Семейкой загодя, хотя И лень околице, колония Скамеек, с места не сходя, Идёт к закату, небосклонная. Нахлебный ласт, подножный стол, Пылится нячная лечебница, По млечнопутью на убол Сползает золотом очельница. Нечай до тленья припечёт Сидельца, матушка-зима на то, На-вточь-умчащий-перечёт Ячанью сердца казематного. И есмь, и в паре со стопой Венец мгновенью суеверному, Что в центре ауры слепой, Творим по слепку миросферному. За Словом вслед и люд воспел Вселенной искрою бесчисленной Его наследственный удел, И долгосмертный, и бессмысленный: Веленья, свитые в Левит, Паломники зелёной линии, Неуловимый алфавит, Поленья зла неумолимые… Тенёк – работа воробья: Так сказывали обыватели, Всездешнего небытия Свидетели и тоскователи. В траву отпрашивая Русь, Душой моей и телом тоже мне, Ничто со мной, не устрашусь! Ну вот и всё, ещё возможное.