Дамас даже не подозревал, что сегодняшний день станет для него кладезем сюрпризов.

Первым стал быстрый отказ адептки Нарко от сопровождения его невесты. Он предполагал, что будет около часа спорить и настаивать на своем желании, но баньши удивила его. Даже помогла дриаде спокойно перенести эту новость.

Второй неожиданностью стал перечень требований Ады. Нет, он, конечно, предполагал, что список будет немаленьким и въедливая девчонка не забудет прописать все детали. Но даже и представить не мог, что она затронет тему измен.

И ведь с прямолинейной наивностью выделила пункт о том, что препятствовать его походам на сторону не будет, если это будет в тайне и никак не скажется на их браке. В противном случае она имеет право подать на развод преждевременно и Дамас будет обязан дать на него согласие.

"Вот как она не понимает, что измена в любом случае влияет на брак?" — думал темный, спокойно рассматривая другие пункты. Решив обговорить это в конторе, он порвал свиток с требованиями и с мрачным удовольствием пронаблюдал за эмоциями на невыспавшемся личике Ады.

Следующим неприятным сюрпризом стало невыполнение девушкой его указания насчет подходящего наряда. Она, словно в отместку, надела форменное платье. Будто этим хотела подчеркнуть, что никаких чувств, соответствующих свадьбе, она не испытывает.

Такой деловой подход серьезно задел самолюбие темного адепта и он решил, что сам тогда приоденет свою своевольную избранницу по своему вкусу.

Приятным сюрпризом стала реакция девушки, когда они приехали на окраину Бристаля, где располагалось необходимое им здание. То как она доверчиво прижалась к нему в испуге, вдруг всколыхнуло в нем что-то светлое, теплое. Это чувство было таким ярким, что он не стал сильно "торговаться" по всем пунктам требований. Сразу же был переписан дом, о котором не знал даже отец, на имя невесты. Та ошеломленная радость, что высветилась на ее лице, надолго подняла настроение.

И Дамас не стал поднимать вопрос об измене, наверняка смутивший девушку, решив, что если у них не получится договориться, то он со спокойной совестью сможет посещать морских дев, не нарушив условий брачного договора. Но темный все же надеялся, что в будущей жене сможет разбудить чувственную женщину, которая на миг показалась в тот раз. Пусть и под чарами сирена.

Когда темный привез Аду в женский магазин своей хорошей знакомой, он преследовал несколько целей. Во-первых, нарядить дриаду соответствующе случаю. И, во-вторых, хотел посмотреть на реакцию невесты, когда она увидит теплый прием Тианы.

Но его ожидало разочарование. Если у нее и возникли какие-то чувства, то она их никак не показала. Было видно, что ей не нравится хозяйка, но не потому что Тиана де Круз проявила симпатию к Дамасу. Владелица магазина самой дорогой женской одежды и еще одного — ювелирного — вызывала неприязнь своей напористостью и пренебрежительным отношением к самой девушке.

Так что скоро вампирша сидела в соседнем кресле для посетителей и рассказывала о том, как его будущая жена оказала сопротивление ее настойчивости. Дамас нарочито хмурил брови, хотя довольная улыбка так и норовила обидеть хозяйку магазина.

Но давняя знакомая превзошла все ожидания парня, стоило только его невесте предстать перед ним в свадебном наряде.

Следующей неожиданностью стала выходка Ады. Он специально решил спровоцировать ее, зачерпнув ложкой мороженое. Дамас хотел просто отвлечь девушку от предстоящего ритуала, ведь по ее дерганым движениям было видно, как сильно она волнуется.

Но он никак не ожидал, что дриада посягнет на его мороженое, да еще так эротично будет его слизывать с пальца. Хотя зная о ее наивности и неискушенности, невеста вряд ли осознавала, как выглядят действия со стороны. Парень хотел продолжить наслаждаться своим лакомством (даже несмотря на воспитываемую отцом брезгливость, темный не видел ничего отвратительного в этом детском жесте), но лишь один взгляд на мороженое и перед внутренним взором вставала соблазнительная картинка. Пришлось с досадой выбросить сладость.

Желание, разбуженное опрометчивыми действиями невесты, было настолько сильным, что темный сорвался. Когда они доехали до Храма Темных Богинь, он не выдержал и поцеловал Аду. Сначала она пыталась оказать сопротивление, но потом сдалась.

И когда темный уже праздновал победу, хлесткий удар по щеке привел его в реальность. Она была красива, даже когда злилась. Ее глаза стали темно-синего цвета, даже зеленая окантовка возле зрачка практически исчезла. Розовые губы поджались в тонкую линию, руки сжались в кулаки, на щеках полыхал злой румянец. И вопросы, пронзающие лучше острых клинков. Действительно, со стороны могло показаться, что он решил в последний момент отказаться от договора, но дриада еще не знала, что Дамас дер Килен всегда держит свое слово. Именно поэтому он никогда ничего не обещал своим временным пассиям, льстивым друзьям и неосторожным недругам, вначале не взвесив все потенциальные выгоды и убытки, а также опасности.

Рассердившись на себя и свое неуместное влечение к собственной жене, он повел ее в Храм, чтобы закончить бракосочетание и положить конец всем сомнениям девушки.

Он вел ничего не видящую в темноте дриаду к Храму, не забывая о ее безопасности, поддерживая, когда она оступалась. А очутившись внутри, он просто подхватил Аду на руки, чтобы быстрее преодолеть расстояние до главного зала со статуями Богинь.

Когда начался ритуал бракосочетания, то Дамас вдруг решил помолиться Темной Сестре, спрашивая ее благословения и помощи, чтобы легче пережить холодность и неуступчивость жены. Все-таки для зрелого мужчины, тем более темного, интимная сторона вопроса была не просто удовольствием, но и необходимостью. Ведь способности темных были напрямую взаимосвязаны с их эмоциями.

После того как они разделили жизнь и кровь друг друга, выпив из серебряной ритуальной чаши, Дамасу пришла в голову одна идея. Она была словно нашептана кем-то. И, не долго думая, темный решил попробовать воспользоваться Зовом сирены. Эта песнь была древней и уже практически забытой в этом мире. Каждый морской житель мог спеть особую мелодию, чтобы узнать является ли истинной парой будущая жена. Морские обитатели кидали такой Зов на суше и ждали, придет ли их истинная вторая половина, откликаясь на призыв их души.

Со временем отзывались все меньше и меньше, а призывающие, открыв свою душу миру и не получив отклика, разочаровывались и угасали, умирая в самой бездне океана. Поэтому и перестали практиковать Зов сирены. Парень знал об этом от своих теток по материнской линии, они рассказывали об этом маленькому Дамасу вместо сказки на ночь.

Но темный адепт, которому нашептывал чей-то голос, решил рискнуть. Тем более что правила ритуала не запрещали.

"Почему бы и нет?" — подумал тогда новобрачный с сарказмом. Тем более что в отличие от чистокровных светлых морских жителей, существа, относящиеся к темной расе даже наполовину, любили испытывать судьбу.

Он открыл свою душу и запел, пристально наблюдая за малейшими изменениями на лице супруги. Сначала ничего не происходило, и он уже начал отчаиваться. Но через несколько минут ее душа отозвалась.

Дамас с искренним удивлением наблюдал, как незамутненная аура дриады начинает меняться, отзываясь на его песню. Чистая светлая зелень начала темнеть и пульсировать, будто подстраиваясь под мелодию.

Сама девушка едва заметно задрожала, словно в лихорадке, затем посмотрела на парня необычными светящимися глазами. Ярко-голубые по краю радужки они переходили в ядовито-зеленый цвет ближе к черному зрачку. Губы стали ярче, все движения плавными, наполненными томной неги. И дриада стала еще притягательнее.

Темный не стал противиться магнетизму, исходящему от девушки, и, подойдя к ней, поцеловал. Ощущения, захлестнувшие его, были такими сильными, что он едва не выронил из рук заранее приготовленный кинжал. Он был необходим, чтобы отрезать, как полагается, волосы невесты. Чем короче — тем сильнее любовь и дольше брак.

Дамас не стал заранее предупреждать Аду о таком сюрпризе. Темный не знал, как отреагирует жена на такой произвол, ведь судя по длине волос, она их очень ценила. Недаром же все девушки с его курса втайне завидовали длине косы адептки Дри. Он лишь намекнул. И, несмотря на охватившее его желание, парень отрезал косу лишь до талии. Ему и самому было жаль резать такое богатство.

Отрезанная коса приятно тяготила руку. Но вдруг Дамас почувствовал нечто странное. У него сложилось такое ощущение, что его эмоции выпивают, оставляя ненасытную пустоту и сосущее чувство утраты. Он резко отшатнулся от жены, с недоумением наблюдая, как полностью темная аура супруги медленно становится вновь зеленой. Затем руку обжег родовой браслет, оставляя вместо себя брачный узор на коже.

Парень внимательно посмотрел на Аду. Она казалась растерянной и испуганной, словно только что очнулась от кошмара.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — осторожно поинтересовался темный.

— Что именно? — спросила медленно девушка, словно прислушиваясь к своим ощущениям.

— Какие-то изменения, желания, новые способности? — осторожно приблизившись, перечислил Дамас.

— Я вижу в темноте, — коротко ответила она.

— И все? — продолжал допытываться парень. Ответ его удивил, ведь сейчас аура дриады была светлой и чистой.

— Да, — раздраженно ответила Ада. И, желая сменить тему разговора, поинтересовалась: — Мы закончили брачный ритуал?

— Да, — задумчиво ответил темный, сообразив, что этот разговор стоит отложить на потом.

Очередным сюрпризом стал ответ храмовников. Они захотели вместо обговоренной суммы получить волосы жены. Дамас не собирался им отдавать, но решил, что девушка сама вправе распорядиться своей косой. Она его не разочаровала, отказавшись. Ведь имея частицу волос, добровольно отданных их владельцем, можно не только могущественные артефакты сделать, но и с их помощью управлять бывшим хозяином. На его лице показалась довольная улыбка. Все-таки приятно, что на этот раз сюрприз ожидал других.

Выходя из Храма, Дамас продолжал искоса наблюдать за законной супругой.

Она изменилась. Все ее движения стали уверенными, наполненными какой-то особой грацией. Наклон головы, прямая осанка и волосы, косо отрезанные до талии — все дышало каким-то таинственным превосходством.

— Поужинаем дома? — спросил темный, подсознательно не желая сейчас вывозить жену в наполненный другими существами ресторан.

— Хорошо, — легко пожав плечами, согласилась супруга.

* * *

Всю дорогу до дома я машинально гладила косу, лежащую на коленях, которая будто бы выцвела. И думала о том, что со мной было в Храме Темных Богинь. Действительно ли я слышала игривый смех, звучащий серебряными колокольчиками, когда покидала главный зал или просто устала, и воображение играло со мной?

То темное, что появилось, когда Дамас использовал Зов сирены, находилось где-то глубоко внутри. И я постоянно пыталась его потрогать, мысленно представив прозрачные руки, но все время трусила. Набравшись храбрости, я невидимыми пальцами ткнула в темный сгусток. Ничего не произошло. Я прикоснулась еще раз и еще, призрачные пальцы мягко пружинили. Нечто недовольно заворочалось. Я отдернула невидимые руки. Когда темный сгусток вновь впал в сонное состояние, прозрачные пальцы вновь принялись исследовать нечто. Понимала, что лучше не будить это голодное что-то. Но оставить его в покое не было сил. Это как с выпавшим зубом. Язык так и тянется потрогать дырку, хоть и знаешь, что этого делать не следует.

Мысли вяло текли, анализируя воспоминания о брачном обряде в Храме Темных Богинь, пока меня не пронзила яркая мысль.

"А ведь именно Дамас виновен в том, что во мне теперь поселился этот черный сгусток энергии" — переведя взгляд с косы на мужа, подумала я.

Супруг пристально наблюдал за мной. Поймав мой хмурый взор, он натянуто улыбнулся и поинтересовался:

— Что планируешь делать с волосами?

— А есть предложения? — рассеянно спросила я, вновь уходя в себя. Как только Дамас заговорил, нечто зашевелилось и, словно черная кошка, томно потянулось.

— Есть, — продолжая смотреть на меня, задумчиво ответил муж. — Давай просто сожжем?

— Я думала у тебя что-то более интересное, — произнесла разочарованно и в то же время кокетливо. И тут же удивилась: "Неужели это я сказала?"

— Что же это, например? — так же игриво спросил муж, подаваясь ко мне.

Темный сгусток, принявший силуэт большой кошки, довольно улыбнулся, предвкушая веселье. Это так взбесило меня, что захотелось надавать по наглому лицу супруга. Ну, а что? На нечто в образе кошки я никак повлиять не могла.

Видимо, Дамас заметил с какой силой я сжала отрезанную косу, потому что поспешил откинуться на сидение, увеличивая расстояние между нами.

Дальнейший путь прошел в недоуменном молчании. Муж не понимал, почему у меня так скачет настроение. Или все прекрасно знал, но не хотел пояснять, наверняка не желая признавать свою вину.

Когда мы остановились перед закрытыми воротами академии, я с любопытством посмотрела на мужа. "Интересно, как он обойдет защиту академии? И что скажет привратнику, который, наверное, спит давно, так как время уже перевалило за полночь.

Но супруг меня удивил. Он вышел из кара, протягивая мне руку и ожидая, когда я последую его примеру. Пожав плечами, вышла, захватив пакет с форменным платьем и косой, накинула капюшон на голову.

На улице царила морозная тихая ночь. Полная луна желтым ярким глазом рассматривала свои владения, пытаясь разогнать густые тени от зданий и деревьев. Но у нее плохо получалось. Плотнее завернувшись в плащ, тем самым пытаясь сохранить тепло, я смотрела на мужа, расплачивающегося с водителем.

Его плащ был распахнут. И когда он повернулся ко мне, я явственно видела, как от него шел легкий пар.

— Иди ко мне, — распахнув объятия, нагло заявил муж.

— Ага, уже бегу, — пробурчала я, не спеша исполнять просьбу.

— Как хочешь, — покладисто согласился Дамас, вынимая из кармана амулет с порталом. — Тогда я один телепортируюсь домой.

— Стоять, — тихо приказала я, когда темный занес палец над камнем, активирующим амулет.

Но супруг услышал и ехидно усмехнулся.

— Слушаюсь, моя ляг… госпожа, — и вновь распахнул объятия.

"Да чтоб ты простудился", — подумала я, медленно направляясь к нему.

Когда на талию легла горячая рука и притянула меня ближе к супругу, я вновь почувствовала, что снова заснувшее нечто заинтересованно подняло голову.

Оказавшись в знакомой пыльной гостиной, я стремительно отошла от мужа и вопросительно приподняла бровь.

— Что не так? Ты ведь обязана теперь жить со мной под одной крышей, — раздраженно снимая плащ, ответил Дамас.

— Где моя комната с отдельной ванной? — поинтересовалась я, следуя его примеру. — И что с моими вещами.

— Спальню сейчас покажу, — подходя к шкафу с зельями и доставая один темный пузырек, ответил супруг. — А вещи перевезем завтра.

— И в чем я буду спать? — нахмурилась я, не обрадованная перспективой досыпать ночь обнаженной.

— Можешь голой, — выпивая содержимое, предложил мой личный кошмар. И, облизав губы, добавил с усмешкой: — Я не буду против.

— Зато я буду, — категорично отказалась.

— Ну хорошо, — смилостивился муж, — я одолжу тебе одну из моих рубашек.

Я хотела было отказаться, но потом подумала и решила, что лучше уж в чистой рубашке, чем в ношенном платье.

— Если будешь себя хорошо вести, — наблюдая за мной, сказал Дамас, — то я даже разрешу тебе выбрать из чистых рубашек.

Щеки запылали от негодования, но я сдержала едкие слова, так и норовившие слететь с губ, осознавая, что в ином случае могу остаться без ничего.

Супруг долго разглядывал меня, ожидая реакции на свои слова, но, не дождавшись, довольно прищурился и миролюбиво предложил:

— Давай сначала отпразднуем наш союз, а уж потом займемся бытовыми вопросами.

Первым порывом было гордо отказаться и потребовать причитающуюся мне по договору спальню с отдельной ванной, но мой желудок был не согласен с таким решением. Он громко вывел руладу, видимо, гневно ругая свою нерадивую хозяйку. Теперь пришлось краснеть от стыда и смущения.

Дамас милостиво сделал вид, что ничего не услышал. Иначе бы я точно ничего не стала есть, из принципа, закрывшись в своей комнате.

По пути домой мы заехали в ресторан и, выбрав блюда, забрали их с собой. Благодаря магии гоблинов еда оставалась свежей и горячей, словно ее только что приготовили. Я, забравшись с ногами в одно из кресел, терпеливо ждала, когда же Дамас откроет бутылку коллекционного вина из запасов его семьи.

Разлив багровую жидкость по бокалам, он протянул один мне и со вторым устроился на диване напротив.

— Ну что, выпьем за наше семейное благополучие? — предложил муж.

От ароматных запахов у меня рот наполнился вязкой слюной, но приличия требовали сделать хотя бы глоток вина. Поэтому, окинув грустным взглядом свою тарелку с жаренным в сливочном масле молодым картофелем и с хрустящей даже на вид ножкой цыпленка, я подняла свой бокал и внесла контрпредложение:

— Лучше уж за мирное сосуществование.

— А давай и за то, и за другое? — очаровательно улыбнулся супруг.

— Хорошо, — быстро сдалась я, голод не располагал к долгим препирательствам.

Сделав глоток удивительно вкусного вина, я не заметила, как осушила весь бокал. Потянулась было к ножу с вилкой, но Дамас остановил, напомнив, что следует выпить за оба тоста.

Горестно вздохнув, я вновь подняла наполненный бокал, но теперь уже сделала пару глотков. Муж, пристально наблюдавший за мной, неодобрительно покачал головой, но ничего не стал говорить.

Наконец добравшись до еды, я с удовольствием вгрызлась в ножку, наплевав на этикет и приличия, и от наслаждения прикрыла глаза.

Когда открыла их, то чуть не подавилась кусочком непрожеванного до конца мяса. На меня потемневшими глазами смотрел мужчина, грея в руках бокал с вином.

— Смотри в свою тарелку, — проглотив еду, раздраженно потребовала я.

— Хорошо, — ухмыльнулся Дамас, отрывая от меня взгляд и следуя моему приказу.

Следующая четверть часа прошла в молчании. Мы оба наслаждались заказанными блюдами, изредка искоса наблюдая друг за другом.

Когда первый голод был утолен, я уже медленнее жевала пищу. Глаза от усталости, вина и сытости начали потихоньку слипаться. Чтобы не уснуть прямо за столом, я поставила супруга перед фактом:

— Завтра после поездки к моему отцу ты ответишь на все мои вопросы.

— Почему не сегодня? — словно издеваясь, поинтересовался Дамас.

— Уже поздно. Я хочу принять ванну и лечь спать, — ответила, делая еще пару глотков кроваво-красного напитка.

— Ладно, — быстро согласился супруг. Хотя я ожидала, что он будет тянуть время и язвить. Возможно, тоже устал. Но увидев лукавую улыбку, промелькнувшую на губах, я засомневалась. — Только и ты ответишь на парочку моих.

Мой личный кошмар провел слегка пошатывающуюся меня по темному коридору в самую дальнюю спальню.

Она оказалась небольшой, но довольно уютной. Разбудив магические шары, плавающие под потолком, я оглядела свою комнату на ближайшие полтора года. Выполненная в светлых бежево-золотистых тонах, спальня разительно отличалась от интерьера гостиной и коридора. Большая двуспальная кровать, занимающая половину пространства, две тумбочки по ее краям, шкаф справа от входа, зеркало в полный рост слева и чуть дальше, ближе к кровати, широкое окно, занавешенное бежевой с вышитыми золотыми листьями шторой.

Напротив спальни находилась ванная комната, что не очень понравилось. Мне хотелось бы, чтобы вход в душевую был из спальни, но выбора особого не было.

Осмотрев свои владения, я повернулась к наблюдающему за мной парню и попросила:

— Дай мне, пожалуйста, рубашку.

Он только криво усмехнулся и сделал знак рукой следовать за ним.

Я покорно поплелась следом, досадуя на то, что выпила вина на голодный желудок. Надо было, наплевав на уговоры мужа, сначала перекусить, а потом уже праздновать бракосочетание. Глубоко вздохнув, я свернула налево, не доходя до гостиной нескольких метров, следуя за Дамасом.

— Здесь моя спальня, — распахнув темную дверь, сказал муж. И игривым тоном добавил: — Если понадоблюсь, можешь приходить когда захочешь.

— Рубашку, — сухо ответила я, строго смотря на мужа.

Тот картинно закатил глаза и шагнул в полумрак помещения. Комната освещалась лишь лунным сиянием, льющимся через широкое незанавешенное окно.

Его спальня была значительно больше моей, но и тут постель занимала практически все пространство. Старая массивная на деревянных резных ножках кровать, словно большое синее озеро, раскинулась, навевая неприличные мысли. Вдруг представилось, как Дамас и одна из его многочисленных поклонниц сплелись в тесных объятиях на этом лежбище, и сразу проснулось раздражение.

Через силу оторвав взгляд от постели, увидела большой шкаф и пушистый ковер темного цвета. За шкафом виднелась дверь в ванную, и я с завистью уставилась на нее.

Тем временем муж открыл дверцы гардероба нараспашку и жестом предложил выбрать. Сам же с нескрываемым наслаждением скинул с себя сюртук, расстегнул темно-синюю рубашку и повалился на кровать.

Вместо того чтобы заняться поиском необходимой вещи, я, как загипнотизированная уставилась на плоский живот и темные заросли, уходящий под пояс черных штанов.

Невольно сглотнула появившуюся слюну и поймала любопытный взгляд синих глаз.

— Хочешь… — медленно облизнув губы, выждал паузу Дамас, и, полюбовавшись моим смущением, добавил: — Хочешь эту сорочку?

Я посмотрела на свою руку с силой сжимающую вешалку с матово-черной рубашкой, кивнув, схватила ее и практически выбежала из спальни мужа. Послышался горький мужской смех, который подстегнул меня. Оставшееся расстояние до своей комнаты я пробежала, успокоившись только, когда за спиной закрылась дверь. Потом вспомнила, что собиралась в ванную и тихо простонала от досады. Оттолкнулась от двери, которую подпирала спиной, и осторожно выглянула в коридор.

Там, слава Пресветлому, никого не было. Я быстро шмыгнула в душевую и закрылась на замок. Через несколько минут уже яростно неслась в спальню супруга, откуда недавно так постыдно быстро сбежала.