Элионор РИС

МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ С ПОХИТИТЕЛЕМ

Анонс

С замиранием сердца ждет Эмбер церемонии венчания - той минуты, когда перед лицом всех собравшихся она должна будет произнести слова брачного обета. Ведь в глубине души девушка знает, что любит другого мужчину, которого, она думает, нет сейчас рядом. Но как, оказывается, ошибалась Эмбер...

Глава 1

- Остановитесь! Пожалуйста, остановитесь! - Где-то там, в деревне, церковный колокол пробил полночь. Тридцать девять часов оставалось до венчания... Но в это мгновение Эмбер мучила лишь одна забота: если она сию же минуту не выйдет из маленького душного автомобиля, то упадет в обморок или, что еще хуже, ее стошнит. А может, произойдет и то и другое. К счастью, шофер расслышал ее бормотание сквозь стиснутые зубы, и машина остановилась у края дороги. Эмбер с трудом выбралась на свежий воздух и жадно вдыхала ночную прохладу. Тошнота отступила. Словно из другого мира, доносились до нее выкрики коллег из бюро путешествий, чересчур откровенные в силу выпитого. - Ладно, дорогуша, тебе не следует устраивать спектакль. А пренебрегать сладким сном - тем более, и сама знаешь почему. Так что поехали! - Это замечание исходило от Мэй, которая весь вечер рассказывала такие подробности своего замужества, что Эмбер не знала, сможет ли она смотреть в глаза ее супругу. - Ты ведь теперь только последние две ночи будешь носить свое девичье имя - Эмбер Эшли, а завтра вообще не будешь спать... - А послезавтра, уже как Эмбер Фаррелл, и совсем не уснешь! прозвучал другой голос - восемнадцатилетнего Беверли, который, будучи на пять лет моложе Эмбер, был наглым, самоуверенным не по возрасту. - Сколько недель длится медовый месяц? Сегодня у тебя последний шанс выспаться! Компания смачно захихикала. Настроены все были доброжелательно, но хмельной юмор коллег показался Эмбер неуместным. Она еще не привыкла к мысли о замужестве на таком земном уровне. Но если не теперь, то когда же? - услышала она свой внутренний голос. Они с Саймоном были обручены уже три года. И даже до обручения она знала, что рано или поздно выйдет замуж за своего двоюродного брата. Росли они вместе, и вот наступил этот час... Она сжала руки от охватившей ее паники; обручальное кольцо больно вдавилось в ладонь. За последние несколько месяцев она похудела, и фамильное кольцо свободно болталось на среднем пальце - под тяжестью бриллиантов в старинной золотой оправе. Досадуя на себя, она вспомнила, что не отнесла своевременно кольцо к ювелиру, с тем чтобы уменьшить его, а теперь уже слишком поздно: работа не будет выполнена ко дню венчания. Саймон рассердится, ведь уже два раза она чуть было не потеряла дареное кольцо. Ей почему-то не хотелось уменьшать эту фамильную драгоценность, словно она предназначалась не для ее руки и тяготила громоздкостью и весом... Волнение, которое Эмбер пыталась подавить, вновь охватило ее, и тошнота подступила к горлу. То, чего она боится, произойдет очень скоро, раньше чем через два дня. Она окажется в объятиях Саймона, и причины для отсрочки уже не будет... Спастись от замужества? Что за ерунда? Она должна стать женой Саймона... Но ни он, ни она не сгорали от безумной страсти, какая нередко изображалась на обложках романов, которые она брала читать у Беверли. В детстве ей приходилось не раз наблюдать, как мать без устали металась в поисках именно такой страсти, и еще ребенком Эмбер поняла, к какому опустошению приводили эти поиски. Жизнь жестока... На глазах появились слезы. Нет, ее замужество будет иным: и она и Саймон привязаны друг к другу. Все будет хорошо. Естественно, что она волнуется, так положено... - Эмбер, тебе лучше? - На этот раз она почувствовала заботу в голосе подруги. Сандра была единственной во всей компании, кто искренне к ней относился. Они дружили с самого раннего детства, играли втроем: Саймон, она и дочь экономки в поместье "Холл", Сандра Аткинс. Тетя Белла не разрешала дружить с "деревенскими", но в отношении Сандры делалось исключение. Дочь экономки была на два года старше Эмбер и в какой-то степени опекала маленькую застенчивую девочку. Однако прошло уже десять лет со времени их знакомства, но Сандра продолжала заботиться о младшей подруге. Например, она предложила ей переночевать после "девичника" у себя, зная, как Эмбер болезненно относится к замечаниям своей тетушки и будущей свекрови, госпожи Фаррелл. Сандра была так внимательна, что поняла, как затянулась вечеринка, и настояла на том, чтобы покинуть клуб вовремя, хотя остальные гости считали, что можно еще погулять. - Да меня просто укачало, - ответила Эмбер и, вновь ощутив слабость, облокотилась на открытую дверцу автомобиля. - Наверное, я слишком много выпила, - продолжала она, прекрасно понимая, что говорит неправду. На самом деле она почти ничего не пила, стараясь не забыть наставлений тети Беллы. Однако ее подвыпившая компания не придавала значения подобным глупостям. Тем не "менее то небольшое количество вина, которое она выпила, оказало на нее сильное действие: девушка была возбуждена... - Пожалуй, я пойду пешком, заявила Эмбер, ощущая дурноту при одной только мысли, что снова окажется в духоте тесной машины. Хор протестующих голосов грянул с заднего сиденья, но таксист встал на ее сторону: - Да тут рукой подать: пять минут - и дома. - Вероятно, он думал, что она сильно подшофе, и беспокоился о судьбе обивки своего такси. Но Эмбер была благодарна ему за поддержку. - Я пойду с тобой, - предложила Сандра, пытаясь пробраться к двери. - Это ни к чему, спасибо. - Где-то в глубине души Эмбер почувствовала, что хочет остаться одна, и улыбнулась своим мыслям; ей надо все обдумать... В голове у нее была полнейшая неразбериха - она очень устала. Но ей казалось, что прохладная темная ночь отрезвит ее и все прояснится скорее, чем средь бела дня. - Сандра, пожалуйста, не надо. И не жди меня; может, я все-таки пойду домой, до дома ведь ближе. А тетя Белла, наверное, уже видит второй сон, она меня не ждет. - Ну, если ты так хочешь... - Сандра была в нерешительности, зато подвыпившие коллеги поддержали Эмбер. Их веселье сменилось сонливостью, они уже клевали носом. Наконец такси тронулось, оставив девушку одну на краю дороги, при свете луны. Когда шум удалявшегося автомобиля затих, Эмбер вздохнула с облегчением. Теперь она одна... И свободна! Странно, отчего она испытывает такое облегчение? Разве она была связана по рукам и ногам последние несколько месяцев? В самом деле, ее никогда не оставляли одну; сразу после окончания учебы в колледже она и двоюродный брат Саймон, словно кони в одной упряжке, готовились к величайшему событию в их жизни. И бесконечные напоминания о завещании дедушки, произносимые тетей Беллой, то есть госпожой Фаррелл, утомили Эмбер до предела. Еще в раннем детстве она замечала, как тетушка неутомимо повторяла слова: "Наша Фамилия". Девочку это развлекало, хотя у тети Беллы были основания гордиться достижениями своего рода. Фирма тетушкиного отца многого добилась в туристическом бизнесе, а магазины Мэтью Фаррелла можно было встретить на центральных улицах многих городов. Теперь, когда ее сын Саймон и племянница Эмбер объявили о помолвке, восхваление фамилии "Фаррелл" приняло гиперболические размеры, и сама Эмбер обнаружила, что стоит на передней линии. И хотя Эмбер трудилась три года над диссертацией "Иностранные языки и туризм", собираясь в дальнейшем работать в фамильной фирме, тетя Белла запротестовала, заявив, что племянница скоро станет матерью и ей незачем заботиться о карьере. Но тут Эмбер заупрямилась. Дело не в деньгах: завещание дедушки обеспечивало ее более чем достаточно. Но пуританский склад ее натуры восставал против паразитирования на бизнесе, в процветание которого она не вложила своего труда. И Эмбер обратилась в управление компании, где и получила место, соответствующее уровню ее знаний. Вспоминая, как рассердилась тетя Белла, Эмбер стала по привычке крутить кольцо на среднем пальце. Саймон, к несчастью, поддержал мать. И хотя Эмбер говорила, что тоже хочет иметь детей и будет счастлива, когда они появятся, но в душе надеялась, что это произойдет не очень скоро... Она тряхнула головой, как бы разгоняя назойливые мысли, давившие на ее усталый мозг. Наверное, все невесты испытывают то же самое. Правы были коллеги: ей дало выспаться... Но, представив себе, как она будет возвращаться в поместье "Холл" и осторожно взбираться вверх по лестнице в спальню, а потом ложиться на свою узкую кровать, Эмбер ощутила дрожь, какую испытывают люди, страдающие клаустрофобией. Сейчас она свободна... Вольна идти куда захочет, и сами ноги повели ее по тропинке, ведущей в чащу леса. Там у нее было заветное место; маленькой девочкой она, бывало, забиралась туда "подумать". Почему вдруг она вспомнила о своем "уединенном убежище"? Прошло лет семь или восемь, как она последний раз посетила этот тихий уголок в лесу. Почему она перестала сюда приходить? Ей показалось, что ответить на этот вопрос очень важно именно сейчас. Но память изменила ей, и она не могла припомнить, по какой причине прекратились ее визиты сюда. Поскользнувшись на тропинке, влажной после дождя, Эмбер сбросила туфли на высоких каблуках и взяла их в руки. Земля была прохладной. Эмбер решила, что непременно должна посетить свое тайное пристанище "для размышлений". Там ее осенит, и она будет знать, что делать дальше. Она могла туда добраться даже с завязанными глазами - прежде приходилось бывать там часто и в разное время суток. Помнится, пятнадцатилетней девочкой, уже не ребенком, но еще и не женщиной, тоскуя по умершей матери, она часто по ночам выбиралась через окно спальни, используя в качестве лестницы ветви яблони, и шла, босая, как сейчас, к заветному приюту - ноги сами несли ее туда. Лесистый холм, по которому Эмбер взбиралась, становился все круче. Спотыкаясь о корни деревьев и цепляясь одеждой за ветви кустарника, она продолжала путь впотьмах. Узкого покроя вечернее платье сковывало ее движения. Она приподняла подол, уронив при этом туфли. Когда на легком платье затрещали швы, Эмбер со страхом представила себе, как тетушка Белла будет ей выговаривать: "Вот уж нескладный ребенок!.. Когда ты наконец станешь аккуратной девочкой?.." Эти слова, казалось, вернули Эмбер назад, в детство, и она вновь ощутила стыд и неловкость, как в те далекие времена. Но тут же возник и дух протеста, который всегда жил в глубине ее существа, правда со временем утратив свою остроту. Вдруг, сама не зная почему, Эмбер остановилась и раскрыла молнию на спине. Спина ее обнажилась, и прохладный ветерок ласково коснулся разгоряченного тела. Под платьем была шелковая комбинация - подарок Саймона к свадьбе. Эмбер подвигала плечами, и легкое платье, соскользнув, упало к ногам. Подняв его с земли, она продолжила путь по знакомой тропе, как в прежние времена - с той лишь разницей, что тогда на ней была ночная рубашка. Здесь, среди близкой ей природы, она чувствовала себя непринужденно, легко. Эмбер тряхнула головой, и ее рыже-каштановые волосы посыпались из-под заколки, выпустив на волю пышные локоны. Обычно она не ходила с распущенными волосами, предпочитая более строгую прическу. Можно было бы, конечно, сделать модную стрижку, но она опасалась, что при первом дуновении ветра будет напоминать клоуна в цирке. Теперь же годы, отделявшие ее от детства, словно растаяли, вернув прежнюю непосредственность. И вот она пришла в свое милое убежище, которое выглядело точно так же, как и раньше: окруженное деревьями со всех сторон, оно напоминало собою ковер из бархатистого мха, усыпанного осенними листьями. Мягкий лунный свет будто насыщал влагой воздух этого тайного приюта. Да, все было здесь как прежде. Даже то, что она находилась здесь не одна. Он стоял, прислонившись к стволу развесистого дуба, ее любимого дерева. В лунном свете его фигура казалась почти такой же массивной, как и ствол, к которому он прислонился, будто он тоже врос в землю. Его присутствие не удивило Эмбер, словно она ожидала встретить его здесь. В тот, прошлый раз он тоже был здесь. Как могла она об этом забыть? Только теперь его темные волосы были коротко подстрижены, а лоб пересекали складки, говорившие о душевных переживаниях... И еще: в его темных глазах горел непонятный, обжигавший ее огонь. - Дядя Джейк? - Ну, что скажешь, невеста? - произнес он хриплым сердитым голосом, лишенным прежнего тепла, о котором она часто вспоминала. - Никакой я тебе не дядя, черт возьми! Я всего лишь кукушонок, которого подбросили в чужое гнездо. Мы с тобой даже не родственники. Какого дьявола ты сюда притащилась? Глаза девушки наполнились слезами. - Я пришла, чтобы подумать. - Слова прозвучали будто из прошлого, из далекого прошлого... - Ведь это мое убежище для размышлений; я всегда сюда приходила. - Всегда ли, Эмбер? - Кто из них сделал первый шаг, она не знала, но они оказались рядом, совсем близко друг к другу, и разговор перешел на шепот. Джейк сердито продолжил: - Когда ты была здесь последний раз? - В ту ночь, когда ты меня поцеловал. - И то была правда. - Значит, ты все-таки помнишь об этом? - произнес он со вздохом. И вновь в его глазах загорелся тот непонятный огонь - сплав злости и еще чего-то... Может быть, голода?.. В каких тайниках души затерялась ее память в эти промелькнувшие семь-восемь лет? Как полевой цветок, забытый в летний день среди страниц книги и вдруг выпавший из нее много лет спустя, возвращает вас в прошлое, а высохшие лепестки обжигают вам руки, и вы вдыхаете призрачный аромат лета. Все это было так давно. Лето стояло необычное: и горькое, и радостное. Оглядываясь назад, она понимала, что тогда прощалась с детством. В пятнадцать или почти в шестнадцать лет Эмбер не стремилась к переменам. Но вокруг все менялось, менялись и ее друзья. Сандра, которая была старше на два года, оставила школу и поступила в колледж, готовивший секретарей. А Саймон, казалось, больше всего любил поболтать с Сандрой, сидя на траве, или играть в "лесных тигров". "Дядя Джейк"... Джейк всегда был с ними и, несмотря на возраст - ему было уже двадцать четыре, - являлся главным заводилой всех детских забав. Одно время он снисходил до рыжеволосой девчонки, играя с ней. Она же боготворила взрослого родственника, звала его "дядей", бегала за ним, как собачонка. Но в их отношениях было что-то такое, чего она не понимала до конца. Например, почему всякое случайное прикосновение к нему обжигало ее странным огнем?.. Какое-то время общение с Джейком приводило ее в восторг, но вдруг он изменился, отстранился от нее, стал холодным и недоступным. Она почти его не видела. И вот однажды ночью... Он пришел в ее "тайное убежище"... Они долго говорили о разных вещах, малопонятных Эмбер. И тогда он ее поцеловал... Этот поцелуй объяснил ей многое: она стала взрослой, почти женщиной... Но теперь, после стольких лет разлуки, все переплелось: реальная жизнь и воспоминания. Эмбер молчала, ожидая чего-то. Джейк произнес только одно слово - "Эмбер", но этого было достаточно, чтобы события прежних лет волной накатились на нее. Его близость, тепло его губ уже не были лишь воспоминанием. Ноги ее сами собой подогнулись, и спина ощутила влажную прохладу мягкого мха. Над ней было его лицо, на фоне звездного неба, а деревья окружали их, словно стояли на страже, охраняя эту встречу. Пальцы Джейка ворошили ее волосы, прижимая их к земле. - Ты уже больше не ребенок, Эмбер, - произнес он тихо. - Ты женщина, а я - мужчина. Его слова пробудили в ее душе тот мучительный голод, о котором она догадывалась, но не признавалась самой себе. Точно во сне она ощутила прикосновение его рук к ее груди, прикрытой лишь тонким, прозрачным шелком комбинации. Подарок Саймона... На мгновение сознание ее прояснилось, и Эмбер попыталась сесть, жадно хватая ртом воздух, словно бы она тонула. Но тут случилось невероятное: губы Джейка прикоснулись к ее груди, и она ощутила блаженство, на грани сладкой боли. И опять, как во сне, она услышала свой безмолвный стон; порыв страсти захватил их обоих и унес, словно осенние листья, к тому, неизвестному ей до сих пор восторгу, какого она никогда еще не испытывала. Этот восторг поглотил ее тело и душу, а потом они оба погрузились в сон без сновидений такой же прекрасный, как роса на бархатном мху. Но страшным было ее пробуждение, когда она осознала все, что случилось. Ей стало зябко после того, как она проснулась: в лесу было холодно и сыро. Какие-то странные перемены произошли в ее теле, и, казалось, оно больше уже ей не подчинялось. Где она? Куда девались постель и одеяло? Несколько мгновений Эмбер пребывала в неведомом пространстве, между сном и бодрствованием, утомленная чувством удовлетворения, наполнявшим ее тело. И все же она пыталась, хоть и слабо, припомнить, что же с ней произошло. Что-то тяжелое лежало на ее талии, прижимая к земле. Эмбер попробовала сбросить с себя непонятный груз, но ей это не удалось. Она открыла глаза и вскрикнула... Загорелая рука Джейка лежала на ее животе. Застыв от ужаса, она наблюдала, как эта рука поползла вверх, к ее обнаженной груди. И тут Эмбер все вспомнила. Забыв о мучившей мигрени, она освободилась наконец от давившего ее груза и, затаив дыхание от страха, ждала, когда он проснется. Но Джейк лишь немного пошевелился и пробормотал что-то во сне может быть, ее имя. Замерев от ужаса, она наблюдала, как он искал сквозь сон потерянное им тепло и, не найдя ничего другого, кроме скомканной комбинации, прижал ее рукой; дыхание его стало равномерным, и он продолжал сладко спать. Бежать! Скорей бежать! - мелькнуло в ее голове, словно так можно было изменить то, что случилось. Ее платье, выпачканное в земле, валялось поблизости. Но что ей до того? Дрожащими руками она натянула его на себя. Кое-как пытаясь поднять замок молнии на спине, она защемила тонкую прядь золотисто-каштановых волос и чуть было не закричала от боли, но, вовремя спохватившись, взглянула на спящего: он продолжал мирно спать. Куда подевались ее туфли? Эмбер беспомощно озиралась по сторонам... Ей не найти их в предрассветной серой мгле. Ну и что же? Она пойдет босиком. Обойдется и без комбинации, которую продолжала сжимать сонная рука Джейка. Нельзя рисковать из-за клочка шелковой ткани. Ей казалось, что самое важное в данный момент - не разбудить Джейка. Если ей удастся незаметно исчезнуть, думала Эмбер, она спасена. Но вдруг девушка почувствовала, что ей трудно покинуть эту маленькую лесную прогалину, словно бы часть ее души оставалась здесь. Словно бы человек, которого она покидала, был ее возлюбленным, а не посторонним... Эмбер взглянула на спящего, чье тело она так близко узнала, хотя его самого и не знала по-настоящему. В полумраке, к которому уже привыкли ее глаза, она различала это тело, беззаботно раскинувшееся на мягком мху; одна рука все еще была согнута, будто Джейк продолжал ее обнимать. Его нагота не оскорбляла: он, точно языческий бог лесов, полностью вписывался в окружающую обстановку. Глядя на него, Эмбер почувствовала, как ее снова влечет к нему, и, покраснев, отвернулась и поспешила прочь. Как смеет она допускать такие порочные мысли, когда послезавтра состоится ее свадьба с Саймоном? И как она сможет?.. Но Эмбер не была готова думать об этом. Отгоняя от себя подобные мысли, она начала спускаться с холма. Когда она подошла к дому, уже почти рассвело. Казалось, душа ее, как и тело, стала бесчувственной; той легкости, с которой она углубилась в лесную чащу, уже не было. И все же, все же... Какие-то новые ощущения витали вокруг нее и в ней самой... На мгновение они ее покинули - с возрастающим ужасом она взглянула на свои руки. Смертельная бледность покрыла ее щеки. Обручальное кольцо было потеряно.

Глава 2

- Обручальное кольцо?! О, Эмбер, не может быть! Ты его потеряла в лесу? Почему же ты не вернулась, чтобы найти его?.. Привалившись к столу в кухне у Сандры, Эмбер безнадежно глядела на третий палец левой руки, напрягая усталый мозг, чтобы более-менее правдоподобно объяснить потерю кольца. - Я не смогла вернуться, - честно призналась она. - Я заметила, что его нет, уже здесь и... Я так устала, Сандра, я просто не в силах была вернуться. - Она устала! Это какой-то бред! Бормочет что-то о зачарованных лесных прогалинах, о языческих богах и Бог знает о чем еще! - Сандра помолчала в нерешительности. - Ты должна мне все рассказать, что там с тобою случилось. На тебя, видимо, кто-то напал. Надо вызвать полицию. Эмбер отхлебнула еще один глоток крепкого кофе, прежде чем начала возражать. Но подруга была настроена решительно. - Послушай, я жалею, что не обратилась в полицию сразу же, как только ты вернулась... ты была какая-то странная... Я даже подумала, что в ночном клубе кто-то подсыпал наркотик в твой бокал. - Никто мне ничего не подсыпал, я пила лишь вино. Я просто перебрала. Эмбер почувствовала, что щеки ее загорелись: она не привыкла лгать. - Я слишком много выпила и решила, что если прогуляюсь в лесу, то протрезвею. Но я заблудилась и упала на какую-то скамейку и там забылась на мгновение. Вот и все. Повторяя одно и то же без конца, она убеждала себя, что говорит правду. Но Эмбер понимала: забыть о том, что с ней произошло, забыть о его прикосновениях к ее телу, она не сможет никогда, как бы ни уговаривала самое себя. Даже после того, как приняла ванну и сменила одежду, Эмбер ощущала поцелуи Джейка, словно они были отпечатаны на ее коже. Следы позора. Но хуже всего было то, что в душе ее сохранилась память о восторге, который она испытала, и жажда вновь ощутить то блаженство, что он ей подарил. Унаследованная от матери жажда любви, дремавшая где-то в глубине ее существа, была разбужена Джейком Фарреллом. Материнское наследие: не считаться с моралью и порядочностью, ставить превыше всего желание и страсть... - Я тебе не верю, ты не была пьяна, Эмбер. Я ведь наблюдала за тобой, ты выпила меньше меня. Однако я не отправилась одна бродить впотьмах, не падала на скамейки и не теряла драгоценных колец. Тон подруги свидетельствовал о том, что она не поверила Эмбер. Сандра была упрямой, и если уж на чем настаивала, то переубедить ее было трудно. - Ты бродила там целых три часа! Но, ради Бога, в этом лесу невозможно заблудиться, его ничего не стоит обойти за десять минут. И не болтай ерунды, что ты "размышляла". Это не лезет ни в какие ворота. Я знакома с людьми, которые любят "поразмышлять", но они не приходят в мой дом около трех часов утра с таким видом, будто три раза обогнули земной шар. - Я же сказала тебе, я упала... - На скамейку? Да, сказала, значит, там ты и потеряла кольцо? Не говоря уже о паре туфель и комбинации? - Эмбер побледнела, а Сандра заговорила теперь с сочувствием. - Помнишь, я помогла тебе раздеться? добавила она. Эмбер, бедняжка, я понимаю, что ты сейчас испытываешь. Ты боишься, что свадьба твоя прогорит, и не знаешь, как на все это прореагирует Саймон. Но, пойми, ты ведь не можешь сделать вид, что ничего не произошло. Саймон тут же заметит, что нет кольца, и, кроме того, тебе необходимо... - Сандра опустила глаза. - Тебе надо пройти обследование у врача. Ради всего святого, Эмбер, если тебя изнасиловали, может оказаться, что ты беременна. - Нет, нет, он меня не насиловал! На этот раз, хотя Сандра могла неверно истолковать ее слова, в них была доля истины. - Слава тебе Господи! Значит, какой-то мужчина с тобою все-таки был? И что же произошло? - Да... - неохотно призналась Эмбер. - Кое-что произошло, но я хочу все забыть. - Забыть! Если в лесу бродит некто и нападает на женщин, то об этом надо сообщить в полицию! Ведь это может повториться! - Ничего не повторится. - Эмбер казалось, что она пробирается через болото, перескакивая с одного безопасного места на другое. - Это же не посторонний человек, я его прекрасно знаю. Он рассердился на меня за то, что я выхожу замуж за Саймона, вот и все. Она говорила чистую правду. Но почему Джейк Фаррелл мог на нее рассердиться, ей самой не было ясно. Она лишь чувствовала, как пылает в нем злость. Эмбер вздрогнула. - Но он не... Он не стал бы меня насиловать. - И это тоже была чистая правда. Ему незачем было ее насиловать: она сама жаждала его объятий. Сандра, прошу тебя! Неужели ты считаешь, что начинать супружескую жизнь следует с полицейского участка? - Кажется, Сандра согласилась с ней. Обещай мне, пожалуйста: Саймон может прийти с минуты на минуту, я не хочу, чтобы он... Но как только Эмбер произнесла эти слова, она поняла, что поступает неправильно. Она считала Сандру закадычной подружкой и порой забывала, что Саймон и Сандра знали друг друга задолго до того, как она стала его невестой. И там, где были задеты интересы ее жениха, она не могла рассчитывать на поддержку подруги. Ведь они оба родились и выросли в Марчингее. Сердце Эмбер замерло, когда она увидела, как посуровело лицо Сандры. - Ты даже не собираешься ему все рассказать? Но ты должна! Как можно выходить замуж, не сообщив будущему мужу, что с тобой случилось? Кроме того, он заметит исчезновение кольца. Как объяснить ему эту пропажу? - Вот об этом я и хотела тебя попросить: может, ты сходишь в лес и поищешь? Я знаю, где оно должно быть. Я бы сама сходила, но тетя затеяла фамильный ленч, и мне придется присутствовать на нем. А Саймону я скажу, что оставила кольцо у тебя на сохранение, так как оно все время соскакивает с пальца... Однако по выражению лица подруги Эмбер поняла, что ее план не сработал. - Прости меня, но я не помощница во лжи и не позволю лгать Саймону. Сандра произнесла эти слова весьма решительно. - Ты нуждаешься в его поддержке, и он имеет право знать все. Саймон собирается стать твоим мужем! Если он тебя любит, то не оставит в беде, но ты должна ему довериться. О, если бы все было так просто!.. Эмбер не могла разделить, к своему стыду, благородную честность подруги. - Сандра, если я сейчас ему во всем признаюсь, он тут же бросится выяснять, а выяснить ничего нельзя. Он расстроится, и наше венчание будет испорчено. - Эмбер понимала, как неубедительны ее слова. - Потом обо всем узнает тетя Белла и, разумеется, свалит всю вину на меня. - Последний аргумент, кажется, сработал: выражение лица Сандры смягчилось. Эмбер испытывала отвращение к самой себе и своим вынужденным манипуляциям. - Ты ведь знаешь, что тетя считает меня не очень сдержанной, полагая, что я унаследовала от матери характер ее поведения. Ведь она покинула моего отца, - напомнила Эмбер. - Если бы я не принадлежала к этой так называемой "Фамилии", сомневаюсь, что тетя Белла дала бы согласие на наше обручение. И если все, что произошло, всплывет на поверхность, венчание не состоится. И хотя Эмбер была противна вся эта мышиная возня, другого выхода не было... Поскольку ей придется постоянно жить в деревне, она будет нуждаться в защите Сандры от нападок будущей свекрови. Иногда ей хотелось поделиться с подругой и рассказать всю правду. Но она понимала, что это невозможно. Как объяснить Сандре, что накануне свадьбы невеста позволила призраку прошлого соблазнить себя? Она подарила свою девственность человеку, которого почти не знала! И, предавшись животной страсти, сама уподобилась дикому зверю. Эмбер смущенно наблюдала за выражением лица подруги и вздохнула с облегчением, когда Сандра кивнула. - Ладно, не скажу ничего, ради Саймона и тебя. Я схожу в лес и постараюсь найти кольцо. Но обещай мне, что ты все ему расскажешь после венчания. - Конечно, расскажу, - пообещала Эмбер, прекрасно понимая, что никогда этого не сделает. Роскошь исповеди - не для нее. В те бессонные часы, после того как она пришла, босая, в слезах, в дом подруги, Эмбер твердо решила: во-первых, выйти замуж за Саймона и в продолжение всей жизни постараться загладить свою вину перед ним; во-вторых, никому не говорить о том, что случилось. Пусть это будет ее крест и понесет она его одна. Саймона следует оградить от сплетен; он не должен страдать оттого, что невеста его обманула. Никто ничего не узнает - только она и Джейк будут знать правду. Ту роковую ночь она постарается выбросить из памяти. А что касается Джейка... Какой мужчина станет похваляться тем, что соблазнил невесту двоюродного брата? Нет, Джейк не будет болтать. Впрочем?.. Ну конечно же, Джейк не проболтается, размышляла Эмбер, стараясь вникнуть в смысл слов Саймона. - Ты оставила кольцо у Сандры? По правде говоря, я полагаю, что тебе следует быть более внимательной, - произнес он обиженным тоном. - Не знаю, что скажет мама. Это ведь очень дорогая вещь. Члены нашей семьи ожидают увидеть это кольцо на твоей руке. А завтра тебе необходимо его иметь при себе для церемонии венчания... - Он взглянул на часы. - Может быть, нам сходить сейчас к Сандре и забрать его? - О нет, Саймон, не теперь - мы не успеем. - Бессонная ночь давала себя почувствовать: началась мучительная головная боль. Зачем только она согласилась прийти на ленч? Все равно ведь не сможет проглотить и кусочка. - Да, пожалуй, ты права: нам никак нельзя опаздывать. Кстати, я тебе еще не рассказал? Матушка, в качестве особого презента, решила отремонтировать нашу половину дома, пока мы будем на Бали. С ее стороны это великодушный поступок. Ведь у нее в таких вопросах больше опыта, чем у нас с тобой... Эмбер слабо улыбнулась, словно актриса, играющая роль в плохой пьесе. Во всем этом была фальшь: в том, что они с Саймоном шли по улице и говорили о свадебных подарках, словно бы все было в порядке... Впрочем, что касается Саймона, тут и правда все в порядке. - Это очень любезно с ее стороны, - произнесла Эмбер. На самом же деле ей меньше всего хотелось, вернувшись домой после свадебного путешествия, обнаружить свое жилище обклеенным обоями во вкусе госпожи Фаррелл. Но в данный момент у нее не было сил протестовать. Сам медовый месяц представлялся ей таким событием, что не верилось в его возможное окончание, и обои уже не играли решающей роли... - Прости меня, Саймон, пробормотала она. - Я даже не знаю... Я выпила слишком много на вечеринке. - Ее мучила совесть из-за того, что она вынуждена лгать, но у нее не было иного выхода. - Наверное, будет лучше, если я не останусь на ленч... - Глупости. Тебе как раз надо побольше поесть. Я ведь тоже вчера вечером хорошо порезвился, но сегодня плотно позавтракал и чувствую себя прекрасно. - Саймон положил руку на плечо Эмбер, когда они свернули на дорогу, ведущую к "Холлу". - Кроме того, все члены нашей Фамилии уже прибыли, даже все дяди. "Дяди" - это холостые братья тети Беллы. Эмбер с трудом подавила раздражение, которое постоянно вызывало у нее пренебрежительное отношение Саймона к неженатым братьям его матери. Эти дядюшки ей нравились: они были тихими, приятными людьми... Но тетя Белла, следуя по стопам знаменитого дедушки Мэтью, не очень-то привечала тех, кто не становился продолжателем рода. Эмбер попыталась сбросить руку Саймона со своего плеча и впервые подумала, что не сумеет скрыть от него то, что с ней случилось. Хоть бы прошло побольше времени, чтобы забыть... Как сможет она пережить брачную ночь, если даже случайное прикосновение Саймона вызывает у нее отвращение?.. Но что делать? Отложить свадьбу? Она уже представляла себе реакцию тети Беллы. "Но, дорогая Эмбер, - скажет та, глядя на нее, словно она предложила самой планете Земля изменить траекторию вращения, - мы ведь уже заказали церемонию!" И все свершится так, как пожелает госпожа Фаррелл. Отец Саймона встретил их на пороге, и Эмбер крепко обняла его. Она любила своего дядю и будущего свекра так же, как терпеть не могла его жену, чью фамилию он согласился принять и стал тоже Фарреллом. Эмбер восхищалась его спокойным, но решительным характером, помогавшим ему противостоять властной супруге. Если бы не он, то Саймон не посватал бы ее. Эмбер недоумевала, почему тетушка так легко согласилась на помолвку? Вначале казалось, что ее перевод из пансиона в университет произошел так молниеносно лишь потому, что от нее хотели избавиться. И вдруг Саймон, встречавший ее на станции после первого семестра, сообщил ей, что им теперь пора обручиться... - Привет, красавица! - Дядя поцеловал ее и пригласил жениха и невесту войти в дом. - Как вы провели вчера время? Боюсь, что сегодня у нас негде будет яблоку упасть: все Фарреллы явились. Догадайтесь-ка, кто свалился как снег на голову? - Привет, дядя Боб! - Эмбер последовала за ним в дом. - Понятия не имею. - Может, все обойдется и завтра случившееся покажется просто дурным сном... Когда они вошли в гостиную, господин Фаррелл взмахнул рукой в сторону окна, возле которого стоял высокий мужчина, спиной к вошедшим. - Посмотрите только, кто у нас на ленче! Мужчина повернулся и пошел навстречу Эмбер - это был Джейк Фаррелл. И происходящее, увы, не было сновидением. Эмбер тоже подалась вперед, их взгляды встретились - и время, казалось, остановило свой бег, заключив обоих в какой-то особый мир, точно двух мотыльков в куске янтаря. Откуда-то издалека Эмбер услышала голос Саймона, но это теперь уже не имело никакого значения. Глубоко посаженные темные глаза и сурово сжатый рот заслонили весь мир. Что в этом лице? Злоба или страдание? Если бы Джейк подошел и заявил свои права на нее, она пошла бы за ним на край света. Но мгновение, когда она всецело принадлежала ему, миновало, и время вновь потекло медленно. Эмбер отвела глаза; гул голосов стал обретать словесную форму, привлекая ее внимание. - Щедроты родства, - заметил отец Саймона со сдержанным юмором. Он и не предполагал, каким будет впечатление от этого "сюрприза": Эмбер едва пришла в себя от шока негаданной встречи. - Поглядите на него: можно подумать, что он провел ночь в стоге сена, а сам говорит, что явился на свадебный пир. - Да это все из-за моей телеги. - (Было странно слышать его голос, который звучал еще глубже, чем всегда.) - Ее никак не сравнишь со стогом сена: довольно удобная машина, только, пожалуй, немного тесновата. Не хотелось вас будить среди ночи: я прибыл позднее, чем предполагал. Пока Джейк говорил, Эмбер чувствовала, что смотрит он только на нее, словно бы слова, обращенные к дяде, лишь формально произносились в адрес старшего родственника. Казалось, Джейк ждет чего-то от нее, но чего именно она не знала. - Тебе следовало разбудить нас, Джекоб. Мы были бы рады тебя видеть, вступила в разговор госпожа Фаррелл, внося поднос, уставленный бокалами со светлым хересом, которым она с присущей ей грациозностью стала угощать многочисленных родственников. Но от Эмбер за безупречными манерами тети не укрылось ее раздражение: она как бы излучала враждебность... Вдруг Эмбер показалось, что тетя все знает. Неужели Джейк с ней поделился? Но, по здравом размышлении, Эмбер решила, что если б это было так, то тетя Белла не стала бы мило разговаривать с соблазнителем племянницы. Тетушка никогда не одобряла Джейка потому, что он фактически не принадлежал к семейству Фаррелл... Дело в том, что его отец был приемышем. Дед Джейка был одним из партнеров дедушки Мэтью. Когда он умер, то Фарреллы усыновили отца Джейка. "Я всего лишь кукушонок, которого подбросили в чужое гнездо", - вспомнила Эмбер слова Джейка, сказанные в ту ночь. Но она постаралась тут же выбросить их из головы: теперь ей не следует вспоминать... В этот момент тетя подала ей бокал хереса, и Эмбер беззаботно протянула руку и приняла бокал. У Беллы Фаррелл перехватило дыхание. - Эмбер! Где твое кольцо? Почему ты его не надела? - О, тетя, оно соскочило вчера с пальца, и я попросила Сандру... Она чувствовала на себе взгляд Джейка, в то время как пыталась выпутаться из щекотливой ситуации. Неужели он понял, что она лжет? Видел ли Джейк в ту ночь кольцо на ее руке? Ей казалось, что он все знает и насмехается в душе над ее конфузом. Она чувствовала его насмешливый взгляд на своем затылке; ей стало жарко от стыда и страха. Что, если он заговорит... Но Джейк молчал, а тетя успела лишь произнести: - Ах, Эмбер, ты... - как ее супруг вмешался и произнес тост за здоровье редкого гостя. Все подняли бокалы, и Эмбер поспешно присоединилась к общему бормотанию: - Добро пожаловать домой, Джейк. Эти слова она почти прошептала. Но почему-то ей показалось, что его ответ относится лишь к ней. - Я должен был вернуться, - сказал он серьезно. - Чтобы присутствовать... - Он замолчал, не сводя с нее глаз. - Я ведь очень долго отсутствовал. - Что правда, то правда, - дружелюбно закивал головой отец Саймона. Если бы ты сообщил, что приедешь на свадьбу, ты бы мог быть шафером. А теперь Саймон уже договорился со своим другом. Хотя, конечно, я полагаю... - Нет, нет! - (Эмбер почувствовала, что Джейк оторвал, от нее взгляд.) Нет, вы не должны даже помышлять о таком, - добавил он уже спокойнее, хотя в его голосе слышалось волнение. - Это будет нечестно по отношению к другу Саймона. И, кроме того... Словно луч солнца, пробившийся сквозь тучи, его взгляд вновь коснулся ее лица. Она все ждала чего-то, а чего - и сама не знала. Ей казалось, что тончайшая нить повисла над ее головой. - Что, "кроме того"? - попыталась она небрежно вмешаться в разговор. Но ее вопрос остался без ответа. Госпожа Фаррелл пригласила тем временем гостей в столовую. По пути туда Эмбер оказалась между плечистым Джейком и сухопарым Саймоном. Она затаила дыхание, отчаянно пытаясь избежать прикосновений, но, к своему ужасу, почувствовала, как Джейк, протянув руку к ее волосам, затянутым в тугой узел, погладил выбившуюся прядь и при этом закончил начатую фразу: - Кроме того, Саймон, я могу соблазниться и украсть твою невесту. Крошка Эмбер очень изменилась с тех пор, как мы играли в "лесных тигров"... Произнес он все это несколько свысока и добродушно. Эмбер возблагодарила Бога, что только она поняла подтекст его слов. Пусть и в дальнейшем замечания Джейка будут понятны только ей! Теперь Эмбер стало ясно: он хочет заставить ее страдать из-за того, что произошло между ними. Может, он сердился на Саймона как старший брат, имевший приоритет при выборе шафера, но они никогда не были близкими друзьями. Если б только она была уверена, что он прекратит издевательство над ней!.. Если б только она была уверена, что он не расскажет!.. Но как можно быть в этом уверенной? - думала Эмбер, едва прикасаясь к еде. Краем уха она улавливала замечания гостей о "предсвадебной лихорадке" и отсутствии аппетита. В прежние времена Джейк никогда бы ее не предал, но он так изменился: это был незнакомец, и единственное, что она могла сделать, спросить его самого. - Мы с Джейком приготовим кофе, - заявила Эмбер наигранно безразличным тоном, когда ленч наконец-то завершился. - Думаю, что госпожа Аткинс и так занята сверх меры приготовлениями к завтрашнему дню. - Эмбер не могла себя заставить произнести слово "свадьба". - А для меня это последняя возможность узнать все новости у Джейка, ведь я тоже буду безумно занята. Она еще надеялась, что он станет возражать, но Джейк последовал за ней на кухню, и, пока они спускались по старинной лестнице, ей казалось, что волоски у нее на шее встали дыбом от его близости. Когда они вошли на кухню, Джейк закрыл дверь, и они остались одни. Его молчание давило на нее сильнее всяких слов. Ей чудилось, что прошла вечность, прежде чем она осмелилась заговорить. - Я подумала, Джейк, нам надо обсудить то, что произошло. - Она сделала паузу, пытаясь уловить его реакцию на свои слова, но он продолжал молчать. Тогда она в отчаянии произнесла: - Я... Ты... Мы не должны беспокоиться об этом. Ничего такого... никогда больше не случится, я обещаю. Не знаю, что на меня нашло... На нас. Я хочу все забыть. - Забыть? - (Слава Богу, он заговорил! Его молчание было настоящей пыткой! Но в его голосе звучали стальные нотки.) - Какая же у тебя, Эмбер, покладистая память. Или ты и впрямь набралась больше, чем я предполагал? Ты в самом деле сможешь забыть прошлую ночь? Забыть о нашей любви? Я лично помню все подробности, уверяю тебя. Включая и то, как ты... - Замолчи! - Эмбер в страхе отскочила от двери. Вдруг кто-нибудь подслушивает? - Джейк, прошу тебя!.. Я знаю: все случилось по моей вине; я тебя не обвиняю. Но я хочу все забыть: ведь завтра утром состоится венчание с Саймоном, и... - И что? - в его голосе звучала злость. - Боже мой! Что ты за женщина, Эмбер? Мне известно, что быть девственницей считается старомодным, но я все-таки полагаю, что еще сохранился обычай соблюдать верность. Интересно, как воспримет мой многоуважаемый двоюродный братишка то, что его невеста предстала перед алтарем, едва вырвавшись из объятий другого мужчины? Или он так одурманен, что ему уже все равно? - Но он ничего не знает. - Чем злее становился Джейк, тем уступчивей звучал ее голос. - Я ему ничего не рассказала и никогда не расскажу. Я буду... - Ты не любишь его, - презрительно произнес Джейк. - Как ты собираешься преподнести ему этот сюрприз? - То, что случилось прошлой ночью, не имеет отношения к любви, заявила Эмбер более решительно. - Я привязана к Саймону, и я... - Но каждый раз, когда будешь ложиться с ним в постель, ты будешь вспоминать ту ночь со мной, Эмбер. - Ни за что! - Да, да! - Его голос больно ранил ее. - Ты прекрасно знаешь, что я прав. Ты не понимаешь, что на тебя нашло? Я могу тебе подсказать. Правда, не все, что я назову, звучит красиво. Но я уверен, что если бы ты любила Саймона, то не повела бы себя так со мной. - Я слишком много выпила в тот вечер, Джейк, и не могла себя контролировать... - Но, сказав это, она сама почувствовала фальшь в своих словах. - По крайней мере... Он резко перебил ее: - Это твоя версия! Однако; мы оба знаем, что дело совсем в другом. Мы оба были пьяны прошлой ночью, но не от алкоголя. К тому же... - Голос его смягчился, и, положив руки ей на плечи, Джейк добавил: - Нет, Тигровый Глаз, так не пойдет. Алкоголь помог нам сбросить, условно говоря, покров цивилизации, но он не изменил сути - нашей страсти, и она вырвалась наружу. Неважно, сколько ты выпила; если бы ты любила Саймона так сильно, что решила стать его женой, ты бы не ответила на мой призыв. - А я и не ответила... - Голос ее замер, когда она увидела вспышку гнева в его глазах и поняла всю несостоятельность своей лжи. - Ты мне не ответила, Эмбер? Не ответила? - Он крепко схватил ее за плечи и притянул к себе. Казалось, злость закипает в его сердце. - Значит, я тебя изнасиловал? - Да нет же, Джейк. - Эмбер в панике пыталась вырваться из его объятий, приходя в еще большее отчаяние от создавшегося положения. Ее пальцы скользили по его хлопчатобумажной рубашке, и она чувствовала тепло его тела. Джейк прижал ее к себе и смотрел на нее сверху вниз, как победитель на побежденного. - Слишком поздно, Эмбер: время британских респектабельных браков ушло в прошлое, туда ему и дорога, вместе с моим двоюродным братишкой. Он медленно наклонился к ней и поцеловал. Дикий голод и злость, близкая к ненависти, чувствовались в этом поцелуе. Пытаясь подавить волну нахлынувшего желания, Эмбер теряла последние силы. Ей не удалось утаить от него охватившую ее слабость и загоревшийся в глазах огонь. К чему притворство - ведь все так очевидно! Когда он разжал объятия, она чуть было не упала, а его слова обожгли ее, точно пламя: - Ты ведь жаждешь моей любви, Эмбер? Или будешь меня уверять, что и он, братишка, доводит тебя до такого же состояния? Она беспомощно покачала головой. Как объяснить ему, чтобы он понял?.. - Нет, он... он не может. - Ей вдруг захотелось вернуть ту страсть, от которой она пыталась отречься. - Но, Джейк, пойми - дело не во мне. На его лице появилось выражение презрения, и она мучительно стала искать слова, чтобы объяснить ему всю сложность своего положения. - Я не хочу таких взаимоотношений, Джейк: сгорать от страсти несколько месяцев, а потом не знать, что делать всю оставшуюся жизнь. Моя мать постоянно искала такую страсть, а в итоге от нее и погибла. Я не хочу кончить тем же и никогда не пойду на это. Мы с Саймоном знаем друг друга с детства. Мы выросли вместе и оба хотим одного и того же... - Ты в этом уверена? - Его голос гипнотизировал ее. - Я так не думаю. Может, ты и хотела бы, чтобы так было, но ты - дочь своей матери. Знаешь, яблочко от яблоньки... - Нет! - Однако боевой дух в ней угас. - Ты не можешь быть в этом уверена. - Он протянул руку к ее сверкавшим красным золотом волосам и вновь обнял ее. - Ты не сможешь жить без этого...

Глава 3

Джейк не проболтается; он пытался ее переубедить, но у него ничего не вышло. Она определенно дала ему понять, что не променяет супружество с Саймоном на чисто физические отношения с Джейком, и просила оставить ее в покое. Во всяком случае, она надеялась, что он оставит... Оттолкнув его против воли, Эмбер укрылась в столовой. Он молча последовал за ней, неся на подносе остывающий кофе. Если б он собирался ее предать, то, наверное, сделал бы это именно теперь, Несомненно... Сжав губы, Эмбер попыталась сосредоточить внимание на сборе вещей для поездки на остров Бали - там они с Саймоном проведут медовый месяц. В детстве она много разъезжала с матерью и поэтому навсегда утратила страсть к путешествиям. Больше всего Эмбер любила дом. После смерти матери она покидала его один лишь раз ради поездки на юг Франции со своей университетской подругой. Что взять с собой? Она попыталась представить себе, как они с Саймоном проведут медовый месяц, но ей это сделать не удалось. Будут ли они присутствовать на званых обедах? В рекламных брошюрах сказано "иногда", но Саймон подарил ей два вечерних платья, значит, он надеется, что они будут выходить в свет. Кроме того, он предусмотрел "сюрприз-гостиницу" на две ночи до отъезда. Эмбер не имела представления о том, что это такое; но, зная пристрастия Саймона, предполагала: нечто чопорное и сверхроскошное. Полупустой чемодан, разинув пасть, взирал на нее с упреком. Эмбер вспомнила: в прежние времена не успевала она привыкнуть к жилищу друзей или родных матери, как Клодин (так звали ее мать) забирала ее с собой на свое новое пристанище. Потом в жизни матери опять все ломалось, причем весьма драматично, и "колесо ее любовной истории" поворачивалось вспять. Лишь теперь Эмбер поняла, что не хочет и думать о своей матери. Она со смущением представила себе, как очаровательная, одаренная, но совершенно безответственная Клодин Эшли оттолкнула бы от себя Саймона и, зевая, произнесла бы: "Слишком нудный парень..." А то, что произошло у Эмбер в ту ночь с Джейком, было бы как раз во вкусе ее матери. "Страсть прошла, моя милая, - объяснила Клодин маленькой дочери, когда та спросила, почему они не живут вместе с папой. - А без страсти жить невозможно... - Затем, догадавшись, что это не самое лучшее объяснение девятилетней девочке, мать стала целовать ее, приговаривая: - Ты все поймешь, когда будешь постарше, дорогая..." И вот наступил тот день, когда Эмбер поняла свою мать. Но прежде чем это случилось, Клодин умерла. Как потом Эмбер догадалась, ее мать приняла слишком большую дозу снотворного после разрыва с очередным, как оказалось, последним любовником. Тогда-то Эмбер и переехала на постоянное жительство в поместье "Холл". Только здесь она постепенно начала понимать, каким причудливым было ее воспитание у матери, мятущейся от одной "страсти" к другой. И хотя Эмбер не могла питать к суровой тетушке и доли того обожания, какое питала к своей легкомысленной матери, она была благодарна госпоже Фаррелл за ту основательность в жизни, которую обрела в поместье "Холл". Теперь же страсть опалила и ее. Но в отличие от матери она не собиралась давать волю этому чувству, разрешить ему руководить ее жизнью. Мысленно она вернулась к тому порыву, который заставил ее безрассудно броситься в объятия Джейка Фаррелла, но воспоминания о нем взволновали ее, и Эмбер принудила себя отвлечься от опасных мыслей. Как она могла пойти на поводу у своих желаний? Но, может, это рука судьбы? Встреча с Джейком прояснила те сомнения, какие терзали ее по поводу помолвки с Саймоном. Она догадывалась, что не испытывает подлинной страсти к своему жениху. Теперь же она точно знала, что страсть и привязанность разные вещи... - Эмбер, дорогая, тебя к телефону. Необычайно ласковый голос тетушки вывел девушку из задумчивости. - Сто минуту, тетя Белла. - Решительно свернув оба вечерних платья, она уложила их в чемодан. Саймон купил эти наряды вместе с другими подарками; он знает лучше, что ей необходимо иметь. А если ей понадобится еще что-нибудь, думала она, сбегая по лестнице вниз, Саймон купит, когда они прибудут на место. Он с удовольствием пройдется с ней по магазинам. "Хочу побаловать свою женушку..." - скажет он. Голос, прозвучавший в телефонной трубке, поразил ее точно удар грома. - Эмбер, ты меня слышишь? Нам надо поговорить. - Да... да, я слушаю, Джейк. Но я думаю, нам уже не о чем говорить. Она беспокойно озиралась по сторонам, но, к счастью, тетушки поблизости не было. - Я ведь сказала тебе, чтобы ты обо мне не тревожился. Я знаю, что делаю. - Неужели? Я так не думаю. - Наступило молчание, и Эмбер решила повесить трубку. Словно догадавшись о ее намерении, Джейк опять заговорил: - Эмбер, послушай меня, пожалуйста. Не вешай трубку. - Тон его речи был спокойным и рассудительным. - Только выслушай меня, и я больше не буду тебя тревожить. Он ждал ответа. Вот теперь настало время закончить все раз и навсегда. Но раздался ее голос: - Говори, я слушаю. - Молодец, Эмбер. Так вот, то, что произошло, потрясло меня не меньше, чем тебя, и поэтому мои поступки не были продуманы. Я напугал тебя и сожалею об этом. Но - поезд ушел, забудь меня. Тигровый Глаз, мы больше не увидимся. Что бы ни случилось, выходи замуж за Саймона. Хоть мы оба понимаем, что ты его не любишь... - Она пыталась перебить Джейка, но его глубокий голос продолжал: - Да, погоди, послушай меня: ты не любишь Саймона. Ты ведь и сама в этом призналась. Сейчас ты думаешь, что это не имеет значения. Думай, что хочешь, но я испытал на себе брак без любви и знаю, что это такое. Мне неизвестно, что рассказал тебе Саймон обо мне... - Ничего он мне не рассказывал! - Ее голос окреп. - Зачем он будет рассказывать о тебе? Я думала, ты уехал... Джейк горько усмехнулся. - Однако я вернулся. Послушай, Эмбер, у нас нет времени углубляться в подробности моей истории. Ты лишь должна знать, что я женился семь лет тому назад. В то время мне казалось, что я поступаю правильно. А на самом деле эта женитьба чуть не загубила три жизни. - Грубоватый тон его речи свидетельствовал о глубоком переживании, и Эмбер невольно откликнулась душой на его слова. Может, Джейк и правда любит?.. - Я не могу допустить, чтобы то же самое случилось и с тобой, Тигровый Глаз, - продолжал он. - Не принимай пока никаких решений; я прошу тебя подождать. Отложи свадьбу и подумай как следует... - Об этом не может быть и речи! - Она возвысила голос почти до крика. Моя тетя... - Я помогу тебе. Не предпринимай ничего, только приходи сегодня ночью на то же место. - (Ему было слышно ее прерывистое дыхание.) - Ты сумеешь ускользнуть из дома, ты ведь всегда была мастерицей на такие дела, вспомни-ка. Я буду тебя ждать и увезу отсюда. Тебе не нужно будет что-либо объяснять - я все беру на себя. Скажу им, что тебе нужен простор... - Нет! Нет, я не могу! - И вновь, словно против воли: - В... в котором часу? - Я буду ждать тебя с полуночи. - (Эмбер почувствовала, будто по телефонному проводу пробежал ток его желания...) - Я буду ждать, пока ты не придешь. - Джейк, я... - Но он уже положил трубку. Опустившись на ковер, Эмбер разрыдалась. - Я так и знала, - прогудел тетушкин голос за ее спиной, и панический страх вновь овладел Эмбер. Что она смогла услышать? - Мне показался знакомым голос звонившего, - продолжала тетя Белла. - Что он там тебе наболтал, дурочка? Какие-нибудь неприятности? - Я не знаю, о чем вы говорите, - смущенно пробормотала Эмбер. Казалось: тетя в курсе дела. Но этого не могло быть! - Какие неприятности? - Не глупи, дитя, - резко заявила тетушка. - Звонил Джекоб Фаррелл, жаль, что я сразу не догадалась. Я бы уж ему показала, где раки зимуют. Разве я не права? - Вы правы, тетя, - прошептала Эмбер. - Совершенно ясно, что этот тип сказал тебе нечто такое, от чего ты расстроилась. Рекомендую, моя девочка, успокоиться и послушать, что я расскажу тебе об этом человеке. У всякой медали есть две стороны. Когда ты услышишь другую версию той же истории, то перестанешь выставлять себя напоказ в смешном виде. Ничего не понимая, Эмбер последовала за тетей в ее небольшую гостиную и села за маленький столик, в то время как госпожа Фаррелл позвонила, чтобы принесли чай, О чем это толкует ее тетушка? И что могла она сама знать о Джейке? Эмбер старалась придумать, как ей объяснить свой телефонный разговор, но ничего путного в голову не приходило. - Тетя Белла... - начала она нерешительно. - Подождем, когда принесут чай. Я не вижу необходимости давать в руки госпожи Аткинс все карты, с которыми она побежит оповещать всю деревню о твоей глупости. Они подождали, пока экономка не внесла поднос с чаем. Не скрывая любопытства, она разглядывала заплаканное лицо Эмбер, однако сохраняла молчание, в соответствии с этикетом. - Я положу тебе сахар в чай, может, тогда ты сумеешь взять себя в руки. Тетушка передала ей чашку, наблюдая, как Эмбер отпила глоток и поморщилась от непривычно сладкого вкуса. - Хорошо, ты собираешься со мной поделиться тем, что тебе наболтал Джекоб, или я сама тебе все расскажу? Эмбер молчала, но у нее было странное чувство: ей не хотелось слышать то, что намеревалась рассказать тетя. А та приняла молчание племянницы за согласие выслушать всю правду. - Тогда послушай меня. Не говорил ли тебе Джекоб Фаррелл о завещании моего отца? - Должно быть, тетушка неверно объяснила неподдельное удивление на лице Эмбер. - Кажется, я права. И, вне всякого сомнения, ему удалось очернить желание моего сына жениться на тебе? - Он... - Слова застряли в горле у Эмбер, и тетушка неодобрительно посмотрела на нее. - Тебе не следует отвечать, ты ведь утратила способность вразумительно выражать свои мысли. И, кроме того, у меня нет ни малейшего желания выслушивать ту ложь, которую этот достойный порицания молодой человек пожелал сообщить тебе. Я расскажу тебе о содержании завещания моего отца, и тогда ты сама сможешь судить о том, где правда, а где ложь. - Тетя Белла хладнокровно налила себе еще одну чашку чая, отпила глоток и продолжила: Как ты знаешь, Эмбер, - вернее, как бы тебе следовало знать, если бы ты проявляла должный интерес к родовому наследству, - дедушка Мэтью был человеком, свято хранившим семейные традиции. У него было шестеро своих детей, и к тому же он усыновил отца Джекоба, который был сыном умершего делового партнера. - Тетушка отпила еще глоток чая. - Но тут мой отец совершил ошибку. Он мог бы обеспечить сироту, не выходя за рамки общепринятых правил, и все дела. Однако же мой отец придавал большое значение семье и был чрезвычайно огорчен тем, что лишь немногие из его детей приняли к сведению его мнение в этом вопросе. Как тебе известно, за исключением отца Джекоба, все твои дяди остались холостыми, а твоя мать... Тетя Белла замолчала, и ее лицо приняло презрительное выражение. - Чем меньше мы будем говорить о недостойном поведении твоей матери, тем будет лучше. В результате только отец Джекоба и я избрали путь поддержания традиций нашей семьи. Родители Джекоба скончались несколько лет тому назад, таким образом, осталась я одна... - Но что?.. - Не перебивай меня, девочка! Мой отец был прав, когда посчитал, что я, как женщина, навряд ли смогу надлежащим образом продолжить его бизнес, а твои дяди, к сожалению, не проявили интереса к коммерческим делам. И поэтому, когда четыре года назад твой дед умер и было оглашено его завещание, мы узнали, что владение и контроль над "Фаррелл Тревел" достанется тем двум молодым людям, которых он считал своими внуками. - Она неодобрительно усмехнулась. - А именно: Саймону и Джекобу. Твой дедушка всегда баловал Джекоба, несмотря на то что этот юноша предпочел открыть свое собственное дело вместо того, чтобы вступить в фамильное предприятие, как планировал мой отец. Эмбер в недоумении глядела на тетушку. - Саймону и Джекобу? Но я думала... Саймон говорил мне... - Она припомнила, как Саймон в своей педантичной манере сообщил ей о перспективах: она не должна сомневаться, стоит ли ей выходить за него замуж. - Я-то думала, что Саймон получит все, как только женится. - Да, так оно в конце концов и произойдет. Но завещание несколько усложняет ситуацию. - Тетя Белла глубоко вздохнула, и Эмбер впервые увидела, что тетушка утратила обычную уверенность в себе: она нервничала... - Воля дедушки заключалась в том, чтобы исправить, как он считал, безответственное поведение холостых сыновей в отношении брака. В связи с этим контрольный пакет акций получит тот из его внуков, кто первый женится и произведет на свет наследника. До тех пор бизнес будет находиться в руках треста. Закончив повествование, тетушка поставила пустую чашку на поднос, затем сложила руки на коленях. - Вполне естественно, - продолжала она, - это обстоятельство заставило нас поволноваться. Джекоб абсолютно неподходящий человек, чтобы возглавить семейный бизнес. Однако надо отдать ему должное: он и не проявил к нему интереса. Это несколько успокоило меня. А так как мой сын был уже... влюблен в тебя, то сам собою напрашивается вывод: Саймон и должен наследовать контрольный пакет акций фамильного бизнеса. Я не сомневаюсь, что мой отец и твой дед именно так и думал, а завещание написано для того, чтобы его воля была известна всем. Тетушка умолкла, сложив губы бантиком. Эмбер не собиралась вступать в диалог, она молчала. Но ее тетя, видимо, подошла к самому главному в своем повествовании и, немного передохнув, продолжила: - Я еще упустила из виду полнейшее отсутствие моральных устоев у Джекоба Фаррелла... Тотчас после того, как завещание дедушки стало достоянием гласности, Джекоб заключил брачный контракт с самой неподходящей женщиной, которая к тому же ждала от него ребенка. Он имел наглость пригласить меня на свадьбу в отдел регистрации браков в Лондоне. Вероятно, сей факт был для тетушки таким же ужасным преступлением, как и сам этот брак. Но Эмбер не вникала в смысл тетушкиных слов, она вспомнила слова Джейка: "В то время мне казалось, что я поступаю правильно..." Да, ради такого наследства можно и жениться. Но другой голос в ее душе не обвинял Джейка - он ведь был искренен с ней... - Тетя Белла, вам не кажется, что, раз подруга Джейка была уже беременна, он все равно должен был на ней жениться? Конечно, я понимаю, это несправедливо по отношению к Саймону, но... Тетушка холодно посмотрела на нее. - Да, видимо, он тебя здорово окрутил! В этом нет сомнения. Однако случилось так, что его жена, к несчастью, потеряла ребенка вскоре после свадьбы, и ее предупредили, что в течение двух лет ей не следует пытаться забеременеть вторично. Джекоб тут же бросил свою жену, и у бедной женщины началось нервное расстройство от переживаний. Он развелся с ней, как только это стало возможно. Следовательно, о какой-либо особой привязанности с его стороны не может быть и речи. Эмбер сидела неподвижно - ей казалось, что удар, нанесенный тетушкой, перекрыл доступ кислорода в ее легкие. Тетя Белла же с леденящей улыбкой взирала на результат своих слов. - Теперь ты понимаешь, почему меня нисколько не удивляет его желание разлучить тебя с Саймоном? Джекоб, несомненно, внушил тебе, что мой сын заинтересован в скорейшей женитьбе. В какой-то степени это правда. Но ты должна понять, что сам Джекоб еще больше заинтересован в том, чтобы не допустить этой женитьбы. Поэтому ты совершишь невероятную глупость, если будешь верить его словам... - Да-да, конечно. - Эмбер все поняла, и гнев, подобный обжигающему пламени, запылал в ее груди. Она-то думала, что случившееся в ту ночь было результатом их взаимного безумия, что пожар страсти, охватившей и его и ее, привел их в одно и то же время на лесную прогалину. Но она ошиблась. Джейк Фаррелл ничем не рисковал. Конечно, он не предполагал, что все устроится так просто и легко: его жертва сама поддастся соблазну. Циничная манипуляция Джейка - дело рук самого дьявола, иначе почему ему не составило особого труда обвести ее вокруг пальца?.. Случившееся в ту ночь - никакой не порыв обоюдной страсти, а хладнокровный расчет, стремление Джейка разрушить союз двух людей, который может окончательно лишить его надежды на наследство. Она сама ничего для него не значит - лишь орудие для достижения корыстной цели. Их бескорыстная дружба забыта навсегда. Джейк Фаррелл вознамерился разрушить даже возможность ее замужества. Поэтому нет ничего удивительного в том, как он рассердился, когда узнал о ее намерении обвенчаться с Саймоном. Это не было любовью с его стороны, это была ненависть. А где посеешь ненависть, там она и произрастет. Пусть же он охладится этой ночью, ожидая ее на том самом месте, где совершил предательство! Эмбер слабо улыбнулась; сейчас она ненавидела Джейка Фаррелла всей душой. - Прости меня, Эмбер, но я не смогла найти кольцо. - Сандра быстро взглянула на дверь, чтобы убедиться, что их не подслушивают. - Я обыскала те места, которые ты мне указала: прогалину у подножия дуба и тропинку. Кстати, я нашла твои туфли. И... - она покраснела, - и комбинацию, но кольца не было нигде. - О-о-о! - Позабыв про макияж, Эмбер плюхнулась на кровать, тупо глядя в лицо подруги. - Как же так, Сандра? Кольцо должно быть где-то там... - Если оно даже там, я его не видела. Послушай, я возьму у брата металлоискатель и пройдусь еще раз по тому месту. Ты права, оно должно быть там. Но ты обязана рассказать Саймону... - Я не могу! О, Сандра, я... В этот момент раздался телефонный звонок, и Эмбер вскочила с кровати. - Не отвечай, Эмбер, дядя ответит за тебя. - В комнату влетела тетушка. Тебе срочно надо заняться макияжем, иначе к алтарю пойдет не невеста, а зебра. Было слышно, как внизу открылась дверь и настойчивый звонок оборвался. А что, если?.. - подумала Эмбер. Тетушка приблизилась и вытерла тушь со щеки племянницы. - Если не зебра, то панда с огромными синяками под глазами. Ты, видимо, не выспалась. Я же говорила, что не следует поздно ложиться спать за два дня до свадьбы. Подумаешь - "девичник"! Впрочем, невеста не может крепко спать в канун венчания... - Тетя Белла отступила, поджав губы и разглядывая будущую невестку. - Ничего, сойдет. Пусть Сандра побыстрее займется твоей прической. - Хорошо... - Эмбер пыталась напрячь внимание, чтобы расслышать слова, слабо доносившиеся снизу. Но ничего нельзя было разобрать. Если это Джейк, ей остается только надеяться, что гордость не позволит ему очернить ее в глазах дяди. В этот день было бы неудобно висеть на телефоне. Невеста перед венчанием занята более важными делами. Дядя поднялся по лестнице и сообщил, что звонили из цветочного магазина, и Эмбер вздохнула с облегчением. Она немного расслабилась, но в то же время ощутила некоторое разочарование. Это немыслимо... - Если бы он позвонил, можно было бы поставить точку, - пробормотала она про себя, заканчивая макияж. Тетушка взглянула на нее в недоумении. О нет, ничего, тетя Белла, я просто зевнула. Вы правы, я не могла уснуть всю ночь. - Взглянув в зеркало, Эмбер состроила себе рожицу. Тени, нанесенные на веки, еще больше подчеркивали янтарный цвет ее глаз. Тигровый Глаз... Только он называл ее так. Взглянув на часы, она констатировала: остался всего лишь час подлинной свободы - слишком поздно что-то менять. - Посмотри на меня, Сандра, как я выгляжу? - Повернув лицо к "подружке", Эмбер вполуха выслушала одобрение и терпеливо ждала, когда Сандра закончит приводить в порядок золотисто-рыжую копну ее волос. Эмбер не сомневалась: Джейк позвонит еще раз. Но поступали звонки иного характера - из гостиницы, с подтверждением брони, второй звонок был ошибочный, а третий - из бюро путешествий от ее коллег, известивших, что они не смогут присутствовать на церемонии венчания. Однако надежда ее не покидала, страх утих. И вдруг ей пришло в голову, что скоро будет слишком поздно что-либо изменить... - Давай, Эмбер, пора одеваться. - Резкий голос тети Беллы вывел ее из задумчивости. О чем это она размечталась, отдав свое сердце этому расчетливому дьяволу - Джейку Фарреллу?.. Сегодня утро моего венчания, строго сказала она себе. Я надеваю подвенечное платье. И не собираюсь отравлять самой себе такой торжественный момент мыслями о том, позвонит мне Джейк Фаррелл, чтобы сообщить очередную ложь, или нет... Наверное, ей показалось, будто по впалым щекам тетушки пробежали две слезинки? И почему Сандра выглядит сентиментально-возбужденной, подавая подруге подвенечное платье? Отчего же сама невеста только и думает о знакомом голосе из телефонной трубки?.. Сбросив махровый халат, Эмбер подняла руки вверх, чтобы натянуть подвенечное платье, и в этот момент тетя Белла словно окаменела. - Почему ты не надела обручальное кольцо, глупая девочка? Немедленно надень, или ты опять забудешь!.. Эмбер почувствовала, что все ее тело покрылось испариной, и она старалась не смотреть на Сандру. Проклятье! Почему тетя Белла всегда все замечает?.. - К сожалению, сейчас не могу: оно слишком большое и я боюсь его потерять, - на ходу сочинила Эмбер. - Не говори глупости! Сегодня ты должна его надеть. Будь осторожней. Где кольцо, Сандра? - Госпожа Фаррелл, я... Это все моя вина: когда Эмбер отдала мне кольцо, я не поняла и подумала, что его надо отнести ювелиру на переделку. И вот сегодня утром я его отнесла. Боюсь, оно будет готово только через несколько дней. - О, Эмбер! Как ты могла так поступить? Это фамильная драгоценность и... - Госпожа Фаррелл, сейчас подадут машину, - дипломатично вмешалась Сандра, а Эмбер одарила ее улыбкой за изобретательность. И вот уже море атласа и кружев окутало ее тело. Только они прикололи белоснежную фату, как подали автомобиль. Тетушка засуетилась, будто курица, собирающаяся снести яйцо. Сандра тактично покинула комнату, оставив невесту с будущей свекровью наедине. - Ты выглядишь прелестно, дорогая, - произнесла тетя Белла с необычной добротой. - Я не сомневаюсь: из тебя получится очаровательная женушка для Саймона. - Спасибо, я постараюсь сделать его счастливым. - Уверена, все так и будет. Ты ведь хорошая, сердечная девочка, не то что твоя мать. - Госпожа Фаррелл удовлетворенно кивнула головой, затем, озираясь по сторонам, затараторила: - Ты не боишься первой брачной ночи? Я знаю, теперешней молодежи уже все известно, но... - Тетушка вдруг умолкла. Эмбер улыбнулась, хотя на душе у нее скребли кошки. - Не волнуйтесь, тетя Белла, я все знаю, что положено знать. - Надеюсь, дорогая. В тоне тетушки прозвучали нотки осуждения - вероятно, думает, что мы с Саймоном уже спали вместе, решила Эмбер. При этой мысли она пришла в ужас от того, что сделала и что делает теперь... Они уже прошли полпути к ожидавшей их машине, когда вновь зазвонил телефон.

Глава 4

В церкви его не было. Идя к алтарю под руку с дядей, Эмбер упрекала себя за то, что думает о Джейке Фаррелле. Ей следует, скромно потупя взор, смотреть на букет орхидей, а не стрелять глазами по сторонам в надежде увидеть среди нарядных шляпок и модных причесок одно-единственное смуглое лицо. Будь ты проклят, Джейк Фаррелл! До чего ты меня довел?! Она почувствовала, как слезы гнева набегают ей на глаза. В день венчания она должна думать только о Саймоне, который ждет ее у алтаря! Но вместо этого все ее мысли заняты другим, корыстным человеком. С ее стороны это еще более страшное предательство, чем то, что случилось раньше... А вот и слеза побежала по щеке, и Эмбер с благодарностью вспомнила, как тетушка настояла на традиционной фате. По крайней мере никто не заметит ее терзаний. Скоро все кончится, их обвенчают, и она забудет о существовании Джейка Фаррелла. По щеке побежала еще одна слеза, и Эмбер пришлось сдержаться, чтобы не смахнуть ее. Больше она никогда не увидит Джейка. Никогда... Слезы сейчас потекут ручьями. Эмбер инстинктивно сжала руку дяди и почувствовала, как тот в ответ тоже пожал ее руку, и это помогло ей продолжить путь к алтарю. Она ведь обманывает не только Саймона, но и дядю с тетей тоже. Точно так же, как ее мать... Они ей верят, и она не имеет права их подвести. Сосредоточься на музыке, приказала себе Эмбер, стараясь раствориться в божественных звуках органа. Осталось еще десять шагов. Отчего же алтарь так далеко? Словно бы она не мерила шагами маленькую приходскую церквушку, а торжественно шла по самому Вестминстерскому аббатству. Но вот наконец она стоит рядом с Саймоном, и музыка умолкла. В наступившей тишине священник произнес первые слова церемонии венчания: - Дражайшие мои чада, вы пришли в сей Господний храм, чтобы пред Его очами и в присутствии всей паствы соединить... Тяжелая дубовая дверь со скрипом распахнулась и, шумно захлопнувшись за вошедшим, вызвала ропот среди прихожан. Эмбер почувствовала, как Саймон неловко задвигался подле нее, и ей впервые пришло в голову, что он тоже нервничает. Она была слишком поглощена своими заботами, поэтому и не принимала в расчет волнения другого человека. Священник нахмурился, прокашлялся и продолжил свою речь: - ...соединить сего Мужа и сию Жену священными узами брака, который является достойным... Она не знала, почудилось ей или на самом деле в задних рядах началось движение и шум. Послышался шепот, слова звучали невнятно, точно жужжание пчел. - ...союзом и потому не может быть нарушен в угоду легкомыслию или развращенности или ради удовлетворения людской похоти, как это происходит у дикого зверя, не обладающего разумом... Лицо Эмбер под белой фатой зарделось, словно эти слова были написаны специально для нее. На мгновение ее осенила мысль, что священнику все известно и он хочет опозорить ее перед собравшимися... Шум в задних рядах постепенно усиливался, и, взглянув на пастора, она увидела в его глазах недоумение. Ей припомнилось вдруг, как она стояла на железнодорожной платформе, ожидая мать из очередного путешествия. Начальник станции позвал ее в свою контору, где стоял небольшой деревянный ящик, надпись на котором гласила: "Осторожно, пчелы!" Когда девочка приложила ухо к ящику, то услышала внутри зловещий шум и жужжание. Она до сих пор помнит: в том ящике была заключена агрессия и злоба. Люди, собравшиеся в церкви, были злы... Какая-то бессмыслица... При чем тут злость, если совершается церемония венчания? Эмбер еле сдерживала себя, чтобы не обернуться. - ...как во дни благоденствия, так и в печали. Двое, стоящие предо мной, ныне вступают в этот священный союз. Если кто-либо из присутствующих имеет что сказать против вступления моих чад в законный брак, пусть говорит теперь, в противном случае он должен будет молчать до скончания своих дней. В церкви воцарилась напряженная тишина, каждый из присутствующих невольно задумался: а что, если... И, видимо, на этот раз не напрасно. Ибо вперед выступил мужчина. Шумный вздох прошел по рядам, и Эмбер, не выдержав, со страхом обернулась - она уже догадывалась, что произошло. Джейк Фаррелл, одетый в ту же кожаную куртку и джинсы, что и накануне, приближался к алтарю. Наверное, он - спал в этой одежде сегодня ночью, когда ждал ее на лесной прогалине... Он не успел побриться, и в его манере поведения было что-то от дикаря. - Ты, Эмбер, зашла уже слишком далеко. Ну-ка, пошли со мной! Эмбер поняла: Джейк пьян, хотя и старался контролировать себя. "Алкоголь помог нам сбросить... покров цивилизации..." Ведь это были его слова, и справедливость этих слов была написана на его лице. - Но, Джейк... - Она в ужасе отступила назад. И это как бы подтолкнуло дальнейшее развитие событий. - Какого дьявола он тут торчит? - воинственно выступил вперед Саймон. Что тебе тут нужно?.. - Эмбер, пошли со мной! - заявил Джейк, словно бы и не замечая присутствия жениха. - Пошли немедленно - и все будет кончено, раз и навсегда! Я не сделаю тебе ничего дурного... - Я не могу, - пробормотала она, но ее ноги, будто под воздействием магнита, стали двигаться сами собой. Ей показалось, что на ее пути выросла скала, и часть ее существа хотела перебраться вместе с ним через это препятствие. Где-то на заднем плане звучали возмущенные голоса тетушки и пастора. - Ты должна идти со мной. Или я заставлю тебя. - Джейк схватил ее за плечи. Как он ее заставит? Она взглянула на него - Джейк держался неколебимо. Нечто вроде земной оси или, может быть, центра Вселенной. Она не сомневалась, что он выполнит свою угрозу. - Я... - Эмбер потупилась, и тут ворвался еще один голос: - Это ты! Это с тобой она была в лесу прошлой ночью!.. - Сандра, стоявшая рядом в качестве подружки невесты, бросилась на нарушителя торжественной церемонии и, точно разъяренная фурия, облаченная в атлас цвета спелого персика, впилась ногтями в лицо Джейка. - Ты напал на нее... - (В церкви повисла тишина.) - О, Эмбер, я не должна была отпускать тебя одну!.. - И Сандра разразилась рыданиями. Саймон обнял ее за талию и отвел в сторону. Но Эмбер не обратила на это никакого внимания - ее взгляд в данную минуту был прикован к лицу Джейка. - Ага, теперь я знаю, какие басни ты им рассказала. - Его слова ранили подобно лезвию бритвы. - Джейк, я... - Она пыталась оправдаться. Я должна все объяснить, вертелось у нее в голове. Выражение его глаз стало холодным, словно сталь. Струйка крови от ногтей Сандры поползла по щеке Джейка, но он даже не заметил этого. Эмбер хотелось подойти к нему и вытереть щеку. Но не успела она сделать шаг, как рука Джейка опустилась в карман куртки. Предчувствуя, что сейчас произойдет, Эмбер вздрогнула и замерла. Джейк извлек из кармана нечто блестящее и сверкающее в свете церковных огней. Этот блеск был таким же холодным, как и огонь, горевший в его глазах. - А вот и доказательство! - С этими словами он швырнул сверкающий предмет, который покатился по каменному полу церкви и остановился у ее ног. Ни у кого не оставалось сомнений, что это был за предмет. Ропот пробежал по рядам собравшихся. Не говоря больше ни слова, Джейк повернулся и пошел к выходу. Его никто не останавливал. Он сыграл свою роль в этом спектакле, и теперь все взгляды устремились на Саймона, который наблюдал за происходящим с выпученными глазами. Звук хлопнувшей двери привел оскорбленного жениха в чувство. - Эмбер?! - Лицо Саймона, казалось, выражало высшее потрясение. На мгновение Эмбер почудилось, что она видит его впервые: бледное, юное, пустое лицо... Драма, разыгравшаяся перед алтарем, никак ему не соответствовала. Я полагаю, нам следует объясниться, - неуверенно произнес он. - Что происходит? Как твое кольцо попало к Джейку? Я думал... Ты говорила... Саймон подошел к ней, и тут она окончательно убедилась, что его лицо на самом деле не выражает страдания - Саймон был лишь сконфужен, оказавшись в центре скандала. В это мгновение Эмбер поняла, что не все потеряно, можно все исправить, стоит только свалить вину на Джейка, сказать, что он пьян, и продолжать церемонию венчания. Что бы она ни сказала, Саймон ей поверит. Даже потерю обручального кольца она сумеет объяснить, потому что он захочет ей поверить. Каковы бы ни были его сомнения, больше всего он страшится скандала на людях... Она могла бы его обмануть, а тетя Белла поддержала бы ее, скандал бы замяли, и Джейк Фаррелл окончательно лишился бы дедушкиного наследства. Дней десять в округе посудачили бы, а потом - все забыли. Ей следовало солгать, Саймон хотел именно лжи. Кровь стучала в висках, пересохшие губы будто потрескались, когда она наконец открыла рот. - То, что сказала Сандра... это неправда. Мы с ним встречались, но он на меня не нападал. - Ее голос был еле слышен. - Прости меня, Саймон, я не могу выйти за тебя. Я, пожалуй, пойду домой. Церковь наполнилась приглушенным гулом, а на лице Саймона Эмбер увидела лишь удивление. Даже теперь, три дня спустя, перед ее мысленным взором возникало удивленное лицо Саймона, когда она сходила по трапу с небольшого местного самолета, курсировавшего Между Джакартой и островом Бали. Они должны были прибыть сюда вместе... Эмбер продолжала сомневаться, правильно ли она поступила, прилетев одна туда, где собиралась провести медовый месяц вместе с мужем. Но ей так хотелось уехать куда-нибудь с глаз долой разгневанной тетушки!.. Ей хотелось скрыться от позора, из-за которого она сидела в своей комнате, точно преступник в тюремной камере; она боялась даже спуститься вниз, чтобы поговорить по телефону... Когда Эмбер вспомнила, что в дорожной сумке лежат авиабилеты, ей показалось, что Бог услышал ее молитвы. Она заново уложила багаж, оставив вечерние платья и те вещи, которые подарил ей Саймон. Затем спустилась вниз и перед тем, как сообщить дяде и тете о своем решении, вызвала такси. Они не пытались скрыть удовлетворения по поводу ее отъезда, однако дядя все-таки поинтересовался, достаточно ли у нее средств для путешествия. А тетя холодно заметила: - Когда ты вернешься, то, несомненно, будешь как-то обустраиваться. Ты ведь не можешь рассчитывать продолжать жить под нашей крышей. Я прикажу собрать все твои вещи, и на этом наше общение будет закончено. Поведение твоей матери уже замарало честь нашей Фамилии, ", ты, вероятно, собираешься следовать ее примеру. Слова тети ранили Эмбер, но она не проронила ни слова. Что тут скажешь? От правды никуда не денешься. Эмбер и так ненавидела себя, поэтому слова тети не играли уже никакой роли. Разрушив свою жизнь, она, точно раненый зверь, мечтала лишь о том, чтобы сгинуть, спрятаться от людских глаз. В аэропорту она сдала багаж и решила сделать то, что после несостоявшегося венчания все время откладывала. Она обязана написать Саймону и все объяснить... Но слова не шли на ум. Что написать, чтобы ему стало легче, а не наоборот? Как со всей искренностью обратиться к человеку, который стал чужим? В конце концов она написала Саймону, что просит у него прощения, и сообщила, что во всем виновата только она одна, а вовсе не Джейк. Запечатав конверт и наклеив марку, Эмбер опустила письмо в почтовый ящик. Затем отправилась на посадку, оставив позади прошлую жизнь. Теперь, когда Эмбер спускалась по трапу, на душе у нее полегчало. Она попала в иной мир, где никто не знает о ее падении. Сам воздух здесь был другим: более густым, тяжелым, насыщенным сладким ароматом гвоздики. Стояла такая жара, что казалось, будто пальмы дрожат в раскаленном воздухе. Ручная кладь буквально обрывала руки, когда Эмбер тащилась по пыльному бетонному покрытию к аэровокзалу, внутри которого запах пряностей усилился настолько, что она едва не упала в обморок. Во время прохождения паспортного контроля она забыла, что на ее новом документе стоит фамилия "Фаррелл", и отвечала на вопросы невпопад. Это обстоятельство напомнило ей о том, что случилось и что еще предстоит, и Эмбер ощутила горечь раскаяния. Но вот наконец она выбралась из духоты помещения и вступила в живой мир голосов и ярких красок. Бессонница нескольких ночей истощила душевные силы Эмбер, а многочасовой перелет и отсутствие опыта путешествия в одиночку и вовсе доконали ее. Когда она остановилась перевести дух, с тем чтобы двигаться дальше, ее окружили водители такси, открытых микроавтобусов и даже извозчики с повозками, запряженными лошадьми. Все предлагали свои услуги. Но лишь только Эмбер остановила выбор на одном из водителей, как с удивлением услышала свое имя: - Госпожа Эмбер? - Вслед за ней из аэровокзала выбежал низкорослый мужчина. Он ловко подхватил ее багаж. - Вы нет ехать эти люди, - произнес он, поставив чемодан на землю. Повернувшись к собравшейся толпе, маленький человечек махнул рукой - и толпы как не бывало. - Я Пак Кетут. А вы Эмбер... Эшли? - Он запнулся на последнем слове. Видимо, его послали из гостиницы встретить прибывающую гостью. Эмбер кивнула, и он радостно улыбнулся. - Я везу вы отель, - заявил Кетут с поклоном. - Все порядок. Извините, я не найти вы аэропорт. Но нет такой имя на пассажир-лист "Эшли", так правильный? Я ошибка? - Нет, все правильно. - Человечек был взволнован, и Эмбер решила объяснить ему причину путаницы: - Билеты были забронированы на фамилию "Фаррелл". - Казалось, он удивился еще больше, и она добавила: - Это фамилия моего жениха. Личико Кетуга просияло. - А! Теперь вы - муж и жена. Эшли девушкино имя, да? Эмбер собралась было его поправить, но потом решила, что не стоит. Какое это имеет значение? В ее паспорте написано "Фаррелл", и бронь была заказана Саймоном на эту фамилию. Странно, однако, что в гостинице знали ее девичью фамилию. Впрочем, может, она сама назвала свою фамилию, не подумав. Кроме того, в данный момент она не стала бы возражать, даже если б ее назвали Наполеоном Бонапартом, - только бы поскорее избавиться от нестерпимой жары и оказаться в прохладной постели... И она последовала за своим спасителем к его транспортному средству, которое представляло собою маленький открытый грузовичок. Машина была рассчитана человек на восемь. Когда они тронулись, Кетут закурил, и Эмбер уловила тот же аромат гвоздики, который буквально преследовал ее начиная от здания аэровокзала. - Все заказали, - повторил он, оглядываясь и размахивая рукой с сигаретой между пальцами. - Ваш муж, он сказал, хорошо помогать вы. - Мой муж? - Эмбер даже привстала, потом вновь села, когда грузовичок на всей скорости угодил в ухабину. - Вы говорили с Сай... я имею в виду с господином Фарреллом... - Да, телефон. Мистер Фаррелл - большой человек в турист-бизнес, он дает много работа. Он говорит, вы приехать один. Он говорит, помогать. - И вновь нотка сомнения прозвучала в его голосе. - Он нет говорить вы - жена. Он говорить "Эшли". Англия жена будет имя мужа? - Обычно да. - Теперь все прояснилось: если Саймон заказывал бронь и просил Кетута встретить ее, то, конечно, он назвал ее девичью фамилию. Никто лучше Саймона не знал, что она не имеет права называться Фаррелл... И все-таки он оказался таким добрым, что позаботился о ней... - Все это довольно сложно. Кетут, называйте меня просто Эмбер и ни о чем не беспокойтесь... О! Пак резко затормозил, чтобы не наехать" на сухопарого цыпленка, который надумал как раз в это время перебежать дорогу, и с улыбкой до ушей обернулся к своей пассажирке. Эмбер мысленно призывала его уменьшить скорость и смотреть вперед на дорогу. Казалось, Кетут ведет машину инстинктивно, не глядя, куда едет. - Вы тут один месяц, да? - Эмбер кивнула, не сводя глаз с велосипеда, который маячил впереди и был так нагружен овощами, что самого велосипедиста не было видно. - Вы смотреть храмы, вулкан; я вас везет. - Глядя на Эмбер и не снимая рук с сигнала, Кетут свернул в сторону, чтобы избежать столкновения с другой машиной. - Все устроил. Нет платить. Вы хочет покупать сувенир, говорить мне. Я хорошо знать местный житель. Будет торговаться. Хорошо? - О, большое спасибо. - Эмбер не понимала причины благородного жеста Саймона в ответ на ее недостойное поведение. Но он был бы обижен, если бы она отказалась от его помощи. Кроме того, Кетут тоже был бы обижен. А помощь этого маленького островитянина не имеет цены, принимая во внимание, что она путешествует одна. Волна горячей благодарности к Саймону нахлынула на нее. Благодарность была смешана с печалью. Неужели он несчастлив? Может, она ошибалась, когда думала, что ее предательство явилось для него лишь скандальным позором?.. Если бы повернуть колесо времени вспять! Если бы ей не встретиться с Джейком в ту ночь! Если бы Джейк не принес ее в жертву своей алчности! И, наконец, если бы горячая кровь матери не сыграла с ней эту злую шутку!.. Но, несмотря на сожаление об утраченных возможностях, Эмбер знала, что поступила правильно. Каковы бы ни были мотивы, Джейк сказал правду. Прошлое не вернуть. В то самое мгновение, когда Джейк заключил ее в свои объятия, между нею и Саймоном все было кончено... Она никогда не смогла бы жить с ложью в душе. - Вот ваш отель. - Грузовичок со скрежетом остановился перед низеньким зданием, с крышей, украшенной резным орнаментом, и такими же нарядными наружными стенами. Дом походил скорее на - небольшой дворец, чем на гостиницу. Внутри помещения, снабженного кондиционерами, не было жарко, и она почувствовала облегчение, хотя и продолжала мечтать о прохладном душе. К счастью, Кетут быстро осуществил все формальности и повел ее в номер, который оказался небольшим бунгало в райском саду при гостинице. "Номер" состоял из двух комнат, одну из них занимала кровать, по своим размерам пригодная даже для короля, в комнате поменьше стояли два кресла и кресло-кровать. Кетут незамедлительно продемонстрировал, как им пользоваться. Он показывал все удобства номера с такой гордостью, словно сам был автором проекта и строителем, в то время как Эмбер, зевая, с вожделением смотрела на роскошное ложе и на крохотную ванную комнату с душем. - Завтра идем гулять, да? После обеда? Эмбер кивнула, и они договорились встретиться в вестибюле гостиницы. Как только маленький человечек ушел, она поняла, что лишь его дружеское воркование удерживало ее ото сна. Быстро приняв душ, она буквально свалилась в постель. Жужжание насекомых за окном и отдаленные звуки музыки и людских голосов убаюкивали ее. Несколько мгновений она впитывала в себя экзотику запахов и звуков, проникавших сквозь сплетенные из пальмовых ветвей стеньг, а потом погрузилась в желанный сон. Без сновидений.

Глава 5

На следующей неделе жизнь Эмбер подчинилась ритму островитян: солнце и море управляли всем и вся. Ей не нужен был будильник, она сама просыпалась рано утром, чтобы насладиться свежестью и прохладой до наступления жары. В часы прилива она плавала вдоль белого песчаного пляжа или бродила по мелководью, утоляя жажду соками, или прогуливалась по саду, срывая спелые фрукты с деревьев по обе стороны аллеи. По совету Кетута она израсходовала несколько рупий на маску для подводного плавания. Цена была невысока - по сравнению с тем наслаждением, какое она испытывала, погружаясь в чистую" голубую стихию подводного царства. Затем, снова по совету Кетута, она развлекалась, катаясь на праху каноэ, с парусом, принадлежавшем одному из друзей Кетута. - Какая прелесть! - Праху с треугольным парусом быстро скользило по водной поверхности, подобно экзотическому дракону. От быстроты движения у Эмбер перехватывало дыхание, словно сам ветер нес ее над водой. Лодочник изменял положение паруса, и казалось, что каноэ несется над волнами. Эмбер крепко держалась за деревянное сиденье. Ветер трепал ее волосы и обжигал лицо. Она и не пыталась привести в порядок свою прическу; в первый раз за много лет Эмбер дала волю звонкому смеху, так и рвавшемуся из груди. Не вернулась ли она под сень самого рая? Когда море в час, отлива отступало, обнажая коралловые рифы, она осматривала остров, разъезжая в грузовичке Кетута. Несмотря на потрепанный вид, машина легко преодолевала неровную поверхность острова, пробираясь между рисовыми полями и рощами кокосовых пальм. С помощью Кетута Эмбер пополнила свой гардероб местными туалетами. Саронг здесь подходил больше, чем европейская одежда. Разрисованная хлопчатобумажная ткань была красива, легка и соответствовала стилю жизни на острове, предохраняя кожу от знойного солнца. Когда же мягкое прикосновение ткани напоминало ей о других прикосновениях, она ныряла в глубину моря, много плавала или путешествовала по острову. Так воспоминания постепенно уходили от нее. И вот наконец смуглое лицо Джейка и его жестокость по отношению к ней перестали волновать и ранить Эмбер. Новая одежда была не только более подходящей для жизни на этом острове она помогла Эмбер почувствовать себя причастной к этой жизни. Нередко во время путешествий, заручившись ее согласием, Кетут останавливал грузовичок и подбирал стайку женщин, изнуренно шагавших по пыльной дороге на базар или с базара. Они устраивались на сиденье, тесно прижавшись друг к другу, болтая и посмеиваясь, довольные тем, что могут бесплатно прокатиться. Эмбер же имела возможность обменяться с ними несколькими словами на их родном языке. Островитянкам это очень нравилось; она же завидовала своеобразной красоте и изяществу этих женщин. Многие из них, даже совсем юные, держали на руках младенцев, и Кетут пояснил, что на Вали ребенок до шести месяцев считается святым - в силу своей чистоты. Таким малюткам не разрешалось прикасаться к земле - их всегда держали на руках матери, или же старшие сестры, или тети. Малыши казались счастливыми и очень редко плакали. Эмбер выучила с помощью Кетута слова "красивый малыш" - "анак кантик", - и этого было достаточно, чтобы ей разрешили взять на руки толстенького крепыша, пускавшего слюнки. Удовольствие от общения с этим ангельским существом имело горький привкус. Если бы только... через год она могла бы держать на руках своего ребенка. Но Джейк Фаррелл растоптал ее мечты. По вечерам, когда Кетут возвращался домой, Эмбер оставалась в гостинице. Она ужинала у роскошного шведского стола и потом наблюдала за танцами, слушала музыку или выходила, чтобы пройтись по главной улице городка я заглянуть в магазины и рестораны. Часто Эмбер испытывала чувство одиночества, но она понимала, что сама выбрала этот путь. В гостинице было много англоговорящих туристов, дружески к ней расположенных. От внимания Эмбер не ускользнули взгляды мужчин, обращенные на нее, и она была рада, что в гостинице ее знают как миссис Фаррелл, хотя порой она бывала смущена, когда к ней так обращались. Персонал гостиницы почему-то решил, что она ожидает своего мужа, который задерживается в связи с работой. Эмбер не пыталась развеять эту легенду. По крайней мере было проще отклонить ненужные ухаживания со стороны ретивых туристов. В ресторане она сидела одна, наблюдая, как воркуют пары, приехавшие сюда на медовый месяц. Если бы все было так, как и предполагалось, то они с Саймоном, может, подружились бы с какой-нибудь из этих пар. Но теперь она инстинктивно избегала контактов с кем-либо. Ей следует наслаждаться тем призрачным счастьем, которое выпало на ее долю, хотя она понимала, что ее жизнь отныне изменилась навсегда. Удар нанес не кто иной, как Кетут: выбегая из гостиницы, куда он зашел за ключом от ее бунгало после их возвращения из очередной поездки по острову, он закричал: - Есть хороший новость! - Кетут просто сиял. - Один человек говорить, ваш муж туг. Теперь - настоящий медовый месяц, да? - Этого не может быть! Произошла ошибка. Наверное, кто-то другой приехал... с такой же фамилией... Но Кетуп стоял на своем: - Ваш муж, он! здесь! Ждать ваш номер, ключ - нет. - И балиец развел руками, демонстрируя отсутствие ключа. - Он приехать полдень, - добавил Кетут, сияя. - Вы очень счастливый. Завтра я нет приходить, правда? Вы и муж, правда? - Нет... то есть... да... О, я не знаю. Я оставлю записку у портье. Рассудок Эмбер отказывался служить ей, она ничего не понимала. Саймон здесь, на Бали? Все это походило на сказку об Аладдине и его волшебной лампе: она представила себе своего мужа - и вот он появился... - Очень хороший. - И, вероятно принимая ее замешательство за смущение от счастья, Кетут улыбнулся, молитвенно сложил маленькие ручки и поклонился: До свидания, привет супруг. Видеть вас скоро. - Да, спасибо. До свидания, Кетут. - Эмбер мучительно вспоминала, как это произнести на языке островитян. - Selatal ealan, - сказала наконец она, и Кетут, довольный, отправился к своему грузовичку, оставив ее одну. По пути к бунгало Эмбер напряженно думала, как ей теперь поступить, оказавшись в таком неожиданном положении. Что сейчас скажет ей Саймон, решивший приехать сюда? Неужели он ее простил? Но как можно простить ее поступок? Гордость, унаследованная от матери, не позволит Саймону простить предательство и позор. Безобразная сцена, разыгравшаяся у алтаря, вновь предстала перед ее мысленным взором. После всего этого Саймон не мог желать на ней жениться! Разумеется, такое невозможно даже себе представить. Но зачем он приехал? Не мог же он играть роль разгневанного ревнивца, как его двоюродный брат. Если б на его месте оказался Джейк, то вполне можно было бы поверить, что он отправится на край света, лишь бы отомстить. Однако Саймон... неправдоподобно! Как бы там ни было, видимо, он решил простить свою заблудшую овечку - невесту. Она уже подошла к бунгало так близко, что различила опущенные плетеные шторы, защищающие окна спальни от послеполуденного солнца. Утром шторы были подняты... Значит, Саймон там. Ее супруг прибыл к ней. Но она уже не хотела быть его женой. Осознание этого поразило ее, хотя где-то в глубине души она понимала, что нежелание быть его женой созрело внутри ее существа уже давно, но только теперь, под воздействием тропического солнца, она нашла в себе мужество признаться в этом... Эмбер глядела на зашторенные окна, стараясь справиться с охватившей ее паникой. Что же такое с ней случилось? Ей бы следовало радостно броситься к нему навстречу и благодарить за то, что жестокая выходка Джейка не разрушила их жизнь. Но вместо этого ей хотелось повернуться на сто восемьдесят градусов и бежать куда глаза глядят. Однако Саймон здесь, и бежать слишком поздно. Что бы ни случилось, он не заслуживает неблагодарности. Они должны поговорить. Эмбер надеялась, что во время разговора нужные слова сами придут к ней. Глубоко вздохнув, она распахнула дверь... О, если бы дверь была заперта! В комнате темно и прохладно, и в первое мгновение она ничего не увидела. Потом до нее донесся вздох со стороны спальни. Дверь туда была открыта, и она различила: на постели кто-то лежит. Может, не трогать гостя, пусть поспит, подумала Эмбер, но затем все-таки приподняла края шторы и, подойдя на цыпочках к кровати, осторожно прикоснулась к спящему. - Саймон? Саймон, это я, Эмбер. - Она легонько потрясла его за плечо. Проснись, дорогой. О! - Заткнись, ты, дуреха! Ты хочешь, чтобы твоего "супруга" вышвырнули? - И сильная рука зажала ей рот. Ее "супруг"... Но это не была рука Саймона, да и голос совсем другой: он резал слух, словно бритва. Это был Джейк Фаррелл, и, стараясь вырваться из железных тисков его объятий, она с ужасом обнаружила, что он совсем голый. Жар его тела обжигал ее сквозь тонкую ткань саронга, повергал в непонятный трепет. Лишь отвращение к самой себе дало ей силы вонзиться зубами в его руку. Джейк застонал от боли, и она вырвалась из его объятий. - Поделом тебе! - воскликнула Эмбер. - Мало, что ли, преследовать меня в Англии, так ты еще и сюда явился?! Ты добился своего, будь ты проклят! Убирайся, я хочу остаться одна!.. - Да, конечно, я это понял. - В его голосе звучала подспудная злость, непонятная Эмбер. Какое право имеет он сердиться? - Я вижу вас насквозь, "госпожа Фаррелл". Ты жаждешь воссоединиться с дражайшим Саймоном. Ты решила вонзить свои коготки в моего братишку, не правда ли. Тигровый Глаз? - В его глазах поблескивал жестокий огонек, когда он произносил это старое прозвище. - Но ты переоцениваешь свои возможности, - продолжал Джейк, видимо наслаждаясь собой - у него был такой самодовольный вид! - Когда я видел последний раз твоего экс-жениха, его уже сумела утешить та гарпия, которая напала на меня в церкви. Как там ее... Сандра? Она всегда была к нему неравнодушна... Джейк прикоснулся к своей щеке, где до сих пор был виден шрам от ногтей Сандры. - Я тебе не верю, - прошептала Эмбер. - Но зачем ты сюда притащился? Ты ведь уже больше не можешь мне навредить. Что тебе от меня надо? - Что нужно мужу от такой очаровательной жены? Особенно в медовый месяц? Он опустил взгляд, и Эмбер невольно сделала то же самое: их борьба, похоже, только начиналась. Потом она проговорила: - Джейк, пожалуйста, оденься, ты не должен здесь оставаться. - Нечего разыгрывать из себя скромницу, "госпожа Фаррелл"! Это наш медовый месяц, в конце концов!.. - Джейк взял со стула кусок ткани и обернул его вокруг талии. Несмотря на волнение, она заметила, что он завернулся в него по всем правилам, как показывали ей. Значит, Джейк бывал на острове раньше?.. Он продолжал над ней подсмеиваться: - Что касается моего ухода отсюда - с какой это стати? Я забронировал номер, в гостинице меня ждали. Они даже подарили нам бутылку шампанского. Он указал на стол, где стояла бутылка в ведерке со льдом, а рядом на подносе - два бокала. - Может, отметим начало нашего медового месяца? Джейк презрительно смерил ее взглядом, и Эмбер показалось, что в комнате стало холоднее. - А потом ты мне все-все объяснишь... Словно находясь под воздействием гипноза, она была готова во всем ему подчиниться. Джейк ловко откупорил бутылку и наполнил их бокалы. Затем молча подал ей бокал, и она так же молча приняла его. Напряженная тишина натянутой струной висела над ними. Ей хотелось закричать, но она сумела сдержать этот порыв. Наконец он заговорил с невероятной и непонятной ей злобой: - Расскажи-ка мне, мадам Фаррелл, как ты решила заполучить моего братишку? Чем ты собиралась умаслить "дорогого Саймона", чтобы он забыл предательство сучонки, с которой собирался связать свою жизнь? Разумеется, прелестное твое тело - не в счет. Или ты думаешь, что этого достаточно? Его уничтожающий взгляд пробежал по ее фигуре, и Эмбер покраснела, будто она была раздета. - Не имею понятия, о чем ты говоришь, Джейк, - произнесла она, отступая. Ей удалось на этот раз избавиться от дрожи в голосе. - Я ничего не планировала - просто уехала сюда, чтобы сменить обстановку. - И вы просто случайно назвались госпожой Фаррелл - именем, к которому не имеете ни малейшего отношения? К тому же сообщили в гостинице, что ваш супруг задерживается по работе, но приедет через несколько дней. Не так ли? - Я ничего... Однако он грубо прервал ее: - Брось врать! Когда я прибыл и хотел забронировать номер на свою фамилию, Фаррелл, портье приветствовал меня как своего ближайшего родственника и сообщил, что моя жена отправилась на экскурсию, но будет счастлива, когда вернется и увидит, что долгожданный супруг наконец-то прибыл. Мне показали твой паспорт и подпись в книге регистрации гостей. Поэтому у меня не было иного выхода, как прийти к тебе в бунгало. Джейк отпил из своего бокала, но по выражению его лица можно было подумать, что отхлебнул он глоток уксуса, а не шампанского. - Что ты собираешься делать, Эмбер? Позвонить бывшему жениху в Англию и пролить реки крокодиловых слез в его ухо? - Совсем нет! И если б ты, Джейк, замолчал хоть на две секунды, я бы смогла тебе объяснить... - Она возвысила голос и почувствовала, как отчаяние и гнев, притаившиеся в ее душе со дня злополучного венчания, вырываются наружу, подавляя страх перед мужчиной, так незаслуженно оскорбившим ее. Какое право имеешь ты, проклятый, врываться сюда и допрашивать меня?! воскликнула она, сверкая глазами. С какой стати будет она оправдываться перед ним? - А ты-то зачем сюда приехал? Во всяком случае, я здесь должна была провести медовый месяц, а не ты. - Совершенно справедливо. Но мне, кажется, удалось его похитить. Медовый месяц - ведь это игра для двоих. Я уже не могу теперь вернуться к портье и сказать, что я не тот муж, которого ты ожидаешь. Они будут совершенно обескуражены таким заявлением. - Но и здесь ты не можешь оставаться! - Эмбер со страхом взглянула на смятую постель, однако страх был смешан с другим чувством, в котором она не хотела себе признаться. Конечно же, он думает... Она схватила свой бокал шампанского обеими руками, чтобы как-то замаскировать бившую ее дрожь. Если ты здесь останешься, я буду вынуждена уехать. Ты не можешь меня заставить... - Еще как могу. - В этой угрозе было столько непоколебимости, что Эмбер тут же умерила свой пыл. Он и не сомневается в своей власти над ней. - Я твой муж, ты ведь как-никак "мадам Фаррелл", - продолжал он. - Портье, естественно, с радостью вручил мне твой паспорт. Я положил наши паспорта вместе, для надежности. В ближайшее время он тебе не понадобится. Эмбер потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить его слова. Без паспорта она не могла улететь с острова или забронировать номер в другой гостинице. Даже обменять чеки на наличные Деньги невозможно без паспорта. Она стала пленницей Джейка Фаррелла, он связал ее по рукам и ногам. - Негодяй! - Эмбер не могла больше контролировать себя. Не понимая, зачем это делает, она запустила полный бокал шампанского в смуглое насмешливое лицо своего мучителя. Но мгновенный порыв храбрости тут же сменился страхом: что последует в ответ? - Ах ты, сука! - Джейк ринулся на нее и ухватил за полы саронга. Она и ахнуть не успела, как он, подняв на руки, швырнул ее на кровать и, усевшись верхом, заломил ей руки за голову. Его пальцы больно сжимали ее запястья. Чтоб не смела больше так поступать, не то я вылью в твою глотку всю бутылку. Мы оба знаем, какое сопротивление ты оказываешь после выпивки, мадам Фаррелл! Я лично предпочитаю иметь с тобою дело после выпивки - как в тот раз в лесу. Тогда ты была куда более сговорчива. - О! - прохрипела Эмбер, пытаясь освободиться. Она извивалась, стараясь наподдать ему коленом или лягнуть, но все напрасно. В результате безуспешной борьбы узел, стягивавший ее саронг, развязался, и она притихла под тяжестью сидевшего на ней верхом Джейка. Будет хуже, если ее барахтанье возбудит его еще больше. - Пусти меня, Джейк, - взмолилась она, - или я начну визжать на всю округу. Он пожал плечами. - Давай, начинай. - Захватив ее руки одной своей широкой ладонью, он освободившейся рукой взял со стола бутылку шампанского. - Только не рассчитывай на мое бездействие. - Держа бутылку как опытный официант, Джейк направил тонкую струю шипящего напитка ей в лицо. Эмбер невольно вскрикнула, когда жгучая жидкость обожгла ей глаза, и продолжала кричать, а шампанское продолжало литься. Кто-нибудь ведь должен прийти ей на помощь? Гостиница славилась высоким классом обслуживания туристов. Почему же никто не спешит на ее крик? - Прекрати сейчас же! Слышишь?! - Но туг ее протесты заглохли: она была вынуждена закрыть рот, чтобы не проглотить всю льющуюся, пьянящую жидкость, как он ей обещал. - В чем дело? Разве тебе не нравится шампанское? Оно, конечно, не самого лучшего качества, но пить можно. - Джейк слегка уменьшил поток вина, и Эмбер с облегчением перевела дух. Однако рано было успокаиваться: к своему ужасу, она почувствовала, как холодная жидкость поползла по ее шее вниз, пропитывая тонкую хлопчатобумажную ткань, облегавшую ее грудь. Когда струйка шампанского залила ее соски, Эмбер заерзала под тяжестью придавившего ее к постели неумолимого Джейка. Она чувствовала, как саронг продолжает сползать с ее бедер, да и шипящая, влага сводила ее с ума. Лицо ее было мокрым, она не могла открыть глаза, но представляла себе, какое жалкое зрелище являет собою. Тонкая ткань прилипла к груди. Она густо покраснела, чувствуя, как затвердели ее соски под струей шампанского. Однако гнев и смятение сменились чем-то другим. Теперь струйка вина полилась на ее живот и ниже, и она невольно застонала, изгибая стан. - Не упускай это мгновение, - услышала она его немного охрипший голос. Обидно было бы так неразумно истратить драгоценный напиток. - И прежде чем она успела опомниться, его теплые губы прикоснулись к ее мокрому животу, а язык слизнул хмельную влагу, собравшуюся в ее пупке. Он отпустил ее руки, но Эмбер и не помышляла о борьбе. Джейк покрывал поцелуями ее холодную, влажную кожу. Струя шампанского еще раз окатила ее грудь, и горячее дыхание Джейка согревало ее после прохладного омовения. Но едва его губы прикоснулись к ее груди, послышался стук в дверь, а затем и звон ключей. Эмбер вскочила, завязывая кое-как мокрый саронг вокруг мокрого тела. - Белье из стирки, миссис Фаррелл. Не желаете ли проверить? - Веселый голос мальчика, принесшего белье, звучал совсем близко. Эмбер застыла на месте, со страхом взирая на Джейка. К счастью, он, накинув саронг, вышел в гостиную и предотвратил таким образом возможность возникновения конфуза. - Давай сюда. Не надо пересчитывать, мы верим персоналу гостиницы. Его голос снова стал другим, утратив хрипловатую нежность, с которой Джейк обращался к ней. - Пожалуйста, попроси сестру-хозяйку прислать нам свежие простыни. Моя жена случайно разлила шампанское. Эмбер услышала хруст банкноты и слова благодарности, произнесенные мальчиком. Какого черта Джейк сваливает всю вину на нее? Но прежде всего она злилась на себя: опять, забыв о корыстных побуждениях Джейка, она стада жертвой его дальновидных планов и, понимая все это, почему-то не помышляет о бегстве!..

Глава 6

Он должен вернуться в спальню через секунду. Не зная, что произойдет дальше, Эмбер влетела в ванную комнату и заперла за собой дверь. Теперь по крайней мере их разделяет зыбкая стена. Прислонившись к запертой на задвижку двери, она взглянула на себя в зеркало. Оттуда на нее смотрела женщина с всклокоченными огненно-рыжими волосами и с пылающим от вожделения лицом... Мокрая хлопчатобумажная ткань так облегала тело, что и полная нагота выглядела бы менее эротично. Вот где ее настоящий враг! Вовсе не Джейк, а Она сама. Не тот мужчина, который мечется в соседней комнате, разбрасывая вокруг себя легкую бамбуковую мебель, а эта женщина, в жилах которой закипает кровь, словно лава при извержении вулкана. Эта страстная женщина... Она сама злейший враг себе. При мысли об этом становилось страшно... Раздался грохот, похожий на звук бьющейся бутылки, брошенной на пол, и непристойная брань. Джейк снова стал метаться по комнате и вдруг подошел к двери ванной и стукнул по ней кулаком. - Какого дьявола ты там закрылась? - Эмбер промолчала, надеясь, что он в конце концов успокоится. Но удары кулаком в дверь ванной не прекращались. Ты же не будешь там прятаться всю жизнь? - крикнул Джейк. На что ты рассчитываешь? Если ты. Тигровый Глаз, надеешься, что я уйду, тебя ожидает разочарование. К моим услугам кровать, мне принесут еду, когда я проголодаюсь. Во всяком случае, у меня здесь больше удобств, чем в том проклятом лесу, где я тебя ждал всю ночь. А ты чем будешь питаться мылом? Сколько бы ты там ни торчала, я отсюда не уйду. Уж лучше сразу выходи, и мы все обсудим. - Обсудим?! - Эти его слова так ее поразили, что она заговорила. - До настоящего времени я не замечала, чтобы ты пытался хоть что-нибудь обсуждать со мной! - прокричала она. - Или хотя бы выслушать меня. Почему ты ведешь себя как ходячий вулкан, а не как нормальный человек? Я бы, может, и вышла, будь ты поспокойнее. Хотя нет, - заметила она, взглянув на свое отражение, сначала мне надо принять душ и сменить одежду... Наконец он перестал молотить в дверь. - Хорошо, я тебя слушаю! Но говори толком, а не то - вышибу дверь! - Вот это будет замечательно. - Она постаралась говорить сдержанно. Я не знаю, зачем ты сюда приехал, Джейк, и по какому праву требуешь от меня разъяснений. Но уж если ты вбил себе в голову, что я собираюсь вернуться к прежнему образу жизни, должна тебя успокоить: после того, что ты выкинул на прошлой неделе, Саймон не женится на мне, даже если б я была единственной женщиной на Земле. По другую сторону двери воцарилось молчание. - Значит, ты тоже это понимаешь, - произнес Джейк более спокойным тоном. - Тогда зачем эта игра в "мадам Фаррелл"? - В его голосе вновь зазвучала угроза, и он опять ударил кулаком по двери. - Сладкая мечта? - Нет же, Джейк, просто так случилось Билеты были забронированы на эту фамилию, и в паспорте была записана, как предполагалось, моя будущая фамилия... Я сама ничего не говорила. В гостинице меня уже ждали под этой фамилией, и было бы слишком сложно все им объяснять - (Если бы он сейчас ей поверил!) - Когда я подумала, что приехал Саймон, я была в ужасе и вовсе не обрадовалась Я вдруг поняла, что не хочу возврата к прошлому... Я знаю, ты преследовал определенный интерес, но ты был прав в одном: мне не надо было выходить замуж за Саймона, даже если б... если б между тобой и мною ничего не произошло. За дверью опять наступило молчание. Затишье перед бурей? Когда Джейк заговорил, в его голосе вновь зазвучали грозные нотки: - Что ты имеешь в виду? Какой такой интерес я преследовал? - Не считай меня дурочкой, Джейк, - рассердилась Эмбер. - Я прекрасно понимаю, почему ты не хотел, чтобы мы с Саймоном поженились: ты боялся, что все дедушкино наследство перейдет ему. Я благодарна судьбе за то, что ты не пожелал сам на мне жениться, чтобы уж наверняка завладеть им. - Ах, вот оно что! Теперь мне все ясно. Так вот, значит, почему ты заставила меня томиться в том проклятом лесу, когда сама готовилась к венчанию с голубоглазым юнцом?! Не беспокойся, Тигровый Глаз, могу тебя заверить: я никогда больше не женюсь. А уж если и надумаю жениться, то не выберу в жены дурочку, которая чуть было не связала себя по рукам и ногам с накрахмаленным воротничком, нашим общим двоюродным братишкой. - Он помолчал, потом тяжело вздохнул и произнес: - А ты не подумала, зачем ему понадобилось на тебе жениться? Или ты упустила из виду, что завещание старого Мэтью ставило нас с ним в равные условия?.. - Это не играет никакой роли. Саймон и я выросли вместе. Мы всегда знали... - Неужели знали? А я, например, помню все совсем по-другому. Когда я последний раз был у Фарреллов, то заметил, что Саймон увивается не около тебя, а около твоей подружки, той гарпии, с острыми коготками. Тебя всегда оставляли с твоим "дядей Джейком". Но тогда... - он произнес это с нарочитой жестокостью, - "дядя Джейк" торопился, а ты была более... ручной. Едва сдерживая горькие слезы, Эмбер ответила: - Это неправда! Ты всех низводишь до своего уровня. Саймон и я... Мы... Он... - Что - он? Он любил тебя? О нет!.. Я забыл, тебя не трогает такая глупость, как любовь, не правда ли? Просто "цивилизованное партнерство". Я не сомневаюсь, что мой братишка был не прочь жениться на тебе даже без сладкой подливки в виде наследства старого Мэтью. Полагаю, что он рассматривал ваш брак как сочетание приятного с полезным. - Голос его снова стал другим; даже через дверь, разделявшую их, Эмбер чувствовала это. Теперь он говорил с горечью. - Я испытал все это, когда женился. Я думал, что смогу жить с женщиной, которую не любил. Но ошибся, и я не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку, хотя бы в память о прошлом. - Он возвысил голос, словно сожалея, что позволил себе поддаться чувствам: - Может, ты все-таки выйдешь из ванной? А то я чувствую себя идиотом, разговаривающим с дверью. - Могу я принять душ или нет? Он ничего не ответил, и она встала под душ, чтобы шум воды заглушил его слова, если он вновь надумает что-либо сказать. Ей надо было сосредоточиться и прийти к какому-то решению. Прохладная вода освежила ее, но мысли привести в порядок не удавалось. Джейк не посмел оспаривать то, что сказала тетя Белла, а сомневаться в правдивости слов тетушки не приходилось. Один раз он уже пытался беспринципным путем завладеть львиной долей дедушкиного наследства. Но может, по отношению к ней Джейк не был таким корыстным, как считала тетя Белла?.. Ведь они встретились случайно... Он не мог и предположить, что увидит ее на лесной прогалине. А если Джейк и в самом деле хотел помешать ее замужеству, почему он не сделал этого раньше? Ведь он знал о помолвке. Но Эмбер могла лишь задавать вопросы: ответы на них таились в голове Джейка. И она никогда не узнает его истинных побуждений. Через десять минут Эмбер, в махровом гостиничном халате, освеженная душем, открыла дверь и выглянула. Джейка в спальне не было, кровать была аккуратно застелена. Быстрота и аккуратность, с какими персонал гостиницы исполнял все указания Джейка, вызывали только восхищение. Видимо, Джейк Фаррелл умеет подчинять себе людей. Если это так, значит, настало время проучить его и доказать обратное. Впрочем, она понимала, что не в силах преподать ему подобный урок. Их последнее столкновение показало ей, что в борьбе с ним она не выйдет победителем. Ее собственная плоть предаст ее. Единственный выход из положения - это согласиться с ним и заверить его, что она не собирается становиться женой Саймона. И тогда, возможно, он оставит ее в покое. Такая перспектива, казалось бы, должна ее обрадовать. Но вместо радости она ощущала разочарование, когда вспоминала, как он срывающимся голосом говорил: "Медовый месяц - ведь это игра для двоих". О, если б у нее был настоящий медовый месяц!.. Эмбер знала: мужчина, с которым она хотела бы провести этот сладкий месяц, - не Саймон. Образ Джейка преследовал ее, и не только зрительно - она ощущала тепло его тела, его руки... - Провались он сквозь землю, - пробормотала она. - Я не допущу, чтобы этот человек так меня завораживал. - Тут она затянула потуже пояс халата, словно готовясь к схватке. Однако предосторожность была излишней. Тишина, воцарившаяся в бунгало, объяснялась тем, что Джейк сладко спал, растянувшись на диване в гостиной. Он выглядел так умиротворенно, что ей не захотелось трогать его. Но, выглянув в окно и заметив, что приближаются сумерки - а в тропических странах тьма наступает внезапно, - Эмбер решила немедленно разбудить его. - Джейк, проснись! Он зевнул и затем широко улыбнулся. - На этот раз ты хоть назвала меня моим настоящим именем. - Слова эти прозвучали почти дружелюбно. - А почему ты не сказала "дорогой"? Эмбер покраснела. - Потому, что это не так, - резко заметила она, чтобы скрыть смущение. Послушай, Джейк, ты, кажется, теперь понял, что со мной все в порядке и я не собираюсь заманивать сюда Саймона и заставлять его жениться на мне. В таком случае что ты будешь делать теперь? Ты ведь не можешь остаться здесь? Он посмотрел на нее вопросительно, с невинным видом. - Неужели? А почему? Если ты не собираешься пригласить меня в свою постель, то этот диванчик может сослужить мне верную службу. - Его лицо исказила насмешливая улыбка. - Не волнуйся, Тигровый Глаз: ты, конечно, привлекательная девушка, но не настолько, чтобы не устоять перед твоими чарами, находясь под одной крышей. На этом острове можно получить без проблем то, в чем мне отказано... Эмбер покраснела еще больше. - Но ведь тебе нужно возвращаться в Англию?.. Сердце ее замерло, когда он отрицательно покачал головой. - Подошло время отпуска, а остров Бали - один из моих любимых курортов. Я хочу арендовать машину и показать тебе остров по-настоящему. Начнем с этого вечера: я знаю один маленький ресторан, предназначенный для молодоженов, как мы с тобой. Он был действительно невероятно упрямым! - Я не думаю, что это блестящая идея, Джейк. Кроме того, у меня уже есть шофер, который меня возит. - Даже произнося эти слова, она понимала, что все козыри в их игре находятся у него в руках. - О, я, кажется, догадываюсь... Кетут работает на тебя, не правда ли? Я ведь сначала подумала, что это Саймон все забронировал. - Ей стало легче оттого, что она ничем не обязана Саймону, однако, с другой стороны, теперь она в долгу у Джейка, что еще хуже. - И все же, я не думаю... - Тогда тебе надо подумать, подумать хорошенько, Эмбер. - В его голосе снова зазвучал металл, и она почувствовала, что Джейк наслаждается своей властью над ней. - Во всяком случае, это наш медовый месяц, и, если мне отказано в том, что положено... - Конечно, отказано. - Лицо ее вспыхнуло. - Это не твой медовый месяц... - Но мы условились, что я его похитил, правда? Значит, ты должна помочь мне заполнить свободное время. А если мне станет скучно, я сумею развлечься, как захочу. Он бросил взгляд на двуспальную кровать, чтобы подчеркнуть значение своих последних слов. Паника охватила Эмбер. Что он имеет в виду, когда говорит о "похищении" медового месяца? Он почти убедил ее в том, что тетя Белла заблуждалась, когда поведала ей о мотивах его поведения. Но, может, наивно верить его доводам? Он разыгрывает свою карту, а вовсе не играет в "лесных тигров", как в детстве. Оставить его на ночь - значит играть с огнем. Он уже поджег ее однажды. Но на данном этапе Джейк Фаррелл сидел на коне, а она была пешкой, и изменить ничего нельзя. - Ну как ты меня все-таки нашел? - спросила Эмбер, взяв еще один кусочек местного блюда из керамической жаровни, стоявшей на столе. Она вдруг почувствовала, что ей здесь все нравится. Ресторан, в который Джейк привез ее, был необычным: столики стояли среди кустов и ручейков, а зал походил на экзотический сад. Ее беспокоило то, что ей приятно здесь находиться. Слишком заманчиво было поддаться романтичности окружающей обстановки. Однако она не должна забывать, что ее роль в жизни Джейка незначительна и непродолжительна, даже не роль любовницы... - Что ты имеешь в виду? Найти это место совсем не трудно: я знаю этот остров как свои пять пальцев. Она замотала головой. - Нет, меня интересует другое: как ты узнал, что я сюда приехала? Впрочем, она не подумала о том, что Джейк, как всегда, сваливался точно снег на голову. - Я и сама не знала, что полечу сюда, до самого дня отъезда. А Кетут встретил меня в аэропорту. Он бросил на нее оценивающий взгляд. - Я не уверен, что мне следует с тобой откровенничать. Не ровен час, ты подсыплешь яду в чай моих информаторов. Но могу тебя заверить: эти люди стоят на твоей стороне. - Ничего себе, на моей стороне: направили тебя сюда, чтобы меня третировать?! Он улыбнулся, немного смутившись. - Ну, не совсем... Я не хотел говорить тебе об этом, я думал окружить тебя эскортом, чтобы о тебе заботились. Разве это грех? - Но почему ты не хочешь сообщить мне, кто тебя информировал? - Эмбер мысленно перебирала людей, которые знали о ее отъезде. Тетя и дядя были единственными, кому известно, куда она отправляется. С другой стороны, все тайное когда-нибудь становится явным. Их экономка, Аткинс, вероятно, сообщила об отъезде Эмбер своей дочери, Сандре. - Это Сандра? Если это действительно она, то их дружбе конец... Но Джейк отрицательно покачал головой. - Уста мои запечатаны. - Он заказал еще два бокала клубничного коктейля со льдом. - Давай переменим тему. Эмбер приятно удивило, что Джейк не стал теребить прошлое, вспоминая злополучное венчание и то, что предшествовало этому событию. Он умело переключился на туристический бизнес и удивил ее глубокими знаниями в этой области. - Ты, оказывается, весьма осведомленный человек в этой сфере, заметила она. - Ты что, занимаешься туристическим бизнесом? А тетя Белла рассказывала мне, что ты не пожелал вступить в фамильную фирму "Фаррелл Тревел". - Только лишь потому, что я хотел заняться кое-чем другим. Старый Мэтью понимал меня, или по крайней мере мне так казалось. И все-таки он всегда старался заманить меня в лоно семьи. Но я знал с самого начала, чего хочу. "Лицом к лицу" пока сравнительно небольшое предприятие, однако уже пользуется популярностью в мире туризма. - "Лицом к лицу"? - Эмбер была удивлена. - Я, конечно, слышала об этой фирме, однако не представляла себе... Вы специализируетесь на индивидуальном туризме, не правда ли? Да, у этой фирмы хорошая репутация. - Она вспомнила, что об успехах компании "Лицом к лицу" в последние годы много говорили. Теперь ей стало ясно: Джейк Фаррелл стоял на пути к достижению известности своего приемного деда и, возможно, размера его богатств тоже. Наверное, он и в самом деле не так уж интересовался наследством старого Мэтью. - Очень рад, что ты знаешь о наших успехах. - Было видно, что Джейку лестно слушать похвалу в адрес его компании из ее уст. - Меня привлекла идея именно индивидуального туризма. Наша фирма - антипод гиганту "Фаррелл Тревел". Поэтому я и избегал семейных контактов. Мне хотелось помочь людям самим выбрать то, что им нравится, а не вынуждать их, точно овец в стаде, следовать указаниям рекламных брошюр. Костяк нашей компании составляют люди вроде Кетута: аборигены, хорошо знающие местные достопримечательности, представляющие интерес для туристов. - Если у вас все такие же, как Кетут, то мне понятен успех вашего предприятия. По-моему, я за эту неделю увидела больше того, о чем можно было мечтать. Прекрасная земля! А танцы!.. Джейк улыбнулся. - Значит, ты уже видела "Баронг-данс"? - В это время официант поставил перед ними стаканы с черным дымящимся кофе. - Это одно из самых интересных зрелищ. - (Она кивнула.) - Что ты об этом думаешь? Эмбер осторожно отпила из своего стакана, прежде чем ответить на его вопрос, и была приятно удивлена особым вкусом кофе, гуща которого осела На дне стеклянного стакана. - Было просто потрясающе! - Она старалась подобрать наиболее точные слова. - Правда, я не уверена, что все поняла. "Тигр", или "Тигрица", это символ "добрл", а другой образ, то чудовище с длинными когтями, вращающимися глазами и болтающимся языком, - символ "зла". Правильно? Джейк улыбнулся. - Совершенно верно. Только "Тигр" - это святой Баронг, а другая фигура злая ведьма, Рангда. Они главные персонажи мифологии бали, ты с ними еще не раз встретишься. - Значит, я правильно все поняла. Но тогда какой же смысл?.. Хотя Рангду убили, в конце танца она оживает вновь и одерживает победу. И на этом танец кончается. Конец должен быть другим. - Нет доброй феи, появляющейся на крыльях, чтобы наказать злых духов и обвенчать героя с героиней? Боюсь, балийская драма не так примитивна, как наша. В ней отражена реальность и нет ничего надуманного. Эмбер с удивлением взглянула на него. - Что ты имеешь в виду? Там не было ничего реалистического, Джейк. Как раз наоборот. - О, конечно, образы фантастичны. Но дело в том, что балийцы не разрешают жизненные проблемы так просто, как это делаем мы. Тебя удивило, что танец не привел героев к благополучному концу и что зло не было наказано? Но разве в жизни так не бывает? Танец отображает действительность, а не сказку. - Да, разумеется. - Хотя ее не устраивала такая трактовка. - Но остается грустное впечатление. Все-таки лучше верить, что добро побеждает зло. - И что тогда? Конец света? - Джейк покачал головой. - Нет, балийцы очень мудрый народ; их религия не оставляет места для депрессии. Они понимают, что во Вселенной идет беспрерывная борьба между двумя враждующими силами, и они достаточно мудры, чтобы отражать это событие, а не отвергать его. - Как ты понимаешь слово "отражать"? - Ну, например, каждое утро женщины-островитянки приносят дары домашним изображениям богов и точно такие же дары ставят на землю у дверей дома для злых духов. Получается, что все довольны, и хозяйка может спокойно заниматься своими делами, сознавая, что добро и зло уравновешены в мире. А в деревенском храме маски Баронга и Рангды почитаются жителями в равной мере. Эмбер с любопытством смотрела на него. - Ты так говоришь об этом, словно сам во все это веришь." - Да, я думаю, что верю в это. Добро и зло - две стороны одной медали, и большинство людей являются своеобразным коктейлем, состоящим из противоположных черт характера. Надо уметь находить в человеке и то и другое и стараться сохранять баланс между этими качествами. Эмбер передернула плечами. - Это звучит аморально... - Почему? Если один человек делает добро другому из дурных побуждений, разве тот, другой, не становится счастливым? Так хорошо это или плохо? Джейк внимательно посмотрел ей в глаза, и Эмбер почувствовала, что не может отвести взгляд. Его вопрос, казалось, имеет личную подоплеку. Может, он намекает на их взаимоотношения? Каковы бы ни были причины его вмешательства в церемонию венчания, разве она сожалеет, что свадьба не состоялась? Только теперь она поняла, что чуть было не совершила глупейшую ошибку в своей жизни. Или все возрастающая вера в него является еще большим заблуждением? Ночью Эмбер лежала в темноте прохладной спальни и прислушивалась к звукам за тонкими стенами бунгало. Она не могла уснуть. Вечер, проведенный с Джейком, смутил ее душу больше, чем она признавалась самой себе. Хорошо это или плохо? Навязчивый вопрос никак не давал ей уснуть, хотя она всеми силами пыталась побороть бессонницу. Он далеко не шуточный, этот вопрос, - Эмбер понимала, что Джейк устраивает ей экзамен, а она не выдерживает его. В спальне становилось жарко: наверное, кондиционер вышел из строя. Но контрольный пульт находился в гостиной, а поскольку там спал Джейк, Эмбер не решалась туда войти и проверить. Она села в кровати и, приподняв ночную рубашку, помахала ею. Рубашка была влажной. Эмбер пожалела, что не спит на маленьком диване в гостиной. Пусть бы лучше Джейк спал на этой роскошной двуспальной кровати! И хотя она знала, что постельное белье сменили, ей чудился волнующий запах его тела, притаившийся в складках смятых простынь. Все эти постыдные воспоминания, которые она старалась подавить, неизменно возвращались к ней, доводя почти до физической боли. Как могла она допустить такие чувства к мужчине, которого едва знала? Но предательский внутренний голос нашептывал ей, что она знает его. Знает с тех самых пор, когда его поцелуй, первый поцелуй в ее жизни, пробудил в ней женщину. Это было много лет назад... Она чувствовала Джейка всем своим существом. А теперь она знала и глубину восторга любви, к которому он мог ее привести... С тяжелым вздохом она уткнулась лицом в подушку, пытаясь избавиться от сладких воспоминаний. А ведь он сейчас совсем близко, рядом. Стоит ей только открыть дверь в гостиную и подойти к дивану. И можно не только пойти самой к нему - если его позвать, он проснется и сам придет к ней. Ей представилась его насмешливая улыбка, с какой он раскрывает свои объятия, и она почти ощутила нежность его поцелуев, близость его горячего тела. Прошло еще какое-то время, пока она наконец уснула. Но и во сне Джейк был рядом... Ей снилось, будто она снова наблюдает за танцами при свете факелов. На импровизированной сцене прямо перед ней злые духи отплясывают свой дьявольский танец. Но эти духи не похожи на Рангду, с вращающимися глазами и загнутыми когтями. У приснившихся ей демонов тонкие смуглые лица и глаза, взирающие на нее с презрением. У них пламенные уста и руки, доставляющие ей наслаждение и пытку, руки, которые ведут ее по тропе нестерпимого желания и бросают на пороге восторга... Потом она увидела, что взбирается во сне по холму к своему тайному убежищу и деревья вокруг - не березки ее родины, а стройные пальмы. И вдыхает она запах ладана, а в ушах ее - рев набегающих на скалы волн. На верху холма стояла темная фигура - тот человек, ради которого она взбиралась. Бросившись к нему, Эмбер знала, что все будет хорошо: на этот раз она пришла к своему возлюбленному... Сердце ее колотилось от счастья. Вдруг он обернулся, и она увидела лик демона с пылающими, точно угли, очами. - Джейк! - закричала Эмбер, проснувшись в холодном поту. То, что он стоял возле нее в этот момент, ей показалось вполне естественным. Его торс вырисовывался силуэтом на фоне предрассветного окна. - Джейк... И тут она окончательно проснулась... Ее встретил голодный взгляд устремленных на нее глаз. Простыня валялась на полу, а ночная рубашка задралась кверху, и Эмбер лежала перед ним почти нагая. Взгляд Джейка пронизывал ее, точно электрический ток. Сам он не двигался с места, и она, схватив простыню, прикрыла ею свое тело и отодвинулась на край кровати. Они оба понимали: от одной лишь искры мог возникнуть пожар, который поглотил бы их обоих. - Джейк... Джейк, ты же обещал... Он продолжал смотреть на нее как завороженный. - Но, Тигровый Глаз, ты ведь сама меня позвала. Я вошел только потому, что услышал свое имя. - Я видела сон, Джейк, пожалуйста... - Она сползла с кровати и начала отступать в сторону ванной комнаты. Он ухмыльнулся. - О, ради Бога, давай не будем повторять все сначала. Я же сказал тебе, что ты в безопасности, если так хочешь. Хотя я заметил, когда вошел в спальню, что желания твои не соответствуют словам... - Нет! Я ничего не хочу... Его голос снова резанул слух: - Ты сама не знаешь, чего хочешь, Тигровый Глаз. - Их взгляды встретились. - Но могла бы знать, если бы прислушалась к голосу своих снов.

Глава 7

Щеки Эмбер все еще предательски пылали от злости на себя, но, натянув кое-как саронг, она последовала за Джейком к бассейну. Она едва поспевала за ним и уже не в первый раз позавидовала балийкам, их грациозным движениям и быстрой ходьбе, несмотря на узкие саронги. Джейк шагал впереди, неся в руках маски для подводного плавания; его рубашка была небрежно наброшена на плечи. Он шел слишком быстро, и Эмбер из упрямства не просила его умерить шаг. Она не могла не заметить стройность его стана и бедер, а также красоту и изящество его походки, которую никак не изменил надетый им саронг. Ее раздражали другие туристы, которые, напялив на себя местную одежду, выглядели точно "корова под седлом". У них был при этом дурацкий вид: саронг минимально прикрывал наготу, и жировые отложения и дряблость кожи европейцев выставлялись напоказ во всей неприглядной красе. Загар у Джейка был почти таким же, как у островитян. Разрисованный кусок хлопчатобумажной ткани смотрелся на нем так же ладно, как фирменные джинсы. Наблюдая за ним, Эмбер ощутила необъяснимую для самой себя гордость словно бы он и в самом деле был ее мужем и проводил с ней медовый месяц... Она отвела глаза, так как испытывала к нему болезненное физическое влечение. Особенно трудно было не думать о том, что под саронгом у Джейка ничего больше нет из одежды. Когда они подошли к бассейну, туристов там не было. Сбросив саронг, Эмбер нырнула и поплыла под водой, чтобы не увидеть то, о чем она подумала. Когда она вынырнула, Джейк в маске уже скользил по прозрачной голубой воде, точно дельфин. Она отплыла к борту бассейна и с восхищением наблюдала за его энергичными и ловкими движениями. Затем она легла на спину и дрейфовала на поверхности воды, пока не уловила непонятный легкий шум у самого своего уха. - О, Джейк, что ты делаешь?! - воскликнула Эмбер, отплывая к краю бассейна. Его ответ был неожиданно мирным: - Приношу свои извинения. - Он прикоснулся к ее щеке, смахнув капли воды. Она затаила дыхание, но в его прикосновении не было ничего интимного, словно отец приласкал своего ребенка. - Прости меня, Эмбер, - проговорил он серьезно. - Я приехал сюда потому, что беспокоился о тебе и меня мучила совесть: я ведь раньше огорчил тебя. Но все мои старания не улучшают твоего состояния, а, наоборот, только усугубляют. - Ты беспокоился обо мне? - Она глядела на него в недоумении, широко раскрыв глаза. Эмбер никак не ожидала поворота на сто восемьдесят градусов, словно бы Джейк и правда был ее "дядей". Но слова его противоречили выражению его глаз - в то утро, когда он вошел к ней в спальню... - Конечно, я черт знает что устроил тебе в Англии! И здесь тоже начинаю на тебя давить... Вчера мы оба встали не с той ноги, а сегодня утром у меня в голове была жуткая каша. Впрочем, я должен признаться, что подвергся такому искушению, перед которым мало кто может устоять. - Джейк взглянул ей в глаза, и она покраснела. - Но дело не в этом. Я не имел права срывать свою неудовлетворенность на тебе и допускать, чтобы чисто физическое влечение встало на пути моей цели: заботиться о тебе, Эмбер. - Заботиться обо мне?.. Чисто физическое влечение... - Она бессмысленно повторяла за ним его слова и не понимала их смысла. - Что ты имеешь в виду, Джейк? Я не нуждаюсь ни в какой заботе. - А я думаю, что нуждаешься. Ни один человек, на долю которого выпало столько бед по моей вине, не должен быть брошен на произвол судьбы. Я чувствую ответственность за тебя, моя маленькая племянница. Поэтому я и решил поручить Кетуту позаботиться о тебе, но потом подумал, что будет лучше, если я приеду сам. У меня на прошлой неделе были кое-какие дела в Джакарте, так что все получилось очень удачно. - Джейк улыбнулся с такой отеческой нежностью, что, того и гляди, еще погладит ее по головке... - Ну что ж, я благодарна тебе, что ты нашел для меня нишу в своей насыщенной программе, - произнесла Эмбер язвительно. - Но, право, это излишнее беспокойство. Я прекрасно обходилась, имея такого гида, как Кетут. - Но ведь он же не родственник, Эмбер. А вдруг тебе нужно будет с кем-то поделиться своими впечатлениями, мыслями - для этого я и приехал. И Джейк, ухватившись за борт бассейна, поднялся из воды и сел. Кожа его блестела, как полированное дерево. Темные волосы на груди и ногах прилипли к телу, и у Эмбер защемило сердце. Он продолжал рассуждать тем же чуждым прежнему Джейку тоном: - Я здесь, моя маленькая племянница, если ты во мне нуждаешься. И не волнуйся: то, что было сегодня утром, никогда больше не повторится. К тому же ты не мой тип женщины, а я, по всей вероятности, не твой тип мужчины. Останемся же друзьями и будем наслаждаться так называемым "медовым месяцем" вместе. Я собираюсь сегодня вечером показать тебе Убуд. Ты не возражаешь? - О, это великолепно! - Если даже Джейк и уловил сарказм, с каким она произнесла слово "великолепно", он не показал виду. Эмбер снова плюхнулась в воду, чтобы скрыть огорчение и дурное расположение духа. Она уже совсем было смирилась с тем, что этот неугомонный человек похитил ее медовый месяц. Вчерашний вечер, который они провели вместе, показал, что Джейк может быть интересным собеседником, а посещение различных уголков этого экзотического острова вдвоем гораздо веселее, чем в одиночку. "Медовый месяц - ведь это игра для двоих..." В этих словах заложена истина, хотя и не та, которую имел в виду Джейк. Она не собиралась играть в такую игру и хотела, чтобы ему было это ясно. Почему же тогда она обиделась, что Джейк решил изменить суть их отношений? - Неужели ты опять проголодался? После утреннего похода по магазинам и посещения галереи изобразительного искусства они позавтракали в маленьком ресторане напротив ущелья, обсаженного деревьями. Эмбер была уже сыта, но Джейк не хотел отказывать ей и себе еще и в соблазнительном пудинге из черного риса с кокосовым орехом. И после всего, этого она с любопытством наблюдала, как ее спутник кладет в рюкзак два больших пакета земляных орехов. Это он впрок, что ли? - Мы далеко направляемся? Если далеко, то мои туфли... - Не волнуйся, Тигровый Глаз, недалеко. Орехи не для нас, а для моих друзей. - Джейк засунул руку в рюкзак и вытащил оттуда лоскутки цветной парчи, которые они, поторговавшись, купили сегодня утром на базаре. Здесь, пожалуй, нам следует повязать храмовые повязки. Земля вокруг храма тоже священна, а мои друзья охраняют храм, и я не хочу их огорчать. Эмбер послушно обвязала талию узкой полоской парчи. Они шли через лес, но он нисколько не походил на священную землю, хотя в тени деревьев было прохладно. Вдруг Эмбер почувствовала, что кто-то повис на подоле ее саронга. Взглянув вниз, она ожидала увидеть одного из вездесущих местных ребятишек, которые сопровождали туристов-иностранцев, предлагая купить открытки или просто развлекаясь тем, как туристы реагируют на все вокруг. Но, к своему ужасу, она увидела, что схватившая ее за подол рука была не детской ручонкой, а сморщенной, точно у крохотного старичка или старушки, лапой обезьяны. Из-под складок юбки выглядывала и ее мордочка. - Это же обезьяна! О, Джейк, надеюсь, она ручная? Он отрицательно покачал головой. - Нет, эти обезьяны не ручные. Не трогай их, они больно кусаются. Впрочем, бестии знают, чего хотят: они привыкли, что туристы угощают их чем-нибудь... - Теперь понимаю: орехи! Обезьяны и есть твои друзья? Джейк усмехнулся. - Ты уж не томи ее, угости, а то рассердится. - Засунув руку в рюкзак, он вытащил горсть орехов и передал ей. К великой радости Эмбер, обезьянка аккуратно собрала сморщенными старческими пальчиками, похожими на человеческие, орехи, не поцарапав ей ладонь, и заложила их себе за обе щеки. В ветвях послышался шорох, и еще две обезьяны спрыгнули на землю и протянули лапы за подаянием, совсем как маленькие нищие. - Ой, дай мне, пожалуйста, еще. - Только не протягивай им все сразу, - предупредил Джейк. - Они могут ухватить весь пакет. И пошли, а то, если мы тут застрянем, нас окружат со всех сторон. И это не было угрозой: пока они шли по лесу, возня вокруг них возрастала, Эмбер только и делала, что наделяла маленьких попрошаек земляными орехами. Ей становилось страшновато, когда их лапки требовательно дергали ее за одежду, если она задерживалась с раздачей "пошлины". Тем не менее обезьяны выглядели восхитительно. Причем было заметно, что каждая особь представляла собою личность и занимала свое особое место в социальной структуре обезьяньего общества. Эмбер завороженно наблюдала за этими существами, в первую очередь - за матерями с детенышами. Они приближались к людям с опаской, держа на руках малюток и наблюдая за происходящим большими круглыми глазами. Эмбер захотелось потрогать одного из малышей, но это было невозможно, даже если б Джейк и не предупреждал ее об опасности. Обезьяны-матери протягивали только одну лапу за подаянием, другая была наготове, чтобы защитить свое дитя в случае проявления со стороны человека агрессии. - У меня кончается запас орехов, - посетовала Эмбер. - Подбрось-ка еще, а то они все прибывают и прибывают... Но Джейк устремил взгляд на тропинку, словно ожидая появления новых хозяев леса. - У меня есть орехи, но я не хочу сразу все раздавать. Мы скоро встретим еще одну важную персону, - заметил он. - Ага, вот как раз она и появилась! Но даже если бы он ничего не сказал, Эмбер не могла не заметить: в следующее мгновение произойдет нечто чрезвычайное. Все обезьяны, словно сговорившись, бросились наутек и попрятались в зарослях. Происходящее напоминало старый фильм, когда в городок въезжает вооруженный бандит и все жители прячутся кто куда. Но где же сам гангстер?.. И вот Эмбер увидела его: в два раза крупнее остальных обезьян, он выступал важно, как лицо, наделенное властью. Серый мех перемежался сединой, особенно вокруг лица, придавая обезьяне вид умудренного жизненным опытом пророка. Это была особь мужского пола. Эмбер обратила внимание, что все обезьяны-мамаши крепче прижали к себе малышей, что-то нашептывая им на ухо. Обезьяна уселась на некотором расстоянии от людей и стала, невзирая на них, откровенно почесывать самые интимные места своего тела. Эмбер почувствовала беспокойство, словно в ее присутствии находилась персона королевской крови. - Можно я его покормлю, как ты думаешь? - спросила она шепотом. - У меня такое чувство, будто я предлагаю сандвич самой королеве. Джейк, по-видимому, понял, что она имеет в виду. - Рассматривай это как приношение дани, - посоветовал он, вытаскивая второй пакет арахиса из рюкзака и передавая ей. - Только смотри... Но было уже поздно: с пакетом в руке Эмбер приблизилась к "патриарху" и протянула ему горсть орехов. Он же не моргнув глазом, с тем же чувством собственного достоинства, вырвал у нее весь пакет волосатой с проседью лапой. И только после этого принял горсть предложенных Эмбер орехов и сразу засунул их в пасть. Сообразив, что больше тут поживиться нечем, он спокойно повернулся спиной к своим "подданным" и стал медленно удаляться, дозволяя проводить себя изумленными взглядами. - Ничего не поделаешь! Но, прежде чем Эмбер успела произнести эти слова, смех, напоминавший звон колокольчика, прозвенел где-то сзади. Они обернулись и увидели хорошенькую молодую балийку, идущую по тропе вслед за ними. На руках она держала малыша, а на голове у нее стояла большая корзина, которую она несла с легкостью, недоступной европейцам. Талия молодой женщины была тоже обвязана парчовой лентой, как будто она посещала храм. - Этот дедушка хитер, он не считает нужным долго ждать угощения и соблюдать правила приличия. Джейк ответил легким поклоном и словами приветствия: - Selamat sore, nyonya. Он имеет на это право. Ведь он король леса, а все остальные - его подданные. Молодая женщина улыбнулась, заслышав родную речь. - Он здесь и король, и отец, и дедушка, один в трех лицах. К тому же старейшина леса. Откуда вы прибыли? - С этими словами молодая островитянка повернулась к Эмбер, призывая и ее принять участие в разговоре. - Из Англии, - ответила Эмбер, пытаясь вспомнить тот же ответ на местном языке, как ее учил Кетут. - Dari Ingerris. Женщина захлопала в ладоши. - О, как прекрасно! Вы тоже говорите на нашем языке! Но я хочу попрактиковаться в английском. Вам понравились священные обезьяны? - Даже очень! Особенно мамы с малышами, вроде вон той, - и Эмбер указала на маленькую обезьянку, которая не успела спрятаться, в то время как большинство разбежались. - Да, малыши очаровательные. А у вас с господином есть дети? Эмбер почувствовала, что краснеет. Она уже привыкла, что местные жители интересовались составом ее семьи, но теперь этот вопрос задавался в присутствии Джейка. - О нет... - начала было она, но тут вмешался Джейк. - Пока нет, - сказал он с улыбкой. - Ведь это наш медовый месяц. После этого Эмбер пришлось выслушать целую тираду поздравлений и пожеланий долгого и плодотворного союза, а затем молодая островитянка принесла извинения и продолжила свой путь. - Для чего ты все это сказал? - зашипела Эмбер, когда они с Джейком остались одни. Он с удивлением на нее взглянул. - Здесь, на острове Бали, существует только два ответа на вопрос: "У вас есть дети?" Первый: "Да", второй: "Пока нет". Если просто ответить: "Нет", люди будут недоумевать. Единственной причиной отсутствия детей может быть лишь недавняя женитьба. Иначе тебя будут жалеть, и тот, кто спрашивал, почувствует себя неловко. Это примерно то же, как если бы в Англии на вопрос "Как поживаете?" ты стала бы жаловаться на плохое самочувствие. Ведь рассказывать об этом невежливо, даже если ты на самом деле чувствуешь себя отвратительно. Несмотря на его объяснения, Эмбер была раздражена бестактностью Джейка. - Возможно, тебе очень хочется считаться отцом семейства, но... - Что ты сказала? - Голос его стал резким, и Эмбер ощутила холодок внутри. - Ничего особенного. Честно, Джейк, я не имела в виду... Просто тетя сказала... - Обо мне? И о Вики? Наверное, Вики - его бывшая жена? - Ну да. Но я ничего... Я не имела в виду... - Расскажи мне все! - Выражение лица у него было отчужденным, но по резкому тону голоса чувствовалось, что Джейк старается подавить гнев. Когда это госпожа Фаррелл решила посвятить тебя в столь грустное воспоминание? - Джейк замолчал и тяжело вздохнул. Но, прежде чем Эмбер собралась с мыслями, чтобы ответить, он продолжил: - Можешь не отвечать, я и так знаю, что это было после моего телефонного звонка. Не буду гадать, какую чушь она несла, однако не сомневаюсь, что я фигурировал в качестве Синей Бороды или маркиза де Сада. Я" был уверен, что она постарается настроить тебя против моей персоны. Правда, я все-таки надеялся, что она не будет упоминать Вики. Он умолк, ожидая, что Эмбер что-нибудь скажет, но она молчала. - Ну, говори же! Что там твоя тетка наболтала? Или ты собираешься обвинить меня без суда и следствия? - И, поскольку Эмбер была в нерешительности, Джейк швырнул рюкзак на землю, срывая на нем злость. Что за чертовщина, Эмбер! Какую бы ерунду ни придумала эта ведьма, имею я право знать или нет? У медали две стороны, даже если и та и другая не очень привлекательны. Я не был примерным супругом, но поступки мои нельзя назвать бесчестными. Расскажи мне все, что она тебе наговорила. Джейк молча выслушал рассказ Эмбер. Когда она закончила, то с волнением стала ждать, что он теперь скажет. Однако, похоже, пришла его очередь молчать, и Эмбер была вынуждена подбодрить его своим вопросом: - Джейк, скажи, все это неправда? Может, мне не надо было принимать на веру ее слова? Но я не думаю, что тетя Белла будет сознательно лгать. Она говорила с такой уверенностью... - Что касается фактов, все изложено верно. - Он сел на грязную скамью, стоявшую у края тропинки. - Но все было иначе... До оглашения завещания старого Мэтью Белла Фаррелл и Саймон не сомневались в том, что основная доля наследства окажется в руках Саймона... Когда завещание огласили, я решил, что нам следует заключить нечто вроде договора, но они с ходу отвергли мое предложение. У них была уверенность в своих притязаниях, так как я не скрывал своего отношения к семейной жизни. - Он посмотрел на нее, как бы прося прощения. - К тому же Саймон был уже обручен с тобой. - Но не официально. - Потом Эмбер вспомнила, с какой поспешностью было объявлено в газетах об их помолвке. Тетя Белла так охотно на это пошла... И все равно ничего путного не вышло. - Думаю, что Саймон не сомневался в моем согласии стать его женой. - Я тоже так думаю. Однако их отношение ко мне крайне раздражало меня. И совершенно случайно получилось, что Вики за несколько дней до тех решающих событий подкинула мне козырную карту. Мы дружили с ней еще в колледже. Но, как ни странно, между нами ничего не было. Эмбер почувствовала прилив ревности, сменившийся облегчением, отчего она покраснела. - Ее изнасиловал мужчина, с которым она встречалась, а в результате оказалось, что она ждет ребенка. И она обратилась ко мне за помощью. - И ты решил на ней жениться? - В голосе Эмбер зазвучали неодобрительные нотки, которые ей не удалось скрыть. Жадность к деньгам не вписывалась в образ Джейка, как она его себе представляла. - Чтобы получить дедушкины деньги? Он отрицательно покачал головой. - Вовсе нет. Ты должна понять, Эмбер: это скорее была злая шутка. Мне ни к чему было вступать в "Фаррелл Тревел" - мое собственное дело тогда уже набирало обороты, и я не собирался от него отказываться. Но в то же время я, разумеется, нуждался в первоначальном капитале. Старый Мэтью обещал мне долю в своем бизнесе, и я рассчитывал, что Саймон выкупит у меня эту долю... Но дело обернулось таким образом, что я мог бы остаться ни с чем, если бы не женился и не заимел ребенка. Тут и подвернулась Вики, которая находилась в отчаянном положении и жаждала иметь хоть какого-нибудь отца для своего ребенка. Ее родители отличались строгим нравом, и она боялась, что ее выгонят из дома. - Джейк отшвырнул ногой скорлупу ореха, валявшуюся в пыли. - Мне казалось, что это гениальное решение проблемы. У меня по многим причинам вообще не было желания жениться. А идя таким путем, я становился наследником и смог бы забрать ту часть капитала, на какую претендовал. Саймон, разумеется, получил бы все остальное, а я хотел получить лишь то, что мне обещал старик. А потом, если бы мы с Вики не смогли жить вместе как муж и жена, мы спокойно разошлись бы через год и я бы обеспечил ее ребенка. Мы все это с ней обсудили. - Но получилось по-другому. Джейк оборвал листок со свисавшей над его головой ветки. - Да, вскоре после нашего венчания у Вики произошел выкидыш. Она была потрясена, и я не знал, как ее утешить. Вот тогда-то, Эмбер, я и понял, что нельзя играть судьбой другого человека. Если бы я был ее настоящим мужем, то мог бы окружить ее вниманием и заботой. Она же вбила себе в голову, что потерянный ею ребенок является свидетельством нашего настоящего брака. - Но это же смешно, Джейк! - Я-то понимал, но она не хотела меня слушать. Она начала пить и была на грани срыва. Под конец она решила, что ее спасет только официальный развод. Я не хотел расходиться с ней при таких обстоятельствах, но ее психиатр сказал мне, что ей станет легче, когда супружество уйдет в прошлое... - Джейк помолчал, затем потер глаза, словно желая избавиться от воспоминаний, вызванных рассказом. - Твоя тетя сказала, что я бросил Вики... Да, я ушел из нашей квартиры и оставил ее там. Но что я мог еще сделать? Выбросить ее на улицу? Я продолжал оплачивать ее проживание в этой квартире, но она тем не менее не хотела меня видеть. Вот я и ушел. Но воспоминания об этом меня преследуют. Эмбер захотелось его утешить, прикоснуться к нему, но, казалось, в эту минуту Джейк так далек от нее, как никогда прежде. - И что же ты сделал тогда? - спросила она. - Я имею в виду бизнес. Он пожал плечами. - Поступил так, как только и можно было поступить: взял взаймы, хотя моя фирма могла и прогореть. Но мы сумели выкрутиться. Я много работал, чтобы отвлечься от семейных проблем. Да у меня и не было другого выхода. Свой шанс получить наследство дедушки я утратил. И, честно говоря, был этому рад. Даже если б мне его преподнесли на тарелочке с голубой каемочкой, я бы отказался. Отказ от наследства представляется мне своего рода искуплением. Воспоминания наполнили его горечью. - Хочешь верь, хочешь не верь - мне не нужны эти деньги. Пусть Саймон забирает все, и я желаю ему счастья. Единственно, чего я не хочу, - это чтобы он испортил тебе жизнь так же, как я испортил ее Вики. Я не лгу. В воздухе повисло молчание. - Прости меня, - проговорила наконец Эмбер. - Я... я верю тебе. Затем, собравшись с духом, она продолжила: - Теперь я понимаю, почему ты был против моего замужества. И ты оказался прав: я бы не сделала Саймона счастливым, поэтому, наверное, твой опыт не был напрасным... Он взглянул ей в глаза, и на одно мгновение она смогла уловить в его взоре всю глубину печали, охватившей его душу. - Спасибо тебе. Тигровый Глаз, для меня это очень важно. Джейк потрепал ее по волосам, и, когда они шли назад в непринужденном молчании, у Эмбер возникло чувство, что только что произошло нечто важное для них обоих. Но что это было?

Глава 8

Прошло две недели, но Эмбер так и не уяснила для себя, что же это было. Они много времени проводили вместе, однако ощущение взаимной душевной близости больше не повторялось. Она жила сегодняшним днем, наслаждаясь экзотикой, и думала лишь о том, что через неделю закончится ее медовый месяц. А ей бы хотелось, чтобы он продолжался вечно... Как-то за завтраком Джейк сидел напротив нее и хмурил брови, читая письмо, которое только что принесли от портье. - Что за письмо, Джейк, из фирмы? - Да нет. - Он посмотрел на нее отсутствующим взглядом и отрицательно покачал головой. Но Эмбер не хотелось, чтобы его настроение повлияло на нее. Она зачерпнула ложку полюбившейся ей пикантной рисовой каши и произнесла: - Рада это слышать. Надеюсь, твои коллеги не будут беспокоить тебя во время твоего медового месяца. Если даже он и услышал ее шутливое замечание, то никак на него не прореагировал. Проходивший мимо официант, не разобрав слов Эмбер, остановился возле их стола. - Слушаю вас, госпожа Фаррелл. Не желаете ли еще чего-нибудь? Эмбер, улыбнувшись, отрицательно покачала головой, и официант ушел. Как странно все это, подумала она. Прошло всего две недели - и она завтракает вместе с человеком, которого прежде считала своим злейшим врагом. К тому же ее нисколько не тревожит, когда к ней обращаются как к его жене. За то время, что они провели вместе, Джейк Фаррелл стал частью ее жизни, словно бы они и в самом деле были женаты. Но, несмотря на привыкание друг к другу, она понимала, что теперь ей все труднее постичь причину его задумчивости. Эмбер взглянула на своего "мужа", который продолжал мрачно размышлять над прочитанным письмом. Почему он не уехал в Англию? Неужели из-за нее? Или есть другая причина? Она вздохнула: может, причина глубокой задумчивости Джейка в том, что он вспомнил о потерянном наследстве дедушки?.. Надо полагать, теперь он больше не сомневается в ее нежелании соединить свою судьбу с Саймоном. Тут Эмбер отметила про себя, что даже ни разу не подумала о своем бывшем женихе с тех самых пор, как Джейк Фаррелл вновь вторгся в ее жизнь и похитил ее медовый месяц. Саймон, тетя Белла, венчание - все это сейчас казалось таким далеким... Почему Джейк не оставляет ее, если у него нет никакого личного, корыстного интереса? Может, он полюбил ее?.. От этой мысли Эмбер даже покраснела. Такая возможность и прежде приходила ей в голову, но она заставляла себя не придавать значения своим догадкам. Просто ей хочется, чтоб было так: романтическое окружение и несомненная привлекательность самого Джейка, вот и все. Но ведь он дал ей понять, что нисколько ею не интересуется как женщиной. Джейк больше ни разу не пытался "приблизиться" к ней и даже не показывал виду, что страдает от этого. Казалось, он был неравнодушен к девушке-балийке, которая прохаживалась по пляжу, предлагая туристам саронги и бикини. Пока Эмбер плавала или загорала, Джейк сидел возле этой девушки, болтая с ней и смеясь... Вдруг каша показалась ей невкусной, и она отодвинула от себя тарелку. Я вовсе его не ревную, внушала она себе. И все же ей было досадно, что обитатели гостиницы, считая их молодоженами, жалели ее потому, что муж уже начал поглядывать по сторонам. Зачем он оказался таким непреклонным и строгим в отношении своего обещания не прикасаться к ней больше? Она и не предполагала, что так может быть... По правде говоря, иногда ей очень хотелось, чтобы он нарушил свое обещание... Особенно когда они вдвоем наблюдали закат солнца или когда танцевали в дискотеке под открытым небом... Если б он только протянул к ней руки!.. Но всякий раз ее желание оставалось без ответа. И хотя она была благодарна Джейку за то, что тот не усложнял их и без того сложного положения, временами ей хотелось, чтобы он услышал ее безмолвные призывы. Но он оставался глухим к ее молчаливым мольбам, а через неделю все закончится. Эмбер снова взглянула на Джейка. Письмо было упрятано в конверт и лежало рядом с его тарелкой. Он склонился над картой острова; его пальцы небрежно перебирали прядь волнистых темных волос. Джейк поднял голову, и их глаза встретились. В это мгновение будто туман рассеялся и вокруг стало ясно. Мысли ее посветлели, словно их озарило солнцем. Она поняла, что случилось то, чего она больше всего опасалась. Эмбер теперь знала, какие чувства вызывает у нее мужчина, сидящий напротив. Мужчина, который вовсе не муж ей и даже не любовник; и все же, все же нечто роковое возникло между ними. Это чувство прокралось в ее душу через потайную дверь в то время, как обычную дверь она держала на замке. Сомнения больше не было. Она влюбилась. - Я же говорил, что тебя будет тошнить, если ты переешь этой каши. Тигровый Глаз. Ты уж лучше воздержись, ведь нам предстоит ухабистая дорога после обеда. Я хотел тебе сообщить, что Кетут оставил нам приглашение посетить сегодня вечером его деревню по случаю храмового праздника. Но это довольно далеко, а здешние дороги оставляют желать лучшего. Помнишь, что случилось вчера: ты едва успела выскочить из машины... Эмбер изобразила на лице радость по поводу предстоящей поездки. Замечание Джейка подействовало на нее как ушат холодной воды. Хорошо еще, что он не понял истинной причины ее дурноты. Если бы все это не касалось лично ее, вероятно, она нашла бы даже занятным сложившееся положение. Если для него и перестала существовать их взаимная тяга друг к другу, то с ее стороны, напротив, влечение к нему усилилось. Только Джейку все это было до лампочки... - Это же замечательно; как любезно со стороны Кетута пригласить нас! воскликнула она. Каждый храм на острове Бали устраивал празднества, чтобы отметить годовщину своего основания, и красочные представления постоянно происходили то тут, то там. Но быть приглашенным на такое торжество в качестве гостя считалось особенно почетным и предвещало немало интересного. - Я надену новую шелковую блузу и серьги, которые купила в Селуке. Эмбер старалась своим щебетом заглушить тревогу, закравшуюся в ее сознание. - Я уверена, что буду чувствовать себя хорошо. Не знаю, что это на меня нашло вчера? Должно быть, это случилось потому, что мы отправились сразу после завтрака. Ведь я и раньше, с тех пор как приехала сюда, каждое утро съедала по две порции каши. Джейк поднял брови. - Ну и обжора! Как это тебе еще удается сохранять стройность, ума не приложу!.. Ей было приятно, что он все-таки обращает внимание на ее фигуру. Но радость тут же померкла, когда Джейк встал и помахал рукой двум женщинам, подходившим к гостинице. Эмбер не сразу узнала одну из них, но, когда они подошли ближе, смогла их разглядеть. Молодая девушка, с которой Джейк обычно болтал на пляже, была одета в нарядный саронг; белые цветы украшали длинные черные волосы. Вторая женщина была уже немолодой. Джейк явно их поджидал. - Selamat pagi, ibu, nona. - И хотя было ясно, что приветствие адресовано девушке, та в ответ только захихикала, а пожилая островитянка тоже произнесла приветственные слова: - Selamat pagi, ibu, tuan. - При этом ее лицо сморщилось от улыбки, обнажившей зубы красного цвета, словно обагренные кровью. Эмбер вздрогнула, хотя уже знала, что такой цвет бывает у зубов оттого, что пожилые островитянки жуют листья красного перца. Джейк обменялся еще несколькими фразами с балийками, а Эмбер в это время старалась получше рассмотреть девушку. Ее нежный облик говорил о том, что она еще совсем юная, однако пышные формы ее женственной фигуры и выразительные темные глаза свидетельствовали о зрелости этой красавицы. Она держала на голове плетеную корзину с таким изяществом, что невольно вызывала зависть у Эмбер. Может, девушка-балийка хочет продать им какой-нибудь товар? О чем это Джейк с ними разговаривает? Она расслышала свое имя, и обе женщины взглянули на нее и засмеялись. Эмбер заставила себя улыбнуться. Потом Джейк повернулся к ней. - Эмбер, извини, я плохо воспитан. Это Уайан - помнишь, мы видели ее на пляже? А это ее бабушка. Я пригласил их, и они любезно согласились прийти. - О... - Что за любезность со стороны такой странной пары? - подумала Эмбер. - Teuna kasul, - произнесла она. - Спасибо. Казалось, Джейк испытывает огромное удовольствие от их присутствия. - Эти дамы являются лучшими массажистками на острове, - пояснил он. - Что такое? - Эмбер была окончательно сбита с толку. Неужели он имеет в виду?.. Она, конечно, слышала о подобных вещах на Востоке, но здесь... Ее смущение было настолько очевидным, что Джейк рассмеялся. - Не пугайся. Тигровый Глаз, эти дамы не причинят тебе вреда. Побывать на острове и не попробовать балийский массаж - просто обидно. Ты так прекрасно будешь себя чувствовать, что легко обойдешься без сна сегодня ночью на празднике. Сначала Эмбер хотела все-таки отказаться, но затем поняла, что этим оскорбит обеих женщин. Улыбнувшись, она последовала за Джейком к их бунгало, собираясь потом, когда женщины уйдут, поговорить с ним. Как только они вошли в бунгало, Джейк придвинул диван к стене, и девушка расстелила посреди комнаты матрас, который принесла с собой в корзине. - Вся беда в том, что наша европейская кровать хороша для сна, но никак не годится для массажа: во-первых, она слишком мягкая, во-вторых, слишком высокая. Лучше всего делать массаж прямо на песке. Уайан и ее бабушка обычно так и поступают с туристами на пляже, но я подумал, что ты будешь стесняться. - Ты правильно подумал, - мрачно заметила Эмбер. Но ее раздражение, по-видимому, только развлекало Джейка. - Пусть начинают с тебя. - Это по-восточному. - Он развязал саронг и лег на матрас вниз лицом, положив голову на руки. - Да, кстати, - добавил он. Лица его не было видно, но в голосе звучали победные нотки. - Я бы хотел, чтобы моя жена поучилась у вас... - Что? - Но, прежде чем Эмбер успела возразить, он потянул ее к себе, и она оказалась возле его правого плеча. Бабушка заняла место напротив, а девушка - рядом. Посмеиваясь, молодая островитянка взяла Эмбер за руки и налила ей в ладони разогретое масло, которое тоже принесла с собой в корзине. Затем она налила масло и в свою ладонь и стала равномерно легкими движениями распределять целебное вещество по спине Джейка. Аромат кокоса, тропических цветов и специй наполнил комнату. Запах был сладким и пьянящим... Старая женщина взяла руки Эмбер в свои и положила их на спину Джейка; урок начался. Эмбер напрягала все душевные силы, чтобы прикосновение к блестящей коже Джейка не пробудило в ней тех чувств, которые она старательно хотела похоронить. Но, как ни странно, этого не произошло. Она увлеклась тем замысловатым узором, какой ее пальцы чертили на его смазанном маслом шелковистом теле. Старая островитянка обучала ее, и Эмбер, подражая движениям рук своего "инструктора" и согласуя их с теми, что делала Уайан по другую сторону распластавшегося тела Джейка, вошла во вкус. То, что девушка не говорила по-английски, уже не имело значения: ее руки были красноречивее всяких слов. Они разминали мускулатуру Джейка, и Эмбер, прикасаясь кончиками пальцев, прослеживала очертания его мускулов. Можно было подумать, что они ваяли широкие плечи и стройные бедра лежавшего перед ними мужчины. Страх перед его мускулистым телом покинул ее, на место страха пришло чувство эстетического наслаждения, словно перед нею было произведение искусства и ее руки принимали участие в его создании. Но вот пожилая женщина села на пол и подала знак, что сеанс массажа окончен, и только тогда Эмбер почувствовала усталость. Ее руки, особенно левая, здорово ослабли. А когда Джейк поднялся, чтобы накинуть саронг, и, словно великан среди лилипутов, вознесся над коленопреклоненными женщинами, Эмбер добровольно легла на матрас. Она не знала, довольна она или нет тем, что Джейк не будет принимать участия в ее массаже. Уайан сняла с руки часы и засекла время. Массаж Джейка продолжался целый час, однако, несмотря на это, обе массажистки были готовы, не отдыхая, приступить к новому сеансу. Эмбер почувствовала, как их сильные пальцы втирают душистое масло в ее кожу. Вздохнув, она отдалась во власть этих женщин. Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем они повернули ее на спину. Тут она увидела Джейка, лежавшего на диване с полузакрытыми глазами. Потом старая массажистка засмеялась и сказала ему что-то на своем языке. Эффект от ее слов был непредсказуем: Джейк побледнел и приподнялся. Затем начал задавать уйму вопросов на индонезийском языке. Голос его звучал требовательно. Старая островитянка отвечала спокойно, не прерывая ритма движения пальцев на животе Эмбер. Вдруг Джейк встал с дивана. - Прости меня, Эмбер, я кое-что вспомнил. Я зайду за тобой после ленча. Он вышел в спальню, и было слышно, как он там одевается. Затем Джейк покинул бунгало. Ну и ладно, потом он ей расскажет; наверное, ничего особенного не случилось... И Эмбер вновь погрузилась в полудрему. Но Джейк не вернулся и в час дня. Даже Кетут, не слишком пунктуальный, как и большинство островитян, забеспокоился. - Может, я лучше ехать деревня? - нерешительно предложил он. Господин Фаррелл вас везти сам, потом. Эмбер взглянула на часы. - Думаю, да, вы можете ехать... Правда, господин Фаррелл говорил, что плохо знает дорогу. Боже мой! - Она снова взглянула на часы. - Когда же он вернется?.. К сожалению, я даже не знаю, куда он пошел. - Он звонить бизнес? Важный дела, может? Господин Фаррелл много бизнес Индонезия. - Неужели? Я думаю, так оно и есть. - Эмбер испытывала неловкость оттого, что этот маленький балиец знает больше о ее так называемом "муже", чем она сама. Но слова Кетута напомнили ей о письме... - Ну конечно, это, должно быть, то письмо... - Она рассказала Кетуту о письме, которое Джейк получил во время завтрака. - Он выглядел таким озабоченным. Мне кажется, что и старая массажистка сообщила ему что-то нехорошее. Кетут замотал головой. - Нет, это нет правда. Что старый женщина знать про бизнес? Господин Фаррелл вспомнить письмо про бизнес. - Да, пожалуй, вы правы. Послушайте, Кетут, когда вам необходимо вернуться в деревню? Он пожал плечами, как поступают все балийцы, когда разговор заходит о времени. - Может, два, может, три час. Вы понимать, моя много делать деревня. Жена... - О, мы не должны вас задерживать! - Вдруг ее осенило: - Послушайте, Кетут, почему бы вам не подождать возле стола портье? А я пойду в бунгало, может, Джейк оставил мне записку. Если же его не будет к двум часам, поезжайте один. Но я надеюсь, что он вернется к этому времени. Сама она не очень верила своим словам. По пути Эмбер вспоминала, что они с Джейком делали, когда после завтрака вернулись в бунгало с двумя массажистками. Ей припомнилось, что он небрежно бросил на стол у окна карту. Только ли карту? Или еще что-нибудь?.. - Не припоминаю, чтобы он взял письмо с собой, - пробормотала она про себя. И если это загадочное письмо лежит на том же месте, возможно, оно прольет свет на неожиданный уход Джейка. Конечно, нехорошо читать чужие письма, но в данном случае она чувствовала, что должна это сделать. ...уж не знаю, как тебе это пришло в голову, но, думаю, ты прав в отношении моего сына и его подруги детства. Разумеется, он пребывает в печали, но мне кажется, что его утешает Сандра... Пусть я буду старым циником, однако меня нисколько не удивит, если в ближайшее время в нашей семье сыграют еще одну свадьбу. В случае, если это произойдет, я желаю им счастья, а моей дорогой женушке останется только, стиснув зубы, смириться. Не могу себе простить, что так мало уделял внимания отношениям Саймона и Эмбер. Мне следовало убедиться в том, что они действительно любят друг друга, а не идут на поводу у Беллы. Она, разумеется, желала им добра, но моя жена склонна видеть все в розовом свете, а не так, как оно есть на самом деле. Спасибо тебе за намек и за подтверждение твоего отношения к деньгам старого черта. Ты и впрямь благородный человек, Джейк. И если так все и получится и Саймон унаследует весь бизнес, то будет легче уговорить Беллу пересмотреть свое отношение к Эмбер. Белла уже пошла на попятную. Она ведь любит свою племянницу, несмотря на все ее выходки. Ты уж сам реши, сообщить ли все это Эмбер или нет. Позаботься о ней вместо меня. Я признателен тебе за то, что ты полетел на остров и лично принял участие во всем этом деле. В конце письма стояла подпись - "Боб Фаррелл". Эмбер в недоумении глядела на исписанные страницы, стараясь вникнуть в суть прочитанного. Значит, это дядя Боб сообщил Джейку о ее местонахождении? Раньше такое не приходило ей в голову, хотя теперь она поняла, что это вполне естественно для тех, кто доверял Джейку... Ее дядя доверял Джейку... И поэтому, вероятно, Джейк и поведал ему, что его больше не интересуют богатства дедушки Мэтью. А дядя в свою очередь похвалил Джейка за его благородство. Ей бы следовало гордиться тем, что она инстинктивно чувствовала, каким порядочным человеком был Джейк, но почему-то ее охватила паника. Он не сказал ей о письме дяди, хотя понимает, как важна для нее такая новость. Сидел напротив, читал письмо и ничего ей не сказал... Теперь же вообще куда-то запропастился... Это ее беспокоило. Прав был Кетут: похоже, исчезновение Джейка связано с письмом, а не с тем, что сказала старая массажистка. Однако, если все дело в письме, тогда в чем же заключается тайна? И почему Джейк не возвращается? Страшное подозрение закралось в ее душу. Она стала перечитывать письмо, "... меня нисколько не удивит, если в ближайшее время в нашей семье сыграют еще одну свадьбу..." Что все это значит? Неужели она ошиблась в Джейке? Что, если он водит за нос и ее и дядю, а сам использует ситуацию, чтобы получить дедушкино наследство? Вдруг она поняла из текста письма, что планы его могут рухнуть. А что, если он вообще не вернется?

Глава 9

- О, Джейк! - Эмбер чуть было не кинулась ему на шею, когда он вошел. - Я так рада, что ты вернулся! Где ты был? Я очень беспокоилась. Он взглянул на нее с удивлением. - Мне приятно, что ты обо мне беспокоишься, Тигровый Глаз. - Джейк погладил ее по голове. - Я не думал, что задержусь. Отчего ты так волнуешься? Что-нибудь случилось? - Нет, ничего. - Эмбер украдкой обернулась и посмотрела на письмо, которое успела спрятать в конверт. Она чувствовала себя неловко. Не могла же она признаться, что прочла письмо и подумала, что он отправился в Англию, чтобы испортить еще одно венчание. Чем больше она об этом думала, тем невероятнее казалось ей такое предположение. - Я беспокоилась, что мы не попадем на торжество, - произнесла она наконец. - Кетут хотел бы отправиться пораньше, иначе его жена будет недовольна. А я не знала, куда ты пошел... В самом деле, что сказала тебе старая женщина? Но Джейк, как ни странно, не собирался сообщать ей о причине столь поспешного ухода. - Что? Какое это имеет значение? Я никогда не встречал эту старую каргу прежде, только ее внучку. Ты, Тигровый Глаз, дремала. Тебе, наверное, что-нибудь приснилось. Ладно, поехали, или как? Эмбер была уверена, что Джейк что-то от нее скрывает, но она решила не вступать с ним в спор. Когда они шли к гостинице, чтобы встретиться с Кетутом, у нее возникло странное чувство опустошенности. Ее тревожили мысли о письме. Приятно было сознавать, что дядя по-прежнему на ее стороне. Но в чем же все-таки заключается роль Джейка? В конце письма дядя благодарил Джейка за то, что он прилетел на остров... Значит, это дядя пригласил Джейка?.. Однако в душе Эмбер лелеяла надежду на то, что он здесь совсем по другой причине... Предвкушение участия в красочном празднике отодвинуло на время ее тревогу. Эмбер впервые ехала вместе с Джейком в грузовичке Кетута. Прежде они путешествовали вдвоем в арендованном автомобиле. Джейк в качестве пассажира отличался от Джейка-водителя. Прежде всего он чувствовал себя непринужденно, так как ему не надо было то и дело вздрагивать, сидя за рулем, когда машина подпрыгивала на ухабах местных дорог. Он не напрягался так, как это бывало, когда сам вел машину. Теперь Джейк рассказывал ей занятные истории о людях и местах, мимо которых они проезжали. Он стал как бы более внимательным по отношению к ней... От резких поворотов маленького грузовичка Эмбер то и дело бросало из стороны в сторону, и она невольно прижималась к Джейку. Он не отодвигался, а его рука заботливо обнимала ее плечо. Чувство успокоения затеплилось в душе Эмбер, словно бы он прочел ее мысли и хотел умерить тревогу и утишить ее печаль. Но она решила не предаваться радости, ведь такого рода отношение с его стороны могло быть всего лишь проявлением дружеского участия. Так сидела она, затаив дыхание, согретая теплом его тела. Когда же она подняла голову и взглянула ему в лицо, он улыбался и в его глазах светилась нежность. Сердце ее замерло... Неужели это начало чего-то большого? Так бывает, когда на ледяной сосульке появляется капля воды и потом наступает весна. Теперь они ехали через бамбуковый лес, и кругом ничего не было видно, кроме зарослей бамбука. Однако дорога шла уступами, поднимаясь круто вверх, и воздух становился прохладнее. Эмбер накинула на плечи второй саронг, который захватила с собой по настоянию Джейка. - Мы приближаемся к вулкану? - спросила она. Джейк отрицательно покачал головой. - Не совсем; это не Батур. Мы двигаемся в направлении к Пенелокану, что в переводе означает "Смотровая площадка". Ты сама поймешь, отчего такое название, когда мы туда приедем. Через несколько минут лес расступился, и они остановились у края дороги. Эмбер вышла из грузовичка вслед за Джейком, и то, что она увидела, поразило ее. Они стояли на краю кратера огромного потухшего вулкана. Раскинувшаяся перед ними туманная долина походила на сказочную страну. Из уснувшего кратера вырастала другая гора, из вершины которой поднимались вверх кольца дыма. Монт-Батур - "гора в горе". А у ее подножия, подобно серебристому стеклу, лежало озеро. - О, Джейк!.. Как прекрасно! Даже больно смотреть на эту красоту! Картина была расцвечена мягкими, но в то же время ярко сияющими красками, словно сам воздух, пропускающий цветовые лучи через себя, состоял из какого-то иного вещества. - Это место кто-то назвал "Вершиной мира", - сообщил Джейк взволнованным голосом. - Мне тоже всегда хотелось так назвать этот вулкан: чистое, не тронутое человеком пространство вокруг... Разумеется, это не совсем так, но вид волшебный. Заглянув в глубину кратера, Эмбер будто прикоснулась к волшебству. - О Боже мой! - простонала она. - Скоро ли мы приедем? - У нее уже был опыт путешествий по дорогам Бали, но эта, вблизи деревни Кетута, была особенно тряской. По сравнению с нею все остальные дороги острова можно было назвать идеальными. Даже видавший виды грузовичок Кетута полз тут как улитка. И хотя Джейк уверял Эмбер, что они скоро прибудут на место, ей казалось, что это никогда не произойдет. И все же, проехав наконец каменные ворота, они через несколько минут уже катили по главной улице деревни. В глаза бросалось необычайное оживление, царившее среди всех ее жителей. По обе стороны дороги молодые женщины и девушки устанавливали палатки, в которых раскладывали припасы съестного. Когда вновь прибывшие проезжали мимо храма, Эмбер заметила, что на каждое скульптурное изображение с львиной головой, охранявшее вход в храм, был надет саронг из клетчатой ткани, над скульптурой был раскрыт красный зонтик, а за уши были воткнуты белые восковые цветы. Так деревня готовилась к торжествам. Лишь только они вышли из грузовичка, как Кетут с гордостью представил Эмбер двоих братьев, которые кланялись ей и улыбались. Остальные жители деревни обступили прибывших со всех сторон, и Эмбер почувствовала, что их принимают как почетных гостей. Но тут к Кетуту подошла трехлетняя девочка оказалось, что это его дочь, - и, взяв отца за руку, повела всех в дом. Сияющий Кетут стал знакомить гостей с остальными родственниками. Все в усадьбе Кетута свидетельствовало о том, что он является важной персоной в своей деревне. Во дворе, за изгородью, стояло несколько сооружений, в которых размещались кухня, ванная и спальни. Еще одно сооружение, с резными колоннами, представляло собою амбар для хранения риса и было украшено изображениями в честь духов риса. В углу двора находилась семейная молельня, построенная как маленький храм. Это миниатюрное строение было тоже убрано по-праздничному, и перед входом в молельню лежали дары в виде фруктов, цветов и угощения из риса. Жена Кетута, Маде, приветствовала гостей на ломаном английском и представила своих детей: двоих сыновей, трехлетнюю дочь и малышку, которую держала на руках. Эмбер тут же похвалила всех ребятишек, за что в награду получила застенчивую улыбку хозяйки. - Мой жена плохо говорить по-английски, - заметил Кетут. - Но очень рад, вы приехать. Он показать ваш комната. Вы будет хорошо мой дом. Он маленький, нет как гостиница. - Кетут умолк, оглядывая с гордостью свое жилище. - Мой очень хороший кровать, английский кровать, очень хороший для иностранный. Нет как наш кровать. Страшное подозрение закралось в душу Эмбер. - Джейк... Но ее кавалер, казалось, не хотел прислушиваться к ее протестующему шепоту: он решительно повел Эмбер к одному из маленьких сооружений. - Selatal oaune, - сказала Маде, открывая бамбуковую дверь и приглашая гостей войти. - Пожаловать добро. Этот спальня, тот ванна... Она указала на небольшую хижину в конце двора. - Он там. В "спальне" не было окон, и Эмбер не сразу разглядела обстановку. Когда ее глаза привыкли к полумраку, ее охватила паника. Почти все пространство "спальни" занимала огромная кровать с латунными набалдашниками, похожая на те, что, как правило, стояли в британских особняках времен королевы Виктории. Одна двуспальная кровать! За ее спиной Джейк горячо благодарил хозяйку за заботу, и Эмбер понимала, что ей следует присоединиться к нему. Но она словно лишилась дара речи и молча ждала, пока они с Джейком не остались одни. Когда же она наконец заговорила, голос ее звучал как-то странно даже для нее самой. - Неужели у них нет больше комнат? Мы ведь не можем спать здесь вдвоем, прошипела она. - Боюсь, нам придется так и сделать; говори, пожалуйста, потише: эти стены сделаны из плетенки. Кетут гордится этой кроватью. Бог знает, где он ее раздобыл, но я думаю, что это - фамильная реликвия. Если мы от нее откажемся, он будет оскорблен. Эмбер посмотрела на Джейка с отчаянием, но тот улыбался. Он относился с юмором к создавшемуся положению. Возможно, ему и смешно, но каково ей?.. Она сжала кулачки. - В таком случае, Джейк, ты должен ему все объяснить! Это ты виноват в том, что нас считают мужем и женой... Она запнулась, озираясь по сторонам и не зная, что еще сказать. Она не может и не будет спать с Джейком в одной постели! Это уж точно! И почему все это происходит именно теперь, когда его отношение к ней стало поистине родственным? - Ты должен что-нибудь придумать, какой-нибудь предлог, - продолжала она. - Должна ведь у них быть еще одна комната. Он покачал головой. - Балийцы не ищут уединения. Возможно, есть еще одна спальня для Кетута и Маде, все остальное семейство спит просто во дворе. Сегодня они вообще не будут спать. Правда, есть один выход из положения. - Джейк выразительно взглянул на нее. - Все зависит от тебя. Женщины в определенный период спят отдельно от своих мужей; для этой цели существует специальная хижина. Эмбер вздохнула с облегчением, хотя одновременно почувствовала и разочарование. - Тогда все в порядке, мы скажем им... - Однако все не так просто: при подобных обстоятельствах ты не сможешь войти в храм и даже приблизиться к тому месту, куда приносят дары. Одним словом, мне придется отвезти тебя назад в гостиницу. Женщины в это время считаются нечистыми, и им строго запрещается приближаться к святыням. Разве ты не видела объявлений на здании храма? - О! - Теперь она вспомнила, что действительно ей на глаза попадались такие объявления. Она еще смеялась над забавным стилем изложения запрета, но, так как к ней самой все это не имело отношения, тут же забыла о них. Эмбер нахмурилась: тайная коварная мысль промелькнула в ее голове, но, прежде чем она успела поразмышлять над ней, мысль улетучилась. - Неужели это так ужасно, Эмбер? Ведь мы же не в первый раз будем спать вместе. - Прежде Джейк никогда не упоминал о той ночи на лесной прогалине, и Эмбер взглянула на него, смягчившись под воздействием его нежного голоса. Он страстно продолжал: - Эмбер, я дал тебе время, но я не могу ждать вечно... Я люблю тебя, и мне кажется, что и ты неравнодушна ко мне... Она глядела на него, не в состоянии поверить, что слышит слова, о которых мечтала. Будто сам земной шар сбросил маску и показал свое настоящее лицо. Все стало другим... Она ошибалась, полагая, что понимает его, на самом же деле пребывала в полном неведении. Джейк взял Эмбер за подбородок и поднял ее лицо так, что она была вынуждена взглянуть ему в глаза. - Тебе нечего бояться. Тигровый Глаз. Мы будем спать здесь, и я тебя не трону даже пальцем. Я хочу совсем другого - хочу любить тебя, и ты тоже этого хочешь. - Да, - вырвалось откуда-то из глубин ее существа. Все так странно... Вдруг опять какая-нибудь ошибка? - Но, Джейк... - Никаких больше "но", моя любовь. - Он наклонился и нежно поцеловал ее, отчего в груди у нее загорелся всепоглощающий огонь. - То, что случилось с нами там, на лесной прогалине, важнее всякой женитьбы. Ты принадлежишь мне, и я тебя никуда не отпущу, никогда. Мы вернемся в Англию и поженимся по всем правилам. Если достанем регистрационную лицензию, то сможем пожениться через два дня. Но ничего не имеет такого значения для нас обоих, как сегодняшняя ночь. - Выйти за тебя замуж... Я не понимаю. - (Хотя на самом деле его слова были простыми и понятными.) - О, Джейк, ты уверен, что хочешь жениться? Ты говорил, что никогда больше не женишься. Ты говорил... - Я знаю, что я говорил: одни глупости. Я тоже, как и ты, испытывал страх, но теперь все позади. - Он стал покрывать ее лицо страстными поцелуями, сжимая ее тело так крепко, что она едва дышала. - Любимая, милая моя, - шептал он, зарывшись лицом в ее волосы, и она чувствовала на шее его горячее дыхание. - Ведь это пытка: быть рядом с тобой и не сметь прикоснуться к тебе. Они сели на кровать, но под тяжестью их тел пружины старой кровати стали издавать такие невероятно громкие звуки, что влюбленные, как дети, которых застали за недозволенными шалостями, отшатнулись друг от друга. - Теперь ты понимаешь, что это значит? - спросила Эмбер, задыхаясь от смеха. - Невозможно... - Ну нет уж! Если ты думаешь, что опять от меня отделаешься, лучше передумай. Ты недооцениваешь мою сообразительность и степень моего отчаяния. - Джейк изобразил на своем лице мелодраматическую ухмылку. - Пусть ты сейчас от меня ускользнула, подождем до рассвета, и ты будешь моей! Только моей! Он притянул Эмбер к себе, покрывая ее лицо поцелуями. Через несколько минут вернулась Маде с малышкой на руках, и Эмбер обрадовалась, что их с Джейком порыв безудержной страсти не получил продолжения. - Маде спрашивает, не хочешь ли ты принять участие вместе с другими женщинами в приготовлении даров, - перевел Джейк. - Она поможет тебе переодеться в подобающий костюм. - Эмбер было замялась, но он подтолкнул ее, приговаривая: - Давай, давай. Тигровый Глаз. Мы с тобой еще увидимся. - В голосе его звучали многообещающие нотки, и она ощутила дрожь предвкушения, пробежавшую вдоль позвоночника. Эмбер пошла вслед за Маде, чувствуя себя невероятно счастливой в обществе этой грациозной островитянки, несмотря на невозможность объясниться на одном из двух языков. Эмбер очень хотелось поделиться с Маде своей радостью. То, что произошло в маленькой хижине, казалось теперь сном... Но, даже если бы они и могли объясниться на каком-нибудь языке, как расскажешь Маде о том, что случилось? Ведь та и так считала их мужем и женой. Женщины улыбались друг другу и общались жестами. Вскоре Эмбер стала играть с малышкой, в то время как все принялись за работу. Даже трехлетняя Ниоман украшала цветами рисовые пирожные для духов храма. Кетут, мальчики и Джейк ушли из дому. Маде кое-как объяснила Эмбер, что они пошли вместе со всеми мужчинами деревни смотреть петушиные бои. До Эмбер доносились их возбужденные возгласы, но ей не хотелось присоединяться к зрителям этого жестокого представления - она предпочла наблюдать за традиционным украшением священных даров. Кроме того, там, среди мужчин, она чувствовала бы себя не - в своей тарелке. Местные женщины не проявляли интереса к мужским забавам. Наконец все было готово, и Маде пригласила Эмбер в гостевую спальню, чтобы помочь ей переодеться, опоясаться широкой шалью и украсить волосы цветами. Казалось, рыжие волосы Эмбер приводили в восторг островитянку, когда она вплетала в них восковые цветы. Вдруг Маде пришло в голову нечто важное: - Вы нет это... - и она указала на низ живота Эмбер. - Время Луна, все женщины, вы нет теперь? Эмбер покраснела, заверяя хозяйку, что все в порядке. И вновь, как это уже бывало, тень смутного подозрения замельтешила в ее мозгу... И куда-то скрылась. Мужчины вернулись и пошли умыться и переодеться. Джейк появился в праздничном саронге и в головном уборе. Все женщины в доме защебетали вокруг него, словно стая колибри вокруг ястреба. Сердце Эмбер наполнилось гордостью, и она сразу поняла по его взгляду, что ее туалет тоже пришелся ему по вкусу. Но они не могли уединиться. Празднество набирало обороты, появились молящиеся, и женщины понесли к храму дары на головах, Трехлетней Ниоман поручили заботу о гостях, и девочка отнеслась к своим обязанностям весьма серьезно: держась за подол саронга, она водила Эмбер и Джейка вокруг храма. Ритуал приношения даров был простым и дружелюбным - совсем не таким, как Эмбер представляла себе. По прибытии всех приносящих дары процессия направилась внутрь храма. И там все женщины, даже пожилые, закружились в священном танце, а прекрасные дары из фруктов и цветов подносились к изображениям богов. Каждый член общины был орошен святой водой и получил благословение в виде нескольких зерен риса, вдавленных в лоб и щеку. Между тем сгущались сумерки, и насыщенный ароматом цветов и ладана воздух наполнился звуками колокольчиков - в торжества включился местный оркестр. Вокруг храма толпился народ: люди закусывали, болтали с соседями и смеялись. Но вдруг, будто по какому-то таинственному сигналу, жители деревни стали собираться в углу двора вокруг оркестра. Дети, появившиеся неизвестно откуда, заняли первые ряды, а Ниоман вытащила гостей на самое почетное место - впереди всех. Толпа застыла в ожидании. И вот начались танцы. Первым исполняли женственный балийский танец легонг. Джейк шепнул на ухо Эмбер, что его танцует самая знаменитая на острове труппа. Эмбер еще на прошлой неделе обратила внимание в гостинице на грациозных танцовщиц. И хотя их танцы были профессиональными, сущность их оставалась истинно народной. Великолепные парчовые костюмы обтягивали стройный стан танцовщиц. Зрелище было на грани волшебства. Глаза Эмбер, как и других зрителей, упивались действом, которое в сочетании с музыкой затрагивало сердца всех. А когда звуки оркестра стихли и танцовщицы, словно бабочки, упорхнули и скрылись в тропической ночи, Эмбер почудилось, что ее вернули из сказки к реальной жизни. Танцы кончились, но празднество продол-г жалось. Все жители деревни собрались вокруг белого экрана - вроде тех, на которых показывают кинофильмы. Эмбер испытала некоторое разочарование при виде столь современного предмета, как экран. - А что будет теперь? - спросила она сонным шепотом у Джейка. Какой-нибудь фильм? - Не совсем, соня. Это кукольный театр теней. Мы немножко посмотрим, а потом смоемся. - А на нас не обидятся? Мне бы не хотелось кого-либо здесь огорчить. - Но ее голова становилась все тяжелее и наконец склонилась на его плечо. Он заговорил нежным голосом: - Не беспокойся. Тигровый Глаз. Это представление будет продолжаться до утра, и никто не заметит, как мы уйдем. Балийцы приходят в восторг от этого зрелища, я же через час засыпаю. А ты уже сейчас наполовину спишь. В течение нескольких минут Эмбер понаблюдала за перемещением кукольных теней по экрану, потом ее стало неумолимо клонить в сон. Джейк взял ее за руку и повел меж столпившихся зрителей. Они незаметно выбрались из круга пылающих факелов в бархатную тьму тропической ночи. Небо было безлунным, но Джейк уверенно вел ее по узкой тропинке. Эмбер доверчиво шла за ним в кромешной тьме. Вдруг он остановился и обнял ее. - Я люблю тебя, Эмбер, и хочу, чтобы мы этой ночью были вместе. Ей показалось, что усталость слетела с нее, точно покрывало. - Джейк, мы не можем! Эта ужасная кровать! Сбежится вся деревня. Надо потерпеть... Он покачал головой. Его близость, горячее дыхание, "которое было жарче тропической ночи, его нежность... - Я уже терпел, но больше не могу. К тому же зачем нам кровать? У нас ведь и прежде ее не было... Услышав эти слова, Эмбер стала озираться по сторонам и поняла, что они находятся вовсе не на пути к жилищу Кетута. Они оказались в темной кокосовой роще, среди шорохов и шепота ночи. Взяв Эмбер за руку, Джейк подвел ее к высокой пальме и повернул лицом к себе. Сердце Эмбер бешено забилось, от волнения перехватило дыхание. Ее глаза постепенно привыкли к темноте. Джейк проговорил: - На этом острове до прихода голландцев женщины ходили с открытой грудью. Помнишь картины на выставке в Убуде? Тебе идет твой саронг, но теперь я хочу видеть тебя без него. - (Она неуверенно подняла руки к застежке.) Нет, разреши мне. - Эмбер стояла молча в то время, как Джейк осторожно расстегивал пуговицы. Теперь ее блуза свободно болталась на плечах, и она видела впотьмах свою белую грудь. - Сбрось блузку, Эмбер. Пожав плечами, она сняла шелковую блузку и теперь стояла перед ним с обнаженной грудью. Прохлада ночного воздуха ласкала ее разгоряченную кожу, и внезапное чувство свободы окрылило сердце. Именно о такой свободе она мечтала и неосознанно ждала ее. Ждала целый месяц, с той самой ночи на лесной прогалине... И даже раньше: в глубине души она ждала с того самого мгновения, когда Джейк впервые поцеловал ее, пробудив женщину в пятнадцатилетней девочке. Тогда она и стала принадлежать ему, и вот он пришел и предъявил свои права на нее. Он снимал свой саронг... Как и у всех балийцев, под саронгом на нем ничего не было. - Джейк, - прошептала Эмбер, протягивая к нему руки. - О, Джейк... Я люблю тебя! Я так хочу быть с тобой! - И я тебя люблю. - Он обнял ее, и она почувствовала, как ее саронг падает на землю. Их обнаженные тела разделяла лишь узкая полоска ткани на ее бедрах. Встав на колени, Джейк стянул с нее бикини, и она тоже опустилась на колени. Губы их встретились, и прохладная земля предоставила им свое мягкое ложе. Казалось, прошлое и настоящее переплелись, как ветви кокосовых пальм смешались в ее воображении с ветвями деревьев ее далекой родины. Но тогда, месяц назад, она была точно во сне, теперь же все было наяву. Всеми фибрами тела и души она наслаждалась близостью Джейка, прикосновением его рук. А ее пальцы изучали пути земной радости на влажной коже его тела. Торс Джейка темным облаком заслонил от нее ночное небо. Их соединила взаимная страсть, о которой она всегда догадывалась и которой всегда страшилась. Но теперь их тела слились, и радостный крик вырвался из ее груди.

Глава 10

Потом они лежали молча. - Вставай, моя любимая, - произнес Джейк через некоторое время. Если мы здесь останемся, то непременно заснем. Мне бы не хотелось огорчать Кетута: ведь он подумает, что нам не нравится его кровать. - Эмбер встала и последовала за Джейком, вспоминая ту, другую ночь, проведенную в лесу. Печальную память заглушала радость, пульсирующая во всем ее теле. Трубные звуки оркестра и заунывный голос чтеца, сопровождающий кукольный спектакль теней, доносились до их слуха, когда они осторожно опустились на певучий матрас викторианской кровати. - Спокойной ночи, Эмбер, - проговорил Джейк, положив руку на ее бедро, и через несколько минут она услышала его глубокое равномерное дыхание. Но сама не могла уснуть. Лежа в полумраке спальни, она перебирала мысли, накопившиеся в голове, в которых не могла разобраться. В памяти всплыли слова Джейка: "Разве ты не видела объявлений..." И еще напоминание Маде, которая смущенно указала на ее живот. Эмбер пробыла на острове более трех недель. И все это время объявления в храме не имели к ней никакого отношения. Более трех недель!.. Если припомнить числа, напрашивается только один вывод: у нее задержка. Но, как ни странно, ее не встревожила эта мысль - напротив, она ощутила успокоение, словно справедливость одержала победу. И еще она была благодарна своему телу за то, что оно не выдало эту тайну прежде времени. Лишь теперь Эмбер точно знала причину задержки. Ни переживания, ни усталость, ни смена климата не могли быть причиной. Она была уверена, что лишь одно обстоятельство играет решающую роль, а именно: она ждет ребенка от Джейка. Утром она проснулась с этой пугающей и в то же время радостной мыслью. И вместе с тем появился страх. После всех переживаний, выпавших на долю Джейка в связи с его первой женитьбой, будет ли он рад принять на себя ответственность за судьбу ребенка, который появится на свет чуть ли не сразу после того, как они поженятся? Она обязана сообщить ему о своей новости теперь же. На помощь ей пришли следующие события: когда они возвращались в гостиницу, Кетут остановил грузовичок и подобрал группу молодых женщин. Эмбер взглянула на Джейка, не будет ли он возражать: Все шесть пассажирок, кроме одной, были с детьми. Однако тревога была напрасной. Подвинувшись ближе к ней, чтобы освободить место для новых пассажиров, Джейк улыбнулся и сказал что-то по-индонезийски. Что он сказал, Эмбер не поняла, но слова его вызвали взрыв хохота среди женщин, и одна из них передала ему на руки толстенького малыша, одетого в модную рубашку, с бейсболкой на голове, но без штанишек. Очевидно, Джейк не имел опыта общения с такими малышами, но он явно хотел научиться этому. Когда же ребенок, еще не умеющий контролировать свои желания, помочился и вся компания во главе с матерью разразилась громким смехом, Джейк продолжал добродушно улыбаться. - Им надевают вроде бы бамперсы, или как их там? - спросил он у Эмбер, торопливо передавая малыша матери. - Или они хотя бы как-то предупреждали... - Как бы ты хотел, чтобы они предупреждали? Чтобы у малыша на макушке красный сигнал зажигался? - Эмбер пыталась шутить. - Ты меня просто удивляешь. Я и не предполагала, что тебя могут интересовать маленькие дети. - Я и сам этого не предполагал, мадам Фаррелл, - проговорил он с усмешкой, вытирая носовым платком промокшую ткань одежды. - Но я подумал, что мне, пожалуй, уже пора привыкать к подобным ситуациям. Ведь мы с тобой не принимали никаких мер предосторожности... В любой момент я могу стать папашей. - Ты употребляешь будущее время, а надо бы прошедшее, - заметила она и ужаснулась своим словам, потому что он ничего ей не ответил. - Я поняла это прошлой ночью, Джейк. Но я не решалась тебе сообщить. Ты не против? Он долго молчал, и Эмбер стала ругать себя за то, что слишком рано открылась ему. Надо было подождать. Но вот он заговорил, и сомнения исчезли: - Это обстоятельство придает моей женитьбе на тебе еще большую прелесть, - нежно произнес он. С этими словами Джейк прикоснулся к ее талии. - А ты сама, что ты чувствуешь? Тебе не кажется, что ты оказалась... в ловушке? - О нет! - Наоборот, ей казалось, что она парит в воздухе. - Ах, Джейк, я всегда мечтала о детях. Даже до того... А иметь твоего ребенка... - Она засмеялась счастливым смехом и, протянув руку, позволила одному из малышей ухватить ее за палец. - Я беспокоилась, как ты на это посмотришь. Но если ты тоже доволен... это просто чудо! Я надеюсь, мальчик будет похож на тебя. На мгновение холод сковал сердце Эмбер. Чудо... Все так молниеносно изменилось, что казалось нереальным. Тут пухленький малыш крепко сжал ей палец, и набежавшая на ее сознание туча рассеялась. Все это правда; правда и то, что в ней зародилась новая жизнь. Сердце ее прыгало от счастья. - Analc canuc, - пробормотала Эмбер. Прекрасное дитя. - И хотя мать малыша была польщена, слова Эмбер относились не к ее мальчику. Следующие несколько дней промелькнули, будто сладкий сон. И когда до отъезда оставался всего один день, Эмбер поняла, что им не хватит времени, чтобы реализовать все свои планы. - Мы еще не видели, как балийцы кремируют своих усопших, - заметила она. Джейк рассказывал ей о торжественной церемонии, какую устраивают островитяне, освобождая от бренного тела душу умерших родственников. - А ты еще хотел купить картину, из тех, что мы видели в Убуде. - Давай купим сегодня, - предложил Джейк. Эмбер покачала, головой. - Нет, я не могу, я обещала Маде пойти с ней в храм. - Оказывается, Кетут, узнав об их тайне, настаивал, чтобы его жена и Эмбер отправились в храм с дарами ради благополучия и здравия не рожденного еще младенца. - Я обещала встретиться с ней сегодня утром. - В таком случае ты пойдешь в храм, а я поеду в Убуд. В этой церемонии принимают участие только женщины, и я не хочу вам мешать. Встретимся во второй половине дня. Вопрос был решен, несмотря на то что ей не хотелось расставаться с Джейком в их последний день на острове. Эмбер пожелала ему счастливого пути и осталась ждать Кетута, который должен был за ней заехать. Маде приветствовала ее и показала, прежде чем они пошли в храм за благословением священнослужителя, как надо приготовить, дары. На подносе из замысловато сплетенной листвы были красиво разложены предметы, входящие в состав даров. Церемония приношения даров была очень простой и в то же время трогательной; Эмбер чувствовала близость с этой маленькой женщиной, державшей малышку на руках. Различия в воспитании и образе жизни исчезли, оставив двух женщин с их чисто женскими заботами. Когда они выходили из храма во дворик, навстречу им двигалась группа женщин. Одна из пожилых островитянок показалась Эмбер знакомой, и она вспомнила: это была та самая массажистка, которая приходила вместе с Уайан. Девушка тоже вскоре появилась во дворе храма. Эмбер вспомнила о таинственном разговоре Джейка и пожилой женщины. Сама не зная почему, она была уверена, что внезапное исчезновение Джейка связано с тем, что ему сказала старуха. Но о чем был разговор? Эмбер попросила Маде, кое-как объяснив ей по-английски, выяснить то, что ее интересовало. Сначала Маде была в недоумении, но все-таки выполнила просьбу Эмбер. Ответ старой женщины вызвал улыбку на лице Маде. - Ваш муж просить говорить правда про беби, - сказала она. Эмбер смутилась. - Что вы имеете в виду? Какой беби? Теперь уже Маде смутилась, решив, что ее английский виновен в замешательстве Эмбер, и она попыталась объяснить еще раз. - Когда она говорить, вы имеет беби, он говорить - нет. - При этом Маде указала на живот и засмеялась. - Но как она могла узнать? Я и сама ничего еще не знала. Вы, наверное, неправильно поняли. Посмеиваясь, Маде вновь обратилась к массажистке, причем все женщины откровенно веселились, слушая эту беседу. И вот Маде вновь повернулась к Эмбер. - Этот женщина, она... - Маде умолкла, подыскивая подходящее слово по-английски. - Когда женщина иметь беби, она помогать. Она видит беби очень рано и всегда знать. Она говорить ваш муж, будет хороший беби. Ваш муж нет знать? - Нет, он тогда не знал, - прошептала Эмбер. Получается, что Джейк, услышав про ее беременность, забеспокоился, и это вновь вызвало панический страх в ее душе. Она сама не могла понять причины своего волнения. То, что Джейк не поделился с ней новостью, не было таким уж непоправимым проступком. Он, вероятно, не поверил или ждал, когда она сама сообщит ему об этом. Причин для беспокойства не было, но все-таки... Все-таки в ее душе подспудно закопошилась тревога. Заметив, что Маде наблюдает за ней, Эмбер взяла себя в руки и улыбнулась. Попрощавшись с обеими массажистками, она вместе с Маде пошла к ожидавшему их в машине Кетуту. Эмбер решила не рассказывать Джейку о встрече во дворе храма. Ведь это был их последний день на острове, конец медового месяца... Завтра они улетают в Англию к новой жизни, к супружеству... И вдруг все прояснилось, словно она прочла подноготную поведения Джейка. Ей стало ясно, почему ее охватило чувство паники, когда старая массажистка беседовала с Джейком на непонятном языке. Эмбер даже не ощущала толчков грузовичка. Отчего же она не смогла выстроить все факты раньше? Ведь Джейк ни разу не упомянул о женитьбе, пока старая островитянка не сообщила ему потрясающую новость. До этого он относился к ней дружелюбно, но не более того. А когда пальцы опытной массажистки открыли ее тайну и она известила его об этом, он побледнел, вскочил и убежал из комнаты. После его возвращения все вдруг переменилось. В течение нескольких часов взаимоотношения между ними стали совсем другими. Тогда она не придала значения всем этим фактам. Эмбер хладнокровно перебирала в мыслях калейдоскоп событий последних дней. Письмо дяди, в котором он напоминает Джейку, что не в его интересах было расстраивать помолвку Эмбер и Саймона. Поэтому Джейк и не сообщил ей содержания письма. Вероятно, он был огорчен..." И всего несколько часов спустя старая повитуха показала ему выход из положения: вот и еще одна женщина с готовым ребенком... И Джейк понял, что действовать надо быстро. Ничтоже сумняшеся он бросает ее на волшебный ковер иллюзорной страсти. И даже тот факт, что Джейк пожелал использовать регистрационную лицензию для заключения брачного союза, приобрел теперь зловещий смысл. Ему было срочно необходимо жениться на ней, прежде чем она поняла, что болтовня об отказе от дедушкиного наследства всего лишь ложь. Такая же, как и все остальное. Джейк снова обманул ее. Взглянув трезвым взглядом на последние события, она расставила их по своим местам. Единственное, что не вписывалось в общую картину, была ее любовь к нему. Сидя в грузовичке, едва сдерживая слезы, Эмбер старалась скрыть от Маде, как она опечалена. Джейк тоже не должен заподозрить ее прозрения, иначе он снова начнет лгать, а для нее это невыносимо и небезопасно. Джейк умеет достигать своей цели - даже дядя и тот ему поверил. Да и ей самой так хотелось бы верить ему. Самолет должен был вылететь в восемь утра, но вылет задерживался на два часа, и, когда наконец машина взмыла ввысь, нервы Эмбер были на пределе. Даже во время полета она не успокоилась. Эмбер решила ничего не говорить Джейку, пока они не перелетят из Сингапура в Англию. Кто знает, вдруг Джейк вытащит ее из самолета? У него везде есть друзья... Она будет чувствовать себя еще более одинокой. Ее паспорт теперь уже лежал в ее сумочке, но Эмбер хорошо знала своего спутника и непредсказуемость его поступков. Как только самолет возьмет курс на Лондон, она поверит в свою свободу. Ее свобода. Эти слова звучали мрачно, будто за ними маячила пустота. Какая польза в свободе, если ты одинока и можешь лишь грустить и сгорать от любви к тому, кто заслуживает ненависти? Воспитывать ребенка, который будет напоминать своего отца... И все же она не жалела о том, что станет матерью. Если Джейк и не будет ей принадлежать, то по крайней мере возле нее всегда будет напоминание о том, что их объединяло. Вернее, ей казалось, что объединяло... Существо, состоящее из их плоти и крови, их ребенок... На мгновение она представила себе темноволосого малыша, который бежит ей навстречу из леса. Его темные глаза глядят на нее с любовью... Слезы подступили к горлу, слезы, которые не могло вызвать предательство Джейка. Она улыбнулась. Это лучше, чем месть. Медленно ползли минуты, и Эмбер заставляла себя держаться спокойно. Она немного поела, хотя пища казалась ей безвкусной. Пусть ее попутчик думает, что она сожалеет о том, что их медовый месяц уже закончился, и поэтому у нее дурное настроение. Впрочем, Джейк тоже был не в своей тарелке, и, когда она поймала на себе его взгляд, выражение его глаз, казалось скорее оценивающим, чем озабоченным. Вероятно, сидит как на иголках, размышляя, удастся ли ему на этот раз выиграть в столь азартной игре. Интересно, что произойдет, если она согласится принять участие в его коварных планах? О, если бы она могла забыть о том, что знала!.. На мгновение эта мысль привлекла ее. За последние дни она ощутила вкус к исполнению роли жены Джейка Фаррелла. Только он мог пробудить в ней страсть, увлечь ее в неведомый мир... Потому что она любила его, что бы ни случилось, какую бы ложь он ей ни преподнес, она все равно любила его, и к тому же он был отцом ее ребенка; Отчего же тогда не закрыть глаза на то, что она знала, и не принять предложенное ей счастье? Пусть Джейк ее не любит, но он будет с ней ласков в его интересах относиться к ней хорошо. И может быть... Может быть... Эмбер вспомнила его слова в тот вечер, когда он прилетел на Бали: "Добро и зло - две стороны одной медали, и большинство людей являются своеобразным коктейлем..." Сможет ли та маленькая привязанность с его стороны перерасти в любовь? Она вспоминала его слова, взгляды. Все это было притворством?.. И хотя подобные мысли вызывали учащенное сердцебиение, Эмбер заставила себя успокоиться. Во всяком случае, она сможет вырастить ребенка без материальной поддержки, не мучая себя ложными надеждами. Когда она однажды пренебрегла его предательской ложью, Джейк Фаррелл окончательно потерял стыд и совесть. Все его слова были пронизаны лицемерием. Они пролетели Джакарту и Сингапур, а Эмбер все выжидала. С каждым часом ей становилось все труднее объясниться с ним. Она боялась, что Джейк постарается ее переубедить. Эмбер то дремала в кресле салона, то читала, но мысленно готовилась к аргументированному разговору. Она провозгласит свой вердикт, глядя ему в" глаза, и сообщит свою ложь. Когда длинный день был уже на исходе, пришло время рискнуть - ведь оставалось лишь несколько часов до приземления в аэропорту Хитроу. - Джейк, я должна кое-что тебе сообщить. В ее голосе звучали нотки отчаяния, и он взглянул на нее с тревогой. - Что такое, Тигровый Глаз? То, что он назвал ее детским прозвищем, полоснуло по сердцу словно ножом, но она продолжала через силу гнуть свою линию. - Джейк, я знаю, почему ты так поступаешь, - выпалила она напрямик. Ну вот, самое страшное позади... - Я имею в виду венчание. Но я с этим не согласна: ты меня не любишь, а меньшее меня не устраивает. Как забавно, правда? Ведь ты сам меня этому обучал. Джейк глядел на нее как на умалишенную. - Какого черта ты там еще придумала? Ты ведь знаешь, почему я так поступаю. Я не делаю из этого тайны. Все очень просто: я тебя люблю, ты любишь меня, и мы поженимся, как только прибудем в Англию. - Нет! - воскликнула она. - Нет, Джейк, я не выйду за тебя. Ты меня не любишь по-настоящему. Тебе просто нужна жена с ребенком... А я - тут как тут. Я понимаю, почему ты на это пошел, и не осуждаю тебя. Но это плохо, Джейк, видишь ли, я знаю... - Она бормотала, едва отдавая отчет своим словам. - Мы и без тебя проживем, малыш и я. Дедушка Мэтью оставил мне приличное содержание. Ты помнишь? - Я помню только, ты говорила, что любишь меня, Эмбер. - Его лицо исказилось страданием, и она заколебалась. Впрочем, она знала, какой он настойчивый; ей нельзя сдаваться... Его голос зазвучал резко, словно удары молота: - И, кроме того, женщина, ты говоришь чушь. Ты, наверное, запамятовала, что ничего не сказала мне про ребенка, пока я не сделал тебе предложение. Если бы я был таким отъявленным негодяем, то не стал бы покупать кота в мешке. Он посмотрел на нее с вызовом, но Эмбер выдержала его взгляд. - Но ведь ты же, Джейк, все знал. - Она произнесла эти слова в утвердительной форме, а не в вопросительной. И тут заметила, как он отвел глаза, понимая свое поражение. - Старая массажистка сообщила тебе о ребенке. Я встретилась с ней в храме, и Маде помогла нам объясниться. - Она помолчала, давая ему возможность уразуметь все сказанное ею. - Потому-то ты и решил поспешить со свадьбой, не правда ли? Тебе надо было срочно принимать решение. Выражение его, лица заставило Эмбер пожалеть о сказанных ею словах. Может, его решение было не из легких, может, он не такой уж хладнокровный мерзавец, каким представляется?.. Но в конечном счете он выбрал предательство... Джейк пожал плечами и повернул ее к себе лицом. - Хорошо, я согласен. - Он слегка потряс ее. - Да, я знал о ребенке. Но ты ошибаешься, если думаешь, что я только поэтому сделал тебе предложение. Я люблю тебя, Эмбер... - Не говори так, пожалуйста. Я все равно тебе не верю. Просто мне еще тяжелее от твоих слов. - Она гневно взглянула ему в глаза. - Не знаю, правда, запланировал ли ты игру с самого начала. Возможно, ты всего лишь хотел выяснить, не собираемся ли мы с Саймоном воссоединиться. Ты предполагал, что он тогда поделится с тобой дедушкиными деньгами. Но затем у тебя появилась возможность завладеть всем наследством. - Да ты что?! Черт возьми! Это все не так, Эмбер, я клянусь!.. - Тогда, Джейк, скажи всю правду. Если бы ты не знал, что я жду ребенка, ты бы сделал мне предложение? Он молча глядел ей в глаза, затем отвернулся и опустился в кресле пониже. - Боже мой! - (Казалось, он устал до предела, и не только от длительного полета. Эмбер помимо воли потянулась к нему всем сердцем. Но она должна выдержать характер...) - Сейчас не подходящее время для споров, - произнес он мрачно. - Но, если ты хочешь знать правду, я не сделал бы тебе тогда предложения. Тогда не сделал бы. Я хотел... - Что ты хотел? Нет, не утруждай себя ответом. - Она почувствовала, что нужно поставить точку в этом споре. Чем дольше он будет говорить, тем скорее собьет ее с намеченного пути. Она же хотела, ради них обоих, порвать отношения раз и навсегда. - Я тебе все равно не поверю, что бы ты ни говорил, Джейк. - Эмбер сердито покачала головой. - И кроме того... тут она и произнесла самую отъявленную ложь в своей жизни: - ", я не люблю тебя, Джейк. - Эти слова Эмбер выдавила из себя с трудом. - Не могу отрицать физического влечения к тебе, но этого недостаточно для замужества. Когда я думала, что хоть, может, ты меня любишь, я согласилась - ради будущего ребенка. Теперь же понимаю: наш союз невозможен. Ты ведь пережил подобное и должен со мной согласиться. Его лицо менялось на глазах, и Эмбер даже испугалась выражения горечи в его взгляде. Но она поступила правильно: пока Джейк воображает, что она беззащитна перед ним, он будет ее преследовать. Джейк заговорил глубоким низким голосом: - Ты сказала, что не любишь меня, Эмбер? И никогда не любила? Она услышала свой ответ, сказанный каким-то чужим голосом: - Да, Джейк, ты все правильно понял. - Великая ложь... - Тогда будь ты проклята! Убирайся ко всем чертям! - Он уже не мог себя контролировать, и Эмбер услышала шорох и движение пассажиров, оказавшихся свидетелями разыгравшейся драмы. Но Джейку было все равно, он вскочил и бросился к стюардессе, требуя посадить его на другое место. Наступил конец всему. И Эмбер, тупо глядя на спинку кресла пассажира, сидящего впереди, размышляла о том, сколько времени должно пройти, прежде чем нестерпимая боль утихнет, оставив на сердце глубокий шрам.

Глава 11

В терминале аэропорта Хитроу Эмбер стояла, ожидая появления багажа на ленте конвейера. Издалека она увидела спину Джейка, промелькнувшего в толпе. Опустив голову, Эмбер следила за круговым движением чемоданов, понимая, что не выдержала бы презрительного взгляда Джейка. И все-таки она поступила правильно, иного пути у нее не было. Пока Джейк был бы уверен, что она его любит, он пытался бы ее уломать. Ну и пусть теперь презирает! И все же ей было нестерпимо тяжело... От усталости и огорчения Эмбер заметила свой чемодан, только когда он оказался прямо перед ней. Вздохнув, она хотела схватить ручку чемодана, но тут другая рука подхватила его как перышко. - О, спасибо... - начала было Эмбер, но сразу же узнала эту руку. - Я подвезу тебя к дому, - коротко произнес Джейк. - Моя машина припаркована здесь. Это все, что я могу для тебя сделать. Эмбер пыталась возражать, но он уже спешил к таможне с двумя чемоданами в руках, не обращая внимания на тележку, которую она приготовила для своего багажа. Джейк шагал так быстро, что Эмбер едва поспевала за ним. - Джейк, это ни к чему, - протестовала она, хотя на самом деле очень устала. - Я собиралась ехать домой поездом. - Куда это? Ты, наверное, уже забыла, так я тебе напомню, что ты теперь персона нон грата в доме тетушки. А госпожа Фаррелл - упрямая старуха. Что, если она выставит тебя за дверь? - Тогда я останусь у Сандры, если она не будет против. - При мысли о Сандре Эмбер стало неловко. Однако рано или поздно надо будет выяснить их отношения. Неужели правда то, что говорил Джейк о ее связи с Саймоном?.. Или в отеле "Красный лев", - продолжала она. - Я ведь не беспомощна, Джейк. Я... - Послушай, - заметил он устало, - я предлагаю только подбросить тебя в Лондон, на станцию. Оттуда ты позвонишь дяде и выяснишь у него, смогут ли тебя там принять. О'кей? - Она заколебалась, а он продолжал: - Ты сейчас в таком состоянии, что готова вступить в схватку с подземкой, со всем этим багажом, Тигровый Глаз. Что бы ни произошло, я в любом случае остаюсь отцом ребенка, и тебе следует привыкать к моей помощи. Рада ты этому или нет, а придется научиться кое-чему. - Но я не хочу... - А мне плевать на то, что ты хочешь, а чего не хочешь! Ты носишь моего ребенка. И теперь устала, так что поедешь со мной. Запас сопротивления был исчерпан, и Эмбер послушно пошла за ним к машине. Но, как только они отъехали от аэропорта, она поняла, что едут они не на станцию. - Джейк, я думала, ты везешь меня на станцию. А мы едем совсем в другую сторону... - Он молча продолжал вести машину, не обращая внимания на ее слова. Эмбер прикусила губы. Что он надумал? Для чего он все осложняет? Она совсем не хотела ехать с ним в одной машине до деревни. Он же не может ее заставить. Пусть только остановится где-нибудь у светофора, и тогда... Как бы догадавшись, о чем она думает, Джейк грубо сказал: - Двери заперты, так что не делай глупостей. Не воображай, дурочка, я тебя не похищаю; я всего лишь везу тебя в гости. - В гости? Куда? Он долго ничего не отвечал. Глядя на его суровое лицо, она не решалась повторить свой вопрос. Затем, когда пригород остался позади, Джейк повернул на шоссе и произнес с выражением: - Туда, где все началось, Тигровый Глаз. Если тебе нужно место для размышлений, то там ты его и найдешь. Было уже за полдень, когда они добрались до леса. Джейк молча почти тащил ее по тропинке. - Не понимаю, зачем ты это делаешь? - Эмбер нагнулась, чтобы вытереть ободранную до крови ногу. - Все равно ничего не изменится. - Неужели? - Голос его по-прежнему был резким, но теперь в нем звучал еще и подтекст. - Я бы не стал так настаивать. Некоторые места обладают чудодейственной силой. Балийцы, например, об этом знают. Мы с тобой здесь в третий раз, Эмбер. И дважды наши жизни менялись коренным образом. Дважды? Что он имеет в виду? Но она и сама знала. Память об их первой встрече, которая стала переходным звеном от детства к зрелости, не ушла в прошлое. Когда его губы коснулись ее полудетского рта, перед ней распахнулись ворота... И она вошла в них, окунувшись в огненное марево жизни. Но какое значение это могло иметь для него? Побыть часок с ребенком? Опять ложь, желание обвести ее вокруг пальца. - Не хочу тебя слушать, Джейк. - Она, как маленькая, заткнула уши. Не хочу больше ничего слушать... - Я уже говорил, что мне плевать на то, что ты хочешь и чего не хочешь. Тебе придется меня выслушать. А потом, если пожелаешь, уйдешь - но не раньше. - Ты не можешь меня заставить!.. - И тут ее голос оборвался. Она почувствовала, что как раз Джейк Фаррелл и мог ее заставить... Он мог ее вынудить сделать все, что ни пожелает. Кроме, разумеется, того, чтобы она вышла за него замуж. Эта мысль ее как-то успокоила. - Ну, давай говори. Эмбер сложила руки на фуди и посмотрела на него с вызовом. - Впрочем, ты уже сказал мне в самолете, что сделал предложение лишь потому, что я жду ребенка. Так что я не знаю, о чем ты собираешься говорить. - Ей самой понравился ее насмешливый тон. - Ты поспешил с этим признанием, но я полагаю, для тебя стала неожиданностью моя догадка. - Да заткнись ты, Эмбер, и послушай меня, - начал он достаточно решительно. - То, что я сказал в самолете, чистая правда. Но ты не дала мне договорить. Я не собирался делать тебе предложение именно тогда, но я прекрасно знал, что женюсь на тебе рано или поздно. Неужели ты думаешь, что я прошел через все эти испытания лишь для того, чтобы ты опять от меня ускользнула? Эмбер не верила своим ушам. - Ты прошел через все эти испытания? Что же тогда сказать мне? Сначала ты устроил скандал перед алтарем, испортил мне медовый месяц, словно... - Я просил выслушать до конца? - Он вынудил ее замолчать. - Знаю, что тебе пришлось много пережить, - продолжал он более мягким тоном. - Вот об этом-то я и хотел поговорить, Тигровый Глаз. Я решил действовать осторожно, чтобы не спугнуть тебя. Ты только-только начинала мне доверять, но я знал, какое хрупкое это доверие. Я шел непроторенным путем, надеясь не потерять твое доверие, так как знал, что, если заикнусь о женитьбе, ты тут же подумаешь, что я делаю это из-за дедушкиного наследства. - Ага, значит, ты признаешь, что такая мысль приходила тебе в голову? Вот так-то лучше: ей следует вести диалог с позиции силы. Защита - это нападение... - Приходило ли это мне в голову? - Слова буквально вырвались из его груди. - Но ведь после того, что произошло, я и не мог ни о чем другом думать. Отчего, ты полагаешь, я так долго не трогал тебя? Я собирался отложить предложение, пока мы не вернемся в Англию, где я мог бы договориться с Саймоном, что отказываюсь от своей доли наследства. Но сообщение старой карги выбило почву у меня из-под ног. Я понял, что не могу откладывать: в любой момент ты узнаешь... - Что я узнаю, Джейк? Что не я тебя интересую? - Да нет же, узнаешь, что ты беременна. У меня уже был опыт в этом деле однажды. Помнишь, я тебе рассказывал про Вики? Я видел, как она переживала, чувствовала себя одинокой. Я не хотел, чтобы ты попала в такое же положение. Я мечтал, чтобы мой ребенок принес тебе радость, чтобы тебе не пришлось искать защиту у родных. Я хотел сам защитить тебя... - Эмбер чувствовала, с каким мучительным трудом Джейк подыскивает нужные слова. А он, немного успокоившись, продолжал: - Да, я поторопился, но это еще не означает... - Поторопился? - В голосе Эмбер звучало возмущение. - Что-то не припомню этого. Да меня для тебя вообще не существовало, ты больше интересовался той девушкой, на пляже, чем мною. А теперь ты пытаешься... Но Джейк покачал головой. - Не упрекай меня. Тигровый Глаз. Разве ты не догадывалась, как трудно мне было на пляже играть роль "дядюшки Джейка"? Когда я помогал тебе смазывать кожу маслом для загара, то сдерживал себя из последних сил, чтобы не накинуться на свою "племянницу" и не изнасиловать ее прямо на песке. Это было чертовски трудно, но игра стоила свеч. - Он усмехнулся и продолжал, не давая ей вставить ни слова: - Если б не Уайан, которая меня отвлекала, я бы, наверное, не выдержал. - В его глазах блеснул ехидный огонек. - Я заметил, что ты меня ревнуешь. - О, это смешно! - К своему стыду, Эмбер почувствовала, что краснеет. Конечно, я не... я не стала бы... - Она сбилась. Почему она никак не может закончить фразу? Джейк опять усмехнулся. - Надо признаться, что я говорил с ней в основном о тебе. Но общение с этой девушкой пошло на пользу. Я решил дать тебе время и выяснить наши с тобой отношения по возвращении в Англию. Я ждал, когда мы уедем с острова. Он помолчал. - Я готов был ждать, Эмбер, как долго ждал до этого. Но теперь мне не хотелось снова упустить тебя... Снова упустить? Что он городит? Эмбер прошлась по прогалине к старому дубу; мысли ее путались. Если все это правда... Но можно ли ему верить? В его словах звучит нечто правдивое, но даже если... Так много еще остается неясным; Джейк Фаррелл объяснил не все. Но голос его ласкал слух, и трудно было не верить. Вот он снова заговорил: - Ты должна мне верить, Эмбер! Я не солгал тогда в обезьяньем лесу: мне не нужны деньги старого Фаррелла. Как можно принимать важные жизненные решения, ставя во главу угла деньги? Когда мы приедем в деревню, ты можешь спросить все у дяди - я посвятил его в свои планы. Ах, вот оно что: письмо! Но он умолчал о письме! - Да, я знаю, ты одурачил моего дядю, - сказала она неуверенно. - Это он тебе сообщил, где я нахожусь? Я-то подумала на Сандру... Он прислал тебе письмо, однако ты мне о нем даже не заикнулся. Почему, Джейк? - Это был крик души, и, услышав свой собственный голос, Эмбер поняла: она стоит на грани доверия к человеку, которому хотела бы верить. - Почему ты ничего не сказал мне о письме? - Что? - Джейк был искренне удивлен. Какое это имеет отношение к нам, Тигровый Глаз? И откуда ты знаешь?.. - Не притворяйся, я видела письмо и читала его. Дядя сообщил тебе, что Саймон и Сандра любят друг друга, что они, возможно, поженятся. И нет ничего удивительного, что ты решил ускорить осуществление своих планов. Джейк расхохотался. - О, бедняжка Эмбер! Какая же путаница в твоей голове! Я не показывал тебе письмо, чтобы не огорчать тебя. Мне казалось, что ты уже охладела к Саймону, но я не знал, как ты воспримешь, что твой бывший жених нашел утешение в объятиях твоей закадычной подруги. Кроме того, если ты читала письмо, то, должно быть, помнишь, что для меня это сообщение не было новостью. Я знал, что так и будет, а твой дядя лишь подтвердил мое предположение. - Как это ты мог знать? Я росла вместе с ними, Джейк, и никогда... Он пожал плечами. - Много всяких примет. Ты была слишком близка к ним, а некоторые вещи видны на расстоянии. Прошлым летом они очень сблизились. Настолько, что наша милая тетушка испугалась, как бы ее сыночек не женился на дочери экономки. Неужели ты полагаешь, что твоя тетя проявила благородство, соединив тебя с Саймоном? Просто ты более подходящая партия. Но в церкви... - Тут голос его зазвучал сурово. - Извини меня, Эмбер, но, когда разыгрался скандал, он бросился к ней, а не к тебе. Эмбер слушала его, и картины прошлого вставали перед ее глазами. - Наверное, ты прав, - медленно произнесла она. - И я бы радовалась за них обоих. Джейк вздохнул с облегчением. - Благодарю Тебя, Господи, за это. Так ты не расстроилась? А я опасался, что ты все еще думаешь о Саймоне и возвращение домой напомнит тебе... - Да я и не вспомнила о нем ни разу, - призналась она. - Это звучит ужасно? Бедный Саймон... Джейк покачал головой. - Нет, - сказал он с нежностью, - счастливчик Саймон. И я тоже счастлив: не всякому дается второй шанс в любви. Второй шанс... И вдруг она поняла. - Мы здесь с тобой, Эмбер, в третий раз. Наша жизнь уже дважды меняла курс... Я не хочу терять тебя снова... Она затаила дыхание, глядя на него. - У нас есть еще одна попытка? - спросила она. И оба знали, что речь идет не о Саймоне. - В прошлый раз, когда я сюда пришел, я пришел подумать, так же как и ты, - сказал он серьезно. - Я решил пойти сюда, хотя сам не знаю, чего я тут ждал, но прошлое вернулось ко мне... - О чем ты говоришь? - прошептала Эмбер. - О том, что я любил тебя с того самого мгновения, как увидел здесь, на этой прогалине. С того мгновения, когда впервые прикоснулся к тебе... Эмбер потрясла головой, чтобы рассеять туман надежды, окутавший ее мысли. - Но ведь я была еще ребенком, Джейк. Как могу я поверить... - ...что мужчина в двадцать четыре года влюбился в рыжеволосую лесную нимфу пятнадцати лет? Я и не ожидал, что ты поверишь, я и сам себе не верил. Это выглядело невероятно, смехотворно, даже бесчестно. И я сбежал, чтобы дать тебе возможность подрасти. Иногда мне казалось, что я забыл о тебе. Но однажды, развернув "Тайме", увидел объявление о твоей помолвке с Саймоном. И тут понял, что не забыл мою лесную нимфу. - Моя помолвка! Но ведь это было три года назад!.. Отчего же ты так долго не появлялся? - Она и не заметила, как перешла на дружелюбный тон. О, Джейк, зачем ты так долго ждал? - Но что я мог сделать? - Он криво улыбнулся. - Я ведь думал, что ты его любишь. Ты сделала свой выбор; не мог же я запретить оглашение в церкви. И кроме того, все это походило на сон. Я решил, что ты забыла ту первую нашу встречу в лесу. - Я и правда забыла, пока мы не встретились вновь. Если б ты вернулся раньше, Джейк, я бы сразу вспомнила. Он покачал головой. - В самом деле? Или все было бы так, как теперь? Тогда было уже поздно: старик Мэтью умер и я решил произвести на окружающих впечатление мужчины, примкнувшего к семейному клану. - Он сухо улыбнулся. - Я обвиняю в этом частично и тебя. Утратив лесную нимфу, я сделался циничным, но все-таки вернулся, и ты была здесь... - Он говорил так тихо, что Эмбер едва улавливала его слова за шумом листвы. - На этот раз ты уже не была ребенком - моя маленькая нимфа подросла. Я не понимал, люблю я тебя или ненавижу, но не мог от тебя отказаться. А когда утром проснулся - тебя и след простыл. - Я испугалась. - Сказав это, Эмбер поняла, что с тех пор страх так и не покидал ее. И лишь здесь, на этой лесной прогалине, страх, кажется, улетучился навсегда. - Я боялась повторить судьбу моей матери. - Бедная тетя, - Джейк грустно улыбнулся, - я ее очень хорошо помню. Она иногда останавливалась у моих родителей, когда ей некуда было податься. Она все преувеличивала, делила только на белое и черное. - Эмбер почувствовала на своем лице его дыхание, когда он подошел ближе. - Тетя Клодин ошибалась лишь в одном: там, где кончается страсть, еще не кончается любовь. Это только начало всего... В душе Эмбер стала расти уверенность, что человек, стоявший рядом, и есть ее настоящая любовь, а вовсе не демон... Джейк продолжал говорить, и в его голосе звучало сожаление. - Мне, конечно, следовало бы понять, через какие страдания тебе пришлось пройти, Эмбер. Я был слишком груб с тобой. Ты пыталась мне все объяснить, но я продолжал балансировать между любовью к тебе и ненавистью - за то, что полюбил тебя. А когда ты не сразу откликнулась на мои чувства... - Сколько же времени ты ждал? Он слегка улыбнулся, припоминая. - Я ждал всю ночь. Со мной была бутылка хереса, и я все время к ней прикладывался, чтобы не замерзнуть. Так что, если бы ты все-таки появилась, тебе пришлось бы вести машину на обратном пути. Но я скоро понял, что ты не придешь. Я возненавидел тебя, Эмбер. Во всяком случае, мне тогда так казалось, и я все пил, чтобы потопить боль в вине. - Ты выглядел соответствующим образом и в церкви, но я все поняла. - То, что я устроил в церкви, нельзя простить. - Нет, Джейк, можно. Конечно, скандал был ужасный, но это спасло меня. Все равно что операция: больно, но необходимо. Теперь невозможно себе даже представить, какую глупость собиралась я тогда сделать. - Мне следовало вернуться раньше, Тигровый Глаз, и позаботиться о тебе. Джейк протянул ей руку, и она, не задумываясь, дала ему свою. Он посмотрел ей в глаза, и взгляд его стал еще глубже. - Скажи мне теперь, Эмбер, и я тебе поверю. Скажи мне, что ты не любишь меня. Она приоткрыла рот, но слова застряли у нее в горле. - Я не могу. - Тогда скажи, что любишь. Она посмотрела на него, и весь мир утонул в глубине его темных глаз. Вопросов больше не было, оставались одни ответы. Вернее, один-единственный ответ на все вопросы. - Я люблю тебя, Джейк. Он вздохнул и заключил ее в свои объятия. Они стояли и слушали шум листьев над головой. Наконец он снова заговорил: - Я хочу на тебе жениться, дорогая. Я не буду чувствовать себя спокойно, пока не сделаю этого. Мне все будет казаться, что моя лесная нимфа снова исчезнет. - И, глядя на нее, он нежно улыбался, и ей почудилось, что она сейчас растает. - Поэтому-то я и хотел жениться с помощью регистрационной лицензии, а ты решила, что это какая-то махинация. Но если ты хочешь, мы можем дождаться оглашения и обвенчаться в церкви. Я хочу быть уверенным, что ты действительно принадлежишь мне. Казалось бы, чего еще надо ей для счастья? Но вместо этого Эмбер опустила взор и почувствовала неловкость. - Да... - В чем дело, Тигровый Глаз? - Голос его снова стал грубоватым. - Уж не хочешь ли ты сказать, что опять мне не веришь? Она поспешила успокоить его: - О нет, я верю, конечно, верю. Только... Я не знаю. Регистрация брака это не романтично. С другой стороны, смогу ли я опять пережить церковное венчание... Мне снова все вспомнится. О, Джейк, прости меня, я говорю глупости. - Нет, милая, это не глупости, - произнес он нежным голосом. - Мне следовало об этом подумать... Однако эти проблемы можно разрешить еще проще: мы вернемся на Бали и там поженимся. Я попрошу Кетута все устроить, он будет очень доволен. - Обратно на Бали? Но что они о нас подумают?.. - Эмбер покраснела. Джейк, они же считают, что мы уже женаты. И все знают, что я жду ребенка... Он продолжал улыбаться. - Не беспокойся об этом. Тигровый Глаз. Традиционная форма женитьбы на острове такая сложная и дорогостоящая, что большинство молодых мужчин похищают своих невест и увозят куда-нибудь на неофициальный медовый месяц. А венчание уже происходит потом, когда они возвращаются. - Он еще шире улыбнулся. - Вот видишь, твой похищенный медовый месяц - в лучших традициях островитян. Кетут и Маде будут только довольны. А венчание по-балийски - это нечто. Сама церемония весьма проста: священнослужитель, взмахнув цветком между женихом и невестой, благословляет их. А пир продолжается иной раз двадцать дней и ночей. - Он помолчал, затем добавил уже серьезно: - Но, что бы мы ни устраивали, Эмбер, наше настоящее венчание произошло здесь, на этой лесной прогалине, месяц тому назад. А предстоит нам просто праздник по поводу венчания. - О, Джейк!.. - Она почувствовала, что слезы набегают ей на глаза, но на этот раз - слезы радости. - Джейк, это было бы прекрасно. Ведь я так тебя люблю... Не могу даже сказать, как сильно. Он поцеловал ее мокрые щеки. - Ты уже сказала, однако можешь повторять так часто, как захочешь. Те тридцать минут на самолете, пока я не понял, что ты лжешь, были самыми ужасными минутами в моей жизни. - Всего только тридцать минут? - Она была разочарована, вспомнив, сколько мучительных часов сама провела в терзаниях. - Как это ты так быстро догадался? - Я успокоился, припомнив ночь в деревне у Кетута. Что бы ты ни говорила, я знал, что ты меня любишь. - Он приподнял одну бровь. - Тебе надо было об этом подумать, Эмбер. Правда, лесные нимфы славились отсутствием логики. Джейк погладил ее по спине и улыбнулся, ощутив ее ответную реакцию на его ласку. - Вот видишь? Твое тело знает лучше, и я решил поверить ему. - С этими словами он крепко прижал ее к себе. - Но, пожалуйста, никогда больше не лги, Тигровый Глаз. С этой минуты между нами - только правда, договорились? Ты меня любишь, мы поженимся, и у нас будет ребенок. Шум ветра в ветвях прозвучал словно одобрение. Необычайная радость охватила сердце Эмбер. Все встало на свои места: боль и несчастья прошедшего месяца уступили место счастью и радости. Джейк Фаррелл, похитивший ее медовый месяц, похитил и ее сердце.