Было уже далеко за полночь, когда Джекаби прошел мимо моей спальни. Он остановился в коридоре, вернулся и засунул голову в приоткрытую дверь.

– Вы не спите?

– Нет, сэр. Еще не заснула, – ответила я, приподнявшись и поправляя одеяло.

Под ложечкой у меня засосало.

– Я… я… – Я прерывисто вздохнула, не закончив.

– Вы что? – Джекаби шагнул внутрь.

– Я… – Я набрала в легкие побольше воздуха.

Мне не хотелось говорить об этом вслух, потому что произнесенные слова кажутся более реальными. Опустив голову, я не то чтобы робко прошептала, а скорее позволила вылететь словам:

– Я боюсь.

– Конечно, боитесь, – невозмутимо кивнул Джекаби. – Вы умная, многое знаете. Почему бы вам не бояться?

– Спасибо, сэр, вы меня очень приободрили, – проговорила я. – А вы сами испытываете страх?

– Постоянно. Поэтому-то я до сих пор и жив. Страх обостряет наши чувства. К нему стоит прислушиваться.

– А что, если мой страх советует мне… что, если он прямо-таки приказывает мне бежать прочь? – спросила я.

Джекаби облокотился о старый потрепанный комод и одарил меня обезоруживающей улыбкой.

– Тогда, возможно, вам стоит бежать. Я об этом уже говорил, когда нанимал вас. Моя работа сопряжена с очень большим риском.

– А почему вы не сбегаете?

Улыбка его погасла, он напряженно сглотнул.

– Однажды я сбежал. И в каком-то смысле бегу, не останавливаясь, до сих пор. – Он молча пересек комнату и опустился в изношенное кресло в углу.

– От чего вы сбежали? – рискнула я.

Он приподнял бровь, но не ответил.

– С трудом представляю, что может напугать человека, который сражается с монстрами, – улыбнулась я.

Лицо его приняло серьезное выражение.

– Перспектива стать человеком, который не сражается с монстрами.

Закрыв глаза, он откинулся на спинку кресла.

– Стать человеком, которого побеждают монстры. Я убегал от этого очень долго.

Я кивнула, не зная, что еще сказать. Тиканье часов в коридоре отдавалось эхом по всему дому. Наконец Джекаби нарушил молчание.

– Я рассказывал вам историю про два пенни?

Я помотала головой.

– Что, какая-то очередная сказка?

– Воспоминание. В тот день я встретил одного человека.

– В какой день?

– В тот, когда сбежал. Тогда дар был для меня еще в новинку, и мне предстояло многому научиться. Я шел куда глаза глядят, маленький мальчик, на неподготовленные плечи которого взвалили бремя всего мира. Мне было все равно, в каком направлении двигаться, лишь бы идти.

Через несколько часов я вышел к ближайшему городу, в котором встретил мужчину в заляпанном комбинезоне и выцветшей кепке, с седыми волосами и кустистыми усами. Рядом с ним стояла грязная тачка, а в руках он держал метлу с длинной ручкой – это был простой рабочий, чистивший фонтан на городской площади. Не знаю почему, но я остановился, чтобы понаблюдать за ним. В том, как он работал, было что-то успокаивающее.

Рабочий уже собирался уходить, когда мимо прошла супружеская пара с маленькой девочкой, которая чуть отстала. Старый рабочий отложил метлу и поприветствовал их с добродушной улыбкой. Он показал девочке пенни, которое нашел в фонтане, и рассказал какую-то обычную байку про колодец желаний и счастливые монеты. Я тоже слушал, сидя на скамейке. Родители девочки довольно кивали – похоже, мужчина им нравился. Девочка не сводила глаз с монеты. Вся его история, конечно, была выдумкой от начала до конца.

Закончив, он протянул девочке монету. Она торжественно закрыла глаза и бросила ее в воду. Пожилой мужчина приподнял кепку, и счастливое семейство пошло дальше.

Я все сидел на скамейке и смотрел им вслед. Я видел монетку – это было самое обычное пенни, ничем не примечательное. Безо всякой ауры, без свечения, без волшебства. И все же…

Невероятно, но девочка вся преобразилась. Вокруг нее возникло новое свечение. Я видел его ясно, как пламя свечи. Это была синяя аура, но теплого оттенка. Как будто ее зачаровали – да в каком-то смысле так это и было. Я бы поставил что угодно на то, что желание этой девочки в конце концов сбылось.

Повернувшись, я заметил, что рабочий смотрит прямо на меня. Жестом он предложил мне подойти к нему, так что я встал со скамейки и неуверенно приблизился. Он скинул свою куртку на тачку, протянул руку и положил второе найденное пенни мне в ладонь.

Это была такая же монетка, как и первая. Как бесчисленное множество других. С потертой головой индейца. Медная. Маленькая. Можно даже сказать, самая непримечательная из всех отчеканенных монета в один цент. Мужчина сказал, чтобы я загадал желание. Я устало улыбнулся и швырнул монетку в фонтан.

– И что вы загадали?

– Ничего, – ответил Джекаби, потирая шею. – Моя жизнь, какой я ее знал, закончилась. Я остался один-одинешенек. Мне не хотелось ничего из того, что мне могло бы дать пенни. Мужчина похлопал меня по плечу и пошел, толкая тачку по мостовой. Я проследил за тем, как моя монетка опустилась на дно фонтана. И тогда я увидел его.

– Увидели что?

– Первое пенни, которое бросила девочка. Оно сияло синим цветом, но теплого оттенка, как и аура девочки, – цветом надежды. Моя монетка опустилась рядом с ним, бурая и темная. Ее монетка изначально была такой же невзрачной, как и моя, но желание изменило ее. Теперь она лучилась ярким оптимизмом – и в самом деле настоящая счастливая монетка.

– Получается, вы упустили возможность, – сделала вывод я. – Сказка мужчины оказалась правдой. Вам нужно было загадать желание.

Джекаби открыл глаза, и улыбка его постепенно вернулась.

– Мне тогда не столько требовалось исполнение желания, сколько нужно было усвоить урок. Я узнал то, что должен был узнать. Узнал, что мы сами творцы своей удачи, мисс Рук. Дело было не в монете. Я нашел нечто, во что можно верить. В этом и заключена настоящая сила.

– Хорошая история, – признала я. – Так что же вы нашли, во что можно верить, сэр?

Джекаби долго смотрел на меня. Его серые глаза буравили меня, но выражение лица было на удивление мягким. Наконец он встал с кресла.

– Спокойной ночи, мисс Рук. Пока еще не наступило утро.

И с этими словами он вышел из моей комнаты. Я услышала, как он шагает по ковру, как закрылась его дверь в конце коридора. И в это же мгновение я испытала странное чувство облегчения. Сжимавший меня страх словно растворился. Мне казалось, что если я сейчас посмотрю на свое тело, то увижу, как его окутывает сияние – синее, но с теплым оттенком надежды.

– Спокойной ночи, мистер Джекаби, – прошептала я. – Пока еще не наступило утро.