В таверну я зашла с широкой улыбкой на своей чумазой физиономии. Образ дополняли спутанные волосы и грязная, местами порванная одежда. Вот так погуляла по лесу. Как же Илато удалось остаться таким чистым?
«Я же кот, дорогая моя, сам себя вымыть могу. А вот ты то-очно, как чучело! Ты же думала над тем, как денег подзаработать? Вот! Можешь ворон в поле пугать!» — Илато, сказав смешную (лишь по его мнению) шутку, мысленно заржал, словно конь. Вот тебе и кот! Не будь здесь людей, точно бы со смеху покатился.
Покачав головой, закрыла за собой дверь и прошла к стойке, за которой стоял довольно немолодой человек, пряча улыбку. Ну-ну. Словно я не вижу ее. Вид у меня, конечно, тот еще. Не даром люди оборачивались на меня, пока я добиралась до таверны. Хотя, и сейчас смотрят, как на маленькую оборванку. И как только дедушка согласился помочь мне? Я бы, честно говоря, мимо проехала и внимания не обратила.
— Здравствуйте, любезнейший. Свободные комнаты есть?
— Разумеется, — ответил хозяин таверны, убирая стакан с полотенцем куда-то под стол. Он все также улыбался, от чего в уголках его губ появились морщинки, показывающие, что этот человек далеко не из хмурых и угрюмых людей. Что ж, плюсик ему. — Вам однокомнатную?
Не успела я ответить, как позади…:
— А денег-то хватит заплатить? — …послышался чей-то веселый голос.
Обернувшись, узрела разношёрстую компанию из трех человек, сидящих почти в центре зала. Тот, что сидел слева имел довольно приятную внешность: синие глаза, темные волосы, ямочки на щеках. Не удивлюсь, если у него нет недостатка женского внимания. Даже я бы (в других обстоятельствах, конечно) могла не пройти мимо: так он был хорош. Впечатление портила похабная улыбочка на мордашке и нехорошие искорки в глазах. Хм. Это явно необычный человек (да и человек ли?).
Правее от него сидел молодой человек лет двадцати трех-пяти с красивыми вьющими волосами цвета пшеницы; серыми, отдающими сталью, глазами и тонкими, поджатыми губами. Что я могу сказать? Производил он довольно отталкивающее впечатление. Даже пугал немного. Бр-р…. Пожалуй, от него нужно держаться подальше.
Третий же тип выглядел доброжелательнее всего. Русые волосы вкупе с голубыми глазами выглядели симпатично, а открытая, широкая улыбка лишь добавляла парню обаяния. От него не веяло той опасностью, как от светловолосого и в нем же не чувствовалась та подозрительность, как в темноволосом. Кстати, это именно он меня позвал.
Одеты они были, как близнецы: в одинаковые черные обтягивающие брюки, заправленные в высокие сапоги на толстой подошве; белую рубашку и черный жилет сверху. Разве что шнуровка была разного цвета.
Как все-таки жаль, что мне нельзя даже на ауру глянуть: сразу же засекут. Вот и оставайся теперь в неведении.
«Да, непростые парни. Ну, только первые двое. Явно маги. И сильные, — обрывочно проговорил Илато, обернувшись вслед за мной. — И не сказать, что чистокровные люди. Есть какая-то в них примесь, но я не могу понять, какая именно».
«Знаешь, оборачиваясь, я думала увидеть зазнавшихся богатеньких сопляков, которые нашли повод для насмешек, а тут… Серьезные парни. Интересно, что им от меня понадобилось?»
«Вряд ли от отца, но окончательно говорить не буду».
— Не волнуйтесь, уважаемый, денег хватит, — ответила я, когда пауза затянулась.
Шатен лишь ухмыльнулся и, как ни в чем не бывало, вернулся к прерванному разговору. Эм… Что это было?
«Илато?»
«Я тоже ничего не понял».
«Будем на чеку», — сказала я мысленно, отвернувшись от троицы, а вслух произнесла:
— Да, однокомнатную. На одну ночь. А также двойную порцию ужина и воды. Тоже двойную порцию. Нет, воды, пожалуй, тройную.
Надеюсь, за четвертой порцией идти не нужно будет. Но, вспомнив, как я выгляжу, я начала в этом сомневаться. На одни только волосы сколько понадобится воды!
— Что на ужин желаете? — громко, словно не в первый раз, спросил хозяин.
«Меньше зависать будешь».
— Простите, задумалась. На ваш выбор, но без зелени.
Кивнув, он бросил мне ключ, подсказав направление, и ушел на кухню, отдавать распоряжения на счет ужина и воды.
Поднявшись на второй этаж, зашла в комнату, не удивившись знакомой обстановке, отличающейся от предыдущей лишь наличием большего количества растений, и рухнула на кровать. Не важно, что последнее время путешествия я не протопала пешком, а с удобствами (относительными, конечно), проехала в компании дедушки. Не важ-но. Хочется полежать на кровати. Пускай, она не такая мягкая, как хотелось бы; что тут, возможно, есть клопы и что белье не отличается чистотой (еще и добила ее, рухнув в грязной одежде на кровать. Умница, блин!). Сейчас было лишь одно желание — полежать.
В дверь осторожно постучали, поэтому я вынуждена была встать с удобного места и идти открывать. Исполнительность и обслуживание, конечно, похвальны, но не могли бы они прийти хоть на пятнадцать мигов попозже? Была бы весьма благодарна!
— Заносите, — махнув рукой в центр комнаты, села на стул, ожидая, пока они закончат. Сразу за ними зашла миловидная девушка с большим подносом. Ей-ей. Меня решили разорить? Блин. Я ж не предупредила, что поскромнее надо бы ужин принести. А хозяин — не дурак: живо ситуацией воспользовался.
— Ваш ужин, — поклонившись, девушка поставила поднос на стол и мигом исчезла из комнаты. Гм. Я ж, вроде, не кусаюсь? Иль страшная такая?
«Ты же не одна клиентка. У нее работы выше крыши. Это ты дома на готовеньком сидела». — Илато, видимо, решил не упускать возможность ткнуть меня носом. Ну-ну. Я тебе еще припомню, зараза мохнатая.
Стоило мужчинам выйти, как я сразу разделась, небрежно бросив одежду на пол (хуже не будет: и так, выкидывать), и с нескрываемым наслаждением погрузилась в горячую воду. Сейчас главное занозу не посадить, а остальное не столь важно.
Полежав мигов десять, достала самодельную мочалку и с энтузиазмом стала шоркать себя, избавляясь от грязи, которой на мне явно не один слой, и пыли. Спустя полбоя бросила мочалку в воду и принялась за волосы. Вот тут-то повозиться надо подольше. Илато, увидев мой умоляющий взгляд, подошел ко мне и стал нещадно выдергивать из моих волос листья с ветками. Шасс! Точно лысой оставит!
«Терпи, Сандра, терпи, раз ходить нормально не умеешь».
«Опять двадцать пять, — вздохнула я, выдергивая очередной листик из челки. — В детстве меня не учили лесной жизни. Вот, если я хотя бы пару раз в поход сходила, то все могло бы быть по-другому».
«Не спорю, — кивнул Кот, выдергивая последний репей (а он-то там откуда?) из волос. — Вот и все. Намыливай голову, споласкивай и вылезай: вода уже холодная. Заболеть тебе еще не хватало».
«Мне льстит твоя забота», — фыркнула я, брызнув водой в Кота. Тот, как и всякий нормальный кот, зашипел, подпрыгнул и оказался на подоконнике, гневно сверкая глазами оттуда.
Невинно хлопнув глазками, сменила воду, тихо посмеиваться про себя. А что такого? Я же обещала припомнить! Вот за что-то одно припомнила. Осталось еще N-ное количество того, за что я обещала отомстить.
Когда вода совсем уж остыла, я, стуча зубами, вылезла и, быстро замотавшись в простыни (своей — чистой!), села за стол к своему весьма нескромному ужину. Илато, перестав дуться, присоединился ко мне.
— Надо было тебя не ждать, а есть сразу, — недовольно буркнул Кот, утягивая большую картофелину с тарелки. — Остыло же все!
«Тише ты, зараза! Забыл, что нельзя говорить вслух?»
«Но Сандра! Как это можно есть!?» — Негодование Кота было столь велико, что он, взмахнув лапой в недовольном жесте, чуть не опрокинул всю нашу еду.
«Осторожнее, мохнатый! Сейчас и этой еды лишимся! Если не нравится, то иди и мышей лови! Тут наверняка их много. А по мне, так это куда лучше, нежели несоленая пища, поджаренная на костре или кучка яблок, которыми особо не насытишься!»
Закинув ногу на ногу, отвернулась от бурчащего себе под нос ругательства Кота, и с независимым видом стала жевать котлету. И что ему не нравится? Вкусно и питательно. Даже денег не жалко. А он все: «Остыло да остыло…» У-у-у, привереда.
«А мышей я не ем, — донеслось с другого края стола. — Они невкусные, и жесткие, и маленькие. И вообще я мясо не ем».
«Когда приспичит, и не такое съешь, — улыбнувшись, протянула Коту тарелку с молоком (какие предусмотрительные работники!) в знак примирения. — Пей. Молоко холодное вкуснее».
Встав, взяла свой рюкзак и вывалила его содержимое на постель. Итак, что мы имеем? Кучу всего нужного и ненужного. Надо бы рассортировать что ли? Пока возможность есть. Но для начала найдем то, в чем ляжем спать и одежду на завтра. Пожалуй, посплю сегодня на полу. Страшновато мне, конечно, с компанией клопов и других насекомых спать. Илато, если что, согреет. Не замерзну в любом случае.
Так.
Это на выброс, это можно убрать поглубже, а вот это, наоборот, поближе. А это вообще что такое?
В общей сложности я потратила на сортировку вещей почти бой. Умаялась, конечно, неслабо, зато теперь все на своих местах.
«Угу. Первое время. Потом снова кавардак наведешь», — сонно отозвался Илато, лежащий на импровизированной постели. — Ложись уже. Доброй ночи».
«Сладких снов, — ответила я, устроившись поудобнее и обняв Илато. — Наконец этот дин завершился. А завтра… Завтра мы направляемся в столицу. Последний рывок, и мы почти у цели».
* * *
Какой-то наглый и упрямый лучик солнца так и норовил попасть мне в глаза, поэтому волей-неволей, но пришлось открыть их. Потянувшись, села на импровизированной постели, согнув правую ногу и положив на нее скрещенные руки. Так. Мозг еще окончательно не проснулся, а вот тело недовольно сообщает, что ему не понравилось спать на полу: спина болела, шея болела, копчик болел — все, в общем, болело. М-да. Даже на земле в лесу я спала получше. По крайней мере, проснувшись, могла встать без стонов.
«И спала бы на кровати. Кто ж тебе мешал?» — Илато, так же потянулся, растопырив все пальчики на лапках, и живо свернулся клубочком. Еще и хвостом глаза закрыл. Вон только нос и виден. К хорошей погоде знак.
«Клопы б мешали. Блохи, возможно. Хотя, ты не чешешься, вроде как. Или тебе они не страшны?»
«Не было тут клопов. Иначе я б тебе сообщил», — ехидно ответил Кот, приподняв хвост, открывая моему взору насмешливо сверкающие глаза.
«То есть я зря страдала, лежа на полу? Вместо того, чтобы спать на относительно мягкой кровати?»
«Для позвоночника полезно».
«Да что ты знаешь о позвоночнике и пользе для него? Такому тебя явно не учили. А говорить наобум — не дело, — с явным раздражением ответила я, борясь с огромным желанием кинуть в него подушку потяжелее или, того хуже, искупать его. — Слушай, сколько можно, а? Ты меня подкалываешь, потом — я, потом снова ты и так далее. Ведь так до бесконечности можно! Может, прекратим уже?»
«Нет, Сандра, иначе со скуки помру, да и тебе взбодриться порой надо. Ты слишком напряжена из-за всего происходящего. А так хоть расслабишься немного, пар сбросишь. Пусть хоть и на мне. Видеть тебя в состоянии, близком к истерике и панике, мне совсем не хочется».
На миг замерла от его слов.
«Эх, Илато. — Я села обратно на пол, протянула ноги, взяла Кота, положив его себе на ноги, и начала гладить его мягкий животик, который пора бы расчесать: войлоков-то появилось — точно стричь надо, — как же мне все-таки с тобой повезло. Хоть кто-то обо мне заботится, хотя и такими своеобразными методами. Ты уж прости меня, если срываюсь на тебе: я же не со зла».
«Да ладно уж. Напиши лучше записку с тем, что нужно заказать, а я, как верный обученный питомец, схожу и отнесу ее. Приведешь себя в порядок, пока меня нет. И убери с пола все, иначе обидишь хозяина таверны».
Кивнув, встала, достала грифель с бумагой и черкнула пару слов. Свернув записку, протянула ее Коту, который тут же схватил ее зубами и пошел к двери, виляя хвостом в такт каждому шагу.
— Только сильно не слюнявь ее. Или придется идти за новой. — Илато лишь фыркнул на мое заявление, а я отправилась на поиски расчески. Надо бы привести мою шевелюру в порядок. И зачем я вчера легла спать с сырыми волосами? Не у что было сложно подождать полбоя? Так нет же. Послушалась Илато.
Стоп!
Зараза мохнатая! А я-то думаю, с чего бы он решил добровольно куда-то сходить, а вон оно что! От разборок сбежал! И ведь еще сверкал глазками насмешливо, и усмехался в усы свои длиннющие! Почему же я не заподозрила ничего? У-у-у, прибью!
Подойдя к зеркалу, увидела на своей голове НЕЧТО! И как ЭТО расчесать? Вот же шасс! Так. Тихо, Сандра. Расстрел виновного потом, сначала — волосы. Начав с челки, расчесывала отдельно взятые пряди, стараясь не сильно выдирать волосы, иначе, такими темпами, скоро останусь лысой. А вот этого мне совсем не хочется: волосы свои я, как и любая девушка, люблю, несмотря на то, что они довольно тонкие и тусклые. Не хватает им витаминчиков, что поделать?
К тому времени, как вернулся Илато с работниками, несущими воду и завтрак (точнее, обед: время-то уже за полдин), я сумела привести в порядок свои волосы, заплела их в тугую косу и разобралась с одеждой.
Проигнорировав Илато, подошла к ведру с водой. Что может быть лучше, как с утра (пока я в путешествии, а не в Академии утро у меня начинается тогда, когда я проснулась) плеснуть себе в лицо прохладной пробуждающей водицы, которая прогоняет остатки сонливости? Правильно! Еще лучше, если после умывания тебя ждет вкусный завтрак, который поднимет настроение еще на уровень выше.
А что с Илато?
Игнорирование. Полное. Пусть роется в моих мыслях, как он делает это каждый раз. Единственное, что мне нужно знать, так это:
— Когда мы уходим?
«Через пару боев, — хмыкнул Илато. — Тебя не хватит надолго, Сандра. Нечего и начинать».
Словно я не знаю этого! Но на этот раз я особенно постараюсь. А чтобы потянуть время, что-нибудь почитаю. Какая разница, каким образом отдыхать?
Подумав таким образом, достала первую попавшуюся книгу, открыла ее где-то на середине и откусила бутерброд с сыром и колбасой.
«Как только пришли Боги…» — гласила первая строчка, попавшаяся мне на глаза. Хм. Книга по религии. Интересно, но, порой, скучно и утомительно. Некоторые считают это частью истории, а некоторые выдумкой, легендой Солара.
Вообще история нашего мира со стороны религии довольно любопытна.
История Солара (как и одна знакомая мне) разделена на две части: до прихода Божеств и после их прихода. Точнее, не на две части, а на две эры. Но начнем с начала.
Как известно, Солар создало некое сильное существо. Очень долгое время (как раз-таки первая эра существования Солара) наш мир жил без Богов. Люди (и другие расы, разумеется) поклонялись животным, ценя их за их мудрость и ум, хитрость и коварство, изворотливость и приспосабливаемость к жизни. В общем, все зависело от народа и их ценностей.
В этот период и войн на основе религиозных разногласий было меньше. Каждый народ понимал, что у них свои принципы и ценности, а у других — свои. Нет смысла навязывать то, что противно натуре другого живого существа, ведь иначе благословение твоих «Богов» покинет твою землю навсегда. Ну, или что-то подобное было в умах людей тех времен.
Но однажды, примерно в восемьсот двадцать третьем гиаде до Прихода Божеств, началась война. Для того, чтобы защититься от совместного внешнего врага, людям пришлось объединиться. Но вот тут-то встала проблема. Каждый вожак своего народа ставил своего идола выше других и призывал сражаться под его знаменем и благословением. Тогда такое началось…. Но, слава тем же Божествам, война закончилась победой. Люди сумели найти компромисс. Какой именно — история умалчивает. Может, придумали совершенно новый идол, а, может, решили отставить религию в сторону. Этого никто не знает. Мы можем только гадать.
Но в один прекрасный дин тысячи существ проснулись с сознанием того, что в их мир направлены Божественные силы. Первое время им не верили, их выгоняли из деревень и городов, презирали за ложь и измену их идолам.
Количество этих людей росло. Многие рассказывали, что им приснился сон, который был словно провидение сверху. Потом к людям присоединились и другие расы, которые утверждали, что в наш мир пришли новые Боги.
Разумеется, были и противники новых Богов, которые считали грехом поклоняться другим Божествам, когда ваши-то все еще были здесь, рядом. Позже эти отступники создали многочисленные кружки, подобные сектам. Но примерно гиад за семьдесят их всех истребили. Ну, или не всех, но оставшиеся не высовывались.
Но я отошла в сторону.
Так что же приснилось этим людям?
Все, как один, они утверждали, что всем приснился ОДИНАКОВЫЙ сон. Тогда был выбран один человек, который сумел рассказать все подробно. В учебниках пишут, что многочисленные люди собирались на полянах, а на возвышенности стоял он. Стоял и рассказывал. С жаром в голосе и блеском в глазах. Ни у кого не возникало сомнений. Многие даже поддерживали его, говорили, что им приснилось это же. Рассказчик путешествовал по миру, пока не потерял способность говорить, но к этому моменту весь Солар знал, что в их мир пришли Боги.
По его словам, к нам пришли Три Божества. Сначала это были две девушки. Они не представились. Они не показали себя внешне. Они просто имели женские формы, как некоторый сосуд, который изнутри светился. Одна — Темная Богиня — была представлена черным сгустком Тьмы, от которого веяло холодом и смертью. Когда просыпаешься, складывалось впечатление, словно ты в реальности к ней прикоснулся. До того людям было не по себе.
Вторая — Светлая Богиня — светилась изнутри ярким, теплым Светом, который грел твою душу изнутри, придавал бодрости и веры в то, что все хорошее только впереди.
После того, как показались Богини, между ними, словно разделяя, появился силуэт мужчины. Крепкого, широкоплечного, высокого, который давил своей мощью каждого, кто стоял рядом с ним. Но Он не светился. Его силуэт был серым, довольно невзрачным, но только около него, Свет Богинь не резал глаза, а словно приглушался. Именно тогда люди поняли, что он — символ Равновесия.
Именно с момента появления Божеств начался новый отчет времени. А все, что было ранее, было до прихода Божеств.
Сейчас, в современном мире, самые языкастые говорят, что Линнар (в переводе с эльфийского — Весы) был прислан именно в образе мужчины потому, что только он сумеет помирить двух поссорившихся баб (прости, Темная). А если бы это была женщина, то она бы встала на одну из сторон, и тогда равновесие было бы нарушено. В общем, Сильных мира всего сравнили в обычными соларскими девушками.
Но что началось в мире, когда в существовании Богов перестали сомневаться (кроме неверующих, конечно)! Кому поклоняться из трех? Какие храмы строить? Сколько? Кому отдавать предпочтение? А ведь бывало и так, что в первых человеческих государствах один король больше верил в одного Бога (Богиню), следующий — в другого, третий — вообще не верил в Божественные силы. Начались многочисленные религиозные распри. Лишь спустя гиадов двести, когда церковная власть начала брать верх и встала вместе в государственной почти наравне, люди определились, кому отдавать предпочтение.
В Человеческом Королевстве (как, впрочем, и почти на всем Соларе) предпочтение отдавали, конечно же, Светлой Богине. Храмов ей по всей территории построили столько, что она сама бы удивилась их количеству. Переборщили малость, как мне кажется. Но верующим этого не объяснить. Они, наоборот, думают, что этого недостаточно, что той, которая благословляет эту землю, мало строить Храмов, что нужно еще что-нибудь сделать для нее. Что поделать? Люди — верующий народ. Нас хлебом не корми, дай только помолиться. Конечно же здесь есть аналог атеистов. Куда ж без них? Но их мало. Очень.
Небольшое количество храмов построено и в честь Темной Богини. Но их немного, и они скрыты. Только такие, как я (даже не спрашивайте, откуда у меня такие знания), знают, где они находятся. Это я про некромантов, если кто не понял. Разве что в Империи Демонов храмов многовато по сравнению с нами, ведь они по большей части — маги Огня или Смерти. Опять-таки они больше верят в то, что они сами — Творцы своей судьбы и не надеются на Божественное благословение.
Линнару поклоняются довольно малое количество народов, но о нем не забыли. Друиды, оборотни, Илато его поминает всегда. Еще кто-то, но я не помню.
В общем, сложно все с религией. Тем, кто в ней не шарит, лучше не лезть в эти дебри. Вот знаешь основы и ладно. Поклоняйся своей Богине и живи спокойно.
«Через полбоя выходим». — Послышался скучающий голос Илато, которому религия до одного места. Что? Ничего интересного в моих мыслях не нашел? Ну, хоть здесь я могу позлорадствовать.
Илато лишь в очередной раз фыркнул.
* * *
Стоя на крыльце таверны, глубоко вздохнула. Вот и финишная прямая. Осталось всего лишь благополучно добраться до столицы, а там… а там останутся сущие мелочи, по сравнению с тем, что я уже пережила.
И как я докатилась до такой жизни? Я же, можно сказать, сейчас в бегах. И без разницы, что по закону иду учиться — в моем случае это одно и то же. Порой, я жалею, что мой отец такая высокопоставленная шишка. Вот жила бы в семье ремесленника или купца какого-нибудь и беды не знала. Думаю, они бы вряд ли отказывали дочери в обязательном обучении. Но нет же. Я ж по жизни везучая.
Уже не первый раз ловлю себя на мысли, что мне жутко не хватает материнского плеча. А сейчас так особенно тяжело без ее совета и ее поддержки. Разве, если бы мама была с нами, такое бы случилось? Разве сбежала я из собственного дома? И запретил бы мне отец учиться с Академии? Подумав, решила, что да. Запретил бы. В любом случае. Но не навязывал бы брак точно: мама такое точно бы не позволила.
Ладно. Все. Долой лирику. Не нужно раскисать, когда половина пути уже пройдена.
«Вот и молодец, — сказал Илато, который в этот момент сидел на крыльце и с подозрением рассматривал вчерашнюю троицу. — Раз ты закончила, то пойдем: не нравится мне они. Хвостом чую: не уйдем, неприятности на свою голову найдем».
«Какой у тебя, однако, хвост проницательный. Пойдем уж. Мне они тоже по душе не приходятся. А неприятности лишние нам не нужны».
Погладив Кота за ушком, бросила последний взгляд на парней, стоящих у входа в конюшню, передернула плечами, поймав ответный взгляд от одного из них и, выпрямив спину, направилась прямиком к воротам. Никаких лишних задержек. Чует моя проснувшаяся подозрительность, что от них добра не жди.
Выкинув лишние мысли из головы, перебросила косу на спину и еще более бодрым шагом пошла вперед.
Когда ноги совсем уж отказывались идти вперед, я, не обращая внимания на возмущение Илато, устроила привал, просто сев прямо на дорогу (благо здесь было пустынно). Идти дальше я отказываюсь напрочь!
— Пошли давай, лентяйка. Еще полбоя пройдем и устроим нормальный привал.
— Илато, ну и ты пойми меня! Я устала! Весь дин на ногах. Уже темнеть начинает, а еще нужно место привала обустроить!
— Спальный мешок кинула и на него спать легла. Все. Место я найду.
— А ужин?
— Кое-кто думает лишь о еде, — насмешливо проворчал себе под нос Кот. — Съешь пару яблок перед сном, и хватит тебе.
Недовольно нахмурившись, встала и поплелась вслед за Котом. Вот же зараза усатая. И наглая. Знает, куда бить. Ну, я ему это еще припомню. Как и все (частично забытое) остальное. Лишь бы случай подвернулся.
— Не хмурься, а то морщины будут раньше времени.
У-у-у, язва какая!
— Можешь не волноваться за меня. А вот тебя я точно налысо побрею. Ночью. Когда спать крепко-крепко будешь.
Илато резко сел на землю, широко раскрыл глаза и приоткрыл рот в немом удивлении. Вот где актёрский талант-то пропадает!
— Меня? Налысо? — с возмущением (наигранным, конечно) произнес Кот, показывая на себя лапой. — И тебе не жалко мою шерсть? Она же мягкая! Шелковистая! А если я морок сниму? Как ЭТО будет с крыльями смотреться? — Закончив говорить (Слава Темной, тут никого нет), Илато схватился за сердце и упал на спину, изображая обморок.
— Ладно-ладно, я передумала. Ты сумел меня переубедить. — Посмеиваясь, подошла к Коту и посадила его на землю. — Нечего свою шерсть валять в грязи, иначе она не будет такой шелковистой.
— Как скажешь, — независимо стряхнув с плеча невидимую пылинку, Кот потрусил вперед, усмехаясь в свои длинные усы.
Дальше наш путь продолжался куда веселее. Только вместо полубоя мы шли все полтора.
Но разве соскучишься с таким шутником под боком?