Наступил понедельник. Борис спал сном праведника. Но вдруг что-то как будто толкнуло его в бок. Борька открыл глаза и посмотрел на часы. Они показывали без пятнадцати девять. Сон мгновенно улетучился.

— Вот, блин, опоздал! — сам себе сказал мальчуган. — Договаривались же на девять утра.

Он моментально вскочил, влез в брюки и рубашку.

«Хорошо еще, что вещи вчера собрал», — подумал Борька.

Он забежал на кухню, схватил булочку, выпил стакан молока и рванул к выходу. Но тут парнишка вспомнил, что сегодня должна приехать мама. Он вернулся в комнату, взял лист бумаги и ручку и написал: «Привет, мама!!! У меня все хорошо! До встречи, Борис».

Потом он положил листок на кухонный стол, схватил рюкзак с вещами и на большой скорости выбежал из дома. Когда он подбежал к мосту у холмов, часы показывали десять минут десятого. Борька быстро свернул в сторону холма с входом в метро.

«Небось, уже ругают меня на чем свет стоит», — думал наш герой.

Но возле холма никого не было.

— Наверное, спустились вниз, чтобы внимание не привлекать, — стал рассуждать Борис.

Он поспешил зайти внутрь. Но и на станции никого не оказалось.

— Не понял! — сам себе сказал Борька. — Неужели они передумали? Неужели мне придется все расхлебывать одному?

Парнишку обуяла непонятная злость.

«Ну и пусть, — думал он, — не хотят — и не надо! Предатели!» Тут раздался шум желе-вагона. Он всосал мальчика внутрь и отправился в путь. Всю дорогу в голове Бориса крутились всякие неприятные мысли. Но вскоре поезд подошел к конечной станции и выплюнул Борьку наружу. Первое, кого он увидел, были Аня и Генка с сумками и рюкзаками. Чуть поодаль стояла Аглафира Кировна.

— Ну наконец-то, — закричала Аня, — а мы уж думали, ты решил все подвиги без нас совершить!

Борьке стало очень стыдно за то, что он усомнился в своих друзьях.

— А я подумал, что вы не придете, — пробормотал он.

— Как же! — заявил Генка, — решил премию за спасение мира один получить?

— Понимаете, я проспал, прибегаю, а вас нет, вот я и подумал… — стал оправдываться Борис.

— А мы, когда тебя у холма не увидели, решили что ты внизу на станции сидишь, — стала объяснять Аня, — только спустились, а тут этот желе-вагон нас и засосал. Приехали сюда, нас Аглафира Кировна встретила и сказала, что тебя еще не было. Вот мы и остались на станции тебя подождать.

— Наконец все в сборе, — вмешалась в разговор Аглафира Кировна, — здравствуй, Борис! Теперь можно заняться и вашим расселением. Пойдемте!

Она отправилась через рощу к зданию института. Аня, Генка и Борька подхватили сумки и поспешили за ней. Возле входа в институт стоял профессор Прокоп Тихонович. Он приветливо улыбался.

— Добро пожаловать, коллеги! — приветствовал он детей. — Вы сейчас пока размещайтесь, а потом спускайтесь в конференц-зал, я познакомлю вас с нашими сотрудниками — вашими будущими наставниками.

Прокоп Тихонович отошел в сторону и пропустил свою ассистентку и детей внутрь здания. Сегодня оно не было пустым. Какие-то люди ходили по коридорам. Хлопали двери. В общем, вокруг царила нормальная рабочая атмосфера.

Аглафира Кировна зашла в крайний правый коридор и вызвала кресла. Потом она усадила Аню, Генку и Борьку и набрала код. Все рюкзаки и сумки она сложила в отдельное кресло и тоже набрала код. Сама она уселась последней. Кресла дружно двинулись в путь. Они ехали достаточно долго. Несколько раз поднимались наверх. Но, наконец, кресла затормозили. Они въехали в какой-то стеклянный коридор. Было такое ощущение, что коридор проходил по небу. А со всех сторон открывался настолько прекрасный вид, что перехватывало дыхание. Вокруг, даже под ногами, простиралось море зелени. Вдалеке плескалась река. За стеклянным коридором находилась развилка. Аглафира Кировна помогла всем сойти с кресел и сняла сумки и рюкзаки.

— Ну вот, — сказала она, — это наше жилое крыло. Его дизайн придумали наши воспитанники, когда они здесь жили. Справа — комнаты для девочек, слева — для мальчиков. В комнатах есть все, что может вам потребоваться для комфортного проживания здесь. Питаемся мы в столовой. Она находится ниже на один уровень, в холле. Чтобы добраться до столовой, набираете на панели кресла код: «Зеленый, синий, пробел, красный» и двигаете рычаг управления вперед. По прибытии к месту назначения отжимаете рычаг управления к себе, и все… Коды ваших комнат: Аня — сине-бело-оранжевый, Борис — черно-зелено-красный, Геннадий — желто-красно-белый. И возьмите, пожалуйста, пласкеты — это карточки, удостоверяющие вашу личность. Если вы захотите попасть в какое-либо помещение в институте, то кроме кода вы должны ввести в специальную прорезь в панели свою карточку-пласкет. Иначе дверь попросту не откроется. Так что носите пласкеты всегда при себе. Теперь давайте пройдем в комнату Ани, например. Я вам все покажу.

Аглафира Кировна повернула на развилке направо. Она остановилась возле первой двери и набрала код: сине-бело-оранжевый. Потом она попросила Аню вставить пласкет в прорезь панели, на которой она набирала код. Дверь в комнату открылась. Все зашли внутрь. Комната была очень просторная. На одной из стен было огромное окно, которое выходило в сад с необыкновенными деревьями. В комнате находились кровать, стол, стулья, кресло и большой комод. В углу комнаты стоял какой-то непонятный шкаф. Аглафира Кировна подошла к шкафу и сказала:

— Это шкаф-лекарь. Если кто-то из вас вдруг плохо себя почувствует, то нужно просто зайти в него. Он просканирует состояние вашего организма и изготовит для вас индивидуальное лекарство, которое можно будет взять в верхнем правом углу шкафа. Вот видите, внутри маленькая дверца. Инструкция по применению препарата будет располагаться тут же. Ванная комната и туалет находятся в конце каждого коридора. В каждой комнате есть каталог кодов нашего института. Он лежит в верхнем ящике комода. То есть, если вам нужно куда-то попасть, а вы не знаете как, то просто ищете нужный вам код, и все. Со временем все коды вы попросту запомните, и каталог вам больше не понадобится. Если в комнате не хватает чего-то, необходимого лично вам, то вы всегда можете обратиться ко мне или Прокопу Тихоновичу. Мы будем рады вам помочь. Отбой ко сну для наших воспитанников — в десять часов вечера. После этого времени не разрешается покидать комнаты. Для исключительных случаев предусмотрена кнопка экстренного вызова. Она находится на стене, в изголовье каждой кровати. Конечно, если у вас болит живот, и вы отправитесь в туалет, никто вас не остановит. Но по зданию института гулять в ночное время суток категорически воспрещается.

Теперь обратите внимание на дверь. Над ней расположен институтский радиопередатчик. Если вдруг состоится какое-либо собрание, или где-нибудь необходимо ваше присутствие, об этом вы узнаете по радио. О расписании ваших занятий я сообщу дополнительно. Кажется, это все. Теперь, Аня, мы тебя оставим, располагайся. А я проведу мальчиков в их комнаты.

Аглафира Кировна вышла в коридор и, дойдя до стеклянного коридора, свернула на развилке налево. На первой двери она набрала код Бориса: черно-зелено-красный, а на второй — код Генки: желто-красно-белый. Потом подождала, пока мальчики откроют двери с помощью пласкет.

— Ну вот, молодцы, — сказала Аглафира Кировна, когда двери были открыты. — Теперь вы тоже располагайтесь, а позже мы с вами встретимся в конференц-зале. Счастливо!

С этими словами женщина повернулась и ушла. Борька и Генка стали изучать свои комнаты. Они ничем не отличались от комнаты Ани, только разве что окна у них выходили на другую сторону здания, и можно было увидеть бок воздушного шара.

— Слушай, а почему бы нам в одной комнате не поселиться? — поинтересовался Генка.

— Не знаю, может, нельзя?! — ответил Борька. — Во всяком случае, нужно будет об этом спросить позже у профессора.

— Мы-то хоть рядом, — продолжил Генка, — а Анька, бедная, вообще в другой стороне.

В этот момент пришла Аня. Она почему-то была с вещами.

— Ну как вам? — спросила она.

— Плохо, что нас по разным коридорам разбросали, — ответил Борис. — Вот хотим с Генкой в одну комнату перебраться. Сама как?

— Тоже как-то не по себе. Коридор пустой, я там одна. Хочу поближе к вам. Давайте вы с Генкой в твоей, Борька, комнате жить будете, а я — в Генкиной.

— Давай! — ответили Борька и Генка.

Генка перетащил свои вещи в комнату к Борису, а Аня оставила свои сумки в комнате Генки. В это время заработало радио. Голос профессора Прокопа Тихоновича сказал:

— Общее собрание сотрудников института состоится в одиннадцать тридцать в конференц-зале. Просьба к вновь прибывшим, Ане, Борису и Геннадию, не опаздывать!

— Ничего себе, — сказал Генка, — не успели приехать, а тут уже пресс-конференцию по нашему поводу проводят!

— Кстати, уже четверть двенадцатого, — заметила Аня.

— Ну-ка, где тут каталог кодов?! — произнес Борис.

Он подошел к комоду и открыл верхний ящик. Там лежала довольно толстая книжка. Борька вытащил ее и начал листать.

— Действительно, — сказал он, — все довольно просто. Код конференц-зала: белый, белый, зеленый. Ну пойдемте, а то пока доберемся… Не хотелось бы сразу опаздывать.

Друзья вышли в коридор. Борис вызвал три кресла. После чего все уселись, и каждый на подлокотнике своего кресла набрал нужный код. Кресла двинулись в путь. Они спустились вниз, проехали через широкий холл, свернули в коридор и поднялись на второй этаж. Здесь они затормозили. Аня, Борька и Генка выбрались из кресел и прошли по коридору вперед к уже знакомому им помещению конференц-зала. Впрочем, даже если бы они не знали, где находится конференц-зал, искать бы им его не пришлось. В коридоре было достаточно людно, и все шли в одном направлении.

— Наверное, все на конференцию идут, — предположила Аня.

Она оказалась права. Двери в зал были широко открыты. Борька заглянул внутрь. Там уже собралось достаточно много народа. Не было только Прокопа Тихоновича и Аглафиры Кировны. Тут за спиной Бориса раздался голос профессора:

— А что же вы, молодые люди, не заходите? Все вас ждут! Ну проходите, проходите!

Ребята зашли в зал и прошли вслед за профессором к круглому столу.

— Садитесь, — сказал профессор и указал на кресла возле стола.

Дети сели и стали с волнением оглядываться по сторонам. Зал был полон. Различные люди в халатах и мантиях восседали в креслах. Некоторые были больше похожи на героев каких-нибудь сказок, чем на реальных сотрудников института. Женщин в зале было немного.

— Это что за дискриминация такая? — прошептала Аня Борьке на ухо. — Совсем нет женщин, одни мужчины вокруг.

— Попрошу тишину! — вдруг раздался голос Прокопа Тихоновича. — Дорогие коллеги! Сегодня мы с вами собрались здесь по очень важному вопросу. Наконец нашлись трое смельчаков, которые решились бросить вызов злым силам Темного Мира. Им предстоит долгая и трудная борьба. А наша с вами задача — подготовить их так, чтобы в этой борьбе не было допущено ни единого промаха. Мы никогда себе не простим исчезновения Лены и Влада. Это горькая утрата! Тем более, мы должны приложить все усилия для того, чтобы подготовить наших героев, и чтобы у Темного Мира не было ни единого шанса с ними справиться. А сейчас я вас с ними познакомлю. Это Аня, Борис и Геннадий! Прошу любить и жаловать! С этого момента они считаются учащимися нашего института.

На круглом шаре-экране появились лица Ани, Генки и Борьки. В зале зааплодировали.

— Огромная просьба ко всем сотрудникам института, — продолжил Прокоп Тихонович, — до вечера составить краткий план-конспект лекций по предметам. То есть, каждый сотрудник пишет краткий конспект лекций по своему предмету или направлению, которое он изучает. А наш ученый совет решит, какие предметы необходимы для преподавания нашим учащимся. Огромное спасибо всем за внимание! Все могут быть свободны! А вас, штирлицы, я попрошу остаться, — произнес он, наклоняясь к ребятам.

Сотрудники института неспешно расходились. Некоторые подходили к Ане, Генке и Борису и поздравляли их с тем, что они тоже теперь являются частью их дружного коллектива. Другие высказывали свои сомнения профессору по поводу направления детей в Темный Мир. Внезапно к ребятам протиснулся какой-то долговязый худощавый тип. Он был одет в черную мантию. У него были длинные черные волосы и такие же черные глаза.

— Профессор Шварц, — представился он. — Горжусь вами, молодые люди! После исчезновения Лены и Влада я был уверен, что уже никто не захочет собой рисковать. Но я ошибался. Видимо, только в вашем возрасте можно найти смельчаков, готовых ради достижения цели расстаться с жизнью. Удачи!

С этими словами он повернулся и затерялся в толпе.

— Что это он про расставание с жизнью говорил? — насторожился Генка.

— Тебе послышалось, — оборвал его Борис.

Тут появилась Аглафира Кировна.

— А кто это к нам сейчас подходил? — спросила ее Аня. — Такой черный весь, с длинными волосами?

— А… Это профессор белой и черной магии Адольф Руфимович Шварц. Он несколько эксцентричен, но вы не найдете человека более осведомленного в делах магии, чем он, — сказала Аглафира Кировна. — А что, он вас напугал?

— Нет, что вы, — взмахнула руками Аня, — просто решила поинтересоваться. А разве магия существует?

— В некотором роде — да, — ответила женщина, — во всяком случае, в Темном Мире она определенно есть. И потом, вы же знаете, что наш институт занимается изучением любых аномальных явлений. А профессор Шварц в этом деле весьма преуспел.

— Не думал я, — влез в разговор Генка, — что нам придется с волшебными палочками, как Гарри Поттеру, бегать.

— Что вы, — ответила Аглафира Кировна, — какие волшебные палочки?! Это так… атрибут! А магия-то вся вот здесь, — она постучала Генку пальцем по голове. — Ну все, хватит загружаться, — продолжила Аглафира Кировна, — сейчас обеденное время, пойдемте в столовую. А расписанием ваших занятий мы займемся вечером после ужина.

Она вывела Аню, Генку и Борьку в коридор.

— Знаете что, давайте-ка прогуляемся в столовую пешком, а то вы совсем разучитесь ходить, — заметила ассистентка, — тем более, что здесь идти не так уж далеко.

Она пошла вдоль коридора вперед.

— Аглафира Кировна, — догнала ее Аня, — дело в том, что я перенесла свои вещи в комнату Генки. Я хочу жить поближе к ребятам. Одной мне как-то не по себе. А Генка будет жить в комнате с Борисом, можно?

Женщина на минуту задумалась, а потом сказала:

— Думаю, что пока нет других учащихся, такой вариант приемлем. Единственное, это надо принести в комнату к Борису еще одну кровать. Я скажу нашим сотрудникам, чтобы они это сейчас сделали.

Она достала из кармана какую-то штуку, отдаленно напоминающую сотовый телефон. Но эта штука была абсолютно плоская и с экраном. Вместо цифр на ней были разноцветные кнопки. Ассистентка профессора нажала несколько кнопок, и на экране появилось лицо молодого мужчины.

— Виктор, — обратилась к нему Аглафира Кировна, — необходимо сейчас же доставить еще одну кровать в комнату номер один, левое крыло жилого блока для учащихся.

— Будет сделано, — улыбнулся мужчина.

Женщина выключила штуковину и пошла по коридору дальше. Ребята последовали за ней. Они спустились на первый этаж и свернули во второй коридор слева. Пройдя по коридору вперед, они заметили широко открытую дверь. Аглафира Кировна направилась туда. Наши герои зашли в просторное светлое помещение. Это была столовая. Посреди комнаты стоял огромный стол, и на нем размещались различные блюда. Их было множество. Возле двери находилось окошко, в котором можно было взять поднос, ложки, вилки, ножи. Тут же был умывальник. Вдоль стен располагались столики поменьше.

— Похоже на «шведский стол», — сказала Аня.

— Он и есть, — кивнула Аглафира Кировна. — Дело в том, что в нашем институте работают сотрудники научных заведений из разных стран мира. А у них свои рационы питания. Так что приходится готовить различные блюда, и каждый берет себе то, что хочет.

— Трудно приходится вашим поварам, — заметил Борис.

— Что вы! — ответила Аглафира Кировна. — У нас весь процесс приготовления пищи автоматизирован. А поваров всего несколько. Они подбирают меню и следят за процессом готовки. Посуду моет тоже автомат. Ну, берите подносы и выбирайте себе то, что хотите.

Аня, Борька и Генка вооружились подносами. Аня взяла себе черепаховый суп, салат из свежих овощей, хлеб и компот. Борька последовал Аниному примеру. Зато Генка набрал себе различных блюд. Здесь был и мексиканский маринованный кактус, и китайские мясные шарики с пряностями чха-ван-тси, и итальянские сырные палочки, и бразильский бульон мокуэку На десерт он выбрал японский засахаренный сладкий картофель и ирландский шоколадный мусс. Борька и Аня с открытыми ртами наблюдали, как Генка несколько раз уходил и возвращался с полным подносом. Борька хотел, было, Генку остановить, но Аглафира Кировна сказала:

— Пусть делает то, что хочет. Вот увидите, скоро он сам не будет хватать все подряд.

Сама ассистентка профессора взяла два кофе и два бутерброда с колбасой. Потом она извинилась и сказала, что должна присутствовать на ученом совете. После этого женщина пожелала всем приятного аппетита, повернулась и ушла. Ребята начали обедать. Аня и Борис достаточно быстро расправились со своими порциями и стали с интересом наблюдать за Генкой. Сначала их друг с воодушевлением уплетал незнакомые яства, но после пятого или шестого блюда его лицо приняло унылое выражение.

— Что-то я перестарался, — произнес Генка, — не надо было столько еды набирать.

Он не доел еще много блюд, но решительно встал и сказал:

— С меня хватит! Хорошего помаленьку!

— Вот и хорошо, — улыбнулась Аня, — а то лопнешь! Пойдемте лучше вещи разбирать, а то я сумки как попало кинула.

— Пошли, — сказал Борис.

Они вызвали кресла, Борька набрал код своей комнаты, и все дружно поехали в жилое крыло. В стеклянном коридоре они спустились с кресел и уже на знакомой развилке свернули налево. Здесь ребята разошлись по комнатам. Борька с Генкой — в свою, а Аня — в бывшую Генкину Зайдя в комнату, мальчики увидели, что добавилась еще одна кровать.

— Оперативно работают, — усмехнулся Генка.

Он плюхнулся на кровать и сказал:

— Что-то плохо мне, тошнит как-то, и в животе неспокойно…

— Ты бы поменьше незнакомых блюд ел, — посоветовал Борис. — Иди-ка зайди в шкаф, может, он тебе что-нибудь посоветует.

Генка с кривой физиономией зашел в шкаф. Шкаф-лекарь загудел, заморгал лампочками и через минуту смолк.

— И что? — не понял Генка.

— А ты дверку-то открой, может, там чего есть! — предложил Борька.

Генка открыл внутреннюю дверку. Действительно, там стоял пузырек. Прямо на пузырьке высветилась голографическая надпись: «Принять однократно 40 капель».

— Техника на грани фантастики! — восхитился Борис.

— А это, случаем, не яд? — спросил Генка, с подозрением рассматривая пузырек.

— Ага, вот им нужно было накормить тебя блюдами со всего мира, чтобы потом отравить, — усмехнулся Борька, — давай пей!

Генка медленно открыл пузырек, долго принюхивался к содержимому, потом все-таки накапал себе прямо в рот сорок капель лекарства. После чего он плюхнулся на кровать и сказал:

— Умирать лучше лежа.

Борис посмеялся над ним, но все же с нетерпением ожидал, как подействует лекарство. Минут через десять Генка вдруг соскочил и с криком: «Я — в туалет» выбежал из комнаты.

— Он же кода не знает, — подумал Борька. — Сейчас и в туалет попасть не сможет.

Парнишка схватил каталог кодов, быстро нашел код туалетной комнаты и выскочил вслед за другом. Оказалось, что он очень правильно это сделал. В конце коридора прыгал и ругался Генка. Он пинал дверь в туалет, но она никак не открывалась. Борис очень быстро добежал до двери, набрал нужный код и вставил пласкет в прорезь панели. Дверь открылась. Генка с громким воплем ворвался в ближайшую кабинку и заперся изнутри. Борька решил подождать его в коридоре. Минут через десять появился зеленый Генка.

— Ну что, — спросил Борис, — лекарство подействовало?

— Ага, — ответил Генка, — по-моему, из меня вышло все, что я съел за обедом. Но что интересно, сейчас я себя чувствую намного лучше.

— Рад за тебя! По крайней мере, не будешь в следующий раз так объедаться. Пойдем-ка в комнату. Тебе отлежаться надо.

Они дошли до комнаты, и Генка плюхнулся на кровать.

— Знаешь что, — предложил Борька, — давай-ка еще раз в шкаф зайди.

— Ну уж нет, спасибо! — скривился мальчишка.

— Давай-давай! — настаивал Борис. — Желудок он тебе прочистил, осталось проверить, чтобы никакого другого расстройства не было.

Генка нехотя встал и зашел в шкаф. Шкаф опять погудел, поморгал и замолк. Генка открыл внутреннюю дверку и обнаружил там еще один пузырек.

— Знаешь что, — обратился он к Борьке, — пей-ка его сам.

На пузырьке высветилась голографическая надпись:

«Мятная настойка. Принимать по тридцать капель с чаем три раза в день. Курс лечения — три дня».

— Ты что, мяты испугался? — усмехнулся Борька. — Да она просто твои взбунтовавшиеся внутренности успокоит.

— Ну, если мята, то ладно, — кивнул страдалец и спрятал пузырек себе в карман. — А теперь извини, мне надо немного поспать, а то я что-то не в себе.

Он прыгнул в постель, повернулся лицом к стене и через минуту уже уснул. Борис не спеша распаковал свои вещи и сложил их в комод. Потом он решил сходить в душевую комнату. Она также находилась в конце коридора. Мальчуган набрал на двери код, который он предварительно посмотрел в каталоге, и вставил пласкет. Дверь открылась, и он зашел внутрь. Такое великолепие парнишка видел разве что по телевизору. Помещение было огромным. Здесь все было отделано мрамором. Возле одной стены располагалось несколько умывальников. А возле противоположной — несколько шикарных душевых кабинок. Мальчуган прошел вглубь помещения. Тут находились несколько ванных комнат. Причем оборудованы они были так, что Борис сам не рискнул ничего трогать. Он прошел мимо них и вышел к небольшому, но очень красивому бассейну. Борька потрогал воду. Она была такой приятной, что паренек не выдержал и решил искупаться. Он скинул с себя верхнюю одежду и плюхнулся в воду. Борис медленно проплыл к противоположному краю бассейна. Потом перевернулся на спину и улегся на воде, представляя, что он — поплавок. Время текло незаметно. Вдруг в дальней части бассейна послышался какой-то всплеск. Борька поднял голову и огляделся. Ничего не было видно. Парнишка подплыл к бортику и выбрался из бассейна. Он сел на его кромку и стал бултыхать ногами в воде. Тут ему показалось, что там, где был слышен всплеск, образовался как бы темный туман. Туман медленно опустился на воду и направился в сторону Борьки. По пути он разрастался, заполняя собой все пространство вокруг. Стало трудно дышать.

«Что за чертовщина такая, — подумал Борис, — наверное, кто-нибудь какой-нибудь эксперимент проводит. Пойду я, пожалуй, отсюда».

В это время туман уже почти достиг Борькиных ног. Но мальчуган решительно встал, взял одежду и направился к выходу. Спиной он почувствовал колючий холодный воздух. И вдруг кто-то или что-то шепнуло ему на ухо:

— Вернитесь домой, пока не поздно!

Парнишка вздрогнул и, не одеваясь, выбежал в коридор. Потом довольно быстрым галопом он добежал до своей комнаты. Генка уже не спал. Он с удивлением посмотрел на Бориса и спросил:

— Ты что, уже успел записаться в какое-нибудь спортивное общество? Бегаешь тут в одних трусах по институту.

— Да нет, — ответил Борька, — ты мне не поверишь, но кто-то шепнул мне в душевой, чтобы мы возвращались домой.

— Это тебе черепаховый суп в голову ударил. А ну лезь в шкаф!

Борис зашел в шкаф. Шкаф погудел, померцал и замолчал. Борька открыл внутреннюю дверцу но там ничего не было.

— Вот видишь, — сказал парнишка Генке, — здоров как бык!

— Ладно, расскажешь об этом случае Прокопу Тихоновичу, а то мало ли что, — предложил Генка. — Кстати, пойдем в столовую, возьмем чайку. Я, так уж и быть, поделюсь с тобой своими мятными каплями. Говорят, они нервы тоже успокаивают.

— Пойдем, к тому же и времени уже почти шесть часов вечера. Может, наконец, ученый совет закончился, и нам скажут что-нибудь определенное о занятиях. Только Аньку позовем. Нечего ей тут одной сидеть, мало ли что? — поежился Борька, вспоминая туман в душевой комнате.

Они вышли и постучали в Анину дверь. Через минуту девочка открыла и спросила:

— Куда направляемся?

— В столовую, — ответил Генка, — у Борьки мозги дымят. Надо дать ему мятных капель.

— Что, Борь, правда? — забеспокоилась Аня.

— Да нет, что ты Генку слушаешь, — усмехнулся Борис, — но все же я тебе сейчас что-то расскажу.

Девочка вышла, и все вместе направились к стеклянному коридору, чтобы вызвать кресла.

По пути Борька рассказал о происшествии в бассейне.

— Ты уверен, что тебе не показалось? — засомневалась Аня.

— Абсолютно! — твердо произнес Борис.

— Он не врет, — вклинился в разговор Генка, — видела бы ты, как он заскочил в комнату в одних мокрых трусах.

— И что же делать? — задумалась Аня.

— Пока ничего, будем наблюдать, может, кто-то специально хочет нас напугать, — предположил Борька.

— Да, или профессор решил проверить тебя на смелость, — ляпнул Генка. — Представь, сидят они там всем ученым советом и потешаются над тем, как ты из бассейна улепетывал.

— А может, Генка прав?! — пожала плечами Аня. — Вдруг они нас так проверяют… сумеем ли мы в Темный Мир пойти или испугаемся…

— Знаете что, — предложил Борис, — давайте пока об этом никому ничего говорить не будем. Но по отдельности лучше не ходить. Ань, это тебя тоже касается. Я понимаю, ты — девочка. И все же, думаю, что с тобой ничего не случится, если мы с Генкой под дверями душевой подежурим, пока ты там купаться будешь.

— С одним условием, — заметила Аня, — чур, вы не будете подглядывать.

— Договорились, — согласились мальчишки.

Тут приехали кресла, и друзья отправились в столовую. Когда они зашли в помещение столовой, там было достаточно многолюдно. Но ни Аглафиры Кировны, ни Прокопа Тихоновича видно не было. Борька и Аня сели за свободный столик, а Генка отправился за чаем. Через минуту он принес поднос с тремя чашками чая и булочками. Усевшись за стол, он достал из кармана мятную настойку и накапал себе и Борьке по тридцать капель.

— Пей, — сказал Генка Борису, — мозги лучше думать будут.

Аня засмеялась и пододвинула свою чашку Генке:

— А мне тоже можно немного?

— Да без проблем, — ответил Генка и накапал капли Ане.

После чего они принялись пить ароматный чай с булочками. Когда с едой было уже покончено, и ребята собрались уходить, в столовую неожиданно вошли профессор Прокоп Тихонович и его ассистентка, Аглафира Кировна.

— Коллеги! — закричал профессор, обращаясь к Борису, Ане и Генке. — Очень хорошо, что вы здесь. Ученый совет закончился, и у меня есть расписание ваших занятий. Сейчас мы с вами все обсудим.

Он поспешил подойти к столику, за которым сидели ребята. Генка принес еще два стула — для профессора и Аглафиры Кировны. Все уселись за стол, на который профессор положил листок бумаги.

— Что ж, приступим! — торжественно произнес он. — Занятия ваши начинаются завтра в девять часов утра. Учиться вы будете шесть дней в неделю, а по воскресеньям вы будете заниматься в школе самураев господина Косабуро Эномото.

— Самураев? — переспросила Аня. — И я тоже?

— Естественно, — ответил профессор, — ты же не хочешь, чтобы с тобой что-нибудь случилось в Темном Мире, поэтому должна уметь постоять за себя. А никто другой, кроме господина Косабуро Эномото, вас не сумеет этому так быстро обучить. Теперь — о занятиях. С девяти утра до двенадцати часов дня вы будете заниматься предметами, которые вы проходите в школе. Потом с двенадцати до двух у вас будет перерыв, в течение которого вы можете отдохнуть и пообедать. А с двух часов дня до шести часов вечера вы будете заниматься спецпредметами, которые отобрал для вас Ученый совет. Здесь на листке записано расписание ваших занятий, а также указаны аудитории, в которых они будут проходить. Мы постарались отобрать для вас лучших преподавателей из числа наших сотрудников.

— А вы сами будете нам что-нибудь преподавать? — поинтересовался Генка.

— Я — нет. Но Аглафира Кировна будет заниматься с вами по школьному курсу алгебры и геометрии. Еще вопросы есть?

— Есть, — сказала Аня, — как там наши родители? У них были гипнотизеры?

— Конечно, родители абсолютно за вас спокойны. Сегодня вечером вы сами сможете им позвонить и все разузнать. Только не проболтайтесь о том, где вы находитесь на самом деле. Помните, что ты, Аня, — на олимпиаде по физике, а Гена и Борис — на соревнованиях, — сказал Прокоп Тихонович. — Да, и в школе тоже все в порядке. Ближайший месяц о вас никто не вспомнит.

— Месяц??? — удивился Генка. — Я думал, мы дня за три управимся.

— Нет, голубчик, — улыбнулся профессор, — нам лишние жертвы не нужны. Лучше уж мы вас подготовим так, чтобы потом не о чем было сожалеть. Да… На предметы школьного курса вы можете ходить в вашей обычной одежде, а вот на специальные дисциплины придется одевать халаты. Дело в том, что вам придется иметь дело с различными веществами, которые могут просто испортить вашу обычную одежду. Поэтому вам в комнаты будут доставлены халаты, а также кимоно для занятий в Школе самураев. Если в ходе учебного процесса что-то пойдет не так, или произойдет какое-нибудь непонятное событие, или вас просто будут мучить какие-то сомнения, вы всегда можете обратиться ко мне или Аглафире Кировне. Еще вопросы есть?

— Нет, — ответил за всех Борис.

— Тогда держите ваше расписание, — сказал профессор и вручил листок Борису. — А мы, с вашего позволения, поужинаем.

— Приятного аппетита, — произнесли ребята, вставая из-за стола.

Аглафира Кировна проводила их до двери и отправилась выбирать блюда себе и профессору.

— Слушайте, — сказала Аня, — а мы ведь не спросили, откуда можно звонить домой?

— Вот принесут халаты, мы у них и спросим, — пожал плечами Генка.

Борька, как обычно, вызвал кресла. Они уселись и поехали к себе в комнаты.

— Слышишь, Ань, — сказал по приезде Борис, — пошли к нам, расписание посмотрим.

— Я сама это хотела предложить, — усмехнулась Аня.

Они зашли в комнату мальчиков. Генка уже по привычке забрался сначала в шкаф. Шкаф погудел, погудел, но никаких новых лекарств Генке не выдал. Потом они уселись вокруг стола и стали рассматривать расписание. Предметов было много. Не просто много, а очень много.

— Они что, вундеркиндами нас считают? — возмутился Генка. — И названия-то какие: «Практический телекинез» или вот «Магические обряды и ритуалы». Что за фигня такая?

— Ты же знаешь, чем они тут в институте занимаются, — постаралась успокоить Генку Аня. — Всякой чертовщиной. Поэтому и нас хотят подготовить. Чтобы при встрече с этой чертовщиной у нас «крыша» не поехала. Ну и чтобы вести себя смогли соответственно.

— Что-то, Генка, я тебя не пойму, — заметил Борька, — ты же собираешься со злыми силами бороться, а как ты намерен это делать? Энергетическое облако сковородкой по голове стукнуть? Или, может, с оборотнями и вампирами поборешься на кулаках?

— Ага, — засмеялась Аня, — а с ведьмами чай попьешь!

— А что, — сказал, усмехаясь, Генка, — в меня обязательно какая-нибудь ведьмочка влюбится… помоложе, конечно. Вот я через нее всех остальных и перевоспитаю.

Тут уже он сам не выдержал и рассмеялся, за ним — Борька. Аня уже хохотала вовсю:

— Ведьмочка, говоришь? Помоложе, говоришь? Лет трехсот тебя устроит?

— Нет, не старше двухсот! — кричал Генка в ответ.

Так они прохохотали не меньше десяти минут. Тут в дверь постучали.

— Открыто, — сказал Борька.

В комнату зашла Аглафира Кировна с каким-то парнем. Тот держал в руках пакеты.

— В этих пакетах, — произнесла ассистентка профессора, — ваша спецодежда: халаты и кимоно. Надеюсь, я не ошиблась с размерами.

Парень раздал пакеты. Сначала Ане, потом Борьке и Генке.

— Если что-то не подойдет, мы поменяем, — улыбнулась Аглафира Кировна.

Аня сразу же высыпала содержимое пакета на Генкину кровать. Здесь были темно-синий халат и молочно-белое короткое кимоно с белыми брюками.

— Какая прелесть, — восхитилась девочка.

Она тут же надела кимоно поверх блузки. Оно пришлось точно впору. Потом Аня померила еще и халат. Тот тоже был сшит как будто на заказ. Борька и Генка тоже распаковали свои пакеты. Их халаты были не синего, а коричневого цвета. А кимоно с брюками — бежевыми.

— Мы решили, — сказала Аглафира Кировна, — что Ане надо хоть как-то отличаться от вас. Поэтому подобрали одежду немного другого цвета.

— И правильно сделали, — улыбнулась Аня. — Аглафира Кировна, вы обещали, что мы сможем позвонить родителям. А как это сделать, мы не узнали.

— Да, конечно, — согласилась ассистентка профессора, — сейчас вы пойдете вот с этим молодым человеком, кстати, его зовут Максим, на переговорный пункт. А там вы можете в свое удовольствие пообщаться с родными. Только очень часто домой звонить не следует, так как вы можете проговориться о вашем настоящем местонахождении. Ну, счастливо! До завтра! Попрошу не опаздывать на занятия.

Аглафира Кировна повернулась и вышла из комнаты Бориса. А Максим подождал, пока ребята уберут свою новую спецодежду. После чего он громко сказал:

— Вы уже слышали, меня зовут Максим. Я работаю в институте специалистом по всяким железкам. Очень рад с вами познакомиться.

— Мы тоже очень рады, — кокетничая, произнесла Аня. — Хорошо, что вы молодой. А то здесь все какие-то слишком взрослые.

— Нет, здесь много молодых, — улыбнулся Максим, — просто все заняты работой, поэтому вы их не видели. Что ж, пойдемте на переговорный пункт.

Он вышел, и ребята пошли следом.

— Здесь недалеко, — заметил Максим, — лучше пройти пешком.

Он миновал стеклянный коридор, вышел на лестницу и спустился одним пролетом ниже. Потом свернул в очередной коридор и прошел до его конца. Там он открыл дверь в помещение, полностью заставленное какой-то техникой.

— Прошу, заходите! Это мой кабинет, по совместительству — переговорный пункт, — усмехнулся Максим.

Он подошел к столу, на котором валялось все что угодно. Была даже штуковина, похожая на телефонную трубку. Затем Максим нажал какие-то кнопки на непонятном приборе. После чего он взял трубку, сунул ее Ане и сказал:

— Скажи сюда свой номер.

— 234-56-56, — произнесла Аня, и в трубке вдруг пошел вызов.

— Алло! — услышала Аня мамин голос.

— Мам, это я, — сказала охрипшим от неожиданности голосом девочка.

— Дочка! Как ты? — обрадовалась мама. — Уже добралась? Как тебя встретили?

— Все хорошо! Живу в гостинице.

— Кормят нормально? — волновалась в трубке мама.

— Да, все отлично, — произнесла девочка, чувствуя, что больше ей сказать нечего. — Мам, тут торопят, я потом позвоню как-нибудь или письмо передам.

— Ладно, Нютка, целую, ты там не дрейфь. Ты у меня девочка умная, прорвешься! — радостно заявила мама.

Аня отдала трубку Максиму. Тот нажал какую-то кнопку и передал трубку Генке.

— 234-72-31, — сказал Генка.

В трубке пошел вызов, и практически сразу голос Генкиного папы пробасил:

— Алло! Не молчите в трубку!

— Я не молчу, — растерялся Генка.

— А, сынок, ты, — обрадовался папа, — да тут, понимаешь, ухажеры твоей сестры звонят и молчат в трубку, вот я и прикрикнул слегка. Как ты? Золотая медаль будет?

— Ага, — усмехнулся Генка, — возможно, даже две.

— Вот никогда не понимал, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно, — заметил папа.

Тут трубку схватила сестра Генки.

— Алло, Ген! Ты мне привези новые диски какие-нибудь с музыкой, ладно?

— Если попадутся, то привезу, — пообещал Генка, — а где мама?

— Мама ушла. Тут новый магазин модной одежды открыли, так там скидки по поводу открытия. Вот она и соблазнилась. Что-нибудь ей передать?

— Ага. Передай, что у меня все хорошо, готовлюсь к соревнованиям, кормят отлично, прямо на убой. Короче, пусть не волнуется. На днях еще позвоню. Ну все, пока! Папе — тоже пока!

— Давай, — сказала Генкина сестра, — про диски не забудь!

Генка отдал трубку Максиму. Максим снова нажал какие-то кнопки и дал трубку Борису.

— 176-17-76 — уже не теряясь, произнес мальчуган.

Пошел вызов. Гудков было достаточно много, но мама почему-то не брала трубку. Наконец что-то щелкнуло, и мамин голос сказал:

— Да?! Борь, это ты?

Борьку всегда удивляла мамина способность безошибочно определять, кто позвонил по телефону, даже если звонивший еще не заговорил.

— Я, мам, кто же еще? — ответил мальчуган. — Записку мою прочитала?

— Конечно, и тренер твой приходил, сказал, что тебе надо на соревнования ехать. И как это я упустила, что ты у меня спортом стал заниматься?

«Видимо, гипноз плохо подействовал, — подумал Борька, — раз она себе такие вопросы задает». А вслух сказал:

— Сама как? Когда следующий рейс?

— Через неделю. Кстати, хочу тебя обрадовать: возможно, когда ты приедешь с соревнований, мы тебя с папой встретим в новой квартире!

— Классно! — обрадовался Борис. — Ну ладно, мам, мне надо заканчивать разговор. Как-нибудь напишу или позвоню. Все, целую, пока!

Борька отдал трубку Максиму.

— Спасибо, — сказал он за всех.

— Да не за что, — ответил Максим, — если что — приходите. Теперь дорогу знаете.

— Слушай, Максим, а у тебя случайно нет каких-нибудь новых дисков с музыкой, а то сестра просила, — поинтересовался Генка. — Если есть, может, запишешь мне парочку?

— Да без проблем.

— Ну, мы, наверное, пойдем, тебе работать надо, — произнес Борис.

— Если честно, то — да, — кивнул парень, — но всегда буду очень рад вас видеть. Если нужно будет позвонить домой или вопросы какие появятся, то милости просим.

Ребята вышли из кабинета Максима и решили прогуляться, пока не стемнело. Они спустились по лестнице и, немного попетляв по коридорам и пару раз уточнив дорогу у сотрудников института, все-таки выбрались из здания на улицу. Солнце клонилось к закату. По небу проплывали редкие облака. Причем все они имели очень причудливые формы. Одно было похоже на рыбу, другое — на дракона. В воздухе разносился аромат цветов. Порхали бабочки.

— Господи, красота-то какая! — воскликнула Аня.

Она засмеялась, раскинула руки и побежала в рощу. Борька и Генка рванули за ней. Они побродили среди деревьев, посмотрели на сказочных птиц.

— Никогда бы не подумала, что совсем рядом с нами может находиться такой чудесный мир! — продолжила свой монолог Аня.

— Не забывай об обратной стороне медали, — уточнил Генка. — Здесь есть еще и темная составляющая этого сказочного мира.

— Да. От одной мысли об этом становится как-то неуютно, — сказала Аня, поежившись.

— Что вы все о делах, да о делах, — вклинился в разговор Борька. — Вечер-то какой, а?

Вечер действительно был замечательный. Но постепенно наступали сумерки.

— Пожалуй, нам пора, — заметил Борис. — А то еще хватятся нас, решат, что мы без их ведома в Темный Мир отправились.

— Ага, и приставят к нам потом по охраннику, — хмыкнул Генка.

— Ну пора так пора, — согласилась Аня и направилась к институту.

У входа в здание было достаточно много народа. Среди находившихся там людей был и профессор Шварц. Увидев ребят, он почему-то быстро повернулся и зашел в институт. Аня, Борис и Генка последовали за ним. Но странно — профессор как будто испарился. Холл был большой и пустой. Спрятаться в нем было негде, однако Шварца все-таки не было.

— Может, он в коридор успел забежать? — предположила Аня.

— Вот ему делать больше нечего, как по коридорам бегать, — пожал плечами Генка, — просто он маг и волшебник — щелкнул пальцами и испарился.

— В любом случае, уже темнеет, и нам пора возвращаться в комнаты, — заметил Борис.

Он вызвал кресла, и они довезли ребят до комнат. Тут они распрощались. Аня пошла к себе, а Борька с Генкой — к себе.

— Ты, Ань, если что — зови, — на всякий случай предупредил Борька.

Аня махнула рукой и захлопнула дверь. Борис и Генка зашли в комнату. Они немного обсудили сегодняшний вечер, после чего Генка лег спать. Борька последовал его примеру. Но почему-то ему не спалось. В голову лезли различные мысли. Парнишка валялся достаточно долго. Когда он посмотрел на часы, было уже около двух часов ночи.

«Пойду залезу в шкаф, — решил Борька, — может, он хоть какое-нибудь снотворное даст».

Он тихонько встал, чтобы не разбудить Генку. Хоть и была глубокая ночь, но в комнате было довольно светло, видимо, на небе была полная луна. Мальчуган очень осторожно направился к шкафу. Когда он проходил мимо окна, что-то большое и черное шмякнулось о стекло. Борька вздрогнул и отскочил в сторону. Когда он немного успокоился, то подошел к окну и стал осматривать подоконник и стекло. На подоконнике ничего подозрительного не было, а вот стекло как будто запотело, и на нем проявился то ли знак, то ли иероглиф. Парнишка поднес свою руку к этому знаку, как бы желая его потрогать. Но стекло моментально стало обычным, и никаких знаков на нем уже не было.

«Что бы это значило? — задумался Борис. — Сначала — в бассейне, теперь — на стекле! Кто-то явно хочет меня запугать. Жаль только, не успел зарисовать этот символ».

Борька попытался вспомнить, на что же тот был похож. Но ничего, кроме нагромождения переплетенных линий, он не припомнил.

«Все-таки, наверное, это был иероглиф», — решил мальчуган.

После этого он уже не стал заходить в шкаф, а пошел и лег в постель. О происшествии Борька решил пока никому не рассказывать. Он долго сопоставлял событие в бассейне и сегодняшний знак. Потом, сам не заметил как, его глаза закрылись, и он уснул.