Значение: Я твой пленник

Banksia speciosa / Западная Австралия и Южная Австралия

Небольшое деревце с тонкими зубчатыми листьями. Кремово-желтые колосья цветов появляются в течение всего года; в них семена хранятся, пока они не откроются под воздействием огня. Цветы привлекают птиц, питающихся нектаром, в особенности медососов .

Элис ехала сквозь бурю всю ночь. На рассвете она остановилась на заправке у придорожной закусочной далеко за границей штата. После того как она наполнила бак, она припарковалась под эвкалиптом и прислонилась головой к окну, чтобы поспать. Когда она проснулась, солнце жгло ей лицо, а во рту пересохло. Она вылезла из грузовика и пошла в закусочную, а через десять минут появилась оттуда с бумажным стаканчиком пережаренного черного кофе, несвежей булочкой и картой. Она осилила один глоток и пару кусочков булки, а остаток отправился в мусорную корзину. Колеса буксовали на гравии, пока она выезжала на шоссе, следуя дорожным знакам, указывающим на запад; раскрытая карта лежала на пассажирском сиденье. Элис отогнала лишние мысли и сосредоточилась на том, что было прямо перед ней. Она не позволяла себе размышлять ни о чем постороннем и думала лишь о том, чтобы уехать как можно дальше от большой воды.

Чем дальше она забиралась в глубь материка, тем суше и чужероднее становился ландшафт. Широкие гладкие поля желтой травы были усеяны выростами каменных пород и оврагами со скрюченными эвкалиптами. Иногда взгляд Элис выхватывал рифленую железную крышу фермерского домика или серебристый резервуар с водой, примостившийся подле скрипучей ветряной мельницы. А сверху все это было накрыто, как перевернутой миской, бескрайним синим небом.

Мобильник разрядился в первый же день. Она не стала утруждаться поисками зарядного устройства в рюкзаке. Каждый раз, как она чувствовала усталость, она съезжала на обочину там, где оказывалась в тот момент, запирала двери и погружалась в сон – глубокий и без сновидений. Когда она проезжала через маленькие, в одну улицу, города, которые вырастали из желтой пыли, как полевые цветы после дождя, она останавливалась, чтобы заправиться и перехватить сэндвич или консервированных персиков, которые она доставала из банки прямо пальцами. Иногда она покупала чашечку чая с молоком и хлебала его, пока изучала карту; название одного городка привлекло ее внимание. До него было как минимум еще пару знойных дней езды, но это не заставило ее передумать. Остановившись у очередной придорожной закусочной, она купила пульверизатор, наполнила его водой из-под крана и весь следующий отрезок пути брызгала ею на лицо, чтобы хоть немного освежиться. Суровое солнце палило немилосердно.

На третью ночь в пути, когда пот струился по позвоночнику даже после заката, Элис заметила светящуюся неоновую вывеску на окраине шахтерского городка. Она остановилась на парковке мотеля и заплатила чуть больше за комнату с кондиционером и кухонькой. В круглосуточном магазине поблизости она взяла блинное тесто вместе с бруском сливочного масла и баночкой золотистого сиропа и нажарила блинов в своей комнате, даже не разувшись.

Растянувшись в одних трусах на полиэстеровой простыне в цветочек, Элис разрывала блины на полосы, намазывала на них толстый слой масла и сиропа и запихивала в рот, в то время как встроенный в стену кондиционер гнал спертый холодный воздух. Канал с круглосуточными фильмами на спутниковом телевидении подействовал на нее как колыбельная, и она погрузилась в еще один пустой сон.

Наутро Элис оставила ключ от комнаты на столе и захлопнула за собой дверь. Солнце только поднялось, но жар уже окутал все маревом. Сначала Элис подумала, что это обман зрения, но, оглядевшись, она остановилась в замешательстве. Ночью, в темноте, она не осознала, что цвет почвы так сильно изменился. Она слышала разговоры о Красном центре, но это был не тот красный, которого она ожидала. Это был скорее оранжевый. Как ржавчина. Или как огонь. Пораженная, Элис закрыла глаза и прислушалась. Пение птиц, гул кондиционеров за спиной, ветер пустыни, приглушенное тявканье. Она открыла глаза, огляделась и направилась к своему грузовику в поисках источника лая.

Под кустом съежился рыжевато-коричневый щенок с единственным белым пятном в середине спины. Элис посмотрела по сторонам. На стоянке не было других машин, и никто не проезжал мимо по ровному шоссе ни туда, ни обратно. Щенок снова тявкнул. Ошейника на нем не было, на боках были выдраны клоки шерсти. Пока Элис осматривала его, блохи то выползали на поверхность белого пятнышка, то скрывались в шерсти. Щенок был ничей, а даже если и чей-то, хозяину было на него наплевать. Элис заглянула под хвост. Девочка. Она сгребла щенка одной рукой, открыла дверь и опустила его на пассажирское сиденье. Они посмотрели друг на друга.

– Как тебе имя Пиппин? – поинтересовалась Элис.

Щенок вздохнул.

– Слишком формально?

Элис завела мотор и выехала на шоссе, следуя дальше знакам, которые вели в выбранный ей город.

– Ну же, Пип, – сказала она, – ехать осталось меньше половины дня.

* * *

Городок Агнес-Блафф раскинулся у подножия красного обнажения пород, в честь которого он и получил свое название. Вдоль главной улицы росли пятнистые эвкалипты и то там, то тут выглядывали фасады магазинов в викторианском стиле, цвет которых напоминал засахаренный миндаль. Новостное агентство, парочка запустелых галерей искусства, библиотека, несколько кафе, бакалейная лавка и заправочная станция. Элис подъехала и уже собиралась заправиться, когда Пип завизжала и описалась на сиденье. В моче у нее была кровь.

– О, Пип, – проговорила Элис.

Щенок заскулил.

Элис вбежала в магазин при заправке и вернулась с листочком бумаги, на котором были записаны инструкции. Она поспешно отъехала, молясь, чтобы бензина хватило до ближайшей ветеринарки.

* * *

Пип продолжала жалобно скулить на руках у Элис, пока та стучала в дверь клиники. Она сложила руки шалашиком и стала вглядываться через стекло. Часы на стене показывали три минуты второго. Табличка на двери предупреждала, что клиника работает до часу дня по субботам. Была ли это суббота? Элис не имела представления. Она продолжала молотить в дверь, пока за стойкой администратора не появился молодой человек примерно ее возраста, со стетоскопом на шее. Он повернул ключ и открыл дверь.

– Могу чем-нибудь помочь?

– Да, пожалуйста! – взмолилась Элис.

Она прошла следом за ним в хирургию. Он надел перчатки и взял Пип из рук Элис. Он принялся осматривать ее кожу в местах, где отсутствовала шерсть. Посветил ей фонариком в глаза, потом в пасть. Когда он встал, его лицо было озабоченным.

– У вашей собаки запущенная чесотка.

– О, она не моя. В смысле, я… я нашла ее только сегодня утром. Вернее, мы нашли друг друга. В придорожном отеле.

Он внимательно смотрел на нее некоторое время.

– Вы бы лучше вымыли руки, – сказал он мягче, кивком указывая на раковину в углу.

Элис вымыла руки теплой водой.

– Отсюда и запах, – сказал он.

Элис непонимающе посмотрела на него, вытирая руки бумажным полотенцем.

– Вы не чувствуете?

Она спрятала руки в карманы.

– Я, хм, не заметила.

– Поэтому же она не перестает чесаться.

Элис поняла, что он был прав. Щенок чесался не переставая, с тех пор как Элис подобрала его.

– Еще у нее кровь, я только что увидела – в моче… – протянула Элис.

– У нее неприятная инфекция в мочеиспускательном канале, из-за чего и кровь. Еще у нее повышенная температура, определенно из-за плохого питания.

Он снял с себя перчатки и бросил их в ведро.

– К прискорбию, это часто случается с местными бездомными собаками.

Ветеринар поднял Пип и посадил ее в пустую переноску. Собака тут же начала выть.

– Эй! – Элис сделала шаг вперед.

– Ей нужна немедленная медицинская помощь, – отрезал он, – я просто хочу ей помочь.

Понадобилась всего секунда, чтобы Элис успокоилась. Пип забилась в дальний угол клетки и поджала хвост.

На стойке администрации ветеринар стал записывать данные Элис.

– У меня, хм… – Элис замялась.

– Вы только что приехали в город?

Элис кивнула.

– Буквально?

– Да.

– Вы работаете по найму вахтовым методом? – Она нахмурилась. – Я имею в виду, вне места постоянного жительства? – Она покачала головой.

– Вам есть где остановиться?

Элис не ответила. Он нацарапал что-то на бланке и вырвал верхний лист.

– Пойдете в паб «Утес», спросите Мерл. Ей скажете, что вы от меня.

Он передал ей листок.

– Спасибо. – Элис взяла записку и пробежала взглядом по бланку. Мосс Флетчер. Ветеринар в Агнес-Блафф. Мосс – мох. Она вспомнила страницу из Словаря Торнфилда. Мох. Всеобъемлющая любовь. Она пробормотала какие-то слова прощания и вышла так быстро, как могла.

Когда Элис вышла наружу, сухой жар ударил ее, словно она врезалась в невидимую стену. Она ничего не узнавала вокруг. Небо было выцветшего голубоватого цвета, пустое и бескрайнее. Ни следа реки или цветочных полей. Голова у нее закружилась, а пульс участился.

Шатаясь, Элис направилась к грузовику, оглушенная быстрым ритмом своего сердцебиения. Она пыталась вздохнуть, пока тянулась к ручке двери, и все никак не могла за нее ухватиться. Ее руки свело судорогой и кисти скрючило, как клешни. Воспоминания нахлынули на нее; океан и пламя ревели хором, так что невозможно было их различить.

Она попыталась закрыть глаза. Попыталась восстановить дыхание вопреки панической атаке. Пыталась защитить себя, прежде чем все погрузилось в темноту.

* * *

Мосс произвел последний обход, прежде чем закрыть клинику. Щенку Элис провели лечебные процедуры, и теперь он спал. Ветеринар вышел в ослепительный полдень, воздух загустел от дизельных газов и запаха жареной курицы из фастфуда по соседству. Вдохнув эту смесь, он подумал о том, что ждало его впереди: еще одна ночь дома, в одиночестве.

Он пересекал парковку, направляясь к своему минивэну, когда заметил ярко-желтый грузовик. Элис Харт, флориограф. Ферма Торнфилд, где расцветают полевые цветы. Внутри никого не было. Обойдя машину сзади, он нашел Элис, лежавшую без сознания на асфальте с кровоточащим носом.

Мосс бросился к ней, повторяя ее имя. Она не двигалась. Ее кожа казалась пугающе бледной. Он проверил ее дыхание и пульс, вытащил мобильник из кармана и набрал по быстрому вызову номер медицинского центра. Он позаботился о том, чтобы не передвигать ее. Когда врач взял трубку, Мосс автоматически ответил на вопросы, его сердце учащенно билось.

Пожалуйста, только не снова.

* * *

Это уже не было океаном огня; Элис плыла по реке, и река была вся из звезд. Они окрашивали ее кожу в серебристо-зеленый. Она лежала на спине и смотрела, как они падают вниз с ночного неба. Некоторые из них повисли на верхних ветках эвкалиптов, от которых было видно лишь силуэты. Другие застряли у нее в ресницах и между пальцев ног. Несколько она проглотила. Они были сладкими и прохладными. Она набрала их целую пригоршню, дивясь тому, какие они легкие, и бережно разложила их вокруг себя. Круг звезд, внутри которого не было никакой боли.

Приходя в себя, Элис сплюнула, думая, что выплевывает звезды.

– Огги, – выдавила она из себя.

– Да, Элис, тебя не держали ноги, но скоро все будет хорошо. Не торопись.

Элис посмотрела наверх. Над ней, улыбаясь, склонилась женщина и светила ей фонариком в каждый глаз. От этого Элис стала приходить в себя. Она лежала на больничной койке в белой комнате, в руку была воткнута игла. Она поморщилась и повернула голову в другую сторону. На стуле рядом с ее кроватью сидел, весь подобравшись, мужчина и пристально смотрел на нее. Он приветственно поднял руку. Элис пошевелила приподнятыми пальцами в ответ. Ветеринар. Это был ветеринар. Мосс Как-то-там. Всеобъемлющая любовь.

– Тебе поставили капельницу с физраствором, Элис. У тебя было серьезное обезвоживание. Мы часто сталкиваемся с таким у приезжих, не привыкших к пустыне. Вероятно, поэтому ты и упала в обморок.

На женщине был белый халат с вышивкой на верхнем кармане: «Доктор Кира Хендрикс».

– Теперь несколько стандартных вопросов. У вас в семье у кого-нибудь было пониженное артериальное давление?

Элис не знала. Она покачала головой.

– Как насчет тревожности или панических атак?

– Не было с тех пор, как я была маленькой, – ответила она тихо.

– А чем они были вызваны?

Ветром? Взглядом на цветок? Томительным пламенем сна?

– Я не знаю, – ответила Элис.

– Вы принимаете какие-нибудь лекарства?

Элис снова покачала головой.

– К счастью, нос у вас не сломан и скоро заживет. А сейчас вам нужен покой. И много жидкости. При любых тревожных симптомах возвращайтесь и сразу ко мне на прием. Мосс сказал, вы только сегодня приехали в город?

Элис кивнула.

– Где вы остановились?

Элис глянула на Мосса. Несколько мгновений он удерживал зрительный контакт, прежде чем заговорить.

– В пабе, док. В комнате в пабе.

– Хм, – снова протянула врач.

Она похлопала Элис по плечу, а потом обернулась к Моссу, приподняв бровь:

– Можно тебя на пару слов?

Они встали в противоположном углу. Элис поглядывала на них краем глаза. Доктор Кира была чрезвычайно серьезна, а Мосс, казалось, чувствовал себя не в своей тарелке.

– Прекрасно, – сказала доктор Кира энергично, ставя точку в их обсуждении.

Она вернулась к койке Элис.

– Теперь, Элис, давайте достанем иглу из вашей руки и проводим вас на улицу. Ешьте маленькими порциями. Спите побольше.

Элис кивнула, не поднимая глаз.

* * *

Мосс открыл дверь своего минивэна со стороны пассажира, придержал ее, а когда Элис устало забралась внутрь, захлопнул. Внутри все было безукоризненно. К зеркалу заднего вида было прицеплено картонное дерево – ароматизатор с запахом эвкалипта.

Они ехали молча. Мосс несколько раз откашлялся.

– Я, эм, нашел вас на парковке, когда мой рабочий день кончился, – сказал он, не глядя на нее. – Я вас не двигал, позвонил доктору Кире, она приехала и увезла вас на «Скорой». А я ехал следом в минивэне.

Элис неотрывно смотрела вперед, проигрывая в своем воображении сценку, в которой он находит ее без сознания. От глубокого чувства стыда ей начало жечь глаза. Ты не расплачешься прямо сейчас.

– Мы на месте, – сказал он, подъезжая к клинике.

Он залез в карман и вытащил ее ключи от грузовика.

– Они были у вас в руке, когда я вас нашел. – Его интонации были извиняющимися, как будто он был повинен в ее обмороке.

– Спасибо, – сказала она тихо, – за все.

Элис выхватила у него ключи, заметив, как он вздрогнул, когда острый край царапнул ему палец.

– Простите, – пробормотала она, закрыв лицо руками.

Она вздохнула и покачала головой с укоризной самой себе.

– Спасибо, – повторила она и вылезла из машины, направляясь к своему грузовику.

Но когда она увидела надпись на дверях, то резко остановилась. Вот оно, было прямо перед ней – все то, что она хотела оставить позади.

Элис Харт, флориограф. Ферма Торнфилд, где расцветают полевые цветы.

– Итак, эээ, Элис?

Она обернулась, стараясь заслонить собой надпись.

– С вами все будет в порядке?

– Да, – кивнула она, – спасибо. Я сниму комнату в пабе.

Он посмотрел в сторону, потом снова на нее.

– Доктор Кира спросила, не смогу ли я присмотреть за вами в ближайшие сутки. – Он откашлялся. – Вас это не смутит?

Элис выдавила из себя улыбку.

– Покой, жидкость, еда. Уверена, я справлюсь. – Ей хотелось лишь залезть в постель, укрыться с головой и больше не вылезать наружу. – Тем не менее спасибо.

– Да. Хорошо. – Еще одна долгая пауза. – Что ж, у Мерл в пабе есть мой номер телефона, если вам что-нибудь понадобится, – сказал он, заводя машину.

Элис кивнула и почувствовала облегчение, когда он уехал.

Она села в грузовик и подъехала прямо к заправке. Залив бензин, она изучила полки в магазине при заправке, нашла автомобильную краску. Цвет был только бирюзовый. Она взяла банку и кисть. По пути к кассе ее взгляд упал на стенд с яркими переводными картинками. Она схватила один пакетик, расплатилась и вышла.

На стоянке при пабе она неистово набросилась на свой грузовик с кистью и краской. На исходе своего первого дня в центральной пустыне Элис спрятала сведения о том, кем она была и откуда, под слоем бирюзового забвения.

* * *

Когда Элис приехала, Мерл в пабе не оказалось. Молодая девушка с ярко выраженным акцентом дала ей комнату и принялась в красках описывать меню, Элис же делала вид, что слушает. На внутренней части предплечья у девушки была татуировка в виде карты мира. Карта была усеяна крошечными звездочками. Каково это – быть где-то так далеко от всего, что тебе знакомо, в каком-то уголке земли, который ты хотел посетить и исследовать? Каково это – не иметь другой цели, кроме как путешествовать и собирать впечатления, каждое из которых настолько живо и значимо, что ты навсегда наносишь его на свою кожу? Каждая звездочка была как укол насмешки для Элис. Я не была там, и там, и там…

– Мисс. – Девушка, широко улыбаясь, сунула меню в лицо Элис.

– Простите, – Элис тряхнула головой, – могу я сделать заказ в комнату?

– За хорошие чаевые.

Сделав заказ, Элис со своим рюкзаком поднялась в комнату, отперла дверь, а потом закрыла за собой.

Он села на кровать, расшнуровала ботинки и повалилась на подушку, позволив прорваться всхлипам, которые распирали ее уже несколько дней.