Лайза и Дэви вновь очутились в своем времени. Их окружал Сад Мира, его мерцающая тишина. Шум, хаос и смятение прекратились. Они стояли перед белым каменным памятником. Казалось, он такой же, как и был, как будто ничего не произошло. Мраморная плита была так же покрыта длинным, печальным списком имен, но часть у основания, увековечивавшая Гарри и тех, кто погиб в убежище на Часовенной улице, та часть, которую ему показала Леди, пропала. Дэви встал на колени, чтобы отогнуть траву у основания. Не было ни намека, ни единого следа, вырезанные буквы исчезли.
Он показал это Лайзе, рассказав, как его сюда привела Леди.
- Гарри был моим прадедушкой, - сказала Лайза тихим дрожащим голосом. - Гамильтон - девичья фамилия моей мамы. Там, в укрытии, была моя бабушка вместе с тетей Сильвией.
- Да, но каким же образом…
- Элизабет, твоя подружка-привидение, она… была сестрой Гарри. В саду, в музее, она увидела, что я похожа на нее, что между нами есть какая-то связь. Когда она узнала, что задумала Леди, она поняла, что мне грозит то же, что и тебе, и ей в голову пришла идея. То, что мы не были чужими, означало, что она могла использовать меня, чтобы попасть в запретную часть города. Хотя, - Лайза нахмурилась, - непонятно, каким образом Элизабет надеялась, что Гарри узнает ее во мне, чтобы она смогла говорить с ним через меня как через медиума. Он должен был послушать ее и выполнить ее просьбу - вывести народ из убежища. И это сработало, слава богу.
- Если бы Леди удалось… - Глаза Дэви расширились от ужаса при мысли о том. что им грозило.
- Ты бы погиб там. После того как эта мисс Малкин тебя забрала, даже Кейт забыла, что ты существовал. И я бы никогда не родилась. Пошли, Дэви. - Лайза содрогнулась, осознав весь ужас того, что могло произойти. - Давай выберемся отсюда.
Вдруг за ними раздались вопли и оглушительные взрывы. Дэви всполошился, чуть не бросился на землю. Он схватил Лайзу, чтобы и ее увлечь за собой, но она засмеялась.
- Все в порядке, Дэви, это всего лишь фейерверк.
Лайза указала на реку. Красные, золотые и зеленые огни дрожали, отражаясь на ее темной поверхности.
- Мы в безопасности, Дэви, - снова засмеялась она и крепко обняла его. - Мы в безопасности!
Они смотрели, как ракета за ракетой взлетали над городом и взрывались в бархатном ночном небе. Фейерверк был частью традиционного финала Викторианского Вечера, он возвещал начало Большого Парада, который открывался выездом рождественских саней. Ими правил сам Санта-Клаус. Но там, где другие видели только праздничное финальное шествие, Санта-Клауса, надписи «Счастливого Рождества», перед Дэви возникло лицо Леди в окружении мерцающего света. Она смотрела на него, и ее ярко-красный рот улыбался, а белые волосы напоминали взрывную россыпь ярких звезд. Драгоценный камень на лбу горел красным огнем над широко распахнутыми раскосыми глазами, сверкающими серебряным и зеленым светом.
- Ты снова провел меня, Дэви Уильямс, ты и твои дружки-призраки! Но запомни: дитя, родившееся во время полночного колокольного звона, всегда в опасности. Я вернусь. И когда я приду за тобой в третий раз, спасения не будет Я явлюсь неожиданно, и не жди тогда помощи ни от Живого, ни от Мертвого.
Дэви повернулся к Лайзе, на его бледном лице играли разноцветные огни.
- Ты видела? - спросил он настойчиво. - Ты ее видела? Слышала, что она сказала?
- Что видела, Дэви? - Лайза с любопытством посмотрела на него. - Я видела только Санта-Клауса. Он желал всем счастливого Рождества, как каждый год. Пошли.
Она потянула Дэви за руку, но он стоял как вкопанный, уставясь в небо. Взлетела последняя ракета, она взорвалась над ним. как сверхновая звезда, и упала над Старой Башней, оставив за собой долгий след мерцающих звездочек.