Провинция Андата, Дисс IV.

19 мая 2002 г., 09:47 по Гринвичу.

Организованное сопротивление или контратака упорно не желали появляться, и Майку с сержантом оставалось только размышлять над этим фактом в темноте чрева мегаскреба.

Оба они находились в небольшом алькове главного коридора. Ожесточенный бой по периметру осажденных дивизий вызвал обширные повреждения этой части мегаскреба. Освещение было тусклым, «вечные» лампы потухли или мигали от полученных повреждений. Пляшущий свет пожаров скорее поглощал сине-зеленый свет, а не усиливал его. В этом месте размещалось небольшое производство, столь популярное в мегаскребах индоев. Этот регион, казалось, был целиком посвящен химической промышленности. Несмотря на усилители света скафандров, вездесущие фрески индоев выглядели тускло и бесцветно, поверхность обезображена шрамами от игл рэйлганов, медными росчерками винтовочных рикошетов и пламенем пожара. Окружающие комнаты были заполнены Фракционными дистилляторами, которые пылали факелами после стрельбы.

За последние тридцать минут Майк начал понимать, что ожидание действительно являлось труднейшей частью сражения. Неспособный как следует ерзать в скафандре, он пнул обломок, валявшийся на полу у его ноги. Затем он признал в нем ствол и ствольную коробку винтовки «М-16А2».

Он оглядел альков, но не увидел ни следа от владельца оружия. Он пробормотал Мишель зафиксировать место для последующего возможного извлечения останков, если, конечно, они смогут найти их после обрушения здания. Затем снова принялся ждать.

— У нас произошло сто двадцать три стычки на наших сорок пять человек, — сказал он спустя десять минут изучения цифр и данных, — и только в трех участвовали организованные отряды послинов.

— Эта местность кажется довольно тихой, сэр, — сказал сержант Грин. Он явно обладал терпением святого.

— Да, сержант, согласен. Единственная проблема — пробиться через внешнюю скорлупу. Я уверен, если бы фронтовые отряды имели хоть малейшее представление, что мы здесь, они бы уже насели на нас, как саранча.

— Как дела у окруженных частей?

Майк проверил схему и условные обозначения.

— Похоже, они пока держатся. Линия сократилась не слишком заметно.

— Думаете, шаттлы отвлекли внимание, сэр?

— Не на столь долгое время. И я не думаю, что потеря десятка, или около того, бого-королей, могла их так подкосить. Думаю, просто в бронетанковых дивизиях в живых остались самые крутые засранцы.

Майк фыркнул по этому поводу. Так было всегда, первое сражение часто определяло, кто погибнет, а кто выживет до конца войны. По этой причине подразделения ветеранов были такими смертоносными в бою, они состояли из бойцов, уцелевших в самых трудных условиях.

— Полагаю, послины не слишком обрадуются ходу событий, а, эл-тэ? — спросил сержант. Видимо, ожидание все-таки и ему действовало на нервы.

— Нет, подозреваю, что не обрадуются, — сказал Майк.

Короткая пауза.

— И, — продолжил он с ноткой оживления в голосе, — они вот-вот заполучат неприятнейший сюрприз. Последняя команда закончила!

— Время рок-н-ролла!

— Чертовски верно! Взвод, — позвал О’Нил, ПИР автоматически переключил его на общую частоту. — Всему личному составу, уходите туннелями по назначенным векторам. У вас пятнадцать минут, чтобы оказаться на минимально безопасном расстоянии! Удачи, и до встречи на фабрике переработки воды!

— Пошли отсюда, сержант.

Они направились к ближайшему створу вместе с командой подрывников, следовавшей тем же путем. Майк проверил положение всех команд и облегченно вздохнул. План мог провалиться тысячу раз, и теперь выворачивающий нутро страх свалился с его плеч. Центральная военная аксиома гласит, что ты никогда не должен разделять свои силы в пылу сражения, но дезорганизация тыла послинов, а также предоставляемая скафандрами информация позволили выполнить громадную миссию в рекордно короткий срок. Несомненно, если будет найден практичный способ преодолевать фронтовую линию послинов, нанесение ударов в глубину территории станет превосходным методом ведения боевых действий против них. Вне своих орд, они были опасны для человека в скафандре, как такое же количество москитов: болезненно, но едва ли смертельно. Трудно будет найти способ атаковать послинов с тыла и подходящие средства уничтожения. Судьба шаттлов служила наглядным доказательством, что традиционные приемы нанесения глубоких ударов будут невозможны.

Команды проворно скользили по туннелям, словно стая хорьков, обозначая местонахождение попадающихся на пути человеческих тел. В большинстве случаев бойцы останавливались забрать солдатский медальон или другое удостоверение личности, когда позволяло время. Местом сбора взвода был определен подвал перерабатывающей фабрики, и пятнадцати минут хватало за глаза, чтобы туда добраться.

Технически здание находилось в руках послинов, но регулярные отряды послинов были полностью поглощены попытками выбить потрепанные остатки Десятой дивизии панцергренадеров из ближайшего мегаскреба, поэтому по подвалам шатались лишь отдельные кентавры, не связанные узами.

Майк дал короткую смертоносную очередь по послину, забредшему в перерабатывающий цех, и отстегнул шлем. В подвале пахло водорослями и дымом, вони гниющей органики не чувствовалось. Удивительная гигиеничность при данных обстоятельствах. Бойцы вокруг него также принялись снимать шлемы, и вскоре группа настороженных солдат внимательно оглядывала разнообразные механизмы подвала. Молекулярные швы головных уборов ярко светились в полумраке.

— Порядок, парни, — сказал Майк, впервые увидев лица солдат, которыми он командовал почти двадцать четыре часа. Те в свою очередь изучали офицера-коротышку, который провел их по преисподней. Они находились настолько далеко за пределами естественной человеческой реакции, что Майк был не способен распознать выражение их лиц. Они напоминали ему акул, с пустыми глазами и безразличных к своей добыче. Его немного зазнобило, но заметили это только стоявшие совсем рядом с ним.

Многих из этих солдат он видел всего два дня назад, они надевали скафандры и готовились к предстоящему сражению. Большинство испытывало страх и прикрывало его бравадой. Некоторым воздушно-десантный менталитет так промыл мозги, что они с нетерпением ожидали начала боя. Некоторые боялись открыто, но были готовы исполнить свой долг. Сейчас все как один напоминали ходячие автоматы. Он вывел их из детства и привел куда-то совсем в другое место, и в этот момент он испугался Франкенштейнова чудовища, которое он создал. Но профессионалы — народ крепкий, и он не поддался.

— Через полторы минуты взорвутся оставшиеся заряды, — продолжал он негромким, но хорошо слышным голосом. До подвала доносилась отдаленная канонада, которая скорее чувствовалась, чем была слышна, где-то из поврежденных труб капала вода. — Когда они сработают, мы будем следить за процессом по шлемам. Вот зачем разведчики расставили мини-камеры, для этого и чтобы посмотреть, будет ли организованный ответ на наше маленькое вторжение.

Он чуть не падал от усталости и спрашивал себя, что произойдет, если он дрогнет. Так, как они на него смотрели, он наполовину ожидал, что они набросятся на него, словно в прожорливом бешенстве, при малейшем проявлении слабости.

— Когда здания рухнут, у бронетанковых частей должно получиться прорваться к ГЛО. После того как они прорвут окружение, мы сами просочимся к главной линии и, я надеюсь, получим заслуженный отдых.

Он устало улыбнулся вялым возгласам одобрения.

— А сейчас надеть шлемы, если не хотите пропустить шоу.

Он нырнул назад в свой шлем, словно черепаха в панцирь.

Они все еще смотрели на него, но теперь по крайней мере он больше не мог видеть их глаз.

— Мишель, свяжи меня с генералом Хаусмэном.

— О’кей, Майк.

В наушниках затрещали статические разряды. Генерал Хаусмэн, должно быть, находился далеко от своего командного пункта и пользовался параллельным соединением на обычной армейской, частоте.

— О’Нил? Почему задержка? — нетерпеливо спросил генерал.

На заднем фоне Майк слышал громыхание артиллерии, напоминавшее шум товарного поезда, а где-то поблизости отбойным молотком стучал крупнокалиберный пулемет.

— Заряды заложены и вот-вот взорвутся, сэр, — сказал он, взглянув на обратный отсчет. — Мы наткнулись на несколько препятствий.

— Да уж, мы видели на мониторах, что они сделали с шаттлами. Это вы покинули свою позицию?

— Да, сэр.

— Не теряй головы, сынок, эта война продлится долго.

— Слушаюсь, сэр. — Майк не мог начать объяснять по открытому каналу о красной пелене ярости, накрывшей его в тот момент.

— Когда они взорвутся?

— Через… двадцать пять секунд, — ответил Майк. Он разделил экран на две части, чтобы проверить окруженные дивизии. Показатели оптимизма не внушали.

— Отлично, танкистам позарез нужна помощь. Удачи, сынок, и держись.

— Понял, сэр, десант, сэр.

— Конец связи.

Майк начал транслировать изображение с отдаленных сенсоров на шлемы взвода, каждое отделение смотрело на собственное здание. В верхнем квадранте таймер показывал обратный отсчет. Точно в момент «ноль» из нижних этажей зданий вырвались клубы пыли и пламени, полетели разные обломки. Мегаскребы начали медленно наклоняться, скорость падения постепенно увеличивалась, и наконец они рухнули, вздымая фонтаны земли и камня.

На частоте взвода раздалось одобрительное гиканье, бойцы смеялись и облегченно ругались. До этого момента Майк и не подозревал, насколько они не верили в успех. Только несколько человек думали, что здания действительно упадут. Он покачал головой, удивляясь, как это они просто потихоньку не испарились в тыл к своим.

Он отодвинул эти мысли в сторону и приказал сержантам приготовиться к отходу. Когда взвод начал двигаться к входам в трубы, он обновил схему окружения. Затем спросил Мишель, правильна ли она.

В цепи оказалось слишком много разрывов. В окруженных зданиях сражались разношерстные части из пяти различных стран. И хотя для выхода был создан открытый коридор, просочившиеся послины и прерванная связь означали, что ни одно из подразделений не сможет поддержать панцергренадеров на открытой стороне.

В этом кратком взгляде на свои мониторы лейтенант О’Нил увидел окончание своей жизни и жизней собравшихся вокруг него. На мгновение он задумался, а не проигнорировать ли результаты. Он с солдатами Второго Триста двадцать пятого сделали все возможное и немного больше. Но быть солдатом не значит просто делать все возможное. Солдат должен продолжать выполнять задание, пока миссия не завершится либо пока его самого не станет. Миссия подразделения Бронированных Боевых Скафандров заключалась в прорыве окружения и выходе из него бронетанковых частей. Тот факт, что неспособность обычных регулярных частей поддерживать связь и породила данную ситуацию, значения не имел. Миссия завершена не была.

— Постойте.

Майк вызвал виртуальную клавиатуру и начал просматривать возможные сценарии. Пока он это делал, взвод затаил коллективное дыхание, не зная, что за черный ангел опустился среди них, но нутром чуя, что обетованные небеса отодвигаются.

— Они все еще зажаты, — сказал Майк в тишину.

Солдаты переступили с ноги на ногу и принялись проверять свое практически не использованное оружие. Подающие трубки в порядке, гранаты на месте, гранатомет вращается легко. Майк набрал команду, и на дисплее высветился простой путь из подвала в море. Для осуществления задачи огромные патрубки забора морской воды более чем подходящие.

— Панцергренадеры не могут выбить послинов. Смотрите. — Он вывел изображение наружу, где красные и синие значки кружились в темноте, словно поцелуй зла. Глотнуть воды, проверить уровень боеприпасов.

— Сейчас уже послины прижаты к стене, но у них достаточно сил удерживать оба направления, и обычным способом эту патовую ситуацию не решить, не за то время, что необходимо.

Майк показал схему сил, давящих на послинов с обеих сторон.

— Кому-то необходимо ударить по ним с фланга, желательно со стороны моря, и погнать их от берега, чтобы открыть коридор к стенам.

Ведущая в глубину суши стрелка исчезла, и ее заменила стрелка в сторону моря, она выдавливала послинов с позиции. Линии дружественных сил двинулись вперед на поддержку, и символы послинов исчезли.

— И выглядит так, что это придется сделать нам.

Он глотнул охлажденной воды скафандра и хищно улыбнулся. Поваленные здания угробили сколько-то там ублюдков. Но это были лишь цифры, он мог запросить примерную оценку, если бы захотел. Но теперь предстоит встретиться лицом к лицу. Резня в упор. Пришло время, и уже давно, насыпать погребальный курган. И насыпать его высоко.

— Почему мы? — спросил заунывный голос. — А немцы?

— Их отряд ББС держит ГЛО в сторону материка, — ответил Майк, проверяя статус этого скафандра. Он тщательно следил, чтобы в его голосе не раздавалось низкое рычание. — И он потрепан почти так же, как наш батальон. Так что это мы, народ.

— Твою мать, мать, мать, мать, мать, мать!

— Дерьмо-о-о!

— На хрен, молчать! — прорычал сержант Грин. — Эл-тэ говорит.

— К черту, сержант, — засмеялся Майк. Только смех прозвучал немного натужно. — Я с ними согласен. Но, как говорится, «вопрос „почему“ не про нас». Подъем, люди. Пора идти на бал.

Майк удивлялся, почему никому из них не пришла в голову идея грохнуть его, но пока все шло хорошо. Он внезапно почувствовал, как в него вошла волна энергии и смыла усталость. Он боялся, что это произошло потому, что он видел будущее славной битвы этим утром.

Внезапное желание сблизиться с врагом испугало его. Не было смысла вести отряд в бой, если он не мог контролировать свою ненависть. Но он также не видел другой альтернативы. Немецкое подразделение ББС увязло в сражении по уши и никоим образом не могло быть выдернуто из него. При данных обстоятельствах можно было применить только подразделение ББС, и его взвод остался единственным мобильным отрядом ББС. Так что пришло время немного поквитаться.

— О’кей, вот как мы собираемся ободрать эту кошку, — сказал он, пока взвод выстраивался к люку. — Мы зайдем в море по приемным патрубкам и выйдем на берег. Шверпункт, место особой важности, это Бульвар Алистеранд, который переходит из рук в руки. Мы тесно сомкнем ряды и пойдем вперед, стреляя в послинов на ходу.

Бить будем грубо и жестоко, другого способа нет. У меня есть пара трюков. Полагаю, они помогут нам остаться необнаруженными даже после того, как мы откроем огонь.

Когда мы развернемся в боевой порядок, разведчикам там не место, ваша более легкая броня будет бесполезной. Оставайтесь под водой, пока мы не откроем огонь, затем поднимайтесь вверх на антигравитации и войдите в здания. Поднимитесь на несколько этажей и займите снайперские точки. Когда займете их, начинайте снимать бого-королей. Я не верю, что их системы наведения смогут определить прицельный огонь в горячке боя, но чтобы удостовериться, я первым сделаю по ним прицельный выстрел.

— Ах да, — усмехнулся он на мгновение, — никаких гранат без моего приказа.

Несколько солдат мрачно хохотнули.

— Мы здесь для того, чтобы вытащить немцев, а не угробить их всех.

Взвод спустился до уровня моря, погрузился в неподвижную, темную воду и поплыл через жижу к приемным патрубкам при помощи инерционных компенсаторов.

Толщу воды усеивали сифонофоры, питавшиеся органическими веществами в стекавшей с фабрики воды. Когда насосы остановились, перерабатываемая вода потекла назад и смыла тысячи микроскопических грибков, наросших на стенках. Плавающие с помощью водометов сифонофоры поспешили поучаствовать в пиршестве. Вода представляла собой скопление стремительных студенистых созданий, каждое намеревалось урвать свою долю. В процессе питания их внутренние органы вибрировали, порождая звуковые волны высокой частоты. Большая часть звука находилась в слышимой части спектра и напоминала нежные переливы сопрано.

В их гуще мелькали плотоядные полищетинковые черви-переростки. Когда скафандры задевали желеобразных сифонофор, они испускали свет разного оттенка и легкие тревожные звуки. Казалось, что взвод плыл сквозь поющий огонь. Вспышки света умирающих медуз, когда они исчезали в пасти червя, напоминали контрапункт симфонии.

Чистая красота момента осталась не замеченной взводом. Он пребывал в узком промежутке между нормальной жизнью и битвой, в его мире не было места для подобных отвлечений.

— Так, когда мы пробивались сюда, — продолжал Майк, — я видел, как дважды бого-короли не выдерживали и бежали, так что их можно опрокинуть. Я хочу напугать ублюдков так, чтобы они обос…ались, когда мы выйдем из воды. Они только что потеряли сотни тысяч нормалов и бого-королей под этими зданиями, и я хочу, чтобы наше появление стало долбаной последней каплей.

Мы будем продолжать маскироваться, пока не окажемся на пляже, используя голограмму волн. Когда полностью выйдем из воды, я врублю специальную голографическую программу для камуфляжа во время боя. Не забудьте вылить воду из стволов перед стрельбой. В этот момент мы выдадим им полный мешок с кулаками. Ясно?

Он закончил краткий инструктаж в тот момент, когда взвод достиг приемного патрубка. Дневной свет сквозь толщу воды пригасил огоньки умирающих сифонофор, а проводимый водой грохот сражения заглушил легкие тревожные возгласы деликатных созданий.

— Ясно, сэр, — отозвались солдаты. Они поплыли по мелководью в разные стороны, выстраиваясь параллельно береговой линии.

— Саперы, мы потратим здесь до хрена энергии, — продолжал О’Нил. — Как только захватим пляж, отправляйтесь в здание с командой Б третьего отделения и доберитесь до реактора. Протяните к нам здоровый кабель для подзарядки. Он сделал паузу и нажал несколько кнопок.

— Вот такой план, мальчики и девочки. Вы со мной? — спросил он, удивляясь точности момента. Он поднял гравивинтовку, когда встал сапогами на дно, над головой оставался только метр воды.

— Да, сэр!

Какие бы сомнения ни одолевали каждого по отдельности, как отряд они не могли ответить по-другому. Гордость и чувство локтя, грех и искупление, как всегда, вели солдата вперед.

— Итак, что мы собираемся делать? — спросил он, делая первый шаг вперед.

— Мы собираемся плясать, сэр! — ответили они, следуя за ним.

— С КЕМ МЫ СОБИРАЕМСЯ ПЛЯСАТЬ?

Его шлем вынырнул из воды, ярость бушующей битвы ошеломляла. Танковые орудия торчали из окон первых этажей и прямой наводкой вели дуэль с блюдцами бого-королей. Нормалы послинов сходились в рукопашной с одетыми в серую форму гренадерами. Груды трупов завалили узкую полосу пляжа, сделав ее непроходимой от зданий до среза воды. Даже мертвые, гренадеры и послины не разжимали смертельных объятий, их кровь ручьями стекала во всеочищающее море. Залп гранатами пробил дыру в массе послинов, затем она снова рванула вперед по куче тел. Из танка вырвались струи пламени, его башню подбросило в воздух, когда выстрел плазменного орудия попал в боезапас. Клубы белого пламени одинаково испепелили плотно перемешавшихся гренадеров и послинов.

— С ДЬЯВОЛОМ! — завизжали бойцы, заряженные гравивинтовки наклонились вниз, чтобы вылить воду из стволов, с жуткой синхронностью. Очередь тяжелого рэйлгана бого-короля распилила передовых послинов и отбивающихся гренадеров, красная и желтая кровь фонтанами брызнула в разные стороны. Немецкий снайпер резко оборвал огонь с блюдца бого-короля.

— МЫ БУДЕМ ВЕСТИ В ТАНЦЕ ИЛИ ВЕСТИ БУДУТ НАС? — прокричал Майк, крутанул винтовку и поставил гранатометы на изготовку.

— МЫ БУДЕМ ВЕСТИ! — проорали они и в унисон подняли оружие. Стволы слегка двигались, беря на мушку отдельных послинов. В гуще боя блюдце одного бого-короля взвилось вверх, перепрыгнуло линию сражающихся и спикировало на панцергреиадера с одним только ножом. Движение привлекло внимание Майка и нескольких бойцов, они навели оружие на блюдце послина.

— Мишель, включай программу «Тиамат».

Его командный скафандр начал подниматься в воздух на антигравитационной системе, индикатор уровня энергии падал словно водопад. Перед скафандрами на мгновение задрожало марево, затем воздух снова прояснился.

— ВЗВОД, ОГОНЬ!