Одна из отличительных черт цивилизации – признанный большинством людей кодекс морали, или стандарт поведения, на котором основывается большинство ее законов. В идеале я согласен с той философией, что каждый индивид должен иметь право поступать так, как он считает нужным, до тех пор, пока он не нарушает права других людей. В реальном же мире, однако, идеализм – это иллюзия.
Причина существования осознанной необходимости иметь законы состоит в том, что нет согласия в отношении того, когда действия одного человека вмешиваются в права других людей. Например, если бы не было общепризнанного кодекса поведения (то есть если бы мы жили в совершенно свободном обществе), человек имел бы право ходить по улице без одежды. Такой человек мог утверждать, что он не проявляет агрессию по отношению к кому-либо и не пытается привлечь других к своему образу мыслей, так что ему следует позволить делать так, как ему хочется. Но большинство людей не согласятся с такой точкой зрения и будут настаивать на том, что такое поведение нарушает их права. Они могут справедливо аргументировать, что их, в сущности, заставляют видеть то, что, по их мнению, является непристойным или, по меньшей мере, неприятным. Главное слово здесь заставляют.
Я поднимаю этот философский вопрос, потому что он представляет фундаментальную проблему, когда речь заходит о типичности вашего повседневного поведения. Существует, вероятно, огромное множество законов, основанных на морали, с которыми вы не согласны. К тому же бывают действия – формально легальные, – которые, по вашему мнению, должны быть запрещены по соображениям нравственности. Тогда вот жесткий вопрос, на который нужно дать ответ: должны ли вы подчиняться законам, которые считаете аморальными?
Важно постоянно напоминать себе, что вы действуете не в стерильной лаборатории, заполненной разумными людьми, фонтанирующими разумными мыслями. Если вы игнорируете эту реальность, то делаете это на свой страх и риск. Например, составленные людьми законы есть реальность независимо от того, разумны они или нравственны, и от того, нравятся они вам или мне или нет. Поэтому в пределах разумного вы должны стараться подчиняться людским законам, хотя бы даже потому, что делать это прагматично. Чрезвычайно трудно достичь сколько-нибудь большого успеха, действуя в тюремной камере.
С этими предварительными замечаниями в качестве предостережения я теперь хочу подчеркнуть другую сторону медали нравственности: хотя вы можете предпочесть соблюдать определенные законы из прагматических соображений, это должно оказывать небольшое или никакое влияние на ваши личные нравственные убеждения. И наоборот, важный ключ к успеху – четко определить свой собственный набор нравственных критериев как руководство для повседневного поведения и при этом не терять из виду реальность людских законов. Иначе говоря, вы должны быть честными потому, что хотите этого, а не потому, что вам приходится быть такими.
Необходимость иметь четко определенные ценности
Определение нравственных критериев служит этическим компасом, который не дает вам отказываться от взятого курса, когда вокруг вашего жизненного корабля начинают завывать ветры искушения. Миллионы людей постоянно терпят крушение на скалах дурных последствий и часто несут непоправимый ущерб, потому что позволили себе угодить в бурные воды, не удостоверившись перед этим, есть ли у них на борту этический компас.
Необходимо понимать, что, для того чтобы какая-то стратегия или план действий были правильными, они должны начинаться с крепкого нравственного фундамента, без которого все, что человек пытается построить, обречено на гибель. Дурные последствия дурного дела могут не проявиться немедленно, но можете быть уверены, в конечном итоге они будут. Говоря об установлении крепкого нравственного фундамента, я имею в виду обладание конкретным набором ценностей, который предопределяет ваше повседневное поведение. Вы должны знать заранее, во что верите, чтобы понимать, почему вам следует делать что-то определенным образом. Что, по-вашему, нравственно и безнравственно, этично и неэтично? Что есть добро, а что – зло?
Если вы не сформулируете свои нравственные устои заранее, ваши действия могут быть неумышленно основаны на одномоментных прихотях, эмоциях, минутном удовольствии. Иначе говоря, вы, вероятнее всего, будете пересматривать свои этические критерии, чтобы подгонять их к каждой вновь возникшей ситуации. Такую практику обычно называют ситуационной этикой. Человек, который берет себе на вооружение ситуационную этику, не обладает четко установленным стандартом, что есть хорошо, а что есть плохо. Хорошо – то, что, по его мнению, соответствует его интересам в то или иное время, а это верная формула неудачи. Необходимо, чтобы вы определили четкий, краткий набор нравственных ценностей, когда ваш интеллект способен контролировать ситуацию. Тогда в чрезвычайно эмоциональных ситуациях вы с большей вероятностью будете действовать в соответствии с заранее установленными для себя нравственными критериями.
Вопрос первостепенной важности
В этой главе я намеренно не рассматриваю мораль в ее отношении к таким областям, как наркотики, порнография и аборты. Это горячие темы для обсуждения, и в большом проценте случаев они связаны с религиозными убеждениями спорящих. Однако такие темы выходят за рамки этой книги, и по каждой из них написаны сотни, если не тысячи книг.
На мой взгляд, ключевой вопрос нравственности, который необходимо исследовать в рамках этой книги, – честность. Все просто: честность – это абсолютный отказ от лжи, воровства, жульничества или любой формы обмана. Надо сказать, что это довольно жесткое определение. Значит ли это, что все мы нечестны? Да, потому что, будучи людьми, мы все несовершенны. Фактически правильнее будет сказать, что каждый из нас определяет ложь, воровство, жульничество и обман по-своему.
Я признаю, что все последующее составляет мой собственный субъективный взгляд на честность, и предлагаю его только как пищу для размышлений. Но в конечном итоге вы сами должны сформулировать свои собственные руководящие принципы в отношении честности, чтобы приобрести привычку руководствоваться моралью. Самое важное – чтобы эти формулировки были сделаны заранее, прежде чем вы столкнетесь с ситуацией, которая вызовет к жизни ваш инстинкт получить сиюминутное удовольствие.
Понятия «ложь», «воровство», «жульничество» и «обман» склонны частично перекрывать друг друга, так что при обсуждении честности я не буду пытаться делать между ними различие. Для краткости я сосредоточу большинство своих комментариев на теме лжи, но следует помнить, что, когда кто-то лжет, он часто виноват и в воровстве, и в жульничестве, и в обмане.
Я также не пытаюсь вторгаться в такие области, как «большая ложь», вынужденная, умышленная или злонамеренная. Я предполагаю, что ваши намерения добрые и вы в основном честны. У человека с дурными намерениями – который намеревается действовать нечестно – имеется совершенно другой набор проблем, который не находится в фокусе исследования этой книги. Добрые намерения – это данность, однако добрых намерений недостаточно. Чтобы победить в реальном мире, здоровые нравственные принципы следует реализовывать в силу привычки.
Маленькая невинная ложь
Все мы прибегаем к тому, что широко известно как маленькая невинная ложь, а я люблю называть ее «выгодная ложь». У человека должен быть серьезный синдром лицемерия, чтобы верить, будто он никогда не пользуется маленькой невинной ложью. Например, когда вы просите свою секретаршу сказать господину Смиту, что вас нет на месте, в то время как вы сидите за своим письменным столом, на самом деле вы лжете. Кто-то, возможно, захочет поспорить со мной на этот счет и станет утверждать, что я слишком формально отношусь к этому вопросу и такой пустяк не следует считать ложью. Возможно, но давайте изучим его более тщательно и увидим:
«Вы были в офисе, когда позвонил господин Смит?»
«Да».
«Вы сидели за своим письменным столом?»
«Да».
«Вы велели своей секретарше сказать господину Смиту, что вас нет на месте?»
«Да».
«Ваше утверждение было правдивым или ложным?»
Многие люди, возможно, будут склонны ответить: «Формально оно было ложным, но я не лгал».
Так вот насчет самообмана: реальность такова, что заведомо неискреннее утверждение есть ложь, и не важно, насколько она может быть незначительной с вашей точки зрения.
Правило реального мира № 274: проблема маленькой невинной лжи состоит в том, что она имеет тенденцию вести ко все большей лжи, которая в свою очередь ведет ко все более неприятным последствиям.
Ложь-преувеличение
Еще одна распространенная форма лжи, которую большинство людей обычно таковой не считают, – это преувеличение. Ничто не заставляет меня терять доверие к человеку быстрее, чем открытие, что он раздул факты или свои поступки.
Следует быть всегда бдительным, когда дело касается лжи-преувеличения, потому что, как и маленькая невинная ложь, она часто носит едва различимую маску. Например, такой пустяк, как так называемые срочные сообщения, оставленные для того или иного человека, обычно являются преувеличением. На мой взгляд, слово «срочное» подразумевает нечто близкое к ситуации «жизнь или смерть». Если сообщение на самом деле не срочное, то тогда человек, которые оставляет такое сообщение, значительно теряет кредит доверия. То же самое справедливо, когда вы говорите кому-то, что если он встретится с вами, то вы отнимете у него лишь пять минут его времени, а заканчивается все тем, что на разговор уходит тридцать минут. В результате вы зарабатываете вполне заслуженную репутацию, как тот мальчик, который кричал: «Волк! Волк!» – и вас уже не пускают на порог.
Человек, который зарабатывает 100 тысяч долларов в год
Скажем, некий продавец недвижимости говорит вам, что заработал в прошлом году «около 100 тысяч долларов». (Вы заметили, что все продавцы недвижимости заработали в прошлом году «около 100 тысяч долларов» – не 50 или 75, а всегда «около 100 тысяч долларов»?) Однако при ближайшем рассмотрении вы обнаруживаете, что цифра-то была совсем не 100 тысяч долларов, а на самом деле 88 тысяч, но человек удобно округлил ее с избытком – и даже эта цифра представляла собой его общее комиссионное вознаграждение! Более того, так как большинство комиссионных вознаграждений с продаж делится с другой брокерской фирмой, то у него остается лишь около 44 тысяч долларов. А если он продавец, то брокер, который его нанимает, получил приблизительно половину от этой суммы в качестве своей доли, в результате чего продавцу остались какие-то 22 тысячи долларов.
Но есть еще такая вещь, как «накладные расходы», которую следует учитывать. (Вы ведь знаете, что такое накладные расходы – то таинственное затратное явление, которое присуще только вашему бизнесу. Ни у кого больше нет накладных расходов, верно?) Так вот к тому времени, когда продавец недвижимости, зарабатывающий в год 100 тысяч долларов, вычтет мелкие расходы на бензин, техническое обслуживание автомобиля, угощения обедом и ужином и разные другие расходы, он получит в итоге чистую прибыль в размере 8422,87 доллара – вот и все, что осталось от 100 тысяч!
В этом году, разумеется, дела у него идут не так хорошо, так что, если в один прекрасный вечер вы последуете за этим продавцом недвижимости, заработавшим 100 тысяч долларов, до его дома, не удивляетесь, обнаружив, что он переехал из своей небогато меблированной квартирки, состоящей из комнаты и кухни, в палатку средних размеров. Правда состоит в том, что будет семантической ошибкой называть его заявление о «приблизительно 100 тысячах долларов в прошлом году» преувеличением, потому что это лживое преувеличение.
Хорошую формулу для сокращения раздутых заявлений о доходах до реальных размеров можно найти в Правиле реального мира № 288: когда кто-то пытается произвести на вас впечатление внушительным доходом, разделите названную им цифру на два, затем умножьте на один, разделите на три и обведите промежуточный итог красным карандашом. После этого скомкайте бумагу с расчетами и бросьте полученный комок в стену, подпрыгните на нем раза четыре, затем снова распрямите лист и положите на стол. В заключение добавьте три, вычтите восемь, умножьте на два и разделите на пять. Затем – просто на всякий случай – вычтите еще семь. Вот так просто вы вычислили реальный доход этого человека.
Как мне бесплатно навели глянец на туфлях
Вот последний пример лжи-преувеличения, который всплывает в моей памяти. Это произошло, когда я находился в Новом Орлеане, чтобы выступить на конференции, посвященной финансовым вопросам. В тот вечер, на который было назначено мое выступление, я был в своем гостиничном номере в купальном халате и собирался побриться, когда услышал стук в дверь. Я открыл ее и, к своему удивлению, увидел перед собой тогдашнего губернатора Калифорнии Джерри Брауна. В мой номер его привел наш общий знакомый Майкл, интересовавшийся политикой. Майкл всегда был помешан на дружбе с политиками (помните, душевная болезнь может принимать разнообразные формы), а сам он однажды безуспешно пытался добиться места в конгрессе в своем округе.
Войдя в мой номер, Майкл с воодушевлением представил мне губернатора Брауна, а затем закричал: «Джерри, Роберт тот самый человек, о котором я вам рассказывал, – у него в компьютере миллион имен читателей его информационного бюллетеня». Это было сильное вступление, за исключением одного: мы с Майклом время от времени обсуждали список читателей моего информационного бюллетеня, и он прекрасно знал, что их было около 30 тысяч. Когда губернатор Браун наклонился и начал полировать мои домашние туфли своим галстуком, переливающимся пурпурно-оранжевым цветом, моим инстинктивным побуждением было исправить сильно завышенную цифру, названную Майклом. Однако всего за пару минут он вновь подчеркнул цифру 1 миллион, так что это была очень неловкая ситуация. Кроме того, мне понравилось, как блестят мои домашние туфли.
Тем не менее явное преувеличение Майкла заставило меня осознать, что я больше никогда не смогу принимать на веру что-либо, им сказанное. Не требовалось большого ума, чтобы понять, что он пытается произвести впечатление на Джерри Брауна своими связями с людьми, имеющими такой ценный список подписчиков, которые могли привести к тому, что называется в-з-н-о-с-ы.
Когда дело доходит до борьбы с искушением преувеличить, разумно воспользоваться мудростью Правила реального мира № 74: всегда удивляйте людей тем, что вы дали им больше, чем обещали, быстрее, чем обещали, и это было легче, чем вы обещали. Пользуясь этим правилом как руководством к действию, вы будете выделяться из толпы как думающий человек на митинге Джо Байдена.
Ложь-умолчание
Сокрытие важной информации – одна из самых часто встречающихся форм лжи, с которой труднее всего примириться. Это коварная штука, потому что вы, безусловно, не обязаны рассказывать каждому человеку, с которым общаетесь, все о своей жизни.
Когда я хочу определить, следует ли мне о чем-то умолчать или нет (то есть есть ли у меня нравственное обязательство добровольно выдавать какую-то информацию), я спрашиваю себя: сделает ли мой собеседник ошибочные выводы и, значит, примет ли пагубные для себя решения в результате незнания того, что я скрыл? Если да, то умолчание будет ложью.
Надо сказать, это не строгое руководство к действию, и поэтому ложь через умолчание так трудно отследить. Часто она такова в глазах очевидца, но важно завести себе привычку прикладывать все усилия к тому, чтобы не умалчивать факты. При этом факт остается фактом: большинство случаев лжи через умолчание не являются пограничными, они явны.
Я вспоминаю деловое соглашение, в котором участвовал в начале 1970-х гг. Мы с деловым партнером купили контрольный пакет акций одной компании, связанной с Американской фондовой биржей, после долгих переговоров с главными пайщиками. На первый взгляд компания казалась очень крепкой, с коэффициентом общей ликвидности 11 к 1 и около 4 миллионов долларов наличными в банке (около 16 миллионов долларов по состоянию на настоящий момент). К тому же продажи основного продукта компании были зафиксированы документально (и были устно подтверждены) и оказались очень значительными. Но чего нам не сказали – и это мы узнали лишь спустя немалое время после покупки акций – так это того, что большой объем продаж был обманчивым, потому что в следующем году ожидался необычно высокий возврат товаров. (Продукция этой компании поставлялась в магазины строго на основе консигнации.) Как оказалось, эта компания находилась на начальном этапе спада деловой активности. Вскоре после того, как мы сделались ее пайщиками, она стала получать рекордные возвраты товара, значительно превышавшие резервы, которые фигурировали в ее финансовой отчетности, результатом чего оказался сокрушительный удар по нашим планам.
Чтобы защитить себя от неумышленной лжи через умолчание, я периодически напоминаю себе этот классический пример намеренной лжи через умолчание. У любых действий есть последствия, и через какое-то продолжительное время люди, лгущие, умалчивая о чем-то, как и все другие лгуны, страдают от последствий, которых заслуживают. Вот самое надежное и простое повседневное правило, которому нужно следовать: сомневаясь, не умалчивайте.
Как бы правдивая ложь
Как бы правдивая ложь самым эффективным образом используется теми, кто отточил свое мастерство лгуна до такой степени, что делает это без сучка без задоринки. Если человек при этом попадается на лжи, он всегда может доказать, что сказанное им было «отчасти правдой» или он «должно быть, неправильно понял, о чем вы спрашивали».
Я вспоминаю одного молодого предпринимателя по имени Лэрри, который однажды пришел ко мне, чтобы обсудить деловое предложение. В результате сказанного им в ходе нашей долгой встречи стало очевидно, что он все еще прочно пребывает в возрасте безграничных знаний. Это явно был тяжелый случай мании величия: в его планы, помимо всего прочего, входило заняться политикой (мой взгляд начал медленно подниматься к потолку в нужный момент) и «оказать влияние на мир». Когда он говорил, я думал про себя, что, наверное, ему следует начать с какой-нибудь менее честолюбивой цели, чем оказание влияния на весь мир. Принимая во внимание его достижения, наверное, более реалистичной целью было разбудить к себе интерес жителей Буффало.
В ходе нашей встречи Лэрри снова и снова повторял то, о чем говорил большой группе людей раньше: что он недавно написал книгу из серии «Помоги себе сам» за рекордные тридцать дней. Он подчеркивал, что это было задачей, которая потребовала огромного упорства, целеустремленности и настойчивости. Я, разумеется, согласился с этим. Впервые услышав его рассказ о том, как он совершил этот невероятный подвиг, я, как и все слушатели, испытал благоговение. Но так как я и сам уже был автором ряда книг, в отличие от других присутствовавших, отнесся к этому еще и весьма скептически.
Ясное дело, вскоре после нашей встречи с глазу на глаз один приятель случайно поделился со мной подробностями того, как на самом деле была написана книга Лэрри – а об этом он узнал от профессионального писателя, который написал ее за него, – включая сумму, которую фактический автор книги получил за свою работу. Писателю было дано указание извлечь суть из семинарских записей Лэрри и собрать их воедино в форме книги.
Когда я об этом услышал, мне пришло в голову, что, если кто-нибудь когда-либо припрет этого юного предпринимателя фактами, он всегда сможет сказать, что «вроде как» написал книгу… как-то так. Или, возможно, все люди, которые слышали, как он говорил, что написал книгу, просто неправильно поняли, что он на самом деле имел в виду, сказав: «Я написал свою книгу за тридцать дней». бла-бла-бла… и так до бесконечности. Как бы правдивая ложь есть отчасти маленькая невинная ложь, отчасти ложь-преувеличение и отчасти ложь-умолчание.
Человек, который говорит как бы правдивую ложь, должен, по крайней мере, быть осторожным. Если он не может устоять против желания крыть правду, то должен научиться быть избирательным по отношению к тем, кому он рассказывает свои сказки. Проблема манипуляции правдой с кем-либо вроде меня состоит в том, что я один из тех надоедливых персон, которые слишком много общаются с людьми. Я знаю слишком много людей, и у меня, как у Коломбо, есть привычка случайно натыкаться на факты. Если вы приняли решение лгать, то будет разумным ограничиться при этом кругом людей, которые целыми днями лежат в постели.
Есть одно общее, что объединяет различные виды лжи, которые я затронул в этой главе, – и это цена, которую вы платите, когда вас на этой лжи поймали. И будьте уверены: рано или поздно вас на ней поймают, что приводит к потере, которую тяжелее всего возместить, – потере доверия. Самая лучшая защита от того, чтобы делать исключение для вашего морального кодекса и выходить без потерь из неловкой ситуации, – постоянно напоминать себе, что в реальном мире все действия имеют свои последствия.
Концентричность
Честность – это слово звучит впечатляюще, и большинство людей используют его совершенно свободно. К сожалению, очень немногие люди на самом деле понимают, что значит это слово, а еще меньше людей честны на деле. Честность есть строгое соблюдение своего кодекса нравственных ценностей. Одно дело – говорить о нравственных ценностях, и совершенно другое – постоянно оставаться им верным. Честность находится в самом центре привычки руководствоваться моралью.
На одном из моих семинаров один мужчина из числа слушателей сказал, что, по его мнению, все правительственные расходы, за исключением расходов на защиту жизни и собственности граждан, представляют собой воровство и поэтому аморальны. Он признался, что чувствует себя виноватым, потому что строил государственное жилье (он имел в виду, что извлекал свой доход из денег, взятых главным образом у нежелающих делиться ими людей, называемых эвфемизмом «налогоплательщики»). Для него это был прибыльный бизнес, и он пребывал в затруднении, что ему делать. Он спросил меня, будет ли неправильным, на мой взгляд, если он продолжит извлекать прибыль из бизнеса такого рода.
Разумеется, он прекрасно знал, какой услышит ответ, и, как я понимал, надеялся, что я разрешу ему отступить от моральных норм и все будет хорошо. Во-первых, у меня нет полномочий давать такие разрешения, да и ни у одного человека их нет. Честность – личное дело каждого; вы выбираете честность ради себя самого. Сотня священников, церковнослужителей и раввинов вправе даровать вам прощение, но имеет значение лишь то, можете вы сами простить себя или нет. Есть только один способ защитить свою честность: вы все время должны быть бдительны, чтобы не пойти с ней на компромисс. Другого действенного способа я не знаю.
Здесь я говорю о том, как хорошо вы исполняете на деле то, во что, как вы утверждаете, верите. Во что вы верите и что говорите – это одно, а что вы делаете – совсем другое. Я называю это взаимодействие веры, слов и действий концентричностью. Попробуйте представить себе два правильных круга, один из которых изображает то, во что вы верите и что говорите, а другой – то, что вы реально делаете. Когда эти два круга почти концентрические – то есть когда они почти идеально выровнены, – это означает, что вы строго соблюдаете свой кодекс нравственных ценностей.
Но когда эти два круга начинают растягиваться, это указывает на то, что ваша честность пробуксовывает. А когда то, что вы делаете, начинает слишком отдаляться от того, во что вы верите и что говорите, вы можете однажды утром посмотреть на себя в зеркало и понять, что вы перестаете себе нравиться и себя уважать. Сначала, возможно, вы не разберетесь почему, но если вы намерены быть честным, то причина вскоре обнаружится.
В то же время все мы люди, а это значит, что несовершенны, так что эти два круга просто не могут быть на сто процентов концентрическими. Но именно поэтому вы должны упорно трудиться над этой концентричностью каждый день своей жизни. Это единственный способ, с помощью которого вы можете придерживаться своих ценностей на постоянной основе. Искушения позволить двум этим кругам все больше и больше растягиваться находят нас повсюду, так что требуется немало самодисциплины удерживать их вместе. Это особенно верно, когда дело доходит до лжи-умолчания и как бы правдивой лжи. Важно, чтобы концентричность стала для вас образом жизни – укоренившейся привычкой, если хотите.
По принципу «каждый случай в отдельности»
Во время другой лекционной поездки я столкнулся с трудной проблемой. Программа поездки подходила к концу, и в одном из городов, где я должен был выступать, мы забыли организовать аудиотрансляцию. Накануне приезда в этот город я сделал парочку коротких телефонных звонков, и меня направили к одному человеку, работавшему в местной компании звукового аппаратного обеспечения. Я немедленно позвонил ему, но по ходу разговора некоторые вещи, которые он говорил, мне не понравились.
В какой-то момент он сделал акцент на том, что, когда бы я ни позвонил, мне следует не только спрашивать только его, но и ни в коем случае не разговаривать с кем-либо из этой компании об этой конкретной работе по организации трансляции. «Стоп, – сказал я себе, – что этот парень пытается мне сказать?» Я спросил его: «Так, давайте-ка удостоверимся, что я все понимаю. Вы делаете эту работу от имени компании или в своих интересах?» Ясное дело, он сказал мне, что действует в своих интересах.
«Ну, тогда, – гнул я свое, – если вы действуете самостоятельно, как вы определяете, какие работы следует выполнять вашей компании, а какие вам?»
На что он ответил: «Я рассматриваю каждый случай в отдельности».
К этому моменту я уже пожалел, что затеял эти расспросы, потому что мне не понравились их результаты, но не было достаточно времени, чтобы найти другого хорошего звукотехника. Я тут же попытался дать этой ситуации рациональное объяснение и почти убедил себя в том, что это не моя проблема. Я сказал себе: «Эй, я всего лишь позвонил человеку, которого мне порекомендовали, и спросил, может ли он решить мои проблемы с трансляцией, а все остальное не мое дело. Я не нанимался в полицию нравственности».
Человек все же живет в мире заблуждений. Все просто: я пытался сделать так, чтобы «правдой было то, что мне хотелось», то есть то, что было удобно
для моих сиюминутных потребностей. Проходили часы, и я ощущал, что те два круга в моей голове почти разлетелись в противоположных направлениях, что заставило меня внимательно посмотреть на себя в зеркало. Конечно, это был он – на меня из зеркала смотрел Ричард Никсон.
Ну, возможно, все было не так плохо, но мне точно не понравилось то, что я увидел. Я думал обо всем этом долго и мучительно весь оставшийся день и наконец вынужден был признать, что виноват в попытке обмануть себя. Стоять перед слушателями и проповедовать то, как важно иметь прочный нравственный фундамент, и в то же время знать, что человек, записывающий мои слова, в этот самый момент занимается явно бесчестным делом, – это было как минимум лицемерно, а в худшем случае абсолютно нечестно с моей стороны. Как ни крути, а реальность была такова, что я сознательно помогал бы кому-то лгать, воровать, мошенничать и обманывать своего работодателя.
Когда пошел одиннадцатый час, я сумел сохранить самоуважение, набравшись смелости позвонить и отказаться от услуг звукотехника. Помните, рассказывая эту историю, я сказал: «Не было достаточно времени, чтобы найти другого хорошего звукотехника». На самом деле я имел в виду, но не хотел в этом себе признаться, что будет трудно найти другого хорошего звукотехника за такой короткий промежуток времени. Но есть большая разница между трудно и невозможно. Это основное разумное объяснение, и многие люди умудряются логически обосновывать свой жизненный путь, постоянно проделывая с собой такие коварные трюки и вводя себя в заблуждение.
Дело в том, что любой человек может быть честным, когда это не причиняет ему никакого беспокойства или неудобства, особенно когда замешаны деньги. Однако ваша честность поистине поставлена на карту, когда, оставаясь верным своим нравственным убеждениям, вы можете испытать серьезные трудности или неудобства. Вот почему вы должны думать о своих нравственных убеждениях заранее и развить у себя привычку придерживаться этих убеждений. И когда настанет момент истины, вам даже не придется останавливаться, чтобы подумать о том, как правильно поступить.
Чтобы укрепить вашу концентричность, я предлагаю вам обратить внимание на Правило реального мира № 211: самый верный путь к достижению хороших результатов в земной жизни и к тому, чтобы отправиться в рай в иной жизни, – проживать каждый момент жизни так, будто на вас смотрит весь мир. Другими словами, если приватно вы ведете точно такую же жизнь, что и в окружении других людей, ваши действия станут единообразными в силу привычки.
Принимайте во внимание источник
Вам неприятно, когда люди думают, что вы нечестный человек, даже если не считаете, что сделали что-то плохое. Что вам следует делать, если кто-то ложно обвиняет вас в аморальном поступке? Для начала ваша система нравственных координат должна основываться на том, что гораздо важнее быть честным, чем заставлять всех думать, будто вы честный человек. В несовершенном мире реальность такова, что вы не можете ни угодить всем, ни заставить всех себя полюбить. Поэтому первое, что вы должны сделать, – это принять во внимание источник. Посмотрите на это таким образом: вы когда-нибудь имели дело с нечестным человеком? Ну конечно да. Второй вопрос: кто-нибудь когда-нибудь признавался вам, что он нечестен? Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам: «Честность заставляет меня признать, что я нечестен»? Такого никогда не было, верно?
Так что же лежит в основе этого кажущегося противоречия? Ну, если вы будете считать кого-то нечестным, то этот же человек почти наверняка будет считать нечестным вас, потому что ваши нравственные критерии отличаются от его. Что еще хуже, часто ваш обвинитель даже не знает вас, что может еще прибавить болезненности этому обвинению. Вам не следует забывать о том, что не так важно, что кто-то считает вас честным; гораздо важнее, чтобы вы считали себя честным.
Поэтому вам не следует расстраиваться, если вы подверглись нападкам со стороны кого-то, чьи нравственные принципы отличаются от ваших. Вместо этого я предлагаю вам воспользоваться советом одного из мудрейших людей, которых я когда-либо знал и который однажды открыл мне один здравый подход к несправедливым обвинениям. Он сказал, что, если кто-то ложно обвиняет вас, просто посмотрите в зеркало и скажите себе: «Если мои руки чисты, мое дело справедливо, а мои требования разумны, мне не о чем беспокоиться». А затем просто продолжайте заниматься своим делом.
В крайнем случае ваши честные действия могут иногда злить других людей, особенно в ситуациях, когда люди хотят, чтобы вы сотрудничали с ними в чем-то, что, на ваш взгляд, является безнравственным. Никогда не обманывайте себя, думая, что ваши честные действия будут оценены всеми. В нашем мире заблуждений реальность такова, что честность не всегда делает человека популярным, но она дает ему величайшее ценное качество, которое не купить за деньги, – непоколебимую честность, которая делает человека свободным, а со свободой не может сравниться ничто.
Что касается привычки руководствоваться моралью, то мудрый человек отказывается компрометировать свою честность ради кого-то или чего-то. И в той степени, в которой привычка руководствоваться моралью укоренилась в вашем сознании, вы сильно повышаете свои шансы на успех во всех сферах жизни.