- А где..?.. - испуганно выдохнул Лауритц, спохватившись тогда, когда уже заскочил в шлюпку, которую оттолкнули от берега.
- Вот где! - раздраженно отрезала Шивилла, ткнув пальцем в сторону второй шлюпки, которая только собиралась отчаливать, и именно в которую садилась Олли, якобы уже забытая и потерянная судовым врачом. - Растяпа...
Матросы подналегли на весла, подстегиваемые гневными замечаниями капитанши о том, что они гребут, как школьницы на воскресной прогулке, и расстояние между лодкой и флейтом стало стремительно сокращаться. Капитан Гайде стояла на самом носу шлюпки, поставив одну ногу на борт, всей своей позой устремившись вперед, словно так она могла ускорить движение. Сосредоточенно сощуренные зеленые глаза были направлены вперед, в сторону дражайшей "Сколопендры", на заднем плане которой уже в опасной близости четко вырисовывалось незнакомое судно. Относительно некрупное, с треугольными парусами на трех мачтах, оно летело, как трехкрылая чайка, и явно шло не просто к берегу, а на сближение с красивым торговым судном.
- Готовьте пушки!.. - прикрикнула капитанша, взбираясь по забортному трапу, как только ее рыжая голова показалась над фальшбортом.
- Пушки уже готовы, капитан. Искупалась? - с легкой улыбкой, скорее не на лице, но в голосе, поинтересовался первый помощник, подавая девушке руку и глядя на ее мокрые волосы.
- Иди ты к чертовой бабушке, - довольно добродушно ругнулась Шивилла, принимая руку старика. Вряд ли она позволила бы кому-нибудь другому помогать себе взобраться на борт, и лишь посмеялась бы над подобными попытками. Но с Бертоло у нее были совершенно другие отношения, это давно понятно, судовое руководство семейного типа... - Сигнальте им, пускай покажут свой флаг. Если что не так - давать первый, предупредительный выстрел в воду, - скомандовала она, принимая услужливо поданную ей старшим помощником подзорную трубу и прикладывая оптический прибор к глазу. - Вторая шлюпка с нашими людьми уже подошла? Якорь выбирать!
На палубу, тем временем, выкатили зеркальный семафор и просигналили приближавшемуся судну. В ответ на зов со "Сколопендры" безымянный корабль поднял белый флаг.
- Ха...белый флаг... - констатировала Гайде, хотя этого, пожалуй, невозможно было не заметить даже невооруженным глазом. - Что-то не верится мне, что они потерпели бедствие. Судно хорошее, сразу видно - быстроходное, несется под всеми парусами... Хотя, осадка совсем небольшая, - продолжала она сообщать факты, наблюдаемые в подзорную трубу, - оно было бы идеальным для прибрежных маневров, но увидеть такой тип так далеко в открытом море немного странно. Ставлю девять из десяти, что это пираты.
- И что ты предлагаешь делать?
- Я бы сделала холостой выстрел, а если бы они не изменили курс, жахнула бы одним пушечным залпом. В целях профилактики - пускай знают, с кем имеют дело.
- Шивилла, белый же флаг... - напомнил ей старпом.
- Ну и что с того? Флаг можно поднять любой. А я не хочу рисковать ни товаром, ни, тем более, кораблем.
- Конечно, можно. Но вдруг они и правда потерпели какое-то бедствие? Даже если это пираты. Помни, что если все будут рубить с плеча, как и ты, то и нам в море рано или поздно никто не подаст руку помощи, потому что мы покажемся "какими-то подозрительными". А "жахнуть" мы всегда успеем, впрочем, как и они, когда подойдут на достаточное расстояние. Они же, я полагаю, тоже вооружены, хоть и полегче нашего? Ну вот...
- Ты что, предлагаешь им поверить?
- Нет. Я не верю им ни капли. Просто советую тебе не поступать опрометчиво. Смирись, Шивилла, на этом ходу они нас уже обыграли - застали врасплох, так что, в лучшем случае, мы, разве что, просто разминемся.
Рыжая капитанша сжала и разжала кулак, скрипнула зубами и снова вооружила глаз подзорной трубой.
- Ах ты ж... Мать моя каракатица!
- Что такое?
- Там на корабле, их капитан... - с палубы приближающегося судна Шивиллу в подзорную трубу точно так же разглядывал один подозрительно-знакомый человек, - один хрен из порта, с которым я познакомилась в день перед отплытием. Он тогда повесил мне на уши много славной лапши, но вряд ли он специально решил догнать меня, чтобы продолжить свои заигрывания... Эй, Траинен! Где этот доктор? Идите сюда, доктор, смотрите.
Судовой врач, спотыкаясь, подлетевший к мадам Гайде, взял предложенную ему трубу.
- Помните, когда вы мне притащили свой веник? - она даже хранит в памяти тот день, когда он подарил ей букет...как это мило. - Я тогда стояла на причале и разговаривала с одним моряком. Смотрите внимательно, это ведь он?
- Он... - подтвердил Ларри. Очень смешанные эмоции возникли у него тогда, когда он узрел на палубе того самого высокого мужчину в странной шляпе с плюмажем из меха. "Лисохвостым" тогда прозвал его про себя Лауритц, и теперь это прозвище всплыло в его памяти.
- Черт... Дайте сюда, - пробормотала Шивилла, и выдернула подзорную трубу из рук лекаря с таким раздражением, словно он взял у нее этот прибор без спросу. - Черт! Вот же сукин сын! Это я уже не вам, доктор... Они просят разрешения подойти ближе, для сцепления кораблей... Пошлите их на... А, впрочем, словами это долго набирать. Сигнальте отказ!
Как же медленно тянется время в ожидании чего-то неприятного, но неизбежного... "Сколопендра" подняла паруса и сдвинулась, разворачиваясь на месте, "неопознанный" в это время стремительно рассекал водную гладь, преодолевая один десяток метров за другим. Тем не менее, почти всем сейчас казалось, что корабли двигаются, как черепахи... За это время капитан Гайде успела вооружиться саблей и зарядить пистолет, многие тоже от нее не отставали, заранее побеспокоившись о собственной безопасности. Кстати, единственным, пожалуй, кто сохранил в этой ситуации флегматичное спокойствие и хладнокровие, была морская черепаха, которую так и бросили благополучно на палубе. Рептилии-то и положено было быть хладнокровной...
Наконец, вражеский корабль (а назвать его "дружеским" язык как-то не поворачивался), приблизился настолько, что его можно было созерцать, как на ладони, и встал параллельно золотой красавице. Его команда столпилась на палубе у борта, но пока не проявляла никакой активности, то есть, не осуществляла каких-либо боевых приготовлений. Посторонившись, моряки пропустили вперед своего капитана, который полушутовским жестом снял с головы широкополую шляпу и помахал "соседям".
- Приветствую, мадам капитан! - выкрикнул он, сложив ладони рупором у рта, - Рад вас видеть! Снова!
- Я вас - нет! Чего вы хотите?
- Переговорить.
- Вы терпите бедствие? - капитаны "секретничали" так, что у близстоящих закладывало уши.
- Скорее нет, чем да... Не совсем!
- Тогда нам не о чем разговаривать. Идите своим курсом!
- Не могу! Я гнался за вами с самого порта. Позвольте сцепить корабли!
- А черта лысого не хотите?
- Не хочу! Я вышлю парламентера - дело щекотливое, мадам!
- Только чтоб безоружного, по всем правилам! Даю вам четверть часа!
Уже через несколько минут "неопознанный" посадил в шлюпку двух человек, один из которых должен был подняться на борт к рыжеволосой капитанше. Только вот "Лисохвостый" сам не соизволил явить свою персону, а, судя по всему, послал своего первого помощника или кого-то из "офицеров"... Это решение сразу стало очередным жирным минусом ему в репутацию, так как, по-хорошему, он должен был идти на переговоры сам, если желал добиться положительного результата в своем "щекотливом", из ряда вон выходящем деле. Разве что, он отправлял гонца с таким предложением, после которого тот рисковал уже не вернуться обратно в целости и сохранности. Так что же должно было настолько не понравиться Шивилле?..
"Парламентера", нарочито помахивающего лоскутом белой ткани, обыскали на предмет наличия спрятанного оружия, и, удостоверившись в том, что он чист, допустили к капитану.
- Многоуважаемая капитан Гайде. Мой командир передавал вам нижайший поклон. Обычно он никогда не идет на уступки, но вы ему глубоко симпатичны. Поэтому он решил сделать вам уникальное, взаимовыгодное предложение... - чинно начал он, подглядывая в бумажку, где ему предусмотрительно расписали ключевые фразы для "охмурения".
- Я вас внимательно слушаю, - сухо процедила капитанша сквозь зубы.
- Я думаю, вы и так поняли, с кем имеете дело... - мужчина прокашлялся и на полсекунды отвернулся, его глаза забегали. Видимо, он побаивался Шивиллу, но своего кэпа боялся больше, поэтому продолжал добросовестно ломать эту комедию. - Вы разрешите нам абордажное сцепление и беспрепятственно позволите взойти на борт. Весь экипаж вашего корабля в это время должен быть построен на верхней палубе, а мы в это время осмотрим трюмы. В Порт-Каллат вы прихватили лишнего... Мы поищем и заберем то, без чего вы и так прекрасно обойдетесь.
Те, кто хорошо знал Шивиллу Гайде, и умел читать ее эмоции по лицу, не отличавшемуся чрезмерным разнообразием выражений, сейчас понимали, что с каждой секундой ее гнев возрастает в геометрической прогрессии. Если бы пират, делавший сейчас девушке такие нескромные предложения, это тоже понимал, то сам бы поспешил прыгнуть за борт, пока его туда не вышвырнули собственноручно. Но он этого не видел, или не хотел видеть, поэтому продолжал.
- Ваш капитан так щедр, - высказалась рыжеволосая так, словно "так щедр" было новоизобретенным матерным словом. - Ладно, предположим на секунду, что я согласилась. Что же такой джентльмен собирается предложить мне взамен?
- Жизнь, - ответил переговорщик. Это должно было прозвучать гордо и уверенно, но его голос сорвался, и должного эффекта не получилось. - Ни вы, ни один член экипажа не пострадает. Ваше судно тоже останется нетронутым. Мы просто возьмем то, что считаем своим, и уйдем. Мы вернемся на северо-запад, а вы идите, куда шли - на юг. Нам не по пути.
Если бы взглядом можно было убить, то мужчина, произнесший только что такие слова, был бы уже мертв. Шивилла бы мгновенно, на месте испепелила бы его своим холодным, изумрудным огнем... Но такое невозможно, а если и возможно, то рыжая такими способностями не обладала. Так что она просто всем своим видом сейчас вызывала у собеседника безумное сердцебиение, повышенное потоотделение и прочие расстройства.
- А когда, - даже не "если", а именно "когда", - я откажусь?
- Мы ожидали этого, капитан Гайде... Если вы откажетесь, будет бой. Мы к нему хорошо подготовились.
- Готовы к бою? - капитанша вдруг коротко рассмеялась. - Да мы тоже тут не клуб вышивальщиц, если вы заметили. Ваш кэп рассказывал мне, что его судно мельче и хуже моего. Теперь я и сама вижу, что он не заискивал... Ваш корабль хорош, но на "Сколопенде" вдвое больше орудий, да и другие сравнения не в вашу пользу. Моя девочка разнесет вас в щепки с двух залпов. При всем желании аналогичных повреждений вы нам не нанесете... Да вы и до абордажа можете не дожить.
- Этого мы тоже ожидали... - ответил пират, облизнув пересохшие губы, и тоже довольно неожиданно и совсем нехорошо усмехнулся. - Только вряд ли вы захотите нас топить. Дело решит только благородная дуэль...команда на команду.
- Я похожа на такую благородную? - спокойно полюбопытствовала Шивилла.
- Да, достаточно похожи. Для того, чтобы... - мужчина развернулся и поднял руку. Стоявшие рядом с ним люди Шивиллы настороженно напряглись, но после того, как тот подал какой-то знак на свой корабль, из его трюма показались какие-то люди... Каждый, чей взгляд был сейчас прикован к пиратскому трехмачтовику, с удивлением и негодованием обнаружил, что на палубу вывели с два десятка...детей. Обыкновенных, напуганных детей, кажется, всё мальчиков в возрасте примерно от восьми до двенадцати лет...
- Вот подонки... - прошипела девушка. Это все существенно усложняло дело, на такое она не рассчитывала и не подписывалась, - на невольничий рынок везете?
- Вы же не захотите ни за что, ни про что загубить невинных детишек? А у нас ведь еще есть, это не все... Это наш кэп - многодетный отец, - заискивающе поинтересовался слегка осмелевший переговорщик, проигнорировав вопрос Гайде, лишь только та перестала, наконец, сверлить его взглядом и временно переключилась на пиратского капитана. - Ничто не мешает вам, конечно, отклонить наше гуманное дипломатическое предложение... Можем разойтись и стреляться из пушек, как дикари, так вы хотели? Ну так как, капитан Гайде? Или будете умницей и пустите нас, все-таки в гости?..
- Идите в гости к морскому дьяволу! - прорычала Шивилла, метнув глазами очередную порцию молний. - Своему капитану передай, чтобы он свои предложения засунул себе в хитрую лисью задницу и с десяток раз там прокрутил! Шивилла Гайде не идет на переговоры с пиратами, дань никому не платит, и еще никому никогда не удавалось заполучить хоть одну бусинку из моих сокровищ, - далее последовала тирада из совсем уж непечатных слов, самыми приличными из которых были "червь гальюнный" и "китовое дерьмо". Пожалуй, сказано это было так громко, что "Лисохвостый" сам должен был это хорошо слышать...
Весь экипаж "Золотой сколопендры", ставший зрителем этой отвратительной сцены, уже был на взводе. Одни так и стояли рядом с пушками, кто-то нетерпеливо поглаживал рукояти ножей, сабель и пистолетов, а кто не располагал оружием, у тех просто уже чесались руки дать в рынду мерзким пиратам - это все капитанское настроение передавалось воздушным путем. Всех и каждого угнетала известная неизвестность - все понимали, что боя не избежать, и начаться он может в любую минуту, но вот когда именно и в какой именно форме - знать не дано... Рыжекудрая капитанша же выругалась всласть и уже шагнула на пришлого пирата, чтобы от слов перейти к действиям.
- Эй, потише!.. Я же безоружен! Парламентеру нельзя наносить вред, это не по понятиям!
Шивилла презрительно скривилась, когда взрослый мужчина попятился от нее, как маменькин сынок от ремня. Она разжала кулак и открытой ладонью залепила ему неслабую затрещину. В следующее мгновение двое матросов "Сколопендры" уже схватили его под белы рученьки и, несмотря на сопротивление, выкинули горе-переговорщика за борт, где его уже должен был выловить из воды приятель на шлюпке. Живого, без единой капли крови, как и положено законом.
Не успели стихнуть плеск и ругань внизу за бортом, не успели еще на трехмачтовом разбойничьем судне люди встрепенуться, как в воздухе разнесся громогласный приказ Шивиллы:
- К бою приготовиться!!!
А пираты спустили белый флаг, подняв вместо него кроваво-красный, со скрещенными саблями. Вот, спасибо, а то и без этого трудно было догадаться...
Ларри рефлекторным движением ощупал свои карманы в поисках часов. Отчего-то ему вдруг резко захотелось узнать, что же за недобрый час сейчас, и засечь начало боя... Но сделать этого, по понятным причинам, он не смог. Хотя, краем глаза он заметил, что на свои карманные часы посмотрела и капитанша...но сейчас было явно не время лезть к ней с вопросами. Судовой врач был, мягко говоря, слегка растерян, он не смог сразу сообразить, куда ему сейчас себя деть, чтобы ни у кого под ногами не мешаться, под руку не попасть, оказаться максимально полезным да еще и, очень желательно, в живых остаться... Он чуть на месте не подскочил от неожиданности, когда кто-то коснулся его руки. Но это оказалась всего лишь его девчонка-подмастерье. До этого она Траинена усиленно избегала, но страх перед пиратами, наконец, пересилил страх перед надранными за детские шалости ушами.
- Доктор?.. Это пираты? - Лауритц кивнул. - Мне страшно...
- Мне тоже...
- Я боюсь, они меня заберут...
- Не заберут. Ты сейчас пойдешь и спрячешься, тебя не найдут. А корабль им не захватить...я на это очень надеюсь.
- Я спрячусь... А вы, вы тоже?
- Нет. Этот выход - только для женщин и детей. А я остаюсь, мне нельзя... Иначе я буду последним трусом. Трус - не тот, кто испугался, трус тот, кто сбежал.
- Но...
- Никаких...
Палуба "Золотой Сколопендры" сотряслась от удара, когда два корабля резко столкнулись бортами. Пираты забросили абордажные кошки, вооружились баграми и крепко сцепили суда, вынужденные временно стать полем боя. И тут началась настоящая суматоха...
- Луи! - судовой врач ухватил за руку и выдернул из суетящейся толпы юнгу. - Бери мелкого и беги к матери. Ты еще слишком юн для сражений, но ты должен позаботиться о тех, кто сам о себе позаботиться не в состоянии. Отсидитесь в трюме, но не слишком глубоко, иначе, если они решат нас все-таки расстрелять... Короче, на тебе ответственность за две жизни, не считая своей собственной!
- Есть, сэр доктор!..
Удивительно было наблюдать то, как обычно бесшабашный мальчишка-сорванец вмиг посерьезнел и с готовностью, беспрекословно подчинился приказу. Несмотря на то, что доктор сам не был с точностью уверен в том, имеет ли право здесь и сейчас приказывать... Луи и Олли скрылись с верхней палубы, а Лауритц остался один. Вокруг него сейчас кипели действия, раздавались крики, капитан и первый помощник пока еще раздавали приказы, пираты, полезшие с вражьего корабля на "Золотую Сколопендру", были встречены сталью и свинцом...но доктор, тем не менее, был совсем один. Он невольно отступил от борта вглубь палубы, как ему казалось, подальше от основного фронта сражения... В его рыжей голове роились недобрые мысли, и какой-то назойливый голосок нашептывал рассуждения о том, что же этот совершенно неприспособленный к военным действиям, даже просто безоружный олух забыл здесь, в гуще событий?.. Ларри как раз внезапно пришло на ум, что он когда-то, где-то, в каком-то уставе ведь читал, что судовой врач освобождается от обязательного участия в сражениях...да, кажется, именно так там и было написано... Но от размышлений его оторвали весьма грубо и неприятно.
Когда доктор почувствовал, что кто-то, подкравшийся со спины, схватил его сзади, было уже поздно. Он ощутил лезвие ножа на своей шее....тупое - нажим небольшой, а кожу оно при этом не режет. Если бы хотели убить, то полоснули бы сразу со всей силы, так чего же ждут, зачем запугивают?.. На это тут же ответил мужской голос, прилагавшийся к руке, державшей нож.
- Доктор? Не рыпайтесь, доктор, вам же хуже будет... - Лауритц не мог сейчас рассмотреть говорившего и ничего ему не ответил, только засопел, пытаясь выкрутиться из цепкого захвата и хоть ненамного, но отдалить лезвие от своего горла. Безуспешно... - У меня к вам деловое предложение, доктор, - продолжил наглый пиратский голос прямо лекарю в ухо, - у нас на корабле, к прискорбию, нет судового врача. А скоро он очень понадобится, вне зависимости от исхода боя. Предлагаю сдаться в плен и присоединиться к пиратской команде. Сколько вам платила рыжая бестия?.. Мы предложим вдвое больше.
- А черта лысого не хотите?! - ничего оригинальнее, чем просто повторить недавно сказанные своим капитаном слова, Лауритц не придумал. Но они и так прекрасно выражали то, что он думал в данный момент.
- Глупо, доктор... - заметил пират, но, кажется, не успел договорить фразу, так как получил локтем по печени. - Негоже...пропадать специалисту... - прохрипел он, когда между ними уже завязалась борьба, - но, если вы не с нами, то ни с кем.
Ухватившись за нож, норовящий покромсать докторскую шейку, рыжий почувствовал, как по его руке что-то потекло, лезвие стало противно-скользким... Все-таки оно было не таки тупым, каким показалось на первый взгляд, и оставило на ладони длинный порез. Кто сказал, что медленный танец - это только для влюбленных парочек?.. Вот, пожалуйста, двое мужчин сейчас тоже очень неплохо почти танцевали, почти обнявшись... Без музыки, в такт, отбиваемый пульсом в ушах, соревнуясь за право, кому же вести. Шаг в сторону, шаг назад... И они потеряли равновесие, повалившись на палубу.
Лауритцу повезло - он сразу подскочил на ноги, а противник этого сделать не смог. Развернувшись, Ларри обнаружил, что имел дело с тем самым первым помощником...то есть, злосчастным парламентером, неважно, кем тот до этого служил на пиратском корабле, но теперь, вполне вероятно, за все провалы его понизят в должности (если, вообще, в живых останется). Потеряв всякое преимущество, но все еще пытаясь подняться на ноги, тот бормотал что-то приблизительно о том, что на палубе тут набросали "чертовых мешков"... Но каково было удивление пирата, когда тот понял, обо что он на самом деле споткнулся, и заметил, что едва не оседлал гигантскую морскую черепаху. Флегматичная черепаха, и так много чего сегодня натерпевшаяся, была, в свою очередь, очень недовольна таким раскладом событий и цапнула злодея за ногу повыше щиколотки. И, судя по тому, как тот заорал, пытаясь наотмашь вонзить лезвие в каменный панцирь (что закончилось плачевно для ножа, но не для черепахи), челюсти у морской обитательницы действительно были сильными и крепкими.
В лучшее, более спокойное время Траинену обязательно пришла бы на ум пара острот про этикет деловых переговоров, но сейчас он не придумал ничего лучше, кроме как просто возблагодарить небеса и черепаху.
- Спасибо...Кастрюлька. Теперь я точно не стану тебя есть.
- Чего?..
- Ничего. Я не тебе, - Ларри быстро обыскал корчащегося от боли пирата, конфисковал у него очень неплохой кремневый пистолет и проверил, что тот заряжен. - Я не хочу в тебя стрелять. Но я выстрелю, если потребуется, - холодно проговорил рыжеволосый лекарь, нацеливая дуло на жертву черепахи. - Вставай и за борт, живо. Живо!
Морской разбойник решил не испытывать судьбу - редко когда тебе попадается настолько благородный противник, и лучше не проверять лишний раз его доброту, и не вынуждать стрелять... Опираясь о подручные предметы, он кое-как встал и, сильно подволакивая прокушенную ногу, попятился спиной к противоположному борту. Лауритц же не сводил с него глаз и не опустил руку с пистолетом до тех пор, пока пират самостоятельно не эвакуировался за борт.
Пусть это совершенно ненаучно, и быть такого не может, но сердце у Ларри сейчас явно подскочило и бешено колотилось где-то под кадыком, а он тщетно пытался как-то, что ли, сглотнуть его на положенное место... Порезанной рукой он почесал затылок, нечаянно пачкая рыжие кудри кровью, и обнаружил, что уже посеял где-то головной убор. Где-то потерял, а где-то сразу приобрел... В целой, не раненой ладони теперь приятной тяжестью лежал пистолет... Может быть, зря он не выстрелил, это милосердие могло еще не лучшим образом аукнуться в ближайшем будущем. Хотя...случайностей в жизни не бывает, и если кто-то в какой-то определенный момент поступил именно так, а не иначе, значит, это было для чего-то нужно. Что ж, теперь господин судовой врач был не так уж беззащитен, и ему просто положено было послужить родному судну и капитану...
Кстати, о капитанах. Когда первая волна абордажников уже рассредоточилась среди людей "Золотой сколопендры", на атакуемое судно изволил ступить сам пиратский капитан, а его уже лично привечала Шивилла Гайде.
- Извините, что я к даме и без цветов!.. - донесся не ему адресованный оклик до ушей лекаря, прежде чем люди не сомкнулись, заслоняя собой сцену выяснения отношений между двумя капитанами.
Затем на "арене" показались и другие действующие лица... События, с молниеносной быстротой разворачивающиеся сейчас на палубе торгового флейта, очень мало походили на красивые постановочные бои, которые можно увидеть на театральной сцене или на арене цирка. Народ, вооруженный кто чем попало (а попало, как вы понимаете, далеко не каждому по доброй сабле да по паре пистолетов, даже пиратам, что бы там не рисовали иллюстраторы книг про морские приключения), дрался один на один, двое на одного, трое против четверых и, что называется, "стенка на стенку". Были тут и бойцы, у которых многому можно было поучиться, но также на поле боя Лауритц оказался не единственным, кто выглядел немного потерянным... Сколопендровцы преобладали количеством, но не качеством боевой подготовки. Потому что, как ни крути, больше половины из них были простыми матросами, нанимавшимися на судно тягать канаты да катать бочки, а не сражаться с пиратами... И это было очень прискорбно.
Также прискорбно было видеть знакомые лица, искаженные гневом, страхом или болью. Понимать, что сейчас, возможно, рискуют погибнуть практически ни за что твои товарищи, с которыми ты буквально полдня назад грыз сухарики и смеялся над глупыми анекдотами за кружкой кипятка, а сейчас ты уже при всем желании не сможешь им помочь, каждому... Вот, например, у фок-мачты развернулась следующая сцена - какой-то толстяк едва ли не вплотную нацелил пистолет на беззащитного пожилого человека. Ладно уж...не совсем беззащитного - старпом Бертоло был вооружен и, несмотря на свой возраст, был еще хорош в бою, о чем свидетельствовала его рука по локоть (не фигурально, а очень даже буквально выражаясь) в крови, при том, что на нам самом не было еще ни царапинки. Но что он мог поделать саблей против пистолета?.. Воздух прорезал выстрел...
И пират грузно осел на палубу. А к приятно удивленному первому помощнику подлетел судовой врач, на ходу сдувая струйку порохового дыма с замка своего нового оружия.
- Вы в порядке?..
- Я-то?.. Да, вроде, жив, сынок... Чего нельзя сказать вот об этом.
Еще секунд пять разбойник хрипел и булькал, содрогаясь на палубных досках и рефлекторно зажимая кровоточащую рану на жирной шее. Пуля прошила ему прямо второй...или даже третий подбородок и раздробила один из шейных позвонков.
- Он...мертв, - констатировал врач и нервно сглотнул. Нет, его не пугал вид смерти, крови и увечий. Его, конечно, волновало то, что он только что убил человека, но в данный момент у Лауритца пока не было возможности как следует осознать это и прочувствовать. Сейчас его просто удивило то, что распростертый перед ним окровавленный пират был тем самым свином, с которым они когда-то повздорили в переулке у маленькой, уютной портовой таверны...
- Мертвехонек... - подтвердил старпом, ободряюще похлопав Ларри по плечу и заглянув ему в лицо. - Спасибо, друг. Это был отличный, меткий выстрел. И чистое убийство...
- Не за что... Я подозреваю, на моем месте вы сами сделали бы то же самое.
- Правильно думаешь, доктор Ларри... У тебя патроны есть?
- Нет... Это, вообще, как бы не мой пистолет...был.
- Ясно. Если бы я свой заряжал порасторопнее, то не оказался бы в такой ситуации, из которой ты меня так ловко выручил... Держи! - Бертоло усадил рыжего за импровизированную баррикаду из бочек, сам сел рядом и вложил в руку лекаря несколько патронов.
- Шпашибо... - отвечал Ларри, уже надрывая зубами бумажную капсулу с порохом.
Следующей жертвой судового доктора практически тут же стал какой-то парень, пытавшийся вскрыть люк в трюм... Ему это не удалось, еще бы, тут уж не до замков и засовов, когда у тебя в бедре застряла пуля.
- Эх, а в первый раз ты пометче стрелял... - не замедлил заметить старик.
- Да я туда и целился, - вспыхнул Ларри. - Между прочим, этого я убивать и не собирался.
- А зря. Все равно ж наши добьют, если он им попадется...
- А зря... Вот я бы на вашем месте взял бы хоть одного пленного. Пускай бы хоть кто-то смог объяснить, что за...такое здесь происходит.
- О, да ты, оказывается, стратег...
И тут все те, чьи умы до этого были заняты составлением стратегических планов, переключили внимание на вновь открывшуюся картину. Враждующие капитаны сейчас фехтовали около мостика. Шивилла Гайде в данный момент старалась как следует надрать зад тому, кто заварил весь этот сыр-бор...пираты должны были иметь на этот счет несколько иные мысли, но экипаж-то "Сколопендры" думал именно так. И сцепились они не на шутку, даже искры летели от клинков... Кто-нибудь из них давно б уже кого-нибудь убил, не будь силы практически равны.
- Я сразу положил глаз на этот корабль... - донеслись до судового врача обрывки реплик. - И я с удовольствием обыщу все твои трюмы...
Рыжая бестия огрызнулась на повышенных тонах, обрушивая на мужчину новую серию ударов. Можно было примерно догадаться, что она хотела этим сказать...
- И что ты только взялась защищать, глупая женщина? - интересовался неуемный "джентльмен", совсем не по-джентльменски усиливая напор атаки.
- Не называй меня женщиной!!!
А вот тут он явно сам нарвался. Одним взмахом сабли Шивилла выбила оружие из рук соперника, а следующим движением с прекрасной амплитудой нанесла ему удар ногой, отчего тот кубарем скатился со ступеней трапа, очутившись ниже девушки - в самой стратегически невыгодной позиции. Он мог уже считаться поверженным...пожалуй, если бы эти события разворачивались в каком-нибудь приключенческом романе, на этом можно было бы поставить точку и еще какую-нибудь красивую завитушку. Но, на самом деле, пиратский капитан, быстро придя в себя после удара, выхватил пистолет.
- Нечестная дуэль... - заметила рыжая с таким спокойствием, будто бы замечала мужчине, что после ночи обычно наступает утро, сама уже нацеливая на него сверху вниз своего огнестрельного друга. Впрочем, известно, что кремневые пистолеты - штука капризная, осечку может дать тогда, когда ей вздумается, так что каждый из капитанов, наверное, сейчас свято верил в то, что у другого не выстрелит...
- А для пиратов... - начал "Лисохвостый".
- ...все средства хороши! - они, не сговариваясь, хором завершили эту поговорку, и в следующий момент раздалось два выстрела, практически слившихся в один. Еще какая-то доля секунды, и Шивилла выронила свой пистолет, упавший на палубу со стуком, которого уже не было слышно...
До Траинена, который до этого наблюдал эту сцену, простите за тавтологию, как на сцене, только что, кажется, дошло, что это не театр. И вот эта прекрасная молодая женщина, стрелявшаяся с пиратом, не какая-нибудь столичная актриса, а его дражайшая мадам-капитан... Мгновенно выйдя из ступора, Ларри бросился к ней.
- Мадам капитан! - выкрикнул он, оттолкнув кого-то со своего пути и подбегая к девушке. - Мадам... Вас ранило?
Шивилла была если не ранена, то явно немного дезориентирована и сбита с толку. Она стояла, не шелохнувшись, прижимая левую руку к плечу правой и переводя недоумевающий взгляд со своего пистолета, безвольно оброненного на палубу, на судового врача, на мачту за своей спиной, в которую только что вошла пуля, а затем снова на доктора... Выглядела она явно озадаченной, а в глазах читался вопрос, мол, как же так, как такое досадное недоразумение могло произойти с Шивиллой Гайде, неужели она проиграла такую нелепую дуэль?
- Нет... - негромко проговорила она, остановив, наконец, свой блуждающий взгляд и незаметно становясь снова самой собой. Окончательно удостоверившись в сигналах, подаваемых ей ее телом, она задумчиво потерла плечо. - Пустяки - всего лишь оцарапало. Видите, - она обернулась, указывая на отверстие в древесине мачты, - вот где пуля, предназначенная мне... Вот же суки, как попортили мой корабль!
Лауритц наклонился за капитанским пистолетом, очень красивым, с рукоятью, украшенной серебром и гравировкой, и собирался подать его мадам Гайде, как палуба под ногами снова вздрогнула, а в воздухе прогремел выстрел, уже не пистолетный, а пушечный. Один единственный, зато какой...
- Что...что происходит?..
- План "Б" сработал... - почти что с облегчением, почти радостно вздохнула рыжая. Стреляли, как тут же стало понятно, со "Сколопендры". Потому что сразу за выстрелом послышался оглушительный треск и грот-мачта пиратского корабля, подломившись у основания, плавно рухнула, как дерево под ударом топора лесоруба. Два треугольных белых паруса повисли бесполезными тряпками, а только что гордо реявший красный пиратский флаг позорно слетел на воду. Враг был мигом деморализован, пираты засуетились и, точно так же позорно, стали стремительно отступать, уносить ноги на свою посудину, пока от нее осталось еще хоть что-то дельное.
- Простите, мадам Гайде... - не вполне вовремя заикнулся доктор, - а не подскажете ли вы мне, который сейчас час?
- Понятия не имею, док.
- А мне показалось, как перед боем вы смотрели на часы...
- Если вы хотели знать, когда начался абордаж, так это случилось в половине третьего. Но сколько прошло времени с тех пор, я не знаю. Тогда я остановила часы, на них до сих пор два часа и тридцать минут.
- Но зачем? - Ларри уставился на Шивиллу с таким недоумением, словно она только что призналась, что намазывает маслом хлеб не с верхней, а с нижней стороны.
- Я всегда так поступаю перед боем, - абсолютно серьезно ответила девушка, задумчиво вычерчивая пальцами какие-то невидимые узоры на красном шелковом рукаве, - на случай, если меня убьют. Если такое вдруг случится, то соратники смогут забрать мои часы, на которых навсегда сохранится день и время моего последнего боя... Об этом знают те, кому надо... И вы теперь тоже знаете. Только не делайте такое лицо, прошу вас, доктор. Меня ведь еще ни разу не убили, - она коротко рассмеялась, только вот смех у нее вышел каким-то невеселым...
Пусть бой удачно прекратился, но трудности этого дня еще не думали заканчиваться. Топорами рубились канаты, отцеплялись абордажные кошки, ломались и скидывались прочь мостки... Отважные матросы, которые оттолкнули пиратскую посудину баграми, получили тогда на прощанье огнестрела едва ли не больше...явно больше, чем за время самого сражения.
Мало было отвязаться от морских разбойников, нужно было еще отойти от них на безопасное расстояние. И пусть погони опасаться было нечего, но пираты не ограничились парой "ласковых" слов, а послали вдогонку капитану Гайде, кроме громких проклятий, еще и пушечный залп. Правда с запозданием, так что лишь два ядра достигли цели и лишь слегка оцарапали борт (и так понятно, к какому неудовольствию Шивиллы). Капитанша не рвала и не метала в обычную силу только потому, что была сильно измотана боем, но на то, чтобы подгонять уцелевших и трудоспособных, ей энергии было не занимать. Ведь "Золотой Сколопендре" нужно было задать очень хорошую скорость, и Шивилла утверждала, что хотела бы при этом обойтись без помощи черепахи, "которая и то быстрее будет шевелиться, чем вы все вместе взятые"... Тем же, кто не был занят постановкой парусов, капитан приказала обойти палубу и отыскать всех тяжелораненых. Своих положено было доставить в судовой лазарет, а "чужих" - добить и скормить рыбам...
Примерно спустя минут сорок после того, как "Сколопендра" стряхнула с себя вцепившегося в ее лоснящийся борт стальными крючьями паразита, когда пираты, которым больше не нужно было притворяться, что они потерпели крушение, так как теперь они его действительно потерпели, были оставлены позади, на капитанский мостик поднялся боцман Кайрил для того, чтобы доложить обстановку.
- Что ж...начнем с хорошего, - проговорила Шивилла, пыхтя курительной трубкой. - Скольких пиратов мы прикончили?
- Десятерых, мадам капитан. Это если считать только тех, кто остался лежать на нашей палубе.
- Мало... - Гайде поморщила нос. - А есть ли потери с нашей стороны?
- Да, мадам... Двое матросов погибли...
- Много... Это слишком, непозволительно много.