В отделе кредитования физических лиц Данила был лучшим сотрудником. Он знал это, и все знали – никакого бахвальства, все объективно. У него самое большое количество клиентов за день, самая высокая зарплата, самый высокий бонус и оплаченные поездки в Турцию. Но лучшее – враг хорошего. Если кто-то не мог тянуть лямку, его переводили в другой отдел, человек получал шанс, раскрывался – и получал должность гораздо интереснее, да что там интереснее – денежнее. Хотя интеллектуальный аспект также имел место – Даниле, с его блестящим образованием, ежедневно приходилось общаться с толпой, из которой только десять процентов можно было назвать условно нормальными, знающими, куда они пришли и зачем. У остальных – обычная жажда срубить деньжат на халяву, непонимание, что деньги надо возвращать, а если возникнет малейшее сомнение в твоей кредитоспособности, вообще вежливо пошлют куда подальше… Данила уже столько времени провел на этом месте, что легко, на глазок, даже не просматривая документы, мог определить, получит человек кредит или нет. Все предельно ясно: если ты приличный человек, достойный член общества, у тебя высокооплачиваемая постоянная работа, квартира в собственности, дача, земельный участок, иностранный автомобиль – пожалуйста! Если же ты заваливаешься в банк с дырявой авоськой и в грязной обуви и начинаешь жалко лепетать, что плохие «Русский стандарт» или «Русфинанс» подсунули тебе карточку, ты ее активировал, а теперь проценты слишком большие, и тебе нужен новый хороший кредит, чтобы погасить старый плохой кредит (рефинансирование это называется, идиоты), – так кто же тебе даст? Конечно, у Тарико некрасивая схема, но она направлена на извлечение прибыли. Изучи предложение, прежде чем хапать деньги. У нас вон гораздо выгоднее. Пришел бы раньше, без долгов, может быть, тебе бы и дали. Что, лень было ножками двигать? Единственной извилиной не хотелось пошевелить?

Но что толку видеть – Данила не имел права самостоятельно отказывать. Если у заемщика собраны все документы, ты его обязан оформить. Только денег это не приносило и было пустыми хлопотами. А какие персонажи к ним попадали иногда! Три миллиона на развитие бизнеса при том, что никакого бизнеса в природе не было, только в мыслях. Или пятьсот тысяч с подтвержденным ежемесячным доходом в девять или под залог квартиры в доме, для которого даже котлован еще не вырыли! А двадцатилетний мальчик, проигравший в казино сто тысяч чужих рублей и пришедший за деньгами? Служба безопасности позвонила его родителям и спросила, в курсе ли они, что сын хочет оформить кредит? Ох и горела задница у парня, наверное, в тот вечер!

В общем, Даниле все это надоело. Единственное, что его держало, – это возможность убедить вменяемого клиента, что он может что-то решить. На самом деле, естественно, ничего он не решал. Определить по документам, что человеку точно не откажут, во внерабочее время позвонить, убедить в своих возможностях и по результату получить откат – но сие было так сложно! Один неверный шаг – и карьере конец. Это когда ты от Рязанского проспекта в пробках через центр пробираешься в Коньково, Москва кажется тебе большой, что же касается информационного пространства – совсем маленькая, один раз обгадился – все. Возможность трудиться в банках быстро испарится. Поэтому Данила использовал возможность дополнительного заработка чрезвычайно редко, и только тогда, когда чувствовал полное доверие к клиенту.

Учитывая эти обстоятельства, Данила давно уже просился в отдел кредитования юридических лиц или просто в отдел по работе с юридическими лицами – хотелось общаться с грамотными людьми и подниматься по карьерной лестнице. Ему обещали, обещали, обещали… Наконец его все достало до такой степени, что он поставил ультиматум: или перевод, или он увольняется. За неделю до этого он с помощью лучшего друга пустил «утку», как бы его хочет переманить банк из первой десятки, и понимал, что руководству этот слух уже донесли.

Нынче вечером он должен был встретиться с начальниками двух отделов и услышать от них решение руководства. Данила все для себя решил, поэтому был спокоен. Лучший друг Леха несколько раз за день забегал попить кофейку, но на самом деле пытался подбодрить. Когда до окончания рабочего дня оставалось пятнадцать минут, его позвали в переговорную.

– Кофе? – спросил первый начальник.

– Из ушей льется, – ответил Данила. – Давайте сразу к делу.

– Шеф предлагает тебе еще полгода поработать на старой должности. В качестве моральной компенсации – пять тысяч рублей к зарплате… – сказал второй.

– Ребята! – вскочил Данила. – Вы издеваетесь? Я «Татнефть» начал в двухтысячном году покупать, когда она сорок три цента стоила! Я тратил на нее весь свой доход, ни квартиры, ни машины не было! Я в отпуск в первый раз за границу в две тысячи пятом году съездил! Автомобиль только год назад купил, и то чмошную «хонду»! Сейчас одна акция стоит четыре с половиной доллара! Вы понимаете, сколько у меня денег? На хрен мне ваши пять тысяч? Я расти хочу, я младше каждого из вас всего на год! Я сдохну здесь, каждый день общаясь с колхозниками!

– Дань, – постучал по столу ручкой первый. – Сядь. Я всегда ходил к руководству за тебя просить, я все про тебя знаю, твои возможности мне прекрасно известны. Потерпи.

– Пожалуйста, – сказал второй. – Шеф упертый, на фиг ему твои ультиматумы. Так вообще ничего не добьешься.

– Давай ты заболеешь на два дня, – продолжил первый. – Потом будут два выходных, побухаешь, отойдешь. Нет, ну что же. Хотя я надеюсь, ты откиснешь, и все будет в норме.

– Впереди, – добавил второй, – до-о-олгая и счастливая жизнь. А один просер на фондовом рынке – и жрать будет не на что. Мало мы тут игроков повидали…

– Да знаю все, – ответил Данила. – Не первый день на белом свете. Давайте до понедельника.

Обменявшись рукопожатиями, они покинули переговорную. У дверей переминался с ноги на ногу верный Леха. Увидев кислое лицо друга, он все понял. Зашли в комнату, Данила стал собирать портфель.

– Жопа? – спросил Алексей.

– Она… – протянул Данила.

Вышли на парковку, сели в машину.

– Может, поехали, в бильярд поиграем? Хреново что-то.

Приличный бильярдный зал был в «Корстоне», бывшей гостинице «Орленок», – туда и отправились. Им повезло – не надо было ждать очереди, стол нашелся сразу.

Данила разбил пирамиду, и пошло-поехало. «Перескок», «толчок», «свояк», «волчок» – друзья в игре находили большое удовольствие. Подошла официантка, предложила выпить.

– Наверное, надо… – вопросительно поднял глаза Данила.

– Если пить, так пить. Сразу настройся на то, что машину оставишь на стоянке. Я тебя нетрезвого за руль не пущу.

– Согласен, – ответил неудавшийся карьерист и попросил виски.

В закромах бара был Glenfiddich, что весьма их обрадовало. После первых же глотков напряжение ушло.

– Ну их на хрен, – после очередного забитого шара сказал Данила. – Мозги себе плавить не буду. Не рассыплюсь я за полгода. А уйти всегда успею.

– Правильно, – кивнул Алексей. – Я уж думал, уговаривать тебя придется.

– А тебя они об этом, что ли, просили?

– Дурак ты, – ответил тот, расставляя шары для новой партии. – Мне же без тебя работать будет тяжелее.

– Ну да, – рассмеялся Данила.

За соседним столом играли серьезные ребята с красно-коричневыми кулаками и перебитыми носами. Рядом вертелась умопомрачительной красоты женщина с превосходной фигурой. Данила поинтересовался:

– Лех, а ты не знаешь, почему у бондиков всегда такие классные телки? А с нами, интеллектуалами-банкирами, никого? Один – в галстуке Hermes и с часами Ebel, другой – в галстуке Richad James Savile Row и с часами Ulysse Nardin, и – ноль внимания? Что за хрень?

– Ну, часы, предположим, у них тоже неплохие. А вообще – девушки любят романтику, – ответил Леха и, ударив, промазал. – Я недавно был в Крылатском в байкерском клубе. Они же постоянно на мотоциклах, нечесаные, немытые, бензином-маслом от них воняет… Но телки у них – это что-то. Как в клипах ZZ-Top про тех же байкеров.

– Романтика… А бабки им не нужны?

– Бабки там нужны, – кивнул Алексей в сторону стриптиз-клуба «911». – Прихватил с собой пачечку – и на два часа самый любимый.

– Мы туда, я чувствую, еще дойдем, – допивая виски, заметил Данила.

– Только пожрать надо обязательно, – запротестовал друг. – Сначала осьминоги у греков на втором этаже, потом бабы. Хлеб прежде зрелищ.

– А пошли прямо сейчас. Пожрем и выпьем.

– Пошли. – Леха с готовностью отложил кий в сторону.

Они расплатились и двинулись через зал к лестнице. Помимо осьминогов, съели мусаки и лаханодолмадес, а также выпили водки. Затем, не спеша, направились в «911».

Размалеванные полуголые девицы на входе встретили их с радостью. Ребята прошли мимо охраны и сразу поднялись на самый верх. На сцене вокруг шеста в свете ярких лучей извивалась девушка. На нее пялились сидящие в креслах командировочные в мятых пиджаках. Они курили сигары. Рядом с ними пристроились хихикающие девушки. В дальнем углу яростно жестикулировали четверо кавказцев. Было не слишком людно – они пришли довольно рано. Уселись на диван.

– Вмажем, – предложил Данила.

– Вмажем, – согласился Алексей.

Подошла официантка, они заказали виски. К ним тут же подскочили две девицы. Одна, признаться, никакая, другая – очень даже симпатичная.

– Коктейлем угостите? – спросила та, что была привлекательнее.

– Станцуй сначала, – указал Данила на сцену.

– Не моя очередь, – наморщила носик девушка.

– А так? – Данила вынул из кошелька пятьсот рублей.

– Маловато будет…

– А ты красиво станцуй – получишь еще.

– Разорю… – пообещала та, вырвала из рук купюру и тут же ушла за сцену.

Музыка кончилась. Стриптизерша спустилась в зал, ей вяло поаплодировали. На сцене возникла любительница коктейлей и принялась двигаться. Данила постоянно шатался по стриптиз-клубам и мог отличить профессиональных танцовщиц от простых красивых любительниц. Эта девушка была профессионалкой. Когда она стала обнажаться, он поразился сначала совершенной форме ее груди, затем – форме всего остального. Девушка во время танца смотрела прямо ему в глаза. Она немного покружилась вокруг шеста, стала раздеваться дальше, оставшись в одних трусиках, жестом пригласила Данилу подойти. Он встал, засунул ей за резинку на ноге еще пятьсот рублей. Она повернулась спиной, наклонилась и медленно стянула трусики. Даже те немногие, кто был в зале, взревели так, что от потолка и стен срезонировало эхо.

Через несколько минут она подошла к столику уже одетая.

– Какой будешь коктейль? – спросил Данила.

– Честно говоря, я бы виски выпила.

– Какой сорт?

– Не бойся, разводить на бабки не буду. Любой. Просто хочу выпить.

Данила заказал Chivas.

– Как зовут? – спросил он.

– Меня же объявляли.

– Нет, на самом деле.

– Вика.

– Откуда приехала?

– Из Саратова.

– Там так плохо?

– Там хорошо. Я заработаю бабок и вернусь домой.

– Много получается?

– Что?

– Зарабатывать?

Девушка недовольно пожала плечами:

– Когда как…

Данила пригубил виски:

– Давно ты здесь?

– Месяц.

– Со мной поедешь?

– Спрашиваешь, – улыбнулась Вика во все тридцать два белоснежных зуба. – Иди только с начальницей договорись.

Данила отправился за ширму. Там за столом сидела худосочная немолодая тетка, сжимавшая во рту сигарету, с которой вот-вот должен был упасть пепел, и пересчитывала деньги.

– Я Вику заберу? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

– Пятьсот евро, – не моргнув глазом, сквозь зубы ответила «мамочка».

– Грабеж! Было пятьсот долларов.

– Доллар падает.

– Уже растет, следите за финансовой ситуацией.

– Тогда просто пятьсот евро.

– Ладно, – пожал плечами Данила и вынул из бумажника сиреневую бумажку.

Дамочка положила ее в ящик стола.

– Вика! – заорала она.

Девушка возникла перед ней, как из-под земли.

– Собирайся!

– Десять минут, – кивнула стриптизерша разгоряченному джентльмену и скрылась за дверью.

Он вернулся за столик.

– Телка – отпад. Где таких берут, ума не приложу, – сказал Леха, оставшийся один. Видимо, отправил подальше свою страшненькую пассию. – Слушай, тебе надо ехать на такси.

– Не-а, – хмыкнул Данила, – я сегодня отдыхаю.

– Дурак, права отберут!

– Не отберут, я волшебное слово знаю.

– Какое?

– Пятьсот евро.

– А пару штук не хочешь?

– Пускай. Да и не пьяный я.

– А с чего пьянеть – две порции виски, две рюмки водки.

– Ну вот видишь.

– Сам смотри. Как поедешь?

– Да как обычно. По Косыгина до Мосфильмовской, там на Третье кольцо, на Звенигородское и с него на Краснопресненскую. Тебя подвезти?

– Нет, я сам, но учти, перед Мосфильмовской будут гаишники.

– Ну и ладно. Не доставай!

К ним подошла Вика в скромном плащике, если бы не яркий макияж – не подумаешь, что девушка легкого поведения…

Вышли на улицу. На прощание Леха поинтересовался – стоит ли ему завтра подъехать после работы? Данила выразил уверенность, что будет сидеть дома и никуда не пойдет.

Пожали друг другу руки и разошлись.

Вика уселась в машину, привычно громко хлопнув дверью. Данила тронулся, у шлагбаума заплатил за стоянку. Выехал на Косыгина, развернулся, включил проигрыватель:

– Muse нравится?

– Да, – ответила Вика и засмеялась: – А что это?

– Слушай, – сказал Данила и поставил Absolution.

Весь путь проделали молча. Гаишников не было. Двор, как обычно, был заставлен машинами. Данила попросил Вику заранее выйти и еле-еле притерся правой стороной к забору. Поднялись на лифте, вошли в квартиру.

– Ванная вон там, – показал Данила рукой.

– Угу, – согласно кивнула Вика. – Полотенце дай.

Пока она плескалась, он вынул из холодильника виноград, апельсины, яблоки. Помыл, разрезал яблоки пополам, вырезал сердцевину. В гостиной поставил блюдо с фруктами на стол. Принес бокалы для вина на всякий случай и два стакана для виски. Вернулся на кухню, долго вертел в руках Bowmore повышенной крепости, но решил не рисковать, ограничился обычным Johnny Walker. На деревянной подставке пылились бутылки с вином, он усмехнулся – когда-нибудь и до них дойдет очередь. В комнате включил VH-1. Сигнал от тарелки сначала проходил через тюнер, потом через усилитель, пространство наполнилось музыкой. На экране в новом клипе кривлялись Madcon, Данила удовлетворенно хмыкнул. Достал спички, зажег толстые зеленые и красные свечи, расставленные специально для таких случаев на полках, выключил электрическое освещение.

Он уселся за стол и пригубил виски. Вошла Вика, обернутая большим белым полотенцем. Большое-то оно большое, но едва прикрывало соски, а внизу… Можно сказать, внизу было в самый раз. Белое на фоне смуглой кожи, в мерцающем свете свечей… Это что-то…

– Виски, вино? – спросил Данила.

– Виски.

– А не напьешься?

– Не-е-ет, – заверила она. – Я чуть-чуть, для настроения.

Данила налил. Выпили. Вика взяла с блюда виноград, и так по ягодке, по ягодке съела целую гроздь. Он с удовольствием за нею наблюдал. Девушка принялась за яблоки. Стакан свой быстро допила, Данила подлил еще.

– В первый раз такое, – сказала Вика.

– Что именно?

– Ну, выпивка, фрукты, свечи… Обычно только порог переступишь, сразу – давай, давай, тащат в постель. А того и не понимают, что иногда во рту за весь день, кроме членов, ничего и не было.

– Фу, грубо как…

– Ну извини. А вообще мне такой антураж нравится. Понимаешь, что не по-настоящему, но кажется, что за тобой пусть и немного, но ухаживают.

– Мы как раз с другом сегодня обсуждали, что женщинам важнее – деньги или романтика.

– Ну, деньги обязательно. – Яблоко Вика ела смешно, выедая мякоть и оставляя кожуру со следами зубов. – А если к ним еще и романтика, и приличное отношение – вообще супер… А я знала, что ты меня заберешь. Девки сказали, что, когда я на сцену вышла, у тебя глазки заблестели ярко-ярко…

– Ну почему нет? Ты там самая красивая.

– Спасибо за комплимент.

Данила поднялся:

– Пойду я тоже в душ…

Выйдя из ванной, он зашел в спальню, вынул из пиджака кошелек, достал из него купюру в сто долларов. Вернулся в гостиную. Вика сидела на диване, поджав под себя ноги, в руке держала пульт и переключала телевизор с программы на программу.

– На, – протянул он девушке деньги. – Чтобы любила крепче.

– Спасибо. – Вика вскочила и побежала прятать хрустящую бумажку в сумочку. Вернувшись, сказала: – Я бы тебя и так любила…