стала потихоньку собираться. Остановилась напротив огромного зеркала, принялась перед ним вертеться в одних трусиках. Да за такую красоту можно родину предать! Фигура без малейших изъянов, ножки стройные, если их прижать друг к другу, остаются четыре маленьких просвета — так их на танцах учили отличать изящные ноги от кривых, — грудь не большая, но и, конечно, не маленькая — то, что можно назвать «в самый раз», Кристина потрогала ее — твердая, розовые сосочки выпуклы — все как надо. Талия узкая, животик плоский, в пупочке поблескивает маленький бриллиантик, внизу справа, ближе к лобку, из трусиков выглядывает татушка в виде розочки. Она спустила резинку, рассмотрела маленькую татуировку полностью. Девчонки, которые ее видели, говорили, что розы — только у проституток. Дуры! А ей — нравится! Повернулась спиной. Спасибо спорту — мышцы, ложбинка, ямочки — красота! Попка — как фристайловский трамплинчик. Ирка, зараза, назвала ее зад «мальчишеским». Конечно, себе жопу отожрала, как у Дженифер Лопес, и считает теперь ее эталоном. Ничего себе «мальчишеский»! Как в песне поется — глупой, ну так что ж! — «попка краником». Если у какого мальчишки будут так торчать ягодицы, голубые всего мира организуют круглосуточное дежурство под его окнами. Лицо? Вот уж правда, похожа на Анастейшу. Зубки ровные, глазки горят, ушки маленькие, аккуратные, волнистые светлые волосы рассыпаны по плечам… Нет, мужики — обычные дураки. Что ее первая любовь — одноклассник Петя, который на то, чтобы лишить ее невинности, потратил целых три попытки, что старшекурсник Федор, появившийся у нее после поступления в институт и отваливший на ПМЖ в Швецию, и запасной дубля «Локомотива» Валера, и все многочисленные слюнявые мальчишки, которым очень хотелось иметь это тело, но без каких-либо обязательств перед его обладательницей. Вроде бы, Игорь, Георгий и Андрей, которые были старше первых ухажеров, должны были оправдать ее ожидания, но оказались такими же неуклюжими представителями мужского пола, боявшимися взять на себя ответственность быть настоящими мужчинами. Мужики, вы где, ау! Что-то не слышно. Ладно, надо одеваться.